Закон сохранения кота Пастернак Евгения

Оформление, макет Алексей Иванов

Иллюстрации Евгения Двоскина

* * *

Анатоль листал ленту автоматически. Все эти котики, рецепты, новые чиптопы, премиальные прошивки.

Он отключил изображение и поднял глаза на табло. Напротив рейса с острова Собо по-прежнему горело «Задерживается».

Анатоль подошел к перилам. Внизу располагался зал ожидания. Несколько тысяч людей со стеклянными взглядами, каждый смотрит что-то свое, каждый загружает сеть. Да и вообще, тут не сосредоточишься…

Он в очередной раз глянул на табло. На нем одно за другим появлялись объявления:

«Уважаемые гости Коландии! Временные чипы для пребывания в нашей стране можно получить в зоне F. Добро пожаловать!»

«„Коландские авиалинии“ предлагают вступить в программу лояльности».

«Рейс К34678 из Собо прибывает к выходу 15».

У выхода 15 он прокуковал еще полчаса и почти придумал, как смыться. В ожидании пассажиров начали собираться водители с табличками «Господин Енсен», «Конференция по ЗНМ», «Турагентство „Иней“»… «Надо нанять кого-нибудь! – понял Анатоль. – Пусть нарисует табличку „Елена Кронова“ и встречает эту… провинциалку!»

Идея была хорошая, но безнадежная. Папа обязательно узнает, что он скинул такое важное поручение на другого. Папа всегда все узнаёт. Лучший старший инспектор управления…

Когда через рамку наконец повалили пассажиры из Собо, Анатоль обрадовался и тут же забеспокоился. А как он ее узнает? Папа пересылал ему фотку этой «важной гостьи», но Анатоль сунул ее куда-то в галерею и засыпал такой кучей мемасиков, что сейчас черта с два найдешь.

Он решил стать поближе к рамке. Наверняка эта… Елена Кронова тоже получила его фотку. Пусть она его и узнаёт.

И тут он увидел ее.

То есть он увидел пацанку в прикиде типичной магички из ситкома – широкополая шляпа, темное платье с художественно пришитыми заплатками, метла торчит из сумки. Но Анатоль почему-то сразу понял – это она, Елена Кронова. Что-то в ее наглой физиономии подсказало.

Анатоль поймал себя на том, что сжимает кулаки до боли в пальцах. «Ты же будущий профессионал! Ты можешь скрыть свои эмоции, – приказал он себе. – Ты можешь сыграть приветливого парня».

Улыбнулся, расправил плечи, протянул руку, чтобы забрать сумку…

Елена как раз проходила рамку, когда на ней вспыхнуло красным…

Анатоль много раз видел это в сериалах, но когда тебя валят на пол, прижимая лицо к грязному граниту, это не так прикольно. Единственное, о чем он успел подумать: «Откуда вас столько набежало?»

Его отпустили одним из первых, как только сканер показал фамилию. Папу тут явно знали. Что и неудивительно. Потом разобрались с остальными – загребли всех, кто находился в трех метрах от рамки. Дольше всех возились с этой недоделанной магичкой. Анатоль со злорадством наблюдал издали, как ее раз за разом прогоняют через рамку, водят вокруг нее портативными М-сканерами, о чем-то долго расспрашивают.

Когда наконец гостью отпустили и она бодрым шагом направилась к Анатолю, он был настроен вполне благодушно. Да, бравые опера поваляли его по полу – зато наглую Елену потрясли от души. Анатоль снова надел радушную улыбочку и сказал:

– Отличное начало знакомства…

Магичка остановилась, изумленно посмотрела на него и спросила:

– Это вы мне?

Если не вся жизнь, то последние полчаса точно пронеслись перед глазами Анатоля.

– Вы же Елена? – уточнил он. – Елена Кронова?

– Нет. Меня зовут Мэни. Мэни Соямата. Извините.

И она направилась к выходу, помахивая сумкой с торчащей из нее метлой.

«Зараза, – выругался про себя Анатоль. – Из-за тебя настоящую Елену упустил. Папа сожрет… И где теперь ее искать?»

– Да Елена это, – раздался из-за плеча голос охранника. – Елена Кронова. Юмористка, блин.

Анатоль рванул за «юмористкой».

– Папе привет! – услышал он вдогонку.

Анатоль вцепился в руль и делал вид, что полностью поглощен дорогой.

– Ты сам водишь? – спросила магичка, роясь в сумочке. – Странно. Я думала, у господина страшного инспектора все машины беспилотники.

– Старшего, – сквозь зубы поправил Анатоль. – И у нас одна машина. С ручным управлением. Папа взяток не берет.

– А разве ему не за головы платят? – невинно осведомилась Елена. – За живого магика сотку. За мертвого две…

– Какого «мертвого»? – не выдержал Анатоль. – Никто твоих магиков не убивает! Их просто помещают…

– …в интернат!

«Да она меня специально бесит, – сообразил Анатоль. – Развлекается… Так, давай дыши».

Пассажирка с интересом уставилась на водителя, который занялся дыхательной гимнастикой. Короткий вдох – длииинный выдох. Короткий – длииииинный…

– Раз уж нам придется жить под одной крышей, – сказал Анатоль уже спокойно, – давай, Елена, договоримся…

– Раз уж придется, – подхватила гостья, – давай ты будешь называть меня Элина. Мне так больше нравится. Более изысканное имя… Более… магическое…

– Да достала уже! – заорал Анатоль. – С хренью этой своей! Ты не магичка! Тебя сегодня сто раз просветили всем, чем можно!

– А у меня амулет есть, – ответила Элина. – Защищает от сканеров. Смотри! – и вынула из сумочки жуткую смесь паука, крысы и змеи. Та очень натурально шевелилась.

Анатоль потерял концентрацию буквально на секунду, но этого хватило, чтобы автомобиль повело в сторону. Боковым зрением водитель успел заметить черную тень, которая метнулась под колеса, вжал педаль тормоза до упора и буквально телом ощутил, как бампер ударил по мягкому.

Элина выскочила из машины раньше, чем та окончательно остановилась.

– Скотина! – Она наклонилась к бамперу. – Живодер! Убийца! Как папочка твой.

– Амулеты свои совать под нос не надо! – огрызнулся Анатоль, включая аварийку. Но тоже выбрался наружу.

Элина сидела на корточках перед неподвижным черным тельцем.

Это был кот. Анатоль плохо в них разбирался – папа терпеть не мог животных дома, – но сразу понял, что кот мертв. Живые не могут лежать в такой позе.

– Ты убил его, – сказала Элина тихо.

И от этого стало жутко. Анатоль вдруг представил, как она протягивает руку и в него бьет молния. Представил так живо, что действительно почувствовал что-то вроде судороги.

«Черт тебя принес, – подумал он, с отчаянием глядя на кота, – вот только трупа твоего не хватало!»

Элина осторожно принялась выправлять неестественно вывернутые лапы. Анатоль понимал весь идиотизм происходящего, но вмешиваться не хотел. Он хотел, чтобы все закончилось. Чтобы он заселил Элину в ее гостевую спальню и занялся своими делами. И чтобы кот не был таким мертвым.

Они с Элиной вздрогнули одновременно.

– Он пошевелился? – прошептала магичка.

– Мне тоже показалось, – шепотом отозвался Анатоль, – но…

Кот поднял голову и посмотрел на них совершенно человеческим взглядом.

– Эк… – сказал он голосом, полным боли.

Анатоль и Элина сидели на дальних краях скамейки в приемном покое и смотрели в противоположные стороны. Анатоль не стал запускать ролики или листать мемасики. Почему-то он был уверен, что Элина тоже не в сети. Анатоль попытался разглядеть ее, не привлекая внимания.

Лицо как лицо. Только очень наглое. Плечи слишком широкие. Остальное под балахоном хрен разберешь.

Элина, не оборачиваясь, раскрыла ладонь, на которой вспыхнул фиолетовый огонь. Запахло чем-то химическим. Анатоль вздрогнул и отвернулся.

И тут вышел ветеринар с переноской в руках. Элина вскочила и принялась всматриваться в отверстия переноски. Изнутри зашипели.

– Два варианта, – сказал ветеринар. – Или ваш кот – самый везучий в мире, или сегодня он израсходовал одну из девяти жизней. На рентгене ни одного перелома. Внутренние органы в норме. Пара ушибов, но их можно даже не лечить. Ссадины я обработал.

– Большое спасибо, доктор! – Элина выхватила переноску из рук ветеринара. – Сколько мы вам должны?

– Если переноску забираете, то сорок пять девяносто.

– Ага! – Элина картинно протянула руку. – За это будет удача вам и вашим детям!

И направилась к дверям.

– Обязательно им передам, – сказал ветеринар. – Как только родятся.

Анатоль понял, что платить придется ему.

– Лена…

– Элина. Я бы предпочла, чтобы меня называли Элина.

– Лена.

Себастьен улыбнулся. Элина отвела глаза. Самое противное, что отец Анатоля ей сразу понравился и бесить его совсем не хотелось. И дом у них был очень уютный и живой. Большой стол на кухне, пахнет свежими булочками и кофе. И большая кастрюля булькает на плите, и Элине даже показалось, что Себастьен сам готовит. Это вообще возможно?

– Лена, – сказал он, – пока тебе не исполнится восемнадцать, я за тебя отвечаю.

– Можно я налью себе кофе? – спросила Элина, пытаясь перевести тему.

– Мой дом – твой дом, – сказал Себастьен, – ты можешь делать здесь все, что я разрешу.

– По крайней мере честно, – буркнула Элина.

– Кота вылечишь и отдашь. Приют я оплачу. Я бы предпочел нормальную одежду, но, если тебе в твои семнадцать все еще хочется играть в подростка-бунтаря, можешь еще поизображать ведьму. Но далее весь ущерб с твоего счета. Суп будешь?

– Что? – испугалась Элина.

– Я сварил вегетарианский, на всякий случай. Ты ешь мясо?

Элина покраснела. Мясо она любила, но с образом магички это не сильно сочеталось.

– Коты тоже едят мясо! – с вызовом сказала она.

– Отлично, – не моргнув глазом сказал Себастьен, – мышей я тебе готовить не обещаю, а в холодильнике запеченное филе.

«Хороший мужик! – пронеслось в голове у Элины. – Даже странно, что у мамочки есть такие знакомые…»

– Ты с мамой связалась? – Себастьен как будто прочитал ее мысли.

Элина молча подняла руку и постучала себя по чипу.

– Ну мне бы было приятно услышать живой голос, впрочем, это твое решение. Тебе нужна помощь с документами?

Элина пожала плечами.

– Мне вчера пришло письмо, что я зачислена сразу на три направления, могу остаться на двух. Могу выбрать. Могу послать всех на фиг.

Себастьен кивнул, не обратив внимания на очередной подростковый вызов.

– Химия? Биология? Что еще?

– Компьютерное моделирование.

Элина хотела произнести это спокойно и серьезно, но не получилось, голос непроизвольно дрогнул, а нос гордо задрался вверх.

– Вау, – ровно сказал Себастьен, – сколько там в этом году на место? Сто пятьдесят человек? Двести?

– Двести пятьдесят четыре! – сказала Элина и непроизвольно подскочила на месте. – Я в пятерке!

Себастьен улыбнулся так искренне и счастливо, что у Элины брызнули слезы.

– Они сказали, что моя конкурсная работа – лучший симулятор за последние несколько лет! Они сказали, что не верят, что я все сама, а я сама! Надо мной на последнем туре десять преподов стояли и все вокруг датчиками обвесили, чип мне три раза проверяли! А я сама! Они даже меня отключили и заставили писать финальную часть вне сети! Но мне все равно! Я сама!

– Отключили? – нахмурился Себастьен.

– Ой… – сказала Элина, – ой, ну, пожалуйста, нет! Только не делайте ничего! Я не стукачка!

Себастьен улыбнулся через силу.

– Я ничего не слышал, – сказал он, – кроме того, что ты уже, похоже, выбрала место, где хочешь учиться.

– Спасибо, – искренне сказала Элина и залпом выпила уже остывший кофе, – никогда не научусь держать язык за зубами…

– Конечно, научишься, – сказал Себастьен, – но просто учти, что за отключение, самовольное или умышленное, совершенное по сговору или без… Хм…

Себастьен сам остановил поток канцеляритов и вздохнул:

– Короче, ты уже большая девочка, учти, что может сильно прилететь. И никому больше не позволяй так с тобой поступать.

Элина кивнула.

– Поздравляю с поступлением! – сказал Себастьен. – Горжусь знакомством. Обживайся, осваивайся. Нужна будет помощь – обращайся.

Себастьен машинально взял пустую чашку и поставил ее в раковину, смахнул крошки со стола и поправил крышку на кастрюле.

– Я на работу, – сказал он.

Он был такой уютный и нестрашный, что Элина решилась:

– Себастьен, мне нужна помощь. Мама не подпишет документы на «Компьютерное моделирование», она говорит, что это фигня и несерьезно. А поступать нужно на нормальную специальность, а ты вроде как теперь мой опекун… Пока я здесь.

– А что мне за это будет? – усмехнулся Себастьен.

– Можешь называть меня Леной, – пискнула Элина.

Себастьен засмеялся.

– Перекидывай мне бумагу, быстро. Я открыл тебе доступ к домашней папке.

Элина мгновенно открыла папку с документами и мысленно пнула ее на стол. И наблюдала, как Себастьен тут же развернул ее и на всех бумагах появляется размашистая подпись ее опекуна.

– Я решил так, – сказал Себастьен, – чтобы у тебя еще было время подумать. Химия и биология тоже ничего так науки. Элина.

Себастьен улыбнулся. Элина не смогла удержаться от ответной улыбки.

Она даже не заметила, что из коридора за ними наблюдает Анатоль. Очень хмурый.

У Анатоля были дурные предчувствия.

Все тесты он сдал на очень приличные баллы. Если бы захотел пойти на юридический (папина мечта!), то уже был бы в списках. Но он шел в театральный, а там – творческий конкурс.

Чтобы чуть успокоиться, пересмотрел свои ролики. Очень смешные, как ему казалось. Вот только просмотров у них…

«Всех великих актеров не сразу оценили», – успокоил себя Анатоль и принялся собираться. Он подготовил обвинительную речь Кандиллини из «Большого костра», нужно было не просто повторить слова – Великий Инквизитор там так выступил, что главная ведьма в конце расплакалась и раскаялась.

Анатоль должен был повторить подвиг. И впечатлить комиссию.

Так, последняя репетиция.

Он сделал несколько глубоких вдохов-выдохов.

Прикрыл глаза.

Прочистил горло.

Постарался вспомнить, как это делал великий Т-Отс в знаменитой постановке 48 года.

– Высокий суд, – глухо, сдержанно, через внутреннее сопротивление, – мне тяжело произносить эти слова, но некоторые человеческие существа…

– Мяу!

Анатоль чуть не задохнулся от возмущения. Посреди комнаты сидел найденыш и нагло его рассматривал.

– Брысь! – сказал Анатоль.

Кот потянулся. Анатоль распахнул дверь:

– Пошел вон отсюда!

Кот неловко поднял лапу – видимо, ушибы еще болели – и принялся вылизывать себе зад.

Анатоль зашипел, схватил наглеца за шкирку и вынес в коридор. Естественно, наткнулся на гостью.

– Забирай свое животное! – сунул ей в руки пищащего котяру. – У меня экзамен сегодня! А он… отвлекает!

К удивлению Анатоля, Элина не сказала ни слова. Только погладила кота и ушла с ним, нашептывая какие-то слова, подозрительно напоминающие заклинания.

Анатоль захлопнул дверь и впервые пожалел, что она не запирается. Папа к нему ни разу в жизни не входил без стука.

Пришлось снова настраиваться, брать себя в руки.

– Высокий суд…

В следующий раз они снова столкнулись в коридоре. Элина была при своем ведьминском параде. Через плечо у нее висела огромная сумка. Анатоль вышел, стараясь не смотреть на нее. Элина двинулась за ним.

До театрального было рукой подать, а с парковкой там всегда проблемы, так что Анатоль решил пойти пешком. «Ведьма» следовала за ним, сохраняя дистанцию в пару шагов.

На очередном светофоре Анатоль не выдержал, развернулся и сказал:

– Не ходи за мной!

– За тобой? – скривила губы Элина. – У тебя мания величия, мальчик. Я иду по делам!

– Иди в другую сторону!

Девушка ничего не ответила, только слегка сощурила глаза. Анатоль решил больше на нее не отвлекаться и еще раз повторить в уме монолог. Но на входе в театральный все-таки глянул через плечо. Как ни в чем не бывало Элина шла за ним.

Он уже не удивился, когда обнаружил, что «ведьма» решила сопроводить его до дверей аудитории. «Ну здесь она точно отвяжется», – подумал Анатоль и тут же понял, что Элина заранее разузнала, как проходят экзамены в театральный. «Все желающие могут наблюдать за творческим конкурсом».

– Слушай, – Анатоль поймал Элину за рукав ведьминского балахона. – Я был не прав. Зря обидел твоего кота. Больше не повторится.

Элина зыркнула на него из-под колпака и направилась к двери с табличкой «Балкон для зрителей».

Экзаменуемые по списку выходили на сцену и читали заготовленные фрагменты. Анатоль пытался рассмотреть балкон. Колпака и балахона «ведьмы» видно не было.

«Наверное, – подумал он, – ушла. Надоело ждать…»

– Анатоль Манчин. Монолог Кандиллини из пьесы «Большой костер».

Он сглотнул и вышел на авансцену. Столики приемной комиссии стояли совсем близко.

Анатоль чуть поклонился, выдержал микропаузу и начал:

– Высокий суд…

И почти сразу увидел Элину. Она сидела слева и гипнотизировала его. А может, и колдовала, потому что слова вдруг застряли в горле.

«Не может быть! – успокаивал себя Анатоль. – На каждом шагу детекторы. И папа наверняка ее проверил…»

Элина поняла, что он ее видит, тонко улыбнулась и приоткрыла молнию на сумке. Из нее немедленно высунулась наглая черная морда и тоже уставилась на Анатоля.

И тут он разозлился.

– …Некоторые только прикидываются людьми! – Слова пробили пробку в горле. – Это только мираж! Морок!

Анатоль перестал думать о роли. О блистательном Т-Отсе и классической постановке 48 года. Он думал только о наглой сволочи, которая приперлась в его дом, украла внимание его отца, а теперь заявилась, чтобы сорвать его экзамен.

– Так темный омут покрывает ловушку смертельного водоворота тонким льдом! Так тарантул маскирует ловчую сеть лепестками магнолии! Не дайте себя обмануть, господа судьи!

Он повернулся к Элине и говорил с ней.

– Какова бы ни была оболочка, черная суть всегда одинакова!

Монолог Великого Инквизитора вообще-то не очень длинный (частично поэтому Анатоль его и выбрал), но сейчас время повело себя странно. Оно спрессовалось и растянулось одновременно. Анатоль почувствовал, что устал. Потому что живет слишком долго. И половину своей жизни он посвятил очищению людского…

Нет, это все для судей – красивые и пышные слова.

Полжизни он защищал простых людей от злых и коварных ведьм. Искал, находил и предавал костру. И никто не знает, что ему было жалко каждую из этих тварей. Что он плачет у себя в келье после каждого приговора. И на казнях никогда не смотрит на огонь – только на ночное небо, куда улетают золотые искры.

– А теперь, господа судьи, вы примете верное решение. Потому что эту ношу нам с вами переложить не на кого…

Сначала Анатоль не понял, почему молчит.

Потом сообразил – монолог кончился.

Но все равно стоит тишина.

И на него смотрят две пары глаз. Только сейчас он заметил, что у Элины и кота глаза похожие – карие, с огромными зрачками.

Кто-то принялся аплодировать. Остальные подхватили. Члены приемной комиссии недовольно зашевелились – аплодисменты во время экзаменов вообще-то были запрещены, – но зрители не обратили внимания. Кто-то крикнул «Браво!». И даже «Бис!», что вообще выходило за рамки.

Но Анатоль был уже за сценой. Он припал к кулеру и жадно его опустошал.

На обратном пути Элина его не провожала. Или провожала – Анатоль мало что соображал. Он шел как будто по гулкому туннелю, куда почти не попадали звуки и образы из внешнего мира.

Дома лег на диван и тут же уснул.

Проснулся от стука в дверь.

– Входи, пап, – ответил он, не открывая глаз.

Но вошел кто-то другой.

– Было круто, – сказал он голосом Элины.

Анатоль проморгался. Элина была почти в человеческом виде, без колпака. Но в балахоне. И черный кот на плече.

– Спасибо, – сказал Анатоль и понял, что во рту до сих пор сухо.

– Я тут посмотрела разные постановки «Костра», – продолжила Элина. – Ты что-то свое придумал. Ни на кого не похоже. Все такие… пафосные. А у тебя… как на самом деле.

Анатоль пожал плечами.

– И еще, – сказала Элина, – я поняла, почему он так ее ненавидит. Ты тоже понял?

– В целом, – ответил Анатоль уклончиво.

– А вот ролики твои, – Элина скривила губы, – фигня полная. Ты там кого-то играешь.

«Ну вот не может она, чтобы не бесить!» – подумал Анатоль, но по-настоящему разозлиться не успел.

Кот вдруг соструился с плеча Элины и оказался на груди Анатоля. Прижмурился, привалился и принялся урчать. Элина ревниво засопела.

– Там суп остался, – сказала она, – будешь?

Кот среагировал первым.

Катрин позвонила за ужином.

– Может, я не буду включать видео, у нас тут люди? – вежливо спросила Элина в надежде, что Себастьен ее поддержит, но тот, наоборот, радостно согласился, и над столом возникла Катрин.

– Елена, – ахнула она, – как ты выглядишь?! Ты же была предупреждена о том, что в доме инспектора такого ранга твой внешний вид должен соответствовать текущему статусу.

Страницы: