В горнице моей светло... (сборник) Рубцов Николай
ВИДЕНИЯ НА ХОЛМЕ
- Взбегу на холм
- и упаду
- в траву.
- И древностью повеет вдруг из дола!
- И вдруг картины грозного раздора
- Я в этот миг увижу наяву.
- Пустынный свет на звездных берегах
- И вереницы птиц твоих, Россия,
- Затмив на миг
- В крови и в жемчугах
- Тупой башмак скуластого Батыя...
- Россия, Русь – куда я ни взгляну...
- За все твои страдания и битвы
- Люблю твою, Россия, старину,
- Твои леса, погосты и молитвы,
- Люблю твои избушки и цветы,
- И небеса, горящие от зноя,
- И шепот ив у омутной воды,
- Люблю навек, до вечного покоя...
- Россия, Русь! Храни себя, храни!
- Смотри, опять в леса твои и долы
- Со всех сторон нагрянули они,
- Иных времен татары и монголы.
- Они несут на флагах черный крест,
- Они крестами небо закрестили,
- И не леса мне видятся окрест,
- А лес крестов
- в окрестностях
- России.
- Кресты, кресты...
- Я больше не могу!
- Я резко отниму от глаз ладони
- И вдруг увижу: смирно на лугу
- Траву жуют стреноженные кони.
- Заржут они – и где-то у осин
- Подхватит эхо медленное ржанье,
- И надо мной —
- бессмертных звезд Руси,
- Спокойных звезд безбрежное мерцанье...
- 1962
ТЫ С КОРАБЛЕМ ПРОЩАЛАСЬ
- С улыбкой на лице и со слезами
- Осталась ты на пристани морской,
- И снова шторм играет парусами
- И всей моей любовью и тоской.
- Я уношусь куда-то в мирозданье,
- Я зарываюсь в бурю, как баклан, —
- За вечный стон, за вечное рыданье
- Я полюбил жестокий океан.
- Я полюбил полярный город
- И вновь к нему из странствия вернусь
- За то, что он испытывает холод,
- За то, что он испытывает грусть,
- За то, что он наполнен голосами,
- За то, что там к печали и добру
- С улыбкой на лице и со слезами
- Ты с кораблем прощалась на ветру.
- 1962
ОТТЕПЕЛЬ
- Нахмуренное,
- с прозеленью,
- небо,
- Во мгле, как декорации, дома,
- Асфальт и воздух
- Пахнут мокрым снегом,
- И веет мокрым холодом зима.
- Я чувствую себя больным и старым,
- И что за дело мне до разных там
- Гуляющих всю ночь по тротуарам
- Мне незнакомых девушек и дам!
- Вот так же было холодно и сыро,
- Сквозил в проулках ветер и рассвет,
- Когда она задумчиво спросила:
- – Наверное, гордишься, что поэт? —
- Наивная! Ей было не представить,
- Что мне для счастья
- Надо лишь иметь
- То, что меня заставило запеть!
- И будет вечно веять той зимою,
- Как повторяться будет средь зимы
- И эта ночь со слякотью и тьмою,
- И горький запах слякоти и тьмы...
- 1962
* * *
- Я весь в мазуте,
- весь в тавоте,
- Зато работаю в тралфлоте!
- Печально пела радиола
- Про мимолетный наш уют.
- На камни пламенного мола
- Матросы вышли из кают.
- Они с родными целовались.
- В лицо им дул знобящий норд.
- Суда гудели, надрывались,
- Матросов требуя на борт.
- И вот опять – святое дело!
- И наш корабль заботой полн,
- Совсем не так осиротело
- Плывет среди бескрайних волн...
- Я, юный сын морских факторий,
- Хочу, чтоб вечно шторм звучал.
- Чтоб для отважных вечно – море,
- А для уставших – свой причал...
- Ленинград, март 1962
МАЧТЫ
- Созерцаю ли звезды над бездной
- С человеческой вечной тоской,
- Воцаряюсь ли в рубке железной
- За штурвалом над бездной морской, —
- Все я верю, воспрянувши духом,
- В грозовое свое бытие
- И не верю настойчивым слухам,
- Будто все перейдет в забытье,
- Будто все начинаем без страха,
- А кончаем в назначенный час
- Тем, что траурной музыкой Баха
- Провожают товарищи нас.
- Это кажется мне невозможным.
- Все мне кажется – нет забытья!
- Все я верю, как мачтам надежным,
- И делам, и мечтам бытия.
- 1962
НА РОДИНУ!
- Во мгле, по холмам суровым, —
- Без фар не видать ни зги, —
- Сто километров с ревом
- Летели грузовики,
- Летели почти по небу,
- Касаясь порой земли.
- Шоферы, как в лучший жребий,
- Вцепились в свои рули,
- Припали к рулям, как зубры,
- И гнали – в леса, в леса! —
- Жестоко оскалив зубы
- И вытаращив глаза...
- Я молча сидел в сторонке,
- Следя за работой мужчин
- И радуясь бешеной гонке
- Ночных продуктовых машин.
- Я словно летел из неволи
- На отдых, на мед с молоком...
- И где-то в зверином поле
- Сошел и пошел
- пешком.
- 1962
СОЛОВЬИ
- В трудный час, когда ветер полощет зарю
- В темных струях нагретых озер,
- Я ищу, раздвигая руками ивняк,
- Птичьи гнезда на кочках в траве...
- Как тогда, соловьями затоплена ночь.
- Как тогда, не шумят тополя.
- А любовь не вернуть,
- как нельзя отыскать
- Отвихрившийся след корабля!
- Соловьи, соловьи заливались, а ты
- Заливалась слезами в ту ночь;
- Закатился закат – закричал паровоз,
- Это он на меня закричал!
- Я умчался туда,
- где за горным хребтом
- Многогорбый старик океан,
- Разрыдавшись, багровые волны-горбы
- Разбивает о лбы валунов.
- Да, я знаю, у многих проходит любовь,
- Все проходит, проходит и жизнь,
- Но не думал тогда и подумать не мог,
- Что и наша любовь позади.
- А когда, отслужив, воротился домой,
- Безнадежно себя ощутил
- Человеком, которого смыло за борт:
- Знаешь, Тайка встречалась с другим!
- Закатился закат. Задремало село.
- Ты пришла и сказала: «Прости».
- Но простить я не мог,
- потому что всегда
- Слишком сильно я верил тебе!
- Ты сказала еще:
- – Посмотри на меня!
- Посмотри – мол, и мне нелегко. —
- Я ответил, что лучше на звезды смотреть,
- Надоело смотреть на тебя!
- Соловьи, соловьи
- заливались, а ты
- Все твердила, что любишь меня.
- И, угрюмо смеясь, я не верил тебе.
- Так у многих проходит любовь...
- В трудный час, когда ветер полощет зарю
- В темных струях нагретых озер,
- Птичьи гнезда ищу, раздвигая ивняк.
- Сам не знаю, зачем их ищу.
- Это правда иль нет, соловьи, соловьи,
- Это правда иль нет, тополя,
- Что любовь не вернуть,
- как нельзя отыскать
- Отвихрившийся след корабля?
- 1962
* * *
- Пора любви среди полей,
- Среди закатов тающих
- И на виду у журавлей,
- Над полем пролетающих.
- Теперь все это далеко.
- Но в грустном сердце жжение
- Пройдет ли просто и легко,
- Как головокружение?
- О том, как близким был тебе,
- И о закатах пламенных
- Ты с мужем помнишь ли теперь
- В тяжелых стенах каменных?
- Нет, не затмила ревность мир.
- Кипел, но вспомнил сразу я:
- Назвал чудовищем Шекспир
- Ее, зеленоглазую.
- И чтоб трагедией души
- Не стала драма юности,
- Я говорю себе: «Пиши
- О радости, о лунности...»
- И ты ходи почаще в луг
- К цветам, к закатам пламенным,
- Чтоб сердце пламенело вдруг,
- Не стало сердце каменным.
- Да не забудь в конце концов,
- Хоть и не ты, не ты моя:
- На свете есть матрос Рубцов,
- Он друг тебе, любимая.
- 1962
ФИАЛКИ
- Я в фуфаечке грязной
- Шел по насыпи мола,
- Вдруг тоскливо и страстно
- Стала звать радиола:
- – Купите фиалки!
- Вот фиалки лесные!
- Купите фиалки!
- Они словно живые!
- Как я рвался на море!
- Бросил дом безрассудно
- И в моряцкой конторе
- Все просился на судно.
- Умолял, караулил...
- Но нетрезвые, с кренцем,
- Моряки хохотнули
- И назвали младенцем...
- Так зачем мою душу
- Так волна волновала,
- Посылая на сушу
- Брызги сильного шквала?
- Кроме моря и неба,
- Кроме мокрого мола,
- Надо хлеба мне, хлеба!
- Замолчи, радиола...
- Сел я в белый автобус,
- В белый, теплый, хороший,
- Там вертелась, как глобус, —
- Голова контролерши.
- Назвала хулиганом,
- Назвала меня фруктом...
- Как все это погано!
- Эх! Кондуктор, кондуктор...
- Ты не требуй билета,
- Увези на толкучку,
- Я, как маме, за это
- Поцелую вам ручку!
- Вот хожу я, где ругань,
- Где торговля по кругу,
- Где толкают друг друга
- И толкают друг другу,
- Рвут за каждую гайку
- Русский, немец, эстонец...
- О!.. Купите фуфайку,
- Я отдам за червонец...
- 1962
ПЛЫТЬ, ПЛЫТЬ...
- В жарком тумане дня
- Сонный встряхнем фиорд!
- – Эй, капитан! Меня
- Первым прими на борт!
- Плыть, плыть, плыть
- Мимо могильных плит,
- Мимо церковных рам,
- Мимо семейных драм...
- Скучные мысли – прочь!
- Думать и думать – лень!
- Звезды на небе – ночь!
- Солнце на небе – день!
- Плыть, плыть, плыть
- Мимо родной ветлы,
- Мимо зовущих нас
- Милых сиротских глаз...
- Если умру – по мне
- Не зажигай огня!
- Весть передай родне
- И посети меня.
- Где я зарыт, спроси
- Жителей дальних мест,
- Каждому на Руси
- Памятник – добрый крест!
- Плыть, плыть, плыть...
- 1962
БУКЕТ
- Я буду долго
- Гнать велосипед.
- В глухих лугах его остановлю.
- Нарву цветов.
- И подарю букет
- Той девушке, которую люблю.
- Я ей скажу:
- – С другим наедине
- О наших встречах позабыла ты,
- И потому на память обо мне
- Возьми вот эти
- Скромные цветы! —
- Она возьмет.
- Но снова в поздний час,
- Когда туман сгущается и грусть,
- Она пройдет,
- Не поднимая глаз,
- Не улыбнувшись даже...
- Ну и пусть.
- Я буду долго гнать велосипед.
- В глухих лугах его остановлю.
- Я лишь хочу,
- Чтобы взяла букет
- Та девушка, которую люблю...
- 1962
КУДА ПОЛЕТИМ?
- – Мы будем свободны, как птицы, —
- Ты шепчешь. И смотришь с тоской,
- Как тянутся птиц вереницы
- Над морем, над бурей морской!
- И стало мне жаль отчего-то,
- Что сам я люблю и любим...
- Ты – птица иного полета, —
- Куда ж мы с тобой полетим?
НЕ ПРИШЛА
- Из окна ресторана —
- свет зеленый,
- болотный,
- От асфальта до звезд
- заштрихована ночь
- снегопадом,
- Снег глухой,
- беспристрастный,
- бесстрастный,
- холодный
- Надо мной,
- над Невой,
- над матросским
- суровым отрядом.
- Сумасшедший,
- ночной,
- вдоль железных заборов,
- Удивляя людей,
- что брожу я?
- И мерзну зачем?
- Ты и раньше ко мне приходила не скоро,
- А вот не пришла и совсем.
- Странный свет,
- ядовитый, зеленый, болотный,
- Снег и снег
- без метельного
- свиста и воя,
- Снег глухой,
- беспристрастный,
- бесстрастный, холодный,
- Мертвый снег,
- ты зачем
- не даешь мне покоя?
В ГОРОДЕ
- Как часто, часто, словно птица,
- Душа тоскует по лесам!
- Но и не может с тем не слиться,
- Что человек воздвигнул сам!
- Холмы, покрытые асфальтом
- И яркой россыпью огней,
- Порой так шумно славят альты,
- Как будто нету их родней!
ЭЛЕГИЯ
- Стукнул по карману – не звенит.
- Стукнул по другому – не слыхать.
- В тихий свой, таинственный зенит
- Полетели мысли отдыхать.
- Но очнусь и выйду за порог
- И пойду на ветер, на откос
- О печали пройденных дорог
- Шелестеть остатками волос.
- Память отбивается от рук,
- Молодость уходит из-под ног,
- Солнышко описывает круг —
- Жизненный отсчитывает срок.
- Стукну по карману – не звенит.
- Стукну по другому – не слыхать.
- Если только буду знаменит,
- То поеду в Ялту отдыхать...
- 1961
В ГОРНОЙ ДОЛИНЕ
- Над горной долиной —
- мерцанье.
- Над горной долиной – светло.
- Как всяких забот отрицанье,
- В долине почило село.
- Тюльпаны, тюльпаны, тюльпаны...
- Не здесь ли разбойник морской
- Мечтал залечить свои раны,
- Измученный парусом рваным,
- Разбоем своим и тоской?
- Я видел суровые страны,
- Я видел крушенье и смерть,
- Слагал я стихи и романы, —
- Не знал я, где эти тюльпаны,
- Давно бы решил посмотреть!
- И только когда вспоминаю
- Тот край, где родился и рос,
- Желаю я этому краю,
- Чтоб было побольше берез...
В ПУСТЫНЕ
- Сотни лет,
- Пролетевших без вести.
- Сотни лет,
- Сверхъестественно злой,
- Как задуманный
- Кем-то для мести,
- Сотни лет
- Над пустынями зной!
- Шли с проклятьями
- Все караваны...
- Кто ж любил вас?
- И кто вас ласкал?
- Кто жалел
- Погребенные страны
- Меж песков
- И обрушенных скал?
- Хриплым криком
- Тревожа гробницы,
- Поднимаются,
- Словно кресты,
- Фантастически мрачные
- Птицы,
- Одинокие птицы пустынь...
- Но и в мертвых
- Песках без движенья,
- Как под гнетом
- Неведомых дум,
- Зреет жгучая
- Жажда сраженья,
- В каждом шорохе
- Зреет самум!..
ВЕНЕРА
- Где осенняя стужа кругом
- Вот уж первым ледком прозвенела,
- Там любовно над бедным прудом
- Драгоценная блещет Венера!..
- Жил однажды прекрасный поэт,
- Да столкнулся с ее красотою.
- И душа, излучавшая свет,
- Долго билась с прекрасной звездою!
- Но Венеры играющий свет
- Засиял при своем приближенье,
- Так что бросился в воду поэт
- И уплыл за ее отраженьем...
- Старый пруд забывает с трудом,
- Как боролись прекрасные силы,
- Но Венера над бедным прудом
- Доведет и меня до могилы!
- Да еще в этой зябкой глуши
- Вдруг любовь моя – прежняя вера —
- Спать не даст, как вторая Венера
- В небесах возбужденной души.
ПОСЛЕДНЯЯ ОСЕНЬ
- Его увидев, люди ликовали,
- Но он-то знал, как был он одинок.
- Он оглядел собравшихся в подвале,
- Хотел подняться, выйти... и не смог!
- И понял он, что вот слабеет воля,
- А где покой среди больших дорог?!
- Что есть друзья в тиши родного поля,
- Но он от них отчаянно далек!
- И в первый раз поник Сергей Есенин,
- Как никогда, среди унылых стен...
- Он жил тогда в предчувствии осеннем
- Уж далеко не лучших перемен.
СЕРГЕЙ ЕСЕНИН
- Слухи были глупы и резки€:
- Кто такой, мол, Есенин Серега,
- Сам суди: удавился с тоски
- Потому, что он пьянствовал много.
- Да, недолго глядел он на Русь
- Голубыми глазами поэта.
- Но была ли кабацкая грусть?
- Грусть, конечно, была... Да не эта!
- Версты все потрясенной земли,
- Все земные святыни и узы
- Словно б нервной системой вошли
- В своенравность есенинской музы!
- Это муза не прошлого дня.
- С ней люблю, негодую и плачу.
- Много значит она для меня,
- Если сам я хоть что-нибудь значу.
- 1962
* * *
- Брал человек
- Холодный мертвый камень,
- По искре высекал
- Из камня пламень.
- Твоя судьба
- Не менее сурова —
- Вот так же высекать
- Огонь из слова.
- Но труд ума,
- Бессонницей больного, —
- Всего лишь дань
- За радость неземную:
- В своей руке
- Сверкающее слово
- Вдруг ощутить,
- Как молнию ручную!
- Ленинград, 1962
* * *
- О чем шумят
- Друзья мои, поэты,
- В неугомонном доме допоздна?
- Я слышу спор.
- И вижу силуэты
- На смутном фоне позднего окна.
- Уже их мысли
- Силой налились!
- С чего ж начнут?
- Какое слово скажут?
- Они кричат,
- Они руками машут,
- Они как будто только родились!
- Я сам за все,
- Что крепче и полезней!
- Но тем богат,
- Что с «Левым маршем» в лад
- Негромкие есенинские песни
- Так громко в сердце
- Бьются и звучат!
- С веселым пеньем
- В небе безмятежном,
- Со всей своей любовью и тоской
- Орлу не пара
- Жаворонок нежный,
- Но ведь взлетают оба высоко!
- И, славя взлет
- Космической ракеты,
- Готовясь в ней летать за небеса,
- Пусть не шумят,
- А пусть поют поэты
- Во все свои земные голоса!
- Ленинград, 1962
В ГОСТЯХ
- Трущобный двор. Фигура на углу.
- Мерещится, что это Достоевский.
- И желтый свет в окне без занавески
- Горит, но не рассеивает мглу.
- Гранитным громом грянуло с небес!
- В трущобный двор ворвался ветер резкий,
- И видел я, как вздрогнул Достоевский,
- Как тяжело ссутулился, исчез...
- Не может быть, чтоб это был не он!
- Как без него представить эти тени,
- И желтый свет, и грязные ступени,
- И гром, и стены с четырех сторон!
- Я продолжаю верить в этот бред.
- Когда в свое притонное жилище
- По коридору в страшной темнотище,
- Отдав поклон, ведет меня поэт...
- Куда меня, беднягу, занесло?
- Таких картин вы сроду не видали.
- Такие сны над вами не витали,
- И да минует вас такое зло!
- ...Поэт, как волк, напьется натощак.
- И неподвижно, словно на портрете,
- Все тяжелей сидит на табурете,
- И все молчит, не двигаясь никак.
- А перед ним, кому-то подражая
- И суетясь, как все по городам,
- Сидит и курит женщина чужая...
- – Ах, почему вы курите, мадам! —
- Он говорит, что все уходит прочь
- И всякий путь оплакивает ветер,
- Что странный бред, похожий
- на медведя,
- Его опять преследовал всю ночь,
- Он говорит, что мы одних кровей,
- И на меня указывает пальцем,
- А мне неловко выглядеть страдальцем,
- И я смеюсь, чтоб выглядеть живей.
- И думал я: «Какой же ты поэт,
- Когда среди бессмысленного пира
- Слышна все реже гаснущая лира,
- И странный шум ей слышится в ответ?..»
- Но все они опутаны всерьез
- Какой-то общей нервною системой:
- Случайный крик, раздавшись
- над богемой,
- Доводит всех до крика и до слез!
- И все торчит.
- В дверях торчит сосед,
- Торчат за ним разбуженные тетки,
- Торчат слова,
- Торчит бутылка водки,
- Торчит в окне бессмысленный рассвет!
- Опять стекло оконное в дожде,
- Опять туманом тянет и ознобом...
- Когда толпа потянется за гробом,
- Ведь кто-то скажет:
- «Он сгорел... в труде».
- 1962
ЭХО ПРОШЛОГО
- Много было в комнате гостей,
- Пирогов, вина и новостей.
- Много ели, пили и шутили,
- Много раз «Катюшу» заводили...
- А потом один из захмелевших,
- Голову на хромку уронив,
- Из тоски мотивов устаревших
- Вспомнил вдруг
- кладбищенский мотив:
- «Вот умру, похоронят
- На чужбине меня.
- И родные не узнают,
- Где могила моя...»
- – Эх, ребята, зарыдать хотится!
- Хошь мы пьем, ребята,
- Хошь не пьем,
- Все одно помрем, как говорится,
- Все, как есть, когда-нибудь помрем.
- Парень жалким сделался
- и кротким,
- Погрустнели мутные глаза.
- По щеке, как будто капля водки,
- Покатилась крупная слеза.
- «У других на могилах
- Всё цветы, всё цветы.
- На моей сырой могиле
- Всё кусты, всё кусты...»
- Друг к нему:
- – Чего ты киснешь, Проня? —
- Жалобней: – Чего тебе-то выть?
- Ты умрешь – тебя хоть похоронят.
- А меня? Кому похоронить? —
- И дуэтом
- здоровилы эти,
- Будто впрямь несчастливы они,
- Залились слезами, словно дети,
- На глазах собравшейся родни!
- А ведь в песне,
- так некстати спетой,
- Все в такую даль отдалено,
- Что от этих слез,
- От песни этой,
- Стало всем не грустно,
- а смешно!
- В дружный хохот
- вкладывали душу.
- – Ох, умора! Ох и мужики! —
- Еще звонче пели про Катюшу
- И плясали, скинув пиджаки!
СВИДАНИЕ
- Мы входим в зал.
- Сияющие люстры
- От напряженья,
- Кажется, дрожат!
- Звенит хрусталь
- И действует на чувства,
- Мы входим в зал
- Без всякого искусства,
- А здесь искусством,
- Видно, дорожат.
- Швейцар блистает
- Золотом и лоском,
- Официант —
- Испытанным умом,
- А наш сосед —
- Шикарной папироской...
- Чего ж еще?
- Мы славно отдохнем!
- У вас в глазах
- Восторг и упоенье,
- И в них такая
- Гордость за меня,
- Как будто я
- Здесь главное явленье,
- Как будто это
- Все моя родня!
- Чего ж еще?..
- С чего бы это снова,
- Встречая тихо
- Ласку ваших рук,
- За светлой рюмкой
- Пунша золотого
- Я глубоко
- Задумываюсь вдруг?..
ШУТКА
- Мое слово верное
- прозвенит!
- Буду я, наверное,
- знаменит!
- Мне поставят памятник
- на селе!
- Буду я и каменный
- навеселе!..
- 1962
ГРАНИ
- Я вырос в хорошей деревне,
- Красивым – под скрип телег!
- Одной деревенской царевне
- Я нравился как человек.
- Там нету домов до неба.
- Там нету реки с баржой,
- Но там на картошке с хлебом
- Я вырос такой большой.
- Мужал я под грохот МАЗов,
- На твердой рабочей земле...
- Но хочется как-то сразу
- Жить в городе и в селе.
- Ах, город село таранит!
- Ах, что-то пойдет на слом!
- Меня все терзают грани
- Меж городом и селом...
- 1962
* * *
- Давай, земля,
- Немножко отдохнем
- От важных дел,
- От шумных путешествий!
- Трава звенит!
- Волна лениво плещет,
- Зенит пылает
- Солнечным огнем!
- Там, за морями,
- Полными задора,
- Земля моя,
- Я был нетерпелив, —
- И после дива
- Нашего простора
- Я повидал
- Немало разных див!
- Но все равно,
- Как самый лучший жребий,
- Я твой покой
- Любил издалека,
- И счастлив тем,
- Что в чистом этом небе
- Идут, идут,
- Как мысли, облака...
- И я клянусь
- Любою клятвой мира,
- Что буду славить
- Эти небеса,
- Когда моя
- Медлительная лира
- Легко свои поднимет паруса!
- Вокруг любви моей
- Непобедимой
- К моим лугам,
- Где травы я косил,
- Вся жизнь моя
- Вращается незримо,
- Как ты, Земля,
- Вокруг своей оси...
- 1962
ПАМЯТНЫЙ СЛУЧАЙ
- В детстве я любил ходить пешком.
- У меня не уставали ноги.
- Помню, как однажды с вещмешком
- Весело шагал я по дороге.
- По дорогам даже в поздний час
- Я всегда ходил без опасенья,
- С бодрым настроеньем в этот раз
- Я спешил в далекое селенье...
- Но внезапно ветер налетел!
- Сразу тьма сгустилась! Страшно стало!
- Хмурый лес качался и шумел,
- И дорогу снегом заметало!
- Вижу: что-то черное вдали
- Сквозь метель маячит... Нет, не елки!
- Ноги будто к месту приросли!
- В голове мелькнуло: «Волки, волки!..»
- Волки мне мерещились не раз
- В обгоревших пнях. Один, без друга,
- Я дрожал от страха, но тотчас
- Шел вперед, опомнясь от испуга.
- Шел я, спотыкаясь, а метель,
- Мне сугроб под ноги наметая,
- То вдруг: «У-у-у!» – кричала в темноте,
- То вдруг: «А-а-а!» – кричала, как живая!
- ...После все утихло. Рассвело.
- Свет зари скользнул по белым склонам.
- Я пришел, измученный, в село.
- И друзья спросили удивленно:
- – Что случилось? Ты не заболел?
- – Ничего, – ответил я устало, —
- Просто лес качался и шумел,
- И дорогу снегом заметало...
- 1962
* * *
- В твоих глазах
- Для пристального взгляда
- Какой-то есть
- Рассеянный ответ...
- Небрежно так
- Для летнего наряда
- Ты выбираешь
- Желтый цвет.
- Я слышу голос
- Как бы утомленный,
- Я мало верю
- Яркому кольцу...
- Не знаю, как там
- Белый и зеленый,
- Но желтый цвет
- Как раз тебе к лицу!
- До слез тебе
- Нужны родные стены,
- Но как прийти
- К желанному концу?
- И впрямь, быть может,
- Это цвет измены,
- А желтый цвет
- Как раз тебе к лицу...
- 1962
ПО ДОРОГЕ К МОРЮ
- Въезжаем в рощу золотую,
- В грибную бабушкину глушь.
- Лошадка встряхивает сбрую
- И пьет порой из теплых луж.
- Вот показались вдоль дороги
- Поля, деревни, монастырь,
- А там – с кустарником убогим
- Унылый тянется пустырь...
- Я рад тому, что мы кочуем,
- Я рад садам монастыря
- И мимолетным поцелуям
- Прохладных листьев сентября.
- А где-то в солнечном Тифлисе
- Ты ждешь меня на той горе,
- Где в теплый день, при легком бризе,
- Прощались мы лицом к заре.
- Я опечален: та вершина
- Крута. А ты на ней одна,
- И азиатская чужбина —
- Бог знает что за сторона.
- Еще он долог по селеньям,
- Мой путь к морскому кораблю,
- И, как тебе, цветам осенним
- Я все шепчу: «Люблю, люблю...»
* * *
- Листвой пропащей,
- знобящей мглою
- Заносит буря неясный путь.
- А ивы гнутся над головою,
- Скрипят и стонут – не отдохнуть.
- Бегу от бури, от помрачений...
- И вдруг я вспомню твое лицо,
- Игру заката во мгле вечерней,
- В лучах заката твое кольцо.
- Глухому плеску на дне оврага,
- И спящей вербе, и ковылю
- Я, оставаясь, твердил из мрака
- Одно и то же: – Люблю, люблю!
- Листвой пропащей,
- знобящей мглою
- Заносит буря безлюдный путь.
- И стонут ивы над головою,
- И воет ветер – не отдохнуть!
- Куда от бури, от непогоды
- Себя я спрячу?
- Я вспоминаю былые годы
- И – плачу...
УЛЕТЕЛИ ЛИСТЬЯ
- Улетели листья с тополей —
- Повторилась в мире неизбежность...
- Не жалей ты листья, не жалей,
- А жалей любовь мою и нежность!
- Пусть деревья голые стоят,
- Не кляни ты шумные метели!
- Разве в этом кто-то виноват,
- Что с деревьев листья улетели?
В ГОРНИЦЕ
- В горнице моей светло.
- Это от ночной звезды.
- Матушка возьмет ведро,
- Молча принесет воды...
- Красные цветы мои
- В садике завяли все.
- Лодка на речной мели
- Скоро догниет совсем.
- Дремлет на стене моей
- Ивы кружевная тень.
- Завтра у меня под ней
- Будет хлопотливый день!
- Буду поливать цветы,
- Думать о своей судьбе,
- Буду до ночной звезды
- Лодку мастерить себе...
- 1963
СУДЬБА
- Легкой поступью,
- кивая головой,
- Конь в упряжке
- прошагал по мостовой.
- Как по травке,
- по обломкам кирпича
- Прошагал себе, телегой грохоча.
- Между жарких этих
- каменных громад
- Как понять его?
- Он рад или не рад?
- Бодро шел себе,
- накормленный овсом,
- И катилось колесо за колесом...
- В чистом поле
- меж товарищей своих
- Он летал, бывало, как
- весенний вихрь,
- И не раз подружке милой на плечо
- Он дышал по-молодому горячо.
- Но однажды в ясных далях сентября
- Занялась такая грустная заря!
- В чистом поле,
- незнакомцев веселя,
- Просвистела,
- полонив его,
- петля.
- Тут попал он, весь пылая и дрожа,
- Под огонь ветеринарного ножа,
- И поднялся он, тяжел и невесом...
- Покатилось
- колесо
- за колесом.
- Долго плелся он с понурой головой
- То по жаркой,
- То по снежной мостовой,
- Но и все-таки,
- хоть путь его тяжел,
- В чем-то он успокоение нашел.
- Что желать ему?
- Не все ли уж равно?
- Лишь бы счастья
- Было чуточку дано,
- Что при солнце,
- что при дождике косом...
- И катилось колесо за колесом.
* * *
- Я буду скакать по холмам
- задремавшей отчизны,
- Неведомый сын удивительных
- вольных племен!
- Как прежде скакали на голос
- удачи капризный,
- Я буду скакать по следам миновавших времен...
- Давно ли, гуляя, гармонь оглашала
- окрестность,
- И сам председатель плясал, выбиваясь из сил,
- И требовал выпить за доблесть
- в труде и за честность,
- И лучшую жницу, как знамя, в руках проносил!
- И быстро, как ласточки,
- мчался я в майском костюме
- На звуки гармошки, на пенье и смех на лужке,
- А мимо неслись в торопливом
- немолкнущем шуме
- Весенние воды, и бревна неслись по реке...
- Россия! Как грустно! Как странно поникли
- и грустно
- Во мгле над обрывом безвестные ивы мои!
- Пустынно мерцает померкшая
- звездная люстра,
- И лодка моя на речной догнивает мели.
- И храм старины, удивительный,
- белоколонный,
- Пропал, как виденье, меж этих
- померкших полей, —
- Не жаль мне, не жаль мне растоптанной
- царской короны,
- Но жаль мне, но жаль мне разрушенных
- белых церквей!..
- О, сельские виды! О, дивное счастье родиться
- В лугах, словно ангел,
- под куполом синих небес!
- Боюсь я, боюсь я, как вольная сильная птица,
- Разбить свои крылья и больше
- не видеть чудес!
- Боюсь, что над нами не будет
- таинственной силы,
- Что, выплыв на лодке, повсюду
- достану шестом,
- Что, все понимая, без грусти пойду
- до могилы...
- Отчизна и воля – останься, мое божество!
- Останьтесь, останьтесь, небесные синие своды!
- Останься, как сказка, веселье
- воскресных ночей!
- Пусть солнце на пашнях венчает
- обильные всходы
- Старинной короной своих восходящих лучей!..
- Я буду скакать, не нарушив ночное дыханье
- И тайные сны неподвижных
- больших деревень.
- Никто меж полей не услышит глухое скаканье,
- Никто не окликнет мелькнувшую легкую тень.
- И только, страдая, израненный
- бывший десантник
- Расскажет в бреду удивленной старухе своей,
- Что ночью промчался какой-то
- таинственный всадник,
- Неведомый отрок, и скрылся в тумане полей...
- 1963
НАД ВЕЧНЫМ ПОКОЕМ
- Рукой раздвинув темные кусты,
- Я не нашел и запаха малины,
- Но я нашел могильные кресты,
- Когда ушел в малинник за овины...
- Там фантастично тихо в темноте,
- Там одиноко, боязно и сыро,
- Там и ромашки будто бы не те —
- Как существа уже иного мира.
- И так в тумане омутной воды
- Стояло тихо кладбище глухое,
- Таким все было смертным и святым,
- Что до конца не будет мне покоя.
- И эту грусть, и святость прежних лет
- Я так любил во мгле родного края,
- Что я хотел упасть и умереть
- И обнимать ромашки, умирая...
- Пускай меня за тысячу земель
- Уносит жизнь! Пускай меня проносит
- По всей земле надежда и метель,
- Какую кто-то больше не выносит!
- Когда ж почую близость похорон,
- Приду сюда, где белые ромашки,
- Где каждый смертный свято погребен
- В такой же белой горестной рубашке...
- 1963
ОСЕННЯЯ ПЕСНЯ
- Потонула во тьме
- Отдаленная пристань.
- По канаве помчался —
- Эх – осенний поток!
- По дороге неслись
- Сумасшедшие листья,
- И порой раздавался
- Пароходный свисток.
- Ну так что же? Пускай
- Рассыпаются листья!
- Пусть на город нагрянет
- Затаившийся снег!
- На тревожной земле
- В этом городе мглистом
- Я по-прежнему добрый,
- Неплохой человек.
- А последние листья
- Вдоль по улице гулкой
- Все неслись и неслись,
- Выбиваясь из сил.
- На меня надвигалась
- Темнота закоулков,
- И архангельский дождик
- На меня моросил...
- 1963
СИНЕНЬКИЙ ПЛАТОЧЕК
- Я вспоминаю, сердцем посветлев,
- Какой я был взволнованный и юный!
- И пусть стихов серебряные струны
- Продолжат свой тоскующий напев
- О том, какие это были дни!
- О том, какие это были ночи!
- Издалека, как синенький платочек,
- Всю жизнь со мной прощаются они...
- От прежних чувств остался, охладев,
- Спокойный свет, как будто отблеск лунный,
- Еще поют серебряные струны,
- Но редок стал порывистый напев.
- И все ж хочу я, странный человек,
- Сберечь, как есть, любви своей усталость,
- Взглянуть еще на все, что там осталось,
- И распрощаться... может быть, навек.
* * *
- По мокрым скверам
- проходит осень,
- Лицо нахмуря!
- На громких скрипках
- дремучих сосен
- Играет буря!
- В обнимку с ветром
- иду по скверу
- В потемках ночи.
- Ищу под крышей
- свою пещеру —
- В ней тихо очень.
- Горит пустынный
- электропламень,
- На прежнем месте,
- Как драгоценный какой-то камень,
- Сверкает перстень, —
- И мысль, летая,
- кого-то ищет
- По белу свету...
- Кто там стучится
- в мое жилище?
- Покоя нету!
- Ах, это злая старуха осень,
- Лицо нахмуря,
- Ко мне стучится,
- и в хвое сосен
- Не молкнет буря!
- Куда от бури,
- от непогоды
- Себя я спрячу?
- Я вспоминаю былые годы,
- И я плачу...
- 1963
ТИХАЯ МОЯ РОДИНА
В. Белову
- Тихая моя родина!
- Ивы, река, соловьи...
- Мать моя здесь похоронена
- В детские годы мои.
- – Где тут погост? Вы не видели?
- Сам я найти не могу. —
- Тихо ответили жители:
- – Это на том берегу.
- Тихо ответили жители,
- Тихо проехал обоз.
- Купол церковной обители
- Яркой травою зарос.
- Тина теперь и болотина
- Там, где купаться любил...
- Тихая моя родина,
- Я ничего не забыл.
- Новый забор перед школою,
- Тот же зеленый простор.
- Словно ворона веселая,
- Сяду опять на забор!
- Школа моя деревянная!..
- Время придет уезжать —
- Речка за мною туманная
- Будет бежать и бежать.
- С каждой избою и тучею,
- С громом, готовым упасть,
- Чувствую самую жгучую,
- Самую смертную связь.
- 1964
ПАМЯТИ МАТЕРИ
- Вот он и кончился, покой!
- Взметая снег, завыла вьюга.
- Завыли волки за рекой
- Во мраке луга.
- Сижу среди своих стихов,
- Бумаг и хлама.
- А где-то есть во мгле снегов
- Могила мамы.
- Там поле, небо и стога,
- Хочу туда, – о километры!
- Меня ведь свалят с ног снега,
- Сведут с ума ночные ветры!
- Но я смогу,
- но я смогу
- По доброй воле
- Пробить дорогу сквозь пургу
- В зверином поле!..
- Кто там стучит?
- Уйдите прочь!
- Я завтра жду гостей заветных...
- А может, мама?
- Может, ночь —
- Ночные ветры?
- 1964
ФИЛОСОФСКИЕ СТИХИ
- За годом год уносится навек,
- Покоем веют старческие нравы, —
- На смертном ложе гаснет человек
- В лучах довольства полного и славы!
- К тому и шел! Страстей своей души
- Боялся он, как буйного похмелья.
- – Мои дела ужасно хороши! —
- Хвалился с видом гордого веселья.
- Последний день уносится навек...
- Он слезы льет, он требует участья,
- Но поздно понял, важный человек,
- Что создал в жизни
- ложный облик счастья!
- Значенье слез, которым поздно течь,
- Не передать – близка его могила,
- И тем острее мстительная речь,
- Которою душа заговорила...
- Когда над ним, угаснувшим навек,
- Хвалы и скорби голос раздавался, —
- «Он умирал, как жалкий человек!» —
- Подумал я и вдруг заволновался:
- «Мы по одной дороге ходим все. —
- Так думал я. – Одно у нас начало,
- Один конец. Одной земной красе
- В нас поклоненье свято прозвучало!
- Зачем же кто-то, ловок и остер, —
- Простите мне, – как зверь в часы охоты,
- Так устремлен в одни свои заботы,
- Что он толкает братьев и сестер?!»
- Пускай всю жизнь душа меня ведет!
- – Чтоб нас вести, на то рассудок нужен!
- – Чтоб мы не стали холодны как лед,
- Живой душе пускай рассудок служит!
- В душе огонь – и воля, и любовь! —
- И жалок тот, кто гонит эти страсти,
- Чтоб гордо жить, нахмуривая бровь,
- В лучах довольства полного и власти!
- – Как в трех соснах, блуждая и кружа,
- Ты не сказал о разуме ни разу!
- – Соединясь, рассудок и душа
- Даруют нам – светильник жизни – разум!
- Когда-нибудь ужасной будет ночь.
- И мне навстречу злобно и обидно
- Такой буран засвищет, что невмочь,
- Что станет свету белого не видно!
- Но я пойду! Я знаю наперед,
- Что счастлив тот, хоть с ног его сбивает,
- Кто все пройдет, когда душа ведет,
- И выше счастья в жизни не бывает!
- Чтоб снова силы чуждые, дрожа,
- Все полегли и долго не очнулись,
- Чтоб в смертный час рассудок и душа,
- Как в этот раз, друг другу
- улыбнулись...
- 1964
АЛЕНЬКИЙ ЦВЕТОК
- Домик моих родителей
- Часто лишал я сна.
- – Где он опять, не видели?
- Мать без того больна. —
- В зарослях сада нашего
- Прятался я как мог.
- Там я тайком выращивал
- Аленький свой цветок.
- Этот цветочек аленький
- Как я любил и прятал!
- Нежил его, – вот маменька
- Будет подарку рада!
- Кстати его, некстати ли,
- Вырастить все же смог...
- Нес я за гробом матери
- Аленький свой цветок.
РУССКИЙ ОГОНЕК
- Погружены
- в томительный мороз,
- Вокруг меня снега оцепенели.
- Оцепенели маленькие ели,
- И было небо темное, без звезд.
- Какая глушь! Я был один живой.
- Один живой в бескрайнем мертвом поле!
- Вдруг тихий свет (пригрезившийся, что ли?)
- Мелькнул в пустыне,
- как сторожевой...
- Я был совсем как снежный человек,
- Входя в избу (последняя надежда!),
- И услыхал, отряхивая снег:
- – Вот печь для вас и теплая одежда... —
- Потом хозяйка слушала меня,
- Но в тусклом взгляде
- Жизни было мало,
- И, неподвижно сидя у огня,
- Она совсем, казалось, задремала...
- Как много желтых снимков на Руси
- В такой простой и бережной оправе!
- И вдруг открылся мне
- И поразил
- Сиротский смысл семейных фотографий:
- Огнем, враждой
- Земля полным-полна,
- И близких всех душа не позабудет...
- – Скажи, родимый,
- Будет ли война? —
- И я сказал: – Наверное, не будет.
- Она смотрела, как глухонемая,
- И, головы седой не поднимая,
- Опять сидела тихо у огня.
- Что снилось ей?
- Весь этот белый свет,
- Быть может, встал пред нею в то мгновенье?
- Но я глухим бренчанием монет
- Прервал ее старинные виденья...
- – Господь с тобой! Мы денег не берем!
- – Что ж, – говорю, – желаю вам здоровья!
- За все добро расплатимся добром,
- За всю любовь расплатимся любовью...
- Спасибо, скромный русский огонек,
- За то, что ты в предчувствии тревожном
- Горишь для тех, кто в поле бездорожном
- От всех друзей отчаянно далек,
- За то, что, с доброй верою дружа,
- Среди тревог великих и разбоя
- Горишь, горишь, как добрая душа,
- Горишь во мгле – и нет тебе покоя...
- 1964
ЗВЕЗДА ПОЛЕЙ
- Звезда полей во мгле заледенелой,
- Остановившись, смотрит в полынью.
- Уж на часах двенадцать прозвенело,
- И сон окутал родину мою...
- Звезда полей! В минуты потрясений
- Я вспоминал, как тихо за холмом
- Она горит над золотом осенним,
- Она горит над зимним серебром...
- Звезда полей горит, не угасая,
- Для всех тревожных жителей земли,
- Своим лучом приветливым касаясь
- Всех городов, поднявшихся вдали.
- Но только здесь, во мгле заледенелой,
- Она восходит ярче и полней,
- И счастлив я, пока на свете белом
- Горит, горит звезда моих полей...
- 1964
ЭЛЕГИЯ
- Отложу свою скудную пищу
- И отправлюсь на вечный покой.
- Пусть меня еще любят и ищут
- Над моей одинокой рекой.
- Пусть еще всевозможное благо
- Обещают на той стороне.
- Не купить мне избу над оврагом
- И цветы не выращивать мне...
- 1964
ХЛЕБ
- Положил в котомку
- сыр, печенье,
- Положил для роскоши миндаль.
- Хлеб не взял.
- – Ведь это же мученье
- Волочиться с ним в такую даль! —
- Все же бабка
- сунула краюху!
- Все на свете зная наперед,
- Так сказала:
- – Слушайся старуху!
- Хлеб, родимый, сам себя несет...
- 1964
НОЧЬ НА ПЕРЕВОЗЕ
- Осень
- кончилась —
- сильный ветер
- Заметает ее следы!
- И болотная пленка воды
- Замерзает при звездном свете.
- И грустит,
- как живой,
- и долго
- Помнит свой сенокосный рай
- Высоко над рекой, под елкой,
- Полусгнивший пустой сарай...
- От безлюдья и мрака
- хвойных
- Побережий, полей, болот
- Мне мерещится в темных волнах
- Затонувший какой-то флот.
- И один во всем околотке
- Выйдет бакенщик-великан
- И во мгле
- промелькнет
- на лодке,
- Как последний из могикан...
- 1964
* * *
- Сапоги мои – скрип да скрип
- Под березою,
- Сапоги мои – скрип да скрип
- Под осиною,
- И под каждой березой – гриб,
- Подберезовик,
- И под каждой осиной – гриб,
- Подосиновик!
- Знаешь, ведьмы в такой глуши
- Плачут жалобно.
- И чаруют они, кружа,
- Детским пением,
- Чтоб такой красотой в тиши
- Все дышало бы,
- Будто видит твоя душа
- сновидение.
- И закружат твои глаза
- Тучи плавные
- Да брусничных глухих трясин
- Лапы, лапушки...
- Таковы на Руси леса
- Достославные,
- Таковы на лесной Руси
- Сказки бабушки.
- Эх, не ведьмы меня свели
- С ума-разума
- песней сладкою —
- Закружило меня от села вдали
- Плодоносное время
- Краткое...
- Сапоги мои – скрип да скрип
- Под березою.
- Сапоги мои – скрип да скрип
- Под осиною.
- И под каждой березой – гриб,
- Подберезовик,
- И под каждой осиной – гриб,
- Подосиновик...
- 1964
НА ВОКЗАЛЕ
- Закатилось солнце за вагоны.
- Вот еще один безвестный день,
- Торопливый, радостный, зеленый,
- Отошел в таинственную сень...
- Кто-то странный (видимо, не веря,
- Что поэт из бронзы, неживой)
- Постоял у памятника в сквере,
- Позвенел о бронзу головой,
- Посмотрел на надпись с недоверьем
- И ушел, посвистывая, прочь...
- И опять родимую деревню
- Вижу я: избушки и деревья,
- Словно в омут, канувшие в ночь.
- За старинный плеск ее паромный,
- За ее пустынные стога
- Я готов безропотно и скромно
- Умереть от выстрела врага...
- О вине подумаю, о хлебе,
- О птенцах, собравшихся в полет,
- О земле подумаю, о небе
- И о том, что все это пройдет.
- И о том подумаю, что все же
- Нас кому-то очень будет жаль,
- И опять веселый и хороший,
- Я умчусь в неведомую даль!..
- 1965
СТИХИ
- Стихи из дома гонят нас,
- Как будто вьюга воет, воет
- На отопленье паровое,
- На электричество и газ!
- Скажите, знаете ли вы
- О вьюгах что-нибудь такое:
- Кто может их заставить выть?
- Кто может их остановить,
- Когда захочется покоя?
- А утром солнышко взойдет, —
- Кто может средство отыскать,
- Чтоб задержать его восход?
- Остановить его закат?
- Вот так поэзия, она
- Звенит – ее не остановишь!
- А замолчит – напрасно стонешь!
- Она незрима и вольна.
- Прославит нас или унизит,
- Но все равно возьмет свое!
- И не она от нас зависит,
- А мы зависим от нее...
- 1965
* * *
- Я переписывать не стану
- Из книги Тютчева и Фета,
- Я даже слушать перестану
- Того же Тютчева и Фета,
- И я придумывать не стану
- Себя особого, Рубцова,
- За это верить перестану
- В того же самого Рубцова,
- Но я у Тютчева и Фета
- Проверю искреннее слово,
- Чтоб книгу Тютчева и Фета
- Продолжить книгою Рубцова!..
О ПУШКИНЕ
- Словно зеркало русской стихии,
- Отстояв назначенье свое,
- Отразил он всю душу России!
- И погиб, отражая ее...
- 1965
ДУЭЛЬ
- Напрасно
- дуло пистолета
- Враждебно целилось в него:
- Лицо великого поэта
- Не выражало ничего!
- Уже давно,
- как в Божью милость,
- Он молча верил
- В смертный рок.
- И сердце Лермонтова билось,
- Как в дни обыденных
- тревог.
- Когда же выстрел грянул мимо
- (Наверно, враг
- Не спал всю ночь!),
- Поэт зевнул невозмутимо
- И пистолет отбросил прочь...
- 1965
ОДНАЖДЫ
- Однажды Гоголь вышел из кареты
- На свежий воздух. Думать было лень.
- Но он во мгле увидел силуэты
- Полузабытых тощих деревень.
- Он пожалел безрадостное племя,
- Оплакал детства светлые года,
- Не смог представить будущее время —
- И произнес: – Как скучно, господа!
- 1965
ПРИЕЗД ТЮТЧЕВА
- Он шляпу снял,
- чтоб поклониться
- Старинным русским каланчам...
- А после дамы всей столицы
- О нем шептались по ночам.
- И офицеры в пыльных бурках
- Потом судили меж равнин
- О том, как в залах Петербурга
- Блистал приезжий дворянин.
- А он блистал, как сын природы,
- Играя взглядом и умом,
- Блистал, как летом блещут воды,
- Как месяц блещет над холмом!
- И сны Венеции прекрасной,
- И грустной родины привет —
- Все отражалось в слове ясном
- И поражало высший свет.
- 1965
* * *
- Уединившись за оконцем,
- Я с головой ушел в труды!
- В окно закатывалось солнце,
- И влагой веяли пруды...
- Как жизнь полна! Иду в рубашке,
- А ветер дышит все живей,
- Журчит вода, цветут ромашки,
- На них ложится тень ветвей.
- И так легки былые годы,
- Как будто лебеди вдали
- На наши пастбища и воды
- Летят со всех сторон земли!..
- И снова в чистое оконце
- Покоить скромные труды
- Ко мне закатывалось солнце,
- И влагой веяли пруды...
УТРО
- Когда заря, светясь по сосняку,
- Горит, горит, и лес уже не дремлет,
- И тени сосен падают в реку,
- И свет бежит на улицы деревни,
- Когда, смеясь, на дворике глухом
- Встречают солнце взрослые и дети, —
- Воспрянув духом, выбегу на холм
- И все увижу в самом лучшем свете.
- Деревья, избы, лошадь на мосту,
- Цветущий луг – везде о них тоскую.
- И, разлюбив вот эту красоту,
- Я не создам, наверное, другую...
- 1965
ПРОЩАЛЬНЫЙ КОСТЕР
- В краю лесов, полей, озер
- Мы про свои забыли годы.
- Горел прощальный наш костер,
- Как мимолетный сон природы...
- И ночь, растраченная вся
- На драгоценные забавы,
- Редеет, выше вознося
- Небесный купол, полный славы.
- Прощай, костер! Прощайте все,
- Кто нынче был со мною рядом,
- Кто воздавал земной красе
- Почти молитвенным обрядом...
- Хотя доносятся уже
- Сигналы старости грядущей,
- Надежды, скрытые в душе,
- Светло восходят в день цветущий.
- Душа свои не помнит годы,
- Так по-младенчески чиста,
- Как говорящие уста
- Нас окружающей природы...
- 1965
В ИЗБЕ
- Стоит изба, дымя трубой,
- Живет в избе старик рябой,
- Живет за окнами с резьбой
- Старуха, гордая собой,
- И крепко-крепко в свой предел —
- Вдали от всех вселенских дел —
- Вросла избушка за бугром
- Со всем семейством и добром!
- И только сын заводит речь,
- Что не желает дом стеречь,
- И все глядит за перевал,
- Где он ни разу не бывал...
КРУЖУСЬ ЛИ Я...
- Кружусь ли я в Москве бурливой
- С толпой знакомых и друзей,
- Пойду ли к девушке красивой
- И отдохну немного с ней,
- Несусь ли в поезде курьерском
- От всякой склоки и обид
- И в настроенье самом мерзком
- Ищу простой сердечный быт,
- Засну ли я во тьме сарая,
- Где сено есть и петухи,
- Склоню ли голову, слагая
- О жизни грустные стихи,
- Ищу ль предмет для поклоненья
- В науке старцев и старух, —
- Нет, не найдет успокоенья
- Во мне живущий адский дух!
- Когда, бесчинствуя повсюду,
- Смерть разобьет мою судьбу,
- Тогда я горсткой пепла буду!
- Но дух мой... вылетит в трубу!
- Октябрь, 1965
ИЗ ВОСЬМИСТИШИЙ
1
- В комнате темно,
- В комнате беда, —
- Кончилось вино,
- Кончилась еда,
- Кончилась вода
- Вдруг на этаже,
- Отчего ж тогда
- Весело душе?
2
- В комнате давно
- Кончилась беда,
- Есть у нас вино,
- Есть у нас еда,
- И давно вода
- Есть на этаже,
- Отчего ж тогда
- Пусто на душе?
3
- Звездный небосвод
- Полон светлых дум,
- У моих ворот
- Затихает шум,
- И глядят глаза
- В самый нежный том,
- А в душе – гроза,
- Молнии и гром!
4
- Лунною порой,
- Омрачая мир,
- Шел понурый строй,
- Рядом – конвоир.
- А в душе в ночи
- Снился чудный сон:
- Вербы и грачи,
- Колокольный звон...
5
- Девушке весной
- Я дарил кольцо,
- С лаской и тоской
- Ей глядел в лицо,
- Холодна была
- У нее ладонь,
- Но сжигал дотла
- Душу мне – огонь!
6
- Постучали в дверь,
- Открывать не стал,
- Я с людьми не зверь,
- Просто я устал,
- Может быть, меня
- Ждет за дверью друг,
- Может быть, родня...
- А в душе – испуг.
7
- В комнате покой,
- Всем гостям почет,
- Полною рекой
- Жизнь моя течет,
- Выйду не спеша,
- На село взгляну...
- Окунись, душа,
- В чистую волну!
ПЕСНЯ
- Отцветет да поспеет
- На болоте морошка, —
- Вот и кончилось лето, мой друг!
- И опять он мелькает,
- Листопад за окошком,
- Тучи темные вьются вокруг...
- Заскрипели ворота,
- Потемнели избушки,
- Закачалась над омутом ель,
- Слышен жалобный голос
- Одинокой кукушки,
- И не спит по ночам коростель.
- Над притихшей деревней
- Скоро, скоро подружки
- В облаках полетят с ветерком,
- Выходя на дорогу,
- Будут плакать старушки
- И махать самолету платком.
- Ах, я тоже желаю
- На просторы вселенной!
- Ах, я тоже на небо хочу!
- Но в краю незнакомом
- Будет грусть неизменной
- По родному в окошке лучу.
- Жаль мне доброе поле,
- Жаль простую избушку,
- Жаль над омутом старую ель...
- Что ж так жалобно плачет
- На болоте кукушка?
- Что ж не спит по ночам коростель?
ЖАР-ПТИЦА
- Когда приютит
- задремавшее стадо
- Семейство берез на холме за рекой,
- Пастух, наблюдая игру листопада,
- Лениво сидит и болтает ногой...
- Есть маленький домик в багряном лесу,
- И отдыха нынче там нет и в помине:
- Отец мой готовит ружье на лису
- И вновь говорит о вернувшемся сыне.
- А дальше за лесом —
- большая деревня.
- Вороны на елках, старухи в домах.
- Деревни, деревни вдали на холмах,
- Меж ними село
- с колокольнею древней...
- В деревне виднее природа и люди.
- Конечно, за всех говорить не берусь!
- Виднее над полем при звездном салюте,
- На чем поднималась великая Русь.
- Галопом колхозник погнал лошадей,
- А мне уж мерещится русская удаль,
- И манят меня огоньками уюта
- Жилища, мерещится, лучших людей.
- Мотало меня и на сейнере в трюме,
- И так, на пирушках, во дни торжества,
- И долго на ветках дорожных раздумий,
- Как плод, созревала моя голова.
- Не раз ко дворцу, где сиял карнавал,
- Я ветреным франтом в машине катился,
- Ну, словом, как бог, я везде побывал
- И все же, и все же домой воротился...
- – Старик! А давно ли
- ты ходишь за стадом?
- – Давно, – говорит. – Колокольня вдали
- Деревни еще оглашала набатом,
- И ночью светились в домах фитили.
- – А ты не заметил, как годы прошли?
- – Заметил, заметил! Попало, как надо.
- – Так что же нам делать? Узнать интересно...
- – А ты, – говорит, – полюби и жалей,
- И помни хотя бы родную окрестность,
- Вот этот десяток холмов и полей...
- – Ну ладно! Я рыжиков вам принесу...
- Как просто в прекрасную глушь листопада
- Уводит меня полевая ограда,
- И детское пенье в багряном лесу,
- И тайна древнейших строений и плит,
- И только от бывшей печали, быть может,
- Нет-нет да и вспомнится вдруг, затревожит,
- Что осень, жар-птица, вот-вот улетит...
- 1965
ОСЕННИЕ ЭТЮДЫ
1
- Огонь в печи не спит,
- перекликаясь
- С глухим дождем, струящимся по крыше...
- А возле ветхой сказочной часовни
- Стоит береза старая, как Русь, —
- И вся она, как огненная буря,
- Когда по ветру вытянутся ветви
- И зашумят, охваченные дрожью,
- И листья долго валятся с ветвей,
- Вокруг ствола лужайку устилая...
- Когда стихает яростная буря,
- Сюда приходит девочка-малютка
- И робко так садится на качели,
- Закутываясь в бабушкину шаль.
- Скрипят, скрипят под ветками качели,
- И так шумит над девочкой береза
- И так вздыхает горестно и страстно,
- Как будто человеческою речью
- Она желает что-то рассказать.
- Они друг другу так необходимы!
- Но я нарушил их уединенье,
- Когда однажды шлялся по деревне
- И друг спросил играючи: «Шалунья!
- О чем поешь?» Малютка отвернулась
- И говорит: «Я не пою, а плачу...»
- Вокруг меня все стало так уныло!
- Но в наши годы плакать невозможно,
- И каждый раз, себя превозмогая,
- Мы говорим: «Все будет хорошо».
2
- И вот среди осеннего безлюдья
- Раздался бодрый голос человека:
- – Как много нынче клюквы на болоте!
- – Как много нынче клюквы на болоте! —
- Во всех домах тотчас отозвалось...
- От всех чудес всемирного потопа
- Досталось нам безбрежное болото,
- На сотни верст усыпанное клюквой,
- Овеянное сказками и былью
- Прошедших здесь крестьянских
- поколений...
- Зовешь, зовешь... Никто не отзовется...
- И вдруг уснет могучее сознанье,
- И вдруг уснут мучительные страсти,
- Исчезнет даже память о тебе.
- И в этом сне картины нашей жизни,
- Одна другой туманнее, толпятся,
- Покрытые миражной поволокой
- Безбрежной тишины и забытья.
- Лишь глухо стонет дерево сухое...
- «Как хорошо! – я думал. —
- Как прекрасно!»
- И вздрогнул вдруг, как будто пробудился,
- Услышав странный посторонний звук.
- Змея! Да, да! Болотная гадюка
- За мной все это время наблюдала
- И все ждала, шипя и извиваясь...
- Мираж пропал. Я весь похолодел.
- И прочь пошел, дрожа от омерзенья,
- Но в этот миг, как туча, над болотом
- Взлетели с криком яростные птицы,
- Они так низко начали кружиться
- Над головой моею одинокой,
- Что стало мне опять не по себе...
- «С чего бы это птицы взбеленились? —
- Подумал я, все больше беспокоясь. —
- С чего бы змеи начали шипеть?»
- И понял я, что это не случайно,
- Что весь на свете ужас и отрава
- Тебя тотчас открыто окружают,
- Когда увидят вдруг, что ты один.
- Я понял это как предупрежденье, —
- Мол, хватит, хватит шляться по болоту!
- Да, да, я понял их предупрежденье, —
- Один за клюквой больше не пойду...
3
- Прошел октябрь. Пустынно за овином.
- Звенит снежок в траве обледенелой,
- И глохнет жизнь под небом оловянным,
- И лишь почтовый трактор хлопотливо
- Туда-сюда мотается чуть свет,
- И только я с поникшей головою,
- Как выраженье осени живое,
- Проникнутый тоской ее и дружбой,
- По косогорам родины брожу
- И одного сильней всего желаю —
- Чтоб в этот день осеннего распада
- И в близкий день ревущей снежной бури
- Всегда светила нам, не унывая,
- Звезда труда, поэзии, покоя,
- Чтоб и тогда она торжествовала,
- Когда не будет памяти о нас...
- 1965
* * *
- У сгнившей лесной избушки,
- Меж белых стволов бродя,
- Люблю собирать волнушки
- На склоне осеннего дня.
- Летят журавли высоко
- Под куполом светлых небес,
- И лодка, шурша осокой,
- Плывет по каналу в лес.
- И холодно так, и чисто,
- И светлый канал волнист,
- И с дерева с легким свистом
- Слетает прохладный лист,
- И словно душа простая
- Проносится в мире чудес,
- Как птиц одиноких стая
- Под куполом светлых небес...
- 1965
ЗИМНЯЯ ПЕСНЯ
- В этой деревне огни не погашены.
- Ты мне тоску не пророчь!
- Светлыми звездами нежно украшена
- Тихая зимняя ночь.
- Светятся, тихие, светятся, чудные,
- Слышится шум полыньи...
- Были пути мои трудные, трудные.
- Где ж вы, печали мои?
- Скромная девушка мне улыбается,
- Сам я улыбчив и рад!
- Трудное, трудное – все забывается,
- Светлые звезды горят!
- Кто мне сказал, что во мгле заметеленной
- Глохнет покинутый луг?
- Кто мне сказал, что надежды потеряны?
- Кто это выдумал, друг?
- В этой деревне огни не погашены.
- Ты мне тоску не пророчь!
- Светлыми звездами нежно украшена
- Тихая зимняя ночь...
- 1965
ЗИМОВЬЕ НА ХУТОРЕ
- Короткий день.
- А вечер долгий.
- И непременно перед сном
- Весь ужас ночи за окном
- Встает. Кладбищенские елки
- Скрипят. Окно покрыто льдом.
- Порой без мысли и без воли
- Смотрю в оттаявший глазок
- И вдруг очнусь – как дико в поле!
- Как лес и грозен и высок!
- Зачем же, как сторожевые,
- На эти грозные леса
- В упор глядят глаза живые,
- Мои полночные глаза?
- Зачем? Не знаю. Сердце стынет
- В такую ночь. Но все равно
- Мне хорошо в моей пустыне,
- Не страшно мне, когда темно.
- Я не один во всей вселенной.
- Со мною книги и гармонь,
- И друг поэзии нетленной —
- В печи березовый огонь...
- 1966
РОДНАЯ ДЕРЕВНЯ
- Хотя проклинает проезжий
- Дороги моих побережий,
- Люблю я деревню Николу,
- Где кончил начальную школу!
- Бывает, что пылкий мальчишка
- За гостем приезжим по следу
- В дорогу торопится слишком:
- – Я тоже отсюда уеду!
- Среди удивленных девчонок
- Храбрится, едва из пеленок:
- – Ну что по провинции шляться?
- В столицу пора отправляться!
- Когда ж повзрослеет в столице,
- Посмотрит на жизнь за границей,
- Тогда он оценит Николу,
- Где кончил начальную школу...
- 1966
ПРОМЧАЛАСЬ ТВОЯ ПОРА!
- Пасха
- под синим небом,
- С колоколами и сладким хлебом,
- С гульбой посреди двора,
- Промчалась твоя пора!
- Садились ласточки на карниз,
- Взвивались ласточки в высоту...
- Но твой отвергнутый фанатизм
- Увлек с собою
- и красоту.
- О чем рыдают, о чем поют
- Твои последние колокола?
- Тому, что было, не воздают
- И не горюют, что ты была.
- Пасха
- под синим небом,
- С колоколами и сладким хлебом,
- С гульбой посреди двора,
- Промчалась твоя пора!..
- 1966
ВЕСНА НА БЕРЕГУ БИИ
- Сколько сору прибило к березам
- Разыгравшейся полой водой!
- Трактора, волокуши с навозом,
- Жеребята с проезжим обозом,
- Гуси, лошади, шар золотой,
- Яркий шар восходящего солнца,
- Куры, свиньи, коровы, грачи,
- Горький пьяница с новым червонцем
- У прилавка
- и куст под оконцем —
- Все купается, тонет, смеется,
- Пробираясь в воде и в грязи!
- Вдоль по берегу бешеной Бии
- Гонят стадо быков верховые —
- И, нагнувши могучие выи,
- Грозный рев поднимают быки.
- Говорю вам: – Услышат глухие! —
- А какие в окрестностях Бии —
- Поглядеть – небеса голубые!
- Говорю вам: – Прозреют слепые,
- И дороги их будут легки...
- Говорю я и девушке милой:
- – Не гляди на меня так уныло!
- Мрак, метелица – все это было
- И прошло, – улыбнись же скорей!
- Улыбнись! – повторяю я милой. —
- Чтобы нас половодьем не смыло,
- Чтоб не зря с неизбывною силой
- Солнце било фонтаном лучей!
- 1966
СТАРАЯ ДОРОГА
- Всё облака над ней,
- всё облака...
- В пыли веков мгновенны и незримы,
- Идут по ней, как прежде, пилигримы,
- И машет им прощальная рука.
- Навстречу им июльские деньки
- Идут в нетленной синенькой рубашке,
- По сторонам – качаются ромашки,
- И зной звенит во все свои звонки,
- И в тень зовут росистые леса...
- Как царь любил богатые чертоги,
- Так полюбил я древние дороги
- И голубые
- вечности глаза!
- То полусгнивший встретится овин,
- То хуторок с позеленевшей крышей,
- Где дремлет пыль и обитают мыши
- Да нелюдимый филин-властелин.
- То по холмам, как три богатыря,
- Еще порой проскачут верховые,
- И снова – глушь, забывчивость, заря,
- Всё пыль, всё пыль да знаки верстовые...
- Здесь каждый славен —
- мертвый и живой!
- И оттого, в любви своей не каясь,
- Душа, как лист, звенит, перекликаясь
- Со всей звенящей солнечной листвой,
- Перекликаясь с теми, кто прошел,
- Перекликаясь с теми, кто проходит...
- Здесь русский дух в веках произошел,
- И ничего на ней не происходит.
- Но этот дух пойдет через века!
- И пусть травой покроется дорога,
- И пусть над ней, печальные немного,
- Плывут, плывут, как мысли, облака...
- 1966
ДУША ХРАНИТ
- Вода недвижнее стекла.
- И в глубине ее светло.
- И только щука, как стрела,
- Пронзает водное стекло.
- О вид смиренный и родной!
- Березы, избы по буграм
- И, отраженный глубиной,
- Как сон столетий, Божий храм.
- О Русь – великий звездочет!
- Как звезд не свергнуть с высоты,
- Так век неслышно протечет,
- Не тронув этой красоты,
- Как будто древний этот вид
- Раз навсегда запечатлен
- В душе, которая хранит
- Всю красоту былых времен...
- 1966
НА РЕКЕ СУХОНЕ
- Много серой воды,
- много серого неба,
- И немного пологой нелюдимой земли,
- И немного огней вдоль по берегу... Мне бы
- Снова вольным матросом
- Наниматься на корабли!
- Чтоб с веселой душой
- Снова плыть в неизвестность, —
- Может, прежнее счастье
- мелькнет впереди!..
- Между тем не щадят
- Эту добрую местность,
- Словно чью-нибудь месть,
- проливные дожди.
- Но на той стороне
- под всемирным потопом
- Притащилась на берег —
- Видно, надо – старушка с горбом,
- Но опять мужики на подводе
- примчались галопом
- И с телегой, с конями
- Взгромоздились опять на паром.
- Вот, я думаю, стать волосатым
- паромщиком мне бы!
- Только б это избрать, как другие смогли,
- Много серой воды,
- много серого неба,
- И немного пологой родимой земли,
- И немного огней вдоль по берегу...
- 1966
ПО ДОРОГЕ ИЗ ДОМА
- Люблю ветер. Больше всего на свете.
- Как воет ветер! Как стонет ветер!
- Как может ветер выть и стонать!
- Как может ветер за себя постоять!
- О ветер, ветер! Как стонет в уши!
- Как выражает живую душу!
- Что сам не можешь, то может ветер
- Сказать о жизни на целом свете.
- Спасибо, ветер! Твой слышу стон.
- Как облегчает, как мучит он!
- Спасибо, ветер! Я слышу, слышу!
- Я сам покинул родную крышу...
- Душа ведь может, как ты, стонать.
- Но так ли может за себя постоять?
- Безжизнен, скучен и ровен путь.
- Но стонет ветер! Не отдохнуть...
- 1966
ЖАРА
- Всезнающей, вещей старухе,
- И той не уйти от жары.
- И с ревом проносятся мухи,
- И с визгом снуют комары,
- И жадные липнут букашки,
- И лютые оводы жгут, —
- И жалобно плачут барашки,
- И лошади, топая, ржут.
- И что-то творится с громилой,
- С быком племенным! И взгляни —
- С какою-то дьявольской силой
- Все вынесут люди одни!
- И строят они, и корежат,
- Повсюду их сила и власть.
- Когда и жара изнеможет,
- Гуляют еще, веселясь!..
* * *
- В полях сверкало. Близилась гроза.
- Скорей, скорей! Успеем ли до дому?
- Тотчас очнулись сонные глаза,
- Блуждает взгляд по небу грозовому.
- Возница злой. Он долго был в пути.
- Усталый конь потряхивает гривой,
- А как сверкнет – шарахнется пугливо
- И не поймет, куда ему идти.
- Скорей, скорей! Когда продрогнешь весь,
- Как славен дом и самовар певучий!
- Вот то село, над коим вьются тучи,
- Оно село родимое и есть...
- 1966
ПОСЛЕ ГРОЗЫ
- Ночью я видел:
- Ломались березы!
- Видел: метались цветы!
- Гром, рассылающий
- Гибель и слезы,
- Всех настигал с высоты!
- Как это странно
- И все-таки мудро:
- Гром роковой перенесть,
- Чтоб удивительно
- Светлое утро
- Встретить, как светлую весть!
- Вспыхнул светящийся
- Солнечный веер,
- Дышат нектаром цветы,
- Влагой рассеянной
- Озеро веет,
- Полное чистой воды!
НА ОЗЕРЕ
- Светлый покой
- Опустился с небес
- И посетил мою душу!
- Светлый покой,
- Простираясь окрест,
- Воды объемлет и сушу...
- О этот светлый
- Покой-чародей!
- Очарованием смелым
- Сделай меж белых
- Своих лебедей
- Черного лебедя – белым!
ПРИРОДА
- Звенит, смеется, как младенец.
- И смотрит солнышку вослед —
- И меж берез, домов, поленниц
- Горит, струясь, небесный свет!
- Как над заплаканным младенцем,
- Играя с нею, после гроз
- Узорным чистым полотенцем
- Свисает радуга с берез.
- И сладко, сладко ночью звездной
- Ей снится легкий скрип телег...
- И вдруг разгневается грозно,
- Совсем как взрослый человек!
- Как человек богоподобный,
- Внушает в гибельной борьбе
- Пускай не ужас допотопный,
- Но поклонение себе...
- 1966
* * *
- Седьмые сутки дождь не умолкает.
- И некому его остановить.
- Все чаще мысль угрюмая мелькает,
- Что всю деревню может затопить.
- Плывут стога. Крутясь, несутся доски.
- И погрузились медленно на дно
- На берегу забытые повозки,
- И потонуло черное гумно.
- И реками становятся дороги,
- Озера превращаются в моря,
- И ломится вода через пороги,
- Семейные срывая якоря...
- Неделю льет. Вторую льет... Картина
- Такая – мы не видели грустней!
- Безжизненная водная равнина,
- И небо беспросветное над ней.
- На кладбище затоплены могилы,
- Видны еще оградные столбы,
- Ворочаются, словно крокодилы,
- Меж зарослей затопленных гробы,
- Ломаются, всплывая, и в потемки
- Под резким неслабеющим дождем
- Уносятся ужасные обломки
- И долго вспоминаются потом...
- Холмы и рощи стали островами.
- И счастье, что деревни на холмах.
- И мужики, качая головами,
- Перекликались редкими словами,
- Когда на лодках двигались впотьмах,
- И на детей покрикивали строго.
- Спасали скот, спасали каждый дом
- И глухо говорили: – Слава Богу!
- Слабеет дождь... вот-вот... еще немного...
- И все пойдет обычным чередом.
- 1966
* * *
- В святой обители природы,
- В тени разросшихся берез
- Струятся омутные воды
- И раздается скрип колес.
- Прощальной дымкою повиты
- Старушки избы над рекой.
- Незабываемые виды!
- Незабываемый покой!..
- Усни, могучее сознанье!
- Но слишком явственно во мне
- Вдруг отзовется увяданье
- Цветов, белеющих во мгле.
- И неизвестная могила
- Под небеса уносит ум,
- А там – полночные светила
- Наводят много-много дум...
- 1966
ДЕВОЧКА ИГРАЕТ
- Девочка на кладбище играет,
- Где кусты лепечут, как в бреду.
- Смех ее веселый разбирает,
- Безмятежно девочка играет
- В этом пышном радостном саду.
- Не любуйся этим пышным садом!
- Но прими душой, как благодать,
- Что такую крошку видишь рядом,
- Что под самым грустным нашим взглядом
- Все равно ей весело играть!..
НАГРЯНУЛИ
- Не было собак – и вдруг залаяли.
- Поздно ночью – что за чудеса! —
- Кто-то едет в поле за сараями,
- Раздаются чьи-то голоса...
- Не было гостей – и вот нагрянули.
- Не было вестей – так получай!
- И опять под ивами багряными
- Расходился праздник невзначай.
- Ты прости нас, полюшко усталое,
- Ты прости как братьев и сестер:
- Может, мы за все свое бывалое
- Разожгли последний наш костер.
- Может быть, последний раз нагрянули,
- Может быть, не скоро навестят...
- Как по саду, садику багряному
- Грустно-грустно листья шелестят.
- Под луной, под гаснущими ивами
- Посмотрели мой любимый край
- И опять умчались, торопливые,
- И пропал вдали собачий лай...
- 1966
* * *
- Огороды русские
- под холмом седым.
- А дороги узкие,
- тихие, как дым.
- Солнышко осоковое
- брызжет серебром.
- Чучело гороховое
- машет рукавом...
- До свиданья, пугало,
- огородный бог! —
- душу убаюкала
- пыль твоих дорог...
* * *
- Окошко. Стол. Половики.
- В окошке – вид реки...
- Черны мои черновики.
- Чисты чистовики.
- За часом час уходит прочь,
- Мелькает свет и тень.
- Звезда над речкой – значит, ночь,
- А солнце – значит, день.
- Но я забуду ночь реки,
- Забуду день реки:
- Мне спать велят чистовики,
- Вставать – черновики.
- 1966
* * *
- Прекрасно небо голубое!
- Прекрасен поезд голубой!
- – Какое место вам? – Любое.
- Любое место, край любой.
- Еще волнует все, что было.
- В душе былое не прошло.
- Но слишком дождь шумел уныло,
- Как будто все произошло.
- И без мечты, без потрясений
- Среди одних и тех же стен
- Я жил в предчувствии осеннем
- Уже не лучших перемен.
- – Прости, – сказал родному краю, —
- За мой отъезд, за паровоз.
- Я несерьезно. Я играю.
- Поговорим еще всерьез.
- Мы разлучаемся с тобою,
- Чтоб снова встретиться с тобой.
- Прекрасно небо голубое!
- Прекрасен поезд голубой!
- 1966
ШУМИТ КАТУНЬ
В. Астафьеву
- ...Как я подолгу слушал этот шум,
- Когда во мгле горел закатный пламень!
- Лицом к реке садился я на камень
- И все глядел, задумчив и угрюм,
- Как мимо башен, идолов, гробниц
- Катунь неслась широкою лавиной,
- И кто-то древней клинописью птиц
- Записывал напев ее былинный...
- Катунь, Катунь – свирепая река!
- Поет она таинственные мифы
- О том, как шли воинственные скифы, —
- Они топтали эти берега!
- И Чингисхана сумрачная тень
- Над целым миром солнце затмевала,
- И черный дым летел за перевалы
- К стоянкам светлых русских деревень...
- Все поглотил столетий темный зев!
- И все в просторе сказочно-огнистом
- Бежит Катунь с рыданием и свистом —
- Она не может успокоить гнев!
- В горах погаснет солнечный июнь,
- Заснут во мгле печальные аилы,
- Молчат цветы, безмолвствуют могилы,
- И только слышно, как шумит Катунь...
- 1966
В СИБИРСКОЙ ДЕРЕВНЕ
- То желтый куст,
- То лодка кверху днищем,
- То колесо тележное
- В грязи...
- Меж лопухов —
- Его, наверно, ищут —
- Сидит малыш,
- Щенок скулит вблизи.
- Скулит щенок
- И все ползет к ребенку,
- А тот забыл,
- Наверное, о нем, —
- К ромашке тянет
- Слабую ручонку
- И говорит...
- Бог ведает о чем!..
- Какой покой!
- Здесь разве только осень
- Над ледоносной
- Мечется рекой,
- Но крепче сон,
- Когда в ночи глухой
- Со всех сторон
- Шумят вершины сосен,
- Когда привычно
- Слышатся в лесу
- Осин тоскливых
- Стоны и молитвы, —
- В такую глушь
- Вернувшись после битвы,
- Какой солдат
- Не уронил слезу?
- Случайный гость,
- Я здесь ищу жилище
- И вот пою
- Про уголок Руси,
- Где желтый куст
- И лодка кверху днищем,
- И колесо,
- Забытое в грязи...
- 1966
* * *
- Сибирь, как будто не Сибирь!
- Давно знакомый мир лучистый —
- Воздушный, солнечный, цветистый,
- Как мыльный радужный пузырь.
- А вдруг он лопнет, этот мир?
- Вот-вот рукою кто-то хлопнет —
- И он пропал... Но бригадир
- Сказал уверенно: «Не лопнет!»
- Как набежавшей тучи тень,
- Тотчас прошла моя тревога, —
- На бригадира, как на Бога,
- Смотрел я после целый день...
- Тележный скрип, грузовики,
- Река, цветы и запах скотский,
- Еще бы церковь у реки, —
- И было б все по-вологодски.
* * *
- Ночь коротка. А жизнь, как ночь,
- длинна.
- Не сплю я. Что же может мне
- присниться?
- По половицам ходит тишина.
- Ах, чтобы ей сквозь землю
- провалиться!
- Встаю, впотьмах в ботинки долго
- метясь.
- Открою двери, выйду из сеней...
- Ах, если б в эту ночь родился
- месяц —
- Вдвоем бы в мире было веселей!
- Прислушиваюсь... Спит село
- сторожко.
- В реке мурлычет кошкою вода.
- Куда меня ведет, не знаю,
- стежка,
- Которая и в эту ночь видна.
- Уж лучше пусть поет петух,
- чем птица.
- Она ведь плачет – всякий
- примечал.
- Я сам природы мелкая частица,
- Но до чего же крупная печаль!
- Как страшно быть на свете
- одиноким...
- Иду назад, минуя темный сад.
- И мгла толпится до утра у окон.
- И глухо рядом листья шелестят.
- Как хорошо, что я встаю с зарею!
- Когда петух устанет голосить,
- Веселый бригадир придет за
- мною.
- И я пойду в луга траву косить.
- Вот мы идем шеренгою косою.
- Какое счастье о себе забыть!
- Цветы ложатся тихо под косою,
- Чтоб новой жизнью на земле
- зажить.
- И думаю я – смейтесь иль не смейтесь! —
- Косьбой проворной на лугу
- согрет,
- Что той, которой мы боимся, – смерти,
- Как у цветов, у нас ведь тоже нет!
- А свежий ветер веет над плечами.
- И я опять страдаю и люблю...
- И все мои хорошие печали
- В росе с косою вместе утоплю.
ЦВЕТЫ
- По утрам, умываясь росой,
- Как цвели они! Как красовались!
- Но упали они под косой,
- И спросил я: – А как назывались? —
- И мерещилось многие дни
- Что-то тайное в этой развязке:
- Слишком грустно и нежно они
- Назывались – «анютины глазки».
НА СЕНОКОСЕ
- С утра носились,
- Сенокосили,
- Отсенокосили, пора!
- В костер устало
- Дров подбросили
- И помолчали у костра.
- И вот опять
- Вздыхают женщины —
- О чем-то думается им?
- А мужики лежат,
- Блаженствуя,
- И в небеса пускают дым!
- Они толкуют
- О политике,
- О новостях, о том о сем,
- Не критикуют
- Ради критики,
- А мудро судят обо всем,
- И слышен смех
- В тени под ветками,
- И песни русские слышны,
- Все чаще новые,
- Советские,
- Все реже – грустной старины...
ОСЕННЯЯ ЛУНА
- Грустно, грустно последние листья,
- Не играя уже, не горя,
- Под гнетущей погаснувшей высью,
- Над заслеженной грязью и слизью
- Осыпались в конце октября!
- И напрасно так шумно, так слепо,
- Приподнявшись, неслись над землей,
- Словно где-то не кончилось лето,
- Может, там, за расхлябанным следом, —
- За тележной цыганской семьей!
- Люди жили тревожней и тише,
- И смотрели в окно иногда, —
- Был на улице говор не слышен,
- Было слышно, как воют над крышей
- Ветер, ливень, труба, провода...
- Так зачем, проявляя участье,
- Между туч проносилась луна
- И светилась во мраке ненастья,
- Словно отблеск весеннего счастья,
- В красоте неизменной одна?
- Под луной этой светлой и быстрой
- Мне еще становилось грустней
- Видеть табор под бурею мглистой,
- Видеть ливень и грязь, и со свистом
- Ворох листьев, летящий над ней...
- 1966
ЖУРАВЛИ
- Меж болотных стволов красовался восток
- огнеликий...
- Вот наступит октябрь – и покажутся вдруг
- журавли!
- И разбудят меня, позовут журавлиные крики
- Над моим чердаком, над болотом,
- забытым вдали...
- Широко по Руси предназначенный
- срок увяданья
- Возвещают они, как сказание древних страниц.
- Все, что есть на душе, до конца выражает
- рыданье
- И высокий полет этих гордых
- прославленных птиц.
- Широко на Руси машут птицам согласные руки.
- И забытость болот, и утраты знобящих полей —
- Это выразят все, как сказанье, небесные звуки,
- Далеко разгласит улетающий плач журавлей...
- Вот летят, вот летят... Отворите скорее ворота!
- Выходите скорей, чтоб взглянуть
- на высоких своих!
- Вот замолкли – и вновь сиротеет душа
- и природа
- Оттого, что – молчи! – так никто уж
- не выразит их...
- 1966
* * *
- А между прочим, осень на дворе.
- Ну что ж, я вижу это не впервые.
- Скулит собака в мокрой конуре,
- Залечивая раны боевые.
- Бегут машины, мчатся напрямик
- И вдруг с ухаба шлепаются в лужу,
- Когда, буксуя, воет грузовик,
- Мне этот вой выматывает душу.
- Кругом шумит холодная вода,
- И все кругом расплывчато и мглисто.
- Незримый ветер, словно в невода,
- Со всех сторон затягивает листья...
- Раздался стук. Я выдернул засов.
- Я рад обняться с верными друзьями.
- Повеселились несколько часов,
- Повеселились с грустными глазами...
- Когда в сенях опять простились мы,
- Я первый раз так явственно услышал,
- Как о суровой близости зимы
- Тяжелый ливень жаловался крышам.
- Прошла пора, когда в зеленый луг
- Я отворял узорное оконце —
- И все лучи, как сотни добрых рук,
- Мне по утрам протягивало солнце...
- 1966
ОСТРОВА СВОИ ОБОГРЕВАЕМ
- Захлебнулось поле и болото
- Дождевой водою – дождались!
- Прозябаньем, бедностью, дремотой
- Все объято – впадины и высь!
- Ночь придет – родимая окрестность,
- Словно в омут, канет в темноту!
- Темнота, забытость, неизвестность
- У ворот как стража на посту.
- По воде, качаясь, по болотам
- Бор скрипучий движется, как флот!
- Как же мы, отставшие от флота,
- Коротаем осень меж болот?
- Острова свои обогреваем
- И живем без лишнего добра,
- Да всегда с огнем и урожаем,
- С колыбельным пеньем до утра...
- Не кричи так жалобно, кукушка,
- Над водой, над стужею дорог!
- Мать России целой – деревушка,
- Может быть, вот этот уголок...
- 1966
В МИНУТЫ МУЗЫКИ
- В минуты музыки печальной
- Я представляю желтый плес,
- И голос женщины прощальный,
- И шум порывистых берез,
- И первый снег под небом серым
- Среди погаснувших полей,
- И путь без солнца, путь без веры
- Гонимых снегом журавлей...
- Давно душа блуждать устала
- В былой любви, в былом хмелю,
- Давно понять пора настала,
- Что слишком призраки люблю.
- Но все равно в жилищах зыбких —
- Попробуй их останови! —
- Перекликаясь, плачут скрипки
- О желтом плесе, о любви.
- И все равно под небом низким
- Я вижу явственно, до слез,
- И желтый плес, и голос близкий,
- И шум порывистых берез.
- Как будто вечен час прощальный,
- Как будто время ни при чем...
- В минуты музыки печальной
- Не говорите ни о чем.
- 1966
* * *
- Ветер всхлипывал, словно дитя,
- За углом потемневшего дома.
- На широком дворе, шелестя,
- По земле разлеталась солома...
- Мы с тобой не играли в любовь,
- Мы не знали такого искусства,
- Просто мы у поленницы дров
- Целовались от странного чувства.
- Разве можно расстаться шутя,
- Если так одиноко у дома,
- Где лишь плачущий ветер-дитя
- Да поленница дров и солома.
- Если так потемнели холмы,
- И скрипят, не смолкая, ворота,
- И дыхание близкой зимы
- Все слышней с ледяного болота...
- 1966
ИДЕТ ПРОЦЕССИЯ
- Идет процессия за гробом.
- Долга дорога в полверсты.
- На ветхом кладбище – сугробы
- И в них увязшие кресты.
- И длится, длится поневоле
- Тяжелых мыслей череда,
- И снова слышно, как над полем
- Негромко стонут провода.
- Трещат крещенские морозы.
- Идет народ... Все глубже снег...
- Все величавее березы...
- Все ближе к месту человек.
- Он в ласках мира, в бурях века
- Достойно дожил до седин.
- И вот... Хоронят человека...
- – Снимите шапку, гражданин!
- 1967
ОСЬ
- Как центростремительная сила,
- Жизнь меня по всей земле носила!
- За морями, полными задора,
- Я душою был нетерпелив, —
- После дива сельского простора
- Я открыл немало разных див.
- Нахлобучив «мичманку» на брови,
- Шел в театр, в контору, на причал.
- Полный свежей юношеской крови,
- Вновь, куда хотел, туда и мчал...
- Но моя родимая землица
- Надо мной удерживает власть, —
- Память возвращается, как птица,
- В то гнездо, в котором родилась,
- И вокруг любви непобедимой
- К селам, соснам, ягодам Руси
- Жизнь моя вращается незримо,
- Как земля вокруг своей оси!..
ЗЕЛЕНЫЕ ЦВЕТЫ
- Светлеет грусть, когда цветут цветы,
- Когда брожу я многоцветным лугом
- Один или с хорошим давним другом,
- Который сам не терпит суеты.
- За нами шум и пыльные хвосты —
- Все улеглось! Одно осталось ясно —
- Что мир устроен грозно и прекрасно,
- Что легче там, где поле и цветы.
- Остановившись в медленном пути,
- Смотрю, как день, играя, расцветает.
- Но даже здесь... чего-то не хватает...
- Недостает того, что не найти.
- Как не найти погаснувшей звезды,
- Как никогда, бродя цветущей степью,
- Меж белых листьев и на белых стеблях
- Мне не найти зеленые цветы...
- 1967
ОТПЛЫТИЕ
- Размытый путь. Кривые тополя.
- Я слушал шум – была пора отлета, —
- И вот я встал и вышел за ворота,
- Где простирались желтые поля.
- И вдаль пошел... Вдали тоскливо пел
- Гудок чужой земли, гудок разлуки!
- Но, глядя вдаль и вслушиваясь в звуки,
- Я ни о чем еще не сожалел...
- Была суровой пристань в поздний час,
- Искрясь, во тьме горели папиросы,
- И трап стонал, и хмурые матросы
- Устало поторапливали нас.
- И вдруг такой повеяло с полей
- Тоской любви! Тоской свиданий кратких!
- Я уплывал... все дальше... без оглядки
- На мглистый берег юности своей.
- 1967
ДЕТСТВО
- Мать умерла.
- Отец ушел на фронт.
- Соседка злая
- Не дает проходу.
- Я смутно помню
- Утро похорон
- И за окошком
- Скудную природу.
- Откуда только —
- Как из-под земли! —
- Взялись в жилье
- И сумерки, и сырость...
- Но вот однажды
- Все переменилось,
- За мной пришли,
- Куда-то повезли.
- Я смутно помню
- Позднюю реку,
- Огни на ней,
- И скрип, и плеск парома,
- И крик: «Скорей!»,
- Потом раскаты грома
- И дождь... Потом
- Детдом на берегу.
- Вот говорят,
- Что скуден был паек,
- Что были ночи
- С холодом, с тоскою, —
- Я лучше помню
- Ивы над рекою
- И запоздалый
- В поле огонек.
- До слез теперь
- Любимые места!
- И там, в глуши,
- Под крышею детдома
- Для нас звучало
- Как-то незнакомо,
- Нас оскорбляло
- Слово «сирота».
- Хотя старушки
- Местных деревень
- И впрямь на нас
- Так жалобно глядели,
- Как на сирот несчастных,
- В самом деле,
- Но время шло,
- И приближался день,
- Когда раздался
- Праведный салют,
- Когда прошла
- Военная морока,
- И нам подъем
- Объявлен был до срока,
- И все кричали:
- – Гитлеру капут!
- Еще прошло
- Немного быстрых лет,
- И стало грустно вновь:
- Мы уезжали!
- Тогда нас всей
- Деревней провожали,
- Туман покрыл
- Разлуки нашей след...
- 1967
НОЧЬ НА РОДИНЕ
- Высокий дуб. Глубокая вода.
- Спокойные кругом ложатся тени.
- И тихо так, как будто никогда
- Природа здесь не знала потрясений!
- И тихо так, как будто никогда
- Здесь крыши сел не слыхивали грома!
- Не встрепенется ветер у пруда,
- И на дворе не зашуршит солома,
- И редок сонный коростеля крик...
- Вернулся я – былое не вернется!
- Ну что же? Пусть хоть это остается,
- Продлится пусть хотя бы этот миг.
- Когда души не трогает беда,
- И так спокойно двигаются тени,
- И тихо так, как будто никогда
- Уже не будет в жизни потрясений,
- И всей душой, которую не жаль
- Всю потопить в таинственном и милом,
- Овладевает светлая печаль,
- Как лунный свет овладевает миром...
В ГЛУШИ
- Когда душе моей
- Сойдет успокоенье
- С высоких, после гроз,
- Немеркнущих небес,
- Когда душе моей
- Внушая поклоненье,
- Идут стада дремать
- Под ивовый навес,
- Когда душе моей
- Земная веет святость
- И полная река
- Несет небесный свет, —
- Мне грустно оттого,
- Что знаю эту радость
- Лишь только я один:
- Друзей со мною нет...
- 1967
В СТАРОМ ПАРКЕ
- Песчаный путь
- В еловый темный лес.
- В зеленый пруд
- Упавшие деревья.
- И бирюза,
- И огненные перья
- Ночной грозою
- Вымытых небес!
- Желтея грустно,
- Старый особняк
- Стоит в глуши
- Запущенного парка —
- Как дико здесь!
- Нужна покрепче палка,
- Чтоб уложить
- Крапиву кое-как...
- Покрывшись пеплом,
- Гаснет бирюза.
- И там, во тьме
- Унылого строенья,
- Забытого навек
- Без сожаленья,
- Горят кошачьи
- Желтые глаза.
- Не отыскать
- Заросшие следы,
- Ничей приход
- Не оживит картины,
- Лишь манят, вспыхнув,
- Ягоды малины
- Да редких вишен
- Крупные плоды.
- Здесь барин жил.
- И, может быть, сейчас,
- Как старый лев,
- Дряхлеет на чужбине,
- Об этой сладкой
- Вспомнил он малине,
- И долго слезы
- Катятся из глаз...
- Подует ветер!
- Сосен темный ряд
- Вдруг зашумит,
- Застонет, занеможет,
- И этот шум
- Волнует и тревожит,
- И не понять,
- О чем они шумят.
- 1967
ВЗГЛЯНУЛ НА КУСТИК
- Взглянул на кустик – истину постиг,
- Он и цветет, и плодоносит пышно,
- Его питает солнышко, и слышно,
- Как в тишине поит его родник.
- А рядом – глянь! – худые деревца.
- Грустна под ними скудная лужайка,
- И не звенит под ними балалайка,
- И не стучат влюбленные сердца.
- Тянулись к солнцу – вот и обожглись!
- Вот и взялась нечаянная мука.
- Ну что ж, бывает... Всякому наука,
- Кто дерзко рвется в солнечную высь.
- Зато с куста нарву для милых уст
- Малины крупной, молодой и сладкой,
- И, обнимая девушку украдкой,
- Ей расскажу про добрый этот куст...
КУПАВЫ
- Как далеко дороги пролегли!
- Как широко раскинулись угодья!
- Как высоко над зыбким половодьем
- Без остановки мчатся журавли!
- В лучах весны – зови иль не зови! —
- Они кричат все радостней, все ближе...
- Вот снова игры юности, любви
- Я вижу здесь... Но прежних не увижу.
- И обступают бурную реку
- Все те ж цветы... но девушки другие,
- И говорить не надо им, какие
- Мы знали дни на этом берегу.
- Бегут себе, играя и дразня,
- Я им кричу: – Куда же вы? Куда вы?
- Взгляните ж вы, какие здесь купавы! —
- Но разве кто послушает меня...
- 1967
СТАРИК
- Идет старик в простой одежде.
- Один идет издалека.
- Не греет солнышко, как прежде.
- Шумит осенняя река.
- Кружились птицы и кричали
- Во мраке тучи грозовой,
- И было все полно печали
- Над этой старой головой.
- Глядел он ласково и долго
- На всех, кто встретится ему,
- Глядел на птиц, глядел на елку...
- Наверно, трудно одному.
- Когда, поеживаясь зябко,
- Поест немного и поспит,
- Ему какая-нибудь бабка
- Поднять котомку пособит.
- Глядит глазами голубыми,
- Несет котомку на горбу,
- Словами тихими, скупыми
- Благодарит свою судьбу.
- Не помнит он, что было прежде,
- И не боится черных туч,
- Идет себе в простой одежде
- С душою светлою, как луч!
- 1967
ПОСВЯЩЕНИЕ ДРУГУ
- Замерзают мои георгины.
- И последние ночи близки.
- И на комья желтеющей глины
- За ограду летят лепестки...
- Нет, меня не порадует – что ты! —
- Одинокая странствий звезда.
- Пролетели мои самолеты,
- Просвистели мои поезда,
- Прогудели мои пароходы,
- Проскрипели телеги мои, —
- Я пришел к тебе в дни непогоды,
- Так изволь хоть водой напои!
- Не порвать мне житейские цепи,
- Не умчаться, глазами горя,
- В пугачевские вольные степи,
- Где гуляла душа бунтаря.
- Не порвать мне мучительной связи
- С долгой осенью нашей земли,
- С деревцом у сырой коновязи,
- С журавлями в холодной дали...
- Но люблю тебя в дни непогоды
- И желаю тебе навсегда,
- Чтоб гудели твои пароходы,
- Чтоб свистели твои поезда!
- 1967
В ЛЕСУ
1
- В лесу,
- под соснами,
- На светлых вырубках
- Все мысли слезные
- Сто раз я выругал.
- А ну поближе-ка
- иди к сосне!
- Ах, сколько рыжиков!
- Ну как во сне...
- Я счастлив, родина, —
- Грибов не счесть.
- Но есть смородина,
- малина есть.
- И сыплет листья лес,
- Как деньги медные, —
- Спасибо, край чудес!
- Но мы не бедные...
- А чем утешены,
- что лес покинули
- Все черти, лешие
- И все кикиморы?..
2
- Ах, вот —
- колодина!
- Я плакал здесь.
- От счастья, родина.
- Ведь счастье есть.
- И счастье дикое,
- И счастье скромное,
- И есть великое,
- Ну пусть – огромное.
- Спасибо, родина,
- что счастье есть...
- А вот болотина.
- Звериный лес.
- И снова узкие
- дороги скрещены, —
- О эти русские
- Распутья вещие!
- Взгляну на ворона —
- И в тот же миг
- Пойду не в сторону,
- а напрямик...
- Я счастлив, родина.
- Спасибо, родина.
- Всех ягод лучше —
- красная смородина...
- 1967
В ОСЕННЕМ ЛЕСУ
- Доволен я буквально всем!
- На животе лежу и ем
- Бруснику, крупную бруснику!
- Пугаю ящериц на пне,
- Потом валяюсь на спине,
- Внимая жалобному крику
- Болотной птицы... Надо мной
- Между березой и сосной
- В своей печали бесконечной
- Плывут, как мысли, облака,
- Внизу волнуется река,
- Как чувство радости беспечной...
- Я так люблю осенний лес,
- Над ним – сияние небес,
- Что я хотел бы превратиться
- Или в багряный тихий лист,
- Иль в дождевой веселый свист,
- Но, превратившись, возродиться
- И возвратиться в отчий дом,
- Чтобы однажды в доме том
- Перед дорогою большою
- Сказать: – Я был в лесу листом!
- Сказать: – Я был в лесу дождем!
- Поверьте мне, я чист душою...
- 1967
НА НОЧЛЕГЕ
- Лошадь белая в поле темном.
- Воет ветер, бурлит овраг,
- Светит лампа в избе укромной,
- Освещая осенний мрак.
- Подмерзая, мерцают лужи...
- «Что ж, – подумал, – зайду давай?»
- Посмотрел, покурил, послушал
- И ответил мне: – Ночевай!
- И отправился в темный угол,
- Долго с лавки смотрел в окно
- На поблекшие травы луга...
- Хоть бы слово еще одно!
- Есть у нас старики по селам,
- Что утратили будто речь:
- Ты с рассказом к нему веселым —
- Он без звука к себе на печь.
- Знаю, завтра разбудит только
- Словом будничным, кратким столь.
- Я спрошу его: – Надо сколько? —
- Он ответит: – Не знаю сколь!
- И отправится в тот же угол,
- Долго будет смотреть в окно
- На поблекшие травы луга...
- Хоть бы слово еще одно!..
- Ночеваю! Глухим покоем
- Сумрак душу врачует мне,
- Только маятник с тихим боем
- Все качается на стене,
- Только изредка над паромной
- Над рекою, где бакен желт,
- Лошадь белая в поле темном
- Вскинет голову и заржет...
- 1968
НА АВТОТРАССЕ
- Какая зловещая трасса!
- Какая суровая быль!
- Шоферы высокого класса
- Газуют сквозь ветер и пыль.
- Газуют во мраке таежном
- По рытвинам в грозной ночи...
- – Эй! Где тут начальник дорожный?
- – Лежит у себя на печи...
- Шоферы уносятся с матом,
- Начальству от них не уйти!
- Но словно с беспомощным братом
- Со мной обошлись по пути.
- Я шел, свои ноги калеча,
- Глаза свои мучая тьмой...
- – Куда ты?
- – В деревню Предтеча.
- – Откуда?
- – Из Тотьмы самой...
- За мною захлопнулась дверца,
- И было всю ночь напролет
- Так жутко и радостно сердцу,
- Что все мы несемся вперед,
- Что все мы почти над кюветом
- Несемся куда-то стрелой,
- И есть соответствие в этом
- С характером жизни самой!
- 1968
ПОСЛЕДНИЙ ПАРОХОД
Памяти А. Яшина
- ...Мы сразу стали тише и взрослей.
- Одно поют своим согласным хором
- И темный лес, и стаи журавлей
- Над тем Бобришным дремлющим угором...
- В леса глухие, в самый древний град
- Плыл пароход, разбрызгивая воду, —
- Скажите мне, кто был тогда не рад?
- Смеясь, ходили мы по пароходу.
- А он, большой, на борт облокотясь, —
- Он, написавший столько мудрых книжек, —
- Смотрел туда, где свет зари и грязь
- Меж потонувших в зелени домишек.
- И нас, пестрея, радовала вязь
- Густых ветвей, заборов и домишек,
- Но он, глазами грустными смеясь,
- Порой смотрел на нас, как на мальчишек...
- В леса глухие, в самый древний град
- Плыл пароход, разбрызгивая воду, —
- Скажите, кто вернулся бы назад?
- Смеясь, ходили мы по пароходу.
- А он, больной, скрывая свой недуг, —
- Он, написавший столько мудрых книжек, —
- На целый день расстраивался вдруг
- Из-за каких-то мелких окунишек.
- И мы, сосредоточась, чуть заря,
- Из водных трав таскали окунишек,
- Но он, всерьез о чем-то говоря,
- Порой смотрел на нас, как на мальчишек...
- В леса глухие, в самый древний град
- Плыл пароход, встречаемый народом.
- Скажите мне, кто в этом виноват,
- Что пароход, где смех царил и лад,
- Стал для него последним пароходом?
- Что вдруг мы стали тише и взрослей,
- Что грустно так поют суровым хором
- И темный лес, и стаи журавлей
- Над беспробудно дремлющим угором...
- 1968
О МОСКОВСКОМ КРЕМЛЕ
- Бессмертное величие Кремля
- Невыразимо смертными словами!
- В твоей судьбе – о, русская земля! —
- В твоей глуши с лесами и холмами,
- Где смутной грустью веет старина,
- Где было все: смиренье и гордыня —
- Навек слышна, навек озарена,
- Утверждена московская твердыня!
- Мрачнее тучи грозный Иоанн
- Под ледяными взглядами боярства
- Здесь исцелял невзгоды государства,
- Скрывая боль своих душевных ран.
- И смутно мне далекий слышен звон:
- То скорбный он, то гневный и державный!
- Бежал отсюда сам Наполеон,
- Покрылся снегом путь его бесславный...
- Да! Он земной! От пушек и ножа
- Здесь кровь лилась... Он грозной
- был твердыней!
- Пред ним склонялись мысли и душа,
- Как перед славной воинской святыней.
- Но как – взгляните – чуден этот вид!
- Остановитесь тихо в день воскресный —
- Ну не мираж ли сказочно-небесный —
- Возник пред вами, реет и горит?
- И я молюсь – о, русская земля! —
- Не на твои забытые иконы,
- Молюсь на лик священного Кремля
- И на его таинственные звоны...
- 1968
ВО ВРЕМЯ ГРОЗЫ
- Внезапно небо прорвалось
- С холодным пламенем и громом!
- И ветер начал вкривь и вкось
- Качать сады за нашим домом.
- Завеса мутного дождя
- Заволокла лесные дали.
- Кромсая мрак и бороздя,
- На землю молнии слетали!
- И туча шла гора горой!
- Кричал пастух, металось стадо,
- И только церковь под грозой
- Молчала набожно и свято.
- Молчал, задумавшись, и я,
- Привычным взглядом созерцая
- Зловещий праздник бытия,
- Смятенный вид родного края.
- И все раскалывалась высь,
- Плач раздавался колыбельный,
- И стрелы молний все неслись
- В простор тревожный, Беспредельный...
- 1968
У РАЗМЫТОЙ ДОРОГИ...
- Грустные мысли наводит порывистый ветер,
- Грустно стоять одному у размытой дороги,
- Кто-то в телеге по ельнику едет и едет —
- Позднее время – спешат запоздалые дроги.
- Плачет звезда, холодея, над крышей сарая...
- Вспомни – о родина! – праздник
- на этой дороге!
- Шумной гурьбой под луной
- мы катались играя,
- Снег освещенный летел вороному под ноги.
- Бег все быстрее... Вот вырвались
- в белое поле.
- В чистых снегах ледяные полынные воды.
- Мчимся стрелой... Приближаемся
- к праздничной школе...
- Славное время! Души моей лучшие годы.
- Скачут ли свадьбы в глуши
- потрясенного бора,
- Мчатся ли птицы, поднявшие крик
- над селеньем,
- Льется ли чудное пение детского хора, —
- О, моя жизнь! На душе не проходит
- волненье...
- Нет, не кляну я мелькнувшую мимо удачу,
- Нет, не жалею, что скоро пройдут пароходы.
- Что ж я стою у размытой дороги и плачу?
- Плачу о том, что прошли
- мои лучшие годы...
- 1968
ВЕЧЕРНИЕ СТИХИ
- Когда в окно осенний ветер свищет
- И вносит в жизнь смятенье и тоску, —
- Не усидеть мне в собственном жилище,
- Где в час такой меня никто не ищет, —
- Я уплыву за Вологду-реку!
- Перевезет меня дощатый катер
- С таким родным на мачте огоньком!
- Перевезет меня к блондинке Кате,
- С которой я, пожалуй что некстати,
- Так много лет – не больше чем знаком.
- Она спокойно служит в ресторане,
- В котором дело так заведено,
- Что на окне стоят цветы герани,
- И редко здесь бывает голос брани,
- И подают кадуйское вино.
- В том ресторане мглисто и уютно,
- Он на волнах качается чуть-чуть,
- Пускай сосед поглядывает мутно
- И задает вопросы поминутно, —
- Что ж из того? Здесь можно отдохнуть!
- Сижу себе, разглядываю спину
- Кого-то уходящего в плаще,
- Хочу запеть про тонкую рябину,
- Или про чью-то горькую чужбину,
- Или о чем-то русском вообще.
- Вникаю в мудрость древних изречений
- О сложном смысле жизни на земле.
- Я не боюсь осенних помрачнений!
- Я полюбил ненастный шум вечерний,
- Огни в реке и Вологду во мгле.
- Смотрю в окно и вслушиваюсь в звуки,
- Но вот, явившись в светлой полосе,
- Идут к столу, протягивают руки
- Бог весть откуда взявшиеся други.
- – Скучаешь!
- – Нет! Присаживайтесь все...
- Вдоль по мосткам несется листьев ворох, —
- Видать в окно, – и слышен ветра стон,
- И слышен волн печальный шум и шорох,
- И, как живые, в наших разговорах
- Есенин, Пушкин, Лермонтов, Вийон.
- Когда опять на мокрый дикий ветер
- Выходим мы, подняв воротники,
- Каким-то грустным таинством на свете
- У темных волн, в фонарном тусклом свете
- Пройдет прощанье наше у реки.
- И снова я подумаю о Кате,
- О том, что ближе буду с ней знаком,
- О том, что это будет очень кстати,
- И вновь домой меня увозит катер
- С таким родным на мачте огоньком...
- 1969
ЗИМНЯЯ НОЧЬ
- Кто-то стонет на темном кладбище,
- Кто-то глухо стучится ко мне,
- Кто-то пристально смотрит в жилище,
- Показавшись в полночном окне.
- В эту пору с дороги буранной
- Заявился ко мне на ночлег
- Непонятный какой-то и странный
- Из чужой стороны человек.
- И старуха метель не случайно,
- Как дитя, голосит за углом,
- Есть какая-то жуткая тайна
- В этом жалобном плаче ночном.
- Обветшалые гнутся стропила,
- И по лестнице шаткой во мрак,
- Чтоб нечистую выпугнуть силу,
- С фонарем я иду на чердак.
- По углам разбегаются тени...
- – Кто тут?.. – Глухо. Ни звука в ответ.
- Подо мной, как живые, ступени
- Так и ходят... Спасения нет!
- Кто-то стонет всю ночь на кладбище,
- Кто-то гибнет в буране – невмочь,
- И мерещится мне, что в жилище
- Кто-то пристально смотрит всю ночь...
- 1969
СОСЕН ШУМ
- В который раз меня приветил
- Уютный древний Липин Бор,
- Где только ветер, снежный ветер
- Заводит с хвоей вечный спор.
- Какое русское селенье!
- Я долго слушал сосен шум,
- И вот явилось просветленье
- Моих простых вечерних дум.
- Сижу в гостинице районной,
- Курю, читаю, печь топлю.
- Наверно, будет ночь бессонной,
- Я так порой не спать люблю!
- Да как же спать, когда из мрака
- Мне будто слышен глас веков,
- И свет соседнего барака
- Еще горит во мгле снегов.
- Пусть завтра будет путь морозен,
- Пусть буду, может быть, угрюм,
- Я не просплю сказанье сосен,
- Старинных сосен долгий шум...
- 1969
НЕИЗВЕСТНЫЙ
- Он шел против снега во мраке,
- Бездомный, голодный, больной.
- Он после стучался в бараки
- В какой-то деревне лесной.
- Его не пустили. Тупая
- Какая-то бабка в упор
- Сказала, к нему подступая:
- – Бродяга. Наверное, вор...
- Он шел. Но угрюмо и грозно
- Белели снега впереди!
- Он вышел на берег морозной,
- Безжизненной, страшной реки!
- Он вздрогнул, очнулся и снова
- Забылся, качнулся вперед...
- Он умер без крика, без слова,
- Он знал, что в дороге умрет.
- Он умер, снегами отпетый...
- А люди вели разговор
- Все тот же, узнавши об этом:
- – Бродяга. Наверное, вор.
КОГО ОБИДЕЛ?
- В мое окно проникли слухи.
- По чистой комнате моей
- Они проносятся, как мухи. —
- Я сам порой ношусь по ней!
- И вспомнил я тревожный ропот
- Вечерних нескольких старух.
- Они, они тогда по тропам
- Свой разнесли недобрый слух!
- – Ему-то, люди, что здесь надо?
- Еще утащит чье добро! —
- Шумели все, как в бурю стадо...
- И я бросал свое перо.
- Есть сердобольные старушки
- С душою светлою, как луч!
- Но эти! Дверь своей избушки
- Хоть запирай от них на ключ!
- Они, они – я это видел! —
- Свой разнесли недобрый слух.
- О Русь! Кого я здесь обидел?
- Не надо слушать злых старух...
НОЧНОЕ
- Если б мои не болели мозги,
- Я бы заснуть не прочь.
- Рад, что в окошке не видно ни зги, —
- Ночь, черная ночь!
- В горьких невзгодах прошедшего дня
- Было порой невмочь.
- Только одно и утешит меня —
- Ночь, черная ночь!
- Грустному другу в чужой стороне
- Словом спешил я помочь.
- Пусть хоть немного поможет и мне
- Ночь, черная ночь!
- Резким свистящим своим помелом
- Вьюга гнала меня прочь.
- Дай под твоим я погреюсь крылом,
- Ночь, черная ночь!
НАСТУПЛЕНИЕ НОЧИ
- Когда заря
- Смеркается и брезжит,
- Как будто тонет
- В омутной ночи,
- И в гробовом
- Затишье побережий
- Скользят ее
- Последние лучи,
- Мне жаль ее...
- Вот-вот... еще немножко...
- И, поднимаясь
- В гаснущей дали,
- Весь ужас ночи
- Прямо за окошком
- Как будто встанет
- Вдруг из-под земли!
- И так тревожно
- В час перед набегом
- Кромешной тьмы
- Без жизни и следа,
- Как будто солнце
- Красное над снегом,
- Огромное,
- Погасло навсегда...
- 1969
ПОДОРОЖНИКИ
- Топ да топ от кустика до кустика —
- Неплохая в жизни полоса.
- Пролегла дороженька до Устюга
- Через город Тотьму и леса.
- Приуныли нынче подорожники,
- Потому что, плача и смеясь,
- Все прошли бродяги и острожники —
- Грузовик разбрызгивает грязь.
- Приуныли в поле колокольчики.
- Для людей мечтают позвенеть,
- Но цветов певучие бутончики
- Разве что послушает медведь.
- Разве что от кустика до кустика
- По следам давно усопших душ
- Я пойду, чтоб думами до Устюга
- Погружаться в сказочную глушь.
- Где мое приветили рождение
- И трава молочная и мед,
- Мне приятно даже мух гудение,
- Муха – это тоже самолет.
- Всю пройду дороженьку до Устюга
- Через город Тотьму и леса,
- Топ да топ от кустика до кустика —
- Неплохая в жизни полоса!
- 1969
ПРИВЕТ, РОССИЯ...
- Привет, Россия – родина моя!
- Как под твоей мне радостно листвою!
- И пенья нет, но ясно слышу я
- Незримых певчих пенье хоровое...
- Как будто ветер гнал меня по ней,
- По всей земле – по селам и столицам!
- Я сильный был, но ветер был сильней,
- И я нигде не мог остановиться.
- Привет, Россия – родина моя!
- Сильнее бурь, сильнее всякой воли
- Любовь к твоим овинам у жнивья,
- Любовь к тебе, изба в лазурном поле.
- За все хоромы я не отдаю
- Свой низкий дом с крапивой под оконцем...
- Как миротворно в горницу мою
- По вечерам закатывалось солнце!
- Как весь простор, небесный и земной,
- Дышал в оконце счастьем и покоем,
- И достославной веял стариной,
- И ликовал под ливнями и зноем!..
- 1969
ГУЛЯЕВСКАЯ ГОРКА
- Остановись, дороженька моя!
- Все по душе мне – сельская каморка,
- Осенний бор, Гуляевская горка,
- Где веселились русские князья.
- Простых преданий добрые уста
- Еще о том гласят, что каждодневно
- Гуляла здесь прекрасная царевна, —
- Она любила здешние места.
- Да! Но и я вполне счастливый тип,
- Когда о ней тоскую втихомолку
- Или смотрю бессмысленно на елку
- И вдруг в тени увижу белый гриб!
- И ничего не надо мне, пока
- Я просыпаюсь весело на зорьке
- И все брожу по старой русской горке,
- О прежних днях задумавшись слегка...
- 1969
ЦВЕТОК И НИВА
- Цветы! Увядшие цветы!
- Как вас водой болотной хлещет,
- Так с бесприютной высоты
- На нас водой холодной плещет.
- А ты? По-прежнему горда?
- Или из праздничного зала
- На крыльях в прошлые года
- Твоя душа летать устала?
- И неужели, отлюбя,
- Уж не волнуешься, как прежде, —
- Бежишь домой, а на тебя
- Водой холодной с неба плещет?
- Сырое небо, не плещи
- Своей водою бесприютной!
- И ты, сорока, не трещи
- О нашей радости минутной!
- Взойдет любовь на вечный срок,
- Душа не станет сиротлива.
- Неувядаемый цветок!
- Неувядаемая нива!
- 1969
ВОЛОГОДСКИЙ ПЕЙЗАЖ
- Живу вблизи пустого храма,
- На крутизне береговой,
- И городская панорама
- Открыта вся передо мной.
- Пейзаж, меняющий обличье,
- Мне виден весь со стороны
- Во всем таинственном величье
- Своей глубокой старины.
- Там, за рекою, свалка бревен,
- Подъемный кран, гора песка,
- И торопливо – час не ровен! —
- Полощут женщины с мостка
- Свое белье – полны до края
- Корзины этого добра,
- А мимо, волны нагоняя,
- Летят и воют катера.
- Сады. Желтеющие зданья
- Меж зеленеющих садов
- И темный, будто из преданья,
- Квартал дряхлеющих дворов,
- Архитектурный чей-то опус
- Среди квартала... Дым густой...
- И третий, кажется, автобус
- Бежит по линии шестой.
- Где строят мост, где роют яму,
- Везде при этом крик ворон,
- И обрывает панораму
- Невозмутимый небосклон.
- Кончаясь лишь на этом склоне,
- Видны повсюду тополя,
- И там, светясь, в тумане тонет
- Глава безмолвного кремля...
- 1969
ТОТ ГОРОД ЗЕЛЕНЫЙ...
- Тот город зеленый и тихий
- Отрадно заброшен и глух.
- Достойно, без лишней шумихи,
- Поет, как в деревне, петух
- На площади главной... Повозка
- Порой громыхнет через мост,
- А там, где овраг и березка,
- Столпился народ у киоска
- И тянет из ковшика морс,
- И мухи летают в крапиве,
- Блаженствуя в летнем тепле...
- Ну что там отрадней, счастливей
- Бывает еще на земле?
- Взгляну я во дворик зеленый —
- И сразу порадуют взор
- Земные друг другу поклоны
- Людей, выходящих во двор.
- Сорву я цветок маттиолы
- И вдруг заволнуюсь всерьез:
- И юность, и плач радиолы
- Я вспомню, и полные слез
- Глаза моей девочки нежной
- Во мгле, когда гаснут огни...
- Как я целовал их поспешно!
- Как после страдал безутешно!
- Как верил я в лучшие дни!
- Ну что ж? Моя грустная лира,
- Я тоже простой человек, —
- Сей образ прекрасного мира
- Мы тоже оставим навек.
- Но вечно пусть будет все это,
- Что свято я в жизни любил:
- Тот город, и юность, и лето,
- И небо с блуждающим светом
- Неясных небесных светил...
- 1969
ПРОЩАЛЬНОЕ
- Печальная Вологда
- дремлет
- На темной печальной земле,
- И люди окраины древней
- Тревожно проходят во мгле.
- Родимая! Что еще будет
- Со мною? Родная заря
- Уж завтра меня не разбудит,
- Играя в окне и горя.
- Замолкли веселые трубы
- И танцы на всем этаже,
- И дверь опустевшего клуба
- Печально закрылась уже.
- Родимая! Что еще будет
- Со мною? Родная заря
- Уж завтра меня не разбудит,
- Играя в окне и горя.
- И сдержанный говор печален
- На темном печальном крыльце.
- Все было веселым вначале,
- Все стало печальным в конце.
- На темном разъезде разлуки
- И в темном прощальном авто
- Я слышу печальные звуки,
- Которых не слышит никто...
БЕССОННИЦА
- Окно, светящееся чуть.
- И редкий звук с ночного омута.
- Вот есть возможность отдохнуть...
- Но как пустынна эта комната!
- Мне странно кажется, что я
- Среди отжившего, минувшего,
- Как бы в каюте корабля,
- Бог весть когда и затонувшего,
- Что не под этим ли окном,
- Под запыленною картиною
- Меня навек затянет сном,
- Как будто илом или тиною.
- За мыслью мысль – какой-то бред,
- За тенью тень – воспоминания,
- Реальный звук, реальный свет
- С трудом доходят до сознания.
- И так раздумаешься вдруг,
- И так всему придашь значение,
- Что вместо радости – испуг,
- А вместо отдыха – мучение...
- 1969
ДО КОНЦА
- До конца,
- До тихого креста
- Пусть душа
- Останется чиста!
- Перед этой
- Желтой, захолустной
- Стороной березовой
- Моей,
- Перед жнивой
- Пасмурной и грустной
- В дни осенних
- Горестных дождей,
- Перед этим
- Строгим сельсоветом,
- Перед этим
- Стадом у моста,
- Перед всем
- Старинным белым светом
- Я клянусь:
- Душа моя чиста.
- Пусть она
- Останется чиста
- До конца,
- До смертного креста!
- 1969
ПОЕЗД
- Поезд мчался с грохотом и воем,
- Поезд мчался с лязганьем и свистом,
- И ему навстречу желтым роем
- Понеслись огни в просторе мглистом.
- Поезд мчался с полным напряженьем
- Мощных сил, уму непостижимых,
- Перед самым, может быть, крушеньем
- Посреди миров несокрушимых.
- Поезд мчался с прежним напряженьем
- Где-то в самых дебрях мирозданья,
- Перед самым, может быть, крушеньем,
- Посреди явлений без названья...
- Вот он, глазом огненным сверкая,
- Вылетает... Дай дорогу, пеший!
- На разъезде где-то, у сарая,
- Подхватил меня, понес меня, как леший!
- Вместе с ним и я в просторе мглистом
- Уж не смею мыслить о покое, —
- Мчусь куда-то с лязганьем и свистом,
- Мчусь куда-то с грохотом и воем,
- Мчусь куда-то с полным напряженьем
- Я, как есть, загадка мирозданья.
- Перед самым, может быть, крушеньем
- Я кричу кому-то: «До свиданья!..»
- Но довольно! Быстрое движенье
- Все смелее в мире год от году,
- И какое может быть крушенье,
- Если столько в поезде народу?
- 1969
У ЦЕРКОВНЫХ БЕРЕЗ
- Доносились гудки
- с отдаленной пристани.
- Замутило дождями
- Неба холодную просинь,
- Мотыльки над водою,
- усыпанной желтыми листьями,
- Не мелькали уже – надвигалась осень...
- Было тихо, и вдруг
- будто где-то заплакали, —
- Это ветер и сад.
- Это ветер гонялся за листьями,
- Городок засыпал,
- и мигали бакены
- Так печально в ту ночь у пристани.
- У церковных берез,
- почерневших от древности,
- Мы прощались,
- и пусть,
- опьяняясь чинариком,
- Кто-то в сумраке,
- злой от обиды и ревности,
- Все мешал нам тогда одиноким фонариком.
- Пароход загудел,
- возвещая отплытие вдаль!
- Вновь прощались с тобой
- У какой-то кирпичной оградины,
- Не забыть, как матрос,
- увеличивший нашу печаль,
- – Проходите! – сказал.
- – Проходите скорее, граждане! —
- Я прошел. И тотчас,
- всколыхнувши затопленный плес,
- Пароход зашумел,
- Напрягаясь, захлопал колесами...
- Сколько лет пронеслось!
- Сколько вьюг отсвистело и гроз!
- Как ты, милая, там, за березами?
- 1969
СЛЕЗ НЕ ЛЕЙ...
- Грязь кругом, а тянет на болото,
- Дождь кругом, а тянет на реку,
- И грустит избушка между лодок
- На своем ненастном берегу.
- Облетают листья, уплывают
- Мимо голых веток и оград...
- В эти дни дороже мне бывают
- И дела, и образы утрат.
- Слез не лей над кочкою болотной
- Оттого, что слишком я горяч,
- Вот умру – и стану я холодный,
- Вот тогда, любимая, поплачь!..
- 1969
ОСЕННИЙ ЭТЮД
- Утром проснешься на чердаке,
- Выглянешь – ветры свистят!
- Быстрые волны бегут по реке,
- Мокнет, качается сад.
- С гробом телегу ужасно трясет
- В поле меж голых ракит.
- – Бабушка дедушку в ямку везет, —
- Девочке мать говорит...
- Ты не печалься! Послушай дожди
- С яростным ветром и тьмой,
- Это цветочки еще – подожди! —
- То, что сейчас за стеной.
- Будет еще не такой у ворот
- Ветер, скрипенье и стук,
- Бабушка дедушку в ямку везет,
- Птицы летят на юг...
- 1969
ЛИСТЬЯ ОСЕННИЕ
- Листья осенние
- Где-то во мгле мирозданья
- Видели, бедные,
- Сон золотой увяданья,
- Видели, сонные,
- Как, натянувши поводья,
- Всадник мрачнел,
- Объезжая родные угодья,
- Как, встрепенувшись,
- Веселью он вновь предавался, —
- Выстрел беспечный
- В дремотных лесах раздавался!..
- Ночью, как встарь,
- Не слыхать говорливой гармошки, —
- Словно как в космосе,
- Глухо в раскрытом окошке,
- Глухо настолько,
- Что слышно бывает, как глухо...
- Это и нужно
- В моем состоянии духа!
- К печке остывшей
- Подброшу поленьев беремя,
- Сладко в избе
- Коротать одиночества время,
- В пору полночную
- В местности этой невзрачной
- Сладко мне спится
- На сене под крышей чердачной,
- Сладко, вдыхая
- Ромашковый запах ночлега,
- Зябнуть порою
- В предчувствии близкого снега...
- Вдруг, пробудясь,
- По лесам зароптали березы,
- Словно сквозь дрему
- Расслышали чьи-то угрозы,
- Словно почуяли
- Гибель живые созданья...
- Вон он и кончился,
- Сон золотой увяданья.
- 1969
ВЫПАЛ СНЕГ...
- Выпал снег —
- и все забылось,
- Чем душа была полна!
- Сердце проще вдруг забилось,
- Словно выпил я вина.
- Вдоль по улице по узкой
- Чистый мчится ветерок,
- Красотою древнерусской
- Обновился городок.
- Снег летит на храм Софии,
- На детей, а их не счесть.
- Снег летит по всей России,
- Словно радостная весть.
- Снег летит – гляди и слушай!
- Так вот, просто и хитро,
- Жизнь порой врачует душу...
- Ну и ладно! И добро.
- 1969
ГОЛОЛЕДИЦА
- В черной бездне
- Большая Медведица
- Так сверкает! Отрадно взглянуть.
- В звездном свете блестя, гололедица
- На земле обозначила путь...
- Сколько мысли,
- И чувства, и грации
- Нам являет заснеженный сад!
- В том саду ледяные акации
- Под окном освещенным горят.
- Вихревыми холодными струями
- Ветер движется, ходит вокруг,
- А в саду говорят поцелуями
- И пожатием пламенных рук.
- Заставать будет зоренька макова
- Эти встречи – и слезы, и смех...
- Красота не у всех одинакова,
- Одинакова юность у всех!
- Только мне, кто любил,
- Тот не встретится,
- Я не знаю, куда повернуть,
- В тусклом свете блестя, гололедица
- Предо мной обозначила путь...
- 1969
ЗИМНИМ ВЕЧЕРКОМ
- Ветер, не ветер —
- Иду из дома!
- В хлеву знакомо
- Хрустит солома,
- И огонек светит...
- А больше —
- ни звука!
- Ни огонечка!
- Во мраке вьюга
- Летит по кочкам...
- Эх, Русь, Россия!
- Что звону мало?
- Что загрустила?
- Что задремала?
- Давай пожелаем
- Всем доброй ночи!
- Давай погуляем!
- Давай похохочем!
- И праздник устроим,
- И карты раскроем...
- Эх! Козыри свежи.
- А дураки те же.
- 1970
ПОЭЗИЯ
- Теперь она, как в дымке, островками
- Глядит на нас, покорная судьбе, —
- Мелькнет порой лугами, ветряками —
- И вновь закрыта дымными веками...
- Но тем сильней влечет она к себе!
- Мелькнет покоя сельского страница,
- И вместе с чувством древности земли
- Такая радость на душе струится,
- Как будто вновь поет на поле жница,
- И дни рекой зеркальной потекли...
- Снега, снега... За линией железной
- Укромный, чистый вижу уголок.
- Пусть век простит мне ропот
- бесполезный,
- Но я молю, чтоб этот вид безвестный
- Хотя б вокзальный дым не заволок!
- Пусть шепчет бор, серебряно-янтарный,
- Что это здесь при звоне бубенцов
- Расцвел душою Пушкин легендарный,
- И снова мир дивился благодарный:
- Пришел отсюда сказочный Кольцов!
- Железный путь зовет меня гудками,
- И я бегу... Но мне не по себе,
- Когда она за дымными веками
- Избой в снегах, лугами, ветряками
- Мелькнет порой, покорная судьбе...
- 1969
ДАЛЕКОЕ
- В краю, где по дебрям, по рекам
- Метелица свищет кругом,
- Стоял запорошенный снегом
- Бревенчатый низенький дом.
- Я помню, как звезды светили,
- Скрипел за окошком плетень,
- И стаями волки бродили
- Ночами вблизи деревень...
- Как все это кончилось быстро!
- Как странно ушло навсегда!
- Как шумно – с надеждой и свистом —
- Помчались мои поезда!
- И все же, глаза закрывая,
- Я вижу: над крышами хат,
- В морозном тумане мерцая,
- Таинственно звезды дрожат.
- А вьюга по сумрачным рекам,
- По дебрям гуляет кругом,
- И весь запорошенный снегом
- Стоит у околицы дом...
- 1969
СКАЧЕТ ЛИ СВАДЬБА...
- Скачет ли свадьба в глуши потрясенного бора,
- Или, как ласка, в минуты ненастной погоды
- Где-то послышится пение детского хора, —
- Так – вспоминаю – бывало и в прежние годы!
- Вспыхнут ли звезды – я вспомню, что прежде
- блистали
- Эти же звезды. И выйду случайно к парому, —
- Прежде – подумаю – эти же весла плескали...
- Будто о жизни и думать нельзя по-другому!
- Ты говоришь, говоришь, как на родине лунной
- Снег освещенный летел вороному под ноги,
- Как без оглядки, взволнованный,
- сильный и юный,
- В поле открытое мчался ты вниз по дороге!
- Верил ты в счастье, как верят в простую удачу,
- Слушал о счастье младенческий
- говор природы, —
- Что ж, говори! Но не думай, что если заплачу,
- Значит, и сам я жалею такие же годы.
- Грустные мысли наводит порывистый ветер.
- Но не об этом. А вспомнилось мне, что уныло
- Прежде не думал: «Такое, мне помнится,
- было!»
- Прежде храбрился: «Такое ли будет на свете!»
- Вспыхнут ли звезды – такое ли будет
- на свете! —
- Так говорил я. А выйду случайно к парому, —
- «Скоро, – я думал, – разбудят меня
- на рассвете,
- Как далеко уплыву я из скучного дому!..»
- О, если б завтра подняться,
- воспрянувши духом,
- С детскою верой в бессчетные вечные годы,
- О, если б верить, что годы покажутся пухом, —
- Как бы опять обманули меня пароходы!..
- 1970
ФЕРАПОНТОВО
- В потемневших лучах горизонта
- Я смотрел на окрестности те,
- Где узрела душа Ферапонта
- Что-то божье в земной красоте.
- И однажды возникло из грезы,
- Из молящейся этой души,
- Как трава, как вода, как березы,
- Диво дивное в русской глуши!
- И небесно-земной Дионисий,
- Из соседних явившись земель,
- Это дивное диво возвысил
- До черты, небывалой досель...
- Неподвижно стояли деревья,
- И ромашки белели во мгле,
- И казалась мне эта деревня
- Чем-то самым святым на земле...
- 1970
* * *
- «Чудный месяц плывет над рекою», —
- Где-то голос поет молодой.
- И над родиной, полной покоя,
- Опускается сон золотой!
- Не пугают разбойные лица,
- И не мыслят пожары зажечь,
- Не кричит сумасшедшая птица,
- Не звучит незнакомая речь.
- Неспокойные тени умерших
- Не встают, не подходят ко мне.
- И, тоскуя все меньше и меньше,
- Словно Бог, я хожу в тишине.
- И откуда берется такое,
- Что на ветках мерцает роса,
- И над родиной, полной покоя,
- Так светлы по ночам небеса!
- Словно слышится пение хора,
- Словно скачут на тройках гонцы,
- И в глуши задремавшего бора
- Все звенят и звенят бубенцы...
- 1970
* * *
- Село стоит
- На правом берегу,
- А кладбище —
- На левом берегу.
- И самый грустный все же
- И нелепый
- Вот этот путь,
- Венчающий борьбу
- И все на свете, —
- С правого
- На левый,
- Среди цветов
- В обыденном гробу...
- 1970
СТОИТ ЖАРА
- Стоит жара. Летают мухи.
- Под знойным небом чахнет сад.
- У церкви сонные старухи
- Толкуют, бредят, верещат.
- Смотрю угрюмо на калеку,
- Соображаю, как же так —
- Я дать не в силах человеку
- Ему положенный пятак?
- И как же так, что я все реже
- Волнуюсь, плачу и люблю?
- Как будто сам я тоже сплю
- И в этом сне тревожно брежу...
- 1970
ПО ВЕЧЕРАМ
- С моста идет дорога в гору.
- А на горе – какая грусть! —
- Лежат развалины собора,
- Как будто спит былая Русь.
- Былая Русь! Не в те ли годы
- Наш день, как будто у груди,
- Был вскормлен образом свободы,
- Всегда мелькавшей впереди!
- Какая жизнь отликовала,
- Отгоревала, отошла!
- И все ж я слышу с перевала,
- Как веет здесь, чем Русь жила.
- Все так же весело и властно
- Здесь парни ладят стремена,
- По вечерам тепло и ясно,
- Как в те былые времена...
- 1970
* * *
- Уже деревня вся в тени.
- В тени сады ее и крыши.
- Но ты взгляни чуть-чуть повыше —
- Как ярко там горят огни!
- Одна у нас в деревне мглистой
- Соседка древняя жива,
- И на лице ее землистом
- Растет какая-то трава.
- И все ж прекрасен образ мира,
- Когда в ночи равнинных мест
- Вдруг вспыхнут все огни эфира,
- И льется в душу свет с небес,
- Когда деревня вся в тени,
- И бабка спит, и над прудами
- Шевелит ветер лопухами,
- И мы с тобой совсем одни!
- 1970
ДОРОЖНАЯ ЭЛЕГИЯ
- Дорога, дорога,
- Разлука, разлука.
- Знакома до срока
- Дорожная мука.
- И отчее племя,
- И близкие души,
- И лучшее время
- Все дальше, все глуше.
- Лесная сорока
- Одна мне подруга.
- Дорога, дорога,
- Разлука, разлука.
- Устало в пыли
- Я влачусь, как острожник,
- Темнеет вдали,
- Приуныл подорожник,
- И страшно немного
- Без света, без друга,
- Дорога, дорога,
- Разлука, разлука...
- 1970
* * *
- Осень! Летит по дорогам
- Осени стужа и стон!
- Каркает около стога
- Стая озябших ворон.
- Скользкой неровной тропою
- В зарослях пасмурных ив
- Лошадь идет с водопоя,
- Голову вниз опустив.
- Мелкий, дремотный, без меры,
- Словно из множества сит,
- Дождик знобящий и серый
- Все моросит, моросит...
- Жнивы, деревья и стены
- В мокрых сетях полутьмы
- Словно бы ждут перемены —
- Чистой, веселой зимы!
- 1970
В ДОРОГЕ
- Зябко в поле непросохшем,
- Не с того ли детский плач
- Все настойчивей и горше...
- Запоздалый и продрогший
- Пролетел над нами грач.
- Ты, да я, да эта крошка —
- Мы одни на весь простор!
- А в деревне у окошка
- Ждет некормленая кошка
- И про наш не знает спор.
- Твой каприз отвергнув тонко,
- Вижу: гнев тебя берет!
- Наконец, как бы котенка,
- Своего схватив ребенка,
- Ты уносишься вперед.
- Ты уносишься... Куда же?
- Рай там, что ли? Погляди!
- В мокрых вихрях столько блажи,
- Столько холода в пейзаже
- С темным домом впереди.
- Вместе мы накормим кошку!
- Вместе мы затопим печь!..
- Молча глядя на дорожку,
- Ты решаешь понемножку,
- Что игра... не стоит свеч!
- 1970
ПОД ВЕТВЯМИ БОЛЬНИЧНЫХ БЕРЕЗ
- Под ветвями плакучих деревьев
- В чистых окнах больничных палат
- Выткан весь из пурпуровых перьев
- Для кого-то последний закат...
- Вроде крепок, как свеженький овощ,
- Человек, и легка его жизнь! —
- Вдруг проносится «скорая помощь»,
- И сирена кричит: «Расступись!»
- Вот и я на больничном покое.
- И такие мне речи поют,
- Что грешно за участье такое
- Не влюбиться в больничный уют!
- В светлый вечер под музыку Грига
- В тихой роще больничных берез
- Я бы умер, наверно, без крика,
- Но не смог бы, наверно, без слез...
- Нет, не все, – говорю, – пролетело!
- Посильней мы и этой беды!
- Значит, самое милое дело —
- Это выпить немного воды,
- Посвистеть на манер канарейки
- И подумать о жизни всерьез
- На какой-нибудь старой скамейке
- Под ветвями больничных берез...
- 1970
ГОСТЬ
- Гость молчит,
- и я – ни слова!
- Только руки говорят.
- По своим стаканам снова
- Разливаем все подряд.
- Красным,
- белым
- и зеленым
- Мы поддерживаем жизнь.
- Взгляд блуждает по иконам,
- Настроенье – хоть женись!
- Я молчу, я слышу пенье,
- И в прокуренной груди
- Снова слышу я волненье:
- Что же, что же впереди?
- Как же так —
- скажи на милость! —
- В наши годы, милый гость,
- Все прошло и прокатилось,
- Пролетело, пронеслось?
- Красным,
- белым
- и зеленым
- Нагоняем сладкий бред...
- Взгляд блуждает по иконам...
- Неужели Бога нет?
РАСПЛАТА
- Я забыл, что такое любовь,
- И под лунным над городом светом
- Столько выпалил клятвенных слов,
- Что мрачнею, как вспомню об этом.
- И однажды, прижатый к стене
- Безобразьем, идущим по следу,
- Одиноко я вскрикну во сне
- И проснусь, и уйду, и уеду...
- Поздно ночью откроется дверь.
- Невеселая будет минута.
- У порога я встану, как зверь,
- Захотевший любви и уюта.
- Побледнеет и скажет: – Уйди!
- Наша дружба теперь позади!
- Ничего для тебя я не значу!
- Уходи! Не гляди, что я плачу!..
- И опять по дороге лесной
- Там, где свадьбы, бывало, летели,
- Неприкаянный, мрачный, ночной,
- Я тревожно уйду по метели...
- 1970
СЕНТЯБРЬ
- Слава тебе, поднебесный
- Радостный краткий покой!
- Солнечный блеск твой чудесный
- С нашей играет рекой,
- С рощей играет багряной,
- С россыпью ягод в сенях,
- Словно бы праздник нагрянул
- На златогривых конях!
- Радуюсь громкому лаю,
- Листьям, корове, грачу,
- И ничего не желаю,
- И ничего не хочу!
- И никому не известно
- То, что, с зимой говоря,
- В бездне таится небесной
- Ветер и грусть октября...
- 1970
КОНЕЦ
- Смерть приближалась,
- приближалась,
- Совсем приблизилась уже, —
- Старушка к старику прижалась,
- И просветлело на душе!
- Легко, легко, как дух весенний,
- Жизнь пролетела перед ней,
- Ручьи казались, воскресенье,
- И свет, и звон пасхальных дней!
- И невозможен путь обратный,
- И славен тот, который был,
- За каждый миг его отрадный,
- За тот весенний краткий пыл.
- – Все хорошо, все слава Богу... —
- А дед бормочет о своем,
- Мол, поживи еще немного,
- Так вместе, значит, и умрем.
- – Нет, – говорит. – Зовет могилка.
- Не удержать меня теперь.
- Ты, – говорит, – вина к поминкам
- Купи. А много-то не пей...
- А голос был все глуше, тише,
- Жизнь угасала навсегда,
- И стало слышно, как над крышей
- Тоскливо воют провода...
- 1970
* * *
- Я умру в крещенские морозы.
- Я умру, когда трещат березы.
- А весною ужас будет полный:
- На погост речные хлынут волны!
- Из моей затопленной могилы
- Гроб всплывет, забытый и унылый,
- Разобьется с треском,
- и в потемки
- Уплывут ужасные обломки.
- Сам не знаю, что это такое...
- Я не верю вечности покоя!
- 1970
* * *
- Я люблю судьбу свою,
- Я бегу от помрачений!
- Суну морду в полынью
- И напьюсь,
- Как зверь вечерний!
- Сколько было здесь чудес,
- На земле святой и древней,
- Помнит только темный лес!
- Он сегодня что-то дремлет.
- От заснеженного льда
- Я колени поднимаю,
- Вижу поле, провода,
- Все на свете понимаю!
- Вон Есенин —
- на ветру!
- Блок стоит чуть-чуть в тумане.
- Словно лишний на пиру,
- Скромно Хлебников шаманит.
- Неужели и они —
- Просто горестные тени?
- И не светят им огни
- Новых русских деревенек?
- Неужели
- в свой черед
- Надо мною смерть нависнет, —
- Голова, как спелый плод,
- Отлетит от веток жизни?
- Все умрем.
- Но есть резон
- В том, что ты рожден поэтом,
- А другой – жнецом рожден...
- Все уйдем.
- Но суть не в этом...
- 1970
* * *
- Мы сваливать
- не вправе
- Вину свою на жизнь.
- Кто едет,
- тот и правит,
- Поехал, так держись!
- Я повода оставил.
- Смотрю другим вослед.
- Сам ехал бы
- и правил,
- Да мне дороги нет...
- 1970
ЧТО ВСПОМНЮ Я?