Встречный бой Казаков Дмитрий

— Сомий хвост, — пробормотал Роберт, поднимаясь.

После расставания с Мартой прошло почти десять часов и все это время он шел и шел на запад, чтобы как можно быстрее покинуть эти проклятые горы и оказаться среди своих.

При малейшем признаке движения на дороге Роберт падал за камни и отлеживался, выжидая, пока минует опасность. Перемещаясь такими рывками, он миновал перевал и спустился ниже уровня снегов, так что теперь под ногами чавкала не снежная каша, а обычная грязь.

Осталось совсем немного — добраться до находящейся где-то впереди линии фронта и преодолеть ее.

— В нашей солнечной стране, — когда вновь пустился в путь, привычно замурлыкал надоевшую еще на Земле песню. — Приятно жить тебе и мне… Среди разлапистых магнолий в благословенной тишине! Е-е!

Горизонт впереди лопнул, вспух сияющим нарывом светло-оранжевого цвета, заставив Роберта прикрыть глаза ладонью. Через мгновение донесся могучий рокот, встряхнувший землю.

— Среди разлапистых магнолий… — повторил Роберт. — В благословенной тишине…

Тишина и вправду наступила, нарушаемая только свистом ветра и журчанием бегущей параллельно дороге речушки, но легче от этого не стало. Роберт различил далеко позади рычание моторов и в очередной раз принялся гадать, почудилось ли оно ему или звучит на самом деле.

— … северо… атака… — на мгновение ожили, но тут же вновь заткнулись наушники шлема.

Судя по всему, он вновь оказался в зоне действия связи.

Рокот двигателей не становился громче, а потихоньку угас. Роберт, облегченно вздохнув, зашагал дальше. Дорога шла по ущелью, рядом с рекой, чьи берега занимали заросли растения, похожего на обыкновенную осоку. Дальше поднимались бесплодные скалы.

Потом дорога свернула, скалы остались позади. Стала видна простирающаяся на запад равнина, расцвеченная множеством движущихся огней.

— Вот я и дошел, слава Единому! — сказал Роберт.

Огни на равнине находились в беспрерывном движении, метались в разные стороны, временами доносился треск и грохот. Там царило что-то, напоминающее огненный ад, и через него предстояло пройти.

Но подобное испытание Роберта не пугало.

Сидящее на ветке существо напоминало птицу, но исключительно уродливую. На тощей шее болталась угловатая голова, а перья выглядели так, будто их долго и упорно жевали.

«Птица» рассматривала Роберта, насмешливо поблескивая темными глазами и негромко пощелкивая.

На ее взгляд человек, наверное, тоже выглядел достаточно потешно.

— Чего уставилась? — проворчал он, махнув рукой. — Вали отсюда!

— Чорк! — ответила «птица» и неторопливо перебралась на другую ветку, чуть повыше.

В небольшую рощу, чудом уцелевшую около протянувшейся у подножия гор линии фронта, Роберт пробрался за несколько часов до рассвета. Утром взошло солнце, и стал виден расположенный западнее город, к которому вела проходящая через горы дорога.

Это был Крайон.

— Сомий хвост, — разглядывая обратившиеся в руины здания, Роберт только качал головой.

Днем интенсивность боя не снизилась, и он мог наблюдать, как летают сотни плазмоидов, как изрытую окопами равнину поливают очереди из автоматов и пулеметов, как выбрасывают целые фонтаны земли выстрелы из какого-то мощного оружия, в корпусе «Арес» не имевшегося.

Фигурки людей мелькали слишком далеко, так что разглядеть их хорошо не удавалось. Но Роберт отметил, что обмундирование у них совершенно другое, не такое как у него.

Иногда шлем улавливал переговоры между командирами взводов и их подчиненными, но ничего полезного узнать из них не удавалось — обычные приказы и реплики, передаваемые во время боя.

Сам Роберт в разговоры не вступал — опасался, что форсеры смогут перехватить его трансляцию из собственного тыла.

Как пройти к своим, Роберт понял примерно к полудню. Сейчас же, когда солнце наполовину скрылось за горизонтом, он мог предсказать собственные действия вплоть до каждого шага.

Оставалось только дождаться полной темноты.

— Чорк! — повторила «птица» и, затрепыхав крыльями, улетела.

— Ну и проваливай, — Роберт помахал ей рукой и повернулся на живот.

Марта призналась ему, что форсеры видят в инфракрасном диапазоне, но с ходу на большом расстоянии опознать в человекоподобной фигуре своего или чужого им будет довольно сложно.

Ну а если опознают, тогда Роберту остается лишь надеяться на удачу.

Сумерки сгущались, по небу плыли облака, напоминающие причудливой формы подушки. Люди и форсеры продолжали перестреливаться, но без особенного воодушевления.

К ночи небосвод заволокло полностью, заморосил мелкий дождик, которому Роберт был только рад.

— Ну что же, — сказал он, обнаружив, что без шлема с трудом различает ветви прямо перед лицом. — Пора, да защитит меня Единый и Святой Воин!

Через инфракрасный фильтр мир предстал переплетением тянущихся к земле сине-зеленых нитей. Роберт вздохнул, резко оттолкнулся и засеменил туда, где паучьими лапами торчали ветви прибрежных кустов.

Под ногами чавкали лужи, чуть слышно шелестела мокрая трава, капли текли по забралу шлема, проникали за отворот куртки и сползали по спине, вызывая невольную дрожь.

Прошедшая сбоку очередь заставила вздрогнуть, а потом где-то позади зазвучали крики.

Роберт ускорил шаг. Влетел в заросли, с треском ломая стебли. Шлепнувшись наземь, пополз к самой воде. Пролетевший над головой плазменный заряд заставил инфракрасный фильтр на мгновение «ослепнуть», так что несколько метров двигался на ощупь.

Крики вроде стихли, но потом зазвучали вновь, гораздо ближе.

— Сомий хвост! — Роберт выругался и на четвереньках сполз в реку, оказавшись в ледяной воде.

Натруженные мускулы тут же начало сводить, он зашипел от боли, но зашагал быстрее, пытаясь уйти как можно дальше до того момента, как по нему начнут стрелять.

Громкий плеск донесся сверху по течению.

— Вот он! — рявкнул кто-то. — Разведчик, ядерная мать!

— За ним! — приказал другой голос.

«Что орете? Сдохли ваши внутренние рации?» — со злорадством подумал Роберт. Скрываться дальше смысла не имело, и он бросился вперед, срывая на ходу с плеча автомат.

Форсеры, судя по все более громкому плеску, приближались.

Роберт выпрыгнул на берег, дал очередь назад и со всех ног припустил к руинам, в которых днем заметил движение.

— Уйдет! — прокричали за спиной, и плазмоид ударился о землю далеко в стороне, вырвав из тьмы косые струи дождя и кусок почвы.

В развалинах что-то задвигалось, навстречу Роберту потянулись огненные щупальца очередей.

— Я свой! — рявкнул он, надеясь, что передатчик шлема в порядке. — Не стреляйте!

Повинуясь скорее инстинкту, чем разуму, скакнул в сторону, и на том месте, где только что находился, с хлопком возникло облако огня.

— Давай правее! — прошелестел в наушниках басовитый голос. — И добавь! Они тебя настигают!

Терзаемые судорогами ноги болели так, будто их сунули в «испанские сапоги», в груди хрипело и клокотало, а сердце грозило прорвать куртку на груди, но Роберт ухитрился побежать быстрее.

Вопя, точно павиан, сделал рывок и буквально свалился в открывшуюся под ногами яму. Когда падал, что-то ударило в бок, но Роберт, врезавшийся в землю с такой силой, что хрустнули шейные позвонки, не обратил на это внимания.

Несколько минут он ошалело тряс головой, пытаясь избавиться от гула в ушах и от плавающих перед глазами пятен, потом услышал рядом шаги.

— Везучий ты, брат, — сказал кто-то. — Дай-ка, сниму с тебя шлем, а то он маленько помялся.

— Я… сам… — ответил Роберт, трясущимися руками расстегивая крепления.

С некоторым трудом обнажил голову. Обнаружил, что сидит на дне глубокого и широкого окопа.

— Пойдем, — шевельнулся рядом неясный силуэт. — Только в полный рост не вставай. Голову отстрелят.

И незнакомец, довольный собственной шуткой, негромко захохотал.

Роберт поднялся и, пригнувшись, зашагал за своим спасителем. Они свернули в более узкий ход, пролезли под стеной и оказались в просторном, довольно ярко освещенном помещении.

Когда глаза привыкли, Роберт ощутил, что слова застряли у него в горле.

Тут находились вне всякого сомнения люди, но вооружены они оказались так, что солдаты корпуса «Арес» выглядели бы рядом с ними голодранцами из армии какого-нибудь шумерского царя.

— Ого! — пробормотал Роберт, разглядывая защитный костюм, походящий на снаряжение средневекового рыцаря.

Шлем напоминал по форме тот, что носили полицейские, но все же отличался, на нагрудной пластине, расположенной между двумя массивными наплечниками, виднелось изображение бородатого мужика с одним глазом, ряды находящих друг на друга пластин закрывали живот и пах.

— Что, засмотрелся? — хмыкнул тот из солдат, что привел Роберта, снимая шлем. Под ним обнаружилось круглое лицо с веселыми голубыми глазами и русой бородкой. — Ты сам откуда?

— Роберт Кузнецов. Первый полк корпуса «Арес», третий батальон, третья рота.

— Понятно, — сказал бородатый. — Первый полк, надо же! Считалось, что вы погибли все… Да и вообще от вашего корпуса жалкие крохи остались. Форсеры прошлись по вам, как скалка по тесту.

— Да? — Роберт сглотнул.

— Ты садись, — заметил другой солдат, повыше ростом. — Меня зовут Найджел, а эту вот бородатую рожу — Андреем.

— Джексон, — представился третий и снял шлем, обнажив белозубую улыбку на черном лице.

Роберт послушно опустился на предложенное место, положил рядом автомат, невольно бросил взгляд на оружие у Андрея в руках.

— У меня чуток получше, — ухмыльнулся тот. — С подствольным гранатометом. Жутко нужная штука, когда имеешь дело с этими бронированными тварями!

Роберт слышал, что существует такая модификация «Козыря», но никогда не видел ее в деле.

— А это вот… броня… что это? — спросил он.

— Основной боевой костюм, — ответил Найджел. — Бронепластик. Относительно мягкое внешнее покрытие, сверхтвердый второй слой. Распределяет ударную нагрузку по площади сегмента брони, обеспечивает защиту от термического воздействия с помощью встроенных капсул с жидким азотом.

— Получишь такой же, — хмыкнул Джексон, снимая наплечники, под которыми обнаружился комбинезон из кевларовой бронеткани, — когда тебя зачислят в наш корпус.

— Какой корпус? — в голове после падения еще гудело, так что соображал Роберт довольно плохо.

— Корпус «Один», — пояснил Андрей, постучав себя по расположенному на груди символу. — Так, мы сейчас доложим про тебя куда следует, а ты пока поешь и расскажешь, как ухитрился спастись…

Роберт вздохнул, ощущая, как внутри все напряглось. О том, с чьей помощью он выбрался из устроенной лавинами западни в горах, рассказывать бывший полицейский не собирался, и все время, пока шел по дороге, придумывал версию событий, немного отличающуюся от истины.

Наступил момент проверить, насколько она удалась.

Глаза у офицера были черными и узкими, как у змеи, а на грудной пластинке красовались знаки различия капитана.

— Рядовой Кузнецов, как я понимаю? — осведомился офицер. — Мое имя — капитан Поллак. Присаживайтесь.

Роберт опустился на стул, сложил руки на коленях.

Без оружия и бронежилета чувствовал себя голым, а под взглядом капитана — еще и беззащитным, словно птенец.

— Итак, я слушаю вас, — проговорил Поллак. — Хотелось бы знать, как именно вы, рядовой корпуса «Арес», оказались здесь.

— Наш полк держал оборону около поселка… — историю свою Роберт за сегодняшнюю ночь рассказывал в третий раз, сначала солдатам, потом командиру роты, а теперь — капитану, возглавляющему так называемый «распределительный пункт», определяющий судьбу бойцов, пробравшихся через линию фронта, а также местных жителей, желающих вступить в армию.

— Так, — проговорил Поллак, поглаживая узкий подбородок. — Все с вами ясно. Будем решать, что с вами делать…

Корпус вычислительного центра на капитанском столе был окрашен в цвет хаки, а при его запуске раздавался бравурный военный марш чуть. — Так… ага… — Поллак вглядывался в виртуальный экран так сосредоточенно, словно изучал рецепт эликсира молодости. — Отправим-ка мы вас во второй полк, там у них большие потери.

— Разрешите вопрос? А как же наш корпус? — спросил Роберт.

— «Арес»? — капитан развел руками. — Его решено не восстанавливать, проще раскидать вас, выживших, по сформированным подразделениям. Так, вот вам дорожное предписание…

Роберт автоматически взял из рук офицера трубочку блока памяти.

— Для начала вам надлежит отправиться на склад, получить обмундирование и оружие, — добавил Поллак. — Сейчас я узнаю, едет ли кто туда… А потом надо будет с попуткой добраться до второго полка. Они защищают тарианский промышленный комплекс. Вопросы?

— Никаких.

Капитан взял лежащий на столе шлем и водрузил на голову, под опустившимся забралом задвигались тонкие губы. Роберт отвел взгляд и принялся разглядывать висевший на стене плакат с изображением оскаленного серого чудища и надписью «Все на борьбу с форсерами!».

— Отлично, — проговорил Поллак, снимая шлем. — Транспортер пойдет за боеприпасами через пятнадцать минут. Отправляется он от штаба, это в двух кварталах к западу. Машина нового образца, ты сразу ее узнаешь… Вперед, рядовой Кузнецов!

— Есть, — поднявшись, Роберт вышел в коридор.

Миновал скучающих у входа в распределительный пункт караульных и свернул на запад.

— Держись левой стороны улицы, она не простреливается! — крикнул вслед один из караульных.

— Спасибо! — ответил Роберт и помахал рукой.

Город напоминал декорации для фильма-катастрофы. Свет в домах не горел, от многих зданий остались развалины. Ветер носил обрывки мусора, скрипели под ногами куски бетона.

— Кто такой? — вывернувший из переулка патруль ослепил Роберта светом фонарей.

Он спешно вскинул дорожное предписание.

— Понятно, — возглавляющий патруль офицер опустил портативный сканер. — Штаб вон там, за поворотом!

— Благодарю, — Роберт только кивнул. Патрульные обошли его и затопали дальше.

За поворотом обнаружилось здание, раньше, скорее всего, бывшее складом. В толстых стенах не имелось окон, а через прорезанные в стене ворота проехал бы монтажный комплекс.

Но ворота были закрыты, а около них расположились несколько транспортеров разных моделей.

— Сомий хвост, — пробормотал Роберт, разглядывая один из них, похожий на металлического жука.

— Эй, кто там? — от стены отделилась тень, блеснуло дуло автомата.

— Свои, — ответил Роберт, поднимая руку. — Меня капитан Поллак прислал…

— А, ты из этих, из возвращенцев, — пробормотал часовой. — Жди вон у машины, сейчас водитель подойдет.

В речи солдата можно было уловить мягкий акцент, свойственный уроженцам некоторых колоний.

Ждать долго не пришлось. Калитка рядом с воротами распахнулась, оттуда вышел плечистый парень с рюкзаком в руках.

— Это тебя мне везти, что ли? — буркнул он, смерив Роберта не особенно дружелюбным взглядом.

— Меня.

— Забирайся, — водитель сплюнул и полез в кабину.

Роберт не заставил себя упрашивать. Он обошел транспортер с другой стороны, уцепился за выпирающую из стенки кабины ручку и через мгновение сидел на довольно жестком сидении.

Заведующий складом походил на всех офицеров-хозяйственников, каких Роберт до сих пор видел. Низенький и толстенький лейтенант, он напоминал хомяка и относился к армейскому имуществу так же, как маленький зверек — к запрятанным в нору запасам.

— Что у нас тут? — сказал заведующий складом, вглядываясь в дорожное предписание Роберта. — Вооружить, снабдить, отправить… Ну, пойдем, приятель, посмотрим, что у меня есть…

Склад размещался в здании брошенной школы. Там, где раньше бегали дети, громоздились штабеля ящиков и коробок. Заведующий складом лавировал между ними с ловкостью опытного канатоходца.

— Вот, приятель, — заявил он, приведя Роберту к лежащему на полу металлическому диску размером с канализационный люк. — Встань-ка сюда.

— А что это такое?

— Примерочная, — лейтенант хмыкнул.

Роберт осторожно вступил на диск одной ногой, потом второй. Ощутил исходящую снизу вибрацию, от которой чуть заметно залязгали зубы, перед глазами замелькали едва заметные вспышки.

— Для солдата главное что? — осведомился заведующий складом, щелкая сенсорами портативного вычислительного центра. — Чтобы костюмчик сидел! А чтобы он сидел, тебя надо всего обмерить, от пяток до макушки!

Вибрация стихла, вспышки прекратились.

— Все ясно… пятый размер, — сказал лейтенант. — Идем, приятель… Главное чтобы, главное чтобы, главное чтобы костюмчик сидел…

Песенка показалась Роберту знакомой, но где он ее слышал, бывший полицейский так и не смог вспомнить.

— Вот, — заведующий складом с удивительной легкостью вытащил из штабеля продолговатый ящик. — Это твое. Открывай и облачайся, да поможет тебе Святой Воин!

Крышка отошла с легким щелчком, и глазам Роберта предстал бронекостюм с бородатым мужиком на груди. Мягко поблескивали ребристые наплечники, оторванными ногами куклы казались бедренные пластины.

— Как это надеть — разберешься сам, приятель, — заметил лейтенант. — А я пойду, подыщу тебе оружие…

Напевая себе под нос, он скрылся между ящиками, а Роберт приступил к одеванию. Натянул комбинезон из кевларовой бронеткани, после чего взялся за панцирь.

Все оказалось на удивление просто. Продуманная система застежек и креплений позволяла влезть в костюм за считанные минуты, а избавиться от него — еще быстрее.

— Здорово как, — сказал Роберт, приседая.

Костюм был легким, нигде ничего не давило и не стесняло движений. Стоило признать, что проектировщики поработали на славу.

— Отлично, приятель, — заведующий складом появился в тот момент, когда Роберт примерял шлем. — Вот тебе рюкзак, автомат и положенный боезапас… Распишись вот тут!

Роберт приложил цифровой ключ к считывающему устройству вычислительного центра, и принялся запихивать обоймы в рюкзак. Лейтенант наблюдал за ним почти с отеческой заботой.

— Гранаты не забудь, приятель, — посоветовал он.

— Не забуду, — кивнул Роберт. — А когда прибудут машины из этого самого второго полка?

— Это только Единый знает, — заведующий складом покачал головой. — Вчера были, а когда еще появятся — мне не сообщали… Ты лучше не жди, отправляйся пешком… Тут всего километров сорок.

— Да? — хмыкнул Роберт. — Эта идея мне не особенно нравится. Я уже погулял по местным горам и больше не хочу…

— Дело твое, приятель. Дело твое, — лейтенант пожал плечами. — Пойдем, выдам тебе консервов.

Бывший полицейский повесил автомат на одно плечо, рюкзак — на другое, и зашагал вслед за заведующим складом.

При ходьбе пластины панциря терлись друг о друга, издавая едва заметный шорох, ботинки слегка постукивали по полу, так что Роберт ощущал себя наполовину железным, точно Робот-полицейский из древнего фильма.

Промышленный комплекс напоминал небольшой городок, спрятавшийся за невысокой оградой. Местами поднимался дымок, создавая иллюзию, что все функционирует, как ни в чем не бывало.

Когда подъехали ближе, стало заметно, что ограда местами повалена, а дым поднимается от недавно потушенных пожаров.

— Эти гнусные твари вчера отступили, — сказал водитель, ожесточенно сопя. — Так что сегодня тихо.

Водитель откликался на имя Витас, с ним Роберт познакомился два часа назад на пустынной дороге, тянущейся между оставленных без присмотра полей и заброшенных ферм Эброна.

Предсказание заведующего складом сбылось — новоиспеченному бойцу второго полка корпуса «Один» пришлось отправиться в собственную часть пешком. К счастью, на середине пути Роберта догнал небольшой транспортер с красным крестом на боку, возвращающийся из полевого госпиталя.

— Так, — Витас направил машину к виднеющемуся на восток от комплекса черному зеву въезда на подземные уровни. — Внизу тебе делать нечего, я сейчас машину приостановлю, и ты выпрыгнешь… Штаб вон там, под главным цехом…

— Хорошо, спасибо.

Транспортер притормозил, Роберт открыл дверцу и спрыгнул на землю. Проводил машину взглядом, закинул рюкзак на плечо и зашагал в указанном Витасом направлении.

Миновал пролом в ограде, стараясь не зацепиться за искореженные металлические прутья.

— А ты кто такой будешь, мил человек? — из-за груды ящиков, сваленных небрежно, точно мусор, выступили двое с автоматами наизготовку.

— Вот, — Роберт продемонстрировал дорожное предписание. — Следую в штаб полка.

Крошечная трубочка блока памяти, выданная лейтенантом Поллаком, удостоилась беглого взгляда.

— Ты и есть обещанное подкрепление, — сказал один из солдат. — Понятно. Что же, иди.

Роберт убрал предписание и затопал дальше к главному цеху.

Тарианский промышленный комплекс был известен даже на Земле. На этом крупнейшем предприятии Эброна обрабатывали и упаковывали все, что могли дать щедрые земли Валории, Флоры и Артисии.

Отсюда тысячи тонн продуктов отправляли дальше на Атлантис, Ниобу и через них — на Землю.

Сейчас поставки оборвались, и комплекс представлял не большую ценность, чем забытая у дороги детская игрушка, но его продолжали атаковать и, судя по рассказам Витаса, с редким упорством.

У входа в цех пришлось миновать еще один пост, а внутри — пройти через полный мертвых автоматов зал и по темной лестнице спуститься туда, где раньше располагались подсобные помещения.

Тут Роберт почти сразу наткнулся на дверь с надписью «Канцелярия». На стук изнутри раздался недовольный голос:

— Входите.

Дверь скрипнула и отошла в сторону, Роберт шагнул через порог.

— Разрешите доложить, — сказал он, отыскав взглядом офицера. — Рядовой Кузнецов согласно предписанию прибыл…

— А, это тебя нам Поллак сосватал? — майор, телосложением напоминающий борца, широко зевнул. — Давай документы… Блок памяти нашел прибежище в толстой папке, а офицер погрузился в размышления, поглядывая на Роберта и покручивая большими пальцами сцепленных на объемистом животе рук.

— Ладно, — прозвучало это словно приговор. — Отправим мы тебя в первый батальон… А дойти туда, рядовой, можно следующим образом…

И Роберту пришлось выслушать длинную инструкцию относительно того, как добраться до ремонтного цеха и отыскать там майора Ниеминена.

— Все ясно? — грозно спросил канцелярский офицер. — Сейчас я туда сообщу, что ты к ним идешь, а то еще пристрелят по ошибке…

— Так точно, — ответил Роберт, раздумывая, что это за батальон такой, солдаты в котором палят во все, что движется.

Ремонтный цех располагался отдельно от остальных зданий, у самой ограды. Отыскать его оказалось куда проще, чем выслушивать советы штабиста.

— Новенький, значит, — проговорил встретивший Роберта солдат. — Ты хоть форсеров-то в лицо видел?

— Видел.

Благодаря общению с Мартой Роберт знал о форсерах гораздо больше, чем любой другой из людей, но делиться этим знанием с кем-либо не собирался, понимая, что такая осведомленность вызовет подозрения.

Солдат хмыкнул и повел Роберта внутрь, в цех, «украшенный» выбитыми окнами, многочисленными дырами в стенах, пятнами гари и частично обрушившимся потолком.

Воняло тут горелым, а под ногами позвякивали осколки стекла и пластика.

Майор Ниеминен, высокий и рыжий, обнаружился в кабинете цехового мастера. Закинув ноги на стол, он выковыривал из пластиковой банки абрикосы и по одному отправлял в рот.

Стоило двери открыться, как банка полетела в угол, а командир батальона сыто рыгнул.

— Рядовой Кузнецов, долбаная форель? — спросил он.

— Так точно, — ответил Роберт несколько растерянно.

— Отлично! — кивнул Ниеминен. — Я тут подумал и решил, что лучше всего тебе придется в первом взводе третьей роты, долбаная форель. Как ты думаешь?

— Э… так точно.

— Вот именно! — майор спустил ноги со стола и с тяжким кряхтением встал. — Пойдем, я лично провожу тебя.

— Ты где служил? — шагая между частично оплавленными ремонтными комплексами, командир батальона не переставал болтать. — Ага, в Пекине, в спецназе? Так ты был на Халикте?

Роберт только кивал.

— И в «Аресе» успел повоевать? Неплохо, — пробурчал Ниеминен, пинком отшвыривая попавшийся на дороге ящик. — Эй, ребята, я привел вам новенького, встречайте!

«Ребята», благополучно валявшиеся на полу под одним из окон, принялись без особой охоты подниматься.

— Это к нам? — спросил маленький и кривоногий лейтенант, напоминающий статуэтку монгольского демона.

— К вам, к вам, долбаная форель! — кивнул Ниеминен и хлопнул Роберта по плечу так, что тот пошатнулся. — Ну, ты обживайся тут, а я пойду. Надеюсь, что форсеры дадут тебе время на то, чтобы привыкнуть.

И майор, сочтя задачу выполненной, удалился.

— Меня зовут Тао, — сказал лейтенант.

— Роберт Кузнецов.

— Вот и отлично, — командир взвода почесал щеку. — Во втором отделении у нас осталось шестеро, так что отправляйся туда. Вон тот громила с исцарапанной рожей — твой сержант.

«Громила» поднял широкую ладонь и осклабился, показав желтые зубы.

— Меня звать Бьерном, — голос у него оказался низким, подстать внешности. — Есть хочешь? Нет? Ну и ладно. А то мы тут обжираемся этими фруктами. Если нужен сортир, то он вон там, в подземелье… А вообще иди сюда, будем знакомиться.

Через десять минут Роберт знал всех в отделении, от тощего чернокожего Али до невысокого, но чрезвычайно широкоплечего уроженца Аляски Трэджана, среди предков которого числились эскимосы, индейцы, негры и русские.

Корпус «Один», как стало понятно из разговоров, сформировали тоже из полицейских, набранных по всей Земле и даже в колониях, но подготовили и вооружили куда тщательнее.