Паж Черной королевы Суслин Дмитрий

Глава восьмая

ЧЕРНЫЕ ДЕЛИШКИ ЧЕРНОЙ КОРОЛЕВЫ

В это же самое время, пока шел разговор между герцогом Вальпериусом, Арианом и Брусилой, в королевском дворце в Блэкдрите происходило следующее.

Принц Лаутар на удивление быстро оправился от своей болезни и встал на ноги. Он снова с азартом принялся за свои новые увлечения. Целыми днями пропадал в оружейном зале и тренировался в воинском искусстве. Он уже достиг больших успехов и его учителя удивленно качали головой, когда он демонстрировал им свои достижения.

– Скоро я стану таким же отличным воином, как и рыцарь Кристиан! – однажды воскликнул он, и те, кто был с ним рядом, чуть от страха не умерли, когда услышали это имя, ведь произносить его было запрещено под страхом смертной казни.

Настал день, когда королева сделала паузу в государственных делах и тоже пришла посмотреть на успехи сына. Она сидела в дорогом кресле обшитом черным бархатом и хмуро смотрела, как Лаутар фехтует, стреляет из лука и управляет конем. Когда же мальчик встречался с ней взглядом, она одобрительно ему улыбалась, а придворные и слуги каждый раз при этом разражались громкими аплодисментами. Впрочем, Лаутару было безразлично их мнение. Он смотрел только на мать. Как он был счастлив, что она пришла посмотреть на него. Ведь такого почти никогда не было.

Мокрый от пота и счастливый он предстал перед матерью и спросил ее:

– Тебе понравилось, как я дерусь?

– Ты был великолепен, сын мой, – с улыбкой на устах ответила Анкуста. Она кивком головы велела всем оставить ее наедине с сыном. – Но объясни мне, что произошло? Откуда это твое неожиданное увлечение военным ремеслом? Ты никогда не стремился к этому, а убийство людей тебе было всегда противно.

Лаутар задумался.

– Мне кажется, что можно не только убивать, но и спасать себя или кого-то еще, например тебя, от гибели или другой опасности. Как же это сделаешь, если руки твои слабы, а дух не высок?

– И когда ты это понял? – снисходительно спросила его Анкуста.

– Недавно, – простодушно ответил мальчик, он привык ничего не скрывать от матери. – На турнире маркиза Костиньяка. Я видел, как бились на нем славные герои. Они никого не убили, и сами остались живы только благодаря тому, что умели хорошо драться и не желали никого убивать.

Королева вздохнула.

– Опять этот турнир. Не будем о нем говорить. Я хочу сказать тебе кое-что, принц Лаутар.

– Я слушаю очень внимательно, матушка.

– Раз ты взял в руки меч, то значит, ты стал достаточно взрослым и пора тебе принять на себя ответственность власти. Я слабая женщина, и мне трудно управлять одной моим огромным королевством. Теперь, когда мой верный помощник Костиньяк погиб, ты должен помочь мне в этом. Хватит играть в игры, читать книжки и мечтать. Пора заняться делом. Ты готов?

Лаутар был счастлив. Наконец-то он понадобился матери по настоящему. Он даже не смог выговорить нужные слова, только закивал головой в знак согласия.

– Тогда пойдем со мной.

Королева величественно встала и прямая как клинок меча пошла по дворцу. Лаутар последовал за ней. Ни одна живая душа не попалась им по пути, когда они шли по мрачным и длинным коридорам дворца. Наконец королева остановилась перед низенькой железной дверью. Дверь была заперта, закрыта наглухо, и нигде не было ни замка, ни замочной скважины. Лаутар понял, что она закрыта с помощью колдовства. Так оно и оказалось. Анкуста прошептала что-то, поводила руками перед дверью, и она открылась. Они вошли в нее и оказались в круглой комнате. Лаутар с волнением огляделся по сторонам. Он уже понял, что находится в сокровищнице королевы. И это была не простая сокровищница. Здесь хранились не золото и драгоценные камни, все это королева очень мало ценила, а волшебные вещи, колдовские снадобья, и книги обучающие магическому искусству. Одну из них королева взяла с полки и протянула принцу.

– Что это?

– Эта книга поможет стать тебе великим воином. – Королева увидела, как заблестели глаза мальчика, улыбнулась и прибавила.

– Она сделает тебя великим и непобедимым. Возьми ее и прочитай до конца.

Принц Лаутар уже хотел побежать в свои апартаменты, так ему не терпелось приняться за чтение, но Анкуста его остановила.

– Погоди, это еще не все, – сказала она. – Я не дала тебе самого главного.

Она подошла к небольшой шкатулке, которая стояла на самом видном месте и была одна, и опять с помощью волшебства открыла ее. Принц с любопытством наблюдал за матерью. Королева достала из шкатулки золотое кольцо, подошла к принцу и надела ему это кольцо на указательный палец.

Лаутар вздрогнул, когда кольцо оказалось у него на пальце. Он долго и пристально смотрел на него, а потом поглядел на королеву. Та с удовлетворение отметила про себя, что взгляд принца изменился. В глазах у него исчез веселый задорный блеск. Теперь взгляд Лаутара был пустым и смотрел словно бы сквозь королеву. Когда мальчик заговорил, то и голос его тоже был другим при этом. Словно разговор давался ему с трудом.

– Я рад, что ты хочешь разделить со мной власть, – сказал он Анкусте. – Давно пора было это сделать. Но лучше поздно, чем никогда. Я пойду к себе.

И он вышел из сокровищницы Анкусты.

Королева посмотрела ему вслед, и когда принц удалился, она радостно улыбнулась. На стене висела картина, которая была занавешена черной тканью. Анкуста бросилась к картине и открыла ее. Это был портрет Душегуба.

– Я начала это, отец, – воскликнула женщина, обращаясь к портрету. – Через столько лет, я снова попытаюсь осуществить нашу старую мечту. И в этот раз у меня получится. Все способствует этому. Человек, который откроет для меня границу уже в пути, а Лаутар станет моим орудием! Он взял в руки меч. Значит, настало время начинать задуманное. Книга Завоеваний заразит его тщеславием и жаждой завоевателя. Теперь он не сможет жить спокойно, он будет мечтать только об одном, о войнах, завоеваниях, разрушенных городах и покоренных народах и странах. А Кольцо Всевластья наполнит его жаждой власти. Оно сожжет его изнутри, и Лаутар завоюет мне мир! А потом уж, если в сражениях и войнах он не погибнет, я найду способ избавиться от него. Теперь же мне нужен великий полководец, великий и непобедимый! И им будет Лаутар. Черный принц!

Она говорила и смеялась от радости. В глазах у королевы горел огонь.

Когда Анкуста успокоилась и покинула сокровищницу, она вернулась к себе в тронный зал и спросила:

– Что делает принц Лаутар?

– Читает, – ответили ей.

Королева улыбнулась и задумалась. О чем она мечтала, никто не знал. Придворные, мальчишки-пажи, слуги безмолвно смотрели на нее и боялись издать и звука. Но все чувствовали, что в их жизни скоро грядут великие перемены.

Это витало в воздухе.

А потом и сама королева подтвердила это.

– Все знатные люди страны должны собраться в Блэкдрите в течении месяца, при оружии и с воинами! – приказала она.

Ровно три дня после этого королева не выходила из своей спальни и никого к себе не пускала.

На четвертый день погода испортилась, и Мортавия снова стала прежней Мортавией. Скучной, унылой и опасной. Королева Анкусты посмотрела в окно, которое выходило в парк, и удовлетворенно хмыкнула. Там снова светило солнце, над зеленой травой порхали бабочки, а в пышных кронах деревьев пели сладкоголосые птицы.

– Хорошего помаленьку, – сказала неизвестно кому Черная королева и вышла в парк прогуляться.

А за пределами дворца снова шли дожди, воздух был душный и сырой, а люди снова стали злые, угрюмые и неразговорчивые. Они тоже вспомнили, где и по каким законам живут.

В полдень к королеве подбежал мальчик паж, который все это время неотступно следовал за ней и доложил, что к ней просится Угрюмый Антуан.

– Где он? – спросила Анкуста таким строгим голосом, от которого паж задрожал как осенний лист.

– Он ждет в кухне, – ответил паж.

– Иди и скажи, чтобы он подождал меня. И чтобы к моему приходу в кухне никого кроме него не было.

Пах кивнул головой и побежал выполнять приказ. Анкуста не спеша последовал за ним. Когда она пришла в кухню, там уже никого из прислуги, поваров и поварят не было. Только на низенькой скамеечке сидел худосочный долговязый простолюдин, с огромной лысиной, большим мясистым носом и в охотничьем костюме. Это и был Угрюмый Антуан, личный охотник королевы.

– Ты принес то, что я приказывала? – сходу спросила его Анкуста.

Антуан не показал никакого страха и лишь утвердительно кивнул головой. Затем он положил на разделочный стол свою охотничью сумку и стал вытаскивать из нее кроличьи тушки голубого цвета. Королева жадно следила за его действиями, и когда полдесятка синих кроликов были ей предъявлены, она впервые за весь день улыбнулась.

– Ты очень хороший охотник, Антуан, – сказала она. – Месяца не прошло, как ты выполнил мой приказ. Иди. Пусть королевский казначей выдаст тебе десять золотых.

Это была очень большая награда – десять золотых. Но Угрюмый Антуан не показал ни радости, ни огорчения, а только опять кивнул и, не говоря ни слова, поклонился и вышел.

Королева осталась одна. Она взяла кухонный нож и с удивительной для королевы ловкостью и сноровкой стала разделывать звериные тушки. Сняв шкурки, она повесила их сушиться над очагом, а сама стала делать жаркое из мяса синего кролика. Был уже поздний вечер, когда она вышла из кухни с подносом в руках и направилась к комнате Лаутара.

Мальчик сидел на софе у камина и при свете свечей и огня читал книгу, которую ему дала мать. Королева с радостью отметила про себя, что он уже дошел до последней страницы. Также она обрадовалась, когда увидела, что принц не обратил внимания на ее приход и даже головы не повернул в ее сторону. Анкуста подошла к сыну и с улыбкой села на софу рядом с ним. Она терпеливо ждала, когда он закончит чтение.

Лаутар перевернул последнюю страницу и взглядом полным огня и жажды подвигов посмотрел на мать.

– Это самая лучшая книга, которую я когда-либо читал! – воскликнул он. Королева отметила про себя, что он забыл поздороваться с нею, чего с ним никогда не случалось. – Почему ты не давала мне ее раньше? – В голосе у мальчика возникли грозные и строгие нотки. – И чем это так приятно пахнет? Что за вкусный запах?

– Я принесла тебе поесть, дитя мое, – королева протянула Лаутару блюдо. – Ты голоден и нуждаешься в силе.

– О, да! Сила мне нужна, – радостно согласился принц, взял блюдо и с жадностью стал есть. – Особенно теперь. Я чувствую, что во мне и так много силы, но мне нужно еще больше.

– И зачем же тебе сила? – ласково улыбаясь, спросила мать.

– Я буду великим воином. Воином и полководцем. Только вот кого мне завоевывать? Наша страна маленькая, и в ней уже почти нет мест неподвластных тебе. Как жаль! С кем же я буду воевать?

– Есть еще в горах дикие непокорные племена.

Лаутар скривил губы.

– Воевать с дикарями? Разве в этом много чести?

– Кто знает, может там за горами есть другие земли, другие страны?

– Конечно, есть! – обрадовался Лаутар. – На востоке! Там ведь еще нет нашей власти. А ведь там большие и богатые города. Почему ты не покорила их?

– Я берегла их для тебя.

Принц схватил руку королевы и горячо поцеловал ее:

– О, как ты добра и великодушна ко мне! Я покорю эти города, я покорю весь восток, и покорю дикие горные племена. Все будут под моей властью. Ты дашь мне армию?

– Конечно, тебе нужна армия. Но откуда мы ее возьмем?

– Как откуда? А наша знать?

– Знать? – Анкуста усмехнулась. – Трусливые животные. Они предадут тебя в первой же битве. Нет, тебе нужна другая армия. Преданная, непобедимая и беспощадная!

– Но где я ее возьму?

– Я помогу тебе. Есть средство. Но ты сам должен взрастить для себя такую армию. Ты готов?

– Конечно!

– Тогда пошли. Эй, слуги! Седлать для нас коней!

Перед тем, как покинуть дворец, они зашли в сокровищницу королевы, и Анкуста взяла в ней тяжелую сумку и повесила ее сыну на плечо. Сумка была невероятно тяжелая. Лаутар поглядел в нее и увидел, что она полна маленьких металлических шариков.

– Что это? – спросил он.

– Ты обо всем узнаешь.

Они вышли из дворца, сели верхом на коней и поскакали из города. Они скакали долго. Вдвоем без всякой охраны. Только луна сопровождала их в пути. Лошади храпели и неслись во весь опор. Они были черные и очень выносливые. После трех часов бешенной скачки они даже не запыхались, и когда королева дала знак остановиться, они были совершенно сухими.

Принц Лаутар огляделся по сторонам и увидел, что они находятся в поле. Только два холма уныло стояли неподалеку. Поле заросло высокой травой. Видно было, что его никто и никогда не обрабатывал.

– Где мы? – спросил принц.

Черная королева обвела поле взглядом и жадно вдохнула сырой ночной воздух.

– Это Поле Брани, – сказала она. – Двести лет назад здесь бились две армии. Они бились насмерть, и мало кто покинул это место. Почти все они остались тут. В тот день здесь негде было поставить ногу, чтобы не наступить на труп или лужу крови. Смерть была здесь царицей и собрала богатый урожай. Я сделала ей тогда отличный подарок. Теперь пришел черед отдавать долги. Знаешь, что в твоей сумке?

– Что? – Лаутару стало страшно, но он не смел показать свой страх.

– Семена. И ты посеешь их в этом поле. Здесь самая лучшая земля для этого. Каждый ее метр пропитан древней кровью. А для нашего дела нет лучшего удобрения, чем кровь, пусть она пролилась очень давно, это неважно. Когда кончилась битва, я приказала моим слугам собрать все, что убивало людей. Стрелы, копья, мечи и сабли, в общем, все, что посеяло смерть. Мой прикза был выполнен, передо мной лежала гора оружия, оружия, которое убивало. Я призвала на помощь Адский огонь, и он расплавил все это железо, и кузнецы Ада, мертвецы и демоны отлили мне из него семена, которые ты сейчас держишь. Возьми горсть в руки и кинь их на землю. Давай же, чего ты ждешь?

Лаутар медлил. Он никак не решался. Королева с гневом смотрела на него и закричала:

– Кидай же, кидай! Это приказ! Или тебе не быть великим воином, не быть великим завоевателем. Не быть великим властителем!

Мука отразилась на лице принца. Он боролся с самим собой. Королева с удивлением смотрела на сына.

– Как странно, – бормотала она. – Что тебя держит? Почему силы зла не до конца одолели тебя? Я ведь сделала все. Почему кольцо не до конца справилось с тобой? О, демоны Ада, помогите мне. Давай, Лаутар, давай! Ты станешь великим завоевателем и властителем. Народы и страны встанут перед тобой на колени, и тебя будут звать Черным принцем. Ты будешь великим сыном своей матери, давай же!

И Лаутар не выдержал. Слезы полились из его глаз, но рука сама собой нырнула в сумку, вынула оттуда горсть маленьких шариков и швырнула их на землю. Больше уже он остановиться не смог. Мальчик слез с лошади, и с сумкой на плече пошел по полю, и как сеятель стал бросать в него страшные семена. Сумка была большая и полная, и он сеял до самого утра. Когда сумка опустела, и поле кончилось, он изнемогший упал на траву и долго долго в ней лежал. Когда он встал и вернулся к матери и сел в седло, королева сказала ему:

– Посмотри вот сюда.

Принц посмотрел, куда она показывала, и увидел, как из земли в густой траве, торчали едва заметные железные иглы черного цвета. Метал их не отражал утренний свет, а наоборот словно поглощал его. Лаутар узнал в этих иглах миниатюрные наконечники копий.

Семена дали всходы!

Глава девятая

ЧЕРНЫЕ ДЕЛА ЧЕРНОЙ КОРОЛЕВЫ

(продолжение)

Старый герцог не лгал, когда говорил, что мальчики из знатных семей после того, как им исполняется десять лет, отправляются жить во дворец Черной королевы. Так полагалось. Они служили при ней в специальном пажеском корпусе под надзором строгих воспитателей, и учились, глядя на королеву, управлять людьми. Ведь у них у всех тоже будут свои подданные, которых им надо будет держать в повиновении. Поэтому они учились в первую очередь повиноваться сами. Хотя мальчики и назывались пажеским корпусом, их было совсем не много, если не сказать мало – пять-шесть человек в возрасте от десяти до тринадцати лет.

Вот туда-то и должен был отправиться Ариан, согласно плану герцога Вальпериуса и внедриться в королевскую свиту, чтобы следить за королевой и обо всем, что она делает, докладывать ему. Роль была не очень благородная по мнению Ариана, но для него это был единственный шанс добраться до Ворот Судьбы и покинуть Мортавию. к тому же он не забыл свое обещание, увести с собой в Страну Остановленного времени дядюшку Ланселя и его труппу, а также разбойников Брусилы.

И снова Ариан отправился в путь, только в этот раз он ехал не в сопровождении веселых комедиантов, те отправились в Блэкдрит своим ходом, а со свитой герцога Вальпериуса. Эта новая компания нравилась ему куда меньше, чем друзья артисты. Но было и положительное в положении Ариана. Свита герцога состояла из одних только вооруженных воинов, которые все кроме самого герцога были на конях, и поэтому двигалась стремительно, останавливаясь только на ночь. Герцог торопился в Блэкдрит, и это было на руку мальчику. Ему тоже не терпелось оказаться как можно ближе от вожделенных ворот. Еще Ариана радовала возможность ехать верхом на Пальме и ни от кого ее не скрывать. В конце концов он был теперь родной племянник могущественного герцога и мог не бояться, что у него ее отнимут. Почти всю дорогу он ехал верхом, только раз в день герцог призывал его к себе в карету. В седло Пальмы садилась довольная Мелица, которая ехала вместе с герцогом, а Ариан занимал ее место, чтобы слушать наставления старого аристократа. Тот рассказывал ему историю Мортавии, совершенно кстати неинтересную, запутанную, полную жестоких войн и мятежей, интриг знати и борьбы с нею маркиза Костиньяка и Черной королевы. Но больше всего старик надоедал Ариану россказнями о своих предках и родственниках. Мальчик уныло слушал его болтовню и старался запоминать длинные смешные имена, знаки и гербы знатных фамилий и запутанную генеалогию Мортавийской аристократии. А потом старик устраивал ему экзамен и очень сильно ругался, когда Ариан ошибался и говорил что-либо не так. Мальчик только смущенно улыбался. Ему и у себя то в Зеленом княжестве никогда не нравились подобные вещи и он часто отлынивал от занятий, особенно, когда отец был в отъезде или на охоте, но теперь ему некуда было деваться, к тому же он понимал, как это необходимо для выполнения его миссии. Но все равно, когда занятия кончались, он облегченно вздыхал и с радостной улыбкой покидал карету герцога и с насмешкой смотрел на Мелицу, которая в нее садилась. Если Ариана старик мучил только два-три часа в день, то бедной девушке приходилось выслушивать его наставления всю дорогу. В конце концов, он ей так надоел, что она готова была выпрыгнуть из кареты и убежать, куда глаза глядят, или хотя бы нагрубить герцогу и попросить его заткнуться. Но ради Ариана она этого не сделала. А когда девушка случайно догадалась, что герцог нарочно так ее донимает, видимо действительно хочет, чтобы она сбежала, то просто перестала обращать на него внимания, и смотрела в окно кареты. Она облегченно вздыхала, когда наступала ночь, и их кавалькада останавливалась на ночлег. Но и тут их с Арианом ждали испытания. Воины герцога разбивали лагерь, в центре которого прямо на траве ставили шатер, и старик звал в него мальчика и девушку и заставлял их изображать свои роли – юного господина королевского пажа и его служанку. Тут уж больше приходилось учиться Мелице. Она никогда и ни у кого не была в услужении и с трудом осваивала новую науку. А слуга герцога учил ее, как надо вести себя с Арианом, чтобы никто не усомнился, что она его служанка. Мелица должна была правильно подавать мальчику блюда за столом, расставлять приборы, и даже одевать и раздевать его на ночь. А герцог смотрел на них и делал замечания. Он был очень суровым критиком и горько вздыхал, когда девушка что-то путала или делала не так.

– Тебя будут пороть во дворце каждый день, если ты так будешь прислуживать, – говорил он.

– Пусть только попробуют! – огрызалась Мелица. – Хотела бы я посмотреть на того, кто захочет это сделать.

Герцог только за голову хватался.

– Нет, вы все мне испортите, и мы все кончим жизнь на виселице или в лучшем случае в подземелье с крысами и со змеями!

Отпускал он их, когда становилось уже совсем темно, и оба ученика зевали и терли глаза.

– И не держи его за руку! – кричал он вслед Мелице, когда девушка и мальчик шли к карете, где они ночевали, потому что второго шатра не было, а на траве спать было сыро и холодно. – Он ведь тебе не младший братишка, он твой господин!

– Да, я все время забываю, что ты княжеский сын, то есть, тьфу, племянник герцога. Хотя мне все едино, – говорила Мелица Ариану, и они, смеясь, отправлялись спать.

Так прошли первые три дня пути. А на четвертый день, вернее ночь, случилось событие, которое сильно удивило Ариана и заставило его задуматься.

Он спал плохо. Накануне вечером начался несильный дождь, и капли барабанившие по крыше кареты долго не давали ему заснуть. К тому же дорога и спешка его сильно утомили. Заболели на спине ушибы, которые он получил в Тальвирском водопаде. В общем, ночью Ариан проснулся и стал смотреть через окно кареты на небо. Оно было затянуто тучами и темное без единой светлой дырочки, в которую можно было бы увидеть звезды. Мальчик вспомнил ясное и чистое небо своей родины, вспомнил изумительные по красоте рассветы и закаты и загрустил. Как ему захотелось домой в родной лес, увидеть и обнять отца, попрыгать по любимым деревьям, искупаться в ручье, поиграть в догонялки с мальчишками и девчонками! А вместо всего этого он находится здесь в этой ужасной сумрачной стране и выполняет волю какого-то безумного старика интригана, который стремится к власти. Вспомнив, что ему предстоит шпионить за королевой, которую он и в глаза то никогда не видел, мальчик заскрипел зубами от обиды. В эту секунду слабости Ариан даже пожалел, что отправился вместе с рыцарем Кристианом странствовать и искать приключения. Ариан уже готов был тихо всплакнуть над своей несчастной судьбой, как вдруг услышал тихий мелодичный звон. Словно прозвенел колокольчик. Он прислушался. Звон повторился еще раз, и Ариан понял, что он исходит от Мелицы. От такого открытия, рот Ариана открылся, а по спине его побежали мурашки. Но он не собирался лежать на сидении, которое служило ему ложем, и дрожать от страха. Ариан схватил Мелицу за плечо и стал ее трясти.

– Что такое! – Мелица долго ничего не могла понять спросонок, что от нее хочет ее юный друг.

– У тебя внутри что-то звинит, – стал шептать ей на ухо Ариан. – Ты что проглотила колокол?

Он хихикнул, но видно было, что ему не до смеха. Зубы Ариана стучали. Когда до Мелицы дошли слова Ариана про таинственный звон, она вздрогнула и переменилась в лице. Ариан увидел, как она вся задрожала, а губы девушки скривились от какой-то внутренней боли.

– Ты что заколдована? – сделал он предположение.

– Нет, это не во мне звенит, – ответила Мелица. Она чуть не плакала.

– Что же тогда?

– Это мой амулет, вот погляди. – И Мелица вынула из-под рубашки маленький стеклянный шарик, висевший у нее на груди, на тоненькой серебряной цепочке. Ариан посмотрел на него и его рот открылся еще шире. Шарик светился мягким голубоватым светом, а из него действительно доносился тихий мелодичный звон. Ариан прислушался к нему, и ему стало не по себе. Словно где-то били тревогу.

Шарик позвенел еще несколько секунд и замолк. Ариан и Мелица продолжали смотреть на него. Вскоре погасло и свечение.

– Откуда он у тебя? – спросил девушку Ариан.

– Он всегда был при мне. Это мой талисман. На счастье. Как твой зуб дракона.

– Мне зуб дракона повесил на шею мой отец, – с грустью прошептал мальчик.

Мелица пожала плечами и всхлипнула.

– Чаще всего это делают родители. Кто же еще кроме них? Наверно и мне этот шарик повесила на шею моя мама. Только вот счастья он мне что-то не приносит. А когда он вот так звенит, мне делается так плохо и горько, почему-то сразу вспоминается та ночь, когда пропал мой брат, и погибли наши родители. Я очень не люблю, когда он так делает. Словно похоронный звон. Сколько раз я хотела его выкинуть, да каждый раз рука не поднимается. Он словно молит меня не бросать его. Я это чувствую.

В темноте Ариан не видел, но твердо знал, что по лицу девушки текут слезы, и ему самому второй раз за эту ночь захотелось заплакать. Но он сдержался и сильно разозлился на себя.

– Хватит распускать нюни! – заявил он.

– Это ты мне? – спросила Мелица, которая тоже устыдилась своих слез. Ведь она и в детстве никогда не плакала, даже когда ее колотили мальчишки или злые взрослые.

– Нет, это я себе, – буркнул Ариан. – Твой шарик дейтвительно навевает тоску. Лучше выбрось его. Нам и без шариков придется многое сделать. Давай лучше спать. Скоро прибудем в Блэкдрит, а там вряд ли придется отдыхать.

Мелица согласилась с ним, и они снова улеглись на тесных сидениях кареты герцога Вальпериуса. Но долго еще у них в ушах стоял тихий и грустный звон из стеклянного шарика, и они не могли заснуть.

Принц Лаутар тоже не спал в эту ночь. Его мучила ужасная головная боль. А все потому, что королева хотела использовать его в этот вечер. Она позвала его к себе и хотела, чтобы он показал ей что-то, но в этот раз у них ничего не получилось. Когда принц пришел в себя, он почувствовал, как его словно разрывает на части. Он хотел застонать, но не застонал, потому что по лицу матери понял, что она не получила того, чего хотела. Она не говорила этого, но Лаутар как-то сам это понял и нашел в себе силы скрыть свою боль. Он не хотел огорчать ее. С трудом он встал на ноги и добрался до своей комнаты и запер за собой дверь. Свечи не горели, но в камине тлели уголья. Лаутар сам зажег свечи и упал на софу. Хотелось пить, но он не мог ни позвать слуг, ни встать, чтобы налить воды самому. Если бы он посмотрел в зеркало, то увидел бы в нем измученного бледного как мел с искаженным от боли лицом несчастного подростка, а вовсе не принца. Но в его комнате не было зеркала. И он никогда не видел себя в зеркале, и даже не знал про их существование. Черная королева приказала разбить все зеркала, когда он еще был совсем маленьким. Ни одного зеркала не висело во всем дворце. Никто не имел права глядеть на свое отражение, кроме королевы. Только у нее было зеркало. Оно хранилось в золотом ларце в ее спальне и охранялось стражниками днем и ночью. Только королевские пажи имели право дотрагиваться до него во время утреннего туалета королевы, когда подносили его к ней. Это была их привилегия – держать перед ней зеркало, и мальчишки под страхом смерти боялись уронить и разбить его.

Но вот боль постепенно стала проходить. Перестали течь по лицу капли холодного пота. Лаутар поднял руку и вытер лицо. Его взгляд упал на кольцо, которое надело ему на палец королева. Кольцо слегка светилось. И вдруг Лаутар понял, что в этот раз боль прошла быстро потому что, у него на пальце это кольцо. Боль отступала, а в голове появлялись незнакомые доселе мысли. Тут были мечты о всемирном царстве, которое он создаст, когда завоюет мир с помощью мертвой армии, которая растет для него на старинном Поле Брани. Среди них было и раздражение. Лаутар даже поразился. Он никогда прежде не думал об этом, но сегодня ночью у него вдруг стало расти раздражение. Это раздражение было у него из-за матери. Почему-то сегодня она мешала ему. Но чем? Ариан долго не мог понять, почему, но вдруг до него дошло. Она ему мешает, потому что занимает его место.

И принц Лаутар понял, что он ненавидит свою мать и желает избавиться от нее и занять ее место. Несчастный мальчик не догадывался, что кольцо Всевластья уже стало разъедать его душу ядом, название которому Жажда Властвования.

А кольцо на пальце вспыхнуло, словно обрадовалось, что Лаутар начал подчиняться ему. Вспыхнуло и тут же погасло. Пропал его тусклый и тяжелый свет. И вместе с ним пропали и черные мечты Лаутара, а сам он задрожал от страха и презрения к самому себе.

– Как я мог подумать такое! – воскликнул он. – Моя мать так меня любит. Она столько сделала для меня, а я? Какой я негодяй!

И он тут же снова застонал от боли, которая вернулась. Вернулась неожиданно, и к ней прибавилась еще одна боль, еще более резкая и сильная. Мальчик закричал, потому что не в силах был больше сдерживать, и упал на пол, глядя испуганными глазами на кольцо.

Это оно причинило ему новую, никогда доселе не испытываемую страшную боль, по сравнению с которой, старая просто ничего не стоила. Оно сжало как в тисках его палец и обожгло его раскаленным металлом. Слезы полились из глаз мальчика, и он стал кататься по полу, пытаясь унять боль.

– Я больше не буду! – как маленький он вдруг обратился к кольцу, разговаривая с ним словно с живым. Он очень быстро сообразил, что это оно его наказало за раскаяние. За раскаяние в черных мыслях. – Я больше не буду, только не делай мне больше так больно! Прошу тебя!

И боль тут же прошла. Кольцо мгновенно остыло. Лаутар посмотрел на палец. Он был уверен, что на нем страшные ожоги, но не было не единой царапины. Принц захотел сорвать проклятое кольцо с пальца и выкинуть его. Но оно не снималось. Как влитое сидело оно на пальце и усмехаясь смотрело на Лаутара. Да-да! Именно смотрело, хотя у него не было ни глаз ни лица. Несчастный принц смотрел на него и уже не плакал. Слезы кончились. осталась только невероятная злоба ко всему на свете. Она копилась в его глазах и они пылали ее черным блеском.

Из-за черной бархатной портьеры за сыном наблюдала королева Анкуста. Она следила за каждым его движение, за каждым взглядом и словом. Когда Лаутар все-таки заснул, она скрылась за потайной дверью, в которую сюда вошла и отправилась в свою сокровищницу. У нее еще было не мало дел.

Ни одного факела не горело в коридорах дворца. Только лунные лучики приникали в него через узкие окна. Молча пялили в темноту глаза стражники, когда мимо них шла Анкуста, грозная и величественная как сама смерть. Больше всего на свете в эту минуту они не хотели встретиться с ней взглядом. Королева хоть и была первой красавицей в стране, но от ее взгляда кровь стыла в жилах у тех, кто встречался с ним. А среди ночи от него можно запросто умереть от разрыва сердца. Такие случаи были. Один раз стражник заснул на посту и попался на глаза королеве. Она разбудила его и заставила смотреть себе в глаза. До тех пор она это делала, пока бедняга не умер. И все считали, что он еще легко отделался.

Анкуста прошла в сокровищницу и бросилась к портрету Душегуба.

– Лаутар почти готов, мой господин, – заговорила она. – Что-то в нем очень сопротивляется. Очень сильно сопротивляется. Но это уже ничего не значит. Кольцо овладело им. А сейчас мне нужна твоя сила, чтобы справиться с моим самым главным врагом.

Безмолвно взирал на нее с портрета Душегуб.

Анкуста принялась ворожить. Она достала из самого темного угла большую корзину с крышкой, открыла ее и стала кидать в нее огромных лягушек и жаб. Те громко квакали, когда падали в корзину, а та стала сильно трястись и раскачиваться.

– Кушайте мои маленькие, кушайте мои рыбоньки, – стала приговаривать Анкуста. – Уж сколько дней я вас пестую, как самые любящие матери не пустуют своих детей.

Далее она стала читать заклинания. Длинные непонятные слова, от которых воздух в сокровищнице стал ледяным и заходил ходуном, громким голосом напевала она. И вот из корзины одна за другой стали выползать маленькие черные змейки. Их становилось все больше и больше, и вот уже несколько сотен их ползали около ее ног и грозно шипели. Колдунья махала перед ними платком, и они поднимались и нюхали его как собаки, которым велено взять след. Когда-то этот платок она украла у человека, которого боялась и ненавидела, но использовать его не успела, потому что скрылась в изгнании. Она ждала триста лет, и вот теперь время для колдовства пришло. Пора было рассчитаться за свое давнее поражение. Змеи все понюхали платок и ползали перед ней и скручивались в клубки от нетерпения.

– А теперь мои милые, ползите и найдите моего врага! – закричала Анкуста. – Изведите его! Убейте его! Не сможете убить, лишите сил. Вперед!

Она достала из-под широкого платья осколок большого зеркала и поставила его стоймя на пол.

– Сюда! Ползите сюда и вы найдете дорогу! – колдунья стала тыкать пальцем в поверхность зеркала. Змеи словно поняли ее и поползли всей массой к стеклу.

В зеркале вдруг появилось лицо с белой кудрявой бородой. Оно испуганно смотрело на змей и словно пыталось что-то сказать.

– Уходи прочь, зеркальный гном! – закричала на него Анкуста. – Ты нам не помешаешь! Убейте его!

Змеи кинулись к зеркалу и одна за другой стали вползать в него, быстро, словно ныряли в воду. Зеркальный гном испуганно посмотрел на них и исчез.

Анкуста торжествующе засмеялась.

Глава десятая

ВО ДВОРЦЕ

В конце пятого дня, Ариан увидел показавшиеся впереди стены Блэкдрита. Он никогда не видел таких высоких крепостных стен. Хотя, по правде говоря, он их совсем мало видел в своей жизни. Но Блэкдрит поражал воображение каждого, кто его видел. Слишком мрачное и тревожное впечатление он навевал. Он больше напоминал исполинскую крепость, чем город. Городских зданий просто не было видно. Только стены из серых глыб да башни сложенные из черного кирпича. И вместе с тем это был самый большой город в Мортавии. Он занимал большую площадь, и в нем жило почти четыре десятка тысяч жителей. Еще одной особенностью города было, то, что в нем были только одни ворота, к которым шла единственная дорога, вдоль которой сновали повозки с провизией и отряды королевских стрелков.

Герцог Вальпериус приказал своим людям выстроиться в парадном марше и махнул рукой, давая понять, что они должны ехать к воротам.

Ариан почувствовал волнение и с тревогой стал оглядываться по сторонам. Он поймал взгляд Мелицы. Девушка была бледна и испугана.

Настал долгожданный момент. Они въехали в городские ворота. Никто не стал их задерживать. Герцога Вальпериуса знали все, и никому из стражников даже в голову не пришло спрашивать у него разрешения на въезд.

Ариан гордо восседал в седле и вертел головой, осматривая город. Он был в костюме королевского пажа, который надел перед тем, как они оказались у городских стен. Это герцог заставил всех, в том числе и его, переодеться в парадные костюмы. На мальчике была коротенькая бархатная туника темно-зеленого цвета с рукавами фонариками, великолепно вышитая золотыми нитками, под ней еще более короткая рубашка из тончайшего похожего на шелк полотна золотистого цвета и с белым кружевным воротником. На голове его был берет из той же ткани, что и туника с черным петушиным пером, на плечах светло-зеленый плащик с черной плющевой подкладкой. И на тунике и на плаще и на берете были выбиты знаки Черной королевы: черная корона и спящая под нею змея, кольца которой свелись в непонятный иероглиф. А обут Ариан был в черные лакированные сапожки. В общем, у него был довольно живописный наряд, увидев который, Мелица только завистливо завздыхала и опять начала нести что-то про принцев и принцесс. Сама она тоже сменила свое знаменитое красное платье на серый и блеклый наряд служанки и сразу потеряла половину своего очарования. Из бойкой черноволосой девчонки-танцовщицы, которая может вскружить голову любому парню, она превратилась в незаметную и скромную девушку из прислуги в сером с белым фартуком платье и белом нелепом чепце, который зато очень хорошо скрывал ее лицо. Старый герцог знал, что делал, когда заставил ее надеть этот наряд.

Зато город, в котором они оказались, живописным или красивым назвать было трудно. Высокие каменные и кирпичные дома, похожие друг на друга, закрытые даже днем ставнями окна, невероятно узкие улочки, грязные лужи и кучи мусора в которых возились стайки оборванных и наглых ребятишек, сумрачные горожане, злые и все время с кем-то ругающиеся торговцы, крикливые женщины, и плюс ко всему этому ужасные запахи. Все это, да еще сырость и духота делали Блэкдрит городом достойным его названия.

Свита герцога Вальпериуса на быстрой скорости проехала через все эти кварталы бедняков и нищих, которые разбегались перед ними и кидали вслед камни и проклятия. И таким был почти весь этот город, который им пришлось пересечь, прежде чем они достигли дворца Анкусты. Только перед самим дворцом ситуация вокруг несколько изменилась. Жилые дома кончились и начались административные здания: городская ратуша, несколько церквей самых разный религий, некоторые из которых Ариану были совершенно незнакомы, здание суда, самое большое строение в городе после дворца Королевы, где ни днем ни ночью не прекращалась работа, затем начались казармы стрелков королевской гвардии. Они окружали дворец со всех сторон плотным кольцом, в котором на каждом шагу были заставы и караулы. Но и здесь никто не стал задерживать герцога Вальпериуса, а стражники и офицеры даже отдавали ему честь. И все с удивлением смотрели на симпатичного мальчика в одежде королевского пажа на великолепной, редкой красоты лошади.

Вот и дворец. Если можно конечно назвать дворцом обыкновенный замок, в стенах которого прорублены узкие высокие окна. Как и полагается, он был окружен валом и рвом, а единственным украшением замка был небольшой зеленый парк, за его задней стеной. Снаружи он казался маленьким и бедным. Несколько куцых деревьев, низкие кустарники, каменный бассейн, не наполненный водой и до половины. И бродящий как курица, что ищет в пыли червяка, ободранный павлин, бледный, как и трава, по которой он ходил.

Ариан почувствовал, как у него тревожно забилось сердце, когда он увидел этот парк. Они проехали как раз мимо него, и он все успел разглядеть. А когда на лугу парка он увидел два кривых черных лишенных всякой листвы дерева, растущих так, что под ними образовывалась своеобразная арка, он даже остановил Пальму и несколько секунд не мог оторвать от них глаз. Герцогу даже пришлось поторопить его.

– Ты еще успеешь на них наглядеться, – проворчал он. – А сейчас нам некогда. Через час ты должен быть представленным королеве. А она не любит ждать.

И кавалькада снова тронулась с места и поскакала к дворцовым воротам. Вот здесь-то с ними уже не стали церемониться и заставили и представиться и показать нужные бумаги и объяснить цель прибытия во дворец. Стражники были строгие и подтянутые словно истуканы. Герцог покорно им все объяснял и показывал. Показал он им и Ариана, заставив мальчика поклониться. Стражники подозрительно осмотрели его и ничего не сказали. Но по их глазам было видно, что он им подозрителен. Слишком он не подходил для дворца, в который собирался войти.

Когда они все же оказались за воротами, герцог сказал Ариану:

– Видишь там, в глубине двора красную дверь? Это конюшня. Иди туда и найди стойло для своей лошади и оставь ее там. Теперь ты будешь жить тут, так что обустраивайся как следует. Иди же, а я подожду тебя тут.

Ариан нехотя спешился и повел Пальму к красной двери. Когда они подошли к ней совсем близко, Пальма стала упираться. Ариан взял ее за узду покрепче и прошептал:

– Не упрямься. Согласен. Мне здесь тоже не нравится. Очень не нравится. Но что делать?

Они вошли в темную конюшню. Лошадиный запах ударил им в нос. Ариан стал оглядываться и искать конюха. В полумраке трудно было что-либо разглядеть, поэтому мальчик вздрогнул, когда перед ним вдруг неожиданно выросла коренастая фигура и спросила:

– Что ты тут делаешь, маленький господин?

Это был конюх. Когда Ариан разглядел его получше, ему стало не по себе. Конюх был горбат и уродлив. Очень уродлив. Мальчику потребовалось собрать все силы, чтобы не показать конюху, как он ему неприятен.

– Мне надо поставить мою лошадь в стойло. Я новый паж королевы.

Горбун посмотрел на него снизу вверх, он был еще и очень мал ростом, и грубо ответил:

– Ставь, коли надо ставить!

Ариан не захотел больше иметь с ним дела и не стал даже пытаться приказывать конюху делать свою работу. Он решил сам поставить Пальму в стойло. Ему и не очень хотелось доверять свою лошадь такому страшному человеку. К тому же и Пальма косилась на горбуна с опаской и тревожно била копытом.

Конюшня была длинная, и Ариан с Пальмой прошли довольно далеко, прежде чем мальчик увидел свободное стойло. Он хотел подвести к нему Пальму, но та опять заупрямилась. И в этот раз ему не удалось с ней справиться. Лошадь наотрез отказывалась к тому стойлу, к которому вел ее хозяин.

– Как же тебе не стыдно, Пальмочка? – попытался он уговорить ее.

Но лошадь молчала и только жалобно смотрела на Ариана своими умными грустными глазами.

– Что, не хочет идти лошадка? – Опять откуда-то появился горбун. Он насмешливо смотрел на Ариана и противно ухмылялся. – А ты ее плеткой попробуй. Враз образумится.

Пальма словно поняла его слова и громко заржала, затем даже попыталась встать на дыбы, Ариан не смог ее удержать и упал на землю.

Горбун громко захохотал.

– Что тут происходит? – Вдруг раздался громкий и звонкий голос. – Ты опять хулиганишь, Гуамодо?

Ариан и человек, которого назвали Гуамодо, обернулись и увидели, как в их сторону идет, ведя на поводу коня, юноша в охотничьем костюме. Ариан сразу узнал его и растерялся. Это был принц Лаутар.

– Что ты тут делаешь, паж? – строгим голосом спросил Ариана принц и тоже узнал его. – Оруженосец Ариан? Это ты? Пошел прочь! – Последние слова предназначались конечно же не Ариану, а горбатому конюху. Тот тут же исчез. – Мерзкий тип, – сказал ему вслед Лаутар, – он единственны человек в королевстве, который может справиться с конями моей матери. Они колдовские и слушают кроме нее только его. Поэтому Гуамодо так себя нагло и ведет. Знает, что никто пальцем не посмеет его тронуть. А ты как здесь оказался. И почему на тебе одежда пажа?

Ариан смутился и покраснел до корней волос.

– Мне нужно пройти в Ворота Судьбы, – сказал он. – И я притворился племянником герцога Вальпериуса. Только не выдавай меня. Только я один во всем виноват. Герцог и сам думает, что я его племянник.

Лаутар усмехнулся.

– Старый лис опять плетет интриги. Узнаю его повадки. Но будь спокоен, я ни кому не скажу, что знаю тебя. Не то тебя сразу повесят. А я не могу позволить, чтобы такого славного парня, как ты, убили. Наоборот, ты будешь моим другом. Здесь во дворце одни негодяи. Пажи моей матери и того хуже. Совершенно не с кем дружить. А что ты делаешь в конюшне?