Эромагия Левицкий Андрей
Это был очень большой зад, обтянутый серой материей. Неуловимые особенности явно говорили о том, что он женский. Зад высовывался не через прореху, не через какую-нибудь дыру в стене и расшитой ткани, но сквозь них. А еще – он был полупрозрачным.
– …Суставодробилка тоже сгодится… – как сквозь вату доносился голос Мосина. – И клещи, думаю, придутся кстати…
Появились две толстые прозрачные руки, уперлись в стену и поднажали.
– Чего молчишь, ведьма? – спросил Валдо, до которого наконец дошло, что что-то не так.
По бокам от первого появились еще два зада, меньших габаритов, но также не лишенные основательности и мясистости.
А тем временем высокая женщина, ноги которой парили на некотором расстоянии от пола, повернулась лицом к присутствующим. Гобелен просвечивался сквозь ее тело. Стражники, залязгав доспехами, попятились к стене. Шон сдавленно выругался. Офицер в дверях затрясся, в шлеме его мелко задребезжала какая-то деталь; вояка ухватил себя за подбородок и выдавил:
– Вашм’лость…
У призрачной тетки имелся огромнейший бюст, большой живот и заплывшее лицо. Облачена она была в длинную, до пят, хламиду – полупрозрачную, как и все остальное.
– Вы куда пялитесь? – удивился Мосин.
– Карга какая-то, вашм’лость…
– Кого? Что ты бормочешь, болван…
Еще две фигуры, выбравшись из гобелена, зависли по бокам от великанши. Несколько меньших размеров, они имели схожие очертания и тоже просвечивались. Тяжелый, мертвенный взгляд призрака уперся в стоящую на коленях перед колдуном Аниту в порванном платье.
– Вы видите, чем он опять занимается?
Голос напоминал звук пилы, которой скребут жестяную трубу. Он разлился по комнате, как ржавая протухшая вода.
Анита глядела на колдуна. Когда призрак заговорил, глаза Валдо сначала стали большими-большими, а после забегали из стороны в сторону, кося так, будто он пытался, не поворачивая головы, разглядеть, что происходит позади.
– Маменька, они вам обратно изменяют, – перебивая друг друга, загнусавили призраки поменьше, – как тогда, с горничной…
Губы Валдо зашевелились, он силился что-то сказать, но не мог. Плечи его задрожали.
– Порочный негодяй, стыд, какой стыд… – Женщина медленно поплыла над полом в сторону Мосина. Ее голос приобрел заунывные интонации, но не потерял своей жестяной скребучести. – Горничная, эта худосочная гадюка, которую я пригрела на своей груди, аптекарша, а теперь еще и ведьма…
Даже Анита ощутила болезненную слабость, а все находящиеся в комнате мужчины начали морщиться, постанывая.
– Я не изменял тебе с горничной!
Валдо упал со стола, присел и наконец повернулся.
– Маменька, они еще и оправдываются…
Призрачная женщина нависла над колдуном, глядя куда-то вдаль поверх его головы, воздела пухлые руки.
– И я вышла замуж за этого человека…
Валдо, прижав ладони к ушам, выкрикнул:
– Откуда ты взялась?!
Но призрак не слушал:
– Я, дочь дворянина, за руку которой сражались самые богатые господа королевства…
– Да папаша не знал, куда тебя деть, в двадцать семь ты еще была не замужем…
– Я пошла за этого, только благодаря мне он стал придворным магом…
– Откуда ты взялась, Цинцилия?! Я же… ведь я вас всех…
Призраки окружили опустившегося на четвереньки Валдо, зависли над ним. Скрипучие голоса звучали громко, казалось, они заполняют все вокруг, пронзают стены и мебель, наполняя их мелкой дрожью. Стражники, офицер в дверях, Шон Тремлоу – все зажали уши руками. На лицах их был написан ужас.
– И что я получила взамен…
– Не надо было идти за них, маменька…
– Этот человек запускал руку под каждую юбку…
– Я не изменял тебе ни разу, Цинцилия!
– Стыд, какой стыд, и даже с молочницей…
– Да я ни разу не притронулся к ней!
– …Даже с молочницей, этой коровой…
На столе чернильница, мелко дрожа, поехала к краю. Стопки пергаментных листов шатались, расползаясь. Валдо закричал. Он выпрямился, стоя на коленях, вращая рукой с вытянутым указательным пальцем.
– Умри, умри, умри!!!
Перстень засиял, разбрасывая вокруг алые лучи, но на призраков это не произвело впечатления.
– И теперь этот бесстыдный блудодей хочет убить нас…
– Во второй раз, маменька, – нажаловалась одна из дочерей.
Перстень погас, лучи исчезли. Валдо на четвереньках полез под стол. Призраки неторопливо переместились за ним. Голос скрипуче вещал:
– Уходил рано утром и приходил ночью, рассказывал, что при дворе много работы, а потом запер нас и поджег дом, чтобы никто не мешал бегать по бабам, и теперь, когда его опять застукали…
– Ты ни разу не заставала меня с женщиной! – донеслось из-под стола.
– …Теперь, не успели мы появиться, и я только попыталась заговорить с ним, как этот человек вновь набрасывается на нас…
– Вам надо было давно уйти от них, маменька.
Достигнув края стола, чернильница упала и разбилась. Со всех сторон доносилось поскрипывание – это, покрываясь паутиной трещин, медленно разваливалась мебель. Все мужчины лежали вповалку, зажимая уши. Несколько стражников потеряли сознание, а офицер из дверного проема исчез – Анита краем глаза видела, что в какой-то момент он, позеленев лицом, выпал в коридор и уполз.
– Замолчи, замолчи, замолчи!!!
– Маменька, давно следовало бросить это чудовище.
– Но я жалела его, я потратила лучшие годы своей жизни, пытаясь сделать из него человека…
Анита пригнулась, чтобы лучше видеть колдуна. Тот сжался под столом. Потускневшие глаза взглянули на нее, и тогда ведьма сказала:
– Теперь вы навсегда вместе.
– Видят боги, я хотела сделать из него настоящего мужчину, ответственного главу семьи…
По щекам колдуна текли слезы, но Анита безжалостно продолжала:
– Заклинание призвало их, они будут кружиться возле тебя днем и ночью, а ты ничего не сможешь поделать, теперь их не убить, не отогнать, они же бесплотны, они будут рядом каждое мгновение до самой твоей смерти.
– И какова благодарность? Когда я поняла, что он изменяет мне даже с этой коровой молочницей, решила поговорить с ним…
– Ты говорила беспрерывно с самой свадьбы, но никогда не слушала меня! – выкрикнул лорд Мосин.
– Кружиться возле тебя и днем, и ночью и говорить, говорить, говорить…
– Из-за тебя я… я лишился всей своей мужской силы!
– Помните, дочки, как я позвала вас и собралась решительно поговорить с ним, только раскрыла рот, как вдруг этот человек повысил на нас голос, он начал ругаться и запер нас в зале, а после поджег дом…
– Говорить, и говорить, и говорить… – продолжала Анита.
И тут Валдо Мосин закричал. В звуке, который он издал, смешались боль и ненависть, тоска и безграничный ужас – ужас перед осознанием того, что так будет до самой смерти.
– …И все лишь затем, чтобы это бесстыдное чудовище, оставшись без надзора, могло пуститься во все тяжкие, чтобы никто не мешал ему блудить с горничными, с ключницами, с…
Валдо, перевернув стол, длинным прыжком подскочил к распахнутому окну и выпрыгнул наружу.
– …с молочницами, с трактирщицами, с торговками, с кухарками, с прачками, с домохозяйками… Куда он подевался?
С самого своего появления призрачная мадам Мосин и ее дочки, удостоив лорда мимолетным взглядом, больше ни разу не взглянули на него. Из окна донеслись удаляющийся крик и глухой стук, когда тело свалилось на мостовую далеко под башней.
– Маменька, кажется, папенька выпрыгнули в окно.
Великанша оглядела пол у своих ног.
– Этот безответственный человек никогда не хотел слушать меня, всегда старался избежать серьезного разговора…
Фигура поплыла к оконному проему, две другие – за ней. Воцарилась тишина. Потом чей-то сдавленный, полный мистического ужаса голос из-под стены еле слышно прошептал:
– Запилила до смерти.
Анита встала и оглянулась. Стражники все еще лежали вповалку, но Шон Тремлоу уже выпрямился. Здоровяка покачивало, лицо его было бледным.
Из коридора донеслись быстрые шаги.
Призраки исчезли в окне. Анита подошла к нему, выглянула – вниз летели три силуэта, приближаясь к телу, распростертому на далекой мостовой. Раздался шум, ведьма оглянулась: несколько стражников уже встали, похватав оружие, остальные поднимались.
– А-а-атставить! – прогремело в дверях.
В комнату шагнул сержант. Нос его распух, на скуле расплывался синяк. За толстяком толпились стражники – не в красивых надраенных кольчугах, а в кожаных колетах. Не дворцовые гвардейцы, а городская стража.
Хитрые глазки сержанта оглядели комнату.
– Всем стоять!
Он быстрым шагом пересек помещение, покосился на Аниту и выглянул в окно. Некоторое время глядел, затем повернулся и спросил у нее:
– Это хто там внизу лежит?
– Лорд, – сказала Анита.
– Угу. А што за страсти над ним летають?
– Призраки его жены и дочерей.
Услыхав приглушенные голоса снаружи, сержант проворно отскочил, пригнулся за перевернутым столом, глядя в окно.
– …Нет, уж в этот раз тебе придется выслушать меня до конца, жестокосердный негодяй…
За окном проплыли четыре полупрозрачных силуэта. Трое что-то гундели заунывными голосами, а последний тихо ныл и всхлипывал. Явившиеся вместе с сержантом стражники попятились в дверях, выталкивая в коридор тех, кто стоял позади.
Призраки исчезли вверху, скребущие звуки их голосов постепенно стихли.
– Эх-ма… – сказал сержант сочувственно. – Вона как не свезло лорду нашему.
В дверях, раздвинув стражников, вновь появился офицер со срезанным плюмажем на шлеме. Бледно улыбаясь, он опасливо заглянул внутрь, обвел комнату взглядом, прислушался, расправил плечи и принял независимый вид. Стражники стали потихоньку расходиться – городские в одну сторону, ближе к сержанту, замковые – в другую, ближе к офицеру.
Толстяк поглядел на Аниту, на Шона и поскреб затылок.
– И чё нам теперь делать-та?
– Думаю, как и всякий честный сержант городской стражи, вы желаете стать капитаном, а значит, вам надлежит сию же секунду освободить ее величество из заточения в башне… Не так ли? – сказал Шон Тремлоу.
– Освободити… – Сержант задумчиво уставился на здоровяка – как и Анита, только ее взгляд выражал не задумчивость, а другое чувство.
– Можно было бы и освободити… – протянул сержант. – А ты, молодец, хто таков вообще?
– Шонтрайль де Тремлоу де Ривилль де Крайсак, кавалер Ордена Меча и…
– …племянник ее величества, – подсказал офицер из дверей.
– И в настоящий момент полномочный представитель Лиги ведьм, – закончил сэр Шонтрайль. – Идите в башню, капитан, исполните свой долг – освободите королеву.
Сержант покосился на Аниту и вдруг подмигнул ей.
– Равняйси! – заорал он. – Смирна-а! Слыхали, чё сказали его светлость?
Часть стражников, что были в доспехах попроще, выпрямились. Шон Тремлоу перевел взгляд на офицера.
– А вы, господин… господин начальник замковой стражи…
– Вообщ’то, пока еще не н’начальник, – сказал офицер.
– От ваших действий в ближайшие полчаса зависит, станете ли вы им… еще до вечера.
Офицер склонил голову, раздумывая, щелкнул каблуками сафьяновых сапог и обратился к бывшему сержанту:
– П’здравляю вас с н’значением. Башню, где томится наша н’счастная королева, охраняют трое к’лдунов почившего лорда. Городской и замковой страже н’длежит провести совместную акцию, не так ли, к’питан?
– Чё там – акцию, – проворчал толстяк. – Надрать задницы старым педикам, и весь сказ. Пошли, что ль?
– В башню! – скомандовал офицер.
Стражники, потолкавшись в дверях и погремев латами, скрылись.
Анита оперлась о перевернутый стол, провела ладонью по лицу и вздохнула.
– Вы уже… как вы себя чувствуете? – несколько неуверенно спросил Шон.
Ведьма чувствовала себя не очень – вырвавшееся наружу заклинание, посаженное в ее тело Бериндой и другими старухами из обители Лайл-Магель, оставило слабость и пустоту. Пытаясь прийти в себя, Анита прошлась по комнате. Голова слегка кружилась.
– Вы все вспомнили? – спросил Шон.
Встав возле двери, она вновь провела ладонью по лицу и заговорила:
– Я… теперь вроде да. Я как раз выспускной экзамен сдала и должна была на работу по специальности куда-нибудь устраиваться – но это осенью, а все лето было свободным… И тут старая Беринда сказала, что есть серьезное дело. Я согласилась, тогда… В общем, потом Беринда зачаровала меня, чтобы я не помнила о заклинании, да? Если бы что-то не получилось, если бы я не смогла… если бы под руку в нужный момент не подвернулся мужчина… Чтобы под пытками не рассказать Мосину весь план, я не должна была помнить всех подробностей?
– Вот именно. – Тремлоу подошел ближе. – Валдо окружил себя мужчинами, и все должно было сработать, но Лига решила подстраховаться и провести операцию совместно с Орденом Меча.
Она потерла лоб.
– Это заклинание… оно так и рвалось наружу. Я чувствовала себя… – Анита замолчала, раздумывая, как обращаться к этому человеку. – Сэр… я чувствовала себя так, словно…
Тремлоу склонил голову, пряча улыбку.
– По плану я должен был тогда сцепиться со стражниками, чтоб они и меня схватили. Но… не получилось. Инстинкты, знаете ли. Не вышло сдержаться – тело, так сказать, само собой дает сдачи обидчику. Но так или иначе после они все равно арестовали нас, так что я, как и задумывалось, был рядом. Чтобы уж… чтобы, как вы выразились, под рукой в нужный момент точно оказался…
– Но в нужный момент вас все равно не оказалось, пришлось целовать колдуна! – запоздало возмутилась Анита. – Гадость какая… И еще! Зачем это вы, сэр, лезли ко мне там, в сарае, и позже? Ставили под угрозу всю операцию! Тоже инстинкты?
Шон наклонился к ней, заглядывая в глаза.
– Простите, это все ваша ведьмовская… ведьмовская притягательность. Тоже не получалось сдержаться. Вернее, получалось едва-едва. С чего, думаете, Мосин изничтожал ведьм? Потому что возненавидел всех женщин? Но обычных горожанок его колдуны не трогали. Он боялся ведьм, ведь магия делает вас… ну, вы должны понимать…
– Ах, так вы, сэр, значит, просто не могли совладать с моей ведьмовской харизмой?
– Не только. То есть… Дело не только в том, что вы ведьма. Вернее – не столько. Вы и сами по себе… Я хотел еще спросить. А вы? Это только заклинание, которое стремилось сработать? Только магия и больше ничего или…
Голова закружилась сильнее, Анита покачнулась, чуть не упав.
– Что с вами? – Шон поддержал ее. Ведьма обхватила Тремлоу за шею, покосилась на дверь и захлопнула ее ногой.
На некоторое время в бывших покоях великого лорда наступила тишина.
Впрочем, продлилась она совсем недолго.
2
Вроде бы их уединения никто не пытался нарушить, хотя сейчас Анита не была в этом уверена. Даже если кто и стучался – они не заметили.
Давно стемнело, взошла луна, по всему замку царила тишина. В конце концов наступила она и в бывших покоях великого лорда. Впрочем, здесь тишина была особой – расслабленно-усталой. Лунный свет вливался в окно, озаряя две фигуры, лежащие на полу среди разбросанной одежды.
Анита нащупала юбку, потянула на себя и накрылась ею. Они с Шоном лежали на спине, плечом к плечу и глядели в потолок.
– И часто тебе такие, как я, попадаются? – спросила она слегка севшим голосом.
– Таких, как ты, ни разу не встречал, – признался Тремлоу. – Что-то такое все же в тебе есть… ведьма. Честно сказать, до сих пор в себя прийти не могу…
– Ага, – согласилась Анита. – И меня все еще трясет.
– Трясет… – задумчиво протянул Шон. – Трясет? Ёлки-палки – трясет!
Они одновременно сели. Трясло не только молодую ведьму – похоже, замок мелко дрожал. По полу, дребезжа, прокатилась сброшенная со стола покойным Мосином чернильница. В комнате потемнело, луну заслонил огромный силуэт. За окном коротко прошуршало – Анита едва разглядела мерно раскачивающиеся веревки. Кто-то спускался по ним, быстро мелькали фигуры…
Шон был уже на ногах. Подхватил свою одежду, ножны с мечом и бросился к двери.
– Ты чего? – выкрикнула она, выискивая в темноте блузку.
– Что-то внизу происходит… Идем!
Аните ничего не оставалось, как последовать за рыцарем. Одеваясь на ходу, они промчалась по темному коридору – пол под ногами дрожал. Ведьма собиралась сбежать по лестнице, но Шон, ухватив ее за руку, втолкнул в узкую нишу, шагнул туда сам и встал, прижав к стене. Меч он вытащил из ножен и держал перед собой. Стенка чуть качалась, весь дворец трясся.
В коридоре послышались мягкие шаги.
Мимо ниши один за другим прошли шестеро в черном. Они остановились в нескольких шагах от лестницы. С первого этажа лился свет и доносились тревожные голоса.
– И где ж его искать? – прошелестел первый.
– Валдо или Жезл?
Это слово, «Жезл», было произнесено с таким уважительным трепетом, который явно давал понять, что начинается оно с заглавной буквы.
– Найдем Валдо, узнаем, где Жезл… Но Жезл нужнее. Идем в подвал, великий лорд может быть там – опять ведьму какую-нибудь допрашивает с пристрастием.
Черные силуэты метнулись к лестнице, тут же внизу раздались вопли и лязг оружия. Отпихнув Тремлоу, Анита выбралась из ниши. Лестница была очень красиво подсвечена снизу разноцветными искрами боевых заклинаний – на первом этаже шло сражение. Шон с оружием наготове затопал по ступеням, и ведьма пошла следом. Пока они осторожно спускались, шум стих. Судя по всему, сражение завершилось победой напавших на дворец чужаков, стража убежала. Приоткрытая дверь темницы красноречиво свидетельствовала, куда направились пришельцы.
На первом этаже дрожь ощущалась не так сильно. Анита хотела было направиться за незнакомцами в черном, но Шон придержал ее за руку.
– По всем правилам военной науки, за дверью засада, – пояснил он шепотом. – Помнишь, какой там коридор тесный? Поскольку дворец атакован чародеями, то я полагаю, что мне нападать на них не очень умно. Ты можешь использовать против них что-нибудь волшебное? Какие-нибудь специальные чары?
Анита покачала головой.
– Вообще-то я не очень разбираюсь в боевой магии… Понимаешь, меня другому учили… Я должна была стать воспитательницей. За детьми смотреть…
– Гм… – протянул Шон, взвешивая в руке клинок. – Надо же, а я думал… Так, ага…
– Что ты думал?
– Нет, я просто…
– Что просто? Говори!
– Ну, я думал, ты специализируешься на эротической… Ну, сама знаешь, ведь целая школа есть: чаросутра, сексовство, магоитус…
– Глупости! – возмутилась Анита.
– Нет, почему же глупости? Нормально… То есть мне понравилось…
Не выдержав, ведьма пнула Шона в бок кулаком, хотя с тем же успехом могла ударить городскую стену.
– Нормально? – переспросила она с таким выражением, что Тремлоу поспешил поправиться:
– Ну то есть превосходно. Великолепно! Э… классно! Мне очень понравилось, спасибо за прекрасную ночь, в смысле – прекрасные полночи… Да! В том-то и дело – ночь еще не закончилась, и происходит что-то странное, а мы выглядим крайне глупо, выясняя отношения именно сейчас и именно здесь…
Лучше бы ты оставался болваном, как раньше, подумала Анита. Было какое-то особое удовольствие в том, чтобы общаться с мужчиной – натуральным самцом, могучим и первобытным. А теперь она начала даже опасаться: вдруг Шон умнее ее? Хотя, с другой стороны, общаться с умным мужчиной – в этом, пожалуй, есть своя прелесть.
– Нет, погоди, – сказала она. – Я сейчас кое-что попробую. Меня обучили одному сильному заклинанию. Знаешь, иногда дети не хотят спать, как их ни укачивай… И вот на этот случай…
Она повернулась к двери, зажмурила для надежности глаза и, шепча заклинание, принялась выполнять магически пассы. «Баю-бай, баю-бай…» – расслышал Шон, и ему тут же нестерпимо захотелось спать. Рыцарь торопливо отступил с «линии огня», зажал уши руками и отвернулся. Вскоре Анита подергала его за полу безрукавки.
– Эй, отомри!
– Готово?
– Сделала все, что могла.
– Тогда по моей команде – дергай дверь.
Анита шагнула к ней и, когда Шон кивнул, рванула на себя. Тремлоу, занося меч, прыгнул в темный проем. Вскоре оттуда донесся шепот: «Порядок, входи». Анита осторожно заглянула.
Сонные чары хорошо сработали – в коридоре, привалившись к стене, спал какой-то мужик в темном костюме и странном черном колпаке с маской, закрывающей лицо. Рыцарь ухватил незнакомца за грудки, приподнял и треснул по затылку рукоятью меча.
– Ты как хочешь, но этой магии я доверяю больше, чем сонным чарам. Давай его обыщем, может, тогда разберемся, кто они такие и что им надо, – предложил Тремлоу и принялся сноровисто потрошить черные одежды, извлекая из их складок и многочисленных потайных карманов в основном какие-то диковинные железяки.
– Шончик… – начала Анита, наблюдая за рыцарем. Тремлоу вдруг замер, стоя вполоборота к ней и нагнувшись над незнакомцем.
– Шончик, я хотела спросить… – продолжала ведьма, но он глухо сказал:
– Прекрати!
– Что?
– Прекрати так меня называть!
– Почему? – удивилась Анита. – Шончик – это так вроде ласково… Ну, это… то есть…
– Никогда не называй меня так больше! – Ведьма с удивлением заметила, как покраснело его лицо.
– Ну ладно, ладно… – Она поджала губы. – Тоже мне сэр крутой рыцарь.
Шон не отвечал, с хмурым видом потроша одежду незнакомца.
– Так что ты хотела спросить?
– Что? Забыла, ты меня сбил… Ладно, потом, если вспомню.
Пока они обменивались репликами, на полу выросла колючая дребезжащая груда – ножи разных форм и размеров, металлические звездочки со зловещими отточенными лезвиями, амулеты с костяными рукоятками, граненые камни на цепочках, стянутые медными кольцами пучки перьев, дротики с пышными кистями, кошель с разноцветными шариками и, наконец, несколько золотых монет. Нож, который выглядел попроще остальных, Шон, тихо сопя, сунул за голенище сапога. Аните понравилось изящное алое оперение одного из дротиков, и она приколола его на груди, словно брошь.
– Ты смотри… – пробормотал вдруг рыцарь. – Еще один потайной карман… Слушай, может, ты сама достанешь?
– Что достану?
– Да вот, лежит там что-то… Ага, точно, плоское что-то такое. Может, волшебное? По твоей части…
– Где?
Тремлоу, к тому времени перевернувший незнакомца на живот, ткнул пальцем куда-то в область копчика.
– Вот здесь.
– Где здесь? – не поняла Анита.
Шон почесал затылок.
– На жо… то есть за подкладкой на штанах сзади у этого человека потайной карман, и в нем что-то лежит.
– Ну так при чем тут я? Доставай!
Тремлоу присел на корточки, извлек из голенища нож и взрезал плотную черную ткань.
– Ну и как? – спросила Анита, когда он осторожно просунул в надрез пальцы, при этом отвернув от незнакомца лицо и глядя на стену. Ведьма помимо воли ухмыльнулась, закусив нижнюю губу.
– И нечего смеяться, – буркнул Шон. – Признаюсь – боязно мне.
Читать бесплатно другие книги:
