Секс Веллер Михаил

§ 1. Сексуальная энергия. Водоросль растет и размножается, при благоприятных условиях может заполнить собой весь водоем – на эту работу идет вся ее энергия, получаемая из воды, содержащихся в ней (и в грунте дна) веществ, и солнечного света. Больше водоросли делать ничего не приходится.

Чем сложнее организм, тем большую часть энергии он расходует на собственное индивидуальное выживание и на все действия по изменению окружающей среды в процессе своей индивидуальной жизни.

Уже моллюск открывает-закрывает створки раковины. Олень – поедает траву, взрывает копытами грунт, удобряет почву пометом, переносит себя в пространстве с большой скоростью и на большие расстояния. Здесь только «пассивным» ростом и размножением не отделаешься. А сытый и благополучный волк на отдыхе любит бегать и играть «для удовольствия». Не говоря уже об обезьянах, которые в благополучном состоянии любопытны, предприимчивы и совершают множество «излишних» действий, никак не необходимых для простого выживания и размножения.

Если предположить, что водоросль или волк существуют только «сами для себя», и «цель» каждого вида – максимальное утверждение себя, тогда главное – размножение: стремиться к тому, чтобы заполнить своим потомством весь мир.

Если рассматривать Вселенную в ее эволюции и, в этой связи, жизнь на Земле от одноклеточной водоросли до человека, то «цель» природы крупней и выше «цели» любого отдельного биологического вида: все более активный процесс энергопреобразования вещества Земли. Размножение вида здесь не самоцель, но лишь средство.

Сексуальная энергия животного – лишь один из аспектов его общей энергии, которая идет не только на действия по размножению, не только на действия, необходимые для индивидуального выживания, но и на действия сверх необходимых: взрослые волки играют друг с другом просто от избытка энергии, когда все их потребности удовлетворены.

Если обезьяна в благополучных условиях имеет возможность совокупляться чуть не целыми днями, она этого однако не делает: она играет, ковыряет что-то и т. д. – ее сексуальные потребности ограниченны.

Животного с безграничными сексуальными потребностями не существует.

В условиях «чистого опыта» высокопотентный мужчина в роскошном гареме не сможет, да и не захочет проводить в занятиях сексом все время, свободное от сна и еды. Он будет, допустим, совокупляться (особенно юный) до грани полового истощения, станет вял и расслаблен, но, во-первых, это дело ему несколько поднадоест, во-вторых, ему будет хотеться хоть в нарды сыграть, хоть кино посмотреть.

Создай человеку идеальные условия для безграничных занятий сексом – все равно он будет хотеть делать хоть что-то еще.

Это к тому, что рассматривать любую деятельность человека, кроме необходимых для личного выживания действий, как сублимацию сексуальной энергии – при добросовестном рассмотрении невозможно.

Фрейдовская теория либидо и сублимации условна и формальна – в том смысле, что психика и физиология человека рассматриваются изолированно вне взаимосвязей с окружающей средой, вне роли человека на Земле и во Вселенной. Своего рода антропоцентризм. Только, мол, природе и дела, чтоб человек – пуп мироздания – размножал свой вид.

Человек в мире все более активно переделывает мир. Энергия размножения играет здесь все более служебную, подчиненную, обеспечивающую роль.

Сексуальная энергия – это самый простой и «прямой» канал направленности общей энергии, общей «витальной силы» организма – прямо биологический (самый «прямой» после обеспечения жизни особи).

Но энергия человека превышает необходимую для выживания и размножения. Что и делает его человеком. Что и есть основание всех его свершений.

§ 2. Сублимация. Это значит перегнать часть сексуальной энергии в «культурно-рабоче-человеческую» энергию. Воздерживается человек от секса – и лучше думает, активнее работает, показывает более высокие результаты в спорте. Сил больше. Это рекомендовали, хоть на время серьезных дел, и древние иудеи, и древние греки, и многие современные «физиологические учения».

Действительно, если в мозгу есть активный очаг возбуждения, то если перекрыть ему возможность «прямого разрешения желания» и одновременно возбудить другой очаг, то «пятно» сильного возбуждения частично «переползет» на него. Это с точки зрения физиологии.

С точки зрения упрощенной энергетики – энергия человека, вся, имеет общий, универсальный характер – и ищет выхода, где может. Как бы – запруживаем реку плотиной и с высоты накопившегося водохранилища отводим воду каналами для орошения полей. И вместо того чтобы «бесполезно» течь прямо вниз-дальше, вода «совершает полезную работу».

Следует ли из этого, что энергия любой «культурной» деятельности человека – это сублимированная сексуальная энергия?

Вот тренеры и массажисты вечером накануне ответственного матча поголовно удовлетворяют женскую баскетбольную команду – такие вещи не рекламируются. Оттраханная команда играет лучше! Нет, не все и не всегда, это достаточно индивидуально – но вполне часто. Потому что слишком сильный очаг возбуждения может «не хотеть» переползать с сексуального центра в «игральный», а наоборот – тянет на себя часть возбуждения с «игрального». Ослабить его надобно.

А вот менеджер накануне матча боксеров провожает своего питомца в бордель и следит в щель, поганец, чтоб – кончил он только один раз! Точно тот же случай – ослабить сексуальное возбуждение, снять излишек сексуальной энергии. Иначе фиг тебе пройдет «сублимация».

Кому не знакомо чувство огромного подъема сил после хорошего акта с подходящим партнером. Усталости – на четверть часа, а подъема – на целый день. Индивидуально? Отчасти. Но – сублимация не получается…

Двадцатилетнего солдата можно уматывать так, что у него неделями не будет эрекций даже по утрам. Откуда и идут вечные солдатские слухи о «нестоине», который подсыпают в компот, и т. п. Сублимация? Эдак можно и импотенцию узников Бухенвальда объявить сублимацией, знаете. Здесь вечный дефицит общей энергии от недосыпа, недокорма (несбалансированное питание, «пустые» калории) и физических перегрузок. Вся энергия с трудом покрывает потребности по жизнеобеспечению индивида. В условиях дефицита энергии вся она идет в первую очередь на простое выживание, энергия-то берется из еды-питья-воздуха, плюс отдых необходим для нормального снабжения клеток питанием и кислородом и для выведения шлаков. Никакая сексуальная энергия здесь на марш-броски и наряды не перекачивается – энергия просто перестает поступать в сексуальные центры! Ведь сексуальная энергия – это не какая-то данность, не какая-то постоянная величина, это часть энергии организма, а энергия эта должна постоянно возобновляться! Здесь мы имеем не сублимацию того, что есть, – мы имеем простое отсутствие. Мы не откачиваем энергию из, условно говоря, секс-центра – мы перекрываем входы для энергии в секс-центр, и туда ни фига не поступает. Не мозг сам по себе источник энергии, но питание для мозга.

§ 3. Секс и творчество. В сущности, любая человеческая деятельность носит творческий, «разумно-изобретательный» характер – и чем эта деятельность «более творческая», тем творец более могуче-похотлив. Есть такая милая закономерность, замеченная давно. То есть не всякий половой гигант – гений, но среди гениев очень велик процент половых гигантов.

В дневниках Добролюбова есть примечательнейшее место – молодой интеллигентный мужчина, гуманитар, литератор, моралист, сидит дома и читает изящное и высокоэстетичное сочинение про высокие и отвлеченные материи. Худ, питается плохо, чахл. Был бы аскет, но скудные гроши носит в дешевый публичный дом – очень хочется. Да, так читает он, эстетически наслаждается и умиляется, увлечен, захвачен. «И вдруг, – пишет он, – у меня произошла эрекция. Вот и говорите после этого об идеальности эстетических переживаний и о том, что высокому искусству чуждо половое чувство».

Великий физик Ландау не пропускал ни одной юбки и набирал сотрудниц исключительно по принципу сексуальной привлекательности, справедливо полагая, что по сравнению с ним в физике они все равно мелкие тупицы. Не менее великий физик Оппенгеймер норовил совокупиться с любым женским существом в пределах досягаемости.

Тургенев зашел в гости к Дюма и обнаружил его катающим очередной роман, в то время как на коленях у него шалит полуобнаженная блондинка. «Александр, а она, гм, не мешает тебе работать? – Отнюдь, – жизнерадостно отвечал Дюма, – если бы на втором колене у меня сидела вторая такая же, я бы работал в два раза быстрее».

Распутство поэтов, художников, музыкантов – тема неисчерпаемая. Пушкин и Некрасов, Толстой и Достоевский, Бунин и Блок – это в великой-то и считающейся целомудренной русской литературе. Что ж говорить о да Винчи, Рембо и прочих Пикассо.

Творец – человек с повышенной нервной энергетикой, он работает на сильнейшем перевозбуждении, и очаг этого перевозбуждения «плавает» по коре мозга. А по силе это возбуждение соизмеримо с сексуальным, по абсолютной величине они близки. И ощущения такой же силы, как он получает в творчестве – он жаждет вообще, во всем, и в сексе в первую очередь – наслаждение, экстаз, эйфория. Здесь в мозгу происходят сходные химические процессы, гуляют те же элементы в тех же концентрациях.

Творчество и секс, если брать на уровне ощущений и физиологии мозга – это своего рода наркомания. Ты возбуждаешься на одном – и переезжаешь на другое с той же силой.

А кроме того, секс – это наилучший способ снятия нервного перевозбуждения после творчества, что с кокетливой мужской прямотой справедливо отметил Хемингуэй. Ты перетягиваешь очаг возбуждения на другое место, и там его сбрасываешь и гасишь.

Пишешь картину – и вдруг хочется бабу. Лежишь с бабой – и вдруг осеняет идея, и вскакиваешь писать картину. А творчество – это акт не волевой, а интуитивный, а интуиция требует некоторой расслабленности, ты отдаешься на волю своих чувств, и если чувство хочет бабу, а ты ему фигу вместо бабы, то можно, конечно, заставить себя перестать о ней думать и «сублимировать», но чаще – организм говорит тебе: «Твори, падла, сам, а я хочу бабу, ну ужасно хочу, дай, не могу о другом думать». Дает. Кувыркается. Работает.

Что такое «богема» с ее распутством? Это образ жизни художников – только без их творчества. Внешние-то детали прихлебатели секли отлично, и очень их это устраивало, они вообще образ жизни художника и считали сутью. А что делать – таланта нет, а жизни художнической хочется.

Аскеты и одиночки, «сублиматоры» типа Микельанджело и Ван-Гога – те немногие исключения, которые вечно подтверждают общее правило.

§ 4. Сексуальность великих. Великий и премудрый царь Соломон был отменно женолюбив – три сотни жен имел, и без счета наложниц. И это с таким-то расходом сексуальной энергии – отлично соображал и славно управлял государством – именно при нем достиг Израиль расцвета и могущества.

Величие Цезаря покруче будет – встал во главе полумира. В зените своего могущества, будучи человеком уже весьма зрелым, мог, диктуя государственные распоряжения на несколько секретарей одновременно, прерваться на четверть часа и удалиться в одну из ниш, отделенных от зала занавеской. Там всегда были наготове несколько мальчиков и девочек – на случай того, чего именно захочется императору в этот момент. Через четверть часа император возвращался удовлетворенный – и продолжал диктовать с того самого места, на котором остановился. А Цезарь, нельзя не заметить, заложил законодательные и исполнительные основы Римской Империи, с которыми она просуществовала еще пять веков – именно этим он, «Отец отечества», был славен в римской истории, а не своими военными победами, которых Рим имел без счета, было много побед куда круче и важнее цезаревских.

Очень похоже, что именно из подражания Цезарю устраивал сходным образом свои сексуальные дела две тысячи лет спустя честолюбивейший из смертных – Наполеон. Блеск его славы и величия обеспечивал ему обожествленное поклонение толп красавиц, почитавших за счастье близость с императором на любых условиях. В походной палатке, пиша за складным столиком очередной приказ или декрет, он мельком бросал взгляд на впущенную поклонницу и делал пером жест через плечо в сторону койки: она могла раздеваться и ложиться. Наполеон дописывал до точки, вставал и «овладевал ею, лишь опустив лосины и не снимая ботфортов». После чего вставал, поправлял одежду и возвращался к столику, продолжая писать. Дама была свободна.

Иван Грозный фактически создал Россию как империю, воюя татар, шведов, поляков и присоединяя к себе все что ни попадя, до чего длань царская достигала. Его кошмарные оргии тщательно и стыдливо умалчиваются почти всеми историками – буен и невоздержан был царь во всем, перепортил девиц и опозорил честных жен великое множество. Полагая себя полновластным хозяином державы со всеми ее потрохами, желал обладать и всеми женщинами, которые могли ему понравиться – и, бывало, при проезде царского эскорта через селение жители получали приказ: «Бабам молодым и девкам стоять всем у окон, заголив и выставив срамные места».

Екатерина Великая с немецкой рациональностью пропускала кандидатов в любовники через «проб-даму»: каковы-то красавцы в постели? Не сдавшие «экзамен» до монаршего алькова не доходили. И сдавших хватало. До последних дней жизни вела престарелая императрица «активную сексуальную жизнь», как выразились бы сейчас. Что нисколько не мешало ей в масштабных преобразованиях огромной страны.

Вышеупомянутые, как и многие другие великие деятели в истории, имели столько актов, сколько им хотелось, безо всяких ограничений. А дел наворотили – будьте-нате. Так как там насчет «сублимации»? Ерунда. Огромная энергия являет себя во всем. А поскольку человек – создание биологическое, и энергия индивида в основе имеет биологический характер, то совершенно естественно: чем мощнее энергия – тем мощнее ее прямое биологическое проявление.

Интеллект и честолюбие зависят от условий формирования человека, от наложения внешней среды, «фенотипа», – но «генотип» задан с рождением, и в сексуальной мощи являет себя «автоматически». Импотент не может быть великим человеком – не потому, что у него плохо с эрекцией, но потому, что его проблемы с эрекцией – следствие общей вялости, общего недостатка энергии. (Случаи импотенции как явной болезни, которая может быть излечена медицински, без изменения общего уровня активности организма, сюда, разумеется, не входят.) Недаром едва ли не у всех народов на первобытном уровне развития общества вождем мог стать только тот, кто был сексуально мощен, а когда его половая сила ослабевала – подлежал замене. Насколько он мудр и хороший организатор – в обычных условиях судить бывает трудно, но в основе всего – энергия, а ее сексуальный уровень – как манометр, измеряющий по отдельному выходу общее давление.

Все ведь так просто. Если центральная нервная система способна к сильному возбуждению, а общее состояние организма позволяет возникать этому возбуждению – и позволяет реализовать его в действиях, вывести его с уровня ощущений на уровень физических проявлений – этот человек потентен в широком смысле слова, он годен и способен на многое.

Высокопотентный свинопас в сельской глуши не может стать великим человеком, потому что его энергия в период формирования личности, в детстве, не получила должного оформления – умственного развития и волевой закалки. Но уж драть он будет подряд своих свиней, если баб не хватит, этому учиться не надо. То есть – мы имеем годный материал, испорченный плохим раскроем, а качество-то ткани отличное.

Григорий Распутин – выдающийся пример того, как человек малограмотный и отсталый может подняться к управлению большим и сложным государством вопреки законам и, казалось бы, логике – через энергию свою, при этом половая его феноменальная энергия быстро стала притчей во языцех. Такой вот исключительный прорыв. Ну о-очень сильно он всегда хотел и сильно мог.

Поэтому отчаянно блудили Генрих IV и Луи XIV, Геббельс и Берия, Кеннеди и Онассис.

Гм. А вот титан товарищ Сталин в быту был весьма скромен и умерен и, кроме малосчастливого, но вполне целомудренного брака, ни в каких амурных похождениях не замечен. Как же с сексуальной мощью? И с подавлением либидо? Да, но дело в том, что у нас есть достоверные сведения об аскетизме товарища Сталина, но нет и не может быть никаких сведений об онанизме товарища Сталина. Возможно, он был половой гигант, но любил только сам себя – этого мы уже никогда не узнаем. А организму, в общем, все равно, истощается он неумеренными половыми актами или неумеренным онанизмом – идет один, в общем, и тот же сброс энергии через сексуальный канал.

Так что примеры Черчилля, Фридриха II и Авраама Линкольна ничего не доказывают. А скорее доказывают нашу точку зрения, и вот каким образом.

§ 5. Гиперсексуальность. Обычно так называется высокий сексуальный уровень юношей в 18–24 года. Придумано это понятие людьми зрелого возраста, и носит какой-то завистливый и ханжеский оттенок. По ощущению самих молодых людей, их сексуальность нормальна и естественна. И постоянная способность к нескольким бурным половым актам ежедневно ими отнюдь не воспринимается как «гипер» – наоборот, скрипуче рекомендуемая разными учебниками «норма» в 1–2 акта в неделю – с удивлением и насмешливым превосходством расценивается молодостью как убогая малосильность на грани полной импотенции. Еще одна иллюстрация того, что все относительно…

Просто у молодости вообще очень высокий уровень энергии, такие силы распирают, что мир можно перевернуть. Она все схватывает на лету, быстро думает, быстро действует, выдает идеи, бросается в авантюрные прожекты, остро чувствует и бурно переживает – сексуальная энергетика лишь находится в соответствии с энергетикой вообще.

И при этом в знакомстве с противоположным полом молодость часто скована, зажата, стеснительна и застенчива. Юноша так обуреваем страстью, для него это имеет такое значение, что он волнуется, дергается, заикается. Да на свете масса неудовлетворенных женщин, которые мечтают о горячем неутомимом любовнике – и одновременно масса этих любовников, которым «что-то внутри» мешает прямым ходом укладывать этих вожделеющих дам в постель.

Юноши повзрослеют, поостынут, успокоятся, сделаются развязнее и равнодушнее – и начнут преуспевать на полях Венеры больше, при том, что мочь уже будут меньше.

Если ты хочешь чего-то слишком сильно – это только мешает тебе добиваться этого в натуре. Перевозбуждение приводит тебя в состояние некоторого аффекта, ты неадекватно оцениваешь ситуацию, и не в состоянии совершать адекватные поступки, с наибольшей вероятностью ведущие к желаемой цели.

Так в известном старом анекдоте жокей последовательно раскрашивает свою лошадь во все цвета радуги, мечтая привлечь этим внимание прекрасной дамы, чтобы хоть с чего-то завязать разговор: вот она его спросит, зачем он так размалевал животное, и тут-то он ей и предложит переспать – пока, наконец, она сама не подзывает его и не предлагает переспать, интересуясь после этого, зачем, кстати, он так раскрасил лошадь. А затем, что так сильно хотел переспать, что от волнения впал в застенчивость и не мог просто подойти и предложить это напрямик. Изрядная доля истины в этой шуточке.

Из того, что далеко и далеко не все юноши ведут нормальную регулярную половую жизнь, никак не следует, что они сублимируют сексуальную энергию в «мирное русло». По всем исследованиям и статистикам 95 % юношей регулярно и усердно мастурбируют – 95 % означает все здоровое и нормальное поголовье. А иначе «сперма на мозги давит» так, что ничего делать нормально невозможно, все время только о сексе и думаешь.

Внешне же такой примерный и аккуратный юноша может выглядеть, с точки зрения ученого, историка, биографа и моралиста, аскетом и пуританином: ну словно только и думает о труде, науке и добре.

Это – о юношеских делах.

И – второе, второе, второе.

Вот один из обычных вариантов:

Мужчина очень хочет женщину, она ему очень нравится, давно нравится, но все никак – и наконец ему удается лечь с ней в постель. И тут он с изумлением обнаруживает, что у него не стоит. Как же так, почему?! Опытная женщина все поймет, опытный мужчина тоже дергаться не будет: слишком сильно и долго хотел, бывает. Перевозбуждение ведет к обратному результату: словно щелкает и срабатывает некий предохранительный клапан в мозгу, и слишком высокого напряжения энергия сбрасывается и уходит.

Это сродни чувству разочарования, усталости и опустошения, когда достигаешь наконец цели, которой добивался очень страстно, долго и тяжело. Никакой радости, никакого подъема и энтузиазма – нервная реакция типа приступа истощения и упадка сил. Отдохни, отвлекись, через недельку помалу придет та радость, какой когда-то и грезилось это достижение цели.

Так и в постели: отвлекись, «поговори о природе и литературе», засни до утра и успокойся – пообвыкнув, вы будете скакать на простынях, как гибрид кролика с молотилкой.

Ибо все, что «слишком» и «через», переходит в свою противоположность; только и всего.

Гиперсексуальность может приводить к частным случаям импотенции, что давно знают сексологи. Любимую девушку в брачную ночь сделать женщиной не может – а с проститутками пожалуйста: мудрый доктор и советует научно и цинично: сходите, батенька, к бляди, все у вас в порядке, это просто сбой от волнения.

…Теперь и вернемся к тем великим людям, о повышенной сексуальности которых истории ничего не известно. Если не известно – это ведь не означает, что там ничего не было. Они могли требовать, «для общего порядка», жесткого соблюдения морали и порядочности от подданных, как Октавиан Август или Фридрих Великий. И считали необходимым служить примером для остальных. И страсть их никак не выставлялась напоказ.

Именно гиперсексуальность, перехлестывая меру ощущений, и могла им мешать вести «нормально-очень-активную» сексуальную жизнь.

Ведь:

Верный признак влюбленности: «он» на «нее» старается не смотреть и делает вид, что не обращает внимания. (Ох и нравится она ему! так нравится, что он боится показаться ей слишком доступным, слишком на все готовым, ведь тогда ей неинтересно будет, а кроме того, она ему кажется уж такой желанной, такой привлекательной, что он делается не уверен, что сможет ее добиться, а в таком случае гордость и самолюбие велят не показывать вида, что она для него много значит. И все это только от волнения, от избытка желания. А в результате ее подклеивает развязный пошляк, которому она до фени, она ведь обыкновенная женщина, и он с ней спит и ею пренебрегает, а наш страдалец не спит ночи и выглядит аскетом, равнодушным к женщинам.)

Ведь:

Верный признак сильного сексуального воздействия женщины на мужчину: «он» старается никак не показывать, что у него аж глазки застилает при виде ее. Он с равнодушием пропускает мимо себя ее кокетство. Он не только не стремится коснуться ее, но и тогда, когда она, испытывая свои чары и шаля, касается его, никак не реагирует на ее прикосновения, ну словно вовсе равнодушен. И тут же может гладить по волосам или шлепнуть по попке особу, не вызывающую у него никаких чувств: ему несложно на публике изображать невинные ласки с той, которая его никак не волнует. Гм… А много времени спустя часто оказывается, что он действительно нравился той, которая нравилась ему, а она, бедолага, была уедена, что он к ней так равнодушен. А его просто слишком сильно трясло от ее вида и касаний.

Максимумом сексуальной энергии наделен не только тот, кто пашет все, что шевелится, – но часто и тот, кто выглядит умеренным и добропорядочным, а сам в истощающих одиночных оргиях обладает всеми в мире гаремами, сералями, гинекеями и женскими банями.

Бесстрастные люди не могут совершать великие дела, ибо на хрена им великие дела с их потом, риском и муками, если и без них можно устроиться благополучно. Страсть – это высокая степень желания – это сильное возбуждение центральной нервной системы – это энергия требует выхода, реализации, приложения.