Бандитская Голгофа Колычев Владимир
– А не лучше вернуть сами акции?
– Как?
– А ты подумай, как Лариса могла заключить сделку? Я, например, считаю, что она сделала это в тюрьме.
– Ты можешь считать все, что угодно…
– А может, мы лучше вместе подумаем… – Он вдруг забрал у нее бокал, который она собралась осушить и с серьезным видом посоветовал: – Попробуй поставить себя на ее место.
– Поставила… – кивнула Саша. – Куда ни повернись, всюду жопа. С наследством кинули, а впереди зона.
– И вдруг из этой жопы появляется человек с предложением, от которого невозможно отказаться. И Лариса продает свои… нет, уже твои акции. Или нет, это были еще акции ее мужа. Только продавать их, я думаю, она не имела права, поэтому продала их задним числом. А такую сделку можно признать недействительной. И со стороны Ларисы недействительной, и со стороны «Совгоснефти». Если суд это признает, то ты вернешь акции. А это, как ты говоришь, бешеные деньги.
– Да, деньги бешеные!.. Слушай, Аркаша, а ты голова! – взбудораженно протянула она.
– Ну, два курса юридического как-никак…
– Знаешь, если дело выгорит, я тебе диплом куплю. И пусть кто-нибудь скажет, что ты не заслужил!
– Диплом – это хорошо… Только как доказать, что Лариса заключила сделку в тюрьме? Тут без доказательств никак, а у нас только предположения.
– Ну, ты же знаешь, что эта сучка не могла заключить сделку одиннадцатого июля.
– Мы, конечно, следили за ней, но ведь она и сбежать от нас могла. Так она и скажет. Дескать, она уже догадывалась, что мы собираемся ее предать, поэтому поехала в «Совгоснефть» тайком.
– А она скажет, – кивнула Саша. – Это еще та сука!
Она хорошо помнила, как и чем пробивала себе дорогу на вершину благополучия. Почти три года проработала эскорт-моделью, прежде чем судьба свела ее с Фогаревым. Она и до него сопровождала солидных мужчин, отдаваясь им за такие же солидные деньги, но только Фоган женился на ней. И то, можно сказать, случайно, взял ее с собой в Лас-Вегас, где она и надела ему на палец обручальное кольцо. Пьяный он был до провала в памяти, и Саша этим воспользовалась. Но ведь он же не стал тут же разводиться с ней. Ну избил ее, оставив без двух зубов, но не развелся…
А Лариса ничем себя таким не утруждала. Макс, правда, пытался протолкнуть ее на панель, но Никита Гурьянов и ей мозги вовремя вправил, и ему. Он забрал Ларису к себе, она с ним как сыр в масле каталась, пока не посадила, чтобы выйти замуж за Макса, который вдруг воспылал к ней страстью. А потом эта сука помогла сесть и ему самому…
Ларисе все так легко досталось, потому она все так разом и потеряла. Но как была сукой, так ею и оставалась. Жадная, хитрая, непросто с ней будет…
– Как нам сделку расторгнуть? – задумчиво спросила Саша.
– Лариса должна сама во всем признаться.
– Как она в этом признается?
– Ну, пока она в тюрьме, мы ничего с ней сделать не сможем.
– Предлагаешь вытащить ее из тюрьмы?
– Я предлагаю? Ты начальство, тебе видней.
– И как мы ее вытащим?
– Вытащим. Если Дима возьмет ее вину на себя, – не моргнув глазом, ответил Аркаша.
– А ему это надо? – возмутилась она.
– А что ему терять? Все равно ведь Макс на нем висит.
– А если ему еще больший срок дадут?
– Не дадут. Адвокаты у него хорошие, судью подмажем, на зоне «греть» будем. И еще кругленькую сумму на его счет положи.
– Он и без этого за меня горой, – покачала головой Саша.
Она, можно сказать, любила Диму. Во всяком случае, отдалась бы ему сейчас без всякого сожаления, страстно и с душой. И замуж бы могла за него выйти. В принципе… Но кругленькой суммой делиться с ним не хотела. Хватит того, что адвокатов она ему обеспечила за свой счет. И судье заплатит, если надо будет. Ну и посылки в зону – святое дело… Не так уж много у нее миллионов, чтобы ими разбрасываться.
– Ради тебя он под поезд ляжет, – совершенно серьезно сказал Аркаша. – Но разговор не за тебя идет, а за Ларису. Ее надо из петли вытягивать, он этого может не понять. Но если ему объяснить, какие деньги на кону… Ну и пару миллионов на счет, на согрев лагерной души… Надо поговорить с Димой, я думаю, ты знаешь, как на него выйти.
– Ну, есть варианты… – пожала плечами Саша.
– Если надо с кем-то связаться, ты скажи с кем, я все сделаю.
– Да, надо связаться. И Ларису, в принципе, можно вытащить. А дальше что?
– Сделаем ей подвешенное состояние.
– Это как?
– За жабры возьмем. И всю икру вытрясем. Из правды-матки. Так понятней?
– Однажды мы уже попробовали взять ее за жабры, и где Дима?
– На ошибках учатся.
– Значит, за жабры? Жестоко!
– А у тебя есть другие варианты?
– И ты пойдешь на все это ради меня? – с кокетливым лукавством сощурилась Саша.
– Мы же с тобой два сапога пара. Куда один сапог идет, туда и второй.
– И если вдруг что, возьмешь вину на себя?
– А чем я хуже Димы?
– Тем, что ты со мной не спал.
– Да, ему повезло, – кивнул Аркаша.
– Это не везение, это настойчивость. – Она выразительно и многообещающе взглянула на него.
– Да, он мужик настойчивый.
– А ты?
Саша и сама не поняла, что на нее нашло. Опомнилась она только на коленях у Аркаши. Не должна она была этого делать, но уже поздно сдавать назад. Да и зачем?
Он поднялся вместе с ней на руках, продемонстрировал свою физическую мощь. Саша надеялась, что Аркаша уложит ее на диван, но он усадил ее в кресло, отошел назад и еще осуждающе покачал головой:
– Не надо.
– А ничего и не было! – с досадой выплеснула она.
– Дима мой друг, и я не могу с тобой.
– Да? – внимательно посмотрела на него Саша, пытаясь разглядеть подвох. – Ну, тогда считай, что я проверила тебя на прочность. Мне как раз нужен такой преданный и безнадежно влюбленный человек. Дима мой друг тоже, и я бы не хотела его предавать. Спокойной ночи!
Саша взяла бутылку и направилась в спальню. Там сделала несколько глотков, разделась, выключила свет и легла в постель. Она вдруг захотела отомстить Аркаше. Сейчас он осознает свою ошибку, придет к ней, а она прогонит его поганой метлой. Око за око, облом за облом… Но Аркаша так и не появился, и засыпать ей пришлось в грустном одиночестве. С надеждой на то, что в деловых вопросах он ее так не подведет.
Глава 3
Один двор остался за спиной, другой, дальше – пешеходный переход через улицу, магазин, в котором должен быть рабочий выход. Но еще в магазине было витринное окно, через которое можно увидеть преследователя.
За этим окном Лариса и встала, глядя в ту сторону, откуда пришла. Вроде бы и не видно ничего подозрительного, но уйдет она все-таки через черный ход.
Если бы Годовиков наблюдал за ней, то еще больше поверил бы в себя. Он хотел сделать из нее законченную наркоманку и добился своего – во всяком случае, так можно было подумать, глядя на нее. Движения нервные, суетливые, в какой-то степени хаотичные. Да и не движения это, а метания…
А Годовиков мог наблюдать за ней. Ведь не зря же следователь вдруг изменил ей меру пресечения, неспроста Левшин взял ее вину на себя. Для того ее и вытащили на свободу, чтобы убить. В принципе, это можно было бы сделать и в тюрьме, но ее труп мог вызывать массу вопросов, а вот если она просто бесследно исчезнет… Да, для того ее и выпустили, чтобы затем похитить, вывезти в лес, там убить и закопать. А может, Годовиков хочет отнять у нее пятьдесят миллионов, это просто – достаточно поставить подпись под отказом. Сначала ее разведут на деньги, а потом убьют.
Только Лариса не хочет умирать. Это желание жить и удержало ее от соблазнов, а заодно и сила воли окрепла. Так и не проглотила она ни одной таблетки, хотя до самого последнего момента продолжала изображать из себя жертву наркотрафика. Только зря она старалась: Годовиков изменил свою тактику и выманил ее на волю.
Только и тут Лариса обхитрила его. И минуты она не простояла у ворот изолятора, сразу же задала стрекача. Бежала, не разбирая дороги, путала следы. И в конечном счете оказалась в магазине, в котором и смогла перевести дух.
Похоже, никто за ней не гнался, значит, ей удалось уйти от преследования… Но что делать дальше? Дом на Рублевке наверняка оккупирован Сашей, и туда соваться никак нельзя. Да и Годовиков может отправить туда своих людей. Есть еще небольшой коттедж на берегу Истринского водохранилища, две квартиры в Москве, но все это жилье уже принадлежит Непушкиной, как называл Сашу Макс, будь он неладен, этот придурок. Как бы не напороться на эту стерву, когда она будет объезжать свои владения. И гостиницу не снимешь, хотя наличные пока есть. В отеле спрашивают паспорт, а Лариса не должна была светить свою фамилию. Да и в лицо ее запомнят, что также опасно…
И на личных банковских счетах у нее были деньги. Много денег. Там и та сумма, из-за которой она может погибнуть, и три миллиона с маленьким хвостиком своих собственных сбережений. Она ведь не исключала, что может остаться на бобах, поэтому и готовила себе соломку, выпиливала ее из тех капиталов, которые доверил ей Макс. С каждого проекта по нитке, вышло на хорошую рубашку… Но у нее нет карточек ни к одному счету, чтобы получить ключ к деньгам, надо обращаться в банк, а там ее могут ждать. В принципе, определенную сумму можно будет обналичить через филиал банка, но где гарантия, что кассир не оповестит ее преследователей? «Совгоснефть» очень серьезная структура, и у нее очень большие возможности. Так что лучше не рисковать, тем более что на карманные расходы у нее никак не меньше двадцати тысяч рублей… Этих денег могло хватить до Сочи, куда, возможно, уже перебрался Никита. Но он же мог находиться сейчас и в Москве, но как узнать, где он, ведь постоянного места жительства у него нет…
А ведь Лариса могла связаться с ним через следователя, который вел ее дело. Никита проходил у него как свидетель, а значит, он должен был оставить номер своего телефона. Тот самый номер, который она благополучно потеряла в сутолоке лихих дней… Но следователь бы понял, зачем ей нужен этот номер, а он мог быть на прикорме у «Совгоснефти». Тогда Годовиков узнает, на кого Лариса решила сделать ставку. Ей действительно не к кому обратиться за помощью, кроме как к Никите. Это единственный в мире человек, который любит ее по-настоящему. Она предала его дважды – сначала сдала ментам, из-за чего он сел, а затем вышла замуж за Макса. И еще смог простить ей третье предательство. Он же догадывался, что это Лариса «заказала» их с Максом, когда они оба разом вышли на свободу. Макс должен был умереть, а Никита сесть за его убийство. Лариса все отрицала, но он, не исключая ее вину, все равно принял ее к себе обратно. Это были чудесные три дня, после чего Лариса вернулась к Максу. Там она и попала в переплет, из которого Никита ее вытащил. Он спас ее, но при этом она оказалась под следствием. Ларисе предъявили обвинение в покушении на убийство, и он поверил в ее вину. И не простил… А как еще объяснить его к ней невнимание? Полтора месяца она провела под следствием, но Никита ни разу не дал о себе знать.
Надо было признаться ему в том, что первое покушение на Макса устроила она, покаяться, залить его грудь своими слезами, тогда бы он точно ее простил. Но не сделала она этого, поэтому осталась одна. А он ей сейчас так нужен…
Может, еще не поздно пустить покаянную слезу? Может, Никита еще сможет ее простить? Лариса очень хотела надеяться на это. А найти его можно, для этого нужно сесть в поезд и отправиться в Нижний Новгород, где живут его родители. Домик у них там на берегу Волги, собираясь жениться, Никита возил ее к родителям на смотрины. Все у них было серьезно, а она так подло растоптала свое счастье…
Бум, бум, бум-бум… Удары у Аркаши мощные, четко поставленные, и смотрится он очень эффектно – мускулистый торс, спортивные шорты обтягивают соблазнительный зад. Только что-то нет желания заняться с ним сексом. Но и грушу насиловать Саша ему не даст. Он, конечно, вправе поддерживать свою физическую форму, но сейчас у него есть дела поважнее.
– Лариса где? – рассерженно спросила она.
Аркаша остановился, смахнул пот со лба.
– Так должна быть.
– Нет ее!
– Еще не вечер.
– А если она вообще не появится?
– Ну я же предлагал взять ее под наблюдение, – снимая перчатки, невесело произнес он.
– И что?
– Ты сказала, что не надо. Сама, сказала, придет…
Лариса действительно должна была прийти сюда за своими вещами. Саша на ее месте так бы и поступила. А если так, то и Аркашу за ней посылать нечего. У него и без того дел немало – надо учить охранников, которых он нанял для дома, а еще к встрече с Ларисой готовиться. Делом надо заниматься, а он в спортзале грушу околачивает.
– Но ведь не пришла! Может, она вообще не придет! – разозлилась Саша.
– Успокойся, никуда она от нас не денется…
– А если денется? Если она поняла, что мы собираемся с ней сделать? Она должна была это понять! Я бы поняла! Ну, чего стоишь? Давай, собирайся, стерву эту поедешь искать!
– Да я-то поеду, – кивнул Аркаша. – Только как ты без меня здесь останешься? Вдруг она придет…
– Ничего, Вову на помощь позову. Он парень симпатичный. И Дима ему не друг…
– Так я пошел?
– Иди! И не просто иди!
Аркаша кивнул и направился в душ.
Нелегко было вытащить Ларису из тюрьмы, но Саша с этим справилась, и Аркаша очень ей помог. Почти две недели они вместе, а он ведет себя как запрограммированный баран. Вроде бы и нравится ему Саша, но приставать он к ней даже не пытается. И она старается не давать ему повода, хотя совсем не прочь поэкспериментировать с ним. Еще немного, и ее желание превратится в идею фикс, а он не хочет этого понимать. Такое ощущение, что Аркаша просто издевается над ней.
– Стой! – крикнула Саша.
Аркаша остановился, не оборачиваясь к ней.
– Грушу обними! Хочу посмотреть, мужик ты или не мужик… Никита эту грушу с одного рывка снимал.
Саша терпеть не могла Макса, когда жила с его отцом. Этот недоносок старался уколоть ее при каждом удобном случае, а она ничего не могла с ним поделать. Он пытался задирать и своего телохранителя, но тот с ним не церемонился. Однажды Никита сорвал с крюка грушу, и вместо нее подвесил самого Макса. Саша стала невольной свидетельницей этой экзекуции, какое же наслаждение она тогда получила… Никита был крутым мужиком, вот бы ей такого телохранителя на место Аркаши. С ним бы она не заигрывала, а просто зашла бы к нему в душ и стала под его струю.
– Чего ты это о нем вспомнила? – нахмурился Аркаша.
– А настоящий мужик был.
Нет, ей и без Никиты неплохо, но почему бы лишний раз не позлить Аркашу.
– Это который Макса должен был охранять? – усмехнулся он. – И где Макс?
– Ну, Лариса-то жива… – Саша сама пострадала от рук Никиты, когда он освобождал Ларису, но зла на него, как ни странно, не держала. – Вопрос только, где она… Ну, чего встал? Давай, давай!
Никита ей не нужен, а с Аркашей она бы закрутила. Только в душ к нему не пошла, хотя и могла это сделать.
Слез под дождем не видно. Особенно, если нет этих слез. Но вид у Ларисы был такой, как будто она плакала. Играть на публику она умела, но сейчас ей действительно хотелось плакать от обиды. Приехала к родителям Никиты, а в кармане ни гроша. И несостоявшаяся свекровь встретила ее неласково, как бы от ворот поворот не дала.
– Носило ее где-то, носило, нате вам, объявилась! Краса полей и огородов!
Антонина Васильевна смотрела на нее хмуро, из-под насупленных бровей, голос у нее звонкий, пронзительный, неприятный для слуха. И так она разошлась, что не обращала внимания на дождь.
– Ладно, поеду я. – Лариса вздохнула и стала поворачиваться к ней спиной.
Знала она таких бабок, сначала пар спустят, а потом кипяточку нальют, чаем с конфетами угостят. И эта, возможно, из таких… А вдруг нет, вдруг не остановит? А на обратный путь у Ларисы денег нет.
Надо же было ей посмотреть в глаза вокзальной цыганке. А та еще пообещала сказать, кто проклятье на нее навел… И засмотрелась Лариса, и забылась, а когда очнулась, ни цыганки, ни денег, ни золотых часиков. И перстень с бриллиантом пропал, одни сережки остались. Менты в СИЗО ей все драгоценности в целости и сохранности вернули, а цыганка щадить не стала.
– Стой, куда ты? Дождь ведь…
– Так виновата же я, не дождалась Никиту.
– Эх, жизнь, она такая! – сокрушенно махнула рукой Антонина Васильевна и повернулась, увлекая ее за собой.
В это время на крыльце появился отец Никиты.
– Мать, ну ты сдурела! Давайте в дом!
Никита похож был на отца, только ростом значительно обошел его, да и в ширине плеч обогнал. Но взгляд у него такой же суровый, тяжелый, а изнутри добродушный. Степенность и основательность у него тоже от отца.
– Мокрые все… Ты, дочка, надолго? – спросил отец, стараясь не смотреть на Ларису.
Он и в прошлый раз не пялился на нее, предпочитая рассматривать ее тайком, когда она не видит его.
– Ну, не знаю, – замялась Лариса.
– Значит, заночуешь. Пойду тогда баньку затоплю, а то простудишься с дождя… А ты, мать, на стол давай чего-нибудь сообрази. Ну и бутылочку достань, гости у нас.
– Бутылочку ему! – буркнула женщина, когда за мужем закрылась дверь, и, глянув на Ларису, велела ей садиться за стол. – Есть будешь?
– Мне бы с Никитой увидеться.
– Где ж ты с ним увидишься? Нет его. В Приморске он.
– В Приморске?
– Там ему приспичило жить. На юге. Домой, говорю, давай, здесь дом построй, а ему, видишь ли, холодно!
– Ну да, в Приморске теплее.
– Без бабы ему холодно, вот, что я тебе скажу! И с холодов этих лагерных… Если бы он вернулся, а ты его встретила…
Лариса опустила голову под осуждающим взглядом.
– Ладно, в жизни всякое бывает… Давай-ка, чайку с дороги попей, а я пока мяска пожарю. И картошки надо бы начистить…
Лариса намек поняла и предложила свои услуги. Антонина Васильевна одобрительно улыбнулась, но сначала все-таки угостила чаем, и только затем посадила за работу.
– А ты, значит, замуж вышла? – спросила она, когда в кастрюлю с водой плюхнулся первый очищенный клубень.
– Вышла.
– И как?
– Что как?
– Ну, с мужем как?
– Так нет больше мужа, вдова я… А Никита что, не рассказывал?
Оказалось, что Антонина Васильевна знала только то, что Лариса вышла замуж, обманув ожидания сына. Ни о чем другом она и ведать не ведала. И ей не известно было, что Лариса помогла сесть Никите первый раз и чуть не отправила его на второй круг… Что ж, значит, не все так плохо, если Никита не дал воли своим чувствам. А ведь он приезжал проведать родителей после того, как расстался с Ларисой в очередной раз.
Стол был уже накрыт, когда Евгений Севастьянович вернулся в дом. И пюре с мясным соусом, и водочка с огурчиком да квашеной капусткой. Лариса не отказалась от рюмочки-другой, и в баньку отправилась без принуждения. И напарилась там, и от тюремной накипи отмылась, и белье простирнула. Вроде бы и в радость все это, а тоскливо на душе, сиротливо. Миллионы у нее на счетах, а волчицей выть хочется, потому что не деньги ей сейчас нужны, а надежный мужик. И не было бы предела ее счастью, если бы в баню вдруг зашел Никита и она бы извинилась перед ним за все. Ух, она бы не подкачала!
Но не было Никиты, и в дом Лариса возвращалась в одиночестве, под дождем, по дорожке из мокрых досок. Антонина Васильевна встретила ее неприветливо, и очень скоро стало ясно почему.
– Никите я звонила, про тебя сообщила. Не хочет он тебя видеть.
– Он сам так сказал?
– Сказал!
– Да ладно тебе, мать, людям голову морочить! – вмешался Евгений Севастьянович. – Не говорил Никита ничего такого!
– Как это не говорил! – набросилась на него жена. – Не приеду, сказал. А если не хочет ехать, значит, видеть ее не хочет! И скажи, что это не так!
– Дела у него.
– Ты все дела бросал, когда я к тебе приезжала.
Лариса вздохнула. Все верно поняла Антонина Васильевна – не может Никита простить ее, поэтому и не собирается приезжать сюда. И не позвонит, хотя у него есть номер ее телефона.
А может, и позвонит. Опомнится и позвонит…
Всю ночь Лариса провела в ожидании звонка, но телефон молчал. И матери Никита не позвонил. Поэтому утром она стала собираться в дорогу. Сережки у нее с брюликами остались, можно будет в ломбард их заложить, а на вырученные деньги купить билет до Приморска. Не надо ждать милостей от Никиты, нужно самой их взять. В ноги она ему падать не станет… но, если надо будет, и пересилит себя. Ей сейчас очень нужна была его поддержка.
Но сначала надо выяснить, где именно живет Никита, и Ларисе пришлось обратиться к Евгению Севастьяновичу. Он вошел в ее положение, но адрес его не дал, потому что не знал, зато назвал номер его телефона. Она позвонит Никите, скажет, что подъезжает к Приморску, и пусть он ее встречает на вокзале. А если не встретит, она все равно заставит его увидеться с ней. У него не каменное сердце, он не устоит.
Сережки она сдала, билет купила, только поезд отправлялся поздно, в половине девятого вечера. Впрочем, трагедию Лариса из этого делать не стала и покорно заняла место в зале ожидания.
Ждать оставалось всего ничего, когда позвонил Евгений Севастьянович. Оказывается, Никита сам вылетел к ней, и уже находился в пути. Лариса забыла про билет, взяла такси и отправилась в аэропорт.
Только далеко не уехала: в машине спустило колесо. Ждать, когда водитель сменит его на запаску, она не стала и вышла на дорогу. Ей повезло: только подняла руку, как с обочины съехала серебристая «девятка».
Руль у машины находился, как обычно, слева, но водитель дотянулся головой до правого переднего окна, и ему чуть-чуть не хватило, чтобы ее высунуть. Это был симпатичный парень славянской наружности, взгляд веселый, добродушный и немного алчный. Ему очень нужны были деньги, поэтому он и подрабатывал частным извозом. Ничего подозрительного в его поведении она не заметила. Да и не до того ей было, чтобы думать об осторожности. Никитой голова была забита – что сказать ему при встрече, как быть, если он вдруг пошлет ее далеко и лесом?..
– Мне в аэропорт!
– Легко!
Парень открыл переднюю дверь, и Лариса заняла предложенное место, хотя обычно в таких случаях предпочитала заднее сиденье. Впрочем, она не в лимузине, а в обычной «девятке». И сама она очень даже обычная девушка. Ведь ее миллионы где-то далеко…
– Пристегнитесь, пожалуйста! – вежливо попросил водитель, обращаясь к ней на «вы».
Лариса послушалась, и вдруг кто-то тут же сел в машину на заднее сиденье. Лариса обернулась и увидела знакомое лицо.
– Здравствуй, Лариса Михайловна!
Она дернулась, но Аркадий уже нащупал ремень безопасности, которым она была пристегнута к сиденью, и превратил его в путы для нее, а другой рукой заблокировал дверь. Машина уже набирала ход.
– Что здесь происходит? – запаниковала она.
– Ничего особенного, Лариса Михайловна. Вещи нас твои напрягают, забрать их надо.
– Какие вещи?
– А те, которые ты на Рублевке оставила. Саше они очень мешают, а выбросить она их не может. У нее очень щепетильное отношение к чужим вещам. Это ты можешь чужим добром разбрасываться.
– Мне в аэропорт надо!
– Ничего, мы тебя на машине в Москву домчим.
– Мне человека встретить надо.
– Кого, Никиту?
– Ты откуда знаешь?
– Я все знаю. Хитрая ты, Лариса Михайловна, хапнула чужое добро и к Никите под крылышко? Думаешь, он тебя защитит?
– Какое чужое добро? – похолодела она. Наконец-то до нее дошло, о чем шла речь.
– Нефтяные акции, которые ты продала. Это чужие акции, ты не имела права их продавать.
– Ты хоть понимаешь, что похитил меня? Понимаешь, что тебе за это будет?
– Ментами пугаешь? Ну хорошо, поехали к ментам, расскажешь им, как ты акции задним числом толкнула.
– Каким задним числом, о чем ты?
– В изоляторе ты их толкнула. Я знаю, кому и когда. А менты не знают, но ты им все расскажешь, правда?
– Годовикову я их толкнула. Годовикову Михаилу Тимофеевичу, одиннадцатого июля ноль шестого года, в здравом уме и ясной памяти.
– Да нет, не одиннадцатого июля ты их продала. Ты их после смерти Макса продала.
– После смерти Макса я не имела права их продавать.
– Ну а я о чем?
– Поэтому и не могла их продать. Да и не было их уже после смерти Макса. Были, да сплыли.
– Не хочешь по-хорошему?
– Снова на Сашу работаешь? Левшину это боком вышло…
– Тебе тоже. Ты ведь под следствием… Думаешь, кто тебя с «крытого» вытащил?
– Неужели ты? – в язвительном тоне, но с серьезным выражением лица спросила Лариса.
А ведь Левшин мог изменить свои показания по Сашиной просьбе. Она объяснила, зачем ей нужно вытащить Ларису из-за решетки, и он пошел ей навстречу. Семь бед – один ответ… А Дима мужик крепкий, настоящий кремень. Только вот была в нем червоточинка. Вроде бы и Сашу он любил, поэтому и служил ей преданно, но ведь и Лариса ему нравилась. Потому и предложил он ей секс в обмен на жизнь. Мог изнасиловать, но хотел по согласию…
А женские чары – серьезное оружие, Лариса не раз в этом уже убеждалась. Смогла же она перетянуть на свою сторону Гаврика, который пытался развести ее на деньги в угоду Саше. И Левшина могла бы вернуть в стойло. Могла бы, но не успела, потому что появился Никита и вывел его из игры.
Но сейчас Никиты рядом нет и на помощь он не придет. Рассчитывать надо на себя, на свое женское оружие.
– Я, – ответил ей Аркаша.
– Неудивительно. Я всегда считала тебя перспективным малым. Ну да, ты человек действия. Левшину со мной помог, теперь вот из-за Саши на преступление пошел. Вляпаться не боишься?
– Кто не рискует, тот не пьет шампанское…
– Шампанское можно пить без риска. Ты меня похитил, но я все забуду, если ты вернешься ко мне. Мне нужен охранник. Саша держит тебя в черном теле, а у меня ты будешь номер один.
– Звучит заманчиво… – задумался парень. – Может, и спать со мной будешь? Знаешь, я ведь мечтал, чтобы ты со мной спала.
Ремень безопасности заметно ослаб, но дверь по-прежнему была заблокирована. Да и машина шла достаточно быстро для того, чтобы выпрыгнуть на ходу.
– Мечты сбываются. Хотя и не у всех. А вдруг ты станешь счастливчиком?
– Хотелось бы… – Голос Аркадия вибрировал от возбуждения. Похоже, он повелся на уловку.
– Главное, по-настоящему захотеть.
– Может, и замуж за меня выйдешь?
– Ну, я девушка незамужняя…
– Саша тоже не замужем, но у меня с ней без вариантов. А с тобой можно.
– Можно, если осторожно.
– Ну, с королевами я сама деликатность. И еще мечта у меня есть. Уехать с любимой женщиной далеко-далеко…
– Ты читаешь мои мысли. Мне действительно нужно уехать.
Читать бесплатно другие книги:
