Дом под дождем Тихомиров Артем

Глава 5

Я не стал падать на землю и вопить, разрывая на себе одежду. Не мой стиль. У меня просто все внутри одеревенело. Секунд двадцать я был просто не в состоянии что-либо произнести. Больше всего в моих ощущениях было злости – именно злости, порожденной чувством беспомощности и отчаяния.

Все мои дурные предчувствия оправдались. Но я даже предположить не мог, что именно так они воплотятся в жизнь.

Эрна издала горестный вскрик и засыпала эльфа вопросами. Ратту твердил только одно: ничего не знаю, хозяин мертв.

Наконец он соизволил заметить мою скромную персону. Я повернулся.

Эрна закрыла лицо руками.

– Прошу прощения, – пробормотал эльф. Рыжие бакенбарды его тряслись, кепи сбилось набок.

– Бэзил Хрофт, – сказал я.

Блондинка плакала.

– Ратту, если не ошибаюсь…

– Да. – Эльф дрожал.

– Позаботьтесь о лошадях, дражайший. – Я вручил Ратту поводья, и бедолага взял их с видом обреченного на смерть.

– Идемте. – Я взял Эрну под руку и повел к дому, невзирая на ее слабое сопротивление. – Успокойтесь. Мы еще ничего не знаем…

Она вынула платок и постаралась взять себя в руки. С трудом, но ей удалось.

Подъем по дорожкам к Ветряной Миле занял минуты три. Ратту оставался там, где я вручил ему поводья. Я заметил, что эльф вытирает слезы, повернувшись к нам спиной.

Мы с Эрной свернули по направлению к парадному входу. Створки были распахнуты. Навстречу нам выбежала служанка. Очень молодая девчушка с синими глазами. Чуть не бросившись нам под ноги, она стала причитать о том, какой это ужас. Ужас, безусловно. Рассказ служанки никак не прояснил вопрос, что же именно произошло с Карлом Сэдлфортом.

– Уна, иди в дом и скажи, что прибыл Бэзил Хрофт, она знает, – велела служанке Эрна.

Я осведомился о том, не надо ли девушке присесть. Уна упорхнула в дом. Эрна отказалась опустить свою изящную фигурку на одну из каменных скамей поблизости и осталась стоять. Я поднял глаза на фасад главного здания. На самом деле Миля была выше, чем казалось. Окна смотрели на меня, словно многочисленные паучьи глаза. Блестящие и безэмоциональные.

На площадку перед крыльцом вышли старшие Сэдлфорты. Элания и Рудхор. Лица искажены страданием и страхом, мучная бледность на лицах.

– Обстоятельства ужасны, – начала Элания, взяв на себя смелость говорить первой, – но мы рады видеть вас в Ветряной Миле… – Она поглядела на мужа. Тот схватился левой рукой за свой ус и дернул. Его глаза остекленели. – Рудхор!

– Извините. Господин Хрофт, прошу вас. – Словно зомби, отец семейства, пятидесятитрехлетний граф повернулся и указал мне на парадный вход.

Эрна всхлипнула. Элания посмотрела на нее огромными, полными страха глазами.

– Мама, кто рядом с Карлом? Вы послали за врачом?

– Да, Айкс уже уехал, – сказала Элания. – У Карла… у него… Там Кемдор, Стелла и Динг.

– Он мертв? Правда мертв? – спросила Эрна.

Я перевел взгляд на графиню. Несмотря на полувековой возраст, женщина ничуть не потеряла своего обаяния. Все в меру. Холод и жар. Сдержанность и раскованность. Такие встречаются нечасто. У Карла и Эрны были ее глаза.

– Мертв, – сказала Элания и прижала сложенный платок ко рту. Слезы потекли из глаз.

Теперь на долгое время Ветряная Миля превратится в юдоль скорби. Сколько раз я видел такое!

Повисла пауза. Было такое впечатление, что Сэдлфорты готовы воспользоваться любым предлогом, чтобы только не возвращаться в дом.

Я сделал над собой усилие и решил взять ситуацию под контроль.

– Господа, выслушайте, что я сейчас скажу. Вам известно, кто я?

Элания кивнула. Рудхор никак не прореагировал. Не знаю, слышал ли он меня вообще. Его взгляд пронзил пустоту да там и остался.

– Я занимаюсь частными расследованиями и имею кое-какой опыт в этих делах. Карл был моим старинным другом, а значит, в силу этого обстоятельства я не могу оставаться безучастным. Я намерен приступить к делу немедленно.

Элания подняла брови. Ее дочь стояла рядом со мной, обхватив себя за плечи руками.

– Чем быстрее я попаду на место происшествия, тем больше шансов выяснить по горячим следам, что произошло…

– Пройдемте, – сказала Элания.

Холл оказался огромным и в высоту занимал два этажа. Богатое убранство, рыцарские доспехи в нишах, лестницы, устланные ковровыми дорожками, гобелены, драппированные занавеси. Пол – шахматный, черно-белый. Каждое прикосновение к нему вызывало непродолжительное эхо. Его скрадывало обилие ткани на стенах, но звук шагов все равно был четким.

– Мы нашли его в кабинете, где Карл обычно занимался своими делами, – сказал Элания, когда мы поднимались на второй этаж. Я слушал, попутно изучая обстановку. Внутренний сыщик засучил рукава и принялся за дело. Он был полон решимости, чего я давно за ним не замечал. Необходимый настрой помогал мне справляться с эмоциями. Я еще не сталкивался с тем, что приходится расследовать смерть друга. Смерти других для меня были только центром притяжения очередного дела. Здесь все будет по-другому – меня ждет серьезный экзамен… Во всех смыслах этого слова.

– Кто именно нашел тело? – спросил я.

– Уна. Девочка принесла Карлу чай.

– Нога Карла была сильно повреждена?

Элания обернулась через плечо. Мы шли по длинному коридору, справа от нас тянулся ряд высоких двустворчатых дверей. Повсюду горели лампы. Нового типа, производства фирмы «Магия и Освещение». На них, должно быть, потратили кучу денег. Свет в таких лампах поддерживался при помощи чар.

– Распухла. Мы думали, что сломана, но это был лишь вывих, несложный, – сказала графиня. – Мы применили греющую мазь.

– А за доктором насчет ноги посылали?

– Нет. Карл не видел в этом необходимости.

– А кто обычно приезжал к вам? Кто пользовал ваше семейство?

– Арес Манфеверд. Но недавно он переехал из наших краев, а нового мы не нашли, – сказала графиня.

– Сколько было времени, когда Уна нашла тело?

Элания обернулась, чтобы спросить у мужа, но он исчез. Даже я не заметил, куда девался Рудхор.

– Думаю было… Двадцать минут первого, – произнесла Элания. Ее лоб прорезали морщины. Горе прибавило ей лет. Красные пятна порядком портили лицо.

В это время мы с Эрной не спеша ехали к поместью, и я любовался пейзажем.

Наша быстрая, но скорбная делегация остановилась возле четвертых по счету дверей. Элания замотала головой, глядя на меня. Я понял, что она не решается войти. Эрна тоже не горела желанием любоваться на труп брата. До обеих женщин еще не дошло в полной мере, что сегодня случилось. С этого дня в доме все изменится. Если здешняя жизнь была счастливой, то ей пришел конец.

Я обратился к Элании, стараясь говорить как можно более весомо. Истерики мне ни к чему.

– Проследите затем, чтобы все слуги были готовы собраться по моему требованию.

– Зачем? – Голос тихий, надтреснутый.

– Опрос свидетелей – часть моего ремесла.

Неужели она забыла? Элания посмотрела на меня, но потом кивнула. Взгляд потух.

Передо мной выросла долговязая фигура бледного типа с бакенбардами. Тип курил короткую пеньковую трубку. Его глазки прошлись по моей фигуре. Губы скривились.

– Вы врач?

– Нет. Меня зовут Бэзил Хрофт. Я частный детектив.

– Вот как? Откуда же вы узнали обо всем?

– Динг, это старый друг Карла, он прибыл только что, – сказала графиня.

– Что ж, рад… Надеюсь, Миля вам понравится. Чувствуйте себя как дома.

Вот еще один, не испытывающий восторга от моего появления. Знакомая картина. Родственники и друзья жертвы обычно настроены агрессивно по отношению к сыщикам. Думают, что наша работа состоит в том, чтобы подозревать всех и каждого. Но отчасти, это правда.

К неприязни я привык. Меня такое отношение не особенно задевало.

– Я постараюсь чувствовать себя как дома. – Таков был мой ответ.

– Ну-ну.

Динг собрался уйти.

– Прошу вас не отлучаться из дома в ближайшее время, – добавил я.

Тип с трубкой поглядел на меня искоса. Знаем, мол. Затем хмыкнул и отправился по коридору, заложив руки за спину.

Потом из комнаты вышли еще двое. Изящная брюнетка под руку с господином, который очень походил на графа. Скорее всего, брат.

Элания первым делом представила нас. Господином оказался дядя Карла, Кемдор, который был младше Рудхора на три года. Брюнетка с карими глазами – его жена, Стелла. Видимо, супруга номер два, занявшая свободное место после смерти матери Динга. Дингу было двадцать восемь, почти ровня Карлу, а Стелле двадцать три. Наверное, она бы упала, если бы не поддержка. Кемдор был серого цвета. Оба жалели о том, что пришли увидеть труп своими глазами.

– Какое совпадение, – пробормотал Кемдор, кивая мне. – Вы приехали к своему другу и застали такое несчастье…

Что мне было ответить? Я пожал плечами.

– Теперь прошу извинить, я обязан заняться делом.

Брюнетка неотрывно смотрела на меня. Ни в какое сравнение с Эрной она, конечно, не шла, но личико милое, не утратившее еще детской округлости и наивного выражения. Вероятно, малышка и умом не особенно блистала.

Впрочем, я много раз видел такие лица, за которыми скрывалось совсем иное. Холодный расчет и сильнейшая ненависть.

Но поживем – увидим.

Я кивнул Сэдлфортам и вошел в кабинет.

Глава 6

Это было убийство.

Я вошел и сквозь запах табака почувствовал терпкий аромат свежей крови.

Карла убили метательным топориком и оставили умирать на кушетке, что стояла рядом с книжными полками, упирающимися в потолок.

Я остановился возле тела. Карл лежал головой к двери. Правая нога на кушетке, левая свесилась и каблук высокого сапога упирался в пол. На правой сапога не было. Вместо него – повязка. К табаку и крови добавился аромат согревающей мази. Штанина бриджей закатана до колена.

Левая рука Карла была на весу и все тело повернуто немного в левую же сторону. Правая замерла на бедре, словно он собирался залезть в карман, но не успел. Топорик торчал из груди. Лезвие прорвало белую рубашку. Кровь еще капала из раны, возле кушетки на паркете собралась приличная лужа, не меньше пинты.

Я подошел к письменному столу и поставил на него свой саквояж. Рядом положил трость.

Внутренний сыщик хрустнул суставами пальцев, готовый заняться делом. Он же настаивал на том, чтобы я прекратил предаваться воспоминаниями студенческой юности. Дельный совет.

Я снял плащ, положил его на стул. В дверях возникла фигура Элании.

– Скажите, никто не прикасался к телу? – спросил я.

– Нет.

Глаза графини не отрывались от тела.

– А к оружию?

– Боги уберегли от такой глупости, господин Хрофт. – Женщина гораздо лучше владела собой, а значит, могла отвечать на вопросы.

– Хорошо. Пока не уходите.

Элания молча кивнула.

Я начал осмотр комнаты с окна, выходившего на юг. Отсюда была видна площадка перед парадным входом в Милю. Обе створки приоткрыты.

– Что вы думаете? Кто мог убить моего сына здесь, в доме?

Я прикинул, какова высота от подоконника до газона внизу. Высота потолков метра по четыре с половиной плюс перекрытия. Получается десять с половиной. Немало.

– Ваш вопрос преждевременный. Я не знаю почти ничего о вашей семье. Надеюсь, вы мне поможете.

Элания промолчала.

Осмотрев окно и подоконник, я переключился на шторы, потом на пол. Небольшой слой пыли говорил о том, что справа и слева от подоконника ничьих следов нет. Сами шторы довольно давно не выбивали.

Стол. Обыкновенный, дубовый. Шесть ящиков. Все закрыты на ключ. Письменный прибор. Магическая лампа. Больше ничего. Никаких бумаг, записок, ничего лишнего. Содержимым ящиков займемся позже.

В стене, противоположной той, возле которой стояли книжные полки, находилась дверь.

– Куда она ведет?

– Там спальня Карла.

– И из нее еще есть выход в коридор, так?

– Есть, – сказала графиня.

– Но ею пользуется нечасто, как я понимаю?

– Почти никогда. Карлу удобней было переходить из спальни в кабинет, а в коридор уже отсюда.

Элания привалилась к косяку.

– Присядьте, вы плохо выглядите, – посоветовал я.

– Не могу. Он мертв, а я буду сидеть напротив него в кресле?

Логично. Я бросил взгляд на тело. Интересно, очень и очень интересно…

Продолжение исследований убедило меня в полном отсутствии каких бы то ни было явных следов постороннего.

Я задал Элании несколько вопросов. Как часто происходит уборка? Раз в неделю во всем доме. Кто именно делает уборку здесь? Уна, изредка Агна. Когда убирали комнату в последний раз? В воскресенье, то есть, позавчера.

Понятно. Или Агна или Уна предпочитают делать вид, что убирают. В некоторых местах пыли так много, что там можно проводить археологические раскопки. Я не стал упоминать об этом. Не так уж и важно. Пыль помогает. Хуже когда нет вообще ничего.

Я попросил позвать Уну, девушку, которая нашла труп.

– Что вы можете рассказать? – спросил я, скрестив руки на груди. Я должен выглядеть грозным и непоколебимым. Уна только что плакала, ее лицо опухло и покраснело.

– Ну, я принесла чай около половины первого, – сказала служанка.

– Откуда вам было известно время?

– Часы.

Уна кивнула в угол у окна. Верно. Циферблат хорошо виден, когда входишь в кабинет.

– И вы сразу увидели, что хозяин мертв? – спросил я.

– Да.

– А дверь была закрыта?

– Открыта, – сказала Уна. – Хозяин закрывает ее, когда работает, и мне приходится стучать.

– А в этот раз он просил вас принести чай или вы следовали привычке?

– Нет, не просил. – Девчонка опять вознамерилась зареветь, но сникла под взглядом графини.

– И вы были удивлены, что дверь оказалась открыта?

Уна удивилась моему вопросу, не менее, чем факту, о котором я упомянул.

– Ну да. Я постучала. Подождала. Хозяин не ответил. Я постучала снова, а потом толкнула дверь.

– Хорошо. Но скажите – где же чай?

Уна не поняла. Я зашел с другой стороны.

– Вы боитесь крови?

– Да… в общем. Ну, это неприятно.

– Что значит «в общем»?

– Мой отец держал бойню, я с детства видела, как скот забивают.

– Значит, увидев труп, из которого течет кровь, вы не упали в обморок?

– Нет. Но испугалась.

– А потом?

– Я побежала звать на помощь.

– С подносом чая?

– Да. – Уна покраснела до корней волос. Смекнула, о чем я говорю. – Однажды я уронила поднос, на котором были чашки и заварник. Так хозяйка наказала меня, вычтя стоимость посуды из моего жалования. Да еще сделала строгий выговор, что я пролила заварку на ковер. Поэтому я спустилась вниз, оставила поднос там, где его никто не заденет и не опрокинет, а потом позвала на помощь.

Я перевел взгляд на Эланию. Она не собиралась делать вид, что ей стыдно за свою строгость. С чего бы это?

– Хорошо. Сколько времени прошло, пока вы спускались на первый этаж, Уна?

– Я не знаю. Может быть, минуты две.

Так я и думал. За это время убийца, если он был еще в комнате, мог преспокойно смыться.

– Что было потом?

– Я крикнула Лингуда?

– Кто это?

– Наш мажордом, – ответила Уна. – Я сказала ему, что с графом произошло несчастье, что он весь в крови лежит у себя в кабинете. А Лингуд уже позвал госпожу.

– Все было так? – спросил я у Элании.

– Так.

– Чем занимались вы в это время?

– Я читала у себя в комнате, – ответила графиня. – В час дня я собиралась на прогулку. В двадцать пять минут пришел Лингуд и… – Элания замолчала на некоторое время, стараясь не смотреть на тело сына. Битву с плачем она выиграла. Отлично держит себя в руках.

– Дальше?

Элания, бледная, развернула платок, свернула обратно.

– Я позвала мужа, мы пошли сюда вдвоем. Потом подтянулись слуги. Муж сказал, что Карл мертв… Я велела ехать за врачом. Айкс не медлил… Вы задаете много вопросов, господин Хрофт! К чему они?

– К тому, что мне нужна полная ясная картина.

– Да… наверное.

– Когда мы с Эрной подъезжали к Ветряной Миле, к нам навстречу выбежал Ратту. Откуда вы узнали, что мы приближаемся?

– Понятия не имею… Я была здесь, когда Уна сообщила о вашем прибытии. Мы с мужем спустились. А Ратту? Наверное, он заметил вас, когда вышел из дома… Что-нибудь не так?

– Пока все логично и не вызывает вопросов.

Я продолжил осмотр. Книг было много. Стеллаж уходил под самый потолок. Лестница, чтобы забираться наверх, стояла в углу возле дверей. Но кушетка с трупом… Почему она возле стеллажа? Странно. Я оглядел книги, понимая, что мне предстоит более детальное изучение библиотеки. Много научных трудов, много магических книг (факт, вызывающий удивление), также некоторое количество поэтических сборников и беллетристики.

– Скажите, эта кушетка стояла здесь всегда? – спросил я.

Элания покосилась на труп. Я думал, что она упадет, и был готов броситься на помощь. Графиня устояла, однако ее вид внушал опасения.

– Нет. По-моему, эта кушетка стояла в спальне.

– Раньше вы видели ее здесь?