Чернослив в шоколаде Лазорева Ольга

– Я не хочу это обсуждать, – нахмурилась я. – Знаешь, главное, чтобы он был счастлив. А я давно поняла, что Гера может быть счастлив только с этой девушкой, уж поверь мне!

– Верю, – вздохнула она. – Но все равно обидно!

– Прекрати, – улыбнулась я и начала пить кофе. – И относись ко всему философски. Давно пора понять, что если по каким-то причинам пара распадается, то это лучше для обоих. Но мы цепляемся друг за друга, начинаем отношения выяснять, права качать. А толку от этого…

Я не договорила, потому что Ириска схватила меню и спрятала за него лицо.

– Ты чего? – рассмеялась я и даже пирожное есть перестала.

– Не оглядывайся, – прошептала она.

И я тут же оглянулась. В кофейню вошла пара и уже усаживалась довольно далеко от нас за свободный столик. Это был Никита и какая-то женщина примерно моих лет. Она была такого же типа, как я, и даже черты лица показались мне очень похожими на мои. Но весь ее вид говорил о том, что эта женщина не привыкла себе отказывать ни в чем. Никита помог ей сесть и устроился напротив лицом к нам. И я тут же отвернулась.

– Кончай шифроваться, – тихо заметила я. – Они далеко от нас и ни на кого не обращают внимания.

Ириска положила меню на столик и стала смотреть мне через плечо с нескрываемым любопытством.

– Значит, это правда, – конспиративным шепотом начала она, – и Никитка на содержании! Ты только глянь! Но до чего она на тебя походит! Просто двойник твой. А он-то как заматерел!

– Он просто ходит в качалку, – сказала я. – Ты же заметила эти ненормально раздутые бицепсы. Она, наверное, заставляет.

– Еще бы! – закивала Ириска. – А ты, смотрю, просто затылком уже видишь.

– Мне хватило и одного взгляда, чтобы понять, насколько он изменился, – тихо проговорила я, чувствуя, как сжимается сердце.

– О! Она пошла в туалет, – сообщила Ириска через пару минут. – Так что если хочешь, то можешь повернуться, посмотреть на него.

Я улыбнулась, встала и, не обращая внимания на возмущенный шепот Ириски, пошла к столику, где сидел Никита. Когда я остановилась возле него, он поднял глаза.

– Привет, – сказала я, с трудом сдерживая дрожь в голосе.

– Привет, – ответил он, не сводя с меня взгляда.

И вдруг быстро встал, опрокинув чашку, словно до него только что дошло, что я не привидение.

– Оля! Ты! – тихо сказал Никита и приблизился ко мне.

– Мы тут с Ириной кофе пьем, – пояснила я. – Вот вас увидели. Решила подойти, поздороваться.

Никита моргнул, его глаза потемнели.

– Мы уже уходим, – продолжила я. – Так что ты не беспокойся!

– Она дико ревнива, – прошептал он. – Убить может.

Я смотрела в его лицо, в такие знакомые раскосые, карие с редким оливковым оттенком глаза, на яркие красиво изогнутые губы и понимала, что, несмотря ни на что, Никита по-прежнему остается для меня родным и близким человеком. И пусть все уже перегорело, но все равно что-то неизменное осталось, что-то нежное и теплое, что спряталось глубоко в душе и будет там, по-видимому, всегда. И это как-то успокоило меня и примирило с тем, что мы расстались. Никита, как я подумала, почувствовал что-то похожее, потому что его лицо просветлело, губы улыбнулись. Он поцеловал мне руку и тихо сказал:

– Молюсь за тебя в душе и желаю только добра. И никогда не забываю.

– И я, – прошептала я и, резко отвернувшись, направилась к Ириске.

Она сидела, вытянув шею и не сводя с нас глаз. Никита махнул ей рукой, она закивала и заулыбалась.

– Пошли, – сказала я и взяла свою сумочку.

– Рассчитайте нас, пожалуйста, – громко обратилась Ириска к официантке.

Когда мы оказались на улице, она толкнула меня локтем в бок, кивая на красную спортивную машину, припаркованную недалеко от входа.

– Его тачка, – пояснила она. – На такой он тогда на дачу заявился.

Увидев, что это «Порше», я усмехнулась. В голове не укладывалось, что Никита принимает такие подарки от женщин. Но у него был свой путь. Как любил говорить Ян, это чужая система, которая развивается по своим законам, и влиять на нее, а тем более втягиваться в нее не имеет смысла.

Типы мужчин, которых следует избегать:

Мужчина-ребенок

Он выглядит почти всегда обаятельным, милым, добрым. И это притягивает. Вы очарованы его мягкостью, нежностью, обходительными манерами, вам кажется, что он прекрасно воспитан, потому что он всегда подаст вам руку, когда вы выходите из транспорта, позвонит вам перед сном и пожелает спокойной ночи, придя в гости, обязательно принесет с собой шоколад или торт. Но очень скоро вы увидите, что он не в состоянии принять решение, что он предпочитает все проблемы перекладывать на вас, что у него никогда нет четкого ответа даже на довольно простые вопросы, что он не любит отстаивать свое мнение и часто вообще его не имеет, что он всегда уходит от опасности, даже когда необходимо его активное вмешательство.

Почему он такой? Родители баловали его, растили, как редкий цветок под стеклянным колпаком, и у него нет навыков поведения мужчины. Более того, его характер так сформирован, что они ему и не нужны. И такой мужчина всегда ищет в женщине мамочку. Как правило, предпочитает встречаться с женщинами намного старше.

Если вы все-таки влюбились, то сразу настройтесь на то, что вы и будете мужчина, что все проблемы предстоит решать исключительно вам, что помощи от него ждать бессмысленно. И если вы натура властная, самолюбивая и амбициозная, к тому же с нереализованным материнским инстинктом, то считайте, что вы нашли друг друга.

Творческая личность

Он выглядит почти всегда не от мира сего. Суть его жизни – творческая реализация. И все подчинено лишь этому. Женщины для него в лучшем случае музы, в худшем – средство для повышения творческого тонуса и для расслабления перенапряженной нервной системы. Он не живет – он горит. И возле такого факела существование превращается в ад.

Почему он такой? Таким его создал бог для своих задач, зачастую нам неведомых.

Если вы все-таки влюбились, то смиритесь с тем, что умом его никогда не понять, что нужно постоянно приспосабливаться к перепадам его настроения, переносить постоянные срывы и депрессии, зачастую мириться с пьянством, загулами и мимолетными связями, что его творчество всегда будет для него единственной ценностью в мире, а вы будете находиться где-то там, на задворках его жизни. И бесполезно как-то влиять на творческую натуру. Он таким родился, таким и умрет.

Альфонс

Этот мужчина, похожий на картинку из глянцевого журнала, с одного взгляда определяет ваше материальное положение с точностью, которой позавидует налоговая полиция. И если спустя десять минут после знакомства он уже игриво смеется, двигая бедрами и расставляя шире ноги, а вы подзываете официанта, чтобы оплатить счет в ресторане, это означает, что с вашим материальным положением все в порядке, а вот чутье отсутствует напрочь. «Разуй глаза, ему нужны только твои деньги!» – говорят подруги, но вы не реагируете, потому что эти сексапильные вампиры, прежде чем высосать кровь, впрыскивают в рану парализующую слюну, приводящую жертву в состояние блаженной покорности. «И что с того? – с глупой самоуверенностью отвечаете вы. – Зато он такой необыкновенный, такой красивый, такой секси! Да вы просто мне завидуете!»

Как его распознать? В отличие от обычного бабника альфонс на улице не оглядывается на женщин. Но он не может оторвать взгляда от их дорогих машин. Ему звонят для того, чтобы узнать самую последнюю информацию о курсе доллара и цене на золото. О незнакомой женщине он прежде всего узнает, сколько она зарабатывает или был ли у нее богатый муж. Другие параметры его мало волнуют, будь она даже красивее Анджелины Джоли. Если вы сводите его в самое дорогое казино, он устроит по возвращении профессиональный стриптиз с тайским массажем и полной Камасутрой в финале, а вот вернувшись из похода в киношку, вам достанется быстрый секс в миссионерской позе.

Почему он такой? С ранней юности ему внушили, что деньги – это все. Возможно, он из малообеспеченной, но очень амбициозной семьи. Деньги для него – всегда наркотик, их никогда не бывает достаточно. Но самому зарабатывать их он считает ниже своего достоинства.

Если вы все-таки влюбились, то не заблуждайтесь относительно его мотивов, не думайте, что он с вами ради красивых глаз. Не давайте ему почувствовать недостатка в средствах. Помните, что он простит все, кроме скупости. Не вздумайте с завистью рассказывать о финансовых успехах своих подруг. Это все равно что выстелить ковровую дорожку в их спальни. Он – последний, кому нужно знать о ваших «временных сложностях» в бизнесе. Сочувствия от него вы не получите, дожидаться, когда вы выберетесь из финансовых проблем, он не станет, а тут же соберет вещички и исчезнет. Но это в любом случае только лучше для вас.

На концерт мы собрались довольно большой компанией. С утра Катя и Варя заявили, что они тоже хотят послушать, что же это за «маракеши» такие, а тем более есть шанс проникнуть за кулисы и пообщаться со «звездой» вживую. А днем позвонил Гера и восторженным голосом сообщил, что они с Олей мечтают попасть на этот концерт.

– Вернее, очень хочет Оленька, – добавил он.

– Она что, поклонница эмо-стиля? – уточнила я, и мое настроение мгновенно померкло.

Совершенно не хотелось брать с собой еще и их, и знакомиться с Олей у меня желания не возникало.

– Не думаю, – все тем же восторженным тоном ответил Гера. – Просто я сказал, что ты лично знакома с солистом, вот она и загорелась. И почему бы девочке не доставить удовольствие?

– Тоже мне, – хмыкнула я, – лично знакома! Обменялась парой комментов в ЖЖ, только и всего!

– В общем, мы предлагаем встретиться заранее, посидеть где-нибудь в кафе, потом на концерт. Это где?

– Китай-город, – хмуро ответила я. – К тому же кроме Марики будут еще и мои дочки.

– Отлично! – не смутился Гера. – Давайте в шесть?

«Вот уж точно, – подумала я, когда закончила с ним разговаривать, – любовь – это божественный метод оглупления людей ради продолжения человеческого рода».

Когда мы вышли из метро, то сразу увидели машину Геры. Он, видимо, тоже нас заметил, так как выбрался наружу и замахал нам рукой.

– А где его красотка? – хмуро спросила Марика, прижимаясь ко мне.

– Да, хотелось бы на нее посмотреть, – хором произнесли Катя и Варя и сгруппировались.

Я глянула на их настороженные лица, улыбнулась и заметила, что Гера любит эту девушку, что он мой друг и что нужно вести себя, учитывая все это. Хотя меня забавляло, что девочки так настроились против Оли, еще даже не видя ее. Но, видимо, они прекрасно понимали, что мне сейчас несладко. Мы приблизились. Гера перецеловал нас по очереди. Он выглядел великолепно. Счастье, так и бьющее из него, превратило его в ошалевшего от переизбытка чувств подростка. Его глаза сияли, лицо выглядело помолодевшим лет на десять, даже движения стали более порывистыми и легкими. Он открыл дверцу и помог выйти Оле. Она повернулась к нам и улыбнулась. Гера быстро нас представил. Оля была, несомненно, хороша собой – высокая и стройная фигура, длинные, ниже лопаток, густые пшеничного оттенка волосы, красивые черты лица. Ее умело подкрашенные серые глаза смотрели на нас с явным любопытством, но довольно холодно и, как мне показалось, насмешливо. Эта девушка знала себе цену. Погода для октября стояла довольно теплая. Мы все были в легких куртках, а Гера вообще в джинсовой, а вот Оля надела жакет из голубой норки. Она стояла перед нами, словно картинка из глянцевого журнала, приподняв лицо, опустив густо накрашенные ресницы и откинув волосы назад. Но Гера не сводил с нее восхищенных глаз. И выглядел он совершенно одуревшим от любви.

«Не иначе они уже занимаются сексом, – мелькнула мысль. – Выражение его лица об этом ясно говорит. И пусть! Он так счастлив! И отныне я ему только друг».

Мы зашли в кафе неподалеку от метро. Заняли свободный столик. Оля тут же отправилась в туалет. Гера сел рядом со мной, девочки устроились напротив.

– Видела, какой я ей мех подарил! – сказал он, придвигаясь ко мне. – Оля была просто в восторге. Еще бы! Намерзлась, у нас там зимы холодные. Ну ничего, сейчас со мной будет жить, а я для нее все сделаю!

Я смотрела в его сияющее лицо и не знала, радоваться или огорчаться. Выводы об этой девушке напрашивались самые неутешительные. Не успела приехать – и уже принимает такие дорогие подарки!

– Вот Оленька считает, что не престижно мне ездить на «Ауди», что нужно срочно поменять марку машины. Видишь, как заботится обо мне девочка моя!

– И на чем престижно? – неожиданно вмешалась Катя.

Я глянула на ее усмехающееся лицо, перевела взгляд на Варю и Марику и сделала им «свирепую морду». Но они и не подумали остановиться.

– На «Мазератти»? – продолжила Варя, подтолкнув Катю локтем.

– О, да! – вздохнул Гера, не увидев или не захотев увидеть сарказма в этих замечаниях. – Это было бы роскошно и вполне подходяще для Олиной красоты. Но я пока столько не зарабатываю. Нет, она подумывает о джипе «Ленд Крузер».

– Тоже не хило! – заметила Катя. – А она назад в Красноярск не собирается? – поинтересовалась она с невинным видом.

И я вновь показала ей «свирепую морду». В этот момент вернулась Оля и уселась за столик с видом «мне все должны». Она явно освежила макияж. Ее губы блестели, румянец стал гуще, волосы были тщательно расчесаны. Гера тут же придвинулся к ней и обнял за талию. Но она повела плечами, отстранилась и сделала недовольную гримасу. Мы пили кофе, ели мороженое, но разговор не клеился. И когда пришло время отправляться в клуб, то я испытала облегчение.

Когда мы подошли к «Запаснику», то сразу увидели во дворе невероятное количество эмо-кидов. Все это были подростки в соответствующих прикидах. Я насмешливо наблюдала, как Оля мгновенно остановилась и даже попятилась. Еще бы! Ее голубой норковый жакет в сочетании с белыми кожаными брюками и лаковыми черными ботфортами на высоченной шпильке никак не вписывался в эту картинку, состоящую в основном из черно-розовых курток с капюшонами, полосатых шарфов, кед и длинных черных челок.

– Пошли скорее! – сказала Катя и довольно бесцеремонно ее подтолкнула. – А то билетов не хватит.

– Гера, можно тебя на минуту, – сухо произнесла Оля, не обращая на нас внимания.

– Ладно, вы тут разбирайтесь, а мы пошли! – заявила Варя.

Я в растерянности остановилась. Оля что-то сердито выговаривала Гере, он стоял перед ней с видом провинившегося школьника. Потом подошел ко мне и сказал, что Оля передумала, что ей не нравится публика.

– Что ж, – ответила я, почувствовав облегчение, – не буду вас задерживать. Ты ведь без нее не останешься?

– Нет, конечно, – нахмурился он. – Мы пойдем тогда. Ты уж прости, что так получилось. До встречи!

Гера чмокнул меня в щеку и побежал догонять Олю, которая, даже не попрощавшись со мной, двигалась к выходу на улицу.

Девочки, увидев, что я в одиночестве, сразу заулыбались и дружно начали обсуждать, какая Оля стерва и как им жаль бедного Геру.

– Пошли в зал! – оборвала я их. – Мы хотели еще за кулисы попасть до концерта. Я и книгу для Марка прихватила.

– Я боюсь, – прошептала Марика и прижалась ко мне.

– Чего? – засмеялась Катя. – Ты же с мамой, то бишь с писательницей Ольгой Лазоревой! А мы пока в баре посидим. Да, Варюх?

– И с нами не пойдете? – изумилась я. – Вы же хотели пообщаться со звездой!

– Переживем, – сказала Варя. – Ты лучше с Марикой иди, а то она что-то не на шутку разволновалась.

Я глянула на побледневшее лицо Марики, на ее расширившиеся зрачки, взяла ее за руку и направилась в зал. Эмо-киды сидели на скамейках вдоль стен танцпола и возбужденно переговаривались. Многие пили пиво. Зал был небольшим. Танпол выглядел как квадратное углубление посередине. На сцене уже стояла аппаратура, но музыкантов пока не было. Я решительно двинулась к сцене. Слева от нее находилась дверь. Открыв эту дверь, я увидела крутую лестницу наверх, изгибающуюся влево. Полная низенькая женщина средних лет в спецовочном сером халате меланхолично подметала эту лестницу.

– Здравствуйте, – вежливо поздоровалась я. – А гримерки где?

– Там, – равнодушно ответила она и махнула веником наверх. – Пойдете, что ль? – спросила она.

– А можно? – пискнула Марика, высовываясь из-за моего плеча.

– А чего ж нельзя! – усмехнулась она. – Место не куплено.

Мы обошли ее тучную фигуру и двинулись по лестнице. Когда поднялись на верхнюю площадку, то увидели узкий коридорчик. Из него в этот момент появился парень в спущенных джинсах на голое тело.

– Это гитарист Дима, по прозвищу Иисус, – прошептала мне на ухо Марика и спряталась за мою спину.

– Здравствуйте, – сказала я, стараясь не смотреть на его расстегнутые джинсы и начиная улыбаться.

– Здравствуйте, – растерянно ответил он, стремительно застегивая ширинку. – А вы кто?

– Это Марика, а я Ольга Лазорева.

– А! – просветлел лицом Дима. – Марик говорил про вас. Вы писательница? А эта девочка его самая большая поклонница, да?

– Да, – радостно ответила Марика и выступила вперед. – А вы Дима! Классно играете!

Она раскрыла сумку, достала ручку и диск с записями «Маракеш». Протянув его Диме, попросила подписать. Он оставил автограф небрежным размашистым росчерком, потом посмотрел на меня.

– А Марк внизу в баре интервью дает одному музыкальному каналу, – сказал он. – Вы туда идите. А я ему сообщу, что вы уже здесь.

Мы спустились вниз. Марика подпрыгивала от восторга и болтала без умолку. На танцполе народу прибавилось. Ребята в ожидании концерта из бара переходили сюда. В основной своей массе они были совсем молодыми, в возрасте примерно от 14 и до 17.

– А где Катя с Варей? – спросила Марика, вертя головой.

– В баре, где еще! – рассмеялась я. – И раньше нас на Марика любуются, он же там интервью должен давать.

И мы отправились в бар. Но Марка там не оказалось, зато Катя и Варя сидели за столом в углу, пили коктейли и что-то оживленно обсуждали. Увидев нас, они замахали руками.

– И где он? – надула губы Марика.

– Сейчас все выясним, – сказала я, направляясь к дочкам.

– Звезда ваша в другом зале, – сообщили они. – Его там для ТВ снимают.

– Давай тут подождем, – предложила я. – Ведь Дима пообещал, что сообщит ему о нашем приходе.

– Ладно, – кивнула Марика и села за стол. – Чего пьем? – поинтересовалась она. – И мне этого же!

– Тебе мы купили персиковый сок, – строго проговорила Катя. – А мамочке «Голубую лагуну».

– Спасибо, – улыбнулась я, придвигая бокал с коктейлем. – А сами?

– «Секс на пляже», – хором ответили они и рассмеялись.

В этот момент в бар вошел Марик в окружении счастливых возбужденных девушек. Он оглядывался по сторонам, но успевал отвечать поклонницам и раздавать автографы. Марика тут же замолчала и судорожно вцепилась в меня.

– А вот и ваш принц! – сказала Варя и подмигнула Кате.

Я встала, с трудом отцепив пальцы Марики от своего локтя, и подошла к нему. Поклонницы сразу отступили назад.

– Привет, Марк! – сказала я и улыбнулась. – Ольга Лазорева.

Я протянула ему руку, но он обнял меня и поцеловал в щеку.

– А меня? – зашептала Марика и прильнула к нему, закрыв глаза.

– Конечно! – заулыбался он и тоже поцеловал ее. – И я очень рад с тобой познакомиться!

– Я теперь умываться не буду, – тихо проговорила она, – чтобы твой поцелуй навсегда остался.

– Как у тебя дела? – спросил Марик. – Все хорошо?

– Да, – пискнула она и зарделась.

Потом раскрыла сумку и протянула несколько фотографий его и группы. Он быстро расписался и сказал:

– Смотри, Марика, веди себя как следует! Нужно учиться. Это главное!

– Буду! – ответила она и закивала, не сводя с него расширившихся глаз.

– Я тебе одну из своих книг принесла, – сказала я и протянула ему пакетик со «Спелой ягодой».

– Спасибо огромное! – заулыбался он. – Обязательно прочитаю! Мы отсюда в Екатеринбург отправляемся, там концерт через два дня. Вот в дороге и почитаю. Потом спишемся в ЖЖ.

Я смотрела в его узкое лицо с огромными светло-зелеными подведенными глазами в обрамлении длинных накрашенных ресниц, на рваную длинную челку, понимала, что это маска имиджа, и в то же время видела, что под этой маской скрывается неординарный, чуткий, восприимчивый, умный и, несомненно, талантливый человек.

«А ведь Марку всего 19 лет! – размышляла я, глядя в его выразительные глаза. – Но его личность просто завораживает. Какая глубина! В принципе этих девочек понять легко».

– Мне пора на сцену, – немного нервно проговорил он.

– Удачи! – сказала я. – Мы скоро в зал!

Марк ушел, а мы вернулись за столик. Катя и Варя смотрели на нас с хитрым видом.

– А вы чего не подошли? – поинтересовалась я.

– Да там и без нас не пробиться, – хихикнула Варя. – А здорово ты, мама, с ним целовалась! Загляденье со стороны! Он такой худенький, бледненький, а ты его раза в два толще, ну просто вампир и его жертва!

– Все сказала? – улыбнулась я. – Главное, Марика довольна.

– Она что-то молчит, – заметила Катя.

– Я в ауте, – тихо проговорила Марика. – И я абсолютно счастлива впервые в жизни.

В этот момент заиграла музыка, и она, соскочив с места, потащила нас в зал. Концерт мне очень понравился, и я получила массу положительной энергии. Девчонки сразу спустились на танцпол и почти все время выступления танцевали. Я устроилась сбоку сцены и с удовольствием наблюдала и за танцующими зрителями, и за музыкантами «Маракеш». Единение с залом у них было полное.

– «Тебе не хватит сил подняться до небес. И лишь бы не упасть, пытаясь вспомнить все, пытаясь сделать первый шаг. Сверхновая звезда, мы вместе навсегда. Ты будешь падать каждый раз, пытаясь сделать шаг…» – пел Марк высоким чистым голосом.

И зрители нестройным хором подпевали ему. Я смотрела на Марику, которая находилась практически возле самой сцены, на ее раскрасневшееся, возбужденное личико, на то, как она смотрит на поющего Марика, и одно это доставляло мне радость. Она выглядела безмятежно счастливой, ее губы улыбались. Катя и Варя танцевали чуть сзади нее и тоже получали явное удовольствие.

Концерт закончился около десяти вечера. Мы оделись и вышли на улицу. Я видела, что девочек просто распирают положительные эмоции. Они без конца смеялись и вновь начинали напевать песни «Маракеш».

«И что, что мне уже за сорок? – размышляла я, идя рядом с Марикой. – И что, что Гера любит другую, а я вновь одна? Но разве только в этом суть жизни? И разве сама жизнь не прекрасна в любом возрасте и в любом ее проявлении? Не нужно зацикливаться на том, что молодость прошла, а впереди «некому стакан воды подать». Нужно жить сейчас и наслаждаться всем, что приходит, и даже тем, что уходит».

– Да, круто! – в этот момент громко воскликнула Катя. – Я получила массу позитива!

– И новые песни! Супер! – подхватила Варя.

– И «Я знаю» лучше всех! – продолжила Марика. – Она на их сайте выложена. Я текст уже наизусть выучила.

Я улыбнулась, потому что Марика вдруг тихо, но мелодично пропела:

– «И ветер гонится за ветром, птицы спят зимой и летом. Я не могу проникнуть в твои сны. И я иду к тебе, я знаю, что ты есть, я знаю, что ты ждешь меня. А ночью я сплетаю стрелы завтрашнего дня, я попадаю в цель и нахожу тебя…»

«Да, вот именно! – подумала я. – Неважно, сколько нам лет, четырнадцать, двадцать или сорок. Мы встречаемся, расстаемся, теряем. Но это жизнь, а значит, впереди нас кто-то ждет».

И я пропела вместе с Марикой:

– «И я иду к тебе, я знаю, что ты есть, я знаю, что ты ждешь меня…»