Убийственно просто Джеймс Питер

75

Поднимаясь на четвертый этаж жилого комплекса «Ван Аллен», Марк изучал свое отражение в матовом, слегка тонированном зеркале лифта. Что ж, вроде бы клубок понемногу распутывается.

Меньше недели назад он сидел в самолете, возвращаясь из Лидса, читал результаты дорожного теста «Феррари-365», пытаясь решить, какого цвета машину прибрести – красного или серебристого, в спортивном варианте «Формулы-1» или с обычной коробкой передач.

Теперь красавица «феррари» быстро таяла вдали, исчезала за горизонтом – без него. Как, по-видимому, и все остальное.

Что случилось с Эшли? Долгие месяцы они были невероятно близки – насколько вообще способны двое людей. Они смеялись над одними и теми же шутками, у них были одинаковые пристрастия в еде и напитках, общие интересы. Их влекло друг к другу, и они занимались любовью, как только удавалось урвать несколько драгоценных минут, причем пару раз крупно рисковали – их едва не застукал Майкл. Эшли – изумительная девушка: умная, сообразительная и в то же время такая любящая и заботливая! Марк в жизни не встречал никого, хоть отдаленно похожего на такой идеал, и не представлял себе без нее жизни.

Почему же сейчас Эшли так резко переменилась? Да, он свалял дурака, когда надрался на свадьбе и нахамил проныре легавому. Но почему она так упорно твердит, что Майкла надо убить? Убийство в их планы не входило. Никогда! А сейчас Эшли рассуждает так, будто они изначально собирались его прикончить. То, что она говорила в итальянском ресторанчике полчаса назад, все еще эхом отдавалось в голове Марка.

После аварии и речи не было о том, что он выберется из гроба живым.

Да, Марк согласился с планом Эшли. Не то чтобы действительно убить Майкла, а просто… просто… не убивать…

Определенно не убивать!

Но разве план не подразумевал убийства, да еще заранее спланированного и хорошо продуманного удара на поражение? Все остальное – стечение обстоятельств. Похоронили Майкла заживо, а потом произошел несчастный случай. Он, Марк, не выносит Майкла. Тот всегда был лидером – сволочь проклятая! В школе Майкл был первым на стометровке и вообще почти во всем. Он забивал решающие мячи на футболе, первым из их компании потерял девственность… Девчонки так и липли к нему – всегда, всегда! Перед глазами всплыла картинка из прошлого: они с Майклом стоят в переполненном баре, две симпатичные телки подкатывают к Майклу, и он говорит: «Это мой друг Марк!» Девчонки улыбаются: «Привет, Марк!» – и тут же поворачиваются к нему спиной на весь вечер. Такое случалось не однажды, так происходило каждый раз.

То же самое было и с Эшли – вначале. Когда она пришла наниматься на работу, именно Майкл беседовал с ней. Казалось, ему удалось ее очаровать. Тогда Эшли едва удостоила Марка взглядом. Позже она уверяла его, что притворялась нарочно – просто ей очень нужна была работа, а в агентстве намекнули, что истинный владелец компании – Майкл.

В течение первого месяца Марк наблюдал, как Майкл пытается обхаживать Эшли. Он достаточно хорошо знал друга, чтобы понять: эта красотка его здорово зацепила. Майкл флиртовал с ней, шутил, расспрашивал, льстил, рассказывал о себе – в точности так же он флиртовал со всеми женщинами, к которым его тянуло. Марк наблюдал за ухаживаниями Майкла со все возрастающим изумлением – и втайне ликовал. Впервые в жизни он отбил у него девушку. И испытал неведомое доселе потрясающее чувство освобождения – как будто, наконец, спустя пятнадцать лет их дружбы он выбрался из-под Майкловой пяты.

Весь план принадлежал Эшли. Марка коробило лишь одно: обвенчавшись, они с Майклом улетят в свадебное путешествие. Представлять, как эти двое занимаются любовью, было невыносимо. В глубине души Марк понимал: именно поэтому в прошлый четверг он поехал ночью в лес и вытащил из крышки гроба дыхательную трубку.

Но сейчас… позволить какому-то психу искалечить лучшего друга? Он замучает Майкла до смерти! Марк не был готов к новому испытанию.

Он отпер входную дверь и тут же услышал телефонный звонок. Марк подбежал к аппарату и взглянул на определитель, но номер звонящего там не высветился.

– Алло! – крикнул он.

– Привет, напарник, – произнес уже знакомый голос с австралийским акцентом. – Это Вик. Почему легавый шныряет у твоего дома? Ведь я, кажется, просил не болтать с копами.

– Я и не болтал, – ответил Марк. – Это суперинтендент полиции, расследующий дело об исчезновении Майкла… я и понятия не имел, что он зайдет.

– Не знаю, верить тебе или нет, напарник. Может, хочешь еще послушать Майка – или будешь умницей?

Пытаясь понять, чего хочет его собеседник, Марк ответил:

– Все будет нормально.

– Значит, ты все сделаешь так, как я скажу?

– Я слушаю.

– Прямо сейчас отправляйся к себе в офис, открой сейф, достань подписанную тобой и Майком доверенность адвокату на Каймановых островах по имени Джулиус Гроббе и перешли ему по факсу. Затем позвони старине Джулиусу и прикажи перевести один миллион двести пятьдесят три тысячи семьсот двенадцать фунтов с вашего банковского счета на счет в Панаме. Номер я уже ему переслал. Я перезвоню тебе сюда ровно через час, и ты отчитаешься, как все прошло. Если не снимешь трубку, твой друг потеряет еще кусочек тела, только на этот раз ему будет по-настоящему больно. Как понял? Прием!

– Понял вас хорошо…

Один миллион двести пятьдесят три тысячи семьсот двенадцать фунтов! Иными словами, все деньги до последнего пенса, хранящиеся у них с Майклом на Кайманах.

76

Рой Грейс и Гленн Брэнсон, успевший на работу до ухода шефа, сидели в прохладной минималистской гостиной дома Эшли Харпер и перечитывали кое-как набранную эсэмэску на дисплее ее изящного телефончика «Сони»:

«жИв.*?пЗвониии пОлиция».

Бледная заплаканная Эшли сидела напротив, ломая руки. Глядя на ее жатую кремовую блузку, красиво уложенные волосы, льняную юбку и вдыхая крепкий аромат духов, Грейс решил, что она вернулась домой совсем недавно. Но где она была? И с кем?

Умом он прекрасно понимал, что Эшли достойна сочувствия – у девушки пропал жених, свадьба полетела ко всем чертям… И теперь, вместо того, чтобы наслаждаться медовым месяцем, она горько рыдает у себя дома в Брайтоне. Тем не менее Рою было нисколько ее не жаль. Единственное, что вызывала у него Эшли, – это глубокое недоверие.

– Вы не пробовали до него дозвониться?

– Да, и тоже послала ему эсэмэску. Но после нескольких гудков меня переключают на автоответчик.

Брэнсон возился с ее телефоном – как-никак сержант куда лучше Грейса разбирался во всяких технических штучках-дрючках.

– Отправлено Майклом Харрисоном, номер +44797 134621, – сообщил он и, нажав на кнопку, сосредоточенно поджал нижнюю губу. – Сегодня, в 22.28.

Они с Грейсом сверили часы. Сообщение было отправлено всего час назад!

За двадцать минут до того, как она позвонила мне! – подумал Грейс. – Чего она ждала целых двадцать минут?

Гленн Брэнсон набрал номер и поднес трубку к уху. Грейс и Эшли не сводили с него напряженных взглядов. Через несколько секунд Брэнсон заговорил:

– Алло, Майкл Харрисон! Говорит сержант Брэнсон из брайтонской полиции. Отвечаю на ваше сообщение, посланное Эшли Харпер. Пожалуйста, перезвоните мне или пришлите сообщение на номер 0789965018. Повторяю номер: 0789965018. – Он дал отбой.

– Эшли, Майкл часто отправляет вам эсэмэски?

Девушка пожала плечами:

– Не слишком, но… знаете… пишет, как любит меня и все такое. – Внезапно лицо Эшли осветилось улыбкой – настолько теплой, что она, казалось, способна растопить любое сердце.

Брэнсон ухмыльнулся:

– Он всегда так паршиво набирал текст?

– Н-нет… обычно – нет.

Грейс снова посмотрел на послание Майкла.

«жИв.*?пЗвониии пОлиция».

Такое впечатление, будто слова набирал ребенок, а не взрослый. Разве что, конечно, он жутко спешил… или вел машину.

– Ну и какую информацию вы способны из этого выжать? – спросила Эшли.

Грейс собирался было сказать колкость, однако, тут же передумав, незаметно толкнул Брэнсона ногой, чтобы тот ни в коем случае не влезал в разговор.

– Боюсь, не слишком много. С одной стороны, новость хорошая – мы хотя бы знаем, что он жив. Но с другой стороны, такая эсэмэска – тревожный знак. Он явно в беде… если только нас не разыгрывает.

Грейс сразу заметил, как у хозяйки дома забегали глаза: он пристально следил за каждым ее жестом, как только она открыла дверь. Эшли продумывала каждый шаг, каждый ответ, отвечала всегда после паузы… Ничего самопроизвольного, спонтанного…

– Надеюсь, вы не думаете, что Майкл затеял какую-нибудь очередную мистификацию? – обиженно нахмурилась она.

От Грейса не ускользнула некая натужность и искусственность ее тона. Он во всех подробностях поведал о том, как поисковики обнаружили гроб.

– Значит, по-вашему, Майклу удалось выбраться?

– Скорее всего. – Грейс пожал плечами. – А может, его там и не было.

– Да что вы говорите? – издевательски бросила Эшли. – Делать ему больше нечего, как царапать гробовые крышки изнутри! По-вашему, у него такое хобби?

– Да, такова одна из версий. Но она не обязательно верна.

– Перестаньте морочить мне голову! Майкл в отчаянии, просит о помощи, а вы торчите здесь и болтаете о каких-то мистификациях!

– Поверьте, Эшли, мы смотрим на вещи весьма трезво, – ледяным тоном ответил Грейс. – В управлении полиции работает следственная бригада; более сотни людей прочесывают окрестности в поисках Майкла Харрисона; мы оповестили о нем все общенациональные средства массовой информации… Короче, мы делаем все возможное.

Эшли, вдруг съежившись, стала похожа на растерянную и испуганную девчонку. Она кротко смотрела на двоих полицейских, широко раскрыв глаза и утирая слезы платочком.

– Извините. – Эшли шмыгнула носом. – Я не хотела вас обидеть, вы… вы оба просто замечательные. Я просто… просто… – Она задрожала, лицо сморщилось, по щекам заструились слезы.

Грейс неуклюже поднялся, а вслед за ним и Брэнсон.

– Ладно, все будет в порядке, – пообещал суперинтендент. – Провожать нас не надо.

77

Марк делал все, как ему было велено, но проклятый факс сработал только с шестой попытки. В первый раз он второпях неправильно загрузил бумагу, и аппарат заело. А Марк потратил десять драгоценных минут, пытаясь вытащить ее, не порвав письма.

Он поехал в офис на машине, что, учитывая все выпитое им за вечер, было и вовсе несусветной глупостью, но тащиться туда пешком было чересчур далеко. Марк ни за что не успел бы смотаться туда и обратно, а ловить такси – уж очень рискованно. Можно опоздать.

Марк ворвался в квартиру за три минуты до назначенного ему срока, бросился прямо к бару, плеснул в стакан на три пальца «Балвени» и выпил залпом. Желудок обожгло. Марк поморщился, так как жжение не проходило, и даже на секунду закрыл глаза.

Запищал мобильник. Сигнал «Новое текстовое сообщение».

Марк достал телефон из кармана и тупо уставился на дисплей.

«Отлично, напарник! Молодец.»

От волнения телефон ходуном ходил в руке. Где прячется этот ублюдок Вик? Марк нажал на кнопку «Опции», пытаясь определить, с какого номера пришло сообщение. Однако тот был незнакомым. Он неуклюже набрал ответный текст:

«Теперь все в порядке?»

Марк нажал кнопку «Отправить». Телефон тут же тихо пискнул. Сообщение ушло к адресату.

Виски уже не действовало – по крайней мере, нервная дрожь не стихала. Марк, пошатываясь, снова поплелся к бару, но цели достигнуть не успел – опять пискнул мобильник. Еще одно входящее сообщение!

«Выйди на балкон, напарник. Глянь вниз – и увидишь кое-что интересное!»

Марк сразу поспешил к балконной двери, отпер задвижку и, ступив на тиковый настил, кое-как обогнул два шезлонга. Потом, облокотившись о перила, он оглядел окрестности. В ночном гей-клубе, расположенном в нескольких ярдах вниз по улице, гремела музыка; он видел бритые черепа двоих вышибал. Какая-то парочка шла по улице, взявшись за руки. Три пьяные девчонки, шатаясь на ходу и хихикая, то и дело натыкались друг на друга и чуть не падали. По шоссе мчался плотный поток машин.

Марк перевел взгляд на противоположную сторону улицы: может быть, Вик там? Но он увидел только целующихся и обнимающихся влюбленных. Держа телефон на ладони, Марк быстро набрал: Я тебя не вижу, отправил эсэмэску и еще раз внимательно оглядел улицу.

Телефон почти сразу же пискнул снова. На экране появился ответ:

«Я у тебя за спиной!»

Повернуться Марк не успел. Сильная рука схватила его за ремень, другая – за воротник. Доля секунды – и обе его ноги болтались в воздухе. Марк выронил телефон, отчаянно пытаясь уцепиться за перила балкона, но дотянуться так и не смог – пальцы хватали лишь воздух.

Он не успел даже закричать, когда его, точно из катапульты, метнули через перила.

Марк упал на тротуар плашмя – на спину. От удара позвоночник треснул в нескольких местах, а череп раскололся, словно кокосовый орех, изо всех сил припечатанный кувалдой.

Одна из пьяных девчонок пронзительно завизжала.

78

Грейс и Брэнсон услышали сигнал рации в машине суперинтендента всего за несколько минут до возвращения в Суссекс-Хаус. Самоубийство. Мужчина выбросился из окна в жилом комплексе «Ван Аллен» на Кемптаунском приморском бульваре.

Детективы переглянулись. Грейс достал из бардачка мигалку и, прикрепив ее на крыше, до предела выжал газ. Так, на бешеной скорости, они промчались мимо камеры слежения. Радар мигнул, но Грейсу на такие пустяки было наплевать: сейчас он мог с ними не считаться.

Но всего семь минут спустя Рою пришлось вновь перейти на «черепаший ход» и буквально ползти по «Приморскому параду». Впереди он видел целое море проблесковых маячков, толпу людей и «Скорую помощь».

Кое-как припарковавшись, детективы выскочили из машины и, пробившись сквозь толпу, оказались прямо напротив двух констеблей в форме, хлопотливо натягивавших ленту с надписью: «Запретная зона. Вход воспрещен!»

Помахав удостоверениями, Грейс и Брэнсон поднырнули под кордон, за которым два фельдшера беспомощно топтались у распростертого на асфальте тела. В черной луже крови плавали желтоватые полоски вытекшего мозга. Еще одно пятно, побольше и потемнее, расплывалось под грудной клеткой.

В янтарном свете уличного фонаря Грейс разглядел лицо покойного: это, вне всяких сомнений, был Марк Уоррен. Сглатывая подступившую к горлу желчь, детектив повернулся к одному из констеблей и предъявил удостоверение.

– Что случилось?

– Н-не знаю, сэр. Я только что допросил одну свидетельницу… она гуляла с подружками, когда он упал… чуть ли не им под ноги. Девушка – в той «Скорой», что стоит подальше. Тяжелый шок.

Грейс посмотрел на Брэнсона – тот неопределенно хмыкнул. Потом Рой вновь обратил взгляд вниз – на бездыханное тело. В широко распахнутых глазах Марка Уоррена, казалось, застыло крайнее удивление.

Боже милостивый! Всего несколько часов назад он, Грейс, разговаривал с этим человеком! Тогда от Марка разило спиртным, и он явно нервничал. Рой вспомнил о Клио. Приблизительно через полчаса на нее свалится немало работы – нужно будет готовить труп к опознанию. Ох, как он сейчас не завидовал девушке!

– Кто-нибудь знает этого человека? – осведомился чей-то голос.

– Да, я его знаю, – ответил другой. – Парень живет на моем этаже – он мой сосед!

Грейс услышал сирену и подошел ближе.

– Я тоже его знаю, – проговорил он, но тут же поправился: – То есть знал.

Из парадного вышел инспектор Роберт Эллисон, детектив с крутым нравом, бывший чемпион полиции Суссекса по снукеру.[13] Грейс, отлично его знавший, не преминул подойти. Следом топал Брэнсон.

– Рой! Гленн! – обрадовался Эллисон. – Каким ветром вас сюда занесло?

– Да вот, думали подышать морским воздухом, – фыркнул Грейс.

– Опасное занятие. – Эллисон указал на труп. – Этот тоже вышел на балкон проветриться.

Прибыли судмедэксперт и фотограф. Эллисон, быстро переговорив с обоими, вернулся к Грейсу и Брэнсону.

– Какие-нибудь подробности уже известны? – спросил суперинтендент.

– Пока глушняк.

– Я знаю этого человека, – повторил Рой. – Допрашивал его сегодня около восьми вечера. Он деловой партнер пропавшего без вести… дело о мальчишнике… Помнишь, четверо ребят насмерть разбились на той неделе?

– Да, – кивнул Эллисон.

– Можно подняться в его квартиру?

– Я только что оттуда – ключ у швейцара. Хотите, пойду с вами?

– Да, конечно, почему бы и нет?

Вскоре Грейс, Брэнсон и инспектор Эллисон вошли в квартиру Марка Уоррена. Швейцар, здоровяк лет пятидесяти в шортах и майке, остался снаружи.

Грейс сразу направился в уже знакомую ему гостиную-столовую, а оттуда вышел на балкон, где стоял всего несколько часов назад. Окинул взглядом место происшествия: у дома – небольшая толпа, две «Скорые», патрульные машины, вспышки фотокамеры судмедэксперта, лента вокруг изуродованного тела Марка Уоррена, темные пятна, словно тени, – у его головы и груди.

Грейс припомнил свадьбу, где Марк держался с ним так вызывающе нагло. А сегодня он был пьян и подавлен. Рой по опыту знал: люди, выжившие в катастрофе, чувствуют себя виноватыми за то, что остались в живых; иногда потом они кончают с собой. Но неужели Марк Уоррен шагнул с балкона поэтому?

В ту ночь он вернулся домой поздно, и машина была вся в грязи – может, его тянуло на место аварии, где погибли друзья? Всякое бывает… Но почему Марк так агрессивно держался в церкви? Что-то не укладывается в схему. Ох, не нравился детективу этот Марк Уоррен – шафер, не знавший, какой сюрприз подготовили для последней холостяцкой вечеринки Майкла Харрисона.

Возможно ли такое?

Грейс не спеша вернулся в комнату.

– Давайте потратим несколько минут и просто внимательно все тут осмотрим, – предложил Рой и тотчас направился к буфету, куда все время с беспокойством поглядывал Марк, но обнаружил лишь две пыльные вазы для цветов и пустую коробку из-под сигар «Коиба робусто».

Грейс обшаривал все шкафчики, открывал дверцы, выдвигал каждый ящик. Гленн Брэнсон следовал примеру шефа. Эллисон только наблюдал. Потом Рой открыл холодильник, обежал глазами пакеты обезжиренного молока, упаковки йогуртов, разрекламированных в последнее время листьев салата, несколько бутылок белого бургундского вина и шампанского. Маленький пакетик из оберточной бумаги, скромно лежавший на третьей полке, детектив заметил не сразу.

Однако, взяв его из холодильника, Грейс заглянул внутрь и нахмурился. Извлеченную оттуда маленькую пластмассовую коробочку он поставил на черную мраморную поверхность кухонного рабочего стола.

– Господи! – воскликнул Брэнсон, с ужасом уставившись на отрезанный кончик пальца.

– Та-ак, – протянул Роберт Эллисон. – Дело понемногу проясняется. Вот что я нашел на теле, когда искал документы. – Он выудил из кармана измятый лист бумаги формата А-4 и протянул Грейсу.

Детективы вместе прочитали записку:

«Отнеси это в полицию, и узнаешь, что палец принадлежит твоему другу и компаньону. Каждые 24 часа я буду отрезать от него по кусочку – до тех пор, пока ты не выполнишь то, что я тебе велю».

Грейс перечел текст во второй и третий раз.

– Теперь нам известны два крайне важных факта… – мрачно заметил он.

Оба детектива выжидательно смотрели на суперинтендента, но тот еще долго хранил молчание.

– Первое: не думаю, что Марк Уоррен покончил с собой. И второе: нам крупно повезет, если найдем Майкла Харрисона живым.

79

Телефон опять звонил! В третий раз! Майкл всякий раз сразу нажимал отбой из опасения, как бы не услышал Вик. Потом он долго возился с клавиатурой и снова набирал 901, но всякий раз слышал тот же проклятый женский голос:

– Новых сообщений нет.

Но теперь ему вдруг ответили по-другому:

– У вас одно новое сообщение.

И тут заговорил мужской голос:

– Алло, Майкл Харрисон! Говорит сержант Брэнсон из брайтонской полиции. Отвечаю на ваше сообщение, посланное Эшли Харпер. Пожалуйста, перезвоните мне или пришлите сообщение на номер 0789965018. Повторяю номер: 0789965018.

Еще никогда в жизни Майкл не слышал таких упоительно приятных звуков!

Он снова завозился с клавиатурой, пытаясь набрать ответ в сырой тьме:

«Ме88Ня др$жат в…»

Внезапно его ослепила вспышка безжалостно яркого света.

Вик!

– Так у тебя есть мобильник, и ты молчал, а, Майки? Нехорошо! Давай-ка я его заберу, пока ты не натворил глупостей.

– Р-р-р! – прорычал Майкл сквозь пластырь.

Но в ту же секунду телефон вырвали у него из рук.

– Так нечестно, Майки, – с укором заметил Вик. – Ты меня очень разочаровал. Ты должен был сказать мне про телефон. А ты!..

– Р-р-р! – снова проворчал Майкл, содрогаясь от ужаса. Он видел в прорезях капюшона горящие безумием и злобой глаза, и они были всего в нескольких дюймах от его лица. У Вика – светло-зеленые глаза дикого кота… их еще называют хризолитовыми…

– Хочешь, чтобы я снова сделал тебе больно? Да, Майки? Ну-ка, посмотрим, кому ты звонил.

Несколько секунд спустя Майкл снова услышал голос полицейского.

– Так-так, надо же! – пробормотал австралиец. – Как мило! Невесте звонил. Мило, но нехорошо. По-моему, стоит тебя наказать. Хочешь, чтобы я отрезал тебе еще один палец? А может, снова ткнуть в яйца оголенные провода?

– Не-е-а-а-а!

– Извини, приятель, ты должен выражаться яснее. Ну-ка, скажи, чего ты больше хочешь. Мне-то все равно. Кстати, твой дружок Марк – хам, каких мало. Уходить, даже не попрощавшись, – просто свинство!

Майкл жмурился от яркого света и совершенно не понимал, о чем толкует его мучитель. Марк? При чем тут Марк? И что значит «Марк ушел»?

– Подумай вот о чем, Майки. Миллион двести тысяч фунтов, припрятанные вами на Каймановых островах, – кругленькая сумма, верно?

Интересно, что еще известно этому типу о нем и о его жизни? Ему нужны деньги? Да пусть забирает все до последнего пенни, только отпустит! Майкл изо всех сил тщился заговорить, но выходило лишь невнятное мычание.

– Мило с твоей стороны, Майки, что бы ты там ни пытался мне сказать. Я высоко ценю все твои усилия. Но видишь ли, в чем дело? Твоя проблема – в том, что денежки уже у меня. А значит, ты мне теперь без надобности.

80

Незадолго до полуночи Грейс вернулся на стоянку Суссекс-Хаус и устало кивнул охраннику. По пути от комплекса «Ван Аллен» друзья разговаривали мало: и Грейс, и Брэнсон погрузились в собственные раздумья.

Когда Рой выключил мотор, его спутник шумно зевнул.

– Как думаешь, может, домой, в кроватку?

– Силенок не осталось, сопляк? – поддел его Грейс.

– А ты у нас старичок-бодрячок! Свежий, как огурец? Вообще-то я слыхал, что с определенного возраста уменьшается потребность во сне, и это – к лучшему: старики все равно полночи восседают на толчке.

Рой хмыкнул.

– Если честно, я – не в большом восторге от старости, – заметил Брэнсон. – А ты?

– Ну а я о ней просто не думаю. Взять хотя бы парня вроде Марка Уоррена. Сейчас он лежит, весь искореженный, мозги вытекли на тротуар, – а ведь мы с ним беседовали всего несколько часов назад! Тут поневоле научишься жить сегодняшним днем.

Брэнсон опять зевнул.

– Я возвращаюсь на работу, – сказал Грейс. – А ты, если хочешь, вали домой!

– Ох, знал бы ты, какой иногда бываешь сволочью! – огрызнулся Брэнсон, плетясь за ним к главному входу, а потом – по лестнице, украшенной старыми дубинками.

В оперативном штабе оставалась лишь Эмма Джейн Бутвуд в розовой блузке и накинутом на плечи белом кардигане. Грейс красноречивым жестом указал на пустующие столы:

– А где все, Эй Джей?

Она наклонилась, словно желая повнимательнее разглядеть какую-то мелкую надпись у себя на мониторе, и рассеянно ответила:

– По-моему, все уже ушли домой.

Суперинтендент, посмотрев на усталое лицо девушки, легонько похлопал ее по плечу. Коснуться мягкой шерсти кардигана было очень приятно.

– По-моему, тебе тоже пора домой – день сегодня выдался не в меру длинный.

– Минуточку, Рой! У меня тут есть кое-что новое. По-моему, вас это заинтересует.

– Кто-нибудь хочет кофе? – спросил Грейс. – Воды? Колы?

– Кто платит – ты? – уточнил Брэнсон.

– Нет, налогоплательщики Суссекса. Раз они хотят, чтобы мы работали по ночам, пусть оплачивают наш кофе. Спишу на расходы.

– Мне диетическую колу, – распорядился сержант. – Хотя… нет. Лучше обычную: надо подпитаться сахарком.

– А мне кофе, пожалуйста, – попросила Эмма Джейн.

Грейс по безлюдному коридору добрался до зоны отдыха с кухней и автоматами. Порывшись в карманах, наскреб мелочи, купил двойной эспрессо для себя, капучино Эмме Джейн и банку колы для Гленна и на пластиковом подносе потащил все это обратно в штаб.

Когда он вошел, Эмма Джейн показывала что-то на своем мониторе заглядывавшему ей через плечо Брэнсону, казалось всецело поглощенному увиденным.

– Рой, иди-ка взгляни! – не оборачиваясь, позвал сержант.

Эмма Джейн повернулась к Грейсу:

– Вы просили проверить биографию Эшли Харпер…

– Угу. И что вы накопали?

– Кое-что довольно любопытное, – так и лучась гордостью, ответствовала девушка. – Вообще-то сведений очень много…

– Ну-ка, выкладывайте! – скомандовал суперинтендент.

В поисках нужных заметок Эмма Джейн пролистала в блокноте пару страниц, исписанных ее аккуратным почерком.

– Вы сказали, что Эшли Харпер родилась в Англии, родители погибли в автокатастрофе, путешествуя по Шотландии, когда ей было три года. Девочка воспитывалась в приемной семье – сперва они жили в Лондоне, потом переехали в Австралию. Шестнадцатилетней девушкой мисс Харпер перебралась в Канаду – к дяде и тете; тетка недавно умерла. Дядю зовут Брэдли Каннингем, девичью фамилию тетки мне узнать не удалось.

Не отрывая глаз от блокнота, Эмма Джейн продолжала читать:

– Эшли Харпер вернулась в Англию, так сказать на родину, около девяти месяцев назад. Вы говорили, что до этого она работала в одной из риелторских фирм Торонто – дочернем филиале группы компаний «Бэй». – Она посмотрела на Грейса и Брэнсона так, будто хотела получить от них подтверждение.

– Да, все верно, – кивнул Рой.

– Так вот, – бросила Эмма Джейн. – Сегодня я разговаривала с заведующим отделом кадров группы «Бэй» в Торонто. Как вам, наверное, известно, «Бэй» – одна из крупнейших сетей розничной торговли в Канаде. У них нет никакой дочерней риелторской компании. Более того, ни на одном из предприятий фирмы никакая Эшли Харпер никогда не работала. Я стала копать глубже и выяснила, что в Канаде вообще не зарегистрировано агентств по продаже недвижимости с названием «Бэй».

– Любопытно, – срывая с банки кока-колы кольцо, признал Брэнсон. Послышалось резкое шипение.

– Дальше будет еще интереснее, – пообещала Эмма Джейн. – Брэдли Каннингэм в телефонном справочнике Торонто не значится, как и в других городах провинции Онтарио. У меня пока не было времени проверить всю Канаду, но… – Она сделала паузу и отпила глоток кофе с пахнущей шоколадом пенкой. – Но у меня есть подруга-журналистка, и она работает в Шотландии – точнее, в «Глазго геральд». По моей просьбе подруга охотно порылась в архивах крупнейших шотландских газет. Авария, если в результате ее трехлетняя девочка остается сиротой, непременно попадает на первые полосы газет, верно?

– Обычно – да, – кивнул Грейс.

– Эшли утверждает, что ей двадцать восемь. Я отмотала двадцать пять лет назад, для надежности добавив по пять с обеих сторон. Фамилия Харпер нигде не попадается ни разу.

– Девочка могла взять фамилию приемных родителей, – возразил Брэнсон.

– Да, могла, – согласилась Эмма Джейн. – Но то, что я собираюсь вам показать, изрядно уменьшает подобную вероятность.

Грейс любовался молодой сотрудницей. Вот молодчина! Она – именно та свежая кровь, приток которой так необходим полиции. Умная, трудолюбивая, молодая, решительная.