Темные фантазии Шайн Мэгги
Нет, не отвечай, сразу же подумала Тамара, не желаю знать!
– Пожалуй, пойду, пока Курта не хватил удар.
– Он имеет право нервничать?
Тамаре был неприятен этот вопрос.
– Если тебя интересует, не муж ли он мой, то нет. Мы очень близки, но не в том смысле. Он что-то вроде… старшего брата.
Тамара резко повернулась и покатилась, разрезая коньками лед. Она чувствовала на себе неотрывный взгляд незнакомца. Повернувшись, она не смогла разглядеть, стоит ли он на том же месте. Курт спешил по льду ей навстречу, и Тамара остановилась.
Крепко взяв за руку, Кертис потащил ее к ближайшей скамейке, не обращая внимания на то, что Тамаре трудно передвигаться и коньки утопают в земле.
– Что это был за мужчина?
– Просто случайный прохожий, – спокойно ответила она, пожав плечами и немного успокоившись. Незнакомец не был плодом ее больного воображения, раз Курт тоже его видел.
– Как его зовут?
Тамара нахмурилась. Конечно, он всегда говорил с ней начальственным тоном, но сейчас переходил все границы.
– До знакомства дело не дошло. В любом случае тебя это не касается.
– Если я правильно понял, ты не знаешь, кто это такой?
Тамара кивнула.
– Проклятье, она не знает! – взорвался Курт. Он сжал ее плечи и поставил на ноги. Его взгляд непременно напугал бы Тамару, если бы она не знала его так хорошо. – Как ты думаешь, зачем он прокрался сюда этой ночью? Ну?
– Кататься на коньках! Ой!
Пальцы сильнее впились ей в плечи.
– Я просто каталась, Курт. Ты знаешь, я не могу уснуть, вот и решила, что разомнусь немного…
– Черт! Ты пришла сюда, чтобы встретиться с ним?
– С кем? С тем милым мужчиной, с которым мы немного поболтали? Умоляю тебя, Кертис…
– Поболтали? Как трогательно. Я видел вас, Тамара. Он тебя обнимал.
– Даже если бы я занималась сексом на самом катке, это не твое дело, Кертис Роджерс, – гневно произнесла Тамара. – Я взрослая женщина. Почему ты за мной следишь? Меня не волнует, что взбрело Дэниэлу в голову, я не позволю тебе за мной шпионить. Отчитываться в своих действиях я тоже не собираюсь. Что ты о себе возомнил?
Курт несколько раз сильно тряхнул Тамару.
– Говори правду! Черт, ты все мне расскажешь! – Он тряс ее, пока голова не упала на грудь. – Ты же знаешь, кто это был? Ты специально пришла сюда. Говори!
– От…пус…ти… Кер…тис… мне… боль… но…
Тамара устала и была ошарашена тем, что, как оказалось, совсем не знала Кертиса. Однако она смогла заметить очертания фигуры, стоящей за его спиной. Тамара знала, кто это был. Она чувствовала его присутствие. И еще что-то… Ослепляющий гнев.
– Убери от нее руки! – крикнул незнакомец.
Кертис замер. Он опустил руки, глаза были полны ужаса. Тамара поспешила отойти в сторону, растирая плечи, и подняла голову. Мужчина неотрывно следил за ее движениями, и черные бездонные глаза яростно сверкнули.
Откуда я это знаю?
Курт повернулся и попятился. Слава богу, теперь можно не сомневаться, что незнакомец существует. Они смотрели друг на друга, не в силах оторваться. Тамара почувствовала на губах его прикосновение, мужчина, кажется, понял это. В словах не было необходимости. Незнакомец был готов вцепиться Кертису в глотку.
Прежде чем Тамара сообразила, как поступить, раздался голос Курта:
– Маркгванд!
Тамара никогда не слышала, чтобы Кертис говорил таким тоном.
Слова хлестнули по лицу. Она перевела взгляд на незнакомца и увидела на его губах кривую улыбку, затем он кивнул. Рука Курта скользнула в карман пиджака, таким движением герои в кино выхватывают пистолет, однако он достал лишь золотое распятие и вытянул побелевшую от напряжения руку в сторону Маркгванда.
Незнакомец замер на мгновение, не сводя глаз с креста. Оправившись от состояния шока, Тамара с интересом наблюдала за ним. Холодными пальцами она прикоснулась к шее, вспоминая происходящее в кустах. Неужели он правда вампир?
Улыбка незнакомца стала болезненно-презрительной, он негромко выругался и вырвал распятие из руки Курта. Повертев его и внимательно рассмотрев, он попытался вернуть его владельцу.
– Впечатляюще, – произнес Эрик.
Кертис стоял не шевелясь, и распятие упало на землю.
Только сейчас Тамара поняла, почему произошла их случайная встреча.
– Ты действительно Маркгванд? – спросила она обиженно.
Эрик слегка поклонился.
Тамара не смогла выдержать его взгляд, смущенная тем, что так серьезно отнеслась к тому, что между ними произошло, хотя это была всего лишь игра.
– Я понимаю, что ты зол на моего опекуна. Он будет гоняться за тобой до самой смерти. Хочу сказать, что не имею к этому никакого отношения. Я защищала тебя до хрипоты. С меня хватит. Ценю, что ты не подал на Дэниэла в суд, не стоит больше меня использовать.
Тамара заметила, что он опять приподнял одну бровь.
– Опекун? Ты уже что-то говорила, но я… – Глаза смотрели удивленно. – Сен-Клер?
– Думаю, на этом можем закончить это маленькое представление. – Тамара тряхнула головой и вновь коснулась небольшого пятнышка на шее. – Было бы даже весело, если бы не было так печально… – Она замолчала, почувствовав, что не может вздохнуть.
– Тамара, это совсем не то, что я…
Она жестом остановила его:
– Считай, Дэниэл получил твое послание. Может быть, он и свинья, но я очень его люблю и не хочу, чтобы ты впутал его в судебный процесс.
Закончив короткую речь, она резко повернулась, собираясь уходить.
– Тамара, подожди! Что произошло с твоими родителями? Как он… Тамара!
Не обращая внимания на его слова, она ступила на лед и направилась к противоположному борту, рядом с которым на скамейке оставила свои вещи. Тяжело опустившись на деревянное сиденье, она принялась развязывать шнурки коньков. Ее трясло, как в лихорадке, руки не слушались, слезы застилали глаза.
Почему ее так впечатлила глупая мужская выходка? Почему она чувствует себя преданной?
Потому что я схожу с ума, вот почему.
Внезапно словно невидимая рука заставила ее поднять голову, она гневно посмотрела на Маркгванда. При этом Тамара не прервала своего занятия, сняла с одной ноги конек и, надев ботинок, принялась его зашнуровывать. Эрик схватил Курта за лацканы пиджака и тряс с невероятной силой, как несколько минут назад Кертис тряс саму Тамару. Затем он толкнул его и повалил на снег. Она видела лишь спину Маркгванда, но отчетливо слышала, что он говорил Курту. Слова вихрем проносились в голове.
Если я еще хоть раз увижу, что ты поднял на нее руку, Роджерс, ты заплатишь за это жизнью. Я, надеюсь, ясно выразился?
Для меня абсолютно ясно, – подумала Тамара. Кертис был сейчас вне опасности, его жизни ничего не угрожало. Тамара быстро побросала коньки в сумку и поспешила удалиться, пока спорившие мужчины не обратили на нее внимание.
Эрику показалось, что в грудь воткнули острый кинжал, когда он увидел на снегу пушистые розовые наушники, в спешке забытые Тамарой. Рядом лежала куртка. Он поднял ее и перекинул через руку.
Роджерс догнал Тамару лишь через несколько минут. Злость и раздражение заставили ее идти очень быстро.
– Извини, Тэмми. Клянусь, я не хотел причинить тебе боль. Пойми, я был страшно напуган, когда увидел тебя в его объятиях. Господи, ты понимаешь, что могло произойти?
Эрик прислушался к мыслям этого подонка Роджерса и удостоверился, что Тамара вне опасности. На всякий случай он проверил еще раз, когда они добрались до мрачного особняка Дэниэла Сен-Клера. Эрик хотел быть уверенным, что за Тамару он может не волноваться.
Черт возьми, как же Сен-Клер умудрился стать ее опекуном? Когда Эрик видел Тамару много лет назад, рядом были родители, обожавшие дочь и едва не лишившиеся рассудка оттого, что могли потерять ребенка. Он и сейчас их помнит. Миранда – хрупкая русоволосая женщина с красивыми зелеными глазами, смотревшими на дочь с любовью и нежностью. Той ночью в больнице у нее случилась истерика. Эрик видел, как она слушала врача, вцепившись руками в белый халат, и быстро качала головой, словно отгоняя сказанное им.
Из глаз не переставая лились слезы. Ее муж молчал, но производил еще более жалкое впечатление. Казалось, из него ушла жизнь, он выглядел совершенно опустошенным. Кеннет опустился на стул, словно больше не собирался с него вставать, прядь волос упала на лоб и закрыла один глаз.
Что же с ними произошло? Эрик сел на трухлявый, припорошенный снегом пень во дворе дома Сен-Клера и обхватил голову руками.
– Я не должен был терять ее из виду, – раздавался в ночи его громкий шепот. – Не должен был.
Он сидел так до тех пор, пока небо на востоке не стало светлеть. Тамара теперь будет думать, что он использовал ее, чтобы навредить Дэниэлу. Она определенно его не помнила и не знала об их ментальной связи. Тамара звала его только во сне, в приступе невероятных мук подсознания. И даже не помнила его имени.
Тамара остановилась перед дверью офиса Дэниэла, собираясь с мыслями, и сцепила руки. Вчера вечером ей удалось избежать дальнейших пререканий с Куртом, изобразив полный упадок сил, во что он без колебаний поверил, зная о ее проблемах со сном. Сегодня утром Тамара умышленно притворилась спящей, когда Дэниэл заглянул в ее комнату, понимая, что будить ее он не станет. Дождавшись, когда он уедет в офис, Тамара быстро собралась и выехала из дома на своем стареньком «фольксвагене». День, как обычно, был посвящен несложной рутинной работе, поскольку Тамара не имела права доступа ко многим серьезным делам. Она подумала о Джеймсе Брайенте – мальчике, с которым работала. Его способности находились на третьем уровне, согласно классификации отдела. Но для Тамары всегда первого. Кроме того, она была очень привязана к Джейми.
Улыбнувшись своим мыслям, она взялась за ручку двери. В этот момент из кабинета Дэниэла послышался голос Кертиса:
– Ты хоть посмотри на нее! Говорю тебе, с ней что-то происходит, и ты просто дурак, если этого не замечаешь.
– Она запуталась. – Голос Дэниэла звучал печально. – Допускаю, что близость повлияла на нее неожиданным образом, но не стоит ее винить. Тамара просто сбита с толку, не понимает, что с ней происходит.
– Ты так думаешь. А я думаю, что она должна находиться под постоянным наблюдением.
Тамара распахнула дверь кабинета, глаза сверкали от гнева.
– Вы себе представить не можете, как я устала от того, что вы говорите обо мне как об одном из ваших объектов!
Мужчины ошарашенно смотрели на нее. Они переглянулись, и Дэниэл бросился к ней, едва не уронив стул.
– Послушай, Тэм, с чего ты взяла, что мы говорили о тебе? Мы действительно говорили об одном деле, по которому никак не можем принять решение.
Тамара ехидно улыбнулась и скрестила руки на груди.
– Ах так? И что же это за случай?
– Извини, Тэмми, но твой уровень доступа не позволяет…
– А он когда-нибудь будет достаточно высоким?
– Тэм, дорогая, пожалуйста. – Дэниэл подошел к ней и поцеловал в щеку. Затем внимательно оглядел ее. – С тобой все хорошо?
– А почему, скажи на милость, должно быть плохо? – От участливого тона опекуна Тамара несколько смягчилась, но чувствовала, что едва может дальше выносить эту чрезмерную заботу.
– Курт сказал, что вчера ночью ты встречалась с Маркгвандом. Расскажи мне правду, Тэм. Все, что он говорил и делал. Он… – Дэниэл отвел взгляд. – Он прикасался к тебе?
– Я думал, он никогда ее не отпустит, – вмешался Курт. – Я говорил тебе…
– Дай сказать Тамаре. – Холодный взгляд голубых глаз скользнул по высокому вороту ее бирюзового свитера. Дэниэл побледнел.
Курт, казалось, тоже обратил внимание на ее шею.
– Тэмми, бог мой, он…
– Не может быть! Вы оба сошли с ума!
– Покажи мне, дорогая, – мягко сказал Дэниэл.
Тамара тряхнула волосами и глубоко вздохнула.
– Хорошо. Но прежде я бы хотела кое-что объяснить. Маркгванд прекрасно осведомлен о том, что вы о нем думаете. Полагаю, что вчерашняя встреча на катке была не чем иным, как стремлением передать тебе своего рода послание. А заключается оно в следующем: отступись. Не похоже, чтобы он шутил.
Затем Тамара взяла двумя пальцами ворот свитера и потянула вниз, демонстрируя кровоподтек, оставшийся на шее.
Дэниэл от удивления открыл рот.
– Смотрите вы оба. Никаких отметин от зубов. Только, скажем так, след от поцелуя. Я позволила ему сделать это, чтобы вы поняли, какой эта встреча была для меня неожиданностью и в каком нервном состоянии я постоянно нахожусь. Из-за бессонницы и вашей опеки я чувствую себя будто сижу на горячих углях.
Дэниэл наклонился ближе и принялся внимательно изучать синяк. Удовлетворив свое любопытство, он выпрямился и положил руку Тамаре на плечо.
– Он не обидел тебя, родная моя?
По лицу Тамары скользнула и быстро исчезла мимолетная улыбка.
– Обидел? – Курт ударил кулаком по столу. – Да ей дорога каждая минута той ветречи. – Он гневно взглянул в ее сторону. – Ты не понимаешь, что могло случиться?
– Конечно понимаю, Кертис. Он мог перегрызть мне артерию, выпить всю кровь и оставить умирать прямо на льду с двумя дырками в шее!
– Если бы я его не спугнул, – добавил он.
– Не подтасовывай факты, Курт. Это он тебя напугал. Если помнишь, ты тряс меня так, что чуть голова не отвалилась. Если бы Маркгванд не вмешался, я бы сегодня пришла на работу с повязкой на шее.
Курт замолк под испепеляющим взглядом Дэниэла.
– Говоришь, он тебя защитил? – перевел он взгляд на Тамару. Она кивнула. – Хм…
– А еще, – Тамара вошла в раж, – Маркгванд вырвал из рук Курта распятие и даже не обжег ладони, или что там должно было с ним случиться. Это что-то доказывает?
– Да-а… – У Курта было выражение лица обиженного ребенка. – Доказывает, что на вампиров не действуют религиозные символы.
У Тамары глаза полезли на лоб, когда она услышала, как Дэниэл прошептал: «Интересно…» Ей казалось, что она единственная из присутствующих в кабинете находится в здравом рассудке.
– Знаю, ты думаешь, мы преувеличиваем, Тэм, – обратился он к ней, – но я настоятельно прошу тебя больше не выходить из дому ночью.
– Я буду ходить туда, куда захочу, – рассвирепев, процедила она сквозь зубы. – Мне двадцать шесть лет. Если это безумие не прекратится, я… – Тамара сделала паузу, чтобы добиться нужного эффекта, – уйду из дома.
– Тэм, не…
– Ты сам меня заставляешь, Дэниэл. Если я еще раз увижу, что вы следите за мной, я так и поступлю. – Тамара почувствовала, что к горлу подкатывает ком. – А сейчас я еду домой. Спокойной ночи, – произнесла она уже более мягко, посмотрев на растерянное лицо опекуна.
Глава 3
Ее крик разбудил его раньше обычного. Эрик зажмурился, напрягая и так плотно сжатые веки, словно это помогало ему сосредоточиться. Просыпаясь до заката, он чувствовал себя так же, как люди после вечеринки с обильными возлияниями, затянувшейся на всю ночь. Все его мысли были сфокусированы на Тамаре. Эрик хотел помочь ей справиться с болью. Если ему удастся облегчить ей муки сознания, она почувствует себя лучше, бессонница может отступить, хотя Эрик был не очень в этом уверен. Случай был, несомненно, уникальным.
Он услышал напряженный шепот. Где ты, Эрик? Почему не приходишь? Мне одиноко. Ты мне нужен.
Сконцентрировав всю мысленную энергию, Эрик послал мощный луч, пронзающий время и пространство. Я здесь, Тамара.
Я тебя не вижу!
Ответ пришел мгновенно. Эрик в очередной раз удивился, как тонко она чувствовала его, как быстро читала мысли. Я рядом. Я скоро приду к тебе, моя любовь. А сейчас тебе надо отдохнуть. Не зови меня больше в своих снах. Я все знаю и найду тебя.
Ответа не последовало. Эрик ощущал невероятное напряжение, он так хотел помочь Тамаре, но сейчас он больше ничего не мог сделать.
Солнце еще не зашло. Он не видел, но чувствовал это. Свет забирал все его силы. Немного помедлив, Эрик встал и подошел к камину, чтобы разжечь потухшее пламя. Затем он взял длинную каминную спичку и зажег три масляные лампы, стоящие в разных местах комнаты. В воздухе появился аромат вишни. Пламя осветило старинные ковры на полу, картины в массивных позолоченных рамах, мебель красного дерева. Однако жилище Эрика больше походило на склеп. Он медленно опустился в резное антикварное кресло-качалку и позволил себе расслабиться. Опустив голову на подушку, Эрик протянул руку и не глядя нажал кнопку на пульте. Тяжелые веки опустились, комнату наполнили звуки музыки.
На губах заиграла улыбка, знакомая мелодия возвращала Эрика в далекое прошлое, будила воспоминания.
Он был на выступлении молодого Амадея в Париже, кажется, в 1775 году. Сколько лет прошло. Тогда Эрик был очарован им. Обычный семнадцатилетний мальчик с благоговением относился к таланту другого, всего двумя годами старше его самого. Эрик еще несколько дней после концерта находился в плену этого высокого чувства и постоянно говорил об этом матери, пока она не устала его слушать. Он довел Жаклин до того, что она почти влюбилась в человека, которого никогда не видела, и на следующий концерт они пошли вместе. Сестра хотела своими глазами увидеть, что же так впечатлило брата.
– Он весьма хорош собой, – сказала она, элегантно помахивая веером. – Но я видела и лучше.
Эрик улыбнулся, вспомнив эту сцену в многолюдном фойе. Сестра оценивала не талант музыканта, а только его внешность. Он заметил, как она с интересом смотрит на худощавого молодого человека в толпе поклонников, которого она, вероятно, сочла «лучше».
Эрик подавил вздох. Смерть гения в тридцать пять лет, в самом рассвете творческих сил, стала для него страшным ударом. Позже он много думал о том, так ли это драматично? Сам Эрик тоже умер в тридцать пять, но совсем другой смертью. Гибель даровала ему вечную жизнь. Взвесив все, он пришел к выводу, что судьба Моцарта была менее трагична. Смерть была к нему благосклоннее, не обрекла на вечное одиночество. В такие минуты Эрик думал, что было бы лучше, если бы Роланд опоздал и казнь свершилась.
Откуда такие сентиментальные мысли в такую чудесную снежную ночь? Я не буду дважды звать тебя, не опоздай.
Роланд! Эрик поднял голову, почувствовав прилив сил. Солнце зашло за горизонт. Он быстро встал и, отперев многочисленные запоры, поспешил по коридору к лестнице. Эрик распахнул входную дверь в тот самый момент, когда Роланд уже стоял на верхней ступеньке. Они обнялись, как два старых друга, и прошли в жилище Эрика.
Роланд остановился посреди комнаты, покачивая головой в такт музыке великого Моцарта.
– Что это? Определенно не запись! Такой отличный звук, словно играет оркестр.
Эрик покачал головой, вспомнив, что Роланд еще не был у него с тех пор, как он установил новейшую стереосистему с колонками в каждой комнате.
– Сейчас покажу.
Они подошли к полке с аппаратурой, и Эрик достал диск. Роланд покрутил его в руках, любуясь переливами всех цветов радуги на блестящей поверхности.
– В прошлый раз у тебя такого не было. – Роланд вернул Эрику диск, и он положил его на полку.
– Где ты был? Мы не виделись двадцать лет.
Роланд не постарел ни на день. Он, как и раньше, выглядел бодрым тридцатидвухлетним мужчиной с прекрасной фигурой атлета.
– О-о-ох, это был рай. Небольшой остров на юге Тихого океана. Никаких сумасшедших смертных рядом, лишь одни крестьяне, которые верят тому, что видят, не пытаясь найти ненужные объяснения. Поверь мне, Эрик, это рай для таких, как мы. Пальмы, сладкий, пьянящий аромат ночи…
– Как же ты жил? – удивленно спросил Эрик. Он всегда с сомнением относился к стремлению Роланда к одиночеству. – Только не говори, что пил кровь невинных местных жителей.
Роланд нахмурился:
– Там много животных. Дикий кабан практически…
– Кровь свиньи? – не смог сдержать крик Эрик. – Не иначе солнечный луч проник в твой гроб. Пить кровь свиней! Фу!
– Диких кабанов, а не свиней.
– Огромная разница! – Эрик жестом предложил Роланду сесть на старинное канапе, обитое бархатом. – Садись. Приготовлю что-нибудь, чтобы охладить твои чувства.
Роланд проводил Эрика взглядом, пока тот огибал барную стойку и открывал холодильник.
– У тебя там припрятана парочка мертвых девственниц?
Эрик откинул голову и захохотал, отметив про себя, что уже давно не смеялся. Он достал из холодильника пакет и разлил содержимое по стаканам. Протянув один Роланду, Эрик поймал его пытливый взгляд.
– Тебя совсем замучили ночные крики этой девчонки?
Эрик удивленно моргнул:
– Ты тоже их слышишь?
– Я слышу их, когда погружаюсь в твой мозг. Поэтому я здесь. Расскажи мне.
Вздохнув, Эрик опустился в кресло рядом с камином, в котором тлело несколько поленьев. Надо бы разжечь его посильнее, но люди могут заметить валящий из трубы дым и поднимут панику.
– Я сам сделаю, ты рассказывай, – произнес Роланд, прочитавший его мысли.
Эрик опять вздохнул. С чего начать?
– Когда ты уехал в прошлый раз, я узнал о ребенке, девочке с прекрасными черными вьющимися волосами, свежим румянцем и красивыми карими глазами, горящими словно два уголька.
– Одна из Избранных?
– Да. Она из тех людей, которые обладают способностями поддерживать контакт с возвращенными в этот мир после смерти. Однако, как и многие, она не подозревала об этом. Я выяснил, что у нас есть возможность следить за Избранными.
Роланд, возившийся с камином, повернулся к Эрику:
– Правда?
Он кивнул в ответ:
– У всех этих смертных, подходящих для трансформации, как мы говорим, Избранных, один предок – князь Влад Третий[2]. – Он пристально смотрел на Роланда. – Ведь он был первым?
– Я знаю, как ты любишь научные объяснения, но есть вещи, которых лучше не касаться. Продолжай свой рассказ.
Эрик почувствовал волны раздражения, исходившие от Роланда, но сдержал недовольство такой реакцией друга.
– Кроме того, в их крови содержится антиген. У нас он тоже есть, как и у живых. Его еще называют белладонна. Только обладатели двух этих вещей могут стать вампирами и зовутся Избранными.
– Не могу сказать, что услышал от тебя что-то новое, Эрик. Мы всегда могли поддерживать связь с Избранными.
– Да, но люди этого не чувствовали, а теперь некоторые обладают теми же способностями, что и мы. Отдел знает об этом. Они вычисляют Избранных и следят за ними, пока кто-то из нас не вступит с ними в контакт. Уверен, что именно так и случилось с Тамарой.
– Я бы посоветовал тебе не лезть в это, дружище, – мягко сказал Роланд.
Эрик провел рукой по длинным, черным как смоль волосам, расчесывая спутанные пряди.
– Я не мог просто так расстаться с ней, Роланд. Видит бог, я пытался. Что-то в ней притягивало меня с невероятной силой. Я привык изучать ее мысли, пока она спит. Ты бы видел, какая она была красивая – густые ресницы, нежный румянец и губы словно бутон розы. – Эрик смотрел куда-то вдаль с отсутствующим выражением лица. – У меня и мысли не было причинить ей вред, ты понимаешь? Я боготворил этого ребенка.
Роланд нахмурился:
– Это не должно тебя беспокоить. Такое иногда случается между нами и Избранными. Было время, и я также наблюдал за тобой, когда ты был маленьким мальчиком. Правда, ты мало спал, чаще всего дразнил сестру.
Эрик слушал его с живым интересом.
– Ты никогда об этом не говорил. Я думал, наша встреча в ночь перед казнью была первой.
– Извини, что не рассказывал об этом раньше, Эрик. Как-то не пришлось к слову. Понимаешь, просто ты видел меня, когда попадал в беду. Буквально несколько мгновений, когда карета тебя чуть не раздавила или когда я вытянул тебя из воды.
– У тебя была со мной такая же связь, как и у меня с Тамарой?
– Да, я чувствовал огромное желание помочь тебе, но это было не совсем то, что происходит с тобой. Я не мог читать твои мысли. Эрик, многие люди за прошедшие века жили под покровительством вампиров и понятия об этом не имели. В конце концов, мы же не за тем к ним приходим, чтобы причинить вред или трансформировать, а для того, чтобы помочь и защитить.
Эрик наклонился вперед, немного расслабившись. Он покачал головой и продолжил рассказ:
– Проснувшись однажды ночью, я постарался настроиться на Тамару. Она спала так безмятежно, что я даже не сразу смог понять, что она чувствует. – Воспоминания были такими явными, что его охватила боль, которую он испытывал в тот момент. – Я обнаружил ее в больнице, – продолжал Эрик сдавленным голосом. – Она лежала такая хрупкая и беззащитная, лицо было белее наволочки на подушке, а губы… синие. Я услышал, как врач объяснял родителям, что девочка потеряла слишком много крови, чтобы выжить, а группа крови такая редкая, что они не могут найти донора. Она умирала, Рональд.
Тот лишь тихо выругался.
– Пойми мои чувства. Ребенок, которого я люблю больше чем кого-либо, умирает, и я единственный, кто способен помочь.
– Ты ее трансформировал? Маленького ребенка? Лучше бы она умерла, чем жить как мы. Детский ум не способен…
– Я этого не сделал. Не смог бы, даже если б очень захотел. У нее было достаточно крови, чтобы смешаться с моей. Я принял другое решение. Я вскрыл вену, и…
– И ты напоил ее своей кровью?
Эрик закрыл глаза.
– Она пила так, словно умирала от жажды. Впрочем, так и было. Жизнь вернулась к ней. Я был словно в экстазе.
– Было от чего, – усмехнулся Роланд. – Ты спас ребенка. Никогда ни о чем подобном не слышал, Эрик. Чего только не бывает. – Роланд сделал паузу, внимательно посмотрев на друга. – Это ведь сработало. Ребенок жив и сейчас?
Эрик кивнул:
– Прежде чем оставить ее одну, тогда в больнице, я сидел и любовался ею. Она открыла глаза и, клянусь тебе, стала копаться у меня в голове. Я повернулся, чтобы уйти, но она взяла меня за руку и прошептала мое имя. «Эрик, – сказала она, – не уходи сейчас. Не оставляй меня».
– Бог мой! – Роланд откинулся в кресле с таким видом, будто его поразил удар молнии. – И ты остался?
– Не смог отказать. Всю ночь просидел у ее постели, правда, приходилось часто прятаться под подоконником, в палату все время кто-то заглядывал. Когда врачи поняли, что девочке стало лучше, поднялась такая суматоха, но вскоре все ушли, решив не беспокоить ребенка.
– А потом?
Эрик улыбнулся:
– Я взял ее на руки. Она не спала, но отдых был ей необходим. Всю ночь я рассказывал ей сказки. Она даже заставила меня петь колыбельные, Роланд. Никогда в жизни мне не приходилось петь. И все это время она зондировала мой мозг, изучая каждую мою мысль. Невозможно поверить, что между нами такая связь. Даже сильнее, чем между мной и тобой.
Роланд согласно кивнул:
– Ничего удивительного. Наша кровь перемешана. А в ней течет практически только твоя кровь. Что же было дальше?
– Перед самым рассветом она заснула, и я ушел. Потом уехал подальше, прервал все контакты, решил, что ребенку не стоит общаться с такими, как мы. Запретил себе даже думать о встрече с ней. Надеялся, что связь со временем ослабеет. Однако ошибся. Я вернулся сюда всего несколько месяцев назад, и она стала звать меня каждую ночь. Что-то случилось с ее родителями, пока меня не было, Роланд. Не знаю что, но она живет в доме Дэниэла Сен-Клера.
– Из отдела? – Роланд вскочил.
– Она тоже там работает, – мрачно сказал Эрик, обхватив голову руками.
– Не вздумай приближаться к ней. Это может стать твоим концом. Ей нельзя доверять.
– Я и не доверяю. Что же касается встреч с ней… У меня нет выбора.
Пока Тамара спорила с Дэниэлом и Кертисом, он читал ее мысли. Весь день она периодически вспоминала о загадочном незнакомце, который казался таким знакомым. В конце концов ей удалось сконцентрироваться на работе. Затем Тамара вернулась домой, счастливая, что может чувствовать себя в безопасности. Сейчас она только проснулась, была бодрой, посвежевшей и свободной от тягостных мыслей о вчерашнем ночном приключении.
Это заставило ее задуматься. Когда последний раз после сна она была так полна сил? Обычно она едва могла оторвать голову от подушки, ощущала тревогу и страх. Почему же сегодня все по-другому? Она выглянула в окно, посмотрела на небо, затянутое облаками, и поняла, что совсем стемнело. Она всегда просыпалась раньше, когда едва наступали сумерки. Тамара попыталась сосредоточиться. Видела ли она свой обычный сон? В голове возникли картины темного леса, грязи под ногами, она зовет его по имени, которое все время ускользает от нее…
И слышит ответ. Да. Издалека доносится спокойный глубокий голос. Он обещает прийти, и это дарит надежду и успокаивает. Голос велел ей отдохнуть. Затем послышалась музыка. Струящаяся мелодия – кажется, Моцарт, она звучала в фильме «Эльвира Мадиган»[3] – обволакивала и расслабляла.
Тамара улыбнулась. Может быть, ее страдания закончены? Радость вновь сменилась страхом. Может быть, проблема осталась, просто видоизменилась? Мысли опять возвратились к незнакомцу с катка. Маркгванд, как утверждал Дэниэл, был вампиром. Он поцеловал ее, а она, как это ни ужасно, ответила на его поцелуй.
Тамара неспешно встала с кровати, накинула красный халат и подошла к туалетному столику. Наклонившись ближе к зеркалу, она внимательно рассмотрела синяк на шее. Тамара отчетливо вспомнила охватившее ее чувство восторга, когда он прикусил ее кожу зубами и слегка посасывал. Тогда ее это не удивило.
Читать бесплатно другие книги:
