Венец творения в интерьере мироздания Никонов Александр

Глава 36

Кому принадлежит мое тело — мне или государству?

Я твердо убежден в том, что война против наркотиков приносит нашему обществу больше вреда, чем само употребление наркотиков.

Джордж Сорос

В феврале 2010 года в городе Воронеже приключился скандал, который осветили не только местные, но и федеральные средства массовой информации. «В воронежских лифтах официально рекламируют наркотики!» — такова была основная мысль всех репортажей. Разумеется, ни о какой рекламе наркотиков речи не шло. Дело было так…

Одно из рекламных агентств прекрасного города Воронежа развесило в воронежских лифтах рекламу. Но поскольку в провинциальном городе набрать рекламу на целую листовку бывает сложно, небольшой модуль остался незакрытым. Не выпускать же рекламную листовку с пустым квадратом! Решили поместить туда социальную рекламу о вреде алкоголя. Скачали из Интернета табличку нидерландского Минздрава о сравнительном вреде алкоголя, табака и марихуаны, из которой вытекало, что почти по всем пунктам алкоголь гораздо вреднее для организма, чем табак и трава, — он вызывает цирроз печени, физиологическую зависимость, заболевания мозга. Марихуана в сравнении с ним — просто божий одуванчик, она и к физиологической зависимости не приводит, и печень не «сажает».

Нормальные люди почитали это и невозмутимо дальше пошли: ясное ведь дело, что разные вещества воздействуют на организм по-разному — что-то слабее, что-то сильнее. И странно было бы, если бы воздействие всех химических веществ — и воды, и цианистого калия — на организм было бы совершенно одинаковым! Такое даже представить себе невозможно… Но помимо нормальных, есть в городе Воронеже и другие люди. Этим если какие-то факты не нравятся, они сразу пишут в прокуратуру с жестким требованием: поправьте мир, который не соответствует моим представлениям о том, как он должен быть устроен!.. Логика этих граждан была иезуитски заковыристой: если алкоголь хуже марихуаны, значит, марихуана лучше. Да это же реклама наркотиков! А вдруг мои дети прочтут эти листовки и вместо алкоголя перейдут на марихуану? Лучше пусть они заработают алкогольный цирроз, нежели будут курить траву со здоровой печенью, цирроз как-то привычнее!..

То есть логика примерно такая. В листовке написано: если вы прыгнете с десятого этажа, убьетесь насмерть, а если с четвертого — останетесь инвалидом. Вывод: листовка рекламирует прыжки с четвертого этажа.

И посыпались жалобы — в администрацию, прокуратуру, Госнаркоконтроль. Бюрократы всех ведомств всполошились и начали чесать репу — и в самом деле, если алкоголь хуже марихуаны, выходит дело, марихуана лучше?… Непорядок! Наш закон запрещает в популярной литературе сообщать о том, что наркотики различаются по своему действию. Это разрешается делать только в специальной литературе. Вот там медики для медиков могут написать, что марихуана не вызывает физиологического привыкания и гробит организм в разы меньше, чем алкоголь или героин. А простым людям такие вещи знать запрещено. Не доросли еще умишком…

Свобода слова в России в этом смысле действительно ущемлена. Закон «О наркотических средствах и психотропных веществах» запрещает пропаганду «каких-либо преимуществ использования отдельных наркотических средств…» за исключением специализированных изданий, «рассчитанных на медицинских и фармацевтических работников». А тут вон как получилось: рассказали простым людям, что легальный алкоголь хуже нелегальной марихуаны. У людей, естественно, могут возникнуть вопросы: если марихуана более безобидна, чем алкоголь, почему же она запрещена, а алкоголь разрешен?… Что им ответить?

И возмутительная крамола была немедленно снята из всех лифтов. Кажется, рекламное агентство, развесившее рекламу, для порядка даже немного оштрафовали (за рекламу наркотиков предусмотрена административная ответственность в виде штрафа).

А вот сообщившие о воронежском инциденте телеканалы и информационные агентства по непонятной причине оштрафованы не были, хотя о сути этого скандала они рассказывали во всех подробностях и даже показывали гражданам те самые ужасные плакатики с запрещенной информацией, тем самым информируя людей о том, что марихуана лучше алкоголя. Вот какая коварная она, эта «реклама наркотиков», — без мыла пролезет!..

Что ж, сюжет не нов… В разных странах и в разные эпохи власти пытались запретить людям самую разную информацию. Жгли на площадях вредные книги и изымали литературу из библиотек. Чуть ранее сжигали на кострах авторов неправильных книг. И по сию пору борьба с «плохой» информацией не стихает — в Великобритании и Японии, например, активно преследуют сайты самоубийц, то есть те интернет-ресурсы, которые рассказывают людям, как наиболее просто и безболезненно уйти из жизни. Видимо, бюрократы полагают, что жизни людей самим людям не принадлежат, а принадлежат они государству или обществу. И что существует информация, которая людям может повредить. Предполагается, что граждане — недоумки, которые сами оценить информацию не могут, а вот государственные чиновники — запросто. И оценить могут, и решить за граждан, что тем можно смотреть, а что нет.

Но мы-то с вами живем в другой парадигме! В парадигме свободных людей! Которые сами распоряжаются своей жизнью и сами решают за себя, не делегируя это решение бюрократии. И одним из следствий этой либеральной нравственной парадигмы, которая, уже завоевывает себе место на планете, является безусловное право на самоубийство.

К счастью, законодательно самоубийство в развитых странах не запрещено — до этого бюрократия пока еще не дошла. Но если человек имеет право на самоубийство, вправе ли социум запрещать способы самоубийства? Прыгнуть со скалы можно? Перерезать вены? Застрелиться? Повеситься? Спиться?

Все вышеперечисленное не запрещено. Не запрещены законодательно никакие быстрые способы самоубийства. Не запрещены также некоторые медленные способы сокращения жизни. Можно спиться. У меня четверо знакомых — два одноклассника и двое коллег по работе — умерли от пьянства в тридцать с небольшим… Можно сокращать свою жизнь неправильным питанием — жрать острое, кислое, соленое, сладкое, жареное. Можно сокращать свою жизнь гиподинамией. Можно расправляться с собой, принимая легальные наркотики — алкоголь, табак.

Можно ввести себе шприцем в вену бензин или воздух — и умереть тут же. А вот героин ввести нельзя. Хотя героин убивает не сразу, дает еще пожить годика четыре. Почему такая несправедливость? Об этом стоит поговорить…

В развитых странах общественное сознание медленно сдвигается в сторону большей наркотолерантности. Про Голландию и Швейцарию и речи нет, они уже давно в этом смысле притча во языцех. В Бельгии также разрешено курение марихуаны. Не так давно Британия легализовала медицинское применение марихуаны, что неудивительно — коноплю, как лечебное средство, использовали еще в древнем мире. А что касается Англии, то в туманном Альбионе наркотики по степени вредности делятся на три класса — А, В и С. В группе А — самые вредные, сюда входят героин и кокаин. В группе В наркотики послабее. Ну а в группе С — стероиды и антидепрессанты. Так вот, англичане перевели марихуану из класса В в класс С и перестали за нее арестовывать потребителей. Возможно, принятию этого решения поспособствовали дополнительные исследования (по мнению британского медицинского журнала «Ланцет», марихуана занимает одиннадцатое место по вредности в списке вредных наркотических веществ, а алкоголь и табак занимают пятое и девятое места соответственно).

В Израиле Минздрав тоже разрешил производить лекарства из конопли с содержанием активного компонента марихуаны — тетрагидроканнабиола. Их применяют в качестве противорвотного и улучшающего аппетит средства при анорексии, СПИДе и онкологических заболеваниях. Кроме того, представители Министерства обороны Израиля заявили, что будут давать марихуановые таблетки солдатам для лечения депрессии и стрессов после боевых операций.

В Канаде в свое время был подготовлен сенатский доклад на полтыщи страниц о том, что запрет марихуаны не только не эффективен, но и приводит к отрицательным социальным последствиям. И потому должен быть заменен регулирующими оборот этого наркотика правилами — по типу алкогольных. В докладе на основе целого ряда исследований утверждалось, что марихуана приносит гораздо меньший вред, чем табак и алкоголь.

(Специально для будущих экспертов, которые соберутся писать заключение на эту книгу, поясняю: в данном предложении автор не рекламирует наркотики, не сравнивает их действие и не пропагандирует преимущества использования наркотических средств, психотропных веществ и их аналогов (ст. 46 Федерального закона РФ № 3-ФЗ от 08.01.1998 г. «О наркотических средствах и психотропных веществах»), а лишь сообщает читателю о факте выхода в Канаде возмутительного доклада, в котором отдельные империалистические наймиты посмели оклеветать табак и алкоголь, заявив, что марихуана якобы обладает меньшим вредным действием. Каковы! Нам с ними явно не по пути!.. Мы-то с вами знаем: все вещества действуют на организм совершенно одинаково!)

Сенатор Пьер Нолин из Прогрессивно-консервативной партии Канады даже заявил: «Нет существенных причин для применения уголовного кодекса по отношению к людям, употребляющим марихуану. В таком свободном обществе, как наше, каждый должен решать этот вопрос сам за себя».

В Германии приняли закон о создании в стране «Fixerstuben» — сети пунктов бесплатной раздачи наркоманам слабо действующих наркотических препаратов. Первые пункты уже действуют в Гамбурге, Ганновере и Франкфурте-на-Майне. Аналогичные программы существуют в Швейцарии и Испании.

Да что Европа! Даже Америка — страна, в которой борьба с колумбийскими наркобаронами стала национальным видом спорта, дежурным ритуальным заклятием каждого кандидата в губернаторы и бродячим сюжетом голливудского фольклора… даже эта жестокосердная Америка, кажется, дрогнула. Жители Калифорнии большинством голосов одобрили избирательную инициативу, по которой теперь легализовано выращивание марихуаны и ее использование в медицинских целях. А вот Аризонская инициатива еще круче — в соответствии с ней врачам теперь разрешено выписывать пациентам любые препараты в случае медицинской необходимости. Аляска, Колорадо, Невада, Орегон и Вашингтон тоже решили вопрос о медицинском применении марихуаны положительно.

Широко шагает Америка! Это тем более показательно, что мировая война с наркотиками в начале XX века началась именно с США. И немалый вклад в демонизацию марихуаны внесли промышленники Америки… Здесь нужны некоторые пояснения.

Дело в том, что конопля — очень хорошее растение. Оно издревле было весьма распространенной технической культурой. В России, например, в петровские, допетровские и послепетровские времена конопля являлась одной из главных выращиваемых культур, поскольку Русь-матушка продавала в Европу пеньку — конопляное волокно для производства веревок и корабельных канатов. Конопля была для тогдашней России тем же, чем сейчас является нефть — одним из главных экспортных товаров. До девяноста процентов такелажа европейского флота производилось из русской конопли! Конопля прописалась даже в гербах некоторых наших городов… Все знают, что Россию называют посконной, но мало кто в курсе, что такое посконь. А это конопля, между прочим! Точнее говоря, мужское растение конопли и одновременно ткань из конопли. Так что «посконная Россия» — это «конопляная Россия». Уже по одному этому понятен масштаб возделывания травки…

Но из конопли можно делать не только канаты и ткань. Из нее можно производить смазочные материалы, пластмассу, лекарства, бумагу… Причем конопляная бумага по своему качеству ничуть не уступает древесной. И она гораздо экологичнее: лес-то растет десятилетиями, а конопля — однолетнее растение. Чем безвозвратно сводить ценный лес, лучше выращивать дешевую коноплю. Однако случилось не как лучше, а как всегда, то есть хуже. Потому что на стороне деревянных бумагоделов против бумагоделов конопляных выступил не кто иной, как Уильям Херст.

Кто это такой? Миллионер. Американец. Хозяин огромной медиаимперии. Изобретатель дешевых газет для плебса — именно благодаря этому человеку на свет появилось то, что мы сейчас называем желтой прессой — крупные заголовки, обилие фотографий… Херст не гнушался ничем, вплоть до того, что за большие деньги заказывал статьи Гитлеру и Муссолини.

У Херста было 5 кинокомпаний, 8 радиостанций, 15 еженедельников и 30 газет. Работало на миллионера более 30 тысяч человек. И всю эту массмедийную мощь он использовал для решения своих финансовых вопросов. Если Херсту нужно было ругать Рузвельта, его газеты Рузвельта дружно ругали. Потом, когда Херсту стало выгодно поддерживать Рузвельта, все его газеты пели Рузвельту осанну. Но затем денежные интересы Херста вновь вошли в противоречие с политикой Рузвельта, и все журналисты, работавшие в империи Херста, опять резко поменяли точку зрения и начали поливать Рузвельта грязью. Сам же Рузвельт отозвался о Херсте так: «Я думаю, Херст навредил демократии и цивилизации в Америке больше, чем любые три его современника вместе взятые». Рузвельт и сам не пряник, но про цивилизацию — это в точку!

Дело в том, что медиаимперия Херста закупала газетную бумагу у корпорации «Дюпон Кэмиклз», которая производила ее из древесной целлюлозы. (Это та самая фирма «Дюпон», которая в конце XX века провернула грандиозную всемирную аферу по замене фреонов на другие хладагенты, патенты на которые принадлежали, разумеется, фирме «Дюпон». Основанием для запрета фреонов послужила опровергнутая позже гипотеза о том, что фреоны разрушают озоновый слой. Сколько миллиардов заработал «Дюпон» на этом обмане, до сих пор неизвестно.) Так вот, по просьбе Дюпона Херст развернул в своих газетах масштабную пиар-кампанию по очернению конопли. Потому что производители конопляной бумаги были прямыми конкурентами Дюпона! Кроме того, Дюпон и Херст вышли на Гарри Анслингера — фанатичного главу американской наркополиции. Информационный вал, который был сформирован медиаимперией Херста и деньгами Дюпона, а также их контакты с руководством наркополиции привели к тому, что в 1937 году через Конгресс был продавлен запретительный налог на продукцию из конопли, который практически замораживал всю «конопляную индустрию», в том числе и фармакологическую. Были запрещены все лекарства из конопли — такого страху нагнали на страну!

Любопытно, что в 1970 году Верховный суд США признал этот налог противоречащим конституции. А еще любопытнее, что во время Второй мировой войны продукция из конопли в огромном количестве потребовалась армии, поскольку война на Тихом океане затруднила поставки джута, и американских фермеров стали вновь агитировать сажать коноплю, которая не требует ни гербицидов, ни пестицидов, но при этом дает неизменно высокий урожай растительного волокна. По американским просторам ездили специальные кинопередвижки и крутили фермерам 15минутный агитационный фильм «Конопля для победы» («Hemp for Victory», 1942), который пропагандировал выращивание этого полезного растения. Фермеров-коноплеводов и их детей даже обещали не забирать на войну, настолько остро страна нуждалась в дешевом растительном волокне для производства прочных тканей и канатов.

А вот после войны фильм спрятали подальше и продолжили старую прогибиционистскую политику. Которая, надо сказать, началась не в 1937 году, с принятием повышенного налога на конопляные изделия, а гораздо раньше — в 1914 году. Именно тогда был принят знаменитый «Акт Гаррисона». Он ограничивал оборот героина и опия и находился в общем русле тогдашней политики США — следом, напомню, в Америке был запрещен и алкоголь. Такое уж было тогда время! Социалистическое! Идеи о том, что общество главнее индивида и может вмешиваться в его жизнь, чтобы индивида насильно осчастливить, породили не только коммунизм и фашизм, но и более легкие социальные болезни типа прогибиционизма, от коих мы не можем вылечиться до сих пор… Стараясь улучшить жизнь людей насильно, общественные активисты добивались тогда проведения в жизнь тоталитарных законов и устанавливали тоталитарные режимы.

Социалистические по своей природе антинаркотические гайки в США начали закручиваться еще с конца позапрошлого века — первые попытки запретить наркотики (алкоголь в первую очередь, поскольку героин и поршневой шприц тогда еще не изобрели, а опий и гашиш были мало известны широкой американской публике) начали предприниматься с 1846 года: местные законодатели периодически вводили сухой закон в разных штатах, а суды его отменяли.

Потом, по мере того как общинные (социалистические) идеи набирали силу, крепло и давление прогибиционистов: к 1905 году сухой закон был окончательно принят в трех штатах, к 1912 году — в девяти, к 1916 — в двадцати шести штатах. Наконец, в 1919 году состоялся общенациональный сухой закон. Это было просто массовое поветрие: сухой закон о ту пору в разном виде вводили в России, Норвегии, Финляндии, Исландии. Говорю же — социалистическое было время…

В тридцатые годы сухой закон в США был отменен, но только для алкоголя, а не для марихуаны, поскольку ее демонизации как раз и поспособствовали упомянутые выше Херст с Дюпоном. Но общественное мнение пошатнули не только заказные статьи Херста. Дело в том, что систематических исследований воздействия марихуаны на организм тогда было гораздо меньше, чем накоплено сейчас, поэтому Херст вовсю транслировал мифы. Его дружок — фанатик прогибиционизма и по совместительству глава наркополиции Анслингер приводил, например, общественности такие аргументы: «курение марихуаны — признак негритянской и мексиканской культуры, которая разлагает белую культуру американцев», «курение распространяет насилие». После Второй мировой, когда науке стало больше известно об успокаивающем воздействии конопли на психику человека, Анслингер добавил еще один пункт обвинения марихуаны — прямо противоположный его прежнему утверждению о том, что трава провоцирует насилие: «конопля — орудие коммунистического режима, с помощью которого мировой коммунизм хочет превратить наших солдат в пацифистов».

Общественное мнение было готово согласиться с прогибиционистами по одной простой и вполне животной причине: новое пугает зверя. А общественное мнение — зверь, который весьма враждебно относится ко всему непривычному — вальсу, коротким юбкам, длинным прическам… Когда в Европу впервые попал кофе, идеологический аппарат (церковь) всячески сопротивлялся открытию кофеен, полагая, что питье этого нетрадиционного для Европы напитка суть смертный грех и разложение устоев. Когда по Европе, а позже по петровской России стало распространяться курение никотина (о том, что это вредно для здоровья, тогда не знали), церковь протестовала против сего «бесовского увлечения», называя курение «каждением дьяволу». Аналогичная штука произошла в Америке с марихуаной. Это было весьма нетрадиционное для консервативных белых людей занятие, оттого и возникло неприятие в среде самых ригидных слоев населения. Данное глухое неприятие нужно было только вербализовать и рационализировать. Что и сделал Херст.

В общем, марихуана была обвинена и наказана. А вместе с ней исчезла и полезная в хозяйстве конопля. И поскольку Штаты уже уверенно вживались в роль мирового лидера, за ними потянулись другие страны — в 1948 году в Париже был подписан Протокол о международном контроле за наркотическими средствами, куда включили марихуану (до этого в Европе боролись, в основном, с опием).

К чему привела политика сухого наркозакона, теперь известно: она полностью изменила социальную картину наркозависимости, выделив зависимых людей из обычного общества и сдвинув их в криминальную тень. Если раньше наркоман вполне мог быть приличным человеком и даже литературным героем, как, например, Анна Каренина или Шерлок Холмс, то после запрета эти люди стали изгоями и «социально неприкасаемыми». Если раньше героин продавался в аптеках и любой мог его незадорого купить, то запрет взвинтил цены и заставил зависимых людей идти на преступление, чтобы достать немалых денег на очередную дозу…

Ну а кроме того, запрет породил самую страшную из всех когда-либо существовавших мафий — наркомафию. А с ней и коррупцию полицейского аппарата. Прежние преступники — вор-одиночка или запойный убийца — не могли коррумпировать полицейский аппарат, а организованная мафии уже могла.

…И вот теперь мы видим, как давшие сто лет назад мощную отмашку для прогибиционизма Соединенные Штаты нынче постепенно-постепенно ослабляют антимарихуановую хватку. Напомню: штат Невада, где легализована проституция, легализовал и употребление марихуаны. В Неваде легализацию поддержала крупнейшая газета штата «Las Vegas Review-Journal», написавшая: «Легализация положит конец бессмысленному притеснению людей, мирно и индивидуально употребляющих марихуану».

Напомню, что схожим путем пошли и многие другие штаты — Орегон, Огайо, Мичиган, Аризона, округ Колумбия, Айдахо, Аляска, Мэн, Гавайи… В основном пока сделан только первый шаг — легализовано медицинское употребление марихуаны. Но вот в Айдахо, например, можно теперь курить травку за рулем автомобиля наравне с табаком — лишь бы это не создавало угрозы движению. Такое решение вынес суд штата в деле Мэтью Петцера, которого полиция хотела оштрафовать за вождение под марихуановым кайфом. А право в США прецедентное.

Запрет на коноплю не продержался, как видите, и века. И мы сейчас находимся в процессе развинчивания наркотических гаек — такого же постепенного, каким было завинчивание. Губернатор Калифорнии Арнольд Шварценеггер, который сам курил травку, заявил, что не против легализации марихуаны в своем штате. Дело в том, что Калифорния еще в 1996 году разрешила использовать марихуану в медицинских целях. А сейчас больше половины жителей штата голосуют за полную легализацию травы. Впрочем, такая ситуация не только в Калифорнии — 61 % американцев полагают, что полиции не стоит заниматься курильщиками марихуаны. Да что калифорнийский Шварценеггер! Сам Барак Обама признался, что курил марихуану и нюхал кокаин!

Наконец, в январе 2010 года мир потрясло известие из Чехии — там легализовали употребление не только легких наркотиков типа марихуаны и галлюциногенных грибов, но и тяжелых — героина и кокаина!

Но не везде такое благолепие. Есть страны, где за наркотики предусмотрена смертная казнь. Например, в Индии, Бангладеш, Индонезии, Иране, Малайзии, Южной Корее, Таиланде, Турции, Египте. А теперь найдите среди этих стран хоть одну развитую…

Что же происходит? Почему цивилизованные страны стали мягче относиться к такому «злу», как наркотики?

Почему Сорос выделил общественным движениям — участникам борьбы за легализацию марихуаны несколько миллионов долларов? Почему в ноябре 1998 года в Секретариат ООН поступило весьма необычное письмо? Необычной была не только тема послания (в письме содержалось требование пересмотреть «стратегию войны с наркотиками, доказавшую свою несостоятельность»), но и уровень «подписантов». Войной с наркотиками оказались недовольны бывший генеральный секретарь ООН Перес де Куэльяр, бывший госсекретарь США в администрации Рональда Рейгана Джордж Шульц, бывший премьер-министр Греции Андреас Папандреу, лауреат Нобелевской премии Джон Полани и многие другие известные в Америке и в мире люди.

Что творится на свете?… Ничего особенного, просто люди постепенно начинают стряхивать с себя манихейские мифы об инфернальном зле, имя коему «Эти Ужасные Наркотики». И нам, чтобы очистить разум от наносов, нужно разобраться, что есть наркотики и как они работают.

Почему люди принимают наркотики?… Часто встречается такая версия: экономические неурядицы, в которых погрязла многострадальная Россия, — причина роста наркомании. Типа людям негде работать, некуда пойти, нечем заняться, они отчаялись — и давай кокаин нюхать!..

Это, конечно, глупость. Если бы причина наркомании была только в плохом экономическом обустройстве общества, тогда наркомании не было бы в экономически благополучных странах, таких как Канада, США… А наркомания существовала всегда — во все века и у всех народов. И не только у народов! Замечено, что животные и те балуются галлюциногенными грибами и травками. Едят и балдеют. У них тоже с экономикой плохо?

В Южной Африке раз в год разные виды животных участвуют в своебразной вакханалии — когда цветет ягода марула, все джунгли сбегаются есть их. Сок марулы превращается в желудке в спирт. Животным нравится.

Альбатросы — те вообще токсикоманы: любят летать над поверхностью моря в местах, где фитопланктон особенно интенсивно выделяет сильно пахнущий газ — диметилсульфид.

Козы любят объедать заросли кофейных деревьев, после чего возбуждаются, начинают весело скакать… Говорят, пить кофе люди начали, подсмотрев за таким поведением коз.

Домашние кошки тащатся от кошачьего наркотика — валерианы. Один запах валерианы приводит кошку в состояние «изумления». Это известно. Меньше известен факт, что кошки пьянеют также от кошачьей мяты (название говорит само за себя), тимьяна, бузины. И не только кошки, кстати. Вернее, не только обычные домашние кошки, но и пумы, тигры, львы, леопарды — все семейство кошачьих балдеет от эфирных масел кошачьей мяты. Раньше рысей ловили, используя в качестве приманки именно этот кошачий наркотик. После дозы кошка испытывает эйфорию, катается по земле, урчит, выпускает когти… Забавно, что экстракт из мяты может опьянить даже слона! Настолько, что африканский гигант от одной мятной конфетки начинает качаться, пускать слюну и терять равновесие.

Для псовых таким наркотиком является мускат — вечнозеленое тропическое дерево.

Вороны, сороки, скворцы, дрозды, сойки, индюки, попугаи ловят свой кайф от так называемых муравьиных бань — садятся на муравейник, расправляют крылья и распушают перья. Иногда птица даже захватывает клювом муравьев и засовывает их между перьями. После многочисленных укусов, обогащающих тело птицы муравьиной кислотой, птица начинает пьяные пляски — вытягивает голову вверх, глаза мутнеют, взгляд устремлен в одну точку, на клюве выступает слюна. Это состояние продолжается у птицы примерно полчаса.

В отсутствие муравьев птицы начинают искать заменитель привычного наркотика. Один из натуралистов описывал случай, когда два зяблика ежедневно прилетали к стволу гнилого тлеющего дерева и до изнеможения танцевали в струях дыма. Иногда птицы устраивают себе «табачные бани» — посыпаются табачным пеплом, если могут его достать.

Порой люди сами приучают животных курить. Известны курящие коты, обезьяны… Последние, кстати, благодаря развитым губам быстро научаются пускать кольца и философски их созерцают. Мыши тоже любят иногда пожевать табачные листья. Даже рыбы не прочь «поторчать»: индийцы бросают в воду корни особого растения, которое привлекает и одурманивает рыбу. Которую потом хитрые индейцы берут голыми руками и собирают в корзины.

Кстати, для умственной разминки предлагаю подумать и самим дать ответ, отчего русские крестьяне дали одному из видов грибов название «весёлки».

…Так что тяга к наркотикам идет, конечно же, не от тяжелой жизни и не от экономических неурядиц. Не от беспросветной нищеты Элвис Пресли помер в наркотическом угаре. Не от бедности американская богема сидит на кокаине, а американское студенчество — на марихуане. Не от социальной ущербности Высоцкий ширялся, а Олег Даль пил водку. Причины наркомании не экономические и не социальные. Они — биологические. Здесь и надо копать…

Наркотики так плотно вошли в наш быт, что даже не замечаются. Люди периодически собираются вместе, чтобы пообщаться и во время общения перорально принимают наркотики. Кто-то делает это каждый день. Кто-то раз в неделю. Кто-то по праздникам. Это нормально… Солдатам в время войны ежедневно выдавали дозу С₂Н₅OН, разведенную в воде, — фронтовые 100 грамм… Президенты двух стран после переговоров на высшем уровне идут обедать и — чисто символически! — принимают по дозе… Американец и японец после работы идут в бар и там принимают наркотики. Русские и украинцы делают это у себя на кухне, разговаривая за жизнь. А без наркотиков — какое общение?!

Это делают на свадьбах. Это делают на похоронах. Это делают во время календарных праздников. Собственно, без наркотика нет ни праздника, ни встречи, ни свадьбы. Наркотик — символ нашей цивилизации.

Попытки почти полностью запретить наркотики делались, но ни к чему хорошему не привели — о сухом законе в США и сопровождавшем его разгуле бутлеггерской мафии мы уже говорили. Именно тогда приобрели необычайную популярность автоматы Томпсона, нелегальные спиртные напитки и подпольные притоны с джазом, куда люди вечерами ходили нелегально принимать С₂Н₅OН… Так всегда бывает с запретами и силовыми методами — хотят избавиться от порока, силой насадить добро, а взамен почему-то получается сплошное зло — мафия, кровь, трупы. Благими намерениями, как известно, вымощена дорога в ад…

У всех на памяти борьба с алкоголизмом в СССР в 1980-е годы, когда вместо запрещенного алкоголя резко выросло употребление наркосуррогатов. Раз выросло, значит, была объективная потребность, которую, запрещая, не учли. Потом власти и в США, и в СССР спохватились, поняв, что совсем без наркотиков люди все-таки не могут. Это не баловство, а необходимость.

Самая большая наивность — думать, что запретом можно ликвидировать биологическую предрасположенность. Увы, пока существуют физические законы сохранения, ничто никуда бесследно не пропадает и не возникает из ниоткуда. Запретом ничего нельзя уничтожить, запретом можно только породить — мафию. Если рынок спроса и предложения существует, запретом можно лишь перевести его из легального состояния в нелегальное. А скрытая язва всегда хуже открытой.

Только люди очень недалекие всерьез полагают, что если наркотик запретить, то потребность в нем в обществе сразу исчезнет или чудесным образом уменьшится, а если разрешить — все немедленно сопьются (скурятся, исколются…). На самом деле легализация или запрет существенно не влияют на объем рынка, эти мероприятия лишь смещают спрос от одних наркотиков в сторону других. Общее же число наркоманов не меняется.

Сегодня все наркотики делятся на легальные и нелегальные. Легальны, например, следующие вещества: этиловый спирт, никотин, кофеин, теин. Курить табак, пить спиртное и кофе в любых количествах, заваривать чифирь у нас никому не заказано. Остальное запрещено. Причем запрещено не по причине вреда, наносимого здоровью, а просто в силу случайных исторических факторов. Так вышло, что каждая культура легализовывала свой традиционный наркотик. У европейцев произрастал виноград, из которого получали алкоголь. Индейцы жевали коку и кактусы пейот. Народы Севера кушали мухоморы. Азия курила опий и гашиш. Но сложилось так, что не индейцы завоевали Европу, а наоборот, поэтому теперь в Америке пьют, а не жуют. Европейцы колонизировали Север и запретили эскимосам и прочим чукчам кушать в принципе безвредные грибы, но разрешили пить вредную водку. И теперь народы Севера и индейцы Америки практически погублены. Ведь к традиционным наркотикам организмы людей поколение за поколением приспосабливались, поэтому европейцы могут пить много. А у северных народов, которые раньше водки и не нюхали, нет необходимого фермента, который разлагает алкоголь, они быстро спиваются и вымирают от «огненной воды». Страшное и неприглядное зрелище, если кто был на Русском севере или на Аляске…

Победившие цивилизации приносили с собой и навязывали свои «традиционные ценности». Но и проигравшие не дремали. Глобализация в сфере наркотиков началась гораздо раньше, чем в сфере высоких технологий, Интернета и финансов, поэтому в любой точке мира можно найти любые региональные наркотики. Да еще хворосту в огонь наркомании подбросила химия, насинтезировав «много нового и интересного».

Зачем же организму нужны наркотики?

1. Они поднимают тонус. Наркотики позволяют менять эмоциональное состояние. А разнообразить свое эмоциональное состояние — физиологическая потребность любого организма. У человека есть три витальных влечения: пищевой инстинкт, половой инстинкт и инстинкт менять свое психическое состояние. Для этого человеку нужны либо психоактивные вещества, либо психоактивные действия. Если человек недополучает своей нормы эмоций, он может впасть в депрессию. Если человек долго не испытывает «крайних» состояний сознания, он может заболеть.

Есть люди (по мнению наркологов, их порядка 30 % населения), у которых порог психических реакций достаточно высок. Им нужны избыточные стимулы, более интенсивные, чем обычным людям. Вот они-то и могут подсесть на легальные или нелегальные наркотики или стать «адреналиновыми наркоманами» — альпинистами, гонщиками, азартными игроками… Не одно, так другое, но 30 % — урожденные потенциальные наркоманы, и ничего с этим не поделать. Такие эмоционально лабильные граждане, кстати, отличаются повышенной влюбчивостью, именно они склонны лишний раз «страдануть» или порезать вены из-за несчастной любви, чаще среднего менять партнерш. Любовь, как мы уже знаем, — легкая амфетоминовая наркомания.

У каждого человека свой выбор допинга. Но замечено, что, если снижается количество легальных психоактивных веществ (тех же сигарет, водки), народ начинает употреблять нелегальные, потому что потребность в них не исчезает: она объективна. Вспомним 1985 год, принятие очередного «сухого» закона. Люди стали употреблять таблетки, снотворное, транквилизаторы, дихлофос. Увеличилось количество смертей от алкоголя, потому что много пили самодельной бормотухи вместо качественного наркотика… Ведь чем хорош легальный наркотик? Тем, что он чистый, не суррогат…

«Передозировки уличными наркотиками низкого качества калечат или убивают потребителей, что ведет к перенагрузке системы здравоохранения», — взывает к разуму Сорос.

2. Наркотики снимают стрессы и усталость. Вся наша цивилизация — сплошной стресс: мы живем не только в «нештатной» искусственной среде, но и в нештатном количестве — людей на Земле в 100 000 раз больше, чем животных с аналогичной массой и типом питания, а стесненность, как известно, вызывает агрессию, которую нужно подавлять или как-то перенаправлять, чтобы не разрушить социум. А если еще учесть, от какого животного мы произошли… Не от самого удачного.

Дело в том, что у приматов практически нет природных врагов. Они сами себе враги. И еще: приматы не хищники и не обладают хищной «инструментальной мощью» — когтями, клыками, силой… А у таких животных, как биологам давно известно, ослаблен так называемый популяциоцентрический инстинкт — инстинкт сдерживания внутривидовой агрессии. И если уж именно такой зверь «выбивался в люди», ему нужны были мощные внешние ограничители и канализаторы агрессии. Они и появились, иначе бы вы сейчас не читали эту книгу. Общее название этих системных ограничителей — культура. Религия, мораль, спорт, кино, игры, карнавалы… И наркотики. Как неотъемлемая часть культуры. Если сомневаетесь, вспомните, как глубоко укоренен в культуре алкоголь — в песнях, пословицах, литературе, анекдотах, бытовых привычках… Поэтому потребляющих наркотики — большинство. Просто все принимают разное и с разной частотой.

Беда только в том, что наркотики вызывают привыкание, и водка — лучший тому пример. Правда, не все наркотики таковы. Физиологическое привыкание вызывают только те вещества, которые по своему химическому составу схожи с метаболитами — соединениями, которые участвуют в процессе обмена веществ в организме. Это алкоголь, никотин, эндорфины, амфетамины, опиаты — они есть в организме всегда. Поэтому регулярное принятие спирта, никотина, морфия, героина, опиума вызывает физиологическое привыкание: наркотик встраивается в процессы обмена веществ в организме вместо природного аналога, а затем, при его недостатке, у организма начинаются разной силы ломки. Алкоголики и героинисты мучаются в поисках дозы и могут даже умереть без нее; курильщики стреляют сигарету, а при невозможности достать курево начинают курить состриженные ногти, волосы, конский щавель…

Некоторые особо продвинутые граждане умудряются с помощью специальных практик — восточных упражнений, хитрых диет и дыхательной гимнастики — поддерживать в организме достаточно высокий уровень физиологических эндорфинов и веществ амфетаминовой группы и поэтому постоянно находятся в «радостном состоянии», полагая, что достигли просветления…

Другая группа веществ — галлюциногены — физиологического привыкания не вызывают, поэтому во многих странах считаются неопасными и постепенно легализуются. Самый яркий пример — марихуана.

А есть люди, которые подсели на гипноз. Я сам был свидетелем, как гипнонаркоманы переезжают за гастролирующим гипнотизером с площадки на площадку, покупают билеты на каждое представление, выходят на сцену, где подвергаются галлюциногенному воздействию гипноза, которое аналогично действию наркотиков…

(Еще раз — специально для будущих экспертов, которые соберутся писать заключение на эту книгу: в данной главе автор не рекламирует наркотики, не сравнивает их действие и не пропагандирует преимущества использования наркотических средств, психотропных веществ и их аналогов (ст. 46 Федерального закона РФ № 3-ФЗ от 08.01.1998 г. «О наркотических средствах и психотропных веществах»), а лишь сообщает читателю достаточно общеизвестные факты, широко опубликованные во множестве открытых источников.)

У прогибиционистов существует ошибочное мнение, будто от слабых наркотиков люди переходят к сильным. Мол, начнешь с марихуаны, а закончишь героином. Для того чтобы убедиться в ложности этого тезиса, достаточно оглянуться по сторонам. Миллионы людей вокруг нас курят. Сколько из них, начав с «Мальборо», перешли на героин?… Практически все люди пьют. А некоторые даже страдают алкогольной наркоманией. Много ли среди пьющих морфинистов?… Даже антинаркотический сайт «NarCom.ru» признает: «Не существует никакой обоснованной психологической предпосылки перехода из разряда курильщиков конопли в потребители героина».

Отчего же возник миф о переходе со слабых наркотиков на сильные? Оттого, что практически все принимающие кокаин или героин действительно начинали с марихуаны. Но это вовсе не значит, что все, курившие марихуану, переходят к героину. Напротив, в соответствии со статистикой, полученной правительством США, на каждые 100 человек, попробовавших марихуану, приходится лишь один, который в настоящее время употребляет кокаин раз в неделю или чаще.

Прогибиционисты, демонизирующие наркотики, также часто ругают Голландию, говоря, что эта страна «превратилась в наркотическую помойку Европы». Особенно эту сентенцию любят озвучивать представители правоохранительных органов. Им лень позвонить в голландское посольство или заглянуть в Интернет, чтобы узнать статистику. Поэтому они ориентируются на личные впечатления тех, кто бывал в Амстердаме. Действительно, во всем городе стоит специфический запах марихуаны. По площадям ходят обкуренные негры и белые туристы. На улицах продают экстази и крэк… Это в глазах людей непривычных и есть «наркотическая помойка Европы». Думается, если бы человек с такой логикой впервые в жизни попал на Арбат и увидел сотни разноцветных матрешек, он бы сказал, что Москва превратилась в «матрешечную помойку Европы». Но кого интересуют личные впечатления? Давайте обратимся к фактам.

А они таковы: с момента легализации легких наркотиков потребление тяжелых наркотиков в Голландии перестало расти, и теперь в Голландии контингент героинистов стареет, то есть рекрутирования молодежи в героинисты практически не происходит.

А вот в некоторых азиатских странах за нелегальные наркотики расстреливают. Очень жесткое в этом отношении, например, законодательство Таиланда. Однако потребление наркотиков в Таиланде растет.

В принципе, фраза «запрет — это не метод решения проблемы» стала расхожим штампом во всем цивилизованном мире. И действительно, голый запрет на потребление и предложение — самый неэффективный метод борьбы со спросом. Однако даже справедливые до банальности штампы почему-то сразу забываются, когда речь заходит о нелегальных наркотиках. И общество вновь и вновь старательно наступает на одни и те же грабли, требуя: «Запретить!» Хотя исторический опыт США в период «сухого закона» доказал, что запрет на предложение спроса не уменьшает, а лишь порождает мафию, которая этот спрос удовлетворяет.

Больше того, по наблюдениям врачей-наркологов, запрет может провоцировать потребление: две трети (!) молодых людей впервые приобщаются к наркотическим веществам из любопытства и желания узнать, что там, за гранью запретного (подробнее см., например, Ф. Райе «Психология подросткового и юношеского возраста», СПб., 2000).

По признаниям министерств внутренних дел разных стран (в том числе и МВД России), эффективность полицейской системы в борьбе с наркотиками составляет 10–25 % — именно такое количество наркотиков изымается правоохранительными органами. Остальное — продается на черном рынке. Десятипроцентная эффективность — это девяностопроцентная неэффективность.

Чудовищная (1000-процентная!) рентабельность наркобизнеса обеспечивается государством. Запрещая наркотики и тем самым поднимая цену на товар, оно только играет на руку мафии. Себестоимость грамма кокаина — несколько центов (его изготовление не сложнее производства аспирина), а продажная цена — 100–150 долларов. Такова цена запрета.

Наркоманию ликвидировать нельзя (спрос нельзя ликвидировать, его можно только удовлетворить). Зато можно ликвидировать наркомафию, если ввести предложение и потребление нелегальных наркотиков в легальное русло. Но, увы, государство не хочет ликвидировать наркомафию. Наоборот, оно хочет тратить миллиарды долларов на совершенно неэффективную борьбу с нелегальными наркотиками. Вместо того чтобы заработать на легальных.

По российской милицейской статистике, от 30 до 60 % имущественных преступлений (кражи, грабежи, разбойные нападения) совершаются наркоманами в поисках денег на очередную дозу. Если бы больной наркоманией мог бесплатно получить в наркологическом диспансере дозу наркотика в одноразовом шприце, количество преступлений по стране сократилось бы вдвое; аналогично сократились бы штат и бюджет МВД (либо при том же бюджете и сокращении штата вдвое выросла бы зарплата офицеров). Вот о чем писал Сорос и авторы письма в ООН.

И все-таки в мире еще очень много недалеких людей, которые полагают, будто государство имеет право заботиться о здоровье населения насильно. Большая ошибка! Как верно заметил уполномоченный по вопросам наркомании города Гамбурга X. Боссонг, выступая в Санкт-Петербурге (февраль 1995), «нельзя научить человека вести здоровый образ жизни под угрозой уголовного наказания…»

Когда-то большевики уже пытались загнать человечество железным кулаком к счастью. Не вышло. Выяснилось, что формула «фюрер думает за нас» — не самая эффективная для функционирования экономически успешного социума. Теория систем утверждает, что сложная система работает тем лучше, чем больше в ней центров, принимающих решения. Применительно к обществу это означает, что каждый должен отвечать за себя сам. Тем более что в демократическом светском государстве человек имеет право на самоубийство. Любым способом…

Некоторые полагают, будто легализация наркотиков увеличит число наркоманов в разы. Трудно сказать, откуда взялась подобная идея. Как уже сказано выше, примерно 30 % людей генетически склонны к наркомании. Это — весь потенциальный рынок, который распределяется между видами препаратов и видами рискованной деятельности (для адреналиновых наркоманов). И государству как раз выгодно смещать этот рынок в сторону препаратов более легких — например, от водки к вину и пиву.

Если легализовать потребление наркотиков, возрастет потребление марихуаны, а потребление героина упадет. Просто потому, что исчезнет героиновая мафия. Сейчас героин распространяется по самой агрессивной из возможных торговых схем — по принципу сетевого маркетинга, как гербалайф, как некоторые виды косметики и суперсовременных пылесосов… Сетевой маркетинг основан на том, что товар можно купить только у распространителя (супервайзера и проч.), поскольку он не продается в розничной сети. Это позволяет накрутить бешеную наценку. Но опасность сетевого маркетинга не только в накрутках. Она и в его агрессивной политике. Гербалайфщики выстраивают пирамиды. Наркодилеры тоже. Причем наркодилерам делать это проще, поскольку их товар вызывает привыкание.

Наркоторговцы специально сажают детей на иглу, чтобы получить будущих потребителей. Это прекрасно налаженная система. Севшие на иглу будут соблазнять героином других людей, чтобы заработать себе на дозу. Типичная пирамида сетевого маркетинга. Но если нет системы, которой выгодно сажать детей на иглу, нет наркомафии, то и некому приучать школьников к наркотикам! Некому в геометрической прогрессии увеличивать число героиновых наркоманов. Легализация обрывает цепочки сетевого маркетинга. Соответственно снижая число героиновых наркоманов.

Если вы взрослый человек, если вы твердо решили умереть, вам этот наркотик в специальном месте продадут. За малые деньги. А когда вы станете наркоманом, будут давать бесплатно — лишь бы вы никого не убили за дозу. А чтобы вы никого не грохнули под кайфом, вас уколют прямо в закрытой палате диспансера. Оклемаетесь после угара, выйдете. Завтра придете за новой дозой. И так до смерти. Вы сами выбрали свой конец. И задача общества — сделать так, чтобы ваша болезнь не была опасна для окружающих. Для общества колоть больного бесплатно выгоднее, чем содержать наркомафию и неэффективных борцов с нею.

— А где же граница вседозволенности? — спросит меня молодой читатель, только-только начинающий самостоятельное вхождение в жизнь. — Проституцию вы легализовали, потому что это рынок — спрос и предложение… Наркоманию легализовали, потому что это рынок — спрос и предложение… Но ведь на рынке киллеров тоже есть спрос и предложение! Давайте легализуем убийства, насилие, воровство…

Милый румяный мальчик! Как забавна каша в твоей не привыкшей к работе голове! Никто не призывает легализовывать преступления — убийства, воровство, взлом компьютерных сетей, нарушение авторских прав и проч. Но дело в том, что проституция и торговля наркотиками — не есть преступление де факто! Эти деяния могут быть преступлениями только де юре, точно так же, как можно обозвать преступлением любое действие или бездействие человека. Дело не в формалистике, а в сути. А чем, по сути своей, преступление отличается от непреступления, ты можешь, несмотря на юный ум, догадаться и сам. Для этого изложенного мною выше вполне достаточно. Дерзай!

А пока малыш думает, взрослый читатель может ознакомиться с некоторыми любопытными цифрами.

— Годовой объем сбыта нелегальных наркотиков в мире — не менее 300 000 (трехсот тысяч) тонн. Таков объективный спрос человечества.

— Средняя продолжительность жизни героиниста — 4,5 года после первого укола. (Поэтому, для очистки «государственной совести», перед тем, как купить у государства первую дозу, человек может дать подписку о том, что он в курсе печальных последствий этого шага.)

— Исследования, проведенные в США, показали, что более 60 миллионов американцев хотя бы раз пробовали марихуану, причем большинство из них признало, что после курения травы они пришли к выводу о том, что «официальные предупреждения о вреде этого растения являются просто пустой болтовней».

Я абсолютно уверен, что когда-нибудь в будущем нынешний государственный запрет на употребление наркотиков будет считаться такой же дикостью, как средневековая инквизиция. И в самом деле — разве могут одни люди навязывать свои представления о правильном поведении другим людям, если их это непосредственно не касается? Разве могут одни люди запрещать другим носить розовые штаны, слушать джаз или употреблять «нехорошие» вещества? Да еще сажать за это в тюрьму?…

Дикость какая!..

Глава 37

Право на жизнь — это право на смерть (продолжение)

Есть в физике очень модная ныне теория струн. Это весьма многообещающее математическое построение неплохо описывает действительность на микроуровне. Существует только одна закавыка — вариаций этой теории слишком много: математический аппарат допускает пять разных описаний мира с помощью теории струн! Выбирай на вкус!.. И это странно и обидно. Как один мир могут описывать пять разных теорий? Почему их пять? «Может быть, у всех этих теорий есть какое-то общее ядро?» — задумались физики. В конце концов, это самое общее ядро было найдено: оказалось, что все пять теорий математически исходят из одного общего формализма, который назвали «М-теорией». То есть наши пять теорий струн из М-теории просто логически вытекают, являясь ее следствиями. И внешняя непохожесть этих теорий — кажущаяся.

К чему я веду? К тому, что тезис о необходимости легализации наркотиков и проблема эвтаназии, о которой пойдет речь в этой главе, на первый взгляд совершенно разные вещи. Но фактически это два следствия одного, основного постулата той самой нравственной парадигмы, которую я, как пророк, несу тебе, читатель. С постулатом ты уже знаком, звучит он просто: жизнь человека принадлежит самому человеку, а не другим людям. Это наша «М-теория». А легализация наркотиков — ее прямое следствие, поскольку никто не вправе заставить человека насильно вести здоровый образ жизни и преследовать его за то, что он губит свое собственное здоровье наркотиками.

По той же самой причине необходима легализация эвтаназии: никто не может заставить человека жить и мучиться, если человек этого не хочет. Напротив, задачей социальных институтов, которые есть всего лишь механизмы комфорта, является не бессмысленное принуждение людей, а помощь им. Механизмы для нас, а не мы для них. Они наши слуги. И значит, общество должно обладать социальным аппаратом, который помогал бы людям быстро и безболезненно уходить на тот свет, когда им заблагорассудится.

В цивилизованных странах, в отличие от стран диких, недоразвитых, это постепенно начинают понимать. Посмотрите на Европу, на ее самые развитые государства — практически там же, где легализуют наркотики, разрешают и эвтаназию.

Швейцария. На территории Швейцарии не только граждане этой страны, но и туристы имеют право на эвтаназию. Поэтому сюда за легкой смертью приезжают неизлечимо больные люди из тех стран, где эвтаназия пока вне закона.

Причем, что интересно, в Швейцарии эвтаназию могут проводить не только врачи, но и любые граждане! Поэтому в стране существуют целые организации добровольцев, которые помогают желающим покинуть наш лучший из миров. Статья 115 швейцарского уголовного кодекса освобождает от ответственности человека, который помог уйти на тот свет кому-либо, в случае если помогающий не преследовал корыстных целей и все произошло по желанию покойного.

В Швейцарии настолько спокойное и естественное отношение к эвтаназии, что волонтерская организация «Выход», которая осуществляет помощь смертельно больным в уходе на тот свет, не так давно выступила со следующей инициативой: почему мы помогаем уходить только смертельно больным? а здоровые за что дискриминированы?…

И организовали сбор подписей об изменении в законодательстве — чтобы закон разрешал уходить из жизни не только больным, но и здоровым людям, например, пенсионерам в домах престарелых, коим жизнь наскучила. Швейцарское общество поддержало эту инициативу — за весьма короткий срок волонтерам удалось собрать под своей петицией полтора десятка тысяч подписей, чего с лихвой хватило для рассмотрения дела по существу.

А через некоторое время цюрихская клиника «Dignitas» впервые провела эвтаназию здорового человека. Этим человеком оказалась канадская гражданка, которая приехала в Швейцарию со своим смертельно больным мужем, поскольку в Канаде эвтаназия пока не разрешена. Они прожили вместе долгую жизнь и, когда муж смертельно заболел, решили уйти из жизни вместе. И я их очень хорошо понимаю. Смерть настолько глубоко пронизывает нашу культуру, она настолько глубоко укоренена в человеческом мировоззрении, что даже народные сказки, в которых возможны любые чудеса, не решаются дать человеку бессмертие. И самым благополучным сказочным концом является такой: «Они жили долго и счастливо и умерли в один день».

Я тоже считаю это самым счастливым исходом. Я тоже хочу уйти на тот свет вместе с женой — рука об руку. Если люди прожили вместе всю жизнь, жить друг без друга им будет слишком тяжело. Для стариков вся жизнь — друг в друге…

В общем, врачи согласились усыпить вместе с неизлечимо больным и страдающим супругом его жену, которая не захотела продолжать жизнь без мужа. Врачи не посчитали возможным распоряжаться чужой судьбой и чужой жизнью, а просто выполнили свой долг — помогли человеку.

Поднялся хай…

В мире, к сожалению, хватает умственно недостаточных и морально незрелых людей, которым не терпится вмешаться в чужую судьбу и «разрулить» ее по своим представлениям о правильности. Они-то и организовали волну возмущения под вполне сталинским лозунгом «Врачи — убийцы!». В ответ руководитель клиники спокойно возразил кликушам: любой человек вправе расстаться с жизнью по своему усмотрению, и не наше дело решать за него — жить ему или умереть. После чего так же спокойно добавил, что за последние годы его клиника помогла расстаться с жизнью сотням людей, и лишь 20 % из них были смертельно больными. К сожалению, продолжил врач, сами люди не всегда в состоянии покончить с собой в силу понятной неопытности, поэтому по статистике из пятидесяти попыток самоубийства лишь одна удачная. А остальных врачам скорой приходится откачивать, тратя на это время, силы, деньги и бессмысленно продлевая мучения людей. Зачем? Нужно помочь им уйти, а не удерживать насильно, в этом и состоит задача профессионалов…

Бельгия. Здесь эвтаназия была легализована в 2002 году, и в течение следующего года своим естественным правом воспользовались 200 человек, а еще через год — уже 360 пациентов добровольно расстались с жизнью.

Весной 2005 года в аптеках Бельгии появился новый товар — аптечка для самоубийцы, в которую входил одноразовый шприц со смертельной дозой и другие нужные для инъекции причиндалы. Стоит такой наборчик примерно 60 евро и выдается по рецепту, который выписывает пациенту его лечащий врач, указывая на бланке точную дозировку отравляющего вещества.

В соответствии с бельгийским законом право на такой рецепт имеет совершеннолетний человек (старше 18 лет), страдающий неизлечимым заболеванием. Процедура проста: пациент пишет пару письменных запросов, доказывающих неслучайность его решения, и получает право на легкую и безболезненную смерть вместо долгого и мучительного умирания от болезни. Сама процедура эвтаназии может проводиться врачом как в госпитале, так и на дому пациента.

Нидерланды. Здесь эвтаназия была закреплена де-юре с 2001 года, но де-факто широко применялась и ранее. Так, например, в 2000 году врачи помогли расстаться с жизнью более чем двум тысячам больных. И юридическое разрешение эвтаназии просто-напросто закрепило существующую практику. Такая практика неофициально существует и в других странах, где эвтаназия пока не признана, о чем мы чуть позже поговорим. Да и в Голландию еще вернемся, хорошая страна…

США. Это разделенное на мелкие и во многом самостоятельные государства образование вползает в Эру Свободы Личности частями. Постепенно, штат за штатом, здесь разрешают ношение оружия, проституцию, употребление марихуаны и, наконец, эвтаназию. Пока что закон, легализующий эвтаназию для терминальных больных, принят только в Орегоне (1994) и Вашингтоне (2008).

Канада. Здесь эвтаназия еще не разрешена. Но по опросу, проведенному Федерацией врачей Квебека, три четверти медицинских работников голосуют за легализацию эвтаназии. Более того, несмотря на то, что пока в Канаде эвтаназия вне закона, более 81 % врачей признались, что практикуют ее.

В Штатах, кстати, тоже. По данным Американской медицинской ассоциации, в больницах США ежедневно умирает шесть тысяч человек, большая половина которых уходит из жизни добровольно с помощью врачей. Иными словами, знаменитый доктор Кеворкян, который помогал больным уходить из жизни, вовсе не одинок. Просто остальные не афишируют свою благую миссию, опасаясь преследований. Впрочем, некоторые не стесняются. Так, например, американский врач Майкл Горвин признался, что помог уйти из жизни пятидесяти своим больным. А министр здравоохранения Франции Бернар Кушнер в 2001 году признался, что когда он работал в полевых госпиталях Ливана и Вьетнама, то вовсю практиковал эвтаназию в отношении смертельно раненных, облегчая им страдания последней инъекцией. Более того, Кушнер заявил, что и во Франции эвтаназия широко практикуется, просто в силу запрещенности о ней никто вслух не говорит.

В Австрии разоблачили четырех медсестер, которые не могли выносить страдания умирающих и с помощью сильнодействующих снотворных с 1983 по 1989 годы усыпили в одной из венских клиник около полусотни больных из чувства сострадания.

Особое отношение к эвтаназии в Германии. Пережившая тяжкий опыт нацизма с его насильственной эвтаназией сумасшедших и «недочеловеков», эта страна теперь боится разговоров об эвтаназии, как огня. Но при этом по факту эвтаназия практикуется и здесь. Скажем, в 2004 году в Ганновере была арестована врач Мечилд Бах, которая помогала безболезненно покидать этот мир раковым больным в терминальной стадии болезни. Врач призналась в своем «преступлении» и заявила, что ничуть не стыдится. К счастью, за эвтаназию в Германии предусмотрено не слишком тяжкое наказание, которое начинается всего от 6 месяцев тюрьмы.

Практикуют эвтаназию и российские врачи. Которые, чтобы избежать ответственности за «убийство», прибегают к различным хитростям.

— Вот лежит раковый больной на четвертой стадии, — рассказывал мне один врач. — Он промучается в болевых корчах еще пару месяцев. Зачем? Поэтому даешь ему два куба морфия — это во всех медицинских справочниках написано, главное дозу разрешенную не превысить. Ну, а кумулятивный эффект можно учитывать, можно не учитывать. И больной умирает от кумулятивного эффекта постоянных уколов. Если тебя потом спросят, ты ответишь, что дозу наркотика не превысил. Но если ты ему враз четыре куба загонишь и он у тебя на игле умрет — это уже будет убийство.

В Австралии врач Филипп Ницке, чтобы избежать уголовной ответственности за помощь людям, не вкладывал в раздаваемые им наборы для самоубийц инструкцию по применению. А потом заявил о своих планах арендовать корабль, загнать его в нейтральные воды и там, где не действуют австралийские законы, дарить людям смерть как избавление.

Возникает вопрос: а зачем такие ухищрения? Почему бы просто не разрешить эвтаназию? Увы, в нашем обществе, к сожалению, пока еще слишком много диких людей, которых приводит в ужас сама мысль о том, что кто-то без их согласия может распорядиться своей жизнью. Они протестуют, выходят на демонстрации и всячески проявляют свое неудовольствие, едва в обществе заходит речь о легализации эвтаназии (проституции, наркотиков, оружия). Чужая свобода приводит этих людей в футлярах в состояние невероятного дискомфорта, словно крыс, у которых привычную кормушку передвинули на другое место.

Как правило, против эвтаназии протестуют зашоренные боговерующие люди, которые мечтают на всех натянуть свои корпоративные ценности. Глубочайшей безнравственности своей позиции они даже не замечают. А ведь она буквально вопиет о себе! Ведь обратите внимание на следующий факт: граждане, голосующие за эвтаназию, ратуют за расширение человеческих свобод. А прогибиционисты — за ограничение свобод личности…

Сторонники эвтаназии ратуют за возможность выбора для всех. А противники эвтаназии ратуют за то, чтобы у людей выбора не было…

Сторонники эвтаназии хотят решать за себя — жить им или умереть. А прогибиционисты-запретители хотят решать за других — жить им или умереть…

Сторонники эвтаназии выступают за гуманизм, они не хотят, чтобы люди страдали от невыносимой боли и молили о смерти. А противники эвтаназии игнорируют страдания людей, поскольку борются не за людей, а за некие абстрактные принципы внутри своих голов…

К чему же приводит это упертое, тупое и жестокое сопротивление боговерующих? К ужасающим человеческим трагедиям.

В Великобритании 28-летний отец ворвался с винтовкой в больницу и, угрожая врачам оружием, отключил от аппаратов поддержания жизни своего парализованного шестилетнего сына, вышел с мертвым мальчиком на руках во двор больницы, где и застрелился. Довели человека…

В той же Британии произошел и такой случай. 57-летняя Фрэнсис Инглис вколола своему 22-летнему сыну Томасу смертельную дозу героина. Он умер, а полиции женщина сказала, что просто хотела освободить Томаса от того «живого ада», в который превратилась его жизнь. И это была не первая ее попытка убить сына, то есть решение женщины не было сиюминутным и принятым в результате всплеска эмоций, а было продуманным и взвешенным.

В 2007 году ее сын получил тяжелые травмы черепа и впал в кому. Врачи удалили ему часть мозга, который был необратимо поврежден. Он не мог самостоятельно дышать и глотать, а кормление осуществлялось через специальную трубочку в животе. Спасли больного! По мне, лучше бы не спасали… Так вот, убедившись в том, что от ее сына остался уродливый и бессмысленный обрубок, мать решила покончить с этим кошмаром. Первая попытка в сентябре 2007 года оказалась неудачной — доза героина была слишком мала, и ее сын выжил. Вторая попытка в ноябре 2008 года оказалась успешной.

До суда мать больше года провела в тюрьме, а суд приговорил ее к 9 годам за убийство. Публика на процессе встретила приговор криками «Позор!» И только мать была спокойна — собственная судьба ее уже не волновала, она сделала для сына все, что могла.

— У меня не было выбора, — сказал она. — Я убила Томаса из чувства сострадания и с любовью в сердце.

Родной брат Томаса поддержал мать:

— Все, кто любил Тома и был с ним близок, считают, что это не убийство, а отважный шаг любящего человека.

И вот вам для коллекции третья британская история. В феврале 2010 года на одном из телеканалов известный английский ведущий Рэй Гослинг сделал сенсационное признание: много лет назад он задушил подушкой своего любовника, который умирал от СПИДа (Гослинг, как вы поняли, гомосексуалист). Человек мучился от страшных болей, доктор сказал, что медицина никак не может ему помочь. Умирающий умолял Рэя облегчить его страдания. Гослинг попросил врача выйти, взял подушку, прижал к лицу любовника и держал до тех пор, пока тот не задохнулся.

После этого признания, сделанного в эфире, Рэй был арестован. Его называли убийцей. А я считаю его героем. Он поступил как Человек с большой буквы.

И такие истории, как вы понимаете, случаются не только в Британии. Вот например, случай, который буквально потряс Францию… 19-летний Винсен Юмбер в результате катастрофы был парализован, ослеп, лишился речи и практических всех двигательных функций. У него двигался только палец. С помощью этого пальца, разработав свою сигнальную систему, Винсен и общался с матерью. Три года он провел на кровати. И каждый день просил мать о смерти. А также «продиктовал» письмо президенту Франции с просьбой разрешить ему умереть и написал книгу «Я требую права на смерть!». Но поскольку президент Франции не считал, что жизнь Винсена принадлежит Винсену, он в просьбе отказал. Тогда мать добавила в капельницу снотворного и убила сына. После чего была арестована.

Этой трехлетней пытки сына и ареста матери можно было избежать, если бы в стране была легализована эвтаназия. Но у эвтаназии во Франции слишком много противников. Им нет дела до чужих страданий. Они, как я уже говорил, воюют не за людей, а за свои абстрактные идеалы, одним из которых является абсолютность человеческой жизни.

А ведь ценность человеческой жизни не абсолютна! Это начинает понимать все большее число людей — по мере того как отпадает шелуха религии. Человечество выкарабкивается из тесной скорлупы абсолютизма, царапаясь о ее острые края. Выползает к свету разума, оставляя позади наивно-средневековые представления.

Жизнь не имеет абсолютной ценности. Ее ценность весьма и весьма относительна и может принимать даже отрицательные значения, как видно из рассказанных историй. И тогда «обнуление» может быть спасением.

Любая абсолютизация, в том числе абсолютизация ценности человеческой жизни, опасна. И гипертрофия сверх гуманизма опасна тоже, ибо оборачивается своей полной противоположностью — болью и криками одних и глухотой других.

Убедительный пример такой глухоты — развернувшаяся в российских СМИ зимой 2010 года дискуссия о допустимости эвтаназии в отношении новорожденных с патологиями, не совместимыми с жизнью. Речь шла, в первую очередь, о тяжелых генетических недугах, к которым относятся ихтиоз, или синдром Эдвардса, при котором младенец не живет дольше года, или амавротическая идиотия Тея-Сакса, при которой дети не доживают до трех лет, медленно и мучительно умирая. Надо ли длить агонию три года или родители больного ребенка имеют право принять решение об эвтаназии? Можно ли доверить им (и законодательно закрепить) право на столь непростой выбор?

В Голландии на эти вопросы ответили утвердительно. В 2002 году врачи из Университетского медицинского центра в Гронингене обратились к общественности с так называемым гронингенским протоколом, в котором призвали узаконить то, чем они на практике давно занимаются, а именно — эвтаназией новорожденных с тяжкими патологиями.

Голландская общественность согласилась с доводами врачей, и с тех пор здесь по просьбе родителей можно усыплять неполноценных младенцев вполне официально.

В других странах тоже находят какие-то средства. Британские врачи Питер Сауэр и Эдуард Ферхаген в газете «New England Journal of Medicine» привели собранную ими европейскую статистику, согласно которой 73 % французских врачей прибегали к медицинским препаратам, чтобы закончить жизнь новорожденных, но властям об этом не сообщали. В аналогичных действиях признались также врачи Великобритании, Италии, Испании, Германии и Швеции.

В нашей стране эвтаназию новорожденных с тяжкими патологиями предлагал в свое время отечественный педиатр профессор С. Долецкий, который справедливо полагал, что жизнь дается человеку не для мучений и порой смерть лучше жизни. Так должен думать всякий нормальный человек со здоровым нравственным чувством. Но, увы, людей нравственно нездоровых в нашем обществе оказалось предостаточно, и они подняли грандиознейший скандал, обвиняя сторонников эвтаназии… в «фашизме».

А себя эти люди, обрекающие новорожденных и их родителей на страдания, называют гуманистами. Мир перевернулся!..

— Мы с женой условились: если родится ребенок с тяжкими уродствами, заплатим врачу, чтобы усыпил, — поделился со мной в моем блоге один человек. — Потому что брать такого ребенка себе — значит спускать свою жизнь в унитаз. А отказываться от него и сдавать государству — слишком жестоко. Как потом жить, зная, что твое несчастное чадо где-то там страдает в детском приюте-концлагере?… Нет, лучше один раз отплакать и родить нормального.

Я считаю этих людей гуманными, разумными и ответственными. Они понимают, что отвечают перед тем, кого выпустили в мир. Они знают: ребенок должен быть здоровым и хорошо образованным. И если есть возможность не выпускать человека на путь страданий, лучше этого не делать. Лучше принять мужественное решение на самой ранней стадии — пока новорожденное существо еще ничего не понимает. Пока человека в социальном смысле еще нет — ведь именно потере огромной вселенной человеческой личности, с ее воспоминаниями, мечтами, социальными связями, мы ужасаемся, когда говорим о смерти человека. Самоосознающее человеческое «Я», цветной калейдоскоп отражений этого мира в зеркале человеческой психики, индивидуальные знания и умения, привычки и привязанности, устремления и интеллектуальные победы — вот что такое личность. Ее жалко. А не носитель.

Сколько мы видели голливудских фильмов, вся интрига которых закручивается вокруг поисков какой-нибудь дискеты, из-за которой люди стреляют, убивают, готовы платить миллионы. За чем они охотятся? За копеечным пластмассовым диском? Нет. За информацией. Она стоит миллионы. А цена самой дискеты в сравнении с информацией, на ней записанной, — ноль.

Главная ошибка недалеких гуманистов, выступающих против эвтаназии новорожденных, в том, что они путают информацию и носитель, текст и бумагу. В случае с человеком эти вещи, как правило, неразделимы, оттого и происходит путаница. Но есть момент, когда данные понятия не совпадают. Этот момент — рождение, когда носитель уже есть, а информация личности на него еще не записана воспитанием.

Интуитивно это понятно каждому. Потому современное общество легко относится к абортам. Во время аборта женщина может убить даже здорового ребенка, и это практически никого в цивилизованном мире не шокирует. А вот эвтаназия новорожденного нездорового пока шокирует. С непривычки.

…Родился малыш без рук. Он растет. Он умнеет. Он понимает, что он уродлив. Он учится держать вилку ногами… А общество восторженно хлопает в ладоши: смотрите-ка, мы ему ручки еще при рождении оторвали, а он, паразит, выкрутился! Научился ногами жрать!..

Вы считаете это гуманизмом? А может быть, это издевательство и пора прекратить подобные эксперименты над людьми?

Да, можно научиться держать вилку ногой. Но к чему этот цирк? Зачем измываться над человеком? Не лучше ли было родителям решить вопрос тогда, когда его еще можно было решить относительно безболезненно, а потом повторить попытку и выпустить в мир нормального ребенка взамен дефектного? Ведь речь идет не о мертвых заводских болванках, а о живых людях — которым предстоит жить в этом мире и осознавать меру своей неполноценности!

Кому лучше жить — инвалиду или здоровому? Так почему предпочтение отдается инвалиду? Чем он лучше того, неродившегося, которому перекрыл дорогу в мир своим появлением? А ведь перекрыл! Воспитание неполноценного ребенка отнимает столько сил, времени, денег и нервной энергии, что этого с лихвой хватило бы на двух здоровых детей…

Не согласны? Вот вам еще несколько историй из жизни. Для вразумления. У меня таких много. Слез не хватит…

«Мать при родах умерла, родные настояли на извлечении ребенка при помощи кесарева. Операцию сделали через 10 минут. Отец ушел из семьи… Ребенка забрали дедушка и бабушка. Итог — девочка дожила до 13 лет, но 75 % мозга у нее мертвые. Это растение, прикованное к инвалидной коляске, которое каждую ночь дико орало от боли. После смерти дедушки и бабушки девочка умерла в специнтернате через 4 месяца».

«Женщина родила девочку с диагнозом „спинномозговая грыжа". Врачи оперировать отказались: опасно. Предлагали не мучить ребенка и дать ему спокойно умереть. Родные настояли на операции. Итог — менингит, гидроцефалия, полное отсутствие ощущений в тазу и нижних конечностях. За 4 года ребенок перенес 7 операций на голове, не сидит, не говорит, мучается постоянными головными болями и судорогами тела, которые длятся от 20 минут до 1 часа. Скажите — это жизнь?!.»

«У меня есть знакомая… Долго ждала ребенка. Родился, еще раз подчеркиваю, очень долгожданный. Но очень больной. Не буду сыпать медицинскими терминами. Врачи давали год максимум. Естественно, ребенка начали лечить… Год… Два… Три… На моих глазах она заливала бульон в ротик сыну, он оттуда вытекал, а она приговаривала: „Смотри, ему нравится!", хотя на личике ребенка не двигался ни один мускул… Сколько воплей радости я переслушала — „Гляди, он смотрит на меня!" (хотя у ребенка плавающие зрачки и взгляд он не фокусировал). Мать носила его на руках к стоматологу… Лечила зубики… Рассказываю к тому, что ребенком действительно занимались, его любили. Умер мальчик в 5 лет. И эта самая мама, которая 5 лет прожила в аду и доказывала, что она счастлива, призналась: я вздохнула… я ожила… я бы долго так не протянула… и ты знаешь… он ведь правда и не ел… и не смотрел… это я сама себя успокаивала…»

Мало? Вот еще…

«Нельзя обрекать человека на страдания от рождения. Лучше дать ему умереть. Я могу это утверждать на своем опыте. В результате неудачного лечения стал калекой в детстве. Да, сейчас моя жизнь наладилась. Но чего это стоило! Через что мне пришлось пройти! Человеческое существо не должно испытывать таких мук».

Еще? Читайте!..

«Когда-то, когда от рака легких мучительно умирал мой тесть, я был ярым противником „легкой смерти". Я считал, что человек должен принять смерть без посторонней помощи… Жизнь преподнесла мне другой урок, и, думаю, я имею право говорить на эту тему.

У меня есть сын с неизлечимым поражением головного мозга. Все разговоры и утешения о том, что еще что-то можно исправить, бесполезны — его мозг уже ничем не восстановить. Это выглядит так: ребенок не воспринимает окружающий мир, у него постоянные судороги, он испытывает постоянную боль, спит под воздействием громадных доз седативного. Сколько он так проживет? Не знаю. Семья живет только в промежутках между дозами седативного препарата. Когда мы даем седативное, мы все равно ощущаем себя убийцами, убийцами, которые медленно расшатывают организм сына, выводят из строя работу легких, сердца, пищеварения. При запорах делаем клизмы, в то время, когда он не мог есть — кормили его через зонд. По сути, мы используем для него самый жестокий способ умирания.

Нашего ребенка выбросили из лечебного учреждения, где он стал, по заявлению заведующего реанимацией, „физиологической культей"… Неужели такое отношение общество считает более гуманным, чем эвтаназию?»

Хватит? Или еще?… Пожалуй, вот вам еще одна история:

«У моего младшего брата идиотия и ДЦП от рождения. Он только пускает слюни и мычит. Есть у меня еще старшая сестра, она нормальная. Так вот, мать все время уделяет нашему больному брату, и нас припрягает его обслуживать. Она жалеет его и любит, а нам достаются только крики и ругань. Сестра, едва повзрослев, покинула дом, в котором уже невозможно находиться. И теперь вся злоба матери достается мне одной. Мать говорит: „Я умру и передам тебе его в наследство, будешь ухаживать. А если откажешься, я тебя убью!.." Я уже ненавижу своего брата…»

Однако этих людей не слышат. Их голоса тонут в визжащем хоре прекраснодушных «гуманистов».

В последнее время из русского языка в средствах массовой информации стремительно вымывается слово «инвалид». Дикторы на ТВ и политики старательно осваивали политкорректный новояз: «особенный ребенок», «ребенок с особенностями в развитии»… Представляете себе ребенка-аненцефала, родившегося без мозга? Или новорожденного с синдромом Эдвардса, который больше года не проживет? Никакого генетического уродства! Просто «особенности развития»! Ну а то, что ребенок через год умер, тоже не беда. Просто он вот так вот «особенно развился»!

Слова, маскирующие суть…

Представьте себе, что вы приходите в магазин и вам пытаются продать сломанный телевизор.

— Он же бракованный! — восклицаете вы.

— Не смейте так говорить! — возмущается политкорректный продавец. — Это просто особый телевизор, понимаете? С особенностями изображения…

Это вовсе не безобидно. Политкорректные эвфемизмы, затуманивая неприятную истину, постепенно приводят к поистине кафкианскому абсурду, раскалывают общество на понимающее, но молчащее меньшинство и вопящее, весьма агрессивное в своем гуманистическом раже большинство. И вот уже на Западе, поддерживаемые прессой, идут в атаку под флагом политкорректности организации инвалидов, выступая против пренатальной диагностики и сравнивая ее с геноцидом. Не поняли? Поясню сначала касательно диагностики…

— Каждый даун, появившийся на свет, — это недоработка врачей, — сказал мне великий хирург Андрей Акопян.

Он имел в виду растущее могущество медицины, которая во время беременности, с помощью так называемой пренатальной диагностики может выявить хромосомные аномалии в развитии плода с тем, чтобы направить женщину на аборт. Если таковые аномалии (например, синдром Дауна) обнаруживаются, аборт по медицинским показаниям делается на любом сроке. И несмотря ни на какую политкорректность, несмотря на все притворные улыбки, расточаемые на Западе даунам, 88 % канадок и 92 % англичанок, узнавших, что они беременны дауном, летят на аборт со скоростью курьерского поезда. Потому что все нормальные люди понимают: дауны жить не должны. Это говорю не я. Это говорит медицина, которая «отстреливает» даунов на дальних подступах, не давая им проникнуть в наш мир. И я с медиками согласен: синдром Дауна — тяжкая генетическая патология, и рожать больного ребенка — себе дороже. Лучше сделать еще одну попытку и родить здорового. Так считает большинство нормальных людей.

Но ведь на Западе теперь правят бал не нормальные люди, а меньшинства. И поэтому «в ноябре 2000 г. европейское подразделение DPI, представляющее собой правозащитную организацию и включающее в себя объединения инвалидов из 130 стран, обратилось к общественности со специальным воззванием по поводу использования новых генетических технологий для выявления и селективного аборта плодов с врожденными и наследственными заболеваниями».

Что же было в этом воззвании?

Протест! Инвалиды, осознавшие себя угнетаемым меньшинством, протестуют против пренатальной диагностики, позволяющей женщинам абортировать будущих инвалидов. Они считают, что выявление патологий плода во время беременности «оскорбляет человеческое достоинство инвалидов, ущемляет их жизненные права и рассматривает их как ненужное бремя». А генетическое консультирование оценивается ими как «директивное и дезинформирующее родителей относительно реального опыта инвалидов. Критерии тяжести аномалий плода, которые являются показанием для аборта, выбраны также без учета этого опыта и основаны на мифах, страхах и стереотипах».

И далее: «Уважающий себя народ не может осуществлять дискриминацию по причине наличия врожденной болезни как у детей и взрослых лиц, так и у нерожденных младенцев. Поэтому аборт, имеющий евгеническую цель не допустить рождения больных детей, следует отнести к разновидностям преднамеренного убийства».

У них даже название этому появилось: «генетическая дискриминация».

Просто пик политкорректного абсурдизма! Путь в деградацию человечества.

Впрочем, нет, это еще не пик. Вот пик…

Сейчас в развитых странах среди пользователей набирает популярность так называемое сканирование эмбрионов. Секс, конечно, дело хорошее, но доверять ему рождение новой жизни неосмотрительно, ибо секс слеп, секс — это лотерея. Идея такая: брать яйцеклетку матери и сперму отца и оплодотворять в пробирке. А потом из полученного набора эмбриончиков выделять лучший и имплантировать в матку, а генетически дефектные уничтожать. Процедура эта недешевая, стоит от четырех до пяти тысяч долларов, последующее оплодотворение еще около восьми тысяч. Но люди на это идут, чтобы получить гарантированно здоровое потомство.

За этим будущее. Дело в том, что естественный отбор у нашего вида практически не идет. Медицина теперь позволяет рождаться, выживать и оставлять потомство тем особям, которые в условиях более естественных просто померли бы, не передав потомству свои неудачные гены. Природа понастроила несколько оборонительных линий, спасая нас от внутренних ошибок в программном коде, поскольку генетические мутации — дело обычное. Они происходят при любом клеточном делении и постепенно накапливаются. Увы, ничего идеально работающего в нашем самом квантовом из миров не существует! Если бы все эти накопленные ошибки передавались по наследству, то через сотню-другую поколений весь первоначальный генотип был бы разрушен и передавался бы только дефектный генный материал.

Фактически выбраковка уродов начинается еще на пренатальной стадии. Мало кто знает, но больше половины оплодотворенных яйцеклеток не выживают. На этом этапе организмом фильтруется самый явный брак, и происходит это совершенно незаметно для самки. На следующем этапе обороны организм выбраковывает чуть менее «смертельные патологии», что заканчивается выкидышем.

Но некоторые генетические аномалии все-таки проскакивают все защитные барьеры пренатальных фильтров, и уродство проникает в наш мир. Здесь и вступает в игру постнатальный естественный отбор. Точнее, должен был бы вступать, если бы не был «отменен» гуманизмом и медициной. Медики развитых стран уже с тревогой отмечают, что в начальных классах школ практически не осталось здоровых детей — у каждого какие-то проблемы. Накопление генетического груза идет с нарастающим ускорением.

Во времена более дикие этот процесс накопления генетического груза замедлялся высокой детской смертностью — худшие особи просто не успевали оставить потомство. Сейчас успевают. Из двух фильтров, пренатального и постнатального, остался только один — пренатальный.