Сплетенная с тобой Дэй Сильвия

Глава 18

Когда в пять часов вечера я покидала Кроссфайр-билдинг, то все еще думала о маме. «Бентли» уже стоял у поребрика, и Энгус, увидев меня, вышел из машины:

— Ева, добрый вечер.

— Привет, — улыбнулась я. — Как дела, Энгус?

— Отлично, — ответил он, открывая заднюю дверь.

Я внимательно вгляделась в его лицо. Интересно, как много он знает про Гидеона и Натана? И посвящен ли он, подобно Клэнси, в дела своего хозяина? А может, его осведомленность простирается даже дальше, чем у Клэнси?

Устроившись на заднем сиденье, я достала смартфон, чтобы отправить эсэмэску Кэри. В результате послала ему голосовое сообщение: «Привет, хочу напомнить, что уезжаю на все выходные. Будь добр, сделай одолжение и подумай о переезде. Будем жить втроем вместе с Гидеоном. Приеду — поговорим. Найдем сами что-нибудь нам по карману. Чтобы Гидеону не заморачиваться, — добавила я, представив выражение лица Кэри. — О’кей, если я тебе понадоблюсь, а по мобильному будет не дозвониться, пошли мне эсэмэску. Я тебя люблю».

И не успела я закончить, как подошел Гидеон.

— Привет, Ас.

Он обнял меня за шею и впился в губы. И когда я почувствовала во рту его жадный язык, то задохнулась и мигом забыла обо всем.

— Привет, мой ангел, — резко сказал Гидеон.

— Вау!

— Как прошел ланч с твоей мамой? — улыбнулся он. В ответ я только тихо застонала. — Надеюсь, хорошо? С нетерпением жду подробностей.

— Ну, я не знаю. Все как-то очень странно.

Тем временем Энгус сел за руль и аккуратно вписал машину в транспортный поток.

— Странно? — переспросил Гидеон. — Или неловко?

— И то и другое. — Машина замедлила ход, и я посмотрела через тонированное стекло на улицу. Тротуары были запружены куда-то спешащими людьми. А вот машины, наоборот, стояли. — Она просто зациклена на деньгах. Хотя в этом нет ничего нового. Я привыкла к тому, что она ведет себя так, будто самое главное для нее — финансовая безопасность. Но сегодня она казалась… очень грустной. Смирившейся, что ли.

Гидеон ласково погладил меня по руке:

— Может, ее мучает чувство вины из-за того, что обманула мужа.

— И поделом ей! Но не думаю, что причина в этом. Мне кажется, здесь нечто другое, но вот что именно, ума не приложу.

— Хочешь, я попробую выяснить?

Я повернула голову, встретила его пристальный взгляд, но сразу не ответила. Надо было подумать.

— Да, было бы неплохо. Хотя мне и противно. Ведь я тоже наводила справки о тебе, докторе Лукасе, Коринн… Пытаюсь раскопать глубоко зарытые секреты других людей, вместо того чтобы спросить их напрямую.

— Ну так возьми и спроси ее, — произнес он с типично мужским апломбом.

— Я пробовала. А она ответила, что не желает говорить об этом, пока я не успокоюсь.

— Женщины! — фыркнул Гидеон, и глаза его весело блеснули.

— А чего надо Жиро? Ты знал, что он приезжает?

— Искал виноватого в его семейных передрягах. А я самый удобный объект, — покачал он головой.

— Так почему бы ему не прекратить обвинения и не перейти к налаживанию отношений с женой? Им надо сходить к семейному психологу.

— Или развестись.

— Ты этого хочешь? — напряглась я.

— Я хочу только тебя, — прошептал он, усаживая меня к себе на колени.

— Одержимый!

— Ты даже не представляешь насколько. И я разработал специально для тебя совершенно дьявольский план на этот уик-энд.

Его многозначительный взгляд сразу подтолкнул мои мысли в другом направлении. И только я было собралась поцеловать его, как «бентли» куда-то свернул и неожиданно стало темно. Повертев головой, я обнаружила, что мы в подземном гараже. Мы сделали два круга, остановились, затем снова тронулись с места.

Одновременно с четырьмя другими черными внедорожниками «бентли».

— Что происходит? — Я заметила, что все четыре машины сопровождают нас. Две спереди и две сзади.

— Игра в «наперстки», — объяснил Гидеон.

Мы снова влились в поток транспорта, и машины разъехались в разные стороны.

— Нас что, преследуют? — спросила я.

— Осторожность никогда не помешает. — Он легонько прикусил мне кожу, отчего соски у меня сразу затвердели. Затем он провел пальцем по моей груди. — Этот уик-энд наш, и только наш.

Он прижался к моему рту в долгом сладостном поцелуе, и пока мы целовались, «бентли», въехав уже на очередную подземную парковку, резко остановился. Дверь распахнулась, и Гидеон, не выпуская меня из объятий, вышел из машины, чтобы тут же пересесть в другую.

И вот меньше чем через минуту мы снова оказались на проезжей части, причем выехавший перед нами черный «бентли» вскоре куда-то свернул.

— Безумие какое-то, — сказала я. — А я-то думала, что мы уезжаем из страны.

— Так оно и есть. Доверься мне.

— Всегда.

— Знаю, — бросил он на меня ласковый взгляд.

И дальше мы уже без остановок допилили до аэропорта. Въехали на площадку перед ангаром и после короткого досмотра поднялись по трапу в один из принадлежащих Гидеону реактивных самолетов. Салон был обставлен со сдержанной роскошью. По правую руку стоял диван, по левую — стол со стульями. Бортпроводником оказался красивый молодой парень, одетый в черные брюки и жилет с вышитым логотипом «Кросс индастриз», а также с его именем — Эрик.

— Добрый вечер, мистер Кросс. Мисс Трэмелл, — с улыбкой приветствовал нас Эрик. — Не желаете что-нибудь выпить, пока мы готовимся к взлету?

— «Кингсмен» с клюквенным соком, пожалуйста, — сказала я.

— Мне тоже. — Гидеон снял пиджак и протянул его Эрику, который терпеливо ждал, пока за пиджаком последуют жилет и галстук.

Я с удовольствием наблюдала за этим действом и даже присвистнула в знак одобрения:

— Мне уже нравится наше путешествие.

— Мой ангел, — покачал Гидеон головой, в его глазах плясали смешинки.

В салон вошел какой-то господин в темно-синем костюме. Он тепло поздоровался с Гидеоном, обменялся со мной рукопожатием и попросил предъявить наши паспорта. Он ушел так же быстро, как и появился, и дверь самолета закрылась. Мы с Гидеоном сидели за столом, потягивая напитки, а самолет уже начал разбег по взлетно-посадочной полосе.

— Может, все-таки скажешь, куда мы направляемся? — чокнувшись с Гидеоном, спросила я.

— А ты разве не хочешь, чтобы я сделал тебе сюрприз?

— Все зависит от времени полета. Боюсь, что умру от любопытства, прежде чем мы успеем приземлиться.

— Надеюсь, тебе некогда будет думать о таких глупостях, — улыбнулся он. — И вообще, самолет — это всего-навсего один из видов транспорта.

— О… — Я оглянулась и заметила в хвосте ряд дверей. Должно быть, одна в туалет, вторая в спальню, третья в кабинет. В душе проснулось чувство радостного предвкушения. — И как много времени нам предстоит убить?

— Несколько часов, — прошептал он.

Я сразу невольно поджала пальцы на ногах.

— Ох, Ас! Сколько всего я успею с тобой сделать.

— Даже и не думай! Ты разве забыла? Это мой уик-энд, и я волен делать с тобой, что пожелаю! Мы же договорились.

— Во время поездки?! Так нечестно!

— Ты начинаешь повторяться.

— Но это чистая правда.

Гидеон пригубил коктейль и широко улыбнулся:

— Как только первый пилот разрешит встать с места, ты пройдешь в спальню, разденешься и ляжешь на кровать.

Я удивленно подняла брови:

— Неужели тебя вдохновляет мысль, что я буду голой кататься по кровати и ждать, когда ты меня поимеешь?

— Ну да, и даже очень. Помнишь, ты как-то рассказывала о своих фантазиях?

— Хм… — Я сделала глоток, наслаждаясь мягким вкусом водки, приятно согревавшей желудок.

Самолет выровнялся, и первый пилот сделал короткое объявление, разрешив нам вставать.

Гидеон бросил на меня выразительный взгляд, словно говорящий: «Ну? А теперь поспеши!»

Я поднялась с места и взяла свой бокал. Я сознательно тянула время, провоцируя его и заодно лелея в себе ощущение сладостного предвкушения. Мне нравилось быть в его власти. И хотя точно так же нравилось сводить его с ума, я не могла отрицать то, что безумно возбуждалась от его умения контролировать все и вся. Я знала, насколько абсолютным мог быть тот контроль, но именно благодаря этому я могла полностью доверять Гидеону. Поэтому я готова была позволить ему делать со мной все-все-все.

То, что моя вера в него будет подвергнута испытанию на прочность, я поняла, когда вошла в спальню и обнаружила на белом одеяле наручники из замши и красного шелка. Я удивленно повернула голову, но Гидеона рядом не оказалось.

Оглянувшись, я увидела только стоявший на столе одинокий бокал с кубиками льда.

Чтобы унять бешеное сердцебиение, я вернулась в спальню и залпом допила свой коктейль. Я терпеть не могла, когда во время секса сковывали мои движения. Хотя с Гидеоном все было по-другому. Я любила, когда он придавливал меня весом своего тела или удерживал мускулистыми руками. Но дальше этого мы никогда не заходили. И, честно говоря, я не была уверена, что смогу решиться на такое.

Я поставила пустой бокал на прикроватный столик. Руки слегка дрожали — то ли от страха, то ли от волнения.

Правда, я отлично знала, что Гидеон не способен причинить мне боль. Ведь он так старался, чтобы я никогда не чувствовала страха. А если я его разочарую? Если не смогу дать ему то, чего он ждет от меня? Когда-то он уже упоминал о наручниках, и я знала, что в одной из его фантазий он видит меня связанной, а мое беспомощное тело полностью находится в его власти. Я понимала его стремление к абсолютному обладанию партнером. Ведь у меня у самой возникало подобное чувство.

Я разделась. Медленно и осторожно. Ощущение предвкушения было настолько острым, что застучало в висках и я начала задыхаться. Повесив вещи в небольшой шкаф, я решительно забралась на высокую кровать. Обуреваемая сомнениями, я сидела на белом одеяле и крутила в руках наручники, когда в комнату вошел Гидеон.

— Ты не легла, — ласково сказал он и запер за собой дверь.

Я подняла вверх наручники.

— Сделано на заказ. Специально для тебя. — Он подошел к постели и принялся расстегивать рубашку. — Темно-красный — твой цвет.

Гидеон раздевался так же медленно, как и я, дав мне возможность оценить каждый дюйм его великолепного тела. Он прекрасно знал, что стальные мускулы, играющие под туго натянутой загорелой шелковистой кожей, — лучший афродизиак для меня.

— Ты уверен, что я готова к такому? — осторожно спросила я.

Но он, не сводя с меня горящих глаз, продолжал снимать брюки. И только когда остался в черных трусах, не скрывавших его эрекции, твердо сказал:

— Исключительно то, что тебе по силам, мой ангел. Обещаю.

Тогда я сделала глубокий вдох и легла на спину, положив наручники на живот. Гидеон подошел к кровати, его лицо было напряжено от едва сдерживаемого желания. Он присел рядом со мной на постель и поднес мою руку к губам, поцеловав запястье.

— У тебя слишком частый пульс.

Не зная, что сказать, я просто кивнула.

Он взял наручники и отстегнул полоску красного шелка, соединяющую их.

— Это поможет тебе сдаться мне, но, конечно, не в буквальном смысле слова. Ровно настолько, чтобы у тебя осталось достаточно личного пространства.

У меня внутри все задрожало, когда он положил на мой живот красную ленту.

— Дай твою руку, мой ангел.

Я послушно протянула руку, кровь бросилась в голову, когда он туго затянул замшу на запястье. Шершавый материал плотно лег на трепещущую голубую жилку, и это, как ни странно, подействовало возбуждающе.

— Не слишком туго? — спросил он.

— Нет.

— Ты должна чувствовать давление, чтобы не забывать о наручниках, но они не будут причинять тебе боль.

— Мне и не больно.

— Отлично. — Надев наручник на другую руку, он выпрямился полюбоваться на свою работу. — Прекрасно. Напоминает о том красном платье, что было на тебе, когда я впервые тебя оприходовал. Это стало поворотным моментом. Ты все во мне перевернула. И теперь пути назад больше нет.

— Гидеон! — Мои мрачные опасения мигом развеялись под воздействием силы его любви.

Он очень дорожит мной. И никогда не заставит делать что-то такое, на что я не способна.

— Вытяни руки и возьмись за подушку.

Я послушно последовала его указаниям и сразу же почувствовала, как наручники сжали запястья. Я была связана… Пленена.

— Ну что, чувствуешь их? — спросил Гидеон, и я поняла, о чем он.

Боль в затянутых тугими замшевыми браслетами руках только усиливала мою любовь к нему.

— Да.

— Я хочу, чтобы ты закрыла глаза, — продолжил он, снимая с себя последний предмет туалета.

У него была полноценная эрекция, отяжелевший член слегка подрагивал под собственной тяжестью, головка блестела от смазки. Мой рот тотчас же наполнился слюной, а я сама тряслась от вожделения. Он был готов, но держал себя в руках, буквально излучая спокойствие.

Его выдержка действовала настолько возбуждающе, что у меня сразу намокло между ног. Если честно, то я считала Гидеона идеальным мужчиной. Он безумно меня хотел — это было мне необходимо, дабы чувствовать себя в безопасности, — но в то же время достаточно контролировал себя, чтобы не слишком подавлять меня.

— Я прошу тебя держать глаза закрытыми, — произнес Гидеон тихим, успокаивающим тоном. — Но если станет совсем невмоготу, можешь их открыть. Но сперва скажи стоп-слово.

— Хорошо.

Он поднял лежавший рядом атласный пояс с металлической пряжкой и легонько прошелся им по моему телу. И когда холодный металл коснулся моего соска, тот сразу набух.

— Ева, давай внесем полную ясность. Твое стоп-слово вовсе не для меня. Оно для тебя. Тебе достаточно сказать «нет» или «стоп», и я прекращу. Если наручники создают ощущение несвободы, то стоп-слово поможет направить мысли в нужное русло. Тебе все понятно?

Уже вполне готовая к новому опыту, я послушно кивнула.

— Закрой глаза.

Я выполнила его команду. И тотчас же почувствовала стеснение в запястьях. Глухой гул самолета почему-то стал более отчетливым. Мое дыхание участилось и с хрипом вырвалось из полуоткрытых губ.

Пряжка пояса опустилась уже на другую грудь.

— Ты так прекрасна, мой ангел! Само совершенство. Ты даже не представляешь, что со мной делается, когда я вот так смотрю на тебя.

— Гидеон, — умирая от любви, прошептала я. — Скажи.

Его пальцы коснулись шеи, потом груди и медленно поползли вниз.

— Мое сердце бьется так же часто, как и твое.

Я выгнулась дугой, точно от щекотки, и задрожала:

— Хорошо.

— У меня такой стояк, что даже больно.

— А я уже вся мокрая.

— Покажи, — приказал он. — Раздвинь ноги. — Его пальцы оказались в моей промежности.

— Да, мой ангел. Ты уже готова.

Влагалище сжалось от вожделения, все тело призывно отозвалось на его прикосновение.

— Ах, Ева! У тебя самая похотливая киска на свете! И придется всю оставшуюся жизнь удовлетворять ее.

— Можешь начать прямо сейчас.

— На самом деле начнем мы с твоего хорошенького ротика, — тихо рассмеялся он. — Я хочу, чтобы ты высосала меня дочиста, тогда я смогу трахать тебя до тех пор, пока мы не приземлимся.

— Боже мой! — простонала я. — Ну пожалуйста, скажи, что полет не будет длиться десять часов.

— А вот за это тебя следовало бы отшлепать! — игриво произнес он.

— Но я ведь хорошая девочка!

По тому, как прогнулся матрас, я поняла, что Гидеон забрался на кровать, а потом опустился на колени где-то возле моего плеча.

— Ева, а теперь будь хорошей девочкой. Открой ротик.

Я беспрекословно повиновалась. Шелковистая головка члена щекотала мои губы, и я открыла рот пошире, наслаждаясь глухим стоном удовольствия, вырвавшимся из груди Гидеона. Одной рукой он схватил меня за волосы, а другой — за шею.