Дураков здесь нет! Или приключения дракоши Белова Елена

Глава 1

О ДРАКОНАХ, ДЕТЯХ, КУРАХ И ПОРОСЕНКЕ

— Что значит «покорить женщину»?

— Ну… это когда она стирает, готовит, убирает…

(Из диалога мужчин)

— Марина! Марина-а-а!

Тишина. И здесь ее нет. Вот наказание. Ну куда она могла деваться? Я ведь отошла всего на минуточку! Сверху посмотреть, что ли? Кувыркнуться, и…

— Марина!

Ни шороха.

Я уже успела обежать все укромные уголки, сунуть нос в озеро, на всякий случай переворошила всю песочницу. Ну да, песочницу. Когда Маринке было три, она как-то закопалась туда целиком, с ушками, и тихохонько грелась себе, пока мы с Риком перерывали дом, поляну, соседские дворы со всеми их чердаками, подвалами и лабораториями и лес в придачу.

Какие лаборатории? Ну… муж у меня — шаман-универсал, поэтому у него есть такая специальная комната, куда лучше не лезть и ничего в ней не трогать, если не хочешь, чтобы у тебя отрос кактус вместо носа. Что он там делает? Кто, кактус? Ах, муж… Слушайте, отстаньте со своими вопросами, а? Не до того мне! У меня, если вы не заметили, дочка пропала!

Марина, где ты?

— Саша, ну что, нашла? — Из окошка высунулась соседка.

— Нет!

— Сейчас позову своих старших, пусть поищут. Шустрая она у тебя…

Ох, не то слово…

Когда папа с мамой посмотрели на мою дочурку и дружно сказали: «Саша, она в тебя», — я сначала даже обрадовалась. Носик смотрела, бровки-глазки… вот балда же! Нет бы вспомнить, почему от меня гувернантки пачками увольнялись. А мелкая-то пошла в меня не только личиком. Это уже в первые полгода стало ясно. Живой кулечек с серыми глазками и пухлыми губками как-то моментально стал центром дома. Малявка твердо знала, чего хотела: кормежки, купаний и нас с Риком. Никакие заменители не проходили: она не желала на руки ни к обоим дедам, ни к бабке. Как она отличала одни руки от других, непонятно, но мелочь соглашалась лежать спокойно только у мамы и папы, а если папа-мама норовили втихую улизнуть, рев стоял на весь поселок.

И это еще цветочки!

Ягодки пошли потом, когда через пару месяцев хитрое дите как следует освоило превращение в дракошу, и на нас стали падать драконы. Первый рухнул прямо на Риков огород с травами и попросил «людей» прекратить «обижать драконьего ребенка». А то он… а то они… ой, да знаю я, что они. Сама дракон. И я, и Рик, и дочка наша. Оборотни мы. Так уж вышло. Я стала драконом, когда попала в этот мир из родной Москвы, а Рик — когда на мне женился. У местного бога семейного счастья были строгие понятия насчет «муж и жена да станут единым целым», и бедный Рик уже через пару секунд обнаружил, что стоит у брачного алтаря весь в чешуе, с крыльями и так далее. А маги в каком шоке были… а уж драконья стая вообще на хвосты встала — первый дракон-маг за триста лет! Словом, весело… до потери пульса.

Так что мы в курсе драконьих привычек-традиций-заморочек. Но терять травки в огороде было немного обидно. И объясняться с незнакомыми драконами, что никто тут детку не обижает, тоже как-то…

Ну, ушки у них так устроены — лететь на плач драконьих деток. И попробуй втолкуй, что на самом деле маленькую капризку никто не обижает, а просто на минуточку оставили одну… И нет, с приемной мамой ее оставить не могли, потому что никакая другая дракоша «это яйцо не насиживала», потому как ребеночек вообще не из яйца, а… ну вы в курсе? Нет у нее приемных мам! А крылатые защитники смотрят как на полную эгоистку — как это, мол, я не обеспечила малышке хоть парочку приемных мамуль? Что интересно, рядом с драконами это сокровище притихало и вовсю мурлыкало, напрашиваясь под крылышко.

— Марина-а!

В кладовке ее тоже не было. Так, Саша, спокойно. Вопрос: куда могла уйти пятилетняя девочка за ту пару минут, что ты потратила на лекарство? И уйти так, чтоб ее никто не видел.

Вот не зря мне свекровушка предлагала колдануть это шустрое дите. Наложить «сеточку», например, чтоб ребенок оставался там, куда его посадишь, и ничего не трогал. Она даже не поняла, с чего нас с Риком так перекосило. Мол, а что такого-то? Так же безопасней. Угу. Безопасней. А еще спокойней превратить его во что-то маленькое, типа брошки, и всегда таскать с собой. И на виду, и не потеряется, и не натворит ничего. Тьфу. Чтоб вас с вашими предложениями, мама.

Хотя еще немного — и я дозрею и до «сеточки», и до… Господи, ну где она?

— Марина!

Хоть бы Рик вернулся скорее из своего универа. Помог бы…

Шшшихххх! Знакомый звук хлестнул по ушам, и я застыла, глядя, как над лабораторией деда Гаэли поднимается цветной дым.

О господи. Кажется, я знаю, куда пошла Маринка…

Цветной дым весело вился над крышей и плевался искрами. Это первое, что я увидела, когда влетела во двор. Искры вылетали целыми стаями, шипели и трещали, дождем сыпались на крышу и вообще хулиганили по полной. Обе двери домика — в жилые комнаты и в лабораторию — настежь. На пороге два горшка. Из одного лилось что-то густое типа варенья (если вы когда-то видали серое варенье), из другого сыпалось что-то типа оранжевого песочка. Там, где они встречались — на земле, в небольшой луже, — как раз начинался дым и треск. Откуда-то сверху слышалось возмущенное кудахтанье. Я подняла глаза. Куры хозяина сидели на диком винограде и всеми силами протестовали против свободы и безобразия. Понимаю вас, птички. Бардак! Таких слов при дочке говорить не стоит, но попробуйте, подберите другое!

Плетеный забор валяется на земле, в курятнике дыра, будто туда влезло что-то вроде слоненка, развешанные под навесом на просушку травы в таком виде, будто по ним хорошенько потоптались, из окна дома свисает длинное-желтое-непонятно-что, сверху сыплются перья, а посреди этого барда… беспорядка катается мое пропавшее сокровище и верещит от счастья во всю глотку:

— Ви-и-и-и-и! Мама, мамочка, смотри, я без рук могу, видишь?! Мам, ты видишь?

Да тут только слепой не увидит! И не офигеет. Надо будет спросить моих родителей: а я каталась когда-нибудь в чужом дворе на поросеночке? Зелененьком! Ох, нет… Зеленом? Только не это…

— Марина!

— Мамочка, можно я поеду на озеро?

Что?! Я представила, как мое сокровище проносится по улицам, топча все огороды и сбивая прохожих, а потом плавно въезжает в воду…

— Нет! Слезай сейчас же!

Зеленый поросеночек лихо притормозил возле меня. И я еле успела подхватить на руки пятилетнюю наездницу, которая от резкой остановки чуть не свалилась носом в землю.

— Осторожно…

Куда там! Слово «осторожно» Маринка вспоминает только тогда, когда нужно стащить у зазевавшихся родителей что-нибудь страшно нужное, типа папиной книги с записями или конфеты. А в остальное время она носится по дому, будто мяука повышенной шустрости, и ухитряется за один-единственный час перевернуть его вверх дном. Причем с ангельским видом! Вот и сейчас — глазки блестят, щеки румяные, и слова сыплются, будто семечки.

— Мам, ты видела, как я каталась? Видела?

Ага. Каталась.

— Да, детка. Минуточку, маме надо посмотреть…

— Ох, ничего себе! — за поваленным плетнем уже собираются зрители. — Леди Александра, это все действительно натворил один ребенок?

Ага, я бы на их месте тоже сомневалась. Хотя, если подумать и припомнить некий случай игры в войнушку (семь помятых огородов, издырявленное бельишко и подбитый глаз местного старосты), два скандала из-за попыток «сварить зелья, как папа» (взорванная конура и загубленный на корню урожай тыквы) и катастрофические последствия Маринкиной попытки «помочь бабушке»… однако могли бы уже и привыкнуть.

Нет, не привыкли. Сквозь шум и треск (искры совсем охамели!) я слышала, как толпа оживленно обсуждает событие.

— С ума сойти…

— Обратите внимание на цвет копытного.

— Любуюсь.

— И я. Помните, коллега, как мы с вами лет этак пятьдесят назад тоже кое-кого перекрашивали? Можем спать спокойно — у нас, несомненно, найдется достойная смена.

— Да, на юное поколение всегда можно положиться. Если покажется, что жизнь слишком тихо течет.

— А вы, мастер Терето, кажется, собирались поработать наставником юных магов в будущем году? И как, не передумали?

— Э-э…

— Мам, мама, смотли, какая свинуска… а мозно я, как Малинка, кого-то покласу? Коску… или бабуску…

— Сочувствуем, Александра. Помочь прибраться?

Один поросенок ничего не комментирует. Смотрит водянистыми глазками так, словно прикидывает, какой кусочек меня вкуснее. А потом отворачивается, недовольно дергая хвостиком. Очень вежливо… но я не обижаюсь. В смысле не я тут должна обижаться…

— Леди Александра! Ну, вы совершенно невозможны!

Я виновато смотрю на поросенка. Опять деду не везет.

Дед Гаэли вообще-то неплохой маг и лекарь. И еще учитель в университете для магов. Только немножко нервный. Лет восемь назад он даже из учителей ушел — хотел дожить век спокойно. Но ему не повезло. Года три и правда было спокойно — как он говорит, нянчиться с тремя деревнями и одним практикантом было куда проще, чем с выводком малолетних магов. Дед стал спокойно спать по ночам, не нервничая, что его в любой момент сдернут с постели и объявят, что, пока он спит, его ученики… ну, сами понимаете, что способны выкинуть маги-малолетки. Так вот. Счастье деда продлилось недолго. На четвертый год его пенсии в этот мир попала я. Нет, я ничего плохого не хотела. Просто когда ты ничего не знаешь про местные порядки, то вляпаться в неприятности очень легко. А если ты еще и дракон… В общем, Рик (именно он меня встретил) уже в первый день моего пребывания в этом мире остался на развалинах своей избушки и со сломанными руками. А дед Гаэли до сих пор как вспомнит те времена, так зеленеет. Рик его тогда нечаянно в жабу превратил, с моей подачи. Я уже говорила, что я не хотела? Просто так получилось.

С тех пор было много всякого, и сейчас мы неплохо ладим, но домик он все равно поставил на другом краю поселка. На всякий случай.

И кое в чем ему повезло — по крайней мере, рядом с его домом ни один дракон не приземлился… И тот тюк «со свеженькой рыбкой», который мой непутевый братец Гарри нес «порадовать племянницу» и который так неудачно лопнул, что полпоселка угодило под рыбный дождь, его тоже миновал. А теперь везение кончилось — подросшая Маринка добралась до его лаборатории.

— Мастер Гаэли, вы случайно не помните, чем Маринка вас того?.. Ну, заколдовала.

Может, еще удастся разрулить ситуацию без ковена?

— Мам…

— Погоди, детка. Маме надо поговорить.

— Со свинюшкой?! — поднимает бровки неугомонное дите. Твою ж косметичку! Если так дальше пойдет, то я сменю любимое ругательство. На что-то типа «цветы жизни» или «детский садик» (вот где, наверное, страшно работать).

— Марина!

Дите обиженно дует губки, но тут дед, наконец, подает голос. Сварливый такой:

— Раньше нужно было «маринать»! Боже, моя лаборатория! Мои микстуры…

— Мы все приберем! Извините Марину, она же…

— Не хотела? — Ох и голос. Особой ядовитости. Кобра от зависти кактус покусает! — Очень знакомо звучит, знаете ли! Рр-р-р-р-р-р!

Поросячий хвостик сердито дергается.

— Ну не сердитесь. Хотите, я вас выкупаю?

Хвостик замирает.

— Ш-ш-што?! — Кажется, дед ушам не верит — они нервно вздрагивают.

— Ну, у вас рядом с хвостиком такие пятна… я вас выкупаю, а Рик потом расколдует. Не волнуйтесь…

— С хвостиком?! Леди Александра! — шипит дед. — Извольте немедленно снять меня с этой ивы и прекратите общаться с животным!

И только тут до меня доходит, что голос-то доносится сверху.

Я поспешно задираю голову.

И встречаю мрачный взгляд старого мага. Гляжу на зелененького свина — тот уже перестал обижаться и жизнерадостно хрюкает, тычась пятачком в мои любимые домашние штаны. Подачку выпрашивает.

— Мам, так ты почему разговаривала со свинюшкой? — не отлипает дочка.

— Леди Александра, вы действительно могли спутать меня со свиньей?! — кипит мастер на своей иве.

— Что здесь происходит? — гремит голос, от которого моментально стихают даже курицы в зарослях винограда. Радиликка, супруга Гаэли.

— Ко-о… — проникновенно вставила среди молчания какая-то курица.

Ну, просто зашибись.

Можете представить, в каком состоянии я прибыла в магический универ славного города Деневы. Можете? Вот и хорошо. Потому что лично я слов подобрать не в состоянии. Даже вспоминать не хочу, что мне сказала Радиликка. Смотреть надо за ребенком, смотреть…

Ребята мне, к счастью, попались понимающие. Вообще в универе других и не водится, маги — народ понимающий, умненький и с таким самоконтролем, до которого лично я дотяну в лучшем случае перед пенсией! Самоконтроль, конечно, работает не всегда, дети есть дети, им вечно интересно, как устроен мир. Сколько зубов в пасти у ближайшей собаки, какой вкус у репья, голубики и папиных чернил и что будет, если дернуть во-о-о-он за ту веревочку…

Но студиозусы универа — особая статья. Именно потому, что они — маги.

Во-первых, у них выходки бывают реже, чем в среднем у тинэйджеров… и не спорьте. Я, между прочим, спонсор одного московского детдома и, поверьте, знаю, о чем говорю. Во-вторых, они куда более непредсказуемы (и ожившие штаны, бегающие за своими владельцами, далеко не самая неожиданная вещь, на которую можно наткнуться в коридорах, — был у нас один второкурсник, так его пришлось тянуть за веревочку, ибо он парил, как воздушный шарик… но сейчас не об этом). И в-третьих, малолетние маги всегда охотно убирают последствия своих шалостей… если могут, конечно.

Все воспитание юных чародеев с детства нацеливает их на терпение, понимание, долг перед родным миром — кому много дано, с того много и спросится, верно? Надо же, я уже сама как маг говорю.

Так что читать им лекции обычно одно удовольствие.

Но такой уж, видно, сегодня день, когда все наперекосяк. Вообще-то стоило сразу насторожиться, когда в классе, куда я влетела, висела такая непривычная тишина… тихие дети — это вообще ненормально, чтоб вы знали. Но я была все еще не в себе, мысленно доругиваясь с Радиликкой, и не словила мышек. Я вообще педагог не то чтобы особо опытный. Да, представьте — я и педагог. Сама в шоке была, когда мне ковен эту работу сосватал. На мой взгляд, двух более несовместимых вещей, чем я и учительство, просто не бывает… ну разве что Николай Басков и скромность, а вот маги отчего-то были убеждены, что стоит попробовать. Мол, а что такого-то, леди Александра? Всего лишь провести цикл занятий о нравах и традициях драконов, ничего особо сложного. Мы же не просим вас слетать на Заброшенный континент, откуда еще никто не возвращался? Леди Александра, ну неужели вы не хотите поспособствовать укреплению межрасовой дружбы?

Укреплению, ага.

Когда я пришла на первый курс, к десятилеткам, то неизвестно, кто больше боялся: я страшного учительства или они — жуткого дракона. Как мы ухитрились поладить, до сих пор не пойму.

— Ну что, начнем? — Я осмотрела сидящих кружком учеников. Обстановка на первый взгляд была не слишком учебная: низкие креслица, овальный стол, на котором громоздились камни… Но низкая полумягкая мебель для малышей сейчас то, что надо. На ней столько защитных чар, что даже если в класс рухнет настоящий дракон, студенты уцелеют. В крайнем случае, кресла или удерут, или просто исчезнут вместе с учениками — и окажутся в безопасном подвале. Раньше у них была настройка на перенос в комнаты директора, но эта традиция дала дуба лет за двадцать до моего появления. Тогда милые детишечки за одну неделю ухитрились облиться сначала сырной массой, потом цветочным удобрением, да еще неким эликсиром из болотных трав и какой-то слизью… А мастером университета тогда была дама в интересном положении. Можете представить ее состояние?

Поэтому сейчас ученики прибывают в подвал, самое защищенное место, где на них тут же пикирует со своей заботой дежурный целитель…

Ну, надеюсь, нам-то сегодня подвал не понадобится?

Я пригляделась к ученикам еще раз.

Мелла, существо повышенной шустрости, сидит тихо, карие глазки нетерпеливо поблескивают. Крепкие руки сжимают темный мешочек — ее домашнее задание. Силь… тот еще тинэйджер, но сегодня он намертво прикован к отличнице Алли, а та вряд ли упустит шанс припрячь паренька к работе по максимуму. Нет, Силь будет чересчур занят и сегодня выкинуть что-нибудь просто не в состоянии. Синнике? Нет, он весь в своем собственном домашнем задании, ему не до фокусов. Ну, тогда начнем урок.

— Сегодня у нас… Твою косметичку!

Нет, косметички в классе не оказалось. Ни моей, ни вообще никакой. Просто… ну как бы вы на моем месте среагировали, обнаружив ученика без головы?

— Эт-то что такое? — Заговорить получилось только со второй попытки. — Что это такое?

— Это Этин!

— Этин не хотел пугать!

— Он только хотел вылупиться из яйца! А оно получилось… то есть не получилось… вот такое!

Студент? Вылупиться? У кого-то тут едет крыша. Интересно, у меня или все-таки у Этана?

— Мы ему помогали, и оно получилось только такое!

Такое. Ага. Я присмотрелась к «всаднику без головы», то есть к мальчишке, у которого на плечах вместо этой самой головы торчал большой белый шар, и перевела взгляд на студентов. Те немедленно засыпали меня объяснениями, из которых кое-как стало понятно, что умник Этин, как всегда, хотел все сделать красиво. Выбрал обрядовую традицию по случаю рождения драконыша и решил продемонстрировать их на себе. Наколдовать яйцо, а потом «вылупиться» (и напарник покажет, что при этом делают драконы). А оно вокруг головы наколдовалось. И не снимается никак, и не бьется.

Ага. Еще б ему драконья скорлупа просто так разбилась. Дракон не курица, скорлупа тут покрепче бронированного стекла. Интересно, как у него получилось сотворить такую? На вид и на ощупь прямо как настоящая…

— Продвинутый юноша. А модели-то ему чем не подошли? — Я покосилась на стол с камнями — копиями родных Южных скал — и нескольких дракончиков размером с ладошку, сейчас тихо сидящих у «бассейна».

— Он хотел… ну, хотел…

— Ясно. Вот почему испытывать новые чары можно только при старших. Чтоб помогли, если вот такое случится. Зовите целителя, пусть поможет вылупиться. Этин, ты дышать-то можешь?

Сразу два паренька рванули нажимать белый квадратик на стене — вызов дежурного целителя. Тот послушно отозвался вспышкой, детки мигом отскочили, и через секунду у стенки возник маг в красно-белой накидке. Спокойно выслушал «повесть об отличнике» (целители вообще спокойные) и утащил яйцеголового пострадавшего с собой избавляться от лишних деталей, пообещав скоро вернуть.

Дальше урок пошел как по маслу. Под оживленное перешептывание ребята продемонстрировали традиционный ритуал вылета на первую весеннюю рыбалку, потом традицию приема в стаю новичков. Все хорошо подготовились, модели послушно летали и садились куда положено, ошибок не было, и я заулыбалась. Нет, все-таки правильная это вещь — изучение традиций других рас. Люди обычно боятся того, чего не понимают, а если чего не знают, выдумают страшные сказки… а тут вот, все понятно, просто и красиво.

— …а потом происходит сватовство, — тарахтела в это время раскрасневшаяся девчушка. — Это очень старинный и красивый ритуал. Начинается он с того, что жених отправляется… Силь, не спи!

Светленький как березка Силь вздрогнул, и над учебной проект-площадкой взмыл небольшой, ростом с котенка, дракончик (видимо, это и был тот жених, который «направляется»), точнее, модель, раскрашенная… кхм, довольно необычно. По крайней мере, драконы в полоску лично мне раньше не попадались.

— Отправляется… — повторила девчонка и замолчала, впившись взглядом в «модель». Кажется, экстремальная окраска и для нее была сюрпризом. — Отправляется…

— Куда? — не выдержал кто-то.

— Прятаться! — догадался сероглазый мальчишка.

— От невесты?

— От вас спрячешься…

— От тещи!

— Алли, так куда он там направляется? Говори, а то мы поспорили.

— Перекрашиваться! — ехидно прокомментировал еще один остряк.

— Подальше от ваших язычков? — внесла вклад я. — Будете перебивать, не закончим и до завтра.

Мои слова пришлись кстати. Испепелив напарника негодующим взглядом, рассказчица сгребла мозги в кучку и продолжила изложение «традиции».

— Он начинает с того, что приносит в семью невесты специальный поднос, драконы называют его ихар, он большой, чаще всего каменный. Обычно на подносе лежат цветы или готовые цветочные ленты. Он ворошит крылом цветы, а два его лучших друга в это время рассказывают, какой он хороший дракон и как любит свою избранницу. И какая у них будет счастливая жизнь… И если она принимает гирлянды, то начинается самое интересное: на опустевший поднос дракон выдыхает так называемое «сокровенное пламя», в котором выражается его внутренняя суть, и…

Тихое хихиканье заставило девочку снова отвлечься от рассказа… как раз вовремя, чтобы заметить, что напарник Силь присел, что-то выискивая на полу, а оставленный без присмотра дракончик-модель почесал хвостом шею и сунул голову под крыло, совершенно не интересуясь «невестой».

Алли была отличницей. Очень способной и ответственной. Даже чересчур ответственной. Именно поэтому ее часто ставили в пару с талантливым, но озорным Силем, чтобы, пока не поздно, привить немного терпимости. Мастер Наэсте, как-то выдерживающий должность руководителя университета уже больше сорока лет, часто повторяет: отличникам тоже надо время от времени терпеть поражения. Тогда, мол, они научатся встречать проблемы правильно, спокойно, взвешенно, и трудности жизни их не сломят. Думаю, так и будет, и взрослая Алли сумеет встретить любую проблему как надо. Но пока ей всего двенадцать лет, и любая неудача кажется просто-таки катастрофой.

— Силь! — В голосе была такая буря, что вздрогнул даже непробиваемо спокойный Вась по прозвищу Медвед. А про Силя и говорить нечего. Мальчишка шарахнулся в сторону, модели переполошенно закружили в воздухе, поднос грохнулся на голову потенциальной теще, «друзья» попадали один на тестя, второй на невесту, цветы, стремительно увеличившись, шлепнулись на сидящих кружком ребят, а сам «счастливый жених» — мне в вырез платья.

Стало тихо. Группа уставилась на… в общем, на местопребывание последнего дракона. Я, если честно, туда же.

И полная тишина. Только «жених» фыркал и копошился, пытаясь выбраться обратно.

Спокойствие…

Изо всех сил сохраняя на лице серьезное выражение, я двумя пальцами выловила «жениха» за кончик мечущегося хвоста и подсадила к «невесте». Тот прижался к обретенной подруге, как девушка к норковой шубе с табличкой «скидка 50 %».

— Старинный и красивый обычай, — невозмутимо проговорила я.

И грянул хохот.

Глава 2

МУЖ И ЖЕНА

Идеальная пара по-человечьи — это когда взаимно устраивают недостатки друг друга.

Или что-то большее?

(Из «Наблюдений за человеками» премудрого дракона Уррахи Большая Голова)

Рик прилетел только вечером. Как всегда, измотанный до отпадания крыльев. Он у меня маг, я говорила? Поэтому полдня вкалывает в крупном селе, разбираясь с проблемами местных жителей, а потом еще в универе учится — на полного мага. Это вообще-то для шамана-универсала не так уж трудно, просто у шаманов и полных магов разный «уровень проводимости магии и контактности с источниками». Если попроще, то шаманы энергию для колдовства могут брать свою собственную, накопленную. Оттого и разный уровень колдовства по сезонам, например, солнечники слабее всего весной, после зимнего сезона бурь и перед пополнением резерва. Оттого, кстати, у шаманов и это самое… ну как бы это сказать помягче… воздержание, вот. Почти три месяца, пока идет накопление резерва, с девушками нельзя. А то настройка собьется, и без магии останешься. Нарушителю потом придется целый комплекс ритуалов проходить, чтобы восстановить нужное, да еще от ковена влетит. Но это если шаман. А полный маг может позаимствовать энергию у природы, причем в любой момент, когда надо, и от истощения не маяться. Главное, нужно научиться брать-копить энергию не только из стихии-покровительницы, но и из других источников, для «сохранения верного баланса». И еще распределять ее, преобразовывать.

Рик способный, у него получится. Тем более он еще и ответственный, старается. Но, во-первых, переучиваться трудней, чем учиться, а во-вторых… вы не забыли, что Рикке теперь еще и дракон? А у них совсем другая энергоструктура, и она проступает и в человеческом облике.

Оттого с этой учебой сплошные проблемы. Попробуйте тут поколдовать, когда каждое «приложение» (это здешние заклинания так называются) срабатывает не так, как положено. Кое-что (примерно половина) просто намного мощнее, а с остальными вообще зарез. То меняется «знак стихий», и вместо «ращения семян» эти самые семена подлетают в воздух и массово уносятся в теплые края. То обычный «ветерок» (охлаждение воздуха) срабатывает на обретение разумности (и ладно бы еще кто-то приличный поумнел, так нет, весь разум достался ежикам, которые немедленно объявили военное положение в связи с невозможностью и дальше мириться с беспредельной наглостью белок в отношении прав на грибы). А коллеги-маги сидят рядом, в одной руке перо, в другой бинты и набор первой помощи, с заклинаниями лечебными наготове — чтобы помочь, в случае чего, а заодно записать, что вышло.

Так что трудновато это — одновременно учиться и работать подопытным кроликом.

Но у Рика как-то получается. Он уже переработал штук сто «приложений» в расчете на драконью природу. Говорят, они получаются мощные…

Кувырок (я говорила, что у нас недаром такой большой двор?), и вместо золотистого дракона на сено падает человеческая фигура. Устало поднимается. Набрасывает халат. Смотрит на меня:

— Привет. Как день?

Кхм… и что ему сказать? Что сегодня весь поселок встал на уши из-за нашей дочурки? Или что нам с Гаэли пришлось выпутывать куриц из виноградоубежища? Или доложить, как я позорилась, общаясь с поросенком? Как Маринка в тысяча первый раз с честным видом выпалила «я-не-хотела-честное-слово-больше-не-буду». И как я завалила лекцию для старшекурсников «Драконьи стаи и ареал их обитания», заявив, что Песчаная стая обитает в курятнике? Ну, перенервничала из-за всего этого переполоха во дворе Гаэли. Студиозусы ржали, как целое стадо кентавров! А что мне сказала Радиликка…

Но у Рика такой усталый вид…

— Нормальный день. — Я пожимаю плечами.

А что? В конце концов, ничего необычного. День как день. По крайней мере, не скучно.

— Устал?

— Мягко сказано. — Рик удивленно посмотрел на тарелку, которую я перед ним поставила. — Это что такое?

— Мясо.

— Чье? Я такого не припомню.

— Да нормальное оно. Просто я его в фольге запекла. По рецепту.

— В чем?

— Потом покажу. Ешь.

Ну не говорить же, что из-за выходки нашего сероглазого сокровища мне пришлось кувыркаться в дракона и запекать это чертово мясо в моем собственном дыхании? Нет, я нормальная хозяйка, просто так было быстрее. Не надо раскочегаривать печку, только и дела, что утыкать это мясо специями, завернуть в фольгу и подышать немного?

У любой хозяйки должны быть свои маленькие секреты.

— Трудный день? — Рик с улыбкой подсунул мне аппетитно пахнущий ломтик. То-о-о-оненький. Чтоб не отказалась.

— Ага.

В серых глазах Рика мелькнули искорки.

— Маринка? — понимающе спросил он.

— Угу.

— Что на этот раз?

— Ешь. Потом расскажу.

— Значит, рассказ будет красочным, — усмехнулся муж. — Готов подождать. Жертв хоть не было?

— Ну… прошлогоднее птичье гнездо считается?

— Не-а.

— Значит, нет.

— Хорошо…

В доме было тихо. Никакой музыки, только сверчки за окном трещат. И чуть слышно шелестит листьями ива. Из клипсы в моем левом ухе, зачарованной Риком на передачу звуков из детской, доносится сонное дыхание дочки — опять не дождалась папу, заснула. И проблемы дня кажутся мелочью, и кажется, век бы сидела и смотрела…

Надо же, к тогдашним моим двадцати годам нужно было натворить кучу глупостей, загреметь в другой мир и обрасти драконьей чешуей, сцепиться с черным магом и чуть не загнуться на алтаре во время жертвоприношения, чтобы понять, что такое счастье.

Вот оно. Когда домой возвращается любимый муж, а в комнате спит ваш ребенок. Когда ты уверена, что тебя понимают даже без слов.

И все хорошо…

— Эй… — Перед глазами что-то мелькнуло, раз, потом другой. — Ты со мной?

— А? — Я тряхнула головой и с удивлением уставилась на мое усталое счастье. С чего это ему вздумалось махать руками прямо перед моим лицом? — Что?

Рука замерла.

— Просто захотел убедиться, что ты действительно меня слышишь, — усмехнулся Рик. — А то смотришь куда-то на плиту и улыбаешься с таким мечтательным видом…

— На плиту?

Рука переместилась правей и дальше и пробежалась по моей косе.

— Ну… мне так показалось. И как-то не по себе стало.

— Это с чего бы?

— Ну… — Рука снова прошла по моим волосам. — Да нет, ничего.

— Так-так… — По коже уже бежали мурашки, но я попросила их временно убраться. — Рик, это что такое? Мой храбрый муж боится плиты?

Серые глаза лукаво блеснули.

— Не плиты… — шепнул он. — А того, что внутри.

Это он про мою первую попытку готовки говорит. Если бы мы оба тогда съели то, что я приготовила (нет, я знала рецепт, просто, сами понимаете, молодой муж, медовый месяц, все такое…), то очнулись бы только в лечебнице.

— Противня? Или дров? О, догадалась… Ты боишься золы!

Он рассмеялся.

— Позорище, да?

— Полное!

— Негодящий тебе достался муж…

— Не то слово! Я-то надеялась, что мой герой будет храбрым…

— …будет сражаться с каждой встречной плитой?

— И не только. Еще со стиральной машиной, кухонным комбайном и микроволновкой.

— О предки, это даже звучит страшно… Микровол… — Рик почти умоляюще посмотрел на меня. — А никак нельзя без них?

— Ни за что!