Завоевание Дикого Запада. «Хороший индеец – мертвый индеец» Стукалин Юрий

Северные и центральные равнины. Экспедиция Коннора, 1865 г

Август — сентябрь 1865 г. был ознаменован так называемой «Войной Коннора», которую вернее было бы назвать «Разгромом Коннора». Для упрощения логистики в борьбе с индейцами командованием вооруженных сил США был образован новый военный район — Округ Равнины. Район включал в себя части современных штатов Юта, Колорадо, Вайоминг и Небраска, и, соответственно, Сухопутный путь из Омахи до Солт-Лейк-Сити. Благодаря личным рекомендациям генерал-майоров Джона Поупа и Гренвилла Доджа командиром нового округа 28 марта 1865 г. был назначен бригадный генерал Патрик Эдвард Коннор. Важную роль в назначении сыграла закрепившаяся за сорокачетырехлетним рыжеволосым ирландцем слава удачливого борца с индейцами. Коннор вступил в армию в августе 1861 г. в чине полковника 3-го пехотного полка калифорнийских волонтеров, служил командиром Округа Юта, а в январе 1864 г. так успешно наказал совершавших на караваны переселенцев набеги шошонов, атаковав их лагерь у р. Биер-Ривер, Территория Айдахо, что был повышен в звании до бригадного генерала. В результате предпринятых им действий шошоны оставили в покое вверенный Коннору участок переселенческого пути, и это обнадеживало. В письме от 29 марта 1865 г. Додж выразил надежду, что Коннор «приложит всю свою энергию… и не даст индейцам продыху». А газета «Rocky Mountain Daily News» разразилась восторженным: «Индейцы здорово боятся его, и это назначение является гарантией всем пересекающим Равнины эмигрантам, что они будут защищены». Однако не стоило торопиться, сравнивая шошонов с сиу и шайенами.

В поисках переправы. Худ. М. Грелье

Карательная экспедиция Патрика Коннора на р. Паудер состояла из трех колонн, которые должны были зажать индейцев в кольцо. «Левой колонной», выступившей из форта Ларами, командовал лично Коннор, и состояла она из 358 солдат и офицеров и 179 индейцев-скаутов пауни и виннебаго. Кроме того, из форта Ларами выступили 6 рот 6-го мичиганского кавполка под командованием полковника Дж. Х. Кидда — около 200 чел. Мичиганцам предстояло стать гарнизоном первого военного поста, который должны были основать на р. Паудер, и в действительности они не являлись частью левой колонны. Колонну сопровождал обоз, обслуживало который 195 погонщиков и работников. Среди 10 проводников были такие знаменитые на Западе люди, как Джим Бриджер, Ник Жанис, Джим Догерти, Мик Бойер, Джон Реша и Джеймс Бордо.

Военный лидер. Худ. Х. Терпнинг

Магический талисман. Худ. Х. Терпнинг

«Правой колонной» командовал полковник Нельсон Коул, состояла она из 1108 солдат и офицеров. Выступила она из Омахи, шт. Небраска. Третьей, «Центральной колонной», командовал подполковник Сэмюель Уокер, и насчитывала она 600 солдат и офицеров 16-го канзасского кавполка.

Воин пауни по имени Яблоня

Шестнадцатого августа приписанные к колонне Коннора скауты пауни обнаружили следы военного отряда шайенов из 24 человек и после долгой погони нагнали их. Заметив одетых в солдатские кителя и шляпы скаутов, шайены приняли их за кавалеристов и остановились дать бой. Пауни медленно приближались к ним строем, шайены хладнокровно ждали. Оказавшись в 200 метрах от занявших оборону противников, скауты скинули шляпы, издали военный клич. Шайены кинулись спасаться бегством. Скауты нагнали их, перебили всех до единого. В этом бою Фрэнк Норт проявил себя настоящим бойцом, и с той поры пауни всегда называли его Панилешар — Вождь Пауни.

Бизонья пляска. Худ. Д. Йорк

Двадцать седьмого августа скауты обнаружили лагерь арапахов Черного Медведя. Нападение было неожиданным. Около полусотни индейцев полегло от пуль солдат. Арапахо потеряли все имущество, палатки и табун в тысячу лошадей. Пауни бились вместе с солдатами и заслужили похвалу генерала Коннора. Трое из них погибли в бою, четвертый получил смертельное ранение из самопроизвольно разрядившегося оружия еще на марше к лагерю арапахо.

Скаут пауни

Кроме двух вышеприведенных столкновений, экспедиции Коннора похвастаться было нечем. Две другие колонны, руководимые Коулом и Уокером, не только не сумели нанести враждебным индейцам даже минимальных потерь, но и едва не погибли. Помимо постоянных нападений со стороны сиу и шайенов, они оказались не готовы к суровым условиям походной жизни. Хуже того, колонны Коула и Уокера заблудились.

Вождь оглала-сиу. Убийца Пауни

Белый Щит, шайен

Первого сентября в 50 милях выше устья р. Паудер солдаты полковника Коула были атакованы индейцами в миле от лагеря. Коул отправил на разведку капитана Эдварда Роуленда и 7 солдат. Преследуя маленький отряд воинов, разведчики неожиданно столкнулись с другими индейцами, выскочившими из лощины. Все семеро, исключая Роуленда, погибли. Подоспели основные силы Коула, но из-за плохого состояния лошадей преследование было невозможно.

Два бойца. Худ. М. Грелье

Полковник Коул отступил вниз по р. Паудер в направлении столбов дыма, которые, как он полагал, свидетельствовали о присутствии колонны генерала Коннора. Второго сентября Нельсон Коул переправился на западный берег реки и двинулся по следу подполковника Сэмуела Уокера, командира центральной колонны экспедиции Коннора. Полковник Коул писал, что был ужасный ураган, один из тех, что случаются в этих местах в любое время года, когда температура неожиданно меняется от нестерпимой жары до ужасного холода. Недостаток продовольствия, случаи истощения от дневного марша на интенсивной жаре вкупе с холодным ураганом стали причиной гибели многих лошадей. Умерло 225 лошадей и мулов, вынудив солдат сжечь огромное количество фургонов.

Одинокое типи. Худ. М. Грелье

Добыча. Худ. Р. Андерсен

Пятого сентября на холмах и в лощинах появились индейцы, которые попытались отрезать собиравших отбившихся мулов погонщиков. Солдаты открыли огонь, но индейцы продолжали заполнять лощины. Полковник Коул сообщал: «Индейцы делали попытки выманить небольшие группы людей из лагеря в погоню за отрядами от десяти до ста воинов, периодически атакуя, а затем быстро мчась прочь. Они так же часто пытались добраться до лошадей солдат, спешившихся в боевую шеренгу, но благодаря превосходным качествам ружей Спенсер, были отбиты». Отделение солдат без разрешения переправилось через р. Паудер и немедленно подверглось нападению. Поскольку индейские лошади были в лучшем состоянии, краснокожие настигли солдат и загнали их в реку. Два солдата убито, два ранено. Остальные выжили благодаря своевременному прибытию на место части роты артиллерии. Офицеры сообщали, что перемещениями воинов управлял вождь, подававший им знаки красным флагом. После этого Коул продолжил путь вверх по р. Паудер.

Вождь сиу по имени Юноша Боящийся Своих Лошадей

Военная рубаха оглала-сиу

Восьмого сентября соединившиеся колонны Коула и Уокера снова подверглись нападению. В последовавшем бою солдаты отбивали атаки с помощью артиллерии и карабинов Спенсер. Несмотря на яростные атаки воинов, никто из солдат не пострадал. Относительно вооружения индейцев Уокер сообщал, что шайены и сиу имеют всего четыре или пять хороших мушкетов. С 8 по 10 сентября бушевал новый ураган — дождь, град, снег, а температура резко понизилась. В результате погибли 414 лошадей команды Коула и более 100 у Уокера, что вынудило солдат уничтожить фургоны, кавалерийское снаряжение и прочие вещи, которые они не могли взять с собой. Десятого сентября армейская экспедиция на р. Паудер начала отступать, но индейцы продолжали беспокоить солдат, нападая на измученную и голодающую команду. Рационы солдат упали до четверти, и они ели лошадей и мулов, чтобы не умереть от голода. Коул сообщал: «Иногда огромное число индейцев появлялось со всех сторон, но они были вне досягаемости наших ружей».

Привал зимой. Худ. М. Грелье

Скауты пауни, отправленные на поиски пропавших колонн в земли сиу и шайенов, подвергались огромному риску. Только благодаря им Коула и Уокера не постигла окончательная катастрофа. Колонны отступили в форт Коннор, а позднее в форт Рино, прибыв туда 20 сентября, закончив тем самым экспедицию на р. Паудер. 24 сентября туда же прибыл Коннор, который сообщал, что команда Коула и Уокера представляла собой «самое омерзительное и обескураженное сборище, которое я когда-либо видел».

Коннор обвинил в провале экспедиции Коула и Уокера, хотя на деле вина полностью лежала на самом генерале. Это была, пожалуй, самая бездарная по организации военная кампания против индейцев за всю историю Дикого Запада. Коннор изначально допустил ряд ошибок, самой серьезной из которых стало то, что все разведчики и проводники были сосредоточены в его левой колонне (почти две сотни!), тогда как Коул и Уокер были отправлены в незнакомую им местность без проводников и даже хороших карт. Неудивительно, что они заблудились, а взятые ими с собой пайки и корм для лошадей быстро закончились. Более того, ни у Коула, ни у Уокера не было опыта войны с индейцами и стычки с ними по «чужим правилам» вынуждали учиться на ходу. В то время как Коул, Уокер и их солдаты пытались выжить, офицеры колонны Коннора отмечали в своих дневниках, что их путешествие больше напоминает пикник, чем боевую операцию, — они отдыхали, охотились и даже успевали читать книги! Путь им прокладывали опытные проводники, индейские скауты прочесывали окрестности в поисках враждебных сиу и шайенов, а в приписанном к колонне обозе всегда было в достатке пропитания.

Своим незначительным успехом Коннор был обязан пауни, и он это хорошо понимал. Скауты получили высокую оценку, срок их службы продлили до апреля 1866 г. Пауни осуществляли разведку, патрулирование и нередко сражались. Однажды они спасли жизнь младшему брату Фрэнка Норта — Лютеру. Во время очередной вылазки Лютер, сопровождаемый десятью скаутами, столкнулся с полутора сотнями сиу. Принимать бой на равнине было подобно самоубийству, и младший Норт приказал отступить к ближайшей речке, чтобы отбиваться под прикрытием берега. Доскакать до реки не удалось — конь Норта поскользнулся на льду и упал. Лютер ударился головой о мерзлую землю. Очнулся он от того, что один из скаутов растирал ему лицо снегом. Остальные пауни стояли вокруг него, отстреливаясь от наседавших сиу. Бой продолжался до наступления темноты…

Северные равнины. Война Красного Облака, 1866–1868 гг

14 октября 1865 г. правительство США подписало договор с южными шайенами и южными арапахо у р. Литтл-Арканзас. От шайенов договор подписали: Черный Котел, Семь Быков, Маленькая Накидка, Черный Белый Человек, Орлиная Голова и Бык, Который Слышит. Индейцы уступили земли между реками Арканзас и Платт, но им было позволено охотиться в тех местах, пока там есть бизоны. Южные шайены и арапахо согласились жить в резервации к югу от Арканзаса и не приближаться к дорогам, постам и станциям ближе, чем на 10 миль. В Шестой статье договора правительство признало свою вину за Сэнд-Крик и согласилось выплатить компенсацию шайенам, потерявшим там родственников и имущество.

Наступило затишье, которое, однако, не могло продолжаться долго. В 1866 г. на «Бозменовском пути» — дороге переселенцев через территорию р. Паудер с 1863 г., были основаны два форта для защиты белых переселенцев — Фил-Кирни и Рино. Наплыв белых людей не мог не спровоцировать новую войну. Наиболее известной личностью среди индейцев в ней стал вождь оглалов Красное Облако, да и сама война, продлившаяся около двух лет, была названа в честь него.

При встрече с крупным отрядом враждебных индейцев траппер мог надеяться только на быстроту своего скакуна. Худ. Ф. Маккарти

По словам Красного Облака, родился он в мае 1821 г. на западе современного штата Небраска недалеко от р. Северный Платт. Отцом его был вождь общины сичангу, мать происходила из оглала-сиу. Мы не знаем, как звали его в детстве, но после первого военного опыта юноша обычно получал новое имя. Красное Облако не стал исключением. В 16 лет он отправился в поход против врагов и с тех пор был известен как Макхпийя-Лута — Красное Облако. Почему он был наречен именно так, существует несколько версий, ни одна из которых не выдерживает серьезной критики. Красное Облако говорил, что имя переходило в семье по наследству — так звали деда и отца. Его племянник, однако, утверждал, что отцом Красного Облака был Одинокий Человек. Возможны оба варианта, поскольку сиу в течение жизни мог сменить имя несколько раз. Имя у индейцев считалось, прежде всего, элементом магической защиты от всякого рода зла и неудач. Потому было почетным получить его от человека, многого добившегося в жизни. Индейцы полагали, что вместе с именем передавалась часть заключенных в нем колдовских сил.

Возвращающийся разведчик. Худ. М. Грелье

Отца Красное Облако помнил плохо. Белые торговцы приходили на земли сиу, обменивали меха на ружья, топоры и прочие плоды цивилизации. Чтобы торговля шла легче, а индейцы были сговорчивее, они быстро пристрастили их к самодельному «виски»: в разбавленный речной водой спирт добавляли красный перец, жевательный табак, имбирь и черную патоку. Порой после ухода торговцев весь лагерь пребывал в пьяном угаре. Алкогольное безумие приводило к поножовщине, жертвами становились как мужчины, так и женщины, да и от алкогольного отравления индейцы умирали нередко. В 1825 г. «огненная вода белого человека» стала причиной смерти Одинокого Человека. Оказавшись без кормильца, его вдова забрала троих детей и вернулась к своему народу. Происходила она из общины влиятельного вождя оглалов Старого Дыма, которому приходилась сестрой.

С раннего детства в характере Красного Облака явно проявлялись черты будущего бойца. Он был настолько неутомим и агрессивен, что занимавшемуся его воспитанием брату матери Белому Ястребу временами приходилось остужать пыл юнца. Мальчик рос, лелея надежду однажды присоединиться к военному отряду и сразиться с врагами. Ему было 16 лет, когда он впервые отправился в поход и захватил скальп пауни и лошадь. Спустя несколько месяцев Красное Облако посчитал три «ку»[13] на кроу. Теперь он стал полноценным воином.

Скаут пауни

Оглалы, с которыми жил Красное Облако, делились на несколько общин. Наиболее многочисленными и сильными были две из них — Старого Дыма и Быка-Медведя. Прежде они были едины и назывались Людьми Медведя, но потом Старый Дым отделился, став вождем общины, прозванной Дурными Лицами (итешича). Поговаривали, что виновником столь нелицеприятного названия был сын Старого Дыма. Любил он женщин, и жена его, сгорая от ревности, часто осыпала его проклятиями, приговаривая, что природа недаром наградила его дурным лицом, отразив на нем всю его дурную натуру. Настолько часто она повторяла эти слова, что вскоре к нему прилипло прозвище Итешича (Дурное Лицо), а чуть позже так начали называть и всю общину Старого Дыма.

Обсуждение предстоящего набега. Худ. Х. Терпнинг

Бык-Медведь управлял своими людьми, как настоящий тиран, хватаясь за оружие при малейшем неповиновении. Обособление Старого Дыма не способствовало развитию между ними дружеских чувств. К тому же у Старого Дыма сложились хорошие отношения с белыми торговцами, он становился все более независимым и влиятельным. Однажды Бык-Медведь въехал в лагерь итешича, остановился перед типи вождя и громко начал вызывать его на бой. Старый Дым не рискнул высунуть носа из палатки, исход поединка он знал заранее. Разгневанный трусостью противника, Бык-Медведь еле сдерживался, чтобы не ворваться внутрь жилища, но законы племени сдерживали его. Тогда он перерезал горло привязанному у палатки любимому скакуну Старого Дыма, что было величайшим оскорблением.

Подготовка к церемонии. Худ. Х. Терпнинг

В ноябре 1841 г. Бык-Медведь с несколькими воинами снова появился в лагере соперника. Он уже не держал зла, визит был мирным. Только в лагере Старого Дыма не забыли обиду и не простили ее. К тому же незадолго до этого Бык-Медведь убил Белого Ястреба — любимого дядю Красного Облака, воспитавшего его. Всеобщая попойка закончилась шумной ссорой, раздались выстрелы. Пуля попала в ногу Быка-Медведя. С перекошенным от злости лицом он повалился на землю, но все еще готов был биться до конца, а потому представлял опасность. Красное Облако подскочил к раненому, направил на него ствол ружья и нажал спусковой крючок.

— Ты причина всего этого! — закричал он. Бык-Медведь не слышал его, пуля разнесла ему голову.

Предзнаменование. Худ. Х. Терпнинг

С той поры соперничавшие прежде общины старались не пересекаться, кочуя в разных местах. Отношения между ними так и не наладились, и даже в начале XX в. принадлежавшие к ним люди с неодобрением отзывались друг о друге. Для Красного Облака убийство столь грозного бойца, пусть и соплеменника, стало новым этапом в жизни. Его заметили, о нем заговорили. Он отомстил за нанесенные его дяде Старому Дыму обиды и смерть Белого Ястреба.

Подвиги Красного Облака на войне с краснокожими врагами снискали ему славу удачливого бойца. Когда он впервые решил возглавить военный отряд, нашлось много желающих пойти под его началом. Красное Облако часто проявлял бесшабашность в бою, и на этот раз она едва не стоила ему жизни. В надежде молниеносным ударом вызвать панику среди жителей деревни пауни, сиу храбро атаковали ее, но получили яростный отпор. Завязался бой. В пылу сражения Красное Облако оказался в стороне от соплеменников, чем не преминули воспользоваться пауни. Они знали, что стоит прикончить предводителя сиу, те оставят их в покое и уберутся прочь.

Белые торговцы с женщинами и детьми сиу. Ларами, 1868 г.

Красное Облако отчаянно отбивался от наседавших со всех сторон врагов, когда резкая боль пронзила его тело, заставив выронить оружие. Теряя сознание, он увидел торчащую из груди стрелу. Несколько мгновений отделяло его от смерти, но добить раненого врагам не удалось. Помощь подоспела вовремя. Несколько воинов подхватили его, вывезли в безопасное место. Атака сиу захлебнулась, они отступили. Пауни не стали их преследовать.

Здесь прошел караван. Худ. Г. Ниблетт

Рана Красного Облака оказалась очень серьезной, обеспокоив соплеменников. Индейцы зачастую слабо закрепляли наконечники на древке стрел, чтобы его было сложно вытащить из тела жертвы. В результате раненый погибал от заражения крови. Когда удалось вытащить стрелу вместе с наконечником, началось сильное кровотечение. Многие полагали, что у Красного Облака нет шансов выжить. Он нуждался в покое, а оставаться в стране пауни было нельзя. Воины соорудили волокушу, уложили на нее раненого и отправились в обратный путь. Только спустя 15 дней добрались они до родного лагеря, где шаманы приложили все усилия, стараясь вылечить Красное Облако. Два месяца находился он между жизнью и смертью, потом наступило улучшение. Рана заживала медленно и до конца жизни временами беспокоила его.

Застигнутые врасплох. Худ. Д. Стиверс

К началу 1850-х гг. Красное Облако уже был влиятельным военным предводителем оглала-сиу. Он много времени проводил в набегах. Не все походы были удачными. Летом 1857 г. он едва не погиб, атаковав деревню арикаров на р. Миссури. Сиу потерпели сокрушительное поражение, и Красное Облако четыре дня плыл вниз по реке на украденной лодке, пока не добрался до соплеменников.

Вожди сиу. Ларами, 1868 г.

Случавшиеся изредка неудачи не могли охладить пыл смелого бойца и его последователей. Известный лидер сиу Американский Конь спустя много лет с гордостью вспоминал, как однажды Красное Облако собственноручно прикончил в бою четверых пауни, а в другом убил вождя кроу. Сойдясь в схватке, он забывал об опасности и не щадил врагов. Был случай, когда он за волосы вытащил из воды тонущего юта, чтобы спокойно скальпировать его на берегу. Даже сиу говорили, что Красное Облако чрезвычайно жесток в боях. В отношениях с соплеменниками он, напротив, был щедр и великодушен, хотя при решении серьезных вопросов никогда не проявлял мягкотелости и умел добиваться своего. Всегда спокойный и уверенный в себе, он имел все шансы стать вождем. Жена одного офицера писала, что Красное Облако был ростом под метр восемьдесят, впечатляющей наружности и необычайно харизматичен. В автобиографии он утверждал, что вождем оглалов стал в 1855 г. Исследователи Мэри Сандоз и Джордж Хайд высказывали предположение, что это произошло несколько позже, в начале 1860-х гг. Да и командующий фортом Ларами Генри Мэйнадир вспоминал, что зимой 1859/60 г. Красное Облако еще не являлся вождем. В любом случае, среди оглалов в те годы он был наиболее заметной фигурой. Старый Дым отошел от дел, последние годы жизни провел у форта Ларами, где и умер в 1864 г. Вождем итешича стал его сын, но в случае серьезной опасности во главе общины вставал именно военный лидер Красное Облако…

Лишний груз переселенцы зачастую бросали на дороге. Худ. Т. Ловелл

После закончившейся полным провалом карательной экспедиции Коннора против сиу и шайенов правительство вознамерилось заключить мир, и весной 1866 г. было решено отправить к сиу и северным шайенам специальную комиссию. Совет состоялся в мае. Индейцев собралось много, но ведущими лидерами были Красное Облако и вождь сичангу Пятнистый Х вост. Полковник Мэйнадир писал, что эти два вождя «правят всей нацией сиу». В то время количество последователей Красного Облака уже насчитывало около полутора тысяч человек (250 типи). Пока велись переговоры, полковник Генри Каррингтон с батальоном пехотинцев отправился патрулировать Бозменовскую тропу. Получалось, что, с одной стороны, правительство пытается прекратить кровопролитие, с другой — посылает войска в самое сердце охотничьих угодий сиу.

Американский Конь, вождь оглала-сиу

Узнав об этом, Красное Облако пришел в ярость. Он обвинил представителей комиссии в том, что они обращаются с вождями, как с малыми детьми.

— Великий Белый Отец послал нам подарки, желая, чтобы мы продали ему землю, — резко отчитывал он притихших комиссионеров, — но Белый Вождь (Каррингтон. — Прим. авт.) пришел украсть ее прежде, чем индейцы дали ответ!

Воины готовятся к бою. Худ. З. Лянг

Красное Облако настаивал, чтобы вдоль «Бозменовской тропы» не было ни одного военного поста, на что получил категорический отказ. Тогда он призвал воинов сражаться и покинул совет. За ним ушло большинство вождей. Переговоры были сорваны.

После выступления на совете Красное Облако стал несомненным лидером оглалов, а позже к нему начали присоединяться бойцы из других племен. Сиу, шайены и арапахо снова взялись за оружие. Известно, что вождь даже встретился со своими давними врагами кроу, пытаясь привлечь их к войне. Вожди кроу жаловались, что некоторые их молодые воины всерьез рассматривают предложение сражаться вместе с сиу против американцев. Из союза с кроу ничего не вышло, но факт переговоров свидетельствует о твердой решимости Красного Облако драться до конца.

Отчаянный прорыв. Худ. Ч. Шрейвогель

Мелкие стычки случались повсеместно, пока 21 декабря 1866 г. в окрестностях форта Фил-Кирни, штат Вайоминг, объединенные силы сиу, шайенов и арапахо не нанесли армии серьезный удар. Индейцы уничтожили отряд капитана Феттермана, ранее утверждавшего, что с сотней бойцов он сможет смести с лица земли враждебных сиу. Погибли все (81 чел.), спастись не удалось никому. Жестокий бой продолжался всего полчаса. Индейцы были вооружены в основном луками и стрелами: только шесть солдат имели пулевые ранения. После боя воины не могли сдержать лютую ненависть к захватчикам, искромсав трупы погибших. Событие потрясло Америку — впервые на Диком Западе был полностью вырезан индейцами такой большой отряд солдат.

Роль Красного Облака в «Резне Феттермана», как окрестили событие журналисты, до сих пор не ясна. До конца дней вождь утверждал, что не только участвовал в побоище, но и сыграл в нем важную роль. Некоторые сиу подтверждали эту информацию, другие отрицали. Сегодня уже невозможно выяснить правду. Известно лишь, что руководил нападением вождь миниконжу Горб. Однако в истории Дикого Запада случалось, что управлять индейскими силами военные лидеры поручали не самому влиятельному человеку.

После боя у форта Фил-Кирни индейцы разъехались. Зима была холодной, следовало позаботиться о пропитании семей.

Договорной совет у форта Ларами в 1868 г. Худ. У. Ахрендт

Взбешенные армейские полководцы желали поквитаться с «кровожадными дикарями». Генерал Шерман потребовал немедленно организовать зимнюю карательную экспедицию и преследовать виновных, «пока по меньшей мере десять индейцев не будет убито за каждого погибшего белого». Но слышались и другие голоса. Многие в правительстве считали, что вина за произошедшее лежит на военных, что именно их действия подтолкнули сиу и шайенов к войне. В феврале 1867 г. в Конгрессе была создана комиссия по расследованию причин трагедии в форте Фил-Кирни. В июне вожди и представители правительства вновь встретились у форта Ларами. Индейцы требовали убрать солдат с Бозменовской тропы и опять получили отказ. Война Красного Облака, как ее теперь называли, продолжилась.

Индейцы сичангу-сиу на договорном совете у форта Ларами, 1868 г.

Весной 1867 г. по просьбе командующего департаментом Платт генерала Огара Фрэнк снова начал набирать отряд скаутов пауни. На этот раз армии требовалось уже 200 бойцов. Так образовался «Батальон пауни». Состоял он из четырех рот, каждая из которых набиралась из одного из племен пауни: рота A — чауи, В — питахауират, С — скиди, D — киткехахки. Фрэнку присвоили звание майора. Скаутов снабдили формой, лошадьми, револьверами «Кольт» и заряжающимися с дула ружьями «Спрингфилд». Чуть позже допотопные ружья заменили на современные семизарядные карабины «Спенсер». Скаутам поручили охранять строительство железной дороги. Враждебные индейцы постоянно угоняли лошадей и убивали рабочих. С появлением пауни число нападений заметно снизилось.

Сиу на тропе войны. Худ. Дж. Веласкес

Ко всем прочим недовольствам индейцев прибавилось новое. Через земли сиу была проложена железная дорога Юнион — Пасифик, и количество белых людей, разоряющих их охотничьи угодья и пастбища, стало катастрофическим. Летом, после ежегодной церемонии Пляски Солнца[14], сиу и шайены решили атаковать военные посты вдоль ненавистной Бозменовской тропы. В двух с половиной милях от форта Смит, штат Монтана, находился небольшой частокол, служивший защитой заготовителям сена для армейского табуна. Утром 1 августа 1867 г. 20 пехотинцев под началом лейтенанта Сигизмунда Стернберга отправились охранять шестерых сенокосов. Спустя некоторое время частокол атаковал огромный отряд сиу и шайенов. Новые многозарядные ружья «Спрингфилд» сослужили белым хорошую службу, индейцы не выдержали шквального огня. Отступая, они подожгли сено. Пламя едва подобралось к частоколу, как ветер переменился. Индейцы атаковали вновь. Лейтенант Стернберг попытался взбодрить солдат:

Нанесение магических знаков на боевого коня перед схваткой с врагом. Худ. Дж. Фосетт

— Встаньте, парни, и сражайтесь, как подобает солдатам! — вскричал он и тут же упал замертво с простреленной головой. Командование принял на себя сержант Джеймс Нортон, но и он вскоре погиб. Лишь благодаря тому, что одному из солдат удалось прорваться за помощью в форт Смит, их не постигла судьба Феттермана. Индейцы убили шестерых, а сами потеряли восемь воинов. В историю это сражение вошло как «Битва на Сенокосном поле» или «Битва Хэйфилд».

Испытание ружья. Худ. Дж. Нортон

На следующий день (2 августа 1867 г.), но уже в 5 милях от форта Фил-Кирни, штат Вайоминг, огромный отряд сиу — в основном оглалов, миниконжу и итазипчо атаковал лагерь лесорубов, которых сопровождал эскорт из 51 пехотинца во главе с капитаном Джеймсом Пауеллом и лейтенантом Джоном Дженнесом. Некоторых солдат и лесорубов индейцы атаковали вне лагеря или на пути к форту, и они отбивались самостоятельно. За поставленными в круг фургонами укрылось 24 солдата и 6 лесорубов. Несколько сотен конных сиу помчались к ним, но были отбиты стрельбой из многозарядных ружей «Спрингфилд». Тогда они спешились, начали подкрадываться. Во время второй атаки лейтенант Дженнес остался стоять, игнорируя предупреждения товарищей.

Верховный вождь оглала-сиу Красное Облако

— Я сам знаю, как сражаться с индейцами! — Он едва успел договорить, как пуля пробила ему лоб.

Верховный вождь сичангу-сиу Пятнистый Х вост с женой и дочерью

За четыре с половиной часа защищающиеся выдержали восемь атак сиу. Через некоторое время из форта прибыло подкрепление из сотни солдат с горной гаубицей, и индейцы отступили. Когда бой закончился, из леса вышли еще 4 лесоруба и 14 солдат, прятавшихся там во время сражения. Всего было убито 7 белых людей и 2 ранено. Пауелл сообщил, что его люди убили 60 индейцев и 120 ранили, но подобные громкие заявления армейских чинов о собственном героизме были обычным явлением. По данным историка Джорджа Хайда, потери индейцев составили шесть человек убитыми и шесть ранеными. Это событие стало известно в истории Великих Равнин как «Битва Вэгон-Бокс».

Защита форта от нападения индейцев. Худ. Ч. Шрейвогель

Последующие месяцы сиу не давали покоя ни солдатам, ни переселенцам. Правительство снова предприняло попытки договориться с индейцами полюбовно, и в ноябре в форт Ларами прибыла специальная комиссия. Красное Облако там не появился. Ему незачем было тратить время впустую, выслушивая предложения Великого Белого Отца. Через доверенных лиц он передал, что станет говорить о мире только после того, как из фортов Смит и Фил-Кирни уберут солдат. Комиссия вернулась в Вашингтон ни с чем.

Упрямство Красного Облака принесло плоды. В марте 1868 г. генерал Грант подписал приказ о выводе войск из фортов Фил-Кирни, Рино и Смит. Было ясно, что без поддержки солдат переселенцы и золотоискатели не рискнут идти по Бозменовской тропе, и движение по ней прекратится.

Правительственная комиссия прибыла в Ларами на следующий месяц. Никто не сомневался, что получить подпись Красного Облака под договором теперь не составит труда. Договор подразумевал закрытие фортов и очерчивание границ территории сиу от гор Бигхорн на восток до реки Миссури и от сорок шестой параллели на юг до границы Дакоты и Небраски. Восточная часть этих земель становилась резервацией, а западная оставалась охотничьими угодьями племени, пока существуют бизоньи стада. Кроме того, правительство обещало в течение 30 лет выдавать сиу пропитание и различные товары. Члены комиссии полагали, что более нет препятствий для их встречи с вождем оглалов.

В зимнем походе. Худ. А. Родригез

Однако получить подпись вождя оказалось не так просто. Он опять не появился в Ларами, передав: «Я приду и буду говорить о мире только после того, как увижу уходящих солдат и покинутые форты». Чтобы ускорить процесс, военным пришлось продать по дешевке часть имущества некой фрахтовой фирме, а остальное отдать дружественным кроу. Форт Смит солдаты покинули 29 июля, Рино и Фил-Кирни несколькими днями позже. Затем индейцы сожгли их.

Шайен из военного общества Солдат Псов. Худ. Э. Холмс

Теперь, когда о присутствии солдат на Бозменовской тропе напоминали только обгоревшие частоколы, белые чиновники не ожидали сложностей при заключении договора с Красным Облаком. Но у вождя были свои планы, и менять их он не собирался. Приближалось время племенной охоты на бизонов, сиу отправились добывать мясо на зиму. Только в конце октября Красное Облако сообщил, что может наконец встретиться с представителями комиссии.

Четвертого ноября он появился у Ларами во главе огромной делегации из 125 вождей и лидеров оглала, хункпапа, итазипчо, сихасапа и сичангу. Поскольку никого из правительственной комиссии в форте уже не было, полномочия подписать с вождями договор получил командующий гарнизоном Ларами майор Уильям Дай.

Красное Облако вел себя как победитель. Если другие вожди вставали, когда офицеры подходили к ним познакомиться и пожать руку, то он оставался сидеть, царственным жестом протягивая лишь кончики пальцев. Ни у кого из присутствующих не возникало сомнений — Красное Облако являлся на тот момент признанным лидером среди прибывших сиу. Речи его были жесткими, ответы не терпящими возражений. Когда Дай заикнулся о необходимости развития земледелия в резервации, вождь оборвал его, сказав, что на данный момент сиу это не интересно. Получать пайки в форте Рэндалл у генерала Харни он тоже отказался. Вождь не мог простить Харни резню на Эш-Холлоу, где тот безжалостно перебил столько женщин и детей.

Переговоры продолжались три дня. Красное Облако поставил на договоре крестик под своим именем, и все вздохнули с облегчением. Напоследок, как и полагалось лидеру делегации, он произнес длинную речь.

Вождь сиу Красное Облако никогда больше не брался за оружие, но и никогда не считал белого человека союзником. Он был для него таким же врагом, как и для непримиримых лидеров. Пока Сидящий Бык и Бешеный Конь воевали открыто, Красное Облако сражался за будущее своего народа на поприще дипломатии. Красное Облако делал все от него зависящее, стараясь улучшить жизнь сиу в меняющемся мире. Отчаянная борьба Сидящего Быка и Бешеного Коня, к сожалению, не принесла сиу ничего, кроме гибели многих соплеменников, тогда как Красное Облако и верховный вождь сичангу Пятнистый Х вост сумели добиться для сиу определенных выгод. О себе Красное Облако однажды сказал: «Когда я сражался с белыми, я сражался изо всех сил, но, заключив в 1869 г. мирный договор, придерживался его несмотря ни на что, порой даже рискуя жизнью».

Южные и центральные равнины. Война против шайенских Солдат Псов, 1867–1869 гг

Когда верховного вождя кроу спросили, кого из врагов он считает храбрейшими, тот сразу назвал шайенов. «Они яростно сражались за свою страну, история их последних лет написана кровью, — вспоминал капитан Вильям Кларк. — Невинные поселенцы испытали жестокое насилие от их рук… а их самих выслеживали и убивали, словно бешеных собак».

Много храбрецов было среди них в те времена, но никто не мог превзойти воина, известного белым людям под именем Римский Нос[15]. До Сэнд-Крик мало кто из американцев слышал о нем, пока устроенная Чивингтоном резня не сделала его заклятым врагом бледнолицых. Ненависть Римского Носа была столь велика, а боевые деяния получили такую огласку, что вскоре ему приписывали каждое нападение на «невинных поселенцев» и караваны эмигрантов. О нем заговорили как о вожде южных шайенов, хотя он не был ни вождем, ни южным шайеном.

Шайен из военного общества Солдат Псов. Худ. Э. Холмс

Римский Нос родился в 1830-х гг. к северу от реки Платт недалеко от Черных Холмов. Незадолго до этого часть шайенов ушла на юг к р. Арканзас, остальные продолжали кочевать у истоков рек Северный Платт и Йеллоустон. С той поры племя разделилось на северных и южных шайенов. Римский Нос происходил из северной ветви. В молодости он получил предложение стать вождем, но отказался, потому что часто отсутствовал в военных походах и не мог уделять должного внимания делам общественным, хотя во время разных церемоний нередко подвергал себя истязаниям, взывая к духам, чтобы те принесли племени благоденствие. Соплеменники восхищались им. Один шайен вспоминал, что, пока рос, «часто слышал, как его приводили в пример молодым воинам».

Нанесение военной раскраски. Худ. Х. Терпнинг

Даже среди шайенов, считавшихся на Диком Западе самыми высокими индейцами, Римский Нос был заметной фигурой и, по словам генерала Фрая, «подобно гиганту возвышался над своими товарищами». Человек мощного телосложения, с широкой грудью и мускулистыми руками, ростом в шесть футов три дюйма, весом двести сорок фунтов, он был грозой на поле боя. Гигант мчался к врагам, скакал вдоль их рядов, вызывая огонь на себя. Каждое ружье было нацелено на храбреца, каждая пуля предназначалась ему. Выстрелы сливались воедино, грохот стоял такой, что закладывало уши, но сколько бы ни палили враги по всаднику, пули не причиняли ему вреда. Затем Римский Нос бросался в атаку, увлекая за собой воинов. Многие белые солдаты позднее отмечали среди нападавших гиганта в армейском кителе с золотыми эполетами и необычном головном уборе. Этот единственный в своем роде убор сделал для него в 1860 г. известный шайенский шаман Белый Бык. С помощью особых ритуалов шаман наделил убор магической способностью отвращать от его владельца вражеские пули. Считалось, что ни одна из них не могла поразить воина.

Вождь шайенов Волчья Накидка

Священный головной убор магическим образом отводил от владельца пули, но накладывал массу табу. Римский Нос не мог зайти в типи, где родился ребенок, пока не пройдет четыре дня, не мог есть определенных частей животных или пищу, при приготовлении которой использовалась металлическая посуда. Стоило Римскому Носу нарушить один из запретов, убор терял магические свойства. Чтобы перед боем активизировать его защитные силы, Римскому Носу необходимо было провести определенные церемонии. Он вынимал убор из чехла, держал его над горящими углями, бросая на них щепотки толченого в порошок корня некоего растения, потом четырежды возносил его к солнцу и сторонам света. Теперь Римский Нос мог надеть убор на голову, однако на этом приготовления к бою не заканчивались. Следуя инструкциям шамана, он рисовал желтую линию вдоль лба, красную через нос и черную через рот и подбородок. Затем наносил зигзагообразные линии на передних ногах боевого коня и привязывал скальп на уздечку. Джордж Бент вспоминал, что перед битвой Римскому Носу надлежало выполнить столько магических ритуалов, связанных с его защитными амулетами, что он почти всегда поспевал только к концу сражения, но когда он появлялся, все взоры обращались к нему. В январе 1865 г. Римский Нос дрался с солдатами у Джулесбурга, в июле — у моста через реку Платт, в сентябре на р. Паудер. В последнем случае он четыре раза промчался вдоль длинной шеренги солдат, всего в тридцати шагах от нее, вызывая огонь на себя, опустошая ружья врагов. Ни одна пуля не задела храбреца. «Битвой Римского Носа» назвали сентябрьское сражение индейцы.

Когда кавалеристы спешивались и занимали позицию, их лошадей уводили из зоны обстрела. Худ. Ф. Ремингтон

Проведя зиму на севере, летом 1866 г. Римский Нос ушел к соплеменникам на юг. Он больше никогда не вернулся на север, оставшись жить с Солдатами Псами. После резни, устроенной Чивингтоном на Сэнд-Крик, Солдаты Псы стали основной боевой силой южных шайенов и оказывали яростное сопротивление американской армии. Неудивительно, что Римский Нос присоединился к ним. Джордж Бент вспоминал об этом: «Ему понравились Солдаты Псы, самые дикие и агрессивные бойцы нашего племени, и он жил среди них до самой смерти».

В начале апреля 1867 г. в форте Ларнед, штат Канзас, генерал-майор Уинфилд Хэнкок начал формировать экспедицию против шайенов, арапахов и сиу, в составе одиннадцати рот 7-го кавалерийского полка под командованием полковника Джорджа Кастера, семи рот 37-го пехотного полка и батареи 4-го артиллерийского полка — всего 1400 солдат. В марте 1867 г. Уинфилд Хэнкок с армией появился на равнинах Канзаса. Под его началом в экспедиции против индейцев впервые участвовал подполковник Джордж Кастер.

Далекий выстрел. Худ. Х. Терпнинг

Хэнкок намеревался положить конец набегам на поселенцев и для начала решил пригрозить шайенам жесткими мерами. С помощью агентов Уинкупа и Ливенворта удалось организовать встречу у форта Ларнед. Генерал выступил перед вождями шайенов, сиу и арапахов с длинной, невнятной речью, вызвавшей у индейцев недоумение. Они не поняли, что он хотел донести до них. «Даже переводчики Джон Смит, Дик Кертис и Эд Гуерье, с которыми я говорил позже, не могли сказать, что же Хэнкок имел в виду», — писал Джордж Бент. Ко всему прочему, генерал выразил недовольство отсутствием на совете Римского Носа, которого считал верховным вождем южных шайенов. В его отсутствии Хэнкок усмотрел явный признак враждебности. Индейцы пояснили, что Римский Нос воин, а не вождь и потому не может присутствовать на совете, но Хэнкок настаивал на встрече. Хуже того, генерал намеревался повести свою огромную армию к лагерю шайенов и «мирно» расположиться неподалеку от них. Новость напугала индейцев, они хорошо помнили Сэнд-Крик. Вождь Солдат Псов Высокий Бык возразил, что все вопросы можно обсудить и здесь, если же солдаты подойдут к лагерю, женщины и дети в ужасе разбегутся. Ответ только усилил подозрения Хэнкока. Генерал ничего не знал об индейцах, их менталитете и образе жизни. Впрочем, это его не заботило.

Черный Койот, шайен

На следующий день войско Хэнкока приблизилось к индейскому лагерю настолько, что встревоженные воины поскакали навстречу. Они опасались неожиданной атаки солдат и в случае нападения надеялись хотя бы ненадолго сдержать натиск бледнолицых, чтобы дать семьям возможность скрыться. Противники выстроились друг против друга: триста воинов против полутора тысяч солдат.

Индейцы в напряжении ждали, какие действия предпримет генерал. Агент Уинкуп в одиночку отправился к ним и вернулся с большой делегацией шайенов и сиу, среди которых был Римский Нос. В руках он держал белый флаг. Хэнкок упрямо продолжал считать Римского Носа вождем всех шайенов:

— Хотите войны? — резко спросил он его.

— Если бы мы хотели войны, разве подошли бы так близко к твоим пушкам?

На этот раз переговоры много времени не заняли. Сославшись на ветреную погоду, Хэнкок резко прервал их, заявив, что разобьет свой лагерь возле шайенского, после чего можно будет поговорить с вождями в его палатке, где не мешает ветер. Теперь индейцы не сомневались — генерал собирается хитростью подойти к ним ближе и атаковать. Об истинных намерениях Хэнкока историки спорят по сей день. Одни утверждают, что он выгадывал время, чтобы расположить войска на выгодной стратегической позиции, другие склонны видеть в его поступках непоколебимую глупость чванливого солдафона. В любом случае, поведение генерала выглядит по меньшей мере странно.

Атака у р. Прейри-Дог-Крик, штат Канзас. 21 августа 1867 г. Худ. Р. Хейнц

Настойчивые попытки Хэнкока приблизиться к лагерю шайенов и сиу окончательно развеяли надежды краснокожих на мирное урегулирование. Стороны разъехались, и длинная колонна солдат медленно двинулась в сторону индейской стоянки. Их разделяло миль десять.

— Этот офицер жаждет драки, — в ярости проговорил Римский Нос. — Я убью его перед его же людьми! Тогда у них хотя бы появится причина для драки.

Встреча с торговцами. Худ. Дж. Фосетт

Встревоженные вожди попытались остудить его пыл. Они не хотели новой войны. Увещевания не помогли. Едва на горизонте появились солдаты, Римский Нос выехал им навстречу. Бок о бок с ним скакал его друг Бык-Медведь, которого вожди попросили приглядеть за разгневанным воином и не допустить кровопролития.

Снова между Римским Носом и Хэнкоком произошел разговор. Генерал возмущался, что из индейского лагеря уходят старики, женщины и дети. Он усмотрел в этом… коварный умысел дикарей. За его спиной стояли пятнадцать сотен вооруженных до зубов солдат, а он требовал от Римского Носа объяснений, почему индейские женщины и дети пытаются скрыться при виде них! Спросить такое мог только умалишенный.

— Ты не знаешь, что женщины и дети не так храбры, как мужчины? — в голосе шайена звучал металл. — Ты никогда не слышал о Сэнд-Крик? Твои солдаты выглядят, как те, что резали там женщин и детей.

Ему больше нечего было обсуждать с этим неразумным офицером, пришло время преподать вояке последний урок. Римский Нос велел Быку-Медведю возвращаться, но тот вцепился в уздечку его коня и потянул в сторону. Если начнется бой, убеждал его Бык-Медведь, погибнет много безвинных женщин и детей, солдаты никого не пощадят. Лошади индейцев еще не набрали сил после зимы, кавалеристы легко нагонят беглецов. Быку-Медведю с трудом удалось отговорить друга и увести его от Хэнкока. Генерал никогда не узнал, насколько в тот день был близок к гибели. Много лет спустя шайены с сожалением вспоминали, что не позволили тогда Римскому Носу прикончить Хэнкока. Самодовольный генерал никого не слушал, и это, по словам шайенов, стало причиной их последующих бед.

Шайены, 1867 г.

Хэнкок велел шайенам и сиу вернуть семьи в лагерь, ему отказали. Тогда он послал к индейцам своего переводчика Эда Гуерье, приказав тому незамедлительно сообщить, если дикари попытаются скрыться. Он не догадывался, что толмач не только лично знал Римского Носа, но и дружил с ним — жена шайена приходилась ему двоюродной сестрой. Гуерье дождался, когда лагерь покинет основная часть людей, и лишь потом доложился генералу. Хэнкок приказал Кастеру с отрядом кавалеристов срочно окружить краснокожих, воспрепятствовать их бегству, но боевой задор будущей жертвы битвы при Литтл-Бигхорн результатов не принес. Наступала ночь, искать кого-либо в темноте не представлялось возможным. Индейцы сбежали, оставив стоять палатки. Они разбились на маленькие группы, чтобы легче было скрыться от погони. Теперь даже те, кто не хотел войны, все чаще говорили о ней…

В августе 1868 г. из форта Хэйз выступил отряд из полсотни белых скаутов майора Джорджа Форсайта. По поручению генерала Шеридана людей он набрал опытных, хорошо знавших «повадки дикарей». Вооруженные последними моделями многозарядных карабинов «Спенсер» и армейскими «кольтами», скауты готовы были помериться силами с любым числом краснокожих, благо патронов взяли в поход предостаточно. В задачу отряда входило патрулирование северо-западной границы Канзаса. Две недели скитались скауты по просторам равнин в поисках враждебных индейцев, пока им не улыбнулась удача — следы кочующей общины краснокожих вели вверх по р. Арикари. В предвкушении возможности разнообразить нудное путешествие, скауты Форсайта бросились в погоню. Индейская тропа постепенно расширялась, к первоначальной группе по пути присоединялись все новые дикари. Скауты стали вести себя осторожнее. Индейцев они пока не видели, но это вовсе не означало, что индейцы не видели их.

На рассвете 17 сентября несколько шайенов неслышно подкрались к расположившимся на привал скаутам и украли часть лошадей. Очутиться посреди безбрежной степи без четвероногого транспорта грозило множеством опасностей и неудобств. Форсайт приказал седлать оставшихся скакунов и гнаться за конокрадами. Погоня оказалась недолгой. Вместо горстки шайенов скауты наткнулись на пять сотен отборных бойцов. Мигом позабыв об украденных лошадях, Форсайт помчался через мелководье к небольшому острову посреди Арикари. Численно индейцы превосходили белых, но оружием большинству из них служили луки и копья. Против новейших «спенсеров» от них было мало толку. К тому же подобраться к острову незамеченными не представлялось возможным, открытое пространство вокруг него позволяло скаутам хорошо видеть цель.

Победители. Худ. Х. Терпнинг

Едва скауты заняли позицию, на них обрушилась лавина атакующих шайенов и сиу. Индейцы надеялись смять защиту бледнолицых и быстро перебить их. Шквальный огонь оказался для воинов полной неожиданностью, они впервые попали под обстрел многозарядных ружей. Атака захлебнулась, всадники обогнули остров с обеих сторон. Только единственный краснокожий промчался по острову через окопавшихся скаутов. На плече его красовалась шкура пумы, в одной руке он держал щит, в другой сжимал копье. Развернув коня, он снова проскакал по позициям скаутов, после чего благополучно вернулся к товарищам. Скауты поражались, как ему удалось остаться невредимым, ведь они все палили по нему почти в упор. Долгие годы впоследствии они пребывали в убеждении, что бесстрашным всадником являлся Римский Нос, но это ошибка. Храбрецом был человек по имени Волчий Живот. Именно он вел воинов в первую атаку. Римский Нос не сражался в то утро. Великий воин находился в лагере шайенов милях в двадцати от места столкновения. Он проводил церемонию очищения, надеясь, что духи вернут ему былое покровительство. Случайно нарушив табу, связанное с его священным головным убором, Римский Нос лишился магической защиты от вражеских пуль. Наказание за нарушение ожидалось суровое — смерть в первом же бою. Римский Нос не был виноват. Женщина сиу, готовившая еду для пировавших воинов, перевернула хлеб на огне металлической вилкой. Она не знала о запрете Римского Носа, а шайен забыл предупредить ее.

При неожиданном нападении индейцев на открытой равнине считалось удачей найти укрытие. Худ. Ф. Ремингтон

Римский Нос всегда сражался на самых опасных участках битвы, всегда мчался в атаку впереди воинов и лишь однажды был ранен стрелой пауни. С той поры, как Белый Бык сделал для него священный убор, великий воин не получил даже ссадины — ни пуля, ни стрела не могли поразить его. Теперь, после нарушения одного из запретов, магия больше не защищала его. Чтобы вернуть прежнюю силу дарованному шаманом убору, следовало пройти церемонию очищения. Занимала она несколько дней. Римский Нос начал ее, но закончить не успел. К концу дня люди попросили его помочь одолеть белых скаутов. Он знал, что эта битва станет для него последней, и все же не отказал им. Вечером Римский Нос повел воинов в атаку…

Засада. Худ. Х. Терпнинг

Несколько дней отбивались от наседавших индейцев перепуганные скауты. Четверым из них удалось ускользнуть ночью за помощью. Оставшиеся с каждым днем все больше теряли надежду вернуться домой живыми. Майор Форсайт был дважды ранен при первой атаке. Командование принял на себя лейтенант Фредерик Бичер, но вскоре получил смертельное ранение, вымолвил: «Моя бедная мамочка» — и испустил дух. Особо в битве он не отличился, однако пополнил ряды национальных героев Соединенных Штатов, а остров Арикари даже переименовали в Бичер-Айленд (остров Бичера).

Вождю южных шайенов Черному Котлу был вручен американский флаг, но это не спасло его людей от гибели. Худ. У. Ахрендт

Повоевав немного, индейцы ушли. Скауты продолжали оставаться на острове, питаясь гнилым мясом раздувшихся на солнце лошадиных трупов. «О Господи! — записал в дневнике один из них. — Неужто ты покинул нас?» Двадцать пятого сентября «бизоньи солдаты»[16] капитана Карпентера наконец освободили отчаявшихся скаутов. Шестеро из них были мертвы, восемнадцать ранены. Пройдет время, и некоторые из них напишут воспоминания о тех страшных днях, что провели на острове. Читатели узнают, как многие тысячи злобных дикарей волна за волной атаковали горстку храбрых бледнолицых, как яростно они отбивались, как уложили в итоге около трех тысяч краснокожих дьяволов… На самом деле силы индейцев не превышали пяти сотен, да и потеряли они всего девять воинов убитыми. Одним из них оказался Римский Нос. Его гибель каждый шайен воспринял как личную трагедию, — все в племени любили этого необычайного человека. Но шайены всегда считали, что мужчине лучше умереть в бою, чем дожить до дряхлой старости, когда он не способен уже заботиться о себе. Люди не могли представить Римского Носа таковым. Он жил, как боец, и умер, как боец. «Сегодня хороший день, чтобы умереть!» — восклицали храбрецы перед кровавой битвой. Семнадцатое сентября 1868 г. стало хорошим днем для величайшего воина племени шайенов Римского Носа…

Генерал Карр слушает доклад разведчика. Худ. Ф. Ремингтон

Двадцать седьмого ноября 1868 г. солдаты 7-го кавалерийского полка под командованием полковника Джорджа Кастера атаковали на р. Вашита селение мирной части южных шайенов под руководством Черного Котла. Селение обнаружили скауты-осейджи и именно благодаря им стало возможно неожиданное нападение. Лишь один из двух официальных списков участников событий упоминает об их присутствии. Многие шайены, в основном женщины и дети, были убиты, а 53 краснокожих взято в плен. Согласно официальному рапорту Кастера, который любил приврать о своих заслугах, было убито 103 воина, 16 женщин и несколько детей. Скаут Бен Кларк сообщал о гибели 103 индейцев, из которых было 75 мужчин, 28 женщин и детей. Шайены же говорили о гибели 13 воинов, 16 женщин и 9 детей. Кроме того, в селении было захвачено 875 лошадей и множество скарба: 73 бизоньих шкуры, 940 кожаных седельных сумок, 93 мундира, 210 топоров, 470 одеял, 700 связок табака и т. п. Среди убитых оказались вождь шайенов Черный Котел и его жена. Потери армии составили 21 человек убитыми и 13 ранеными. Солдаты сожгли селение и застрелили 875 лошадей. Неподалеку находились селения других племен, и объединенные индейцы вынудили Кастера отступить, бросив на растерзание воинов отделение своих солдат. Сражение стало известно как Битва на Вашите. В тот день генерал Джордж Кастер совершил свою типичную ошибку, не проведя предварительной разведки. В следующий раз, в 1876 г. на р. Литтл-Бигхорн, во время нападения на лагеря враждебных сиу и шайенов, та же ошибка стоила жизни ему и двум с половиной сотням его солдат.

Спасение пленниц в битве на Саммит-Спрингс в 1869 г. Худ. Ч. Шрейвогель

После атаки Кастера набеги индейцев на белых американцев значительно участились.

В начале лета 1869 г. началась новая карательная экспедиция против враждебных индейцев. Генерал Карр выступил из форта Макферсон, штат Небраска, с солдатами 5-го кавалерийского полка и батальоном скаутов пауни. 11 июля на р. Саммит-Спрингс, штат Колорадо, вблизи реки Южный Платт, солдаты Карра и скауты пауни атаковали лагерь шайенских Солдат Псов вождя Высокого Быка (ок. 84 типи; 400 чел.). Это событие впоследствии стало известно как «Битва на Саммит-Спринге». Храбрый Медведь и Две Вороны слышали, как Высокий Бык кричал: «Все пешие, кто не может сбежать, следуйте за мной!» Многие шайены, включая Высокого Быка и двух его жен, побежали к глубокой лощине. Там Высокий Бык и Волк с Густой Шерстью дали свой последний бой против солдат и пауни. Волк с Густой Шерстью пригвоздил свою «Собачью веревку»[17] к земле и сражался на месте до смерти — последний из Солдат Псов, погибший пригвожденным «Собачьей веревкой». Сюзанна Элдердайс, белая пленница, находившаяся в шайенском лагере, была убита Солдатами Псами, как только прозвучали первые выстрелы. Мария Вейчелл, захваченная шайенами в мае, была серьезно ранена, но выжила. Найденные в лагере деньги отдали ей в подарок.

Были ранены один солдат и один пауни. Скауту пуля раздробила руку, и хирург, обработавший рану, заявил, что сделать ничего невозможно и руку следует ампутировать. Индеец отказался. В полевых условиях военной кампании он не мог получить должного лечения и вскоре стал на глазах слабеть, в ране завелись личинки. В армейском фургоне его отправили в форт Макферсон, оттуда по железной дороге в резервацию умирать. Но к ноябрю он поправился, только три пальца на руке больше не действовали. Его, признанного армейскими хирургами безнадежным, вылечили шаманы пауни. Фрэнк Норт признавался, что в случае ранения предпочел бы лечиться у шамана, чем у обычного американского хирурга.

Всего в бою погибло не менее 52 шайенов и захватили 17 женщин и детей. Джордж Бент писал: «С разрушением лагеря Высокого Быка и последовавшим уничтожением Солдат Псов как общины — часть ушла к северным шайенам, а другая часть на юг — сила знаменитого общества была сломлена, и с тех пор они никогда не были движущей силой в войнах шайенов».

Южные равнины. Война за сохранение бизонов, 1874–1875 гг

Страницы: «« « 12345 » »»