100 великих наград Ионина Надежда

АНГЛИЙСКИЙ ОРДЕН БАНИ

В 1399 году по инициативе баронов северных графств Англии был низложен Ричард II — последний король из династии Плантагенетов. На английский трон бароны посадили Генриха Ланкастерского под именем Генриха IV. С этим именем легенда и связывает основание Ордена Бани, который был учрежден сразу же по вступлении короля на престол. Предание рассказывает, что в один из дней король находился в мыльне (бане), и в тот неподходящий момент на прием к нему стали проситься нетерпеливые посетительницы. Легенда повествует также об отзывчивости короля, который, прервав свое купание и смахнув пену, завернулся в простыню и принял назойливых дам, с королевским блеском разрешив некоторые их вопросы. Однако необычное название ордена ученые объясняют еще и коллективным купанием тех 36 рыцарей, которые охраняли короля во время коронации. Есть версия и о ритуальном омовении, которым некогда сопровождалось посвящение в рыцари.

Знак ордена Бани представляет собой золотой овальный круг, окруженный лучами. В середине его изображены три золотые короны, соответствовавшие трем частям Великобритании — Англии, Шотландии и Ирландии, с чем связан и девиз ордена «Tria juncta in uno» («Трое едины»). Между коронами изображен золотой скипетр с розой и репейником. Носят знак ордена Бани на алой ленте, которая прикрепляется к кольцу. В середине серебряной восьмиконечной лучистой звезды тоже изображены три золотые короны, вокруг которых по красному ободку написан девиз ордена.

Орден Бани имеет три степени. Кавалерская степень Большого креста — это звезда, которую носят на левой стороне груди, и орденский знак на ленте через левое плечо. В особо торжественных случаях орденский знак носится на шее на орденской цепи. Кавалерская Командорская степень имеет звезду и орденский знак, который носится на шее. Крест Сподвижнической степени носят в петлице.

Военные чины, награжденные орденом Бани, имеют белый крест в золотой оправе и с золотыми шариками на концах. Между боковыми краями креста укреплено по золотому льву. В середине креста на белом поле, как и в середине орденского знака, изображены три золотые короны, только с орденской надписью на красном ободке и с двумя зелеными эмалевыми ветвями лавра, концы которых перевязаны голубым бантом с надписью «Ich dien» на концах банта.

Орден Бани, восстановленный в Англии в 1725 году, через 90 лет был реорганизован. Им награждали только за военные заслуги «Первым русским кавалером ордена Бани был полководец М.Б. Барклай-де-Толли», но к середине XIX века была установлена особая его разновидность для гражданских лиц.

В своем исследовании И. Можейко рассказывает об истории награждения орденом Бани румынского руководителя Н. Чаушеску, когда тот в 1978 году с государственным визитом посетил Англию. Несмотря на прохладное отношение к нему королевы Елизаветы II, английское правительство настояло на проведении встречи по высшему разряду. Через весь Лондон английская королева проехала с гостем в Букингемский дворец, где Н. Чаушеску были вручены знаки высшей степени ордена Бани, включая и золотую орденскую цепь. Румынский руководитель тогда не обратил внимания на следующую формальную деталь: по английским законам звезда и знак ордена Бани остаются в семье награжденного, а цепь полагается вернуть, так как она принадлежит английской короне и будет возложена на другого награжденного.

Во время крушения системы социалистического лагеря Н. Чаушеску, будучи еще руководителем Румынии, с крайней жестокостью расправлялся с собственным народом. И тогда один из членов английской палаты лордов потребовал у королевы, чтобы румынского лидера лишили ордена Бани, ибо тот недостоин носить эту награду.

В английском парламенте начались шумные дебаты, которые завершились решением консерваторов лишить румынского руководителя высокой английской награды. Решение это было принято 22 декабря 1989 года, а через некоторое время Н. Чаушеску схватили в Румынии, когда он во время народных выступлений против его режима пытался бежать, и спешно расстреляли.

После этого английское правительство попросило Румынию вернуть цепь ордена Бани, но румыны 4 года не могли отыскать ее. И только в начале 1994 года весь комплект орденских знаков отыскался в хранилище Музея национальной истории Румынии. Более того, в обмен на доброе отношение Англии и на некоторые экономические выгоды румыны сами отвезли цепь в Лондон.

ОРДЕН ЗОЛОТОГО РУНА

Десятого января 1429 года, в день своей свадьбы с Изабеллой Португальской, бургундский герцог Филипп Добрый учредил орден Золотого Руна — в честь Девы Марии и Святого апостола Андрея и в защиту веры и католической церкви. Однако символика ордена и его девиз вызывают у исследователей некоторое сомнение в том, что Филипп Добрый руководствовался только благочестивыми намерениями. Некоторые отмечают, что учреждение ордена Золотого Руна имело более политические цели, и одна из них — собрать в единый кулак небольшую группу высшей знати из различных провинций, которыми правил бургундский герцог. Эти провинции были присоединены к домену Филиппа Доброго благодаря многочисленным династическим бракам и различным видам наследования, но не имели объединяющей традиции подчинения и верности общему сюзерену.

Знак ордена изображал золотое руно — шкуру барана, которую предводитель аргонавтов Ясон похитил из Колхиды. Знак этот висел на цепи, состоящей из 28 звеньев-кремней, из которых вырывались языки красного пламени, перемежающиеся с огнивами и сценами битвы Ясона с охранявшим руно драконом. Каждая деталь знака этого ордена глубоко символична: огниво — это геральдический символ Бургундии и Нидерландов, поэтому сочетание его с руном не случайно. Над изображением битвы Ясона с драконом на изогнутой ленте помещена латинская надпись «PRETIUM LABORE NON VILE» («Награда не уступает подвигу»)

У ордена Золотого Руна есть и второй девиз, который гласит: «ANTE FERIT QUAM FLAMMA MICET» («Удар падает прежде, чем вспыхнет пламя»). Третий девиз ордена — «NON ALIUD» («Я обладаю и иного не желаю») — вышивался на красной орденской ленте. Он вызывал ассоциации с упорной и длительной борьбой между Испанией и Австрией за обладание Золотым Руном. В день орденского праздника — 30 ноября — и в особо торжественных случаях знак Ордена Золотого Руна надевается на шею на золотой цепи.

В геральдической науке существует несколько версий истории учреждения ордена: будто бы он был установлен в честь счастливого избавления от плена в Мингрелии (Колхиде) одного из членов герцогского дома, а то и просто в честь прозаического обогащения Нидерландов за счет вывоза знаменитого фламандского сукна и бархата. Сохранился рассказ и о том, как любящий античные мифы герцог сравнил золотоволосую даму, упавшую на полном скаку с лошади, с Геллой, упавшей со спины златорунного барана «Этого барана послал Зевс, чтобы он перенес через Геллеспонт Геллу и ее брата Фрикса, бежавших от козней злой мачехи.». Название Ордена связывают и с намерением Филиппа Доброго совершить крестовый поход против турок и освободить от их владычеств земли, по которым странствовали аргонавты в поисках золотого руна.

Герцог Филипп Добрый с самого начала своего правления владел богато расшитым гобеленом, на котором изображались все приключения аргонавтов. Однако в древнегреческом мифе Ясон нарушил слово, данное Медее, и потому Жан Жермен, канцлер Ордена, интерпретировал смысл орденского знака по-другому. Он утверждал, что это совсем не то руно — не колхидское, а стриженая шерсть Гедеона, на которую, согласно библейской «Книге Судей», упала с неба роса в знак того, что Гедеон победит мидийцев.

Таким образом, девизы и сложная символика орденского знака имеют в науке много толкований, однако сами современники легко читали их политический подтекст и те высокие требования, которые предъявляли герцоги к своим рыцарям. В орденском уставе сказано, что рыцарь, вступив в Орден Золотого Руна, должен был объявить о своем выходе из любого другого ордена, если он там состоял, так как обязанности перед ним могут потребовать от него верного служения кому-то другому. Например, рыцарю Хенрику фон Борселену пришлось отказаться от службы и от пенсии, которые ему были пожалованы королем Людовиком XI.

Когда в 1477 году умер Карл Смелый, последний из бургундских герцогов, главой Ордена Золотого Руна стал эрцгерцог Максимилиан Габсбург — муж его дочери и впоследствии император Священной Римской империи. Владения Габсбургов постоянно расширялись, и к этому времени они уже владели Австрией и короной германских императоров, а в XVI веке получили и венгерскую корону Святого Стефана. Женитьба Филиппа I на испанской принцессе Иоанне принесла Габсбургам и Испанское королевство, после чего число желающих вступить в Орден, главой которого был сам император, быстро росло. В 1515 году статут Ордена был пересмотрен, в результате чего число его кавалеров увеличилось до 52 человек (первоначально их было 24). Вскоре знатным рыцарям было разрешено носить знак ордена не на золотой цепи из огнив и кремней, а на красной ленте; сам же знак усложнился тем, что одно из звеньев цепи стало его верхней частью.

С XVII века Орден Золотого Руна уже не рассматривался как союз рыцарей, окружающих государя: рыцарство исчезло, и знаки орденского союза стали знаками монаршей милости.

В 1700 году, когда умер испанский король Карл II и династия Габсбургов в Испании пресеклась, к власти здесь пришли Бурбоны. Однако австрийские Габсбурги не хотели отказываться от своих прав на Испанию, и вскоре началась война за испанское наследство, охватившая всю Западную Европу. Причем старый бургундский Орден стал как бы символом Нидерландов — главной приманкой в борьбе бурбонской Испании и габсбургской Австрии. В ходе этой борьбы австрийский принц Карл VI Иосиф Франц в 1703 году провозгласил себя испанским королем (под именем Карла III) и ненадолго завладел Мадридом. Но и этого времени хватило, чтобы вывезти архивы Ордена Золотого Руна в Вену.

Бурбонская Испания не хотела мириться с потерей архивов и продолжала считать Орден своим, а Габсбурги в Вене — своим. Тяжба между двумя государствами тянулась долгие годы, каждая сторона предъявляла претензии другой, обращаясь даже за поддержкой к другим европейским державам. Впоследствии установился порядок «двойного владения», но фактически в 1748 году Орден Золотого Руна распался на два — испанский и австрийский, главой которого до сих пор считается наследник дома Габсбургов. В статуты Ордена и его обычаи в обоих государствах вносились многочисленные поправки, которые делали различия более заметными.

Орден Золотого Руна имел большое значение в Европе еще и в начале XIX века. Например, в 1809 году Наполеон, находясь на вершине своего могущества и славы, намеревался создать свой наивысший военный орден — орден Трех золотых рун, как символ владычества над Испанией и Нидерландами и союза с Австрией.

Золотое руно вошло и в русскую геральдику, так как характерная форма орденского знака ассоциировалась с образом золотого руна Колхиды. В 1855 году, когда учреждался герб Кутаисской губернии, обратились именно к этой форме.

БАВАРСКИЙ ОРДЕН СВЯТОГО ГУБЕРТА

В то время как в других странах Европы создавались светские рыцарские ордены, в Германии процветали рыцарские братства. В 1362 году здесь было основано братство Ласточки, в 1380 году — братство Льва и Святого Вильгельма, в 1391 году — братство Серпа, а в 1406 году — братство Щита Святого Георгия, которое впоследствии стало широко известным. Эти германские братства, в связи с местными условиями, стали играть важную роль в общественной и политической жизни страны. Они пользовались влиянием, которое в других странах выпадало на долю орденов.

В 1444 году в немецком герцогстве Юлих-Берг герцог Герхард в честь военной победы, которую он одержал под Ровенсбургом в день Святого Губерта, основал орден Охотничьего рога (другое название — орден Вечности). Война, в которой произошло победоносное сражение герцога Герхарда, была династической, и воевали в ней наемные отряды правителей двух небольших герцогств. Однако для герцога Герхарда одержанная победа стала торжеством его династии, она венчала его военную карьеру, и потому он очень гордился ею.

Через полтора века герцогский род угас, и орден прекратил свое существование. Однако через сто лет по причинам территориально-династического характера его восстановили в курфюршестве Пфальц. В середине XVII века этот орден оказался в числе баварских орденов уже под своим официальным названием — орден Святого Губерта.

Если первоначально членами Ордена были всего 12 человек, то впоследствии в него стали принимать всех герцогов и знатнейших графов Баварии. К началу XIX века, уже в порядке наследования, орден Святого Губерта достался баварскому курфюрсту Максимилиану Иосифу IV, который и объявил его главным орденом, но уже с новым названием — орден Горна. Орденский статут 1808 года требовал, чтобы кавалеры Ордена не входили ни в какой другой, но так как это требование распространялось и на некоторые другие баварские ордена, то всерьез его не воспринимали.

Орден Святого Губерта имел одну степень, к орденским знакам относились крест, звезда и орденская лента. Крест — белый, эмальированный, в золотой оправе, с золотыми шариками на концах и с тремя золотыми лучами между его концами. Наружная поверхность белой эмали вся усыпана мелкими золотыми крапинками. В центре лицевой стороны креста, на зеленом поле, изображено обращение Святого Губерта, окруженное красным ободком с надписью «IN TRAW VAST» («Стойкий в верности»). На белой эмали оборотной стороны креста сделана надпись «In memoriam recuperatae dignitatis avitae. 1708», это дата одной из реорганизаций ордена.

Кавалеры ордена Святого Губерта каждый день носили крест, который мог быть украшен камнями. Его носили на красной орденской ленте с зелеными полосками. Но для торжественных случаев (например, в день орденского праздника — 12 октября) полагался крест без камней, который носили на орденской цепи. Она состояла из миниатюрных охотничьих рогов, что несколько противоречило изображению на орденском кресте, где Святой Губерт проповедует оленям смирение.

О Святом Губерте сохранилась и такая легенда.

Давным-давно жил в бельгийском городе Льеж епископ, которого звали Губерт. И было у него увлечение, больше свойственное человеку мирскому, чем лицу духовному. Священник Губерт очень любил охоту и своих охотничьих собак. Когда епископ проводил в соборе мессу, собаки тихо-тихо лежали в псарнях. Но как только заканчивалась служба, они начинали волноваться, ожидая момента, когда хозяин выведет их на охоту. Католики Бельгии и южной части Нидерландов очень любили Губерта. Когда епископ скончался, церковь причислила его к лику святых. Святой Губерт стал покровителем охоты, собак и даже жертв бешенства. В честь этого святого даже изобрели особое клеймо для собак, которое называлось «ключом Святого Губерта». «В конце XVII века чешский граф Франц-Антон Горн создал своеобразный охотничий клуб под названием орден Святого Губерта. В него вступил император Карл VI, что было отмечено специальной медалью. Несколько из таких медалей сохранилось до нашего времени.»

Орденская звезда — восьмиконечная, шитая из серебряных нитей. Посередине ее обозначены контуры четырехконечного креста с расширенными концами и металлическими шариками на концах. В центре этого креста, в розетке из розового бархата, помещен только вышитый девиз ордена.

РУССКИЕ НАГРАДЫ ДОПЕТРОВСКОГО ВРЕМЕНИ

В исторической науке долгое время считалось, что первый русский орден был учрежден в России Петром I, а раньше ничего подобного на Руси не было. Однако к моменту появления этого ордена наградная система России прошла уже довольно длинный путь, так как известия о выдаче особых знаков отличия содержались еще в русских летописях.

Русские были хорошо знакомы и со структурой, и с сущностью рыцарских духовных орденов Запада, ведь начиная с XII века русские князья не раз воевали с рыцарями Тевтонского и Ливонского орденов, защищая от них свои земли.

Знали на Руси и о светских рыцарских орденах, так как еще послы Ивана Грозного в своих донесениях подробно рассказывали о них. А русский посол Осип Непея в 1557 году был даже почетным гостем на церемонии посвящения в кавалеры английского Ордена Подвязки.

Самого царя Ивана Грозного вопрос о рыцарских орденах и наградах очень интересовал. Принимая в Александровской Слободе челобитье от бояр, он постановил, что будет существовать отдельно («опричь») от старых государственных учреждений у него будут свой особый двор, свои бояре, свои слуги и свои стрельцы. Таких «опричных» стрельцов и можно назвать светским рыцарским орденом Ивана Грозного, хотя в России никто его так не называл.

Во главе опричников стоял сам царь. «Орден опричников» имел свою резиденцию — Опричный двор в Москве, над воротами которого помещался герб — два льва, а между ними двуглавый орел. Львы, разинув пасти, защищали орла.

Опричники носили своеобразное орденское одеяние — черную шапку и черный кафтан (или черную рясу наподобие монашеской). У них были и свои отличительные знаки — песьи головы и метлы. Метлу прикрепляли к колчану, а собачью голову вешали под шеей коня, все вместе это означало своего рода орденский девиз: «Вынюхивать измену и выметать ее из государства».

Книги Ветхого Завета донесли до нас сведения, что некоторые цари Востока награждали своих приближенных золотыми гривнами. В Священном писании словом «гривна» переводились слова, обозначавшие мониста, цепи, кольца и обручи, которые носились на шее. Так, например, в «Книге пророка Даниила» (5:16) читаем:

«А о тебе я слышал, что ты можешь объяснять значение и разрешать узлы; итак, если можешь прочитать это написанное и объяснить мне значение его, то облечен будешь в багряницу, и золотая цепь будет на шее твоей, и третьим властелином будешь в царстве».

Такие же цепи принадлежали к знакам отличия и у древних римлян, а в Средние века их стали делать не только из золота, но также из серебра и слоновой кости, иногда украшая еще драгоценными камнями. Длина, величина и богатство таких ожерелий соответствовали достоинству и заслугам награждаемого лица. Цепи-гривны носились на шее, однако к платью они ничем не прикреплялись, поэтому легко могли упасть или просто принять некрасивое положение. Поэтому к концу цепей стали привешивать что-нибудь тяжелое, чтобы цепь могла спокойно лежать на груди человека.

Как пишет в своем труде «Русская геральдика» исследователь А. Лакиер, «для государства привеска к цепи тяжелых предметов была безразлична, поэтому подвесить к цепи тот или другой предмет зависело от вкусов отдельных лиц». Конечно, вещь не должна была быть чрезмерной по объему, и потому выбор пал на золото и серебро, которые в те времена по своей редкости и ценности могли служить знаком отличия того, чью грудь они украшали. Впоследствии, когда усовершенствовалось искусство чеканки, форма таких подвесок стала более утонченной и изящной. Кроме того, по их величине и изображению на них легко стало распознавать, что это знак отличия определенного достоинства и за известные заслуги.

С принятием христианства образцы подобных цепей с подвесками появились и на Руси. Цепи стали самым видимым знаком благоволения князей к своим дружинникам, а подвешивались к ним самые большие по весу и объему обращавшиеся тогда на Руси деньги — гривны (продолговатые куски серебра определенного веса и объема «Конечно, гораздо почетнее было, когда серебряная гривна заменялась золотым привеском.»). На них стояло клеймо той области, в которой эти гривны были отчеканены.

Первое упоминание о выдаче особого знака отличия содержится в русских летописях, относящихся к 1100 году. В рассказе об отражении набега половцев на Киев при князе Владимире Мономахе упоминается Александр Попович — будущий герой русских былин Алеша Попович. Отличившись в битве, он был награжден самим князем Владимиром золотой гривной — массивным золотым обручем.

Летописец Нестор только два раза упоминает о награждении таким знаком: в описании убийства юного князя муромского Игоря (отрока дружины Бориса) и в рассказе об убиении князя Игоря Ольговича, когда некто Михаил (может быть, дружинник князя Игоря) лишился креста, цепи и золотой гривны, которые сорвали с него мятежники. Однако, наверное, можно предположить, что этим знаком отличия награждали нередко.

К 1469 году относится первое по времени известное науке награждение «золотыми» за военные отличия. В этот год ходившая на Казань «Устюжская судовая рать» преодолела все преграды и пробилась к Нижнему Новгороду. Ее славный подвиг был отмечен: «Князь великий послал дважды по денге золотой, они обе денги попу Ивану, кой с ними под Казанью был, отдали, а велели Бога молить о Государе и всем его воинстве».

Из этого отрывка видно, что получение награды в виде «золотой гривны» становится уже символическим актом, когда материальная цена становится для награжденных неизмеримо меньшей, чем сам факт получения награды. Об этом же писали и многие иностранцы:

«Чего нельзя ожидать от войска бессмертного, которое, не боясь ни холода, ни голода и ничего, кроме гнева царского, с толокном и сухарями, без обоза и крова, с неодолимым терпением скитается в пустынях Севера, и в коем за славнейшее дело дается только маленькая золотая звезда, носимая счастливым витязем на рукаве или на шапке?»

Об этом же писал в своем историческом сочинении Д. Флетчер (его свидетельство относится уже к временам правления царя Федора Иоанновича):

«Тому, кто отличится храбростью перед другим или окажет какую-либо особенную услугу, царь посылает золотой с изображением Святого Георгия на коне, который носят на рукавах или шапке. И это почитается самою большою почестию, какую только можно получить за какую бы то ни было услугу».

В царствование Ивана III, когда стало складываться Московское государство, всякая награда за подвиг, совершенный для его блага, стала исходить только от государя. Потому и самая печать на внешнем знаке отличия становится государственной. В это время были отлиты так называемые московки — золотые и реже серебряные медали, которые использовались и позднее. Так, за Ливонский поход Иван Грозный в числе прочих наград роздал «иным по московке золотой, а иным по золоченой». На одной стороне московки был изображен двуглавый орел с единорогом на груди, а на другой — московский герб: всадник на коне и вокруг надпись, заключающая в себе титул государя и имя его, а также год, когда медаль была выбита.

Московки были разного веса, но различия в нем имелись небольшие. Самая большая и ценная медаль украшала грудь главного заслуженного лица — воеводы или полководца; другие получали медаль меньшего достоинства, а то и просто золотые деньги иностранной чеканки (иногда даже русские золотые и позолоченные копейки)

В последующие времена золотые цепи и гривны русские государи жаловали только самым заслуженным лицам. Так, например, Иван Грозный золотой цепью наградил Б. Вельского; в 1551 году царь послал для раздачи войску большое число «золотых» к Шигалею и его воеводам по окончании строительства Свияжской крепости; в 1558 году Д. Вышневецкому и дьяку Ржевскому за поход на крымцев и т. д. Но особый характер имело государево жалованье за «полонное терпение» вернувшимся на родину в 1552 году: боярину М. Булгакову — золотой, а сыну боярина Селеховского — денга золотая.

А царь Федор Иоаннович за успешные походы на врагов дал Борису Годунову в числе других наград и золотую гривну.

В изобилии водились на Руси и иностранные золотые монеты. Еще в договоре князя Олега с греками упоминаются древнейшие золотники. Были в хождении на Руси и греческие солиды, которые брали с греков в виде дани и раздавали их воинам как награду за труд. Отличительная черта этих и других иностранных монет заключалась в том, что награда эта была денежной и давалась для улучшения материального благосостояния служилых людей. Поэтому деньги, с одной стороны, сохраняли свою нарицательную стоимость, а с другой — уже само пожалование заслуженных лиц золотыми и желание их сделать награду нагляднее приводили к тому, что деньги награжденные нашивали на кафтаны или шапки.

Одной из таких наград были корабельники. Долгое время считалось, что это русское название относится к английским розеноблям, чеканка которых началась при короле Эдуарде III в XIV веке. Это были большие, красивые, но довольно тонкие монеты весом до 7,5 грамма. В Россию скорее всего попадали не настоящие розенобли, так как английский парламент запретил вывоз их из страны. Вероятно, это были нидерландские подражания им с такими же изображениями, как и на английских монетах. На одной стороне монеты была изображена роза, на другой — ладья со стоящим на ней королем в латах.

В XVI веке в России появились золотые португалы — португальские монеты, которые чеканились при короле Эммануиле (1521—1557), но потом их стали чеканить и в других государствах Европы. Португалы раздавались только полководцам и воеводам, например, Иван Грозный наградил такой монетой Богдана Бельского за Ливонский поход. У Н.М. Карамзина в «Истории государства российского» об этом написано так: «Государь Богдану пожаловал золотой португальский на цепь золоту».

Иногда награждение «золотыми», которые стали прообразами будущих медалей и орденов, носило массовый характер. Так, в 1654 году в связи с воссоединением Украины с Россией в войско Богдана Хмельницкого было послано более 70000 знаков отличия разного достоинства.

В 1687 году царевна Софья награждала «золотыми» вдов солдат и стрельцов, погибших во время Крымского похода. При ней же в России появляются и наградные медали нового типа: на лицевой их стороне помещался портрет самой царевны Софьи, а на обороте — портреты Петра и Ивана. Когда власть перешла к Петру I, портреты на медалях заменились двуглавыми орлами. Однако русский царь на некоторое время сохранил и традицию награждения «золотыми». Монеты передавали потомкам по наследству как древнюю святыню и хранили за иконами…

РУССКОЕ НАГРАДНОЕ ОРУЖИЕ

С древнейших времен и до наших дней одним из символов доблести и мужества является оружие, поэтому среди наград за ратные подвиги наградное оружие занимает одно из самых почетных мест. В России награждение оружием за службу царю и Отечеству значится только с 1807 года, однако отличившихся в сражениях русских воинов дорогим и красивым оружием награждали еще в старину. И произошло это так давно, что военные ученые и специалисты даже затрудняются ответить, когда же это случилось впервые. Среди первых наград обычно называют палаш В. Шуйского, саблю Д.М. Пожарского и саблю Б.М. Хитрово. На полосе последней сабли, теперь хранящейся в Царскосельском музее, золотом наведена надпись: «Государь Царь и Великий Князь всея Руси Михаил Федорович пожаловал сею саблею Стольника Богдана Матвеевича Хитрово».

Полученное от царя наградное оружие всегда имело хороший клинок (обычно булатный) и часто украшалось драгоценными камнями, потому оно было всегда желанной наградой. Шпага дворянина, полученная в награду сабля, морской офицерский кортик издавна считались символами чести и достоинства. Когда русского офицера лишали чести, над головой у него ломали его шпагу, а при капитуляции побежденный полководец вручал победителю свою саблю. Адмирал А.В. Колчак, самый молодой командующий Черноморским флотом, после Февральской революции, когда в результате большевистской пропаганды флот стал разваливаться, сложил с себя обязанности командующего, выбросил за борт свою золотую морскую саблю и навсегда сошел на берег.

В Российской империи офицеров за военные подвиги награждали только белым (то есть холодным) оружием. Впервые офицеров регулярных частей русской армии стал награждать холодным оружием Петр I, и впоследствии жаловались от царей только палаши, шпаги, сабли (и полусабли), шашки и кортики. В Санкт-Петербургском артиллерийском музее хранится палаш с надписью на клинке: «За Полтаву. Лета 1709». Одним из первых золотую шпагу с бриллиантами получил от императора адмирал Ф.М. Апраксин — за освобождение от шведов крепости Выборг, которую еще в XII веке основали новгородцы.

Однако собственно наградное оружие в России появилось только в XVIII веке — в эпоху Петра I. Оно разделялось на две категории знаков отличия — наградное холодное оружие, которое давалось за боевые отличия офицерам регулярной армии и флота, и наградное жалованное оружие для военнослужащих иррегулярных войск. Вторая группа наградного оружия без каких-либо особых изменений просуществовала до первой четверти XIX века.

В июне 1720 года князь М.М. Голицын одержал блестящую морскую победу при Гренгаме. У него было 29 лодок и 61 галера против шведской эскадры, к которой присоединилась еще флотилия вице-адмирала Зейблата. Князь М.М. Голицын заманил противника на камни и мели гавани Фрисберг и атаковал его у острова Гренгам. Трофеями русских моряков стали 104 неприятельские пушки со снарядами, а в плен были взяты 37 офицеров и 500 матросов. За эту столь славную победу офицеры были награждены золотыми медалями на Андреевской ленте, нижние чины — серебряными медалями, а князь М.М. Голицын получил трость и шпагу, осыпанные бриллиантами.

До 1788 года наградные шпаги получали лишь генералы, причем оружие всегда было украшено драгоценными камнями. В ходе военных действий конца 1780-х годов этой наградой стали отмечать и офицеров, с той лишь разницей, что они получали шпаги без дорогих украшений. Вместо этого на эфесе офицерской наградной шпаги появилась надпись «За храбрость».

Еще в 1774 году императрица Екатерина II для отличия за воинские подвиги ввела «Золотое оружие» с надписью «За храбрость». Первым этой почетной награды удостоился фельдмаршал князь А.А. Прозоровский, в 1778 году Екатерина II пожаловала шпагу Г.А. Потемкину за бои в Очаковском лимане. Статс-секретарь императрицы А.В. Храповицкий по этому поводу записал в своем дневнике:

«Приказано сделать золотое блюдо. На блюдо положить богато украшенную шпагу с лаврами и надписью: "Командующему Екатеринославскою сухопутною и морскою силою, яко строителю судов, успехами увенчанному"… Укладывали шпагу в 21 тысячу и блюдо в 6 тысяч».

Для награждения офицеров тогда же изготовили золотые наградные шпаги, но уже без бриллиантов. На восьми из них была выбита надпись: «За мужество, оказанное в сражении 7 июля 1778 года на лимане Очаковском», на двенадцати других дата не указывалась. Одновременно с наградным оружием для отличившихся в морской баталии было сделано еще четырнадцать «шпаг золотых с надписью "За храбрость"».

За взятие турецкой крепости Измаил многие русские офицеры получили награды, в том числе и золотое оружие. Генералам были вручены золотые шпаги с бриллиантами, офицеры получили шпаги с надписью «За храбрость». Сам А.В. Суворов к этому времени имел уже две золотые шпаги, украшенные алмазами: первую он получил по случаю заключения мира между Россией и Оттоманской Портой, вторую шпагу, украшенную бриллиантами и лавровыми венками, с надписью «Победителю Верховного Визиря» — в 1789 году за победу на реке Рымник. За Рымникскую победу императрица наградила А.В. Суворова еще бриллиантовыми знаками ордена Андрея Первозванного.

Последний известный случай награждения золотым оружием относится к 1796 году, когда знаменитый войсковой командир М.И. Платов был награжден за Персидский поход золотой саблей с алмазами «За храбрость». Поход это был прерван в связи с вступлением на престол императора Павла I и изменением внешней политики России.

Император Павел I отменил награждение золотым оружием с надписью «За храбрость», заменив его «Аннинским оружием». К эфесу наградного холодного оружия прикреплялся красный крестик ордена Святой Анны III степени. С 1797 года орденский знак III степени, который прикреплялся к чашке шпаги, получил форму кружка с красным эмалевым кольцом по краю и таким же крестиком в середине.

Награждение золотым оружием возобновилось с царствования Александра I, и с этого времени в России стали за военные заслуги жаловать двумя видами холодного оружия — золотым и Аннинским. С 28 сентября 1807 года офицеры, награжденные золотым оружием с надписью «За храбрость», стали причисляться к кавалерам российских орденов. Их имена заносились в списки кавалеров российских орденов всех наименований, которые ежегодно публиковались в «Придворных календарях».

А в январе 1812 года император Александр I дал главнокомандующим «власть во время самого действия назначать за важнейшие блистательные подвиги шпаги за храбрость». Однако грамоты на награждение этими шпагами утверждались самим царем, как и генеральское оружие с алмазами и бриллиантами жаловалось только им.

Традиция жаловать наградное оружие очень широкое распространение получила в Отечественную войну 1812 года. Украшенное алмазами и бриллиантами золотое оружие получили М.А. Милорадович, П.П. Коновницын, Н.В. Иловайский и многие другие генералы, портреты которых украшают «Военную галерею 1812 года» в Эрмитаже. «За подвиги в Отечественной войне 1812 года «золотым оружием» были награждены многие будущие декабристы.» М.И. Кутузов был обладателем, наверное, самой красивой и самой дорогой шпаги. Она была украшена алмазами и венками из изумрудов и оценивалась в 25125 рублей. В грамоте, полученной М.И. Кутузовым по случаю награждения его золотой шпагой, говорилось:

«Сей воинственный знак, достойно вами стяжанный, да предшествует славе, какою по искоренении общего врага увенчает вас Отечество и Европа».

Награждались русским оружием и союзники-иностранцы. Генерал-фельдмаршал Пруссии Г.Л. Блюхер, английский герцог А.У. Веллингтон, австрийский князь К.Ф. Шварценберг получили от императора Александра I золотые шпаги с бриллиантами и надписями «За храбрость».

Генерал М.Д. Скобелев, один из самых талантливых русских военачальников, трижды награждался оружием: в 1875 году за взятие Андижана — шпагой с надписью «За храбрость», за Кокандский поход — золотой саблей с такой же надписью, в конце 1870-х годов — золотой саблей, украшенной бриллиантами.

В годы Первой мировой войны Георгиевским и Аннинским оружием были награждены тысячи солдат и офицеров. Среди награжденных были полководцы, ставшие потом вождями Белого движения. Это создатель Добровольческой армии М.В. Алексеев, начальник штаба Ставки и главнокомандующий Западным фронтом А.И. Деникин, Верховный правитель России адмирал А.В. Колчак, главнокомандующий Кавказским фронтом Н.Н. Юденич, донские атаманы (А.М. Каледин, П.Н. Краснов, П.А. Богаевский), атаман Оренбургского казачьего войска А.И. Дутов и другие.

Традицию награждать холодным оружием офицеров армии и флота стали использовать в конце Гражданской войны и большевики. Декрет об учреждении «Почетного революционного оружия» был издан ВЦИК 8 апреля 1920 года, но награждать им стали еще в 1919 году, особо отличившиеся получали золотые шашки, которые раньше принадлежали русским офицерам. В таких случаях с наградного оружия отрывали знаки ордена Святой Анны IV степени и белые крестики ордена Святого Георгия, а вместо них налагали знак ордена Красного Знамени. «Почетное революционное оружие» получил 21 человек, среди них — С.С. Каменев, М.Н. Тухачевский, И.П. Уборевич, М.В. Фрунзе, Ф.К. Миронов, Г.И. Котовский и другие.

В декабре 1924 года Президиум ЦИК СССР принял положение «О награждении лиц высшего комсостава РККА и Флота Почетным революционным оружием». Этим документом в качестве почетного, кроме шашки и кортика, учреждалось еще и огнестрельное оружие — револьвер. На его рукоять прикреплялись орден Красного Знамени и серебряная накладка с надписью: «Честному воину РККА от ЦИК Союза ССР». Первыми этой награды были удостоены С.С. Каменев и С.М. Буденный.

МЕДАЛИ И ПЕЧАТИ ЛЖЕДМИТРИЯ I

В истории Российского государства был период, который называется Смутным временем. Тогда, после смерти бездетного царя Федора Иоанновича, которого за набожность прозвали Блаженным, Москва присягнула на верность его жене — царице Ирине. Но та отказалась от престола и постриглась в монахини.

Когда Москва вдруг оказалась без царя, взоры всех обратились на правителя Бориса Годунова, однако и тот долго отказывался от престола: он тоже ушел в монастырь, правда, не принимая пострига. Тогда был созван Земский собор из представителей всяких чинов и людей от всех городов Московского государства, который единодушно избрал на царство Бориса Годунова.

Однако родовитые бояре и князья, потомки Рюрика и Гедимина, затаили в душе злобу и зависть к новому царю-выскочке — потомку татарского мурзы на русском престоле. Но Борис Годунов умел царствовать и править, правда, лишь первые два года его царствования были спокойными и благополучными. И хотя народ был сыт, а в стране воцарился порядок, никто не забыл об убийстве царевича Дмитрия в Угличе.

В это время на исторической арене появляется монах Григорий Отрепьев, который рассказывает, что он и есть царевич Дмитрий, спасшийся от смерти. Появившись в Польше, он заявил о своем намерении идти на Москву, добывать себе «прародительский престол». Казалось бы, что борьба безвестного и бессильного молодого авантюриста с могущественным Борисом Годуновым закончится победой последнего, однако на помощь Лжедмитрию I, кроме поляков, пришли днепровские и донские казаки, недовольные тем, что царь Борис пытался стеснить их свободу и подчинить власти московских воевод.

И победителем оказался «расстрига»: в октябре 1604 года он вошел в пределы Московского государства, и многие города один за другим отворяли ему свои ворота. В июне 1605 года Москва с торжеством встречала своего «законного природного» царя Дмитрия Ивановича, хотя бояре и понимали, что трон достался не сыну Ивана Грозного, а монаху Гришке Отрепьеву.

Вскоре под руководством Василия Шуйского против Лжедмитрия I был организован заговор. Бояре ворвались в царские палаты, чтобы убить самозванца. Григорий Отрепьев бежал, но, выпрыгнув из окна, подвернул ногу и был схвачен. Самозванца убили, труп его после поругания сожгли и, смешав пепел с порохом, выстрелили из пушки в ту сторону, откуда он явился…

Несмотря на кратковременное правление «царя» Дмитрия Ивановича в истории медальерного дела известны несколько наград, которые были отчеканены им в 1604-1605-е годы. Одним из самых старых памятников такого рода является печать Лжедмитрия I, которую он приложил к «Записи», выданной сандомирскому воеводе Юрию Мнишеку. «Запись» эта относится к маю 1604 года, то есть ко времени, когда Григорий Отрепьев находился еще в Польше и только объявил себя претендентом на московский престол. Об этом можно судить по круговой надписи на печати, которая гласит следующее: «Дмитръ Ивановичъ Божью милостию Царевичъ Московски».

Шрифт этой круговой надписи — переходный от устава к гражданскому — до того времени на Руси не употреблялся. Кроме того, внутри ее, в ободке из бус, изображен двуглавый орел, по рисунку схожий с орлом Римской империи. На груди орла — щит с московским гербом (Святой Георгий), однако в русской сфрагистике орел такого типа тоже встречается впервые.

Исследователь А. Лакиер еще в XVII веке в своем сочинении «Русская геральдика» писал об этой медали следующее:

«Орел под тремя коронами является в первый раз на печати… правления Лжедмитрия. Две маленькие короны, покоящиеся на головах орла, совершенно такие же, как на печати Иоанна Грозного. Но корона средняя, большая, есть королевская и прямо соответствующая тому титулу Imperator, который принял и употреблял мнимый сын Иоанна».

Печать эта, без сомнения, была вырезана в Польше, как и медаль первого года царствования Лжедмитрия I. Изображенный на этой медали самозванец впервые предстает «Кесарем» со всеми атрибутами своей власти: в короне, со скипетром и державой в руках. Лицевая сторона медали явно носит западный характер, так как изображенный на ней самозванец одет в броню западного образца. Круговая надпись, сделанная латинским прописным шрифтом, содержит титул Imperator, который тогда на Руси не употреблялся, и оканчивается датой (годом жизни царя). Указывая число своих лет, самозванец как бы подтверждал, что он есть именно тот сын Ивана Грозного, который родился в 1582 году и которого считали умершим. «На Руси тогда не принято было помещать на медалях и монетах число лет жизни, и встречалось это только на западных медалях XVI—XVII веков.»

На обратной стороне медали западное влияние заметно только в короне, венчающей орла, и в вычурном щите, на котором этот орел изображен. Однако по рисунку сам орел представляет собой византийский тип. Медаль эта, как считают историки, предназначалась для раздачи иностранцам во время коронации Лжедмитрия, поскольку и изображения, и надписи на ней русским людям были непонятны. Однако само оформление медалей было явно рассчитано на то, чтобы привлечь внимание и русских подданных, и иноземных покровителей самозванца. Он не случайно был изображен в королевской короне и назван «императором» и «кесарем» — титулами, не свойственными русским царям. Лжедмитрий прекрасно понимал свою зависимость от польских покровителей, поэтому коронационные медали и стали первым из средств борьбы за признание за ним королевского титула.

В 1605 году были отчеканены профильные медальоны «царя Дмитрия Ивановича», которые предназначались, по всей вероятности, тоже для раздачи во время коронации. Причем было сделано четыре различных варианта такой медали. Медали были золотые, и на обеих сторонах их шли круговые надписи.

На лицевой стороне: «ДМИТРИЙ ИВАНОВИЧ БОЖЕЮ МИЛОСТИЮ ЦАРЬ И ВЕЛИКИЙ КНЯЗЬ ВСЕЯ РОССИИ И ВСЕХ ТАТАРСКИХ КОРОЛЕВСТВ И ИНЫХ МНОГИХ ГОСУДАРСТВ».

На оборотной стороне: «МОСКОВСКОЙ МОНАРХИИ ПОДЛЕГЛЫЙ ГОСПОДАРЬ КОРОЛЬ И ОБЛАДАТЕЛЬ И ЦЕСАРЬ РОССИИ И САМОДЕРЖЕЦ».

Лицевые стороны трех профильных медалей совершенно сходны между собой, а вот на обратных их сторонах есть некоторые различия. Особенно заметно это на одной из медалей, которая выделяется среди прочих и деталями изображений, и формой букв, и самим смыслом надписи. На ней прежде всего голова откинута назад сильнее, чем на других медалях; платье покрыто более богатым шитьем, которое заметно даже и на рукаве; кроме того, обшлаг рукава имеет разрез и не плотно прилегает к краю медали, а несколько отстоит от него.

К годам правления Лжедмитрия I относятся и две печати: одна, называемая «Государственная средняя», была приложена к грамоте, отправленной священникам Успенской церкви города Львова. Эта печать носит совершенно русский характер: в середине ее изображен двуглавый орел византийского типа, с крестом между обеими головами орла. Такой крест между головами орла встречается и на большинстве печатей Ивана Грозного, царя Федора Иоанновича, Годуновых и царя Михаила Федоровича, потому что такой рисунок орла был на Руси в большом употреблении. Кругом печати, в трех концентрических строках начертан полный титул.

Малая овальная печать не содержит никакой надписи. Зато в ней заметно очень сильное западное влияние, особенно в расширенных крыльях орла. Но третья корона на этой печати отсутствует и заменена крестом.

К 1605—1606 годам принадлежат и две золотые медали, штемпеля которых относятся уже к Москве: на них были изображены двуглавые орлы византийского типа и вырезаны круговые уставные надписи. Вес одной из этих медалей составляет 3,94 грамма, что очень близко подходит к весу одного червонца. Такая медаль, как считают ученые, была одним из жетонов, какие бросали народу во время свадьбы Лжедмитрия I с Мариной Мнишек. Их и отчеканили специально для этой цели, о чем есть свидетельства современников. Так, например, у Петрея записано: «По выходе новобрачных из церкви, бросили народу несколько тысяч золотых монет, нарочно для того приготовленных, с изображением на обеих сторонах орла двуглавого». В записках голландского купца И. Массы торжественное шествие выглядело следующим образом:

«Дьяк Богдан Сутупов, Афанасий Власов и Шуйский по многу раз полными горстями бросали золото по пути, по коему следовал царь, державший за руку свою супругу. Золото было самое лучшее, от монет величиною в талер и до самых маленьких в пфенниг».

Большой интерес представляет и вторая медаль, так как на ее лицевой стороне был помещен щит с изображением единорога. Упоминавшийся уже А. Лакиер в своем сочинении по поводу этой эмблемы писал следующее: «Единорог — символ чистоты и непорочности, он часто встречается на щите гербов. По фигуре своей он сходен с лошадью, но отличается от нее рогом, которым вооружена его голова, и бородкою».

Другой исследователь геральдики, С.А. Усов, в своих трудах тоже дает сведения о единороге:

«Древнейшие указания об единорогах находятся в книгах Ветхого Завета, в которых можно насчитать восемь мест, где встречается древнееврейское слово «rem», в большинстве случаев переводимое как «единорог». Единорог встречается и в средневековых рукописях IX—XI веков византийского происхождения, где вместе с живыми животными описываются и животные сказочные».

Когда в Средние века на Западе стала складываться рыцарская геральдика, единорог перешел и в нее, став эмблемой чистоты и непорочности, и вместе с тем силы и могущества. В русской сфрагистике единорог впервые появился на перстне-печати царя Ивана Грозного, который впоследствии перенес его на государственную печать и на золотую нагрудную гривну. Изображение единорога встречается и на державе Мономаха, а также на царских саадаках, топорах, тронах, седлах и т. д.

На обратной стороне золотой медали Лжедмитрия I изображен орел византийского типа, который держит на груди щит, но уже с московским гербом — Святым Георгием Победоносцем.

ОРДЕН СВЯТОГО АНДРЕЯ ПЕРВОЗВАННОГО

Самым ранним упоминанием о первом российском ордене является следующая запись 1699 года в «Дневнике» Иоанна Георга Корба, секретаря австрийского посольства в России: «Его Царское Величество учредил орден святого Андрея Апостола». К моменту появления российского ордена Андрея Первозванного практически во всех европейских государствах имелись собственные наградные ордена, и некоторые из них насчитывали уже сотни лет своей истории.

Первые знаки ордена Святого Андрея Первозванного до лета 1709 года, то есть до Полтавской битвы, изготавливались в виде косого Андреевского креста, покрытого синей финифтью с золотой каймой. «Правда в 1706 году лично для Петра I был сделан пробный орденский знак в виде двуглавого орла, на груди которого помещался Андреевский крест.» На кресте изображалась фигура первого из апостолов, «коего Христос от рыболовного дела к апостольскому призвал». Выбор именно этого апостола был связан и с летописным преданием о его путешествии по землям, на которых впоследствии сложилось Русское государство.

На концах креста помещались латинские буквы вверху — «S» и «A» (Святой Андрей), внизу — «P» и «R» (Покровитель России). В перекрестье помещался такой же крест, но меньшего размера, а на его золотом фоне изображался распятый Святой Андрей. Сверху орденский знак увенчивала российская корона XVII века с ушками, чтобы его можно было подвешивать к орденской цепи или ленте. Крест ордена Андрея Первозванного прикреплялся к широкой голубой ленте, которую носили через правое плечо, а в торжественных случаях — на золотой, покрытой разноцветными эмалями цепи на груди. Цепь состояла из чередующихся звеньев с особыми символическими изображениями на каждом из них: двуглавого орла, Андреевского креста в лучезарном сиянии, синего картуша с двумя перекрещенными латинскими буквами «P» — вензеля Петра I. Вензель увенчивала красная корона, а по краям украшала военная атрибутика.

К кресту прилагалась большая восьмиугольная (шитая золотом) звезда, которую носили на левой стороне мундира. Звезда имела круглый центральный медальон, в котором тоже помещалось изображение Андреевского креста, а по кругу шла надпись, воспроизводящая девиз ордена: «За веру и верность».

Проект устава ордена Андрея Первозванного, который почти три десятилетия оставался единственным русским орденом, составлялся при непосредственном участии Петра I. В главе «О кавалерах» определялось, за что должна выдаваться эта награда: «В воздаяние и награждение одним за верность, храбрость и разные нам и Отечеству оказанные услуги; а другим — для ободрения ко всяким благородным и геройским добродетелям».

Но жаловался орден весьма скупо, потому что кандидаты в награжденные должны были иметь графский или княжеский титул, звание сенатора (министра, посла или «прочих высоких достоинств»), либо генеральский или адмиральский чин. Орден могли также получить губернаторы, которые «несколько лет, по меньшей мере десять, оказывали полезные и верные услуги». Кроме того, непременным условием было, чтобы у кандидата отсутствовали телесные недостатки, был соответствующий возраст — не менее 25 лет и наличие состояния, необходимого для того, чтобы «важность ордена поддержать».

Кавалерами ордена Андрея Первозванного могли состоять не более 12 человек «природных Российских кавалеров», и это условие на протяжении всего времени царствования Петра Великого тщательно соблюдалось. В некоторые годы их было даже меньше 12 человек.

Первым кавалером ордена Андрея Первозванного стал Федор Алексеевич Головин — ближайший соратник Петра I, отличавшийся незаурядным умом и выдающимися военными и дипломатическими талантами. Именно он в 1689 году заключил Нерчинский мир о границе между Российским государством и Китаем. Когда Петр I совершал свое первое заграничное путешествие, Ф.А. Головин был занят организацией российского флота: приглашал иностранных офицеров и мастеров, закупал необходимые для строительства флота материалы, отправлял за границу русских учеников. По возвращении в отечество он встал во главе только что созданного «Приказа воинских морских дел», одновременно возглавляя и Посольский приказ.

В феврале 1700 года вторым кавалером ордена Андрея Первозванного стал украинский гетман И.С. Мазепа. Награжденный «в воздаяние заслуг, оказанных им в течение 13 лет на военном поприще, в войну с турками и крымским ханом», он получил первую русскую награду из рук самого Петра Великого.

В царствование Петра I орденом Андрея Первозванного были пожалованы 38 человек. В их числе был и валашский господарь Константин Брынковяну, получивший эту награду — за симпатии к России — тайно и не внесенный даже в официальные списки награжденных. Сам Петр I был отмечен орденом в 1703 году шестым и за конкретный подвиг — за руководство операцией по взятию двух шведских судов (шнявы «Астрильд» и бота «Гедан») в устье Невы. «В настоящее время Андреевский крест Петра Великого хранится в Алмазном фонде России.» Знаки ордена на царя, имевшего официальный чин капитана бомбардирской роты, возложил первый Андреевский кавалер Ф.А. Головин.

За Полтавскую битву орденом Андрея Первозванного было награждено сразу четыре человека, в их числе генерал Я. Брюс, командовавший во время боя русской артиллерией. Полученная им звезда сейчас хранится в Историческом музее в Москве. Особое награждение орденом Андрея Первозванного выпало на долю генерал-адмирала Ф.М. Апраксина — любимого «алмиралтейца» Петра I, получившего эту награду за взятие сильно укрепленной крепости Выборг. В 1710 году, выждав время, когда лед в Финском заливе разошелся, Ф.М. Апраксин блокировал Выборг со стороны моря. Одновременно к крепости были посланы сухопутные войска из Санкт-Петербурга. В первый день июля приступили к обстрелу Выборга, и через две недели, после взятия форштадта, Выборг капитулировал. Петр I, прибывший в лагерь под Выборгом еще 11 июля, вошел в город с Преображенским полком.

Ф.М. Апраксин удостоился одновременно ордена Андрея Первозванного и Золотой шпаги, «осыпанной бриллиантами». Награждение это было весьма исключительным, так как по распоряжению Петра I «сей крест должен быть золотой, с алмазами, наведенной финифтью, украшенный алмазной короной ценою около 85 рублей. Однако же кавалер может дать несколько алмазов и других дорогих каменьев казначею для употребления на крест и украсить его по своей воле».

Для вручения ордена Андрея Первозванного орденский знак не менялся, но орденская звезда выдавалась в трех вариантах. В первом случае кованую серебряную звезду оплетала золотая лента английского ордена Подвязки, покрытая синей финифтью, на которой был написан девиз ордена. В другом случае к золотой ленте вокруг звезды добавлялся серебряный меч шведского ордена Меча с опущенной вниз рукоятью. Если же орденом Андрея Первозванного награждались лица не христианской веры, на синюю финифтевую ленту наносили золотой венок.

К. Рондо, английский посланник в России, побывал на орденском празднике 30 ноября — в день Святого Андрея Первозванного — и так описывал парадный костюм кавалеров:

«Верхнее платье с узкими рукавами сшито из золотой материи; его украшают небольшие отвороты с рядами пуговиц до пояса и только две складки с боков, жилет серебряной материи, панталоны золотые, чулки белые шелковые, башмаки черного бархата с завязками из белых лент; перевязи для шпаг, надетые поверх платья, золотые, а эфесы золотые или, по крайней мере, прекрасно позолоченные, на шее повязаны небольшие короткие галстуки, завязанные или застегнутые сзади. Манжеты кружевные; плащи или мантии очень длинные, далеко — приблизительно на ярд, спадающие на пол, зеленого бархата с полосками из серебряной материи. На левой стороне мантии — орденская звезда. Мантия у воротника повязана на груди узлом из красивого золотого шнура, висящего спереди до колен, с концами, украшенными золотыми кистями. На воротник мантии или плаща надета цепь ордена, состоявшая из русского герба, Андреевского креста и шифра императрицы. У каждого кавалера должен был быть парик в буклях и небольшая шапочка черного бархата с тремя стоячими перьями, двумя белыми и одним красным».

Проект статута ордена Андрея Первозванного впоследствии разрабатывался несколько раз (в 1720, 1729 и 1730 годах), но так и не был утвержден, пока 5 апреля 1797 года, в день своего коронования, император Павел I не подписал особое «Установление о Российских орденах». По этому «Установлению» орден Андрея Первозванного, наряду с тремя другими, вошел в систему государственных наград России и стал главной из них.

Начиная с царствования императора Павла I Андреевским кавалерам запрещалось самовольно украшать свои орденские знаки драгоценными камнями. Крест и звезда, осыпанная бриллиантами или алмазами, стали особым, высшим отличием ордена, который жаловался теперь исключительно по личному усмотрению царя.

Павел I стал награждать Андреевским орденом и лиц духовного звания, первым из них стал митрополит Новгородский и Санкт-Петербургский Гавриил. Император узаконил обычай, по которому каждый великий князь уже при своем рождении становился кавалером ордена Андрея Первозванного, после крещения новорожденного «перепоясывали» голубой андреевской лентой. При Павле I изображение апостола Андрея, помещавшееся в медальоне звезды, было заменено двуглавым орлом.

При императоре Александре I резко возросло число награжденных, только за отличия в военной кампании 1812-1814-х годов орден Андрея Первозванного получили восемь человек. «С этого времени при пожаловании ордена Андрея Первозванного награжденные должны были вносить в кассу по 800 рублей.» Примерно в это же время появились изготовленные из серебра звезды, а не шитые, как это было раньше.

В 1807 году, за пять лет до начала Отечественной войны 1812 года, ордена Андрея Первозванного был удостоен Наполеон. По случаю ратификации Тильзитского мира между Россией и Францией знаки высшей российской награды, кроме самого французского императора, получили его брат Жером, маршалы Л.А. Бертье и И. Мюрат, а также князь Ш.М. Талейран — один из самых выдающихся французских дипломатов XIX века. В 1815 году к имевшим Андреевский орден иностранцам прибавился английский полководец герцог А.У. Веллингтон.

До 1855 года знаки ордена Андрея Первозванного, дававшиеся за военные заслуги, внешне ничем не отличались от таких же знаков за заслуги гражданские. Позднее к боевой награде стали добавляться скрещенные мечи, проходящие на звезде через середину. А на орденском знаке эти мечи помещались между собственно крестом и венчающими его коронами.

Орден Святого Андрея, имеющий уже более чем 300-летнюю историю, указом президента Российской Федерации от 1 июля 1998 года был восстановлен в системе российских наград. Знаки ордена Святого Андрея изготавливаются из серебра с золочением, новый орден внешне отличается от своего предшественника, частично изменена и его символика — императорский орел уступил свое место гербу Российской Федерации.

По своему статуту орден Святого Андрея является высшей государственной наградой России. Им награждаются выдающиеся государственные, общественные деятели и другие граждане Российской Федерации за исключительные заслуги, способствующие процветанию, величию и славе Родины. Орден Святого Андрея могут получить также главы и правители зарубежных государств за выдающиеся заслуги перед Российской Федерацией. Первым кавалером ордена Святого Андрея стал российский ученый Д.С. Лихачев, получивший эту награду за выдающийся вклад в развитие отечественной культуры.

ПОЛЬСКИЙ ОРДЕН БЕЛОГО ОРЛА

Древняя эмблема Польского государства — белый орел на красном поле. Согласно преданию, легендарный прародитель поляков Лех основал первую польскую столицу Гнезно на месте, где он увидел орлиные гнезда на деревьях, а над ними парящего белого орла на фоне неба, красного от лучей заходящего солнца. Впоследствии изображение орла стало гербом многих представителей первой польской королевской династии Пястов.

Орден Белого Орла в 1705 году учредил польский король и одновременно саксонский курфюрст Август II, хотя некоторые ученые полагают, что в данном случае можно говорить о восстановлении этого ордена. По преданию, он был установлен еще в 1325 году королем Владиславом Коротким из династии Пястов. Однако исследователь российской наградной системы В.А. Дуров считает подобную версию не совсем достоверной, так как на протяжении XV—XVI веков сведения об этом ордене отсутствуют.

Когда в 1705 году в Польше находился русский царь Петр I, то при встрече двух монархов в Тыкоцине 3 ноября и были названы первые кавалеры ордена Белого Орла. Ими стали польские шляхтичи, поддержавшие короля Августа II в трудной и не совсем для него удачной войне со Швецией. Через семь лет, когда монархи встретились в очередной раз, они обменялись наградами — Петр I возложил на польского короля знаки ордена Андрея Первозванного, а Август II на русского царя — знаки ордена Белого Орла.

Первоначально польская награда представляла собой медальон с изображением белого орла и девизом: «PRO FIDE, REGE ET LEGE» («За веру, короля и закон»). На орденских знаках, предназначавшихся для королей и царей, слово «rege» (король) заменялось словом «grege» (общество). С такой надписью орден Белого Орла и получил русский царь Петр I.

В виде медальона орден Белого Орла был выдан в весьма небольшом количестве, так как он был не особенно популярен в Польше. Поэтому награждались им преимущественно иностранцы — союзники короля Августа II в войне против Швеции. Кроме самого Петра I кавалерами ордена Белого Орла стали еще некоторые его сподвижники. К тому же в 1706 году Август II, разбитый шведским королем Карлом XII, отказался от польского престола. После победы русских под Полтавой в 1709 году польскому королю удалось вернуть себе страну, а до этого ношение выданной им награды вряд ли бы приветствовалось и поощрялось. Тогда и был заменен первоначальный медальон Белого Орла на обычный европейский орденский знак — крест; к орденским знакам относились еще звезда и голубая лента.

Крест был покрыт с обеих сторон красной эмалью с белым эмалевым кантом. Между его концами располагались золотые пучки пламени, а сам крест имел четыре раздвоенных расширенных конца, на которых помещались золотые шарики. На крест, под княжеской короной, был наложен белый орел с золотыми лапами и клювом.

В центре оборотной стороны орденского креста, в овальной золотой розетке, изображался белый четырехконечный крест, на который был наложен вензель голубой эмали: «AR» (August Rex, то есть Август — король). Кавалеры носили крест на голубой ленте, а король — на цепи, в звеньях которой чередовались белые орлы и медальоны с изображением Святой Девы.

Звезда ордена Белого Орла была восьмиконечной, обычно золотой (но встречались и серебряные), кованой или шитой. В середине ее, на золотую рельефную розетку, был наложен белый крест с красным кантом, по которому шла надпись «PRO FIDE, REGE ET LEGE».

С 1713 года цвет орденской ленты изменился, и орденский знак стали носить на белой ленте с двумя красными полосками. Его полагалось носить на ленте у правого бедра, но на портретах некоторых награжденных его можно увидеть и на шее, но в особо торжественных случаях его носили на цепи. На степени орден Белого Орла не подразделялся.

После 1831 года, когда Польша вошла в состав России под названием «Царства Польского», орден Белого Орла вошел в систему российских государственных наград. Тогда польский белый орел был положен на черного российского орла, а польская корона заменена российской императорской. По старшинству орден Белого Орла был поставлен сразу же после ордена Александра Невского: им награждали как за военные, так и за гражданские заслуги. С 1855 года к орденским знакам, которые выдавались за военные заслуги, стали присоединять два скрещенных меча — вверху креста они помещались в изгибах голубой финифтевой ленты под большой императорской короной, а на звезде шли через ее середину.

Одним из наиболее известных кавалеров ордена Белого Орла стал П.С. Нахимов, получивший эту награду за оборону осажденного Севастополя в январе 1855 года, незадолго до своей героической смерти.

Согласно введенным в 1889 году «Правилам ношения орденов и медалей», кавалеры ордена Александра Невского звезду ордена Белого Орла не носили, а орденский крест на ленте надевали на шею — ниже крестов Святого Георгия II и III степеней, но выше креста ордена Святого Владимира II степени. Кавалеры ордена Андрея Первозванного крест ордена Белого Орла должны были носить на груди — левее орденов Святого Георгия и Святого Владимира IV степени.

После Февральской революции 1917 года Временное правительство России почти в неприкосновенности сохранило царскую наградную систему, только со знаков ордена Святого Станислава и ордена Белого Орла были убраны императорские короны. Кроме того, на звезде ордена Белого Орла девиз, в котором было упомянуто слово «rege», был заменен лавровыми веточками вместо этой надписи Впрочем на знаке ордена Белого Орла корона была убрана только с черного российского фона, на белом же польском орле корону оставили.

МЕДАЛЬ «ЗА ПОЛТАВСКУЮ БАТАЛИЮ»

В предрассветных сумерках 27 июня 1709 года шведы двинулись в атаку. Два месяца провели они под Полтавой, два месяца в бесконечных штурмах пытались овладеть этой русской крепостью, в которой были сосредоточены большие запасы продовольствия и боеприпасов. Падение Полтавы открывало им дорогу на Москву и могло побудить Турцию и Крымское ханство к выступлению против России. Но гарнизон крепости во главе с полковником Келином держался стойко и мужественно.

О Полтавской битве мы знаем, кажется, уже все. Это было решающее сражение многолетней Северной войны, и к тому же самая первая крупная и исторически значимая победа регулярной русской армии, созданной Петром I. Вечером 26 июня 1709 года царь подписал в своем лагере под Полтавой приказ, который сразу же был зачитан во всех полках:

«Воины! Се пришел час, который должен решить судьбу Отечества. Вы не должны помышлять, что сражаетесь за Петра, но за государство, Петру врученное, за род свой, за отечество, за православную нашу веру и церковь. Не должна вас также смущать слава неприятеля, яко непобедимого, которую ложну быти вы сами победами своими над ним неоднократно доказали. Имейте в сражении перед очами вашими правду и Бога, поборающего по вас; на того Единого, яко всесильного в броне. Уповайте, а о Петре ведайте, что ему жизнь не дорога, только бы жила Россия в блаженстве и славе для благосостояния вашего».

К 27 июня русская армия насчитывала под Полтавой 42000 человек при 72 полковых орудиях, не считая полевой артиллерии. Шведская армия насчитывала 30000 человек, но в сражении участвовало только 24000. Остальные части армии и вся артиллерия находились в траншеях под Полтавой, где расположились и несколько тысяч украинских казаков.

На полях сражения остались убитыми 9334 шведских солдата и офицера, около 3000 человек попали в плен. Шведский король Карл XII спасся бегством, пробираясь с остатками своей армии на запад, к Днепру. Победа была полной. В руки русских попало 264 шведских знамени и штандарта, а также значки с королевским вензелем.

Полтавская победа отмечалась в России небывалыми торжествами. Целых восемь дней в Москве били в колокола, жгли фейерверки, палили из пушек и угощали народ прямо на улицах. Сокрушительный разгром шведской армии под Полтавой отразился в нескольких памятниках медальерного дела. Устное распоряжение Петра I о награждении участников этой славной победы последовало вскоре после сражения, а потом в честь грандиозной победы были отчеканены золотые и серебряные монеты. В своем «Поденном юрнале» Петр I писал: «Всех штабных и обер-офицеров жаловал Государь портреты с алмазы и медали (золотые) по достоинству их чинов, а солдатам — медали серебряные». Но в письменном указе от 8 февраля 1710 года упомянуты только серебряные медали для солдат, капралов и унтер-офицеров двух полков — Семеновского и Преображенского. Однако в Оружейной палате Московского Кремля хранится единственная известная золотая офицерская медаль с изображением всадника на фоне битвы, надписью «За Полтавскую баталию» и датой — «1709 г. июня 27 д.».

В приходно-расходной книге Кадашевского монетного двора была записано, что «велено сделать для урядников, капралов и солдат Преображенского и Семеновского полков за Полтавскую баталию 10000 рублей», а далее уточнялось: «Взято из монастырского приказа на дело жалованных медалей 10000 рублей, на которые велено покупать для тех медалей серебряного рядка купчинам серебра». Первоначально предполагалось изготовить серебряные медали, равные по номинальной стоимости двум месячным окладам награжденных солдат и унтер-офицеров. Но оказалось, что их денежное жалованье (в зависимости от чина и выслуги лет) было разным, поэтому пришлось бы вырезать около 30 пар штемпелей, причем некоторые из них могли быть очень большими. И тогда осенью 1710 года решили печатать серебряные полтавские медали в двух весах: урядничьи — весом около 19 золотников (ценой в 3 рубля 24 алтына 4 денги) и солдатские — весом в 10 золотников и ценой в 2 рубля. Кроме разницы в весе эти медали различались и по изображению на их лицевой стороне, но оно было очень незначительным. Изображение Петра I на солдатской медали несколько мельче, но зато он имеет плечевую ленту ордена Андрея Первозванного. Вокруг портрета сделана надпись: «ЦРЪ ПЕТРЪ ВСЕРОССИЙСКIЙ САМОДЕРЖЕЦЪ», а на медали для урядников добавлено отчество царя — «АЛЕКСЕВИЧЪ».

На обратной стороне серебряных солдатских медалей (диаметр их — 43 мм) помещались надпись «За Полтавскую баталию» и дата — «1709 г. июня 27 д.», а между надписью и датой изображалась сцена боя пехотинцев. На обороте медали для урядников изображалось сражение конницы.

Около 20 пудов серебра ушло на чеканку 4618 медалей для солдат и урядников, участвовавших в сражении под Полтавой. Обе медали чеканились без ушков, но для ношения их на голубой Андреевской ленте ушко «припаивалось уже к готовой медали, захватывая ее края и закрывая отдельные буквы и надписи».

Государеву награду в армии ценили очень высоко, о чем свидетельствует одна надпись, выгравированная владельцем урядничьей медали на боковом ребре. «Сей мант Л.Г.П.П. 6-й роты сержанта Самсона Зыбина» «Мант — то есть монета, так часто называли медали в солдатской среде. Л.Г.П.П. — лейб-гвардии Преображенского полка.».

Торжественной наградой за Полтавскую победу стала и еще одна медаль. Центр ее лицевой стороны занимает пронизанная движением фигура царя, увенчанного лаврами, в доспехах и верхом на вздыбленном коне на фоне боя Изображение окружено надписью — цитатой из Овидия: «Нам позавидуют в сей славе». В обрезе помещалась трехстрочная надпись, в которой присутствуют элементы традиционного обращения к императорам Рима. «Петру Алексеевичу Божией милостию великому императору Российскому благочестивому, счастливому августейшему триумфатору».

Оборотная сторона этой медали сочетала реальный план Полтавской битвы, взятый с гравюры Я. Кейзера, и фигуру Геркулеса, попирающего поверженные вражеские трофеи. Геркулес, как олицетворение могущественного монарха, был непременным изображением на медалях того времени. Однако фигура героя с львиной шкурой на плечах на полтавской медали явно намекала на шведского короля, который на многих медалях изображался в виде геральдического символа Швеции. На оборотной стороне была сделана надпись: «poLtaVa MIra CLaDe InsIgnIs» («Полтава, удивляющая чудесным поражением»).

Полтавская битва нашла отражение и в европейских медалях. На лицевой стороне медали, отчеканенной саксонцем Х. Вермутом, помещен портрет шведского короля Карла XII; а на оборотной стороне ее — увитый лаврами обелиск с гербом Швеции, в который ударяет молния. Надпись на лицевой стороне медали гласит: «Столько славных побед уничтожено при Полтаве».

ОРДЕН СВЯТОЙ ВЕЛИКОМУЧЕНИЦЫ ЕКАТЕРИНЫ

Поход 1711 года против Турции был неудачным для Петра I. Тогда 38-тысячное русское войско, стоявшее лагерем на реке Прут, окружила турецкая армия, почти в пять раз превосходящая его по численности. Русские воины испытывали острую нехватку продовольствия, здоровой питьевой воды и фуража, им грозил плен.

Сам Петр I мог бы тоже стать пленником турецкого султана, но его спасли искусные дипломатические переговоры и драгоценности Екатерины, которые она пожертвовала на «подарок» турецкому главнокомандующему Баталджи-паше. Однако исследователь русской наградной системы П.С. Каданцев усомнился в этой романтической версии: он считает, что все царские драгоценности и так могли стать военными трофеями турок, если бы те пленили русский двор. Кроме того, накануне переговоров русские дали настолько сильный отпор янычарам, что на следующий день турки отказались идти на приступ лагеря Петра I. Почетная капитуляция спасла Петра I и русских солдат от плена, а жадный визирь через некоторое время поплатился головой.

При учреждении ордена Святой Екатерины большую роль действительно сыграла личность самой царицы, которая мужественно делила с русскими воинами все тяготы и опасности этого похода. Устанавливая новую награду, Петр I хотел выразить признательность жене, а кроме того, как считают некоторые исследователи, укрепить авторитет царицы, о которой тогда было много пересудов.

В уставе указывалось, что орден «учреждается в честь благороднейшей и святой великомученицы Екатерины», имя которой с греческого языка переводится как «всегда чистая».

Согласно преданию, Екатерина жила в Александрии и происходила из знатного княжеского рода. Она была известна своей ученостью, победила в диспуте 50 языческих философов и выступала с осуждением гонений на христиан при императоре Диоклетиане. За отказ отречься от христианства Екатерина в 307 году по приказу императора Максимина была подвергнута колесованию и обезглавливанию мечом.

Но еще до мученической смерти ей было чудесное видение: сам Иисус Христос нарек ее своей невестой и в знак обручения подарил ей драгоценный перстень. Видя страдания Святой Екатерины, потрясенные ее мужеством во время казни, обратились в христианство царица Августа, жена императора Максимина, и еще 200 воинов. По легенде ангел перенес тело Святой Екатерины на гору Синай, где она и была погребена.

На этом месте в 527 году византийский император Юстиниан возвел Синайский монастырь Святой Екатерины. После крестовых походов культ Святой Екатерины проник в Западную Европу, где она стала считаться покровительницей философов и всего учащегося юношества (в частности Сорбонны), а также колесных мастеров.

Учреждаемый в России орден Святой Екатерины должен был состоять «из дам честных и богобоязненных, замужних и незамужних». По орденскому уставу 1714 года награжденные дамы должны были «освобождать одного христианина из порабощения варварского, выкупая его за собственные деньги».

Орден Святой Великомученицы Екатерины имел две степени — Большого креста и Кавалерственного (меньшего). По своему внешнему виду орденские знаки обеих степеней лишь отдаленно напоминали кресты, а друг от друга отличались только размерами. Знак ордена представлял собой большой овальный медальон с изображением Святой Великомученицы Екатерины, которая в левой руке держит пальмовую ветвь — символ христианских мучеников. Под левой рукой изображено колесо — орудие пытки, непременный атрибут, сопровождающий образ Святой Екатерины Александрийской. В правой руке Святая Екатерина держит крест, между концами которого помещены латинские буквы «DSFR» — сокращенное начало 19-го псалма: «Господи, спаси государя».

На оборотной стороне орденского знака изображались два орла, истребляющие змей у подножия разрушенной башни. На башне находится гнездо с птенцами, а над ним латинский пояснительный текст: «Трудами сравнивается с супругом».

Первоначально предполагалось, что орден будет включать «первенствующую персону — госпожу Ордена дам Большого креста», которой становилась сама царица. «Госпожа Ордена» имела право жаловать эту награду, а также лишать ее по собственному усмотрению всех, кроме княжон царственной крови: их мог лишить награды только царь.

Кавалерственным дамам полагалось носить орденский знак «на левой стороне при сердце» — на банте из белой ленты, на которой золотом был вышит девиз ордена: «За любовь и Отечество».

В петровское время появилась и орденская звезда, которая сначала была произвольной формы, потом стала восьмиконечной. Изготавливали ее из серебра и обычно украшали бриллиантами и алмазами, а в центре ее помещался красный эмалевый медальон с изображением полукружия, креста и орденского девиза. Звезду на левой стороне груди могли носить лишь дамы Большого креста, при этом орденский знак прикреплялся к ленте, которую надевали через левое плечо.

Орденом Святой Великомученицы Екатерины награждали исключительно знатных дам за заслуги, оказанные государству, либо по праву рождения принадлежавших к императорской семье. Согласно «Установлению о Российских орденах» императора Павла I, все великие княжны получали знаки отличия ордена Святой Великомученицы Екатерины при Святом крещении, а княжны императорского дома — по достижении ими совершеннолетия. Кроме особ царственной крови Большой крест могли иметь лишь 12 дам из ближайшего окружения императрицы, а меньший — 94 кавалерственные дамы, включая иностранок.

День памяти Святой Екатерины стал и днем орденского праздника: именно тогда, после торжественного богослужения и в присутствии всего двора, орденские знаки получила Екатерина I — из рук Петра I. До смерти великого преобразователя России она оставалась единственной обладательницей этой награды. Вступив на престол в 1725 году, Екатерина I выдала орден Святой Екатерины и другим дамам Российской империи, и первыми этой награды были удостоены дочери Петра I — Анна и Елизавета.

Однако при награждении орденом Святой Великомученицы Екатерины случались и забавные истории. Так, в 1727 году «дамского ордена» удостоился 13-летний сын «светлейшего князя» А.Д. Меншикова. По одной из версий, Екатерина I обыграла придворное прозвище юного князя («Девица») и наградила его за необычайно деликатный и застенчивый «женский» характер.

В день орденского праздника, а также в день общего праздника всех российских орденов, дамы ордена Святой Великомученицы Екатерины для участия в торжествах надевали парадное платье из серебристого глазета (особой шелковой ткани). Оно отделывалось зеленым бархатом, золотым шитьем и имело золотые шнурки и кисти. К парадному наряду полагалась зеленая бархатная шляпа, украшенная алмазным полукружием и зелеными и красными перьями. Туалет завершал зеленый бархатный шлейф, а императрица, кроме всего перечисленного, надевала еще зеленую бархатную епанчу «Епанча — короткая шубка-накидка.», подбитую горностаем.

За все время существования ордена Святой Великомученицы Екатерины его знаки выдавались 724 раза. Он всегда оставался наградой для дам аристократического круга, и крайне редко его жаловали просто выдающимся женщинам. Среди последних была княгиня Е.Р. Дашкова — замечательная женщина и образованнейший человек своего времени, выдающийся деятель русской культуры, первая женщина-директор Российской академии наук. Однако свою награду она получила не за эти заслуги, а за участие в перевороте 1762 года, в результате которого к власти пришла Екатерина II.

В царствование этой русской императрицы женский орден Святой Великомученицы Екатерины был однажды вручен за военные заслуги. В мае 1789 года куттер Балтийского флота «Меркурий» под командованием капитан-лейтенанта Р.В. Кроуна атаковал шведский фрегат «Венус» и заставил его сдаться. Отважная жена командира — А.С. Кроун — была в этом бою сестрой милосердия, и Екатерина II, высоко оценив воинскую доблесть мужественной женщины, пожаловала ей орден Святой Великомученицы Екатерины.

О ЧИНАХ И ЗВАНИЯХ

В России общественное положение человека исстари определялось близостью его к верховной власти и тем вниманием, которым это лицо со стороны власти пользовалось. Выражая благосклонность своему подчиненному, правитель жаловал его чином. В период Киевской Руси высший класс распадался на два различных по своему происхождению и положению разряда — дружинники и бояре (княжеские и земские). Происхождение слова «боярин» разные ученые трактуют по-разному. Н.М. Карамзин выводил его от слова «бой (вой)»: боярин — воитель. И.И. Срезневский, русский филолог-славист и этнограф, допускал, что оно могло происходить и от слова «болий» (большой); а русский историк В.Н. Татищев предполагал, что боярин (болярин) произошло от слова «болеть» — в смысле «думать».

Кандидат филологических наук Э.И. Кучеренко выдвигает версию о том, что приближенные русских князей носили некоторые тюркские титулы. Именно от хазар, покоренных русскими князьями, к нам попали такие титулы, как «боярин», «олег (улуг) — "первый великий"» и некоторые другие. У хазарских правителей были приближенные «бояре», которые делились на «балышчи» (знатные родственники правителя) и «маламыр» (богатые, но не знатные). Отсюда в российской иерархии и появились большие и меньшие бояре.

Как высшее правящее сословие, на великокняжеской службе родилось и дворянство. В 1795 году юридический, социальный и политический статус дворянства был оформлен «Жалованной грамотой дворянства», но еще со второй половины XVIII века стали появляться работы о его истории. Одним из первых по этому вопросу выступил русский ученый-просветитель Н.И. Новиков, опубликовавший сочинение неизвестного автора «Показание древних российских чинов гражданских и придворных с изъяснением каждого».

Само понятие «дворянин» означало людей, живших при княжеском дворе. Но непосредственно при дворе все люди, необходимые для государевой службы, разместиться не могли, и впоследствии основная их масса перешла на положение провинциальных помещиков. При уходе с княжеской службы свои поместья они теряли.

В отличие от дворян бояре и дети боярские владели вотчинами, которые принадлежали им на правах личной собственности. В удельный период бояре пользовались большим влиянием как самостоятельные советники, и великий князь должен был считаться с их мнением: они могли и отказать ему в повиновении, если бы он что-либо «замыслил о себе» без их ведома. Бояре не были связаны с государственной службой, поэтому в любое время могли покинуть князя и уехать в свои земли. Московские князья признавали это их право, но энергично с ним боролись. Когда к началу XVI века почти все удельные княжества были присоединены к Москве, отъезжать стало некуда, разве только в Литву, но это расценивалось как измена.

Особую категорию составляли «дети боярские», вокруг которых в XVIII веке всегда разворачивались особенно жаркие дебаты. В глазах В.Н. Татищева они были не дворянами, а отдельным непривилегированным сословием служилых людей — своего рода «ландмилицией». Такое сословие русский историк находил и в средневековой Франции, уподобляя «детей боярских» солдатам полурегулярной армии Карла VII. Однако И.Н. Болтин считал, что часть русских «детей боярских» самовольно сумела попасть в дворянское сословие. Это произошло с теми из них, кто поселил крестьян на своей земле и сделался помещиком.

В период Московского государства, преимущественно во время царствования Ивана III, получила развитие система чинов. Как должности, так и чины (в значении почетных званий) одинаково назывались чинами. Чины-звания постепенно выработались из должностей, утративших свое первоначальное значение: вначале они совпадали с ними, но потом приобрели вполне самостоятельное значение.

Высшие придворные чины в Московском государстве — боярин и окольничий — имели исключительно почетное звание. Бояре считались главными слугами государя, исполняли высшие должности в гражданском и военном управлении и заседали в Боярской думе. Они управляли главными приказами, назначались воеводами полков, в качестве наместников управляли областями, вели переговоры с иностранными послами. Выезжая из столицы, царь «поручал боярам Москву»; они сопровождали его в поездках по монастырям, в загородные дворцы и на охоту. Из бояр назначались воспитатели для царевичей, их жены становились «мамками» царских детей.

Бояре участвовали во всех торжественных выходах царя, например, они всегда стояли подле государя, а один из них поддерживал его руку, к целованию которой допускались приглашенные. Во время венчания государей на царство бояре стояли на особом возвышении в 12 ступеней, которое специально приготовлялось в Успенском соборе.

Боярин «комнатной» был особо приближен к царю, входил к нему в комнату и присутствовал «тайным советником у других дел». Но хотя царь с боярами и советовался, их мнение было для него не обязательным.

Окольничьи имели те же обязанности, что и бояре, но с меньшим значением и в списках всегда следовали за ними. Они самостоятельно управляли многими приказами, а иногда назначались товарищами (заместителями) к боярам. В царствование Алексея Михайловича окольничьи, с упадком первостепенных родов, весьма выиграли в своем значении. Им поручалось заведовать такими приказами, как Разрядный — главное военное ведомство, или Большим Приходом — главным финансовым управлением, ведавшим всеми торговыми и таможенными сборами. Для окольничих было уготовано специальное место близ государя — «окольничий стол»; они специально ездили по России, чтобы видеть всех девиц и выбрать невесту для царя.

Чин думного дворянина сначала (в XVI в.) был названием должности члена совета, присутствовавшего на заседаниях Боярской думы. Предшественниками думных дворян были «дети боярские, которые у государя в думе живут». Эти звания давались по знатности лица. Они не составляли иерархической лестницы чинов, которую последовательно должны были проходить служащие. Эти чины жаловали, независимо друг от друга, служащим низших чинов, смотря по родовитости их фамилии. Только при царе Алексее Михайловиче за вышеназванными чинами стало утверждаться новое значение — последовательность иерархических ступеней.

За думными чинами следовали придворные чины-звания — стольники и стряпчие. Стольники прислуживали у царского стола.