Там, за горизонтом…

Глава 3

Коридор… Опять серые металлопластиковые стены. Как же меня раздражает серый цвет вокруг. Особенно после уютного полумрака дядиной комнаты отдыха. Жаль, что не все здание выдержанно в том же стиле. Интересно, а из какого прошлого Ник черпал идеи, когда создавал себе такой уголок посреди царства металла, пластика и стекла.

Странно, что за дверью нас не ждал целый взвод охраны. Что мне стоит сейчас взять, например, и сломать “любимому” дядюшке шею? Хотя… Я скептически окидываю фигуру родственника взглядом.

Не… Дядька у меня ни разу не крупный, я даже помассивнее буду, если на то пошло. И, кажется, у меня даже есть шанс победить его в рукопашной схватке, но это только кажется… На самом деле шансов ровно ноль целых, ноль десятых.

Во-первых, в этом коридоре натыкано камер и скрытых турелей с установленными пулеметами, а возможно уже и поменяли на плазмоганы, столько – сколько не на каждой военной базе в оружейке хранится.

Ну и во-вторых: что, на мой взгляд, даже важнее, чем плазмоганы, это я еще не встречал бойца, способного в одиночку оказать хоть какое-то сопротивление дяди. Пока я не поступил в Академию, он часто лично тренировал меня. Соответственно, нередко у меня была возможность понаблюдать за спаррингами дядьки с охранниками, изучавшими единоборства в обязательном порядке.

О! Дядины бои не отличались особой зрелищностью. Да если честно они совсем не были зрелищны. Ну да, что успеешь рассмотреть за пятнадцать секунд? И это самое большее при том. Скорость, с которой Ник передвигался во время спарринга, была запредельной. Никто из противников ничего не успевал сделать, как уже оказывался на мягких матах, которые устилали спортзал, превращавшийся в один большой ринг.

Так что рисковать жизнью, пытаясь воспользоваться призрачным шансом укокошить дядю за счет эффекта неожиданности – да ну его на фиг. Гарантировано проиграю. Да и ни к чему это.

Учитывая, что похоже мое заключение подошло к концу, и мне обещано, что я вновь окажусь за штурвалом конвертоплана, смогу ощутить непередаваемое чувство единения с небом. Под тобой огромное расстояние до земли и непередаваемое чувство свободы. Есть только ты и необъятный воздушный океан, с которым ведешь борьбу, разрубая потоки ветра стальными лопастями послушной машины.

Насколько я знаю дядю Ники, он всегда держит слово. Точнее не так – если он не собирается держать слова, то он просто не дает его. Так что к его обещанию, что я вновь смогу летать, стоит относится серьезно.

А брюзжу и всякие каверзные мысли гоняю по черепу? Ну так это из-за серых стен вокруг. Давят они на меня. Поскорее бы вырваться на синий простор, подняться над облаками и заглянуть, через поляризованное забрало пилотского шлема, в глаза Солнцу. Поинтересоваться что ль куда мы направляемся? А то этот коридор кажется мне бесконечным.

– И долго мы еще будем топать? – я все же не выдерживаю и нарушаю тишину, перемежаемую лишь топотом наших шагов, гулким эхом разносящихся по пустому коридору.

– А? Что? – такое ощущение, что дядя витал где-то в облаках, абсолютно не контролируя ситуацию вокруг. Блин, надо было все же грохнуть его. Раз уж он мою реплику не сразу услышал, то шанс у меня был…

– Говорю долго мы будем изображать древних землемеров? – повторяю вопрос.

– Нет, уже почти на месте. – Ник огляделся по сторонам, видимо пытаясь сориентироваться. И чего его так торкнуло? Алкоголь подействовал что ли? – Ага! Вот же! Чуть не прошли мимо…

Что-то я начинаю беспокоиться за его психическое здоровье. То из реальности выпадает, то сам с собой разговаривает. Может ну его к черту? Откажусь от предложения…

– Бляха-муха… и кто придумал эту систему… – не понимаю, чего там дядя бормочет, щупая стену.

Стена, как стена. Точно такая же, что и во всем коридоре. На всякий случай я даже подошел к тому месту, что исследует Ник и постучал. Раздался глухой звук, означавший, что это монолит и никаких пустот там просто нет. Даже следов скрытых турелей не наблюдалось. Пожав плечами, я чуть отхожу в сторону и продолжаю наблюдать за действиями сошедшего с ума главы СБ. От сумасшедших вообще желательно держаться подальше.

– Фуф… Ну наконец-то нашел… – с этими словами, дядя Ник, нажал на стену, где-то на уровне своего пояса. И чуть отошел в сторону.

Ох, ни х… себе! Часть монолитной стены размерами два на три метра резко стала выдвигаться вперед. Я с трудом успел выпрыгнуть из, внезапно ставшего узким, коридорчика по пути врезавшись в стоявшего, как раз на траектории моего прыжка дядю, сбивая его с ног.

– Ты че дурной совсем? – блин да как так то… я вроде врезался в него, и по идее, должен был оказаться сверху, но почему-то лежу на полу, больно врезавшемся в лопатки, а дядя уже поднимается, используя в качестве опоры мои многострадальные ребра. – Транспортный лифт первый раз увидел? – бросив на меня уничижительный взгляд, как на недоумка, он принялся отряхивать свои брюки от налипшей пыли, появившейся в коридоре вместе с кабиной транспортного лифта.

При том, судя по тому, что на полу кабины лежал слой сантиметра в полтора, пользовались тайным лифт очень и очень редко. Теперь стали понятны и манипуляции дяди у стены, и его бормотания. Он просто искал запрятанную панель вызова.

– Ну и долго ты собираешься разлеживаться? – голос Ника прозвучал уже изнутри кабинки. Ожидая меня, пока я поднимусь и зайду внутрь, он что-то быстро набирал на небольшой сенсорной панели встроенной в стену. – Ну, в добрый путь! – увидев, что я зашел, он нажал на мигающий зеленым сенсор активации. И ухмыльнулся моей озадаченной физиономии.

Мягкий толчок и кабина начала свое движение обратно в стену, увозя нас из серого коридора. Чего-то мне не хорошо стало… Как только исчез коридор, к горлу подступил комок, а во всем теле стала чувствоваться необычайная легкость. Так бывает когда…

Меня чуть было не накрыл приступ паники. Потому что ощущения мне были до ужаса знакомы, как-никак я пилот. И такие симптомы возникают обычно во время свободного падения! Выпустите меня немедленно!

Если б не дядя, с усмешкой наблюдающий за мной, то я бы, наверно, принялся кидаться на стены и судорожно бить по сенсору в попытках затормозить лифт. А кому понравиться падать с ускорением в один «g», запертым в консервной банке, да еще и с высоты больше сотни метров… То-то и оно, что никому…

Но видя, как невозмутимо улыбается Ник произведенному эффекту, сумел взять себя в руки. Вряд ли бы он стал отправлять меня на тот свет вместе с собой. Чего-чего, но вот суицид это не к нему. Кого другого это да… Но свою жизнь излишнему риску дядя никогда не подвергал. Конечно, что-то могло измениться за то время, которое мы не виделись, но вряд ли настолько сильно.

– Макс, с тобой все хорошо? – участливый тон дяди доносился будто сквозь вату, а перед глазами стояла темнота. Светильники что ли перегорели? Или я ошибся, и мой «любимый» дядюшка все же таким оригинальным способом отправился на тот свет. – Черт, похоже, перегрузку не выдержал. – Его стальные пальцы, быстро пробежавшись по руке, сжались на запястье.

Ай! Больно! Такое ощущение, что мою руку зажали в тисках и медленно сдавливают. Но видимо именно боль послужила тем импульсом, который заставил меня открыть, в конце концов, глаза.

Обнаружил я себя лежащим на полу в незнакомом помещении. Судя по затекшим мышцам, лежу я довольно давно. А почему я не помню, как оказался здесь? Надо мной склонился дядя Ники, и взгляд у него весьма озадачен, вперемешку с беспокойством…

– Слава богу, очнулся. Я уже думал, что тебя придется тащить обратно и определять в медблок. – Ник облегченно выдохнул, и, подав руку, помог мне подняться на ноги. – Кажется, все гораздо печальнее, чем я думал. – пробормотал он себе под нос, уже отвернувшись от меня и шагая куда-то в сторону.

– Что? – решил я уточнить повод для печали, но дядя уже отошел и не услышал моего вопроса, а может, не захотел отвечать.

Я же наконец смог оглядеться по сторонам. Хм… Интересно, где это мы? Освещения практически не было. Пара тусклых красных ламп, да фонарик, незнамо как оказавшийся у Ника в руках, с помощью которого, он что-то искал у стены. Обычной такой стены – кирпичной…

Находились мы на большой платформе, даже на первый взгляд сильно запущенной и не видавшей уборочных дроидов лет этак с сотню… Куда же притащил меня неугомонный дядя? Судя по тому, что лифт вез нас вниз, мы сейчас либо в подвале башни «ХайДрим», либо, меня увезли совсем далеко от дома, пока я находился без сознания. Вот еще вопрос – какого х… я был в отключке?

Мда, надеюсь, что ответы я узнаю в скором времени, ну а пока немного пройдусь. Тело было совсем деревянным, и первые шаги мне удалось совершить не сразу, а лишь основательно разогревшись приседаниями и тряской всех частей тела.

Откуда-то тянуло холодом и сырость. Зябко подернув плечами, я продолжил маятниковую прогулку, на небольшом пятачке, куда попадал свет красных ламп. Отвлекать дядю от его занятия я не стал по простой причине – уже убедился, что он просто так ничего не делает. Вот найдет, тогда и задам свои вопросы.

В голове мелькнула, уже не в первый раз, что здесь ведь нет охраны, а значит можно попробовать убежать. Единственный вопрос – куда? О катакомбах под городом ходили разные легенды… Как бы мне не хотелось себя обмануть, но я понял куда мы попали – старые подземелья оставшиеся еще со времен до Большой смуты.

С того места, где мелькал тонкий луч фонарика, раздалось чертыханье дяди, какой-то грохот, и почти сразу за этим гудение, похожее на работу древних двигателей. О которых я знал немного, но по крайней мере, видел и слышал в бытность свою инструктором Учебного центра Уральской республики.

Хм… Меня прострелила внезапная мысль – во время моего пребывания на территориях, контролируемых так называемыми «повстанцами», я научился делать многое из того, чего не преподавалось ни в Академии. Например маскироваться в условиях дикой местности. Или навыки выживания в отрыве от цивилизации. Да даже изготовлению простейшего оружия из подручных материалов…

Вот и сейчас, слыша звук двигателя, я смог понять, что это работает древний генератор электрического тока. В корпорациях, таких не использовали неизвестно с каких времен. Имелись другие, более надежные, компактные, а главное более мощные источники энергии. Откуда здесь взялась эта рухлядь непонятно. Это как раз за Восточным валом было обыденным делом, виду того, что корпоранты старались всеми силами не допустить того, чтобы в руки противника попало высокотехнологичное оборудование.

Вот и приходилось республиканцам выходить из положения, используя устаревшие дизеля, мощности которых едва хватало на то, чтобы обеспечивать минимальные потребности на освещение. Отапливались учебные и жилые корпуса с помощью совсем уж допотопных дров и каменного угля. На территории, контролируемой корпорациями, уже наверно и не вспомнят о таком топливе.

Чем дольше дядя возился с генератором, тем больше я погружался в размышления о не самом легком, но и не сказать, что самом плохом периоде моей жизни. И все это выглядело… Скажем – карикатурно. Я вражеский пилот, не раз бомбивший лагеря республиканцев, и вместо того, чтобы пристрелить при задержании, мне делают предложение обучать пилотов. При этом никаких допросов не было. Секретов не выпытывали, а просто распределили и все, как обычно человека, выросшего на территории республики.

Не знаю, к чему бы привели мои логические построения, но в это время зажглось нормальное освещение, а не эти убогие аварийные фонарики, и немаленькое помещение предстало предо мной во всей своей красе. Это было… Ближайшая аналогия – станция монорельса, но они никогда не располагались под землей. Широкий перрон, столбы, поддерживающие потолок, и… ну да, точно.

Сделав пару шагов вперед, стараясь не споткнуться о кучи разного хлама, наваленного по всей площадке, я увидел, что платформа резко обрывается вниз, образуя невысокую канаву, на дне которой лежали рельсы. Только почему-то сразу два, и очень тонкие…

– Что? Никогда метро не видел? – сзади подошел дядя, перемазанный в грязи и пыли, и ставший похожим на какого-нибудь техника, а не на респектабельного главу СБ одной из самых могущественных корпораций планеты. – Давай прыгай, нам предстоит небольшая прогулка. – ни сколько не обращая внимания на меня, он ловко спрыгнул с платформы и направился куда-то направо прыгая с одной поперечной перекладины, лежавшей под двумя нитками рельсов, на другую, и напевая себе под нос какой-то мотивчик.

Мне ничего не оставалось кроме как последовать за ним. Прыгну вниз, благо высота была не больше метра, я наконец-то понял, почему Ник пошел по рельсам. Впереди, прямо в том направлении куда мы двигались, был туннель. Не сказать, что очень уж большой, но около пяти метров до потолка было. На удивление, туннель оказался освещен. Не сказать, что очень хорошо, но достаточно для того, чтобы не спотыкаться о перекладины, при близком рассмотрении оказавшиеся сделанными из ноздреватого бетона.

– Что, племяш, наверно, хочешь о чем-то спросить? – дядя повернул голову в мою сторону, как только мне удалось поравняться с ним. – Да по лицу вижу, что тебя сейчас разорвет от количества вопросов в голове. – Он бросил взгляд вперед, немного подумав, продолжил. – Ладно, давай спрашивай, идти нам минут двадцать, так что время поговорить есть. – Ник улыбнулся, той доброй улыбкой, что часто одаривал меня детстве, наблюдая за моими играми или отвечая на наивные, хотя тогда мне казалось весьма серьезные, вопросы маленького мальчика Максимки.

– Где мы? – ну да, что я мог еще спросить… Точнее вопросов куча, но начинать все равно с чего-то надо.

– В туннеле, – с легким, едва уловимым смешком ответ дяди был, прямо скажем, весьма информативен. А я то, грешным делом думал, что в парке гуляю. Ага. Я ж идиот, и не знаю что такое туннель.

– Это я и так вижу. Вроде не слепой, – раздражение в моем голосе чувствовалось, хотя я и старался сдерживать эмоции. – Что это за туннель? Где он находится? И почему я не помню, как оказался здесь? – скороговоркой выпалил я вопросы, конкретизируя интересующие меня ответы, а то мой дядя любит поиграть в такие игры, водя разговор кругами, и по итогу уходя от ответа.

– Не те вопросы задаешь… – как-то печально вздохнул дядя, мерно переступая с одной перекладины на другую. – Ну ладно, раз обещал, отвечу. Начну, пожалуй, с конца.

Он остановился, и, нагнувшись, поправил брючину, скрутившуюся вокруг голени.

– Не помнишь ты, потому что потерял сознание в лифте, когда он остановился. Извини, я не учел, что ты долгое время вел малоподвижный образ жизни, и запустил его вниз на максимальной скорости. – Он сокрушенно мотнул головой. – Ну а когда включилось торможение, ты и того – брякнулся без сознания. Я перетащил тебя в депо, ну а дальше ты видел.

– То есть, ты хочешь сказать, что я потерял сознания из-за перегрузки, при остановке лифта? – херня какая-то, получается. Это как же должен был тормозить лифт, чтобы меня вырубило. Учитывая тот факт, что я вообще-то боевой пилот, и спокойно переношу пятикратные перегрузки при резком маневрировании.

Ну да, бог с ним. Возможно, дядя прав, и это из-за того, что я полгода провел в камере, без возможности поддерживать форму пусть так… Но что это черт возьми за туннель? Судя по материалам, он старше города минимум на пару столетий, уж очень древняя технология – корпорации таких не используют. Ну, по крайней мере, мне об этом не известно.

– Ну, как-то так. – пожимает плечами Ник. – По поводу оставшихся вопросов я думал ты и сам уже догадался. Это метро. Знаешь же что это такое?

Значит метро… Что это такое, читал в какой-то книге из библиотеки дяди, там люди прятались в нем во время бомбежек. Не помню, что за книга, но вообще – это что-то наподобие монорельса, только не над землей, а глубоко под поверхностью. Если честно, я даже не думал, что где-то еще оно уцелело. Тем более, что метро имеется под Москтауном, да еще и в таком хорошем состоянии.

Я кивком подтвердил, что понимаю, о чем речь. Да одним словом дядя ответил сразу на оба моих вопроса. Вот только породили еще несколько десятков новых, которые я уже собирался задать, но дядя меня опередил.

– Ладно, мы уже почти на месте, договорим позже. – Ник подошел к массивным воротам, судя по всему сделанными из толстого металла, перегородившим нам дальнейший путь по туннеля. – Ну чего застыл, идем помоги. Тяжело идет зар-раза… – пока я пытался собраться с мыслями, дядя схватился за колесо, торчащее из ворот, и пытался его повернуть.

Мне не оставалось ничего, кроме как присоединиться к нему. Немного сдвинув Ника в сторону, я ухватился руками за ржавый ободок колеса, и на счет три, мы рывком попытались провернуть его вправо. С первой попытки не получилось, только ладони ободрал почти до крови.

Перехватившись по удобнее, и обмотав руки тряпками, на которые дядя не пожалел своей рубашки, нам все же удалось сорвать это колесо, оказавшееся и не колесом вовсе, а механическим приводом отпирающим ворота, с места.

Жутко скрипя несмазанными пазами, колесо начало вращаться, а вместе с этим створки ворот поехали в сторону, открывая нам путь вперед.

Глава 4

– О! Ничего себе! А что это за штука? – в свете туннельных ламп, буквально в десятке метров от ворот, прорисовывалась какая-то штуковина, занимавшая почти все свободное пространство, оставляя лишь небольшие просветы по бокам, в которые человек мог протиснуться с трудом. Ну… Как вариант, там вроде сверху места чуть побольше. Можно попробовать пролезть. Я сморщился, перспектива ползти по ржавой железяке меня что-то не очень впечатляла. – И как мы дальше пойдем? – Поинтересовался я у того, кто меня собственно сюда и притащил, то бишь, у своего «любимому» дядюшке. – Эта хреновина весь туннель перегораживает.

– Эта, как ты говоришь «хреновина», называется поезд, – видя мой недоумевающий взгляд, дядя разъяснил. – В общем, это очень дальний предок кабин монорельса. И дальше мы не пойдем, а поедем. С ветерком. – Закончив краткое объяснение, он подошел к этому, как его… поезду и нырнул в просвет справа от него.

Интересно, как он там поместился? Я скептически окинул махину взглядом. Ну… Насколько я могу судить, хоть Ники и сказал, что это предок стеклопластиковых уютных небольших кабин, парящих по направляющим высоко над поверхностью земли, ничего общего у них нет. Находящаяся в туннеле штуковина, скорее уж походила на тяжелые наземные танки, чем на кабины монорельса.

Да и ехать на этом? Брррр… Оно ж развалиться. Даже то, что я вижу перед собой, свидетельствует о том, что этому хламу лет… Ну с тысячу минимум. Если судить по хлопьям ржавчины и торчащим из разных мест изогнутым листам обшивки, крепления которой видимо сгнили за давностью лет. Не… Я все же лучше пешком.

Откуда-то потянуло сыростью. Видимо из вентиляции. Есть же тут какая-то вентиляция? Ну, в принципе, должна быть… Я поморщился, потому что вместе с сыростью, принесенной сквозняком моего носа достигла вонь чего-то хорошо протухшего и разложившегося… Надо срочно уходить отсюда, а то так и задохнуться недолго. И как будто почувствовав мое нарастающее раздражение, из-за корпуса поезда показалась голова дяди, а следом и он сам.

– Ну и чего ты там застрял? Все налюбоваться красотой не можешь? – подойдя ко мне, дядя тоже развернулся лицом к поезд. Я едва удержал смех. Выглядел дядя на все сто! Перемазанный в чем-то черном, похожем на масло для гидравлики конвертопланов, он сейчас больше походил на механика, чем на могущественного главу СБ одной из крупнейших корпораций планеты.

Все же не сумев полностью удержать в себе эмоции, я хрюкнул, после чего чихнул, из-за того, что засвербело в носу. Не… Вы не подумайте, ничего смешного в грязном человеке самом по себе. Но… Фантазия у меня немного есть, вот я и представил, как Ник в таком виде заваливается в зал совещаний Совета Директоров.

Ага, они все такие напомаженные, строгие костюмчики, белые рубашки из натуральных тканей, платиновые запонки с бриллиантами. Ага… И он… В растерзанных брюках, кстати, когда он полез к поезду, они были целыми, а сейчас имели несколько неровных прорех. Видимо за что-то зацепился, раза три-четыре. Голый торс, с четко прорисованной мускулатурой, измазанный неровными черно-рыжими разводами, и лицо с двумя черными мазками – один на носу, а второй на щеке, с крупными каплями пота.

– Да… Мощь! – цокнул Ник языком, окинув взглядом махину, стоящую перед нами. – А ты чего хрюкаешь? – повернулся он ко мне, глядя на то, как я машу головой, пытаясь не рассмеяться.

– А? Что? – я не сразу понял, о чем меня спрашивает дядя, а когда все же дошло, ответил. – Все нормально, вспомнил просто, тут.

– Ну хорошо. Давай, потопали, нам еще предстоит долгий путь. – он развернувшись пошел обратно к той же стороне поезда, откуда вернулся.

Мне не оставалось ничего, кроме как последовать примеру старшего родственника. Благо идти было, тьфу, пара секунд. Хм… Оказывается места между корпусом поезда и стеной было несколько больше, чем мне показалось изначально. Пара человек спокойно разойдутся. Но где же дядя? Повернув за угол, я не смог обнаружить его присутствия. Может дальше прошел? Пожав плечами, я стал углубляться в коридор, образованный стеной туннеля и поездом, попутной крутя головой по сторонам.

– Макс! Далеко собрался? – я уже успел углубиться шагов на десять, когда сзади раздался окрик. Дернувшись от неожиданности, поворачиваюсь назад. О! Дядя нашелся. Высунулся на полкорпуса из двери, ведущей внутрь поезда, и машет мне рукой. – Совсем по сторонам не смотришь? Давай сюда. – быстро сообщив мне информацию, Ник вновь исчез в дверном проеме.

Хм… Что-то я туплю. Видимо сказывается выпитый в кабинете дяди бокал коньяка. По сторонам совсем не смотрю. Посокрушавшись собственной расхлябанности, топаю обратно. Ладно хоть дядя окликнул вовремя, а то фиг его знает, сколько бы я успел пройти.

Ведь видел же эту дверь, и прошел мимо. Ну че уж теперь. Схватившись за ржавые трубы, прикрепленные с двух сторон дверного проема вместо поручней, быстро взлетаю по короткой металлической лестнице внутрь поезда.

– Давай проходи внутрь. – Забравшись по лестнице, оказываюсь в небольшом тамбуре, где меня ждет дядя. – Сейчас закрою дверь и догоню.

Протиснувшись мимо него прохожу в открытую дверь справа, оставляя Ника в тамбуре одного. О! А ниче так… Внутри поезд разительно отличался от того, что я видел снаружи. Помещение, в котором я оказался, было хоть и небольшим, метра два на три примерно, и в высоту около двух, но отделанным по высшему разряду. И в том же стиле, что и комната отдыха дяди.

Красота…! Из обстановки правда только небольшой диванчик и столик. Зато стены отделаны настоящими досками, покрытыми лаком.

– Проходи, чего застыл то? – пока я вертел головой, осматриваясь – Ник закончив запирать двери, зашел в комнату. – Давай, давай двигай. Сейчас запущу двигатель и потом сможем и поговорить. – подтолкнув меня в спину ладонью, он прошел вперед и открыл еще одну дверь, ведущую в следующее помещение.

Оно было раза в три длиннее первого, с точно такими же обитыми деревом стенами, но вот мебели здесь уже было побольше. Войдя, я лишь увидел, как дядя, пройдя помещение насквозь исчез за еще одной дверью. Немного подумав, и вспомнив, что он собирался запускать двигатель, решил, что следовать за ним – смысла особого нет. Поэтому, оглядевшись, я выбрал себе одно из двух кресел, стоявших в правом углу, примостил в него свою бренную тушку.

Черт! А мне начинает нравиться это место. Даже на первый взгляд, оно явно лучше, чем та кмера, в которой я провел полгода. Определенно. Большой диван, два стола. Один из них, судя по стоявшему на нем голопроектору, для работы, а второй для того, чтобы есть. Небольшой кухонный блок в дальнем конце комнаты, с холодильником и духовым шкафом. Там же душевая кабинка. Все компактно. Эх… Мне б такие условия в камеру, я б, наверно и на свободу не хотел. От таких мыслей на лицо набежала улыбка.

Пока я глазел по сторонам, в той част поезда, в которой исчез дядя Ники, что-то загудело, похожее на генераторы накачки плазменных орудий повышенной мощности, после чего раздался скрежет, больно ударивший по ушам. Мелькнула мысль: «На кой черт здесь плазменные орудия?»

Но толком оформиться она не успела, потому что поезд дернулся, скидывая меня с кресла на пол и понемногу, скрипя, начал набирать ход.

– Ты чего на полу разлегся? – вопрос вернувшегося Ника застал меня как раз в тот момент, когда я, потирая ушибленный при падении локоть, начал подниматься. – Места куда сесть не нашел что ли?

– Ага, бл… Ты бы хоть предупредил, что так сильно дергать будет. – выругавшись, все же поднимаюсь на ноги, но немного подумав, плюхаюсь обратно в кресло. – Ну и куда мы едем? – задаю вопрос Нику, уже стоящему возле встроенного в стену шкафа и что-то там активно ищущему.

– Узнаешь. – он повернулся ко мне, держа в руках аккуратно сложенную одежду. – Сейчас, приведу себя в порядок, а то перемазался, как кочегар. – ввернул он незнакомое мне словечко. – Потом обсудим наше с тобой дело. А пока… – Ник прошел к рабочему столу и, щелкнув по сенсору пальцами, включил голопроектор. Быстро набрал какую-то фразу на развернувшейся проекции клавиатуры, после чего повернулся ко мне. – На-ка вот посмотри, полезную вещь.

Я начал подниматься с кресла, одновременно крутя головой в поисках какого-нибудь стула. Ну не стоя же смотреть, то что Ник мне включает.

– Сдвинь подлокотник, там панель управления антигравом. – Видя мои метания, пришел на помощь дядя. После чего быстро достиг душевой кабинки и нырнул в нее, отгородившись от меня дверкой.

Ээээ… Панель управления антигравом? Быстро обследовав подлокотник, я действительно нашел небольшую сенсорную панель, утопленную в конструкцию и прикрытую сверху кожаной заглушкой. Быстро щелкнув по зеленой кнопке включения, чувствую, как кресло немного приподнимается над полом. И правда антиграв, надо же.

Дальше уже все было просто, с помощью стрелок прорисованных на сенсорном экране быстро подлетаю к столу, где стоит включенным головизор. Дядя, уходя включил какое-то видео, но поставил на паузу, поэтому сейчас передо мной висело лишь объемное изображение планеты. Сине-зеленый шар с прорисованными контурами материков и океанов.

Ну-с, чего мне тут такого интересного включил дядя? Нажимаю проигрыш. Картинка чуть подернулась, голограмма развернулась в плоский экран, зависший в десятке сантиметров от лакированной поверхности стола. И…

На экране начал проигрываться видеоряд, но такого качества, что мне захотелось плеваться. Совсем ничего не понятно. Черно-белая картинка с размытыми силуэтами. Хотя даже в таком качестве, понять, что происходит, было можно.

…На экране огромное ровное поле. Где-то вдали непонятная конструкция. Но вот камера приближается и становится понятно, что эта конструкция – пусковая установка для ракеты. Да и сама ракета стоит вертикально тут же…

Я присвистнул, прикинув размеры бандуры на экране, оценив ее на фоне людей, копошащихся рядом с ней. Интересно, кому понадобилась такая громадная ракета? И вообще, куда ей бить? В космос что ли? Я усмехнулся своей мысли. Кому придет в голову отправлять ракеты в космос? Там же ничего нет, пустота.

Это в древних книгах, люди чего-то там фантазировали, про инопланетян. Колонии на других планетах, и в других системах. В реальности, к моему большому сожалению, ничего такого просто не могло существовать… Человек был заперт на планете, и, насколько мне известно, даже не делал попыток выбраться с нее.

Интересно, зачем дядя включил мне эту ерунду? Ладно бы там фильм, какой интересный, но это больше походило на древнюю хронику какую-то. Ну да… Я увеличил изображение, чтобы прочитать надпись в верхнем углу. Буквы какие-то странные, я таких не знаю. Но вот цифры вполне понятны – 12.04.1961

Это что? Получается четвертое декабря одна тысяча девятьсот шестьдесят первого года? Ну судя по всему, так и есть… Надо же почти триста лет назад… в голове не укладывается. Нет, дядя конечно у меня известный антиквар, но зачем мне-то показывать такую древность.

Ладно, посмотрим дальше, как ни крути, а все-таки интересно, для чего такая огромная ракета нужна. Да и такие вот исторические хроники редкость большая, чем даже книги. Во время Большой Смуты, архивы уничтожались с особой тщательностью, это мне дядя говорил. Правда, для чего это было сделано, объяснить не смог.

Тем временем события на экране продолжились. Вот в ракету поднимается человек в сером комбинезоне и в шлеме, с написанными на нем буквами. Но разобрать надпись не получается даже увеличив, изображение размывается. А ну и ладно.

Дальше я прилип к экрану, в буквальном смысле… Потому что человек в комбинезоне поднялся на лифте на самый верх и забрался внутрь ракеты. Это что? Он на ней летать собрался? Вместо управляющего компьютера что ли?

Камера отдаляется – из под установленной ракеты бьет струя пламени, постепенно усиливаясь… Она отрывается от поверхности и, набирая скорость устремляется в зенит. Блин… Чувак в кабине сумасшедший, точно, лететь на химической ракете… Мда… Меня бы точно не заставили…

Дальше фильм состоял из нарезок, по паре минут. То что было в начале, оказалось всего лишь первым запуском. Шли кадры, на которых в ракеты садились по четыре человека, или вовсе без людей.

А потом… Потом я очарованно замер… К середине фильма качество изображения стало гораздо лучше, и цветным, поэтому эффект ролика заставил меня замереть с открытым ртом…

Я даже расширил экран на всю комнату, чтобы просто окунуться в мечту… Перед моим взором раскинулся космос… Самый что ни на есть настоящий космос. Все как было описано в книгах… Безбрежный черный океан, пылающее солнце и звезды, которые не затмевались ничем, сверкая бриллиантами рядом с желто оранжевым диском нашего родного светила.

Но не это было самым интересным… Большую часть изображения, поставленного на паузу, занимало явно рукотворное сооружение, спокойно висящее в над сине-зеленой планетой. Несколько цилиндров, соединенных между собой. Раскинувшая крылья солнечных батарей, за триста лет они не сильно изменились, точно такие же панели устанавливаются на гелиостанциях, вырабатывающих энергию для человечество.

Откуда я знаю про солнечные батареи? Будучи еще курсантом-первокурсником, ездил на экскурсию с группой на самую большую электростанцию Восточно-Европейского директората.

– Впечатлен? – пока я разглядывал картинку, дядя уже успел принять душ, и сейчас быстро одевался, в комнате было прохладно. – Ну да, эффектное фото… – задекларировал он, становясь рядом с моим креслом и тоже глядя на остановленный видеоряд.

– Но… Как? – я решаю выяснить все у того, кто и показал мне этот фильм. – То есть, нет. Это же реально? Не монтаж? Не компьютерное изображение? – сыпятся из меня вопросы на голову моего дядюшки.

– Нет, не монтаж и не графика. Это вполне реальная съемка. – Ники выключил голопроекта, и улыбнувшись, явно довольный произведенным эффектом, направился к холодильнику. – есть хочешь? – спросил он, доставая из холодильника еду в стандартных одноразовых лотках.

– А? Да, буду. А что имеется? – я все еще пытался осмыслить полученную информацию.

Я и пилотом то стал, лишь потому, что начитавшись дядиных книжек, мечтал о космосе. А небо было похоже на него. Поэтому я и выбрал такую профессию – летать. Даже представить не мог, что то, о чем я грезил в детстве, зачитываясь описанием приключений на далеких планетах, вовсе и не распаленная фантазия авторов, а очень даже реальные вещи. Это нужно было пережить и принять. Но если триста лет назад уже была возможность покинуть планету, то почему ж сейчас, когда технологии неизмеримо более совершенны, никто даже не пытается выбраться с нее?

– Ну… Так… есть бефстроганов, котлеты и… – Ник принялся читать надпись на упаковке. – Спагетти с мясным соусом. Мда, что-то давненько я не пополнял запасы. Выбирай. – это он уже ко мне.

– Давай спагетти. – я толком не слышал, чего он перечисляет, погруженный в собственные мысли, поэтому назвал последнее блюдо из предложенных. Ник быстро покидал контейнеры разогреваться и повернулся ко мне, оперевшись о кухонный стол.

– Давай, спрашивай. По лицу вижу, что ты ошарашен и тебя прямо разорвет сейчас от мыслей. – не дожидаясь, пока я перестану тормозить начал разговор дядя.

Я задумался… Что же спросить в первую очередь. В принципе, первый шок, вызванный больше отголосками детских мечтаний, уже прошел. Более менее картину происходящего сейчас сложилось.

Начать с того, что дядя предложил мне снова летать. Продолжить вот этим самым поездом, который является судя по тому, что Ник лично сопровождает меня, особо секретным, и вряд ли кто-то еще знает о его существовании, как и о подземном туннеле. И теперь вот этот ролик. Все одно к одному. Дядя решил запустить меня в космос. Неужели он нашел где-то рабочую ракету?

– Это что, получается, хочешь сделать из меня космического летчика? – выдаю свой вопрос наугад.

– Хм… Я всегда знал, что ты умный парень. – на лице Ника играет улыбка. – Только это называется космонавт, а не космический летчик. – уточняет он и продолжает. – А в целом, ты угадал.

Тренькнуло оповещение, что еда разогрета. Дядя открыл дверцу духовки и вытянул контейнеры с едой из него. После этого, взяв поднос, лежавший на столе, составил порции на него.

– И на чем же мне придется летать? – глядя на то, как Ник быстро накрывает перекус прямо на рабочем столе, решаю уточнить диспозицию. Почему-то в то, что я смогу полететь в космос, и стать этим… Как его там… Космонавтом. О! Вспомнил слово. Я поверил безоговорочно. – На таких же ракетах? – что-то мне не по себе стало, когда я представил, как подо мной рвутся вниз языки пламени, унося меня в небо.

– Нет. Зачем же ракеты то сразу. Но об этом позже. Сейчас давай поедим, и отдыхать. Путь долгий, попозже покажу тебе корабль, на котором тебе предстоит вырваться из объятий земного тяготения. – Дядя поставил передо мной уже открытый контейнер и протянул вилку. – Приятного аппетита.

– Я вот понять не могу только одного – почему триста лет назад, человечество летало в космос, а сейчас нет? – задаю вопрос, лениво ковыряясь в длинной лапше вилкой.

– Что тебе сказать… Тут сложилось много факторов. – дядя, прожевав кусок котлеты, немного подумал и все же решил ответить. – Хотя… Пожалуй основным стало вот это… – дядя быстро набрал что-то на проявившейся клавиатуре головизора, и на вновь развернувшемся экране начался новый видеоролик.

Изображение дергалось и прыгало, как будто оператор куда-то бежал, но тем не менее, достаточно хорошего качества. Огненный болид в сполохах раскаленного воздуха на неимоверной скорости несся к поверхности земли. Картинка подернулась, приближая падающий объект. Даже с первого взгляда было видно, падает рукотворный предмет. Что-то навроде самолета. Зализанные формы, короткие крылышки и оперение в хвостовой части на манер стабилизатора крылатой ракеты.

На кадрах было видно, что объект пытается маневрировать, но ни замедлится, ни скорректировать полет не может. Видео длилось буквально несколько секунд, и ни разу не отвечало на мой вопрос. Но дядя в несколько фраз расставил все на свои места.

– То что ты видел сейчас – инопланетный корабль. – видя мои расширившиеся о удивления глаза, дядя продолжил. – Да, именно так. И это он стал спусковым крючком для того, чтобы по планете тяжелой поступью прошелся хаос. Те времена мы знаем, как Большую смуту. Но мало кто знает, что же послужило ее причиной. Да. Вот этот самый космический корабль и положил начало… – в задумчивости Ник сделал паузу.

– Ну ладно, я еще могу поверить, что вот эта штуковина, которую ты мне сейчас показал, прилетела к нам с другой планете. Но как она могла повлиять на мир? – я все же не до конца верил тому, что сейчас услышал. – Вышли Громозеки и всех заставили устраивать беспорядки? – кстати, вспомнился мне персонаж из одной прочитанной книги. Там была еще картинка – бочкообразный инопланетянин со страшным лицом и с шестью руками. Воспоминание заставило меня улыбнуться.

– Да нет. Все оказалось прозаичнее. Люди сделали все сами. Если ты помнишь, до «Смуты» мир был разделен между разными государствами, сейчас их место заняли корпорации, но не важно. – вздохнув, дядя откинулся в кресле, и задумчиво уставился в потолок. – Вот и получилось так, что корабль упал на территории одной из стран. Самой большой на тот момент… России… – протянул с какой-то грустью он. – Вот ответь, много ли выгоды можно получить, если у тебя в руках окажутся технологии, опережающие уровень развития планеты на века? – внезапно задает мне вопрос.

Я задумываюсь. Технологии, опережающие все остальное на века… Да это же просто золотое дно! Это эксклюзивный товар, захват рынка и монополия. А самая главное – влияние и власть. Потому что каждый захочет получить то, что можешь произвести только ты. Мда…

– Вот то-то и оно. – дядя видимо прочитал все на моем лице. – Корабль был не просто квинтесенцией технологий, еще не открытых на Земле, но и прямым доказательством существования иных цивилизаций. Вот он знак! Человечество в едином порыве должно было рвануть в космос, воспользовавшись нежданным подарком небес.

Ник встал, нахмурившись, прошелся по комнате. Вот интересно, я знаю, что мы движемся, но ощущения движения нет совсем – не трясет, не дергает. Будто поезд и вовсе стоит на месте, хотя гудение из передней части вагона, пусть и приглушенно, но пробивается сюда.

– Но как обычно людей сгубила жадность… Другие государства встали на дыбы – мол, это достояние всего человечества и так далее, поэтому непременно нужно предоставить доступ и остальным к исследованиям корабля. Надо отдать должное, люди правившие тогда страной, стояли на позиции того, что сами сначала разберутся, а потом уж и поделятся плодами своих трудов. – дядя чего-то слишком уж эмоционально рассказывал, будто его это коснулось непосредственным образом. – Объявлять войну? Нет… Россия была крепким орешком, да еще и с ядерным оружием… И тогда в ход пошли другие методы. – он вновь уселся в кресло.

– Всегда можно найти недовольных. Всегда и везде. В стране начались беспорядки, спровоцированные другими государствами. Дальше больше. Естественно, Россия ответила тем же, организовав протесты уже у тех, кто пытался раскачать ситуации. А потом… – Ники ненадолго замолчав, продолжил. – Беспорядки вышли из под контроля спецслужб их организовавших. И государства рухнули.

– Ээээ… А дальше то, что? И как это касается вопроса о том, почему сейчас мы не летаем в космос. Тем более, учитывая прошедшее с того момента время, давно можно было разобраться в том, как пришелец из космоса попал на Землю. – история это конечно хорошо, но ответ на свой вопрос я так и не услышал.

– Ах, это? – вынырнув из каких-то своих мыслей, вернулся в реальность Ник. – В хаосе, в который погрузился мир, государства перестали существовать. А корпорациям, пришедшим на их место, космос был не нужен. Да и требовал больших вложений. Технологии производства космических кораблей, пусть и тех примитивных, что запускались ранее, на химических двигателях потерялись. Историю пишет победитель. Поэтому упоминания о том, что человечество, когда-то пыталось покинуть планету, были изъяты. Космическая эра человечества подошла к концу. – у него явно испортилось настроение, если судить по рассеянному взгляду обращенному куда-то в пустоту.

– Слушай, давай завтра договорим? Что-то голова раскалывается. Как раз будем на месте, и там продолжим наш разговор. – дядя резко встал, в два шага дойдя до дивана, рухнул на него, как был и практически сразу захрапел. Мда…

Немного посидев, я решил последовать дядиному примеру. То есть принять душ и завалиться спать. Хоть диван в комнате был один, но кресла вполне себе подойдет в качестве кровати. Да по сравнению с койкой в камере, из которой меня неожиданно выдернули, спать сидя в кресле было бы блаженством.

Горячие струи воды ударив в тело привели меня немного в чувство. Оказывается я зверски вымотался, да еще и куча новых впечатлений. Пожалуй дядя прав, отдых не помешает.

Вода стекала по моему телу, а в голове крутились вопросы, на которые Ник мне так и не отвеетил, оборвав разговор. Что на него было сильно не похоже.

Куда мы едем? Да еще и, если верить последним словам дяди, больше суток предстоит провести в пути. Куда делся упавший корабль пришельцев? И вообще, откуда у Ника видео, запечатлевшее его падение. Вопросов гораздо больше, чем ответов. Но вот, боюсь, даже если я сейчас попытаюсь выведать их, то вряд ли смогу узнать что-то. Уж очень реакция дяди непонятная, на его же рассказ.

Но самый главный вопрос, который волновал меня гораздо больше, чем все загадки прошлого вместе взятые: Как я полечу в космос, точнее на чем – если все технологии утеряны и находятся под запретом любые разработки в этой области?

Ладно, завтра будет новый день, а сейчас лучше и вправду отдохнуть. Приняв душ, выхожу из кабинки и иду в ту маленькую комнатку, возле тамбура, попутно разорив шкафчик с дядиными вещами и найдя в нем тонкий плед.

В комнатушке, пусть и меньше, чем в этом помещении, но все же стоит диван, поэтому смысла спать сидя, нет никакого. Плюхнувшись на диванчик, укрываюсь с головой пледом и закрываю глаза. Последнее, что я вижу, перед тем как провалиться в сон – это как ухмыляющийся Громозека со старой картинки тянет ко мне все шесть своих рук.

Глава 5

– Подъем, курсант! Пора вставать! – громкий возглас заставил меня подпрыгнуть на диванчике от неожиданности.

Приземлился я, по закону подлости, конечно же, на пол, запутавшись в тонком пледе, которым укрывался. Чувствовал я себя не то, чтобы не очень… Паршиво если честно. Голова трещала по швам, во всем теле стояла ломота, будто меня все время, пока я спал, били ногами и руками по разным местам.

Блин, да я даже на своей жесткой койке в камере, высыпался лучше, чем на мягком диванчике. Пытаюсь открыть глаза, и посмотреть на этого, гребанного, энтузиаста, что решил меня разбудить, попутно прикидывая, чем бы тяжелым в него запулить, и завалиться дрыхнуть дальше.

– Э… Макс, что-то ты хреново выглядишь. – мне все же удалось разлепить глаза, и посмотреть на дядю, который собственно говоря и пытался меня разбудить. – Давай поднимайся, прибыли. Сейчас позавтракаем и пойдем знакомиться с твоим новым местом службы. – а тон у него уже не такой радостный, я бы сказал обеспокоенный стал. Это че? Мой вид, что ли на него так действует.

– Службы? – мой собственный голос показался мне набатом, прокатившимся по моей бедной черепушке. Интересно, с чего бы такое состояние.

– Службы, службы… – вздохнув, отвечает дядя. – А ты что думал – на отдых едешь? – в его словах слышу насмешку.

Собственно говоря, а на что я рассчитывал? Что продержав меня в камере полгода, дядя вдруг вспомнил о родственных чувствах и решил сменить гнев на милость, выпустив меня в свободное плавание? А то и вовсе снова отправить в ту часть, которую я, неожиданно для самого себя, покинул. Да только за одно то, что я был инструктором в Уральской республике, по корпоративным законам мне грозили рудники. Где-нибудь в Мурмане…

– Ладно, позже сам все поймешь. Давай поднимайся, нечего рассиживаться на холодном полу, застудишь еще себе чего нужно. – под конец из дядя вырвался непроизвольный смешок. – Я там завтрак уже приготовил. Позавтракаем и приступим к делам. – с этими словами он направился в большую комнату.

Сиди – не сиди, а дядя прав. Надо подниматься. Нас ждут великие дела! Блин, каждая мысль отдается болью в голове. Интересно, я себя так паршиво чувствую из-за алкоголя выпитого вчера, или потому что сутки были насыщены кучей событий и движения, и после полугода практического лежания без серьезных нагрузок мышцы атрофировались и потеряли форму?

Если судить по дяде, который выглядел бодрячком, хотя вчера и пил больше меня в разы, и двигался интенсивнее, даже меня тащил на себе какое-то там расстояние, то вернее второе предположение. Чего я в размышления ударился? Оттягиваю момент, и жду, пока гул в голове немного уляжется.

Кажется, полегчало. Открываю глаза, которые зажмурил, чтоб неяркий, в общем-то свет, не резал глаза, и оперевшись на диванчик встаю на ноги. Хм… А все не так страшно, как думалось. Немного повело в сторону, но в целом состояние нормальное. Да и боль в черепной коробке понемногу отступает. Правда ломота в теле не проходит, но ничего. Главное руки-ноги слушаются.