Дамские пальчики Лазорева Ольга

Маски для сухой кожи

Яичная:

Растереть полжелтка, постепенно добавить в него 15 мл подсолнечного масла.

Витаминная:

2 ч. л. жидкого крема смешать с равным количеством желтка, добавить на кончике ножа соли. После размешивания ввести 15—20 капель концентрата витамина А в масле, 15—20 капель витамина Е в масле и 8—10 капель витамина Д. Маску лучше нанести на сухую кожу после горячего солевого компресса. Снять холодным чаем.

Ягодно-яичная:

Яичный желток растереть, добавить 1 ч. л. ягодного, фруктового или овощного сока (малины, клубники, арбуза, огурцов, винограда и т. п.), по 1 ч. л. растительного масла и сметаны. Для густоты можно ввести муку.

Желтково-ромашковая:

Желток яйца растереть с 1 ч. л. оливкового масла. Добавить 1 ч. л. экстракта ромашки. Эта маска хорошо подходит для кожи с расширенными капиллярами.

Молоко и мед:

Мед смешать с равным количеством сметаны, молока, сливок, творога. Маска хорошо смягчает и отбеливает кожу.

Морковно-творожная:

Берется в равных пропорциях творог, оливковое масло, молоко и морковный сок. Смесь хорошо растирается и наносится на лицо толстым слоем.

Персиковая:

Спелый персик размягчить, добавить 1 ч. л. сметаны или кукурузного масла, можно добавить 1 ч. л. крахмала для вязкости.

Зверобой:

Смешать 1/2 ст. л. настойки зверобоя, по 1 ст. л. воды, оливкового масла, 10 капель витамина А и 10 капель витамина Е. Загустить смесь молотым геркулесом.

Старинный испанский рецепт:

Полстакана зерен фасоли замочить на несколько часов, потом сварить в небольшом количестве воды до мягкости. Сваренную горячую фасоль протереть через сито, добавить сок половины лимона и 1 ст. л. оливкового масла.

Масляная:

Подогреть столовую ложку растительного масла. Смочить в нем тонкий слой ваты. Наложить вату на лицо. Сверху покрыть пергаментной бумагой, полотенцем. Маска подходит и для нормальной кожи лица.

Дрожжевая:

2 ч. л. дрожжей растереть с равным количеством теплого молока или сметаны, затем добавить по 1/2 ч. л. меда и рыбьего жира. Смесь поместить в горячую воду. Когда масса начнет бродить, перемешать и в теплом виде нанести на лицо. За 20 минут до нанесения маски лицо лучше смазать дневным кремом.

В записную книжку:

Любые манипуляции с кожей необходимо проводить легкими вбивающими движениями подушечек пальцев. Никогда не «вмазывайте» крем или состав маски давящими скользящими движениями. Это, как правило, ведет к растяжению кожи и образованию новых морщинок.

Ник приехал намного позже, чем я ожидала. Дома он был около девяти вечера. Но он предупредил по телефону, что задержится. Я заранее накрыла на стол, зачем-то надела темно-синее вечернее платье и даже нацепила украшения. Под платье надела черные чулки с широкой кружевной резинкой, но решила, что вполне могу обойтись без белья. Когда Ник должен был уже появиться, я вдруг начала сильно нервничать. Мне показалось, что один чулок у меня сполз, я стала его подтягивать, в этот момент в дверь позвонили, я невольно вздрогнула и порвала чулок у самой резинки. Остановилась в растерянности, потому что с дырявым чулком как-то не очень хотелось встречать моего любимого. Но и переодеваться тоже было некогда. Ник позвонил снова и уже более настойчиво. Я побежала в коридор и распахнула дверь. Он ввалился, холодный с мороза, с красными щеками и сияющей улыбкой. На его волосах блестели капельки растаявших снежинок. Они осыпали ореол его распушившихся от влаги кудрей мелким сверкающим бисером, я завороженно смотрела на них.

– Олька! – закричал Ник и схватил меня в объятия. – Ты не представляешь, как там у них здорово! Мне даже дали отбить заготовку для ограды. И меня приняли на работу! Завтра могу выходить! Испытательный срок два месяца, но я готов все делать, все, что скажут, даже просто прибираться там пока. Этот запах горячего металла, окалины, эти звуки работающего горна, перестук ручников! Это мечта, сказка! Я так тебе благодарен!

Ник закружил меня, потом поставил на пол и начал целовать. Не отрываясь, стащил плащ, размотал шарф. От него пахло специфически, так, наверное, пахнут рабочие-сварщики. Ник снял ботинки и пошел в комнату.

– Есть хочу как волк. Но сначала вымоюсь, – улыбнулся он и жадно на меня посмотрел. – А ты красиво оделась. Для меня?

– Конечно, малыш, – улыбнулась я в ответ. – Но знаешь, порвала чулок, – зачем-то пожаловалась я и подняла подол платья. – Видишь, дырка и стрелка поползла.

– Вижу, – ответил он странным тоном, резко схватил меня и повалил прямо на пол.

Не успела я слова сказать, как платье было задрано, и Ник лежал на мне.

– Ты без трусиков, – прошептал он. – Это сводит меня с ума!

Что это был за секс! Мы буквально потеряли голову и забыли обо всем на свете. Часа через два я пришла в себя и встала. Ник смотрел на меня затуманенными глазами, его губы улыбались.

– Надо бы и поужинать, – тихо сказала я, чувствуя обморочную усталость.

– Надо бы, – ответил Ник и попытался встать.

Но пошатнулся и даже немного побледнел.

– Я в ванную, – сказал он.

– Хорошо, я пока мясо подогрею, все давным-давно остыло. Вино будешь?

– Нет, малыш, – сказал Ник, – мне завтра к восьми утра в кузню.

– Ко скольки? – удивилась я.

Но он не ответил, легко обнял меня, потом пошел в ванную. Но у двери обернулся и лукаво спросил:

– Не хочешь принять душ со мной?

– После тебя, – улыбнулась я в ответ. – А то знаю, чем все это закончится. А тебе вставать рано.

– Ты не хочешь? – даже обиделся он.

– Позже, – сказала я, – а то ты так без ужина останешься.

Мы улеглись спать около двух ночи. Раньше не получилось. Ник был перевозбужден, начинал снова и снова рассказывать о кузнице, о парнях, которые там работали, о всяких красивых кованых штуках. Он даже нарисовал мне завитки карниза, который ему мастер хотел поручить ковать уже завтра.

– У них столько заказов, – взахлеб говорил он, – кто бы мог подумать! И эксклюзивные каминные принадлежности, и ограды, и кресты, и подставки, не говоря уже о подсвечниках! Есть ребята, которые только штамповку делают, а есть и мастера. Они художники! Такие вещи куют, ты бы видела! Я тебе тоже что-нибудь красивое сделаю потом, когда мастерства наберусь.

– А розу показывал? – поинтересовалась я.

– Нет, – ответил Ник и как-то замялся.

– Почему? Она же очень красивая!

– Не знаю, как-то стыдно было, – ответил он и опустил глаза. – Словно я хвастаюсь. Ты не представляешь, какие это люди!

Я смотрела на его счастливое лицо и думала, что Ник слишком восторженно ко всему относится и что впоследствии это может привести к разочарованиям. Но уж таков был Ник. Его страстная натура во всем искала совершенства. К тому же он писал стихи, и это также нужно было учитывать. Я знала, что все поэты по природе своей излишне эмоциональны.

Я проснулась в шесть утра по звонку будильника. Ник хотел выйти в семь, чтобы не опоздать в свой первый рабочий день. Он мне сказал, что ребята обедают прямо в кузне, вернее, в небольшой комнате отдыха при кузне. Ник решил купить что-нибудь по пути, но я подумала, что лучше будет дать ему с собой еду. Я сварила картошку, вымыла огурцы и помидоры. Уложила все это в пластиковые контейнеры. Вначале порезала колбасу, но потом решила, что лучше положить вчерашнее мясо. Также сделала несколько бутербродов с сыром. После небольшого раздумья добавила два яблока и небольшую шоколадку. Сложив все это в спортивную сумку, вынесла ее в коридор. Потом начала будить Ника. Это было всегда крайне сложно. Он тяжело просыпался по утрам. А уж так рано встать для него было подвигом.

– Милый, – прошептала я ему на ухо и мягко погладила спутанные кудри, – пора. Уже половина седьмого. Тебе еще не мешало бы выпить кофе.

– Да, – пробормотал он, обхватил меня и притянул к себе, уткнувшись носом в шею.

И тут же сонно засопел. Я улыбнулась и поцеловала его горячую щеку.

– Солнышко, – более настойчиво позвала я, – ты хочешь опоздать в кузницу?

Мои слова произвели мгновенный эффект. Ник раскрыл глаза, глянул на меня и сразу начал улыбаться.

– Бог мой! – громко сказал он. – Я и забыл! Счастье-то какое!

Он схватил меня в охапку и начал целовать. Потом вскочил и бросился в ванную. А я отправилась на кухню варить кофе.

Когда Ник ушел, я вновь легла в постель и прижалась к его подушке. Мне казалось, что она все еще хранит тепло его щеки и запах его волос. Не заметила, как уснула. Меня разбудил телефонный звонок. Это была Ириска.

– Привет, подруга! – быстро заговорила она. – Ты что, еще спишь? Вообще-то уже половина десятого. А твой вьюнош где?

– На работу ушел, – ответила я и зевнула. – Что ты хочешь в такую рань?

– Рань?! – возмутилась Ириска. – Да все порядочные люди уже работают. Вот она, сладкая писательская жизнь! Когда хочу, тогда встаю, а не хочу, так вообще весь день в постели валяюсь, якобы жду вдохновения!

– Отстань, – вяло сказала я.

– Ах да, – хихикнула она, – что-то я не про то. У тебя же явный затрах, вот и повышенная сонливость. Кстати, мы сегодня едем в клуб «Дягилев». Лена нас пригласила. Вернее, ее олигарх.

– «Дягилев»? – изумилась я. – Туда же не попасть! Да и что мы там не видели?

– Откуда я знаю! Ленка вчера позвонила и пригласила. Но Злата не может, она на работе на двое суток зависла, кто-то заболел, вот ей и приходится. Короче, жду тебя в девять вечера в метро. Поняла?

– Но Никита приедет с работы, ужин нужно будет приготовить, – возразила я.

– А ты сейчас приготовь, – безапелляционным тоном сказала Ириска. – Не маленький, сам разогреет! Что ты ему, нянька, в конце концов?

– Боюсь, ему это не понравится, что я уйду так поздно из дома.

– Ну начинается! – грозно сказала она. – Ты что, жена? У тебя что, не может быть личной жизни? Оля, тебе лет-то сколько? Не иди на поводу у этого малолетки. А то подомнет он тебя под себя и заставит дома сидеть да щи варить. В общем, жду! Не просто же так Алекс нас туда пригласил! Забыла, что Ленка беременна?

– А при чем тут это? – удивилась я. – Это их личное дело!

– Кто их знает, этих богатеньких буратино, – хмыкнула Ириска.

Когда мы закончили разговаривать, я сразу встала и пошла на кухню. Открыв холодильник, задумалась, что сделать на ужин моему любимому. Ник совсем не умел готовить, не любил это, и даже простое разогревание еды раздражало его. К тому же я должна была позаботиться о завтрашнем обеде, который он брал с собой. Обозрев полки, поняла, что придется идти в магазин. Кроме этого, приглашение в модный ночной клуб «Дягилев» вызвало вполне закономерный вопрос, что надеть. И я отправилась по магазинам.

Около семи вчера я позвонила Нику. Он ответил не сразу. Когда я услышала его быстрое «Привет, малыш», то различила какой-то шум, постукивание, чьи-то приглушенные голоса.

«Бог мой, неужели они еще не закончили работу?» – изумилась я про себя, а вслух сказала:

– Солнышко, мне нужно уйти по делам. Я не знаю, во сколько вернусь. Но ужин на плите. Ты скоро будешь?

– По делам? – недовольно спросил Ник. – Это что за дела на ночь глядя?! И что я один буду делать в твоей квартире?

– Милый, – ответила я, – ты приедешь, поужинаешь и смотри телевизор. А я позвоню, как освобожусь.

– Не поедешь ты никуда! – строго сказал Ник. – Поздно уже, и приличные женщины одни по ночам не разгуливают.

– Да не одна я! – начала я раздражаться. – Со мной будут Ириска, Лена и ее парень Алекс. И меня потом до дома довезут, прямо до подъезда.

– Нет, я сказал! – громко заявил Ник. – Чтоб дома сидела!

И он повесил трубку. Я опешила от такого обращения и начала злиться. Еще не хватало, чтобы в моем возрасте 19-летний парень указывал мне, что я должна, а чего не должна. И после мучительных раздумий все-таки собралась и поехала. Конечно, я понимала, что Ник будет недоволен, но в то же время не могла же я позволить ему лишить меня личной свободы.

Когда я подъехала к станции «Нахимовский проспект», Ириска уже ждала меня. Увидев, как я выглядываю, она махнула мне рукой и быстро вошла в вагон.

– Что надела? – сразу поинтересовалась она и отодвинула полы моего белого норкового полушубка. – Так, эту юбку я помню, а вот кофточка новенькая, да? Красиво, элегантно и этот темно-фиолетовый тебе идет. Это шелк? Что-то очень плотный.

– Ты уж готова раздеть меня прямо тут, – засмеялась я и отодвинулась от нее, запахивая полушубок.

– Эти черные граненые агаты тут здорово смотрятся, – не унималась Ириска. – Хорошо, что я тогда на выставке уральских самоцветов заставила тебя их купить. Помнишь, сколько ты страдала, что они так дорого стоят? Зато как смотрятся!

– Как думаешь, зачем Алекс хочет нас видеть? – перевела я разговор на другую тему.

– Кто ж его знает! – пожала она плечами. – Но странно все это. Одно дело, когда он нас в гости к себе приглашал. А тут зачем-то в клуб.

Но как выяснилось, Алекс просто решил совместить две встречи, видимо из-за недостатка времени. Когда мы подошли к клубу «Дягилев», то сразу увидели толпу жаждущих попасть туда. Гламурная тусовка никогда меня не привлекала, но я вдруг подумала, что нужно было предложить Нику поехать с нами. Ему это было бы наверняка интересно.

– Смотри, это ж Лада Дэнс! – пискнула Ириска, толкая меня в бок.

– И что? – отмахнулась я, думая о Нике и о том, как он там один ужинает в пустой квартире.

– С кем это она? Импозантный мужчина! Но как мы пройдем? Тут пропускают далеко не всех. Я слышала, что в этом заведении на входе работает известный на всю Москву так называемый Паша-фейсконтроль, – озабоченно проговорила она. – Наши фейсы ему явно не понравятся. Вон каких моделей заворачивают!

Ириска вытянула шею, наблюдая за переговаривающейся пестрой очередью. У входа какой-то невысокий парень только что завернул двух высоких блондинок стандартного «гламурного» вида. Они походили на оживших кукол Барби, но ругались как матерые мужики.

– Может, домой поедем? – тупо предложила я.

Мысль о Нике не давала мне покоя.

– Здрасьте! – разозлилась Ириска. – Зачем мы в такую даль перлись?

В этот момент мы увидели Лену и Алекса. Они тоже увидели нас и махнули, заулыбавшись. Телохранитель Алекса быстро направился к нам. И мы беспрепятственно прошли в клуб.

Алекс расположился на третьем уровне, в так называемых имперских ложах. Это были практически недоступные для простых смертных «места обитания». Имперские ложи предназначались для VIP-персон. Как выяснилось, Алекс только что закончил общаться с каким-то немцем по делам бизнеса. Но нас это, естественно, мало интересовало. Мы уселись на мягкие диванчики, обитые красным, расшитым золотом атласом, и улыбнулись Лене. Она выглядела напряженной и чем-то явно расстроенной.

– Шампанского? – предложил Алекс. – Я, правда, уже выпил водки.

– Хорошо, – согласилась Ириска.

– Мне апельсиновый сок, – тихо сказала Лена.

– Естественно, дорогая, – кивнул Алекс. – Извините, дамы, я сделаю заказ и покину вас на минуту.

Он исчез, а мы внимательно посмотрели на Лену. Как только Алекс ушел, она сразу как-то поникла и даже ссутулилась.

– Леночка, что происходит? – не выдержала Ириска, видя, что та молчит.

– Не знаю, девочки, – тихо ответила Лена.

Ее глаза начали наполняться слезами, и мы окончательно встревожились.

– Ты ему сказала? – продолжила Ириска, пока я наливала Лене воды.

– Еще тогда, – прошептала она и всхлипнула.

– Тебе нельзя волноваться, – сказала я и протянула ей стакан.

– Он ведет себя так странно, – сообщила Лена, когда немного успокоилась. – Словно и не рад. И он больше не занимается со мной сексом, хотя я чувствую себя отлично.

– Замуж не предложил? – уточнила Ириска, хотя ответ напрашивался сам собой.

Лена снова всхлипнула и отрицательно покачала головой.

– Вот и закончилась моя сказка о Золушке, – прошептала она.

– А мы-то ему зачем понадобились? – спросила я после паузы. – Не просто так он пригласил нас в это пафосное место, не для приятной компании.

Лена пожала плечами.

Алекс вернулся довольно быстро. Он был оживлен, обаятелен, как всегда, но мне показалось, что в этот раз он смотрит на меня и Ириску изучающе, словно в уме просчитывая что-то. Принесли закуски и шампанское. Алекс произнес тост за «очаровательную маму». Мы с радостью поддержали. Лена пила исключительно сок. Она уже успокоилась и смотрела на Алекса с обожанием. Он легко перескакивал с одной темы на другую, шутил, старался казаться беззаботным. Но, несмотря на это, напряжение нарастало, и казалось, что все чувствуют это.

– Мне очень приятно общаться с такими милыми и умными девушками, – сказал Алекс примерно через час нашего заседания в имперской ложе.

Это звучало, как вступление нобелевской речи, и мы сразу замолчали. Алекс вновь поднял бокал и кивнул нам. Выпив, мы снова пристально на него посмотрели. Он неприметно улыбнулся.

– Если вы хотите что-то сказать нам, то не тяните, – первой не выдержала Ириска. – Дело ведь не в приятных посиделках с умными девушками, как вы сейчас выразились, а в беременности Лены. Так? Только не понимаю, при чем тут мы с Олей, – добавила она и сурово на него посмотрела.

Алекс весело рассмеялся. Его глаза блестели, лицо разрумянилось.

– Как просто общаться с простыми людьми, – заметил он, – я всегда испытываю от этого удовольствие. Да, милая Ирина, вы не ошиблись. Когда я пригласил вас сюда, то, прежде всего, думал о душевном спокойствии Лены. Вначале хотел собрать вас у себя за городом, но дела задержали меня в Москве.

– Это мы поняли, – сказала Ириска, видя, что он замолчал. – Дальше?

– Ира, вам нужно было выбрать профессию юриста, а лучше прокурора, – усмехнулся Алекс.

– Просто время позднее, у нас у всех семьи, – хмуро ответила Ириска, – а вы тут кота за хвост тянете, все сказать не решаетесь. Хоть бы Лену пожалели! На ней уже лица нет.

Алекс сразу стал серьезным и как-то подобрался, словно перед прыжком.

– Дело в том, что я решил прервать отношения с Еленой, – сказал он ровным тоном и опустил глаза. – Знаю, как женщины болезненно реагируют на подобные заявления, поэтому решил, что скажу это в присутствии ее ближайших подруг. Вы сможете успокоить ее, так как волноваться ей сейчас нельзя. Сами понимаете, что ребенок будет полностью и всем обеспечен. Это даже не обсуждается. Но принять на себя какие-то отцовские обязанности, а тем более зарегистрировать наши отношения я не могу по ряду причин, которые озвучивать не собираюсь.

Мы потеряли дар речи и с испугом глянули на сильно побледневшую Лену. Все это выглядело как-то уж очень подло, хотя многие матери-одиночки, я думаю, позавидовали бы Лене. Но мы-то знали, что Лена и сама в состоянии обеспечить и себя, и ребенка. А вот чисто эмоциональная поддержка в такой период женщине необходима, и никакие деньги не в состоянии компенсировать это.

– Я думаю, что вы все достаточно умны и не будете устраивать мне сцены, – сказал после паузы Алекс. – Вы должны понимать, что если такой человек, как я, что-то решает, то это не обсуждается.

– Это почему? – раздраженно поинтересовалась я. – А не честнее ли, господин хороший, объяснить и Лене, и нам, если вы уж решили пригласить нас сюда, ваше решение? Не находите?

– Оля, не надо, – слабым голосом попросила Лена. – Пусть как хочет. Все равно я никогда не стремилась замуж, вы же знаете. Я люблю только свою работу, а все остальное не имеет значения.

– Видите, Елена сама не хочет выяснять отношения, – улыбнулся Алекс.

– И зря! – воинственно заявила Ириска. – Это не по-людски! Сделал ребенка – и в кусты! И еще мнит себя настоящим мужчиной!

– Эй, полегче! – сказал Алекс, и его глаза сузились.

– А то что? – начала входить в раж Ириска. – Пулю в лоб? Так у вас, богатеньких, все решается, да?

Я увидела, как Лена вздрогнула и с испугом глянула на Алекса. Но он вдруг засмеялся.

– Вы действительно уникальные девушки, – сказал он. – Не лебезите, хотя сами из среднего класса, не заискиваете и даже не боитесь. Знаете, дорогие мои, я ведь не так свободен, как это кажется. Мой статус накладывает вполне определенные обязательства и несет вполне определенные угрозы. И привязываться к кому-то, создавать семью, любить и из-за этого стать уязвимым для меня слишком большая роскошь. Парадокс, не правда ли? Я, один из богатейших людей страны, не могу позволить себе просто любить женщину. И я решил отказаться. Это, прежде всего, в интересах самой Елены и нашего малыша. Поверьте на слово. Больше я вам ничего не могу сказать.

Алекс встал.

– Понимаю, что вам нужно перемыть мне косточки, поэтому удаляюсь. Леночка, шофер доставит и тебя, и твоих подруг домой.

Он нежно поцеловал ее, распрощался с нами и ушел. Лена почему-то сразу успокоилась и даже начала улыбаться.

– Туману тут напустил! – проворчала Ириска. – Я так ничего и не поняла. Но, по-моему, он тебя, Ленка, по-своему любит.

– Не знаю, – ответила Лена. – Но, действительно, последнее время Алекс стал немного нервным, хотя тщательно скрывал от меня, что происходит. Кто его разберет, что там у них за дела! Но факт остается фактом: я снова одна.

– Не одна, а с ребенком, – улыбнулась я. – Это для тебя благо!

Лена вдруг истерично рассмеялась. Мы замерли, глядя на ее покрасневшее лицо.

– С двумя, – сказала Лена, когда успокоилась. – У меня будет двойня! Но Алекс об этом так и не знает!

В наше время многие стремятся обеспечить себе достаточно высокий уровень образования, занять высокое общественное положение, сделать удачную карьеру и обеспечить достаток своей семье, поэтому переносят рождение ребенка на более поздние сроки. И если, скажем, в девятнадцатом веке оптимальный возраст для первых родов считался 16—18 лет, то наши современницы предпочитают рожать после 30.

Но врачи не устают повторять, что обзаводиться потомством лучше в молодом возрасте, когда организм обладает максимальной силой и устойчивым иммунитетом. Идеальным для женского организма является следующий ход событий: в 12—14 лет у девочки начинаются менструации, приблизительно в 18—19 лет – половая жизнь и около 22—24 лет происходят первые роды. Как раз в этот период гормональный уровень является оптимальным для вынашивания потомства. Но в наше время тотальной сексуальной революции акценты сильно сместились. Среднестатистическая девочка начинает заниматься половой жизнью практически вслед за появлением менструаций, а иногда и до их появления. А первые роды у многих происходят в 30—35 лет. Вообще же идеальный возраст для зачатия ребенка варьируется от 22 до 30 лет. Но жизненные обстоятельства не всегда соответствуют идеалу.

Какие осложнения ждут женщин, решивших рожать после тридцати? Многие из них уже имеют различные приобретенные заболевания, которые могут осложнить течение беременности и отразиться на здоровье матери и будущего ребенка. Так, например, если до беременности у женщины иногда наблюдались головные боли, то во время вынашивания плода может выясниться, что они связаны с периодическим повышением артериального давления. Такие подъемы могут приобрести регулярный характер. Осложнить беременность могут эндокринные заболевания (заболевания щитовидной, поджелудочной и других желез внутренней секреции), имевшиеся еще до беременности. Так, после 40 лет повышается риск развития сахарного диабета беременных, а при наличии этого заболевания еще до беременности можно ожидать ухудшения состояния и прогрессирования болезни. Часто первые признаки не проявлявшей себя ранее болезни обозначаются именно во время беременности.

Не стоит забывать, что чем старше женщина, тем больше половых партнеров могло быть у нее в течение прошедших лет. Это значит, что с возрастом увеличивается риск приобретения заболеваний, передающихся половым путем, в том числе генитального герпеса, хламидиоза, остроконечных кондилом, цитомегаловируса. Женщина может и не подозревать о наличии у нее подобных заболеваний, так как некоторые из них протекают бессимптомно. Но так как во время беременности иммунные силы организма находятся в угнетенном состоянии, что охраняет малыша от возможной иммунной агрессии, то в этот период более вероятно обострение инфекционных заболеваний.

Кроме этого, с годами изменяется строение внутренних половых органов. У молодых женщин ткани эластичные, но с течением времени изменяется структура коллагеновых и эластиновых волокон, которые обуславливают достаточную плотность и растяжимость тканей. В результате уменьшается способность матки удерживать и вынашивать зародыш, и риск выкидышей с каждым годом все увеличивается.

В течение детородного периода жизни женщины происходит постепенное расходование запаса фолликулов в яичниках. В каждый менструальный цикл созревает 1 яйцеклетка, но имеющиеся фолликулы не остаются неизменными, в них происходят процессы старения, так же как и в других тканях и органах человека. Эти процессы в первую очередь отражаются на состоянии хромосомного набора, чем и обусловлен тот факт, что с возрастом увеличивается вероятность рождения детей с хромосомной патологией. По статистическим данным, синдром Дауна (аномалия развития по двадцать первой хромосоме) в 100 раз чаще встречается в группе сорокалетних, чем у женщин, родивших в 22—24 года. Не стоит также забывать, что на формирование плода оказывает влияние и состояние здоровья отца. В частности, если мужчина подвергся воздействию радиации, страдает хроническим алкоголизмом или другими заболеваниями, оказывающими воздействие на состояние тканей, участвующих в процессе сперматогенеза, то повышается риск хромосомных заболеваний плода.

Чтобы не допустить рождение ребенка с грубой генетической патологией, всем родителям, чей возраст превышает тридцать лет, необходимо вовремя пройти различные обследования в медико-генетической консультации. Например, в 16—20 недель беременности берут анализ крови из вены для определения вероятности наличия генетической патологии плода. Этот метод относится к неинвазивным (неоперативным) методам диагностики врожденных пороков и аномалий развития. Если по результатам этих анализов возникают сомнения, то спектр анализов расширяется. В качестве дополнительных исследований применяются инвазивные методы: в первом триместре это биопсия хориона (для анализа берут кусочек ткани, из которой потом образуется плацента). Во втором триместре проводят хордоцентез (забор крови плода через сосуды пуповины). Если эти исследования проведены и их результаты являются удовлетворительными, то относительно возможных генетических дефектов ребенка можно не беспокоиться.

Но стоит заметить, что продолжение рода – это, несомненно, самое важное дело на земле. Поэтому каждый должен для себя решить, когда обзаводиться потомством, с кем и каким образом готовиться к этому важнейшему процессу. И так ли уж необходимо ставить на первое место карьерный рост и обеспечение достатка. Все это наживное и зачастую сиюминутное, а вот годы и здоровье уходят безвозвратно. И нам воистину «в жизни раз бывает восемнадцать лет».

Я вернулась домой далеко за полночь. Когда открыла дверь, то увидела, что в доме темно и тихо.

«Спит уже мой котенок, – подумала я. – Наковался, устал, к тому же рано встал».

Я разделась и пошла в ванную. Приняв душ, накинула халатик и осторожно направилась в комнату. Включив ночник, увидела, что кровать не разобрана. Я испугалась и тихо позвала:

– Малыш, ты где?

Заглянула на кухню, потом в комнату девочек. В квартире никого не было, и я неожиданно расплакалась. Когда умылась и успокоилась, то пошла на кухню. Включив свет, заметила на столе записку.

«Не хочу тут находиться в одиночестве, ты же решила, что тебе с подругами, а может, и с дружками интереснее, чем со мной. Пока!» – прочитала я неровные строчки и снова расплакалась от несправедливости всего происходящего.

Но звонить и выяснять отношения было уже поздно.

Спала я плохо. Все время машинально проводила рукой по простыне, и отсутствие Ника вызывало новый приступ тоски. Я встала около семи утра и сразу решила позвонить ему. Знала, что он уже собирается в кузню. Но так и не смогла набрать его номер. Я не чувствовала никакой вины перед ним. У меня была своя устоявшаяся жизнь, и менять ее в угоду даже очень любимому человеку я считала бессмысленным. Сейчас он захотел, чтобы я не встречалась с подругами, завтра – чтобы дочки не мешали нам жить, послезавтра – чтобы я официально с ним расписалась. Мало ли что еще могло взбрести ему в голову. Я понимала, что в его возрасте идет постоянное самоутверждение, что все воспринимается без полутонов, что в мире существует только черное и белое. Максимализм юношеского восприятия – так это называлось. Но я не собиралась идти у этого максимализма на поводу.

Всю первую половину дня я слонялась по квартире, не в силах чем-нибудь заняться. Настроение было хуже некуда. Ник так и не звонил.

«Хоть бы дочки скорее вернулись, – с тоской думала я. – Все легче будет!»

Катя должна была приехать через день, а Варя вслед за ней. Днем позвонила Ириска и долго рассказывала мне о работе в компании по продаже сицилийских вин. Она окунулась в новую сферу деятельности с энтузиазмом, ничуть не уступающим тому, с которым она приступила к работе в медицинской фирме. И, как я поняла, Ириска собиралась в новой компании работать на полную ставку, а прежний вид деятельности совмещать, тем более там был свободный график.

– Смотри не надорвись, – посоветовала я, когда выслушала очередной восторженный текст о прелестях новой работы. – Да и мужа не забывай. А то будешь, как наша Ленка, фанаткой своего дела и обо всем забудешь.

– Да, кстати, – опомнилась Ириска, – мы должны сейчас больше внимания уделять именно Лене. Я все еще в шоке от того, что у нее будет двойня. Это же немыслимо сложно даже в юном возрасте, а уж после тридцати вообще не представляю. Нет, но каков этот гусь Алекс! Взял и бросил ее вот так просто.

– Насколько я поняла, у него свои какие-то резоны, нам неведомые, – сказала я. – Но ведь материально он поможет, а при наличии денег растить детей все-таки проще.

– Что там Никитка? – перебила она.

– В кузню устроился, – нехотя ответила я.

– Да ты что? Классно! – чему-то обрадовалась Ириска. – Надо ему что-нибудь заказать! Какой-нибудь красивый подсвечник. Вон у тебя какой интересный на полу стоит! Ты это, выясни у него, сколько будет стоить подобная вещица. Слышь, Оль, а когда дочки вернутся, как вы там все устроитесь?

– Так у нас же просто… – я замялась, потому что не знала сама, что у нас с Никитой.

Но Ириске мои объяснения и не требовались.

– Дружба и любовь, – закончила она за меня и хихикнула. – Так на сайте пишут обычно. Ты хоть заглядываешь туда иногда?

– Нет, – ответила я. – Да и незачем сейчас.