Екатерина Медичи. Дела амурные Павлищева Наталья

Предсказания

Но наступил день, когда Екатерина уже просто не смогла переносить даже присутствие фаворитки, боясь либо отравить ту, либо попросту спустить с лестницы!

– Альфонсина, мне нужна ваша помощь.

– Да, Ваше Величество.

– Мы идем к Руджери…

– Габриэль? – тихо поинтересовалась обергофмейстерина.

– Нет, мне нужен тот предсказатель – Нотр Дам…

– Нострадамус? Когда мы идем?

– Сегодня вечером.

Король не появлялся в спальне супруги, они с фавориткой уехали в ее имение, потому отлучаться даже по вечерам было безопасно.

Никто не обратил внимания на две женские фигуры в черных плащах, скользнувшие к носилкам у заднего крыльца. И носилки тоже были обтянуты черной тканью, чтобы не бросаться в глаза.

Небольшие размеры дома у самой Сены могли обмануть только того, кто никогда не бывал внутри. Посещавшие братьев Руджери прекрасно знали, что размеры дома каким-то удивительным образом меняются, стоит переступить его порог. Но таковых было совсем немного, итальянские маги братья Руджери открывали свои двери далеко не всем…

Королевские носилки были узнаны еще при приближении, дверь тотчас распахнулась, и женщины скользнули внутрь, оставив слуг ожидать на улице. Пока хозяйки не было, слуги принялись при свете полной луны перебрасываться в кости. Из-за падавшей от дома тени видно было плохо, и рослый рыжий Николя отчаянно мухлевал, чем вызвал возмущение второго слуги.

Увлекшись игрой, они не заметили закутанного тоже в черный плащ человека, который взялся у самого крыльца просто невесть откуда. Он кивнул в сторону дома и глуховатым голосом поинтересовался:

– Ваша хозяйка там?

– Ага, – осторожно согласился обманщик Николя.

– Давно приехала?

– А тебе какое дело?

Излишний интерес прохожего не слишком понравился слугам, и без него было не по себе и от яркого света луны, и от самого места подле дома магов. Человек усмехнулся:

– Лучше бы ей этого не делать…

– Ты чего тут разговорился?! Чего разговорился?! А ну иди своей дорогой!

– Так ты мне мешаешь.

– Я?!

– Ты. Отойди.

Повинуясь жесту незнакомца, Николя освободил подход к крыльцу, и тот постучал условным стуком в дверь. Немного погодя оттуда поинтересовались:

– Это вы, Мишель?

– Да.

Глядя вслед исчезнувшему за дверью человеку, Николя поежился:

– Не по себе как-то. Странное местечко, и чего Ее Величество сюда ходит?

– Известно чего – флорентийка, а они все отравители и колдуны.

– Как это все, а папа римский? Говорят, у нашей королевы дядя был папой…

– Был-то был, только слышал я, что его самого отравили.

Из-за двери раздался резкий окрик:

– А ну закройте рты, болтуны несчастные!

Перепуганные насмерть слуги едва не задали стрекача, а опомнившись, притихли, словно мыши рядом с котом.

А внутри Космо Руджери убеждал Екатерину:

– Катрин, вы уверены, что вам действительно стоит знать все?

– Да, я устала. Или я буду знать дату ее смерти, или отравлю ее раньше!

– Дело не только в ней. Есть одно жестокое требование: что бы вы ни увидели или узнали, вы не можете попытаться изменить! Даже если это будет гибель дорогих вам людей, понимаете?

– Почему?

– Изменить можно только собственную судьбу, но ничью другую. Если вы попытаетесь что-то сделать против, то лишь ухудшите положение, усилите чьи-то мучения или продлите агонию. Что, если увиденное будет для вас страшно? Вы готовы жить, зная, что произойдет, и не имея возможности изменить?

– Я переживу дорогих мне людей? – почти с ужасом прошептала Екатерина.

– Не всех, но многих. Подумайте, стоит ли знать об этом?

Она надолго задумалась. Руджери не торопил, он хорошо понимал состояние человека, у которого появилась возможность заглянуть в будущее без возможности подправить его.

В дверь комнаты тихонько стукнули, и почти сразу вошел рослый сухощавый человек с длинной бородой.

– Мишель, я как раз убеждаю мадам, что не всегда стоит знать, что будет, иногда легче жить в неведении…

Почему-то эти слова, напротив, подтолкнули Екатерину к другому решению:

– Я хочу знать!

Когда она вышла на улицу, полная луна уже успела спрятаться за крышу дома, и его тень окончательно перегородила улицу… Слуги вздохнули с облегчением, им так не хотелось торчать под стенами странного приюта до утра. Во дворец возвращались бодрым шагом, хозяйка молчала, сопровождавшая ее Альфонсина, несмотря на распиравшее любопытство, тоже не проронила ни звука. Руджери и еще этот Нострадамус… ну и компания у королевы! Но Альфонсина верила предсказаниям этих магов, они никогда не ошибаются, не то что придворный астролог Горик! Надо же сказать такую глупость: король погибнет от деревяшки в голове!

Когда они уже были в покоях королевы, Екатерина вдруг тихонько усмехнулась:

– А ведь Горик прав, король действительно погибнет от деревяшки в голове!

Бедная Альфонсина едва не рухнула на пол!

– Как?! Ваше Величество, это вам там сказали?!

Екатерина поняла, что проговорилась, а потому пожала плечами:

– Нет, просто сказали, что Горик часто бывает прав.

Она поняла, что маги предупредили не обо всех трудностях, существовала еще одна: просто проговориться о своем знании!

Оно было страшным, и с этим надо научиться жить. Но все равно Екатерина не пожалела, что узнала предстоящее. Она понимала, что это грех, но понимала и другое: иначе пришлось бы совершить куда более тяжкий грех – убийства ненавистной Дианы!

Несколько дней королева провела взаперти, сказываясь больной. Это мало кого заинтересовало, Генрих все еще был с фавориткой у нее в Анэ, а остальные занимались своими делами и проблемами. Но постепенно Екатерина пришла в себя, Генрих и Диана вернулись, и жизнь вошла в привычное русло.

Боже мой, как же трудно смотреть на человека и понимать, что ты знаешь, сколько ему осталось и какова будет его судьба! Это куда хуже издевательств глупой Дианы! Глядя на нее, Екатерина видела старую, немощную женщину, какой та станет перед самой смертью. И только сильнейшие препараты позволят красотке иногда появляться перед людьми в почти прежнем облике, чтобы они не забыли, что Диана всегда молода и красива, ее «не берет возраст». Знание, полученное у магов, оказалось немыслимо тяжелой ношей, Екатерина поняла, о чем они предупреждали, но доведись ей выбирать снова, решилась бы еще раз.

Лето подходило к концу, стояли теплые дни начала осени, когда жары уже нет, но и откровенных признаков увядания природы пока тоже. Диана страшно не любила осеннюю пору, потому что она напоминала о собственном увядании. Но осень в Шенонсо должна быть красивой, здесь много деревьев и кустов с ярко-желтым и красным нарядом.

Диана уже вступила в права в Шенонсо, и ее поверенные даже приняли имение. Бедолагам пришлось долго расспрашивать местных жителей по поводу заразных захоронений, о которых говорила королева. Ничего не подтвердилось и не нашлось, но Екатерина на вопрос Генриха о том, зачем она столько наговорила, только пожала плечами:

– Генрих, я боюсь за здоровье мадам де Брезе.

– Так я вам и поверил!

– Зря, потому что она неминуемо заразила бы вас, а вы меня.

– Вы просто не желали, чтобы имение перешло в руки Дианы! Кто вам сказал о захоронениях?!

– Его Величество. Надеюсь, вы не подозреваете отца в желании не допустить перехода Шенонсо к вашей любовнице?

Глаза Екатерины смотрели спокойно, а губы привычно улыбались…

– Но почему же, зная о такой опасности, вы сами намеревались производить там изменения? Вы не боялись заразиться?

– Я нет, не забывайте, что отравить меня невозможно, иначе это давно уже сделала бы ваша дорогая Диана. Кроме того, кто сказал, что я собиралась делать это немедленно? Точно так же провели бы расследования и расспросили местных жителей… Генрих, зря вы, признавая ум у своей пассии, отказываете в нем своей супруге. Только сообразительность мадам де Брезе направлена исключительно на собственное обогащение…

– А ваша?!

– А моя еще и на ваше, а также наших с вами детей.

Екатерина была права, она всегда права, но почему же ему так не хотелось признавать эту правоту, как и справедливость ее слов?! Почему любое слово супруги вызывало у него отторжение, даже если он понимал, что оно верное? Все очень просто – Генрих тихо ненавидел жену, потому что из-за нее не мог стать супругом прекрасной Дианы, потому что она была флорентийкой, потому что сумела избежать развода… Но главное, он ненавидел Екатерину, потому что ее ненавидела Диана!

В комнату заглянула камеристка:

– Мадам, принесли почту от Его Величества.

Диана протянула руку:

– Давайте.

Генрих писал о текущих делах, которыми вынужден заниматься, о том, как скучает по ней в ее отсутствие и считает часы своего несчастья, пока ее нет рядом, между делом сообщал о необходимости подобрать супруга своей кузине Жанне д’Альбре. Действительно, девушка, в тринадцать лет фиктивно побывавшая замужем за герцогом Клевским, уже достигла двадцатилетия, пора бы заключить не фиктивный, а настоящий союз.

Диана встрепенулась – появилась возможность воспользоваться этим и выдать острую на язык девицу с толком. Прежде всего для себя, конечно. Красотка принялась прикидывать, кто мог бы стать супругом кузины короля. Почти сразу на ум пришел Франсуа де Гиз. Тридцатилетний красавец с пронзительными серыми глазами, прозванный из-за шрама на лице Меченым, был до сих пор не женат. Этот непорядок следовало устранить…

Мысли Дианы перекинулись на Франсуа. Этого сильного, красивого мужчину она и сама была бы не прочь приласкать, если бы не боялась глупой ревности Генриха. Она даже пыталась это делать, но де Гиз сумел отвертеться, оправдываясь все той же ревностью тогда еще дофина. При одном воспоминании об этом Диану взяло зло и одновременно невыносимо захотелось увидеть в своей постели надменного сероглазого красавца. Она поняла, каким способом сможет заполучить его, а уж там не выпустит! Франсуа боится, что Генрих может охладеть к своей фаворитке, узнав об ее измене. Глупец, неужели страсть короля держится только на прелестях любовницы? Если бы так, его давно увела бы другая! Не-е-ет… свое дело делает зелье Себастьяна, и пока алхимик живет у нее в Анэ, можно не бояться никакой ревности Генриха.

Но говорить об этом кому-либо, даже Франсуа де Гизу, Диана не могла, оставалось надеяться, что, оказавшись в ее спальне поневоле, он потеряет осторожность и способность сопротивляться.

Фаворитка взялась за перо. Столь важные письма нельзя доверять писать секретарям, для них есть деловая переписка. Королю было предложено подумать о кандидатуре Франсуа де Гиза в качестве возможного жениха для его двоюродной сестры Жанны, а самому Франсуа предложено приехать в Шенонсо для срочных переговоров, которые нельзя вести на расстоянии.

«Есть прелестная идея о вашей женитьбе, друг мой. Она настолько хороша, что я боюсь сглазить… С нетерпением жду, чтобы обрадовать вас».

Пусть только попробует не приехать и не осчастливить Диану своим пылом в постели в обмен на такую идею! Чтобы одновременно не умудрился заявиться Генрих, ему было добавлено о намерении сразу из Шенонсо отправиться с инспекцией в Анэ, мол, чтобы не терять драгоценное время потом, когда они смогут быть вместе.

Франсуа де Гиз отнюдь не был в восторге, заметив в свое время явные поползновения фаворитки дофина завлечь его в постель, сколько бы ни твердили о ее нестареющей красоте придворные дамы, Франсуа взглядом опытного мужчины видел признаки красотки далеко не первой свежести. Генрих мог быть влюблен в кого угодно, это не означало, что и его придворные обязаны обожать годившуюся им в матери шлюху.

Он и сейчас нашел бы способ избежать встречи с Дианой, но совершенно неожиданно король между прочим сказал ему, что у фаворитки есть по поводу его женитьбы интересная идея.

– Я уезжаю на несколько дней в Амбруаз, когда вернусь, мы с вами поговорим об этом.

Значит, король знает, о чем пойдет речь? Франсуа решил, что нужно ехать.

Диана ожидала появления не соблазненного когда-то ею де Гиза с замиранием сердца. Ей казалось, что если удастся на сей раз, то ее сила еще не потеряна. Франсуа де Гиз стоил риска, которому она подвергалась. Женщине не хотелось думать, что существует и риск быть отвергнутой.

– Мадам, прибыл герцог де Гиз.

– Зовите.

Франсуа мысленно усмехнулся: так и есть, новая атака на его добродетель! Смешно, старушка, годившаяся ему в матери, снова пыталась его соблазнить. Но приходилось признавать, что у этой старушки слишком много власти в руках, а потому отказать опасно. Но и не отказать тоже. Если Генрих узнает, что рогат, то будет не просто вне себя – он уничтожит. Столько лет красотка принадлежала только ему, а король – отчаянный собственник в отношении фаворитки, это не его отец Франсуа, который мог просто выгнать соперника из постели любовницы, а ей простить.

Диана сидела в полупрозрачном пеньюаре, сквозь который была видна ее небольшая, по-девичьи упругая грудь. Но у Франсуа другой вкус, это Генриху могли нравиться торчащие в стороны прыщики с ярко-красными окончаниями, де Гиз любил такую, чтобы можно было подержать в руках. Это не вписывалось в каноны прекрасного, царившие при дворе. Но почему он должен подчиняться этим канонам в своих предпочтениях?

Конечно, красотка заметила его беглый взгляд на свою грудь и попыталась изобразить легкое смущение:

– Ах, извините, я дома по-простому… Вас не смущает мой вид?

– Нисколько, – спокойно ответил Франсуа, откровенно разглядывая ее ноги и бедра. Диана умело пользовалась интимными нарядами, тонкая ткань прекрасно скрывала недостатки, лишь намекая на прелестные формы. Целуя ручку фаворитки, де Гиз недвусмысленно задержался, словно любуясь выставленной напоказ грудью. Если не смутится, значит, по поводу соблазнения он не ошибся. Не смутилась, больше того, сменила позу так, чтобы и грудь, и многое другое было видно лучше…

Диана знаком предложила сесть напротив, налила в два бокала вина и протянула один Франсуа. Чтобы тот ни в чем не сомневался, первой поднесла свой к губам. Пришлось пригубить и свой.

– Нет, нет, пить до дна! Это молодое вино моих виноградников в Шенонсо! – С этими словами сама Диана выпила налитое в бокал. Выпил и де Гиз. Вкус действительно был хорош, правда, чуть отдавал чем-то необычным. Надо спросить, что это…

– У меня есть к вам деловое предложение. Вы не женаты, пора обзавестись семьей.

– Его Величество сказал, что у вас интересная задумка?

Диана мысленно ахнула: неужели они успели поговорить, и Генрих знает, что де Гиз здесь?! Тогда нужно срочно накидывать что-то менее прозрачное.

– Вы говорили о моем предложении с Его Величеством?

От Франсуа не укрылся испуг фаворитки. Так и есть, вызвала его тайно и теперь боится, что нагрянет король.

– Нет, он только сказал, что объяснит все после возвращения…

– Откуда?

Что бы не ответить, что не знает, ведь король не обязан говорить придворным, куда направляется? Тогда красотка наверняка бы отстала, все же рисковать своим положением ради сомнительного удовольствия опасно. Но де Гиз уже начал чувствовать вожделение.

– Его Величество отправился на несколько дней в Амбруаз.

– Да, это я знаю.

Она действительно знала о планах Генриха съездить в Амбруаз. Оттуда он быстро в Шенонсо не успеет, во всяком случае, сегодня.

Словно давая отдых уставшим ногам, Диана вытянула их, положив на скамеечку перед собой. При этом пеньюар, конечно, распахнулся окончательно, обнажив кроме ножек и бедра. Это было уже явное приглашение к ночи любви. В голове слегка гудело, и глаза сами по себе возвращались от ее лица к ее ногам… «Она меня чем-то опоила, – вяло подумал Франсуа. – Вот стерва!»

– Как вы находите идею женить вас на Жанне д’Альбре, кузине Генриха?

Франсуа, у которого голова уже шла кругом, не сразу сообразил, о чем это она… Диана с удовольствием наблюдала за тем, как напиток Себастьяна делает свое дело, де Гиз, кажется, забыл уже обо всем, кроме ее ног и бедер. Так и есть, он опустился перед скамеечкой на колени и, пробормотав: «Потом, все потом…», запустил руки под ее пеньюар.

Чувствуя, что герцог слишком возбужден, Диана даже засомневалась, не перестаралась ли с напитком. Она встала и сама принялась раздевать Франсуа, но тот не дал завершить, через мгновение фаворитка короля уже стонала и билась под сильным телом де Гиза. Он оказался ненасытным (или действовало зелье?), почти до утра Диана все стонала и стонала от удовольствия. Даже если бы утром явился Генрих и застал в ее постели Франсуа со всеми вытекающими из этого последствиями, она не пожалела бы! Ради такой ночи стоило рисковать.

Проснувшись, де Гиз не сразу сообразил, где находится. Не в его правилах засыпать в постели у любовницы, а тут рядом лежала женщина… Воспоминания о вечере и последовавшей за этим ночи едва не заставили его подпрыгнуть от ужаса. Он выпил какое-то вино и провел бурную ночь в объятьях королевской фаворитки! Если честно, то ночь и объятья были восхитительны, но само понимание, что его так глупо опоили и соблазнили, было неприятным.

Но, покосившись на спящую Диану, Франсуа понял, что не против продолжения, только без напитка… Лицо, конечно, после ночи помятое, а вот тело… Все же эта стерва была хороша! Новая волна желания захлестнула Франсуа, чтобы не смотреть в глаза неожиданной любовницы, он просто перевернул ее на живот и приподнял за бедра. Не успев толком проснуться, Диана застонала сначала от боли, а потом от удовольствия. Де Гиз знал свое дело…

Закончив, он не стал возвращать женщину на спину, встал и, обернувшись простыней, ушел в соседнюю комнату одеваться. Диана усмехнулась: вот ты и попался! Хочешь или нет, а тебя будет тянуть ко мне…

Ему пришлось проходить мимо кровати, Диана окликнула с тихим смехом:

– Герцог, мы вчера не договорили о вашей женитьбе… Подумайте над возможностью жениться на кузине короля. Я посодействую.

Слушая, как его шаги затихают за дверью, красотка сладко потянулась, Франсуа был куда лучшим любовником, чем Генрих, а еще и зелье… М-м… если такое будет повторяться хотя бы раз в месяц, жизнь можно считать очень приятной. Поместьями, драгоценностями и властью обеспечит один любовник, а горячими ласками другой. Вдруг она испугалась: только бы не удрал… Хотелось повторения, и не только ночью, до ночи было еще так далеко…

Она зря беспокоилась, Франсуа де Гиз и сам чувствовал себя не в состоянии уехать, ему тоже хотелось повторения, пусть даже с напитком. Это было столь сладостно, что не жаль потерять голову. Мелькнула мысль: а так ли у Генриха? Если да, то он вполне понимал короля, теряющего голову от своей любовницы.

Повторение получилось ничуть не менее горячим, хотя де Гиз выпил куда меньше напитка, чем в предыдущий вечер. Они получили настоящее удовольствие друг от дружки. Диана, смеясь, укорила:

– А вы избегали меня.

– Больше не буду.

Конечно, Генрих ни о чем не заподозрил. Для того чтобы устранить все сомнения, Диане понадобилось добавить королю в вино всего несколько капель, но всю ночь она думала о том, насколько Генрих недотягивает до де Гиза. Один любовник – хорошо, а два – еще лучше…

Чужие свадьбы

Но де Гизу не удалось жениться на Жанне. Вмешалась, как ни странно, Екатерина. Услышав о такой идее, она задумалась. После Генриха и их детей главная претендентка на французский престол – Маргарита Наваррская, которая после смерти короля Франциска сильно сдала и все время твердит о желании последовать за братом. После нее остается именно Жанна. Наваррское королевство хотя и подчинено Франции, является лакомым куском для той же Испании, недаром король Франциск так за него держался. Отец Жанны тоже стар и болен, значит, тот, кто будет владеть Наваррой, женившись на Жанне, сможет влиять и на Францию.

Королева помнила свой разговор с Франциском по поводу первого, нелепого со всех точек зрения замужества Жанны. Тогда она, пожалев девушку (сколько бы та ни хамила, но все же вызвала у Екатерины сочувствие), отправилась к королю просить за несчастную. Франциск снизошел до объяснений снохе премудростей государственной политики. Ему был выгоден именно такой брак племянницы, ведь женись на ней тот же наследник испанского престола, и Наварра потеряна! Потому король и выбрал для племянницы не слишком знатного, не слишком сильного герцога, привязав к тому же к себе этим родством. Слишком опасно давать сильные козыри в чужие руки.

Екатерина получила хороший урок того, что нужно всегда стараться держать баланс интересов, нельзя усиливать одного противника ради другого, он может стать слишком сильным. Но нельзя и ослаблять, чтобы его не слопал третий. Сама она всегда придерживалась этой тактики даже в отношениях с двумя фаворитками – Дианой и Анной.

И вот теперь Диана пыталась немыслимо усилить собственные позиции, женив де Гиза на Жанне. Де Гизам следовало немедленно найти противовес! Несколько часов Екатерина ломала голову над тем, как быть, и вдруг вспомнила явный интерес замужней еще тогда Жанны (пусть и фиктивно) к принцу крови Антуану де Бурбону. Вот противовес де Гизам! Антуан до сих пор не женат, это не из-за любви к Жанне, просто не находится достойной невесты. А что, если…

На следующее утро Пьетро Строцци отправился с тайным поручением королевы к Антуану де Бурбону. Сообразительный принц откликнулся мгновенно и столь же быстро появился при дворе. Прекрасно зная, что все тайное во дворце немедленно становится явным, Екатерина не стала встречаться с ним наедине, но во время ужина, на котором, к счастью, не было Дианы, которая все еще инспектировала свои имения, посмеялась:

– Ваше Величество, посмотрите, перед вами достойный жених вашей кузине Жанне. В отличие от де Гиза, он королевской крови, что для Жанны весьма важно.

Антуан поддержал королеву:

– Я хотел бы просить руки вашей кузины, Ваше Величество. Я хотел бы сделать это и раньше, но мадам была замужем…

Генрих задумался, де Гизы – это хорошо, но Антуан – еще лучше. Он мастерски увильнул от ответа (а что скажет Диана?):

– Думаю, следует спросить саму Жанну. Первый ее брак был ей навязан, а такие никогда не делают супругов счастливыми. Пусть выбирает сама, ни к чему неволить…

Екатерине стоило больших усилий, чтобы не встать и не выйти, Генрих оскорбил ее, не подумав. Совсем недавно она так бы и сделала, потому что боялась за свое будущее, но только не теперь.

– Да, Ваше Величество, вы правы, браки по чужой воле, даже если это воля предстоятеля Святого престола, редко приносят счастье, – вздохнула она почти мечтательно, словно эти слова заставили ее вспомнить нечто упущенное, но очень приятное. Генрих напрягся: на что она намекает, что если бы не вышла замуж за него, то была бы счастлива со своим кузеном, как его там?..

Пообещав немедленно вызвать в Париж Жанну, король поспешил закончить разговор. Его занимала мысль по поводу жены. Нет, Екатерина не стала больше любима или нужна, но сознавать, что она может о чем-то жалеть, притом что он сам жалел часто и открыто… Эта мысль была не слишком приятна.

Вечером король явился в спальню и, словно между прочим, поинтересовался по поводу ее сожалений об их браке. Екатерина почти удивилась:

– Была бы я счастлива со своим кузеном? Конечно, как и вы с мадам де Брезе, но, Генрих, вы не раз говорили мне, что не любите меня, но нас поженили, и мы обязаны соблюдать определенные правила. Я их соблюдаю свято, чего не скажешь о вас. Я не предъявляю претензий, но и не собираюсь забывать дорогих мне людей…

Генрих нахмурился: впервые за столько лет Екатерина не умоляла о любви, не твердила ему о своей, не навязывалась, она открыто подтверждала, что была бы куда счастливей, окажись женой не его, а другого. Короля задела такая откровенность супруги.

Через девять месяцев Екатерина родила сына, названного Людовиком – Луи. К сожалению, век малыша оказался коротким.

Жанна д’Альбре приехала в Париж довольно быстро, и первой, с кем она встретилась, была королева Екатерина.

– Мадам, я хочу поговорить с вами, прежде чем это сделает король. Дело идет о вашем замужестве.

Жанна взвилась: снова замуж?! И опять небось за кого попало! Она хорошо помнила, что оскорбила тогда Екатерину, бывшую еще дофинессой, что могла в ответ предложить ей эта женщина? Отомстит, наверное, что же еще? Но то, что услышала, удивило ее.

– Жанна, вашей руки просят сразу двое достойных женихов, обоих вы знаете, но что-то подсказывает мне, что ваше сердце будет скорее отдано одному из них.

– Кто эти люди?

– Герцог Франсуа де Гиз, доблесть которого хорошо известна. Красивый мужчина, достойный и ответственный, семейство де Гизов весьма сильно ныне. И принц Антуан де Бурбон.

– Бурбон?

Одного взгляда Жанны было достаточно, чтобы Екатерина поняла, что не ошиблась.

– Да, дорогая.

Жанна не удержалась:

– И вы, Ваше Величество, конечно, советуете мне герцога де Гиза?

Екатерина чуть улыбнулась:

– Во-первых, не зови меня Ваше Величество, для тебя я просто мадам. Во-вторых, ты ошибаешься, Антуана де Бурбона вызвала в Париж именно я, узнав, что для тебя ищут супруга.

– Кто ищет?

Жанна спросила скорее от растерянности, чтобы что-то сказать, а попала в яблочко. Екатерина тихо попросила:

– Жанна, об этом никто не должен знать. Замужество с Франсуа де Гизом придумала мадам де Брезе, а я вспомнила, что вы с Антуаном когда-то явно понравились друг другу. Возможно, я ошибаюсь, но короля удалось убедить, что тебе лучше выбрать самой. Если ты выберешь де Гиза, я тоже буду рада.

– Почему?

Ну что за въедливая девица?! Ей бы радоваться и действительно выбирать, а она докапывается до истины.

– Я отвечу честно, чтобы не оказалось, что я подтолкнула тебя к неправильному выбору. Де Гиз – мужественный и сильный мужчина, я не думаю, чтобы он хранил верность одной женщине всю жизнь, но этот будет изменять так, что ты никогда об измене не узнаешь. Антуан де Бурбон – человек увлекающийся и часто меняющий свое мнение и пристрастия, я могу сказать ему об этом и лично. Не хочу предрекать супружескую неверность, но его нужно сильно влюбить в себя, чтобы был верен. Выбирать тебе, – развела руками королева. – Только умоляю, молчи о нашем разговоре, потому что иначе получается, что я – сводница…

Королева была во всем права, честна и даже заботлива, но почему же Жанна отторгала ее заботу? Почему хотелось возразить, сделать все наперекор? Что Екатерина за человек, почему ее заботу не воспринимал никто?

Жанна выбрала Антуана де Бурбона, вышла за него замуж и была счастлива довольно долго. Пока судьба снова не столкнула этих женщин на тропе войны, где каждая билась за интересы уже своих детей: Жанна – единственного выжившего сына Генриха Наваррского, а Екатерина – дочери Маргариты, по прозвищу брата Марго.

Франсуа де Гизу нашли другую супругу – Анну д’Эсте, тоже девушку с королевской кровью. Но главное, что он получил в результате, – постель Дианы де Пуатье, хотя это было большим секретом для всех. Мадам де Брезе, ставшая графиней де Валентинуа, умела хранить свои секреты. Как и Екатерина Медичи.

– Мадам, послушайте, какая интересная идея у Дианы! Она божественна во всем!

– Построить еще один Шенонсо за счет казны? – не поднимая глаз от книги, усмехнулась Екатерина.

– Вы зря злитесь, мадам! Диана нашла невесту нашему Франциску!

– Кому?! Франциску едва исполнилось четыре года, Вы считаете, что он уже созрел для женитьбы?

– Неважно, его можно обручить, а сама свадьба состоится потом.

– На ком же предлагает женить принца мадам де Брезе? Постойте, давайте я угадаю сама. У Монморанси нет подходящих родственниц, значит, это родственница де Гизов… Но у них лишь одна племянница такого же возраста – дочь их сестры Марии де Гиз из Шотландии?

Генрих замер, пораженный прозорливостью супруги.

– Как вы догадались?

– Что же тут трудного? Возможно, мадам де Брезе пришлось долго размышлять, чтобы придумать такую пакость, но разгадать ее не стоит больших усилий. Все же мне кажется, что говорить об этом рано. Невесте, если я не ошибаюсь, немногим больше, чем Франциску? Кроме того, Генрих, вы забыли, что вам говорил отец: не подпускайте де Гизов близко к трону!

Король ахнул:

– А вы откуда знаете, что именно он мне говорил?!

Екатерина все так же спокойно пожала плечами:

– То же он говорил и мне…

– Марию де Гиз вынудили подписать договор, по которому малышку должны выдать замуж за нынешнего короля Англии, сына Генриха Тюдора – Эдуарда!

– Ну и прекрасно, зачем же вмешиваться? У невесты, как выясняется, есть жених.

– Но Мария не желает отдавать дочь еретикам!

– Генрих, почему вас волнуют проблемы сестры де Гизов? Ее умерший супруг был когда-то женат на вашей сестре, но это не значит, что из-за его дочери от сестры де Гизов вы должны вступать в конфликт с Англией. Поверьте, никакие де Гизы не стоят новой войны. Возможно, божественная Диана и готова жертвовать чужими жизнями и деньгами ради удовлетворения амбиций де Гизов, но стоит ли вам поддаваться такому искушению? К тому же Франциск – очень болезненный мальчик, кто знает, сколько ему отмерено судьбой, к чему торопиться?

Мария де Гиз, выйдя когда-то замуж за Якова Стюарта, короля Шотландии, следом за умершей Мадлен Французской, родила за три года троих детей, но мальчики умерли, прожив по несколько месяцев, а вот девочка, названная тоже Марией, оказалась живучей. Судьбу малышки омрачали два факта – то, что ее отец умер сразу после рождения дочери, и то, что на нее положил глаз сильный сосед – английский король Генрих VIII, сосватавший кроху за своего сына Эдуарда. Генрих Тюдор умер в тот же год, что и король Франциск, но регенты маленького Эдуарда потребовали подтверждения договоренностей между государствами. Шотландский парламент подтвердил, а вот вдовствующая королева Мария де Гиз ни в какую! Мария стала регентшей при своей дочери – маленькой королеве Марии Стюарт, правда, права ее были весьма урезаны.

И вот теперь совместными усилиями де Гизы во Франции и в Шотландии решили «спасти» Марию Стюарт от английского трона! По договоренности между регентами малолетнего английского короля Эдуарда и членами парламента Шотландии девочка должна была до десяти лет воспитываться с матерью дома, а потом отправиться в Англию ради обручения с королем Эдуардом. Чтобы не допустить этого, Мария де Гиз готова была тайно отправить дочь во Францию и обручить с маленьким Франциском.

Екатерина, услышав обо всех этих хитросплетениях, откровенно рассмеялась:

– Ну почему бы действительно не выдать Марию замуж за Эдуарда? Впервые вижу, чтобы от короны, да еще такой, как английская, человека надо было спасать, увозя за море! Конечно, в интересах Франции заполучить маленькую шотландскую королеву, хотя сама Шотландия попросту бедна и доставит нам много неприятностей. Но в интересах самой маленькой королевы выйти замуж за своего английского кузена. Да и де Гизы, мне кажется, несколько просчитались…