Подарки Деда Маразма Луганцева Татьяна

Глава 15

Марту не спас горячий чай, ее только прошиб пот, а выйдя на улицу из-под навеса ресторана с мокрой спиной, она снова замерзла. Роман предложил Марте свой изрядно поношенный пиджак, но она отказалась. Так же втроем они вернулись в офис фирмы «Вечный покой», где начальница решительно сказала, оглядев наряд Романа:

— Нет, я не могу представлять тебя сотрудникам своей фирмы в таком виде! Ты похож на клоуна, а не на телохранителя. Подумают, что я совсем ненормальная, а меня там и так недолюбливают.

— Ты же знаешь, я пока не могу прийти к себе домой за вещами, но сейчас я быстро слетаю в какой-нибудь магазин с мужской одеждой и куплю себе что-нибудь, — согласился Роман, сверху вниз смотря на Марту.

— Ладно… не надо никуда ехать. Возьмешь костюм в магазине «Ритуальные товары» в пристройке дома, где расположен мой офис. Этот магазин тоже относится к фирме Дмитрия.

— Эти костюмы покупают для покойников? — поинтересовался Роман.

— Ты же говорил, что не суеверный? А потом, на них не написано, что они шьются специально для трупов.

Роман козырнул Марте и направился прямиком в магазин «Ритуальные товары».

Молоденькая продавщица, лениво жующая жвачку, оторвалась от просмотра красочного журнала и посмотрела на вошедшего Романа. Ее поразили красивая внешность мужчины и его безобразнейшая одежда.

— Чем могу вам помочь? — спросила она.

— Мне бы костюм…

— К сожалению, остались только фраки, — вздохнула продавщица, стоящая в обрамлении траурных венков и пытающаяся оставаться серьезной и не флиртовать с клиентом.

— Фраки?

— Да, для особо торжественных похорон. Вам какой размер нужен? Честно говоря, в гробу не столь уж и важно, в чем ты лежишь. Я сделаю вам скидку на фрак. Так какой же вам размер нужен, молодой человек?

— На меня, — сверкнул белозубой улыбкой начальник детективного и охранного бюро.

— Покойный телосложением такой же, как и вы? — уточнила продавщица, получая официальное разрешение осмотреть красивую фигуру посетителя.

— Фрак на меня, — ответил Роман, расправляя плечи.

Продавщица закашлялась, подавилась и проглотила жвачку.

— Неужели вы не можете купить себе нормальную одежду в обычном магазине? У нас же весь товар для усопших! — прошептала она, стараясь, чтобы никто не услышал, что она отговаривает клиента покупать товар.

— На фраке не написано, что он сшит для покойника, — повторил слова Марты Роман. — Может быть, я покупаю впрок, а может, я дирижер оркестра? — подмигнул ей Роман.

Марта восседала в своем кабинете, поминутно сморкаясь в большие бумажные салфетки. За столом расположились Надежда с недовольным лицом и Борис, с видом преданной собаки смотрящий на начальницу. Также пришли две женщины: Зинаида Самсоновна — бухгалтер фирмы и Ирина Александровна, которая отвечала за работу всех служителей и уборщиков кладбища.

— Марта Михайловна, в основном весь персонал в сборе, — сказал Борис, — нет только Родиона Игоревича, но он, как всегда, уехал по делам и застрял в дорожной пробке.

— Хорошо, приступим, — Марта промокнула лоб салфеткой и уже открыла рот, чтобы начать совещание, как дверь распахнулась и в кабинет ввалился смеющийся во весь голос Родион Игоревич.

— Здравствуйте, все! Извините за опоздание, сейчас я лопну от смеха! Там внизу в нашем магазине один парень, представившийся новым телохранителем нашего босса, то есть тебя, Марта, уже примеряет фрак для покойника.

— Вы наняли телохранителя? — спросила Ирина Александровна.

— Я? А… да… да, Роман Григорьевич — мой телохранитель, — ответила растерявшаяся Марта, багровея от стыда.

«Что он за человек такой?! Послала его в магазин, чтобы он предстал перед сотрудниками в подобающей виде, а он хочет выставить меня на посмешище! Зачем ему фрак?!»

— Как-то, видимо, он скептически настроен, если заранее решил обзавестись обмундированием для путешествия на тот свет, — продолжал смеяться Родион Игоревич.

— Я что-то пропустил? — заглянул в кабинет Роман, странно смотрящийся в этот солнечный жаркий день. Его высокая статная фигура нелепо смотрелась в черном фраке, белоснежной, сильно накрахмаленной рубашке и черных блестящих ботинках.

Продавщица долго мучилась с ним, пока Роман примерял фраки. Дело в том, что плечи у него оказались значительно шире талии и тянули на пятьдесят шестой размер. Брюки же подходили пятьдесят второго размера. Продавщица не могла продать ему две части костюма от разных комплектов.

— Где гарантия, что когда-нибудь будет покойник с точностью до наоборот повторяющий вашу фигуру? Сразу видно, что вы занимались спортом.

В конечном итоге они решили остановиться на нейтральном пятьдесят четвертом размере. Теперь Роман чувствовал стянутость в плечах и боялся потерять брюки при ходьбе.

— Речь обо мне? — уточнил Роман, улыбаясь. При этом на его щеках появились две очаровательные ямочки.

Марта негодовала, а он был вполне доволен собой. По крайней мере, Роман считал, что выглядит торжественно и нарядно, как и хотела эта несносная Марта.

— Знакомьтесь, это — Роман Григорьевич, — представила его собравшимся сотрудникам Марта, чувствуя, как у нее поднимается температура и опускается настроение.

— Позвольте, позвольте, — встрял вездесущий Родион Игоревич, которому явно не понравилось, какими взглядами смотрели на Романа все собравшиеся женщины. Он-то привык чувствовать себя единственным петухом в курятнике и появление явного конкурента воспринял в штыки. — Мы должны больше знать об этом человеке! Мы не можем вот так просто доверить ему вас — нашу начальницу. Потом, не забывайте, что покойный Володя выполнял функцию и охранника нашего офиса. Значит, мы все вверяем свои жизни этому Роману.

И Родион Игоревич, обойдя Романа сзади, неожиданно сделал резкий захват и применил удушающий прием. Дамы ахнули, Марта закричала, чтобы они прекратили это безобразие у нее в кабинете, а Борис, как единственный из незадействованных в схватке мужчин, сделал робкую попытку разнять Родиона и Романа. Роман легко вывернулся из объятий Родиона Игоревича и, кинув его через себя, грохнул его грузное тело на стол. Затем он притянул к себе его красное от натуги лицо за не менее красный галстук и спокойно сказал:

— Больше никогда так не делай. Не люблю, когда меня проверяют. И учти, что я давно не тренировался, могу не рассчитать, и ты потом не соберешь своих костей.

Дамы зааплодировали победителю, который в пылу борьбы не сразу заметил, что фрак на его спине предательски треснул. Родион Игоревич слез со стола и сконфуженно уселся на стул, поправляя галстук.

— Вы удовлетворены проверкой, Родион Игоревич? — поинтересовалась Марта.

— Вполне. Хотя свою жизнь я бы этому психу все равно не доверил.

— Я собрала вас всех вместе, чтобы сделать одно заявление, — сказала Марта.

Роман встал у окна, скрестив на груди руки, и, не отрываясь, смотрел на Марту. Может быть, он думал, что так ведут себя телохранители, Марта не знала, но ее его поведение жутко раздражало.

— Я пришла в ваш коллектив совсем недавно, но уже приняла одно важное для себя решение. Свалившееся на меня наследство мужа мне не по силам, да и не по совести. Вы все знаете, что мы были мужем и женой номинально. Вы вместе с Димой работали, создавали это дело, на одной из вас он даже собирался жениться, — Марта метнула взгляд на Надежду, — и я думаю, что Дмитрий поддержал бы меня в моих начинаниях.

— Что вы хотите, Марта Михайловна? — спросил Родион, бросая уничтожающие взгляды на застывшего у окна «телохранителя».

— Я хочу распределить сорок девять процентов акций нашего общества между вами всеми в равных долях, у меня остается контрольный пакет акций, то есть пятьдесят один процент. Так будет справедливо.

— Ты… вы хорошо подумали? — спросил Борис.

— Да, я все решила, Борис, ты подготовь все документы по этому вопросу, я подпишу.

— Я не ожидала от вас такого поступка! — вспыхнула Надежда.

— Я знаю, вы все меня восприняли как стерву, на которую незаслуженно снизошли благословение и удача. Но я хочу быть честной в первую очередь перед Димой. Если он хотел жениться на тебе, Надежда, значит, он не оставил бы тебя ни с чем.

Про себя Марта подумала о том, что сама до конца не поняла, зачем она это сделала. Возможно, она ощутила непосильный груз на своих плечах, когда столкнулась с клиентом-горбуном. Она захотела переложить все заботы на чьи-либо плечи, а попросту струсила.

Сотрудники радостно зашушукались. Еще бы! Не каждый день становишься акционером богатого общества, причем ни копейки не внося из своих личных денег.

После собрания все разошлись по своим делам, Роман еще несколько минут сопел над ухом Марты.

— Если Марина Сергеевна и Борис утверждают, что Дмитрий Иванович ходил последнее время грустный и озабоченный, то, возможно, ему угрожали? — предположил он.

— Возможно. Что нам это дает? Почему они все вспомнили об этом только сейчас, а не тогда, когда об этом их спрашивал следователь?

— Вероятно, Дима что-то не выполнил, и его убили, — продолжил Роман.

— Ты уже это высказывал. Кто ему угрожал и за что?

— Если бы мы знали ответ на этот вопрос, то мы бы знали, кто убил твоего мужа, — подытожил Роман. — Нет ли в кабинете каких записей, писем с угрозами и чего-нибудь странного?

— Я не видела ничего. Правда, вот стоит бумагорезка, если и приходило что-нибудь подобное по почте, то, наверное, Дима избавлялся от этого.

— Он же общался с Надеждой, как я понял, неужели Дмитрий ничего не говорил о своих опасениях женщине, которую любил? — поинтересовался Роман.

— Она молчит. К тому же Боря сегодня выдвинул интересную версию о том, что Дмитрий продолжал любить меня, а ведь он был его другом, значит, знал, что говорил.

Роман с интересом посмотрел на девушку.

— Любовь к тебе — это хроническое заболевание, наверное, трудно, а то и невозможно излечиться.

— Но у тебя-то вид здоровый, — хмыкнула Марта.

— У меня иммунитет.

— От чего?

— От всех видов влюбленности.

— А как же Полина? — прищурила глаза Марта.

— Вот черт! — посмотрел он на руку, где по идее должны были находиться часы. — Я забыл совсем! Надо же сходить к ней в больницу.

— Езжай. Ты уже третий раз забываешь о своей девушке.

Роман виновато посмотрел на Марту.

— Езжай, езжай! Не думаешь ли ты, в самом деле, что мне нужен телохранитель? Здесь тихое место, ты помнишь об этом?

— Ладно, а вечером я приду опять к тебе домой, ты не против? — спросил Роман.

— Против. С какой это радости?

— Ну, ты же сама знаешь мою ситуацию. — Роман кинул на Марту взгляд исподлобья.

— Это твои проблемы. Ночуй у родственников.

— У меня их нет, — быстро ответил «телохранитель».

— У друзей, — была непреклонна Марта.

— Они все живут семьями, я не хотел бы их беспокоить.

— А меня беспокоить, значит, можно? Нет уж, это твои проблемы. Единственное, что могу предложить тебе, это переночевать здесь в офисе на диване в приемной. Вот тебе ключ!

Роман был явно разочарован.

— И не напугай Полю своим видом, — предупредила она, — не знаю, от чего у тебя иммунитет, но то, что, общаясь с тобой, можно повредиться умом, это уж точно.

Роман ушел, а настроение у Марты еще больше испортилось. В кабинет заглянула Надежда. Марта заметила, что выражение ее лица заметно изменилось.

— Марта Михайловна…

— Просто Марта.

— Марта, я хотела бы с вами поговорить, — замялась она в дверях.

— Что-то срочное? — не поднимая тяжелых век, спросила Марта.

— Нет… так… личное.

— Наденька, давай оставим разговор до завтра, мне сегодня что-то нездоровится, я заболеваю, — попросила ее Марта, думая, что секретарша хочет ее поблагодарить.

— Может, чайку? Я нашла новый чайник… позаимствовала у соседей, — робко предложила Надя, смущенно улыбаясь.

— Нет, спасибо.

Когда за Надеждой закрылась дверь, Марта задумалась: «Неужели всем от Дмитрия были нужны только деньги?»

К вечеру она пожалела, что с такой легкостью отпустила Романа, ей бы понадобилась его помощь. Температура поднялась почти до сорока градусов, ноги налились свинцом, а во всем теле ощущалась сильная ломота. Дыхание стало затрудненным, горло отекло, глотание сопровождалось сильной болью, которая отдавалась в уши и голову. Она поняла, что до дома ей не доехать, а сотрудники фирмы уже, попрощавшись с ней, ушли домой. Марта откинула со лба челку, вспомнила о своей странной посетительнице, которая предлагала ей помощь в лечении простуды.

«Интересно, в девять часов вечера не поздно прийти на чашку чая по приглашению?» — подумала она.

Марта вышла из офиса, захлопнула за собой дверь и побрела по улице вдоль кладбища, огибая его по периметру. Она дошла до аккуратного деревянного домика, крайнего в ряду не менее аккуратных домов на неширокой улице, и нажала на кнопку звонка.

Когда в дверях появилась Пелагея Спиридоновна и уставилась на Марту так, словно в первый раз увидела ее, Марта пожалела, что пришла.

— Кто вы? Что вам нужно? — спросила старушка у девушки.

— Я Марта, хозяйка кладбища, которое расположено по соседству с вами, — представилась она, — вы сегодня приходили ко мне в офис.

— Я? — удивилась старушка. — А для чего?

— Вы сообщили мне о сиянии на кладбище, об инопланетянах…

— Вы, девушка, в своем уме?! Нашли время ходить по домам и дурить людям головы! — гневно произнесла старушка и попыталась закрыть дверь, но ей помешала сделать это другая бабушка, идентичная первой, словно ее клон.

— Марта! — радостно всплеснула она руками.

— Пелагея Спиридоновна? — недоверчиво уточнила Марта.

— Да, это я! Сестра, ты что моих гостей пугаешь?! Заходи, дочка, ты еще хуже выглядишь, чем утром!

— Я поэтому к вам и пришла, вы говорили, что у вас есть какое-то средство от простуды.

— Да, конечно, проходи! Что, совсем плохо стало?

Первая старушка с недовольством смотрела на Пелагею Спиридоновну.

— Опять ты за свои штучки взялась? Я же просила не рассказывать никому из посторонних про огонь на кладбище и инопланетян! Или ты захотела в психлечебницу, решила оставить меня одну?

— Вы близнецы? — с трудом прохрипела Марта.

— А что, не видно? — буркнула первая старушка.

— Все привыкли к детям-близнецам, и никто не задумывается, что они растут и могут превратиться в старушек-близнецов. Это моя сестра Груня, или Аграфена.

— Интересные у вас имена. — Марта пошатнулась.

— Да, наша мама была большой оригиналкой, — процедила сквозь зубы Груня.

Пелагея ввела гостью в дом, усадила за деревянный стол на деревянную скамейку и метнулась по углам своей избы. Вернулась она с большой банкой чего-то густого и темного.

— Мед? — тихо и хрипло спросила Марта.

— Тут и мед, и травы лечебные, и варенье из разных ягод. Этот рецепт достался нам от нашей прабабки. Вмиг весь жар выгонит. Так, сейчас выпиваешь три чашки чая с половиной стакана этой смеси и ложишься в кровать под два пуховых одеяла. Завтра будешь как огурчик! Молодая еще, сердце выдержит! Меня здесь все в округе кличут народной целительницей.

— Да что вы, я не хочу вас стеснять! Ваша сестра…

— Какие стеснения? Куда ты пойдешь?! Совсем слабая, а голова как самовар горячая. А на Груню внимания не обращай, у нее характер скверный, с детства она такая нелюдимая и неприветливая, это всегда было нашим главным отличием.

Сил сопротивляться у Марты не было никаких. И вот она уже лежит под двумя одеялами в кровати в большой комнате.

— Все, теперь тебе надо поспать. Сон — лучшее лекарство! — напомнила дружелюбная старушка.

Пелагея Спиридоновна вышла из комнаты, выключив свет и погрузив комнату в темноту. Марта почти сразу же почувствовала, как ее потянуло в сон. То ли сказалось нервное переутомление плюс ее болезненное состояние, то ли в лекарстве Пелагеи содержался снотворный компонент. Спала она плохо, периодически просыпаясь и снова проваливаясь в забытье. В окне напротив мигали какие-то сине-белые огни, напоминавшие сигнальные автомобильные мигалки, и слышался какой-то резкий звук сирены.

Марте снился странный сон: она встречала большой инопланетный корабль, напоминавший колесо обозрения, положенное горизонтально на землю. Из корабля вышел человек, почему-то совсем не похожий на маленького зеленого человечка, а очень напоминавший Дмитрия Пескова. Марта обомлела.

— Дима?! Ты же умер! Что ты здесь делаешь?!

— Как же! Умрешь тут спокойно! Как ты могла, Марта? Ты же моя жена — и почему не обеспечила мне спокойный и комфортный уход из этой жизни!

— Что я не сделала для тебя, Дима? — ужаснулась Марта.

— Не изготовила для меня удобный гроб! — выпалил Дима и повернулся к своей жене спиной. Марта с ужасом увидела на его спине большой горб.

Она проснулась в поту, сердце ее бешено колотилось. Марта разлепила веки. За окном брезжил рассвет. Боль в горле значительно уменьшилась, и голова больше не раскалывалась. Только при дыхании из груди вырывались хрипы. Марта села на кровати, чувствуя слабость в ногах. В избе пахло чем-то горелым, словно у хозяйки подгорел пирог. Марта встала и сделала несколько шагов по скрипучим половицам. Почти сразу же в комнату заглянула улыбающаяся старушка.

— Очнулась? Как себя чувствуешь?

— Спасибо, значительно лучше. По крайней мере, нет ощущения, что тебя душат.

— Тебя-то не душат, а вот кого-то другого уже задушили, — пробубнила вторая старушка с недовольным лицом, выглядывая из-за спины сестры.

— Вы о чем? — не поняла Марта.

— Ты только не волнуйся, дочка, — предостерегла ее Пелагея Спиридоновна, — дело в том, что здесь ночью произошло одно неприятное событие…

— Что такое?! — покачнулась Марта, почувствовав тревогу.

— Только не волнуйся!

— Как не волнуйся? — возразила Груня. — Она же хозяйка всего этого. Надо было ее разбудить ночью и сообщить о случившемся несчастье!

— Вы о чем говорите? — испугалась Марта.

— Ночью у вас в здании случился легкий пожар, — как-то виновато улыбаясь, ответила Пелагея.

— Что значит «легкий пожар»? — оторопела Марта.

— Зачем ты все время вводишь человека в заблуждение? — с долей злорадства проговорила Груня. — Так и скажи, что ее офис фактически весь выгорел!

— Злая ты, сестра! — сплюнула на пол Пелагея и тут же растерла плевок тапкой.

— Боже мой! Почему вы меня не разбудили?! Я тут спокойно спала, пока там горело дело моего покойного мужа! — Марту заколотило со страшной силой, теперь уже на нервной почве. Она поняла, почему по всей округе разнесся запах чего-то горелого.

— Я не могла тебя будить, ты должна была хорошо пропотеть после моего лекарства, иначе бы не избежать воспаления легких! Да и чем бы ты помогла своему офису, будь он неладен?! Пожар голыми руками бы тушила?! — оправдывалась гостеприимная хозяйка избы.

— Что же ты ей самое главное не говоришь? — прищурила глаза Груня. — В том огне погиб один человек! Нашли тело сгоревшей женщины, а какой-то парень, вроде работающий у вас телохранителем, обгорел в огне и был доставлен в больницу!

Пол ушел из-под ног Марты. Она, ахнув, упала, сильно ударившись головой об угол стола, правда, боли Марта не почувствовала, так как успела потерять сознание.

Глава 16

Роман приехал в больницу. Он накинул белый халат поверх фрака и прошел в отделение неврологии.

— Чтобы получить добро на посещение пациента, находящегося в стрессовом, шоковом состоянии, надо получить разрешение у заведующей отделением Альбины Алексеевны, — сказала ему молоденькая медсестра, смущенно улыбаясь.

Альбина Алексеевна была высокой дородной дамой с короткой стрижкой темных с проседью волос и в очках в позолоченной оправе. На ее лице не наблюдалось никакой косметики, кроме ярко-красной помады. Она осмотрела статную фигуру Романа с ног до головы, и взгляд ее смягчился.

— Так вы к Полине Быстровой?

— Да.

— Кем вы ей приходитесь?

— Я ее друг… парень… знакомый…

— Парень! — скептически поджала крашеные губы Альбина Алексеевна. — Не поздновато ли вы в парнях задержались?

— В смысле? — не понял Роман.

— Сколько вам лет?

— Тридцать четыре.

— В вашем возрасте уже пора детей в школу отводить, а не морочить головы бедным студенткам! Ведь это вы довели Полину до нервного срыва! Она рассказала мне о том, что человек, которого Полина любит, упал на ее глазах с балкона восьмого этажа.

«Интересно, а она не рассказала тебе, кто этого человека загнал на этот балкон?» — подумал Роман, а вслух произнес:

— Да, эта грустная история имела место быть.

— Это были вы? — строго спросила заведующая отделением.

— Да, я. Так уж получилось, извините. — И Роман проникновенно посмотрел на Альбину Алексеевну большими голубыми глазами. Такой взгляд обычно осечки не давал.

— Для упавшего с восьмого этажа вы неплохо выглядите, только фрак порвали самую малость, — несколько смутилась заведующая.

— Благодарю, — Роман обезоруживающе улыбнулся, — летел я налегке, а фрак порвал в другом месте.

— Вы — дирижер, артист, музыкант? Почему вы разгуливаете в тридцатиградусную жару во фраке? — спросила Альбина Алексеевна, теребя ворот белого медицинского халата, почувствовав приступ духоты.

— Я — бывший спортсмен. А фрак я приобрел за неимением другой одежды в магазине ритуальных товаров, — честно ответил Роман.

— Все-таки повредились головой при падении? — участливо поинтересовалась Альбина Алексеевна, всматриваясь в лицо Романа сквозь очки.

— Нет, не беспокойтесь, со мной все хорошо.

— Мне надо убедиться в том, что с вами, Роман Григорьевич, на самом деле все в порядке. Я не могу допустить, чтобы вы расстроили Полину еще больше. А судя по вашему виду, вряд ли я смогу разрешить вам посещение пациентки, — сухо ответила заведующая отделением неврологии, поправляя очки на длинном остром носу.

— Это почему же? — искренне удивился Роман.

— Вам, по-моему, самому лечиться надо. Это разве нормально — вываливаться с балкона собственной квартиры и покупать одежду в магазине похоронных принадлежностей? У вас страсть к загробной жизни?

— Это всего лишь стечение обстоятельств! — прокричал Роман, не понимая, почему эта грымза не пускает к Полине.

— Оставьте эту хрупкую и нежную девушку, не тяните ее за собой, — попросила Альбина Алексеевна.

Роман понял, что факты против него и переубедить заведующую отделением будет невозможно. Он вышел из ее кабинета и, поймав за руку молоденькую медсестру, взмолился:

— Девушка, помогите двум любящим сердцам соединиться!

— Что вы от меня хотите?! Вы — новый пациент? — спросила медсестра, пытаясь вырваться из цепких рук Романа.

— Да что же это такое?! — возмутился Роман. — Почему в последнее время меня принимают за психа?! Хотя… еще немного раздражающих факторов, и я точно стану вашим пациентом. Я совершенно нормальный человек, только попал в череду неприятностей после того, как посадил в машину эту сумасшедшую девицу с мешком бракованных панамок и сломанными босоножками!

— Отпустите меня… — жалобно попросила медсестра, стараясь не злить явно буйного пациента.

— Скажите мне, где лежит моя Поля? — спросил Роман, проникновенно смотря в глаза медсестре.

— Разрешение заведующей отделением…

— Она — черствая женщина! Вот если бы у вас любимый человек выпал из окна и с вами случилось бы нервное расстройство…

— Типун вам на язык.

— Кого бы вы больше всего хотели видеть вместо микстур, таблеток и врачей? Правильно! Живого и невредимого любимого человека! Так вот, это — я! Я должен увидеть Полину и поговорить с ней, понимаете? Я должен объяснить, что со мной все в порядке. Вы не можете не знать Полю! Она очаровательнейшая мулатка. Она…

— Я слежу за вами, молодой человек! — раздался за спиной Романа строгий голос Альбины Алексеевны. — Вы ведете себя как одержимый маньяк. Отпустите немедленно Марию и ступайте домой! Иначе я вызову охранников!

— Палата номер восемь, — прошептала Роману медсестра и высвободилась из его ослабевшей хватки.

— Вам бы начальником тюрьмы быть, а не врачом! — ответил он заведующей отделением и пошел на выход.

Спустившись в холл, он скинул белый халат и вышел на улицу. Неврологическое отделение находилось на четвертом этаже шестиэтажного здания больницы. Солнце, клонившееся к горизонту, отсвечивало в больших окнах и слепило глаза. Но Роман разглядел бумажку с номером восемь, прикрепленную к одному из окон, как, впрочем, и каждое окно было отмечено своей цифрой. Он оценил обстановку, сдаваться он не любил. Он начал свое восхождение на «Эверест» без страховки, в неудобной обуви и фраке, цепляясь руками за металлические подоконники, водосточную трубу и незначительные выступы в стене старого здания больницы…

Зинаида Александровна, мама Полины, и ее односельчанин шофер Николай подъехали, сверяясь по схеме дорог города Москвы, к больнице, куда ранее отвезли Полю.

— Бедная моя девочка! — сокрушалась Зинаида Александровна. — В первый же день нашей встречи такая неприятность! Мое материнское сердце меня не подвело, я как раз приехала к своей кровиночке в тот момент, когда к ней на балкон влез этот голый маньяк! Ну, ничего! Моя девочка сильная, она одна давно живет в этом сумасшедшем городе. Она справится со своим потрясением!

Они повторили путь, который не так давно прошел Роман, и ввалились в кабинет заведующей отделением Альбины Алексеевны.

Зинаида пыхтела и отдувалась от возмущения и злости.

— Что за безобразия творятся у вас в столице? Чтобы я, мать, могла увидеть свою родную дочь, должна спрашивать у кого-то разрешение! Что вы сделали с моей девочкой?!

— Ваша дочь находится в состоянии крайнего нервного истощения, но ей обеспечены высококвалифицированная медицинская помощь и защита ее душевного спокойствия.

— Вы называете мою дочь душевнобольной? — закричала Зинаида, грозно подбочениваясь.

— Не передергивайте мои слова! Мы не пускаем к больным людей, которые могут своим присутствием усугубить их состояние. Вы же не хотите, чтобы какой-нибудь маньяк ворвался к вашей дочке и снова напугал ее? — спросила врач, понимая, почему у Полины нервный срыв.

Это было немудрено, имея таких родственников и такого импозантного молодого человека.

— Но я-то могу повидать дочь? Я ей и гостинцев принесла! — потрясла в воздухе пакетами с едой Зинаида Александровна, несколько смягчившись, так как она действительно не хотела увидеть этих маньяков, мужчин, в палате Поли.

— Да, можете. Я думаю, что встреча с матерью пойдет ей на пользу. Пройдите в палату номер восемь, но предупреждаю вас, не больше тридцати минут, иначе я вас не пущу к ней в следующий раз! — сказала Альбина Алексеевна.

Мама Поли хмыкнула и удалилась, таща за собой Николая, которого ни на шаг не отпускала от себя, так как пообещала его матери — своей приятельнице — присмотреть за сыном. Они вошли в восьмую палату. Полина лежала на белых подушках и смотрела в одну точку. Одета она была в домашний бархатный халат бордового цвета и синие носки. Под кроватью валялись ее тапки. В палате находились еще две девушки. Одна из них листала книжку, а другая расчесывала длинные волосы, сидя за столом, стоящим у стены.

Полина посмотрела на вошедших.

— Мама!