Джентльмены не любят блондинок Калинина Дарья

– Так, я выкинула его в мусор, как только поняла, что это вовсе не любовная записка.

Блондин был явно разочарован. В его душе боролись два чувства. С одной стороны, ему явно очень хотелось схватить Аню за горло, а с другой – ведь по отведенной роли ему полагалось ее любить.

– И где этот мусор? – наконец спросил Блондин. – Думаю, что можно этот обрывок найти. Разложим мусор на газете и…

– Ах, нет. Ничего не получится! – вздохнула Аня. – Мешок с мусором я вынесла, и его уже забрали мусорщики.

Блондин скрипнул зубами.

– Очень жаль. Но, к счастью, у меня сохранилась копия этого обрывка, – сказал он. – Конечно, трудненько будет мне его снова перевести, но у Герберта должен быть словарь древнегерманского. Вы мне его не одолжите?

– Конечно, – согласилась Аня, которая уже давно перевела все, что ей было нужно.

Она притащила нужный словарь и торжественно вручила его Блондину.

– А кто эти пятеро, кому мой муж передал обрывки документа? – спросила она. – Ты знаешь их имена?

– Во-первых, я сам, – начал перечислять Ханс. – Потом Кристина и профессор. И сам Герберт.

– Это четыре, – быстро подсчитала Аня. – А кто пятый?

Блондин, казалось, колебался.

– Его зовут Клаус, – наконец сказал он. – Больше я о нем ничего не знаю.

– Скажи, а почему ни один из вас пятерых не смог просто запомнить слова и рисунок? – спросила у Блондина Аня.

– Не знаю, – пожал он плечами. – Не смогли. Это же очень сложно.

Если бы ей такое сказал ее соотечественник, Аня бы не поверила. Но ей это сказал житель Западной Европы, поэтому Аня поверила. Они все тут такие сытые, что и в самом деле мозги жиром могли заплыть настолько, что и нескольких слов не запомнишь. Аня так Блондину и сказала. Получив словарь, гость собрался уходить. Вернее, Аня начала его потихоньку выставлять из дома. Очень уж она за сегодняшний день устала.

Любовь Блондина – это, конечно, хорошо. Но во все эти сказочки про зарытые в земле клады Аня не верила с десяти лет. Тогда она попыталась самолично найти клад, а вместо этого влипла в крупные неприятности из-за попорченного газопровода. Естественно, и ее родители соответственно влипли в большие убытки. К тому же после этих приключений ей все лето пришлось ходить в летний лагерь, вместо того чтобы отдыхать с родителями на море. На море просто денег уже не хватило. Это наказание навсегда отбило у Ани охоту к поискам кладов.

– Да, я не сказал самого главного, – вспомнил Блондин уже возле двери. – Профессор намекал, что Кристине и вашему мужу удалось продвинуться вперед в разгадке тайны. Он сказал, что Герберт сделал для себя еще одну копию и уже знает, где искать наследство кайзера.

– Мне об этом ничего не известно, – уверила Ханса Аня. – Но если, делая уборку, я найду бумагу с загадочным рисунком, я тебе обязательно позвоню.

– Звони без всякого повода, – попросил Блондин. – Дело в том, что я за тебя волнуюсь. Твой муж явно не ценит то, что имеет.

Это было чистой правдой. Первым словом правды, услышанной Аней от Блондина. Хотя она сама об этом еще и не подозревала. Выйдя от Ани, Блондин достал мобильник и позвонил.

– Ну как? Эта дуреха слопала историю про влюбленного юношу, которую мы для нее придумали?

– Слушала, раскрыв глаза и уши, и то и дело просила добавки, – захихикал Блондин. – Похоже, влюбилась в меня, как кошка. Думаю, если и дальше так пойдет, через несколько дней будет есть у меня с рук. Сказку про кайзера слопала и не поморщилась.

– Отлично! – обрадовался Босс. – Но не забудь, нам нужна не она, а ее муж.

Оставшись дома одна, Аня не подозревала о подлости своего недавнего гостя. Она размышляла о той истории, которую он ей поведал. Если сам Блондин считал ее правдивой, то Ане, при всем ее хорошем отношении к Блондину, в его россказни верилось с трудом.

– Чушь какая-то! – бормотала она себе под нос. – Зачем Герберту понадобилось рвать на части этот рисунок и пояснения к нему? Это же нелепо. Что же это они? Собирались раз в неделю все вместе, чтобы часами посидеть бок о бок и, сложив свои куски документа, поломать головы над загадочным рисунком? Тоже мне, клуб по интересам. Гораздо продуктивней было бы оставить каждому по целой копии рисунка с переведенными пояснениями. Или с непереведенными. Но обязательно по целой, чтобы каждый из пятерки мог все свое свободное время посвящать разгадыванию головоломки. А то что же получается? Пришла человеку в голову дельная мысль, он должен мчаться к телефону, собирать своих четырех сообщников, чтобы свериться с их фрагментами рисунка. Да пока он бы дозванивался, пока они все приехали бы со своими обрывками рисунка, эта дельная мысль уже давно бы улетучилась. Нет, тут что-то не то. Врет мне Блондин!

И с этим мудрым решением Аня и улеглась спать. Дверь она закрыла на цепочку и на всякий случай придвинула к ней шкаф. Оставалась еще дверь в садик. Увы, она была наполовину застеклена. Что для Ани, привыкшей к металлическим дверям в Питере, казалось верхом безумия. Тот факт, что стекло было пуленепробиваемым, дела не менял. Так что ночевать в спальне она не решилась бы ни за что на свете. Устроилась Аня в гостиной возле телефона, чтобы в случае подозрительных шумов сразу же вызывать полицию.

Но не успела она закрыть глаза, как зазвонил телефон.

– Ты чего там? – бодро поинтересовалась Мариша. – Чего не звонишь? Ты вообще еще жива, старушка?

– Сама ты старушка! – огрызнулась Аня. – А что не звонила, так прости. Забыла!

– Купили куртку? – полюбопытствовала Мариша.

– Какую куртку? – удивилась Аня, у нее из головы напрочь вылетели такие пустяки.

– Ну ты даешь! Вы же сегодня с Гербертом собирались идти покупать тебе куртку. Что, не ходили?

– Нет.

– Почему? – требовала ответа Мариша.

Аня вздохнула и поняла, что просто так отделаться от Мариши ей не удастся. Пришлось рассказать подруге все, что случилось с ней за сегодняшний день.

– Мамочки! – воскликнула Мариша. – Золото кайзера! На сотни тысяч. А сотни тысяч чего? Евро или долларов? Аня, а кайзер – это кто такой?

– Немецкий император, – буркнула Аня.

– А ты где? Вроде бы в Австрии? При чем тут немецкий император?

– Сама ничего не понимаю, – призналась Аня. – Голова кругом идет.

– А эту женщину, Кристину, действительно убили? – помолчав, спросила Мариша.

– Точнее некуда, – вздохнула Аня. – Как вспомню, так жутко становится.

– И она передала свой кусочек документа тебе? – не успокаивалась Мариша. – Анька, ты же в опасности!

– Спасибо, что сказала, – возмутилась Аня. – Положение – веселей не придумаешь. Хотела я домой по-тихому смыться и пересидеть, так полиция не выпустит. Ведь они меня подозревают в убийстве Кристины. Представляешь? Ну, ничего. Вот когда найдут мой труп, сразу поймут, что были не правы.

– Анька, если ты не можешь вылететь из Вены, так я к тебе прилечу, – заверила подругу Мариша. – Жди.

И она повесила трубку. Аня тоже положила трубку и выдернула шнур из розетки. Больше ни с кем разговаривать она не собиралась. Глаза у нее просто слипались. После разговора с подругой ее приятно утешала мысль, что не одна она такая невезучая. Встречаются на свете и более чокнутые люди.

Во сне Аню преследовал муж. Герберт гонялся за ней с огромным кухонным ножом и умолял дать ему развод. Иначе он не сможет убить ее. Так как убивать своих жен не в его правилах. А вот после развода – дело другое. И он таскал за собой Блондина. Ханс почему-то изображал судью, который должен был освободить Аню от брачных уз.

Аня разводиться упорно не желала и во все лопатки улепетывала от мужа и Блондина. В этом ей здорово мешало пышное подвенечное платье, в котором, Аня это точно помнила, она выходила замуж в первый раз. Еще в Питере. И было это много лет назад. Как платье могло оказаться в Вене – непонятно. Тем более что Аня его собственноручно уничтожила еще два года назад, разорвав на мельчайшие клочки.

Проснулась Аня вся в поту и с диким криком. Во сне Герберту все же удалось догнать ее и замахнуться на нее ножом. В этот момент Аня и проснулась. Она села в кровати, трясясь от страха. За окном было еще темно, утро не наступило. Поэтому Аня решила, что вполне может попытаться рискнуть еще поспать.

– Надеюсь, что больше Герберта во сне я не увижу, – робко высказала она пожелание, устраиваясь поудобнее.

Желание Ани сбылось. Герберта она не увидела. Зато к ней явился ее первый муж – офицер Владимир Коземяко. Он с места в карьер принялся стыдить Аню. Нехорошими словами он укорял ее за то, что она опозорила его честь перед товарищами, бросив русского офицера и связав свою жизнь с каким-то немцем. Напрасно Аня пыталась объяснить Володе, что Герберт не немец, а австриец, и что это две большие разницы. Володя был неумолим.

– Ты меня опозорила! – вопил он. – Ты потаскуха и недостойна того, чтобы оставаться в живых.

«И этот туда же! – обреченно подумала Аня во сне. – Свиньи эти мужики!»

Володя в это время пытался извлечь из кобуры свой пистолет, но вместо этого оттуда вынырнул второй муж Ани – Сергей. Тоже офицер, но только не Военно-морского флота, а контрразведки. Этот сразу перешел к делу. Даже объясняться не стал, а сразу же схватил Аню за горло и принялся душить. С диким воплем Ане удалось вырваться от него. Она проснулась…

– Ну и мужики мне попадались в мужья! – простонала она. – И что мне такое сегодня снится? Не может быть, чтобы мои бывшие все так меня ненавидели. Я же их почти люблю.

Она перевернулась на другой бок, отбросила подальше подушку, в которой только что едва не задохнулась, и снова уснула. На этот раз получилось без снов. Утром ее разбудил тревожный звонок в дверь. Аня накинула на себя халатик и поплелась встречать гостей. За дверью стоял муж Лады – пропавшей Аниной домработницы.

– Ее нет вторые сутки! – убитым голосом сообщил мужчина. – Я уверен, что она мертва.

Только сейчас Аня сообразила, что Лада не появлялась у нее уже два дня. В последнее время с Аней случилось столько всякого-разного, что ей было не до чистоты в квартире.

– Не нужно отчаиваться раньше времени, – машинально пробормотала Аня. – Хочешь, зайди ко мне.

– Нет, я только хотел узнать, не звонила ли тебе Лада? – сказал муж. – Извини, что я поднял тебя с постели. Я все утро тебе звоню, но никто не подходит. Вот я и подумал: а вдруг и с тобой что-нибудь случилось?

– Случилось, – кивнула Аня. – Если не вдаваться в подробности, то от меня сбежал мой супруг. Герберт!

– Сбежал?

И Ладин муж надолго замолчал, что-то обдумывая. Ане ужасно хотелось побыстрее избавиться от него, но она не могла придумать, как это половчее сделать.

– Так они вдвоем и сбежали! – наконец выдал идею гость.

Аня фыркнула. Она считала себя значительно привлекательнее Лады. Ведь она, что ни говори, имела двоих детей, а это женщину редко красит. Герберт знал Ладу уже без малого пять лет, и было сомнительно, что он, вдруг потеряв из-за нее голову, сбежал с ней в неизвестном направлении.

Размышляя подобным образом, Аня молчала. А тем временем Ладин муж окончательно утвердился в своих подозрениях относительно жены и Герберта. И не успела Аня оглянуться, как он уже заливался слезами у нее на груди. Это заставило Аню разволноваться – в основном за судьбу своего нижнего белья.

Она попыталась вырваться, но Ладин муж лишь крепче сжал ее в объятиях и еще пуще зарыдал. Одновременно он бормотал, что они теперь в некотором роде друзья по несчастью и, мол, неплохо было бы им вдвоем отомстить неверным супругам. А если Лада не сбежала с Гербертом, а действительно погибла, так тем более можно будет… Продолжить свою мысль ему помешали.

– Ушам своим не верю! – неожиданно прозвучал голос Лады. – Ну, ты и кобель!

Аня удивленно оглянулась. Перед ней стояла и в самом деле Лада. Живая и почти здоровая, если не считать множества ссадин на ее лице и руках. А также красивого синяка под глазом и малость опухшей левой скулы, на которой отчетливо отпечатался след чьего-то ботинка. Ну, и еще одежда женщины была, как говорится, в художественном беспорядке. Таком, что проглядывало ее тело, тоже изобиловавшее синяками и ссадинами. А в остальном Лада была жива, бодра и жаждала поквитаться со своим мужем.

– Ты блудливый козел! – заверещала Лада и кинулась в атаку.

Муж не стал ждать продолжения и сбежал. Ладе удалось лишь разок врезать ему по филейной части босой ногой. Так что особенного ущерба пинок не нанес. Вместо того, чтобы преследовать мужа, женщина повернулась к Ане и с подозрением уставилась на нее. Аня моментально пожалела, что родилась не в меру любопытной. Ну, что ей стоило, пока Лада лупцевала своего мужа, тихонько уединиться в своей квартире за надежными тремя замками. А теперь она, конечно, получит по физиономии от ревнивой домработницы. И самое обидное, что совершенно не за что.

– У меня с твоим мужем ничего не было! – быстро предупредила Аня действия своей домработницы. – И драться с тобой из-за него я не собираюсь.

Лада продолжала изумленно таращиться на Аню, не делая попыток напасть.

– Чего ты смотришь? – наконец не выдержала Аня. – Говорю же, что ничего у меня с твоим мужем не было. Я даже не знаю, как его зовут.

– Ивар, – сказала Лада. – Да бог с ним, с кобелем этим! Я тебя и не виню. Давно знаю, что он за фрукт. Я ведь к тебе не потому примчалась, что его тут найти думала.

– Лада, а где вообще ты вчера целый день была? – спросила у нее Аня. – И позавчера тоже. Я ведь тебе звонила. И что у тебя с лицом?

– Это я у тебя должна спросить, – огрызнулась Лада. – И дай мне поесть! Двое суток голодаю.

– Проходи в дом, – пригласила ее Аня. – А при чем тут я? Не я ведь тебя била.

– Конечно, не ты, – фыркнула Лада, усаживаясь за стол. – Твои знакомые постарались.

– Какие еще знакомые? – тихо пролепетала Аня, чувствуя, что очередная порция неприятностей уже на подходе.

– Откуда я знаю какие? – огрызнулась Лада. – Чаю хоть налей. Говорю же, у меня двое суток во рту ни крошки не было. Твои знакомые не слишком гостеприимны.

– Да объясни ты мне толком! – взорвалась Аня. – Что с тобой случилось?

– Сначала чай! – потребовала Лада.

Аня в сердцах бухнула чайник на плиту, поставила на стол пакет молока и печенье, которое Лада принялась жадно глотать одно за одним. Аня вспомнила, что с позавчерашнего дня у нее стоит порезанный на куски штрудель. Удивительно, он почти не засох. Куски пирога тоже пришлись Ладе по вкусу, и она начала их поглощать. Должно быть, действительно здорово проголодалась. Но Лада не только ела. В промежутках между кусками штруделя Лада говорила. И вот что удалось узнать от нее Ане.

– Это случилось со мной позавчера. Я шла к тебе, чтобы прибрать в доме. И уже поднималась по вашей лестнице, как вдруг передо мной возникли двое парней. Только я протянула руку с ключами, чтобы отпереть дверь, как они и возникли. Сначала я не очень испугалась, потому что выглядели незнакомцы довольно мирно и вели себя очень уверенно. Подхватили меня под руки и объяснили, что муж хочет меня видеть. Что он попал в аварию, а они свидетели. И муж, мол, просил привезти его жену, чтобы перед смертью успеть с ней попрощаться. И адрес им дал.

– И ты поверила?

– У меня особого выбора и не было, – пояснила Лада. – Но вообще-то сначала я им поверила. И очень перепугалась за своего дурачка. Ивар ведь и в самом деле очень невнимательно переходит дорогу. В общем, уже всякое про мужа передумала. И уже несколько раз мысленно осталась вдовой, как вдруг обратила внимание, что мы почти выехали за город. Конечно, я сразу же спросила, в какую больницу отвезли моего мужа. Как она называется? Спутники мне сказали, что это клиника Святой Марии. Это название мне ровным счетом ни о чем не говорило. Я начала расспрашивать. И мои похитители, сразу же сбросив маски, врезали мне для острастки.

Лада показала на синяк у себя под глазом.

– Господи! – ахнула Аня.

– Вот тебе и господи! Погоди, дальше еще хлеще было, – продолжала Лада. – В общем, я вырубилась. И очнулась уже в какой-то комнате от запаха нашатыря. Оказалось, что сижу я на стуле, мои руки связаны за спиной, а передо мной стоят те самые двое мерзавцев, которые меня похитили.

– А как они выглядели?

– Обычно выглядели. Высокие, накачанные. Один поменьше ростом. Одеты в куртки и джинсы. Ничего примечательного. Хотя нет, тот, что повыше, был со шрамом.

– Вот здесь? – спросила Аня, указывая на свой подбородок.

– Точно! – удивилась Лада. – Слушай, а откуда ты это знаешь? Ты что, их видела?

– Видела, – кивнула Аня. – Они приходили ко мне. Но я им не открыла.

– Тогда я вообще ничего не понимаю, – озадаченно проговорила Лада. – И все же ты правильно сделала, что им не открыла. Эти двое ведь приняли меня за тебя, когда похищали.

– Как? – пискнула Аня. – Им нужна была я?

– Вот, вот! – подтвердила Лада. – Но почему же они тебе об этом не сказали, когда ты с ними столкнулась?

– Понимаешь, я не хотела с ними разговаривать. И притворилась, что я – это ты, – сказала Аня. – Через дверь это легко было сделать. Я им представилась домработницей и сказала, что я одна дома. Хозяев нет, и дверь я никому не открою. Они поверили и ушли.

– Так вот кого я должна благодарить за то, что эти сволочи вернулись злые как черти и принялись дубасить меня почем зря. Еще хорошо, что у меня много жира. Иначе они бы мне точно что-нибудь сломали. Я теперь поняла, куда они помчались. Это они ринулись к тебе проверять, не соврала ли я, что не Анна Фишер. Как только я поняла, что они принимают меня за тебя, то сразу же сказала, что я всего лишь домработница. Вот они и поехали проверять. А я все в толк взять не могла, чего они такие злые вернулись. Все ботинки об меня попортили.

– А что они от тебя, то есть от меня хотели? – спросила Аня.

– Ничего они не хотели. Я так поняла, что они через меня, то есть через тебя собирались шантажировать твоего, то есть моего… То есть… Тьфу ты! Запуталась! В общем, они хотели шантажировать Герберта. Что-то им от него было нужно. Но мне они, понятное дело, не признались. Вроде бы он у них какую-то бумагу украл. Или что-то в этом роде. И теперь они хотят эту бумагу вернуть.

– И все?

– А что тебе еще нужно? – немного обиженно спросила Лада. – И где благодарность? Я за тебя кровь, можно сказать, проливаю, а ты тут сидишь в тепле и сухости и пирожки печешь! Двое суток надо мной измывались. Прямо и не знаю, как жива осталась. И вот что, где твой Герберт? Пока те молодцы использовали меня вместо «груши», у меня накопилось к твоему мужу несколько вопросиков.

– С этим придется подождать! – вздохнула Аня. – Я и в самом деле не имею ни малейшего понятия, куда делся Герберт. А как тебе удалось удрать от тех парней?

– Это было довольно трудно. Сначала они меня так отделали, что я и пошевелиться не могла. Все у меня болело. На следующий день они оставили меня одну в пустом доме. Но связали так крепко, что я не смогла освободиться, как ни старалась. А вечером парни приехали. Снова злые. На меня уже почти внимания не обращали. Вроде я у них вместо мебели. Поели и завалились спать. А меня оставили сидеть на стуле в ожидании, пока Герберт пожелает меня спасти. Долго бы им пришлось ждать. Так что я вроде им даже услугу оказала, когда сбежала.

– Но как у тебя это получилось?

– Веревка, которой они меня связали, за целый день все же ослабела. А ногти у меня на руках крепкие. Я немного повозилась и развязалась. Потом потихоньку выскользнула из дома. Прямо через дверь. У меня было сильное искушение добраться до парней и придушить их обоих.

– Тебя можно понять. Лично я бы тебя не осудила, если бы ты так и сделала, – сказала Аня.

– Меня остановило, что парней было двое. Пока я бы душила одного, второй, проснувшись, скрутил бы меня. Поэтому я просто удрала от них. Сложнее было добраться до города. Выглядела я, как видишь, не слишком здорово. Никто из водителей не хотел сажать меня к себе в машину. Но в конце концов я все же добралась. И сразу же помчалась к тебе, чтобы предупредить.

– Спасибо, – поблагодарила ее Аня. – Ты и в самом деле мне помогла.

– Ну, мне пора, – засобиралась Лада. – Нужно себя в порядок приводить. И моему ослу надо бы уши начистить, чтобы особенно не мечтал от меня избавиться. Я ведь сначала подумала, не его ли это рук дело. Но нет! Он до такого бы не додумался.

И Лада направилась к дверям.

– А что ты кладешь в начинку? – внезапно остановившись на пороге кухни, спросила она. – Кроме яблок, я имею в виду?

– Ничего, – правдиво ответила Аня. – Я ничего не кладу. Это Герберта нужно спрашивать. Он начинку готовил. По-моему, там был мед, корица и еще какие-то пряности.

– Обязательно узнай, какие именно, – попросила Лада. – Мне пирог очень понравился.

И она пошла к дверям, оставив Аню в полном недоумении.

– Стой! – опомнившись, окликнула ее Аня. – А когда ты от тех парней сбежала?

– После полуночи, – пояснила Лада. – Эти сволочи телевизор включили и футбол смотрели, пока я на стуле от голода помирала. Ненавижу футбол. Так вот ровно в полночь они пошли спать. А я сбежала максимум через час после этого.

– А сейчас уже восемь, – с помертвевшим лицом сказала Аня.

– Ну, говорю же, добиралась долго, – пояснила Лада.

– Я не о том. Эти двое уже должны были проснуться и обнаружить, что птичка-то упорхнула. И теперь они явятся сюда! За мной!

– Не явятся, – успокоила ее Лада. – Они же не дураки. Явятся, а тут их уже полиция, которую ты вызвала, поджидает.

– Но я никакой полиции не вызывала.

– А им об этом откуда известно? – спокойно спросила Лада. – Нет, они уверены, что я тебя предупредила, а ты сообщила обо всем в полицию. И теперь они будут искать другой способ воздействовать на твоего мужа. К тому же вчера вечером они уже знали, что похитили не ту женщину. Не знаю откуда. Но они на меня еще и наорали, почему я им сразу же не сказала, что я не Анна Фишер.

С этими словами Лада сделала попытку открыть дверь. Аня метнулась к ней и загородила дверь своим телом.

– Ты что? – удивилась Лада.

– Нужно проверить, нет ли там кого, – объяснила Аня. – А то вдруг эти парни там.

Лада подошла к двери вплотную, приникла к щели и с силой втянула носом воздух.

– Ты чего? – опешила Аня.

– Нет их там, – уверенно сказала Лада. – У меня классный нюх. Хорошо улавливаю запахи. А от второго парня так противно воняло, что я надолго этот дух запомнила, – объяснила Лада и вышла на лестницу.

Там и в самом деле никого не было. Никаких вонючих подонков и подонков со шрамами на подбородках на лестнице не наблюдалось. Если не считать, конечно, соседского кота, которым действительно пропахла вся лестница и которого украшал сразу десяток шрамов. Они достались ему в сражениях за благосклонность прекрасного пола.

Итак, Лада спокойно вышла из Аниного дома и отправилась к себе. Аня закрыла за ней дверь и призадумалась о том, что ей делать дальше. По всему выходило, что лучше всего затаиться. Как только Аня пришла к выводу, что затаиваться ей лучше всего за решеткой в безопасности полицейского участка, как в дверь позвонили. Аня заглянула в «глазок» и увидела там инспектора Гюнтера. На этот раз он был один.

– Очень хорошо, что вы пришли! – открыв дверь, с порога закричала Аня. – Проходите! Проходите скорей!

Полицейский даже опешил от такого радушного приема. Он опасливо покосился по сторонам, но в дверь все же вошел и, откашлявшись, уставился куда-то в область Аниной талии.

– Я разбудил вас? – спросил он.

И только тут девушка вспомнила, что до сих пор не переодела ночной сорочки, на которую лишь накинула коротенький шелковый халатик, совершенно ничего не скрывавший. Охнув, Аня помчалась в спальню. Вскоре она появилась перед инспектором совершенно одетая и даже причесанная. За это время страж порядка уже успел уютно устроиться в кресле.

– Очень хорошо, что вы пришли! – повторила Аня.

И сразу же вывалила на инспектора всю полученную от Лады информацию, не скрыв того факта, что похитить хотели вовсе не Ладу, а ее саму. Инспектор внимательно выслушал Аню. А потом надолго замолчал, задумчиво глядя в сторону.

– Ну, что вы скажете про этих людей? – затормошила его Аня. – Они действительно преступники? А чего они хотят от меня?

Инспектор пробурчал что-то в том духе, что Ане должно быть виднее, чего от нее хотят эти люди. Такое отношение Аню взбесило.

– Если бы я сама знала, что этим типам от меня нужно! Они хотят знать, где мой муж. А этого я как раз не знаю.

– Не знаете? – проницательно посмотрел на нее инспектор. – Так он не появлялся?

– Нет, – покачала головой Аня. – Ума не приложу, во что он мог влипнуть, почему за ним охотятся эти люди. Я вот подумала, а может, это они Кристину убили, а?

– Как я могу побеседовать с вашей уборщицей? – перебил Аню инспектор.

– Хотите, чтобы она отвезла вас к тому дому, где ее держали пленницей? – догадалась Аня. – Я вам дам телефон Лады и ее адрес. Она живет недалеко. Через одну улицу.

И она побежала в другую комнату за адресом. Получив нужную бумажку, инспектор встал и стал прощаться. Аня проводила его до двери.

– А зачем вы ко мне-то приходили? – спросила она его уже у двери.

Инспектор отвел глаза и смущенно пробормотал себе под нос что-то невразумительное. Но, в общем, Аня поняла, что инспектор приехал, потому что с утра звонил ей несколько раз. А так как к телефону не подходили, он решил, что с Аней случилось что-то ужасное. И вот приехал проверить. Ане даже стало неловко, что, отключив телефон, она переволновала стольких людей…

Когда инспектор ушел, Аня заперла за ним дверь на все замки в надежде, что рано или поздно положение изменится к лучшему. Телефон Аня не включала, чтобы не нервировать себя звонками. И действительно, положение изменилось. И очень даже скоро. Во всяком случае, быстрее, чем Аня рассчитывала.

Не успела Аня легко поужинать консервированным горошком из банки и двумя поджаренными сосисками, как в дверь позвонили. На улице было уже темно. Аня затряслась от страха и решила, что пришел ее последний час. Пистолет Блондина все еще был у нее. Хотя с Блондином у них установились теплые отношения, но пистолет Аня отдать ему как-то забыла. И очень кстати…

– Анька! Ты жива? – за дверью раздался тревожный вопль, сопровождаемый целой серией ударов в дверь.

Аня онемела и даже потрясла головой. Неужели этот голос ей мерещится?

– Анька! Что случилось? Если не откроешь, значит, ты умираешь. Или уже умерла. И тогда я сломаю дверь!

Эта угроза заставила Аню зашевелиться. Насколько она знала свою подругу, угроза сломать дверь была не просто угрозой. Мариша и в самом деле могла высадить дверь и даже сделать это с легкостью. Потому что силой ее господь не обделил. Аня распахнула дверь и оказалась нос к носу с Маришей. Рядом с подругой стояла большая сумка, которая подтвердила, что все это Ане не снится. И Мариша действительно прилетела в Вену!

– Наконец-то! – воскликнула Мариша, отталкивая онемевшую Аню и втаскивая свою огромную сумку. – Ты жива? Я тебе звонила, звонила. А у тебя никто не подходит.

– Я телефон отключила.

– А я волновалась, что ты умерла! А ты жива?

– Жива, – слабо кивнула Аня. – А ты откуда здесь?

– Ты даешь! – восхитилась Мариша. – Ты меня удивляешь! Сама же мне третий день подряд рассказываешь по телефону про всякие ужасы. Я же тебе вчера сказала, что прилечу. И буду тебя спасать. Ты что, забыла?

– Ну, я думала, ты это так говоришь. Просто, чтобы меня успокоить, – промямлила Аня.

– Как это нелепо! – фыркнула Мариша. – Тебе грозит опасность или не грозит?

– Грозит! Грозит! Еще как грозит! – закивала головой Аня, словно китайский болванчик.

– Значит, я прилетела не зря, – констатировала Мариша. – И нечего на меня глаза таращить. Что тут сложного? Села на самолет и прилетела. Билеты купить для меня никогда не было проблемой. Так что я здесь. И дай мне, в конце концов, выпить чего-нибудь. И съесть тоже. Потому что пока тебя в этой Вене нашла, с меня семь потов сошло. И слушай, включи, пожалуйста, телефон. Мне маме позвонить надо. Сказать, что добралась благополучно.

Аня провела Маришу на кухню и дала ей порцию горошка с сосисками. А бутылку вина Мариша нашла сама. И подруги, устроившись на кухне, славно отметили приезд Мариши.

– Честное слово, в себя прийти не могу! – сказала Аня. – Ты мне словно снег на голову свалилась. Я и открывать не хотела. Думала, опять бандиты приперлись.

– Кстати, я так и не поняла, во что ты снова влипла? – оживилась Мариша.

– Это не я, – тоскливо вздохнула Аня. – Это мой муж. Что-то он у кого-то спер. И вот теперь эти люди хотят его видеть. И допытываются то у меня, то у моей уборщицы, где прячется Герберт.

– А при чем тут твоя уборщица? Я что-то не поняла? – спросила Мариша.

Пришлось Ане рассказать подруге все, начиная с убийства Кристины и кончая похищением Лады.

– А насчет сокровищ кайзера – это мне Блондин наврал, – закончила свой рассказ Аня.

– Да, я тоже так думаю, – согласилась Мариша. – А жаль. Но что же мог у них похитить Герберт? И главное, у кого?

– Сама голову сломала.

– А кстати, где он работает?

– В какой-то фирме. Занимается наладкой аппаратуры. Он инженер-электрик.

– Ясно, что ничего не ясно, – заключила Мариша.

И тут раздался телефонный звонок.

– Ой! – разом подскочили на стульях девушки.

Телефон продолжал звонить.

– Сними трубку! – почему-то шепотом приказала Мариша. – Мы же теперь вдвоем. Нам ничего не страшно.

Аня особого прилива мужества не испытывала. Хотя, конечно, одной было бы еще страшнее. Но тем не менее она сняла трубку. И почти умирающим голосом сказала:

– Алло.

– Аня! – немедленно отозвался телефон голосом мужа. – Ты еще жива!

Начало разговора, а также неподдельное удивление, звучавшее в голосе Герберта, вогнало Аню в откровенную тоску.

– Звоню тебе почти сутки по два раза в час, – продолжал супруг. – Аня слушай, ты должна быть очень осторожна. Никому не открывай. И лучше уезжай к себе домой. Тебе опасно оставаться у нас дома. Собирай вещи и улетай. Я тебе потом все объясню.

– Я не могу улететь, – отозвалась Аня. – Меня подозревают в смерти Кристины.

На другом конце провода возникло продолжительное молчание.

– Как? – дрогнувшим голосом спросил Герберт. – Кристина мертва? Это точно?

– Ага! – энергично кивнула Аня. – Мертвей не бывает. Понимаю, что ты хотел, чтобы было наоборот. Я была бы на ее месте. Но судьба распорядилась иначе. Придется тебе с этим смириться.

– Аня! – завопил Герберт. – Все равно уезжай. Куда хочешь. Если и Кристина мертва, то все еще хуже, чем я предполагал. К сожалению, я ничего не могу тебе объяснить. Потому что и сам плохо понимаю, что происходит.

– Где ты сейчас? – спросила Аня.

– Это неважно, – ответил Герберт. – Я в надежном месте.

– Наверное, у какой-нибудь очередной любовницы! – сердито бросила Аня. – А ко мне, между прочим, приходил твой друг – Ханс! Знаешь такого? Он блондин. Очень симпатичный.

– И что он хотел?

– Спрашивал, где ты. Рассказывал какую-то историю про пять обрывков и про спрятанное золото кайзера. Хочу сказать, что у твоего друга богатая фантазия. Почему ты меня раньше с ним не знакомил? Я очень смеялась над его рассказом. Он же мне все наврал?

– Почему все?

– Никакого золота не существует.

– Откуда ты знаешь? – удивился Герберт. – А с чего это Ханс так разоткровенничался с тобой? Почему рассказал про пять писем?

– Я тебе ничего не скажу, пока ты мне не откроешь правду, – отрезала Аня. – Что это за пять обрывков, из-за которых вы все так носитесь? И что еще за письма?

Герберт немного помолчал и повздыхал.