Завхоз Вселенной Веров Ярослав

9

В девять пятнадцать утра десятого апреля к четвёртому корпусу санатория «Барвиха» подъехал чёрный «Мерседес S-500». Негромко чавкнула дверь, выпуская из машины невысокого, худощавого брюнета, с острыми, несколько хищными чертами лица, с жёстким взглядом карих глаз. Человек, разминаясь, пожал плечами, провёл расчёской по волосам и уверенной походкой поднялся на крыльцо. Предъявил дежурной по корпусу удостоверение полковника ФСБ, сухо поинтересовался, где проживает товарищ Хромов. Кивнул и поднялся к номеру Игорька. Постучал. Не дождавшись ответа, уселся в кресло у телевизора, что стоял в холле, и приготовился ждать.

Астральный двойник Игорька вышел на крыльцо лечебного корпуса, запрокинул голову к небу, вдохнул полной грудью сырого весеннего воздуха и от удовольствия клацнул зубами. Осмотрелся и устремился в рощу, трогал руками стволы берёз и елей, разыскал в ложбинке почерневшие остатки снега и погрузил в снег кончики пальцев. Всё было настоящим, имело свой цвет и запах, свою температуру и терпкость бытия. А значит, и он, астральный Игорь Святополкович, был самым настоящим человеком. Астральному двойнику хотелось многого.

Человек из ФСБ подождал минут десять, спустился вниз и спросил, куда мог отлучиться Хромов. Узнав, что тот не появлялся в номере со вчерашнего дня, взялся было за мобильник, но передумал. И спросил, отлучался ли вчера Хромов куда-либо. Узнав про лабораторию сна, быстрым шагом сбежал со ступенек и устремился к лечебному корпусу. Медсестра в лаборатории, отводя глаза от предъявленной фотографии, пробормотала «только что ушёл, будь он неладен». ФСБ-шник принялся распрашивать дальше, на что девушка нервно сообщила, что Хромов вчера самовольно сбежал с процедуры, о чём есть запись в журнале, что она его раньше в глаза не видела, и откуда он здесь сейчас взялся, она тоже не знает.

Полковник удовлетворился ответом и, выйдя из лечебного корпуса, всё же позвонил по мобильному.

— Сулакшин, экстрагид рядом? Ага, пускай пошарит поточнее. Мне надо знать, объект в «Кремле» или как?

Дождался ответа, кивнул, закрыл мобилу и пошёл в рощу.

— Вот вы где, Игорь Святополкович, — разглядев среди сосен Хромова, низким и твёрдым голосом произнёс полковник.

Тот поднялся с корточек, отряхнул ладони.

— Да, это я, — с непонятным полковнику удовольствием подтвердил он. — Вы не находите, как прекрасен весенний лес? Пробуждающаяся природа? Птички? Ведь жить, это здорово, не так ли?

— М-м… Я представлюсь, Игорь Святополкович. Полковник ФСБ Леонид Кондратьевич Любимов. Мы вас разыскиваем, Игорь Святополкович.

— Интересно было бы, если бы вы меня не разыскивали, — мечтательно улыбнулся астрал.

— Я рад, что вы в прекрасном настроении. Мы с вами взрослые люди, Игорь Святополкович. Не будем ходить вокруг да около. Вас разыскивает служба охраны Президента. Им поставлена чёткая задача изолировать вас от внешнего мира. Мы же, напротив, заинтересованы в сотрудничестве. Мы с вами понимаем, о чём идёт речь.

— Да ради бога, Леонид, э-э, Кондратьевич. Что за разговоры. Конечно, посотрудничаем. У вас ко мне интерес, у меня к вам интерес. Дам голову на отсечение, что мой интерес будет поболее вашего. — Астрал беззаботно рассмеялся.

— Я рад, что контакт между нами образовался. Мы же с вами взрослые люди и, конечно, найдём общий язык. Я с интересом выслушаю ваши предложения, пожелания…

— Вот что, полковник, понимаешь, совершенно нет денег. Понимаешь? Хочется посидеть в хорошем ресторане. Поговорить с умным человеком.

Любимов внимательно посмотрел на астрала, что за чудак такой, отчего многословный, может, нервный кураж, может, цену себе набивает, наглеет? Но вот взгляд беззаботный, словно у придурка. Ладно, предупреждали ведь, что объект — существо особое.

— Отчего же, Игорь Святополкович, не посидеть в хорошем ресторане, не пообщаться с хорошим человеком, — в тон собеседнику, умело смягчая свой жёсткий «командирский» голос, словно они уже были друзьями, ответил он.

— Ну, так поехали.

Астрал зачем-то придал лицу суровое выражение и, подобрав с земли хвойную ветку, пошёл.

На скамейке у фонтана перед главным корпусом санатория сидели двое Кремлёвцев, Евгений и Константин. Проводив взглядом мерседес, Константин заметил:

— Поехали, однако.

— Это полковник Любимов. Его прессовать не станем, ибо работает на Русских Богов.

— А вот мозгляка этого, выкидыша из Отражений, хорошо бы прессануть, как смотришь, Евгений?

— Хорошо бы, — мечтательно оскалил зубы Евгений.

Пока мерседес летел по Рублёво-Успенскому шоссе к Москве, астрал зачарованно созерцал сельские пейзажи и выдавал совершенно дурацкие комментарии. Про белок и зайцев, про голубое небо и чистые воды рек. Полковник играл желваками и помалкивал.

— Эх, сейчас бы залечь где-нибудь у реки, с удочками. Как настоящие шпионы. В фильмах шпионы любят с удочками, крючочками. Я знаю. Крючочки — это аллегория вербовки. Ты меня, наверное, завербовать должен, правда?

Любимов вздохнул и прибавил газу. Стрелка спидометра сдвинулась к ста двадцати.

— Мне очень интересно побыть шпионом, — продолжал разглагольствовать объект. — Или агентом. Только, как я уже говорил, полковник, у меня будут требования. Значительные, — значительно уточнил он.

Полковник кивнул. Они уже выбрались на кольцевую.

— Так здравствуй же Москва-раскладушка! — патетически воскликнул астрал при виде первой россыпи многоэтажек.

Любимов не удержался и заметил:

— За неделю здесь ничего не изменилось.

— Ха-ха-ха, — расхохотался астрал. — Ещё как изменилось. Теперь здесь я!

В планы полковника Любимова дорогой ресторан не входил. Он припарковал машину возле кабачка «У чаши», что в Старосусальном переулке.

— Это хороший ресторан? — с наивностью идиота вопросил подопечный, спускаясь по ступенькам в подвальчик.

— Очень хороший, — заверил полковник. Он решил принимать подопечного таким, каким тот желает казаться.

— Это хорошо, что хороший. Мне вина, э-э, фалернского и расстегаев.

— Фалернского не будет. Хочешь, будет грузинское, «Хванчкара» или «Саперави».

— А фалернское?

— Это будешь спрашивать у покойного поэта Бродского или у Юлия Цезаря.

— А-а. Ну ладно, пускай грузинское. А к расстегаям, знаешь, ушицы бы, настоящей, душистой.

— Угу, — полковник кивком подозвал девушку и нормальным своим командирским голосом приказал подать два комплексных бизнес-обеда и две кружки «Старого волхва».

Астрал сосредоточенно умял щи, отбивную с картофельным пюре, подобрал салат, допил пиво. Отёр салфеткой губы и некоторое время рассеяно слушал звучавший в кабачке «русский шансон».

— Ну, значит так, Леонид Кондратьевич, — серьёзно заговорил он, — с шикарным рестораном ты меня прокатил, с расстегаями тоже не срослось, давай тогда о деле.

«Ну, слава богу! — облегчённо вздохнул полковник. — По-человечески заговорил. А то сумасшедших нас вербовать не учили».

— Мы с вами взрослые люди и, думаю, не станем играть в прятки…

— Без преамбул, полковник. Чего вам от меня надо?

— Без преамбул не обойтись. Я же вам не заказ на убийство делаю. Необходимо обрисовать ситуацию, чтобы вы владели информацией и могли осознанно делать выводы.

— Это всё понятно. Короче. На кого охотимся?

— Вы что-нибудь слышали о Русских Богах? О проекте «Русский Ковчег»?

— Может, слышал, может, нет. Это, полковник, без разницы. Ты пойми, правила нашей с тобой игры простые. Ты озвучиваешь свой заказ, я свой. И решаем — равноценные карты или нет.

— Хорошо, тогда начнём с вашего пожелания.

— Моё пожелание будет простым. Мне нужна «крыша» и выход на общенациональные телеканалы. Ну и деньги. Не зарабатывать же мне их.

— Простите, с чем вы думаете выйти на телеканалы?

— С программой переустройства России, с чем же ещё.

— Это требует серьёзного обсуждения, Игорь Святополкович…

— Только не нужно про то, что мы взрослые люди. Я всё понимаю.

— Нет, вы не всё понимаете. Лично вы, может быть, никак не пострадаете из-за безответственных заявлений, а директора каналов, журналисты огребут по полной.

— Не вижу, что здесь плохого, — пожал плечами астрал. — Жалкие, ничтожные личности, дальше своего носа ничего не видящие. Пускай пострадают. Зато для заграничных телекомпаний появится информоповод для пиара моей программы возрождения России.

— Простите, в чём заключается суть программы?

— Ну, как же. Россия обладает неисчислимыми запасами углеводородного сырья. Которое, по большому счёту, ей совершенно ни к чему. Что делаем мы? Внедряем буквально директивным путём «закрывающие технологии», то есть вводим новую, альтернативную энергетику. А Запад и Восток сажаем на нефтегазовую иглу. По мере истощения ближневосточных нефтегазовых полей поднимаем цены, беря под косвенный контроль доллар, евро и юань. Как взрослые люди мы с вами понимаем друг друга? — Астрал подмигнул. — Кто контролирует Хартленд, тот контролирует Мировой остров, то бишь, Евразию. Кто контролирует Мировой остров — тот контролирует мир. Азы геополитики. И, соглашаясь со стариной Хаусхофером, строим союзническую ось России и Германии, Германию покупаем особым статусом на рынке энергоносителей.

Полковник отметил лихорадочный блеск глаз клиента. «Ненормальность присутствует, но Русским Богам виднее. Они дали задание, нужно выполнять».

— Ну что же, Игорь Святополкович, я уяснил ваши взгляды. Поможем.

— Пишите бумагу. Всё по пунктам. Какие телеканалы и печатные издания, какой партийный проект с каким названием, какие будут взносы на мой персональный счёт, и в каком направлении будете вести работу с Администрацией Президента, чтобы не мешала.

— Извольте, подготовим. Вы желает прямо здесь, сейчас?

— Да зачем же. Сейчас я желаю домой. Посидеть часок за синтезатором… — астрал прикрыл глаза и постучал пальцами по столу, словно перебирал клавиши. — Кстати, что вам надо от меня? Против кого дружим?

— Есть такой человек. О киллере по кличке «Зверь» не слыхали?

— Ещё как слыхал, — самодовольно сообщил астрал. — Значит, вы предлагаете мне ликвидировать моего боевого товарища?

— Да нет же, — стушевался Любимов. — Ерунда какая. Задача в другом. Мы желали бы пригласить его в гости. Однако Зверь очень недоверчив.

— Ещё бы.

— И к тому же мастер конспирации.

— И чрезвычайно искусен в бою. Прямо таки астральный воин.

— Вы понимаете, о чём мы.

— Ну, так мы же взрослые люди. Однако вы извините меня за подобную осведомлённость, Зверь находился до последнего времени под крышей вашей конторы.

— Увы, наша контора неоднородна. Я вам говорил о проекте «Русский Ковчег». Наша группа офицеров ФСБ является частью этого проекта. У нас прямой контакт с Русскими Богами. — Любимов самым твёрдым и упорным взглядом, на который только был способен, вперился в собеседника.

— Вот только не надо мне про богов. Знаю я их.

— Я не сомневаюсь, что знаете, потому и говорю прямо.

— Так и говори, чего надо?

— Надо усыпить Зверя.

— Ха-ха-ха, — рассмеялся астрал, — всё-таки усыпить. Очень хорошо. И чем усыплять?

Любимов извлёк из кармана небольшой тюбик с дозатором.

— Это снотворное. Одной капли будет достаточно. Через пару минут он уснёт. Вот адрес, где его можно разыскать.

— Воображаю. — Астрал принял тюбик и бумажку, небрежно сунул в карман. — Вы его пасёте, СВР пасёт, милиция, ГРУ, служба охраны, прокуратура, агенты западных спецслужб. А он между тем хладнокровно планирует убийство Тредиаковского, и все об этом знают. А в первую очередь знает Тредиаковский, как и то, что от Зверя не убежишь, не было таких прецедентов. Потому не пытается скрыться за границей, а скорбно ожидает своей участи.

Астрал умолк.

— Итак, Игорь Святополкович. Операцию лучше провести вечером, в районе шести часов.

— Это как мы с ним договоримся.

— Само собой. Когда всё будет сделано, два раза включите и выключите свет на кухне.

— Ага. Вы пока подготовьте бумаги. Часам к пяти приезжайте к Артемию Конципко. Там подпишем, и я — ваш.

— Хорошо. Вас отвезти?

— Я на метро, — с неясным для полковника подтекстом произнёс астрал. — И денег мне надо, сейчас. Пару тысчонок. Долларов.

— Пожалуйста. — Любимов достал выданную для операции пачку денег, отсчитал двадцать бумажек.

— Ну, не прощаемся, — сказал астральный Игорёк и покинул заведение.

Больше часа он катался в метро, выходя на каждой станции кольцевой линии и любуясь интерьерами. Потом перешёл на Арбатско-Покровскую и вынырнул на Новом Арбате. Посетил самый шикарный салон мобильной связи и выбрал самый дорогой и современный аппарат — слайдер «Нокия».

В компьютерном салоне приобрёл новейший «iPod» с флэшпамятью, а заодно цифровую видеокамеру. Закачал на флэшку в ближайшем интернет-кафе седьмую симфонию Бетховена, Карла Орфа, «Моден Токинг» и «Рамштайн». А потом долго бродил по знаменитым арбатским антикварным магазинам, молча выслушивая коммерческие тексты продавцов, которые, встречая по одёжке, немилосердно грузили ворохом подробностей. Наконец астрал купил иконку Артемия, отрока Веркольского. Затем позвонил самому Артемию.

Как всегда в это время суток, Артемий спал, вернее, медленно приходил в себя после ночной жизни. Неожиданный звонок с неизвестного номера уже заранее вывел продюсера из себя. Игорьку обрадовался мало, хмуро поинтересовался, что за телефон и зачем Игорёк звонит. Услышав, что Игорьку нужны ключи от квартиры-студии, Артемий разразился длинной матерной фразой. Астрал дослушал и сообщил, что сейчас же едет к нему. Потом взял такси и велел везти на Кутузовский проспект, где в двухуровневой квартире на четыреста квадратных метров и жил Артемий.

Сперва продюсер наотрез отказывался впускать гостя, сидевший на вахте старик с орденской колодкой ссылался на нежелание товарища Конципко видеть гостей и не открывал дверей. Пришлось снова звонить и заверять Артемия, что быть тому битым по выходе из дома, ведь не навечно же он засел в своих апартаментах.

Наконец Артемий согласился спуститься. Вышел в дежурной джинсовке и тупо уставился на костюм Игорька, на галстук от Версаче, на золотые перстни с бриллиантами и мобилу, которой тот небрежно поигрывал в руке.

— Не понял, — подытожил он свои наблюдения. — И костюмчик от Дзилли.

Сам Артемий носил Бриони и мечтал перейти на Дзилли, что стоило бы ему в два раза дороже.

— Я вернулся, дружище! — расплылся в улыбке астрал.

— Вижу. — Артемий сосредоточенно размышлял. — Бабки откуда? Димон?

— Какое там. Я контракт с израильской компанией на двести тысяч заключил. А заодно и с египтянами.

— Это как? — не оценил разворотливости приятеля Артемий.

— У меня масса новых идей. Музыка так и прёт. Поехали, покажу.

— А про меня ты им пять копеек вставил?

— А как же! Поехали, там поговорим.

— Ну, тогда другое дело.

Артемий вывел мерс из подземного гаража, и они покатили на Вернадского.

— Люблю ездить, — с жизнерадостностью параноика сообщил астрал.

— С каких это пор?

— На, держи. — Астрал протянул Артемию иконку. — Со святой земли.

Артемий сунул её в бардачок, чем немало обидел астрала.

— Я тебе её вёз, это твой тезоименитый святой, на удачу. Обижаешь или как?

— Да не заморачивайся. Ты с кем контракт подписал?

— Да с кем… С хорошими людьми. И здесь подпишу. Я секрет успеха нашёл.

Артемий хмыкнул.

— Без хорошего продюсера и по совместительству друга, который тебя, засранца, знает как облупленного, кинут тебя не по-детски.

— Да не заморачивайся, — передразнил астрал. — Как там Зимуля поживает?

— Никак.

— Поп-звездой хочет?

— Да куда ей, безголосой. Чтобы на меня пальцем показывали и говорили, вон второй Масюля пошёл?

— Да уж, пора ему из своих бабищ мега-группу лепить.

— Ну да. Нет, говорю, не будет тебе сцены.

— А она тебе — старый импотент. И чем она хуже той-то и той-то.

— Выгоню я её, — решил Артемий.

— Не советую. Следующая окажется ещё хуже. А Зимулю ты знаешь как облупленную.

— Что-то ты сильно умный стал.

— Вот именно, — самодовольно заключил астрал и, отвернувшись, стал смотреть в окно.

В студии ничего не переменилось, только пыль лежала на зачехлённом синтезаторе. Астрал открыл инструмент, включил усилитель и, сделав сосредоточенное лицо, принялся играть. Играл он никак не меньше получаса свою астральную музыку. Артемий сперва внимавший с недоверием — «ну, чего там у него купили» — всё более оживлялся. Наконец не выдержал:

— Вот это уже купили?

— Это? Это ещё нет.

— Покупаю, — бросил Артемий.

— Что, коммерчески перспективно?

— Да иди ты. Давно надо было так. А то всё выкобенивался, творца из себя строил. А оказывается, можешь.

— Я ему говорил — Артемию моя музыка нравится, — задумчиво, как о чём-то своём, произнёс астрал. — А он не верил.

— Кто?

— Да там, один.

— С которым контракт?

— Нет, тот не пожелал. Ему же хуже. Пусть теперь сидит и кукарекает.

Астрал вдруг повернулся к зеркалу над диваном и показал язык. И резко оборвал игру.

— Ну что, по сто пятьдесят, как в старые добрые времена? — предложил Артемий.

Они расположились в столовой. Артемий предложил для разгону вискаря. Астрал поддержал идею с тем непременным условием, что следом пойдёт коньячок, а потом уж, как водится, мартини.

Употребив чуток поболее ста пятидесяти, продюсер ударился в коммерческие фантазии. Он уже видел Зимулю в первых строчках хит-парадов. Фигура — что надо, модный рыжий цвет волос, притом натуральный, журналисты натуральность любят. Натуральность вообще нынче в цене. На таких хитах она сто пудов раскрутится, и на рекламе конкретно сэкономим. Хотя можно не экономить, всё окупится.

— А давай ей сейчас позвоним? — вдруг предложил Артемий.

— Давай лучше выпьем. Сегодня нажрёмся, а завтра, богу помолясь, приступим к свершениям.

Постепенно Артемий дошёл до стадии разговора по душам, со слезой, с сакраментальным великодержавным «ты меня уважаешь?».

— Вот когда твой голос услышал, решил — всё, спёкся засранец, сейчас станет денег клянчить. А ты молоде-ец, ты большой молодец, Игорёша. Люблю я тебя, чёрта! Давай поцелую.

Продюсер полез обниматься и долго тискал друга-чёрта в объятиях. Астрал же вынул давешний флакончик и, заведя руку за спину Артемия, капнул в его бокал.

— Удавил совсем, — побурчал он, когда Артемий наконец отвалился. — Давай, брат Сальери, за искренний союз, связующий Моцарта и Сальери, двух сыновей гармонии.