Ментовской беспредел Колычев Владимир

– Что делать, а? За две недели никак не управимся, – схватился за голову Огурец.

– Не управимся, – подтвердил Бугор. – Даже если круглые сутки будем работать, без обедов и перекуров...

– А если халтуру гнать? – ни к кому конкретно не обращаясь, спросил Крендель.

– Ты об этом даже не думай, понял? – покосился на него бригадир. – За халтуру нам точно хана...

– А без халтуры что, не точно?

– Да, что так, что эдак... Есть один вариант, с Кузьмичом состыковаться. Его пацаны сейчас без дела маются. Может, нам подмогнут...

– Они что, забесплатно работать будут? – хмыкнул Перец.

– Да как-нибудь рассчитаемся, – неуверенно пожал плечами Бугор.

– Чем рассчитаемся, своими бабками? – с пробуксовкой в глотке спросил Кекс. – Мы как проклятые вкалывать будем, да, а получим в два-три раза меньше?.. Да, не хилый вариант! Шимон весь в сахаре, а мы в говне... Не, браты, так дело не пойдет. Лично я пас! Мне такие расклады на фиг не нужны!

– Ну и куда ты денешься? – криво усмехнулся Перец.

– Да домой пойду, на хате закроюсь – и все дела...

– Думаешь, Шимон тебя с печи не выдернет? Да он тебя из-под земли достанет...

– Шимон! Шимон! Да чхать я на него хотел! – психанул Кекс.

Как будто сигнальная мина в воздухе рванула. И тишина – упругая, звенящая.

– Ты хоть понял, чо сказал? – первым нарушил молчание Огурец. – Да Шимон тебя за такой базар за яйца подвесит...

– Ну, если ты не стуканешь, то не подвесит, – задумчиво проговорил Перец.

– Да ты чо, в натуре, я как могила! – Для убедительности Огурец сложил руки на груди.

Крендель физически ощутил вязкость сложившейся обстановки. Слова, фразы смешались в клейстерном коктейле, который склеивал в общий кокон мысли и даже души. Такие ситуации рождают заговоры...

Но никто не решился сказать нужные сейчас слова. Наступившая тишина разряжала обстановку. А ее нужно было накалять. Во всяком случае Крендель того хотел.

– Надо вмазать, пацаны, – предложил Бугор.

Он был мрачен как туча.

– Это да, – с тем же видом поддержал его Перец. – Здесь, бляха, без ста грамм не разберешься...

Уже одно то, что пацаны собрались в кучу за бутылкой, говорило о том, что против Шимона зреет заговор. Самогон, косячок... Пацаны раскумарились, в голову полезли смелые мысли.

– Короче, не знаю, как вы, мужики, а я больше в такие игры не играю! – заявил Перец. – Шимон платит рубль, а требует на миллион...

– Да кому такая фигня нравится? Никому... – махнул рукой Кекс. – Только нам сваливать отсюда нельзя. Шимон нас тогда по одному переловит... А если мы вместе...

– Ну и что, если мы вместе? – фыркнул Бугор.

– Вместе мы – сила! – в пафосном порыве врезался в разговор Крендель. – И Шимон... Кекс правильно сказал, чхать на него!..

– Ну давай, чихни на него. Он тогда на тебя высморкается. Из волыны...

– Так мы тоже из волыны можем на него чихнуть! – ляпнул Огурец и тут же сам испугался своих слов.

Зато Кекс не робел. В глазах светилась конопляная смелость.

– А чо, это вариант! – заколотился он. – Шимон завалить нас хочет. А мы его самого завалим...

– Из чего ты его завалишь? – в упор посмотрел на него Бугор.

В отличие от всех, он «травку» не курил. Но первача принял конкретно – четыре сотки на грудь.

– Да из чего... У деда ружье возьму. Двустволка. Он уже про нее давно забыл...

– А патроны есть?

– Да есть вроде...

– А у меня ракетница есть, – сказал Перец. – Я в человека из нее не стрелял. Но, говорят, насквозь прожигает, если в упор пальнуть...

– Да прожигать-то, может, и прожигает, – ухмыльнулся Бугор. – Если пальнуть... А ты пальнуть сможешь?

– Да без базара!

– Я, если что, пальну! – вызвался Крендель.

Он хоть и был под кайфом, но смелость его держалась не на этом, а на эйфории всеобщего заговора.

И Кекс, и Перец рвались в бой. Пацаны они не слабые. Из тех, что уже если берутся за дело, то доводят его до конца. Да и Огурец тоже чего-то да стоит. Он хоть и придурок, но с ним дела делать можно... И Бугор... Крендель вдруг понял, что бригадир думает с ним в унисон. Он взвешивает, прикидывает, словом, решает, может ли его бригада быть по-настоящему строительной – строить всех подряд, начиная с самого Шимона....

– А не зассышь? – пытливо посмотрел на Кренделя Бугор.

– Я! Да ни в жизнь! – Для убедительности Крендель стукнул себя кулаком в грудь.

– А ты, Огурец?

Похоже, Бугор окончательно решил взвалить на себя обязанности главаря нарождающейся банды...

– Да я чо, я как все... – нервно озираясь по сторонам, пожал плечами Огурец.

– Все-таки на самого Шимона лапу поднимаем...

– Ну и чо, если Шимон? – презрительно скривился Кекс. – Кто он вообще такой?

– Да ты чо, с дуба упал? – сверху вниз глянул на него Перец. – Шимон весь город держит...

– Да! А может, плохо он его держит, а? Зажирел Шимон. Чисто кабанчик, которого резать пора...

– Так мы его и зарежем! – осклабился Крендель.

Уж очень хотелось ему играть первую скрипку в этом оркестре. С Бугром он тягаться не может, не хватает весу. У мужика авторитет, две ходки на зону, а он всего лишь теоретик от бандитских наук. Но ведь он может стать в банде вторым человеком после Бугра. Не третьим, не четвертым, а вторым. Для этого нужно перещеголять Кекса и Перца... Огурец в данном месте не котируется. Его место в шестом ряду...

– Ну завалим мы Шимона, а что дальше? – с интересом посмотрел на Кренделя Перец.

– Да чо дальше? Город под себя поставим, то и дальше!

– Что, весь город? – вытаращился на него Кекс.

– Да что там того города... – презрительно скривился Крендель. – Шимона завалим, и всех к ногтю прижмем...

– Ты сначала Шимона завали, – ухмыльнулся Бугор.

– И завалю!

В клубах конопляного дурмана Шимон казался мелким пакостником, которого запросто можно было положить на одну ладонь, а другой прихлопнуть. И родной город казался Кренделю крохотным и невзрачным, и подмять его так же легко, как поле перейти...

А вот утром и Шимон, и подконтрольный ему город разрослись до невероятных размеров. Кренделю стало страшно не на шутку. Кекс и Перец даже не хотели вспоминать о вчерашнем. Огурец, так тот первым схватился за мастерок. Бригадир с хмурым видом обозрел работяг, с досадой махнул рукой – мол, забыли о вчерашнем. И велел всем приступить к работе...

Но работа не заладилась. Кекс запорол оконный откос. С психу поднял с полу молоток и изо всей силы запустил им в стену... Молча, никому ничего не говоря, покинул дом. Вернулся вечером того же дня. С длинной спортивной сумкой. Пацаны обступили его со всех сторон.

В сумке оказалась разобранная охотничья двустволка. Кекс молча собрал ее. Испытующе посмотрел на Кренделя. Мол, не забыл ли он вчерашний разговор. Нет, он ничего не забыл. И работать ему жуть как не хочется...

– Стволы спилить надо, – с важным видом изрек Крендель.

– И приклад подпилить, – посоветовал Перец.

– Да, с обрезом сподручней, – кивнул Бугор.

Он снова стал бандитским бригадиром. И это на трезвую голову.

– С патронами поработать надо, – сказал Крендель.

– А то старые они, как бы осечку не дали...

– Кекс, что там у тебя? Дробь, картечь или жакан?

Огурец был сама серьезность. И вопрос, на удивление, не дурацкий. В самую тему вопрос.

– И картечь есть, и жакан...

– А я за ракетницей сгоняю, – вызвался Перец. – Если Бугор не против, да...

– Давай, лишний болт в дупле не помеха... – снисходительно позволил бригадир.

Ну вот и все, теперь он окончательно вошел в роль бандитского пахана. Ни страха, ни сомнений...

Крендель тоже не сидел сложа руки. Он отыскал крепкую стальную трубку диаметром десять миллиметров, разрезал ее на три равные части, из которых собрал мощный трехствольный самопал. Начинил его дымным порохом, из аккумуляторной батареи отлил свинцовые пули под калибр. Опробовал в подвале дома. Одним спичечным коробком чиркнул сразу по трем серным запалам. Три выстрела слились в один. Отдача была настолько мощной, что Крендель едва удержал самопал в руке. Но ведь удержал. И выстрел удался. Все три пули впились в стену в границах очерченного человеческого силуэта...

Шимон пожаловал в дом недели через три, не раньше. К этому времени бригада Бугра перестала быть ремонтно-строительной. Все помыслы пацанов были направлены на уничтожение Шимона и его «быков». Для этого было все готово. Арсенал – обрез охотничьего ружья, ракетница, три хорошо пристрелянных самопала. Бугор тщательно продумал план нападения.

Пацаны рвались бой...

Как и в прошлый раз, Шимон подъехал без охраны. Только он сам, его водитель – возможно, по совместительству телохранитель. И еще баба. Та самая шатенка, которая в прошлый раз так презрительно пялилась на Кренделя.

Апрель месяц на дворе, прохладно. А кожа у шатенки загорелая, чего в прошлый раз не наблюдалось. Да и сам Шимон малость поджарился. Видать, ездил со своей соской на заморский берег загорать на жарком солнце. Потому и не было его две недели...

Настроение у Шимона клевое. Довольный, как слон.

– Здорово, Бугор! – весело поприветствовал он бригадира.

– Здравствуйте, Виталий Андреевич, – расплылся тот в улыбке.

– Как там у нас дела?

– Ну, до срока не успели... – тяжко вздохнул бригадир.

– До какого срока? – не сразу въехал Шимон.

– Ну так вы нам две недели давали...

– А-а, что-то припоминаю...

– Ох ты и задал им жару, дорогой! – проворковала красотка, игриво вешаясь Шимону на плечо.

И наградила Кренделя все тем же насмешливо-презрительным взглядом. «Кажется, кто-то на что-то нарывается!» – пронеслось в его голове.

– Да, что-то припоминаю... Ты уж извини, Бугор, что так вышло, – повинился Шимон. – Сам не знаю, что на меня нашло...

– Да уж ладно, чего уж там, – миролюбиво улыбнулся бригадир.

Как бы не отказался он от задуманного. Ветер переменился, Шимон уже не опасен – так что бояться за свою жизнь не стоит...

– Пошли в дом, посмотрим, что там у нас...

Шимон прошел в просторный холл, откуда на второй этаж тянулись две лестницы. Его красотка втянулась туда вместе с ним. Водитель остался в машине.

– Я что-то не понял, – осматриваясь, нахмурился авторитет. – Да здесь конь за это время не валялся...

– Не хотят мальчики работать, – хихикнула девка.

– Потому что плохо платят, – злобно буркнул Кекс.

– О-хо-хо! Кто это там такой умный? – как ужаленный, резко развернулся к нему Шимон.

Пожалуй, это был первый случай, когда он обратил внимание на простого работягу.

– Я же говорю, оборзели мальчики! – Шатенка веселилась от души.

Вне всякого сомнения, ей нравилось наблюдать, как ее дружок унижает людей... Крендель поймал себя на желании подскочить к ней и зарядить кулаком в лоб, чтобы не трындела... Но у него не было никакого желания выхватить спрятанный под телогрейкой самопал. Вернее, желание было, но утробный леденящий душу страх парализовал его. В голове заметалась мысль: пока не поздно, нужно отказаться от затеянного. Предательская мысль, но спасительная...

Крендель стоял как истукан и остолбенело водил взглядом. То на Шимона глянет, то на его подругу. Вид у него испуганный. Уж не потому ли так презрительно смотрит на него шатенка.

– Сама ты оборзела! – выдавил из себя Перец.

Он тоже имел бледный вид. Но тем не менее не стал засовывать язык в одно место.

– Ни фига себе! – ошалел от возмущения Шимон. – Бугор, ты чего своих баранов распустил?

– Да они сами распустились, – нехорошо оскалился бригадир.

И у него под фуфайкой самопал. Но он не торопится его доставать. Зато Кекс не теряется. Крендель видел, как он трясущейся рукой вытаскивает из пакета с мусором свой обрез. Он видел это своими глазами, в реальности, но ему почему-то казалось, что все это происходит перед ним в каком-то киношном боевике. Ему страшно. Но он сейчас выключит телевизор, и все вернется на свои места.

Но нет, «телевизор» не выключается.

Кекс уже наставил на Шимона свой обрез. Но на спусковой крючок не жмет. Как будто что-то мешает. Глаза по пять копеек, на перекошенных губах пена...

– Э-э, пацан, ты чего? – испуганно и в растерянности протянул Шимон.

– Мамочки! – в страхе взвизгнула шатенка.

Но с места не сдвинулась.

– Получи, собака! – заорал на Шимона Кекс.

И надавил на спусковой крючок. Но послышался всего лишь холостой щелчок. Осечка. Но у него есть второй ствол. И он уже жмет на спуск... Но снова сухой щелчок. Снова осечка...

– Мать твою! – в панике выругался он.

И трясущимися руками попытался преломить стволы, чтобы вытащить оттуда непослушные патроны и вставить новые.

Но Шимон не собирался ждать, когда его пристрелят. Он сам сунул руку под куртку, стал вытаскивать пистолет. Уж этот ствол осечки не даст. Сначала ляжет Кекс, за ним Крендель, потом и все остальные...

Все происходящее Крендель видел, как в замедленной съемке. Вот Шимон вытаскивает пистолет, снимает его с предохранителя, передергивает затвор... И сам он что-то делал. Но непонятно что. Как будто какое-то затмение в голове...

Сначала в нос ударил запах серы, затем грохот строенного выстрела, мощный толчок в руку... И только когда Шимон схватился за голову, Крендель наконец осознал, что произошло. Это он чиркнул коробком по серным запалам, это он привел в действие пороховой заряд, который и вытолкнул из стволов самодельные пули. Самопал был тяжелым, прицела как такового нет, Крендель к тому же был вне себя. Оставалось только гадать, как он умудрился попасть Шимону в голову. Но ведь он попал...

Шимон схватился за раненую голову, медленно, с завыванием, опустился на пол. Видимо, убойная сила самострела была недостаточной, чтобы пуля прошла навылет. Она засела где-то в мозгах, не добравшись до «рубильника», который бы отключил авторитета. Он был жив. И даже в сознании. Но тело непослушно его воле. Он не мог подняться, наброситься на своих обидчиков. Но его взгляд... Он смотрел на Кренделя так, как будто вытягивал из него душу, чтобы забрать ее с собой на тот свет...

– Кончай его, падлу! – заорал на Перца Крендель.

Тот трясущимися руками достал свою ракетницу, выстрелил в Шимона. И промазал. Ракета ударилась о пол, отлетела к потолку, сделала круг по комнате и... все-таки нашла свою жертву. Это был водитель Шимона. Никто не видел, как он вбежал в холл. И если бы не шальная ракета, он бы мог наделать бед.

Ракета попала водителю в волосы, воспламенила их. Тот громко выругался, но не потерялся. Быстро оценил обстановку, полез под куртку за пистолетом. Но к этому времени Кекс все-таки успел перезарядить свой обрез. С перекошенным от ярости и страха лицом подскочил к телохранителю и разрядил в него оба ствола.

Оба жакана попали в живот. Кишки наружу, кровь, предсмертные стоны. Все это было так страшно... Но, как это ни странно, пацанов эта жуть только взбодрила. Даже Бугор пришел в чувство. Наконец-то он достал свой одноствольный самопал. И даже смог выстрелить в Шимона, загнал ему пулю в грудную клетку.

И Огурец тоже оправился от первого потрясения. Вытащил свою пушку, но направил ее не на Шимона, а на его девку. А ведь Крендель и все остальные забыли о ней. А ведь ее легко можно было упустить из виду. Она стояла недалеко от лестницы. И если бы ей хватило духу подняться по ней наверх, она могла бы забраться на второй этаж, оттуда по другой лестнице спуститься вниз, и поминай как звали... Она бы нашла кому сообщить, кто и как прикончил Шимона...

– Не тронь бабу! – каким-то чужим, не своим голосом потребовал Крендель.

Может, все это в самом деле происходит не с ним.

Может, все-таки кошмарный сон... Сейчас он проснется, умоется и снова возьмется за работу – будет шпаклевать, клеить, красить. И никаких убийств, никаких проблем...

– Огурец, Шимона гаси! – перезаряжая стволы, крикнул Кекс.

Все правильно, всех нужно повязать кровью бандитского авторитета. А тот, как это ни удивительно, был все еще жив. Огурец выстрелил в него вместе с Кексом. Но у него пулька маленькая, а у Кекса осталась только дробь... Шимон по-прежнему был жив. Весь в крови, но взгляд не потух – с упреком и ненавистью смотрит на Кренделя.

– Перец, мать твою, ну чего ты стоишь? – заорал Бугор.

Перец тоже перезарядил ствол. Но стрелять не решался. И только голос бригадира встряхнул его. Он прицелился, снова выстрелил из своей ракетницы. На этот раз ракета попала в живот, с шипением прожгла живую плоть... Но Шимон все еще был жив. И даже глаз не закрывал.

– Сдохни, собака! – заорал Кекс.

И снова выстрелил с двух стволов. Но нашпигованный свинцом, Шимон продолжал жить.

Это был какой-то кошмар. Крендель чувствовал, как его тело леденеет изнутри под порывами суеверного страха.

– Вот гнида!

Вне себя от бешенства Кекс подскочил к Шимону и ударил его ногой. Его примеру последовали Перец и Огурец. Бугор тоже подключился. Но, в отличие от других, он принялся лупить Шимона молотком.

Когда толпа расступилась, Крендель увидел чуть ли не в клочья истерзанное тело. На разбитом лице не было живого места. За исключением глаз, которые не хотели закрываться. Шимон по-прежнему был жив. И все с тем же укором смотрел на Кренделя. Но злости и ненависти во взгляде больше не было. Видимо, в нем уже не оставалось жизненной энергии для проявления столь сильных эмоций...

– Да что же это такое? – схватился за голову Огурец.

– Заговоренный он, что ли? – клацая зубами, спросил Перец.

Его трясло как в лихорадке.

– Заговоренный, – послышался женский голос.

Это заговорила подруга Шимона.

– Его нельзя убить... Шли бы вы отсюда...

Ее голос обретал непозволительную уверенность, которая разрушительно действовала на психику пацанов. Даже у Кренделя появилась мысль бросить все и поскорее убраться из этого дома...

Но его взгляд упал на брошенный Шимоном пистолет. Он был первым, кто обратил на него внимание.

Крендель поднял пистолет... Это самая настоящая «беретта», излюбленное оружие американских копов и русских гангстеров. До этого он видел такую штуку только по телевизору. Но сейчас появилась возможность не только почувствовать в руке заветную тяжесть, но и проверить, как мощно она стреляет... Это не какой-то там самопал или ракетница, это настоящее боевое оружие... Крендель медленно вытянул руку с пистолетом, прицелился. И выстрелил.

Пуля вошла Шимону точно в лоб. И тут же голова просела, как лопнувший арбуз. Кровь, мозги. И навеки застывший взгляд...

Только когда Шимон отбросил копыта, Крендель вернулся в привычное для себя измерение. Изувеченный труп врага вызывал отвращение и тошноту. Но не более того. Никакого страха, никакого мандража. И спокойствие... Какое-то потустороннее спокойствие. И неестественная уверенность... Или он все-таки попал не в свое, а в какое-то другое измерение? Может, он влетел в первый круг ада...

– Классная штука! – Крендель с восторгом погладил рукой пистолет.

Он подошел к лежащему на полу водителю. Тот уже давно затих. Но трудно сказать, навсегда или всего лишь потерял сознание.

Щелчком пальцев Крендель подозвал к себе Огурца. Показал на второй пистолет, который сжимал в руке водитель. Но пока Огурец раскидывал извилины, его опередил Бугор. Он выдернул ствол. Типа, со знанием дела передернул затвор и выстрелил мужику в голову. И этим восстановил свой пошатнувшийся авторитет. Но Кренделю вовсе не хотелось оставаться на вторых ролях.

Он перевел взгляд на девку, с угрожающим видом подошел к ней. Ехидно спросил:

– Ну и кто тут у нас заговоренный?

– Зачем?.. Зачем вы это сделали? – спросила она, рукой придерживая трясущийся подбородок.

– Теперь мы вместо него...

Крендель не решился поставить «я» вместо «мы». Может, зря?

– Вы?! – презрительно скривилась она.

Она должна бояться Кренделя. И она его боится.

Но тем не менее кочевряжится...

Крендель не сдержался и наотмашь влепил ей пощечину. Девчонка не удержалась на ногах и шлепнулась на задницу. Это ей за ее презрительные взгляды...

– Ты думаешь, мы тебя изнасилуем? – с важным видом спросил Крендель.

Он основательно вошел в роль крутого бандита.

Жесткий волевой взгляд, гордо вскинутый подбородок, грудь колесом. В голове систематическая таблица с почерпнутыми из книг и фильмов понятиями, по которым живет братва.

– Мы тебе не отморозки какие-то, поняла?

Если бы Крендель сейчас смотрелся в зеркало, он бы увидел, как его рот в кривой усмешке растягивается до самого уха.

– Поняла, – жалко кивнула девка.

– Ты уж извини, подруга, – нехорошо осклабился Бугор. – Но мы тебя грохнем...

Да, это не по понятиям – насиловать баб. Но мочить их, как опасных свидетелей, святое дело... Так что бригадир прав. Эта шатенка доживает последние минуты своей жизни...

– Но сначала трахнем! – похабно хохотнул Перец.

Бугор посмотрел на него. С одобрением. Глянул на Кренделя. С насмешкой.

– И трахнем, – подтвердил он. – А чего добру пропадать?

Крендель пожал плечами. Действительно, а чего девку-то жалеть, все равно ведь сгинет. А так хоть кайф перед смертью поймает...

Девку затащили на второй этаж, швырнули на сваленные в углу матрасы.

– Я первый... – Бугор обвел пацанов твердым насмешливым взглядом.

Остановился на Кренделе. Немного подумал.

– Ты за мной... Но сначала с трупами надо разобраться...

Девку спутали веревкой по рукам и ногам, на всякий случай привязали к трубе. Всей толпой спустились вниз, сбросили трупы Шимона и его водителя в подвал, в холле замыли кровь. Джип загнали в гараж, закрыли на замок ворота. А дальше началась обычная бандитская работа. Кекс, Перец и Огурец взялись за лопаты, чтобы отрыть могильную яму. Крендель и Бугор отправились насиловать пленницу.

Затем братва поменялась местами. Кекс, Перец и Огурец взялись за девку, а Крендель под руководством Бугра сделал цементный замес.

После чего они оба сбросили в яму трупы и залили их бетоном. Вот она, красивая жизнь, вот она, бандитская вольница...