В крепких руках графа Летбридж Энн

– Я следовал инструкциям, – начал оправдываться адвокат.

Граф снова устремил на Мэри ледяные серые глаза.

– Как ловко у вас получилось, мисс Уилдинг.

Мэри напряглась. Ее охватило праведное возмущение.

– Я не понимаю, что все это значит, – по крайней мере, она надеялась на то, что просто неправильно поняла слова адвоката.

– Вам несказанно повезло, а мне достались расходы.

Значит, она хорошо поняла. Как такое возможно?

– Но ведь все можно изменить, – предположил граф.

Адвокат покачал головой.

– Если в течение года мисс Уилдинг выйдет замуж, получит весь доход от поместья. Если нет, все деньги перейдут к государству. – Он посмотрел на бумаги. – Если, конечно, она не скончается до конца этого года.

– Что произойдет, если она умрет? – резко спросил граф.

Мэри замерла на месте. По телу пробежал холодок, волосы на затылке встали дыбом. Этот мужчина говорил о ее смерти как о само собой разумеющемся явлении. Вот уж точно воплощение зла.

– В таком случае деньги перейдут к вам или к вашему наследнику или мистеру Джеффри, если вы умрете раньше его. – Адвокат виновато улыбнулся, глядя на молодого человека.

Негодяй упивался наслаждением, глядя на то, в какой шок повергли графа слова душеприказчика.

Граф что-то тихо пробурчал себе под нос.

– Очевидно, старик повредился умом. Что об этом думают судьи?

– Мой отец не сумасшедший, – надменно провозгласила миссис Хэмптон. – В семье Бересфорд никогда не было безумцев. Хотя откуда вам это знать, если у вас нет с нами ничего общего.

Мэри молча слушала их разговор, все прекрасно понимала, однако ее не покидало чувство, что это происходило не с ней. С трудом взяв себя в руки, она сглотнула и произнесла:

– Согласно завещанию, чтобы вступить в законные права, мне необходимо выйти замуж?

Адвокат строго кивнул:

– Да, все так. В течение года.

– За кого?

Граф скривил губы в мрачной улыбке.

– Хороший вопрос, не так ли?

Мэри вскочила с места, крайне возмущенная.

– Вы проявляете чрезмерное участие, сэр.

Вынужденный также встать со стула, граф грустно улыбнулся:

– Мне помнится, вы говорили, что далеко не глупы, мисс Уилдинг.

Мэри посмотрела на него в упор.

– Он хочет сказать, что вы должны выйти замуж за него, – нахмурился Джеральд, – но вы можете обручиться с Джеффри или со мной. Спутаем ему карты.

Граф помрачнел, но ничего не ответил.

Мэри подошла к адвокату. Тот вытащил платок и вытер со лба мелкие капельки пота.

– Так что, мистер Савари, это правда? – спросила Мэри. – По завещанию покойного графа я должна выйти замуж… – она махнула рукой в сторону графа, – за него?

– В документе об этом ничего не сказано, мисс Уилдинг. – Адвокат сглотнул. – По закону никто не может требовать от вас вступать в брак с определенным человеком. Может быть, есть кто-то… – Слова адвоката заглушило низкое рычание, вырвавшееся из груди графа.

Кто-то. Мэри сначала захотелось рассмеяться, потом зарыдать. Она школьная учительница. И ростом как каланча. Надо признать, внезапно разбогатевшая каланча. Она взглянула на графа. Несомненно, уже завтра около ее двери вырастет очередь из желающих взять ее замуж.

– Только через мой труп.

– Или мой, – вмешалась она, осознав всю гнусность своего положения.

– То-то же, – согласился граф.

– Вы хотите сказать, что собираетесь на мне жениться?

Он задержал на девушке тяжелый взгляд, на мгновение показалось, она увидела в его ничего не выражавших глазах проблеск симпатии. Однако вскоре его взгляд стал острым как сталь, и Мэри поняла, что ошиблась.

– Жениться, чтобы угодить дедуле? – прохрипел он. – Да ни за что на свете.

Мэри вздрогнула от резкого ответа. Обрадовалась, что, повернувшись к адвокату, он не увидел ее реакцию.

– Должна же быть хоть какая-то лазейка, которую вы не приняли в расчет. Принесите документы в мой кабинет. Я хочу их досконально изучить.

С этими словами граф вышел из комнаты.

Миссис Хэмптон бросила в сторону Мэри осуждающий взгляд.

– Пойдемте, Джеральд, Джеффри. Нам надо по говорить. – Она вышла из комнаты, потащив за собой юношей, всем своим видом демонстрируя глубокое возмущение.

Не зная, что делать, Мэри решила отправиться в свою комнату. Необходимо было подумать о новом повороте событий. Оставалось лишь уповать на то, что граф найдет выход из этой запутанной головоломки. Она определенно не хотела выходить за него замуж, как, впрочем, ни за кого другого. Девушка уже много лет назад похоронила надежду на счастливое замужество.

– Э-э, мисс? – окликнул ее Савари.

– Да?

– Есть кое-что, о чем я забыл упомянуть его светлости.

Мэри искоса взглянула на адвоката. Забыть о чем-либо рассказать его светлости значило совершить серьезный промах, учитывая его настроение. Она никогда бы не подумала, что он мог допустить подобную оплошность.

– О чем вы забыли сказать?

– Он помешал мне зачитать все по порядку. – Адвокат зашуршал документами. – Вы должны получить его разрешение. Кого бы вы ни выбрали в качестве мужа, граф должен его одобрить.

Мэри едва не задохнулась от возмущения при мысли, что ей так или иначе придется потакать прихоти графа. Особенно в столь личных вопросах. Ей потребовалось много лет напряженной работы, доказывая себе, что она способна работать учителем и быть независимой. Она не собиралась отказываться от свободы и идти на поводу желаний какого-то малознакомого человека.

– Советую вам поспешить обрадовать его светлость хорошей новостью. Полагаю, он почувствует себя гораздо лучше.

– Вы так думаете?

В душе Мэри распирало от смеха.

– Не имею ни малейшего представления о том, что происходит в голове его светлости, – что правда, то правда. – Прошу меня извинить.

Мэри вышла из библиотеки. Либо гнев обострил чувство ориентации, либо она начинала привыкать к аббатству, но она без труда нашла свою комнату.

Внутри было холодно. Мэри подумала, что всему виной каменные стены, и принялась растирать руками плечи. Здесь недостает гобеленов и пылающего очага. Накинув на плечи старый шерстяной платок, Мэри разворошила тлеющие головешки и добавила еще угля. Села на край кровати и уставилась в окно. Отсюда виднелись разрушенные стены того, что когда-то было церковью. За ее пределами разбивалось о скалы бушующее море.

Наконец она позволила себе подумать над тем, что произошло не так давно в библиотеке.

Силы небесные! Выйти замуж и унаследовать целое состояние! Как такое могло случиться?

Она и не думала о замужестве, была не из тех женщин, которых мужчины берут в жены. Им больше по нраву маленькие, изящные жеманницы, сродни тем, которых она обучала в школе Ледбрук. Еще какое-то время назад от одной только мысли о том, чтобы стать женой и матерью, ее сердце начинало колотиться быстрее. А уж когда она подумала о мистере Эллардайсе, который был к ней так внимателен, провожал домой из церкви, обращался как с настоящей леди и собирался, как ей тогда казалось, сделать решительный шаг, ее сердце выпрыгивало из груди. Их общение продолжалось до тех пор, пока Салли не поняла, что он притворяется. Он искал расположения, чтобы приблизиться к одной из ее учениц, богатенькой наследнице. При расставании он ясно дал ей понять, что думает о ней как о женщине. Его слова были так оскорбительны и неприятны, что Мэри укрепилась в мысли, что никогда не выйдет замуж.

Она решила, что ее истинное призвание – находиться с девочками и преподавать. Это ее семья. Ученицы оставались с ней лишь короткий промежуток времени. Расставание с ними бывало для нее настоящей пыткой. Это не выглядело так, словно они ее бросают, скорее походило на то, что она благословляет их, отпуская в большой мир.

А теперь чужой для нее человек, покойный граф хотел втянуть в замужество с мужчиной, которого она едва знала. Мэри сглотнула. Интересно, каково это: быть замужем за таким человеком? Он бы захотел наследника. Родить детей. Создать семью, о которой она всегда мечтала. Сердце забилось быстрее. Представив себя в роли матери, она почувствовала, как защемило в груди.

Отнюдь не романтическая любовь послужит основанием такому супружеству. Так, брак по расчету. Обычное дело. Знатные люди сплошь и рядом заключают между собой взаимовыгодные соглашения.

Вряд ли графа привела в восторг необходимость взять ее в жены, чтобы обладать тем, что принадлежит ему по праву. Воля покойного, изложенная в завещании, привела его в неподдельный ужас. Словно он столкнулся лицом к лицу с судьбой, которая казалась хуже смерти.

Мэри вцепилась пальцами в колени, чтобы унять дрожь. О боже, пусть все окажется дурным сном. Пожалуйста, пусть она проснется и поймет, что это всего лишь кошмар.

Однако она не спала, как никогда воспринимая ужасающую для нее реальность.

Что бы посоветовала ей Салли? Ни на йоту не доверять такому человеку, как он. Мэри живо представила суровый взгляд подруги и знакомые нотки в голосе. Она оказалась права на счет Эллардайса. Только подумайте, как легко с ней распрощался отец после смерти матери. Мэри не могла спросить мнение Салли. Оставалось полагаться на здравый смысл. И хуже того, независимо от слов или действий графа, ей хотелось ему довериться.

Постепенно она успокоилась, дыхание обрело размеренный ритм, дрожь в теле утихла. Она решила никого насильно не вести к алтарю. В особенности такого мужчину, как он.

Мэри почувствовала, как заныло сердце от душевной боли, которую кто-то с менее практичным складом ума назвал бы разочарованием. Пусть другие женщины предаются романтическим грезам. В ее жизни нет места подобным глупостям.

Должен же быть выход из этого тупика. Несомненно, граф его найдет. По плечам вновь пробежали мурашки.

Ни граф, ни другие члены семьи не спустились к ужину. Мэри трапезничала в гордом одиночестве в столовой и чувствовала себя дурой. Три лакея и дворецкий тратили свое время, обслуживая ее. Если бы она знала раньше, попросила принести ужин в комнату. Постаралась как можно быстрее закончить и отказалась от предложения выпить чай в гостиной.

– Вы не знаете, где граф, Меннерс?

– У себя в кабинете, мисс.

– Где это?

– В южном крыле, мисс. – Поклонившись, дворецкий удалился.

Оставшись одна, Мэри, повинуясь не столько благоразумию, сколько решимости, отправилась на поиски, чтобы вместе прийти к какому-нибудь соглашению по их общему будущему.

Возле столовой она повернула направо, поскольку слева располагалась северная башня и ее комната. Следовательно, если рассуждать логически, южное крыло должно находиться на противоположной стороне, если, конечно, коридоры никуда не сворачивали. На деле оказалось иначе.

Поблуждав часа полтора по дому, Мэри снова набрела на столовую, готовая сдаться.

Существовал еще один коридор, в который она не заглядывала, он казался уже и темнее остальных. Мэри сделала глубокий вдох и решилась в него войти. Там была всего одна дверь.

В коридор из нее пробивалась полоска света. Мэри заглянула. Ага. Кабинет. А вот и его владелец. Комната оказалась небольшой, с огромным количеством бухгалтерских книг на полках, тянувшихся до самого потолка, позади потертого заваленного бумагами стола. Поставив одну ногу на решетку камина и упершись локтем о полку, он наблюдал за пляшущими языками пламени очага. У его ног лежал пес.

Его трудно было назвать элегантным мужчиной, однако в облике не было ничего такого, что могло бы вызвать женское недовольство, особенно сейчас, когда выражение лица было скорее задумчивым, нежели жестким и непреклонным, тем более с такого расстояния. Он выглядел несколько старше ее. Вероятно, чуть за тридцать.

Сердце девушки учащенно забилось, в горле пересохло. Граф ее пугал. Если разглядывать его и дальше, она не решится открыть дверь, чего доброго, испугается окончательно и вообще убежит. Мэри резко постучалась в дверь.

Граф и его пес одновременно подняли голову. К счастью, животное тут же опустило морду на лапы и закрыло глаза.

Чего не скажешь о его светлости. Мэри завладела его вниманием. Она физически ощущала тяжелый взгляд. На мгновение, очень короткое мгновение, ей показалось, что она заметила в его глазах теплоту, словно он был рад ее видеть.

Однако взгляд тут же остекленел, губы плотно сжались.

Возможно, она ошибалась. Вероятно, он ждал кого-то другого, потому что минуту назад в глазах застыл холод, словно он был на кого-то зол. И все же Мэри чувствовала, что его гнев направлен не на нее. Казалось, граф страдал от душевных переживаний.

Он вышел на середину комнаты и сухо поклонился:

– Мисс Уилдинг.

Мэри с трудом подавила в себе желание убежать и склонилась в реверансе:

– Лорд Бересфорд.

– Вы снова потерялись? Хотите, чтобы я вас проводил в комнату? Если позволите, я позову Меннерса.

Несмотря на иронию, Мэри почувствовала, как от его голоса сердце сначала замерло, а потом заколотилось как бешеное. Никогда в жизни она так сильно не нервничала в присутствии мужчины. В силу работы ей не приходилось встречать много мужчин. По большому счету это были отцы учениц, которые всегда куда-то спешили. Или воздыхатели девочек, но их необходимо было держать в стороне.

Мэри решила не обращать внимания на его насмешки и смело шагнула в комнату.

– Вы не могли бы уделить мне несколько минут, ваше сиятельство? Мне нужно с вами поговорить.

Граф нахмурился, однако жестом предложил ей сесть на удобный мягкий стул перед столом. Сам же обошел вокруг и сел напротив, расчистив перед собой место, отложив бумаги в сторону. Его лицо оказалось полностью в тени, тогда как на нее падал яркий свет.

– Чем могу быть полезен? – вежливо поинтересовался он, тем самым немного ее успокоив.

– Нам надо поговорить о завещании.

Мэри почувствовала, как он напрягся, хотя его ладони, сложенные вместе на испачканном чернилами столе, оставались полностью расслабленными. У него были сильные руки с широкими тупыми пальцами, обветренной от непогоды кожей и сбитыми костяшками. Руки труженика, но никак не дворянина.

Выдержав короткую паузу, он вздохнул так тихо, словно пытался контролировать дыхание. Мэри почудилось, что она застала его врасплох.

– Если хотите, давайте побеседуем, – равнодушно отозвался он.

– Адвокат не говорил, как можно нарушить условия завещания?

– Нет. В этом отношении вам ничего не угрожает.

Он видит в ней охотницу за приданым. У девушки возникло желание разбить что-нибудь тяжелое о его голову.

Хотя с чего ему думать по-другому, учитывая условия завещания?

Напряжение возрастало.

– Не хотели бы вы объяснить, почему граф… мой дедушка, – он с трудом выдавил из себя последнее слово, – оставил вам большую часть наследства?

– Он помогал школе, в которой я училась, а потом стала работать, поддерживал меня, когда я осиротела. Этовсе, что мне известно.

Граф издал звук, похожий на усмешку.

– Это чистая правда, – Мэри возмутилась до глубины души, – я клянусь.

– Значит, он не был вашим любовником? – Граф положил ладони на стол.

– Вы шутите? – вырвалось у нее.

Судя по тишине, которая последовала за ее словами, граф был серьезен как никогда.

– Как вы только посмели такое предположить? – Мэри вскочила с места.

– Сядьте, – холодно произнес он. – Вы хотели поговорить. Так давайте продолжим.

– Если вы не перестанете меня оскорблять, я отказываюсь с вами разговаривать.

– Сядьте-ка лучше сами, иначе я вам помогу. – Несмотря на мягкость в голосе, слова выглядели угрожающе.

Мэри ни на минуту не усомнилась в том, что за этим непременно последуют действия.

– Только попробуйте меня тронуть, я закричу.

Граф помрачнел.

– И кто придет к вам на помощь, сами подумайте.

Никто. Мэри сглотнула.

– Пожалуйста, мисс Уилдинг, – продолжил он с недовольным вздохом. – Садитесь. Вы правы. Нам есть что обсудить.

Мэри минуту колебалась. Стоило больших усилий взглянуть на него, однако глупо все бросить и убежать. Она села и сложила руки на коленях.

– Хорошо, только не надо впредь наводить на меня напраслину.

Граф не отвел взгляда, продолжал смотреть на нее.

– Взгляните на вещи моими глазами. Я пытаюсь понять, почему дед оставил вам наследство. Вполне логично предположить, что вы его любовница.

Мэри встрепенулась, в душе заклокотал гнев.

– А вы не могли предположить, что я оказала ему услугу? Может быть, спасла его от опасности.

– Какой такой опасности? – фыркнул он.

– Ну, допустим, он как-то приехал в школу, где я преподаю, и на него напали разбойники. Увидев его из окна класса, я могла броситься на помощь вместе со своими девочками. Сами знаете, для мужчин нет ничего страшнее оглушительных визгов женщин, особенно если они вооружены зонтиками.

О боже, и такая нелепость могла прийти в голову? Мэри почувствовала, как напряглись мышцы живота. После прибытия в этот дом ей нечасто приходилось так много болтать.

Граф взял перо и начал вертеть его в руке. Мэри зачарованно смотрела на него. Впервые она увидела его волнение.

– Но ничего подобного не случилось, – сухо подметил он.

– Однако признайтесь, моя версия не особенно отличается от вашей по степени безумства. Он был очень пожилым человеком.

– Вздумали пошутить надо мной, мисс Уилдинг? Смею заверить, вы затеяли опасную игру, и неизвестно, кто из нас одержит в ней победу.

– Я понятия не имею, почему он оставил все деньги именно мне.

– Будем надеяться, это так. Не приведи бог, я узнаю, что вы причастны к заговору, сильно пожалеете.

Мэри почувствовала скрытую угрозу.

– Могу вас заверить…

– В этом нет нужды. Свадьба не состоится.

– Интересно, что вы такого сделали, чтобы заслужить такую ужасную судьбу?

Казалось, граф не обратил внимания на ее иронию.

– Я родился и сделал первый вздох. – Перо сломалось в его руке.

Мэри вздрогнула.

Граф отбросил сломавшиеся концы в сторону.

По спине девушки пробежала дрожь. Она поборола инстинктивный порыв к состраданию.

– Не очень-то правдоподобно.

– Как и ваша история с нападением.

Мэри нахмурилась. Пришло время разыграть единственную карту, в надежде, что она окажется козырной.

– Почему бы мне просто не оставить все деньги вам? Для себя мне нужно совсем немного.

– Идеальное решение.

Мэри вздохнула с облегчением. Она и представить не могла, что он так быстро согласится.

– Тогда утром я уеду, как только все бумаги будут подписаны.

– Нет.

– Почему?

– Так не пойдет. Деньги перейдут вам только в том случае, если вы выйдете замуж. Я подключу лучшие юридические силы, чтобы разобраться в этой ситуации, а пока вы останетесь здесь.

– Не могу. Меня ждут в школе.

– Тогда скажите мне, кем вы доводитесь старику? – Он нетерпеливо застучал костяшками пальцев. – Может быть, он ваш отец?

– Прошу прощения. – Мэри всматривалась в темноту, пытаясь разглядеть выражение его лица и понять, шутит он или говорит серьезно. – Вы думаете, я его незаконнорожденная дочь?

– Вы похожи на Бересфордов.

Он решил, что они родственники? У Мэри перехватило дыхание, сердце забилось изо всех сил. Казалось, в кабинете резко стало нечем дышать. Ей тоже приходила подобная мысль. Вернее, отчаянная надежда, только совершенно не в такой форме, в какой представил граф. Господи, неужели он подумал, что старик потребует, чтобы внук женился на тете? Формальный инцест, даже если в его жилах нет ни капли крови Бересфордов.

– Это отвратительно.

– Вот именно.

– Завтра же утром я уезжаю. – Мэри вскочила и направилась к выходу.

Не успела она добраться до двери, как ее опередил граф. Пристально посмотрел, одной рукой придерживая дверь, чтобы та не открылась. Для крупного мужчины он двигался на удивление быстро и бесшумно.

Увидев плотно сжатые губы и вспышки молний в глазах, Мэри решила, что он крайне недоволен.

– Мисс Уилдинг, вы никуда не пойдете, пока я сам этого не позволю.

– У вас нет надо мной власти. – Мэри отпрянула к двери.

– Как видите, есть.

– О чем вы? – У нее перехватило дыхание.

– Если следовать завещанию, вы моя подопечная.