Сбежавшая невеста Карр Робин

Глава 4

Дженифер наблюдала, как Луиза Барстоу осторожно ковыляет по разбитому тротуару, передвигая вперед сначала одну согнутую ногу, потом другую и опираясь скрюченными пальцами на палки, помогавшие ей держаться прямо. Ее седые волосы при каждом шаге медленно взлетали и опускались. Несомненно, ей было очень тяжело, но она говорила Дженифер, что если не будет как можно больше ходить, не обращая внимания на боль в суставах, то вскоре уже не сможет встать с постели. Ей предлагали ездить на скутере или в инвалидной коляске, но она отказалась.

– Я и так слишком быстро разрушаюсь, – сказала она. – Я видела своих ровесников, которые ездят в коляске, и знаю, во что они превратились. Они перестали ходить и угасают еще быстрее, чем я.

Для женщины восьмидесяти лет с сильным артритом она держалась очень хорошо. Рядом с ней, почти такая же старая и медлительная, шла Алиса. Собаке было четырнадцать лет, а для ее породы это очень много. Дженифер восхищалась ими обеими и думала о том, будет ли у нее в таком возрасте столько сил. Впрочем, вряд ли она вообще доживет до такого возраста.

Луиза раньше была преподавателем, профессором колледжа и приезжала в Лас-Вегас по работе, а Баз был единственным человеком в городе, закусочная которого открывалась в пять утра.

– Но я уже больше не преподаю, – сказала она как-то Дженифер. – Сначала после смерти моего мужа, Гарри, я ходила к Базу ради общения с людьми, потом стала ходить ради того, чтобы двигаться, а теперь это уже вопрос выживания. Но по утрам я уже не соскакиваю с постели.

Когда Луиза наконец дошла до кафе, Дженифер открыла ей дверь.

– Доброе утро, мадам профессор, – сказала она. Лицо Луизы сразу же засияло, и Дженифер поняла, что ей нравится, когда ее так называют. – Две палки свидетельствуют о том, что вам сегодня удалось укротить свой артрит, – заметила девушка.

– Ха. Это вы так думаете. Просто я сегодня особенно расхрабрилась.

– Так я и поняла. – Дженифер поставила миску с водой перед Алисой на тротуаре, а Луиза вошла в закусочную и уселась за стол.

Утром Дженифер всегда с нетерпением ждала, когда придут Луиза с Алисой.

– У тебя из-под кожи выпирают кости, Дорис, – сказала Луиза сразу же после знакомства. И она всегда задавала прямые вопросы, спрашивая о том, о чем Дженифер не хотелось говорить. Вопросы вроде – откуда ты родом и кто твои родители?

Дженифер призналась, что родилась на Среднем Западе, что почти соответствовало истине. Ее дед с бабушкой всю свою жизнь прожили в Огайо, а Дженифер с матерью постоянно переезжали с места на место. И еще она сказала, что, к сожалению, родственников у нее никого не осталось.

Она принесла Луизе чаю.

– Вот ваш чай. Что вы будете сегодня на завтрак?

– Не знаю, – ответила Луиза. – Я не хочу есть.

– Аппетит приходит во время еды. Вам надо хорошо питаться.

– Вдовы обычно пропускают завтрак или обед или перекусывают на ходу. Разве тебе не известно об этом, Дорис? Впрочем, к Розе, моей соседке, это не относится. Она в свои семьдесят прекрасно себя чувствует и каждый вечер готовит нормальный ужин и съедает его, сидя за столом. Но Роза ведь никогда не была замужем, и это сказывается.

– Почему?

– Я не знаю. Замужество отнимает много сил. А когда твой старикан умирает, исчезает и последний повод готовить обеды и ужины. Но перед тем, как я вышла замуж, я никогда не перекусывала на ходу. – Она фыркнула: – Меня выдали замуж в семь лет.

– В семь лет? Слишком рано. Вы что, родились в семье бродяг?

– Кого-кого?

– Тех цыган, которые выдают своих дочерей замуж еще до того, как они окончат начальную школу.

– Ты слишком много знаешь, Дорис, для байкерши.

Дженифер рассмеялась.

– Я люблю читать журналы – например, «60 минут». Что вы скажете, если я принесу вам яйца и фрукты?

– Прекрасно. Ты ведь здесь уже около месяца, Дорис?

– Вроде того. А тост из цельных зерен вам принести?

– Только без масла. Тебе, должно быть, понравилось у нас в Боулдер-Сити, иначе ты бы давно уже уехала. По крайней мере, в поисках работы получше.

– Ну что вы, доктор Барстоу, – лучшего мне не надо!

Дженифер нравилось смотреть, как светлеет лицо Луизы, когда она называет ее доктором. Услышав это в первый раз, Луиза так прямо и сказала, что ей нравится, когда ее так величают. В конце концов, она получила академическое звание в ту пору, когда женщин еще неохотно принимали в ученой среде.

– Базу повезло, что вы к нему ходите. Вы должны сказать ему, чтобы он называл вас доктором дважды в день.

Старушка не переставала удивлять Дженифер. С одной стороны, она была очень наблюдательна. Когда в закусочной впервые появились полицейские и Дженифер постаралась не попадаться им на глаза, Луиза сказала:

– Если ты будешь так себя вести, они сразу поймут, что ты не хочешь, чтобы тебя узнали. Смотри им прямо в глаза – это сбивает их с толку.

Пораженная Дженифер спросила:

– Вы хотите сказать, что они такие простофили?

Луиза пожала плечами.

– У них здесь, в Боулдер-Сити, не особенно много работы, Дорис.

Луиза стала советовать Дженифер, какие книги прочитать, и та каждый день ходила в библиотеку, проглатывая одну книгу за другой. За месяц она прочитала всю Джо Эн Мэнсон, Элис Хофман и Александра Маккола Смита. Луиза включила в список и несколько научных изданий – «Женщины и американский опыт» для начинающих. Чтобы осилить эту книгу, Дженифер потребовалось несколько дней.

Дженифер положила рядом с Алисой собачье печенье, погладила ее и пошла вымыть руки. После этого она отнесла Луизе тост и фрукты.

– Дорис, я вижу, что у тебя уже немного отросли волосы. Интересно, какого цвета они были. Они темнее, чем я себе представляла.

– Они темнее, чем я помню, – рассмеялась Дженифер. – Скорее всего, я остригу их, как только они станут длиннее дюйма.

– Ей-богу, не знаю, о чем ты думала, когда остриглась нал ого.

– Я думала, что это будет круто. Смело, не похоже на то, что было.

Луиза в удивлении подняла брови.

– Неужели ты так считала?

– Да, – ответила Дженифер.

– К сожалению, с бритой головой ты была похожа на убийцу, но теперь, с этими короткими волосами, ты выглядишь гораздо лучше. – Она протянула узловатую руку и погладила Дженифер по голове. – Хочу сказать тебе, что, когда ты улыбаешься, твое лицо совершенно преображается. И твоя улыбка не соответствует твоему виду – пирсингу и армейской одежде. Впрочем, я никогда не разбиралась в моде. – Тут Луиза внезапно переменила тему: – Еще не поздно сделать овощной омлет? Взамен яиц?

– Нет, не поздно. Я же говорила, что аппетит приходит во время еды. Сейчас распоряжусь, – сказала Дженифер, передавая листок с заказом Адольфо. – И после этого, словно это было в порядке вещей, подошла к столику Луизы и заявила: – Я закончила читать «Женские сезоны». Что вы мне еще посоветуете? Сегодня я иду в библиотеку сдавать книгу.

– Гм. Ты читала «Дар моря»?

– Нет, не думаю. Я всегда любила читать, но у меня не было времени. А здесь других дел у меня нет, и я могу читать.

– Да, это скучный городишко, – сказала Луиза.

– Нет, я не это хотела сказать. Там, где я живу, нет телевизора, и сначала я думала, что умру от скуки, но теперь мне это даже нравится. Это приятная перемена.

– Перемена чего? – решилась спросить Луиза.

– Когда-нибудь я расскажу вам о своей жизни, но сейчас мне надо заняться работой. – Она улыбнулась и ушла, ничего не сообщив Луизе. И это в который уже раз.

Дженифер принесла Луизе горячей воды, а потом пошла проверить, как там Алиса. Ей нравилось гладить голову и шею старой собаки. Алиса благодарно мычала. Убедившись, что воды у собаки много и что под навесом закусочной не очень жарко, она вошла в зал. Обернувшись, Дженифер заметила, что Луиза наблюдает за ней, слегка нахмурив брови.

– Я хотела посмотреть, хорошо ли там Алисе. И достаточно ли ей воды.

– Тебе нравится Алиса, правда?

– А что в ней может не нравиться? Это отличная собака. И я думаю, что после вас она больше всех любит меня. – Дженифер снова улыбнулась.

– Я всегда держала собак. Иногда нескольких. Это создавало определенные неудобства, когда мне приходилось много ездить, но я люблю животных. И я считаю, что те, кто не любят собак, – холодные и нетерпимые люди. Я думаю, что у тебя любящее сердце. Я ведь права?

– Надеюсь, мадам профессор.

– А ты знаешь, что я всю свою жизнь изучала женщин и их проблемы? Моя диссертация была посвящена женскому вопросу, и нет на земле такой женщины, которая показалась бы мне неинтересной. А ты, Дорис, одна из самых интригующих.

– Я? Фу. Если бы вы лучше меня знали, то поняли бы, какая я скучная. Давайте-ка я лучше принесу вам омлет.

Дженифер занялась делом – она насыпала сахар в сахарницы и долила в кувшинчик сливки, подмела пол за стойкой и собрала бутылочки из-под кетчупа, наполнив их до краев. Когда время завтрака закончилось, Луиза спросила Дженифер, может ли она ненадолго прерваться.

– Я хотела бы с тобой поговорить.

– Конечно, – ответила девушка, усаживаясь напротив.

– Нет. Пройдись немного со мной. Баз не будет возражать.

– Тогда подождите меня минуточку, – сказала Дженифер. Она поговорила с Базом, достала свой рюкзачок и просунула руки в лямки.

На улице Луиза сказала:

– Не знаю, что у тебя в этом рюкзаке, но ты с ним никогда не расстаешься.

– Да, это так. Я не могу оставить его, потому что… Потому что путешествую налегке и всегда ношу все необходимое с собой.

– И надолго ты решила здесь задержаться, Дорис?

Дженифер рассмеялась и даже слегка фыркнула:

– Разве я могу бросить прекрасную работу в «Консервной банке»? – И добавила: – Я не думала, что окажусь здесь, но мне полюбился ваш городок. Мне нравится, что здесь почти нет ночной жизни.

– Странно, что женщине твоего возраста это нравится. Но если ты собираешься остаться, у меня есть к тебе предложение. Каждую весну я езжу в Англию и возвращаюсь осенью. Там мой сын, Руди. Я хочу побыть рядом с ним, и, кроме того, мне, как заслуженному профессору в отставке, предоставляют в Оксфорде определенные льготы. Я изучаю культуру, женскую литературу и женские проблемы. Я давно уже работаю над учебником.

Дженифер издала непривычный для нее звук. Это был вздох. Вздох желания. И голос ее стал беспомощным и мягким.

– Пожалуйста, скажите, что вы хотите, чтобы я поехала с вами и носила за вами ваши книги.

– К сожалению, я этого не скажу. Но сиделка, выгуливающая собаку, на которую я обычно оставляю дом и Алису, на этот раз меня огорчила – она не сможет мне помочь. Ты же хорошо знаешь, что Алису нельзя оставлять одну и нельзя держать в конуре. С каждым разом мне все труднее и труднее покидать ее. Она ведь уже совсем старая, моя Алиса.

У Дженифер перехватило дыхание, и Луиза это заметила. Дженифер догадалась, о чем та собирается ее попросить, и молила Бога, чтобы это произошло. В конце концов, нельзя же все время жить в мотеле «Закат».

– Мне нужна женщина, которая присмотрела бы за моим домом. На пять-шесть месяцев.

– Вы хотите, чтобы этой женщиной была я? – с надеждой спросила Дженифер.

– Помимо присмотра за домом, надо будет готовить еду, убирать, ухаживать за собакой и регулярно выводить ее. Я буду платить тебе небольшую стипендию.

– Стипендию? – спросила Дженифер, слегка задыхаясь.

– Но есть одно условие, Дорис. – Луиза остановилась и посмотрела на нее. – С отросшими волосами ты выглядишь гораздо лучше. – Она прочистила горло. – Я хочу, чтобы ты рассказала мне обо всем, что скрываешь.

Дженифер разочарованно выдохнула, отрицательно покачав головой. Ей и в голову не пришло, что это уже само по себе говорило о том, что ей есть что скрывать.

– Я ничего не скрываю, – сказала она.

– Нет, скрываешь. Меня не особенно интересует что, если ты, конечно, не любительница душить маленьких старых леди. – Сказав это, она хмыкнула. – Я хорошо знаю женщин, Дорис, и я прекрасно понимаю, как жесток бывает к ним мир. И еще я умею хранить тайны. Но может быть, твоя проблема окажется слишком сложной для меня. Пожалуйста, пойми, я не могу оставить на тебя свои вещи и своего лучшего друга, не зная, от кого ты прячешься в Боулдер-Сити.

Дженифер немного подумала, но быстро решила, что Луизе можно открыться. Старушке было восемьдесят лет, и она была не болтлива. Если и можно кому-то довериться в этом городе, то только ей.

– Только, если вы расскажете кому-нибудь, мне будет очень, очень плохо, – предупредила девушка.

– У меня нет причин раскрывать твои тайны. Но я должна знать их.

– Я прячусь от мужчины. Он был жесток. Он… – Дженифер сделала глубокий вдох. – Он угрожал убить меня, если я от него уйду.

– Ты думаешь, он тебя ищет?

– Думаю, да – но мне кажется, что Боулдер-Сити – это последнее место, где он будет меня искать.

– Почему?

– Потому что это очень тихий городок. Никаких игорных домов, никакой ночной жизни, словом, скучища. А он думает, что я не могу жить без развлечений. Он, вероятно, решил, что я убежала в Лос-Анджелес или Нью-Йорк, поскольку я умру со скуки в городишке, полном… – Неожиданно она замолчала.

– Полном маленьких старых леди и их дряхлых собак?

Дженифер прикусила губу.

– Он думает, что мне нужны развлечения, которых здесь нет, доктор.

– Ну хорошо, хорошо, остановимся пока на этом. Я думаю, ты мне не все открыла, но, может быть, позже, когда ты станешь мне больше доверять, расскажешь поподробнее. Возможно, я сумею тебе чем-нибудь помочь. У меня богатый опыт в таких делах. Я ведь помогла открыть в Лас-Вегасе приют для женщин и девушек. Любая женщина может обратиться туда за помощью, если она не наркоманка.

– Но мне и здесь хорошо. Пока, – сказала Дженифер, ее голос прозвучал неуверенно. – Но что, если… Если мне придется отсюда бежать? Что будет с Алисой?

– В крайнем случае за ней присмотрят соседи. Ты ведь не пользуешься кредитной карточкой и не звонишь по междугородному телефону друзьям или родственникам, правда?

Наступило долгое молчание.

– Нет, – наконец ответила Дженифер. – У меня нет ни тех ни других. – В ее голосе, против ее желания, прозвучала грусть – она поняла, что, хотя у нее и водились богатые поклонники, близких людей у нее не было. – И я знаю, что надо делать, чтобы стать невидимкой.

– Тогда тебя никто не найдет. Итак, что ты скажешь мне, Дорис? Сможешь ли ты мне помочь?

– Да, – ответила Дженифер, и на лице ее вспыхнула сердечная улыбка. – Наверное, смогу.

– Отлично. Приходи как-нибудь ко мне и осмотрись. Я покажу тебе, как работать с компьютером, и ты будешь посылать мне письма по электронной почте. С одной стороны от меня живет Роза, а с другой – Алекс и… – Луиза замолчала, увидев, что выражение лица Дженифер неожиданно изменилось. – В чем дело, дорогая?

– Этот Алекс смотрит на меня так, как будто я хочу залезть к нему в карман.

– Не обращай внимания – он не всегда такой мрачный. Пройдет время, и он станет относиться к тебе по-другому. А Роза… впрочем, не буду даже пытаться объяснить тебе, что такое Роза. Я уезжаю на следующей неделе. Мне нужен человек, который позаботится об Алисе, а вы с ней прекрасно ладите. Вот так. Не могу сказать тебе, как я рада, что ты согласилась.

– А вы уверены, что вашим соседям это понравится?

– Абсолютно. Спасибо, что согласилась.

– Ну хорошо, – сказала Дженифер, пытаясь скрыть охватившее ее чувство облегчения и радости. – У меня ведь нет никаких других занятий.

– Ну а мне с тобой крупно повезло, – заметила Луиза. – Только знаешь что, Дорис. Если кто-нибудь заглянет в закусочную и будет вести себя так, будто разыскивает тебя, не улыбайся. Твоя улыбка незабываема.

Луиза жила в крошечном кирпичном домике, который вот уже тридцать лет был ее собственностью. Он стоял в ряду таких же домов, построенных из кирпича разного оттенка, обшитых досками или покрашенных. В нескольких кварталах от него проходила главная улица с магазинами, которые посещали туристы. Несколько лет назад сзади к дому была пристроена веранда, чтобы Луиза могла работать здесь в хорошую погоду, которая была обычным явлением в Неваде. При домах не было гаражей, но Луиза и ее соседи построили отдельно стоящие гаражи, которые выходили на аллею и оставляли свободным доступ к задним дверям домов. Дворик Луизы был маленьким, но, благодаря стараниям Алекса, который приводил его в порядок, ухоженным.

Луиза сидела на веранде за компьютером, водрузив на нос очки. На полу рядом с ее стулом громоздилась стопка книг. Она услышала, как открылась и закрылась входная дверь. Тут же в проеме двери, ведущей на веранду, появилась Роза.

– Не знаю, зачем ты дала мне ключ, – сказала она. – Ведь ты никогда не запираешь дверь.

– Так же, как и ты.

– Я приучаю себя запираться, когда ложусь ночью спать. Я делаю это два или три раза в неделю.

Роза была выше Луизы, как, впрочем, почти всех остальных, и прямая как палка. Свое лицо она называла пикантным, а волосы красила в ярко-рыжий цвет. Раз в три недели она специально ездила в Лас-Вегас, чтобы покрасить их. Бедра у нее были стройные, а зубы сильные, прямые и белые. Она очень следила за собой и не страдала от болезней, донимавших Луизу.

Роза всегда одевалась по последней моде. Сегодня на ней была черная длинная юбка и серые сапоги из змеиной кожи, на тонком каблуке и с очень острым носом. Поверх ее черного джемпера с воротником «хомут» было наброшено яркое оранжевое пончо, которое прекрасно гармонировало с ее рыжими волосами. Губная помада была подобрана под цвет пончо, а на шее и запястьях сверкали золотые цепи.

Луиза подняла очки и посмотрела на ноги Розы.

– Как ты ходишь на таких каблуках?

– Я в них очень хорошо выгляжу, вот как. Скажи мне, что ты этого не сделаешь, – потребовала Роза. – Не пригласишь эту бритую девицу пожить в твоем доме.

Луиза глянула на нее поверх очков:

– Вы с Дорис прекрасно поладите. Ей, несомненно, нужна поддержка и совет женщины постарше. – Она сняла очки. – И она уже больше не бритая. У нее отросли волосы. И она довольно красивая… даже в этом странном мужском костюме, который всегда носит.

– Фу, – сказала Роза. – Да она ограбит тебя до нитки и ночью сбежит.

– Если она захочет сбежать ночью, то сможет взять только то, что поместится в ее рюкзаке. У нее ведь даже нет машины.

– Как ты можешь ей доверять?

– Она уже несколько недель работает у База, он не может сказать, чтобы она у него что-нибудь украла. Если бы он недосчитался хотя бы полушки, то тут же бы выгнал ее.

– Фу.

Роза повернулась и вошла в дом. Через секунду она вернулась со стаканом ледяного чая, который налила себе из бутылки, стоявшей в холодильнике Луизы. Она опустилась на плетеный стул, стоявший напротив рабочего стола Луизы. Обладая ростом около ста шестидесяти сантиметров, Роза всегда носила каблуки, чтобы казаться выше, и благодаря ее стройным формам казалось, что у нее очень длинные ноги и руки.

– Что ты ей сказала?

– Что женщина, которая обычно присматривает за домом, в этом году занята.

– Но когда ты уезжаешь, мы с Алексом обычно берем Алису к себе!

– Алисе будет лучше всего дома. Кроме того, Дорис нужно где-то жить, а мне будет спокойнее, если она будет жить здесь.

– Какая чушь! Пусть сама ищет себе жилье.

– Она, вероятно, попала в беду. Но, если ты осмелишься сказать ей, что я решила ей помочь, я спущу с тебя шкуру.

– Алекс тоже будет недоволен, – предсказала Роза.

– Я с ним поговорю, – сказала Луиза. Алексу нечего совать сюда свой нос. Но поскольку он все равно его сунет, то, может быть, сумеет помочь Дорис, подумала она. Роза с Луизой любили Алекса. Алексу было всего тридцать пять лет, и он заботился о своих соседках-старушках. Он ругал соседок за то, что они открывают дверь незнакомым людям, не запирают их, уходя из дома, что сообщают о себе слишком много сведений по телефону и вообще ведут себя неосторожно. Роза была права – Алексу не понравится, что она пустила к себе в дом Дорис. Но ему придется это пережить.

– А я-то надеялась, что в этом году ты никуда не поедешь, – сказала Роза.

– С чего это вдруг? Я люблю свои ежегодные поездки.

– Но ведь они становятся все тяжелее для тебя.

– И не говори. Только подумаю о перелете через океан, как ноги начинают дрожать. Но я скучаю по Руди.

– В твоем возрасте эти перемены – сущее безумие, – бросила Роза. Но потом, смягчившись, добавила: – Я думала, что с возрастом ты перестанешь летать к нему.

– Я не могу отказаться от поездок, черт побери. Но должна признать, что мне трудно покидать Алису. Я всегда боюсь, что, вернувшись, уже не застану ее в живых.

– Я присмотрю за ней. Но эта девушка…

– Она хорошая. Просто немного странная. У нее все получится.

– Все равно, мне это не нравится.

– Хочешь не хочешь, а дело сделано. Я дам ей свою кредитную карточку, чтобы она покупала продукты и все, что нужно для дома, и буду платить ей сто долларов в неделю.

– Сто долларов? Ты что, с ума сошла?

– Ты считаешь, что этого мало? – спросила Луиза, подняв тонкие брови.

– Слишком много! Непомерно много! Ты оплачиваешь ей еду, все счета, бесплатно пускаешь в свой дом…

– Ей придется заботиться об Алисе и содержать этот дом в порядке. Это работа. А за работу принято платить.

– Не удивляйся, если она спалит тебе дом…

– Это при том, что ты живешь рядом и ни на минуту не оставляешь меня в покое? Да, ты права – она сбежит отсюда, чтобы хоть какое-то время побыть в тишине!

– Тьфу, – плюнула Роза и ушла.

После обеда Луиза постучала в дверь Алекса. В это время он надевал чистую рубашку, собираясь уходить из дома.

– Здравствуйте, дорогая моя. Почему вы мне не позвонили? Я бы сам пришел.

– Мне надо размять ноги. Не мог бы ты принести в мою спальню тот большой чемодан из гаража? Но если ты торопишься, то можешь сделать это завтра.

– Я собираюсь на работу, но у меня есть время, – ответил Алекс, застегивая рубашку. – Сейчас я его принесу.

– Я наняла женщину присматривать за домом. Это Дорис – та самая молодая женщина, которая весь этот месяц работала у База.

– Девица, стриженная под уголовника, которая ходит в мужских штанах? – спросил он, нахмурясь. – Что вы о ней знаете?

– Немного знаю. Она прочитала все, что я ей советовала, и при этом очень быстро. Она любит джаз. Она хочет купить себе горный велосипед – когда-то она любила кататься на велосипеде. Она опекает Хедду и относится к ней как к младшей сестре, а Хедде очень нужна поддержка. И – она обожает Алису. – Луиза тяжело оперлась обеими руками на палку. – Считай ее моей гостьей и веди себя прилично.

Алекс рассмеялся, заправляя рубашку в брюки.

– Не беспокойтесь, приставать к ней не буду, – сказал он. Он подошел к бару, достал бумажник и укрепил на ремне кобуру с пистолетом. Алекс был полицейским детективом при отеле «Метро» в Лас-Вегасе.