Мэр в законе Седов Б.

Глава 5

На товарную железнодорожную станцию "Брест Сортировочная" прибыл литерный состав из Вюнсдорфа, городка, расположенного в Восточной Германии.

Металлические вагоны без окон были без маркировки. На бортах, обшитых металлическим профилем, имелись лишь номера. К тому же весь поезд отогнали в дальний тупик и выставили вокруг него вооруженных часовых из гарнизонного батальона охраны. Всю территорию стоянки загадочного поезда обнесли забором из колючей проволоки и обвешали табличками "Стой! Запретная зона!". Солдатам был отдан приказ: стрелять по посторонним, проникшим на объект без сопровождения начальника караула, прицельно, на поражение.

- Здравия желаю, Андрей Аркадьевич. Начальник караула капитан Рудык, - перед Таганцевым вытянулся по стойке "смирно" высокий худощавый офицер.

- А имя-отчество? - улыбнулся Андрей.

- Тарас Михайлович, - ответил капитан.

- Очень приятно, Тарас Михайлович. Проводите?

- Так точно. Пойдемте.

Начальник караула, Таганцев, представитель железнодорожного руководства и еще четверо молодых людей, сопровождающих Андрея, направились к запретной зоне, как раз в тот тупик, где находился литерный из Германии.

- Товарищ капитан! - насилуя голосовые связки, пискляво заорал молоденький солдатик, охраняющий вход на режимный объект. - Часовой рядовой Петров! Под охраной и обороной состоит… - И запнулся. Потому что ни сном ни духом не ведал, что именно состоит под охраной и обороной на вверенном объекте. - Не знаю… что… состоит… - пролепетал растерянно. И покраснел, ожидая взбучки от прибывшего начальства. Если следовать букве Устава Гарнизонной и Караульной службы, то часовой на объекте обязан знать характер охраняемого имущества, груза и так далее.

Но взбучки не последовало.

- А тебе и не надо знать. Ты понял, боец? - с нажимом спросил капитан.

- Так точно, товарищ капитан! - выпалил солдатик, хотя не понял совершенно ничего. Впервые за год его нахождения в батальоне охраны он, по сути, нарушал строго установленный порядок несения службы. И командование этот факт, похоже, ничуть не заботил. Всему личному составу караула на инструктаже было объявлено: объект - железнодорожный состав. И точка. Ни откуда следует, ни, тем более, куда - знать не положено.

- Проходите, Андрей Аркадьевич, - начальник караула указал рукой направление. - Ваши вагоны здесь.

Осмотрев состав и сверив номера на бортах с документами, Андрей отзвонился Соболеву.

- Игорек! Все в порядке. Сегодня же вечером отправляемся.

- Хорошо. Будь на связи. Дополнительную информацию получишь по дороге, - проговорил Соболь и отключился.

- Какие дальнейшие распоряжения? - поинтересовался капитан.

- Снимайте часовых, - ответил Таганцев. - Дальше мы сами.

После того как с постов были убраны военнослужащие, маневровый локомотив подтянул к составу "генеральский" вагон - с двумя одноместными купе класса "люкс", столовой ресторанного типа, ванной "джакузи" и рабочим кабинетом, оснащенным всеми возможными и невозможными средствами связи и информации. В этом вагоне должен был отправиться в дальний путь Андрей Таганцев.

К железнодорожным путям подкатили черные джипы братвы. Бритоголовые широкоплечие пацаны "рассосались" по четверо в каждый из грузовых вагонов. Таганка лично проверил вооружение бригадных бойцов, каждого проинструктировал, "обшмонал" вещи и дорожные сумки на предмет наличия в них алкоголя - разбил о рельсы несколько бутылок с водкой и виски. У кого нашел спиртное, тому честно пообещал: "Замечу пьяным, на ходу выброшу с поезда". Ему поверили. Потому что "смотрящим", главным, говоря человеческим языком, его сюда назначил сам Соболь.

Таганка расположился в одном из купе. Другое, соседнее, было закрытым. Как пояснил оператор связи, сидящий в кабинете за пультами специальной аппаратуры, закрытое помещение не функционирует и содержится как резервное. Кстати, о присутствии на всем пути оператора Андрея предупредили заранее. Этот человек отвечал за бесперебойную работу сложного электронного оборудования и мог оказаться весьма полезным, исполняя по совместительству обязанности секретаря-референта и помощника по любым вопросам.

- "Шестерка", что ли? - ухмыльнувшись, спросил тогда Таганка у Соболя.

Бригадир болезненно скривился. А Захар Матвеевич с укором сказал.

- Андрюша, я попросил бы вас в дальнейшем по возможности воздержаться от столь некорректных определений.

- Его зовут Дмитрий. Фамилия Колосов, - добавил Соболь.

Таганцев понял, что Рыбин, приставил к нему соглядатая. Значит, не доверяет полностью. А с другой стороны, почему ему должны сразу, вот так, безоговорочно доверять? Соболь с этим толстобрюхим Рыбиным крутые дела проворачивают. Лишняя страховка по-любому не помешает. Нет, молодец все-таки Игорек! Все всегда продумает, во всем у него порядок! Вот у кого учиться нужно! К тому же, секретарь-референт этот был, по крайней мере на первый взгляд, неплохим парнем: вежливо поздоровался, помог разместиться и только потом свалил обратно в кабинет.

- Мешать не буду, Андрей Аркадьевич. Если понадоблюсь, вот кнопка вызова, появлюсь через секунду в любое время суток. - И больше не произнес ни звука. Правильно, зачем слова тратить? Воспитание!

Поезд тронулся в путь. Андрей прилег на удобный велюровый диван, прикрыл глаза и вспомнил Настю…

- А я тебя люблю…

- Разве так бывает? - она нежно гладила его по небритой щеке и, едва касаясь, целовала в мочку уха. - Мы же знакомы с тобой всего второй день, глупый.

- Я не глупый. Я тебя люблю. А ты - самая прекрасная женщина на свете.

- Ты, наверное, всем своим женщинам так говоришь? - Настя с хитрецой и любопытством заглянула Таганцеву в глаза. - Коварный!

- У меня нет других женщин. Ты - единственная.

- Это хорошо, - произнесла она с неожиданным, но очаровательным жеманством. - Поцелуй меня… - попросила, прикрывая глаза, и потянулась губами к Андрею.

Он набросился на нее, как изголодавшийся тигр, одновременно стараясь не проявить грубости, не обидеть и не причинить боль.

А Настя, она была восхитительна! О такой женщине Андрей, наверное, мечтал всю жизнь…

От сладостных воспоминаний Таганку оторвал непонятный шум, доносящийся из-за прикрытой двери купе. Это были, явно, звуки борьбы. Слышались глухие удары, кто-то несколько раз гулко шарахнулся о тонкую перегородку.

Поднявшись с дивана, Андрей резким движением распахнул дверь и вышел в коридор вагона.

В бойцовских позах друг перед другом стояли оператор связи Колосов и Миша Карякин по кличке Коряга, один из бригадных братков, отправившийся в путешествие вместе с Андреем.

Таганка не успел и звука произнести. Миша при его появлении на полсекунды отвлекся, и Колосов тут же нанес ему молниеносный и точный удар ногой в голову. Браток глухо охнул и со страшной силой шандарахнулся бритым затылком о стену.

- Оставь его! - крикнул Андрей Колосову, про себя подумав, что у этого оператора связи, секретаря-референта - или кто он там еще - не хилая подготовка рукопашника или кик-боксера. - В чем дело, Дима?

- Извините, Андрей Аркадьевич, - ответил Колосов, поправляя перетянутый узел своего галстука. - Я ему объяснял, что сюда посторонним нельзя, а он прет, как танк на амбразуру!

- Ладно, оставь нас. Ступай к себе, - приказным тоном распорядился Таганцев и наклонился над упавшим Корягой. - Вставай, Шварцнегер. Этот раунд ты проиграл.

- Я похороню этого козла… - еле выговорил Карякин. Глаза его были мутными, а по подбородку стекала кровавая струйка. Поверженный мощным профессиональным ударом Колосова, Коряга никак не мог, что называется, навести фокус: окружающие предметы виделись ему расплывчато, как в тумане. К горлу подкатывала тошнота. Судя по всему, пацан в диалоге с Колосовым схлопотал легкое сотрясение мозга. В спорте это называется нокаутом.

- Ну, и чего ты полез сюда? - поинтересовался Андрей, когда Миша немного пришел в себя и переместился на диван в его купе. - По внутреннему селектору нельзя было со мной связаться?

- Нельзя, Андрюха, - выдохнул Карякин. - Ты в курсе, что за груз мы сопровождаем в этом поезде?

- Ну, в курсе, - усмехнулся Таганцев. - Списанную и распиленную военную технику из Восточной Германии.

В Москве Андрею так и объяснили: брошенное вояками за ненадобностью, отвоевавшее свое железо нужно сопроводить от белорусского Бреста до сибирского Абакана. Там его должны распределить по металлургическим комбинатам для переплавки. Эка невидаль! Ушедшие из Восточной Европы советские войска много добра побросали на свежем воздухе. Почему бы им не воспользоваться!

- Ни хрена подобного, брателло, - сказал Карякин и стер с подбородка кровь. - За лохов нас Соболь держит. И подставляет по полной программе. Сука он.

- Ты не боишься на гнилом базаре бригадиру предъяву выставлять? За базлан по чесноку ответишь?

- Не сомневайся, отвечу, - уверенно произнес Миша и вытащил из нагрудного кармана джинсовой куртки предмет, похожий на авторучку, только больше ее в диаметре и имеющий шкалу с ценой делений и электронным датчиком.

- Что это? - не понял Таганцев.

- Индивидуальный дозиметр, братан, - угрюмо произнес Карякин. - В наших вагонах запредельный уровень радиации, Андрюха! Таганка! Мы не ржавые пушки с танками везем, тут груз покруче будет! - у Миши, похоже, начиналась настоящая истерика. - Всем нам звиздец! Ты понимаешь это?!

- Стоп! - прикрикнул на него Таганцев. - Давай, рассказывай по порядку. И спокойно, чтоб я все понял.

- Да нечего тут рассказывать! - воскликнул Карякин. - Я этот дозиметр у своего дядьки купил еще год назад. Дядька, ну, брат моей матери, раньше в войсках химзащиты прапором служил. Ну и таскал эту штуку в кармане для прикола. Ни у кого, типа, нет такой, а у меня есть.

- Пригодилась, значит?

- Да я зашел только что в грузовой отсек, а эта хрень, - Коряга вытянул перед собой дозиметр, - как запищит вдруг! Тут, блин, рентген немерено! Она и здесь, в твоем купе, показывает, смотри. - Электронный датчик прибора и впрямь указывал на превышение допустимой нормы радиации. - Пойдем со мной, посмотришь, что в грузовом творится!

- Никто никуда не пойдет, - неожиданно прозвучал голос.

Оба братка резко повернулись к входной двери. На пороге стоял тот самый полковник государственной безопасности Харитонов. Рядом с ним - Дмитрий Колосов. Оба держали в руках направленные на пацанов пистолеты.

Таганцев машинально потянулся к плечевой кобуре, укрытой полой пиджака.

- Не шевелись, - приказал Харитонов. - Даже не дыши.

Срез пистолетного ствола - магическая штука. Когда он смотрит на тебя, забываешь обо всем на свете, приковываешься взглядом, чувствуешь, как цепенеют руки и ноги, как замирает сердце…

А Колосов выстрелил. Прямо в лоб Мишке Карякину.

Браток, не успев даже вскрикнуть, мешком повалился на пол. Между глаз у него зияла черная дыра, из которой на зеленую ковровую дорожку импульсивно выплескивалась такая же черная кровь, перемешанная с розово-белыми сгустками мозга.

- Вы кто? - не двигаясь, хрипло спросил Таганцев.

- Полковник Харитонов. Госбезопасность. Для вас - Всеволод Михайлович. Мы с вами попутчики. Я в соседнем купе.

Странное дело, но Андрей даже не удивился такому неожиданному соседству. Он с самого начала подозревал, что помещение через стенку находится под замком не случайно.

- Что вам от меня нужно? - спросил Таганцев.

- Здесь довольно грязно, - Харитонов брезгливо поморщился, оглядев забрызганное кровью купе. - Пойдемте ко мне, пока тут приберутся. Там и поговорим. Дима, - он обратился к Колосову. - Подчистить бы надо.

- Сделаем, товарищ полковник, - ответил оператор связи, он же секретарь-референт, засовывая в плечевую кобуру свою пушку.

- Андрей Аркадьевич, - заговорил Харитонов, когда они вдвоем разместились в купе полковника. - Насколько вы понимаете, я здесь объявился, мягко говоря, не случайно.

- Догадываюсь, - недружелюбно буркнул Таганцев.

- Вы, на всякий случай, пистолетик свой мне отдайте. Очень он мне пригодится, - не то попросил, не то приказал полковник.

С учетом того, что Харитонов не выпускал из рук своего оружия, направленного на Таганку, последнему пришлось без возражений подчиниться. Свежи были впечатления от того, как запросто Колосов расправился с Мишей Карякиным. И у полковника, стоило полагать, рука не дрогнет.

- Теперь слушайте меня внимательно, уважаемый Андрей Аркадьевич, - продолжил не к месту вежливый полковник. - Действительно, поезд, в котором мы с вами сейчас едем, не везет никаких распиленных танков и пушек. В грузовых вагонах - отработанный радиоактивный материал. У Таганцева округлились глаза.

- Да, да, да, - лишний раз подтвердил Харитонов. - Урановые отходы. И везем мы их в Сибирскую тайгу для последующего захоронения.

- Как это?! Да это же… Вы… вы понимаете?.. - негодованию Таганцева не было предела.

- Ой, только не надо читать мне лекций о чистоте экологической среды! - отмахнулся "гэбист". - Без ваших восклицаний тошно. В операции замешаны серьезные, очень серьезные люди, для которых мы с вами - тьфу, молекулы!

- Да пошли вы все! - Андрей попытался встать с дивана, на котором сидел.

Харитонов сильным толчком усадил его на место.

- Не артачьтесь, мой юный друг! И вспомните недавнюю историю о том, как вы бежали из лагеря, как обосновались в Москве, как, наконец, получили свой новый гражданский паспорт.

- Так это… вы?!

- Браво! - воскликнул Харитонов. - Я аплодирую вашей сообразительности! Так вот, тот факт, что вы в настоящее время, руководите переправкой радиоактивного хлама через страну, значительно усугубляет ваше положение. Вам, Таганцев, "светит" высшая мера наказания. Это ведь в чистом виде угроза национальной безопасности. Вы меня понимаете?

Андрей промолчал.

- Если позволите, я продолжу. Предлагаю следующую рабочую схему. На ближайшей станции я сойду, а вы добросовестно доставите груз по назначению. И это - не все. Набирающая силу группировка Игоря Соболева крайне интересует органы государственной безопасности. Вы, в свою очередь, пользуетесь у него высоким доверием. Даже позиции Рыбина не так прочны, как ваши.

- Вы меня переоцениваете, - горько усмехнулся Таганцев.

- Ничуть, - возразил полковник. - Захар Матвеевич для Соболя - всего лишь деловой партнер, не чистый на руку государственный чиновник. Таких людей в вашей среде не особо ценят, хотя и пользуются их услугами. Не правда ли? Вы лично - совсем другое дело! Вы с Соболем, как говорится, одной крови. Не мне вам объяснять, что бандитское братство - штука тонкая. Не каждого на эту кухню допустят. И если уж Игорь Соболев отправил в эту командировку вас, а не кого-нибудь другого, будьте уверены, он вам доверяет.

- А госбезопасности-то от меня чего надо? - огрызнувшись, спросил Андрей.

- Самую малость, - очаровательно улыбнулся Харитонов, но тут же посуровел, словно сменил одну маску на другую. - Будете работать на меня. Станете выполнять, так сказать, деликатные поручения, некоторым образом корректировать действия Соболя.

- Хрен там! - выпалил Таганцев.

- Да ты, Андрюша, - Харитонов перешел на ты, - уже в полный рост на меня пашешь! Смотри, сынок, я те поясню. Без особого труда твоему Соболю донесут о том, что это ты сообщил на Лубянку об эшелоне из Германии. Металлолом или атомную бомбу здесь везут, уже будет не столь важно. Главное, что госбезопасность узнала о поезде от тебя. Таким образом и я очутился в одном вагоне с тобой. Устраивает данный расклад? Вижу, что нет. Значит, будем сотрудничать. И советую поучиться у Соболя, как вести крупномасштабные дела. В дальнейшем может пригодиться. Да, между прочим, поздравляю, Андрей Аркадьевич, у вас прекрасный вкус.

- В смысле? - не понял Таганцев.

- В том смысле, что девушка вам повстречалась замечательная. А имя какое! Анастасия! Такую девушку беречь нужно…

- Что?! Что ты сказал?! - у Андрея перехватило дыхание.

- Тихо, тихо, тихо! Не беспокойтесь, - вновь перешел на вы Харитонов. - Вашей возлюбленной ничего не грозит, не звери же мы какие! Влюбились - это даже хорошо. Любовь ведь, она, как говорится, облагораживает. Сделаете все, как я сказал, жить будете, как в раю. Это я вам обещаю. Счастливого пути, Андрей Аркадьевич. Вернетесь в Москву, я с вами сам свяжусь. Берегите, главное, здоровье. До скорого.

Литерный поезд остановился на каком-то крохотном белорусском полустанке.

Через окно Андрей видел, как Харитонов спрыгнул на перрон и поспешил к ожидающей его у избушки дежурного машине. Как только полковник забрался в салон, армейский УАЗ рванул с места, поднимая с грунтовой дороги густой столб пыли.

"Жить будете, как в раю", - повторил Таганцев про себя фразу, произнесенную вербовщиком. Не оказался бы этот обещанный рай похлеще колымской "зоны".

Провожая отъезжающего Харитонова взглядом, Андрей буквально с ума сходил от ненависти к полковнику.

- Берегите здоровье, говоришь? - повторил он вслух слова вербовщика. - Ты у меня, сука, о своем здоровье думать теперь будешь. Дай только время. Я тебя, падаль, достану. Я из тебя живого душу выну и собакам выброшу.

В тот самый момент Андрей Таганцев вдруг отчетливо понял, что отомстить полковнику Харитонову за эту наглую вербовку станет, в конечном счете, смыслом всей его жизни. Правда, умело расставленных сетей, в которые Таганка угодил, ему было пока не разорвать. Но он искренне верил в то, что настанет час, и вербовщик сполна расплатится за то, что заставил Андрея согнуть перед ним спину.

Ах, если б только знал Андрей Таганцев, сколько долгих лет он будет идти к осуществлению своей мести! Но теперь время не имело для него значения. Важен был конечный результат - при первом же удобном случае уничтожить Харитонова, стереть его с лица Земли, как плевок с сухой поверхности асфальта.

- Ну, подожди, полковник, - яростно выговорил Таганка, глядя вслед удаляющемуся УАЗу. - Я терпеливый. Придет время, я тебя зубами загрызу.

Глава 6

- Братуха! Здорово! - Соболь лично встречал Андрея после командировки "Брест - Абакан" и от души тискал в объятьях. - Красавчик! Все прошло как по маслу! А чего хмурый такой? Понимаю, понимаю - устал. Отдохнешь, отдохнешь по-царски!

Земной рай Таганцеву уже пообещали. Теперь вот пророчат царский отдых. Что ж, поживем - увидим.

Соболь сел за руль. Андрей расположился на заднем сиденье "мерседеса". Бригадная братва, сопровождавшая Таганку в командировке, отъехала с вокзала в других машинах.

- При каких обстоятельствах Мишка Коряга погиб? - спросил Игорь. Вопрос прозвучал столь обыденно, как если бы бригадир поинтересовался о погоде на завтра.

Ничего странного. Карякин числился в разряде рядовых бойцов, так называемых "торпед". Особой ценности собой не представлял, как бы гадко это ни звучало. Вообще, для Игоря Соболева люди делились на две категории - на тех, от кого можно было извлекать пользу, и на других, от которых выгоды было по минимуму. В системе криминального бизнеса Миша Карякин ходил "по низам". Таких рядовых "качков" в бандитских группировках, как грязи. Да простят автора за столь нелестное сравнение пацаны, выброшенные из спорта, как "отработанный материал", и, к сожалению, не нашедшие себе применения в новой жизни. Боксерский ринг, борцовский татами, гимнастическая дорожка или горнолыжная трасса - все это вещи серьезные. Стоит получить травму, и - свободен, никому не нужен. Одному из ста тысяч удается пристроиться в кресло чиновника от Госкомспорта. Другие идут в третьесортные клубы тренерами, иные спиваются. Те, кто позлее на власть, примыкают к братве.

- Напился Мишаня, - ответил Таганка Соболю, - и вывалился с поезда на ходу. Виноват я, не усмотрел.

- Успокойся. Ни в чем ты не виноват. - Игорь неотрывно смотрел на дорогу, сторонясь "чайников" и виртуозно маневрируя в городских "пробках". - Мишка в последнее время много пил. Неделями "квасил" по-черному. Даже я не мог его остановить. Смерть остановила. - Соболь вздохнул, перекрестился. - Ладно, не бери в голову. В жизни всякое бывает, тем более в нашей. Там, рядом с тобой, дипломат. Загляни-ка.

На сиденье лежал коричневый кожаный кейс. Андрей вскрыл замок и поднял крышку. Дипломат доверху оказался набит "зеленью".

- Это твой гонорар за командировку, - спокойно пояснил Соболь.

- Игореха, ты чего! Здесь же много! - воскликнул Таганка.

- Ну, много или мало, это мне решать. А ты свои деньги заработал, вот и пользуйся. И потом, тебе сейчас "подниматься" нужно. Квартиру купить, все такое. Так что, определяйся пока. Отдохни с недельку. Впереди дела покруче. Готовься.

"Мерседес" Соболя тормознул у парадного подъезда дома, в котором жила Настя.

- Не понял… - несколько растерялся Андрей. Ведь он этого адреса Игорю не называл. - А ты откуда…

- Знаю, знаю! - улыбнулся бригадир. - Я знаю все и даже немножко больше.

От этих слов Таганке стало не по себе. А может, Игорю Соболеву известно и то, что Андрея "пристегнул" к себе полковник Харитонов? Возможно, вся эта теплая встреча на вокзале, этот баснословный гонорар - хитроумная ловушка, прием усыпления бдительности? Нет, не похоже. В чем смысл? Если бы Соболь заподозрил Андрея в "крысятничестве", то есть в измене, то денег давать не стал бы, и отвезли бы Таганку сейчас не под крылышко к любимой, а за город, чтобы там же и грохнуть.

- Спасибо, Игорь, - поблагодарил Таганцев, стараясь скрыть волнение. - Хотя понимаю, одного спасибо здесь мало. Ты столько для меня делаешь…

- Давай, беги скорее! - рассмеялся бригадир. - Тебя ждут давно. А благодарить не надо, - добавил он, когда Андрей вышел из машины. - Вся жизнь впереди, отработаешь.

Таганцев вошел в подъезд, не заметив, как в стороне от дома тормознулся микроавтобус с зашторенными окнами.

Стоило "мерседесу" Соболя отъехать, как с другой стороны дома припарковалась неприметная серая "девятка" - без какой-либо тонировки на стеклах, с ржавыми железными дисками на колесах. Таких развалюх на наших дорогах великое множество. Впрочем, пассажиры "девятки" были необычными.

- Соболь! - крикнул тот, что сидел за рулем, братва называла его Дупелем, - мы на месте, начинаем "пасти".

Тот, что сидел справа от водителя, пацан по кличке Шуруп, принялся настраивать антенну направленного действия на окна Настиной квартиры. При помощи такого прибора легко записывается разговор, происходящий в комнате, "снимаемый" по малейшим колебаниям оконных стекол, если, конечно, окна плотно закрыты.

Шуруп и Дупель были похожи, как братья. Одинакового роста и телосложения, оба однообразно коротко подстрижены. И работали всегда вместе, в паре.

- Андрюшка! - Настя повисла у Таганки на шее, как только он ступил через порог - Как я соскучилась!

Она без устали целовала его в лицо и не могла остановиться.

Таганцев, ощущая страстные прикосновения любимой, вдыхая родной запах ее тела, был на седьмом небе от счастья.

Я больше не отпущу тебя никуда! Ты слышишь?

Слышу!

Думала, что умру без тебя! Не оставляй меня больше! Ни на минуту не оставляй!

Любимая!

Люблю тебя!

- Во дают! - ухмыльнулся Дупель.

Все, о чем говорили Настя с Андреем, транслировалось в салон машины и записывалось на ленту магнитофона.

- Любовь-морковь, блин, в натуре! - высказался Шуруп.

- Да херня все это! - категорично заявил водила. - Любовь, говорят, придумали русские, чтобы денег не платить.

Оба громко заржали. Но тут же смолкли, опасливо озираясь по сторонам. На мгновение они забыли о том, что поставлены сюда Соболем для работы.

…Андрей взял Настю на руки и понес в постель, не переставая отвечать на ее ласки своими жадными поцелуями.

Люди в зашторенном микроавтобусе держали, что называется, ушки на макушке. Квартира, в которой сейчас находились Настя и Андрей, не только прослушивалась, но и просматривалась буквально насквозь.

- Нормально разгулялись, да, товарищ капитан? - оператор электронной разведки оторвался от мониторов и взглянул на рядом сидящего.

- Ты, Шаничев, пиши, а не разглагольствуй тут. Или завидки берут? А, Леха?

- Я, Сергей Анатольевич, третий год за пультом служу, - с налетом профессиональной гордости ответил оператор. - За это время такого навидался - закачаешься!

- Тебя, Алексей, полковник Харитонов до смерти укачает, если хоть звук или кадр пропустишь, так что не расслабляйся.

- Да чего тут не расслабляться! Трахаются, как все… О-о! Нет, такого я еще не видел! Ну ни фига себе! Акробаты, мать твою!

- Ты, Леша, животное редкое, - укорил капитан подчиненного. - И нет в тебе ничего святого.

- Вот, точно так и жена моя говорит, - тягостно вздохнул оператор. - Скотиной обзывает, импотентом даже. А я за сутки дежурства на такие вот картинки насмотрюсь, потом баб видеть не могу, все висит "на полшестого". Издержки профессии, как говорится…

- Это изъяны воспитания, прапорщик Шаничев. Не повезло твоей жене.

- Стоп! - неожиданно воскликнул оператор. - Помехи, товарищ капитан!

- Какие еще помехи? - насторожился тот.

- Осциллограф, Сергей Анатольевич, показывает реакцию сканера. Кто-то ведет съем информации с того же объекта! Скорее всего, фиксируют вибрацию оконного стекла с последующей расшифровкой.

- Источник запроса установишь?

- Сейчас попытаюсь.