Джентльмены непрухи Васильев Владимир

Здесь, в лесу мор казался чем-то нереальным. Лес о море ничего не знал — и это казалось неправильным. Клим то шел, то трусил, пока хватало дыхания, сцепив зубы и вспоминая беспомощные глаза Райаны, зеленые, как листва.

Обретенный дом обманул его. Если он не сумеет помочь, в Зельге не останется никого. Кто знает, сможет ли он тогда жить? И зарастет ли когда-нибудь эта рана?

Клим шел даже ночью, памятуя о странном походе в Эксмут, и надеялся, что старик-Дервиш сказал тогда правду: он способен заплатить богам, и надеялся, что боги его услышат.

Камень Велеса, темную бесформенную глыбу, Клим увидел наутро третьего дня. По Скуомишу гуляли волны; стлался зыбкий туман, скрывая от взгляда острова.

Ноги ныли и гудели, но Клим упрямо шел к камню, хрустя валежником. Вскоре стало видно, что у самого камня курится дымком небольшой костер; согбенная фигура в длинном плаще с капюшоном подкармливала его хворостом.

Клим даже не очень удивился, когда увидел торчащую из-под капюшона седую бороду, разделенную на два пучка.

Подойдя вплотную, Терех вдруг задумался: а как, собственно, общаться с этими богами? Орать на весь лес, что ли?

Когда Клим подошел к самому костру, Дервиш медленно стянул с головы капюшон.

—  Я знал, что ты придешь…

Не зная что ответить, Клим опустился у костра. Прямо на землю, влажную и холодную.

—  Что я должен делать? — спросил он чуть погодя. Вдруг навалилась безмерная усталость; Терех с трудом ворочал языком.

Дервиш ломая очередную валежину, ответил:

—  Обратиться к богам. Я научу тебя, как учил всех, кто приходил ранее.

Он отправил валежину в костер и встал.

—  Помни: ты можешь отказаться. Но тогда она умрет.

—  Кто? Райана?

Дервиш не ответил.

В нетронутой плоти Камня на уровне груди было выдолблено небольшое углубление; там стояла деревянная чаша. Дервиш взял ее обеими руками.

—  Напои ее кровью, — сказал он. — Своей кровью.

Клим, совершенно ничего не испытывая, вытащил из-за голенища кинжал и полоснул по руке. Парящая струйка ударила в деревянный сосуд.

—  Опусти в чашу свой медальон.

Серебристая пластинка погрузилась в вязкую алую кровь.

Сейчас Клим вдруг заметил, что у Дервиша на шее нет пластинки! Но почему-то это его не очень удивило.

—  А теперь произнеси свое имя, и обратись к небу, возможно, тебя услышат сразу же.

Со стороны, наверное, это выглядело странно: измученный путник с чашей в руке, с шеи свисает серебристая цепочка и тянется к чаше.

—  Я Клим Терех, гражданин Шандалара, во имя Велеса и именем его, взываю к тебе, небо: услышь и помоги!

«Может, я просто болен и мне это просто чудится?» — подумал Клим совершенно отстраненно. Чувство реальности покинуло его напрочь.

Он повторял призыв еще дважды, постепенно теряя надежду и жалея, что купился на эту дешевую выдумку. И лишился возможности быть с рядом с Райаной в страшный час — может, это облегчило бы ее страдания.

Откуда появился фигура в белом, Клим не заметил.

—  Я слышу тебя, смертный, и знаю, чего ты хочешь. Но и ты знаешь: за все в мире нужно платить. Готов ли ты заплатить богам?

Клим сосредоточился, собирая воедино разбегающиеся мысли.

—  Я не знаю, что нужно богам. Да и есть ли у меня что-нибудь ценное для вас?

Голос срывался, Клим то и дело судорожно сглатывал.

—  Я могу служить вам, сколько скажете…

—  О, нет, это нам ни к чему, — ответил Белый, величественно поведя рукой.

«А что у меня есть кроме жизни?» — зло подумал Терех.

—  Ты прав, платой будет твоя жизнь. Но не вся: мы не так алчны, как о том рассказывают легенды. Год твоей жизни — всего год. И болезнь уйдет. Согласен?

У Клима внутри все замерло.

Год? Всего-навсего год жизни? Умереть на год раньше отпущенного срока, и купить тем самым жизнь Райане и нескольким сотням горожан?

—  Я согласен!!

—  Да будет так! — сказал Белый. — Все, кто еще жив в Зельге, не умрут от мора. Плату мы возьмем завтра в полдень. Можешь идти, смертный, и ни о чем не жалей…

—  Эй! — выпалил Клим, — скажи, Райана еще жива?

Руки с чашей задрожали сильнее.

—  Узнаешь, — Белый рассмеялся и исчез.

Совершенно ошеломленный, Клим некоторое время стоял неподвижно перед Камнем Велеса, потом медленно опустил чашу. Алые капли стекли с медальона на куртку.

—  Завтра в полдень… Завтра они приблизят мою смерть на год…

«Если Райана умерла…»

Додумать Клим не посмел.

Он поискал Дервиша — тот стоял у костра, протянув к огню костлявые руки.

Клим бережно поставил чашу в прежнюю выемку, прямо с кровью, и приблизился к старику.

—  Дервиш, а почему у тебя нет медальона? — зачем-то спросил Терех, словно более важных вопросов не существовало.

Старик шелохнулся.

—  Потому что я не человек.

Клим вздрогнул.

—  Бог?

Дервиш вдруг скрипуче захохотал, и так же внезапно умолк.

—  Нет, я не бог.

—  А кто же тогда? — недоуменно спросил Клим.

—  Узнаешь, — пообещал Дервиш загадочно.

«Узнаешь, узнаешь… — подумал Клим. — Все так говорят. И боги, и люди, и Дервиш, который не бог, но и не человек.»

—  Может, ты траг?

На этот раз Дервиш фыркнул:

—  Еще чего? Сказал же: узнаешь.

—  А почему ты в этом уверен?

Старик обернулся к Климу и долго глядел ему в глаза.

—  Потому что мы с тобой встретимся еще не однажды. В этом я уверен твердо.

Клима неудержимо клонило в сон, и он опустился на землю прямо у костра.

—  Ничего, если я подремлю? — спросил он у Дервиша, едва ворочая языком.

—  Спи, — проворчал старик. — Ты свое дело сделал…

Через секунду Терех уже крепко спал.

Дервиш посидел у костра еще с час, потом подобрал котомку с нехитрым скарбом и ушел на юг, к Зельге.

Клим проснулся за полдень. Сладко потянулся, потряс головой.

«Сегодня», — подумал он радостно и взглянул на небо. Солнце уже перевалило через зенит.

—  Ого! — воскликнул он. — Проспал! Надо же!

Но зато никто не посмеет упрекнуть его в спешке.

Нарочито неторопливо Клим подтянул поближе мешок, не спеша развязал его и запустил внутрь правую руку. Так же неторопливо нашарил заветный кожаный чехольчик.

Вот он, знак совершеннолетия! Блестящий серебристый медальон на короткой цепочке. На обратной его стороне двадцать один год назад выгравировали имя и день появления на свет будущего владельца.

«Все, — подумал Клим, надевая медальон. — Теперь я не просто Климка, подросток без голоса и права на слово. Клим Терех, гражданин Шандалара, именем Велеса и во имя его.»

Кровь предков кочевников пела в жилах и рвалась в дорогу непоседливая душа.

Людей Клим встретил спустя три дня. Двоих парней и зеленоглазую девушку с огненно рыжими волосами.

—  Клим!

Девушка кинулась навстречу и повисла у него на шее.

«Это еще что?» — удивился Терех.

Его крепко хлопнули по плечу.

—  Здорово, Клим!

Терех резко оттолкнул девушку; та, не ожидавшая такого, упала в шальную траву. На лице ее застыло недоумение.

—  Потише, приятель, — с угрозой сказал Клим хлопнувшему по плечу худощавому парню. — А то можно и мечом схлопотать…

Тот уставился на Тереха, словно увидел родного дедушку.

—  Ты чего? Это же я, Гордей!

—  Да хоть туранский султан!

—  Клим, ты что нас не узнаешь? — с дрожью в голосе спросила девушка.

«Психи, — решил Клим. — Надо убираться, пока ничего худого не случилось…»

—  Дай-ка пройти, — попросил он назвавшегося Гордеем.

—  Постой, — тот попытался его задержать и Клим резко ударил локтем.

Гордей согнулся от боли.

Второй, похожий на тэла, белолицый и черноволосый, кривил в усмешке тонкие губы.

—  Клим, опомнись! — взмолилась девушка и что-то в ее голосе не понравилось Тереху.

—  Бесполезно, — констатировал белолицый. — Это не он.

—  Вот-вот, — подтвердил Клим. — Не я.

Гордей мучительно хрипя распрямился.

«Эк я его», — мимоходом подумал Клим.

—  Хочешь бить? Бей! Мечом, если хочешь. Но я тебя никуда не пущу! — Гордей говорил с трудом, дыша громко и неровно.

«Так, значит? — сердито подумал Клим и обнажил меч. — Посмотрим…»

Он занес блестящий клинок.

—  Кли-им! Что ты делаешь?!

Крик девушки отрезвил его. Рука Тереха опустилась.

«Траги, что творится? — подумал Клим внезапно устыдившись. — Я чуть не зарубил безоружного…»

Сердито вогнав меч в ножны, он повернулся и скорым шагом направился в лес. Подальше от этой ненормальной троицы.

—  Клим, постой! Ты же ничего не знаешь!

Терех ускорил шаг.

—  Я иду за ним, — сказала Райана Гордею. — Как хотите…

Гордей последовал за нею.

Клим прешел на бег.

«Что за придурки?» — подумал он все больше теряясь.

Никто не заметил старика в дорожном плаще, стоявшего в густом орешнике и скептически наблюдавшего за всем, что произошло.

—  Как всегда, — проворчал старик. — Никак не могут понять, что нельзя отдать год еще непрожитой жизни…

Клим обернулся: за ним спешила рыжая девушка; чуть дальше — трусил Гордей.

И он, подавив неясную мысль, что где-то уже видел эти бездонные зеленые глаза, побежал прочь еще быстрее.

Октябрь 1993 — май 1995

Магнитогорск — Николаев — Москва

ДУША ЧАЩОБЫ

«Придется ехать через Черное», — подумал Выр с неудовольствием. Старый бор жители Тялшина и окрестных земель старались обходить стороной. Мрачновато там… Нечисть, опять же, пошаливает. Кому охота голову в омут совать? Правда, кое-кто отваживался там хаживать, но только если не оставалось другого выхода. Вишена Пожарский, говорят, в одиночку Черное проходил не раз, да и побратимы его — Славута-дрегович, Боромир Непоседа, Похил — тоже там бывали и ничего, целехоньки.

Но Выр-то не ровня им. Побратимы — воины, меч им привычен. А Выр — простой охотник. И приятель его, Рудошан, тоже охотник. Только и оружия, что пара ножей да луки со стрелами.

Впрочем, людей ни Выр, ни Рудошан, как раз не боялись, а против нечисти оружие тоже не особый помощник. Вот Тарус-чародей, наверное, прошел бы Черное насквозь играючи, даже не глядя по сторонам. Черти, поди, разбежались бы с визгом, только он появись.

Выр вздохнул. Телега, груженная ворохами шкурок, тихонько поскрипывала. Рудошан отпустил поводья и беспечно болтал ногами, даже орехи, стервец, щелкал. Словно не в Черное им теперь дорога, а трактом, до самой Андоги, где путников больше, чем леших в лесу.

—  Эй, друже, будь начеку, — посоветовал Выр. — В Черное въезжаем!

Угораздило же Мигу так разлиться! Не пройти нипочем, только бором, чтоб его…

—  Да ладно, Выре, — отмахнулся Рудошан. — Не беги впереди телеги. Последнее время в Черном никто не пропадал.

—  Потому что никто туда не совался, — проворчал Выр. — И Рыдоги вспомни — ведь никого не осталось, все селения обезлюдели.

—  Где Рыдоги! — отмахнулся Рудошан. — Сколько дней топать.

Выр только вздохнул. На душе было муторно, и предчувствие навалилось какое-то нехорошее. Выровы предчувствия часто сбывались.

Чаща стиснула поросшую травой и побегами ольхи дорогу; крепкие ядреные сосны с непривычно темной корой и непривычно темной хвоей мрачно простирали к путникам корявые ветви. Воздух стал каким-то серым, словно и не в лесу. Птичьи голоса остались где-то позади, а в Черном только тишина гулко звенела в ушах. Выр невольно передернул плечами.

Постепенно дорога превратилась в тропу, телега еле продиралась меж колючих веток, а конь то и дело пригибал голову и цеплял гривой хвою.

Рудошан догрыз орехи, выплюнул скорлупу и устроился в телеге поудобнее.

—  Эй, Выр, лезь ко мне! — позвал он. Выр отрицательно помотал головой.

—  Охота тебе ноги бить, — сокрушенно вздохнул Рудошан.

За очередным поворотом тропы конь стал, как вкопанный. Поперек пути лежала сухая сосна в несколько обхватов. Верхушка ее пряталась в переплетении обломанных крон; как рухнуло старое дерево на соседей, так и застыло, чуть не достигнув земли. Человек ползком пробрался бы под мшистым стволом, но как быть с телегой и лошадью?

Выр хотел чертыхнуться, но вовремя вспомнил, что в таком месте имя нечистого лучше не произносить и только сплюнул с досады.

—  Ну вот, приехали, — Рудошан соскочил с телеги, приблизился к преграде и задумчиво пнул ее сапогом. На тропу посыпалась сухая желтая хвоя.

—  Чего делать-то будем? — спросил Выр несколько растерянно. Лесом никак ведь не объедешь…

—  М-да… — протянул Рудошан. — Топор-то у меня есть, но сколько мы с такой орясиной возиться будем? До темноты никак не успеть.

Выр даже вздрогнул. Ночевать в Черном? Нет уж, лучше сразу лечь и помереть.

—  Да чего ты смурной такой, — сердито сказал Рудошан, роясь под тюками со шкурками. — Словно прижали нас к стене, и деваться некуда. Вечно заранее себя хоронишь!

Наконец Рудошан нашарил топорик и потрогал лезвие пальцем. Топорик был достаточно остр.

Посреди ствола рубить не имело смысла. Рудошан подумал: лучше срубить несколько молодых сосен у пня, и тогда попытаться провести коня с телегой чуть в стороне. Вполне может получиться.

Он подошел к корявому толстому пню. Старая сосна подгнила у самых корней, пень напоминал раскрошенный зуб. Валяющиеся рядом щепы успели потемнеть от дождей и времени — сколько уже валяется вековая сосна поперек тропы? И сколько тут никто не ходил?

Рудошан еще раз пнул ствол и с размаху тюкнул топором в заплывшую смолой трещину. Удар неожиданно отдался в ладони и обух выпал из руки. Словно не по дереву Рудошан рубанул, а по железу. Боль была неприятная, тупая, ноющая. Пригляделся, хотя было сумрачно — Черное все-таки. Под слоем загустевшей бог весть когда смолы что-то крылось. Поднял топор (на лезвии образовалась зазубрина), соскоблил смолу. Осторожно потюкал, расщепляя податливую древесину.

Что-то железное. Не то нож, не то крюк какой-то.

—  Чего ты там возишься? — нервно окликнул его Выр, топтавшийся у телеги.

—  Да, тут в стволе нашлась какая-то штуковина. — Топор чуть не загубил, холера… Точи теперь!

Спустя несколько минут Рудошан освободил железку из давних объятий мертвой сосны. Более всего она напоминала обычный клин, но кому понадобилось отливать клин из металла? По крайней мере, Рудошан никогда ни о чем подобном не слыхивал. Разглядывая находку, он приблизился к Выру. На тропе было светлее, клин казался гладким, словно стекло, и на нем виднелись с трудом различимые письмена.

Рудошан протянул клин Выру:

—  Разберешь, грамотей?

—  Душа Чащобы, — шевеля губами, прочел Выр. — Ничего не пойму. Где ты это взял?

Рудошан повел головой в сторону перегородившей путь сосны:

—  Да, в стволе… Не то чтобы торчала — наверное, кто-то вколотил его в трещину, да так и бросил. Правда, сколько лет назад — и представить боюсь. А дерево росло, постепенно и втянуло клин этот в себя. Не иначе.

Выр повертел находку перед глазами. И в это мгновение вдалеке кто-то протяжно завыл. Может быть, волк. Но какой волк станет выть белым днем? Да еще летом?

—  Чур меня! — побледнел Выр и выронил клин. Конь дернулся и тревожно захрапел. Вой тотчас оборвался, словно там прислушались.

Рудошан поднял клин и сразу увидел, что надпись на нем с двух сторон.

—  Эй, тут еще что-то написано! — он взглянул на Выра и раздраженно добавил. — Да перестань ты трястись!

Выр неохотно прочел:

—  Выдь немедля.

Больше на железке надписей не было: два слова с одной стороны, два с другой.

—  Гм! — протянул Рудошан и поскреб макушку. — Что бы это значило: душа чащобы выдь немедля!

Порыв ветра ударил, словно вихрь в поле налетел. Низкий голос тихо произнес:

—  Приказывайте…

Выр нервно обернулся. У тропы стояло похожее на бочонок создание, поросшее седым лишайником. Ноги его напоминали толстые пни, а руки — кривые сучья. Рот — как дупло, носа нет вовсе, а глаза красные, что закатное солнце.

Рудошан некоторое время собирался с мыслями, потом неопределенно промычал, благо рот сам собой открылся:

—  А-а-а… Дорогу бы освободить!

Лесовик повел рукой-веткой и ствол старой сосны рассыпался в пыль, а сучья, шурша, упали наземь.

—  Еще?

Рудошан вновь отвесил челюсть.

—  Кто ты? — нетвердо спросил Выр. Чувствовалось, что ему очень хочется залезть под телегу. Вообще Рудошан знал, что Выр далеко не трус, на медведя мог в одиночку выйти, но как только дело касалось нечисти, вся его храбрость вмиг улетучивалась. Странно, но это так.

—  Я — душа чащобы. Приказывай, хозяин!

Лесовик обращался к Рудошану, несмотря на то, что клин держал в руках Выр.

—  Я твой хозяин? — уточнил Рудошан.

—  Да. Ты меня вызвал.

«Наверное, когда сказал: Выдь немедля, — догадался Рудошан. — Ну и дела!»

—  Ты всегда придешь на помощь? — спросил он.

—  Тебе — да. До тех пор, пока ты будешь в Черном.

—  А за пределами Черного? — Ты не вынесешь меня отсюда. Смертному это не под силу.

«Клин, — понял Рудошан. — Он имеет в виду клин. Пока он у меня — будет слушаться. Но вынести клин из Черного нельзя. Интересно, почему?»

—  Когда будешь нужен, я позову! — сказал Рудошан, отбирая клин у Выра и пряча его за пазуху. Железо было теплое.

С тем же порывом ветра лесовик отступил за стволы. Подобрав топорик, Рудошан стегнул лошадь.

—  Н-но, милая!

Выра не нужно было уговаривать — семенил рядом с телегой. Рудошан задумчиво гладил железку за пазухой. Было до странности увлекательно и одновременно жутко.

В глубине леса вновь завыли, на этот раз ближе. Выр тихо выругался.

Близился полдень. Если все пойдет гладко, они успеют миновать Черное задолго до темноты.

Первое время все шло как нельзя лучше, лошадка бодро трусила по тропе, раздвигая колючие ветви. Рудошан зыркал направо-налево, а Выр, то ли умаявшись, то ли еще почему, сидел на тюках и глядел назад.

Волка первым почуял конь. Всхрапнул и замер. Выр схватился за лук.

Зверь стоял у ствола сосны и мрачно глядел на телегу. Глаза его горели, ровно угли, даже в свете дня.

—  Громадный какой, — побормотал Рудошан, тоже берясь за лук. И, с замиранием в сердце, позвал:

—  Душа чащобы, выдь немедля!

Порыв ветра, упругий, как железная пружина, и глухой голос:

—  Приказывай, хозяин…

Бочонок возник совсем рядом с волком, который сразу стал казаться мельче и даже хвост поджал.

—  Вели этому, чтоб не чинил нам зла! — потребовал Рудошан.

Лесовик повернулся к зверю.

—  Уходи!

Волк послушно канул вглубь бора.

Страницы: «« ... 678910111213 »»

Читать бесплатно другие книги:

«Лет десять назад, когда я окончил филфак университета, я считал себя не только прирожденным журнали...
«…Неужели я кандидат в народные судьи?! Даже не верится. Вторую неделю живу в Узоре, разъезжаю по ра...
«… – А вы с Треневым или Асеевым знакомы? Беретесь уговорить? Без них нельзя. В Чистополе они предст...
«Всю сплошную и пеструю строгали морозы. Негреющее солнце плыло в белесоватой мгле, прядало ушами. В...
«Уезд засыпа?ли снега и декреты.Дремали притихшие заволжские леса. В зимних полях почила великая тиш...
«Первый радостный снеж засыпа?л город, словно сетью крыл худоребрый лес, сеялся на соломенные головы...