Мороз Короленко Владимир

Глава 7. Под крышкой саркофага

Аркус встал на пороге Нью-Дзина. Из-за темноты внутри пришлось поднять затеняющий экран; пыль в воздухе тут же налипла на стекло. Аркус неуверенно ступил вперед. Затем еще раз. Еще. Под ногой затрещало. Он отпрыгнул.

– Обвал? – Аркус очертил глазами два круга, шлем считал условное движение глазных яблок – и темноту вспороли два ярких луча. На красноватом льду на полу оседала разноцветная пыль. – Откуда здесь вода?

– Все в порядке? – крикнули снаружи.

– Все чисто, – отозвался Аркус. – Я понял, от чего они погибли.

– Здесь скользко, осторожно! – прокричали за спиной. Огней становилось все больше, и вскоре в помещении почти не осталось темных уголков.

Парень в оранжевом скафандре хлюпал по замерзающему грязному месиву из песка, водорослей и воды:

– Так вот откуда вода, – он осветил лопнувшие аквариумы. – Кажется, это биологическая лаба!

– Правильно тебе кажется, Лаврентьев, – Кирилл наклонился к одному из упавших шкафов и достал оттуда тяжелую на вид пластеноловую банку. – Слушай, Аркус, я же говорил – они не только сине-зеленые используют! Тридцать два процента красных водорослей. Отсюда и вкус. Лаврентьев, сложи-ка это.

– Д-да, – парень чуть не уронил прилетевшую в него банку и поспешил уложить ее в пустующий заплечный контейнер.

– Водоросли – хорошо, но! – Аркус поднял указательный палец. – Забрать отсюда предписано биобанк стволовых клеток и всю инфу по исследованиями. Эх, если вскрывать все графстолы – куча времени уйдет. Никита, помоги-ка с этим.

Облаченная в металлические мышцы рука телохранителя оторвала приваренную крышку стола.

Аркус посветил на обнаженные электронные внутренности. Среди схем, процессоров и запасных блоков питания притаилась тонкая щель слота:

– А нам повезло! – щелчок по кнопке, и вверх вылетела тонкая пластинка с ладонь размером. – Карта общего хранения. Всего полтора петабайта. Скупердяи! Лаврентьев, в спецотсек ее.

– Какая красавица, – приговаривал парнишка, бережно укладывая пластинку. – Редкость, между прочим. Для общей карты полтора это малова…

Гору тряхнуло. Всех в лаборатории подбросило. При падении Аркус неудачно подвернул ногу. Колено пробило болью, так что устоять не получилось. От мощного толчка штукатурка повалилась кусками, а еле заметные трещины на стенах разошлись паутиной. Через секунду дошел и грохот, как от снеговой грозы. Уши заложило.

Аркус лежал, жмурясь от боли в ноге. Когда стало легче, он разлепил глаза и смахнул рукавом слой налипшей разноцветной пыли с экрана шлема. Пришлось помочь себе руками, чтобы встать.

– Все живы? – прохрипел он, шаркая между столами. Собственный голос показался ему тихим.

– Так точно, – хором выкрикнули имки. Остальные отозвались нестройными "да". Среди них едва слышно протрещал лед.

– А-а-а! – уши резанул женский визг. Кажется, Влада, но видно было только скачущее по потолку пятно фонаря. – Сюда! Помогите…

Кирилл в пару прыжков преодолел ряды графстолов, разделявших его с девушкой:

– Что случилось?– он сделал свет поярче и осмотрел ее скафандр. – Порезов нет?

В ответ немые всхлипы.

– Сюда! Кажется, у нее дыра в скафандре.

– Нет никакой дыры! – Влада пыталась оттолкнуть Кирилла, но тот схватил ее и поставил на ноги:

– А это что?! У нее кровь!

Аркус поковылял к этим двоим, лавируя между перевернутыми офисными креслами и графстолами, заваленными штукатуркой.

– Да что у ва-ас?! – под больной ногой что-то прохрустело, и он потерял равновесие. – Что это? – луч скользнул по продолговатому предмету. – Это…

Аркус не сразу понял, что лежит на примерзшей к полу руке. Под его весом замерзшая кожа треснула, и из нее сочилась все еще теплая кровь. Она замазала оранжевые скафандры Влады и Аркуса. Дыхание сперло, когда совсем рядом он увидел окоченелый труп девушки. Она лежала и смотрела на него застывшими глазами. Синеватую кожу ее шеи прорезали темные жилки, на щеке заледенела красная дорожка, а длинные волосы вмерзли в кровавый лед. По телу Аркуса пробежали мурашки, разгоняя слабость недосыпа. Боль в ноге забылась, и он вскочил, чуть не припечатавшись головой о крышку стола.

– Кирилл, это не ее кровь, – дрожь в голосе задавить не получилось.

– Я не могу больше. Пожалуйста, дайте мне уйти на корабль! – судя по тону, переубеждать Владу бесполезно, но двадцать человек на десять этажей Научного Сектора – и так слишком мало.

– Ты не сможешь уйти, потому что… – Аркус выдал первый же аргумент, что пришел на ум: – Ты одна.

– Одна? Кирилл меня проводит! – Влада не дала своему избраннику и рта раскрыть, схватила под руку и потянула за собой. Парень успел только многозначительно кивнуть перед тем, как его вытолкали на выход.

Замешательство после землетрясения прошло, и только тогда Аркус заметил отсутствие рядом важного человека. В животе похолодело.

– Дара! Ты где, Дара!

На плечо легла легкая рука:

– Ну что ты так кричишь. Я здесь, жива-здорова, – ее веки дрожали, а спокойствие в голосе – напускное. Через секунду Дара обмякла в руках Аркуса.

– Не пугай так, – он поймал ее взгляд. Если бы не десять сантиметров от прозрачного экрана до ее губ… Аркус сглотнул. – Знаешь, я ведь…

"Всем оставаться на местах, – разразились динамики радиосвязи. – Айген тут решил пошалить. Взорвался сука, стоило нашим в кабинет зайти! Всем бойцам в ИМК в Сектор Управления, координаты выслал. Нужно завалы разгребать. Остальным быть начеку. Раньше тут этих андроидов делали. Мало ли шляются такие же. На всякий случай весь город заглушим".

– Разрешите обратиться, – Никита встал по стойке смирно. – Мне что прикажете?

– Тряхнуло неслабо. Ладно, иди помогай.

– Возьмите тогда, – телохранитель отстегнул с пояса АМК(л) и протянул Аркусу. – Это легкая версия. Веса почти ноль, отдачу гасит и скорость пули большая. Калибр шесть тридцать пять.

– Увидимся, верну.

Напоследок они пожали друг другу руки. Серебряная перчатка Аркуса звякнула о металлическую ладонь ИМК.

Пятеро солдат убежали нога в ногу.

– Итого нас восемнадцать человек. Что ж, делимся на тройки. Я, Дара и Катя идем в нижнюю лабу. Остальные берут этажи до шестого. Расходимся после биобанка. Группы такие: Лаврентьев, Бирюзова и Агишев на второй, на третий пойдут…

– Там же бункерные двери? – перебил Лаврентьев.

– Замки электрические, – терпеливо начал Аркус. – Ты видишь, чтобы здесь горел свет? Нет? Я тоже.

***

Впереди уже мелькал поворот к биобанку, когда луч выхватил из темноты очередного мертвеца. Тело валялось посреди коридора в луже застывшей крови. Аркус дрожащей рукой потянулся к АМК(л), висящему на поясе. Пришлось остановиться на мгновение, чтобы унять нервы. Для остальных он вскинул левую руку – невербальный знак обходить препятствие. Цепочка спасательного звена прижалась к стене. После очередного радиосообщения идти пришлось медленно и тихо.

– А города похожи, – шаги почти заглушили шепот Дары, но шлем уловил и разнес ее голос. – Не будь табличек со знаковым письмом, я бы подумала, что мы в… в Иркутске.

– Цыц, новенькая! – буркнула Катерина. – Тебе ж сказали, тише. Железка найдет, будет бо-бо.

– "Бо-бо", а ты радужные разводы на полу видела? – огрызнулась Дара. – Тут такой соляной рай был, что и железки померли, и никого уже не найдут.

– Согласен, – Аркус резко повернулся к остальным, так что всей цепочке пришлось остановиться. – Тут пусто. В радиосообщении сказали, что нашли двух отключенных репликантов. Город заглушен, так что все в порядке. Да и в нашем секторе железкам делать нечего.

– А как тогда сообщение пришло, если связи нет? – Катерина сложила руки на груди.

– Ослабили заглушку на секунду, вот и все. Карта ведь не работает, – процедил он.

– А если она только верхние секторы берет, и репликанты с нижнего придут? – истерические нотки в ее голосе и наглый взгляд могли напугать других, но Аркуса только бесили.

– Люди! Ау-у! Мы спасать приехали! – он захлопал в ладоши. Шум разлетался по всей лаборатории. – Ну, Катя? Где же они?

Он продолжал хлопать, пока не получил по животу. Дара ударила слабо, но мозги это прочистило.

– Прекрати, пожалуйста, – ее голос требовательный, сильный.

Аркус смолк и прижался к стене. Тело дрожало, в животе вибрировала неприятная пустота, зато правая нога стала совсем невесомой и больше не болела.

– Простите меня. Я ведь ученый, а не вояка. Привык сидеть с кружкой чая и решать задачи, делать чертежи. Все это – не мое.

– Какие мы сентиментальные, – распалилась Катерина. – Я же видела, как ты схватился за пистолет. Мертвый дядя напугал? А кричал-то как. "Лю-юди!" – хрипловатый голос слетел в громкий писк, и узкие коридорные стены разнесли его по всей лаборатории.

– Тихо, – холодно прошептал Аркус.

Дон-н-н!

Металлический стук донесся со стороны биобанка. Все застыли и притушили фонари. Едва стихло эхо, как из-за поворота вновь послышалось.

Дон!

Раскатистый звон заставил похолодеть кончики пальцев. В неверном свете фонаря Аркус нащупал ладонь Дары. Ее лицо побелело. Она с неясной улыбкой всматривалась ему в глаза.

Дон-дон-дон!

Все громче становились раскаты.

"Зря Никиту отпустил!" – свободная рука с трудом сняла АМК с магнитного замка на поясе.

Он хотел прислонить палец ко рту, но на пути встало стекло шлема. Аркус молча шагнул назад. Дара осталась на месте. Ее рука в скользкой перчатке вылетела из его руки.

– Куда же ты пошел? – она недоверчиво наклонила голову.

Дон-н…

Все чувства прокричали "беги". Но Дара все еще стояла там, не замечая ни его кивков, ни его самого.

Аркус обернулся: группа шаг за шагом отступала обратно в офис. Катерина поманила рукой, требуя идти с ней, но он покачал головой. Ждать заместитель не стала.

– Там Артемка! Пошли скорее! – Дара потянула его за рукав скафандра.

– Тихо. Нужно уходить, потом сходим.

Но она упрямилась. Тогда Аркус тряхнул ее за плечи. Помогло.

– Что случи…?! – она не договорила, увидев приставленный к губам палец.

Дон-н!

Последний стук был громче других.

В глубине коридора зашуршало.

"Среагировал на голос? Точно репликант. Взорвется, как Айген? Не смотри так испуганно", – мысли роились, Аркус прижал Дару к себе и заслонил спиной. Время для него замедлилось: он видел, как взвивалась облаками соляная пыль под ногами убегающих коллег, как медленно закрывается дверь за последним из них. Из-за трещины в стене она так и не захлопнулась до конца.

Из всех звуков осталось только приближающееся шуршание.

– Один. Два, три. Четыре, – он пытался считать сквозь сбивчатое дыхание. Но сил стоять в ожидании худшего больше не было. Предохранитель давно снят, Аркус обернулся, готовый всадить смерти пару пуль в ее металлический корпус. – Вперед! Давай!

Но из-за поворота медленно выкатился кислородный баллон.

– Ну, нет! Да невозможно это! – он бросился вперед и посветил туда, откуда шел стук. Прислонившись к стене, сидел человек в синем скафандре Нью-Дзина. По виду – подросток. Его грудь отрывисто вздымалась, а экран шлема запотел. Парень безуспешно хватал воздух ртом, но пазы для баллона на спине пустовали. Аркус одним движением уложил беднягу на живот и установил баллон.

– Все сюда! Быстрее! Нашли живого!

– Что с ним? – пришла в себя Дара.

– Не знаю, я подключил воздух. Вроде, дышит. Сюда!

– Что там? Отойди! – Катерина перевернула парня на спину, и того тут же скорчило в судорогах.

Он зашелся кашлем. Кровавая пена брызгала из его рта, застилая стекло шлема и заливая лицо.

– Поможешь? – Аркус сжал кулаки.

– Волшебная палочка не с собой, прости, – заместитель не стала смеяться.

Судороги парня разом прекратились, он больше не двиглся.

Сквозь просветы экрана виднелась багровое лицо умершего. Ее избороздил лабиринт вздувшихся сосудов.

– Соляной рай, чтоб его! – чертыхнулась Катерина. – Парнишка успел запастись кислородом, но к тому времени уже надышался. Когда он гремел баллоном, у нас уже не было шансов спасти его, – ее неровный голос подпрыгивал от дыхания. Подбежала остальная часть команды. – Но в городе могут быть другие, кому повезло больше, чем ему. Вы понимаете это?

– Значит так, – вклинился Аркус. – Сейчас быстро забираем их биобанк и расходимся по своим лабам.

Глава 8. По следу

Над проемом в стене висела надпись на китайском диалекте Агломери⁴:

– "Биобанк". Сюда значит. Тук-тук! – Аркус рванул ручки в стороны, и смерзшиеся створки разъехались. Из криокамеры повалил азотный туман, обдав ноги волной холода; теплогенератор на животе зажужжал. На ощупь Аркус достал из криокамеры прозрачный заледенелый бокс, разбитый на ячейки – в каждой по пробирке с содержимым кремового цвета. – Я уже боялся, что тут замок с ключом и без имок не справиться.

– Так это стволовые клетки? – Лаврентьев потряс перед собой одну из пробирок.

– Идиот! – Дара попыталась закрыть рот ладошкой, забыв о стекле, затем продолжила гораздо тише: – Это же ценный материал. Они все в одном экземпляре.

– В одном! Видишь, Лаврентьев, эти пробирки реже твоих мозгов, – Катерина гоготнула, явно довольная своей колкостью.

– Лаврентьев, пожалуйста, верни ее в бокс и складывай все в морозильный контейнер. А где он, кстати? – огляделась Дара.

Тут же низкий парень в оранжевом скафандре скинул с плеча вытянутую прямоугольную сумку, слишком большую под его рост.

Аркус бережно передавал боксы остальным, уверенный в том, что животные из этих колб скоро заселят землю. В контейнере росли ровные стопки.

– Представляете, мы только что спасли пару тысяч видов, – Аркус замечтался, смотря на боксы, и почти забыл, что находится посреди мертвого города. – Кхм… Хорошо, теперь это нужно загрузить на борт. Справишься?

– Разумеется, – слабый на вид парень неожиданно легко поднял продолговатую сумку и закинул за спину.

– Забери еще Кирилла, а то он там задерживается. Потом сразу дуй к своим на пятый этаж сектора.

Плутать по коридорам больше не пришлось. За поворотом Аркус смекнул, куда идти, – города строились по похожим планам. Дорогу к общей комнате он нашел интуитивно. Цветастые разводы на полу здесь переливались еще ярче. Бункерная дверь оставлена нараспашку.

На диване у стены лицом в стол сидел седой мужчина. Черный порошковый чай из опрокинутой кружки смешался с натекшей из его рта кровью, так что уже не различить где что. Сходство городов поражало. Аркус невольно представил Биофизическую, и как он сам работал до ночи, запасшись кофеиновым порошковым чаем.

– Спасибо хоть, что не жилой сектор, – поежился он.

– В жилом забирать нечего, – равнодушный к мертвецам фонарь Катерины остановился на полу на большом разводе в форме бабочки.

– Вот и хорошо.

– Дохлякам не поможешь. Неспокойно мне за ребят в секторе снабжения. Там химсклады горели. Кстати, остальные уже убежали, давай догонять, – Катерина нехотя оторвалась от соляного рисунка.

– Аркус, быстрее помогай! – из-за двери выглянула девушка. Во встречном свете фонаря ее лица было не разобрать, но по взволнованному голосу это Дара.

Группа столпилась прямо за выходом.

– Дайте пройти! Дорогу! – Аркуса словно не замечали, пришлось проталкиваться. Из плотной толпы он словно попал в глухой вакуум, к которому остальные не приближались. Со стены в полуметре от него скалилось существо. Многочисленные лапы когтями забурились в стену, а хвосты до трещин исхлестали пол.

В груди заколотило. Мозг кричал, что так не бывает, но существо пялилось на Аркуса мутными черными глазами. Он шагнул назад к остальным, больная нога подвернулась на выпуклости. Дара поддержала за руку в последний момент:

– Осторожно, не упади, я сама чуть не поскользнулась на них, – ее голос оказался слишком спокойным.

– Так это… – Аркус подкинул в руке подобранный черепок от лопнувшего горшка.

Страшные хвосты на полу оказались длинными корнями-лианами, а тело чудовища – всего лишь переросшим кустом папоротника. Некоторые ветви видоизменились и доползли до потолка в поисках питательных веществ. В свете фонарей все это отбрасывало на стену рваную пугающую тень. Ее Аркус и принял за чудовище. Переросток засох и замерз, но его зеленые листья не потеряли цвета.

– Что это?

– Мы разве уже включили Мороз?

– Объясните-ка?

– Ну… – Аркус тупо глядел на лопнувший горшок, отходя от испуга.

– Что столпились? – Катерина переманила внимание на себя. – Мы провели небольшой эксперимент, направив трехпроцентное излучение на гору, когда еще были снаружи. Просто проверить, проявится ли эффект сквозь горную толщу. На такой мощности выжившие ничего не почувствуют, но растения, как видите, откликнулись, – она кольнула Аркуса взглядом.

– Ах да! Ваша задача проследить, как далеко и глубоко прошло излучение. Этим же займутся ребята из других команд, – уверенно выдал он, чувствуя, что щеки выдают его неподготовленную импровизацию.

Группа облегченно выдохнула.

– А теперь расходимся, – поспешила Екатерина, не дав им время на обдумывание.

"Спасибо!" – мысленно поблагодарил ее Аркус.

Вставший в штольне эскалатор и темнота мертвого города не помешали спуску. На третьем этаже заглушка ослабла настолько, что карта вновь заработала. Несколько раз встречались такие же папоротники-переростки, но интерес к ним уже пропал. С потолка на вторженцев таращились безжизненно обвисшие камеры.

– Вот и нулевой этаж, – эхо в штольне разносило даже шарканье ног. – В последний раз меня сюда не пустили, зато сейчас некому запретить, – Аркус ухмыльнулся, но тут же одернул себя, решив поменьше общаться с Катериной.

– Моя школа! Растешь! – довольно кивнула та.

– Тебе спасибо. В общем так, вы должны знать кое-что. Еще на входе сюда Мороз реагировал теплом всякий раз, когда я направлял его в сторону этой лаборатории. Мы уже знаем, что это реакция на остаточное излучение. И я более чем уверен, что с ледниковым периодом боролись не мы одни.

– Прости, я забыла блокнот для записи очевидностей, – едко огрызнулась Катерина.

– Тогда, может, подождем Никиту? – Дара робко вставила словечко.

– Они ушли с концами, пойми уже! – взорвалась Катя.

– Спокойно, – почти прошептал Аркус. – Мы тихо зайдем внутрь, разведаем обстановку, и если все чисто, то помощь имки не понадобится вовсе.

– А кто пойдет? – спросила Дара.

– Пусть наш герой и идет! – синхронно вопросу ответила Катерина.

***

На КПП пришлось подлезать под вывороченную раму металлодетектора. Аркус встал перед огрызком раздвижных дверей: их полотно выглядело тряпкой, изорванной пулями. Он прислонился к одной из пулевых прорех: общую комнату заливало красное аварийное освещение. Сквозь завывание вентиляционного сквозняка он различил еле слышное механическое постукивание.

Того парнишку они не спасли, но сейчас мешкать нельзя. Аркус просунул левую руку в щель между створками и надавил всей силой. Проскрипев искореженным металлом, дверь заехала обратно в стену.

Уже через несколько секунд геройствовать и спасать кого-то расхотелось. Разметанные в стороны графстолы валялись, исстрелянные в крошку. Аркус перестал вздрагивать при виде мертвых людей, но от взгляда на их оторванные выстрелами руки и размазанные по полу кишки его выворачивало и в животе чувствовалась слабость, подступала тошнота. В аварийном свете химдиодов кровавые разводы на стенах казалась слишком черными, бутафорскими.

Репликанты в Научном секторе все меньше казались Аркусу фантастикой. На графстоле справа лежала женщина. Ее будто метнули о выступающий угол, так что позвоночник сломался, и тело неестественно выгнулось. Кто-то с нечеловеческой силой должен был сделать это. И посреди мрачной бойни стоял Аркус и светил фонарем на всю лабу.

"Осталось только прокричать, что здесь самоубийца", – он быстро погасил фонарь и в очередной раз выхватил пистолет дрожащими руками. На фоне царящей вокруг бойни внимание привлекли кровавые следы, слишком ровные для хаоса вокруг. Словно кто-то специально останавливался на каждом шаге, чтобы отпечатать их. Следы вели в глубь лабораторных коридоров, откуда доносились те механические щелчки. Аркус уловил их еще на входе. Они звучали все отчетливее. И ничего похожего на стук кислородного баллона в них не было.

– Оставить все это солдатам и уходить. Моя миссия другая. Но ведь имки все заняты. Скажут проверить самому, – судорожно соображал Аркус. Он в нерешительности шагнул назад, склоняясь к отступлению.

– Ну, что там? – неожиданный выкрик Дары заставил дрогнуть, адреналин разогнал кровь. – Нам с Катей здесь не по себе. Можно уже входить? Он молчит, Катя! Что де…

– Цыц! Зови сюда ИМК, в лабу ни ногой. Я кое-что еще проверю, – Аркус почувствовал подъем сил и уверенности, ведь нельзя позволить видеть такие ужасы.

По кровавому следу он приблизился к проходу в коридор и медленно шагнул внутрь.

По карте первый поворот только через сто метров. На это расстояние приходилось всего три бледно-красных химдиода. Мощности каждого едва хватало, чтобы разогнать мрак вокруг себя. В темноте эти три светлых оазиса словно висели в воздухе.

"Жаль, что скафандр дневной – ПНВ здесь нет, – глаза еще не привыкли к мраку, поэтому тело напрягалось на каждом следующем шаге в неизвестность. Скоро Аркус вошел в ритм и даже перестал цепляться за стены. – Один, два, три, четыре".

Счет помогал идти спокойно, пока на очередном "три" под ногой не треснула каменная плитка.

Аркус застыл, прислушался. "Барабаны" вдалеке невозмутимо ровно отбивали механический ритм.

Вскоре он дошел до первого светлого "оазиса". Кровавая тропинка здесь начинала вилять, то прижимаясь к стене, то вдруг перетекая к середине коридора. Раненый опирался о стены, оставляя размазанные черные отпечатки.

До второго химдиода Аркус добрался спокойно. Механический шум становился громче, яснее и казался странно знакомым.

В зеленых контурах трехмерной карты за третьим "оазисом" следовал поворот направо. упирающийся в складское помещение через пару метров. Но на деле коридор закончился развилкой. Кровавый след уходил направо, откуда шел механический ритм.

– Один выживший найден. Второй тоже должен быть, – Аркус прислонился к стене и еще раз окинул взглядом длинную кровавую полосу. – Хотя ничего этот второй уже не должен.

Пистолет сжат в руках. Аркус быстро глянул за поворот.

След упирался в окоченелый труп девушки в формованном комбинезоне, когда-то белом, но сейчас пропитанным черной кровью. Ее вытянутая рука мешала закрыться автодверям – отсюда и щелчки. Девушка лежала лицом вниз на каменном полу, черные слипшиеся волосы замерзли и покрылись инеем. На виске дыра от пули, а на куртке, в районе лопаток, два черных пятна. Воображение тут же дорисовало картину, как подстреленная девушка, уже обреченная и кашляющая кровью, пыталась убежать от нападающего, но третья пуля срезала ее на повороте.

– Похоже, тот парень – единственный, кому повезло продержаться так долго, —Пистолет опять занял место на поясе. – Хотя за одиннадцать часов от запасов кислорода должны были остаться только пустые баллоны. Хотел чуда, глупец?

Но чудо случилось, когда он пошел проверить поворот, отсутствующий на карте. Луч фонаря уперся в табличку над дверью. Прочитав ее, Аркус обомлел и побежал звать Дару и Катерину.

Глава 9. Городские тайны

Катерина склонилась над разорванной пулями тушей:

– Фу, отвратительно, – скорчилась она. – Даже не скажу, парень это или девка. Калибра не пожалели.