Бой с тенью Шалыгин Вячеслав

– «Вектор», каков результат?

– Объем подозрительных данных десять гигабайт, ключ «семь» имеют девяносто три процента.

– Ключ семь? – заинтересовался Андрей. – Это что?

– Подозрение на известную вам кодировку. Применен ли к данным этот шифр, достоверно можете сказать только вы, Андрей Васильевич.

– Дай пример, – потребовал Соловьев.

По экрану побежали ровные строчки непонятных символов, таблицы из букв и столбцы цифр. На первый взгляд все это выглядело полным бредом. О чем и поспешил сообщить Федор.

– Вот все вы, программисты, из одного… теста, – сказал Сноровский, снисходительно глядя на парня.

– Так же, как сотрудники всяких там «органов», – огрызнулся Федор. – Эта абракадабра, по-вашему, секретный шифр?

– Нет, – неожиданно подтвердил Соловьев. – Это именно абракадабра. Я в ней ничего не понимаю.

– Новые пришельцы? – насторожился Сноровский.

– Скорее новый шифр.

– А может, того техника притащить? Пусть прояснит.

– Тащите, – Андрей пожал плечами. – Только чутье мне подсказывает, что он тоже не справится…

– Я же не курьер! – техник умоляюще прижал руки к груди. – Вы мне телевизор обещали.

Он обернулся к Сноровскому.

– Это была фигура речи, – отрезал Иван Павлович.

– А…

– Усиленное питание тоже.

Келл огорченно вздохнул.

– Курьеры сами все шифруют, а ключи знает Коро. Матронарм, наверное, тоже, но мы его никогда…

– Не видели, – Сноровский махнул рукой охраннику: – Увести.

– Что будем делать? – поинтересовался Федор. – «ВТ» отпускаем?

– Данные скачал?

– На это еще час уйдет, как минимум.

– Вот скачаешь и потом отпускай.

– А надо? Все равно – сплошной бред.

– Делай, что велено. – Настроение у Ивана Павловича пока не восстановилось. – Ты-то, Андрюша, почему молчишь?

– Не понимаю я ничего, – Соловьев оторвал взгляд от бегущих по экрану символов. – Вертится что-то в голове, но ухватить не могу. Такое впечатление, что смотрю на объект при сильном увеличении. Понимаю, что это часть чего-то, но определенно сказать, какой это предмет, не могу. Мне бы отойти назад на десяток шагов и взглянуть снова, чтобы увидеть его целиком, но за спиной словно стена. А не видя, не могу представить полную картину, как ни пытаюсь.

– Это бывает, – Сноровский задумался. – На десяток шагов, значит, отойти? А может быть, на десяток мозгов?

– В смысле?

– Федор, ты процесс запустил? Ну тогда пойди перекури…

Дождавшись, когда программист выйдет, Иван Павлович подался вперед и негромко продолжил:

– Что, если мы организуем тебе мозговую поддержку? Найдем еще десяток примерно таких, как ты, орлов-телепатов, и ты составишь с ними этакий тандем на одиннадцать сидений. Расширим твою оперативную память, да и сознание тоже. Глядишь, как раз на этот злополучный десяток шагов стеночка позади тебя и отодвинется.

– Теория, – Андрей с сомнением покачал головой. – Люди же не компьютеры, чтобы в сеть соединяться. К тому же где вы возьмете столько феноменов?

– Это другой вопрос, ты мне скажи, как твое чутье реагирует? Будет работать такая связка?

– Ну, откуда мне знать?! Сработает или нет – чистейшая теория, практически такого еще никто не проделывал, а значит, и конкретного ответа на ваш вопрос быть не может!

– Ты не закипай, – мягко предложил Иван Павлович. – Если найдем курьера, никаких ухищрений не потребуется.

– Вы сомневаетесь в способностях безносовских сыщиков?

– В другом я сомневаюсь, Андрюша… – Сноровский взглянул на часы. – Что-то Тимофей задерживается. Было бы неплохо к приезду полковника определиться…

– С чем определиться? – Соловьева уже тошнило от многозначительных недомолвок Ивана Павловича.

– А вот и Тима!

– Что я должен вам сказать, пан Сноровский? – Бондарь положил на стол пару фотографий «Соловьева-курьера».

– Скажи, что нашел этого субъекта.

– Нашел, – Тимофей усмехнулся, – только пользы от него будет немного.

– Вот в чем я сомневался, – запоздало пояснил Соловьеву Иван Павлович, указывая пальцем на «тунгуса». – Нет у нас больше концов. Обрублены все.

– Кроме Феликса, – упрямо напомнил Андрей.

Чекист поморщился.

– Да за Сошниковым и днем и ночью ребята следят… двое суток уже, – вместо него ответил Бондарь. – Ни одного подозрительного контакта, звонка или поступка. Он даже телодвижений лишних не совершает.

– Чуть раньше надо было его под наблюдение взять! – Соловьев с досадой хлопнул ладонью по столу.

– Ну что ты расстраиваешься? – Сноровский поднялся. – Ничего пока не стряслось. Головы на плечах, идеи в них есть. Времени маловато, это да, это минус, но и с ним справимся. Нехватку времени компенсируем расширением сознания.

– Я на ваше предложение пока не согласился!

– А я никаких предложений тебе и не делаю, – Иван Павлович внезапно словно покрылся толстой ледяной броней. – Я приказываю.

* – А получится? – Безносов серьезно сомневался в успехе задуманного соратником мероприятия, это угадывалось в каждом его движении.

– Ты же сам обладаешь этим… талантом и должен лучше меня в нем разбираться.

– Вот потому я и не спешу кричать: «Конечно, Иван Палыч! Давай-давай, Иван Палыч!»…

– «Шайбу-шайбу» не забудь, – обиженно буркнул Сноровский. – Что вы, в своей разведке, не экспериментировали, скажешь?

– Мыслями обмениваться пробовали, но вот так, вместе думать и расшифровывать коды… Ты же учти, кроме Соловьева, феноменов среди участников эксперимента не будет. Телепатические способности, в той или иной мере развитые, у них будут, но феноменальных не жди. Щелкать нелогичные коды, будто орешки, после того как на секунду заглянул в мозги шифровальщику, – это, брат, талант. Такие люди раз в сто лет встречаются, в соотношении один на пять-шесть миллиардов.

– Вот потому я в него и верю!

– Аргумент, – задумчиво согласился Безносов. – Особенно впечатляет, что ты ничего не стал разжевывать. «Поэтому верю», и все дела. Впечатляет…

– Ну и?

– Не дави…

– Сеня, теряем время!

– Ладно, отщепенец, убедил. Смотри сюда.

Он развернул портативный компьютер так, чтобы Сноровскому был виден дисплей. На экранчике застыла начальная страничка стандартного досье с качественной фотографией и колонками мелкого текста.

– Кандидат номер один…

– Женя? Командир разведгруппы?

– Он, – подтвердил Безносов. – Майор Логинов. Индекс – девяносто процентов. Самый способный из всех моих «вундеркиндов». Рекомендую. Остальных выбирай на свой вкус.

От рекомендации полковника Сноровский не стал отказываться по двум причинам, во-первых, это было нереально, а во-вторых – невозможно. Иван Павлович мог бы придумать еще пару причин, но по смыслу они все равно были бы близки первым. Выбирать остальных только по досье чекист не решился.

– Не мне с народом работать, а Соловьеву. Надо бы нам вдвоем с ними побеседовать.

– Женя все организует. Кого получится – привезет, к остальным вас свозит. Только помни о времени, пан Иван.

– А я минуту назад так тебе и сказал…

Андрей отнесся к списку без воодушевления. В нем не было ни одного гражданского кандидата, только офицеры военной разведки – бывшие и действующие – да несколько сотрудников различных правоохранительных структур, видимо, тоже с военным прошлым.

– Евгений привезет вот этих пятерых к трем часам, а с этими мы встретимся в Доме офицеров в семь, – пояснил Сноровский. – Андрюша, ты не спи. Не нравятся кандидаты?

– Мне же с ними не… – Соловьев задумался. Что «не», он не знал. Не крестить детей – точно, а все остальное было под вопросом. Тесный мысленный контакт пока оставался загадочным действом даже для него самого. Он замолчал и махнул рукой: – Делайте, как угодно.

– Тебе с ними работать, – напомнил Иван Павлович. – Отнесись посерьезнее.

– А я серьезен, как никогда, – резко ответил Андрей. – Просто список – это набор символов. По нему не определишь, подходит для работы человек или нет. Уже почти три, где будем заседать?

– В холле, где оранжерея с фонтанчиком. Подойдет?

– Вполне…

Логинов вошел в холл ровно в три. То есть в пятнадцать ноль-ноль, как отметил любитель машинной и военной точности Сноровский. Следом за майором вошли еще пятеро подтянутых мужчин различного возраста, но одного «модельного ряда» – это уже была мысль Соловьева. Они молча расселись вокруг низкого журнального столика и выжидательно взглянули на Ивана Павловича. Спустя пару секунд трое из них перевели взгляды на Андрея. Это не укрылось ни от Сноровского, ни от внимательного Евгения.

– Вас, товарищи офицеры, я попрошу пройти со мной, – Евгений поднялся и указал на двоих оставшихся. – Так, Иван Павлович?

– Верно, Женя, проводи гостей в конференц-зал, – согласился Сноровский.

Оставшиеся трое, казалось, не обращали на происходящую ротацию никакого внимания. Они буквально сверлили взглядами Соловьева. Со стороны это выглядело как детская игра «кто кого переглядит». Иван Павлович хорошо видел, что Андрей не столько соревнуется с оппонентами, сколько сдерживает порыв принять их внешний облик. «Надо было тебя, Андрюша, в тень посадить, как того Призрака», – мелькнула в голове чекиста тревожная мысль.

«Надо было», – неожиданно пришел мысленный ответ.

«Это что? Я тоже телепат?» – изумился Сноровский, также не раскрывая рта.

«Это я вам все внушаю и считываю, – ответил Андрей. – Необязательно, оказывается, моим «пристяжным» быть телепатами, я и один могу за всех справиться».

«Вот это новость! А почему раньше молчал?»

«А я об этом только сейчас догадался. Раньше необходимости в мысленном перешептывании у нас не было, неплохо общались и вслух».

«Тогда эти ребята…»

«Нам не понадобятся. Лучше мы наберем десяток специалистов широкого профиля с гибким, разносторонне развитым мозгом».

«Это ты загнул, – Сноровский мысленно усмехнулся. – Мозг гибкий, да еще и разносторонне развитый. Просто перл изящной словесности».

«Это же мысль. Вы всегда говорите в точности то, что думаете?»

«Не подмечал. Не было необходимости».

«Теперь появится. Этих троих можно отпустить. Военных нам и без них хватит».

«Один Евгений пока в активе».

«Вот и достаточно».

«Подведешь ты меня под монастырь, Соловьев!»

«Ничего, я уверен, вы там не задержитесь».

Иван Павлович поднялся, церемонно пожал офицерам руки и предложил присоединиться к Евгению и компании в конференц-зале.

– Ты меня просто убил! – когда гости удалились, заявил он Андрею. – Где я тебе найду всяких там «разносторонних»? В каких базах данных?

– Вот в этих, – Соловьев сформировал маску, очень похожую на лицо Сноровского, и постучал согнутым пальцем по виску. – Надо просто задуматься. И вам, и мне. Военный у нас есть, программист тоже – Федор, нужен математик, врач, физик, химик, биолог-ботаник, историк-политолог какой-нибудь, кто еще?

– Разведчик-контрразведчик, – в тон ему подсказал Иван Павлович.

– Верно, а еще бизнесмен или экономист и женщина.

– Женщина-экономист? – не сразу понял Сноровский.

– Необязательно. Просто женщина. Любая, хотя лучше – молодая и красивая.

– А это зачем? – удивился чекист.

– Для нелогичности, мой генерал, для достоверной имитации нелогичности. Помните, в чем изюминка вражеского кода?

– Дошло, – Сноровский рассмеялся. – Так, это получается десять. Двое уже есть. Врача тоже можно здешнего привлечь, он вроде бы ничего…

– Одиннадцать.

– А кто еще?

– «Вектор Т».

– Ха! И весь аппарат ФАПСИ?

– Я серьезно.

– А если серьезно… это вопрос скользкий, но решаемый. Теперь надо найти еще семерых. Твои соображения?

– Считайте, что женщину я уже нашел, – Соловьев слегка покраснел. – А я не сомневался! Ни секунды! – Иван Павлович просто покатился от хохота. Когда приступ пошел на убыль, он утер выступившие слезы и отрывисто произнес: – Я даже догадываюсь, кого ты нашел! Ту официантку из летнего кафе?

– Сразу видно – чекист со стажем, – недовольно пробурчал Андрей.

– Так мы с тобой только ее и обсуждали, у меня других кандидатур просто не было, – успокоившись, признался Сноровский.

– Сжульничали, – сделал вывод Соловьев. – Ладно, запомню. А еще у меня есть кандидат от контрразведки.

– Уволь! – Иван Павлович поднял руки ладонями вперед.

– А я не о вас, – Андрей недобро улыбнулся и сформировал на лице новую маску.

– Ты совсем с ума сошел?! – Сноровский даже вскочил, едва не опрокинув столик. – Он же келл!

– А доказательства? Ведь пока у нас нет улик, он считается человеком? На этой базе он будет не просто под колпаком, а еще и под давлением. Никаких связей с внешним миром, постоянное наблюдение, мишень между лопаток… Вон Тимофея попросим, он подстрахует. В конце концов, Сошников будет вынужден либо раскрыться, либо предать своих соратников. Что, плохой финт?

– Если подумать, рискованно, однако не так уж глупо, – прекратив ошарашенно мотать головой, согласился Иван Павлович. – Покрутится Феликс, как карась на сковородке. Как бы не пришлось его пристрелить, чтобы не мучился. Мне его даже немного жаль. Вот только согласится ли он пойти в явную ловушку. И как выпросить его у Константинова?

– Уверен, что у вас есть секретные способы.

– Я не бог, – Сноровский развел руками.

– Но и не горшечник.

– Тоже верно. Ладно, придумаю что-нибудь. А с прочими физиками-лириками как поступим?