Леди-мафия Колычев Владимир
Семен поморщился от боли, но не издал ни звука. Жаль. Ей так хотелось видеть его страдания…
Лена ушла и увела за собой этого полудурка с рассеченной щекой. Артем оторвал взгляд от двери, за которой скрылась сестра, и перевел его на сидевшую напротив девушку.
Дикая она какая-то. Уличная девчонка. И красивая, необычно красивая. В ней много мальчишеского – манеры, одежда, прическа. Но за всем этим женщина, настоящая красавица. А глаза у нее волшебные. Большие, зеленые.
Артема одолевали незнакомые чувства.
Любовь. Любовь с первого взгляда… Неужели это произошло с ним? Неужели он влюбился в эту пацанку с пшеничными волосами?..
– Как же тебя все-таки зовут? – спросил он.
– Ириха, – по-будничному просто назвалась она. И даже улыбнулась ему. Хотя глаза по-прежнему смотрели с отчуждением. Ну чужой ты, чужой, говорили они. Чистенький, ухоженный, не из нашего, уличного мира.
– Ты, наверное, думаешь, что я маменькин сыночек? – Это в нем заговорила обида.
– Да нет, – пожала плечами она. – Маменькины сынки так не дерутся… Кстати, а где ты этому научился?
В ее вопросе почти отсутствовал всякий интерес. Так, для поддержания разговора, из вежливости спросила.
– Это карате-до. Отец мой им «болеет». И меня заразил. С пяти лет дрессирует. Вот уже пятнадцать лет занимаюсь…
– Пятнадцать лет? Это круто… Выходит, тебе сейчас уже двадцать?
Быстро подсчитала. Значит, разговор с ним уже начинает захватывать ее. Это хорошо.
– С небольшим…
– Учишься или работаешь?
О, да она уже по-настоящему интересуется им. Артем повеселел.
– Учусь.
– Где? В институте каком?.. Ну да, конечно, в институте. И в армии, наверное, еще не служил…
– А вот тут ты не угадала. Я в военном училище учусь. В Рязанском десантном. Может, слышала о таком?
– Так ты что, военным будешь?
В глазах Ирины вспыхнул живой интерес. Сейчас она явно видела в нем не маменькиного сыночка, а мужчину, выбравшего суровый жизненный путь.
– А я уже военный. Три года таскаю солдатские сапоги. Еще год, и офицером-десантником стану.
– Ништяк, – ее голос наполнился восхищением.
Но тут же она снова заползла в свою раковину. Ее взгляд потух.
Странная все-таки девчонка. Но в этом и вся ее прелесть.
– Между прочим, я сейчас в отпуске. А он скоро заканчивается. Через неделю, – осторожно начал Артем.
– И что дальше? – Ирина даже не глянула на него.
– Три недели я уже в этом городе. Квартиру отец получил совсем недавно. А потому я никого здесь не знаю… В общем, я рад, что узнал тебя… И хочу продолжить наше знакомство.
Квартиру в Краснинске, в этом небольшом подмосковном городе, отец Артема получил полгода назад. Деньги у него водились, и до очередного выхода в море он успел сделать в жилище ремонт и обзавестись дорогой мебелью.
Его бывшая жена жила в Москве со своим новым мужем, которого Артем не больно-то жаловал. Поэтому он с удовольствием принял предложение отца провести отпуск в его пустующей квартире. Время от времени его навещала сестра, а так он жил здесь один.
Ему было скучно. Но ему нравилась такая жизнь. Сам себе хозяин, лежи весь день на диване, смотри видак. О такой жизни в училище он мог только мечтать.
Без женского тепла, конечно, плохо. Но о рязанских подругах уже не хотелось и думать. Ирина затмила всех. И он будет полным идиотом, если не попытается удержать ее возле себя.
– А как это – продолжить знакомство? – усмехнулась Ирина. – Дружить или трахаться?
У Артема перехватило дыхание. Ее слова шокировали его. Но она, видно, этого и добивалась. В ее глазах светилась ирония.
– Я бы хотел с тобой дружить, – он быстро пришел в себя. – А если ты не прочь, я был бы рад с тобой переспать…
– Переспи сам с собой. А обо мне забудь. Я не сплю с кем попало. Вернее, я вообще ни с кем не сплю… Да, я уличная девчонка, у меня плохие манеры. – Ирина начала заводиться. – Мне глубоко плевать на общественное мнение. Но это не значит, что я только и мечтаю лечь под мужика… Я не шлюха, запомни это!
– Да я знаю, что ты не шлюха!
Артем уже жалел о своей глупой смелости. И кто его только за язык дернул…
В это время в комнату вошел Семен.
– Короче, дядя, нам пора, – сказала Ирина, глянув на него. – Мы пойдем.
Она встала, скользнула по Артему насмешливым взглядом и направилась к выходу.
– Где я могу найти тебя? – шепнул он ей на ухо, когда Семен не мог этого слышать. Цеплялся за последнюю возможность удержать ее.
– Вот, блин, прилип, – развеселилась она. – Ты, дядя, симпатичный малый, есть в тебе что-то, – казалось, она хочет хотя бы напоследок загладить свою грубость. – Но я твоей не буду, и не жди. Забудь обо мне… Пока, голубь!
– Слушай, отвали от нее! – насупился Семен. – Не то худо будет. Пожалеешь!
– Да пошли вы знаете куда! – разозлился Артем и с силой захлопнул за ними дверь.
У него, между прочим, тоже гордость есть!
2
– Вадим, сегодня первое сентября, – рука матери тронула его за плечо.
Вадим открыл глаза и рывком поднялся с кровати. Посмотрел на мать.
Десяти ему не было, когда погиб отец. На заводе он работал, мастером в цехе. Где-то что-то загорелось. Требовалось обесточить конвейерную линию. Вот он ценой своей жизни и обесточил. Герой!
После его гибели мать получила однокомнатную квартиру. Живи да радуйся. Да какая радость растить сына одной.
Первое время она держалась. А потом пить начала. Какие-то мужики появились. Пока был мал, терпел. А злость копилась. Когда подрос, окреп, злость наружу вылилась. Одному ухарю морду в кровь, другому…
Скоро мать поняла, кто в доме хозяин. Почувствовала крепкое мужское плечо. И как будто мозги ей подменили. На работу после долгого перерыва устроилась. Почти не пьет. Мужиков в дом приводить и не пытается. Может, и есть у нее, но он об этом не знает.
Раньше он не больно-то жаловал ее, даже брезговал порой. Но сейчас, когда мать изменилась, стала прежней, заботливой и ласковой, дремавшая любовь к ней воскресла.
Хорошо, когда есть мать. Особенно такая, которая не забывает о начале нового учебного года и сообщает об этом сыну… Вадим не смог сдержать улыбку.
Первое сентября, крен бы его побрал. Так неохота тащиться в школу…
– Уже десять часов, – словно оправдывалась мать. – Я не хотела тебя будить…
А она у него понятливая.
– Но учиться все одно надо…
– Надо, – хоть и неохотно, но согласился он.
– Кстати, тут друзья твои заглядывали. Но в школу они тоже, похоже, не собираются…
– Ясное дело, – буркнул Вадим. – Первого сентября в школу – это все равно что с ходу в ледяную воду… Я, наверное, тоже повременю…
– И повремени. Отдохни еще пару деньков, – улыбнулась мать. И тут же нахмурилась: – Но не больше!
Как на вражескую крепость смотрел Вадим на белые корпуса школы. Красивые нарядные здания, светлые с телевизорами кабинеты, приветливые учителя. Таких школ в Союзе раз, два и обчелся. Он слышал об этом от знающих людей и даже в чем-то соглашался. Но все равно на уроки шел как на каторгу…
– Может, в сквере на лавочке перекантуемся? – с кислым видом спросил у него Сема.
Давно он уже не видел его таким убитым. И ему школа – как нож к горлу.
Учиться они с Семой начали в один год. Затем Сема вырвался вперед, а он застрял во втором классе. Но скоро догнал его, когда тот «не захотел» переходить в четвертый. Вот так и дотянули вместе до десятого.
Их, конечно, могли бы выпроводить из школы после восьмого. Учитесь, мол, пацаны, в пэтэу и не морочьте учителям голову. Да только до «бурсы» далековато, да еще в «бурсу» навострили лыжи почти все окрайнинские, их заклятые враги. Пришлось бы начинать войну за «место под солнцем». И неизвестно еще, кто бы победил.
Словом, дабы продолжать учебу, пришлось идти на сговор с директором, брюхатым Ермолаем. В обмен на «путевку» в девятый класс Вадим обещал ему тишину и спокойствие в старших классах.
«Ну ты и штучка, Ящуров, – сказал директор напоследок. – Хулиган ты, грубиян и двоечник. Но голова у тебя варит. Далеко пойдешь… если не остановят».
Год назад, чуть больше, случился этот разговор. И директор, похоже, пока о нем не жалеет.
В девятый класс Вадим пришел совсем иным человеком. На уроках сам не шумел и другим не давал. Курил строго в отведенных местах – иногда даже не взатяжку. Драк не устраивал – ну, подумаешь, кое-кому пришлось рога поотшибать, так это ж для порядка, чтоб на уроках не выстегивались. И воцарился в школе порядок…
И только в одном не изменился он. Как был двоечником, так и остался. И уроки частенько прогуливал. Ну не нравится ему учиться, хоть убей! А надо… Аттестат бы получить, пусть там хоть одни тройки будут.
Последние три года Вадим всерьез занимался культуризмом. Разве плохо быть крепким и сильным? И пацанов из своей команды к этому делу пристроил. Это лучше, чем водку жрать да «травку» шмалить. «Качались» до одурения все лето напролет. В подвале у них прохладно, хорошо. Уж куда лучше, чем во всяких там трудовых лагерях. Пусть дураки туда ездят… А результаты… Вон у него самого какие плечи, какие бицепсы. И у Семы, и у Вована, и у Беса. А Гирла с Веслом, так эти вообще шкафообразные монстры, людей ими пугать. Но те после армии, им такими быть можно. Чиж, Комар и Лазарь, правда, подкачали. Но и у них тоже есть сдвиги, задохликами не назовешь.
Короче, команда у него сильная. Удержит школу в кулаке и в этом году. И сплоченная. Каждый за другого глотку перегрызет. Тронешь одного, получишь от всех – таков у них закон.
– А учиться когда? – невесело вздохнула Ириха.
– Слушай, что говорят умные люди, – хмыкнул Вадим, подмигнув Ирихе. – Четвертое сентября как-никак, а мы все на каникулах. Непорядок! Школу по частям разнесут, мы и знать не будем…
– А Бес, Вован, Лазарь… Они на какой ляд с первого числа по классам околачиваются? – Сема, казалось, цепляется за последнюю возможность отгулять еще хотя бы день.
– Да не гони ты, Сема, – хлопнула его по плечу Ириха. – Пару деньков поучишься, а там в колхоз загонят… Не нас, других…
– В кайф это тебе, брат Сема, или нет, а давай-ка двигай вперед, за знаниями. – Вадим первым набрался решимости и зашагал к главному учебному корпусу. Сема с Ирихой поплелись за ним.
– Слушай, Ящер, тут у нас борзые одни нарисовались. – Голос Семы дребезжал от возмущения. Глаза светились кровожадным блеском.
Он подошел к Вадиму, едва прозвенел звонок на третий урок.
– О чем ты?
– Да о том… Пятеро их, козлов этих. Все из девятых классов. Крепкие на вид пацаны, скажу тебе. Но мы их в порошок сотрем, только свистни.
– А за что в порошок-то их стирать, ты хоть намекни? Что они, борзые эти, натворили?
– Совсем оборзели. На переменах у малолеток при входе в буфет бабки сшибают…
Вадим задумался.
Город Краснинск не очень большой. Но про такие говорят – мал, да удал. Детище развитого социализма, он задумывался как образцово-показательный рабочий городок. Собирались возить сюда на экскурсии «загнивающих капиталистов». Смотрите, мол, и мы не лыком шиты. Завод золотых изделий, кожевенная фабрика, обувной комбинат, радиозавод – все эти предприятия имели благопристойный вид, ни грязи там, ни бардака. И работали будь здоров! А рядом выстроились красавцы дома, ровные неестественной чистоты улицы, зеленые насаждения, нарядные витрины магазинов. Словом, неплохо смотрелся Краснинск по сравнению с другими подобными городами.
И люди, что главное, работают здесь не за четыре копейки с заработанного рубля. Вот приезжают, например, иностранцы, останавливают прохожего. Сколько зарабатываете, спросят. А тысячу-полторы, ответят. Ба-альшие деньги для простого рабочего. Ну, буржуи думают, что и все в Советском Союзе так хорошо зарабатывают, другим рассказывают.
А если у родителей хорошие деньги, то неплохо живут и школьники. По два, а то и по три рубля приносят многие из них с собой на завтраки. И школа большая, народу хоть отбавляй. Так что урожай у вымогателей перед буфетом солидный.
– Оборзели, падлы, базара нет… – согласился Вадим с Семой.
– Надо наказать их. По сопатке настучать для первого раза, – подхватил тот.
– А дальше?
– Че дальше? Больше не будут бабки под себя грести…
– А кто будет? – многозначительно спросил Вадим.
– Никто… Слушай, а если нам этим делом заняться? – У Семы аж дух захватило. – А ведь это мысль!
– Креновая мысль. Карманы у малолеток трусить, это западло, – поморщился Вадим.
– Но нам же «капуста» тоже нужна. Чего мы из себя благородных-то корчим. Бабки – они и есть бабки, и не важно, где ты их взял… А ведь они нам нужны… Ты на меня погляди и на себя тоже… Да и Ириха одевается креново…
Вадиму на себя глядеть не обязательно. И без того знал, что одет не очень. Коричневый костюм когда-то смотрелся на нем неплохо, но он уже вырос из него, рукава и брюки коротковаты. И заношен изрядно. То же и с Усиком – совсем обносился бедняга. Но они мужчины, для них одежда не так важна. А вот Ириха – ей-то вовсе не пристало ходить в дряхленьком школьном платьице. В открытую над ней посмеиваться боятся. А втихую кое-кто и насмехается. Бабы – народ стервозный…
Да, что ни говори, а приодеться им не мешало бы. У остальных из их команды родители не бедствуют, им и без левого дохода неплохо.
Левый доход – это хорошо. Особенно если нет правого… Короче говоря, прав Сема, давно уже пора заняться заколачиванием бабок…
– Верно ты говоришь, братишка, – подумав, сказал Вадим. – Бабки нам нужны.
– Вот и давай закроем у буфета чужую лавочку и откроем свою. – Усик аж расцвел от похвалы.
– Не-а, свою лавочку открывать мы не будем, – покачал головой Вадим.
– Что-то я тебя, братан, не пойму…
– Скоро поймешь… Давай, организуй мне «стрелку» с этими оборзевшими…
Лева Клоков обожал деньги. С ними все просто, все легко. Хочешь то купи, хочешь это. А он хотел покупать всякие безделушки – духи, косметику, колечки – и дарить их девчонкам. Еще он мечтал водить их в рестораны, бары. Ему хотелось чувствовать себя королем, а их своими подданными. Что скажешь, то и сделают. Девчонки – они такие… Подружек у него, правда, пока не было. Но будут, обязательно будут. Деньги откроют ему доступ к девичьим сердцам. Только, вот беда, денег этих у него пока не так уж много. Но это поправимо…
Выход он нашел довольно быстро. Подговорив дружков, вместе с ними он стал заслоном перед входом в школьный буфет. Такса – десять копеек. Не много, но и не мало. Малолетки «делились» с ним охотно. Ну кому хочется связываться с ним и с его дружками? Ребята они крепкие, вмиг рога поотшибают. И жаловаться боялись. Все по той же причине. Лучше уж без десяти копеек остаться, невелика потеря…
Со старшеклассниками Клоков не связывался. Тут и вони много будет, и по шарам могут настучать. Особенно если на кого-нибудь из банды Ящера нарвешься.
Серьезный тип, этот Ящер. Некоронованный король школы. Говорит, как режет.
Не дурак он, не дурак. Знает свою выгоду. В обмен на этот чертов порядок в школе выторговал себе льготы. И в ус не дует. Только в одном он полный кретин. Школа большая, «богатеньких буратинчиков» в ней полно. Вот, например, буфет. Чем не источник дохода? Или анаша. Это еще прибыльнее. Любителей «шмали» в школе хватает, а удовольствие это не бесплатное. Вот и загоняй клиентам косячки по сходной цене. На широкую ногу дело поставить можно. И Ящер с его-то способностями вполне мог бы его осилить. И бабки лопатой грести. Но не гребет – то ли от лени, то ли от непонимания. Хорошо хоть другим не мешает. Есть тут кое-кто, кому не лень «травку» сбывать. Он, Лева, даже знает одного из них…
– Ну что, братишка, спасибо тебе, проходи, – Антоша, дружок Левы, покровительственно похлопал какого-то пятиклассника по плечу и милостиво разрешил пройти в буфет.
– А с тебя, чувачок, должок, – сказал Биток, второй его корифан, и получил от испуганного третьеклашки не десять, а сразу двадцать копеек.
Клоков стоял у окна и с удовольствием наблюдал, как «стригут шерсть» его друганы. И сам он иногда подходил к кому-нибудь из малолеток и, по-приятельски обняв, миролюбиво просил оплатить вход.
Сегодня они заработали уже немало, целых двадцать рублей. И еще добавится к этому пятерка-другая. Пару месяцев поработать в том же темпе, и можно будет подступиться к самой Катьке Маканиной, первой красавице в их классе. Пока что она смотрит на него свысока. Рылом, мол, не вышел. Ну ничего, когда он сводит ее в кабак, подарит золотые сережки, она вмиг растает…
– Эй ты, а с меня сколько?
Из раздумья Леву вывел громкий насмешливый голос. Перед ним стоял Сема Усик, второй человек в школе после Ящера. Его гнетущий взгляд сжимал душу. Клокову стало не по себе.
– Я не понял. О чем ты? – Но голос его даже не дрогнул.
Он не «шестерка» какая-то. Он со всеми должен вести себя с достоинством.
– Сколько за вход берешь?
– С тебя нисколько.
Но и грубить ему в его положении не пристало.
– А чего так, ссышь?
– Да нет, – пожал плечами Лева.
– Короче, тебя Ящер хочет видеть, перетереть надо…
– Я не против. Когда я ему нужен?
– А прямо сейчас и покатим. Подождем его в сквере, на лавочке. Он скоро туда подойдет.
Не Ящер будет ждать, а он его. Ему, Леве, дают понять, кто настоящий хозяин в школе. Но он и без того все понимает…
Сквер начинался сразу за воротами школы. Излюбленное место Вадима и его пацанов. Там у них своя скамейка была. Никто не смел занимать ее даже в его отсутствие.
Когда в сопровождении Иринки, Беса и Вована Вадим подошел к этой скамейке, Усик сидел на ней, раскинув руки. «Оборзевший» же стоял, ему садиться не позволялось. Правильно рассудил Сема, пусть знает свое место.
– Что, малолеток обдираем? – с ходу спросил Вадим у Левы.
Руки он ему не подал. Намеренно.
– Да так, по мелочи, – потерянно ответил тот.
– А кто тебе разрешил это делать? – Он глядел на него, как на пыль под башмаками.
– Кто мне разрешал? – недоуменно посмотрел на него Клоков. – Может, мне у Ермолая разрешение взять или, еще лучше, в милиции, на специальном бланке…
– Заткнись, урод! – Вадим угрожающе надвинулся на него. – Ты у меня должен был разрешение получить. Понял? А если не понял, то я быстро тебе сейчас мозги вправлю…
– Я все понял…
Легко сдается, это хорошо.
– Сколько за день имеешь? Только без луны…
– Тридцатник…
– Неплохо… Короче, будешь делиться. Пятнадцать «рваных» нам, остальное забираешь себе. Понял?
– Но…
– А ты давай без «но». А то это «но» я тебе сейчас в задницу впихну.
– Все, все, я понял. Считай, Ящер, что половина твоя…
– Вот и ладно… Договорились мы с тобой сегодня, стало быть что?..
– А что?
– Гони пятнашку, кретин! – рявкнул на него Сема.
– А-а… – испуганно протянул тот и полез в карман, вынул горсть десяти– и двадцатикопеечных монет, начал считать.
– Сегодня я возьму у тебя мелочью, – Вадим сказал это так, будто делал ему одолжение. – Но завтра принесешь бумажками.
– Ага, ага, – закивал тот, протягивая деньги.
– А теперь свободен… Дергай отсюда!
Клокова как ветром сдуло.
– Слушай, Ящер, а ты сечешь!
Сема смотрел на Вадима с восхищением.
– Я хоть и сплю на уроках, но в башке моей кое-что откладывается. Помнишь, за счет чего живет государство? За счет налогов, со всех и каждого. Кому в школе принадлежит сила и власть? Нам! Значит, мы как бы государство. А этот мутила, – Вадим сплюнул вслед Леве, – никому ничего не отстегивает. А он должен отстегивать нам. Вот он и будет отстегивать. Чего тут неясного?
– А если нашего данника зацапают, мы будем ни при чем, – добавила Ириха. – Обирает малолеток? Ай-я-яй, какой плохой! Мы даже не знали об этом… Ах, он нам какие-то деньги приносил… Да-да, что-то припоминается… Только мы не знали, откуда он их брал. Хоть убейте, не знали. И попробуй кто доказать, что мы его закошмарили… Или не так?
– Все так, – кивнул Вадим.
А котелок у нее варит!
– И еще, все эти деньги наши общие. Распоряжаться ими буду я, но без общего согласия не возьму ни копейки…
– Ага, у воров это дело «общаком» называется, – вставил Сема.
– Вот-вот… Мы не воры, но и у нас будет своя казна…
– Э-э, мужики, «шмаль» у меня, базара нет, классная. Смотрите, по пакетикам расфасована. Сервис! И «прет» отменно. Берите, не пожалеете!
Митя Твидин говорил возбужденно, только тихо. Не дай бог, войдет в туалет кто-нибудь из непосвященных да услышит, о чем разговор. А разговор серьезный. Надо сбыть «план». По червончику за маленький пакетик. И, похоже, это у него получается. Ребята попались ему серьезные. И пошмалить любят, и при деньгах.
– Давай, мне сразу три… – прогнусавил первый.
Есть! Первые три червонца легли в карман.
– И мне парочку…
«План» у него и в самом деле козырной. И не так дорог, как у конкурентов. А конкурентов, мать их так, хватает. Да только все они какие-то несерьезные. И торгуют время от времени, и товар у них не очень, и прикрытия за спиной никакого.
Скоро он избавится от них всех. Товар можно будет брать только у него. А искать его долго не придется – в школе он всегда. Ученик десятого класса, отличник, активист. А по совместительству – сбытчик анаши. Пока одной лишь анаши. А там, возможно, скоро и опий в ход пойдет…
В своих ожиданиях Митя не обманулся. К началу зимы он вытеснил всех конкурентов. Без боя позиций своих сдавать ему никто не собирался. Пришлось обращаться за содействием к двоюродному братцу, под опекой которого он работал. Тот и товар ему поставлял, и прикрытием служил. Серьезные у него друганы. Из института ребята, с последнего курса, взрослые уже, не чета малолеткам. Даже кулаками им махать не пришлось. Одним своим видом всех конкурентов разогнали. С ними ему сам черт не страшен. Даже Ящер.
Ящер этот тоже не лыком шит. Сильная у него банда, спору нет. В школе им подвластно все. Всех, кого можно, данью обложили. Знает свою выгоду. Один тут, например, фарцой занялся. Всякие там дефициты в школу приносит. Шмотки забугорные в основном. Так девки у него с руками их отрывают. И немудрено: дефицит. А тут пацаны Ящера к нему подрулили. Давай, говорят, отстегивай процент с прибыли. Иначе торговать не дадим. И куда бедняге деваться?
И до него самого Ящер уже добрался. Как раз на сегодня «стрелку» навел.
Придется идти, пока только одному. Да только делиться он не собирается. И сам не хочет, и брат не допустит.
Вадим, Сема и Вован зашли в мужской туалет перед самым звонком на третий урок. Но Твидина, Твида, там не было. Еще не было или уже – не важно. Главное, он забил на них.
– Окренел, падла, – выругался Усик. – Совсем нюх потерял.
– Значит, есть причины, – сказал Вадим. – Не нравится мне этот Твид. Не так просто он «шмаль» сбывает. С размахом работает. Самому такое дело не провернуть. Кто-то стоит за ним. И он явно рассчитывает на поддержку со стороны… Да только дань ему платить придется. Это говорю я…
В это время в туалете появился Твид. Непринужденная походка, нагловатая улыбка.
– Слушай, ты, я тебе сейчас башку отверну! – наехал на него Сема.
Но тот даже ухом не повел.
– Короче, я знаю, зачем я вам нужен. Да только ничего вы с меня не поимеете…
– Слушай сюда, придур, – Вадим впился в него тяжелым взглядом. В голосе звенела угроза. – Делиться ты будешь. Пока мы заявляем только треть. А вот после того, как поотшибаем рога у тебя и твоих покровителей, будешь отдавать половину. И это – в лучшем случае…
– Да? А ты сначала рога поотшибай… Короче, разговор не по теме. Тебя, Ящер, будут ждать завтра в городском парке. С нашей стороны будет всего двое. И с вашей стороны, разумеется, не больше. Приходите, перетрем, – и, окинув всех пренебрежительным взглядом, Твид направился к выходу.
Усик дернулся было его догнать, но Вадим остановил:
– Не сейчас, Сема, не сейчас… Придет его время.
В один из сырых промозглых дней в парке сошлись две противоборствующих стороны. Погода только способствовала им. Ни единой посторонней души вокруг, никто не крикнет, не призовет к порядку, если вдруг что, не побежит за ментами.
Рядом с Твидом стоял невысокий коренастый крепыш. На вид ему лет двадцать пять, не больше. Он колючим взглядом исподлобья смотрел на Вадима. Приличный прикид – дубленка, норковая шапка. Понятно, на наркоте он делает неплохие бабки. В зону его влияния входит не одна только школа. Возможно, и вторая школа в городе под ним, и училища, и дискотеки, и другие места, где собирается оттянуться молодняк. Серьезный дядя, видно по нем…
– Валера, вот он, Ящер, – показал на Вадима Твид.
Но его даже не удостоили взглядом.
– Чего ты хочешь, Ящер? – зычным голосом спросил тот, кого назвали Валерой.
– А ты и сам знаешь, чего. Я хочу иметь свой процент с твоего гребаного бизнеса, – нехотя ответил Вадим, холодно глядя на него.
– С каких это кренов?
– А с таких. Мы с тобой живем по закону джунглей. А в джунглях свои территории… Школа моя, я там держу верх. И всякий, кто химичит на моей территории, должен отстегивать мне.
– Ничего у тебя, друг мой, не выйдет, – покачал головой Валера. – Мы своей свободой рискуем, добывая «шмаль» и сбывая ее. А ты, ничего не делая, хочешь за просто так забирать наши бабки? Так не бывает.
В сущности, этот тип говорил верно. Они собой рискуют, занимаясь наркотой. Не так уж и легко достаются им деньги. Вадим это понимал. Но ничего с собой поделать не мог. Он уже познал вкус дармовых денег. И не собирался так просто отказываться от них. Впрочем, не такие уж они и дармовые. Эти деньги он пытается добыть силой, он также рискует собой и своей командой. А ведь это чего-то стоит?
Нет, он нисколько не жалеет, что ввязался в это дело.
– Нет, бывает, – угрожающе нахмурился он. – Я говорю, бывает. Твой Твид будет платить мне.
– Не буду! – подал голос тот.
– Заткнись, не с тобой толкую. – Вадим даже не глянул в его сторону.
– Он правильно говорит, платить тебе никто не будет… Слушай, а вообще откуда ты взялся такой молодой, да ранний? Шел бы ты отсюда, пока цел!
– Зря ты мне грубишь, зря, – Вадим смягчил тон. Но эта мягкость была хищной, змеиной. В ней таилась опасность. – А платить Твид все одно будет…
– Ты меня утомил, – поморщился Валера. – Денег не получишь, точка. И вообще, пошел ты на крен!
Читать бесплатно другие книги:
