Заповедник. Соперники Смерти Бушков Александр

Глава 5

Первая схватка

Док сидел на свежеструганой скамейке, прислонясь к теплой стенке избушки. Солнце стояло уже довольно высоко и ощутимо пригревало, а тонкий слой инея исчезал прямо на глазах. Невдалеке, под значительно расширенным навесом, Кэп с остервенением махал здоровенным колуном. Березовые чурки под натиском тяжелого металла и кэповских мышц с грохотом разваливались пополам, а потом, уже поленьями, разлетались в обе стороны, все увеличивая кучи колотых дров. Рубашка на спине Кэпа была мокрой. Вдали, у летней печки, под таким же новым навесом Текс священнодействовал у плиты. На ней что-то парилось и булькало в двух котелках. Обе лайки усердно ему помогали: умильно ловили взгляды сурового повара и следили за каждым его жестом. Их завернутые кольцами хвосты непрерывно молотили воздух, как бы говоря: эй, человек, мы вот они, живые, и любим тебя, так ты уж, будь добр… хоть кусочек… ну, не жадничай! Шарик лежал немного поодаль и делал вид, что все манипуляции у плиты его не интересуют совершенно. Изредка он с презрением смотрел в сторону двух подхалимок, у которых хвосты – от непрестанного вилянья – казалось вот-вот оторвутся. За избушкой было слышно, как Дед строгал рубанком доску, напевая при этом себе под нос какую-то монотонную песню с малопонятными словами. Короче, почти семейная лесная идиллия – близкие друзья в беззаботном отпуске. Док откинулся на стенку, пристроив поудобнее уложенную в деревянный лубок руку, и, слегка подремывая, вспоминал – уже в сотый, наверное, раз – события десятидневной давности.

В конце августа, когда Серый Туман, уйдя, оставил их в другом мире, до всех троих – в отличие от Деда! – весь трагизм ситуации поначалу так и не дошел. Уж слишком было фантастично происходящее! Они, конечно, расстроились, попсиховали немного. Но у каждого в глубине души теплилась мысль, что все это игра, все понарошку, и уж, во всяком случае, не насовсем. До них просто не доходила реальность, основанная только на логических рассуждениях. Да, они видели отличие этого мира от их родного и привычного, но они – не верили! У них еще не было своей веры, отмеченной личными переживаниями и эмоциями. Ибо только вера, вытекающая из собственного и порой мучительного опыта, становится истиной. И истина – всегда персональна! Такой она стала для них позже, после похода в Город у реки – Трущобы, как называл его Дед. Она и стала для них персональной и очень жестокой истиной. Истиной, одной на троих.

Проговорив после ухода Серого Тумана почти до утра, они хотели сразу же пойти к реке, посмотреть, а что же там за Город. Однако Дед уговорил их как следует отдохнуть и лишь потом, набравшись сил – идти. Спали они долго. Весь день, и почти всю следующую ночь. Дед – как потом признался – для этого кое-каких травок им в чай намешал. Проснулись они тогда рано, только светать начинало. Ребята были собранны и серьезны. Ни шуток, ни прибауток! Собрали все вещи, в надежде, что сюда они больше не вернутся, хотя дедушка их и отговаривал. Он-то знал, что идти им некуда.

– Ну а ежели лихие люди встретятся, отпор дать сможете?

Кэп в ответ молча с места сделал заднее сальто и нанес сильнейший удар стопой ноги по прислоненной к стенке дома доске. И толстая, прочная доска лопнула, словно гнилая.

– Однако, пойдет, – уважительно произнес Дед.

– А Текс когда-то был боксером. Кандидат в мастера, – похвастался за друга Док…

– Когда это было, – уныло протянул тот, – и к тому же пузо, – похлопал Текс по действительно объемному образованию, – хотя на пару-тройку приличных ударов меня еще хватит!

– Ну а с оружием-то обращаться умеете? – задал новый вопрос дед.

– Умеем. Все срочную отслужили, а Кэп – он вообще всю жизнь в армии провел.

– Не в армии, а на флоте, – чуть сварливо перебил Дока Кэп. Тогда Дед нырнул в избу и минут через десять вернулся, держа в руках небольшой сверток. Подойдя, он развернул промасленную материю и вытащил… обычный пистолет «ТТ». Кэп взял его, привычно выщелкнул обойму, оглядел со всех сторон…

– Пойдет… хорошая машинка, – и спрятал его за отворот куртки.

– Значит, так, робятки, слухай сюда. Поднимаетесь по тропке и дальше по хребту идете к Городу. Тропа, правда, не шибко торная, заросла уже, но не собьетесь.

– Да ты что, Дед! – возмутился Текс – Там тропа – хоть боком катись… метра три шириной!

– Это, милок, в твоем Замирье она такая, а здесь уже вся заросла, редко по ней сейчас ходют, редко. В обчем, по тропе идите спокойно… там безопасно. Зверь не тронет, а лихим людям там ходу нет. Когда с последнего перевала увидите Город, оглядитесь, покумекайте, что да как, и на этом все! Дальше, робята, ни шагу! Не вздумайте соваться в Трущобы, а то схарчат вас, и следов не останется. Жестокие там и подлые людишки живут… кулак зубодробительный и быстрая дубина правит у них. Кто сильней, тот и прав. И огня, огня не вздумайте запалить. Вертайтесь по свету, тогда и погреетесь у огонька. И ишшо! Пистоль держи наготове. Чуть что – пали без сомнений. Усек? Ну, с Богом, робятки, с Богом…

И, повернувшись, пошел в избушку, а мы еще немного постояли и пошли через поляну в обратный путь, в Город…

На хребет поднялись быстро. Там вместо привычной и широченной тропы и в самом деле была заросшая и узенькая тропка. Совсем не та, что привела нас сюда… в Замирье. Тогда мы впервые что-то стали осознавать. Док, криво улыбнувшись, даже сказал:

– А зачем нам дальше идти? И так все ясно… В Замирье мы!

– Нет, – отрубил Кэп. – Топаем до Города и смотрим, что там и как. А вдруг там вовсе не Трущобы, а другой, пусть и не наш, но живой Город. Я – иду первым, Текс – посередке, а Док – в арьергарде… и назад почаще поглядывай, ясно?

– Есть, товарищ капитан первого ранга!

– Все, отставить зубоскальство… шагом марш… пяхота! – И мы двинулись навстречу Неизвестному. Шли молча, практически не разговаривая. За все два часа пути ничего с нами не приключилось. Лес был живой, слышались птичьи голоса, в ветвях привычно шумел ветерок. Лес как лес, и у нас даже немного настроение приподнялось. Два часа пути пролетели незаметно, и вскоре мы подошли к подъему на перевал, откуда нам откроется Город… или то, что от него осталось. Вот сейчас поднимемся и… увидим свое будущее. Сердце у каждого колотилось, как бешеное. От нервного напряжения даже зубы постукивали. Молча постояли несколько минут, глянули друг другу в глаза и одним рывком поднялись вверх.

В том месте, куда мы поднялись, была широкая поляна, с которой открывался – как было и в нашем мире – прекрасный вид на Город… Вот только Города там не было! Везде одни развалины. Из воды торчали опоры бывшего железнодорожного моста. Пролет у левого берега сохранился. Его ажурная полукруглая арка – вот и все, что осталось от былого величия и красоты старого, еще царской постройки моста. Домов же в городе не наблюдалось. Кое-где торчали высокие стены разрушенных зданий с зияющими дырами на месте бывших окон. Контуры почти всех строений осыпались, были смазаны и имели вид холмов неправильной формы с кое-где торчащими балками. И везде, сколько хватало взгляда, росли деревья. Какая-то зелень висела на разрушенных домах, свешивалась потоками со стен и стекала из слепых проемов окон. Сколько мы ни вглядывались, никакого присутствия человека так и не увидели. Ни дымка, ни огонька, ни движения. Все было мертвым. Воистину Трущобы!

Друзья отошли к высящемуся в сторонке камню, присели, не отрывая взглядов от того, что когда-то было их Городом. Как ни странно, у всех появилось чувство какого-то облегчения. Неизвестность кончилась! Чувства подтвердили то, что уже давно понял разум. Надо было принимать новые реалии.

– Ну, что будем делать дальше, пацаны, как жить будем? – начал было Док…

Но в этот момент со всех сторон раздались дикие вопли, и с вершины камня прямо перед нами спрыгнули трое крепких мужиков. Не тратя время на разговоры, они дружно кинулись на нас. Док вскочил и тут же услышал сухие хлопки выстрелов: ках… ках… ках… Двое нападавших упали как подкошенные, а третий, грохнувшись на землю, стал страшно кричать, держась обеими руками за живот… Сбоку на Дока бросился еще один коренастый и широкий в плечах громила. В руке у него был зажат длинный нож. «Ну, вот и все, не видать мне Замирья», – еще успел подумать Док, как вдруг увидел, что этот, с ножом, почему-то резко замедлил движения. Как-то вяло и неторопливо приближался, медленно поднимая нож, нацеливаясь нанести удар сверху. Док тоже не спеша отступил немного в сторону, поставил блок левой рукой и правой с силой нанес кулаком прямой удар в лицо нападавшего. Под кулаком Дока что-то мокро хрустнуло, и коренастый упал, проехавшись метра два спиной по траве, и неподвижно замер. Оглянувшись, Док увидел, как Кэп с разворота бьет ногой в морду еще одному массивному мужику, а Текс с кем-то сцепился на земле. Док подошел к ним и, как показалось ему, не сильно пнул сидящего сверху мужика. Того от удара приподняло в воздух и бросило вбок, прямо на скалу. Там он – как в замедленной киносъемке! – ударился головой о камень и, окрашивая его в красное, сполз на землю… В этот момент сверху, мимо головы Дока медленно проплыл камень и с силой ударил его по левой руке. Страшная боль пронзила тело Дока и погасила сознание… Вот собственно и все печальные итоги того страшного дня. Дня, который поставил крест на их прежней жизни и бросил друзей в новую и чужую реальность, в которой им и предстояло теперь жить.

Как добрались назад, Док запомнил плохо. Пока Кэп прибинтовывал подходящую деревяшку к сломанной руке Дока, тот еще два раза терял сознание от жуткой, нестерпимой боли. Дед, очень встревоженный, встретил их с Шариком еще вверху, и все вместе они спустились на поляну. Там он без лишних расспросов занялся раненым. Сначала он в том же сарайчике попытался срастить перелом, действуя тем же способом, что и раньше, однако, к его огромному удивлению, ничего не получилось. Тогда он просто наложил уже готовые и, видимо, неоднократно используемые лубки и сказал, что само заживет. И лишь попозже, за столом, Дед подробно расспросил Кэпа о том, что произошло.

– Значит, поубивали и покалечили?

– Да, Кэп троих застрелил, – ответил Техник, – и если бы не это, фиг бы мы здесь теперь сидели. Но Доктор-то, Доктор! Вот кто оказался героем! Как он мгновенно сшиб этого здоровяка с ножом! Любо-дорого смотреть было…. А я понимаю толк в этом! Где так бить научился? – с интересом спросил Текс.

– Да нигде не учился – ответил Док, поглаживая сломанную руку. – Бандюга почему-то очень медленно двигался….

– Нет, Док, это ты метался, как молния, – возразил Кэп. – Уж поверь мне. Толк в движениях я как раз понимаю. Не зря же столько лет учился разному хитрому мордобою у взаправдашнего японца во Владике.

– А того бугая, что меня свалил и принялся душить, а? Видел бы ты его рожу… Я уж подумал – мне кранты. Здоров бугай… был. А ты, Док, ему так наладил, что у него голова, как гнилой арбуз, лопнула, и мозги по траве живописно размазались.

– Да кончайте вы. Я сам ничего не понимаю… Ну, перестали они двигаться, я и бил…

– Да вы, робя, не сумлевайтесь и не переживайте. Вы все правильно сделали. Здесь другое непонятно: почему на вас напали? В лесу никто и никогда не нападает. В лесу разговаривают! Здесь – нельзя! Возле самых Трущоб, бывало, рыщут такие шакалы, это да! Но чтоб так далеко в лес заходить и такое учинять?.. Нет, такого никогда не было! Неспроста это все, робятки, ох, неспроста…

– Они нас ждали, – бросил Кэп. – Это была классическая засада. Похоже, они там и ночевали. Я видел свежее костровище…

– Вот так, значит, – задумчиво протянул Дед. – Откуда они могли знать, что вы пойдете?

– А может, они просто ждали… ну, хоть кого-нибудь… чтоб ограбить?

– Ну, не бывало такого никогда! Не бывало! – с досадой и по слогам бросил Дед.

– Вот и остается одно – они ждали именно нас, – хмуро заявил Кэп.

– Но зачем? Кто?! – недоуменно воскликнул Текс. – Это ж абсурд, кому мы здесь нужны и кто нас знает?..

– Зачем? Не знаю, зачем, – все так же хмуро произнес Кэп, – но это, как мне кажется, и есть самое главное. Если мы найдем ответ на этот вопрос, мы поймем, почему и как мы здесь оказались!

Друзья еще долго в тот вечер разговаривали, обсуждая всевозможные варианты случившегося и наших дальнейших действий, но так ни к какому выводу и не пришли. Вскоре Док ушел в избушку и – спасибо дедовым травкам! – крепко уснул. А уже на следующее утро за нами пришли.

Глава 6

Визит. Вторая схватка

В избушке было еще совсем темно, хотя оконце уже и начало сереть еще несмелым утренним светом. Дед тихонько поднялся и, натянув одежонку, выскользнул за дверь. Кэп, приподняв голову, прислушался к звукам, что донеслись с улицы – хлопанье крыльев какой-то птицы, короткое, тихое поскуливание собаки и довольно громкий беличий цокот. Вскоре все смолкло. Через пару минут чуть слышно скрипнула дверь, и Дед вернулся в избу. Пошурудил короткой кочергой в печке, подбросил полешко и присел к столу. Встретившись взглядом с Кэпом, махнул ему рукой – мол, спи спокойно. Кэп, однако, вылез из-под одеяла и, подсев к Деду, вопросительно глянул на него. Дед покряхтел, почесал под рубашкой живот и, позевывая, сказал:

– Да, понимаш, паря, гости к нам, однако, идут непрошеные. Вот… отправил соглядатаев… подождем… скоро все узнаем – кто там и сколько их…

– А… откуда тебе ведомо, дедушка, что кто-то идет? Спал же?

– Откуда, откуда, – проворчал Дед. – Оттуда! Ты все равно не поверишь…

После этого он окончательно замолк и только сердито сопел. Потихоньку проснулись и Док с Тексом. Вдруг Дед насторожился и выбежал на улицу. Все стали быстро одеваться. Вскоре Дед вернулся.

– Так, – оглядев нас, бросил он, – собрались? Молодцы! – потом присел на табуретку у двери и махнул нам рукой – мол, садитесь:

– Такие, значит, дела. Идут к нам из Трущоб гости незваные. Прошли примерно половину пути по верхней тропе… идут быстро… С дюжину их или чуть меньше.

– А почему именно к нам? – переспросил Текс. – Может, они дальше идут, на Скалы?

– Нет, к нам! Дальше и тропы-то нет, разве вчерась не видели того?..

Дед пожевал недовольно губами и продолжил:

– Зачем идут, не ведаю! Сюда, ко мне, приходят по два-три человека. Никогда столько трущобных зараз не наведывалось. Думаю, что это продолжение вчерашнего… и для чего им это, мне неведомо, – задумчиво произнес Дед.

– Но, если это продолжение вчерашнего, значит, добра не жди, – протянул Текс. – Уходим в тайгу! Со всеми-то нам не справиться… Если у дедушки нет в запасе для них никаких сюрпризов, то нам хреново придется, останься мы здесь!

– Значится, так, – ответил Дед, – никто никуда не идет. Встречаем их на поляне и узнаем, что им надобно…

– Ага, просто узнаем, – скептически протянул Текс. – А они нам скажут и сразу уйдут назад… мило улыбнувшись и шаркнув ножкой! Для того и шли… как вчера. Только там рукой Дока отделались, а сейчас – придется головами!

– Да, скажут и уйдут назад, – начал было Дед, однако Текс перебил его:

– Да они ж наверняка хорошо вооружены… а мы с одним-то пистолетом да карабином, как голые, – конечно, если у дедушки пулемет не припрятан, – и Текс вопросительно глянул на Деда.

– Не припрятан, – проворчал Дед.

– Значит, валим, пока не поздно, – буркнул Текс, но Кэп его одернул:

– Погоди тарахтеть, дай дедушке договорить!

– …это продолжение вчерашнего, – повторил Дед. – Они придут на поляну и скажут, что им надобно. И все. Стрелять они не будут, посколь знают, что тогда никто из них живой из тайги не выйдет. Но риск есть! Очень все это необычно. Я мню, что они потребуют выдать вас… Могут попытаться силой вас увести, но уж здесь я им не дам этого сделать… Да, и, что самое интересное, засада у последнего камня – ну, где вас вчера застигли! – была выставлена еще до того, как вы здесь объявились, еще до появления Серого Тумана. Вот так! Есть о чем подумать. – Дед помолчал, а потом сказал Кэпу:

– Ты пистоль держи наготове, но не размахивай им, а так… потаенно держи… и пали в самом крайнем случае. Только в ответ, – задумчиво повторил Дед. Потом он мельком, исподлобья, глянул на Дока и вышел, прихватив с собой карабин. Остальные молча потянулись следом….

Снаружи было уже совсем светло. Кэп с Тексом пошли за Дедом, куда-то за избу, а Док остался на крылечке. День обещал быть ясным. В воздухе отчетливо чувствовалась осенняя прохлада. Посередине горы, что высилась за рекой, висел клок густого тумана, но верхушка ее уже окрасилась первыми лучами солнца. Док хотел шагнуть следом за всеми, но вдруг его настигло ощущение чужого взгляда. Кто-то огромный и могучий глянул на него сверху. Пристально, с каким-то холодным и, как показалось, слегка брезгливым любопытством. Док почувствовал, что он не в силах сделать ни одного движения… Сильно закружилась голова, и он пошатнулся…

– Что с тобой? – донесся до него голос Кэпа. – Тебе помочь?

– Нет, нет… кажется, все прошло… что-то с головой. – И действительно, Док снова стал ощущать свое тело, ощущение чужого взгляда исчезло, и он, чувствуя предательскую слабость в ногах, шагнул с крыльца и сел на ступеньку.

Тут же из-за дальней опушки, со стороны тропы, раздалось шумное хлопанье крыльев. Это стайка рыжевато-серых соек, спланировав почти к самой земле, пронеслась мимо избушки и, рассевшись на нижних ветках сосен, взялись наперебой кричать: кээй, кээй. Затем они, как по команде, сорвались с веток и, сделав крутой вираж, скрылись в долине ручья. Из-за угла избушки появился Дед:

– Так, робятки, начинается! Трущобные злыдни скоро явятся. Они уже с хребта спускаются.

Мы стали вглядываться в стену леса, что ограничивала поляну, там, где тропа у нашей Сторожевой башни на поляну и выходила. Так прошло несколько напряженных минут, когда профессионально дальнозоркий Кэп спокойно сказал:

– Появились… Вон чья-то рожа за деревом… вон, внизу у самого камня!

– Сейчас эта рожа из снайперской винтовки кэ-э-к пальнет… и ага! – мгновенно прокомментировал Текс.

– Ну, с такого расстояния нас и из обычного винтаря несложно перещелкать, будто куропаток, – спокойно произнес Кэп. – Здесь ведь не больше кабельтова[2] по прямой.

– Цыц!.. Тихо все! – шикнул Дед.

Через пару минут на поляну выскочил какой-то мужичок и огляделся. Затем, обернувшись, он что-то прокричал и махнул неестественно длинной рукой. Из-за камня на поляну цепочкой потянулись люди. Увидев выходивших, Дед замер с окаменевшим лицом. Потом, посмотрев на друзей, он как-то вяло махнул рукой и пошел навстречу «злыдням».

И вот они стоят лицом к лицу. С одной стороны – трое друзей с дедушкой, а с другой… С другой – существа, которых и людьми-то назвать трудно. Только трое выглядели почти обычно. Один – в центре – огромный, глыбоподобный мужик с настолько могучей шеей, что голова на ее фоне казалась совсем маленькой. Другой коренастый, с длинными, до колен, мощными руками. Глядя на него, Док почему то подумал, что это телохранитель. Третий – державшийся несколько позади – имел совершенно нормальные пропорции тела. На нем была надета какая-то мантия или ряса – так сразу и не поймешь – с глубоким капюшоном, из-за которого лицо совсем не просматривалось. А вот другие десять… Непропорциональные – разные руки и ноги, вместо головы какие-то небольшие возвышения с крупными выпуклыми глазами и почти полным отсутствием как черепной коробки, так и, наверное, мозга. Оглядывая их, Док почувствовал подступившую тошноту, и, борясь с ней, он откашлялся и пробормотал:

– Что ты там бормочешь, Чужак? Кто тебе разрешил вякать?! – густым басом проревел могучий предводитель.

– С каких это пор ты здесь командуешь, Калган? – спокойно спросил Дед. – Может, и мне у тебя надо спрашивать разрешения, а?

– А-а-а, Целитель!.. Заступничек… Здесь или не здесь, но ты тоже ответишь за все! – снова пробасил предводитель.

– Вот и скажи, с чем пожаловали, какие у вас к нам вопросы? Может, кто из вас заболел, или исцелить кого надо, – так же невозмутимо, с легкой издевкой произнес Дед.

От этих слов Калган дернулся. Тут же к предводителю подскочил Капюшон и что-то зашептал на ухо. Тот, отклонившись назад, внимательно выслушал шептуна и процедил сквозь зубы:

– Я забираю вот этих троих. Они вчера убили моего брата – вот он убил! – и показал пальцем на Дока. – Они убили еще четверых моих лучших людей… Они должны ответить за это!

– Погоди, Калган, спешишь, однако. Ты же сам знаешь, что это твои люди напали на моих гостей, и они просто защищались.

– Твоих гостей, – прошипел Калган, – с каких это пор ты стал защищать всяких пришлых оборванцев? – Текс, услышав эти слова, уже открыл рот, собираясь что-то сказать, но Дед положил ему руку на плечо и ответил:

– С каких пор? А с тех пор, как их принял Заповедник. И ты сам знаешь, что это значит, и знаешь, чего это здесь стоит!

– Чего стоит, чего стоит! – зловеще процедил Калган. – Да мне плевать на это. Вот без него, – и он снова указал на Дока, – я отсюда не уйду.

– Калган, – продолжил Дед, – ты же сам понимаешь, что твои люди вчера мало того, что напали на гостей, но они это сделали в Заповеднике. В Заповеднике! – многозначительно повторил Дед. – По всему выходит, что отвечать придется не ребятам и не мне, а твоим людям и тому, кто их послал… И ты это знаешь, – упрямо повторил Дед.

Услышав такие слова, Калган побагровел, и всем стало понятно, что предводитель находится в последнем градусе бешенства. Он уже открыл рот, чтобы отдать команду, но тут телохранитель неожиданно для всех запустил свою длинную руку за спину и резко взмахнул ею… И тут, как вчера, все замерло! Для Дока замерло…

Док неторопливо оглядел неподвижных мутантов замершего с открытым ртом Калгана, его телохранителя, оставшегося в той же довольно нелепой позе с выброшенной вперед рукой. Потом Док увидел, что в его сторону по воздуху плывет большой и, наверное, тяжелый нож. Нож плыл очень медленно, плыл рукояткой вперед. Док отвел взгляд от ножа и глянул на Деда. Тот, так же, как все, был абсолютно неподвижен. Переведя взгляд на висевший прямо в воздухе нож, Док увидел, что тот, приближаясь, очень медленно вращается. Прикинув скорость движения, Док понял, что когда нож повернется острием вперед, то окажется как раз перед его лицом! Он отступил немного в сторону и, протянув руку, легко, прямо в воздухе взял нож за рукоять, крепко сжав ее в кулаке. Однако нож, по инерции продолжая движение, потянул руку Дока назад, и только когда рука вытянулась на всю длину, движение ножа удалось остановить. И тогда Док неожиданно для себя, продолжая обратное движение, с силой метнул нож туда, откуда он прилетел! И все кончилось… Док только успел увидеть, как телохранитель запрокидывается на спину, а из его правого глаза торчит рукоятка тяжелого метательного ножа! Ножа, рукоятка которого секунду назад была в его, Дока, руке.

В этот же миг ошеломляющая слабость и какое-то внутреннее опустошение настигли его, и он, почувствовав сильную дрожь в ногах, опустился сначала на колени, а потом и вообще упал лицом вперед, в мягкую высокую траву поляны.

Глава 7

К Хозяину…

Тяжелое полено с сочным звуком упало в метре от ноги Дока, бесцеремонно вернув его в реальность. Из-за высокой груды колотых дров выглядывало потное, но довольное лицо Кэпа:

– Док, ты не уснул ли, часом? А то скоро обед… Вон наш повар уже супчик сварил, правда, там у него в ведерке еще что-то булькает…

Текс, увидев, что все выжидающе смотрят на него, показал издали кулак и замахал рукой: мол, рано… когда надо, сам позову.

– Может, складывать начнем, а? – спросил Док, кивнув на солидную гору поленьев. Кэп подумал пару секунд:

– Не, потом! Пойду, пожалуй, ополоснусь… пообедаем… отдохнем, а там уж спокойненько и сложим.

Док согласно кивнул головой и стал пристально смотреть на лежащее рядом полено. Полено дрогнуло, один его конец приподнялся, а затем оно само собой покатилось в общую кучу, глухо постукивая по мерзлой земле.

– Эй, эй, – прикрикнул на него Кэп, – колдун хренов, а ну-ка прекрати свои штучки!.. Тебе что дедушка говорил, а? Ишь… разозорничался!

– Все, не буду, не буду, – ответил Док, чувствуя выступившую на лице испарину, и снова откинулся на стенку избушки.

«А ведь впервые мне это удалось без большого напряжения и предварительного настроя. Просто подумал, потом захотел, и полено поползло в сторону, – размышлял Док, – однако сердечко от такого усилия заколотилось, как заячий хвостик, и в пот бросило. Проще было встать и зашвырнуть полено руками – меньше усилий и для здоровья полезнее…»

Так, думая о своих открывшихся способностях, Док снова мысленно вернулся к бурным первым дням жизни в новом мире – Замирье! – горько усмехнулся он. Сколько же раз ему потом виделся тот медленно летящий нож – и во сне, и наяву с открытыми глазами. Рука Дока до сих пор помнила эту шершавую рукоятку, ощущала холодную тяжесть оружия.

Тогда этим броском ножа встреча и закончилась. Переговорщики ретировались каждый в свою сторону: Дока унесли в избушку, а Калган с Капюшоном умчались назад, в Трущобы, оставив убитого лежать на поляне. Кэп с Тексом сначала всполошились, глядя на упавшего Дока, ибо они так и не успели ухватить взглядом и потому не поняли, что же произошло и как вдруг у телохранителя в глазу появился ножик. Потом в избушке Дед оглядел Дока и сказал, что он просто спит, через часок встанет, и в двух словах рассказал ребятам, что же на самом деле произошло.

Док тогда проспал около двух часов – глубоко, без сновидений, и проснулся, лишь когда Кэп принялся его настойчиво будить:

– Вставай, герой, завтрак готов… Док!.. Вставай же!..

– Ага, встанет он, как же, – со смешком встрял Текс, – он ведь, как Илья Муромец, после подвига будет спать тридцать три года и три месяца, силы копить. Слушай, – вдохновенно спросил Текс, – а может, сказки и не врут, а? Может, в древности богатыри тоже противодействовали разной там магии и колдовству, а потом годами лежали, сил набирались… или сами были колдунами и магами, а? Вон, видишь, наш Док всего-то и делов, что малюсенький ножичек поймал на лету и пырнул им… нехорошего человека… Так и то дрыхнет без задних ног уже пару часов… Ну и пусть дрыхнет… нам больше достанется, – с явной подначкой продолжил Текс и провоцирующе загремел крышкой котелка… По комнате разлился запах самой взаправдашней ухи. Док открыл глаза и рывком сел. Все трое уже сидели за столом и, улыбаясь, смотрели на него. Обед – вернее, поздний завтрак – прошел в какой-то спокойной, даже веселой, дружеской обстановке. Впрочем, Кэп, как всегда, больше молчал, лишь изредка вставляя короткие реплики. Дед, против обыкновения, явно был в хорошем настроении и частенько похохатывал шуточкам Текса, который, в свою очередь, чувствуя внимание слушателей, старался вовсю! Он успевал и шутить, не закрывая рот, и не отставать от других едоков. Док, чувствуя зверский голод, уписывал за обе щеки, улыбаясь шуточками и хохмам Текса. Позавтракали. Кэп поерзал на табуретке и осторожно спросил:

– Деда, а в вашем мире курево случайно не водится? А то аж уши пухнут.

– Да почему не водится? Очень даже водится. Вон в Трущобах порой курят такую отраву… Я-то никогда не курил… Ладно, погодь, где-то было, пойду гляну, – и Дед пометелил в свой сарайчик. Пропадал он там минут пятнадцать, пришел пыльный, но довольный и протянул Кэпу пачку.

– Боже мой, дедушка, где ты раздобыл такую древность? – В руках Кэпа оказалась пачка настоящего «Казбека», в плоской картонной коробочке, которую мы все стали с ностальгией разглядывать.

– Точь-в-точь такие же мы начали курить в пятом классе, ну, помнишь, когда девчонки на нас наябедничали, и потом родителей вызывали в школу, – уточнил Док.

– Еще бы не помнить, – довольно щурясь, прошепелявил Кэп, прикуривая папироску, – только вас выпороли, и вы завязали с куревом, так и не начав, а вот я – нет. – Кэп затянулся, глаза его затуманилась. – Красота! Спасибо, деда!

– Так… курить на улку, нечего избу поганить! – прикрикнул тот, и мы высыпали на скамеечку, под теплое, хоть и сентябрьское солнце. Кэп сначала дымил как паровоз, остальные – переваривали завтрак. Потом, накурившись, он аккуратно загасил папироску и сказал, обращаясь к Деду:

– Ну что, отец? Коль мы оказались в твоем мире, где нам, может быть, придется прожить оставшуюся жизнь, поговорим? Рассказывай, знакомь с твоим миром… Замирьем, иначе мы не сможем найти дорогу домой, куда мы все-таки очень хотим вернуться.

– Мы будем пытаться искать эту дорогу – пока живы или пока останется хоть капелька надежды. У нас дома остались близкие, – перебил Кэпа Текс.

– Да, он прав – у нас есть родные, друзья и множество незаконченных дел, поэтому самое главное – мы хотим вернуться, и ты нам поможешь найти дорогу. Спросишь, почему я решил, что ты можешь ее знать? А кто же еще, если не ты? Ведь ты, дедушка, очень необычный человек…

– …колдовство тебе ведомо, – добавил Док.

– Ну, насчет колдовства и потаенных способностей Доку бы помолчать, – сказал Текс. – Надо еще с тобой разбираться, где ты научился этаким штучкам?

– Да и с этим будем разбираться. Возможно, необычные способности Дока и окажутся тем ключом, что отпирает дверку в наш мир, а? Ведь только благодаря Доку мы сидим здесь, а не гнием где-нибудь в ваших Трущобах, и это факт! – Кэп помолчал и, с сожалением глянув на пачку папирос, продолжил:

– Ты, дедушка, наверняка должен знать, есть ли возможность нам вернуться. А такая возможность – я нутром чую! – должна быть, иначе как объяснить, что кто-то начал охоту на нас. Раз начал, значит, этот кто-то прибыл сюда другим путем, причем прибыл заранее…

– Или кто-то из нашего мира, – добавил Текс, – смог сообщить о нас, и этот Некто в здешнем мире стал действовать. А это тоже зацепка…

– Да, – мельком глянув на Текса, согласился Кэп, – это зацепка. В общем, отец, если ты не можешь нам указать дорогу, то рассказывай обо всем подробнее. И про ваш мир, и про тех, кто и где здесь живет, кто верховодит в Трущобах. И какие последствия нас ожидают после всех разборок. Нам надо знать все, что знаешь ты, дедушка. Ну а если у тебя к нам есть вопросы – а они у тебя точно есть, я это чувствую…

– И мы даже знаем, к кому они относятся, – опять перебил Кэпа Текс, глянув при этом на Дока…

– …то мы ответим на все твои вопросы, – закончил свою речь Кэп. – Давай, дедуля!

Дед, выслушав его, хмыкнул и, криво усмехнувшись, заявил:

– Робятки, должон вас сразу огорчить и сказать честно: я не знаю, как вам вернуться назад! Вот хоть режьте меня на куски, но обратная дорога мне неведома, и я не знаю, есть ли она вообще. Хотя… не удивлюсь, что такая дорога может быть. Из всех, кого Серый Туман ко мне приводил, большинство с ним же и уходило, а те, кто оставался – таких совсем мало, – те до сих пор живут в нашем мире, кто жив, конечно. Вот вам и вся правда!

После этих слов в избушке повисла напряженная тишина.

– Хорошо, деда, – криво усмехнувшись, произнес Кэп, – рассказывай о том, где, по твоему мнению, может начинаться эта дорога.

– А чего тут думать? Дорога может начинаться только там, где вы и появились в нашем мире…

– Что, там, вверху на тропе?

– Нет, здесь, в Заповеднике… И эту дорогу, если она есть, знает только Хозяин Заповедника.

– Так веди нас к нему, что тянуть-то! – азартно воскликнул Текс.

– Ишь, прыткий какой! Веди его? А ты уверен, что Хозяин захочет разговаривать с вами, а? – усмехнулся Дед.

– А мы попросим его! Не захочет, заставим! – вновь азартно брякнул нетерпеливый Текс. – Вон у нас Док какие штучки вытворяет… Он поднапряжется и заставит его помочь.

– Погодите, ребята, кончайте тарахтеть. Пусть дедушка нам расскажет все о своем мире. И о войне, и о Заповеднике, и о его Хозяине. Я чую, что этот Хозяин не так прост. Думаете, мы одни такие здесь побывали? Наверняка наши предшественники пытались домой вернуться. И коль они остались здесь, то Хозяина просто так и не попросишь и тем более не заставишь. Так что, отец, давай по порядку….

Глава 8

Монти и Заповедник

– Ладноть, давайте по порядку. Значит, про Заповедник… У нас он всегда был чем-то особенным. Никто и никогда его не выделял, не устанавливал границы, как в вашем мире, никто его не охранял…

– А ты, деда, откуда знаешь, КАК в нашем мире? Иль бывал у нас? – с невинным видом встрял Текс.

– А ты, сопляк, прости Хосподи, не лови меня на слове. Говорю ж – не вы первые приходите сюда, и у всех Заповедник возле города был, но только у нас он вроде и есть, и вроде его нет.

Просто когда люди годков триста назад пришли сюда с вашей Руси, здесь была тайга и скалы чудные. И уже тогда эта часть тайги, на правом берегу Реки, жила по своим законам. Если кто приходил в эти места добыть себе еду – он добывал и уносил. Если кто приходил убивать для наживы, то из тайги не уходил никогда. Просто умирал, и все. Или сразу же от зверя, или немного погодя. Заповедник всегда знал, с чем приходит человек. Заповедник вообще не любил, когда люди заходили к нему. Человек, отягощенный злом, плохой человек, всегда в Заповеднике чувствовал себя неуютно. У него шибко голова начинала болеть, немощь развивалась такая, что ноги подкашивались. Даже чистые и добрые люди чувствовали себя по первости не очень-то хорошо в Заповеднике, хотя они всегда могли выйти назад. Заповедник не любил и праздношатающихся. А когда у собравшихся в Заповедник появилось оружие, вход в него сразу же был закрыт таким людишкам…

Дед помолчал, а потом спросил:

– Вот у вас, в Замирье, люди ходят в Заповедник просто отдохнуть, по камням диковинным полазить, силушку потешить, костры пожечь, песни погорланить, так?

– Да, дедушка, так. И мы в Заповедник для этого же ходили…

– Ну вот! А в нашем мире по камням никто не лазил. В прежние года, бывало, как кто полезет – если сможет дойти до скал, конечно, – так тут же срывался наземь и убивался.

– Погоди, погоди, дедушка, – перебил его Текс, – как это: когда появилось оружие? А у тебя что, не карабин, что ли? А нам ты что, детский пугач дал, а не «ТТ»?

– Тьфу на тебя! Воистину, то, что разумный поймет с полуслова, то недотыкомка, вроде тебя, и за всю жизнь не осилит. – Дед хлопнул с досадой себя по ногам и, вскочив, в ажиотаже пробежался по поляне.

– Ладно, деда, прости его, глупого, – сказал Кэп и показал Тексу свой совсем не маленький кулак, – продолжай!

Дед постоял еще немного в отдалении и, подойдя, нахмурясь, заявил:

– Сбили вы меня с мысли, злыдни этакие! Я и так не мастак языком чесать, отвык в тайге-то, а тут ишшо ваши подковырки… – Дед пожевал губами и продолжил: – В общем, так: в том камне, который в вашем мире – в Замирье – называют Вторым, и живет Хозяин Заповедника.

– Прям так в камне и живет? – начал было Текс, но, получив чувствительный удар в бок крепким кулаком Кэпа, охнул и замолк.

– В опчем, хотите спытать судьбу – валяйте! Ступайте к Хозяину. Шагайте прям сейчас. Хозяин утром проснулся. А это нечасто бывает! Вот он, – и Дед показал пальцем на Дока, – почуял это. Так? – и испытующе глянул прямо в глаза Дока.

– Ну… я не понял, я почувствовал, что кто-то на меня посмотрел…. Кто-то большой и сильный, и мне стало страшно, – подумав секундочку, честно признался Док. – Будто меня, голого, лучом света озарили….

– Верно, это Он и был. И поспешайте, други. Он не спит уже целый день, но иногда… В опчем, если не застанете его… Впрочем, что это я пустозвоню: не застанете… уснет! Вот старый дурень! Если Он вас пустит! Если Он захочет! Разговорился… Если Он захочет, то покажет вам путь домой. Но особо не надейтесь – отсюда еще никто не уходил. Он никому не то что не помогал, а никто его и не видел. Не смог увидеть.

– А ты, деда, его видел?

– Видел.

– А он вообще кто? Какой он? Он человек?

Дед помолчал, раздумывая. И уже совсем собрался что-то сказать, но потом махнул рукой и отвернулся:

– Ниче не буду говорить. Сами увидите… коль Он позволит. Хотя вы не увидите, потому и не говорю. Но вы ведь не отвяжетесь, настырные, знаю. Собирайтесь и топайте. Берите с собой самое необходимое – идти-то недалеко, пяток километров всего-то…

Потом дедушка немного помолчал и продолжил:

– Лет пятнадцать назад пришел ко мне из Серого Тумана человек вашего мира. Старичок уже, прохвессор какой-то. Травки все изучал разные да деревья. Как же он называл себя… банник… бортник…

– Ботаник, наверное? – подсказал Кэп.

– Во, во, ботаник.

– Погоди, погоди, деда… А как его звали? Ну – фамилию его не помнишь? – вдруг заинтересованно спросил Текс.

– Как не помнить, помню – столько лет прожили бок о бок! А фамилия его… не русская какая-то, из иудеев он, что ли, был…

– Не Марк ли, случайно, Соломонович? Исерсон? Так?

– Точно, паря! Марк! А ты-то откель знаешь? – и чуточку подумав, задумчиво произнес: – Вот вы давеча спрашивали, из-за чего началась война атомна? Так вот меня об этом все пытал и Марк… Только чичас вспомнил: Карибский кризис – так он назвал причину войны, и что в вашем Замирье он гладко прошел, а вот у нас… – и Дед развел руками.

– Да, – задумчиво протянул Док, – значит, нам повезло! А что там про Марка ты говорил? – спросил он у Текса.

– Ха! – И Текс в ажиотаже с силой хлопнул себя по ногам. – Мне бы да не знать! Мы ж его сколько по Заповеднику тогда искали. Все с поисковиками исходили. И здесь, на этой полянке, бывали… Знать бы тогда!

– Знать, знать! – передразнил его Кэп. – Ну и что бы произошло, заикнись ты о Замирье?

– Да на Курчатова, в психушку, упекли бы его, и всего делов-то! А там получше небось, чем здесь, – ехидно добавил Док.

– Понимаете, парни, – не обращая внимания на наши подковырки, возбужденно продолжал Текс, – в начале 90-х пошел в Заповедник и пропал профессор Исерсон. Ну, из нашего пединститута, заведующий кафедрой биологии. Хороший дядька был. Знавал я его мельком. Шу-у-умная тогда история с его исчезновением была. Ушел в Заповедник и как в воду канул. Тогда пресса подняла такой вой о поднимающем голову антисемитизме! У-у-у! Думали, что нацики его грохнули и закопали где-то. Даже привлекали за это кого-то, но все ничем и закончилось… А он вон куда попал…

– Ну, так что ты, деда, про него-то начал? – перебил Док рассказ Текса.

– Дык прохвессор этот сначала сильно тосковал. Вот я его тогда и послал к Хозяину.

– Ну, ну?

– А что ну? Не дошел он даже до самого камня. Рассказывал мне потом, что за километр до камня стал его страх неведомый одолевать. Вот, – говорил он, – страшно, и все! Беспричинно страшно. Настоящий ужас! Как к камню подошел, так вообще ноги стали подкашиваться, а потом совсем повернулся и дал деру. И даже не помнил, как бежал. А дальше, с каждым шагом назад, страх все уменьшался и уменьшался… Потом он еще раза три пытал судьбу, да так и не смог. Здесь и помер в прошлом годе… Вон там, на опушке, я его похоронил… – И Дед махнул рукой в сторону…

Все замолчали.

– Деда, а чего он боялся? Почему страх приходил? – спросил Док, поглаживая перевязанную руку.

– А вот не знаю, робятки, не знаю… Я туда свободно хожу. Когда придется, возле Камня иногда ночую – там удобное местечко есть, – и ниче, никакого страха. А вот он сказывал, что страх тот без причины как будто сверху его ударял, и бороться с ним ну никак невозможно. – Дед помолчал и добавил: – А Соломоныч в тот первый раз прибежал весь белый, без кровинки в лице, и потом сутки отлеживался!

– Вот новости! И нас, выходит, тоже пугать будут? – хмуро осведомился Текс.

– А вот придете и мне расскажете – будут вас пугать или нет, – серьезно промолвил Дед.

– Ну что, пацаны, хватит языками чесать, пошли, что ли? – сказал Док, легко и упруго поднимаясь со скамеечки.

– Погодите! Еще к тебе вопрос, деда! – вдруг спросил Кэп. – Те, кто сюда поутру приходил… Ты их всех знаешь?

– Ну, вроде да, знаю! Калган – личность известная. Он Атаман всего Левого берега. Очень страшный человек – жалости ни к кому не имеет. Дале! Рука – ну тот, кого ваш Док ножичком пощекотал – главный после Калгана. Человек большой силы! Был, – пряча усмешку в бороду, добавил Дед. – Ну а остальные – те вообще не люди – Безголовые. Они без Руки сами ничего и делать не могут. Их всех мои волки и рыси уже пожрали, должно быть.

– А тот, в капюшоне? Он кто?

– Дык вот его-то я и не знаю. Морду я его не разглядел. И ранее про такого не слыхивал. Но, похоже… важная персона. Даже Калган его слушался.

– А вам, ребята, он никого не напоминает? – вдруг просил Кэп, глядя на нас.

– Ты что, совсем сбрендил? – покрутил у виска Текс. – Нам-то откуда знать?

– А вы подумайте хорошенько, вспоминайте, у кого видели такие движения, такую походку, жесты?.. Ну, ну? Кого он вам напоминает?

Док и Текс недоуменно уставились друг на друга. Наконец Док перевел взгляд на Кэпа:

– Да ну…. Откуда ему здесь взяться? И не просто взяться, а уже быть советчиком у этого… Калгана!

– Да о ком это вы?! – заорал Текс?

– Знаешь, похоже, Кэп прав! Это был Монти! Так и не догнавший нас друг детства.