Крыло ангела Злотников Роман

Глава 3

Падение было коротким и безболезненным. Будто, выходя из дома, ты оступился на невысоком крыльце и упал на утоптанную землю двора. Вокруг не было видно ни зги. Алексей похлопал руками вокруг себя, пытаясь понять, что с ним только что произошло. Глаза постепенно привыкли, и оказалось, что тьма вовсе не кромешная. Он начал различать тяжелые стволы корявых деревьев, высящихся вокруг. Только не было ни звезд, ни луны, ни иных источников света. Не было рядом МКАД и верного «ауди». Не было мерцающего прямоугольника, через который можно было бы вернуться обратно.

– Ну наконец-то, – раздался ворчливый голос, и Алексей подпрыгнул от неожиданности. – Я уж думал, что ты никогда не решишься, господин.

– Кто здесь? – спросил Алексей, озираясь в поисках обладателя этого недовольного голоса. – Где вы?

– Мы? – удивился голос. – Никого, кроме меня, здесь нет. Уж я бы заметил, если бы кто еще тут оказался. Никого больше. Только я да ты, господин.

– А ты кто? – спросил Алексей, вдруг увидев неподалеку от себя невысокий, но широкий силуэт.

– Значит, ты и правда ничего не помнишь, господин? – проскрипел незнакомец, подходя ближе. – Я Оторок, твой слуга, господин. Твой верный слуга, господин. Возможно, даже самый верный…

– Ты уверен, что ни с кем меня не путаешь? – напрягся Алексей, подумав, что в этом темном лесу, похоже, встретил полоумного, тем более что разглядел в руках коротышки то ли большой топор, то ли секиру.

– Эта дверь была открыта только для тебя, господин, – с непоколебимой убежденностью ответил незнакомец. И продолжил, отчего-то противореча себе: – Мы звали и ждали только тебя. Жаль, что ты пока не помнишь ничего. Но мы все верим, что ты найдешь свою Суть. Ты должен вернуться и помочь нам.

– Хорошо. – Алексей примирительно поднял руки. Спорить с сумасшедшим, у которого к тому же топор в руках, явно себе дороже. – Я помогу. Только сначала мне надо найти мою машину.

– Ты не найдешь ее здесь, – усмехнулся незнакомец. – Она слишком далеко от нас.

– Я отошел от нее всего на несколько шагов, – возразил Алексей.

– Ты оставил ее в другом мире, господин, – терпеливо объяснил коротышка.

– В другом мире? – переспросил Алексей, панически соображая и боясь, что слова незнакомца могут оказаться нереальной реальностью. – И как мне вновь попасть в мой мир?

– Сейчас никак, господин, – покачал тяжелой головой незнакомец. – Портал закрылся. Амулетов для открытия нового у меня больше нет. Такого сильного колдуна, чтобы наворожить портал в тот мир, я нигде поблизости не найду.

– Мы что, не на Земле уже? – растерялся Алексей, вспоминая бесконечный сериал «Звездные врата», где герои перемещались по планетам через порталы и тоннели.

– Не на Земле? – невидимо улыбнулся в темноте его собеседник. – Если говорить о том, что имеют в виду там, где ты был последние тридцать лет… И да и нет… Я не знаю. Ведь я не мудрец Лабиринта. И хоть я довольно много учился, но устройство мира – не мой конек. Твоя машина может быть в двух шагах от тебя, но путь к ней длиннее кругосветного путешествия по той Земле, что ты имеешь в виду.

– Я уже ничего не понимаю, – обобщил свое состояние Алексей и, бросив настороженный взгляд на незнакомца, решился-таки: – Ты не мог бы объяснить подробнее?

– Я? Помилуй, господин! – воскликнул незнакомец. – Какой из меня учитель? Да и как можно здесь говорить на эти долгие и заумные темы? Не ровен час, кто-то из твоих врагов к нам пожалует. Я, конечно, побывал с тобой во многих переделках и даже битвах, но одних нас тут раздавят как комаров.

– Что будем делать? – спросил Алексей и, криво усмехнувшись, предложил: – Заскочим в ближайший «Макдоналдс»?

По его глубокому убеждению, все, кто ходит в эту глобальную забегаловку, уж точно далеко не в своем уме, так почему бы не присоединиться к собратьям по несчастью?

– Нам слишком много нужно сделать, господин, – сказал его собеседник, нисколько не обидевшись. – Ты ничего не помнишь и не вернул себе Суть и Форму. Пойдем найдем твой меч и соберем друзей. А я буду по пути рассказывать тебе все и обо всех, что буду вправе рассказать.

– Меч?.. – едва не поперхнулся Алексей и, бросив взгляд на топор в руках коротышки, замер, пораженный внезапно пришедшей в голову мыслью, а затем медленно кивнул: – Хорошо, идем. Если уж я куда-то попал и пока не могу отсюда выбраться, значит, у меня есть время спокойно во всем разобраться.

– Отлично, господин, – обрадовался коротышка, поворачиваясь. – Следуй за мной.

– Хорошо, веди. Да… Извини, но я забыл, как тебя зовут.

– Ничего, господин, это меньшее из того, что тебе предстоит вспомнить. Меня зовут Оторок.

Костер нехотя разгорался, нещадно дымя и плюясь искрами. Два человека устало сидели возле него, не обращая никакого внимания на этот дым и искры. И хотя на первый взгляд оба принадлежали к одному виду, в их внешности невооруженным глазом видна была разница между породившими их народами. Один, высокий и широкоплечий, был отлично развит и излучал силу и уверенность. Второй, почти столь же широкий в груди и плечах, казался непропорциональным уродцем из-за небольшого, а вернее было бы сказать, очень маленького роста, короткой шеи и мускулистых, жилистых рук с толстыми пальцами.

– Не пойму я тебя, – ворчал высокий. – То гнал меня, словно за нами стая волков охотится, то теперь сидим у костра, словно победители конкурса на самый заметный столб дыма.

– А ты не ломай голову, господин, – усмехнулся без тени издевки Оторок. – Мы ушли из плохог места и теперь находимся в хорошем. Тут нам можно и отдохнуть немного. А самое главное – мы ждем Зура. И это его охотничьи угодья сегодня. Оборотень хоть и чует за версту, но вдруг да и нет его сейчас поблизости. А на такой сигнал он просто не может не отозваться.

– Ты сказал – Оборотень? – переспросил Алексей, изо всех сил стараясь не удивляться. – У нас на заставе одного Гоблином звали…

– Это не имя, господин. Он прирожденный оборотень, хоть и молодой еще. А зовут его Зуром.

Алексей изумленно воззрился на карлика:

– Так что, оборотни существуют? Ты это хочешь сказать?

– Оборотни? Существует почти все, о чем рассказывают легенды и сказки твоего последнего мира. Хотя все совсем не так мистично и фантастично. Люди твоего мира, которых на самом деле не так уж и много, тоже живут в симбиозе с целой кучей различных существ. О некоторых знают, о некоторых нет. Но никто из них не задумывается о том, что их тело – дом для множества самых разных организмов. А у тех же вампиров симбиоз с микроорганизмами, обладающими мощнейшим иммунитетом, способностью к регенерации и восстановлению клеток хозяина. Поэтому вампиры никогда не болеют и, по меркам людей, бессмертны.

– Но они пьют кровь…

– Это по большей части выдумка писателей и молвы. Вампиры инфицируют укусом. Но при этом укушенный не умирает, а становится таким же. Это лишь способ сохранить свой вид.

– А серебро? Серебра они действительно боятся?

– Серебра боятся многие виды микроорганизмов. Попадая в кровь, серебро становится катализатором для реакций, ведущих к гибели живущих в теле вампира колоний симбионтов. И тогда вампир остается без защиты. Его собственная иммунная система недееспособна, он больше не в состоянии регенерировать и менять стареющие клетки. Но старость ему не страшна. Его уничтожат простейшие вирусы и микробы, для которых он превратился в сытный шведский стол. – Оторок поморщился.

– А солнце? – не унимался Алексей.

– Ты спрашиваешь, боятся ли они солнца? Нет. Это чистый вымысел. Хотя я допускаю, что среди них, как и среди других, есть особи с нарушенной пигментацией. Они вполне могут бояться солнечных лучей.

– Что, все так просто? – Алексей был даже разочарован.

– Просто? По-твоему, сложнейшие метаболизмы слишком просты по сравнению со сказками и легендами?

– Для чего же вампиры кусают, если им ничто не угрожает?

– Любому живущему всегда что-то угрожает. Разве ты не понял это на собственном опыте? Ты не имел связи со своим реальным «я» и тем не менее был желанной целью для многих. Вампиры выживают. Их генофонд, в отличие от их иммунитета, постоянно слабеет, требуя новой крови извне. Чтобы не исчезнуть, они должны принимать в свои ряды новых воинов. Этого требует их симбионт.

Алексей задумался. И даже не столько над информацией о вампирах, сколько над тем, что имел в виду карлик, говоря о его собственном опыте. Что он имел в виду? Уж явно не разборки с бандитами или наезды конкурентов. Тогда что? Сны? Алексей тряхнул головой. Нет, размышлять об этом рано, и так вокруг много такого, от чего можно умом тронуться. Так что всякому овощу свой срок – пока надо просто тупо собирать информацию, а вот когда он узнает побольше…

– А оборотни? Что с ними?

– Все очень просто. – Оторок иронически усмехнулся. – Они обладают мощным механизмом физиологической мимикрии. И поверь мне, в отличие от того, что утверждается в легендах, их способности не передаются с укусом, как у вампиров. Оборотнем можно только родиться.

– Мимикрия? Как у хамелеона?

– Примерно. Только хамелеон меняет лишь цвет, а оборотень способен в кратчайшие сроки перестраивать организм, изменяя его биологические и физиологические способности и возможности.

Алексей наморщил лоб. Ничего себе, тупо собирать информацию… так, глядишь, выяснится, что маги и колдуны – это тоже не сказки и не бред психически неуравновешенных людей, да и эти, как их бишь, эльфы и гномы, также обитают где-то поблизости…

– У меня в голове сейчас полный хаос, – вздохнув, констатировал он.

Карлик усмехнулся:

– Ты хочешь услышать ответы на сложные вопросы. Но не все можно объяснить ребенку в двух словах. Я надеюсь, к тебе вернутся память и понимание, иначе процесс обучения и познания может стать бесконечно долгим и бесполезным.

Алексей вздохнул:

– Ты не представляешь, как я сам этого хочу.

– Спеши не торопясь. Я постараюсь рассказать тебе все, что знаю. Но не все сразу.

– Постой! – Алексей замер. Все время ему казалось, что в этом разговоре есть какое-то несоответствие. Нестыковка. И только сейчас он осознал, как складно, почти по-учительски Оторок прочел эту небольшую лекцию о новых для него видах жизни, о новом мире, который он всегда считал детскими сказками. – Симбионт, пигментация, мимикрия… Что это такое?

– Тебе неизвестны эти термины? – изумился в свою очередь карлик.

– Мне они известны, – нахмурился Алексей. – Только я универ закончил. И телевизор смотрю, газеты-журналы читаю. Но ты-то… э-э… – Он запнулся, подыскивая определение, которое не должно было обидеть этого ненор… не совсем обычного товарища, – невысокий воин с огромной секирой, откуда можешь это знать?

– Ох, господин, – покачал головой Оторок, – как же много ты забыл… Неужели ты думаешь, что в наших университетах учат только смешивать желчь летучих мышей с первой кровью девственницы и варить ее три дня на дровах из засохшего дуба с заброшенного кладбища?

– Ну… да, – растерянно отозвался Алексей.

– Да уж… – сокрушенно вздохнул коротышка. – Впрочем, ты прав, этому тоже учат. Взаимодействие тонких полей в такой формуле довольно интересно. А если получившуюся субстанцию обработать переменным магнитным полем второго порядка мощностью… м-м… не помню точно, кажется, в вашем мире единица измерения магнитной индукции называется гауссом… Так вот, если обработать субстанцию переменным магнитным полем с величиной магнитной индукции где-то два миллиона гауссов, или двести тесла, то получится кожный эликсир Крыгхата. В Балдуре такой стоит почти сотню золотых… – В глазах карлика мелькнули мечтательные огоньки.

Задать следующий вопрос Алексей не успел. Что-то мелькнуло в недалеких зарослях, и ему показалось, что у него дыбом встает шерсть на холке. Видимо, разговоры о вампирах и оборотнях подействовали на психику. В голове мелькнуло подозрение, что Оторок рассказывал все это специально, чтобы запугать его.

– Не переживай, господин, – успокоил его Оторок, заметив, что Алексей передернул плечами. – Зур пришел и видит нас. Поэтому и показался. Иначе бы мы его даже не заметили. Ведь сейчас ты совершенно глух и слеп.

– А почему не выходит? – настороженно спросил Алексей, пропустив мимо ушей наезд на собственную глухоту. Два года на границе приучили его обращать внимание не только на следы на контрольно-следовой полосе, но и, скажем, на такие на первый взгляд незаметные и неосязаемые вещи, как примятая трава, птичий гвалт, жужжание мух или тон журчания ручья, протекавшего неподалеку. Но к настоящему времени он уже прочно забыл, как это делается. Хотя, может, этот карлик имел в виду и что-то иное…

– Скоро выйдет. Он совсем молодой, поэтому многого не видит или не понимает. Его насторожил твой вид, вот он и ходит вокруг. Присматривается.

– Ходит вокруг? Значит, он не только что подошел? – удивился Алексей.

– Нет, господин, – печально улыбнулся Оторок. – Пускай его. И сам убедится, да и какой-никакой опыт наблюдения.

Ветки хрустнули, и на поляну выбрался молодой парень. Был он тяжел с виду, мускулист и лохмат. Даже высокий рост не облегчал визуально его мощную фигуру. А черной гриве толстых, словно в конском хвосте, волос позавидовал бы любой зверь. Достающие до середины лопаток, они дыбились львиной гривой, непокорно разметываясь в стороны. Распирающие кожаную рубаху узловатые мускулы вполне могли принадлежать привыкшему к тяжелой работе кузнецу. Черные глаза, темная кожа, крупные скулы делали незнакомца, по мнению Алексея, похожим на татарина. Только на очень большого татарина.

– Привет тебе, Зур! – кивнул Оторок, не поднимаясь со своего еста у костра.

– Святыни оборотней! – воскликнул, забыв о приветствии, темноволосый. – Это ведь правда он? Что мы будем делать, Оторок?

– Господин не в форме. Но он не потерял слух и зрение, – строго нахмурился Оторок.

– Прости, господин, за неучтивость, – подобрался Зур, почти испуганно взглянув на Алексея. – Я забылся на мгновение. Будь здоров и обласкан Судьбой, господин.

– Здравствуй, – кивнул Алексей, поняв, что это было приветствие.

– Спокойно ли вокруг? – уже не так грозно спросил Оторок, продолжая, однако, хмуриться.

– Все спокойно до неприличия. И это тоже плохо. Лес затихает, когда по нему опасность идет, – смиренно ответил Зур.

– И то верно. Нас еще никто не побеспокоил, а это странно, – согласился Оторок. – Нужно идти дальше. Мы должны выбраться отсюда как можно быстрее. Ты достаточно отдохнул, господин?

– Послушай, Оторок, отдохнул-то я достаточно, – сказал Алексей, поднимаясь от костра, – и грибы были очень вкусными. У меня только один вопрос. Вернее, просьба.

– Любую просьбу, господин, – ответил Оторок, чуть наклонив голову.

– Знаешь, меня всю жизнь звали Лехой, Алексеем или Алексеем Борисовичем. Не мог бы ты выбрать одно из этих имен и перестать называть меня господином?

Зур усмехнулся, взглянув на невысокого крепыша, но тот ответил таким взглядом, что Зур мгновенно стер улыбку и отошел в сторону.

– Прости, господин. – Оторок улыбался, но по тону было понятно, что обсуждать эту тему он больше не собирается. – Ты позже поймешь значение выражения «всю жизнь» и увидишь, что я не могу звать тебя иначе. Поэтому не настаивай, а просто прими как должное.

– Ну что ж, – Алексей пожал плечами, – еще один повод с нетерпением ждать этого возвращения памяти, на которое ты надеешься. Мы идем?

– Идем, – кивнул Оторок и, повернувшись к оборотню, приказал: – Иди вперед.

Зур кивнул:

– Хорошо, гном.

После чего оба сделали первый шаг, не заметив, как у того, кого они назвали господином, едва не отвалилась челюсть. Гном?!!

Тревога повисла в воздухе. Тьма ночи еще не обрела власти над землей, но и солнце уже скрылось где-то за невидимой в лесу линией горизонта. Поэтому вместо пестрого камуфляжа солнечных зайчиков лес заполнился длинными вечерними тенями, сплетающимися в густой сумрак.

За долгий день путники несколько раз останавливались. Дважды делали привал, чтобы подкрепиться грибами, ягодами да вяленым мясом и сыром, которые были заботливо уложены в котомке Оторока, а потом снова пускались в путь. Они шли и шли, а Оторок то ли не хотел говорить, то ли и сам не вполне знал, куда они идут. К исходу дня Алексей почувствовал себя выжатым как лимон, несмотря на свою, как он считал, весьма приличную физическую форму. К тому же его дорогие ботинки фирмы «Ллойд» здорово сдали за этот день пути по лесным тропам. Спутники его выглядели значительно лучше, а черноволосый и вовсе продолжал все так же легко нарезать большие круги, выполняя функции боевого охранения. И вот в один из таких заходов Зур учуял что-то тревожное.

– Что ты чуешь? – прямо спросил Огорок, заметив беспокойство оборотня.

– Не знаю пока, – ответил тот севшим вдруг голосом. – Кто-то идет впереди нас. Похоже на неприкаянных…

– Пусть бы, – нахмурился Оторок, отметив изменившийся голос, что было первым признаком готовности оборотня начать трансформацию. – Уж не неприкаянные ли тебя так взволновали?

– Вампира, кажется, чую, – пояснил Зур, беспокойно озираясь. – И еще что-то. На колдуна похоже. – Он замер и как-то совершенно по-волчьи втянул воздух широкими ноздрями. – Они приближаются. Наверное, нас уже заметили.

– Плохо, – коротко подытожил Оторок. – Что колдуну и вампиру делать с неприкаянными? Не по нашу ли они душу?

– Ничего, что я тут стою? – съязвил Алексей. – Может, начнете попроще изъясняться?

– Поздно… – захрипел Зур, торопливым рывком сбрасывая рубаху.

– Будет бой, господин, готовься, – забормотал Оторок, оттаскивая Алексея за дерево и скрывая его от невидимого пока наблюдателя.

Слыша краем уха слова проводника, Алексей не мог отвести взгляд от Зура. Уже сейчас он меньше всего напоминал того могучего черноволосого человека, каким был минуту назад. Впрочем, в мощи он не потерял. Наоборот, его, казалось, что-то распирает изнутри, меняя облик. Мускулы еще больше набухли. Череп деформировался, являя взору огромные клыки, достойные саблезубого тигра. Пальцы укоротились, выбросив мощные, крючковатые лезвия когтей. Сам Зур пригнулся, опершись на толстые, как колонны, руки и втянув голову в тяжелые плечи.

– Черт! Вот это компьютерные эффекты! – пробормотал Алексей.

– Не поминай… – одернул его Оторок, забыв даже добавить «господин».

– А что, он тоже может подскочить на вечеринку? – изумился Алексей. – Ты не шутишь?

– Вперед! Мы не сможем миновать их, господин, особенно если они охотятся на нас! – крикнул Оторок вместо ответа. – Единственный шанс победить и прорваться – это ударить, пока они не напали первыми!

И гном метнулся из-за дерева, вращая над головой секирой, как вертолет лопастями. Одновременно с ним прыгнул вперед и Зур. Испугавшись, что подведет спутников своей заминкой, Алексей устремился следом, с одной стороны, понимая, что безоружный и, несмотря на то что регулярно, пару раз в неделю, посещал довольно дорогой фитнес-центр, уже давно разнеженный достатком, он будет не слишком большим подспорьем для неожиданных соратников, а с другой – все равно ощущая некий знакомый по прежним поединкам азарт предстоящей схватки.

Алексей пробежал около сотни метров, прежде чем достиг поляны, на которой уже вовсю шел бой. Жуткий зверь, в которого превратился Зур, катался клубком, сцепившись с кем-то, судя по всему не уступающим ему в силе. Коротышка вяло размахивал секирой, отбиваясь от троих наседающих на него людей, вооруженных мечами. Нападающие подбирались все ближе и ближе, уже предвкушая скорую победу. А Оторок двигался будто вареный, едва шевеля своим грозным оружием. Он лишь кое-как успевал прикрываться широким лезвием, чудом отражая удары. В следующий миг Алексей догадался о причине этой медлительности. Чуть поодаль от места боя, всего в нескольких шагах от Алексея, стоял среднего роста худощавый человек в потрепанном грязно-белом громоздком балахоне. Одеяние с глубоким капюшоном скрывало его от макушки до пят. Даже кисти прятались в просторных рукавах. Этот человек не торопился присоединиться к сражающимся. Он стоял, повернувшись в сторону Оторока, и делал руками сложные пассы, словно плетя паутину. Колдун?!! Алексей на мгновение замер. Но в отличие от оторопи, обрушившейся на него вследствие осознания того, что он идет куда-то вместе с гномом, эта прошла гораздо быстрее – от того, что в крови бурлил и пенился адреналин. А также от того, что, если дело обстояло именно так, как ему представлялось, именно этот колдун и был, похоже, самым опасным участником схватки. Поддавшись порыву, Алексей несколькими быстрыми, но бесшумными шагами преодолел разделявшее их расстояние и, привычным движением сжав пальцы, коротко ударил в капюшон, целя в то место, где должен был скрываться затылок. Ощущения в кулаке подтвердили точное попадание. Балахон будто подкошенный рухнул в траву. И тотчас, сбросив невидимые путы, коротышка взорвался каскадом стремительных ударов. С троими нападавшими на него было покончено за несколько секунд…

Оторок стоял над трупами, опершись обеими руками на окровавленную рукоять секиры, достигающую его груди. А поодаль, возле поверженного врага, потягивался, расслабляя мускулы, Зур. С огромных клыков стекала кровавая пена.

– Ты успел вовремя, господин, – поблагодарил Оторок, с шумом переводя дыхание. – Еще бы чуть-чуть – и меня изрубили бы на мелкие куски. Колдун, похоже, видел нас давно и скрывался в зарослях.

– Что же это за колдун, если так легко достался? – спросил Алексей, осторожно сдвигая капюшон с головы распластавшегося у его ног колдуна. – Мне почти не пришлось ничего делать. Один удар – и все.

– Это сложно объяснить, господин, – пожал плечами Оторок. – Может, он совсем молодой и еще недавно был учеником. Недостаток опыта. А может, он тебя, так же как и Зур, просто не рассмотрел. В тебе ведь сейчас ни крупицы Силы. И потому для внутреннего зрения многих ты невидимка. А значит, чего тебя бояться… Неужели ты думаешь, что в нашем мире найдется много людей, готовых без оружия, защиты и навыков напасть на колдуна?

Капюшон сполз, открыв взору копну черных, как вороново крыло, волос, обрамляющих красивое, немного восточное лицо девушки.

– Святыни оборотней! – подал голос подошедший оборотень, который уже вернулся в человеческое обличье. – Да это же колдунья.

– Да уж, – нахмурился Алексей. – Не ожидал я, что придется так вот красивую девушку кулаком в голову…

– Вряд ли она испытала бы сожаление, прикончив всех нас, – возразил Оторок. – Колдуньи еще опаснее колдунов, господин. Им доступны некоторые заклинания, которые недоступны мужчинам.

Алексей метнул на Оторока неприязненный взгляд. По его правилам, женщин бить нельзя. Никогда.

– Она жива?

– К сожалению, да, – ответил коротышка, прослушав пульс. – Теперь надо что-то делать…

– Может, прикончить? – ощерился оборотень. – Одна только беда от нее нам будет. Помяните мое слово.

– Что думаешь, господин? – спросил Оторок, внимательно глядя на Алексея.

Алексей смотрел на спокойное и даже по-детски наивное в беспамятстве лицо красивой девушки и размышлял над тем, как такая юная и очаровательная женщина может быть злобной и страшной колдуньей, даже в бессознательном состоянии пугающей его могучих и отважных спутников.

– Пусть живет, – решительно ответил он. – Мне кажется, что она не причинит нам больше зла.

– Дело твое, господин, – согласился Оторок, но по выражению его лица было ясно, что он сторонник варианта, предложенного Зуром. – Только с ней надо держать ухо востро. Мне кажется, что я ее раньше где-то видел.

– Мы ведь не знаем, кто они и что тут делают. Совершенно необязательно, что они охотились за нами, – уточнил Алексей. – А я так не знаю, какого черта сам тут делаю.

– Не поминай, господин… – начал опять Оторок, но Алексей бесцеремонно прервал его:

– А то что? Придет и утащит нас в свою преисподнюю? А мы где сейчас? Я большего бреда не видел. Я бесцельно иду куда-то по лесу с двумя спутниками, один из которых, как выяснилось, оборотень, а второй гном. Ты делаешь многозначительное лицо и при этом не объясняешь мне ничего, кроме какой-то ереси о вампирах и оборотнях. Похоже, ты и сам не знаешь, куда нам идти. А теперь мы еще и людей поубивали. И только потому опять, что тебе вдруг показалось, что они за нами охотятся. Да тебе, братец, в Кащенко надо. Там таких, с манией преследования, целая колонна. Дать тебе в руки барабан – возглавишь…

Алексей шумно выдохнул и замолчал, раздраженно глядя на стоящих перед ним спутников, готовый, если потребуется, отбиваться. После только что завершившейся схватки он был почти уверен, что с коротышкой справится. Вот только второй, превращение которого оказалось вполне реальным… Это тебе не пастушьи псы, которых как-то на Алексея, когда он служил в армии, натравили дикие азербайджанские чабаны. Тогда Алексей убил одного, а остальные не решились разделить его судьбу. Зур, превратившись, пожалуй, сможет славно поужинать Алексеем…

Но, к его удивлению (которое он, правда, постарался не показать), столь суровая отповедь подействовала на его спутников противоположным образом. Глаза гнома сверкнули радостью, а оборотень, наоборот, втянул голову в плечи и даже инстинктивно попытался отшатнуться, но, преодолев усилием воли этот порыв (Алексею показалось, что он даже услышал, как заскрипели мышцы), все-таки остался на месте.

– Прости, господин, – все так же радостно сверкая глазами и отчего-то изо всех сил стараясь казаться при этом виноватым, развел руками гном. – Я смиренно прошу у тебя снисхождения. Ты прав, мы не знаем наверняка, кто это такие. Но рисковать до поры, когда ты обретешь утраченную связь с Сутью, было бы большей виной, чем напасть на невиновных. Я не знаю, куда идти, и знаю в то же время. Я иду, ведомый чутьем. Но куда приду и каковы будут двери, не ведаю. Знаю только одно: этот лес лишь малая прихожая в анфиладе залов, что нам дано пройти. И если мы не поторопимся, то тонкие нити, что потянутся к тебе от твоей Сути, станут слишком ярким следом для охотников. А воинство твое, хоть и осталось преданным своему господину, все же вряд ли ждет тебя так скоро. К тому же оно рассеяно по бескрайности миров. Поэтому у тебя, господин, нет сейчас иного пути, как довериться мне.

– Выбор есть всегда, – отрезал Алексей и замолчал, обведя строгим взглядом умолкнувшего гнома, отступившего в сторону оборотня и лежащую возле его ног девушку в бесформенном балахоне.

Ему срочно надо было хоть немного упорядочить тот хаос в голове, в который превратился окружающий мир, с тех пор как он сделал шаг в сторону от цитадели, коей представлялся ему сейчас «ауди». От цитадели, олицетворяющей всю его прошлую спокойную и понятную жизнь (каковую он когда-то считал, наоборот, крайне напряженной и беспокойной – о святая наивность…). И хотелось Алексею сейчас только одного – найти путь назад, в свой привычный мир, прочь из этого, где что-то может быть «большей виной, чем напасть на невиновных».

– Выбор есть всегда, – согласился Оторок. – Но иногда это выбор между тупиком и единственно верным путем. Путей всегда множество. И почти все они твои. И почти все они правильные. Но какой из них ты выберешь? Стоит сделать шаг – и выбранный путь станет твоей правдой. Но покуда этот шаг не сделан, ты в силах выбрать иной путь и иную правду. Мы в лабиринте, все коридоры которого ведут куда-то к истине…

– Блин, вот только проповеди мне не хватало! – не выдержав напряжения всего этого длинного и с ума сводящего дня, выругался Алексей. Но тут же взял себя в руки и, сделав глубокий вдох, покосился на лежащее у его ног тело. – Все, закончили дискуссию. Я уже нашел путь, немного отличный от того, которым идешь ты. Ты сам сказал, что у тебя нет ни амулетов, ни колдуна для открытия портала. – Он сжал кулаки и чуть согнул руки в локтях, стараясь проделать это незаметно. – А у меня есть… – Алексей примерился, как будет лучше отбить атаку, если гном надумает зарубить лежащую на земле девушку. Гнома он сейчас опасался больше, чем оборотня. – Вот она. Тем более что ей доступны заклинания, недоступные мужчинам. Я сохраню ей жизнь и дам свободу, а она откроет мне портал назад.

– Она обманет, господин, – сказал Оторок спокойно, не делая даже попытки физически воспротивиться Алексею. Более того, в глазах его мелькнул страх. – Прошу, не делай этого.

Алексей замер, вглядываясь в гнома. Странно… он мог поклясться, что Оторок боится вовсе не за себя. Ибо этот страх в глазах был именно таким, какой возникает у взрослых при виде бегущего к дороге малыша.

– Зачем ей обманывать? – продолжал Алексей, всматриваясь в лицо Оторока. – Ее выгода от этой сделки очевидна. А вот твой интерес мне непонятен. Или ты все же знаешь, кто она?

– Я твой слуга, господин, такой же как и Зур, – покачал головой гном. – Я не ищу выгоды для себя. Я лишь вновь могу повторить, что воинство твое осталось верным своему господину. И мы тоже крошечная часть твоего воинства. Многие не смирились с поражением, господин. Ждут, чтобы ты вновь возвысился и занял достойное тебя место. Они уповают на твое возвращение.

– Так расскажи мне! – воскликнул Алексей, который почему-то вдруг поверил, что за шорами его памяти ждут своего часа совсем иные события в ином, сказочном мире.

– Я не могу, господин, – тяжело вздохнул гном. – Это ведь не амнезия от удара палицей. Это твой крест. Ты должен выбраться сам.

Алексей хотел было вновь в сердцах сказать «черт!», но почему-то удержал себя и вместо этого витиевато выматерился.

– Пути ты не знаешь. И что же мы будем делать? – сдался он. – Кажется, ты говорил про лабиринт без тупиков? А мир этот? Здесь просто лес. Без жителей, без городов, без чего-либо вообще. И это не тупик?

– Да, господин. – Оторок позволил себе ухмыльнуться. – Ты помнишь вращающиеся барабаны дверей в супермаркетах твоего последнего мира? В жизни часто бывает так же. Ты стоишь на одном месте, но это не тупик. Просто ты ждешь, когда появится дверь, через которую ты пойдешь дальше.

Костер весело трещал, щедро даря тепло и обманчивое ощущение уюта и защищенности. Алексей сидел возле заботливо перенесенной к костру и укрытой теплым шерстяным одеялом девушки, которая все еще не пришла в себя. Не то чтобы он не доверял гному, хотя оставить пленницу наедине ни с ним, ни с оборотнем не решился бы. Скорее Алексей чувствовал жгучие угрызения совести из-за того, что, сам не понимая причины, стал участником вероломного нападения. И не просто нападения – убийства спутников этой девушки, которая могла вовсе и не быть такой опасной колдуньей, как пугал его гном. В конце концов, именно они напали первыми, а девушка со спутниками всего лишь защищалась… Поэтому Алексей неотрывно смотрел на ее прекрасное лицо с восточными чарующими чертами и мысленно разговаривал с ней, рассказывая о себе и прося прощения.

– Ужин готов, господин! – подал голос Оторок.

– Я не голоден. Спасибо, – сказал Алексей, отрывая взор от пленницы.

Он скользнул взглядом по начавшей скрываться в сумраке поляне и вдруг заметил исчезновение тел погибших в недавнем бою противников. Вскочив, он осмотрелся внимательнее, но ничего указывающего на трупы или свежее захоронение не обнаружил.

– Оторок! Вы похоронили погибших? – спросил Алексей, подскочив к гному. – Они ведь совсем недавно были вон там…

Жуткая картина – пожирающий трупы оборотень и гном, жарящий на костре вырезку из убитых недавно путников, – неожиданно предстала перед его взором. И взгляд Алексея при этом был таким, что гном испуганно отшатнулся, подняв руки с двумя длинными прутьями с насаженными на них кусками сыра, солонины и какими-то листьями.

– Что ты, господин! – обиженно заговорил Оторок, как видно поняв, что пришло в голову господину. – Совсем, видать, ничего, кроме своего последнего мира, не помнишь. Лучше уж сгинуть в бесплодных рудниках, чем попасть в такой мир. Зур по округе рыщет. Охраняет. А эти… Здесь не бывает гниющих трупов, воронов, выклевывающих у павших на полях сражения глаза… Здесь все иное… Другое.

– Где они?

– Тьфу ты! – в сердцах сплюнул гном, ставя прутья на воткнутые у костра рогатки. – Они в другом мире… Я не смогу объяснить… В этом лесу, умерев, ты вернешься в какой-то иной мир. Не знаю, в какой, но совсем в другой. Будет больно… И свое предназначение ты в этот раз не выполнишь. Но твое тело не останется гнить тут, среди деревьев, а твоя душа начнет новый путь. Когда это произойдет, не заметишь. Лежал убиенный тут, а в следующий миг уже нет тебя. Но самого этого мига никогда не углядишь – то отвлечешься чем-то, то моргнешь просто…

– Ты тоже умирал? – спросил Алексей, размышляя о том, стоит ли и этот рассказ гнома принять на веру.

– Так – да, – ответил гном, совсем успокаиваясь. – И не раз.

– А почему там по-другому? – спросил Алексей, нисколько не сомневаясь, что гном поймет, про какое «там» он спросил.

– Там многое кажется иным, – пояснил Оторок, передернув плечами то ли от воспоминаний о «наезде» Алексея, то ли от знания на своем опыте того, как здесь умирают. – Только там ты, родившись, не помнишь ничего и, умерев, не можешь вернуться вновь тем же, кем был, и к тем, с кем был.

– И вновь ты не сумеешь объяснить этот свой бред? – спросил без особой надежды Алексей.