Русалка в черной перчатке Ольховская Влада

Это мнение разделяли все. Не разделять его было бы опасно для жизни.

– Ну что? – хмуро осведомился мужчина, стоящий за кафедрой. – Ответственность на себя брать никто не будет?

– Какая тут может быть ответственность? Так говоришь, как будто ошибка была сделана!

– А что это, по-вашему, если не ошибка?

– Нет, а кто ж знал?

Ругательства в речи были привычной нормой и уже не воспринимались как ругательства. Собравшиеся слышали только чистую фразу, на подсознательном уровне отсеивая мат – и так же подсознательно его добавляя. Привычку просто так не вытравишь!

Когда они говорили, то старались не смотреть ни на человека за кафедрой, ни друг на друга. Посторонний мог бы принять это за стыд – и был бы не прав. Они не стыдились ни своих слов, ни своих поступков. Просто брать на себя какую-то личную ответственность – это большой риск. Проще говорить, глядя в пол и всем своим видом показывая, что ты всего лишь часть толпы.

– Никто не знал, а в итоге все и вляпались!

– Кто ее привез вообще?

– Какая разница, кто ее привез? Мы ее все сюда допустили! Эта Марфа… или как там ее…

– Маруся.

– Вот, Маруся! Она выглядела такой же, как и все! Кто мог предположить, что эту жирную корову будут так искать?!

Сейчас это было не оправданием, а вполне логичным доводом. Любую женщину, привезенную сюда, осматривали. Все должны были дать добро, чтобы она осталась.

В случае Маруси ни у кого сомнений не возникло. Она была самой обычной девахой: не профессиональной проституткой, но, судя по наряду, стремящейся в их ряды. Из тех, что готовы продать себя, лишь бы не работать и жить красиво. Из тех, кого не ищут, потому что родители слишком заняты коровами и поросятами, огородом и бесконечной выпивкой.

Нет, в полицию они могут приползти. А там им скажут, чтобы сами свое чудо искали, потому что чудо могло рвануть в Москву или еще куда совершенно добровольно!

Но родители Маруси оказались не такие…

– Этими дурацкими постерами все вокруг заклеено!

– Да что постеры… Они ездят лично и листовки раздают! Мать ейная со своим братом, отец – с другом. И уже нехилый участок покрыли!

– Все это фигня. Они собираются массовую поисковую кампанию организовывать! Додумались, быдло деревенское…

– Это все Интернет… ну и телевизор… Там постоянно показывают, как кого ищут… и все себя крутыми считают! Лучше бы эта тупая баба сидела и не отсвечивала…

Понятно, что усилия родителей девушки были скопированы с телевизионных программ про поиски пропавших детей. Но это не делало их менее эффективными! Пока что угрозы нет, но и мамаша ее останавливаться не собирается.

– Она хоть того стоит, Маруся эта?

– Обычная такая девка… Молодая, и это… девка была. Короче, удачный улов. Но не настолько удачный, чтобы в такие неприятности из-за нее влипать!

Человек за кафедрой больше не вмешивался. По крайней мере, пока. Он стоял и слушал их, иногда смотрел в мутное окно, за которым в солнечном свете мелькали силуэты. Думал.

Нет такого понятия, как коллективный разум. Все равно решение принимает один человек. Остальные либо поддерживают, либо нет. Его решение поддержат.

– Пусть все как идет, так и дальше продолжается! Не найдут они ничего!

– А если ее мамка реально поиски организует повсюду?

– Так уж и повсюду? Да кто ей позволит! Там больше крику от этой доярки, чем реальной пользы.

Похоже, они начали успокаиваться, расслабляться даже. Мужчина за кафедрой понял, что теперь его черед.

– То есть вы предлагаете надеяться на удачу?

– А что еще остается? Да, облажались мы с ней, с девкой этой… Что теперь?

– Уж точно не опускать руки и не принимать происходящее как данность! Во-первых, мы должны извлечь из этого урок. Нельзя брать тех, кого будут так активно искать! Не надо списывать на деревенских, городских, тупых и умных! Если остается доля сомнения – не берите!

– А во-вторых? Ты сказал «во-первых», значит, и во-вторых будет…

Как он и ожидал, собравшиеся слушали его внимательно, смотрели, практически не моргая. Любое собрание – это просто способ проинструктировать их всех одновременно, а вовсе не узнать их мнение.

Зачем ему мнение этих мартышек?

– Во-вторых, историю с Марусей нужно заканчивать. Самостоятельно, а не надеясь, что завершится как-нибудь между делом.

– Что, мамку ее… того?

– Это ты считаешь решением? Мамку? А потом и папку, раз уж он рядом. И дядьку, материного брата, который ее возит. И друга, который возит отца. А сколько у него таких друзей? Сколько нам их отслеживать?

– Тогда как можно закончить это?

Прежде чем ответить, он обвел взглядом комнату. Встретился глазами практически с каждым или хотя бы попытался.

– Они ведь думают собирать людей на поиски Маруси, так? Не будем заставлять их слишком долго ждать. Они успокоятся, когда добьются своей цели. Поэтому мы отдадим им их Марусю.

Никто не стал возмущаться и задавать дурацких вопросов по поводу свидетельских показаний. Уже хорошо, они все-таки не безнадежны.

Он ведь не сказал, что девушку нужно отдать живой…

Похоже, мошкара не сильно жаловала сухую жаркую погоду. По крайней мере, загорать на покрытой сочной травой лужайке оказалось не сложнее, чем на морском пляже: летучих и ползучих «местных» не наблюдалось. Да еще и погода была под стать тропической, а мягкий шелест сосновых лап под легким бризом вполне успешно заменял океанский прибой.

Впрочем, наслаждалась звуковым сопровождением только Вика. Аманда упорно учила русский. Британка тоже расположилась на шезлонге, но с собой прихватила еще и книгу, и плеер с наушниками.

– Ты читаешь и слушаешь одновременно? – лениво осведомилась Вика, приоткрыв один глаз.

– Так быстрее. Мне нравится, что тут чистая языковая среда. Никто из строителей не говорит по-английски, только ты и Эрик, так что у меня хороший стимул!

– Тебе так хочется пообщаться со строителями, что ли?

– Нет, – покачала головой Аманда. – Просто без знания языка чувствуешь себя беспомощным, все время от кого-то зависишь. А я такого не люблю.

– Ты могла бы сначала отдохнуть, а потом заняться этим!

– Одно другому не мешает.

Вика такого подхода не понимала. Изучать иностранный язык тяжело, особенно в таком интенсивном ритме. Она же просто предавалась блаженному ничегонеделанию, которое служило ярким контрастом событиям предыдущих месяцев.

Наконец-то не нужно ни о чем беспокоиться! Неприятно, что Марк далеко, но это ненадолго, главное, что у него все идет хорошо. Ева тоже демонстрирует на редкость хорошее поведение: ни разу за сутки не вышла за территорию стройки, к рабочим не пристает, только с собакой и играет. Все, что связано с работой, берет на себя Эрик, это ведь его проект, он даже сейчас поехал куда-то лично выбирать строительные материалы. Вику, несмотря на ее заинтересованность в работе, пока не привлекал, давая ей отдохнуть. Мир и блаженство, наконец-то!

По крайней мере, в таком режиме начинался день. Но стоило Вике проникнуться благодарностью к мирозданию за эту поблажку, как идиллия закончилась.

Первой спешащих к ним строителей заметила Аманда.

– Эй, твоим соотечественникам что-то нужно!

– Может, просто полюбоваться на дамские фигуры в купальниках? – фыркнула Вика.

– Этим, если ты не заметила, они занимались с тех пор, как мы тут расположились. А сейчас вид у них деловитый… Чувствую, говорить будут.

Догадка была нехитрой и вполне справедливой. К девушкам подошел один из бригадиров и, стараясь откровенно не рассматривать открытые для солнца тела, сообщил:

– Там это… приехал кто-то! Говорит, что гость. Но мистер наш ни о чьем приезде не предупреждал!

«Мистером» они называли Эрика. Попытки обращаться к нему на русский манер, по имени и отчеству, с треском провалились. Ему настолько не нравился этот вариант, что он наотрез отказался даже сообщать свое отчество, дабы не создавать для строителей напрасный соблазн. В качестве альтернативы он предложил обращаться к нему «мистер Тайлер».

Тут уже взбунтовались строители, которые в таком обращении усмотрели намеки на крепостное право. В чем именно – Вика не представляла, узнала лишь благодаря случайно услышанным обрывкам фраз. Хорошо еще, что Эрик платил достаточно, чтобы из-за такой мелочи конфликты не случались. Однако вне его присутствия сотрудники называли шефа просто «наш мистер».

– Меня он тоже не предупреждал о гостях, – нахмурилась Вика.

– Может, забыл?

– Сомневаюсь.

Забывчивостью Эрик не отличался, не при его профессии и истории. Он точно не ждал никаких гостей! Но у кого хватило наглости вот так соврать?

– А этот гость хоть представился? – уточнила девушка.

– Имя какое-то назвал… Блин, я не запомнил! Но какое-то иностранное и смешное, книжное… Александр Моцарт, что ли…

– Уж не Алессандро ли Сальери? – ледяным тоном осведомилась Вика.

– Точно, он! А что, этого персонажа не надо пускать?

Бригадир, конечно же, не знал всех особенностей их сложных взаимоотношений, поэтому воспринял реакцию Вики как враждебность. На самом же деле девушка просто не могла поверить тому, что услышала.

Бывший муж долго не хотел ее отпускать. Ему казалось, что их очень короткий роман можно не только восстановить, но и укрепить. После доходчивого объяснения Сальери все-таки согласился на развод, однако настаивал, чтобы они остались друзьями. Вика не стала резко отказываться – ведь они и раньше дружили, воспоминаний общих хватало, да и помогали друг другу не раз. Тем более что итальянец поклялся унять свой темперамент и долгое время даже справлялся с этим.

Свинью он чуть не подложил прямо на свадьбе… Точнее, попробовал снова объясниться с Викой. Хорошо еще, что у него хватило ума не делать это в присутствии Марка и гостей, а отвести невесту в сторону! Без скандала обошлось, без ссоры – нет. С того дня Вика с ним не разговаривала, да и он на горизонте не показывался.

И вот он здесь! Кто ему вообще рассказал, где она?!

– С этим персонажем я разберусь сама! – заверила бригадира девушка.

К этому моменту уже и Аманда, не слишком прислушивавшаяся к разговору на русском, сообразила, что подруга чем-то крайне недовольна.

– Вика, что-то случилось?

– Ничего, минутная неприятность.

– А конкретнее нельзя?

– Конкретнее – позже, – ответила Вика, натягивая поверх купальника тунику. – Сейчас решу вопрос и отчитаюсь.

– Ты уверена, что мне не нужно идти с тобой?

– Неа. Сама разберусь, не впервой!

Уже издалека Вика увидела, что у ворот действительно припаркован знакомый автомобиль. И возле него действительно стоит более чем знакомый мужчина.

Как только Сальери отказался от образа вечного хиппи, которому чуждо все мирское, в том числе и адекватность, обнаружилось, что природа наделила его весьма привлекательной внешностью. Теперь ее не скрывали дурацкие дреды, пирсинг не по возрасту и немыслимые украшения непонятно каких племен. Причем когда-то Сальери опасался, что без этой атрибутики будет выглядеть старше – а стал казаться моложе.

Тем не менее строители все равно косились на него с любопытством. Смуглая кожа и черные волосы выдавали в нем иностранца, а в этой глуши иностранцы просто так не появляются.

– Привет! – Вика махнула ему рукой издалека. – Ты чего тут устраиваешь миниатюру «итальянская мафия» и работу людей саботируешь?

– Я? Да я вообще просто стою, воздухом дышу и птичек слушаю!

Говорили они, по старой привычке, на итальянском. Несмотря на то, что ничего секретного озвучивать не планировалось, Вика не хотела развлекать строителей аудиоспектаклем. Как только поймут, что темы для сплетен не предвидится, сами разбредутся!

– Ты несколько суток ехал именно сюда, чтобы птичек послушать? Надо полагать, около Москвы они перевелись?

– Тебя не проведешь… – усмехнулся Сальери. – Если я скажу, что мне захотелось просто выехать за город, а направление я выбрал случайно, ты поверишь?

– Нет. Зачем ты тут?

Спрашивала Вика чисто из вежливости, ей казалось, что она уже знает ответ. По сути, девушка лишь старалась выиграть время, чтобы придумать достойный способ послать его обратно в Москву без скандала.

Однако Сальери явно был настроен удивлять:

– Я здесь ради Аманды!

– Чего?

Вика не иронизировала, она не была уверена, что ей не послышалось.

– Ради Аманды, – уверенно повторил Сальери. – Твоей подруги. Что смотришь? Понравилась она мне!

– Сандро, ты что, разыгрывать меня пытаешься?!

– Почему это? – оскорбился он. – Что, свет клином на тебе сошелся? Нет, это не диверсия с целью похитить тебя у Марка. Мы с Амандой познакомились на свадьбе, она мне понравилась. Она классная! Не то чтобы я разочаровался в образе тоскующего влюбленного, просто такой образ надоедает со временем. Если тебе от этого будет легче, я могу лишний раз поклясться в вечной любви тебе, только позволь мне остаться!

– Не надо ни в чем клясться, ты меня только путаешь! – возмутилась Вика. – Так ты ко мне или к ней?

– К ней!

– Зачем?

– Для начала – познакомиться поближе. А потом – как повезет.

Девушка прекрасно знала эту его лисью ухмылку; Сальери не шутил. Но и Вика была настроена вполне серьезно.

– Нет!

– Что значит – нет? – опешил он.

– Нет – и все! Знаю я тебя и твою коллекцию бабца! Аманда не такая, и я не позволю тебе за ней увиваться, просто чтобы бросить!

– Нормально ты в нападение перешла! То есть вариант, что она мне действительно очень понравилась, вообще не рассматривается?!

– Рассматривается! Я знаю, что у тебя с «очень понравилась» любая охота на женщин начинается!

– Почему сразу охота? Мне тоже хочется нормальных отношений!

– А их разве так начинают?!

– А как?!

Вика не в первый раз отмечала, что для выяснения отношений итальянский язык все-таки очень подходит. На нем их бурная дискуссия звучала почти музыкально, и строители, хоть ничего и не понимали, а все-таки ошивались поблизости, слушали, улыбались.

Проблема заключалась в том, что они уже такое проходили за время официальной семейной жизни. И она, и Сальери отличались упрямством; если ни у одной из сторон не было объективных аргументов, спор мог продолжаться вечно.

Но не в этом случае. Их эмоциональная дискуссия была прервана появлением посторонних: к воротам приближалась незнакомая машина.

– Да что же это такое, – буркнула себе под нос Вика. – Просто день открытых дверей какой-то!

Автомобиль остановился в нескольких метрах от них. На служебную машину он похож не был – обычная легковушка без надписей на боках, грязная от сельских дорог. Открылась дверца у пассажирского кресла, и из салона выглянула молоденькая девушка.

– Здравствуйте! – бодро отрапортовала она. – Мы набираем инициативную группу по поиску пропавшей шестнадцатилетней девочки! Не желаете ли присоединиться?

Прежде, чем Вика успела хотя бы полностью воспринять информацию, Сальери уже отвечал на чистейшем русском:

– Конечно, всегда готовы помочь!