Михаил Гущин. Ростовская академия

Глава 1. Знакомство

– Ты не понимаешь, теплокровный. Меня невозможно остановить! – огромный монстр, еще недавно бывший Верховным магистром Кариусом, направился в мою сторону. Он ловко перебирал лапами по гладкому каменному полу, но меня ему не достать!

Оттолкнувшись от пола, я прыгнул в сторону. Вовремя, потому как в следующее мгновение его когти рассекли воздух в том месте, где я стоял. Тварь повернулась и бросилась следом за мной. Прыжок, и он врезается в стену, а удар его могучих лап оставляет глубокие царапины от когтей на стене. И ведь ни одного коготочка не сломал, тварина! А если бы я так царапал кинжалом, заточке лезвия точно бы пришел конец.

Кариус был уже совсем близко. Я чувствовал смрадное дыхание твари и невольно поежился. И вот как это все умудрялось находиться внутри человеческого тела? Теперь-то понятно почему в последнее время Верховный магистр редко стал появляться на публике. Это ж сколько всякой дряни в человеке в прямом смысле слова? Я успел выбрать удачный момент и вогнал кинжал по самую рукоять в его тело, но вот незадача – в спешке не удалось попасть в сердце, и теперь раненая тварь смотрела на меня покрасневшими от ярости глазами.

– Ты умрешь! – прорычал монстр голосом, принадлежавшим ранее магистру.

– Мы все когда-нибудь умрем, но я проживу хоть немного дольше тебя.

Тварь резко выпрямилась в прыжке, но в этот раз я не пытался увернуться. Монстр загнал меня в угол, не оставалось иного выхода, как принять удар. Тяжелая туша сбила с ног и впечатала мое тело в стену, а острые клыки впились в кисть левой руки. Крик боли вырвался из горла, когда тварь сомкнула челюсть на моей руке. Кожаная куртка с металлическими пластинами не смогла защитить ее как следует. Мне показалось, или я услышал, как хрустнула кость?

Ударом ноги я заставил противника отступить назад и перевести дух. Тварь хищно оскалилась и приготовилась к новой атаке. Она прижала голову вниз и шире расставила лапы. Превозмогая боль, я оттолкнулся от стены, и сделал шаг навстречу. Меч я даже не успею достать из ножен, а кинжал остался в теле твари.

Существо, завладевшее телом Кариуса, прыгнуло, нацелившись мне в горло. Большого труда мне стоило увернуться от его пасти. Она сомкнулась совсем рядом, забрызгав лицо липкой и вонючей слюной. Невредимой рукой я вырвал кинжал из раны и ударил снова, но теперь уже в шею.

– Кх-р-р! – тварь, в которую превратился герцог, засучила лапами в предсмертной агонии. Острые когти разрывали одежду, кожу и казалось, что вот-вот доберутся до внутренних органов, но дернувшись еще пару раз, тварь замерла. Пелена застелила глаза, но я успел еще пару раз вынуть оружие из раны и вонзить обратно.

– Я же говорил, что переживу тебя, – произнес я, чувствуя во рту предательский вкус собственной крови. – А я всегда держу свое слово.

Глаза сомкнулись сами по себе, но я не паниковал и не отчаивался. Я выполнил свою задачу, вычислив того, кто стоит за созданием чудовищ в Эргалионе, и устранил причину бед жителей провинции. Наверно, даже лучше, что я умру вот так, в бою. Это куда приятнее, чем меня прикончат магистры, еще вчера молившие меня о помощи, или вообще сожгут на костре как виновника всех бед. Наконец-то моя миссия окончена, и можно ближайшие лет десять восстанавливаться, витать в потоках Междумирья и отдыхать от жуткого напряжения.

Боль отступала, а на душе появились легкость и спокойствие. Я будто поднимался вверх на облаках блаженства. Отличный отдых после нескольких лет борьбы с тварями, брожения по катакомбам и попыткам вычислить главную тварь. Но так продолжалось недолго.

– Рад тебя снова видеть, – довольный голос старика, отразившийся в моем сознании, не предвещал ничего хорошего. Я открыл глаза и увидел перед собой седовласого старца с обручем на голове, который придерживал длинные седые волосы.

– Велибор, нет! У меня отпуск. Меня грызли какие-то отвратные твари, обезумевшие фанатики тыкали ржавыми копьями, отступники Ордена Чародеев пытались стереть в порошок своей магией… Мне нужно пару лет, чтобы забыть весь этот ужас и прийти в себя.

– Отлично! Вот отправишься на новое назначение и отдохнешь, – ответил мой наставник. – Обещаю, никаких тварей, фанатиков и прочей гадости. Хотя нет… гадости все же будет изрядно.

– Я в тебе не сомневался, – обиженно ответил я.

– Что поделать, ты сам выбрал путь воителя…

– Ладно, давай уже, что там у тебя?

– В общем, тебе придется отправиться в мир под названием… А, хотя, какая тебе разница, верно?

Не согласен со стариком. Да, я побывал уже в десятках миров, и что мне только не приходилось пережить, но перед отправлением в новый мир я всегда узнавал его историю и все, за что только можно зацепиться.

– Ты отправишься в Великое княжество Российское, в маленький городок и небольшую дворянскую семью. Род Гущиных переживает не самые лучшие времена. Враги теснят их, и нужна помощь со стороны, чтобы они выжили. А нам очень нужно, чтобы это произошло, понимаешь? Гущины всегда разделяли наши взгляды на будущее этого мира. Тем более, они носители одного очень полезного свойства. Тебе нужно отправиться туда и изменить ситуацию в нужную сторону.

– Небось, какой-нибудь наследничек великого рода? – не удержался, чтобы не съязвить.

– Не совсем. Да, Гущины в прошлом крепкий род, но прямой наследник уже мертв.

– Плохо дело, – похоже, ситуация и впрямь непростая. – Тогда в кого же я попаду?

Старик хитро ухмыльнулся.

– Велибор… – ну, нет, не хочу попадать в тело новорожденного младенца и начинать все с нуля. – Велибор! Ты же не отправишь меня в тело какого-нибудь младенца или безнадежного изнеженного дрыща?

– Сам увидишь, – уклончиво произнес старик и хлопнул в ладоши. Мир вокруг меня озарился яркой вспышкой, а потом я открыл глаза.

***

Я куда-то лечу, а потом чувствую мягкое прикосновение женских рук. Кто это? Кажется, мама… Она проводит рукой по голове, разглаживая непослушные волосы, и шепчет:

– Моя радость, мое счастье, моя последняя надежда… Наша последняя надежда.

Стоп! Это не на самом деле, это всего лишь видение или сон. Я понимаю, что сейчас мне это лишь кажется, и чтобы убедиться в этом усилием воли открываю глаза.

– Михаил Игоревич, вы в порядке?

Приятный голос заставил меня повернуть голову вбок. Передо мной стояла молодая девушка. По всей видимости, она сидела рядом на стуле, но увидев, что я открыл глаза, подскочила и склонилась надо мной. А она симпатичная! Длинные светлые волосы, приятное личико и красивые глазки. Люблю, когда у девушек искорка в глазах. Фигура тоже стройная и симпатичная. Так, нужно выждать немного времени, пока память тела начнет взаимодействовать с новым сознанием и узнать кто она.

– Вы слышите меня? Можете говорить? – девушка волновалась, и я поспешил подмигнуть ей.

Говорить пока тяжело, да и нужно понять свои возможности. Язык местных понимаю, значит полдела уже сделано. Теперь бы еще убедиться, что я сам говорю на их языке. Где я нахожусь вообще? Кажется, в отцовском доме. Давай же, память, работай шустрее!

– Аришка, поди прочь! – прикрикнул какой-то мужчина, девушка бросила на него испуганный взгляд и поспешила удалиться.

Ну, нет. Зачем прогнали такую красоту? Верните все назад как было! Рядом появился седовласый мужчина с коротенькой бородкой и пристальным взглядом уставился на меня.

– Выходит, выжил-таки…

– Выходит, что так, – отозвался я слабым голосом. Совершенно непонятно что происходит и почему на меня так пялятся, но нужно как-то поддерживать разговор, а указать очевидное – дело простое.

– Батюшка твой, будь он жив, обрадовался бы. Да нету больше с нами Игоря Всеславича, сгинул в той жуткой сече. Что за напасть на род Гущиных! – это уже второй мужчина заглядывает через плечо первого. Захар, кажется. И откуда я только это знаю? Похоже, память тела потихонечку синхронизируется с моим сознанием.

Срочно нужно менять тему, пока старик не ударился в причитания.

– А со мной что? – попробовал пошевелить руками, и у меня получилось.

– Да тебе-то что, жив, блудный сын! Боярыня Инга здорово тебе вмазала заклятьем, но выкарабкался, хотя казалось, что она всю душу с тебя выбила.

Ну, вот! Еще и от девчонки люлей отхватил. Что тут вообще творилось? Велибор, куда ты меня отправил? Я решительно не согласен с текущим положением дел! Закрыл глаза и попытался воспроизвести в памяти все, что произошло раньше с хозяином этого тела. Понемногу воспоминания, полученные в прошлых воплощениях, будут затуманиваться, а воспоминания ныне покойного владельца этого тела будут становиться ярче и осмысленнее. Пересидеть бы где-то пару дней, пока хоть немного разберусь что к чему, и все будет в порядке.

Мозг должен был запомнить все, что происходило раньше. Стоило мне попытаться, воспоминания обрушились как водопад. Рождение, нас с матерью преследуют, мне страшно, мы бежим. Дом отца… Видение, как картинка в кино, промелькнула перед глазами буквально за пару секунд. Я успел вычленить из этого лишь отдельные детали. Ладно, с воспоминаниями разберусь, но вот что меня смутило, так это мое прошлое.

Я напряг память и попытался вспомнить. Точно! Велибор, ты что издеваешься? Я же бастард! Какая ирония, род Гущиных попытается спасти тот, кого они всем сердцем презирают и сторонятся. Судя по памяти бывшего владельца тела, кроме отца одна сестренка только хорошо к нему относится и с самого детства они крепко дружат.

Зараза! Ну почему всегда какая-нибудь подлянка? Насколько мне подсказывает память предыдущего владельца тела, он был внебрачным ребенком в семье Гущиных. Отец после смерти жены закрутил роман с простолюдинкой, которая и родила ему сына. И жил бы его потомок спокойно, но Игорю Всеславовичу захотелось ввести его в семью. Стоит ли говорить, что общество не слишком-то и радужно восприняло появление очередного члена семьи Гущиных?

Хорошо, хоть образование отец дал толковое, да и к физическим нагрузкам Михаил привык. Оно и не удивительно, парню частенько приходилось отбиваться от нападок других ребят на улицах, а когда отец забрал его в родовое поместье и отправил на учебу, то и от других княжичей.

К своим девятнадцати годам парень имел неплохое телосложение и развил вторую ступень дара. Стоп! Чего? Я прислушался к собственным ощущениям и понял, что внутри меня течет сила. Та-а-ак, а вот это уже интересно. Выходит, от отца мне все-таки кое-что, да досталось.

Как я уже понял, в этом мире благородные роды тем и отличаются от остальных, что могут использовать Дар. Если ты отмечен Даром, имеешь право стать благородным. По крайней мере, раньше мог. После Смутных времен еще придумали какую-то родословную, и если ты не из рода, который владел Даром из глубокой древности, или не получил особую милость от князя, будь добр довольствоваться участью простолюдина. Вот почему все Одаренные бросились искать у себя хоть какие-то корни древних родов.

К счастью, мне искать ничего не нужно, род Гущиных – один из древнейших родов, вот только переживает он сейчас совсем плохие времена. Того и гляди, совсем канут в лету. Из всех Гущиных остался только дед Всеслав, прикованный к кровати, мой дядя – этот самый мужчина с длинными седыми волосами и младшая сестра, Александра.

– Миша! – в комнате появилась сестра. Она бросилась ко мне, обвила руками шею и положила голову на грудь. – Как же они тебя!

Девушка хотела что-то сказать, но не выдержала и залилась слезами. Я невольно провел рукой по ее волосам и погладил по щеке. Дядя с Захаром вышли из комнаты, оставив нас наедине. По лицу дяди я понял, что он не был сторонником сопливых сцен.

– Не боись, Сашка, прорвемся, – прохрипел я. Предыдущий владелец тела всегда называл сестру так, и ей это нравилось.

– Папа умер! Игнатьевы убили его и едва не прикончили тебя, а теперь… – девушка снова всхлипнула. – Даже не знаю что теперь будет.

– А я знаю, – произнес максимально спокойно и взял сестру за руку. – Сашенька, теперь все будет хорошо!

Сестра шмыгнула носом и кивнула.

– Да, ты прав. Нам не стоит опускать руки. Нужно бороться до последнего! Пройдемся?

– Если смогу, – ответил я с улыбкой и попытался подняться. Если я правильно понял, еще пару часов назад меня нехило отпинали, и теперь тело требовало тишины и спокойствия, чтобы привести все жизненные процессы в порядок.

– Ой, прости! Давай я помогу! – сестра придержала меня за руку, пока я поднимался. Было больно, но у меня получилось. – Может, полежишь?

– Некогда лежать, как в стране такое творится, – ответил я и подмигнул Сашке.

Она тут же хохотнула, но через мгновение снова обеспокоенно посмотрела на меня. И было почему. Стоило мне стать на ноги, мир перед глазами поплыл. Я ухватился за столешницу и на мгновение замер, чтобы не потерять равновесие. Все, кажется, отпустило.

– Идем на свежий воздух, хочу немного подышать, – предложил сестре, и она согласилась.

Пройдя по коридорчику, мы медленно вышли на улицу и спустились по ступеням на дорожку. Все это время Александра держала меня под руку.

– Арина, помоги! – попросила сестра, увидев светловолосую девушку во дворе, и та тут же подбежала и подхватила меня под руку с другой стороны.

О, вот мы и снова встретились. Арина, значит. Общество двух симпатичных девушек мне очень нравилось, вот только не нравилась эта слабость. Но, ничего. Сейчас приду в себя и… Стоп! Сашка – моя сестра, а Арина… Кстати, а кто такая Арина? Я напряг память, пытаясь вспомнить как девушка впервые появилась в нашем доме. Перед глазами всплыла картинка, а потом, словно раскат грома, следующий за вспышкой молнии, пришло осмысление.

Арина Градова – дочь Валерия Градова, главы ныне погибшего рода. Отец взял ее в услужение пару лет назад вроде как за убийство Павла Гущина. На самом деле Пашку убил кто-то другой, вот только отец как ни бился, не смог найти виновника. Сцену с чистосердечным признанием Градова они разыграли по просьбе Валерия, когда над их родом нависла опасность уничтожения. Градов пошел на это, чтобы спасти дочь. Теперь Арина работала прислугой у нас.

– Спасибо, мне уже лучше! – отозвался я и высвободился из цепкой хватки девушек. На самом деле, было очень даже паршиво, но мне не хотелось показывать свою слабость и быть обузой.

Арина кивнула головой и поспешила по своим делам. Девушке предстояло заняться приготовлением ужина, а это дело было небыстрым.

– Михаил, Александра! – Захар подбежал к нам. – Там Всеслав Иванович вас кличет. Плох совсем старик, вы уж уважьте его вниманием.

Любопытный какой-то акцент у старика, я это подметил еще когда он впервые заговорил. Кажется, сейчас так не разговаривают.

– Иди ты первая, – отправил я сестру.

Она не стала задавать вопросов, кивнула головой и послушно помчалась по ступенькам наверх. Я не хотел идти первым – нужно разобраться с воспоминаниями, прежде чем общаться с родственниками, да и забраться по ступенькам наверх мне пока сложно. Через пару минут сестра вышла из комнаты.

– Миша, дедушка тебя зовет, – позвала Сашка. Девушка спустилась вниз, а я направился к деду. Ну, пусть местные боги помогают!

– Подойди ближе, присядь, – дед похлопал по скамье рукой, приглашая устроиться рядом. – Как тебя звать, внучок?

– Михаил, дедушка, – ясно, дедуля уже в возрасте, имен не помнит. Мне же на руку – если облажаюсь где-то, что со стариковских россказней взять?

– Не-ет, – протянул старик. – Ты не Михаил.

Он посмотрел на меня своими серыми глазами, и я понял, что он не бредит. Старик видит меня насквозь. Разве я мог где-то проколоться? Не похоже на то. Я сглотнул и принялся думать над тем как доказать деду, что я и есть Михаил.

– Не трудись даром, внучок. Видишь, я уже одной ногой на том свете, потому все вижу как оно есть. Не Михаил ты. Так как тебя на самом деле звать и зачем пожаловал?

Ничего себе, он меня насквозь что ли видит? Решил не темнить перед стариком, какой смысл? Да и потом, не годится врать человеку, который при смерти.

– Я и сам не знаю, деда, – признался я. – Я давно забыл свое имя, как и народ, которому принадлежу. Уже десятка два воплощений скитаюсь по Вселенной и ищу их, а заодно и пытаюсь вспомнить как меня зовут. А что на счет моих целей – я пришел вам помочь. По крайней мере, меня об этом попросили.

– Вот это уже другое дело, – закивал головой дед. – Выходит, мои просьбы все же были услышаны. Знаешь, когда осознаешь, что будущее твоих потомков в надежных руках, то и помирать спокойнее.

– Да ладно, вам еще жить и жить дедушка! – поспешил я заверить старика.

Дед закрыл глаза и задумался о чем-то, а я сидел рядом и не знал что сказать. Да уж, в надежных руках. Знать бы только что делать.

– Дед Всеслав, а ты чего посоветуешь? Может, что полезное расскажешь?

Перевел взгляд на деда и понял, что тот уже не дышит. Вот и получил совет… Я поднялся с кресла, сложил руки старика на груди, поклонился ему, отдавая дань уважения и вышел из комнаты.

– Как у дедушки дела? – довольная Сашка бежала по ступеням в мою сторону, но я взял ее за локоть и остановил.

– Уже хорошо, Саша. Его теперь не мучает кашель и боли в коленях. Всеслав Игнатович отошел в пространство Междумирья.

***

– Как думаешь, что будет дальше? – спросила Сашка.

Она долго плакала по дедушке. Сначала отец, потом дед – на ее плечи свалилось слишком много испытаний за один день. Мы вышли во двор подышать воздухом и прийти в себя. Легкий августовский ветерок освежал и приятно дул в лицо. Я остановился возле лавочки и предложил Сашке отдохнуть. Глаза сестры были все еще красными от слез. Остановившись, она посмотрела на меня:

– Игнатьевы разобрались с Корниловыми и теперь займутся теми, кто их защищал…

– Обязательно! – отозвался я и принялся усердно вспоминать. А освежить в памяти было что.

Дело в том, что каждый дворянский род – это маленькая ячейка общества, которая отстаивает интересы каждого его члена. Между родами, как между странами, заключались договоры, периодически вспыхивали войны и противоречия. Они заключали выгодные браки, но чаще просто роднились по обоюдному желанию жениха и невесты.

Род Гущиных оказался втянут в одну из междуусобиц, когда Игнатьевы решили подмять под себя бизнес Корниловых. Конечно, это можно было сделать куда элегантнее, не хватаясь за оружие, но тут сработало сразу несколько факторов. Во-первых, Игнатьевы сейчас очень сильны. Они – один из сильнейших родов Ростовского княжества, и, не мудрствуя лукаво, просто решили взять свое силой. Во-вторых – Корниловы прилюдно оскорбили своих соперников, обозвав их разбойниками без чести и достоинства. На поединок чести Корниловы не явились, чем еще больше задели самолюбие своих врагов.

И тут отец мог сдать назад, ведь Корниловы сами спровоцировали нападение, но он решил следовать долгу чести и поддерживать союзников до последнего. Достойно. Правда, результат огорчал – при нападении на родовое поместье Корниловых все они были уничтожены, отец погиб, а мне досталось на орехи.

Сам факт того, что мы помогали Корниловым, уже навлек на нас беду, а учитывая, что отец прикончил Родиона Игнатьева, младшего сына главы рода, обещает нам веселую жизнь. Теперь они точно не слезут с нашей семьи, пока не отомстят.

– Сестренка, думаю, тебе лучше переждать эту бурю в безопасном месте, – произнес я, посмотрев в глаза Сашки.

– Что ты хочешь сказать?

Я вспомнил об их помолвке с Даниилом Павловым и решил использовать это, чтобы вывести сестру из игры и уберечь от опасности.

– Переезжай к Павловым на время, ну а потом видно будет.

– Ты что, нельзя до замужества! И кем меня будут считать после этого?

– Погоди, но вы ведь уже… – я понизил громкость голоса до шепота, потому как речь зашла об очень интимных вещах и не стоит, чтобы кто-то об этом случайно узнал. Мы с сестрой были очень дружны, поэтому я был в курсе ее отношений, а таким событием она не могла не поделиться со мной.

– Да, но об этом никто не знает, – отозвалась она шепотом. – Ну, кроме тебя и Арины. А если я перееду к Паше, поползут слухи.

Я закатил глаза и цокнул языком, демонстрируя свое отношения к этому обществу. Смешно, ей богу! Эти люди заключают династические браки, заключают договоры, делят сферы влияния, убивают друг друга, и в разумных рамках это считается приемлемым. Но стоит девушке открыто демонстрировать свои отношения до замужества – позора не оберешься.

– Хорошо, давай ты просто погостишь у них! Разве Пашка не может пригласить тебя в гости? Вообще, Пашка этот твой думает тебя замуж брать? А то я с ним буду разбираться.

– Хватит, наразбирались уже, – отозвалась Сашка и нахмурилась. По ее лицу было видно, что она едва держится, чтобы не разрыдаться.

У входа в особняк началась какая-то возня. Три черных машины с тонированными стеклами остановились возле ворот, и из них вышли люди. Человек шесть осталось стоять возле машин, а остальные направились к воротам, где их уже встречал наш сторож Захар. Это не было похоже на нападение. По крайней мере, я ни в одном мире не видел, чтобы так нападали на людей. Незваные гости двигались медленно и важно, словно им некуда было спешить.

Захар попытался их остановить, но вперед вышел человек в костюме и что-то ему произнес. Старик тут же помчался к нам. Пока он добежал, запыхался и едва мог говорить:

– Михал Игорич… Александра Игоревна… Игнатьевы!

Глава 2. Игнатьевы

Заметив компанию Игнатьевых, которые выбрались из кортежа бронированных автомобилей, я почувствовал, как по спине пробежал холодок. Нет, я не чувствовал страх перед людьми, отправившими в Междумирье обладателя этого тела и его отца. Скорее я ощущал угрозу, которая исходит от них.

Мы с сестрой так и остались стоять посреди дорожки и смотрели на людей, которые заходили на территорию. Человек в костюме шагал впереди, разговаривая с седовласым мужчиной лет пятидесяти. Следом шел еще один мужчина в летах, двое парней помоложе и одна девушка. Все они были одеты в темные костюмы, словно направлялись на траурную церемонию.

– Чего им нужно, Захар?

Я мысленно приготовился активировать дар. Зараза! Все произошло так быстро, что я даже не успел как следует потренироваться. Хотя, скорее всего, сопротивление будет безуспешным, учитывая итоги прошлой битвы.

– Надо же, кроме этого ублюдка гостей и встретить некому? Впрочем, зная Гущиных, я не удивлен, – произнес седой мужчина. Я узнал его, это глава рода Игнатьевых – Виктор.

– Было бы кого встречать, – тут же парировал я. – Знал бы, что сюда пожалуют Игнатьевы, не вышел бы даже на порог.

– Да как ты смеешь? – один из молодых ребят тут же бросился ко мне, но его остановили. Логично, молодой, горячий – не может держать себя в руках.

– Господа! – мужчина в светлом костюме в полоску явно нервничал. Он был единственным, кто выделялся из толпы – не только нарядом, но и внешностью. По его рыжим кудрям и веснушкам можно было судить, что он явно не из рода Игнатьевых. – Прошу следовать букве закона! Рядом с вами представитель власти, ведите себя сдержанно, как подобает людям благородного происхождения.

Ага, то есть, не будь тебя здесь, ты бы не возражал, чтобы мы перегрызли друг другу глотки? Интересная позиция представителя власти. Я понимал, что не будь здесь судьи, который пришел проверить, чтобы все прошло согласно закону, конфликта не избежать.

– Мы пришли заявить о своем праве на услужение! – заявил Виктор и надменно поднял голову вверх.

– Не могу вам отказать, служите, – отозвался я, выставив ногу вперед и указав на испачканный носок сапога.

– Да я тя порву! – тот самый вспыльчивый парнишка кинулся в мою сторону. Макар, кажется…

Я сделал шаг в сторону и немного покачнулся – после ранения мне было еще плоховато. Макар замахнулся и вложил всю силу в удар. Если бы не такой широкий замах, я бы не успел уклониться, но мне хватило времени, чтобы перенести вес тела на левую ногу и резко провести боковой удар локтем. Отработанный во многих воплощениях удар угодил точно в нос сопернику. Голова Игнатьева-младшего откинулась назад, а сам он опешил и приземлился на пятую точку.

Казалось, Игнатьевы отреагировали совершенно спокойно, но я видел яростные взгляды братьев Макара, полный ненависти взгляд Виктора и… заинтересованный взгляд Инги. Ее глаза пробежались по мне, а на губах всего на мгновение показалась хищная улыбка.

Да, я помню эту девчонку. Пока прежний я дрался с Родионом, она пришла брату на помощь, и когда Игнатьева прикончил отец, девчонка воспользовалась удобным моментом и едва не проломила мне грудную клетку. Конечно, в обычном поединке даже прежний Михаил ее бы победил, а я, так и подавно, но все равно она была опасным противником. В общем, плевать на нее и всех Игнатьевых. Мало что ли от них бед у нас?

Сейчас я вел себя как последний моральный урод, но мне хотелось отомстить им за то, что будет дальше. Внутри меня разрывало от гнева. Тот Михаил, который жил в этом теле раньше, прекрасно знал что такое право на услужение. Да и я знал чего ждать. Вон, Арина как раз прислуживает нам, следуя этому закону. Обидно только, что служить придется мне. Жалеть эти твари меня все равно не будут, поэтому пройдусь по ним как смогу, пока есть такая возможность.

– Прекратите! – это уже прозвучал голос не судьи, а дяди Романа.

Все повернулись в сторону дома и увидели его, стоящего на крыльце.

– Наконец-то хоть один воспитанный человек среди этого сброда, – произнес Виктор. – Не припомню тебя у Корниловых. Неужели хоть у одного Гущина хватило ума не ввязываться в это?

Я округлил глаза, но тут же память подсказала мне причину, почему дядя Рома не отправился на бой. Если быть точным, дядя был там, но об этом никто из Игнатьевых не знал.

– Чем обязаны? – сухо произнес Роман.

– На правах победителей мы хотим воспользоваться своим правом на услужение, – произнес Виктор. – Гущины виновны в смерти Родиона Игнатьева. Все, как принято в Боярской грамоте, принятой на всеобщем вече в Суздали – жизнь в услужение за жизнь убиенного.

– Забирайте Михаила, – дядя кивнул в мою сторону и повернулся чтобы уйти.

Вот так просто? Ну, спасибо, дядюшка! Ты – сама доброта.

– Зачем мне этот полукровка? – Игнатьев-старший даже не скрывал своего пренебрежения. – Я забираю Александру.

Повисла тишина. Дядя даже развернулся и посмотрел на Виктора, а Сашка стояла бледная, как смерть.

– Не пойду… Не пойду, – шептала Сашка.

В этот момент мне хотелось активировать дар и оторвать головы всем Игнатьевым, которые осмелились сюда явиться. И пусть меня прикончат, но я попытаюсь сделать хоть что-то. Игнатьевы почувствовали напряжение, которое царило в воздухе.

– Согласно букве закона все справедливо, – развел руками судья.

– Возьмите меня вместо нее. Девчонка все равно на выданье, – произнес я, стараясь, чтобы голос звучал спокойно.

– Нет, мы выбрали Александру, – ответил Игнатьев-старший, развернулся и зашагал к машине.

– Что, утерли вам нос, дворняжка? – отозвался Макар.

– Ходи-оглядывайся, – отозвался я, припомнив любимое словечко прежнего Михаила.

– Ты мне угрожаешь? Судья Фомичев, вы это слышали? – пацан тут же принялся изображать из себя жертву.

– Технически угрозы жизни и здоровью не прозвучало, – Фомичев нервничал и постоянно приглаживал волосы, которые все никак не хотели укладываться так, как хотелось их хозяину.

– Вы сможете забрать Александру когда мы простимся с ней, – произнес дядя. Его голос был холодным словно сталь. – Никто не имеет права лишать девушку такой возможности.

Сашка не сдерживала слезы, которые текли по ее щекам. С одной стороны, ничего страшного – просто работает слугой, получает жалование, живет в тепле и хорошо питается, но для девушки из благородного рода это была катастрофа. И если Сашке было плевать на всякие светсткие балы и прочую ерунду, было нечто, что ставило крест на ее будущем. Павлов ни за что не возьмет в жены прислугу, потому как она теперь до конца жизни должна прислуживать Игнатьевым.

Выхода из этой ситуации всего два – либо Игнатьевы сами ее отпустят, либо весь род будет уничтожен и слуга обретает свободу потому как прислуживать некому. И если в первом случае я был уверен, что план не сработает, то второй вариант мне нравился даже больше.

Услышав что ждет ее подругу, Арина подбежала и обняла ее. Я тоже подошел к сестре и обнял.

– Я помогу тебе, сестренка. Крепись! Даже если придется перебить всех Игнатьевых, я верну тебе свободу.

Сашка подняла голову и испуганно посмотрела на меня и на Игнатьевых, опасаясь, что они услышали. Но я все рассчитал – они как раз были разговором с Фомичевым.

– Пора! – произнес судья, нерешительно переминаясь с ноги на ногу.

Стоит отдать Сашке должное – она шла с гордо поднятой головой и не рыдала, хотя нижняя губа и подбородок время от времени подрагивали. Неожиданно ласточка спикировала вниз и села на ее плече. Девушка повернулась и вытянула вперед руку. Птица спорхнула к ней на открытую ладонь.

– Лети, – спокойно произнесла Сашка, и ласточка взмыла в небо. Пролетая над Игнатьевыми, она сбросила балласт, который растекся по плечу Макара.

– Дурацкая птица! – заорал он, принявшись вытирать птичьи экскременты носовым платком.

Стоило воротам закрыться за Игнатьевыми, я направился к дяде. Он уже успел уйти в дом, а мне срочно нужно было поделиться мыслями касательно спасения Сашки. Дядю я нашел в гостиной, и к моему удивлению мои идеи он не разделял.

– Достаточно авантюр, Михаил! Я видел как умер твой отец, я был там. Сегодня мы потеряли деда и сестру. Род Гущиных на грани исчезновения, и будем смотреть правде в глаза – я не вижу наш род лет через десять.

– А я вижу. Сашка выйдет замуж и будет счастлива, вы тоже найдете свое место в жизни, а я пробьюсь до вершин и заставлю говорить о нашем роде!

– И как же ты собрался сделать это, пробиватель? У тебя нет ни денег, ни власти, ни даже идеальной родословной.

– Увидишь.

Я не стал посвящать дядю в свои планы, которые пока еще были слишком сырыми. Что нужно молодому парню, который только закончил школу? Нет, не девочки и крутые тачки, хотя это тоже пригодится. Ему нужны знания.

Прежний хозяин тела не слишком стремился к науке, хоть и умудрялся тянуть на крепкого хорошиста. Я же планировал изменить ситуацию. Нет, я не буду заучивать кто и в каком году победил в какой-то нелепой битве, результаты которой уже сто раз были растрачены неблагодарными потомками. Я знал об этом мире слишком мало, а потому мне нужна действительно полезная информация – что и как устроено, куда лучше всего приложить усилия, чтобы обеспечить движение наверх и свое собственное развитие. Раз уж развиваться, то делать это разумно.

Первым делом отправился в библиотеку. На дворе стоял конец лета, пару месяцев назад я окончил школу и собирался продолжать обучение, а это значило, что скоро мне предстоит сдавать экзамены. В качестве подходящего места для образования я выбрал РАДО – Ростовскую академию для одаренных. Ну а куда еще отправляться, если на все княжество других достойных вариантов просто нет? Не в целители же подаваться? А в дружинники князя ижти смысла нет – убьют где-нибудь в бою, и задание будет провалено. Нет, подходящий вариант – только академия.

Правда, академия находилась в Ростове, куда нужно было добираться, но разве это проблема для паромобилей? И да, как мне подсказала память, они назывались так не потому, что работали на пару, а потому что парили над землей.

– Ай-йе! Эти ребята – долбаные гении! – не выдержал я и хлопнул в ладоши. Этот мир здорово страдал от плохих дорог, и они решили не заморачиваться над покрытием, а воспарить над этой проблемой в прямом смысле слова.

Правда, пока это удовольствие было недешевым и даже в самом Ростове было редкостью. В большинстве случаев приходилось трястись по ухабам на разбитой колымаге. Да что там, даже Игнатьевы и те приехали на обычных машинах, даже ни одного энергомобиля не было, не то, что парящего. Интересно, как скоро в этом мире выйдут в космос? При их-то достижениях уже лет сто, как могли запускать первые орбитальные спутники.

На экзамены скорее всего придется добираться именно на автобусе или вообще поезде, но зато когда я поднимусь и заработаю достаточно денег, обязательно возьму себе паромобиль и буду путешествовать с комфортом.

Я быстро поднялся по ступеням на второй этаж, прошел мимо пустой комнаты, принадлежащей раньше Сашке, и толкнул дверь в библиотеку. Слабость после конфликта с Игнатьевыми как рукой сняло. То ли прошло достаточно времени, чтобы восстановиться, то ли злость, кипевшая в груди, заставляла тело вырабатывать адреналин, притуплявший боль и придававший сил.

– Не дрейфь, Сашка, я тебя обязательно вытащу! – прошептал я, шагая между стеллажей.

Так-с, что у нас тут? Я остановился у входа и уставился на семейное древо. Надо же, всего-то каких-то четыре поколения… По меркам этого мира, первый Гущин, которого помнит летопись, родился лет эдак девяносто назад, может, сто. Как для сильного рода – негусто. Видимо, Гущины из числа тех, кто не смог вспомнить своих предков до Смутного времени. Тогда вообще многое потерялось, забылось или было стерто с лица земли. Ладно, главное как долго он просуществует, а об этом я позабочусь.

Решив удовлетворить свое любопытство, я коротко пробежался по семейному древу и воскликнул:

– Марк Игнатьев? Выходит, мы с Игнатьевыми дальние родственники?

Ничего себе, таких родственников и врагу не пожелаешь. В моих жилах кровь Игнатьевых точно не текла – ветвь моей двоюродной бабушки, вышедшей замуж за Марка Игнатьева, усохла, не оставив после себя потомков. Ладно, зачем я сюда пришел? Мне нужно прихватить парочку книг для подготовки к поступлению.

В библиотеке я провел часа три. Был уже вечер, когда Арина нашла меня здесь и позвала на ужин, но я отказался. Не хотелось видеть кислую мину дяди Романа. Его можно было понять – за один день он потерял двух близких людей и отдал в услужение племянницу. Если он не последний черствый пень, то должен переживать по этому поводу. Возможно, если бы я прожил в этом теле всю жизнь, тоже поддался бы унынию, но у меня не было времени развозить сопли, зато были планы, причем очень важные.

Голова гудела от мыслей. За что браться в первую очередь? Экзамен через пару дней, Сашку быстро вернуть точно не получится – здесь нужна тщательная подготовка. Возможно, придется какое-то время расшатывать позиции Игнатьевых, ибо нахватали они достаточно и сейчас едва ли не самый сильный род в Ростовском княжестве после княжеского рода Карнауховых. Разжиться большими деньгами пока тоже не получится, но вот с силой чуть проще. Просто буду тренироваться каждый день и с каждым разом развивать ступень. Если повезет, уже в ближайшее время перейду на третью.

Ладно, составляем план. Моя главная задача – спасти Гущиных от уничтожения. Для этого мне понадобится… хм, пара. Гущины пока не научились размножаться почкованием, так что продолжать род следует классическим способом. И где эту пару найти? Абы к кому приставать неохота, да и как это будет выглядеть со стороны? Девушка, вы красивая, давайте спасем мой род от исчезновения? Мда, напоминает какую-то совсем уж неумелую и до мерзости похабную попытку познакомиться с девушкой. Единственное, что можно получить в этом случае – по лицу.

И вообще, почему именно мне род продолжать? Может, я должен просто защитить того, кто станет основой для возрождения увядающего рода Гущиных? Нет, не сходится. Увы, я появился слишком поздно. Из всех Гущиных остался лишь я и дядя. Нужно вытащить из услужения Сашку. Да, она все равно не будет Гущиной – рано или поздно выйдет замуж, но она моя сестра, а Гущины своих не бросают!

Моя сестра… Надо же, от одной этой мысли на душе теплее становится. Похоже, это тело так реагирует – сознанию на родство как бы все равно. И все-таки доброе слово и кошке приятно.

– Михаил, вот ты где! – ко мне подбежал Захар. – Вас там Роман Всеславич звали-с.

– Спасибо Захар, а де он?

– У себя… – отозвался старик и поморщился. – Пытается унять тоску.

– Чего?

– Вы идите, сами увидите. Чем быстрее придете, тем лучше, а то если замешкаетесь, то и поговорить не выйдет.

Скрепя сердце, я поторопился по коридору к комнате дяди, которая находилась в противоположной от библиотеки стороне дома. Подошел к двери и на мгновение прислушался – тихо. Постучал и открыл дверь.

– Звали? – насколько мне позволяет память, бывший хозяин тела во время важных бесед всегда обращался к дяде по имени и отчеству. Не стал отходить от доброй традиции. Если дед меня раскусил, не хватало, чтобы еще и дядя что-то заподозрил.

– За… Заходи, Миха… ик!

Язык дяди Романа заплетался. Причину я увидел когда вошел в комнату – на столе валялась пустая бутылка, а рядом с ней стояла еще одна начатая.

– Видишь… – он обвел рукой царивший на рабочем столе беспорядок. – Поминаю увядший род Гущиных.

– Так ведь он еще не увял, – заметил я, но дядя Роман только горько ухмыльнулся.

– Не увял, говоришь… Твой отец мертв, дед тоже. Перед этим погибла твоя мать и оба брата, а сестру забрали в услужение Игнатьевы. Конец Гущиным, понимаешь?

Дядя наполнил рюмку наполовину, поднес ее к губам и резким движением опрокинул ее содержимое в себя.

– И вы собираетесь вот так просто сидеть и пить? Даже не попытаетесь ничего изменить?

– А что менять, Миша-а? Игнатьевы не забывают обид. Они придут за мной, вот увидишь. И рядом не будет никого, с кем бы стать плечом к плечу и дать бой.

– Я буду рядом…

– Да, ты Гущин… – пробормотал дядя Роман. – Игорёша здорово постарался, чтобы заделать себе еще одного наследника. Он был молодец, всегда готовил запасной план… Вот только запомни, что родовое поместье ты все равно не получишь, понял? Тоже мне, Гущин сыскался…

– Да плевать на поместье, мертвых уже не вернуть, но еще можно помочь живым. Я хочу вернуть Александру.

Дядя вперился в меня пьяных взглядом.

– Ик! И как ты собираешься это сделать?