Черный PR (сборник) Шпакович Ольга

Пока она в радостном возбуждении трещала, мужчины с восхищением рассматривали ее. На какой-то момент она, белокурая русалка, яркая, нежная, белоснежная и румяная, вскормленная натуральными деревенскими продуктами и пронизанная кристально чистым воздухом с ароматами полей, затмила бледную, с прокуренным желтоватым лицом и короткими кудряшками эмансипированную Дашу. К тому же ее звенящий голосок, детская непосредственность и живость не оставили их равнодушными. Воспользовавшись тем, что она на миг умолкла, мужчины представились и пригласили ее к столу. Ей налили полный бокал пива, который она тут же до половины осушила, смачно вытерев рот рукой.

Как следует выпив и закусив, девушки захватили простыни и уединились в парной. Лежа в мелком, но широком бассейне, попивая пиво, они получили возможность спокойно поболтать:

– Как твои дела на телевидении? Мы одно время все любовались тобой в том проекте, на который тебя брали… Хорошо ты держалась, комфортно себя чувствовала в прямом эфире. Молодец. И фильмы, те, которые по твоему сценарию, были самые удачные. Так что ты еще и как сценарист себя проявила! Представляю, как столичные штучки на тебя злобились… А то! Знай наших!

– Спасибо.

– Да брось ты! Я тебе как профессионал говорю… Только что-то уж быстро очень проект закрылся. Жаль. Потом вдруг смотрим – ты в рекламных программах выплываешь…

– Да, реклама – это деньги, ты ж понимаешь.

– Понимаю. Но для меня творчество важнее. Тем более, что ты и до рекламы не была деньгами обижена, я думаю.

– Ну, да, но…

– Ой, Дашка, если б ты знала, как мы гордимся, что такую звезду воспитали! Ты мне должна спасибо сказать за то, что я строжилась, требовала… Порой была резка, излишне принципиальна, может быть…

– Спасибо… А… где сейчас Пашка?

– Пашка у нас. А где ему еще быть? Монтирует потихоньку. Поначалу задумчивый был, молчаливый, видно, что переживал… Мы у него не спрашивали ничего. Делали вид, что ничего не замечаем. Чего вернулся? А, говорит, не понравилось… Ну, не понравилось так не понравилось. Его дело. Сейчас он с одной тут живет…

– Ну, я рада за него. А то, знаешь, совесть замучила.

– Ты, как я понимаю, бросила его ради другого?

– Да…

– Счастлива?

– Н-нет, мы расстались.

– Да? Ну, не расстраивайся, значит, не судьба. Встретишь еще своего принца.

– А у тебя как?

– Да и я рассталась со своим… Давно уже. Он тоже жениться собирается, на дочери директора элеватора. Ну, это понятно – с одной стороны деньги, с другой стороны – власть… Но я не одна, разумеется.

– Как вообще здесь дела? Как наша телекомпания?

– Все нормально, все по-прежнему… Вы как здесь? Ну, ясное дело, командировка.

– Да.

Даша рассказала о цели командировки. Жанна внимательно слушала, медленно потягивая пиво. Когда рассказ закончился, она рассмеялась:

– Ой, Дашка, представляешь – мы с тобой по разные стороны баррикад. Да-да. Мы, местная пресса, находясь под мэром, настраиваем общественность против твоего спонсора, добиваемся, чтобы добывал рачков химзавод. Это же спасение будет для города – глядишь, на шальных деньгах заводик наш поднимется, справится со своим банкротством, рабочие места появятся, жизнь как-то наладится…

– Не наладится, – покачала головой Даша. – Поэтому лучше принять сторону того, кто сильнее.

– Ты так думаешь? Хм… А знаешь, какой ажиотаж здесь творится из-за этих рачков! Весь народ как с ума посходил – все, и стар, и млад, лезут в озеро и часами рачков мешками ловят. А как вылезут, на берегу их уже машины ждут из Казахстана, забирают мешки, а с ними долларами расплачиваются. Милиция их гоняет, но ничего поделать не может.

– Интересно, интересно, – задумчиво протянула Даша, представляя, как она использует этот факт – факт бессилия властей против беспредела – в своем фильме.

– И кто бы мог подумать, что я, борец с этим бандитом, буду в его доме его пиво пить и в его бассейне купаться! Ха-ха-ха!

Даша тоже улыбнулась над пикантностью ситуации.

Засиделись до глубокой ночи. Напрасно Печенкин грозно вращал глазами и строго взывал к совести, напоминая, что завтра рабочий день. Народ не мог оторваться от выпивки и закуски. Звонкий смех Жанны становился все развязнее. Вскоре она уже сидела на коленях у Артема, который пожирал ее влюбленными глазами. Однако усталость от долгого переезда и разудалой пирушки взяли верх. Охранник, несмотря на протесты Артема, отвез Жанну домой. Остальная компания разошлась по своим комнатам.

На другое утро встали не выспавшиеся и смурные. Потянулись на завтрак в предбанник, опохмелились. После этого немного повеселели и почти готовы были к работе. Печенкин предложил в первый день поработать в лагере противника, чтобы не вызывать подозрений. Из гостевого домика Даша обзвонила всех, с кем собиралась побеседовать: директора химзавода, мэра, и даже начальника местного отделения милиции. Всем им она представлялась как журналист краевого телевидения, автор экологической программы.

Начали с директора химзавода. Проходя по обшарпанным помещениям опустевших цехов, с голыми стенами, зияющими облупившейся штукатуркой, она с болью в душе думала о том, что когда-то здесь кипела работа – в цехах сверкали металлическими боками новые станки, в лабораториях сверкали приборы и сновали туда-сюда строгие женщины в белоснежных халатах. Она часто бывала здесь ребенком – прибегала к родителям, блистала костюмом снежинки на новогодних утренниках, которые устраивало предприятие для детей сотрудников. Сейчас родителей нет в живых, а завод, которому они отдали всю свою жизнь, тоже умер…

Директор встретил их в своем кабинете, в котором все носило отпечаток двадцатилетней давности: мебель, шкафы, даже портрет Ленина.

– Василий Карлович, я, как автор экологической программы, обеспокоена тем, в какое состояние приходит местное уникальное озеро. Не считаете ли вы, что ваше химическое предприятие наносит ему вред своими выбросами?

– О! куда хватили… Какие выбросы? Да мы давно загнулись, на ладан дышим, работы нет никакой. Какие там выбросы…

– То есть производство стоит, цеха захирели, так?

– Конечно, так. Все захирело… Да вы же сами видели, когда проходили по цехам.

– Теперь, чтобы возобновить производство, вам понадобится много денег, сил?

– Да, с таким устаревшим оборудованием, которое разваливается, мы ничем заниматься не можем. Все надо восстанавливать, модернизировать, ремонтировать хотя бы, а на это уйдет уйма денег, если их еще выделят, и уйма времени. Разрушить-то всегда легко, попробуй восстанови.

Даша краем глаза покосилась на Печенкина, он украдкой показал ей большой палец. Ура! Одно дело сделано – директор сам, на камеру, признался в своем бессилии.

– В таком случае, у меня больше вопросов нет. Я поняла, что со стороны завода нет угрозы озеру.

– С нашей стороны-то нет, а вот с других сторон… Безжалостно вылавливаются рачки, нарушается экологическое равновесие. Люди нарочно приезжают к нам в здравницу, чтобы получить лечение рапой. Наш престиж оздоровительного курорта пошатнется, если рачки будут уничтожены, и озеро потеряет свою оздоровительную функцию.

– Так-так-так… Кто вылавливает рачков?

– Так местные. Сейчас рачки эти очень востребованы где-то за границей, так вот народ наш, обнищавший, в погоне за копейкой, ловит этих рачков мешками, а дельцы уже на берегах их поджидают с долларами. Это же настоящее браконьерство! Вот чем вы должны заняться как борец за экологию!

– Спасибо за совет. Но куда смотрит милиция?

Тут директор сообразил, что ссориться с милицией как-то не хочется.

– А вы у них сами спросите.

– Спрошу обязательно. А сейчас не разрешите ли поснимать ваши разоренные цеха? Нашу передачу регулярно смотрит губернатор, возможно, на него произведут впечатление кадры разрухи и он выделит вам дополнительное финансирование.

– Правда? – лицо директора посветлело. – Снимайте!

Облазив разрушенные цеха и набрав множество кадров живописной разрухи, телевизионщики двинулись в районный отдел милиции. По дороге возбужденно обсуждали интервью.

– Ну ты молодец! – смеялся Печенкин. – Как ты его раскрутила! Из его высказываний можно столько компромата против него нарезать! Аркадий будет в ладоши хлопать.

– Да я его особо и не раскручивала – сам на себя ушат грязи вылил. Какой-то простак…

– Ты только не зазнавайся – у нас еще мент и мэр.

В отделении милиции их проводили к начальнику.

– Здравия желаю, товарищ майор, – поприветствовал его Печенкин, мигом оценив количество звездочек на погонах.

– Здравствуйте, коль не шутите, – недоверчиво взглянув на вошедших, ответил майор.

Пока Артем настраивал свет, Даша пыталась войти в доверие к милиционеру:

– Как вас правильно представить? Фамилия-имя-отчество, должность?

Майор представился. Но поинтересовался:

– А все-таки, с какой целью?

– Цель благородная – защита озера. От директора завода мы узнали, что на озере творится беспредел – люди вылавливают рачков мешками, тем самым нарушая экологическое равновесие, потом сдают их каким-то бандитам… Общественность возмущается! Хотелось бы узнать, какие меры предпринимает милиция.

– Можно! – скомандовал оператор, прицепив петличку с микрофоном к рубашке майора.

– Итак, вопрос такой – какие меры предпринимает милиция, чтобы предотвратить браконьерство на озере?

– Ну-у… Мы же не можем приставить дежурных на сутки, правильно? Другой работы полно. Тут жизнь рачков под угрозой, так сказать, а там – жизнь и имущество людей… Что важнее?

– Согласна! Но все-таки, что-нибудь делается?

– Делается… Мы патрулируем побережье.

– С какой периодичностью?

– Раза два-три в день.

– А вы уверены, что ночью не ловят?

– Нет, но… Ночью не патрулируем. Повторяю, у милиции есть более важные проблемы.

– Удалось ли обнаружить правонарушителей?

– Нет. Подозрительные граждане прячут мешки и уверяют, что они отдыхают, купаются. Мы не имеем права подвергать их допросу.

– А машины закупщиков?

– Да, встречались машины с казахстанскими номерами. Но их владельцы отговаривались тем, что они на отдыхе… Что ж, имеют право. Сидят в машине – закон не нарушают. Вот если бы мы поймали и тех и других при передаче рачков и получении денег, тогда имели бы право применить санкции.

– А может такое быть, что при виде вашей приближающейся машины правонарушители успевают замести следы и притвориться простыми отдыхающими?

– Может. Но мы же не шерлоки холмсы какие-нибудь, чтобы конспирироваться и украдкой подкрадываться! Наше дело – увидев правонарушение, пресечь. А при нас правонарушений не происходит.

– Понятно, спасибо, больше вопросов нет.

– Еще куда-то едете?

– Да, к мэру.

Майор сразу успокоился.

– Вот и правильно. Пусть власть расскажет, что она предпринимает. А мы делаем, что можем.

Через полчаса съемочная группа уже направляла свой путь к районной администрации. Мэр встретил их с распростертыми объятиями, хотя видно было, что в душе он чувствовал подвох.

– Заходите, гости дорогие! Чай? Кофе?.. Вы ведь знаете, Дашенька наша, землячка. Вот какую талантливую журналистку мы вам вырастили.

После распития кофе и, параллельно с ним, коньяка, а также обсуждения будущего фильма и проблем, связанных с озером, приступили к интервью.

– Пожалуйста, говорите, что хотите, – пела Даша, – нашу передачу смотрит краевая администрация. Ваши проблемы будут услышаны.

– Отлично! В таком случае, хотелось бы о наболевшем… Мы мечтаем о том, чтобы выловом рачков занимался наш завод! В связи со сложившимся ажиотажем вокруг этих… рачков, мы очень надеемся, что поступившие за их улов финансовые средства помогут предприятию подняться на ноги, оживить производство, создать новые рабочие места. Ведь не секрет, что из-за простоя завод разрушается, приходит в упадок, люди оказались на улице, а поскольку это градообразующее предприятие – работать им больше негде. Вот если бы руководство края услышало наш крик души и пролоббировало бы интересы завода и тем самым помогло городу…

– Но имеет ли это предприятие необходимую материальную базу: инструменты, лаборатории, специалистов, – для того, чтобы заниматься деятельностью подобного рода?

– Хм… В настоящий момент, скорее всего, не все готово, но… Если бы краевая власть изъявила намерение нам помочь, все можно было бы решить.

– Каким образом? Закупить оборудование, обустроить лабораторию и нанять нужные кадры? А есть на это деньги?

– Денег в бюджете города, конечно, мало, но если бы администрация края дала добро, мы бы каким-то образом изыскали, надеясь, что наши затраты окупятся… Опять же, мы бы надеялись на помощь краевых властей в этом нужном для города деле…

– Допустим, вы бы изыскали средства или вам помог бы край, но вы уверены, что переоборудовать предприятие вы смогли бы за короткий период времени? Ведь, насколько мне известно, дефицит рачка на международных рынках – временное явление. Не получится ли так, что, пока вы будете переоборудовать предприятие, момент будет упущен? Ведь это небыстрое дело – закупить оборудование, найти специалистов… Но в то же время – не мешками же вы их будете ловить, как ваши браконьеры?

– Конечно, нет! Поймите, я все это понимаю не хуже вас, я, как глава города, лучше владею ситуацией…

– Отлично! Так и расскажите нам – мне и нашим зрителям, – что делается в этом направлении.

– Повторяю: первым делом необходимо получить одобрение краевых властей, потому что пока что лицензию на вылов имеет предприниматель Добровольский. Как только вопрос будет решен положительно, а я надеюсь, что с помощью вашей передачи он решится положительно, так тут же мы начнем действовать – у нас разработан план…

– А не получится ли так, что вот вы отстраните Добровольского от добычи рачков, а сами еще не успеете приступить – будете заниматься обустройством завода, – и время будет упущено, и ваш город потеряет прибыль, так как, насколько мне известно, на шестьдесят процентов экономика города держится именно на налоговые отчисления с предприятия Добровольского.

– Ну уж не на шестьдесят… У нас есть и другие динамично развивающиеся предприятия… Но я повторюсь – у нас все предусмотрено.

– А сейчас что вы предпринимаете, чтобы защитить озеро от браконьеров?

– Для этого есть милиция: бороться с браконьерами – ее прямая обязанность.

– Спасибо! Снято!

Пока у мэра отстегивали петличку с микрофоном от лацкана пиджака, он сидел надутый и мрачно сопел, видно, понял, что интервью будет использовано не в его пользу.

С чувством глубокого удовлетворения от сознания отлично выполненного долга, телевизионщики вернулись в гостевой домик. За ужином разговор крутился вокруг сегодняшних съемок.

– Я предлагаю выпить за удачно проведенный первый день съемок! – провозгласил Печенкин. – Сработано на славу… Ну, ты и акула пера! – добродушно усмехнулся он, ласково глядя на Дашу. – Как ты их всех развела! Я уже вижу, как это можно смонтировать: например, милиционер говорит, что пусть власть решает, как защитить озеро, а если смонтировать встык, то власть тут же отпирается, что это не ее дело, а дело милиции. А как ты мэра своими вопросами приперла – крутился как уж на сковородке. Жалок он получится в кадре.

– Я всего лишь выполняла свою работу: умело повести интервью – долг каждого профессионального журналиста. И потом – что я? Если бы здесь реально велась работа, если бы эти люди были по-настоящему деловыми, то, сколько бы я ни старалась, мне не удалось бы застать их врасплох и показать в смешном виде.

– А лично я – за завод! – вступил в беседу Артем. – Я считаю, что мэр прав, хоть он не мастер говорить и в голове у него туман… Это возродило бы город, люди получили бы рабочие места…

– Не наше дело – обсуждать, что лучше, что хуже, – возразила Даша. – Наше дело – снять фильм в таком ключе, чтобы заказчик остался доволен, потому что он деньги платит. И жрешь ты сейчас, между прочим, его колбасу и пьешь его водку.

– А водка хорошая, – вставил свое слово водитель. – И вообще, наше дело маленькое – нам заплатили, я привез вас, вы сняли фильм, а они пусть там грызутся из-за своего завода… Главное, чтобы кормили повкуснее да платили побольше.

Артем нахмурился и уже готовился ответить, как раздался телефонный звонок. Звонили на мобильный Печенкину. Взглянув на исходящий вызов, он вытянулся по стойке смирно и приложил палец к губам, сделав страшные глаза:

– Тсссс… Добровольский звонит!

Все благоговейно умолкли.

– Да… Приветствую, Аркадий Михайлович! Как прошел первый день? Ну, во-первых, хочу от всей нашей съемочной группы поблагодарить вас за теплый прием! Ваш охранник Женя для нас просто отец родной! Условия для проживания отличные! Очень трогательно, что вы нам оставили столько еды – прямо целый полк можно накормить, у вас преувеличенное мнение о нашем аппетите… О работе? Хорошо. Сегодня мы записали интервью с директором завода, засняли всю его разруху, потом поехали к начальнику отдела милиции, потом к мэру… Да, все удачно, все нас приняли, говорили то, что надо… Завтра собираемся к вам на производство да после обеда домой тронемся… А на послезавтра можете планировать интервью… Да, потом созвонимся.

После отчета режиссера отдых пошел веселее. Артем предложил опять пригласить Жанну. Услужливый охранник изъявил готовность съездить за ней.

Жанна приехала, как обычно, веселая и оживленная. Расцеловавшись с Артемом, она чмокнула в щеку Дашу, как свою закадычную подругу, и уселась за стол, чувствуя себя уверенно и комфортно в этой компании. Между оживившимися тостами она поинтересовалась, как прошел день. Через полчаса Артему удалось затащить ее к себе на колени. Как следует выпив и закусив, журналистки решили уединиться в бане, чтобы поболтать.

Расслабленные баней и пивом, лежа в бассейне, девушки лениво переговаривались. Поскольку обе были трудоголиками и жили только работой, все разговоры крутились вокруг нее.

– Я, конечно, понимаю, что, как муниципальный журналист, ты должна быть на стороне мэрии, но ты же видишь, что это невозможно – в такие короткие сроки оборудовать производство настолько, что оно стало бы способно конкурировать с предприятием Добровольского!

– Не знаю, как бы все это устроилось в техническом плане, но я просто чувствую, что в данной ситуации правда на стороне мэра. И я – за завод! Это был бы отличный шанс возродить его! И все соленоозерцы – за завод! А то что же получается: наше озеро – буквально золотое дно, а все деньги за него достаются пришлому бизнесмену. Он – не наш, ему на нас наплевать, он делает деньги на нашей природе, на том, что принадлежит всем нам, людям, которые здесь живут.

– Но он у вас ничего не отбирал! Вам наплевать было и на озеро, и на рачков! А он пришел, вложил деньги, построил завод, и тут ему повезло, а вам, получается, стало завидно. Кто же вам-то мешал?

– Не защищай его! – вспылила Жанна. – Не строй из него благородного рыцаря! Не удивлюсь, если узнаю, что всю эту бадягу с рачками и рынком сбыта именно он подстроил и подсуетился, чтобы быстренько сварганить предприятие. А когда деньги есть – можно за ночь не то что завод – дворец построить!

– Скажешь тоже – подстроил…

– Почему нет? Ты прежде, чем на него работать, поинтересовалась, что он из себя представляет?

– Депутат…

– Вывеска. А что за ней?

– Не знаю. Да мне это и неинтересно. Главное, он деньги платит.

– Эх, Дашка! Какая была ты поверхностная, такая и осталась! Мало я тебя учила! Ну разве таким должен быть настоящий журналист! Он должен быть дотошным, докапываться до сути дела. А тебя, видно, разбаловала работа в рекламе – деньги платят, и заморачиваться не нужно. Вот я, например, когда начала делать репортажи на тему озера, решила основательно подготовиться, чтобы быть в теме. И решила выяснить, против кого мы ведем игру, то есть что из себя представляет наш противник. Пришлось провести настоящее журналистское расследование.

– Да? Как интересно! И что же ты выяснила?

– А вот не скажу! Это моя интеллектуальная собственность, – глаза у Жанны озорно заблестели. – Одно могу сказать: у меня достаточно компромата на Аркадия, так что после того, как выйдет ваш фильм, я ведь могу дать ход этому делу, тогда он… ну, депутатства своего купленного точно лишится.

– Откуда ты знаешь, что оно купленное?

– Все оттуда же. У меня и расценки есть: какое депутатское кресло сколько стоит.

– Думаю, этого недостаточно, чтобы свалить такого человека.

– Думаешь? А что ты скажешь насчет убийства его секретарши?

– Ты тоже про это слышала?

– Это ты слышала, а я провела расследование.

– Не смеши! Как ты могла провернуть такое дело, сидя в деревне, за полтысячи километров от краевого центра?

– Связи, Дашенька. Не все решают деньги, есть еще связи.

– Да откуда они у тебя?

– Не забывай, что я достаточно долго жила с человеком, который вхож в коридоры власти. Ну, а дальше – всесильная власть СМИ, возможность засветиться на халяву, попиариться, и – личное обаяние, помноженное на общительность… Вот у тебя, например, много друзей-подруг появилось за тот год, что ты работаешь в краевом центре?

– Вообще никого.

– Во-от…

– Да мне и некогда друзьями заниматься – я весь день на работе.

– А я не на работе? К тому же у меня маленькая дочка, которая каждый вечер с нетерпением ждет маму. И как бы я ни устала, полчаса перед сном мы обязательно читаем интересную книжку.

– Ну, так вернемся к убийству… Кто ее убил?

– Сказать?

– Скажи!

– Женька, охранник.

– Какой? Я прям знаю… Ой!

– Поняла?

– Да неужели наш, этот?…

– Ваш, ваш… Этот! По распоряжению Аркадия. А теперь отсиживается здесь. А Аркадий, в свою очередь, милицию умасливает, чтобы запутались или сделали вид, что запутались, проволокитили это дело и забыли за давностью… Или, если общественность долго не угомониться, крайнего нашли, бомжа какого-нибудь или рецидивиста, чтобы до кучи на него еще и это дело повесить. Сначала-то хотели как самоубийство протащить, да не получилось.

– За что же он ее?..

– Слишком много знала.

– Да откуда тебе-то это может быть известно? Бред…

– Рассказываю, а ты слушай да учись… У нас в телекомпании еще до твоего прихода работала одна девчонка. Потом, как водится, поехала столицу края покорять. На телевидение не устроилась ей меньше повезло, чем тебе, – а в газету Аркадия ей устроиться удалось. А секретарша его, Светка, тоже была из деревни. Вот они, две провинциалки, и сдружились. Светка была хорошенькая – ноги от ушей, грива до пояса.

– Помню я ее, видела. Девочка что надо!

– Ну, так Аркадий на нее и запал. Только она оказалась не такой простой, как ему, наверно, показалось. Думаешь, что она сделала? Вошла к нему в такое доверие, что он стал поручать ей вести кое-какое делопроизводство. А она вести-то вела, да тем временем собирала папочку с компроматом. Потом забеременела, но скрывала от него, чтобы он ее на аборт не погнал. А когда рассказала о своем интересном положении, стала требовать, чтобы он на ней женился. Он, естественно, не согласился. У него семья… Жена, между прочим, племянница губернатора. Зачем ему какая-то нищенка из деревни? К тому же, громкий развод отрицательно повлиял бы на его имидж депутата. Тогда Светка заявила, что все равно будет рожать, а потом через суд сделает генетическую экспертизу и ему придется признать ребенка. Вот тогда-то жена его не потерпит такого позора и сама от него уйдет. А в дополнение к этой угрозе была еще и папочка предъявлена. Да только и Аркадий оказался не тем человеком, которого запугать можно… Все это мне моя землячка рассказала, она, как подруга, была в курсе всех дел усопшей.

– Допустим. Но откуда ты узнала, что именно Женя?..

– Слушай дальше. Когда Женьку отправили к нам в ссылку, он, молодой парень, заскучал в одиночестве, пошел как-то вечером в кабак, а там на тот момент я с друзьями гуляла. Он на меня глаз положил, мы с ним и схлестнулись.

– Ты? С ним?!.. Вот конспираторы! Никогда бы не подумала! Как он хладнокровно к нашему Артемке тебя привозит!

– Ну, во-первых, я ему не жена. Во-вторых, он прекрасно знает, что дальше, чем на коленках посидеть, у нас с Артемкой дело не зайдет.

– Так ты хочешь сказать, что он вот так прямо и раскололся перед тобой и признался? Да в чем! И хозяина сдал? Вот просто так – за красивые глаза?

– Он не признался. Но, когда я начала с ним общаться, я уже интересовалась всем этим делом и стала у него выспрашивать – как да что, мол, дело нашумевшее. Судя по тому, как он отвечал, как мучительно краснел, как завирался, я сама все поняла. Решила действовать наудачу: взяла да и спросила в лоб, не он ли убил секретаршу. Надо было видеть, в каком он был шоке. Его «нет» звучало как «да».

– Ну, допустим, допустим… И ты хочешь обнародовать эту информацию?

– А почему нет? Мы, журналисты, еще кое-что можем! Если все боятся, то кому, как не журналисту, провести расследование и обнародовать его? Общество должно иметь доступ к информации! Это наша работа, наш долг.

Глава 8

На другое утро предстояли съемки на предприятии заказчика. Оно находилось на самом берегу озера и представляло собой аккуратное двухэтажное здание. Уже с порога телевизионщиков приятно поразили: стерильная чистота, современное оснащение лабораторий и других помещений, внимательные и сосредоточенные на работе специалисты в белых халатах. Гостям были показаны рачки в пробирках и аквариумах, ученые, рассматривающие их в микроскопы. Начальник предприятия в интервью Даше по-деловому рассказал, что рачков не просто ловят, их изучают, количество выловленных рачков устанавливается учеными, чтобы не нанести вред озеру, не нарушить экологическое равновесие. Да, это не черпание несчастных тварей мешками…

Выйдя с завода, сняли панораму озера, причем им повезло: в камеру попали какие-то помятые мужики с мешками, какой-то подозрительный автомобиль с тонированными стеклами, к которому, воровато озираясь, устремились ловцы рачков со своим уловом.

Набрав достаточно материала, отправились домой.

А на другой день их уже ждал Аркадий. Даша переступила порог его кабинета не без волнения. Еще бы! Такой, оказывается, опасный тип… Бизнесмен встретил их с любезной улыбкой, для начала угостил кофе, поинтересовался, как прошли съемки, какое впечатление произвело на них его предприятие. Печенкин ответил, что, по сравнению с химзаводом, – контраст разительный. Аркадий обстоятельно расспросил, с кем удалось записать интервью, кто что отвечал. Затем записали интервью у него. Говорил он хорошо – сказывался опыт публичного человека. Он рассказал, как основал это предприятие, подчеркнул, что оно приносит немалую пользу городу: это, прежде всего, налоговые отчисления в городскую казну, которые идут на поддержание социальной сферы. Да и сам он оказывает благотворительность, например, оснастил компьютерами местную школу, закупил игрушки для детского сада и установил там спортивную площадку.

В общем, материал для фильма был отснят полностью. Однако, когда Печенкин пошел договариваться насчет эфира, его ждал неожиданный и неприятный сюрприз. В отделе, где формировалась программа передач, ему объявили, что генеральный директор против этого фильма. Перепуганный Печенкин, уже представляя, как ему придется возвращать обратно деньги, и труся перед гневом могущественного Добровольского, кинулся в кабинет к Марго. Она, продержав его под дверью минут двадцать, снизошла, позвонив секретарше и пригласив войти.

– Как же так, Маргарита? Эфир не дают, говорят, вы не разрешаете, а ведь деньги-то уплачены, да и человек не последний в крае – депутат все-таки…

– А! Это вы про эту заказуху? Не нравится мне эта затея, честно скажу.

– Но ведь так же не делается! Я обнадежил человека, он заплатил, скаталась в командировку съемочная группа, а теперь – нет, и все…

– Вы скрыли от меня, что там скандальная ситуация. Вспомните, вы говорили, что фильм о предприятии.

– Да, но он действительно о предприятии…

– А также о том, что в Соленом Озере администрация против этого самого Добровольского, о том, что там сложилась острая ситуация – власть продвигает химический завод… Общественность волнуется.

– Мы побывали на месте и во всем разобрались. Да, ситуация неоднозначная, но правда на стороне Добровольского. И в фильме все это будет аргументировано.

– Кто дает интервью?

– Ну, во-первых, сам Добровольский, во-вторых, мэр, а также директор химического завода и, с другой стороны, директор предприятия Добровольского, начальник отдела милиции.

– То есть как та сторона, так и другая.

– Ну да – сработали профессионально, дали высказаться всем.

– Надо, чтобы высказался еще некий третейский судья, стоящий над интересами и тех, и других. Вы меня понимаете?

– Губернатор?

– Да. Если он выскажется в пользу Добровольского, значит, фильм выйдет. Программа на следующую неделю будет сформирована завтра. У вас один день добиться согласия губернатора.

– Срочно! Ищи пресс-секретаря губернатора! – вскричал Печенкин, врываясь в просмотровый зал, где Даша отсматривала материал.

Он наскоро обрисовал ей ситуацию. Без лишних слов Даша стала листать телефонную книгу в своем мобильном.

– Женя? Привет! Слушай, дело есть… – и журналистка коротко обрисовала проблему. – В общем, так, – объявила она, завершив разговор. – Женя сказал, что сегодня в три пресс-конференция, так вот надо срочно раздобыть камеру и – туда. Аккредитацию для нас он сделает. На пресс-конференции зададим губернатору вопрос, а Женя подготовит его…

Печенкин побежал доставать камеру, что в телекомпании было делом непростым, так как все камеры и, соответственно, операторы, были расписаны за две недели. Однако ему удалось забрать камеру из редакции «Новостей» с тем условием, что вместо новостийного корреспондента сюжет в сегодняшние новости сделает Даша.

Пресс-конференция проходила по обычному сценарию: губернатор восседал в президиуме, рядом с важным видом помечал что-то в своем блокноте его пресс-секретарь. В зале за столиками сидели представители различных СМИ. Разговор шел о сельском хозяйстве. Даша заняла место за одним из передних столиков. Поймав взгляд Жени, она незаметно кивнула ему. Он многозначительно кивнул головой и поднял большой палец. Даша успокоилась… Сначала губернатор толкнул речь, в которой обрисовал общую ситуацию. Затем предложил журналистам задавать вопросы. Когда почти все вопросы на аграрную тему были заданы, поднялась Даша со своим вопросом:

– У меня вопрос не совсем по теме, но ситуация очень тревожная, в связи с чем хотелось бы услышать, что вы, как глава края, думаете о ней, и как предлагаете ее разрешить. Речь идет о городе Соленое Озеро. Там есть озеро, добычей рачков из которого занимается предприятие депутата Аркадия Михайловича Добровольского. И есть химический завод, руководство которого тоже хочет приобщиться к этой деятельности. Мэр города на стороне химического завода, но вот лицензия на добычу рачков принадлежит Добровольскому, соответственно, мэрия и руководство химзавода хотят ее аннулировать и оформить на себя. Как вы считаете, кто прав в данной ситуации?

– Я в курсе этой ситуации. Я считаю, что вопрос задан очень вовремя, так как мне уже надоела возня и интриги вокруг этого злополучного озера. И мое мнение однозначно, – в этом месте губернатор рубанул кулаком по столу, – заниматься добычей рачков должен тот, кто имеет лицензию, то есть действует на законном основании. Я имею в виду Аркадия Михайловича Добровольского. Я понимаю желание химзавода подняться за счет сложившейся на рынке конъюнктуры. Но – пусть изыскивают другие средства. Также хотелось бы посоветовать мэру Соленого Озера не интриговать. Это бесполезно.

Фильм получился прекрасный! Это был настоящий шедевр пиара! В одночасье Даша, которая уже давно не выдавала шедевров, вновь стала героиней. Очень удачно, на контрасте, чередовались кадры заводской разрухи и чистеньких корпусов предприятия Аркадия. На контрасте строились интервью. Закадровый текст Даша написала нейтральный, то есть обвинить журналиста в предвзятости было невозможно. Но кадры и умело смонтированные синхроны говорили за автора.

После выхода фильма Добровольский пригласил Печенкина и Дашу к себе – отметить это дело. Он принял их в той же гостевой комнате. Маленький стеклянный столик был сервирован шампанским, дорогим вином, фруктами, бутербродами. Разлив по бокалам вино, хозяин произнес тост:

– Дорогие друзья! Я очень благодарен вам за этот замечательный, профессионально сделанный фильм. Я надеюсь, что в противостоянии с мэрией Соленого Озера он поставит жирную точку. Приятной неожиданностью стало так категорично высказанное мнение губернатора. Спасибо вам! Предлагаю выпить за наш успех! И – вот вам мой маленький презент в знак признательности и уважением.

И Аркадий с элегантным поклоном преподнес режиссеру и журналисту по конвертику, в которых что-то приятно зашуршало.

На протяжении часа светская беседа тянулась чинно и неспешно. Аркадий, элегантный и вежливый, рассказывал о своем бизнесе, для приличия интересовался делами на студии. Печенкин подобострастно отвечал, пытаясь блистать интеллектом, кичась своим телевизионным опытом и добросовестно оживляя беседу юмором. Даша молчала. Она видела, что их хозяину скучно, что этот большой человек просто отбывает повинность, общаясь с ними. Несколько раз она поймала его взгляд, украдкой брошенный на дорогие часы. «Ничего, сейчас я кое-что скажу тебе, – думала она, отпивая из бокала вино. – И этот налет небрежности мигом слетит с тебя. С этого момента я буду для тебя не статистом, который за деньги выполняет твои желания, а личностью, которая может помочь и с которой нельзя не считаться». Улучив момент, когда Печенкин отошел, чтобы поговорить по мобильному, она шепнула Аркадию с многозначительным видом:

– У меня есть для вас интересная информация, но это конфиденциальный разговор.

Он с любопытством взглянул на нее и незаметно кивнул.

Спустя какое-то время он уже демонстративно взглянул на часы. Печенкин понял намек:

– Дела?

– Да, к сожалению.

– Ну, спасибо, что нашли для нас время… Надеюсь на дальнейшее плодотворное сотрудничество… Даша, идем.

– Дашу я попрошу задержаться. Я бы хотел услышать ее профессиональное мнение по одной очень важной для меня статье.