Линкор «Дасоку» Калугин Алексей

– Это вы так решили, Иночи-сан?

– Это сказано в регламенте несения службы на борту линкора.

– Ну тогда послушайте, что я вам скажу, Иночи-сан. Я не приписан к «Дасоку», и ваш бортовой регламент меня никаким боком не касается. И то, что входит в сферу моих обязанностей, я определяю сам.

– Вы на военном корабле, Бутов-сан!

– Я знаю, – криогенщик не спеша обошел виртуальный планшет, внимательно глядя на россыпь звезд и планет внутри трехмерного контура. – Мне также известно то, что державы, которой вы служите, больше не существует.

– Позвольте внести уточнение, Бутов-сан, – взял-таки слово капитан, все это время с интересом следивший за разговором помощника левого края с бригадиром криогенщиков. – Империя Пяти Солнц существует до тех пор, пока жив Император.

– Не смею возражать, Сакамото-сан, – на японский манер слегка поклонился капитану Бутов. – Но смею заметить, что в настоящий момент «Дасоку» – это все, что осталось от империи. – Русский поклонился еще раз. – Извините мне мою прямолинейность, господин капитан.

– У кого что болит?!

На мостик вбежал небольшого роста человечек в желтой медицинской униформе, с плоским кейсом в руке. Руки и ноги его двигались, будто на шарнирах, что делало его похожим на забавную куклу-марионетку, находящуюся в руках искусного кукловода. У доктора Грипенфлихта было живое, очень подвижное лицо с длинным носом, тонкими губами, выступающими скулами и большими, выразительными карими глазами. Завершали картину черные гладкие волосы, расчесанные на прямой пробор, узкая, аккуратно подстриженная корсиканская бородка и черные напомаженные усы с подкрученными вверх кончиками.

– Питер Шаллерус, – с тоской затянул нито кайса Сакамото. – Честное слово, со мной все в порядке.

Доктор Грипенфлихт выставил перед собой руку с открытой ладонью, которой на расстоянии будто припечатал капитана к спинке кресла.

– Сидите, больной!

Подбежав к капитану, доктор Грипенфлихт поставил кейс на пол, одной рукой взял Сакамото за запястье, чтобы проверить пульс, а другой оттянул веко, чтобы взглянуть на склеру.

– Питер Шаллерус…

– А ну-ка, больной, покажите язычок!

– Питер…

Воспользовавшись моментом, доктор Грипенфлихт засунул капитану в рот допотопный пластмассовый шпатель.

Бутов, наклонив голову, с интересом наблюдал за действиями врача.

Остальные находившиеся на мостике члены команды «Дасоку» вели себя тихо и старательно отводили глаза в стороны. Должно быть, боялись, что доктор и за них примется.

– Ну что ж, мне все ясно! – доктор Грипенфлихт спрятал шпатель в нагрудный карман. – У вас, Сакамото-сан, хроническое переутомление.

– У меня – голова, – робко заметил нито кайса.

– Понимаю, – размашисто кивнул Грипенфлихт. – Когда голова есть – это хорошо! Когда нет – плохо! – Он вдруг выхватил из кармана шпатель и указал им на Бутова: – Вы со мной согласны, уважаемый?

– Целиком и полностью, – заверил доктора русский. – Только у капитана мало того, что голова на месте, так она еще и болит.

– С чего бы вдруг? – недовольно сдвинул брови доктор Грипенфлихт. – Не вижу к тому никаких причин!

– Эта причина вас устроит, – Бутов указал на свисающий с потолка держатель.

Доктор вознес взгляд к потолку, задумчиво потеребил бородку.

– Очень весомая причина, – сказал он.

– К тому же еще металлопластиковая, – добавил Бутов.

– А вы что же молчите! – набросился доктор на капитана. – Вам по голове железякой треснуло, а вы делаете вид, будто ничего не произошло! – Грипенфлихт с досадой всплеснул руками. – Ну прямо как мальчик! А ну-ка! – махнул он кистью руки у капитана перед носом. – Живо показывайте, куда вас ударило!

– Сюда, – указал на правый висок Сакамото.

Доктор Грипенфлихт потрогал пальцем капитанский висок.

– Болит?

– Не очень, – поморщился капитан.

– Хватит мне врать! – недовольно взмахнул рукой Грипенфлихт.

– Болит, – опустив взгляд, сознался Сакамото. – И в затылок отдает.

– А голова не кружится?

– Нет.

– Точно? Не врете?

– Нет, – энергично затряс больной головой Сакамото.

– Ну тогда мы это враз исправим, – сменил гнев на милость Грипенфлихт.

Он поднял с пола кейс, положил его на колени Сакамото, щелкнул двумя серебристыми замочками и откинул крышку.

Не рискуя подойти ближе, Бутов вытянул шею – ему было интересно, что там у доктора в чемодане. Судя по тому, как Грипенфлихт ставит диагноз, в его врачебный арсенал непременно должны входить клистирная трубка и шприцы с иголками.

Но Бутов ошибся. В кейсе у доктора Грипенфлихта было аккуратно разложено новенькое медицинское оборудование.

Внимание, проявленное криогенщиком, не осталось незамеченным.

– Хотите помочь? – Грипенфлихт скосил на Бутова неприязненный взгляд.

– Я? – удивился русский.

– Ага, – кивнул, как ни в чем не бывало, доктор. – Мы с вами прежде не встречались, но, как я понимаю, вы ведь русский криогенщик?

– Точно, – кивнул Бутов.

– Ну так вперед! – Грипенфлихт указал на раскрытый кейс. – Действуйте! Господин?..

– Бутов, – подсказал русский. – Николай Бутов.

– Ну так что же вас смущает, господин Бутов?

– Я, как вы верно заметили, криогенщик, а не врач.

– Ах, вот оно что! – Грипенфлихт взялся двумя пальцами за кончик левого уса и слегка подкрутил его. – А я-то думал, каждый русский разбирается абсолютно во всем!

– Вам приходилось работать с русскими? – спросил нито кайса Сакамото, полагая, что пора разрядить обстановку.

– Нет, – тряхнул головой доктор Грипенфлихт. – Мне приходилось их лечить. И представьте себе, каждый! – Доктор едва не задохнулся от возмущения, поэтому ему пришлось сделать паузу, чтобы глотнуть побольше воздуха. – Абсолютно каждый русский считал своим долгом объяснить мне, как нужно это делать!

– И где, позвольте спросить, вы лечили русских? – поинтересовался Бутов.

– На военной базе «Виссарион», – ответил доктор. – Во время пятидневной войны… Не двигайтесь!

Последняя фраза была обращена к капитану.

Достав из кейса пятикубовую пластиковую пробирку с закручивающейся крышкой, доктор Грипенфлихт открыл ее, достал тонкую серебряную иглу и очень осторожно покручивая, начал вводить острие в переносицу Сакамото.

– Вы участвовали в пятидневной войне? – Бутов был искренне удивлен.

– Нет, – Грипенфлихт взял двумя пальцами вторую иголку и начал вводить ее в надбровную дугу капитана. – Но я работал в гуманитарном корпусе «Врачи Галактики». И мне так повезло, – доктор криво усмехнулся, – что меня направили в Русский сектор.

Третья игла вонзилась в скулу нито кайса Сакамото. Четвертая – в мочку уха.

– Вот так! – доктор Грипенфлихт закрыл пробирку с иглами и уложил ее в кейс. – Ну, капитан, как теперь ваша голова?

– Спасибо, Питер Шаллерус, значительно лучше.

Сакамото попытался привстать, чтобы поклониться доктору, но тот ладонью уперся капитану в грудь.

– Сидите, больной! Еще пару минут, и все пройдет! – доктор Грипенфлихт почему-то насмешливо глянул на Бутова. – А вы говорили – таблетку! – Как будто это криогенщик предлагал накормить капитана таблетками от головной боли.

– Питер Шаллерус, на корабле есть раненые? – спросил Сакамото.

– Я как раз собираю информацию о пострадавших, – доктор Грипенфлихт достал из кармана персональный коммуникатор и, вооружившись световым пером, взмахнул им так, будто собирался написать сонет. – Так! – он сделал отметку на дисплее коммуникатора. – И – вот так – еще одна загогулина. – И в итоге мы имеем, – доктор прищурился и прикусил губу, как будто что-то прикидывал в уме, – ушибы, вывихи, ссадины и легкие приступы паники. – Питер Шаллерус спрятал коммуникатор в карман. – Пока не поступала информация из машинного и кухонного отделений. Надо полагать, люди там заняты настолько, что им некогда считать синяки и шишки. Как это ни смешно звучит, но вы, господин капитан, самый тяжелый больной на борту «Дасоку».

– Я рад, – улыбнулся Сакамото.

– Все! – работая обеими руками, как фокусник, доктор Грипенфлихт быстро освободил лицо капитана от иголок, кинул их в миниатюрный переносной стерилизатор и захлопнул кейс. – Надеюсь, в моих услугах больше никто не нуждается? – Тишина. – Тогда позвольте откланяться!

Коротко кивнув, доктор Грипенфлихт подхватил свой кейс и побежал к выходу.

– Займемся делом, господа, – капитан поднялся из кресла.

– Где вы отыскали этого комика? – негромко спросил Бутов у оказавшегося рядом с ним возле виртуального планшета Исикавы.

– Вы имеете в виду доктора Грипенфлихта? – уточнил штурман.

– Ну да, – кивнул Бутов. – Странный тип.

– Манеры поведения доктора Грипенфлихта несколько экстравагантны, – согласился Исикава. – Но врач он замечательный.

– Он тоже отказался покинуть «Дасоку», когда вы собрались взорвать корабль?

– Доктор Грипенфлихт является подданным Империи Пяти Солнц.

– Серьезно? – удивленно поднял бровь Бутов. – И давно?

– Около года.

– А прежде?

– Что – прежде?

– Какое гражданство было у доктора прежде?

– Он работал в корпусе «Врачи Галактики», – подумав, ответил Исикава.

– Это я слышал, – кивнул Бутов. – Но «Врачи Галактики» – это международная организация, в которую входят представители разных секторов и союзов. Какое гражданство было у Грипенфлихта? И почему он от него отказался?

– Не знаю, – качнул головой Исикава. – А почему вас это интересует?

– Люблю сопоставлять и анализировать ничего не значащие факты, – ответил Бутов. – К тому же, как вы слышали, доктор Грипенфлихт работал на территории Русского сектора во время Войны Тринити. Выходит, мы с ним почти земляки.

– Ах, вот оно что, – многозначительно кивнул Исикава, сделав вид, что понял, о чем говорит русский.

– Итак, господа офицеры. – Нито кайса Сакамото присоединился к тем, кто уже стоял возле виртуального планшета. – Ситуация, в которой мы оказались, имеет как свои минусы, так и плюсы. Нам удалось обмануть сайтенов, которые сейчас ищут «Дасоку» в гиперспейсе. Но мы не можем использовать ХД-двигатели, не рискуя привлечь внимание противника. Также мы не можем воспользоваться дальней связью, чтобы попытаться договориться с кем-то из возможных союзников или заручиться поддержкой Международного совета планетарных союзов.

– После того как вас кинул Восточный Альянс, союзников у нас больше нет, – внес необходимое уточнение Бутов. – А Международный совет планетарных союзов – это сборище ни на что более не способных аксакалов и молодых да рьяных карьеристов, у которых две недели уходит на дебаты по вопросу о том, можно ли кошкам пить обезжиренное молоко. Сайтены прихлопнут «Дасоку» прежде, чем МСПС примет какое-то решение по нашему запросу. А после они уже и не вспомнят, по какому поводу собирались.

– Я хотел обрисовать ситуацию в целом, – посмотрел на криогенщика Сакамото.

Бутов мило улыбнулся и поднял руки с открытыми ладонями – все, молчу.

– Таким образом, – продолжил капитан, – мы можем использовать только маршевые двигатели. Запас ти-топлива на корабле невелик, – никто не предполагал, что придется задействовать маршевые двигатели для дальних перелетов, – но мы можем пополнить его на других кораблях восьмой эскадры. Тем более что мы все равно должны отдать последний долг воинам, погибшим во славу Империи Пяти Солнц.

– По-моему, вы сильно приукрашиваете случившееся, господин капитан, – снова встрял в речь Сакамото русский. – Лично я не вижу ничего славного в том, как бездарно погибла восьмая эскадра.

– Господин Бутов! – схватился за меч бортинженер правого края Нори. – Я не позволю вам оскорблять честь воинов империи!

– Как хотите, – безразлично махнул рукой криогенщик. – Только ответьте мне, – Бутов по очереди взглянул в глаза каждому из японцев, – чего ради тогда было кашу заваривать? Взорвали бы, к чертовой матери, «Дасоку», да и дело с концом! Вы, Нори-сан, знаете, как долго сайтены будут преследовать в гиперспейсе модуль, полагая, что это «Дасоку»?.. А может быть, это известно вам, господин капитан?.. Увы! – Бутов с прискорбием развел руками. – Я тоже этого не знаю. Но я точно знаю, что сайтены вернутся, как только поймут, что их провели. Поэтому чем раньше мы отсюда уберемся, тем лучше! – Бутов пронзил пальцем трехмерное изображение звездного скопления Торнхилл.

Японцы еще какое-то время смотрели на русского, ожидая продолжения. Затем взгляды присутствующих обратились на капитана.

– Я согласен с Бутовым-саном, – выдавил сквозь стиснутые зубы Сакамото. – Это противоречит нашим традициям, но, если мы начнем воздавать почести мертвым, то можем потерять живых. Как верно заметил все тот же Бутов-сан, «Дасоку» сейчас – это все, что осталось от Империя Пяти Солнц. Это все, во что мы верим. Если Императора и империю еще можно спасти, то сделать это способны только мы – и никто другой. Все! – Сакамото взмахнул рукой, как будто хотел поймать в кулак пятое солнце Фафнира. – Больше этот вопрос не обсуждаем. Нори-сан, займитесь подготовкой грузовых модулей для доставки на «Дасоку» ти-топлива с погибших кораблей.

– Да, господин капитан.

Покорно склонив голову, бортинженер правого края так и остался стоять, как будто подставляя шею под удар меча.

– В чем дело, Нори-сан? – сурово сдвинул брови Сакамото.

– Ваш приказ относится и к флагману восьмого флота? – не поднимая головы, спросил бортинженер правого края.

– Ко всем кораблям, – подтвердил капитан.

– Но на борту флагмана находятся останки кайсё Сюсо.

– Они там и останутся.

– Но, господин капитан, кайсё Сюсо принадлежал к роду…

– Кайсё Сюсо останется вместе со своими подчиненными, – слегка повысил голос нито кайса Сакамото. – Если Всемилостивый Будда Амидо пожелает, он сделает так, что останки кайсё Сюсо со временем будут погребены со всеми полагающимися почестями. А в данный момент нас интересует только ти-топливо. Я ясно выразился, Нори-сан?

– Да, господин капитан.

Не поднимая головы, Нори развернулся на пятках и направился к выходу, рукой придерживая у пояса меч.

– Когда это Нори успел надеть меч? – тихо спросил Исикава у Ёситики.

Мастер-оружейник молча пожал плечами. После чего так же тихо сказал:

– Насколько мне известно, он не принадлежит к самурайскому роду.

– Господа, – обратился к офицерам Сакамото. – Нам предстоит принять весьма ответственное решение. Куда вести «Дасоку»? Не думаю, что нам будут рады в Шенгенском союзе. Они, конечно, не выдадут нас сайтенам, но и не позволят вновь выйти в космос на «Дасоку». На любой из планет Шенгенского союза мы будем жить, как почетные пленники. Немногим дальше Шенгенского союза находятся Османский картель и Туркменское ханство, – капитан указал местоположение названных государств на трехмерной карте. – Туркменское ханство поддерживает тесные контакты с предавшим империю Восточным Альянсом. Поэтому не исключено, что нас туда и переправят. А из Восточного Альянса у нас прямая дорога к сайтенам. Османский картель… – Капитан наклонил голову и задумчиво почесал то место на переносице, куда доктор Грипенфлихт вонзал иголку. – Что такое Османский картель, вы и сами прекрасно представляете. На «османов» нельзя ни в чем полагаться, они не признают никаких договоров и думают только о своей выгоде. И тем не менее из трех возможных вариантов я выбираю Османский картель. Какие будут мнения?

– Ничего лучше придумать не удастся, – глядя на карту, с досадой цокнул языком штурман Исикава. – На маршевых двигателях мы далеко не уйдем. До границ того же Османского картеля тащиться месяца два, а то и больше. – Исикава покачал головой. – Я не вижу других вариантов.

– Господин Ёситика? – Капитан посмотрел на мастера-оружейника.

– Османский картель. – Мастер-оружейник тяжело вздохнул. – Честно признаться, мне совсем не нравится эта идея. «Османы» не знают, что такое честь, и не умеют вести себя достойно. Они легко продают вчерашних союзников тем, кто больше заплатит. Но, – Ёситика слегка развел руками, – приходится признать, что другого выхода у нас нет.

– Значит, идем к границам Османского картеля, – подвел черту нито кайса Сакамото.

– Можно мне сказать, господин капитан? – поднял руку русский.

– Конечно, Бутов-сан, – слегка поклонился криогенщику Сакамото.

– Есть у меня одна идейка, – Бутов положил пальцы на виртуальный джойстик и стал перемещать объекты на карте. – Не знаю, насколько она вам понравится, – он укрупнил один из секторов. – Вот.

Головы японских офицеров склонились над трехмерной картой. Взгляд каждого был полон сомнения, которое почему-то никто не решался высказать вслух.

Мастер-оружейник Ёситика засунул обе руки в карманы форменных брюк. Капитан Сакамото сдавил двумя пальцами подбородок и искоса глянул на штурмана. Исикава выпрямился, посмотрел на развороченный потолок, кашлянул в кулак.

– Исикава-сан, – обратился к штурману капитан. – Что вы думаете по поводу предложения Бутова-сана?

Исикава снова посмотрел на потолок. Затем перевел взгляд на карту.

– Бутов-сан, – штурман коснулся двумя пальцами виртуального джойстика на своей стороне планшета и тонкими зелеными линиями выделил обозначенный криогенщиком квадрат, – если я правильно вас понял, речь идет об этом квадрате?

– Совершенно верно, – кивнул Бутов. – До него не дальше, чем до границы Османского картеля.

– Простите, Бутов-сан, – с сожалением развел руками Исикава. – Но в указанном вами квадрате нет ничего, кроме погасшей звезды и хилого метеоритного потока.

– По моим прикидкам, если мы не станем тянуть с отправкой, то как раз в этом секторе пересечемся со Старой Одессой.

– Со Старой Одессой? – Штурман еще раз внимательно осмотрел обозначенный русским сектор. Да нет, ничего он не пропустил! – Что такое Старая Одесса?

– Вы не слышали про Старую Одессу? – изумленно воскликнул Бутов.

Исикава посмотрел на Ёситику. Мастер-оружейник отрицательно качнул головой.

– А вы, капитан? – Бутов протянул руку к Сакамото так, будто взывал к его совести. – Вы тоже не знаете Старую Одессу?

– Мне кажется, я где-то слышал это название, – сосредоточенно наморщил лоб Сакамото.

– Так, – многозначительно кивнул Бутов.

– Но где именно?.. – капитан двумя пальцами потер лоб, стараясь разгладить складки. – Нет, – он развел руками. – Не могу припомнить.

– Замечательно! – хлопнул в ладоши русский. – Если никто из старших офицеров боевого флота Империи Пяти Солнц ничего не знает о Старой Одессе, значит, и сайтенам не придет в голову искать «Дасоку» в пустом, как верно заметил Исикава-сан, секторе.

Нито кайса Сакамото заложил руки за спину.

– Так, может быть, господин Бутов, вы все же расскажете нам, что такое Старая Одесса?

– Само собой, – кивнул русский. – Старая Одесса – это одна из первых колонизированных планет в зоне, которую сейчас называют Русским сектором. В то время процесс террареформирования еще не был поставлен на широкую ногу, поэтому для колонизации выбирали планеты, условия на которых более или менее соответствовали тем, которые мог выдержать человек. Планета, впоследствии получившая название Старая Одесса, была хороша во всех отношениях. Кроме одного – она входила в отличавшуюся крайней нестабильностью систему трех солнц. Астрофизики предупреждали колонистов, что самое позднее лет через сто две из трех звезд Старой Одессы непременно столкнутся, и тогда всей системе придет абсолютный кирдык. Тем не менее Старую Одессу начали обживать в расчете на то, что со временем колония будет перенесена на другую, подготовленную террареформаторами планету. Однако, когда пришла пора покидать насиженное место, большинство обитателей Старой Одессы не захотели этого делать. Вместо того чтобы покинуть планету, ставшую для них родной, одесситы взялись за ее переустройство. К тому моменту, когда два солнца системы Старой Одессы устремились навстречу друг другу, явно намереваясь выяснить, кто из них круче, одесситы превратили свою планету в гигантскую космическую станцию. Большинство строений было перенесено под землю, а те, что остались на поверхности, были надежно укрыты специально для этой цели разработанными куполами. Более того, в определенных точках на поверхности планеты одесситы установили новейшие по тому времени, мощные ХД-двигатели третьего поколения. Такой массивный объект, как планета, понятное дело, не мог перейти в гиперспейс, но ХД-двигатели позволяли одесситам направлять движение планеты в нужную им сторону. Они очень вовремя покинули свою трехсолнечную систему – за пару недель до катастрофы. С тех пор Старая Одесса стала блуждающей планетой. Поскольку формально она относится к Русскому сектору, одесситы стараются не удаляться от его границ. Но фактически живут по своим законам. Которые, впрочем, не входят ни в какие противоречия с общечеловеческими принципами. Для одесситов имеет значение лишь то, что их планета является свободной экономической зоной. Это они сами так ее называют. А по сути, это огромная барахолка, на которой можно продать, купить или выменять все, что угодно. Я предлагаю идти прямым курсом на встречу со Старой Одессой, загнать «Дасоку» в ее доки, залатать все дырки, навести на корабль глянец, а заодно и подумать, как дальше быть. – Бутов обвел взглядом удивленно вытянувшиеся лица японцев. – Ну как вам такое предложение?

Первым нарушил молчание штурман Исикава:

– А что, есть еще и Новая Одесса?

– Есть, – кивнул Бутов. – Есть еще и Самая Новая Одесса. Но обе они не чета Старой. Самые обычные террареформированные планеты в Русском секторе.

– У меня только один вопрос, – произнес негромко Сакамото. – Бутов-сан, вы уверены, что здесь, – капитан погрузил палец в трехмерную пустоту, – мы найдем эту вашу Старую Одессу?

– Если бы у нас на хвосте не сидели сайтены, мы бы могли договориться о месте рандеву. Но, поскольку такая возможность исключена, приходится надеяться на удачу. До сих пор она нас не подводила.

Сакамото вопросительно посмотрел на мастера-оружейника.

– Я согласен, – кивнул Ёситика. – Если на Старой Одессе нам отремонтируют корабль, а заодно загрузят на борт провиант и боеприпасы, я думаю, есть смысл рискнуть.

– Риска никакого, – уверенно махнул рукой Бутов. – Рано или поздно мы эту планету отыщем. Но есть небольшая проблема, – криогенщик сделал паузу и поднял указательный палец. – На Старой Одессе нам и корабль отремонтируют, и всем необходимым обеспечат. Но делать это задаром никто не станет. А в свете последних событий, я думаю, кредитные карточки, чеки и электронные банковские поручительства Империи Пяти Солнц утратили свою платежеспособность. Вопрос – чем рассчитываться будем?

– Бутов-сан, если вы задаете этот вопрос, то, надо полагать, и ответ на него знаете?

Сделав шаг назад, Бутов указал на вставленный в гравитационный зажим меч капитана.

– Вы позволите?

Сакамото сделал приглашающий жест рукой.

Бутов вынул меч из зажима и наполовину извлек клинок из ножен. Повернув меч, он посмотрел, как играет свет на волнистом хада.

– Это очень хорошее оружие, – сказал русский.

– Верно, – согласился Сакамото. – Этот меч принадлежал восемнадцати поколениям моих предков.

– И стоит он, должно быть, недешево? – прищурился криогенщик.

– Этот меч бесценен, – Сакамото понял, куда клонит русский. – Я, Бутов-сан, не продам его ни при каких обстоятельствах. А потому и не могу требовать того же от моих подчиненных.

– Да и не нужно, – Бутов небрежно сунул меч в гравитационный зажим. – Мечи, наверное, есть и на других кораблях. Поскольку вы все равно собираетесь послать команду за ти-топливом…

– Бутов-сан! – медленно, почти не разжимая губ, процедил Сакамото. – Вы не понимаете, что говорите.

– Почему же, – удивился или только сделал вид, что удивился, криогенщик. – Очень даже хорошо понимаю. Нам хватит сотни мечей такого же качества, как ваш, чтобы оплатить ремонт «Дасоку».

– Если мы заберем мечи павших в бою офицеров, то должны будем передать их детям или другим родственникам погибших, – объяснил русскому Ёситика.

– А если мы бросим их здесь, то мечи достанутся сайтенам, – возразил мастеру-оружейнику Бутов. – Я же не предлагаю вам продать мечи и спрятать деньги в карман. По сути, они пойдут на укрепление боевой мощи императорского флота. Вы это считаете недостойным? Хорошо! – Криогенщик сделал шаг назад и широко раскинул руки в стороны. – Предлагайте свои варианты.

– Господин капитан, – поклонился Сакамото мастер-оружейник. – Я поддерживаю предложение Бутова-сана.

– Я тоже, – поклонился штурман Исикава. – Мы обязаны спасти «Дасоку».

– Согласен, – наклонил голову помощник левого края Иночи. – Хотя это и похоже на воровство, иного выхода у нас нет.

– Господа офицеры! – сразу же заулыбался Бутов. – На Старой Одессе я сведу вас с одним отличным малым. Он возьмет у нас мечи как залог под ссуду денег. А через годик мы у него все выкупим!

– Вы, Бутов-сан, как я погляжу, оптимист, – совсем невесело улыбнулся Сакамото.

– Сакамото-сан! Да с такой командой, как ваша, можно черные дыры насквозь пролетать! Расскажи кому, что мы сегодня сотворили, так ведь не поверят же!

– У меня есть видеозапись, – сказал Исикава.

– Серьезно? – восторженно округлил глаза и подался вперед Бутов. – Слушай, брат! – Криогенщик хлопнул себя ладонью по груди. – Сделай копию для моего семейного архива!