50-й калибр Шекли Роберт

Глава 13

– И что теперь? – спросил Торнтон, когда они возвращались к машине Дэйна.

– Теперь это уже проблема, – ответил Дэйн. Он шел, сунув руки в карманы и склонив голову. Выглядел он усталым и удрученным.

– А береговая охрана не может перехватить «Гелиос»?

– У него было время, чтобы выйти из прибрежных вод Соединенных Штатов. Даже если бы мы знали, где он находится, то мне понадобилось бы разрешение Госдепартамента на арест иностранного судна, находящегося в нейтральных водах. К тому времени, как я получил бы это разрешение – если получил бы, – «Гелиос» уже ушел бы. Все движется слишком быстро, мы не успеваем, Торнтон. Противник сделал резкий рывок вперед.

– Вы не можете мне сказать, кто же все-таки купил его?

– Насколько я знаю, – отозвался Дэйн, – заказ на этот груз поступил из Доминиканской Республики.

Они сели в машину. Дэйн развернул ее и вырулил на узкую асфальтовую дорогу.

Торнтон спросил:

– Ведь это же не первый случай контрабанды оружия, верно?

– Конечно, не первый.

– И это в самом деле так важно – перехватить его сейчас, когда оно покинуло Соединенные Штаты?

– Да.

– Боюсь, что не понимаю причины такой спешки.

– Причина в том, что этот груз – последний. И самый большой.

– Я могу понять, что необходимо пресечь проникновение оружия в Карибский бассейн, – сказал Торнтон. – Ясно, что мы приложим все усилия, чтобы не допустить этого проникновения. Но мы не можем помешать Доминиканской Республике заказывать оружие в Британии, Западной Германии или даже Чехословакии, ведь так?

– Не можем.

– Тогда почему они этого не делают?

– Потому что все не так просто. Предыдущие партии оружия поставлялись из Соединенных Штатов. Это означает, что у них есть оружие систем «гаранд», «браунинг» и «томпсон», к которым бельгийские или чешские патроны не подходят. Доминиканцы не хотят переходить на «брены» и «шкоды» – ведь у них уже в наличии большой запас патронов 30-го калибра. Патроны должны соответствовать оружию, а оружие, которое они покупают, должно быть соответствующего калибра. Но даже если бы доминиканцы решили закупить оружие и патроны другого калибра в Европе, они не смогли бы получить это оружие немедленно. Это же нужно послать агента, заключить сделку, проверить кредитоспособность и перевезти груз. На все это потребуется время, а времени у них в обрез.

Несколько секунд Дэйн молча вел машину, а потом спросил:

– Торнтон, вы когда-либо слышали о Синей дивизии?

– Не думаю. Это так важно?

– Чрезвычайно.

Далеко впереди на дороге, петляющей среди дюн, Торнтон заметил кремового цвета автомобиль, ехавший им навстречу. Когда расстояние сократилось, он увидел, что это грузовик, идущий на высокой скорости прямо посередине узкой дороги.

– Дэйн…

– Вижу, – отозвался Дэйн. – Держитесь покрепче. Я полагаю, они собираются протаранить нас.

Торнтон обеими руками уперся в переднюю панель. С ужасом и удивлением он заметил, что Дэйн тоже едет по центру дороги. Два автомобиля шли на лобовое столкновение. Высокие бамперы грузовика блестели на утреннем солнце, словно зубы дракона. Грузовик был маленьким, но выглядел достаточно тяжелым, чтобы переехать их без большого для себя вреда.

Если бы Торнтон был за рулем, он немедленно нажал бы на тормоза, пытаясь превратить катастрофу в незначительное столкновение. Но Дэйн поступил иначе. Он буквально вжимал акселератор в пол. На его лице появилось выражение упрямства, брови сошлись на переносице, на плотно сжатых губах заиграла чуть заметная улыбка. Казалось, он наслаждался грядущим столкновением. Спидометр показывал уже больше шестидесяти миль в час.

Справа дюны уступили место широкой илистой канаве, по ту сторону канавы росли кипарисы и сосны. Слева возвышался крутой гладкий склон дюны. Торнтон решил, что Дэйн сошел с ума. Ему отчаянно хотелось перехватить руль и предотвратить столкновение. Ускорение вжимало его в спинку сиденья. Он съежился, предчувствуя удар.

Дэйн заставил машину слегка вильнуть вправо, в сторону канавы и сосен. Грузовик повернул в ту же сторону. И за миг до столкновения Дэйн резко вывернул руль влево. Торнтону показалось, что стальные клыки лязгнули буквально в миллиметре от бока их машины. Затем грузовик остался позади, а их автомобиль, накренившись под угрожающим углом, вспахал рыхлый склон дюны. Торнтону пришлось уцепиться за ручку двери, чтобы не упасть на Дэйна. Он услышал, как шины скрипят по песку, и почувствовал, что машина накренилась. Они скатились с дюны и с силой ударились об асфальт дороги. Передняя шина лопнула.

Когда Дэйну удалось остановить машину, грузовик уже скрылся из виду.

Вместе они сменили колесо. Судя по виду, Дэйн был доволен – как будто все проблемы, терзавшие его, разрешились во время этого инцидента. Дальнейший путь в Майами протекал мирно и спокойно. Когда Торнтон зажег сигарету, он с досадой заметил, что руки его все еще дрожат. С еще большей досадой он покосился на лицо Дэйна. Судя по всему, это происшествие одним махом исцелило Дэйна от депрессии. Когда они выехали на 79-ю улицу, он что-то мурлыкал себе под нос.

– Не скажете ли мне, о чем это вы поете?

– Я думал об этом грузовике. Понимаете, это словно ряд картинок.

– Нас едва не убили, черт побери.

– Не убили бы, – возразил Дэйн. – Я мог съехать на любую сторону дороги. На самом деле с их стороны это была неуклюжая попытка, продиктованная отчаянием, без малейшего шанса на успех.

Торнтон, припомнив лязг стальных клыков у бока машины, не смог согласиться с Дэйном.

– С успехом или нет, но они попытались. Полагаю, что они попытаются еще раз.

– Весьма вероятно. В любом случае ситуация изменилась.

– Почему?

– Груз уже за пределами Соединенных Штатов, – пояснил Дэйн. – Но поскольку на нас напали уже ПОСЛЕ его успешного вывоза, то мы можем предполагать, что груз по-прежнему остается в пределах досягаемости. Иначе с чего бы им так беспокоиться по поводу нашего расследования?

– Может быть, мы им просто не понравились.

Дэйн покачал головой:

– Не в этом дело. Они хотят убрать нас со сцены, потому что у нас все еще есть возможность перехватить это оружие.

– Но если они убьют вас, то разве ваше место не займет другой агент?

– Займет, конечно. Но это означает потерю времени и перерыв в ходе расследования.

– Ладно, – сказал Торнтон. – Если я правильно понял, оружие находится на корабле вне территориальных границ Соединенных Штатов. Верно?

– Да.

– Тогда я не понимаю, как мы можем перехватить его. Им остается только выгрузить его в Доминиканской Республике.

– Оружие не попадет в Доминиканскую Республику, – возразил Дэйн. – Я не знаю, куда они направляются, но только не туда.

– Разве заказ на оружие поступил не из Сиудад-Трухильо?

– Оттуда.

– Тогда почему они везут груз не туда, откуда поступил заказ?

– Чтобы понять это, – ответил Дэйн, – вам нужно знать кое-что касательно политики в Карибском бассейне и, конечно, вам следует знать кое-что о Синей дивизии.

Дэйн помолчал несколько секунд, пытаясь припарковать машину у отеля.

– Мне нужно позвонить в несколько мест, – сказал он Торнтону. – И полагаю, нам следует сообщить все полученные данные мисс Варгас. После этого я с радостью расскажу вам о Синей дивизии.

Они вышли из машины и направились в отель, где жил Дэйн. Торнтон размышлял о словах начальника Порт-Какао. В первый раз у него возникли сомнения в том, что «Майами-Юг» не была замешана в нелегальных перевозках оружия.

Глава 14

Уединившись в телефонной будке, Стивен Дэйн набрал междугородный код Вашингтона, а потом нужный ему номер. Пока сигнал преодолевал многочисленные подстанции, Дэйн мурлыкал песенку и курил сигарету. Наконец послышались гудки, и Дэйн нажал на кнопку «ответ».

На том конце провода трубку сняла секретарша:

– Приемная мистера Бидера.

– Это мистер Дэйн. Твой начальник на месте, киска?

– Я сейчас посмотрю, мистер Дэйн. – В голосе секретарши явственно слышался трепет. Дэйн усмехнулся и стал ждать. Через несколько секунд мужской голос настороженно спросил:

– Как ты там, Стив?

– Отлично, Харви. А ты?

– Великолепно.

– Жена и дети здоровы?

– Здоровы. – Настороженность в голосе собеседника стала более отчетливой: когда Дэйн задает личные вопросы, следует быть начеку. – Что я могу сделать для тебя?

– Ну, Харви, у меня есть маленькая привилегия попросить тебя кое о чем.

– Конечно, Стив. Все, что сможет сделать мой отдел…

– Неофициально.

– Стив, я же говорил тебе в прошлый раз…

– Харви, я хочу всего-навсего просмотреть кое-какие ваши документы. Отчеты о подоходных налогах мистера Джорджа Кларриса из Порт-Какао, Флорида, мистера Джозефа Райерсона из Майами, мистера Эдварда Джексона из Майами, мистера Уильяма Торнтона из Майами. Отчеты за последние три года плюс любая другая информация по финансам, относящаяся к этому делу. Также я хочу просмотреть регистрационные документы корпорации «Майами-Юг» и все бумаги, какие у вас есть по фирме «Артуро Делакур», главный офис в Мехико-Сити, филиал в Майами. А также список держателей контрольного пакета этих двух фирм. У тебя это все есть?

– У меня – есть, – отозвался Бидер. – Но ты этого не получишь.

– Харви, не затрудняй мне работу.

– Черт возьми, Дэйн, ты знаешь, что не уполномочен проверять отчет по подоходным налогам. И ты еще имеешь наглость обращаться ко мне! Ищи официальные пути. – Он говорил это монотонно, словно повторяя давно заученный обряд; он был жрецом бюрократии, охраняющим неприкосновенную святыню документации. – Однажды, в этом деле с депортацией, я сделал это для тебя, но тогда же я сказал тебе, что это в первый и последний раз. Ты не можешь всякий раз ссылаться на чрезвычайные обстоятельства.

– Мы оба работаем в Департаменте финансов, – напомнил Дэйн. – Где же старый дух товарищества?

– В аду мы оба будем работать! – желчно хмыкнул Бидер. – На чем ты пытаешься меня подловить? Ты работаешь на любой департамент, на который хочешь работать. Сегодня – финансы, завтра – морское ведомство, послезавтра ты снова вернешься в свое вонючее ФБР. И это ты будешь говорить мне о духе товарищества?

Дэйн затушил сигарету и стал ждать. После минутного молчания Бидер спросил:

– Ты еще здесь?

– Да.

– Нет, я этого не могу. Совсем не могу. Дэйн, существуют законы и предписания, регулирующие поступление информации в правительственные агентства и в их отделы. Существуют определенные правила, которые все – даже ты – должны соблюдать. – Теперь Бидер буквально умолял. – Ты ведь понимаешь это, правда?

– Конечно, понимаю, – доброжелательно сказал Дэйн. – Если не можешь – значит, не можешь.

– Я рад, что ты так считаешь. Ничего личного.

– Конечно, нет. Я попытаюсь получить эти сведения по другим каналам. Передавай привет Долорес.

– Кому? – переспросил Бидер.

– Ты хочешь сказать, что забыл Долорес? Разве ты больше не виделся с ней?

– Нет. В тот раз я был пьян. Это была ужасная ошибка.

– Верно, – отозвался Дэйн. – Ну, до встречи.

– Минутку, – возразил Бидер. – Почему ты вдруг вспомнил эту женщину?

– Да так, просто пришло на ум. Мы в ту ночь славно повеселились, Харви.

– Я, должно быть, тогда совсем рехнулся, – сказал Бидер. – Я понять не могу, зачем я… сошелся… с этой женщиной.

– Сошелся? Чудесное словечко.

– Дэйн! Ты обещал никогда не заговаривать об этом. Я был пьян и в совершенно невменяемом состоянии. Мне надо было как-то разрядиться. Это…

– Я понимаю, – отозвался Дэйн. – Это тебя беспокоит. Давай не будем говорить об этом.

– Если только моя жена узнает…

– Будем надеяться, что не узнает.

– Дэйн, ты что, шантажируешь меня?

– Прошу прощения?

– Это шантаж, ведь так? Ты собираешься разгласить эту историю, если я не дам тебе то, что тебе нужно. Так?

– Надеюсь, твоя секретарша тебя не слышит, – вежливо сказал Дэйн.

– Не слышит. Я прав?

– Твои предположения нелепы, – ответил Дэйн. – Где это слыхано, чтобы один правительственный служащий шантажировал другого, чтобы получить информацию о соучастниках преступления? Это же будет невероятная глупость. Как скоро ты сможешь переслать мне эти данные, Харви?

Бидер был из тех людей, которым нужно высказаться, чтобы охладить свою ярость.

– Дэйн, тебе абсолютно неведомы моральные нормы. Ты ничем не лучше тех негодяев, за которыми охотишься. Ты даже хуже, потому что тебя ничем не прошибешь. В один прекрасный день один из этих подлецов пристрелит тебя или одна из твоих шлюх воткнет в тебя нож. И тогда очень многие из нас с удовольствием спляшут на твоей могиле.

Дэйн печально вздохнул.

– Я всегда знал, что пользуюсь у вас популярностью. Мы обсудим это, когда я вернусь, Харви. Я так ценю дружеское общение. Я хочу, чтобы меня все любили.

Бидер извиняющимся тоном хрюкнул что-то в трубку.

– Могу я ожидать прибытия этих данных завтра? – спросил Дэйн.

– Да.

– Чудесно. Мой адрес – в моем офисе. Надо бы повторить ту ночку, когда я вернусь, Харви.

– Ни за что.

– Тебе это нужно. Судя по голосу, тебе приходится туго. Маленькие каникулы способны сделать окружающий мир чудесным.

– Год был тяжелым. – По мере того как гнев улетучивался, в голосе Бидера опять пробивалась настороженность. – Стив, если я оскорбил тебя…

– Ничего подобного! Я закончу это дело, и мы славно повеселимся.

– Сперва позвони мне, – поспешно произнес Бидер. – Вы, холостяки, не понимаете… Я пришлю эти данные. До свидания, Стив.

– До свидания, Харви.

Дэйн повесил трубку, вышел из телефонной будки и поднялся на лифте в свой номер.

Глава 15

Во время Второй мировой войны Испания поддерживала дружественный нейтралитет с властями Третьего рейха. При Хендайе Гитлер предложил передать Испании Гибралтар и часть Северной Африки в обмен на вступление Испании в войну и в качестве платы за пользование испанскими базами. Генералиссимус Франко заинтересовался, но проявил осторожность. Он отверг предложение. Испания оставалась в принципе нейтральной; но когда в 1941 году Гитлер объявил войну России, Франко послал на Восточный фронт Синюю дивизию.

В 1943 году война окончательно обернулась против рейха. Шестая немецкая армия была окружена под Сталинградом, и Франко отозвал свою дивизию. Была отвоевана Нормандия. Италия вышла из войны, и армии союзников уже были под Анцио и Кассино. И следовало забыть Хендайе и сделать вид, как будто испанские военные силы вообще не принимали участия в войне. Синяя дивизия была демобилизована, а ее название вычеркнуто из списков испанской армии. Ее командир, генерал Сантос-Фигуэрос, счел за лучшее покинуть Европу. Новым местом жительства он избрал Доминиканскую Республику.

После окончания войны в Испании был самый высокий уровень рождаемости в Европе, низкий финансовый актив, минимум иностранных вложений и отсутствие добрососедских отношений. Франко поощрял эмиграцию из страны. Одним из немногих государств, охотно принимавших испанских иммигрантов, была Доминиканская Республика, которой правил тогда генералиссимус Леонидас Трухильо.

В течение всех послевоенных лет проблемы Трухильо становились все острее. После тридцати лет абсолютной диктатуры народ стал волноваться. Революционный дух витал в воздухе, подогреваемый примерами Венесуэлы и Аргентины. Свободные доминиканские силы проходили обучение на Острове Революции – Кубе, в провинции Ориенте. На побережье Доминиканской Республики было произведено несколько высадок, но все они были отражены. И тем не менее возможность успешного нападения оставалась вполне вероятной.

Ключом ко всему была Куба; но война против Кубы была бы чрезвычайно рискованным шагом. Пока что решено было воздержаться от этого. И все же военные диверсии по всем направлениям несли в себе огромные потенциальные возможности, а установление еще одной диктатуры в западном полушарии могло бы оказаться поддержкой для пошатнувшегося режима Трухильо.

В мишенях недостатка не было. Панама волновалась, в Гватемале было неспокойно. Гондурас и Коруна были слабы в военном отношении.

Все это диктовало необходимость возрождения Синей дивизии. Люди поодиночке и маленькими группами стекались в Доминиканскую Республику. В первую очередь это были испанцы. Но были там и немцы из вермахта; голландцы, изгнанные из Индонезии, безземельные беглецы из Восточной Европы; британские и американские искатели приключений, кучка канадцев и несколько французов. И все как один были радушно приняты под штандартом с изображением сине-белого орла. Сантос-Фигуэрос начал обучать своих новых солдат. Было их почти пять тысяч. Синяя дивизия стала иностранным легионом.

Вооружение Синей дивизии было большой проблемой.

Генерал Сантос-Фигуэрос был способным и амбициозным человеком. Вооружить его солдат означало ввести его в соблазн и предоставить удобный случай для свержения режима Трухильо. Но и помимо этого вопрос об оружии был трудноразрешим. В прошлом вооружение для доминиканской армии поставляли Соединенные Штаты. Таким образом, закупать оружие европейских стандартов было экономически невыгодно. Но США внезапно и необъяснимо прекратили поставку вооружения некоторым диктаторам. Покупать что-либо у стран социалистического блока означало идти на экономический конфликт с Соединенными Штатами. Некоторые страны Западной Европы согласны были поставлять оружие Трухильо, но только в ограниченных пределах и за наличный расчет. Но по настоянию США даже эти поставки могли быть остановлены. И, наконец, перевозка оружия в Доминиканскую Республику могла привлечь нежелательное внимание тех, для борьбы против кого это оружие было предназначено. ООН или Организация Американских Государств могли задать неприятные вопросы Доминиканской Республике.

Чтобы разрешить эти проблемы, Трухильо прибег к помощи контрабандистов. Постепенно оружие прибывало в страну, а цель была уже намечена: Коруна в Центральной Америке. Последняя большая партия была предназначена для передовых подразделений Синей дивизии, уже выступивших из Сиудад-Трухильо. Две партии – оружия и людей – должны были пересечься в условленном месте.

– Вот такая картинка, – сказал Дэйн. – Вся беда в том, что мы не знаем, где должны встретиться солдаты и оружие.

Они сидели в номере Дэйна. Эстелла прикрыла глаза и сложила руки на коленях. Казалось, духота комнаты лишила ее последних сил. Торнтон курил сигарету. Клубы синего дыма недвижно висели в воздухе вокруг него.

Эстелла открыла глаза.

– Мы знаем, что «Гелиос» обычно заходит на стоянку на остров Санта-Катарина. Возможно, это и есть место встречи.

– Возможно, – отозвался Дэйн, – но я в этом сомневаюсь. Если исходить из намерений Трухильо, то Санта-Катарина находится слишком близко от Доминиканской Республики. И все же это наша единственная зацепка. При наличии некоторой удачи и значительного количества денег мы сможем узнать, куда «Гелиос» направился оттуда.

– Когда мы отбываем? – спросил Торнтон.

– Я уезжаю сегодня в полдень, – ответил Дэйн. – Вы и мисс Варгас останетесь здесь и продолжите собирать информацию. Я свяжусь с вами, как только узнаю что-либо.

Эстелла мигом очнулась от летаргии.

– Я тоже поеду на Санта-Катарину.

– Я полагаю, что это будет неразумно и небезопасно.

– Секретная служба – вообще не самое разумное и безопасное занятие для женщины. Но тем не менее это моя работа. Теперь, когда оружия больше нет в Майами, я буду здесь бесполезна, и вы отлично это знаете.

– Но вы точно так же будете бесполезны и на Санта-Катарине.

– Я так не думаю. Я знаю, мистер Дэйн, вы говорите по-испански. Но насколько хорошо?

– Этот язык для меня довольно труден, – признал Дэйн.

– Вы ничего не узнаете, если окажетесь на Санта-Катарине в одиночку, – сказала Эстелла. – Они не верят североамериканцам, и у вас не будет времени на то, чтобы завоевать их доверие. Я не буду там бесполезной. И в любом случае я вам не подчиняюсь. Я еду тоже.

– И я, – добавил Торнтон.

– Это глупо, – возразил ему Дэйн. – Разве вы говорите по-испански, Торнтон?

– На уровне средней школы. Но это дело я не брошу. Моя компания заинтересована в нем.

– Об этом не беспокойтесь. Я обещаю вам, что любое заключение будет сделано абсолютно честно по отношению к «Майами-Юг».

– Спасибо. Но я все-таки предпочитаю сам выполнять ту работу, которую мне поручили. А в случае чего…

– В случае чего нам понадобится отряд морской пехоты. Торнтон, я не смогу поручиться за то, что в этом путешествии вы уцелеете.

– Знаю, – отозвался Торнтон. Он почувствовал облегчение от того, что отныне сам должен отвечать за себя. Но в глубине души он знал, что на это решение его подвигла настойчивость Эстеллы. По каким-то неясным причинам он не хотел быть во Флориде или в Калифорнии, когда Эстелла будет на Санта-Катарине.

– Вы оба уверены в своем решении? – спросил Дэйн. – Вы оба хотите отправиться в эту поездку?

Они кивнули.

– Я учел эту возможность, – сказал Дэйн, – и забронировал два лишних места просто на всякий случай. Мы отбываем сегодня ночью, в час сорок пять. Пусть каждый из вас возьмет с собой только легкую дорожную сумку. Прихватите свой пистолет, Торнтон. Мисс Варгас, вы вооружены?

– Да. Но только маленьким пистолетом тридцать второго калибра.

– Большой калибр еще не означает меткости. Я не думаю, что нам действительно понадобится оружие. Возможности ручного оружия преувеличены, как вы, Торнтон, могли убедиться в том складе. Но оно создает определенный психологический настрой. Встретимся здесь после ужина.

Торнтон и Эстелла разошлись по своим отелям. Торнтон уже чувствовал тревожный холодок где-то в области желудка. Но все же это ощущение не было совсем уж неприятным.

Глава 16

Гул двигателей «ДЦ-4», совершавшего рейс с одного острова на другой, стал глуше, и Торнтон зевнул, чтобы прочистить заложенные уши. Внизу блестели кобальтово-синие воды Карибского моря, и утреннее солнце окрашивало золотом гребни волн. Вот под водой появились белые песчаные отмели, окруженные бурунами. Самолет пролетал над восточной оконечностью Багамских островов. Куба была справа, Доминиканская Республика – прямо по курсу. Аэроплан чуть накренился, начиная плавный заход на посадку.

Зажегся транспарант, на английском и испанском языках призывавший пассажиров пристегнуть привязные ремни. Торнтон последовал этому предупреждению, покосившись на сидевшую рядом Эстеллу. Она была бледна и часто и с трудом сглатывала. Дэйн, занимавший место через проход, спал, лицо его было спокойно-расслабленным. Капельки пота медленно ползли по его щекам, словно слезы по камню. На груди его покоился фотоаппарат, медленно поднимавшийся и опускавшийся в такт ровному дыханию Дэйна. Солнцезащитные очки оттопыривали нагрудный карман.

– Как вы себя чувствуете? – спросил Торнтон Эстеллу.

– Когда мы сядем, все будет в порядке.

– Вы думаете, кто-нибудь поверит, что мы просто туристы?

– Почему бы и нет? На Санта-Катарине находится один из самых старых испанских фортов на Карибах. Там всегда полно туристов с фотоаппаратами.

– Я не чувствую себя туристом.

– Туристы никогда этого не чувствуют. Я хотела бы, чтобы самолет не так трясло. Мы скоро сядем?

– Вероятно, минут через пятнадцать. Если вас тошнит, то тут есть бумажный пакет…

– Меня не тошнит, – возразила Эстелла. – Просто неприятно. – Она отвернулась от него и стала смотреть в иллюминатор. Надеясь, что она правильно расценит этот жест сочувствия, Торнтон положил ладонь поверх ее руки. Эстелла безразлично позволила ему это. Лучи солнца били в иллюминатор, подсвечивая иссиня-черное облако ее волос.

Минуту спустя она повернулась к Торнтону, но руку не отняла.

– Билл, расскажите мне о себе.

– В общем-то рассказывать особо нечего, – ответил Торнтон. – Я занимаюсь экспортными сделками и много путешествую. Вот и все, что я могу сказать.

– Это не может быть всем, – улыбнулась Эстелла. – А семья?

– Мои родители умерли. У меня есть тетя и дядя в Уотербери, штат Коннектикут. И еще замужняя сестра. – Он несколько секунд помолчал, потом решительно продолжил: – И еще бывшая жена, живущая в Фениксе. Вот и вся моя семья.

– Я и не знала, что вы были женаты.

Торнтон развелся с женой уже почти семь лет назад, и потому он легко мог сказать:

– Она очень хороший человек. Ее зовут Джанет. Сейчас она замужем за офицером.