Рыцарь Корчевский Юрий
Жёсткая защита в виде кирас была у немногих – в этом жарком климате в ней неудобно, жарко, как в консервной банке, тело не дышит. Потому большинство было в кольчугах. Живой человек кольчугу снимет легко: наклонился сильно вниз – и она сама под своим немалым весом стечёт с тела. А с мёртвого попробуй сними – втроём замучаешься.
Алексей отобрал у простолюдина снятый им с рыцаря шлем. Ему в бой идти, ему шлем нужнее. Нахлобучил его на голову, застегнул ремешок под подбородком. Шлем был тяжёлый, стальной и закрывал лицо, оставляя только прорези для глаз и щель напротив рта. Сектор обзора сразу сузился, но вперёд видно хорошо. Усталость и тяжесть в руке уже прошли. Алексей повернулся и быстрым шагом направился к схватке.
Впереди здоровенный рыцарь размахивал мечом – враги только расступались. Рядом с ним сражалось ещё несколько рыцарей. Чувствуя себя значительно увереннее со щитом и шлемом, Алексей врубился в схватку. Роста он тоже был выше среднего, то есть на голову выше других, но тот, что был справа от него, бойцов через пять, на полголовы превышал и его.
Улица была узкой, тянулись, вдоль неё в основном двухэтажные дома, и Алексею приходилось смотреть не только вперёд, но и почаще поднимать голову вверх, потому что сарацины бросали из окон в наступающих камни, предметы мебели вроде столиков на коротких ножках и стулья. Если в окне появится лучник, цели будут как на ладони.
Очень медленно, но тем не менее удавалось продвигаться вперёд. Высокий рыцарь напирал, как ледокол, был на острие своеобразного клина. Вот он повернул голову влево, и Алексей почувствовал, как в его душе волной поднялся восторг. Ба! Да это же сам король Ричард! Только узнать его можно было с большим трудом. Поднятое забрало шлема показывало грязное, потное лицо, накидка забрызгана кровью, и только рост позволял заподозрить в нём самого короля.
Сарацины тоже опознали его по этой примете, и к королю стали пробиваться самые сильные, самые свирепые из них, однако долго боя они не выдерживали. Король был силён, а главное – у него были длинные руки и он не подпускал к себе противников на расстояние удара, разя их своим мечом. «Прямо берсерк какой-то! – невольно подумал Алексей. – Настоящий шайтан!»
Слева из окна первого этажа высунулось копьё, и Алексей тут же рубанул по его древку изо всей силы, перерубив его.
Как только появилась калитка, ведущая во двор дома, Алексей ударил в неё всем телом. Калитку сорвало с петель, и он влетел во двор. За ним вбежал рыцарь с секирой. Он был среднего роста, но кряжист и силён, про таких говорят – поперёк себя шире.
Из-за угла выбежало двое сарацинов. Один кинулся с саблей на Алексея, второй – на рыцаря с секирой. Алексей успешно оборонялся, подставляя под удары щит. Второй же рыцарь взмахнул секирой, и сарацин упал с разрубленной головой.
Алексей улучил момент, когда сарацин попытался нанести ему очередной удар, подставил под удар щит и из-за щита ударил мечом по ноге. Сарацин закричал, приоткрылся, и Алексей мечом снёс ему голову.
Сзади раздавались крики. Алексей обернулся. Рыцарь с секирой рубил вжавшихся в угол домочадцев – женщин и старика.
– Остановись! – вскричал Алексей. – У них нет оружия!
Рыцарь повернулся к нему.
– Мерзкое отродье, их надо убить всех, – прорычал он.
– Но они не угрожают тебе!
– Папа сказал – убивать всех. Бог узнает своих, – одним ударом он зарубил ребёнка.
Алексею стало противно: он в первый раз видел, как рыцарь убивает безоружных. Раньше он был о крестоносцах более высокого мнения.
– Что встал, французишка? Идём в дом – ведь мы его взяли на меч! Сейчас набежит чернь, растащит всё!
В общем-то, трофеи были нужны – на коня, на кольчугу, на еду. Не будет же отец Павел всё время его кормить даром, надо и совесть иметь.
Оба прошли в дом. Рыцарь с секирой стал осматривать первый этаж, Алексей поднялся на второй.
В комнате справа не было ничего, что могло бы его заинтересовать – не брать же трофеем низкую софу, обитую дорогим бархатом.
За дверью налево от лестницы была расположена женская половина дома, и в спальне он сразу наткнулся на шкатулку, полную золотых украшений. Обернув шкатулку шёлковым покрывалом с лежанки, он привязал её к поясу. В остальных двух комнатах – только серебряные кувшины. Они его не заинтересовали. Цену, конечно, кувшины имели, но размерами они были немаленькие. А он решил сразу – если и брать трофеи, то небольшие. Подводы у него нет – куда складывать?
Алексей уже собрался уходить, но вдруг передумал. Он связал оба кувшина валявшимся тут же кушаком и перекинул их через плечо – отдаст отцу Павлу за кормёжку.
Спустился вниз. Со двора раздавались какие-то удары. Он вышел из дома, и от увиденного зрелища его едва не стошнило. Рыцарь секирой отрубал убитым пальцы и стягивал с них кольца и перстни.
– Проклятье! Не снимаются, пришлось рубить, – посетовал он, увидев Алексея.
Того от омерзения передёрнуло.
– А тебе повезло, я смотрю – кувшины взял. В следующем доме я буду смотреть второй этаж. Идём.
Он затолкал окровавленные пальцы и перстни за пазуху и направился к выходу.
Схватка уже ушла по улице на полсотни шагов. Справа приближалась толпа простолюдинов, забегавшая во дворы и дома в поисках трофеев.
– Вовремя мы, поторопимся, – пробурчал рыцарь, оглянувшись на Алексея.
Рыцарь с секирой перебежал на другую сторону улицы и выбил ногой калитку, ведущую во двор. Алексей побежал за ним – не стоило быть белой вороной.
В доме было пусто, видимо, жители сбежали в последний момент, потому что на жаровне ещё дымился казан с пловом.
– О! Сейчас подкрепимся!
Рыцарь с секирой достал из ножен широкий кинжал, подцепил кончиком рис с мясом, подул на него, остужая, и положил в рот.
– Он готов, клянусь святой Марией! Садись!
Алексей вернул меч в ножны. Хоть бы ложку какую. Он обернулся.
– Ты чего вертишься? Ножом ешь, не впервой.
Пришлось есть ножом.
Есть хотелось сильно. Перед штурмом Алексей, как и многие другие, не ел – при ранении в живот это смертельно. Хотя шансов выжить при таком ранении в этом климате и так не много.
Во двор ввалилась толпа простолюдинов в поисках трофеев. Рыцарь взялся за секиру, и простолюдины, толкая друг друга, мгновенно вернулись на улицу.
– Пусть эти шакалы пользуются объедками. Кто воевал, тот и заберёт лучшее. Тебя как зовут?
– Маркиз Анри Саваж, рыцарь из Бургундии.
– А меня – Рыжий Патрик, я ирландец.
Вдвоём они осилили полказана.
– Ох, я и наелся! Идём в дом. Только я теперь – на второй этаж.
Как только они вошли, сразу увидели золотое блюдо. Патрик мгновенно ухватился за него.
– Так нечестно, твой этаж второй, – запротестовал Алексей.
– Ладно, не будем ссориться.
Патрик с явной неохотой отпустил блюдо и стал подниматься по лестнице. Вскоре оттуда раздался шум и грохот – он переворачивал мебель.
Алексей обыскал первый этаж. Улов был невелик – серебряный кумган и золотое блюдо, за которое первым схватился Патрик. Алексей увязал их в покрывало.
Сверху спускался довольный ирландец, за спиной его висел здоровый узел.
– Теперь не пропадём! – ухмыльнулся он.
Едва они вышли со двора, как среди простолюдинов, заполнивших улицу, Алексей увидел отца Павла.
– Иди сюда! – призывно махнул он священнику.
Когда тот подошёл, Алексей вручил ему связанные кувшины и узел с блюдом и кумганом.
– Это тебе, отец Павел, за твоё доброе отношение.
– Да поможет тебе Бог! – священник осенил Алексея крестным знамением.
Алексей уже повернулся уходить, как в узел, что держал отец Павел, вцепились двое оборванцев. Алексей взялся за рукоять меча:
– Кому надоело носить головы на плечах?
Простолюдины в страхе затерялись в толпе.
– Отец Павел, я провожу тебя до пролома в стене, иначе тебя ограбят. А уж дальше – сам.
– Помоги тебе Господь!
Алексей шёл впереди, и толпа перед ним расступалась – кто решится на драку с рыцарем? Священник семенил следом. Его лицо было довольным – вес трофеев настраивал на безбедную жизнь. Он благодарил Господа, что тот надоумил подобрать в свою повозку этого парня. Всякое добро воздастся сторицей!
За городской стеной Алексей отдал ему свою шкатулку:
– Это моё, сбереги. В город не ходи, оборванцы убить могут. Будь при повозке, и я принесу тебе что-нибудь ещё!
– Ах, добрый человек, Господь не забудет тебя за твои щедроты!
Алексей вернулся в город. Акра была велика, а захвачена только малая часть. Чем дальше придётся продвигаться вглубь, тем сильнее станет ощущаться сопротивление. Ведь у сарацинов много воинов, помогают горожане, и отступать им некуда – город окружён крестоносцами.
В занятых домах уже бесчинствовали мародёры. Они снимали с убитых всё, что представляло хоть какую-нибудь ценность, обшаривали дома, как голодные волки, съедали все припасы. Поистине безумцы!
Алексей шёл по улице к центру – бой сместился туда. И только он повернул за угол, как попал в самую гущу сражения. Шум, крики, звон оружия, стоны раненых – всё слилось в сплошную какофонию звуков. В шлеме все звуки приглушались, но даже в нём он едва не оглох.
Алексей постоял несколько секунд, пытаясь разобраться. Сражающие перемешались. Белые накидки рыцарей смешались с белыми бурнусами сарацинов, и Алексей понял, что лучше всего определять сражающихся по головам. На сарацинах шлемы другой формы, и то не на всех. У большинства платки, как защита от солнца.
Он врезался в толпу сражающихся и тут же получил удар саблей по шлему – аж в ушах зазвенело. Рубанул мечом сарацина по спине и обернулся, почуяв кожей – всем нутром – движение сзади. Он едва успел подставить под удар сабли щит.
Перед ним был атлетического сложения сарацин в кожаном нагруднике с приклёпанными стальными пластинами. Сабля так и мелькала в его руках.
Алексей решил выждать, подставляя под удары то щит, то меч. Чёрт, да когда же он устанет?!
Сарацин работал саблей без устали, как механический. Вдруг он замер, изо рта его хлынула кровь, и он упал. За ним с окровавленной секирой стоял Рыжий Патрик.
– Вот так их надо! – И ринулся на сарацинов, нанося удары налево и направо.
Сразу несколько человек упали замертво, остальные попятились – уж слишком грозное оружие было в руках у ирландца. Ни саблей нельзя защититься – легка слишком, не сдержит удар, ни щитом – расколется.
Щиты у сарацинов круглые, лёгкие и небольшие. От меча прикроет – но не от секиры. Алексей даже позавидовал ирландцу: для ближнего боя секира – самое то!
Группу сарацинов перебили, но часть успела убежать в переулки. А время, судя по положению солнца, было далеко за полдень – часа четыре пополудни. Обе стороны устали, выдохлись, и бой затих как-то сам по себе.
Алексей зашёл в ближайший двор – сильно хотелось пить. Колодца в небольшом дворике он не обнаружил и зашёл в дом.
В первой же комнате он увидел женщину. Она со страхом смотрела на вошедшего рыцаря.
– Дай воды! – Алексей показал жестом, что хочет пить. Сарацинка от испуга не поняла, стала снимать с пальцев кольца, перстни, с шеи – золотую цепь, и всё это протянула Алексею. Он поколебался, но взял золотые украшения, сунув их в карман брюк. Если он не возьмёт – другие снимут, и хорошо, если с живой.
– Вассер, аква, буль-буль! – попытался объяснить ей Алексей.
Женщина перестала трястись, поднялась, вышла и вскоре вернулась с глиняной кружкой, полной воды. Алексей расстегнул ремешок, стянул шлем, напился. Ох, хорошо-то как! В бою потел, да ещё и жирного плова наелся – пить хотелось ужасно. Хм, в этом доме можно заночевать, пока его не разграбили.
Он поднялся по каменной лестнице на второй этаж. Ящерицей мимо него проскользнула сарацинка и встала у дверей женской половины. Алексей отодвинул её в сторону и откинул полог. Так вот почему она кинулась сюда!
На низком ложе, застеленном ковром, испуганно прижимались друг к другу две девочки-подростка – лет по четырнадцать-пятнадцать. Ну да, сейчас бы сюда Рыжего Патрика! Он бы и мониста с них снял, и браслеты, да, скорее всего, и изнасиловал бы.
Алексей спустился вниз. Убивать слабых и беззащитных мирных жителей не в его правилах, душа претила. Внизу тоже вполне уютно, есть лежанка широкая, можно выспаться. Он положил на низкий столик щит.
Женщина тоже спустилась и стояла в дверном проёме, как будто ожидая приказаний. А чего ей приказывать? Он сыт, жажду утолил, и тело требовало одного – отдыха. Давненько он так активно не разминался, не работал мечом. Вот умыться бы не помешало. Накидка кровью забрызгана, руки в грязи и крови. Наверное – страшен он с виду.
Однако женщина успокоилась, хотя глаза у неё были по-прежнему испуганные.
Алексей показал, что хочет умыться, и провёл руками по лицу. Тьфу ты, опять не так! Женщина сделала удивлённый вид и принесла маленький молельный коврик. Да не мусульманин он, не намаз хочет совершить!
Алексей взял женщину за руку и вывел во двор. Та упиралась, но поскольку деваться ей было всё равно некуда, шла.
Алексей снова провёл руками по лицу – даже фыркнул.
Женщина кивнула, зашла в дом и вынесла медный кумган. Алексей подставил руки, женщина полила ему. Он вымылся и вытерся полотенцем, которое женщина держала перекинутым через руку.
Не успел он войти в дом, как во двор ввалилась ватажка простолюдинов:
– О! Дом целёхонек! Будет, чем поживиться! – За плечами грабителей уже были узлы.
Алексей вернулся во двор:
– Дом занят на постой мной, маркизом Саважем. Марш отсюда!
Один из грабителей, вероятно – предводитель, злобно сверкнул глазами:
– А мне плевать! Мы тоже хотим свою долю трофеев. Парни…
Договорить он не успел – Алексей вырвал из ножен меч и ударил грабителя. Но не рубил – ударил по плечу клинком, плашмя.
И всё равно удар вышел сильным. Предводитель закричал – тонко, как раненый заяц, присел от боли и схватился за плечо.
– Положи узел на землю, – спокойно, не повышая голоса, скомандовал Алексей, – теперь он мой. И считаю до трёх. Кто не успеет убежать – встретится с апостолом Петром прямо сейчас.
Разбойники бросились в калитку. Последним уходил предводитель. Только теперь он уже растерял всю наглость и напор и только оглядывался, как бы не попасть под ещё один удар.
Алексей занёс в дом узел, развязал его. Хм, грабители неплохо где-то поживились! Серебряные подносы, золотые браслеты, золотые же монеты. Сгодится! Подносы можно отцу Павлу отдать, остальное оставить себе.
Он бросил узел в угол, положил рядом с собой обнажённый меч и улёгся на низкую лежанку. Славно! Глаза закрывались сами собой. Сейчас он просто немного передохнёт.
Сон сморил неожиданно.
Глава 2 «АКРА»
Алексей проснулся от лёгкого прикосновения к руке. Было по-прежнему темно, и он сразу схватился за меч. В следующую секунду он понял: рядом стояла женщина, она приложила палец к губам: «Тс-с-с…» Рукой она показывала в направлении двора.
Алексей сообразил, что во двор вошёл кто-то чужой. Ничего удивительного! Калитка ведь не запирается.
Он надел шлем, застегнул ремешок и взял в левую руку щит. Неужели сарацины решили сделать ночью вылазку и вырезать спящих? Вполне вероятно!
Стараясь ступать тихо, он подошёл к двери и прислушался. За дверью шептались, но разговор шёл не на арабском. Не грабители ли вернулись, желая отомстить за унижение предводителя и утрату части добычи?
Алексей изо всей силы пнул дверь. Она распахнулась, кто-то вскрикнул, и тут же по двери ударила палица – оружие бедняков. Точно не сарацины!
Алексей сделал шаг вперёд и ударил мечом вправо, откуда били палицей. Раздался короткий вопль, и к ногам Алексея рухнул человек. В темноте видно было плохо, да ещё и шлем мешал нормальному обзору.
Однако сверху, со второго этажа во двор свалился горящий факел, осветив нападавших. Их было двое, если не считать упавшего. Точно, давешние грабители!
Алексей рубанул мечом того, кто был ближе, и тот молча рухнул. Да и как в его положении кричать, когда шея наискосок перерублена? Зато другой, воспользовавшись секундной передышкой, рванул со двора. Вот же козлы безрогие!
Алексей вернул нож в ножны, взял одного убитого за ноги и выволок его на улицу. Так же он поступил со вторым – чего им тут смердеть? За ночь их обглодают до костей голодные псы. Вовремя ему помогла с факелом хозяйка! Слух у неё хороший или ночью стерегла? А ведь он ей жизнью обязан… Выходит – на добро ответила добром. Хотя, если бы грабители убили его, женщинам тоже бы не поздоровилось. Ограбили бы и убили – это точно, иначе им пришлось бы отвечать за рыцаря.
Алексей снова улёгся, но сон не шёл, и он беспрестанно ворочался.
Послышались тихие шаги, и Алексей понял, что через дверь в коридор кто-то вошёл. Он встал, взял в руки меч. Неужели снова грабители?
Внезапно он услышал мужской голос:
– Фатима?
– Стоять! – крикнул Алексей. Он подскочил к тёмной фигуре, возникшей в дверном проёме, и приставил меч к груди незнакомца.
– Нет! – с криком сверху по лестнице сбежала – почти слетела хозяйка. Она вцепилась в левую руку Алексея и повисла на ней. Хм, родственник он ей, что ли?
– Зажги факел! – приказал Алексей.
Неизвестный что-то сказал по-арабски хозяйке. Та принесла зажжённый факел.
Перед Алексеем стоял мужчина зрелых лет, опоясанный саблей. Враг!
Алексей протянул руку:
– Саблю!
Мужчина помедлил. Но как сопротивляться, когда меч кончиком лезвия касается груди? Он расстегнул пояс с ножнами и протянул его Алексею.
– Иди туда, – левой рукой Алексей указал на дверь своей комнаты. Сам же медленно начал отступать назад, готовый применить оружие – вдруг у незнакомца кинжал в рукаве?
– Сядь на пол.
Женщина тоже вошла – она держала факел.
Мужчина явно понимал латынь.
– Ты кто?
– Я муж Фатимы, хозяин дома.
Алексей растерялся. Что с ним делать? Он был с оружием, и его следовало убить. Но он пришёл в свой дом, беспокоясь за своих женщин, и не сделал Алексею ничего плохого.
– Зачем пришёл?
– За дочерей боялся. Ваши люди бесчинствуют в городе.
– Это чернь, отбросы.
Незнакомец заговорил с Фатимой по-арабски. Он спрашивал, она отвечала. Алексей не понимал их и решил прервать разговор.
– О чём говорите?
– Она сказала, что ты их не обижал.
– Я не дикий зверь. Ты бы лучше остался здесь, будешь моим пленным. Всё равно вам конец. Рассветёт – и бой продолжится. Часом раньше, часом позже, но исход предрешён.
– Я сын своего народа. Попасть в плен постыдно.
– Зато ты сохранишь жизнь. Король Ричард обменяет пленных на выкуп у вашего Саладина, только и всего.
Мужчина прикрыл глаза, подумал, но потом отрицательно покачал головой:
– Выведи меня из города, рыцарь, я уйду к Салах-ад-Дину. И ты больше обо мне не услышишь.
– Хм, так ты же возьмёшься за оружие снова!
– Скажи, рыцарь, а ты бы защищал свой дом, свою семью?
– Глупый вопрос. Конечно!
– Тогда почему ты мне отказываешь в этом священном праве?
– Вы захватили Святые земли. Верните святыни христианам, и война закончится. Никто не хочет посягать на ваши земли – ведь Акра, как и Яффа, не ваши.
– Наш спор может продолжаться до утра, рыцарь. Но с рассветом тебе не удастся вывести меня из города.
– Ты думаешь, я сделаю это?
Алексей задумался. Из истории он знал, что король Ричард, не получив от Саладина выкуп, казнит две тысячи семьсот пленных, отрубив им головы на виду у войска Саладина. Не попадёт ли хозяин дома в их число? И он решился:
– Хорошо, вставай. Делай, что велю, не дёргайся. Изображай пленного.
– Позволь перемолвиться с женой и повидать дочерей.
– Иди.
Хозяин поднялся наверх, на женскую половину, и прошло не менее четверти часа, когда он вернулся.
– Я готов, рыцарь.
– Тогда идём. Путь к пролому знаешь?
– Я его защищал, – горько усмехнувшись, ответил хозяин.
По тёмным улицам бродили простолюдины, грабили дома. Грызлись собаки.
Алексей довёл хозяина до пролома, сопроводил его вдоль крепостной стены, и они вышли в степь.
Когда отошли за лагерь крестоносцев, хозяин сказал:
– Дальше я сам. Благодарю тебя, рыцарь. Если Аллах даст нам возможность свидеться ещё раз – я твой должник.
– Ступай.
Фигура мужчины исчезла в темноте.
Алексей вернулся в дом. Он понимал, что уснуть больше не сможет – слишком беспокойной выдалась ночь. В общей сложности, за ночь ему удалось вздремнуть часа два-три.
Город не спал. По тёмным улицам бродили толпы оборванцев, рыцари в белых накидках, заметных в темноте. Все перемешалось, и Алексей не удивился бы, если бы встретил сарацинов.
Часть кварталов была занята христианами, но большая часть – пока ещё защитниками города. Впрочем, исход всё равно был предрешён, и обе стороны это понимали.
Когда Алексей вошёл в дом, он почувствовал запах съестного. Сглотнул слюни, ощутив сильное чувство голода – в последний раз он ел плов с Рыжим Патриком вчера пополудни. Но в ту же минуту, как будто почувствовав его голод, появившаяся Фатима с поклоном поставила на низкий столик чашку с похлёбкой. Наверное, не отравит.
Алексей поел бараньего супчика, обгрыз косточки. Довольно вкусно, только специй много. Ну да, Восток, у них это принято.
За окном рассвело. Алексей вышел на улицу, нашёл брошенный щит крестоносца и прибил его на калитку, обозначая этим, что дом занят рыцарем. Видел он такие на некоторых домах, когда, проводив за город хозяина, возвращался назад.
К утру убитых крестоносцев с улиц уже убрали похоронные команды во главе со священниками. Мёртвых сарацинов убрали жители под покровом темноты. В жарком климате трупы разлагаются быстро, вот обе стороны во избежание эпидемий и очистили улицы.
Мёртвых убрали, но на мостовых всё равно валялась разбитая мебель, мусор, и город оставлял впечатление неприглядного.
Около десяти утра раздался цокот копыт. По улицам ехали конные рыцари, скорее всего – свита Ричарда. Ведь на конях вести бой в тисках тесных улиц затруднительно.
Один из сопровождающих, глашатай, громко выкрикивал:
– Рыцари! Король Ричард призывает к оружию!
Из домов выбирались заспанные крестоносцы и тянулись следом за свитой. Пошёл и Алексей, хотя, честно говоря, большого желания у него не было. Когда он, неожиданно для себя, попал к крестоносцам, то примкнул к ним по собственной воле. Всё-таки святое дело – освободить Иерусалим от иноверцев. Но на деле он видел, что каждый преследует свои интересы.
Король Ричард со взятием Иерусалима обретёт в христианском мире славу освободителя Гроба Господня, укрепит политический вес среди государей Европы.
Рыцари в большинстве своём желают воинской доблести и трофеев.
Простолюдины хотят одного – обогатиться, побесчинствовать. Они грабили, убивали, насиловали – ведь папа заранее отпустил им все грехи.
Алексей же начал понимать, что он попал как кур во щи – на чужую для него войну. Однако взялся за гуж – не говори, что недюж. Самовольное оставление места боевых действий во всех армиях мира является дезертирством, осуждается и сурово наказуемо. Он хоть и не давал клятвы, не приносил присягу, но покидать воюющий город не собирался.
За ночь сарацины на многих улицах устроили завалы – нечто вроде баррикад, перегородив их камнями, мебелью, сорванными с петель дверями. А за завалами лучники и копейщики: попробуй возьми с ходу!
Первая шеренга рыцарей попробовала и откатилась назад, потеряв двух убитыми и четырёх ранеными. Рыцари решили обойти завал по переулкам, но и те оказались перегорожены. Пока рыцари ночью отдыхали, жители воздвигли завалы. Собственно, они только время тянули, увеличивая потери с обеих сторон. Саладин всё равно не пришёл на помощь, хотя защитники надеялись.
У сарацинов и крестоносцев силы были примерно равны, но у Саладина конница лёгкая, приспособленная к маневренной войне в пустынно-степной местности. А у рыцарей – броневая защита у людей и коней. Саладин понимал, что в прямом столкновении рыцари возьмут вверх, и рисковать не хотел.
После очередного безуспешного штурма завалов рыцари стали совещаться. Алексей предложил издалека забрасывать железные «кошки» на верёвках и с их помощью растаскивать завалы. Нового он ничего не придумал – сапёры так обезвреживали минные поля с противопехотными минами.
Рыцари сначала предложение отвергли, но сами ничего лучше выдумать не смогли. Верёвки нашлись в домах, а пару железных «кошек» изготовили в походной кузнице. Времени потеряли изрядно, но метод оказался эффективным. Камни «кошками» растащить не получилось, а вот мебель, двери, мусор – запросто.
В завале образовалось два узких прохода, и рыцари пошли на штурм. Впереди шли несколько рыцарей в латах с головы до пят и с большими немецкими щитами на манер римских скутумов. Получились своеобразные группы-тараны. Ни стрелой, ни копьём за таким щитом не поразишь.
Рыцари прорвались на баррикады, а дальше уже – бой на холодном оружии.
Алексей тоже бился, не жалея сил, убил двух противников.
Рыцари продвинулись на два квартала. Через переулки было видно, что и по параллельным улицам продвигаются крестоносцы.
Кольцо вокруг сарацинов неумолимо сжималось. Защитники не получали подмоги, и силы их таяли.
Часа в два началась самая жара. В броне было неимоверно душно, и с непривычки двоих крестоносцев хватил тепловой удар. У нескольких пошла носом кровь.
Бой затих сам собой – стороны решили отдохнуть, перевести дух.
Алексею было легче – на нём не было защиты. Он направился к дому, где квартировал, взял узел, отобранный им у грабителей, и отправился за город, в лагерь – искать отца Павла. Обнаружил его мирно спящим в повозке.
– Жарко, сморило, – смущённо оправдывался священник. – Давай рану перевяжу.
Отец Павел ловко – чувствовался опыт – сменил повязку на левом плече Алексея.
– Есть хочешь? У меня сухари есть.
– Давай.
Сухари были каменными, и Алексей едва разгрыз их. А где возьмёшь свежих лепёшек? У крестоносцев запасы муки закончились, а сарацины в городе не пекли из-за боевых действий.
Читать бесплатно другие книги:
