Железная скорлупа Игнатушин Алексей
Инконню прокрался к двери в сплетении плюща, боязливо заглянул в щелку. Спина девушки маячила перед глазами, удалялась. Рыцарь подождал, вошел через вход для прислуги. Очарование сказочного сада ослепило.
Сад дышал вечной весной, юностью, пьяня ароматом счастливой жизни. Бутоны цветов светились, будто звезды. В изумрудной листве деревьев желтели плоды, на ветках пели диковинные птицы с кричаще-ярким оперением. Кусты аккуратно пострижены, дорожки посыпаны золотистым песком. Ни одна снежинка не осмелилась нарушить благость растительной красоты. Вдалеке мягко журчал фонтан.
На низкой толстой ветке в гнезде нагло топталась грязная ворона, невесть как залетевшая в волшебный сад. Птица стремительно клюнула – и в гнезде шумно лопнула скорлупа. Ворона противно застрекотала, захлебываясь, глотала содержимое.
Инконню махнул рукой, но ворона, пригнувшись, стала жрать еще торопливей. Рыцарь разглядел в гнезде жемчужные голыши, пару раздолбанных и золотистый трупик. С сердитым выдохом стиснул воронью голову – кричащий комок, теряя перья, улетел в кусты.
Рыцарь грустно уставился на разоренное гнездо. Неподалеку на ветку опустилась золотая птица с лебединой шеей и странно коротким клювом, крикнула недовольно. Рыцарь, внутренне усмехаясь, выставил руки, отошел. За спиной плакала странная птица.
Сердце застыло, грудь пронзила острая боль, в глазах почернело. Рыцарь зашатался, упал. Шлем сполз с головы, раздавив грозди волдырей, и тропинку обезобразила лужица гнили.
«И надо же такому случиться, когда до цели осталось чуть-чуть! – завопил рыцарь мысленно. – Пусть хоть мой труп испортит им настроение!»
Птицы озадаченно смолкли, глядя на корчи человека в грязном супервесте и броне. Зашумели крылья, в лицо слепнущего рыцаря ударила воздушная волна пополам с песчинками.
Рыцарь из последних сил приподнял голову, перед расплывшимся взором возникла золотая птица с лебединой шеей. От прекрасного существа веяло теплотой и доброй силой. Инконню усмехнулся:
– Деток ваших спас, сэр птиц, а себя – нет.
Птица взглянула печально, клюв раскрыла в скорбном крике. Инконню закрыл глаза, и начался долгий полет в холодную бездну.
Будто теплая ладонь удержала полет, бережно баюкая, вытащила на гранитную плиту. Рыцаря омыло прохладной волной, тяжесть болезненной грязи медленно покидала тело. Инконню будто наяву увидел черные сгустки, сочащиеся через поры кожи.
Радостный стук сердца совпал с победным криком птицы, и в глаза юноши ударило золотое сияние. Грудь разрывал прилив восторга. Рыцарь поднялся на колени, содрагаясь от ощущения здоровья, очищенным взглядом прикипел к птице.
– Каладриус! – вскричал рыцарь. – Благодарю, прекрасный Каладриус!
Птица мелодично запела, унеслась в серое небо. Рыцарь глядел ей вслед, его прекрасное лицо светилось. Птица с лебединой шеей исчезла в серебряных облаках. Желтый луч победно ударил в землю.
Издалека донесся прекрасный крик Каладриуса – великолепной птицы, способной исцелить раны, унести болезнь к солнцу. Но в равной мере способной равнодушно смотреть на смерть.
Инконню, стоя на коленях, плакал от восторга.
Глава пятая
Бурная радость иссякла. Призыв к осторожности подстегнул спрятаться за клумбой от любопытного взгляда служанки, привлеченной шумом. Инконню отсчитывал мгновения, и вот стукнула дверь, он осторожно выглянул из-за клумбы и довольно улыбнулся.
Высыпал песок из шлема, нахлобучил его, мягко зашуршал сапогами по дорожке. На крыльце входа для прислуги стояли плетеные корзины, полные плодов, рыбы, и пузатые кувшины, похожие на ряды стражи.
Инконню прижал ухо к двери, услышал смех и звон посуды, затем почуял запах жареного мяса. Мысль причинить вред служанкам ужаснула. Рыцарь задумчиво оглядел корзины с продуктами, взглядом скользнул по дорожке сада, прильнувшего к каменной стене.
От удара фрукты покатились по тропке, затерялись в кустах, рыба влажно плюхнулась на песок, дребезг кувшинов прервал очаровательную песню сада. Рыцарь шмыгнул за ближайший куст.
Дверь с противным стуком грянулась о стену, раздались рассерженные женские голоса.
– Опять феи шалят. Сколько можно?!
Сквозь прорехи в листве рыцарь разглядел прекрасных служанок, выбежавших из кухни и грустно взиравших на учиненное безобразие. Вздыхая, они принялись собирать продукты.
Инконню, не дыша, взошел на крыльцо, безумным взглядом ухватил простор помещения, горы посуды, горящие плиты. Густые запахи сшибали с ног.
Прячась в клубах ароматного пара, рыцарь подобрался к входу в замковый коридор. Девушки сзади продолжили переговариваться, и он, забыв осторожность, рывком отворил дверь.
Коридор был пуст: настенные факелы горели ровно, легко потрескивая, стены украшали гобелены с живописными сценами из жизни Дивного народа. Рыцарь замялся, не зная, в какую сторону пойти, решив, что налево упрется в дверь винного подвала, двинулся направо.
«Ни одного стража, – подумал с удивлением. – Слишком беспечны или их мало? А с потерей рыцарского отряда еще меньше», – подумал со смесью злобного удовлетворения и печали.
И у них есть рыцари, знать бы, чем отличаются?
Коридор уперся в дверь. Рыцарь глянул в щелку, замер: в комнате, по всей видимости, жила челядь, на кроватях лежали спящие девушки, и от их красоты захватило дух.
«Дьявол привлекателен, – подумал он, в голову назойливо лезли воспоминания о ночи, проведенной в деревне. – Да не поддамся на крючки плотского довольства. Ну, не сейчас, по крайней мере».
Рыцарь вошел в спальную, впился взглядом в дверь на противоположном конце комнаты.
«Неужели нельзя шить одеяла из плотной ткани? Проклятье! Я рыцарь, я рыцарь, рыцарь…»
Прелестная служанка зашевелилась, личико исказила гримаска.
– Брондина, опять не закрыла дверь? – пробормотала она сонно. – Что за ужасный запах?
Рыцарь замер.
– Брондина, подай куклу, – пробормотала девушка, поворачиваясь спиной.
«Какую куклу? – подумал смятенно. – В таком возрасте».
Под кроватью виднелась крошечная ручка. Рыцарь поспешно нагнулся, гоня волны плохого запаха, схватил грязной перчаткой искусно сшитого человечка в яркой одежде, круглой шапочке, с пуговками-глазками. Сдул грязь и протянул куклу девушке. Едва коснулся спины, как девушка повернулась, сонно причмокнув, полупрозрачное одеяло соскользнуло с груди.
Инконню задохнулся, дрожащей рукой сунул куклу в тонкие руки, а взглядом прикипел к снежно-чистой груди с ярко-красными умбонами сосков.
«Матерь Божья! Лучше сразиться с драконом, чем выдержать такие муки. Я рыцарь, рыцарь…»
Служанка со счастливой улыбкой прижала у груди игрушку. Инконню ждал со страхом открытия ее век.
– Благодарю, Брондина, – сказала девушка. – Поправь, пожалуйста, одеяло.
«Может, поддаться искушению? – мелькнуло в воспаленном мозгу. – Говорят, это лучший способ его преодолеть».
Пальцами, защищенными перчаткой, схватил край кисейного одеяла, осторожно потянул.
– Брондина, хватит мыть посуду, – пробурчала соня, – у тебя руки, как копыта.
«К черту подобные поддавки. Попробовав сладость греха, можно не вернуться к благочестивой жизни. Преодолеть искушение, ему поддавшись? Хм. Остаться чистым в луже грязи».
С трудом оторвав взгляд о гибкого тела и золотой волны волос на подушке, он деревянным шагом пересек спальную. Дверь отрубила призывный запах разомлевших женщин.
«Страшный замок, – подумал смятенно. – В таком царстве красоты хочется лишь наслаждений. Они тут наверняка день-деньской песни поют и танцуют. Даже если не предаются свальному греху, такая праздность отбивает тягу к приключениям, жажду одолевать препятствия, а без этого нет рыцарства. Да что рыцарства, человечества! Хотя в жизни, полной удовольствий, тоже что-то есть…»
Каменная спираль повела наверх, каждую ступеньку покрывала искусная резьба. Пламя факелов вяло трещало, гобелены колыхало легким сквозняком. Чисто, пыли вовсе нет – в замке красоты и света такой мерзости не место.
На втором этаже через приоткрытую дверь увидел пиршественный зал, полный суетливых слуг. Звенел смех, звякала посуда. В воздухе носились крошечные феи, оставляя за собой золотистые дорожки пыльцы со слюдяных крыльев.
В животе рыцаря громко заурчало, поспешно отступив от проема, он поднялся по лестнице наверх.
«До чего беспечны, – поразился рыцарь. – Стражи на лестницах нет. Хотя редко кто из смертных находит ход в волшебное королевство, а от других жителей угроз нет».
На третьем этаже толпились воины. Инконню, дождавшись, когда двое стражей у раскрытой двери отвлекутся, шмыгнул мимо них.
Послышались сдавленные голоса, рыцарь замедлил шаг, вслушиваясь в ругань. Мужчина выговаривал строго, а женщина парировала с таким презрением, что сердце скакнуло, показалось – леди Хелия.
Грохнула дверь, рыцарь увидел светлый затылок статного мужчины в драгоценной одежде, слепящей хрустальными бусинами, зубцы короны переливались радужным светом. Инконню скрылся за лестничным поворотом, потихоньку потащил из ножен меч.
– Странно видеть ваше безразличие, леди, – произнес мужчина холодно. – Лучшие рыцари Дэйойн Сайда погибли при загадочных обстоятельствах, а вам нисколечко не жаль.
Женский голос прозвучал с легкой насмешкой:
– О, супруг мой! Напомните, не я ли говорила, что быть мальчиком на побегушках у смертных колдунов – затея плохая? Уж простите, но не могу оплакивать смерть дураков.
– Дураков? – прошипел муж. Рыцарю показалось ответное громкое шипение, будто сердилась змея толщиной с бревно. – Что ж, можете оставаться в покоях во время траурной церемонии. А я пойду объявлю подданным о горе.
– Подданным или пленнице? – спросила женщина ехидно. – Полноте, супруг мой, я ли не видела ваш алчный взгляд на смертную замухрышку.
– Вы много себе позволяете! – вскипел король. – Сейчас я иду к придворному магу, а после объявлю горестные вести.
– Надеюсь, маг не занят приготовлением любовных напитков? – рассмеялась женщина саркастически.
Вместо ответа рыцарь услышал грохот двери, король, шумно топоча, ушел наверх.
«Женщины, – вздохнул рыцарь. – Потрепать нервы способ найдут».
Инконню на миг поддался ослабляющему бездействию, затем приблизился к дверям королевских покоев, взялся за ручку.
«А если она не скажет? – мелькнула мысль. – Я буду угрожать оружием женщине?!»
От приглушенного дверью женского плача сердце рыцаря сжалось. За створкой он увидел роскошную опочивальню, залитую блеском драгоценностей.
На шикарной кровати с шелковым балдахином спиной к нему сидела хрупкая девушка в почти прозрачном платье, плечи ее сотрясали рыдания. Волосы цвета янтаря пульсировали теплым светом.
Королева, почувствовав его взгляд, обернулась. Рыцарь застыл, пораженный видом прекрасного лица. В ее глазах отразилось недоумение.
– Умоляю, леди, не зовите стражу, я не сделаю вам ничего плохого, – сказал рыцарь торопливо.
Королева раздвинула губы в усмешке.
– Кто ты, зловонный рыцарь? – спросила она чарующим голосом.
Жар стыда едва не расплавил шлем. Инконню в ответ что-то бессвязно буркнул. Ее лицо осветилось догадкой.
– Вы спутник непрошеной гостьи, – промурлыкала женщина.
Рыцарь кивнул.
«Какая красота, – думал тем временем. – Блестящая, ослепительная, лишающая разума. Но… подпорченная, что ли. Может, временем, может, дурным характером? Неудивительно, что муженек обратил внимание на фрейлину. Королева красива, но Хелия красива божественно, и прелестью ее можно любоваться до бесконечности. Хм…»
Во взгляде королевы мелькнула злость, и рыцарь, с холодком подумав, что чтение мыслей для нее не составляет труда, подался назад.
– Войди, – прошипела королева, – пока стражи или муженек не вонзили меч в спину.
Рыцарь неловко вошел, жалея, что топчет грязными сапожищами драгоценный ковер, прикрыл дверь. Королева встала, грациозно потянулась. Дыхание рыцаря вырвалось через дырочки шлема с пронзительным свистом. Королева изогнула губы в понимающей усмешке.
– Отвернись, рыцарь, я переоденусь, – сказала она со смешком.
Инконню послушно уставился на дверь, снял шлем, и распаренную кожу лица сладко пригладила прохлада.
«Чего поворачиваться? – подумал раздраженно. – Итак почти все видел. Проклятые женские штучки».
Сзади что-то зашуршало, раздался мягкий звук удара о пол, и внезапно огромная змея стиснула рыцаря тугими объятьями, влажными клыками нависла над головой.
– Будь я проклят, это же ламиа! – прохрипел Инконню, привороженный холодным змеиным взглядом.
– Конешшшно, – прошипела жена короля. – Сссупруг, говорит, женщщщины змеи по натуре, а я и по сссути.
Рыцарь тщетно дергался, стискивая рукоять меча, но змеиное тело опутало его нерушимой вязью. Из пасти продолжало литься шипение:
– Сссупруг ошшшибалссся, говоря о моем безразлищщщии к сссмерти рысссарей. Удивитссса, когда уссснает, шшшто восссмесссдие сссовершшшила я.
– Я не убивал их, леди! – прохрипел рыцарь. – Не настолько я могучий воин. Я пришел за леди Хелией, я… ох… должен ее забрать.
Ламиа задумалась, затем ослабила змеиные тиски. Инконню рухнул на пол, от судорожных вдохов ребра похрустывали. Перед глазами плыло, великолепие спальни померкло.
Приютив голову юноши на коленях, королева ласково перебирала пальчиками пряди его волос.
– Кто же сразил рыцарей? – спросила она.
Инконню, тяжело сглотнув, просипел:
– Демон, леди, ужасный демон.
Прекрасное лицо опечалилось.
– Ах, мало нам смертных врагов, так еще и Темная армия подключилась. Рыцари охотились на вас, а попали в западню к новоявленным монстрам.
Рыцарь вздрогнул, покоробило, что прекрасная леди скорбит о неудаче, связанной с убийством.
– Но зачем, леди, вам моя жизнь?
Королева, дернув плечиком, поправила спутанные локоны. Инконню осознал, что лежать на ее коленях безумно приятно.
– Дэйойн Сайд пришел в такой упадок, что король не брезгует подрабатывать у смертных колдунишек, – вздохнула она. – Условием сделки была ваша смерть, женщины тоже, – добавила с жесткой ухмылкой. – Но супруг мой, похоже, оставит ее в живых.
Внезапно она вонзила рыцарю в череп длинный ноготь.
– Ой, простите, рыцарь, – спохватилась королева, ладошками ласково погладила юношу по щеке.
– Ничего страшного, леди, – пробормотал рыцарь. – Я сэр Инконню.
Королева рассмеялась:
– Это означает – Незнакомец. Интересно. Я леди Медб.
– У меня к вам предложение, – сказал рыцарь.
Королева игриво щелкнула его по носу:
– Какое? Отплатить мужу той же монетой? Заманчиво.
Рыцарь, вспыхнув, поднялся на колени:
– Н-нет, королева, я прошу сказать, где находится леди Хелия. Я ее уведу.
Змеиный взгляд полыхнул злобой, Медб сказала с завистью:
– Как ей повезло, такая преданность встречается редко.
Рыцарь смутился:
– О нет, я сопровождаю ее домой. Меж нами нет ничего… – подмывало закончить фразу на этом, но он пересилил себя и добавил: – Лишь теплые приятельские отношения.
– И вы отправились за ней, не имея приязни?! Не понимаю.
– Я – рыцарь, леди, я обязан так поступать. Защищать слабых. Почему вы не понимаете? Ваши рыцари должны быть куда искусней в вопросах чести и галантности.
Ламиа нахмурилась, но гримаска ей удивительно шла.
– Наши вертопрахи сладко говорят и правильно держат вилки, но никто из них не поступит по-вашему. Либо по приказу, либо по любви, но не из долга защиты слабых. Вы, должно быть, меня дурите.
– Леди! – восклинул рыцарь.
– У вас есть конь? – спросила она, загибая палец.
– Э-э… да, есть.
– Оружие, как вижу, имеете, – продолжала ламиа, закусывая губку. – Несомненно, вы – смертный рыцарь. Но откуда такая жертвенность?
Чары королевской красоты перестали действовать, Инконню, глядя трезво на голую девицу, несколько высокомерно объяснил:
– Леди, владеть конем и броней не значит быть рыцарем. Рыцарь – это не просто хорошо вооруженный мужчина, но и носитель мешка обетов и запретов, кои выполняет по велению сердца. Рыцарь – выразитель справедливости и христианской доброты, защитник сирых и обиженных, пренебрегающий корыстью поступков.
Королева широко распахнула глаза, на лице отразилось искреннее изумление и недоверие.
– Как много удивительного придумали смертные, – прошептала она грустно. – Наши рыцари такого не сделают, мол, не к лицу нагружаться мирской суетой. Ах, безымянный рыцарь, украшенный кровью Дивного народа, вы, безусловно, великий человек, раз способны жертвовать ради других.
Инконню смущенно засопел.
– Я помогу вам, – вздохнула королева, укрывая щемящую тоску в голосе. – Хотела избавиться от соперницы при помощи чар, – улыбнулась она, Инконню вздрогнул, в глубине души проснулось отвращение. – Но и ваше предложение неплохое.
Королева грациозно встала, тряхнув янтарными волосами. Инконню залюбовался ладной спиной, поясницей… стройными икрами. Ламиа кое-как прикрыла наготу, будто из воздуха достала серебристое покрывало.
– Это поможет невидимым добраться до покоев пленницы, – пояснила сухо.
Рыцарь, по-прежнему стоя на коленях, принял дар с поклоном:
– Благодарю, леди.
Королева нагнулась, щеку рыцаря согрела поцелуем.
– Если встретите мужа, пожалуйста, не убивайте, – попросила печально.
– Конечно, леди Медб, – сказал Инконню.
Ламиа с грустной улыбкой начала объяснять, как пройти к фрейлине.
Глава шестая
От высоты захватывало дух. Рыцарь опасливо смотрел на мост меж башнями, сквозь хрустальное полотно различая крохотные фигурки, снующие по зеленому саду. Макушкой он едва не задевал серебряное небо, двигаясь в вязком хороводе снежинок, похожих на белых откормленных шмелей.
Инконню плотнее запахнул волшебное покрывало, позволившее миновать стражу, охраняющую переход меж башнями. Жутковато было от прямого взгляда стражника, казалось, тот сейчас выхватит меч и бросится на нарушителя, но обошлось.
Рыцарь качнулся от резкого порыва ветра, подсчитав расстояние до земли, покрылся испариной и с трудом подавил желание поползти на четвереньках. Выточенная изо льда башня медленно приближалась, рыцарь рассмотрел фигуры стражей, матовый блеск алебард.
На миг ему показалось, что он идет по воздуху, замутило, неверным шагом сдвинулся к невидимому краю. Остановился, от взгляда на темное небо закружило сильнее. Инконню закрыл глаза, но возникло паническое ощущение гибельного полета.
«Проклятье!»
Стиснув зубы, рыцарь двинулся дальше, пялясь на стражей возле двери… Закрытой двери!
«Как пройти незаметно? – заволновался. – Почему закрыли? С той стороны не заперто».
Инконню поборол смятение: «Что-нибудь придумаю, я ведь рыцарь. Какой уж там рыцарь! – тут же подумал горько. – Пялился, как дурак, на голую женщину, королеву! Хотя королева какая-то… дешевая. Вела себя, как… А ведь королева – это королева!» – рыцарь запутался в сложных чувствах, не в силах объяснить себе неуловимую разницу.
Стражи приблизились. Инконню, мельком глянув на точеные лица, вновь погрузился в думы, отвлекающие от высоты.
«И внизу черт-те о чем думал. Веду себя подобно грубому виллану. И о чем жалею? Что не воспользовался! Ну, точно виллан, думающий лишь об удовлетворении низменных желаний. Хоть рыцарям и не запрещено принимать благосклонность дам, но вот так грубо, низменно, без ухаживаний…
Эти сайды хоть и не имеют отношения к Сатане, но невольно… вернее, вольно исполняют дьявольский план растления христианских душ доступными плотскими утехами. Тьфу! У них одно на уме, как у животных, сбивают с рыцарского служения зовом плоти. Хоть бы кто соблазнял властью, для мужчины, а не виллана, рядящегося под него, это более привлекательно».
До конца перехода осталось немного. Проказник ветер едва не смахнул рыцаря, как крошку со стола. Рыцарь переступил ногами, удерживая равновесие, но нога провалилась в воздушную яму, увлекая в пропасть. Кряхтя от натуги, Инконню перенес ногу на хрустальный мост и замер, затаив дыхание: стражи расслышали в песне ветра фальшивые ноты, удивленно посмотрели на рыцаря.
Инконню съежился, до скрипа сжал рукоять меча. Стражи, недоуменно переглянувшись, пожали плечами, рассеянными взорами уставились на небо.
«Глупец, ты же невидим! Далеко мне до почетного звания, ох, далеко. Если бы не протекция славного рыцаря, был бы конюхом, и вполне заслуженно, – сокрушался Инконню. – Впрочем, я буду стараться стать настоящим рыцарем. Что может быть достойней подобного образа жизни?»
Возразить было некому, рыцарь кивнул, довольный победой в споре с самим собой, но при виде запертой двери перестал улыбаться.
Стражей надо… убрать. Вряд ли их оставит безразличными открытая сама по себе дверь.
Стражник оторвал взгляд от неба, сморщил нос:
– Гилдас, чем так дурно пахнет?
– Что смотришь? – огрызнулся Гилдас. – Ветер принес откуда-то вонь.
Инконню покраснел, вытащил меч. Его охватило смущение, гордость не позволяла напасть невидимым. Сбросил покрывало. Стражи изумленно вытаращились на рыцаря, ветер бросал им в открытые рты снежные хлопья.
Клинок плашмя ударил по серебристому шлему. Страж закатил глаза, рухнул под ноги напарнику. Инконню торопливо замахнулся, упал и второй страж. Рыцарь переступил через трупы, открыл дверь.
Напряженным взглядом обшарил короткий коридор, ведущий к спиральной лестнице. Порывы ветра качали пламя настенных факелов. Мелькнула мысль затащить стражников внутрь, но раздраженно от нее отмахнулся. Молча прикрыв дверь, рыцарь двинулся вниз, выставив перед собой клинок.
Лестничные площадки были пусты. Рыцарь видел в открытые двери группы прекрасных существ, снующих по залам, зеленым от диковинных растений и деревьев, на чьих ветвях сияли подобия золотых желудей. Присмотревшись, Инконню с изумлением заметил внутри крошечных домиков жемчужнокрылых фей.
«Один, два, три… – отсчитывал он пролеты. – Вот и нужная дверь!»
Инконню нащупал ручку двери – в лицо плеснул янтарный свет. Зал поразил воображение. Не доводилось видеть помещения, способного вместить лес.
«Как он помещается в башне? – подумал в смятении. – Она вширь меньше!»
Мириады невидимых букашек шелестели вокруг, стрекотали, цокали и прищелкивали. На ветках толстенных дубов висели золотистые фонарики, а в воздухе были раскатаны шафранные дорожки, в них неспешно плавали золотистые пылинки.
Ухоженная тропка легла рыцарю под ноги, слух ласкало чириканье.
Место обладало необъяснимой магией: стоило посетовать на медленное продвижение, как незаметно оказался в середке леса, хотя сделал меньше десятка шагов.
«Разумно!» – восхитился рыцарь.
Ближе к концу леса деревья сомкнули кроны, накрыв землю густой тенью. Рыцарь покрутил головой, любуясь оранжевыми головками цветов, торчащими среди светло-зеленых копий травы.
Лес внезапно расступился, явив каменную стену, поросшую зеленым мхом, с отрытой дверью посередине.
Слух рыцаря усладила приятная музыка, запахи леса сменила волна дивной парфюмерии. Зал поразил алебастровой белизной: стены украшала искусная резьбой, вдоль них выстроились белоснежные статуи рыцарей и дам, а в середке зала журчал пруд, пойманный гранитными плитами. С потолка свисали хрустальные гроздья люстр.
Возле пруда сидела Хелия, дорожный плащ положила рядом, на каменные ступеньки, мечтательно улыбаясь, смотрела на воду, а Властитель волшебного королевства стоял рядом с ней, дирижировал невидимым оркестром: инструменты танцевали в воздухе, радуя пленницу прекрасными звуками.
Рыцарь подошел поближе. Фрейлина будто не заметила пристальный взгляд, заулыбалась шире, неотрывно глядя на короля. Властитель припал перед ней на одно колено.
– Позвольте выразить восхищение вашей несравненной красотой, прекрасная леди, – сказал столь томно, что Инконню передернуло. – О, раньше говорили, что мой дворец прекрасен, но ваше присутствие делает его грудой грязных булыжников, не достойной заслонять солнце от столь очаровательного существа.
Рыцарь с неприязнью увидел радостную улыбку Хелии. Король заливался соловьем под волшебную музыку.
Инконню подошел к ступенькам, король осекся, шмыгнул носом:
– Что это за запах?
Рыцарь кашлянул, с мстительным удовольствием сказал:
– Сэр, недостойно приставать к невинной девушке будучи женатым.
– А?..
Рыцарь кулаком врезал королю по челюсти, и тот, закатив глаза, рухнул на белоснежную плиту, по ступенькам со звоном скатилась корона. Инконню метнулся к фрейлине, с испугом отметил ее полнейшее безразличие. Девушка улыбалась с отсутствующим взглядом. Рыцарь потряс ее за хрупкие плечи:
– Леди Хелия, леди Хелия!
Ее лицо осталось безмятежным, гиацинтовые глаза смотрели мимо него.
– Проклятое колдовство!
Рыцарь зацепился взглядом за порхающие инструменты и посветлел лицом. Клинком разрубил дудку, следом пришел черед арфы и лютни, пруд поглотил их обломки. Уцелевшие инструменты с испуганным воем и бренчанием улетели в угол.
Рыцарь поглядел им вслед злорадно.
– Ох… Сэр Инконню… Это вы? – прошептала девушка ошеломленно, взгляд ее медленно прояснялся.
Инконню смутился при виде мешанины чувств, написанных на девичьем лице.
– Вы? – вскричала фрейлина. – Почему вы живы?
Рыцаря покоробило.
– Уж простите, если не угодил.
Фрейлина потупила взор.
– Простите, сэр Инконню, – сказала виновато, затем сморщила тонкий носик: – Что за смрад? Сэр Инконню, вы обошли окрестные свинарники?
Рыцарь не нашелся с ответом.
– Боже! А что вы сделали с королем? Как посмели?!
Рыцарь развел руками.
– Он вас похитил, – промямлил юноша.
– Не смешите, сэр Инконню. Добрый король прислал сверкающих рыцарей, не чета вам, мне навстречу, привел в королевство, как гостью. Должно быть, и вас вылечил, разве нет?
Рыцарь сказал неохотно:
– Почти.