Гарем покойников Куликова Галина

3

Киллер, вместо которого Рита вскрыла конверт с заказом на убийство, носил фамилию Шурмин. По крайней мере, именно под этой фамилией он зарегистрировался в пятьсот двадцать пятом номере гостиницы «Россия», который был заказан для него заранее людьми Серафима Леонидовича Сметанникова. Серафим Леонидович и был тем самым заказчиком, который приготовил для киллера конверт с фотографиями и оплатил билет от Новосибирска до Москвы. Его человек, носивший простенькую, но гордую кличку Ястребок, летел одним рейсом с Шурминым. Ястребок выполнил поручение, передал конверт и прямо из аэропорта позвонил Серафиму Леонидовичу с сенсационным сообщением: киллер оказался молодой девицей с красивыми ногами и глуповатым лицом.

В пути Ястребок пару раз оглядывался, высовывая голову в проход, и заметил, что девица время от времени о чем-то перешептывается с маленьким смешным человечком, сидевшим поблизости. Поскольку заподозрить этих двоих во внезапном интересе друг к другу и скоропалительном знакомстве было невозможно, Ястребок пришел к выводу, что они сообщники. Возможно, киллеров на самом деле два – они работают парой. Или, что еще вероятнее, настоящий киллер – тот маленький смешной мужчина, у которого нос картошкой и выражение глаз, как у только что прозревшего котенка. Просто он был слишком осторожен для того, чтобы садиться на место, заранее для него предназначенное, и посадил вместо себя напарницу. Что ж, никому не доверять – ценное качество для убийцы.

Чтобы не светиться, Ястребок передал в аэропорту эстафету своему, так сказать, коллеге – Юре Синявскому по кличке Синяк. Синяк был типом недалеким, но весьма проворным. На своих кривеньких ножках он лихо бегал по городу, выполняя разнообразные поручения шефа. Приказ следить за наемным убийцей Серафим Леонидович даже и в Москве отменять не собирался. У киллера были отличные рекомендации, работал он с предоплатой. И Серафим Леонидович не рискнул выпускать из виду человека, к которому перекочевала изрядная сумма из его кармана. Денег на стоящее дело было не жалко. Главное, чтобы они не пропали зря.

Девица, получившая в самолете конверт, конечно, слегка сбила Серафима Леонидовича с толку. Поразмыслив, он пришел к тому же выводу, что и Ястребок: настоящий киллер – маленький мужчина, сидевший через проход от нее. Следить решено было и за ним, и за девицей тоже. На всякий случай. Мало ли какие у этой парочки спрятаны тузы в рукаве? Вдруг они возьмут и объявят «вист» самому Серафиму Леонидовичу? Что тогда?

Таким вот образом Ястребок был приставлен к Рите, а Синяк приклеился к Жеряпко. О том, что Жеряпко его заметил, кривоногий следопыт никому не рассказал. Зачем портить себе репутацию? После некоторых раздумий Синяк решил замаскироваться. Негоже злить самого опасного киллера Севера. А ну как он примет Синяка за врага и походя пришьет его прямо в центре столицы? В целях маскировки он надел солнечные очки, каскетку с кокетливой надписью «Олимпийский чемпион» и мятый белый пиджак с незнакомого плеча, который валялся на заднем сиденье «Жигулей», на которых ездили все, кому не лень. Из свиты Сметанникова, разумеется.

Настоящий киллер тем временем безо всякого присмотра разъезжал по столице на «Тойоте», которую обеспечил по своим каналам заранее. Машина ждала его в аэропорту – элегантная, неброская и надежная. Зарегистрировавшись в гостинице и оставив в номере вещи, Шурмин, поддавшись порыву, вновь поехал к особнячку с вывеской «Техноконсульт», до которого проследил девчонку из самолета. Мысль о ней не давала ему покоя. Интуиция подсказывала, что эта белобрысая дуреха – явление случайное и что она уже напрочь забыла о конверте, который так неосмотрительно вскрыла в самолете вместо него. И все же сакраментальное «А вдруг?» заставило его снова усесться за руль. «Пришью девку, и дело с концом», – принял он наконец решение и тут же пришел в хорошее расположение духа. Ибо сомнения всегда рождали в нем чувство подавленности.

Москву Шурмин знал неплохо по своим прошлым «рабочим» визитам, фирму «Техноконсульт» отыскал быстро, и – о чудо! – сразу же увидел искомую девицу, выходящую из здания под ручку с дамочкой, которая встречала ее в аэропорту. «Значит, такова ее судьба, – подумал Шурмин, который читал все подряд гороскопы, верил в народные приметы и увлекался нумерологией. – Она сама идет прямо мне в руки».

Судьба, однако, послала Рите в тот день ангела-хранителя в образе Жеряпко Федора Ильича, который, как простой российский гражданин, открыл для Риты счет не где-нибудь, а в Сбербанке. Там ему, как водится, выдали сберкнижку, и теперь он спешил передать ее по назначению. Кумарикин сказал, что Рита и Алла поедут в парикмахерский салон «Саманта», что неподалеку от Триумфальной площади. Туда Жеряпко и направил свои слегка косолапые стопы, схоронив сберкнижку в нагрудном кармане рубашки, который для верности застегнул на пуговку.

В тот момент, когда Жеряпко приблизился к салону, следовавший за ним Синяк встретился с Ястребком, который, соответственно, не выпускал из поля зрения Риту. Приятели зашли под арку дома, располагавшегося напротив «Саманты», и остановились в тенечке.

– Ну че, у тебя нормально? – спросил Синяк.

– Да не знаю, – пожал плечами Ястребок. – Тип тут какой-то нарисовался. Гляди, вон он: так и шакалит вокруг. Видишь, теперь пошел в окна заглядывать. Кажется, тоже следит за моим бабцом. Я его засек еще на светофоре неподалеку от Белорусского. А это, гляди, его тачка.

Синяк издали осмотрел «Тойоту» и сплюнул. Ничего дельного ему в голову не приходило. Тогда он предложил:

– Давай подождем и посмотрим.

И они стали смотреть. Шурмин, а это, естественно, он заглядывал в окна салона, пытался понять, где в настоящее время находится Рита и как лучше всего с ней разделаться. Окна оказались плотно закрыты, потому что в салоне работали кондиционеры, однако тонкие занавески не были задернуты, и Шурмин отлично видел, что происходит внутри. Фасад здания, в котором находился салон, выходил на узенькую улицу, где машин и пешеходов было немного. Сам же Шурмин выбрал удобное место для своих маневров – подошел к зданию с правого бока, где раскинулся небольшой дворик, заваленный строительным мусором.

Увидев, что мастер накручивает волосы Риты на бигуди, умный Шурмин сообразил, что вскоре ее посадят под колпак сушиться. Сушилка была отделена от остального зала перегородкой, и там пока никого не было. «Как только девка появится в закутке и опустит на голову эту металлическую дуру, я войду, выстрелю в нее и быстро смоюсь», – подумал киллер. Пистолет у него был с глушителем, а кроме того, по его воспоминаниям, сушилки в женских парикмахерских воют, как старые бормашины.

– Смотри, смотри, – оживился тем временем Синяк, с интересом наблюдавший за происходящим, и ткнул Ястребка локтем в бок. – Сейчас будет что-то интересное.

И действительно, его ожидания оправдались. Федор Жеряпко, прискакавший к салону, до сих пор топтался у входа, размышляя: стоит ли входить внутрь или лучше подождать снаружи? Ждать не хотелось, лезть же в зал, полный женщин, ему казалось ужасно неудобным. Чтобы не выглядеть смешным, стоя столбом возле входа в парикмахерскую, Федор принялся ходить по тротуару туда-сюда, с делано равнодушным видом поглядывая по сторонам. Наконец он отошел достаточно далеко, чтобы увидеть Шурмина, затаившегося во дворике. Реакция его была потрясающей: он замер, не донеся одной ноги до тротуара, потом мягкими опереточными шажками попятился назад, держа руки по-собачьи перед грудью.

– Зуб даю, малыш сейчас пришьет этого роскошного парня, – сказал Синяк, прячась поглубже в тень. – Хотя не похоже, чтобы у него при себе была пушка.

В голове Федора тем временем со скоростью ураганного ветра проносились испуганные мысли. «Это тот самый тип из самолета, который сидел рядом с Ритой и к которому она лезла с упрямством чистокровной ослицы! – мгновенно сообразил он. – С какой стати он крутится возле салона? Ясное дело – поджидает дочку шефа. Видно, все-таки запала она ему в душу, раз он здесь! Но как он ее нашел? А, черт с ним, главное не это. Рита выйдет вместе с женой Стрелецкого, тип подойдет, заведет, надо думать, разговор, Алла спросит, кто это. Рита расскажет. Тут выяснится, что в самолете я не сидел рядом с ней. Можно сказать, оставил без присмотра. Если эта информация случайно дойдет до Глеба Николаевича, мне несдобровать». Жеряпко со всей ясностью провинившегося подчиненного понял, что красавца из самолета надо остановить во что бы то ни стало. Да, но как? Если схватиться с ним врукопашную, вряд ли будет толк. Федор не мог похвалиться ни силой, ни комплекцией. Да и чисто психологически не был готов к драке. Тем не менее положение складывалось отчаянное.

Внезапно в голове Жеряпко родился план, в точности соответствующий его, так сказать, менталитету. Надо подкрасться сзади, ударить красавчика по голове чем-нибудь тяжелым и убежать. С проворством кота, замыслившего темное дело, он прокрался вдоль стены и, приникнув к ней всем телом, заглянул за угол. Красавчик удобно стоял к нему спиной, копаясь в кармане брюк.

Шурмину надо было дождаться, когда Рита отправится сушить волосы, и он решил пока перекурить. Он не боялся, что кто-нибудь увидит его из окон прилегающих домов: никакой связи между ним и девчонкой, которую он собирается замочить, обнаружить невозможно. А словесный портрет подозрительного мужчины? Что ж, на здоровье, пусть составляют.

Находчивый Жеряпко тем временем поднял с земли короткую широкую доску, которая обещала оставить голову красавчика целой, и еще издали широко размахнулся, отведя ее за спину. В это время из глубины двора появился рабочий в заляпанной краской спецовке. Увидев сцену готовящегося нападения, он замедлил шаг и вытаращил глаза. Шурмин заметил его реакцию и, сообразив, что позади него что-то происходит, начал было поворачиваться. Жеряпко рабочего, конечно, тоже узрел, но инерция была слишком сильной. Он громко гакнул и, подпрыгнув в воздухе, чтобы достать до цели, изо всех сил шарахнул киллера по голове доской. Тот некоторое время еще стоял неподвижно, потом, словно лишившись разом всех костей, мягко свалился на землю.

Рабочий икнул и попятился.

– Мойщик окон, – светским тоном объяснил ему Жеряпко, показывая доской на лежавшего без движения Шурмина. – Плохо мыл. Я решил не жаловаться в ту фирму, где он работает, и разобрался самостоятельно. Может, еще сниму процентов двадцать с общей суммы.

Бросив доску и отряхнув ладони, Федор развернулся и вальяжной походкой пошел прочь. Рабочий тоже развернулся, только в другую сторону, и торопливо побежал туда, откуда пришел.

– Ты хочешь сказать, что это – самый свирепый киллер за Уралом? – с сомнением спросил Ястребок своего приятеля. – Он ударил его доской!

– Находчивость! – Синяк воздел кверху указательный палец. – Пользуется всеми подручными средствами.

– Значит, мы были правы, – задумчиво сказал Ястребок. – Этот коротышка и девчонка работают вдвоем. Он ее в обиду не дает.

– А что это за фирма такая, «Техноконсульт»? – поинтересовался Синяк. – Они ведь там тусуются.

– Это шеф будет выяснять, – пожал плечами Ястребок. – Вроде как закупают за бугром оборудование для магазинов и ресторанов. А там – кто его знает?

Рита вышла из парикмахерской другим человеком. Стрижка «каре» и сильно укороченная челка делали ее моложе и, главное, элегантнее. Волосы ее приобрели цвет темного меда и на концах были завиты аккуратными волнами. Алла чуть отстала и с удовлетворением смотрела на нее. «Не пройдет и дня, – думала она, – как Глеб получит свою конфетку. Вот только интересно, кому он намерен предложить ее в качестве десерта?» Она ни секунды не сомневалась в том, что ее муженек, вплотную занявшись дочерью, преследует меркантильные цели. Глеб не стал бы тратить ни одного дня своей жизни на ерунду. Если он так заинтересован в Рите, значит, надеется извлечь из этого выгоду. Бедняжка вряд ли подозревает об этом.

Бедняжка тем временем заметила на противоположной стороне улицы неказистого мужичонку в ужасном пиджаке и каскетке, который, стоя в подворотне, разговаривал по мобильному телефону. «Неужели мобильники так подешевели, – с недоумением подумала Рита, – что даже всякая рвань подзаборная в состоянии позволить себе подобную игрушку?»

– Теперь в ресторан обедать, а потом спать. Ты ведь не железная. Такой перелет! – сказала Алла и тут увидела Жеряпко. Он стоял возле ее автомобиля и делал рукой какие-то знаки. – Что случилось, Федор Ильич? – спросила она с беспокойством, подходя ближе. – Вас прислал мой муж?

– Да, он просил передать вот это! – Федор достал из кармашка сберкнижку и сунул Алле в руки.

– Зачем это?

– Для Риты. Деньги, – растерялся тот.

– Я думала, он даст нам пластиковую карту, – пожала плечами Алла. – Кроме того, у меня и своя карта есть. Все это так странно. Вы ничего не перепутали?

– Нет, – сказал Жеряпко, – ничего. А не могли бы мы поскорее уехать?

– Вы хотите с нами? В ресторан?

– Если не возражаете, я только до метро.

– Пожалуйста, пожалуйста.

Когда Федор выскочил возле «Маяковской», Рита заметила:

– Он такой странный! Как будто его кто-то стукнул по голове и он никак не может прийти в себя.

– Говорят, у него какая-то личная драма. Вроде он ухаживал за женщиной, а она оказалась замужем. Ну, или что-то в этом роде.

– И он считает это драмой? – не поверила Рита. – Да… Ну и характер, не приведи господи. – Она сладко зевнула, прикрыв рот ладошкой, и, поморгав, сообщила: – Кажется, до ресторана я не дотяну.

4

Глеб тем временем вызвал в кабинет своего личного охранника Артема Крошкина – постриженного под консервативный полубокс широкоплечего парня, который открывал рот настолько редко, насколько это было возможно. Жить и не разговаривать – таково было, судя по всему, его кредо. Глеб злорадно представил, в какую ярость придет Софья Елизарова, когда поймет, какое золото к ней приставлено.

– Значит, слушай и вникай, – сказал Глеб, посадив Артема в вертящееся кресло. Он принялся ходить по кабинету, а Артем поворачивался вслед за ним, как подсолнух за светилом. – Помнишь Софью Елизарову из архива? Ну, еще бы тебе не помнить! – пробормотал он, сообразив, что именно Артем сидел за рулем, когда он ездил к Софье на свидания. – Ей угрожают. Ты должен ее защищать. Следи, чтобы с ней ничего не случилось. Если она будет давать тебе дурацкие поручения – выполняй. Короче, не зли ее. И еще. Она собиралась идти в милицию… – Глеб остро взглянул на Артема и, капризно сморщив нос, протянул: – Мне бы этого не хотелось… Но если она упрется, силой не останавливай. Будешь находиться при ней сегодня, завтра и послезавтра. А дальше посмотрим.

Артем поднялся на ноги, не задав ни единого вопроса. Глеб вручил ему конверт с деньгами и предупредил:

– Софья будет пытаться вытрясти все, что у тебя есть. Причем сразу. Не поддавайся. Впрочем, если не хватит, не переживай, я добавлю.

Артем заглянул в конверт и моргнул. Впервые в нем шевельнулось опасение: а сможет ли он выполнить возложенную на него миссию так, чтобы шеф остался доволен? Дамочки типа Софьи представляли для него загадку. Все его подружки были простыми и нетребовательными женщинами среднего класса, только с ними он и мог найти общий язык. Заметив, как изменилось лицо Артема, Глеб поторопился добавить:

– Главная твоя задача – сохранить ей жизнь. Все остальное – по обстоятельствам. – Артем вздохнул немного свободнее. – Как свидетельствует мой личный опыт, лучше с ней во всем соглашаться. Будет меньше головной боли.

Сплавив Артема в архив, Глеб облегченно вздохнул и засобирался домой. Интересно, Алла сразу примется за Риту или даст ей сегодня отоспаться с дороги? Его дочь оказалась гораздо эффектнее, чем он воображал. «Мой план должен удаться», – подумал он и непроизвольно потер руки. План его был прост и при этом имел вековые традиции. Умный папа собирался выгодно выдать свою дочь замуж. В наличии имелись два кандидата в мужья.

Первый – и это была главная ставка Стрелецкого! – носил фамилию Титов и считался его основным конкурентом. В последнее время Глеб всерьез опасался, что этот дерзкий хищник положил глаз на его фирму, у которой были и связи, и даже традиции. Молодой и злой, двадцатипятилетний Титов имел внешность херувима, лишенного кем-то чувственности и сострадания к ближнему. Высокий стройный блондин с бледно-голубыми глазами и вьющимися, нежными, как у младенца, локонами, Титов в последние полгода яростно нарезал круги вокруг Стрелецкого, не упуская ни единой возможности подложить коллеге свинью. При этом Титов был любителем девушек «от сохи» – здоровых, симпатичных, смешливых и простодушных. Одновременно ценил он в них и определенную тонкость вкуса. Достичь в этом деле равновесия, понятное дело, было непросто. Тонкостью вкуса девушки «от сохи» никогда не блистали, и Титов, устав от их несовершенства, впал в некоторую меланхолию.

Глеб искренне надеялся, что с помощью своих денег и талантов жены ему удастся по-быстрому сляпать из Риты нечто приближенное к идеалу Титова и вынудить его жениться. Не станет же он после этого топить собственного тестя! Если бы финт с Титовым не получится, что вполне возможно, то на примете у Глеба был и второй кандидат в мужья. Беспроигрышный вариант шестидесяти двух годков от роду. Объединившись с ним, можно было бы заткнуть пасть не одному Титову, а двум или даже трем. В том, что Рита согласится делать все, что он ей велит, Глеб почему-то ни разу не усомнился. Провинциальная девица, работавшая в Доме культуры с совдеповским названием «Новатор», получавшая крошечную зарплату и не имевшая никаких жизненных перспектив, она просто обязана была сдаться на милость Глеба. Он станет ее Пигмалионом. Сделает из нее прекрасную незнакомку… После чего продаст подороже.

В хорошем настроении Глеб отправился домой. За руль сел сам, заранее смирившись с отсутствием Артема, на дороге вел себя как корректный водитель и, очень довольный собой, открыл дверь своим ключом. Аллы и Риты до сих пор не было. «Вот ведь здоровье у девки! – с завистью подумал он о дочери. – Где мои молодые годы?» Он с грустной улыбкой вспомнил роман, который крутил с матерью Риты – красиво, по-московски, широко. Да, были времена… Сколько воды с тех пор утекло? Поменял бы он себя, сегодняшнего, на юного голодранца с лошадиным здоровьем и неуемной жаждой новых впечатлений? Эх, да конечно бы променял!

Он открыл ящик, чтобы бросить туда ключи, и наткнулся на гору счетов и разных других «важных» бумажек, которые складывались сюда месяцами. Алла никогда не снизойдет до того, чтобы разобрать их. Может, заняться, пока ее нет? Чувствуя себя человеком дела, ответственным и со всех сторон положительным, Глеб потащил бумаги на кухню и, добыв из холодильника пакет кефира, вскрыл его зубами, выплюнул кончик куда-то за спину (кто-нибудь уберет!) и принялся за дело. Просматривая бумажки, он, время от времени закидывая голову вверх, вливал в рот порцию холодного жирного кефира и с удовольствием ее заглатывал. Внезапно его внимание привлек документ, с виду совершенно безобидный. Это был счет, выписанный фирмой «Добрый помощник», которая занималась уборкой помещений. В графе «Подпись заказчика» стояла закорючка, выведенная рукой его жены.

Глеба поразил адрес, который был указан в счете. Название этой улицы и номер этого дома он не забудет, наверное, до конца жизни. Именно с крыши этого злосчастного строения свалилась та гигантская сосулька, которая убила Марину Пахомову. А он так уверенно говорил следователю, что никогда в жизни не слышал этого адреса! Впрочем, он ведь не врал – действительно не слышал. До сих пор.

С нервозной торопливостью Глеб принялся изучать счет от первой буквы до последней. Квартира двенадцать. Если учитывать, что дом трехэтажный, это как раз последняя лестничная площадка, где есть, черт побери, выход на чердак! Правда, следователи не нашли там никаких следов, но это еще ни о чем не говорит. Глеб слышал, что на крыше не было снега – один лед, а на нем – вода по колено. Какие уж тут следы? Весеннее таяние снега – вещь коварная, Глеб никогда в этом не сомневался. Однако в том, что его бывшая любовница была убита, он тоже не сомневался.

Кажется, сейчас он держал в руке что-то вроде улики. Такой статус придавала этому счету дата, проставленная в самом низу страницы. Двенадцатое марта, день рождения Марины Пахомовой. Выходит, в этот день его жена торчала в квартире номер двенадцать, ожидая уборщиков. Зачем-то ей потребовалось привести в порядок неизвестно чье жилище. Нет, в этом надо разобраться как следует. Глеб сунул кефир обратно в холодильник, потому что у него совершенно пропал аппетит. Счет от фирмы «Добрый помощник» он аккуратно сложил и спрятал в свой бумажник.

Когда жена и дочь возвратились домой, он ни словом, ни жестом не выдал своего беспокойства и вел себя как ни в чем не бывало. Только ночью, когда супруги ложились в постель, Глеб не смог пересилить себя и сделал вид, что быстро уснул. Алла улыбнулась, глядя на старательно притворяющегося мужа, и вполголоса сказала:

– Можешь не усердствовать. В следующий раз, когда у тебя будут критические дни, достаточно просто сказать об этом, – и погасила свет.

5

В то время как Глеб ехал домой в своем комфортабельном автомобиле, его телохранитель Артем Крошкин проходил строевую подготовку в архиве.

– Учти, тебе придется не спать ночью, – предупредила его Софья, встряхивая головой в темно-красных кудряшках.

Артем кивнул.

– У меня есть машина, если ты не в курсе. Поведу ее сама, а ты будешь сидеть рядом и глядеть по сторонам. Охранять меня, усек?

Артем снова кивнул. Софья вспомнила, что в былые времена, когда они с Глебом ездили куда-нибудь «оторваться» и этот парень сидел за рулем, он тоже не произносил ни звука.

– Ты не можешь говорить? – высказала она вслух свою догадку.

Артем кивнул.

– Ну надо же! Такой симпатяга и немой! – Артем хотел было возразить, но тут Софья рассмеялась и добавила: – Мой немой телохранитель! Прямо название голливудской картины. Обожаю!

Сначала они поехали в супермаркет покупать продукты. К продуктам по ходу дела присоединилась тысяча мелочей, которая могла бы затмить ассортимент иного хозяйственного магазина. В душе Артем просто не верил, что всего того, что купила эта женщина, у нее в доме нет. Бокалы для вина, солонка, пластиковая немецкая скатерть, столовые приборы, салатники, конфетницы и еще невесть какая дребедень. Софья ловко обогнула Артема возле кассы и скрылась в близлежащем бутике. Он расплатился за все деньгами из конверта шефа и, усмехнувшись, принялся паковать покупки в пакеты.

После супермаркета был маленький магазинчик одежды, потом такой же маленький магазинчик обуви, потом книжный магазин, где Софья купила кулинарную книгу, два дамских журнала и перекидной календарь. Потом она потащила его в аптеку за китайской грелкой в чехле, потом в кондитерскую за булочками, потом ей приспичило выпить кофе в дорогом ресторане… Короче, когда они подъехали к ее дому, Артем не чувствовал ни рук, ни ног. Даже если бы Софья не считала его немым, у него все равно сейчас не было бы сил на разговоры.

– Может быть, отнесем сумки и съездим к следователю? – задумчиво сказала Софья, барабаня пальцами по капоту своего автомобиля.

Артем от ее слов едва не свалился замертво. «Если ты будешь скакать по городу, как блоха по собачьему брюху, – подумал он, – то тебя пристукнут даже в том случае, если охрану возьмет на себя отряд героев-смертников».

– Ладно, оставим милицию на завтра, – махнула рукой Софья. – У меня отчего-то ноги побаливают.

«Отчего-то!» – мысленно возопил Артем. Увешанный с ног до головы сумками, он попустительски отнесся к проверке подъезда, лифта и, войдя в квартиру, очень быстро разулся, зашел в комнату и упал на диван.

– Слушай, Темчик, а что, если нам сегодня устроить вечеринку? – спросила Софья. – Девочки, мальчики, хорошая водочка, огурчики пряного посола, музычка, танцульки, а?

Артем отчаянно покачал головой. Вот только гостей и танцулек ему не хватало!

– Ладно, – охотно согласилась Софья. – Проведем вечер наедине.

Артем едва снова не замотал головой, но вовремя спохватился. Когда за окнами стемнело, Софья накрыла стол, зажгла свечи и принялась в немереных количествах пить водку. Напившись допьяна, она стала делиться с Артемом всем, что в душе наболело. Наболело у нее прилично.

– Хорошо, что ты не можешь говорить, – похлопала Софья по руке своего собутыльника и покачнулась на стуле. – Не выболтаешь никому… Надеюсь, ты не ведешь дневник? Это было бы так романтично. Дневник немого телохранителя. Прямо название голливудской картины! Как ты думаешь, я хорошо смотрелась бы на экране? Не надо, не отвечай, я знаю, что хорошо. Камера прибавляет сколько-то там килограммов, так что у меня фигурка была бы… О-о! Куда там Глебовой жене! По сравнению со мной она просто жирная корова. Знаешь, – перейдя на заговорщический тон, поведала субтильная Софья, – у этой старой интриганки есть молодой любовник. Да-да! Я знаю! И за то, что я это знаю, она хочет меня убить. Чес-с-с слово! Правда, я не имею понятия, кто он такой… Если бы имела, давно бы получила от Глеба денежки. На новую дачку, например. Старая-то у меня… того… развалилась, падла. Тебя не задевает, что я иногда ругаюсь? Вижу, что ты парень бывалый, все понимаешь правильно. Так вот, про денежки. Глеб меня, правда, и так не оставляет своей милостью. Да-да! Знаешь, он, конечно, сволочь, потому что меня бросил, но по большому счету – широкой души человек. Платит мне две зарплаты, – пьяно хихикнула она и, видя, что Артем явно заинтересовался, пояснила: – Одну – официально, через бухгалтерию, а вторую – нелегально, самолично в конвертике приносит.

Артем откинулся на спинку деревянного стула и скрестил руки на груди. Задумчивость, появившуюся на его лице, Софья расценила правильно.

– Ты про девочек вспомнил? Молодец! Мыслишь, как настоящий ди-тик-тив. Они тоже получали конверты от Стрелецкого. И Мариша Пахомова, и Ксюша Бажанова. И вот… – Софья налила себе еще одну рюмочку, – либо ему это надоело, либо это надоело его жене… – Глаза Софьи внезапно сошлись в одной точке, она села прямо и, икнув, задумчиво произнесла: – Слушай, а это не ты, случайно, девочек порешил, солдат?

Артем постучал себя пальцем по лбу, показывая, что думает о ее умственных способностях.

– Нет? Ну, извини, извини. Просто я вдруг поняла: Глебу ты человек близкий, все-то про его грешки знаешь, доверяет он тебе, ясный пень. Может, ты и грязную работу для него делаешь? И только притворяешься, что охраняешь меня, а на самом деле собираешься пристукнуть? Как водится, в день рождения? Послезавтра?

«Дельная мысль, – подумал Артем. – Пристукнуть ее, не дожидаясь послезавтра, и дело с концом». Когда мертвецки пьяная Софья доползла по стенке до тахты и кульком свалилась на нее, он возблагодарил господа и отправился на балкон обозревать окрестности.

6

Утром следующего дня, поцеловав по очереди мужа и отца в одном лице в свежевыбритые щеки, Алла с Ритой уехали опустошать магазины. Глеб, который плохо спал, тут же полез в свой бумажник и снова принялся просматривать злополучный счет от фирмы «Добрый помощник». Под картинкой, изображавшей молодца на коне и со шваброй в руке («Чья-то больная фантазия!» – подумал Глеб), был указан телефон фирмы. Поколебавшись некоторое время, он все-таки снял трубку и позвонил. В сущности, все, что ему было нужно, – это адрес фирмы и указания, как к ней проехать.

Вести себя со служащими Глеб умел. Через пять минут после того, как он вошел в офис «Доброго помощника», перед ним уже стояли навытяжку двое парней, которые выполняли заказ, сделанный его женой в тот самый день двенадцатого марта, когда погибла Марина Пахомова. Парни были молодые, с хорошей памятью и умными глазами. Несмотря на прошедшие с тех пор три с лишним месяца, заказ они отлично помнили.

– Женщина была уж очень красивая, – смутившись, признался тот, что помоложе.

– Моя жена, – не удержался и похвастал Глеб. – Кстати, что она вам сказала, когда вы вошли? Дословно, если можно.

– Ну… Она сказала, что это квартира ее тетки, что тетка – особа старая и вредная, ко всему придирается, так что мы должны быть аккуратными.

«Тетка! – мысленно стукнул себя по лбу Глеб. – Ну конечно! Тетка Пелагея. Как я мог забыть? Просто я не знал ее адреса, вот и все!» Тетка Пелагея была рождена еще в начале века, где-то в году девятом или десятом, и чем больше лет ей исполнялось, тем большего она хотела от жизни. Широко пользуясь добротой племянницы, она разбаловалась до такой степени, что, несмотря на хорошую спортивную форму, не желала сама уже и пальцем шевельнуть. Тетка Пелагея поручала Алле убираться в ее берлоге, забитой антикварным барахлом по самую люстру.

«Значит, не любовник, – Глеб сделал глубокий вдох. – А я-то думал…»

– Моя жена никуда не отлучалась, пока вы наводили в квартире блеск? – стараясь казаться не слишком заинтересованным, спросил Глеб.

– Вроде нет, – пожал плечами один из ребят. – Хотя… Мы ведь всю квартиру мыли, и духовку от жира очищали, и ковры пылесосили. Могли не слышать.

Покинув офис фирмы «Добрый помощник», Глеб отправился в «Техноконсульт». В расстроенных чувствах он возник перед секретаршей, которая поздоровалась с ним, не отрывая взгляда от своих ногтей. Рядом с ней на столе стояла баночка с лаком и растворитель.

– Может быть, вы хотя бы сделаете вид, что относитесь ко мне с уважением? – раздраженно сказал Глеб, притормозив у стола.

– А чего такого? – спросила секретарша, упорно не поднимая глаз.

Глеб фыркнул и отвернулся. Войдя в приемную, он не закрыл за собой дверь и теперь заметил, что эту сцену видел не кто-нибудь, а новый консультант фирмы, знаток трех языков Олег Бубнов – тот самый смазливый брюнет, которого так восхвалял на днях безголовый Кумарикин. Надувшись, Глеб скрылся в своем кабинете, демонстративно хлопнув дверью. Потом снова высунул голову в приемную и сказал:

– Ко мне никого не пускать, я занят.

Дождавшись от секретарши недовольного «хорошо», он подошел к стене позади стола, проворно открыл сейф и принялся перебирать бумаги. Наконец нашел то, что искал, и извлек на свет божий вчерашний конверт с пометкой «Личное», который перекочевал в новую папку. Она, кстати сказать, была черного цвета – вполне приемлемая окраска для досье. Туда же положил Глеб и злополучный счет, выписанный фирмой «Добрый помощник». Папку запер в сейф и, усевшись в кресло, понял, что теперь будет думать об этом деле постоянно.

И хотя он пять минут назад предупредил секретаршу, что занят, она уже через десять минут доложила ему о приходе Ферапонтовой, которая нацелилась решить с шефом неотложное дело. Глеб не удержался и сделал Наташе выговор в присутствии бухгалтерши. Она выскочила в приемную со слезами на глазах.

– Такая дурная девица! – Глеб попытался оправдать свою резкость. – Ужасно рассеянная.

– Ничего удивительного, – понизив голос, сообщила Ферапонтова, которая до такой степени обожала склоки и недоразумения, что была не против посплетничать даже с шефом. – У Наташи большое горе. Всего месяц, как погиб ее жених. Разбился на машине, представляете? Она горюет по нему и поэтому не может сосредоточиться на работе.

– Работа, наоборот, должна ее отвлекать, – пробормотал Глеб, понимая, что в глазах Ферапонтовой выглядит бесчувственным.

Впрочем, наплевать. Ему сейчас не до Наташи и ее переживаний. Что бы Глеб ни делал, мыслями постоянно возвращался к злополучному счету из «Доброго помощника». Само существование этого счета рождало вопрос за вопросом. Каким образом Марина Пахомова в день своего рождения оказалась возле дома тетки Пелагеи? Может быть, Алла заманила ее туда? Назначила час, а сама выбралась на крышу и устроила лавину? По спине Глеба пробегал холодок. Зачем она это сделала? Из ревности? Не похоже. Если только из принципа. Женщины все, как одна, – собственницы, и с этим надо считаться.

Алла тем временем усердно трудилась над Ритиным гардеробом. Она была далека от того, чтобы пытаться привить ей хороший вкус, и выбирала вещи сама, не советуясь с моделью. Рита, надо отдать ей должное, не протестовала. Только один раз она заупрямилась: ей понравилась короткая красная юбка, без которой она ни за что не желала уходить из магазина. Юбку купили. Поняв, что именно она станет любимой вещью падчерицы, Алла подобрала к юбке пару блузок, жилет и свитер.

Они вернулись домой только к обеду, попробовали все, что приготовила накануне экономка, забраковав блины с творогом и отдав должное куриному филе в сухарях и фасолевому пюре.

– Отец ничего не рассказывал тебе о своих делах? – поинтересовалась Алла за чашкой кофе.

– Да я ведь вижусь с ним только в вашем присутствии! – удивилась Рита.

– Ах, да-да. Я как-то не сообразила. Ну, я ведь тебе говорила: у него неприятности.

– По нему не очень заметно, – сообщила Рита, засовывая в рот пирожное.

Алла сморщилась, но от замечания предпочла воздержаться. Эта девчонка способна понравиться девяноста процентам мужчин. А потому они простят ей не только бескультурье, но и все остальные недостатки.

– Кстати, что ты собираешься делать в Москве? Ты еще не думала? – спросила Алла, которой и в самом деле были интересны мечты девушки из провинции, попавшей в столицу на правах Золушки.

– Не знаю, – пожала плечами Рита. – Пока осмотрюсь. Может, папа для меня что-нибудь придумает. А если нет, то найду себе какого-нибудь богатого дурака и выйду за него замуж.

– Не надо дурака, – возразила Алла. – Богатый дурак в десять раз хуже нищего. У него есть средства на то, чтобы воплощать свою дурость в жизнь. Пусть лучше будет богатый и умный.

– Богатые и умные злые, – проявила проницательность Рита.

– Ну, бывают ведь исключения. Вот твой отец, например. Его никак не назовешь злым.

– Ну, возможно, он выборочно злой. К некоторым людям.

– У тебя изворотливый ум, – усмехнулась Алла.

– Не изворотливый, а подвижный. Я привыкла к самостоятельности.

– Может быть, тебе стоит замахнуться на что-нибудь грандиозное? – задумчиво произнесла Алла, наблюдая за тем, с каким удовольствием Рита облизывает пальцы после сладкого.

– Высоко взлетает не тот, кто высоко метит, а тот, кто сильно отталкивается, – ответила Рита. – Так что я не стану ни на что замахиваться. Подожду, пока отец подготовит для меня стартовую площадку.

– Да ты умная девочка! – вслух восхитилась Алла. – И это я собиралась помочь тебе адаптироваться к новой обстановке! Да ты же меня саму за пояс заткнешь!

– Нет, тут вы не правы. Я могу произвести фурор и немножко посиять на папином небосклоне. Но долго, вот как вам, мне не продержаться. Воспитание не то. Да и образование тоже. Вы-то ведь кто? Актриса!

– Бывшая актриса, – поправила Алла. – Поактерствовать мне, собственно, не довелось. Я променяла подмостки на деньги твоего отца. Ну и немножко на его обаяние.

– Вы мне так толком и не рассказали, что там с этими убийствами на фирме, – сказала Рита и уставилась на Аллу немигающим взглядом. – Папа ведь не поддерживал отношений с бывшими любовницами? Которых убили?

– Вот чего не знаю, того не знаю, – беззлобно ответила Алла. – Его отношения с женщинами – это, девочка моя, эпическое полотно, охватить которое единым взором просто невозможно. Послушай, Рита, чем ты надушилась?

– Вашими духами, – ответила та, недовольная, что Алла перевела разговор на другую тему. – Они стояли под зеркалом в ванной комнате.

– Дорогая, эти духи не подходят к деловому платью, запомни.

– Как это – не подходят? Запаха ведь не видно. И к тому же он очень приятный.

– Да, запаха не видно. Но запах тоже должен сочетаться с фасоном и цветом твоей одежды.

– Нет, ну я, конечно, читала об этом в журналах, – промямлила Рита, – а опыта-то никакого.

– Не беспокойся. – Алла похлопала ее по руке. – Я тебе подскажу, если что. На днях нам предстоит выход в свет, так что будь морально готова. Платьев у тебя теперь достаточно, обаяния – хоть отбавляй, не пропадешь.

В этот момент в коридоре зазвучал зуммер.

– Это кто-то внизу, в подъезде, – подхватилась Алла. – Может быть, твой отец заехал пообедать, а ключи забыл?

Однако это был не Глеб, а его секретарша.

– Алла Вадимовна, – пропела она голоском, в котором сахара было больше, чем в сиропе, – меня прислал Глеб Николаевич!

– А то я не поняла, – буркнула Алла, нажимая на кнопку, отключавшую сигнализацию. И пояснила для Риты: – Не люблю эту Страусиху. Я понимаю, что у нее рост и все такое, но сорок второй размер ноги! Одно это, по-моему, давит на психику.

– А что ей надо? – спросила Рита, тоже выходя в коридор.

– Какие-нибудь бумаги, которые Глеб, как водится, оставил в столе. Или забыл под зеркалом. Или бросил на кухне. В этом случае будет хорошо, если экономка их не выбросила.

Наташа появилась в дверях с таким сияющим лицом, как будто была по меньшей мере лидером фан-клуба жены шефа. Взгляд ее выражал обожание. Правда, Рита сказала бы, что это обожание выглядит достаточно кровожадным. Подвернись случай, подумала она, и фанатка не задумываясь откусит Алле голову. Поздоровавшись, Рита с умным видом удалилась в свою комнату. В комнате были телевизор, видеомагнитофон, магнитола, плеер, беспроводные наушники и масса кассет и дисков. Покопавшись на полке, Рита выбрала американский боевик с Робертом Де Ниро и, включив аппаратуру, улеглась на тахту. Сюжет фильма ее сильно увлек, и впервые отвлеклась она только в том месте, где на главного героя навели оружие с лазерным прицелом. На лбу у него в тот же миг появилось маленькое красное пятнышко.

Моргнув, Рита села и остановила кассету. Потом принялась искать телефонный справочник. Обнаружив таковой на нижней полке секретера, она начала придирчиво изучать данные всех фирм, названия которых начинались на букву Л. Минут пятнадцать ушло у нее на то, чтобы обнаружить «Ларец приключений». «Ларец» оказался турагентством и ничем не выделялся из списка своих собратьев. Рита аккуратно выписала указанные в книге адрес и телефон на листочек бумаги и спрятала его в карман. Подождала, пока хлопнет входная дверь, и вышла в коридор.

– Эта дылдища ушла наконец. – У Аллы был встрепанный вид. – Ненавижу раздражаться, но просто ничего не могу с собой поделать. Стоит, воркует, как будто ей платят за то, чтобы она руки мне лизала. А Глебу все время дерзит.

– Ее заискивание перед вами – тоже своего рода дерзость, – заметила Рита. – Я бы на вашем месте долго не выдержала.

– Все ради Глеба. Он ведь держит ее не просто так – его попросили нужные люди.

– Папа мог бы перевести ее куда-нибудь на другой этаж.

– Так она не хочет! Да это и понятно: там полно женщин, которые способны поставить ее на место.

– Послушайте, а я могу пойти погулять? – внезапно спросила Рита. – Мне ведь хочется на Москву посмотреть.

– Погулять? Одна? – удивилась Алла. – А ты не заблудишься?

– Вы что, шутите? Чтобы я да заблудилась?

– Ну конечно, иди. Я дам тебе свой мобильный. Как устанешь, возьми такси. Или просто позвони мне, я за тобой приеду.

– Договорились, – обрадовалась Рита. – Посоветуйте, что надеть для прогулки, и я, пожалуй, отправлюсь.

Выйдя из дома, она некоторое время шла по тротуару, глазея на товары, выставленные в витринах. Потом несколько раз обернулась – просто так, убедиться, что все в порядке. Ястребок, который с раннего утра занял пост возле дома Стрелецкого, тащился следом за ней в автомобиле. Выглядел он, по правде сказать, слегка помятым, еще бы, ведь он недосыпал! Однако на нынешнюю работу свою не жаловался – девчонка, за которой он следил, была такой складненькой симпатяшкой, что любо-дорого посмотреть! Как выяснилось впоследствии, он зря радовался, потому что Рита его заметила. Если бы Ястребок мог прочесть ее мысли, он непременно оскорбился бы. «Боже мой, это еще что за образина? – подумала Рита. – Неужели Алла отправила за мной телохранителя? В таком случае надо от него срочно избавляться. Еще не хватало, чтобы папаша узнал, куда я поеду».

Заметив впереди кафе и заглянув туда сквозь стекло, Рита прикусила губу. В глазах у нее появилось задумчивое выражение. Отворив дверь, она нырнула внутрь и подошла к стойке заказать кофе. За соседним столиком сидела одинокая девушка с сигаретой, а возле окна – два крепких мужика с пролетарскими лицами. Ставку Рита сделала именно на них. Отхлебнув кофе, она выглянула в окно и делано ахнула. Мужики, которые до той поры тихо беседовали, повернули головы и посмотрела на нее.

– Гляньте, тип привязался! – объяснила Рита свою бурную реакцию. – Все утро преследует меня. Я так боюсь, вдруг это маньяк?

Мужики повернулись к окну и с хмурым любопытством стали разглядывать Ястребка, который вышел из машины и теперь бродил возле кафе, гоняя камушек. Вид у него был – безобиднее некуда.

– Чего, приставал? – добродушно спросил один из мужиков.

– Пока нет. Но мало ли что? Вдруг он ждет, пока я останусь одна или сверну в какой-нибудь переулок? Затащит в машину, и поминай как звали.

– А может, вам кажется? – усомнился его приятель.

– Хотите на спор? – азартно воскликнула Рита. – Я сейчас спрячусь под стол. Как только он поймет, что я исчезла, тут же прибежит сюда.

Не дожидаясь согласия своих новых знакомых, она сползла со стула и уселась на корточки. Все, кто был в кафе, включая и продавца за стойкой, с неподдельным любопытством стали глазеть в окно. Ястребок азартно гонял камушек, не обращая внимания на проявленный к нему массовый интерес. Наконец он поднял глаза и заглянул через стекло в кафе. Не увидев Риты, Ястребок замер, потом принялся озираться по сторонам. На улице Риты тоже не оказалось. Тогда он подошел поближе к окну и привстал на цыпочки. Заметив, что посетители кафе смотрят на него во все глаза, заморгал, потом со всех ног бросился к двери. Через несколько секунд он ворвался внутрь и оторопело оглядел помещение.