Тропа волшебника Глушановский Алексей

Появились чувства. И первым из них стала боль. Огонь звезды жег его. Пламя терзало пустоту его сущности, заполняя ее и оставаясь в нем. Он падал сквозь звезду, и огонь проникал в него, выжигая пустоты, смешиваясь с тьмой, становился его сутью. Постепенно пламя и тьма сформировали некое подобие тела, и боль стала понемногу отступать. Затем он начал различать голос. Звезда говорила с ним мягким и мелодичным женским голосом, шепча и уговаривая его: «Потерпи… Я знаю, любимый, тебе больно… Рождение – всегда боль, и даже мы ничего не можем поделать с этим. Осталось не так много, пожалуйста, потерпи еще чуть-чуть. Это для твоей же пользы».

Звезда шептала и уговаривала его, и Олег терпел, не сопротивляясь, хотя постепенно он начал чувствовать себя достаточно могущественным, чтоб вырваться из жгучих объятий пламени. Но откуда-то пришло знание, что любой его рывок, любой поспешный удар причинит сильнейшие страдания, тяжкий урон звезде, чей голос казался странно знакомым и близким, и потому Олег терпеливо переносил терзающую его боль.

Прошла вечность. Затем еще одна. И еще. Постепенно его новое тело кроме боли и уговоров звезды начало различать чей-то словно происходящий на другой волне разговор.

– Что ты задумала? Зачем воплощаешь его в стихии? Это же очень опасно как для него, так и для тебя! У него человеческая личность, для них боль воплощения нестерпима! А стоит ему не выдержать, рвануться, нарушить потоки сил, и ты можешь погибнуть! – в могучем басе одновременно мелькали и испуганные, и разгневанные нотки.

– Он мой суженый и не причинит мне вреда! – Голос, ответивший басу, звучал устало, но твердо. Именно таким голосом с ним говорила звезда, уговаривая его потерпеть. – Я разговариваю с ним, и он меня понимает!

– Понимает? Геля, девочка, ты в порядке? Это же воплощение! У него сейчас нет ни разума, ни памяти, ни чувств! Один лишь слепок личностных характеристик. Очнись! Ты всего лишь создаешь вместилище, которое сможет воспринять его душу в случае необратимой порчи его собственного тела! Как оно может что-то понимать?

– Я не знаю, как это может быть! Но это так! И это очень облегчает процесс. Такое впечатление, что его душа действительно принимает непосредственное в нем участие!

– Хм. Может быть, и так. Воплощение вполне могло привлечь ее, если он в это время спал или был без сознания… не завидую ему тогда!

– Дядя, посмотри! – В голосе девушки звенел испуг.

– А сама?

– У меня сил не осталось! – названная Гелей едва не плакала, и Олегу вдруг стало ее нестерпимо жалко. В оформляющемся, только начинающем различать собственное «я» сознании промелькнула первая мысль. Мысль была простая и четкая: «Убью!» «Любого, кто ее обидит!» – мелькнуло вдогон. «Надо быстрее к ним выбираться», – пришла третья. И Олег начал целенаправленно продвигаться в сторону голосов. Боль вновь стала усиливаться, но он не замедлял движения, игнорируя ее приказы, и лишь аккуратно обходил тугие тяжи силы, начавшие появляться в теле звезды при его движении. Между тем разговор продолжался:

– Знаешь, – после продолжительного молчания сказал все тот же бас, – а он ведь и вправду спит. – В голосе звучала растерянность. – И сны у него, похоже, весьма неприятные.

– Разбуди его! – потребовала девушка. – Немедленно разбуди, ему же больно!

– Зачем? Потерпит немного. Зато ты силы сэкономишь. И так на это воплощение вся выложилась. Зачем тебе это только понадобилось, девочка? У него ведь и без того, твоими стараниями, есть очень неплохое тело. Зачем ты создаешь запасное? Да еще из истинного огня?

Последовало долгое молчание. Затем, когда уже стало казаться, что ответа не будет вовсе, девушка все же тихо, почти шепотом ответила:

– Я боюсь. Боюсь, что Хель все же заберет его у меня. Она уже касалась его, а ты знаешь, как не любит она расставаться со своей добычей. Я защитила его от прямых атак, влив в него свою силу, но она ищет другие пути. Дважды я лишь в последний миг успевала отвести ее руку.

– Это когда ты попросила меня восстановить мозги этому сооружению темных?

– Да. Если бы не помощь духа-хранителя, вампирша убила бы его. И еще перед этим, когда я едва успела поддержать его песнь-заклинание, оживившее девочку-лича. Не успей я, и песня вытянула бы жизнь из него самого! Но я же не могу присматривать за ним постоянно!

– Буди его! – Голос девушки построжел. – Воплощение скоро завершится, дальше я легко смогу справится и без помощи его души. Если он задержится здесь, то может застрять в созданном теле, а его обучение еще только в самом начале!

– И как ты предлагаешь мне его разбудить? Воплотиться в том мире и распихать? Думаешь, ему стоит знать о присмотре? Или, может, мне метеорит ему на крышу уронить? Почему-то мне кажется, что его подобное не обрадует.

– С ним живет вампирша. – Казалось, что для каждой фразы девушке приходится долго собираться с силами. – Сейчас она спит, но вполне может проснуться от его стонов. После чего и разбудит его. Если все сделать вовремя, то он ничего не сможет запомнить. Влиять на нежить несложно. Поторопись!

– Лучше сама. Силой я поделюсь. Мне как-то не хочется в женские мозги влезать. Только… Ты учла все последствия? Ты же знаешь, что, когда душа возвращается в тело, ощущения становятся невероятно желанными. Если рядом с ним в тот момент будет девушка, он вряд ли сможет удержаться. Тебе будет неприятно это видеть.

– Ничего, отвернусь, не впервой! – В голосе девушки прорезалась нотка грустного юмора. – А если серьезно… Я не очень ревнива, дядя. Он молод, и это нормально. Меня он все равно не сможет забыть. Да и ревновать к смертным? А тем более к нежити… По-моему, это глупо, особенно если учесть, что пока мы все равно не можем быть вместе. Пусть влюбляется, учится и радуется жизни. Я могу позволить себе подождать его лет двести-триста. Хотя, – тут в ее голосе мелькнули задорные нотки, – вряд ли мне придется ждать так долго! – Воцарилась недолгая тишина.

Внезапно уже почти прорвавшийся к краю огненного моря Олег почувствовал, как что-то выдирает его из практически сформировавшегося тела и бросает куда-то вниз и в сторону. В ушах (у него есть уши?) зазвучал испуганный голос:

– Ариох, очнись! Ариох!!!

– А… что такое? – Олег с трудом выходил из сонного забытья. Почему-то нестерпимо болело все тело, как будто его хорошенько поджарили на костре. Над ним склонялась перепуганная Вереена, тряся его за плечи и периодически отвешивая пощечины. В глазах у нее подозрительно поблескивала влага.

– Что случилось? – Боль стремительно исчезала. Олег с недоумением посмотрел на наконец-то прекратившую трясти его девушку.

– Слава всем богам, ты очнулся!!! – Вампиресса села на край кровати, внимательно вглядываясь в его лицо.

– Что со мной было?

– Не знаю. Я проснулась от твоих стонов. Прибежала сюда и увидела, что ты весь извиваешься, как от сильнейшей боли. Попыталась разбудить, но вначале не получалось. Запаниковала, и тут только ты соизволил проснуться. Что тебе снилось?

– Не помню… – Олег добросовестно попытался вспомнить свои видения. Получалось плохо, хотя он и применил одно из наиболее эффективных заклинаний стимуляции памяти.

– Огонь, кажется. – Он покачал головой. Сон упорно не вспоминался. Впрочем, возможно, одной из причин этого была молодая, красивая девушка в тоненьком, совершенно не скрывающем фигуру пеньюаре, сидящая сейчас у него на кровати. Глаза Олега помимо сознания уставились на два аккуратных холмика груди, четко очерченных мягкой тканью. В горле у него пересохло, а «младший брат» заявил о пробуждении и полной готовности к работе.

Не замечающая его состояния Вереена мягко прикоснулась холодной ладонью к его голове.

– Весь вспотел. – Она взяла его за запястье. – И пульс бесится. Знаешь, самое жуткое было то, что я почти не ощущала тебя по каналу клятвы. Только какие-то далекие отзвуки невыносимой боли. Но сейчас он, кажется, восстанавливается. Я вновь начинаю тебя ощущать… – Тут ее глаза расширились, и она чуть отшатнулась. – Ты… ты так меня хочешь?

– Да. – Олег, не сдержав желания, протянул руку и коснулся груди девушки. – Очень!

Уже совершенно не сдерживаясь, он начал ласкать ее. Вереена вздохнула и, сняв пеньюар, легла рядом с ним, обняв за плечи.

– Так будет удобней, хозяин, – прошептала она.

«Хозяин». Она никогда не говорила так раньше. «Ариох», «благородный лэр» или «повелитель», причем последние обращения обычно произносились с улыбкой и ироническим тоном. Слова «господин» или «хозяин» она не употребляла никогда, тем более вот так, на полном серьезе.

Это слово на мгновение развеяло застивший сознание Олега любовный дурман, и он потянулся по связывающему их каналу, чтобы понять, почему она так к нему обращается.

Прикоснувшись к ее чувствам, Олег на мгновение обмер. Затем, придя в себя, он аккуратно отстранился от лежащей с закрытыми глазами девушки.

– Зачем? – Избегая смотреть на нее, Олег перевел взгляд в окошко комнаты, любуясь полной луной.

– Что – «зачем»? – недоумевающе спросила Вереена. – Что-то не так?

– Всё!!! Тебе же это не нравится! Я проник в твои чувства. По каналу. Тебе было грустно и обидно, ты ощущала себя преданной и оплеванной и совершенно не желала со мной ложиться. Зачем же ты так поступила? А если бы я не заглянул в твою голову? Или сделал это слишком поздно?

– То ты бы просто получил удовольствие. Не забывай, я – твоя рабыня, и ты вправе делать все что хочешь! Сегодня ты пожелал меня – и вот я вся перед тобой. – Вереена провела рукой вдоль своего тела, словно демонстрируя его.

Пока она говорила, Олегу удалось немного усмирить разбушевавшиеся гормоны, и он смог перевести взгляд на нее.

– За что ты так? – тихо спросил он лежащую перед ним девушку. – Знаешь, мою жизнь нельзя назвать такой уж праведной и чистой, да и сам я отнюдь не святой, но насильником я никогда не был. И становиться им не желаю! Я не помню, что произошло со мной во сне и почему я так на тебя после этого набросился, но тебе достаточно было просто сказать: не хочу! И я бы успокоился! Неужели за все время, что мы с тобой общаемся, ты так и не поняла, что ты нужна мне как друг, а вовсе не как рабыня!

– Это правда? – С лица Вереены словно спала маска. Сейчас оно выражало изумление и надежду.

– Конечно, правда. Жаль, что ты так и не поняла этого. Иди к себе. Если завтра все обойдется, я спрошу Висса о способах разорвать связавшую нас клятву. Если нет… Что ж, думаю, господин Альфрани не откажет мне в просьбе освободить тебя.

– А как же твои планы насчет курсовой? Насколько мне помнится, моя персона занимает в них центральное место? Причем именно в качестве рабыни?

– Как-нибудь выкручусь. Не переживай, это не твои проблемы. – Олег грустно качнул головой.

– Спасибо. – Вереена встала и вновь надела свой пеньюар, но уходить не спешила. – Знаешь, с тех пор как меня обратили, у меня совсем не было друзей. Я просто забыла, что это такое. Наверно, поэтому я и поступила так… как поступила. Не обижайся на меня. И не спеши разрывать клятву. Пусть все останется как раньше. Может быть, я как-нибудь и приду к тебе. Сама. Сейчас я просто оказалась не готовой. Ты ведь мне тоже нравишься.

– Как скажешь. Надеюсь, ты тоже не будешь на меня обижаться. – Олег криво усмехнулся и поплотнее замотался в простыню. Несмотря на то что он совершенно не сожалел о своем отказе, гормоны продолжали работу, и это вполне можно было заметить.

– Тебе, наверно, стоит сейчас принять ванну, – заметила его состояние Вереена.

– Стоит, – согласился Олег. – Отвернись, – попросил он, вставая с кровати. Дождавшись, пока вампиресса выполнит его просьбу, он быстро прошмыгнул в душевую.

– Сготовь, пожалуйста, пока чего-нибудь перекусить, – донесся оттуда его голос. – Все равно в ближайшее время мне вряд ли вновь удастся уснуть. Так хоть пожую чего-нибудь.

– Ладно, так и быть, сделаю, проглот ты этакий, – охотно согласилась девушка. Она заметила, что очень рада возможности вновь вернуть то легкое и ироничное общение, которое было у них раньше. Еще больше ее удивляла собственная реакция на предложение свободы. Когда Олег предложил ее освободить, она вдруг поняла, что навязанная некогда под угрозой оружия клятва совершенно ее не тяготит.

Более того, сейчас она совершенно не могла понять причин охватившей ее горечи в тот момент, когда она ощутила его желание. Ведь Ариох был вполне привлекателен, и иногда она сама ловила себя на том, что с интересом поглядывала в его сторону, прикидывая, каков он может быть в постели. Так что же вызвало такое резкое неприятие?

Так и не разобравшись в своих чувствах, девушка решительным шагом направилась на кухню.

Когда относительно успокоившийся Олег вышел из ванны, по кухне уже плыли аппетитные запахи. Уплетая поджаренный кусок мяса, он поинтересовался:

– Слушай, я вот одного не понимаю. Как ты ухитряешься так вкусно готовить? Ты же свою готовку даже попробовать не можешь, все равно вкуса не разберешь, но ведь здорово выходит!

– Попробовать не могу, – согласилась с его доводом вампиресса. – А вот понюхать – без проблем. Между прочим, обоняние вампиров намного лучше, чем у людей. И запах вкусной и не очень пищи различается довольно легко.

– Понятно. – Олег замолчал и сыто откинулся на спинку стула. Воцарилось неловкое молчание. Говорить «о погоде» он считал глупым и бессмысленным, обсуждать же недавнее происшествие – болезненно и неприятно.

Молчание прервала Вереена:

– Может, тебе лучше пойти поспать? Завтра, точнее уже сегодня, тебе предстоит очень нелегкий день.

Олег покачал головой:

– Давай лучше просто так посидим. Мало ли… – Он вновь попытался припомнить свой сон и вновь потерпел поражение. – У меня таких кошмаров никогда не было, – добавил он чуть погодя. – Чтоб кричал и извивался, как ты рассказываешь… И ведь не помню ничего совершенно! Когда все закончится, зайду к Вилиссе, она у нас сновидчество ведет, посоветуюсь.

– Знаешь, а я, кажется, догадываюсь и о причинах твоего кошмара, и о том, почему ты на меня так среагировал.

– Вер, давай не будем, – попросил Олег. – Это просто нормальная реакция мужчины, у которого давно не было женщин, на оказавшуюся рядом с ним красивую и почти обнаженную девушку.

– Нормальная? Не лги сам себе. Ты неоднократно видел меня и почти обнаженной, да и полностью тоже, но чтобы так реагировать… Ты ведь практически потерял контроль!

– И в чем же, по-твоему, причина всего этого? – Олег заинтересовался. Данное Верееной описание его недавнего состояния было чрезвычайно близко к истине. Интересно, вдруг она действительно сможет вычислить причину его кошмара? Олег опасался, что это какое-то магическое нападение, от которого он не смог защититься.

– Все просто. Ты боишься. Боишься суда, который предстоит тебе сегодня. Ведь так?

– Ну… Опасаюсь, – не стал отрицать очевидное Олег. – И при чем здесь это?

– Нет, не опасаешься, а именно боишься! – продолжала настаивать Вереена. – Если бы ты просто опасался, то ничего подобного с тобой не произошло! Частые ночные кошмары бывают у людей, которых терзает сильный страх. Да и непреодолимая тяга к женщине, – тут она улыбнулась, – это, в общем-то, тоже из той же оперы.

– Но я – маг, – попробовал возразить Олег. – Нас обучали ставить барьер для неприятных снов.

– Какой из тебя маг! – Вампиресса весело рассмеялась. – Поверь, повидала я магов на своем веку. Первокурсник ты еще! До мага тебе учиться и учиться! А что до барьера – просто твой страх оказался достаточно силен, чтоб сломить его. Или просочиться. Не важно.

– И что ты предлагаешь? – Рассуждения Вереены Олегу не нравились. Ему очень не хотелось воспринимать себя трусом, но он не мог не признать их правдоподобность. В конце концов, о чем-то подобном писали еще земные психологи.

– Убрать причину. – В руках у Вереены появился тот самый перстень с крупным рубином, купленный когда-то Олегом у ювелира в Бельском замке. – Подумай и реши, что может произойти в крайнем случае, если дела обернутся для тебя максимально плохо?

– Как что? Казнят меня, и все дела. Как злокозненного демона или нарушителя кодекса.

– А вот и нет. Я недаром сегодня не поленилась перечитать кодекс. Суд чести не имеет права приговаривать к смертной казни. Максимальное наказание, которое могут на тебя наложить, – это изгнание. Тебя оно очень страшит?

Олег задумался.

– В общем, нет, – ответил он немного погодя. Действительно, Висс уже обещал ему помощь в обучении, и в случае возникновения у Олега серьезных разногласий с Академией у него найдется альтернативный учитель. – Но почему тогда декан говорил мне о смертной казни? – спросил он довольно ухмыляющуюся девушку.

– А это уже не закон, это обычай. Если судья видит, что вина подсудимого настолько велика, что изгнание ни в коей мере не искупает ее, то суд снимает с него все претензии, он объявляется полностью оправданным, после чего кто-нибудь из присутствующих на суде опытных боевых магов немедленно бросает ему вызов на смертный бой. Обычно это бывает сам судья. Зрители покидают зал, двери закрываются, и выходит оттуда только один человек.

Как ты, наверно, понимаешь, в 99,9 процента случаев из зала выходит бросивший вызов архимаг, а пепел незадачливого нарушителя используется в качестве особо ценного удобрения для академического парка. Однако истории известны случаи, когда победа доставалась и нарушителю правил.

После этого он объявлялся человеком, находящимся под особым благословением богов и потому людскому суду неподсудным. Кстати, очень часто впоследствии эти люди оставляли весьма заметный след в истории, так что, возможно, мнение насчет вмешательства божеств вполне справедливо.

– И зачем ты мне все это рассказываешь? – поинтересовался Олег. – Все равно с магистром или тем более архимагом боевой магии мне не совладать. Я и бакалавра-то убил только благодаря возможностям демона, о которых он не подозревал.

– Тебе – да. А вот мне в свое время довелось напиться крови светлых магистров!

– ???

– Я – «ночная тень». В империи Дракона это был корпус элитных войск, состоящий из высших вампиров, связанных опытнейшими магами. Мы предназначались для охоты на вражеских магов, и, уверяю тебя, свои задачи мы выполняли! Конечно, в открытом бою, один на один, у меня не так много шансов победить магистра боевой магии. Но они все же есть! А вот если момент нападения выбираю я… Поверь, я не зря считалась одной из лучших охотниц нашего корпуса.

– Верю. Но при чем здесь твои умения? Или ты собираешься как-то подменить меня в сражении? Но это невозможно, да я и не соглашусь, чтобы ты гибла вместо меня. Сама же сказала, что в честном бою шансов у тебя маловато.

– Не вместо, а вместе! И не гибли, а побеждали! Поодиночке мои шансы действительно малы, а твои и вовсе стремятся к нулю. Но вдвоем мы любого магистра уделаем на раз. Пару секунд ты вполне удержишь защиту от любых атак, энергии у тебя куча, а мне больше времени и не потребуется.

– Но как ты проникнешь в Зал Истины? Если меня осудят, то будет уже поздно. – Олег ничего не понимал.

– Как-как – ты пронесешь, – усмехнулась Вереена, показывая ему перстень. Олег взял побрякушку и непонимающе повертел ее в руках. Затем его взгляд упал на рубин, и тут до него дошло.

– Ты собираешься воплотиться в камень?

– Догадался наконец. – Вереена забрала кольцо назад. – Мог бы и пораньше сообразить. В общем, если завтра утром меня не будет рядом, не удивляйся. Перстень я оставлю на столе. Если все пройдет нормально, следующей ночью подставь камень под лунные лучи. Это поможет мне покинуть его, не нанося вместилищу урона. Если же вдруг тебя действительно обвинят и придется драться, просто ударь рубином обо что-нибудь посильнее, так, чтобы он треснул или разбился. Тогда меня оттуда выкинет почти мгновенно. Впрочем, я искренне надеюсь, что этого не понадобится. Да, и постарайся по возможности не подставлять камень под прямые солнечные лучи. Это, знаешь ли, довольно неприятно.

– Ладно, – пробормотал несколько растерянный Олег. – Но ты же говорила, что терпеть не можешь воплощаться в камни.

– Могу не могу… Какое тебе дело. Как ты недавно сказал – это не твоя проблема! Иди спать, иззевался уже весь! И успокойся, ради всех богов! Нельзя же так за свою жизнь бояться, в конце-то концов!

– А я и не боюсь, я опасаюсь, – прикрывая рот ладонью, чтобы скрыть очередной зевок, возразил Олег. – И не за жизнь, а суда этого дурацкого. Уж лучше бы дуэль или нечисть какая… Я, когда на тебя шел, и то меньше нервничал, – признался он, направляясь в спальню. – Зря, конечно… Если б не помощь духа-хранителя, ты б меня там и закопала.

– Еще чего, – фыркнула ему в спину девушка. – Зомбировала бы, и сам бы закопался как миленький! Стала бы я еще руки марать…

– А ты что, умеешь создавать зомби? – заинтересовался Олег.

– Конечно, умею. Это ж низший уровень некромагии, он даже некоторым простым вампирам доступен, из тех, кто постарше и посильнее.

– Так ты владеешь некромагией?!! – Олег аж подпрыгнул. А он-то ищет себе учителя, терпит нападки старого козла Брауде, договаривается о заочном обучении с Виссом… – Что ж ты раньше не сказала?!!

– А ты меня спрашивал? И вообще, иди спать, после поговорим. Тебе сейчас надо как следует выспаться, а мне еще предстоит воплощаться в этот булыжник. – Тут она с ненавистью покосилась на поблескивающий рубин.

– Ладно. Спокойной ночи, – пожелал Олег и, заходя в спальню, услышал насмешливое фырканье. Сообразив, что подобное пожелание собирающейся всю ночь заниматься магией вампирессе несколько неуместно, Олег махнул рукой и, быстро раздевшись, упал на кровать и тут же уснул. На этот раз кошмаров не было.

Дождавшись, когда за Олегом закроется дверь спальни, Вереена перевела задумчивый взгляд на поблескивающее в ее пальцах кольцо. Луна, чей свет значительно облегчал прохождение подобных процедур, ярко сияла, до рассвета оставалось еще больше шести часов, и у нее было время немного подумать.

Сегодняшние скачки собственных эмоций изрядно настораживали вампирессу. Такого с ней не было давно. Очень давно. С тех самых пор, как предводитель ворвавшейся в их поместье шайки вампиров небрежно выдернул вонзенный в его грудь кинжал, пинком отбросил труп ее брата с дороги и, не обращая внимание на отчаянное сопротивление, впился клыками ей в шею. И вот сегодня ее настроение снова начало скакать, как бывало в юности.

Откуда это появилось? С чего у нее возникло такое резкое неприятие секса с привлекательным парнем и почему его отказ вызвал такую бурю благодарности в ее душе? Откуда эта радость и теплота в груди? Неужели она влюбилась?

Впрочем, не похоже. Сейчас она могла думать об Олеге совершенно спокойно, без обжигающе сильных эмоций, заполнявших ее совсем недавно. И пожалуй, попроси он ее сейчас, идея разделить с ним ложе вовсе бы не вызвала такого накала отрицательных эмоций. В отличие от почему-то пришедшей ей в голову мысли сопровождать его на суд в воплощенном виде! Ведь абсолютно ясно, что никаких драк и в помине не будет! Навешает он судьям лапшу на уши, несмотря на все их заклятые словом истины стены и отвертится без проблем! И ясно это было с самого начала! Нет, вылезла, нервы его решила поберечь!

Вампиресса зло посмотрела на рубин перстня. Она была очень недовольна своим сегодняшним поведением и необдуманно данным обещанием. Однако слово, даже данное сгоряча, необходимо держать. Последний раз вздохнув, девушка положила перстень на стол, в пучок падавших от окна лунных лучей, достала из шкафа украдкой захваченный при выезде из башни боевой костюм «ночных теней», переоделась и встала между окном и перстнем так, что, будь у нее тень, рубин находился бы точно на месте сердца. После чего началась нудная процедура развоплощения и привязки выделившейся энергии и информационно-полевой структуры личности к кристаллической решетке драгоценного камня.

Когда девушка закончила с этой долгой и очень неприятной процедурой, до рассвета было уже недалеко. В побледневших лунных лучах на столе лежал массивный золотой перстень с потемневшим, словно налитым кровью, крупным рубином.

Глава 5

Суд

Суд может справедливым быть

Или, напротив, быть предвзятым,

Чтоб идиотом не прослыть,

Приди с хорошим адвокатом.

PomorNik

Продрав наутро глаза и кинув взгляд на часы, Олег заподозрил, что богатая происшествиями ночь плохо отозвалась на его молодом, неокрепшем разуме, в результате чего у него начались галлюцинации. Затем он перевел взгляд в небо, где отвратительно бодрое солнце счастливо карабкалось по небосводу, вплотную подбираясь к зениту, и с печалью констатировал, что ни хронометр, ни зрение ему не отказывают и время действительно приближается к одиннадцати часам.

Вслед за этим последовал долгий, переливчатый вопль, плавно перешедший в длительное и запутанное описание интимных взаимоотношений Орхиса светоносного с самыми непривлекательными видами нечисти, которые Олег встречал во время своих странствий в качестве охотника. Судя по этому описанию, верховное божество фенрианцев вполне могло дать приличную фору целому клубу ярчайших представителей сексуальных меньшинств с планеты Земля.

Выплеснув таким образом эмоции, Олег стремглав бросился умываться, после чего поспешил на кухню. Нацепив сиротливо лежащий на столе перстень, он оглядел оставшийся после ночного пиршества разор и перешел на «великий и могучий», как куда более подходящий для выражения отрицательных эмоций. Окрестности потрясенно внимали замысловатым конструкциям, порожденным разумом голодного студента, чьи надежды на небольшой перекус были безжалостно обломаны.

Затем, голодный и злой, Олег быстро нацепил на себя парадный мундир, набросил на плечи ученический плащ, скрепив у шеи фибулой в форме оскаленного черепа, означающей обучение на кафедре некромантии, немного подумав, прицепил к поясу меч духа и надел цепочку с крохотным сапфиром-накопителем, после чего поспешил на конюшню.

Взнуздывание Звездочки заняло целых десять минут, но наконец Олег, кое-как затянув подпругу, последний раз помянул «тихим и ласковым» мешающийся перстень и ленивую скотину, вздумавшую надувать живот, галопом направился в Академию. Опаздывать на заседание суда он опасался.

У ворот Академии он встретился с Трианом. Бросив поводья лошадей мальчишке-конюху, они поспешили на третий этаж, где располагался Зал Истины.

У дверей Зала толпился народ. Похоже, сюда сбежались все первокурсники Темного и Огненного факультетов, пришедшие «поболеть» за Олега. Впрочем, не только они. Вот троица бакалавров Огня (все боевые маги. Других Огненный факультет попросту не выпускал), встав посередине прохода, «беседует о высоком», как бы невзначай сопровождая разговор демонстрацией боевых приемов и бросая оч-чень выразительные взгляды на столпившихся в другом конце коридора нервно вздрагивающих воздушников.

Вот смутно знакомая девушка-химеролог с четвертого курса в сопровождении высокого парня, расцветка плаща которого говорила о принадлежности к кафедре общей магии, чем-то сильно озабоченная, пробивается к входу для добровольных свидетелей.

«Она-то чего нервничает? – Мельком подумал Олег, провожая взглядом двинувшегося в ту же сторону Триана. – Не ее же судить собираются».

Впрочем, мысль сия исчезла, едва появившись, и он продолжал пробиваться к дверям зала. Как выяснилось, дело это было подвигом, сродни Геракловым. Олег никак не предполагал, что в магической Академии имеется столько людей, желающих выказать ему полную поддержку, познакомиться, похлопать по плечу, предложить вместе выпить, чмокнуть его в щеку (нос, губы, подбородок, лоб, шею и ухо. В толкотне девушки нередко мазали, причем иногда – явно намеренно. По крайней мере, за тройку случаев Олег был готов поручиться. Такие страстные поцелуи в губы случайными не бывают. Да и звонкий чмок в ухо, после которого он наполовину оглох, был подозрительно прицельным). Ну хотелось девушкам сунуть ему в карман записку, повисеть у него на шее да и просто пожелать удачи.

Внезапно мукам Олега пришел конец. Двери Зала Истины распахнулись, и на пороге возник секретарь суда, благородный лэр Матиас Романи. Несколько секунд маг просто улыбался, наблюдая борьбу Олега с почитателями, после чего громко скомандовал:

– Р-Разойтись! – И когда пораженные его словами студенты замерли, более спокойным тоном добавил: – Иначе ответчик рискует не дожить до оправдательного приговора. – Ехидно прищурясь, он посмотрел на Олега. – А вам, уважаемый лэр, до появления перед лицом суда я рекомендовал бы хорошенько умыться и стереть с лица следы губной помады. Также было бы полезно привести в порядок ваше одеяние. Пойдемте, я провожу вас во избежание подобных инцидентов.

Олег поспешил следом за ним, на ходу пытаясь оттереть лицо и пораженно наблюдая, с какой скоростью рассеивается толпа. Похоже, господин секретарь пользовался большим уважением.

Подойдя к повороту коридора, он толкнул небольшую дверцу, пробормотав короткий наговор. Та легко подалась, открывая небольшую туалетную комнату, куда лэр Романи и впихнул замешкавшегося Олега.

– Скорее, – прошипел секретарь суда, разом теряя весь свой лоск. – Заседание начнется через десять минут, а тебя все нет! Это производит плохое впечатление! Хорошо, твой приятель сказал, что ты не можешь пройти в зал. Но опаздывать я тебе очень не рекомендую!

Обеспокоенный его словами, Олег в стремительном темпе оправил мундир, встряхнул плащ, кое-как умыл лицо. Оттершись висевшим рядом с умывальником жестким полотенцем, он взглянул в зеркало и поспешно стер еще два отпечатка девичьих губ.

Полюбовавшись несколько секунд на получившийся в результате интенсивной чистки багровый цвет физиономии, Олег, припомнив уроки ведуньи, быстро наложил так часто выручавший его морок, придав своему лицу более подобающий оттенок, после чего повернулся к посланнику.

– Неплохо, – прокомментировал тот. – Вот только иллюзию лучше бы снять. В Зале Истины они невозможны и при входе все равно спадут.

После того как Олег последовал его совету, маг хмыкнул, взглянув на его полыхающую физиономию, после чего небрежно провел засветившейся синим светом рукой перед пострадавшей от интенсивного мытья частью тела. Словно легкий прохладный ветер подул в разгоряченное лицо Олегу. Бросив взгляд в зеркало, он убедился, что все последствия скоростного отмывания с его лица исчезли.

– Теперь пошли, – продолжал торопить посланник.

Согласно кивнув, Олег двинулся за ним.

Зал суда представлял собой большое прямоугольное помещение, отделанное белым мрамором. На одном конце находилось полукруглое возвышение, на котором стояли три роскошных кресла. Над центральным был изображен герб Академии: схематичное изображение человека в мантии, держащего над головой золотой круг с символами четырех стихий. Это было место председательствующего судьи. По бокам от него стояли два менее шикарно отделанных кресла, предназначенных для других судей.

Слева и справа от возвышения находились обнесенные перилами площадки, выгороженные для истца и ответчика. На одной из них сейчас переминалась троица воздушников, а к другой с достоинством прошествовал Олег.

Дальше располагались ряды кресел, предназначенных для свидетелей и всех, кто считал себя причастным к рассматриваемому делу.

Едва Олег успел пройти на свое место и обменяться с сидящими на первых креслах как важные свидетели друзьями парой сообщнических взглядов (беседовать при помощи телепатии он не стал, опасаясь возможности подслушивания), как начали бить старинные стенные часы. В точном соответствии с театральными канонами на двенадцатом ударе распахнулись врезанные в стену позади судейского возвышения двери, и оттуда к креслам прошествовали три обряженных в белые мантии мага с ритуальными посохами в руках. В занявшем центральное место Олег с радостью и облегчением опознал своего декана, с которым у него установились довольно неплохие отношения. Лица двух остальных скрывали глубокие капюшоны.

В это время на середину зала вышел Матиас Романи и звучным голосом произнес:

– Начинается заседание суда чести Валенсийской Академии Светлой Силы по делу о предъявленном Ариоху Бельскому обвинении в нарушении дуэльного кодекса. – Он на мгновение прервался, набрал воздуху и продолжил: – Состав суда: председательствующий судья – светлый маг Воздуха, декан Темного факультета лэр Тибо Рентир. – Молодой магистр чуть наклонил голову, изображая приветственный поклон. – Судья правой руки – светлый маг огня, декан Огненного факультета лэр Мозес Ритальди. – Пожилой огневик легким движением сбросил капюшон и ослепительно улыбнулся всем присутствующим, после чего лихо подмигнул Олегу. – Судья левой руки – темный маг судьбы (так высокопарно именовали себя малефики), заведующий кафедрой малефицистики Темного факультета лэр Рион зу Арк. Есть ли у кого-нибудь возражения по составу суда? – Помолчав минуту, секретарь продолжил: – Нет возражений. В таком случае по праву глашатая Истины объявляю данное заседание суда чести открытым. Да восторжествует Истина!

Во время этой высокопарной речи Олег изо всех сил прятал неуместную на столь серьезном мероприятии ухмылку. Похоже, поступок погодников сильно рассердил «педсовет» Академии и милорда Альфрани лично. Ничем иным столь странный подбор судей объяснить было невозможно. В таком составе суд объявил бы Олега светлым воином и посланцем добрых богов, использующим только свои внутренние силы, даже в том случае, если бы он при них нацепил Кольцо Всевластья и во главе девятки назгулов взял «на копье» родовые замки своих оппонентов. Если бы он знал о таком составе суда заранее, то и не подумал бы волноваться о его исходе. Да и Вереене не надо было бы в камень залезать, с раскаянием решил Олег.

Действительно, по академическим традициям, учитель ни при каких обстоятельствах не выдавал ученика на расправу посторонним. Олег же, обучаясь на факультетах Тьмы и Огня, являлся формальным учеником как Мозеса Ритальди, так и Тибо Рентира. Что же касается Риона зу Арка, то недавно он сделал предложение руки и сердца Тайане Соро, бывшей невесте убитого Олегом воздушника. Так что кто-кто, а он будет выгораживать Олега изо всех сил.

Судя по унылым физиономиям, этот расклад понимала и стоящая напротив троица истцов. Однако они даже не пытались возразить против состава суда, хорошо понимая, что подобное заявление будет сочтено намеренным оскорблением, после чего последует вызов.

Пока в голове Олега мелькали эти мысли, глашатай покинул центр Зала и спокойной походкой прошел на свое место. Вместо него встал председатель. Тибо Рентир обвел залу и неожиданно тихим голосом обратился к поникшей троице:

– Истцы, огласите свои претензии.

Один из погодников, высокий темноволосый парень, подошел немного ближе к отделяющей их от зала отгородке и произнес:

– Я, Льяс Итиро, и мои друзья, Слав Ральский и Йер Босхи, совместно обвиняем присутствующего здесь Ариоха Бельского в нарушении дуэльного кодекса, выразившееся в применении им на дуэли боевого артефакта, повлекшего смерть его противника, Эрлиха Брарна. Обвинение предъявляется по праву свидетелей дуэли.

– Изложите вашу версию произошедшего, – холодным голосом произнес председатель.

– Вечером десятого ноября[9] мы: я, Льяс Итиро, и мои одногруппники, Слав Ральский и Йер Босхи, а также наш друг и однокурсник Эрлих Брарн отдыхали в таверне «Пьяный студиозус». Вместе с нами там находилась группа студентов Темного факультета, среди которых был и обвиняемый. Эрлих был оскорблен поведением некоторых из них и направился к их столу, дабы вызвать на дуэль. В процессе вызова его перебил обвиняемый, заявив о том, что Эрлих нанес ему оскорбление своей речью, после чего вызвал лэра Брарна на поединок и практически сразу после произнесения слов вызова убил его. Поскольку проломить щиты бакалавра боевой магии за доли секунды невозможно даже для магистра, а также ввиду того, что никаких следов использования волшбы нами замечено не было, мы сделали вывод, что обвиняемый использовал боевой артефакт большой мощности, о чем и подали соответствующее заявление.

– Что ж, ваше заявление принято к рассмотрению, как вы можете видеть, – со вздохом сказал председатель суда. – Однако хочу сразу же заявить, что в ходе предварительного следствия было установлено большое количество отступлений от дуэльного кодекса, допущенных Эрлихом Брарном, так что, даже если ваше заявление и подтвердится, наказание для его противника не будет слишком сурово. В конце концов, именно Эрлих первым вознамерился совершить подлое убийство слабейшего, замаскировав это дуэлью. Если бы ему и удалось выжить, то сейчас на месте обвиняемого находился именно он! Впрочем, это было небольшое «лирическое отступление». Вернемся к делу. Свидетели, что вы можете сказать по поводу произошедшего?

Вставший Франко практически дословно пересказал разработанную ими вчера версию, после чего Триан, Вашек, Лисса и Ариола выразили свое полное согласие с его словами.

Судьи переглянулись. Олег заметил склонившегося к председателю огневика и напряг слух.

– Похоже, они что-то утаивают, – прошептал Мозес Ритальди, склонившись к самому уху председателя суда.

– Какая разница, – скептически пожал плечами благородный лэр Рентир. – Все равно весь этот опрос свидетелей давно уже ничего не решает. Дань ритуалу, не более того. По-моему, после изобретения заклятия «Око правды» нам сразу же следовало изменить процессуальные нормы, а не тратить кучу времени на глупые и устаревшие обычаи. Вполне достаточно спросить обвиняемого, совершал ли он то, в чем его обвиняют. Если солжет, это будет слышно. И никакой мороки.

– Эх, молодежь, молодежь. Все вам куда-то спешить надо. Между прочим, процессуальные нормы суда чести выверялись веками. Но в чем-то ты прав. Пора заканчивать это дело.

– Слово предоставляется обвиняемому, – громко произнес Тибо Рентир, пристукивая посохом об пол.

– Я невиновен, – спокойно сказал Олег. – Находясь здесь, в Зале Истины, где нет места лжи и обману, я хочу заявить, что, во-первых, при поединке с бакалавром боевой магии Эрлихом Брарном я не пользовался никакими запрещенными дуэльным кодексом средствами, включая артефакты, а во-вторых, искренне считаю его однокурсников Льяса Итиро, Слава Ральского и Йера Босхи трусами, недостойными звания дворянина. – Вслед за последними словами Олега в Зале воцарилось потрясенное молчание. Затем раздались многочисленные шепотки.

– Ну что ж, – спустя минуту молчание было прервано словами Риона зу Арка. – Думаю, учитывая свойства этого места, мы должны полностью оправдать лэра Бельского. Теперь можно однозначно утверждать, что предъявленные ему обвинения не соответствуют истине. Однако хотелось бы заметить, что Зал Истины – неподходящее место для оскорблений, пусть даже и разозливших вас противников.

– Прошу прощения, господин судья. – Олег решил настоять на своем. – Однако сказанные мной слова вовсе не являлись оскорблением. Хочу заметить, что в этом Зале ложь невозможна. Значит, произнесенные мной слова вовсе не оскорбление, а просто констатация факта! – Сказав это, он зло ухмыльнулся в сторону побледневших погодников. Олег отлично сознавал, какую мину подложил троице своих врагов. Будь это сказано где-нибудь в другом месте, дуэль легко решила бы все проблемы, но произнесенные в этом Зале слова сразу признавались Истиной с большой буквы, не требующей более никаких доказательств, и теперь даже сотни успешных дуэлей не смыли бы с троицы воздушников прилепленных им ярлыков. По крайней мере, в глазах представителей высшего света Антиса, падких на свежие сплетни и пересуды.

Взглянув в сторону своего декана, Олег заметил играющую на его лице усмешку. Магистр, похоже, также великолепно разобрался в размерах подсунутой воздушникам свиньи.

В это время посреди зрительного зала возникло какое-то движение, а затем «на сцену» выскочила довольно привлекательная девушка.

– У меня есть важное заявление! – громко выкрикнула она.

– Соблюдайте порядок, ларесса. Суд окончен. – Устало откликнулся огненный маг.

– Вы не понимаете!!! – громко закричала девушка. Олег наконец опознал в ней ведьмочку, которой вчера он заливал насчет фамильного заклятия. После этого он сразу подобрался. Кажется, начинались ожидаемые неприятности.

– Вчера он сказал мне, что убил своего противника с помощью фамильного заклинания. Я боюсь, что он из рода мертвителей! Ведь на такое были способны только они!

Заявление вызвало шок. Олег увидел, как над преподавателями взлетели боевые щиты. Присутствующие в зале студенты тоже поспешно натягивали на себя защиту. Еще секунда промедления, и испуганная толпа обрушит на него удар, не давая даже шанса, чтобы опровергнуть заявление девчонки. И тут он увидел выход. Он был прост и основывался на полученных им в свое время уроках софистики, которую факультативно преподавал влюбленный в свое дело университетский преподаватель философии.

– Это не так! – громко сказал Олег. – Я не мертвитель и к проклятым родам никакого отношения не имею!

Спешное возведение защит приостановилось. Олег заметил выражение непонимания, промелькнувшее на лице декана Темного факультета. Затем последовал вопрос:

– Зачем же вы тогда сказали уважаемой… э-э… – Тут он замялся и кинул на девушку быстрый взгляд. Та поспешила подсказать:

– Меня зовут Шарра. Шарра Киан, если полностью.

– Итак, зачем же тогда вы сказали Шарре, что убили своего противника при помощи фамильного заклинания? – недоуменно спросил огненный маг. – Разве вы не понимали, что это могло привести к очень печальным последствиям?

Олег начал отвечать медленно, тщательно продумывая каждое слово. Сейчас он находился на тонком льду, и любая ошибка могла стоить ему очень дорого. Он намеревался воспользоваться допущенной Шаррой небольшой оговоркой, чтобы категорично отказаться от какой-либо связи с даркианцами. Действительно, он точно помнил, что вчера сказал «фамильное заклятие», а вовсе не «… заклинание». И на этом можно было сыграть.

– Я вовсе не говорил, ни уважаемой Шарре, ни кому-нибудь еще, что убил Эрлиха при помощи фамильного заклинания. (Действительно, ведь сказано было не заклинание, а заклятие!) Боюсь, что произошла ошибка. (Да, и допустил ее я, когда ляпнул эту глупость!) Может быть, уважаемая Шарра меня не расслышала или неправильно поняла. (В конце концов, так ведь действительно может быть? Откуда мне знать, какую часть моих слов она расслышала? Ведь превратилось же у нее заклятие в заклинание?) Или, возможно, я допустил ошибку. Ведь валансеа не является моим родным языком, и я вполне мог употребить неправильное словосочетание. (И то и другое чистая правда. Действительно, я ведь ошибся. Да и родной язык для меня русский, а не валансеа. Но в совокупности… Они просто обязаны решить, что я допустил ошибку из-за плохого владения языком!)

Высказав все это, Олег замолчал. Молчали и остальные. Похоже, он все рассчитал правильно, и Зал Истины не опроверг его слов. Здесь нельзя было лгать, но способ преподнесения истины оставался целиком в праве говорящего.

Наконец встал Тибо Рентир. Пристукнув посохом, он начал торжественную речь:

– По результатам прошедшего суда объявляю: снять с лэра Бельского все обвинения в нарушении дуэльного кодекса. Его действия в отношении Эрлиха Брарна объявляются полностью соответствующими самым строгим правилам дворянской чести. Также признается недейственным предъявленное Шаррой Киан обвинение в принадлежности к проклятым родам. Означенной ларессе Киан вменяется в обязанность пройти курс медитативных практик, направленный на повышение внимания, дабы она более не предъявляла невиновным столь серьезных обвинений. Лэру Бельскому рекомендуется записаться на факультативный курс углубленного изучения языка. Суд окончен!

Несмотря на всю торжественность его речи, произносилась она довольно быстро, как будто председатель опасался, что его могут вновь прервать. Последнюю фразу же он произнес с откровенным удовольствием.

Когда магистры покинули зал, к Олегу с поздравлениями бросились его друзья. После того как хлопки по плечам и спине и объятия завершились, он обратил внимание, что Шарра, так и не покинув Зал, стоит неподалеку, ожидая его.

– Что вам угодно, ларесса? – холодным тоном обратился к ней Олег.

– Извиниться. Я понимаю, что вы вряд ли сможете простить, но поверьте, мне очень жаль, что так получилось. Я не хочу, чтобы из-за этой ошибки вы считали меня врагом!

– Успокойтесь. – Олег с презрением посмотрел на девушку. Он очень не любил доносчиков, а если они еще начинали пресмыкаться, опасаясь ответного удара… – У меня нет намерения мстить вам. Можете не бояться.

– Я не боюсь! – возмущенно воскликнула девушка. – Если вы считаете себя оскорбленным, я готова принять вызов!

– Гм. – Олегу стало интересно. – Вы ведь химеролог, а не боевик, не так ли? И думаю, понимаете, что в случае дуэли шансы на победу у вас довольно призрачны. Тогда почему?

– Я совершила ошибку и готова за нее заплатить! – Шарра побледнела. Результат дуэли действительно несложно было предсказать. Тем не менее она продолжала: – Если для того, чтобы смыть нанесенное вам оскорбление, нужна моя смерть, то назначьте место и время. Хотя… Может, вы все же примете извинения?

Олег улыбнулся и взглянул на нее совсем другим взглядом. Извинения ведьмочки не имели ничего общего с подхалимажем и страхом за свою шкуру. Да и вина, в общем-то, была не велика. Во многом он был виновен сам, введя ее в заблуждение своим заявлением насчет фамильного заклятия.

– Сейчас я намерен зайти домой. Переодеться, прихватить кое-что… А через часик буду в «Пьяном студиозусе». Подходи туда. – Девушка побледнела еще сильнее и сжалась в ожидании формулы отложенного вызова. – Мы с друзьями будем отмечать окончание суда, и если хочешь, можешь к нам присоединиться, – закончил фразу Олег. При этих словах Шарра не смогла сдержать облегченного вздоха.

– То есть мои извинения приняты? – на всякий случай уточнила она.

Олег усмехнулся.

– Вообще-то я принимаю извинения только вместе с хорошим вином… Но так уж и быть. Приняты! Впрочем, в «Студиозус» ты все равно подходи. – Он подмигнул смутившейся девушке и пошел к выходу, не заметив, как переглянулась троица воздушников, слышавших его слова о встрече в таверне.

Глава 6

Праздник и последствия

Добро непременно победит зло! Непременно…

Затем поставит его на колени и зверски убьет!

Народная мудрость

Выйдя из Академии, Олег в сопровождении Франко, также приехавшим верхом, направился домой, на улицу Магов, договорившись с друзьями, что они будут ждать его в трактире. Франко был направлен с ним Ариолой, дабы Олег не вздумал задерживаться и «забыть» гитару. Девушка твердо запомнила обещание «спеть после суда» и была намерена проконтролировать исполнение обещанного. Впрочем, Олег и сам не собирался отказываться от выступления.

Приехав домой, он быстро переоделся в любимые джинсы и косуху и, взяв гитару, направился к выходу. Звездочку он оставил в конюшне, здраво рассудив, что в случае если он на радостях переберет вина, то падать с высоты своих двоих будет куда менее болезненно, чем с четырех лошадиных.

Настроение было превосходным, и он сожалел только об одном: что вчера поддался глупой панике и уговорил Вереену воплотиться в перстень, и теперь приходилось ждать вечера и восхода луны, чтоб освободить ее. Вампиресса была большая любительница послушать его выступления и наверняка обидится, что была лишена возможности участвовать в празднике.

Некоторое время он даже обдумывал возможность разбить рубин прямо сейчас, использовав «экстренный вызов», но все же решил этого не делать. Приличных размеров драгоценный камень стоил весьма недешево, и разбрасываться такими суммами просто так Олег не считал возможным. Уж лучше он потом устроит специальный концерт лично для Вереены, нашел он компромиссный вариант. Приняв такое решение, он повернул перстень на пальце, чтобы рубин смотрел внутрь ладони и был прикрыт от солнечных лучей, и вышел за дверь.

– Я готов, – весело объявил он ожидающему его на улице Франко.

Страницы: «« « 12345678 » »»