Кладбище Горький Максим

– А на посошок?!

– Ну, хорошо, Яша, но только на посошок и всё!

– Дружище, на огурец, сами солили, хрустит!

– А это тебе на всякий случай, на дорожку, для безопасности и наудачу.

Приятная женская рука повесила на мою шею мягкий, легкий, почти невесомый, серый мешочек с чем-то неизвестным.

– Спасибо, Яна.

– Пока. Будь внимателен на дороге.

Потом что-то или кто-то грузно свалилось в комнате на деревянный пол. Раздался многоголосый женский смех.

Я быстро вышел из этого дома. Я просто хотел спать. Дверь за мной так и не закрылась, хотя хмельные гости еще там оставались и продолжали гулять.

Ух! Наелся и напился. Мой живот, словно большой арбуз, сейчас лопнет. А куда идти то? Когда сюда шел всё видел. И не шел я, а меня подвозили на приличной машине. И тогда-то было светло – час дня и солнышко светило. А сейчас который час? А где мои часы? А вот и они, на руке. Одиннадцать сорок! Ничего себе «посидели часок»! Это же, сколько выпито было? А чего мы пили-то? По какому поводу? А-а, завтра разберусь.

– Обалдеть, куда все влезло? Но домой все-таки я дойду. Немного шатаюсь, но дойду. И спать, спать, спать, бесконечно.

Стояла тихая, прохладная октябрьская ночь. Я возвращался к себе домой с затянувшейся пирушки. Большой деревянный дом моих старинных друзей остался уже далеко позади. Этому дому было, наверное, лет сто пятьдесят, никак не меньше. И ничего в нем не поменялось со времен правления российских царей. Ставни на петлях, кирпичная печь, просмоленная крыша, деревянные стены и пол, и все без единого гвоздя! Даже вся мебель с тех времен, даже рюмки и вилки диковинные, даже часы с кукушкой. Стоит себе один на безлюдном отшибе без электричества – только уголь и свечи. Как там живут ребята? Почему они не переедут? Я хозяев знаю с самого детства. Вместе учились и долго вместе работали в Африке. Мы очень давно не виделись, больше десяти лет. Вот и повстречались. Посидели, так сказать. А этот большой дом, этот антиквариат достался им в наследство.

Мне домой топать ровно час, но учитывая мое состояние, может и полтора или даже больше. Кругом темнота, тьма кромешная, хоть глаз выколи. На небе тускло горит всего несколько звездочек, две, нет три, нет две, нет три.

Дорогу к своему дому я знаю и могу даже в слепую, но все равно без освещения как-то страшновато – впереди старое, заброшенное кладбище, пользующееся дурной славой в этих краях. Говорят, там очень часто пропадали родственники усопших и похороненных на этом кладбище. Аль брешут? Редко кто сюда забредает. Тут настоящая глухомань, конец географии и богом забытое место.

Эта узкая, белая в ночи тропинка через луг ведет прямо к входу на кладбище. На самом же лугу много невидимых, заросших ям, ухабов, болотистых мест, пеньков, и колючих кустарников. Лучше не рисковать, а идти строго по этой тропинке. А за кладбищем уже широкая дорога и идти будет на много легче, мне так точно.

До старой ржавой калитки осталось каких-то сто метров. Вдруг, ни с того ни с сего, в небе прогремел сильный гром. Резко запахло дождём, похолодало и стало зябко. Вот дождя то мне и не хватало! Промокнуть в темную ночь очень не хотелось и дорогу развезёт капитально. Следует поторопиться. Ускорил шаг, не споткнуться бы.

Берусь за холодное железо, открываю тяжелую входную калитку. Раздался громкий душераздирающий скрип на всю округу, словно сотни безумных, диких котов спели в унисон три ноты во всю свою кошачью глотку. Жуть!  Я начал по не многу трезветь. По близости нет никаких построек только луг, иначе бы местные жители поседели бы от таких ночных мелодий. Вот, наверное, поэтому тут никто давно и не селится в этих местах. Ступаю на само кладбище.