2012. Хроника апокалипсиса Медведев Антон

— Да, я понял…

— Семь сорок пять. — Леонид взглянул на часы. — До шести вечера мы должны вернуться. Вперед…

Вместе со сталкерами я вышел на улицу. В воздухе витала легкая дымка, ограничивавшая видимость примерно двумястами метрами. Но больше всего меня поразила тишина этого места — она была просто пугающей, леденящей. Ни шороха, ни звука. Ни ветерка.

За несколько предыдущих вылазок «неманцы» составили карту прилегающей местности — правда, не очень подробную. Названия улиц здесь отличались от привычных московских, но сталкеры полагали, что район этот соответствует району станции метро «Динамо». Две прилегающие улицы они уже изучили; осталось проверить еще одну. Искали Убежище, но как оно выглядит, никто не имел ни малейшего понятия.

Мы медленно шли по тротуарам: я с Черным по левой стороне дороги, Калина и Леонид по правой. Звуки от наших шагов разносились гулким эхом, что было очень странно — нигде и никогда я не слышал подобной акустики. Вот слева появилась вывеска с надписью «Гастроном», Черный поднес к губам рацию.

— Заходим в магазин. Прием…

— Мы поняли… — отозвалась рация голосом Калины.

Перед тем как зайти, Антон вынул баллончик с краской и начертил на стене стрелку с цифрой «1», сделал пометку на карте. Затем открыл дверь и вошел в магазин.

Все было покрыто тонким слоем пыли. Витрины, прилавки, касса — от всего веяло запустением. Полки были пусты, лишь на одной стоял длинный ряд пачек соли. Еще в одном месте я нашел бутылки с минеральной водой. Взял одну, прочитал название: «Ессентуки».

— Ее можно пить? — спросил я, взглянув на Черного.

— Можно. Но не нужно. — Он взял бутылку у меня из рук и поставил на место. — Пошли…

Мы вышли из магазина, я аккуратно прикрыл дверь.

— Вышли из магазина, — сообщил Антон. — Вы где?

— Немного впереди. Здесь книжный магазин.

— Понял. Идем дальше… — Антон спрятал рацию.

Я постепенно осваивался с новым для себя миром. В принципе здесь не было ничего особо страшного — просто заброшенный город. Я думал так до тех пор, пока шагов через тридцать, открыв очередную дверь, едва не наступил на труп человека.

— Не бойся… — сказал Антон. — В этом городе их много. На этажах можно найти целые семьи. Родители, дети. Домашние животные. Все мертвые.

Лежавший перед нами человек напоминал мумию. Его тело не разложилось — оно просто высохло. Кожа сморщилась и потемнела, глаза напоминали два провала. На высохшем пальце правой руки я разглядел золотое обручальное кольцо.

— Его убила Тьма, — словно отвечая на мой невысказанный вопрос, произнес Антон. — Идем…

Так прошло больше часа. Мы шли вдоль улицы, заглядывая в каждую дверь, в каждую подворотню. Время от времени нам попадались тела погибших, порой они встречались целыми группами. Особенно меня впечатлили останки девочки в голубом платье: она сидела, забившись в угол и закрывшись руками. Глядя на нее, я буквально чувствовал ужас, который ей довелось пережить. Это было просто страшно.

У перекрестка мы снова встретились с Леонидом и Калиной. Поделились подробностями, потом решили исследовать влево и вправо улицу, что пересекла наш путь, — до ближайших перекрестков.

Мы с Антоном пошли налево. Дошли до перекрестка, перешли на другую сторону улицы и начали возвращаться, когда что-то внезапно изменилось. Это заметил и Антон.

— У нас проблемы! — сказал Антон, нажав кнопку рации, из его рта шел пар. — Она уже здесь. Прячьтесь!

— Понял, Антон… — отозвался Люминос. — Мы тоже видим…

— Сюда. — Черный потянул меня к ближайшей двери. — Быстрее!

Это оказался зоомагазин. Вдоль стен выстроились стойки с давно пересохшими аквариумами, под потолком висели клетки для птиц. Черный запер дверь, затем ухватился за ближайший стол, повалил его и попытался придвинуть столешницей к двери. Я бросился помогать ему, вдвоем мы забаррикадировали дверь.

— Это удержит ее? — спросил я, чувствуя, что становится все холоднее.

— Нет. Но не даст развернуться в полную силу.

Сквозь большое витринное окно пробивался слабый свет. Затем он вдруг стал быстро меркнуть, волосы на моей голове зашевелились. Там, за окном, что-то было.

— В тот угол! — велел Антон. — Готовь фейеры и вообще все, что есть!

Скинув рюкзак, я начал выгребать из него свой боезапас, Черный делал то же самое. А потом я увидел то, от чего кровь буквально застыла в жилах: из-под двери, сквозь щель, в комнату начала проникать Тьма.

Она напоминала туман или дым — угольно-черный, выползающий из-под двери и медленно обволакивающий комнату.

В руках у Антона вспыхнул фальшфейер. Следуя его примеру, я торопливо зажег свой. Комната наполнилась багровым светом, повалил дым. А потом вдруг этот свет на моих глазах стал меркнуть — наваливающаяся Тьма просто давила его, пыталась уничтожить.

— Зажигай еще! — крикнул Антон, вырвав у меня из рук мой фальшфейер. Слегка подался вперед, помахал ими — Тьма ненадолго отступила. Но тут же начала надвигаться снова.

Я запалил еще один фальшфейер, потом другой. Они не столько горели, сколько тлели, шипя и разбрасывая искры. Держа их в одной руке, я вытащил фонарик. Он светил, но его свет мерк, едва касаясь Тьмы. Тем не менее Тьма немного отступила. Положив фонарик на пол, я взял в каждую руку по фейеру.

— Зажечь еще?! — спросил я, водя ими перед собой, меня ощутимо трясло.

— Нет! Это может продолжаться черт знает сколько! Если кончится огонь, мы погибли.

От подступавшей к нам Тьмы веяло ужасающим холодом. Тлеющие фальшфейеры не давали ей подобраться слишком близко, но и не могли ее отогнать. Комната постепенно наполнялась дымом: сначала мы с Черным прижимались к полу, потом Антон не выдержал: бросив фальшфейеры, схватил табурет и высадил им окно.

— Зажигай еще четыре! — крикнул он, вновь схватив фальшфейеры. — Иначе не удержим ее!

Наполнивший комнату дым начал выходить; дышать стало легче. Но вместе со свежим воздухом сквозь разбитое окно поползли и чернильные языки Тьмы.

Я торопливо поджег еще четыре фейера, передал два Антону. Осмелевшая Тьма буквально нависала над нами, мне приходилось размахивать фальшфейерами, чтобы отгонять ее.

Время шло, Тьма не отступала. На смену сгоревшим фальшфейерам я зажигал новые: в горле першило от дыма, глаза слезились. В какой-то момент мне показалось, что мы выигрываем. Затем, когда один за другим погасли сразу два фальшфейера, Тьма подобралась так близко, что я почувствовал ее ледяные прикосновения. Это было просто жутко.

Понимая, что мы проигрываем, я зажег еще один фонарик — он на полметра отогнал Тьму от моих ног. Черный тоже зажег фонарик, потом вынул бутылку с бензином.

— Черный, мы же сгорим! — крикнул я.

— Надеюсь, что нет! — Он открутил крышку и бросил бутылку на середину комнаты. Потом, когда бензин растекся, кинул в него догорающий фальшфейер.

Я отвернулся к стене, ожидая море огня. Но бензин вспыхнул несильным пламенем, его языки не поднимались выше двадцати сантиметров.

Тем не менее огонь заставил Тьму подняться выше. Я зажег еще несколько фальшфейеров, пытаясь понять, сколько их осталось — десятка два, не больше.

А потом Тьма вдруг отступила — это произошло совершенно неожиданно. Казалось, что ее отогнал внезапно разгоревшийся бензин и яркий огонь ослепительно вспыхнувших фальшфейеров. Черные языки Тьмы выползли на улицу, потом за окном посветлело. Смерть ушла.

— На улицу, живо! — крикнул Черный и на коленках, таща за собой рюкзак, начал пробираться к разбитому окну — от двери нас отделяли языки пламени. Ногой высадив остатки витринного стекла, он выскочил на улицу.

Я торопливо вывалился следом, за моей спиной уже бушевало пламя. Глотнул свежего воздуха — боже, какое же это счастье!

— Она не вернется?… — спросил я, жадно дыша.

— Вряд ли. Но не исключено… — Черный тоже пытался отдышаться.

— А зачем было заходить в дом?

— На открытом месте она тебя достанет. Чем лучше закрыто помещение, тем сложнее ей туда проникнуть, тем больше шансов выжить… — Он вынул рацию. — Калина, как вы там?

— Отбились. У вас все нормально?

— Да… Мы уже идем назад по другой стороне, скоро подойдем к перекрестку.

— Мы тоже возвращаемся…

С Леонидом и Сашей мы встретились минут через десять. Оба они были в саже, куртка у Калины на груди была прожжена.

— Ну и как тебе это? — спросил Калина, с усмешкой взглянув на меня.

— Страшно, — честно ответил я. — Она накрывает сразу весь Город?

— Да. Днем она обычно не приходит надолго. Но ночью от нее не спастись.

— Пойдем дальше или вернемся? — спросил Антон.

— Мы отбились, — сказал Люминос. — Вероятность того, что она вернется в ближайшие часы, невелика. Лучше потратить это время с пользой.

— К тому же здесь это единственная улица, которую мы еще не проверили, — добавил Калина. — Костя, говорил, что база совсем близко.

— А ты как? — Черный взглянул на меня.

— Я как все.

— Тогда не будем терять время.

Мы снова пошли по главной улице, тщательно осматривая все, что попадалось нам на пути: Черный и я по левой стороне, Люминос и Калина по правой. Примерно через сорок минут улица закончилась, под косым углом соединившись с широким проспектом.

— И куда теперь? — спросил Антон, когда Калина и Леонид подошли к нам. — Идем дальше?

— Будем возвращаться, — вздохнул Александр. — На сегодня хватит.

— Смотрите… — Леонид указал на одно из больших зданий на другой стороне проспекта, почти скрытое дымкой. — Очень странные окна. И дверь такая же.

Окна и дверь в этом здании отливали металлом. Это действительно было странно и непривычно.

— Да, любопытно… — согласился Антон. — Подойдем…

Мы через перекресток направились к заинтересовавшему нас зданию. И чем ближе подходили, тем более очевидной становилась необычность этого дома.

Его дверь и окна действительно были зашиты металлом. По цвету металл очень напоминал серебро, при этом его матовая поверхность была идеально ровной — ни царапинки, ни вмятины. Не знаю почему, но это зрелище сразу вызвало у меня ощущение чужеродности. И это, похоже, почувствовал не только я.

— Леня, ты молодец! — сказал Калина, рассматривая здание. — Кажется, мы нашли его.

Убежище — если это было Убежище — выглядело достаточно неприступным. Антон поднялся по ступенькам крыльца к двери, оглядел ее. Потом постучал кулаком по металлу.

Судя по всему, металл был очень толстым — с таким же успехом, наверное, можно было стучать по броне танка. Я тоже подошел к двери, следом поднялись и остальные.

Меня очень заинтересовал металл — уж очень он напоминал серебро. Пошарив по карманам, я выудил из кармана какую-то бумажку, это оказалась квитанция оплаты за телефон. Приложив ее к металлу, надавил ногтем и поводил бумажкой по плите. Потом осмотрел — никаких следов на листке не осталось. Значит, не серебро.

— И как нам попасть внутрь? — Черный внимательно осмотрел дверь. — По-моему, она вообще не открывается. — Он снова несколько раз стукнул кулаком в дверь.

— Осмотреть дом с той стороны? — предложил Калина. — Может, вход там?

— Да, наверное… — согласился Антон.

Я провел по двери ладонью. Потом коснулся второй и даже вздрогнул от неожиданности — мои руки вдруг провалились в металл! Они вошли в него, как в воду: испугавшись, я тут же отдернул ладони. Затем осторожно коснулся металла пальцем — и ощутил все ту же твердую поверхность.

— Проклятье! — ругнулся вдруг Калина. — Она возвращается!

И без того мрачное небо ощутимо потемнело. Я ощутил страх — только этого нам еще не хватало…

Разгадка тайны двери была совсем близко. Я снова приложил ладони к металлу, он послушно расступился. Запустил в него руки по локоть — и понял, что смогу пройти.

— Бежим! — крикнул Черный. — О черт! — Он с удивлением смотрел на меня.

— Надо просто приложить обе ладони, — пояснил я и сделал шаг вперед. Задержал дыхание, коснулся металла лицом. Он был холодным, но податливым: секунда, и мое лицо прошло сквозь преграду.

Торопливо сделав еще один шаг, я окончательно миновал дверь. Оглянулся — как раз вовремя, чтобы увидеть появившиеся из двери ладони. Затем участок двери чуть выше них шевельнулся, из него, как из воды, показалось лицо Черного.

— Надо же! — удивленно сказал он, проходя сквозь дверь.

Следом за ним вошли Люминос и Калина — последний буквально ввалился в комнату.

— Ух! — выдохнул он. — Очень вовремя… — Он быстро отошел от двери, повернулся и приготовил два фальшфейера.

Только теперь я заметил над дверью небольшое табло. На нем красными светящимися буквами было написано: «Опасность. Не выходить».

— Она уже там, — сказал Леонид.

Я приготовил бутыль с бензином. Сможет ли Тьма проникнуть сюда? Или на то оно и Убежище, что сюда ей хода нет?

Так прошло несколько минут. Предупреждающая надпись не гасла, но уже знакомые мне чернильные языки так и не появились.

— Похоже, пронесло… — сказал Александр и сунул фальшфейеры за пояс. Потом огляделся: — Мы все-таки нашли его. Смотрите! — Он указал на стену рядом с входом.

На стене была надпись мелом: «Константин Черкасов, 1979 год».

— Да, — согласился Антон. — Это то самое место.

Больше всего Убежище напоминало казарму — прежде всего обычными солдатскими кроватями, составленными аж в три яруса. На мой взгляд, здесь могло разместиться человек сто. Большинство кроватей были заправлены, и лишь на нескольких — тех, что были ближе ко входу, — царил беспорядок.

— Не пойму, откуда идет свет? — спросил Антон.

Он был прав — теперь и я заметил, что здесь не было никаких ламп. Свет в помещении просто был, но откуда он шел, я понять так и не смог. Не смогли и остальные.

— Такое ощущение, что светится сам воздух, — сказал Калина. Потом снял рюкзак, положил его на одну из кроватей. — Думаю, здесь безопасно. Осмотримся…

Я тоже снял рюкзак, после чего вместе со всеми начал осматривать Убежище.

У меня уже не оставалось сомнений в том, что создали его не люди. Теперь было хорошо видно, что металлом были закрыты не только окна и дверь, но и вообще все помещение. Металлический пол, металлические стены и потолок. В одном месте я обнаружил большой выступ размером с пианино, да и по форме он чем-то напоминал этот музыкальный инструмент. В нижней и верхней его части находились отверстия, затянутые металлической сеткой. Хотя правильнее будет сказать, что в этих местах металл просто образовал сетку. Поднеся руку к одной из верхних сеток, я ощутил ток воздуха. Очевидно, это была вентиляционная система. Больше я ничего интересного не нашел, поэтому вернулся к ребятам.

Они стояли у чего-то, что отдаленно напоминало полочки. Точнее, служило местом, где можно было что-то хранить. Поверхность стены в этом месте была испещрена ячейками, напоминавшими соты. Самые крупные ячейки были внизу, у пола. Самые мелкие — ближе к потолку.

Часть ячеек была открыта. Какие-то, напротив, оказались закрыты стеклом. Или не стеклом: присмотревшись, я с удивлением понял, что «стекло» образовано все тем же металлом. Просто в каких-то местах он почему-то стал прозрачным.

Все открытые ячейки были пусты. Попытавшись открыть одну закрытую, Калина приложил к стеклу ладонь, потом обе. Ничего не произошло.

— Может, это?… — Черный коснулся небольшого выступа в нижней части ячейки.

Никакого эффекта. Нажал сильнее — стекло вдруг стало металлом, затем в нем появилось отверстие. Оно становилось все больше, пока ячейка не оказалась полностью открыта. Было отчетливое впечатление, что металл просто расползся в стороны. А может, так оно и было.

— Здорово! — уважительно сказал Леонид и уже сам нажал выступ одной из ячеек. Она тоже открылась.

Не удержался от искушения и я, открыв ближайшую ко мне закрытую ячейку. В ней нашлось несколько тетрадей и альбом с фотографиями. Тетради оказались ученическими — по математике, русскому языку, химии… Полистав их, я понял, что все они датированы семьдесят четвертым годом.

Все это я положил на место. В других ячейках тоже не оказалось ничего интересного: стало очевидно, что все ценное, что здесь могло быть, отсюда уже вынесли.

Александр был мрачнее тучи. Убедившись, что лекарств здесь нет, он прошелся по казарме, потом начал ворошить матрасы. Сначала делал это достаточно аккуратно, затем, все больше злясь, начал скидывать их на пол. Наконец, отчаявшись что-либо найти, он опрокинул крайний ярус кроватей, за ним следующий. Потом сел на одну из кроватей и опустил голову.

Я хотел подойти к нему, но Черный удержал меня.

— Не надо… — тихо сказал он.

Над входной дверью продолжало гореть предупреждение об опасности. Я прошел к одной из заправленных кроватей, лег на нее. Закрыл глаза. Наше путешествие закончилось полным успехом — мы нашли Убежище. И полным провалом — в нем не оказалось лекарств.

Предупреждающая надпись горела почти шесть часов, прежде чем сменилась другой — «Опасности нет». За это время мы успели пообедать и еще раз, самым тщательным образом, обыскать все закоулки Убежища. Увы, лекарств здесь не было.

Когда исчезло предупреждение об опасности, Александр коснулся двери ладонями, осторожно выглянул наружу. Потом сделал шаг назад и взглянул на нас.

— Тьма ушла, — сказал он. — Мы возвращаемся.

Дарий любил посещать бассейн. Плавание снимало усталость, помогало расслабиться. Прогоняло боль — после часового купания приступы не возвращались часов восемь-десять. Вот и теперь он медленно плыл, стараясь не думать о проблемах — здесь им просто не место…

Ему действительно не хотелось о них думать. Час назад он говорил с Калиной — увы, сталкерам так и не удалось отыскать лекарство. По словам Александра, они нашли Убежище, но самого главного в нем не оказалось.

Верил ли ему Дарий? Да. Просто знал, что Калина не будет лгать. И если лекарства нет…

Сорок минут спустя он уже возвращался в свою резиденцию — спокойный, расслабленный. Почти смирившийся с тем, что должно произойти. Сидя на заднем сиденье лимузина, Вячеслав думал о том, что это судьба. Надежда поманила — и исчезла. А ведь было же это лекарство там, было! Он сам видел данные его химического анализа, сам читал отчеты о лабораторных исследованиях. Уникальное вещество: его не удалось не то что синтезировать — ученые-химики не смогли даже выяснить его химическое строение. Это лекарство было из разряда тех вещей, что не могут существовать в принципе. Но ведь существовало!

Наверное, это и было тем единственным, что все еще бередило душу — знание того, что спасение возможно. Что есть где-то волшебная жидкость, способная вытащить человека буквально с того света. Не было бы этого лекарства, и скорую смерть принял бы как неизбежное. Но умирать, зная, что можно выжить…

Уже идя по коридору к своему кабинету, Дарий ощутил смутную тревогу — что-то было не так. Потом уловил знакомый запах — пахло жженой резиной. При его появлении секретарша торопливо вскочила, хотела что-то сказать. Он остановил ее жестом руки — уже и сам знал, кого увидит в кабинете.

— А вот и наш добрый друг! — на безукоризненном русском языке произнес сэр Говард. — Здравствуйте, Вячеслав!

— Здравствуйте, Говард… — Подойдя к креслу, в котором сидел гость, Дарий пожал ему руку. — Добрый день, Валентин.

— Добрый день, — кивнул сидевший в соседнем кресле помощник.

То, что Кротов не встал при его появлении, было неприятным знаком. Да и о прибытии посланца из-за границы его не предупредили, что тоже наводило на грустные размышления.

— Надеюсь, вам уже выделили апартаменты? — спросил Дарий, садясь в свое кресло. — Меня не предупредили о вашем визите. Иначе я бы встретил вас сам.

— О, не беспокойтесь! — заверил его Говард. — Вечером у меня самолет до Брюсселя, так что я здесь долго не задержусь… — Он полез во внутренний карман костюма, вынул запечатанный сургучной печатью конверт и протянул его Дарию.

— У меня для вас личное послание от сэра Артура.

Дарий молча принял конверт, вскрыл печать. Вынув письмо, прочитал его. Затем медленно сложил листок, сунул его обратно в конверт.

— Что ж, я всегда выполняю приказы начальства… — Он небрежно кинул конверт на стол. — Могу я полюбопытствовать, кто займет мое место?

— Сэр Артур предложил это место мне, — произнес Валентин, его голос слегка подрагивал от волнения.

— В самом деле? — Дарий приподнял брови и взглянул на своего бывшего помощника. — Куда катится мир… — Он открыл ящик стола, хотел было что-то из него взять. Потом, передумав, захлопнул его, медленно поднялся. — В таком случае не буду вам мешать. Всего хорошего, господа! — Он вышел из-за стола и направился к двери.

— Дарий, вы не можете уйти просто так! — окликнул его Валентин. — Вам надлежит сдать мне все дела.

— Считайте, что я их сдал… — ответил Дарий и, не прощаясь, вышел из кабинета.

Заокеанский гость уехал через два часа, Валентин лично проводил его до аэропорта. В душе Кротова пели птицы — наконец-то настал его звездный час! Сколько лет он шел к этой цели — вынужден был сносить насмешки Дария, терпеть оскорбления Лары. И вот все изменилось, теперь та же Лара будет вынуждена безропотно выполнять его приказы. Это было волшебно, божественно…

Когда он вернулся, то с удовлетворением уловил царящую в его — да, теперь именно в его резиденции, суматоху. Еще бы — сменился начальник, да еще так неожиданно. Валентин не торопясь шел к своему кабинету, все встречавшиеся на его пути работники заискивающе поздравляли его с назначением. Он благожелательно кивал, благодарил за поздравления. А вот и кабинет, о котором он так долго мечтал…

— Поздравляю вас, Валентин Андреевич! — Секретарша торопливо поднялась из-за стола.

— Спасибо, — сухо поблагодарил он. — Найди мне Лару, Богдана и Филина. И позови начальника охраны.

— Хорошо, Валентин Андреевич!

Кротов ее уже не слушал — вошел в кабинет, прикрыл за собой дверь. Медленно прошел к столу, опустился в кожаное кресло. Отныне это его кресло…

Это был миг, о котором он так долго мечтал. То, ради чего стоило жить. Откинувшись в кресле, Кротов удовлетворенно вздохнул. Интересно, какой псевдоним ему взять? За глаза его называют Кротом — если кто-то еще хоть раз посмеет произнести это мерзкое слово, то очень пожалеет.

В дверь постучали.

— Войдите… — разрешил Валентин, понимая, что именно с этой секунды для него начинается новая жизнь.

Это был Морозов, начальник охраны.

— Здравствуйте, Валентин Андреевич! Поздравляю вас.

— Спасибо, Сергей. Возьми нескольких человек и отправляйся к Дарию, он сейчас должен быть дома. Если его нет дома, найди.

— Доставить сюда? — быстро спросил начальник охраны.

— Не совсем. Запри его в одной из камер, пусть пока посидит. Я решу, что с ним делать.

— Посадить Дария… в камеру? — В голосе Морозова мелькнуло недоумение.

— Разве я неясно выразился? — осведомился Валентин.

— Да нет, все ясно, но я…

— Этот человек предал наше дело, — произнес Кротов, сдерживая себя: он понимал, что нельзя с первых же шагов настраивать подчиненных против себя. — Ему придется отвечать за свои поступки. А пока, чтобы не сбежал, он побудет в камере. Еще вопросы есть?

— Нет…

— Тогда выполняйте.

— Я все сделаю, Валентин Андреевич… — Начальник охраны повернулся и торопливо покинул кабинет.

— Я на это надеюсь… — вслед ему пробормотал Валентин, думая о том, что этого типа непременно надо сменить. Поставить кого-то из своей команды. Пусть у него и не так много толковых людей, но пара-тройка человек найдется.

После ухода Морозова на душе почему-то стало гадко. Вроде и идет все нормально, но все равно как-то все не так. И он хорошо понимал причину этого: Дария уважали. Его же, в лучшем случае, лишь опасаются.

Надо было собраться — предстоял непростой разговор с Ларой. И один лишь бог знал, что на уме у этой вздорной бабы.

Лара, Богдан и Филин появились лишь спустя час.

— Так это правда? — произнесла Лара, войдя в кабинет и взглянув на Валентина. Филин и Богдан встали рядом. — Где Дарий?

Дарий к этому времени уже сидел в одной из камер подвального этажа. Но пока Валентин не хотел об этом говорить.

— Не знаю, — произнес он. — Мне нет до него дела.

— Врешь, падаль! — В глазах девушки мелькнул гнев. — Ты посылал за ним своих людей!

— Не смей говорить со мной в таком тоне! — Валентин стукнул кулаком по столу и привстал. — С этого дня ты работаешь на меня, и только от меня зависит, что с тобой будет. Ты это поняла?!

— Маленький грязный ублюдок! — Лара вскинула руку, в ладони девушки появился пистолет. — Скажи еще хоть слово, и я вышибу твои поганые мозги!

— Не надо, Лара… — тихо сказал Филин. — Он не стоит этого.

— Ты понимаешь, что ты делаешь?! — Лицо Валентина побледнело, он стоял, заворожено глядя на ствол пистолета. — Тебе не жить после этого… Богдан, Филин — я приказываю, заберите у нее оружие! Иначе будете отвечать вместе с ней!

Филин даже не шелохнулся. Зато Богдан сделал шаг в сторону, выхватил пистолет и направил его на девушку.

— Прости, Лара, но я в эти игры не играю, — произнес он, снимая оружие с предохранителя и взводя курок. — Опусти пистолет и отдай его мне!

— Только шевельнись — и ты труп! — заявил Филин, успевший за долю секунды взять Богдана на прицел. — Ты ведь знаешь, я лучше тебя. Я успею.

— Убей их! — завизжал Валентин. — Ну же!

На лбу Богдана появилась испарина. Несколько секунд в комнате царило напряженное ожидание, затем Богдан разжал руку. Пистолет, удерживаясь спусковой скобой за указательный палец, повис стволом вверх.

— Хорошо, — сказал Богдан. — Не будем делать глупостей…

— Очень мудрое решение. Положи ствол и отойди в сторону.

Богдан выполнил приказание Филина.

— Ты об этом очень пожалеешь… — прошипел Валентин, глядя на Лару. — Очень!

— Чем больше ты говоришь, тем больше у меня желания пристрелить тебя, — холодно сказала девушка. Затем опустила пистолет. — Сейчас мы уйдем, и только попробуй натравить на нас охрану. И учти: если я не найду Дария, то обязательно вернусь. Просто помни об этом…

Одарив Кротова ненавидящим взглядом, Лара повернулась и стремительно вышла из кабинета. Следом, пятясь и продолжая держать на мушке Богдана, вышел Филин. Еще секунда, и все закончилось, Валентин без сил рухнул в кресло.

— Что случилось, Валентин Андреевич? — В кабинет заглянула бледная секретарша.

— Вон! — рявкнул на нее Кротов.

Охнув, секретарша торопливо юркнула обратно и прикрыла дверь.

— Простите, Валентин Андреевич… — Богдан поднял пистолет с пола. — Я не мог ничего сделать.

— Уйди… — процедил Валентин.

Богдан молча кивнул и вышел, аккуратно притворив дверь.

Несколько минут Валентин сидел, приходя в себя. Теперь он понимал, что был на волосок от смерти. Он знал, что Лара очень вспыльчива. Предполагал, что она откажется повиноваться. Но представить, что она станет угрожать ему оружием…

Хуже всего было то, что эту историю нельзя было скрыть. Очень скоро она станет достоянием всех его подчиненных: ее будут обсуждать, все будут восхищаться поступком Лары и потихоньку отпускать колкости в его адрес. Его авторитет, еще не успев появиться, уже начал стремительно падать. И его надо было во что бы то ни стало удержать… Устало вздохнув, он потянулся к селектору:

— Нина, найди Аримана. Скажи ему, что он мне нужен.

Нельзя сказать, что наша экспедиция закончилась полным провалом. Но мы не нашли так нужное Маше лекарство, и это сводило на нет все наши успехи. Я искренне сочувствовал ей и Саше, но еще больше меня тревожили мысли о Вике: где она, что с ней? Я возвращался домой, страстно надеясь на то, что там меня ждет Вика. Увы, дом был пуст… Вика так и не вернулась, и я не мог понять причины этого. Обиделась на меня за что-то? Но за что? Я уже корил себя за то, что не попросил сразу помощи у Аллы — она бы могла сказать, где находится Вика, что с ней. Сейчас Аллы не было — уехала куда-то отдыхать. Леонид обещал позвонить, когда она вернется.

Дня через два после приезда я заехал в офис сталкеров. Там была только Ирина. От нее я узнал последние новости. В стане «серых» неожиданно произошли серьезные изменения: Дария сняли, его место занял некто Кротов. Как пояснила Ирина, он несколько лет был заместителем Вячеслава.

— Видела его один раз, — сказала она. — Очень неприятный тип.

— И чем же нам грозит его назначение? — поинтересовался я.

— Не знаю, — пожала она плечами. — Поживем — увидим…

Следующие несколько дней я активно занимался делами — надо было до конца недели закончить новую коллекцию. И что говорить, пейзажи иных миров оказывали влияние на мое творчество. Особенно эффектным получился комплект из серег, кольца и цепочки с кулоном — украшенные рубинами, очень необычного дизайна, они просто притягивали взгляд. Я далеко не всегда оказывался удовлетворен тем, что сделал. Но на этот раз я был доволен. В восторге было и мое начальство, а это тоже случалось нечасто.

Было приятно сознавать, что очень скоро лучшие ювелиры воплотят эти эскизы в металл и камень, дадут им реальную жизнь. И еще больше радовало то, что в сознании рождались все новые и новые образы — порой я едва успевал зарисовывать их в блокнот. Знал, что какие-то из них так и останутся на бумаге, тогда как другие, доведенные до ума, будут ловить на себе вожделенные взгляды женщин и вызывать тоску у их мужей и кавалеров — главным образом цифрами на ценниках.

Так прошло еще несколько дней. Было утро субботы, когда я решил позвонить Черному, узнать о последних новостях. Может, намечается очередной выезд в какую-нибудь зону?