Удача не бывает случайной Горюнов Юрий

14

Несколько дней после моего возвращения прошли относительно спокойно, но подобное спокойствие не нравилось мне. Это, как затишье перед грозой. Каких-либо резких изменений я не ждал, но кто-то должен был проявиться.

Я продолжал посещать все мероприятия, где должен был быть как журналист. Писал заметки, статьи. Отправлял в Париж. И вот однажды, позвонил главный редактор:

— Не отвлекаю тебя от написания очередной статьи о своих приключениях?

— Нет, я только подумываю о продолжении. Ищу новые.

— Вот и подумывай, держи лучше все в голове, не порть бумагу.

— Бумагу жизнью не испортишь.

— Это ты, верно, заметил, а вот бумага жизнь испортить может.

— Это, смотря каково ее назначение.

— Шутишь! Мозги у тебя хорошие, жаль только, что дурной голове достались, и хорошо бы она осталась в целости. Это я к тому, что надеюсь, приключений больше не будет.

— Кто знает. У судьбы странное чувство юмора. Но я полагаю, вы звоните не только с заботой о моей голове.

— Статью публиковать не будем.

— Кто бы сомневался! Я сразу об этом сказал, да и надо полагать советник по культуре свое слово сказал.

— На то он и советник, так что гонорара не будет.

— Я и не рассчитывал.

— Не надо вмешиваться в чужие внутренние дела, хотя если честно, в данном случае очень хочется, но не хочется иметь проблемы, ты не один в редакции работаешь. Но об этом все. Через два дня приедет Симон, твоя смена.

— Вот это подарок. Я свободен! Я ничей!

— Судя по интонации, следует ждать международного скандала.

— Вы меня переоцениваете!

— Вот из-за таких, как ты, они и начинаются. Встречай его, он прибудет компанией Эр Франс. Зовут Симон Роше.

— Встречу.

— Вот и хорошо, но я рассчитываю, что ты будешь присылать свои заметки.

— Я подумываю поездить.

— Знаешь, мне будет очень жаль, если с тобой что-либо произойдет. Не лезь в пекло.

Он это сказала вполне серьезно, с долей сочувствия, и я его понял.

— Я постараюсь.

После разговора настроение у меня улучшилось. Теперь я буду предоставлен сам себе и обладать большей свободой передвижения.

О скором прибытии замены, я утром сообщил Андре и Симоне. Поговорил о замене с другими коллегами, с которыми установились хорошие отношения. Я не ожидал такой, почти единодушной реакции — сожаления. За эти несколько месяцев я с некоторыми действительно сдружился. Вопрос был почти всегда один: — Уедешь?

— Пока останусь, буду внештатным, и это позволит мне быть свободным и в мыслях и в поведении.

— Появляться будешь?

— Обязательно.

Действительно, теперь я должен был наметить себе план действий с учетом сложившихся обстоятельств.

Через два дня я встречал Симона, написав его имя и фамилию на табличке. Я стоял среди встречающих и вдруг увидел Жаннет, стюардессу, с которой летел сюда. Она шла с другой стюардессой к выходу из аэропорта.

— Жаннет, — окликнул я ее. Она обернулась и, увидев меня, что-то сказала подруге и остановилась. Я не опуская таблички, подошел к ней.

— Вот и встретились.

— Да. Не прошло и года.

— Работа такая, — вздохнул я. — Все время в разъездах, встречах, но теперь я более свободен.

— Более это как?

— Приехал другой, заменить меня, а я ухожу на вольные хлеба.

— Подкормиться?

— Где-то так. Слушай, ты, где остановилась? Когда назад в Париж?

— Завтра.

— Я предлагаю встретиться. Погуляем по городу, пообедаем вместе. Я тебе покажу Буэнос-Айрес, а ты расскажешь, как там без меня Париж.

— А как же тот, кого встречаешь?

— Я его устрою и все.

— Хорошо, — она назвала отель, где остановиться.

— Я приеду после обеда.

— Договорились, — и пошла к подруге, которая ожидала ее чуть в стороне.

Симон Роше оказался симпатичным, рыжеволосым парнем. Его улыбка располагала к общению.

К тому времени я уже имел машину. С виду она была обычной, каких много, но мотор был другой, работал тихо, чувствовалась мощь.

— Сколько в ней сил? — Спросил я старшего, когда пришел забирать.

— Много, более двухсот пятидесяти.

— Да, ладно!

— Проверь.

И я попробовал. Молодой сел рядом, и мы выехали за город. Машина была легкая и быстрая, легко уходила в отрыв. Подвеска была тоже усилена. Я остался доволен. Впоследствии, я старался не показывать ее мощь и ездил аккуратно.

Отвез Симона в ту же гостиницу, что меня отвозил Андре, дал те же напутствия, но предупредил, чтобы ждал меня утром, а по району прогулялся, но не допоздна.

После двенадцати я подъехал к отелю, где остановилась Жаннет, позвонил ей от стойки администратора, и вскоре в холл спустилась фурия, сменив форму компании на голубое платье, что подчеркивало ее фигуру.

— Изумительно выглядишь, — заметил я. — Сначала по городу, а потом пообедаем, — высказал я предложение, и она согласилась. Мы около часа ездили по улицам, иногда выходили и я рассказывал ей то, что знал о городе.

— А ты много узнал.

— А что у тебя не было такой возможности?

— Нам не рекомендуют ходить по одной, так в магазины в центре, а вечером в отель. Чужой город, чужие нравы.

Проезжая по улице Gorriti я обратил внимание, что из припаркованной машины возле ресторана Crizia вышли мужчина и женщина. Все бы ничего, но важно кто были они. Если бы я был один, то возглас удивления сдерживать бы не стал. В своей работе я старался предусматривать разные случайности, но вот о такой, мог подумать только мельком, не особо веря в ее реальность.

Из машины вышли Лаура и Джеймс — тот худощавый американец, что забрал меня с базы. Мысль, промелькнувшая в голове, крепко зацепилась. Это была удача, хоть и случайная, одна из немногих в моей жизни. Хотя можно назвать это удачей или нет, не знаю.

— Предлагаю перекусить, — и, проехав чуть дальше, припарковал машину.

Открыв стеклянные двери ресторана, мы вошли в зал Crizia. Легкий полумрак властвовал, создавая атмосферу романтики, хотя он подходил и для деловых встреч. Я окинул взглядом зал, словно выбирая место и заметил, что Джеймс и Лаура сели за столик в глубине. Я выбрал нам место, с которого они могли меня видеть, сел боком, чтобы не встречаться взглядом. Сделав заказ, мы увлеченно поглощали салаты, стейк, десерт. В перерывах Жаннет рассказывала мне о Париже, который я так хорошо знал. Когда мы перешли к кофе, то боковым зрением я увидел, что к нашему столику кто-то приближается, гадать, кто не стал, и так было ясно. Лишь когда человек подошел к столику, я повернул голову.

— Добрый день, Жан, — произнес с легкой улыбкой Джеймс. — Неожиданная встреча.

Что им все везде неожиданно, подумал я, вспомнив встречу с Лаурой у Диего.

— В мире много неожиданностей, но я лишний раз убеждаюсь, что он не так велик, чтобы им не случаться. Познакомьтесь, это Джеймс, а это Жаннет, — представил я их. — Присаживайтесь, — предложил я ему.

— Я бы с удовольствием, но не могу, я не один, да и уходить пора. Я здесь с вашей знакомой, — и он повернулся к своему столику. Я проследил за его взглядом, и Лаура в знак приветствия помахала мне очаровательной рукой, я ответил ей тем же.

— Я подошел, чтобы спросить, можете вы завтра, со мной встретится.

Я сделал задумчивое выражение лица и ответил: — Завтра не получится. Передаю дела вновь прибывшему коллеге, прибывшему мне на замену. Послезавтра, устроит?

— Замена?… Вы уезжаете?

— Пока нет, побуду еще. Да, вам Лаура расскажет, что у меня здесь найдутся дела.

— Лаура! Она что в курсе ваших планов?

— Она в курсе некоторых моих знакомств и перспективных планов.

— Интересно. Хорошо, а послезавтра здесь же в час дня?

— Договорились, — согласился я.

Он попрощался и отошел.

— Это кто, если не секрет? — поинтересовалась Жаннет.

— Американец, по-моему, имеет отношение к спецслужбам, а кто конкретно не знаю. А Лаура — не знаю кто, познакомились в гостях у одного коллекционера.

— Неплохо проводишь время, уже ходишь в гости. Ты разбираешься в искусстве?

— Чуть, чуть.

— С ним тоже в гостях познакомился?

— Это напоминает допрос. Нет. С ним в лесу.

— В лесу?!

— Да, было дело. Ездил и попал не туда, куда надо, вот и познакомились.

— Ну, да вместе грибы искали.

— Примерно так.

— И кто больше собрал?

— Я, конечно!

— Куда дел?

— Ему скормил.

— Ты это можешь, особенно если за грибы принять твои выдумки.

— Ну, вот сразу подозрения, — засмеялся я, — так и до Лауры скоро доберешься.

— Я догадываюсь кто она.

— Поделись, — спросил я удивленно.

— Сердцеедка. Таких, как она, мужчины не пропускают, всегда провожают взглядом.

— Ты можешь не поверить, но я ее не провожал и сердце мое при мне. У меня там давно камень, зубы можно обломать. Могу тебя заверить, что мимо тебя тоже не проходят, опустив глаза.

— Это верно. Иногда такое впечатление, пока иду, что чувствую, уже раздели взглядом.

— Это не серьезно. Женщине надо смотреть в глаза, а не раздевать глазами. Для этого есть руки.

Остаток дня мы провели в пеших прогулках, посмотрели уличных танцоров, послушали живую музыку в кафе. Жаннет позвонила в отель подруге и известила, что ночевать не придет, но оставила ей мой домашний номер телефона, а затем мы поехали ко мне.

Ночью, лежа в постели, в бликах неоновой рекламы Жаннет спросила:

— Ты уже не так молод, а почему один?

— Мне периодически задают этот вопрос, но я не нахожу на него ответа, а если честно, то и не ищу.

— Но кто-то тебе должен нравиться? Кого-то ты должен любить?

— Должен! Мне казалось, что в подобных отношениях не применимо слово должен. Нравиться это другое. А любить? — и вспомнил китаянку, с которой познакомился при выполнении моего первого задания. Я не считал, что люблю ее, но все-таки вспоминал чаще, чем других женщин, что были в моей жизни. Возможно потому, что я тогда был молод. — В том смысле, как положено понимать любовь — нет. Никого не любить, это возможно дар, потому что только в этом случае ты не получаешь самой страшно боли — разлуки.

— Почему так?

— Часто бываю в разъездах, как и ты.

— Но я не одинока в отличие от тебя.

— Я не считаю одиночество бедой.

— Это пока ты не состарился. В жизни не быть любимым всего лишь неудача, а не любить — несчастье.

— По своему опыту знаешь?

— Из него, — согласилась Жаннет. — Но у меня есть семья.

— И что вдруг здесь? Со мной?

— Я не люблю мужа, но в целом довольна своей жизнью. Думаю, привыкну, когда перестану летать.

— К этому можно привыкнуть?

— Можно, особенно, если человек тебе ничего плохого не сделал. Скоро начну привыкать.

— Поясни.

— Я скоро ухожу с этой работы. Буду работать в офисе компании.

— Значит, велика вероятность, что можем, больше не встретится.

— Наверное, так. Знаешь, почему я не хочу от него уходить? Он видел меня ревущей, без макияжа, даже пьяной, когда я могу нести чушь, и как ни странно он со мной. Разве этого мало?

— Я не хочу привязывать тебя к себе. Относись к моему исчезновению спокойнее.

— Так и будет. Если ты когда-нибудь захочешь влюбиться, сделай это в меня.

— Если… — подчеркнул я, но продолжать тему не стал. Она понимала, что время идет, а потом наши пути разойдутся. Я неизвестно куда, а она к себе в Париж, к семье. Но все это будет потом, и повернулся к ней.

Утром я отвез Жаннет в отель; мы попрощались и я проводил ее взглядом, пока она скрылась за дверями отеля, а сам поехал за Симоном.

Весь день я объяснял ему, что и как, возил в разные места, где могли быть мои коллеги, знакомил его с ними, а под вечер, вернувшись в офис, сообщил Симоне:

— Все. Теперь он твой.

Симон стоял рядом и смущенно улыбался.

— А ты будешь здесь появляться? — поинтересовалась она.

— Буду, — заверил я ее.

— Ну что все? — обратился Андре, который только что вошел.

— Еще не финал, дружище. Я же здесь. А пока я пошел спать, — и вышел из офиса.

Вечером после десяти раздался телефонный звонок. Подняв трубку и ответив, я услышал тихий голос Лауры.

— Даже странно, что ты дома. Не была уверена, что застану.

— Почему не уверена?