Колдун. Чужое сердце Клеванский Кирилл
Уже в коридоре кто-то схватил меня за локоть и резким движением остановил. Обернувшись, я ожидал увидеть кого угодно, но только не юношу лет пятнадцати. Откуда такая силища?
– Я заметил, у вас нет секунданта, – сказал парень. Голос у него был соответствующий, все еще высокий, но уже ломающийся.
– Вы правы, – согласился я, пытаясь получше рассмотреть странного пацана. Средний рост, непримечательная фигура.
– Ну, раз я прав… – Парнишка отпустил мой локоть и снял маску. Лицо у него оказалось такое, что увидишь в толпе – даже не обратишь внимания. Вот только глаза – они были слишком умными. – Тогда я предлагаю свою кандидатуру. Уверяю, что справлюсь со столь ответственной задачей.
– И зачем вам это?
Парнишка лукаво усмехнулся, а между бровями пролегла маленькая, еле заметная складочка…
– Так ведь ежели человеку доброе дело сделаешь, так потом оно в двукратном размере вернется, – подмигнул юноша.
– Граф?! Но как?! И как вы…
– Тише, – шикнул маг. По-волчьи оглядевшись, он потащил меня в закуток. – Что же вы, молодой человек, так кричите? Мне не составило труда вычислить вас по ауре, но не беспокойтесь, повторить такой трюк смогут лишь единицы.
Стоя в темном углу с волшебником, который меняет личины как перчатки, я чувствовал себя как-то неуютно, но попытался не выдать свое волнение.
– А что я должен был делать? Как-то не привык, что подвозящие меня люди оказываются наделены графским титулом, обладают магическим даром и имеют привычку менять облик.
– Не вижу в этом ничего удивительного, – вздохнул маг. – В замке сидеть скучно, а пачкаться в интригах других одаренных – это не мое. Вот и развлекаюсь как могу. Впрочем, мы напрасно теряем время. Вы примете мое предложение?
– Разумеется приму. – Еще бы я не принял – не хватало заиметь в своем загашнике обиженного мага-графа.
Развернувшись, я собирался выйти во двор, но меня снова остановили.
– Не спешите, – прошептал граф. Его глаза сияли, как раньше. И хотя передо мной стоял еще мальчик, появилось ощущение, будто разговор ведет умудренный муж. – Хочу вас предупредить: барон – заядлый бретер и всегда сражается до смерти. Уже многим он перешел дорожку, но, как видите, по-прежнему жив.
– А что же его не прикопали где-нибудь подальше?
– Родство с Гийомами, пусть даже с семьей, принадлежащей к их роду, о многом говорит. Большинство не хочет связываться с такой силой, – пожал плечами странный граф. – Впрочем, он и братцу своему успел нахамить.
– И член рода так это оставил? – удивился я. – Но почему?
Маг замолчал, а потом с прищуром спросил:
– Вы уверены, что хотите получить ответ?
Уверен ли я? Да я уже ни в чем не уверен. А намеки понимаю, и лезть в разборки между родами мне не улыбается. Я вообще собираюсь теперь прикинуться веником и не отсвечивать.
– Тогда ответьте на другой мой вопрос.
– Я слушаю.
– Какая вам выгода от помощи моей скромной персоне?
– По большому счету – никакой, – честно поведал граф. – Просто вы мне интересны, и я не возражаю, если через годик-другой вы заглянете ко мне в замок и поведаете немощному старику о том, что делается на дорогах мира.
Заглянув в ставшие стальными глаза, я получил в свою копилку еще один тонкий намек.
– Хорошо.
– Тогда слушайте и запоминайте. – Тут маг заговорщицки подмигнул и разве что руки не стал потирать. – Когда все закрутится, у вас будет секунды три, чтобы уйти. Это я гарантирую. Но от погони скроетесь сами.
– Но…
Граф властно взмахнул рукой, прерывая мой неозвученный вопрос:
– Не стоит, молодой человек, не стоит. Лучше поторопиться, а то вас уже заждались.
С этими словами старик в облике юнца зашагал в сторону двора. Немного постояв, я двинулся следом. Не стоит обманываться, Добряк много рассказывал мне о магах, а также о том, скольких он отправил на тот свет. Но ни разу, еще раз повторю – ни разу его не вскрыл волшебник. А меня просчитали на раз, сделали как мальчишку, еще и обязали заглянуть в обитель этого самого мага. Может, данное ремесло действительно не мое?
Во дворике, утопающем в листве деревьев, окруженном маленькими фонтанчиками, уже заканчивал разминаться Дори. Показушник. Сбросив камзол и выпустив рубашку из штанов, он отрабатывал нехитрые приемы. Не знаю, какой он там бретер, но с клинком явно знаком, хоть и пользовался каким-то убожеством. Меч был почти полтора метра в длину, но обладал узким лезвием. Таким удобно колоть, а не резать. Впрочем, все зависит от умения владельца.
Скинув камзол, я снял с пояса ножны. По обычаю их следовало отдать секунданту, и от этого сердце кровью обливалось. Я держал в руках целое состояние. Упершись взглядом в требовательное лицо графа, все же положил на бархатную подушечку это великолепие и резким движением выдернул клинок, отчего чуть не упал… Раздались смешки, а барон, быстро сориентировавшись, выдал:
– Смотрю, ты решил рассмешить нас перед смертью! Не знал, что в Империи за время моего отсутствия развелось столько трусов, боящихся даже сталь на бок повесить.
Дворяне засмеялись еще громче, а я ошарашенно смотрел на рукоять без самого клинка. Эх и подставил же меня тот певец! Вот ведь демонов позер, ножны есть – а меча нет. Я, пребывая в астрале, схватил ножны и потряс их, но ответом мне был лишь новый взрыв хохота.
– Возьмите мой, – протянул свой меч тот самый рыжеволосый парень, стоявший рядом с леди, подарившей мне танец.
Очень широкий жест. Отдать кому-то свой клинок – это не жвачкой поделиться. Хохот сразу прекратился, и по кругу пошел шепоток.
– Благодарю, но не стоит, – поклонился я, и не ради этикета, а действительно из чувства глубокого уважения к незнакомцу. – Произошло досадное недоразумение, но я никогда не хожу без запасного оружия.
С этими словами я выхватил кинжал и, поклонившись сопернику, – это уже была дань традициям, – встал в круг.
– Надеюсь, ты не поранишься этими зубочистками, – сплюнул Дори и встал в классическую стойку.
Я лишь ухмыльнулся. Правая нога барона выдвинута вперед, левая, чуть согнутая, отведена назад, острие клинка смотрит прямо мне в сердце. Безупречно выполненная стойка обрекла исполнителя на скорую гибель.
– Может, вы уже снимете маску? – поинтересовался противник.
А ламбаду тебе не сплясать? За сигаретами не сбегать?
– Боюсь, не имею на это права, – с легкой усмешкой ответил я. – Мое лицо столь уродливо, что некоторые леди могут счесть зрелище такого рода оскорблением, а еще несколько дуэлей не входило в мои планы.
Дори хотел что-то сказать, но тут вступил в игру граф. Властным голосом он гаркнул:
– Начинайте!
Звуки как ножом отсекло. Сейчас проходит первый и единственный экзамен. И что же я имею? Этап подготовки – провален, «скрыт» – провален, внедрение – на твердую «тройку», незаметность – провалена. Осталась лишь битва, хоть здесь я обязан набрать максимальный балл.
Барон действительно оказался опытным дуэлянтом. Он не стал рваться вперед и теперь обходил меня по кругу, выискивая слабые места. Но, как говорится, флаг тебе в руки и звезду на грудь. Я принял обманчиво расслабленное положение. Опущенные руки в любую секунду готовы сорваться в стремительном рывке. Чуть согнутые ноги позволят увеличить дистанцию в необходимый момент. Впрочем, долго скучать не пришлось. Дори не выдержал и рванулся в прямом выпаде. Рассчитал он верно – напал со стороны левой руки под небольшим углом, целя прямо в гортань. Эх, с «Бобби» по скорости ему, конечно, не сравниться, да и до Добряка – как до Диких Земель.
Дернувшись вправо, я ушел с траектории удара. Резкий разворот – и старший кинжал, покоящийся в правой руке, пронзает локтевой сустав Дори. Раздается крик, но это лишь начало. Развернувшись на сто восемьдесят градусов и сместив центр тяжести, вгоняю младший кинжал между шейными позвонками. Крик срывается на хрип. Осталось завершить связку. Поворачивая кинжал на девяносто градусов по часовой стрелке, я снова переношу центр тяжести и одним движением оказываюсь за спиной мертвеца. Пробитая рука все еще безвольно опускается, роняя клинок, а горло уже пронзает старший. Одно резкое движение – и тело лишается головы. В этот же момент маг накрывает нас плотной дымкой.
Звуки вернулись в мир. Слышатся крики, кто-то вопит: «Убийцы!», кто-то зовет стражу, а я, схватив голову барона, рвусь к стене. Чувство опасности взвыло совсем как пожарная сирена, и я отскочил в сторону. В эту же секунду рядом упал маленький шарик, сотканный из изумрудного пламени.
«Маги!» – подумал я и лишь благодаря титаническому усилию воли не поддался панике.
За пять секунд я достиг лестницы, ведущей на стену. Я не оборачивался, не думал, только бежал. Ступени пронеслись со скоростью падающей звезды, и вот я уже прыгаю с парапета. До земли всего несколько метров, это не составит для меня большой проблемы. Перед самым приземлением я сгруппировался и, убрав инерцию падения кувырком, понесся в сторону леса. Через минуту на опушке показалась Редиска. Откопав клинки, я с секунду провозился с головой Дори. Обвязав кобылку запачканным кровью камзолом, с криком «пошла!» отправил ее на запад. Закинув как можно дальше на восток ставшую бесполезной голову, я двинулся на север, в сторону столицы.
Петляя, аки заяц молодой, я выписывал круги, спирали и зигзаги. Иногда, отталкиваясь от деревьев, вовсе не оставлял следов, а затем снова все по новой. Лишь через полчаса, когда крики погони оказались в противоположной от меня стороне, я позволил себе забраться на верхний ярус леса и продолжить движение уже там.
Измученного битвой и забегом тела хватило лишь на час. Выбившись из сил, я расположился на широкой ветке клена и закрыл глаза. Сердце бешено стучало, но с каждым моим вздохом замедляло бег. Итак, что мы имеем? Дуэль я провалил, как, впрочем, и все остальное дело. Руку следовало отрезать, а кровь при этом не должна была даже попасть на исполнителя «змеиного шага». Ведь на «Бобби» у меня получалось выполнить эту простейшую технику с невероятной точностью. А в настоящей драке вон как пошло. Позор. Добряк уже небось весь оплевался на том свете и теперь открещивается от такого бездарного ученика.
– К демонам, – еле проговорил я. Язык отказывался повиноваться, а сознание то и дело соскальзывало в небытие. – Завязываю с убийствами, не мое это.
С этими мыслями я провалился в мир снов.
Утро встретило меня нежным, пушистым хвостом. Сперва я подумал, что это незабвенный северный зверек, но нет, у меня на голове устроилась на ночлег бесстрашная белка. Свернувшись калачиком, она, расслабившись, выпустила свой мохнатый отросток. И все бы ничего, но грызун решил, что лежать спокойно – это недостойное поведение, и именно поэтому стал остервенело размахивать дополнительной конечностью. Зажмурив едва открытые глаза, я чихнул и, не удержав равновесие, слетел с уже насиженной ветки. Полет не занял слишком много времени, но за это время стало ясно, что великий и могучий я не забыл, во всяком случае его нецензурную составляющую. С трудом выбравшись из кустов и подхватив камень, я уже собирался отомстить незваному гостю, но белка, почуяв неладное, скрылась в неизвестном направлении.
Вытащив из заплечного мешка краюху черствого хлеба, я стал анализировать вчерашний день. На повестке дня самый важный для выживания и сохранения рассудка вопрос – что я чувствую после убийства человека. Ну, для начала могу констатировать очевидное: кошмары мне не снились. А на душе? А на душе спокойно. И самое обидное, что непонятно, радоваться или нет. Одно стало понятно – кровь меня не смущает. Не знаю, чья это заслуга, Добряка или тех безвинных графских свинок и кур, но факт остается фактом – что-то во мне изменилось.
Далее. Из максимальных пятидесяти баллов по собственной шкале я набрал всего семь. М-да, статистика удручающая. Если я хочу идти по стезе убийцы, мне нужна команда, но вопрос, хочу ли я этого, остается открытым. Ответить довольно сложно. На одной чаше весов лежат деньги, на другой – здравый рассудок. Я отнюдь не уверен, что все Тени или простые Ночники схожи характером с Добряком. Есть мнение, что в основном это либо банальные подонки, либо расчетливые эгоисты, такие же, как я. И что же? Отправимся мы на дело, а я по неопытности совершу очередной «ляп». Разве меня станут спасать? Да ни фига, сами прирежут. Получается, на сложные дела меня не возьмут, а за копейки работать не хочется. Может, снова обратиться к помощи высоких сущностей?
«Сын мой, – начал бы вещать ангел. – Оставь эти гнилые мысли, покайся в грехах и ищи путь, достойный человека, но не свиньи».
«Как же достала эта ошибка мироздания, – вздохнул бы любитель трезубцев. – Наш план прост и ясен: сейчас в столицу, закрываем контракт, валим идиота-заказчика и прибиваемся к бандитам. Скоро начнется подходящий сезон, и на тракте будет не протолкнуться от торгашей. Эх, заживем же!»
«Молчи, сатанист!»
«А я и не скрываю, но не желаю слышать имя отца из уст такого продажного лицемера, как ты».
«Что-о?!» – От возмущения крылатый свалился бы с моего плеча.
«Что слышал, – высунул бы язык демоненок. – Тим человека завалил, а тебе лишь бы покаяние получить и благое дело. А как получишь – сразу забываешь обо всем, что было раньше. Фу, мерзость».
«Да как ты…»
Все с ними ясно. От такого подхода к вопросу толку никакого. Мерить этот мир старой моралью по крайней мере глупо. Да и думать сейчас о таких вещах неразумно. Я не знаю, сколько будет стоить обучение в Академии, – может, мне и пятидесяти золотых хватит. Все-таки это довольно крупная сумма. Так что, махнув на проблемы рукой, я перешел на бег в стиле «марш-бросок» и отключил сознание.
Хотя стоит все же объяснить, что под этим подразумевается. У «скрыта», как и у любой другой подобной техники, есть что-то вроде уровней. Так вот, основа основ ремесла Тени заключается в контроле над собственным разумом и телом, и, когда с этим все в порядке, ученику становится доступным «скрыт». Но было бы глупо полагать, что на этом все заканчивается. Напротив, это лишь первая ступень. После того как я научился основам, Добряк наглядно продемонстрировал, к чему надо стремиться. В этот раз он не исчез в обычном понимании это слова. Фигура наставника замерцала, заходила рябью, подобно потревоженной водной глади, а потом он очутился на противоположном конце плаца. Подобный финт обладал каким-то очень пафосным названием, но, увы, память хоть и близка к идеалу, но все же не абсолютна. Такая мелочь просто выветрилась из головы, и я стал называть это «серфер». Сам не знаю почему – возможно, слишком сильной была ассоциация с водой. Ну а промежуточной ступенью между «серфером» и «скрытом» стала возможность ослабить контроль над сознанием во время обычного бега, без всякого дополнительного ускорения. С этим я справился довольно быстро, потратив на тренировки всего пять сезонов. Но дальше оказалось слишком сложно, во всяком случае для моего уровня. Замедлить ритм сердца, дыхание и влияние на окружающую среду в то время, как ты активно перебираешь ногами, – это архисложно и небезопасно. Именно поэтому с помощью «серфера» можно преодолевать лишь маленькие отрезки, используя технику для молниеносного нападения или бегства – читай: достойного отступления.
Кстати, подобным ранжированием обладали почти все техники и приемы, которые с усердием вдалбливал в своего бездарного ученика мастер Добряк. А в своей бездарности я не сомневался, против природы не попрешь. Начинать учить крестьянского паренька в пятнадцать лет тому, что иные познают с пеленок, – не самое благодарное занятие. И уровня ниже среднего я достиг лишь благодаря учителю и безвыходности собственного положения. Если не стану сильнее – умру, если умру – не смогу увидеть этот мир. А что может быть хуже сидения в одной стране, где оказался в результате внезапного попадоса в другую вселенную? Только «профессия» личного слуги, а точнее раба. Испробовав на собственной шкуре второе, я не собирался лишаться первого. Благо никакими предсказаниями я не скован да и обязательств не имею, разве что парочку, но об этом уже сам позабочусь. Самое главное, обо мне никто не знает, граф и Шрам не в счет, а значит, всем на меня плевать. Никаких тебе разборок в узком кругу сбрендивших магов, скажем «нет» королям и их интригам, ну а если боги все же существуют (лично я не просто в этом сомневаюсь, а уверен в обратном), то пусть идут лесом, направление движения я могу и подсказать.
К полудню, когда весеннее солнце начинало припекать, я добрался до стен столицы. И что же я увидел? Всего-навсего каменное сооружение высотой метров семь или чуть больше. Где, спрашивается, величественная стена, заслоняющая собой солнце? Нет, я понимаю, что если напиться и выползти из города на карачках, то стена такой и будет казаться, но мне ведь этого не нужно, я не собирался ахать и охать. Я был вынужден пристроиться в хвост длинной очереди и ждать. К последнему у меня уже вырабатывался иммунитет. Если на Земле очереди больше чем из одного человека выводили меня из себя, то сейчас я стал спокойно разглядывать окружающих. А посмотреть было на что.
Для начала пришлось признать правдивость историй мастера. Вместо женственных эльфов с невероятно красивой физиономией я увидел обычных парней и девушек. Разве что уши у них были длинные и заостренные, во всем остальном – да таких тринадцать на дюжину. Да и имена у любителей природы не особо выделялись, а уж язык, поверьте мне, не обладал и толикой певучести. Хотя все эти стереотипы объяснялись тремя словами – ум, Библия, Толкиен. Причем последний сумел собрать из этой солянки успешный бренд. Чтобы было понятно, давайте обратимся ко второму – к Библии. Что там нам говорят про ангелов? Первые сыновья Бога обладали неотразимой красотой, оно и понятно – ведь их сделали олицетворением совершенства. А имена какие? Мафусаил, Тириэль, Кохабиэль, Израэль, Михаэль, Задкиил, что-то я уже увлекся. В общем, сходство очевидно. И тут мы вплотную подходим к категории «ум», вернее – «образованность». Как проще всего донести до читателя образ, если фактически сравнивать не с чем? Ведь прочитав слово «дерево», человек, так или иначе, представит себе все то же поленце с веточками и листочками. И вдруг со страниц очередной нетленки выскакивает термин «эльф», ну и что с этим делать? Дать простое описание? Хорошо, прокатит, но атмосферу не создаст. Вот тут и сыграла свою роль образованность. В начале прошлого века, как и в середине, набожных людей было очень много, а уж тех, кто на «ты» со Священным Писанием, – и вовсе девять из десяти, а многие читали первый сборник сказок не по одному разу. Вот любитель табака и трубки, наделив невозможно прекрасных персонажей именами, созвучными с ангельскими, и сыграл на простом ассоциативном ряде, тем самым запустив процесс подсознательной визуализации. Казалось бы, все так просто, но почему-то об этом мало кто думает. Правда, сам я Библию не читал, но простой логики здесь хватит сполна.
Тут группка ушастых продвинулась вперед и пропала из виду. Чтобы хоть чем-то себя занять, я продолжил грубо пялиться на окружающих, благо стояли мы в четыре ряда и никаких сложностей с этим не возникало. Вот взгляд уперся в крытую повозку, я бы даже назвал ее дилижансом, уж очень это сооружение похоже на американского собрата. Дальше, мазнув взглядом по ничем не примечательной фигурке девушки, сидевшей рядом с пожилым мужчиной, я стал проводить сравнительный анализ уже другой группы разумных. Кстати, несмотря на то что девушка была вообще не в моем вкусе, в штанах стало как-то тесновато. И в этом я видел проблему, стоявшую в списке ниже лишь поступления в Академию. Но сейчас речь не об этом.
Господа гномы в отличие от эльфов отвечали всем канонам. Рост примерно полтора метра, но от этого они не казались дохляками. Наоборот, с такого расстояния я не мог различить, кто из них какого пола. Все шесть фигур обладали широкими плечами и бугрящимися мышцами. Жаль, не видно лиц, хотя что-то мне подсказывает, что байки Добряка на тему бородатых гномок, – это действительно всего лишь байки. У каждого из шестерки за спиной то ли по секире, то ли по боевому топору, я как-то в рубящем оружии не разбираюсь. А еще малорослики, несмотря на палящий зной, облачились в походный прикид. Поножи из сверкающей стали, кольчуга из маленьких звеньев, нарукавники (отсюда не видно, но скорее всего тоже из стали) и шлем. Да я бы уже сварился, а им все нипочем.
Когда со знакомством с местными разумными было покончено, я уже как раз подошел к стражнику. Этот тип меня также ничем не удивил. Плотный доспех, в руках алебарда, на поясе боевой нож. Кстати, мнение о том, что стража носит мечи, – не более чем штамп, возникший благодаря творчеству Дюма. Мечи и арбалеты в своем распоряжении имели только гвардейцы. А на поле брани вообще использовались четырехметровые пики. И когда на тебя смотрит такой ежик, как-то не помашешь даже бастардом. Конечно, многие могут покивать на двуручники, но ими вовсе не срубали по десять врагов за присест. Наоборот, люди, стоявшие в первой линии, умирали почти мгновенно. Единицы из тех, кто повезучее или поопытнее, проталкивались через плотный заградительный барьер и, схватив своего железного мутанта за крестовину, кололи вражинам ноги. В случае если строй рассыпался, двуручник отбрасывался, желательно в сторону стоящего напротив противника, выхватывался кинжал с обычным мечом и смертник старался продать свою жизнь как можно дороже. Во всяком случае так было на Земле. Как бьются здесь, когда за спиной стоят маги, я не имею ни малейшего представления. Добряк очень неохотно делился своими воспоминаниями об участии в войнах. Может, здесь все красиво звенят мечами, а в бешеной рубке всегда найдется берсерк с огромным топором или полукровка с двухметровым клинком, но в Европе мечами владели лишь рыцари и некоторые наемники – слишком дорого да и навыка требует.
– Кто такой, зачем и откуда? – без тени эмоций протараторил страж.
И я его прекрасно понимаю. Весь день стоять под солнцем и проверять приезжих… М-да, работка не сахар. Достав серебряную монетку, я бросил ее со словами:
– Первый тост – за меня.
Стражник едва заметно кивнул и освободил проход. А с распеканием местной архитектуры я погорячился. Стена хоть и невысокая, но вот ширина… этого не отнимешь. За спиной бедняги стража меня встретил туннель длиной метров пять. Что-то я не помню, чтобы такие пузаны стояли в моем мире. Хотя видел я замков немало. Начиная от выборгского и заканчивая испанскими вариантами. Проход, освещенный четырьмя факелами, внушал некий трепет перед строителями, вернее, перед теми, кто в буквальном смысле положил свою жизнь в фундамент крепости.
Впрочем, стоило мне сделать еще один шаг вперед, как в голову ударил бурный поток, состоящий из звуков, запахов и ощущений. Казалось бы, столица должна замереть и затаиться до тех пор, пока не стихнет пожар войны, но она всем своим видом показывала, что не готова так просто сдаться. С гордо поднятой головой Сантос сверкал великолепием, подобающим тысячелетнему городу. Шагая по главному проспекту, я не имел сил отвести взгляд от окружающего меня мира. Аккуратные, одноцветные двух– и трехэтажные дома сменялись торговыми улочками, с присущим им оживлением. Под красными и зелеными навесами стояли лавочники, они наперебой выкрикивали нехитрые стишки и зазывали покупателей. Чуть дальше располагался Старший Торговый квартал. Здесь горожанин окунался в совершенно другую среду. Без суеты и дерганий можно было пройти в нужный магазин. Здесь портные снимали мерки с благородных, принимали заказы кузнецы, а на отшибе стояли конюшни, лишь немногим уступавшие императорским. На огромной площади в центре, утопающей в зелени и залитой лучами солнца, расположились самые богатые поместья столицы. А в самом центре, если пройти по мощеной улочке еще немного, видны позолоченные крыши дворца и переливающиеся шпили. Говорят, он столь огромен, что количество комнат в нем знает лишь престарелый постельничий. А золота и серебра, пылящегося там, хватило бы на покупку земель, по площади сопоставимых с крупным герцогством.
– Посторонись! – крикнул кучер.
Мне повезло вовремя отпрыгнуть в сторону. Засмотревшись, я не заметил, как оказался на своеобразной проезжей части. Едва я успел отскочить, как за спиной пронеслась карета, запряженная четверкой гнедых. Движение оказалось достаточно оживленным. На дороге то и дело мелькали кареты или всадники. Многие со временем пропадали в переулках, но большинство двигались в сторону центра. Вновь окинув взглядом сие великолепие, я зашагал в сторону нужного дома, стоявшего на Девятой улице. Когда-то учитель заставил меня выучить схемы крупнейших городов мира, а в качестве проверки давал задание чертить их палкой на плацу. Но вот в чем загвоздка – когда ветер сдувал часть чертежа, Добряк только пожимал плечами и заставлял начинать с нуля. Демоны, как я его ненавидел в те времена! Так часто бывает. Сначала ученик проклинает наставника, а потом хочет отблагодарить, но мастера уже нет рядом со своим протеже, и тогда на душе появляется такое неприятное, мерзостное ощущение, будто ты неблагодарный засранец. У меня такого не возникало, но на мгновение стало неуютно.
Оказавшись на нужной улице, я порылся в мешке и выудил маленький кожаный мешочек, неприятно хрустевший и покрытый коркой засохшей крови. За ним на свет явился пакет с бумагами, и на этом официальные приготовления были закончены. Теперь осталось лишь осмотреться. Дом, в котором спрятался заказчик, оказался нелепой одноэтажной хибарой, сараем, если уж говорить не приукрашивая. Скорее всего черного входа нет – это плюс, наличие четырех окон – минус. Накрыть я сумею лишь два, максимум три, а значит, у нанимателя будет лазейка для отхода. Достав из сумки смазанные ядом иглы, подготовленные во время бега, я рассовал их по карманам. На поясе закрепил шесть листовидных метательных ножей. В голенища приватизированных на балу сапог закинул специальные топорики, которые благодаря своей конструкции могли спокойно ломать хлипкие мечи. Еще раз осмотревшись и не найдя на узкой улице следов городского патруля, я с пинка открыл калитку и оказался во дворике.
Некогда здесь был аккуратный садик, но сейчас все поросло сорняками, а трава вздымалась чуть ли не до пряжки ремня. Каждый шаг приходилось контролировать и перемещаться так, чтобы ни одна травинка не качнулась, а ветер всегда бил в лицо. Наконец я встал на крыльцо. Петли оказались хорошо смазанными. Что ж, это хорошо для меня и плохо для заказчика. Осторожно открывая дверь, я ожидал увидеть все что угодно и был готов почти к любой неприятности… В темной зале за круглым столом сидел некто, завернутый в плащ. Лица я не видел, но ощущения подсказывали, что все-таки это мужчина.
– А я уж и не думал увидеть вас сегодня, – сказал Плащ.
Ну да, фантазия у меня небогатая. Хозяина таверны обозвал Шрамом, этого вот – Плащом, но что поделать, если самому спрашивать чужое имя в этом мире считается моветоном.
– Задержался по дороге, – ответил я, бросая на стол бумаги и мешочек.
Незнакомец сгреб бумаги, высунув из-под накидки руки в темных кожаных перчатках, что информации также не прибавляло. Развязав тесемки кошелька, он несколько секунд осматривал доказательства выполненной сделки, а потом выложил туго набитый кошелек.
– Здесь пятьдесят и двадцать пять – неустойка, – протянул он и встал из-за стола.
Как только Плащ сделал шаг по направлению к выходу, я дернулся, чтобы выхватить иглы, но руки, как и все тело, отказывались подчиняться. Недоуменно переводя взгляд со своего застывшего тела на незнакомца, я даже губами пошевелить не мог.
– Не беспокойтесь, – бросил из-за спины уходящий заказчик. – Это всего лишь простенькое заклинание временного паралича, через полчасика само пройдет.
С этими словами Плащ захлопнул дверь и был таков.
Я рвал и метал, проклинал себя, барона и Шрама, был готов порвать голыми руками этого упыря, скрывающегося под темной накидкой… но, естественно, все это происходило лишь в моем воображении. В действительности тело продолжало стоять на одном месте. Немного успокоившись и приняв происходящее как данность, я стал размышлять о произошедшем. Для начала есть два возможных варианта. Либо Плащ – маг, что маловероятно: в этом случае он бы нанял более квалифицированного исполнителя или вовсе сделал все сам. Либо он столь богат, что может позволить себе купить амулет, а стоят они будь здоров. И опять мы возвращаемся к тому, с чего начинали, – я еще не готов. Точнее, я еще не привык к этому миру. Продумав все возможные ходы развития ситуации, я ни разу не вспомнил о такой простой вещи, как магия. Можно сколько угодно кичиться тем, что я живу здесь уже шесть лет, но если посмотреть в глаза правде, то станет очевидно: первый год я не разгибал спины в графском замке, а остальное время провел в лесу один на один с маньяком. Весьма оригинальный способ погружения в чуждый социум. В итоге я знаю языки, архитектуру, немного истории и даже умею убивать, но вот что касается самих людей – здесь оказался большущий пробел. И как показал сегодняшний обидный урок, устранять этот пробел нужно в первую очередь, иначе в следующий раз мне уже так сильно не повезет, а вместо паралича прилетит какая-нибудь смертельная фиговина – и привет старушка с косой, прощай мечта о путешествиях.
Я поразмышлял о вечном еще с десяток минут, когда почувствовал, что к конечностям возвращается жизнь. Сначала удалось пошевелить пальцами рук, потом согнулись ноги, и уже минут через пять я вернул себе возможность двигаться. Тело тут же сорвалось в невероятном прыжке. Оказавшись на улице, я принялся озираться по сторонам, но глупо было бы предполагать, что Плащ решил зависнуть на улице, да еще и около дома, где находится разумный, жаждущий убить его. Кстати, о разумности: в последнее время я стал сомневаться в собственных способностях к логике и анализу. Хотя, возможно, это все из-за проклятой физиологии. Пора уже Ройсу приобщиться к радостям жизни, а то все это может плохо кончиться.
Убрав теперь уже бесполезные иглы, топоры и ножи обратно в мешок, я вышел на оживленный проспект. Сантос напоминал муравейник. Все куда-то бежали, что-то делали, кричали, толкались, спорили… Жизнь била ключом. Подойдя к поребрику, я поднял правую руку и уже через две минуты рядом оказался извозчик.
Запрыгнув в простенькую каретку, напоминающую обычный кеб, протянул бомбиле десять медных монеток:
– До Академии, пожалуйста.
Когда повозка тронулась, я устроился поудобнее на дешевеньком диванчике и ограничил восприятие. Тренирую «скрыт».
Глава 5
Новый путь
Стена. Вот все, что я увидел. Нет, вполне разумно отгородить молодых неопытных магов от социума, но как же быть нам, обычным туристам? Я намеревался поглазеть на солидную башню или готическое поместье, наконец, но все оказалось прозаичнее – за высокой, метра три, стеной скрывался отдельный квартал, который и именовался Академией. Дорога же, где сейчас разворачивался кебмен, упиралась в кованые ворота. Возле них притаилось двое служивых. Впрочем, они несколько отличались от своих собратьев, виденных мною немногим ранее. Вместо доспехов – какие-то хламиды, отдаленно напоминающие классические робы, и никакого оружия.
Постояв еще с пару секунд, я уверенной походкой двинулся вперед. Но за несколько шагов до охранников наткнулся на неведомую преграду, не позволяющую сделать и шага в выбранном направлении.
– Чо надо? – раздраженно буркнул один из дозорных.
– Бабу рыжую и чашечку кофе – это раз, – начал я загибать пальцы. Такое хамское обращение сильно задело. – Гору золота – это два, и напоследок можешь мне императорский титул забацать – не обижусь.
– Че? – все с теми же интонациями повторил служивый.
М-да, а репертуар у них небогатый.
– А ты что, не золотая рыбка? Три желания не исполнишь?
– Че?
Надо мной решили поиздеваться?
– Прошу прощения за моего компаньона, – подал голос второй охранник. – Ему вчера на практике попали неприятным ментальным заклятием, он сейчас не очень хорошо соображает.
– Ну это я вижу, – уже остывая, согласился я. – А что же его, такого болезного, на ворота поставили?
– Да это у нас что-то вроде наказания, – отмахнулся парень. – Его вот – за то, что щит не удержал, меня – за то, что слишком много силы в заклятие вбухал.
– Так это ты его так?
– Ну да. Сам-то чего хотел?
Неплохо у них там развлекаются. Жду не дождусь, когда смогу приобщиться к подобной тусовке.
– Да вот решил поступать, а к кому обратиться – не знаю, – честно ответил я.
Парень, так неудачно замагичивший заклинание, на пару мгновений застыл, уставившись на меня.
– Задатки есть, – произнес он, враз поскучнев. – Но прием закончился пять дней назад, так что тебе еще год ждать придется.
Не беда. Я особо и не рассчитывал в этот же день попасть в стройные ряды студиозусов. Надежда, конечно, была, но не более того. Сейчас важно другое.
– Понятно, – протянул я. – А что по деньгам? Сколько стоит обучение?
– Пятьсот.
Я чуть не сел. Пять сотен полновесных монет за пять лет обучения – это же по сотне за год!
– Оплата сразу после прохождения аттестации, где выяснятся твои способности к магии, – продолжал студент. – Ну а на следующем курсе все проще: в начале семестра переводишь сумму на банковский счет.
– Погоди. Так пятьсот – это за один год?!
– Ну да, – растерянно кивнул парнишка.
Я развернулся и пошел. Просто пошел куда глаза глядят. Мозг отказывался думать. Две с половиной тысячи золотых – это баснословная сумма. Хорошо хоть оплата в рассрочку, но где же я столько возьму? Даже пятая часть этой суммы просто неподъемна для начинающего Ночника. Не нужно быть гением от арифметики, чтобы посчитать предполагаемую сезонную прибыль. Поначалу один я не справлюсь, это и к гадалке не ходи, – следовательно, соберется группа. А в таких компашках делят не поровну, а по-честному. В итоге я как самый неопытный буду получать хорошо если процентов пятнадцать-двадцать. А это в лучшем случае десяток, максимум два десятка золотых. Выходит, за оставшийся год я смогу собрать разве что сотню, это не учитывая попутных расходов не только на снарягу, но также на еду и жилье. Даже если затянуть пояс потуже, все равно получится примерно десять монет на год. И это не считая десятой части, причитающейся гильдии, и плюс взнос двадцать пять золотых… Что же делать? Можно, конечно, выйти на большую дорогу, но опять же – опыта в налетах у меня никакого, а я не сомневаюсь, что караваны будут охраняться, причем сведущими в этом деле ребятами. Грабить караваны в одиночку – это не яблоки с соседнего участка таскать, да и в банде я много с этого не поимею. Если бы подобный вид деятельности приносил реальную прибыль, каждый такой умный пошел бы выставлять торгашей.
«А если наняться телохранителем?» – мелькнула идея.
Покрутив ее так и так, решил, что и это малоперспективно. Все опять упирается в авторитет, имя и опыт, а у меня ни того, ни другого, ни третьего. Выходит, если идти к Ночникам, на сбор средств у меня уйдет года четыре, и это по самым оптимистичным прикидкам. А что скажет развивающаяся на фоне слияния двух личностей шиза?
«Город красивый, – произнес бы любитель белого и сверкающего. – Может, в строители?»
«Айда в бордель, – нахмурившись, предложил бы хвостатый. – А то скоро будешь слюни по каждой юбке пускать».
Понятно. Обращаться к этим двоим, когда у самого нет никаких идей, – дохлый номер. Отлынивают от работы, мерзавцы. А как просто жилось на Земле, когда был всего один внутренний голос: провел анализ, обсудил результаты сам с собой – и вперед на ратные подвиги. А здесь одни непонятки. Ведь неясно, кто из этих мелких – я, а кто – Ройс. Но делать что-то надо. В крайнем случае продам сабли, за них полсотни срублю, это точно. Плюс еще мешочек, полученный от Плаща, это уже сотня. Жаль, кредит мне в банке не выдадут: поручителя нет, работы нет, беда, одним словом. Так что как ни верти ситуацию, а света в конце туннеля так и не видно. Темно, демоны задери эту рыночную систему, как у негра в за…
– Смотрите, какой красивый, – прозвучало за спиной. – И что же делает господин благородный в таком захолустье?
Я не сразу понял, что обращаются ко мне. Но потом мозг все-таки взялся за работу и соизволил сообщить, что я до сих пор не переоделся и по-прежнему щеголяю в парадном костюмчике, даром что слегка припорошенном дорожной пылью. Оглядевшись, я сокрушенно помотал головой. Надо что-то делать с пагубной привычкой бесцельно бродить, задумавшись. То машина собьет, то от кареты упрыгиваю, теперь в трущобы угодил, на самую окраину столицы. А сколько баек Добряк рассказал про улицу Пяти Ям, слывшую центром разгульной жизни, – из них можно книгу составить. Обернувшись, я увидел компанию явно скучающих людей. Впрочем, от того, что скучают они, мне легче не стало, даже как-то наоборот.
– Да вот, – развел я руками и приготовился делать ноги. С пятью противниками мне не справиться. И к демонам, что среди них одна женщина, – наверняка не пальцем делана, раз шастает в таких райончиках. – Гуляю, отдыхаю, никому не мешаю.
– Гуляешь, значит, – прищурился заводила, парень среднего роста с цепким взглядом, пышной шевелюрой и мечом на поясе. – А про пошлину на прогулки не слыхал?
Я уже во второй раз за день начал выпадать в осадок. Это же какое сходство с родной земной гопотой! Разве что сигарету не попытались стрельнуть.
– Да как-то не слышал, – ответил я, отмечая, что пятерка начала грамотно брать жертву в кольцо.
По правую руку уже нарисовались двое коренастых мужиков, а с левой стороны очутилась девка и… эльф. Его единственное отличие от представителя человеческой расы – заостренные уши, а так самый обычный парень. Заводила остался стоять напротив.
Ладненько, придется пройтись по трупу. Срежу этого перца и втоплю по улочкам, благо их расположение я знаю на «отлично».
– Тогда, полагаю, будет разумным предположить, что теперь вы проникнетесь и оставите стражам порядка, скажем… все, что у вас есть.
Эка он завернул. А здесь весело. То крестьяне изъясняются с тобой академическим языком, но им можно, они ведь магографы, просто сменившие свой облик. Теперь вот эта неведомая зверюшка меня увещевает… Может, это принц какой, а я просто не в теме?
– Давайте решим возникший вопрос разумным путем. Вы пойдете в свою сторону, а я в другую. – Я выдвинул из ножен сабли, но столь характерный жест вызвал лишь пять ухмылок.
– Желание благородного – закон, – пожал плечами заводила. – Вот только одна загвоздка – моя сторона как раз за твоей спиной.
Парень хоть и был среднего роста, но обладал потрясающей скоростью. В мгновение ока он выхватил клинок из ножен и ринулся в атаку. Приняв первый выпад на плоскость широкой сабли, я попытался достать нападающего уколом в бедро, но тот, сместившись, сам попытался насадить меня на меч. Пораженный таким натиском, я ушел в глухую оборону. Защищаясь двумя саблями всего от одного клинка, я не имел возможности для контратаки. Да какого демона здесь творится?! Мне Добряк что, лапшу на уши вешал? Почему этот работник топора и кинжала уверенно меня теснит, показывая небывалое мастерство в фехтовании? Его невзрачный бастард мелькает с такой прытью, что я уже получил несколько царапин на руках и теперь рискую обессилеть из-за потери крови.
Разозлившись на самого себя, я отпрыгнул назад, а потом ушел в практически горизонтальный рывок. Сабли разве что искры из мостовой не высекали. Левая рука, сжимая потеплевшую от работы сталь, метнулась в обманном выпаде, нацеленном в печень. Противник не купился и ушел с траектории, приготовившись отбивать настоящую атаку. Я не заставил его долго ждать. Вторая сабля, покоящаяся в обратном хвате, со свистом врезалась в поставленный блок. Этим финтом я намеревался выпустить парню кишки, но все оказалось не так просто.
Отбив мою комбинацию, заводила сам продемонстрировал хитрый прием. Встав в классическую стойку, он дернул кистью влево и одновременно с этим начал движение корпусом. Клинок разбойника, выписав замысловатую змейку, прошел через выставленную защиту и оцарапал мне плечо. По идее он должен был проткнуть горло, но в последний момент я успел уйти в перекат.
Оказавшись в ситуации, когда навыки противника превышают то, к чему меня готовил Добряк, я видел лишь два решения: либо начать работать на полную катушку и открыть спину стоявшим в кольце ворам, либо обнажить кинжалы. Но, увидев характерное оружие Теней, эти четверо тут же ломанутся на подмогу подельнику, поэтому выход остается один – закончить поединок собственной техникой. Хотя это сопряжено с риском, поскольку я начал нарабатывать ее всего полгода назад, но лишь так появится шанс обойти защиту противника.
Первый глубокий вдох отсек лишние образы, оставив для восприятия одну маленькую точку на теле врага. Волевым усилием я ускорил работу сердца. Кровь заструилась по жилам, одаряя мышцы кислородом и повышая скорость. Еще один глубокий вдох без выдоха – и суставные сумки насыщаются кислородом, это увеличит гибкость и подвижность. Замерев на мгновение, я увидел, как медленно приближается острый кончик бастарда.
Рывок – и я размазываюсь в невероятном прыжке. Стелясь вдоль самой земли, выкручиваю руки. Широкая сабля, отбив атаку, тут же по изломанной дуге уходит в ноги противнику, заставляя его сместить центр тяжести, и в это мгновение правая рука устремляется к сердцу заводилы. Тот, еще не закончив маневр ухода, не успевает выставить даже самый банальный блок. Мой клинок уже почти пронзает его грудь, когда раздается оглушительный хлопок и меня откидывает в другой конец круга.
Не успев понять, что к чему, я очутился в руках одного из разбойников. Он, выбив оружие, взял меня в удушающий захват.
– Младший, а просто спросить нельзя было? – поинтересовалась девушка. – Ты хоть знаешь, что сделает Старший, когда узнает, что ты в очередной раз учудил, а мне пришлось спасать твою жизнь?
Спасать? Так, значит, тот хлопок… Ну просто шикарно – группа разбойников с прекрасным фехтовальщиком и магом! Что ж, скоро я узнаю, есть ли жизнь после смерти.
– Прости, – повинился раскрасневшийся парень, разве что ножкой не шаркнул. – Увлекся.
– Ушастый, отпусти ты его уже! – обратилась магичка к разумному, который все это время держал меня в захвате.
Послушавшись, эльф разжал руки. Закашлявшись, я сделал два неловких шага, чуть не упав.
– Ты нас прости, – продолжала разглагольствовать обладательница каштановых волос и маленького курносого носика. – Это все Младший, у него вечно в одном месте свербит.
– Да нет проблем, – прохрипел я, потирая шею. – Какие мелочи – напали на прохожего, сначала чуть не закололи, потом магией попытались пришибить, а под конец решили задушить.
– Если уж на то пошло, то это ты чуть не завалил Младшего, – пожала плечами магиня. – Будем звать стражей или обсудим вопрос за кружечкой в таверне?
Звать местных фараонов? Ну-ну, показания одного мага и четырех свидетелей – против слов одного бродяги, пусть даже одетого в дорогой костюм.
– Пожалуй, не стоит, – покачал я головой. Но сабли убирать не стал, мало ли что. – Вынужден отказаться от вашего предложения, дела, знаете ли, требуют, чтобы я принимался за них, будучи живым.
– Вашей жизни ничто не угрожает. Можно сказать, это была своеобразная проверка.
– Не могу припомнить, чтобы нуждался в ней.
– Но ведь вам нужны деньги? – как бы невзначай обронила миловидная волшебница. Хотя, возможно, она вовсе не милая, а просто поднимаются старые проблемы.
– Пожалуй… нет.
– Надо же, – протянула она. – А наш общий знакомый из «Барсука» утверждал обратное.
А Шрам-то здесь каким боком? Ох не нравится мне эта ситуёвина. Как бы чего плохого не вышло. Впрочем, куда хуже – меня только что чуть не прибили.
– И кто же вы такие? – спросил я. – Что-то нет к вам доверия. Сначала напали, теперь общие знакомые появились, на деньги намекаете. Предупреждаю сразу: по профилю работать не стану.
– Это какой такой у тебя профиль? – искренне удивилась девушка или молодая женщина. Я уже даже возраст не могу определить, совсем беда.
– А что вам трактирщик сказал?
– Что ты наемник, нуждающийся в большой сумме денег.
Вот оно как повернулось. Спасибо тебе, Шрам, за доверие. Значит, сразу понял, что не гожусь я в убийцы-одиночки. Ну хоть не бросил, помог, и на том спасибо.
– Правильно вам сказали, – деловито покивал я. – Но все же кто вы такие?
– Офицеры наемной армии «Пробитый золотой».
Наемная армия? Что-то я не слышал о таком. На Земле это вроде как синоним разбойников, но в отличие от последних наемники еще иногда сражаются на войне. А сейчас как раз война… А ведь это может стать решением!
– Какое ваше предложение? – спросил я, по-прежнему держа клинки вне ножен.
– Такие вопросы на улице не решаются. Если готов обсудить, то придется пройтись до трактира.
Немного подумав, я все же принял решение и убрал сабли в ножны. Курносая верно расценила этот жест и, развернувшись, пошла в сторону ближайшего питейного заведения. Тройка двинулась вслед за ней. Один только Младший остался стоять рядом со мной.
– Ты это, – улыбнулся он и протянул правую руку, – не держи зла. Увлекся я маленько.
– Еще сочтемся, – ухмыльнулся я и пожал руку.
Кстати, рукопожатие здесь сильно отличалось от привычного земного. Пожимали не ладони, а предплечья. Я очень долго не мог к этому привыкнуть.
В трактире «У Гизмо» оказалось довольно просторно. Во всяком случае не создавалось впечатление, что ты зашел в дворовую забегаловку, а если уж сравнивать с шрамовским заведением, так вообще – ресторан пятизвездочного отеля. Кстати, насчет Шрама. Что-то меня напрягает вся эта история с наемниками. Нет, понятное дело, что ему на меня наплевать, как и мне на него, но вот так разбрасываться данными – это что-то с чем-то. Да и тот случай с Плащом не дает мне покоя. Что-то подсказывает мне: вляпался я не в самую веселую историю. Граф ведь предупреждал, что не все так просто, как кажется. Возможно, меня просто использовали. Не факт, что Шрам сам не замешан в этом деле. Если я прав, то все выглядит весьма прозаично. Заказчик покупает посредника, чтобы тот нанял самого зеленого исполнителя. Шрам находит, вернее я сам нахожусь, а дальше все по накатанной. Исполнитель отправляется в логово барона и старается выполнить дело, но результат уже никому не важен. Я даже не уверен, рассчитывал ли заказчик на то, что Дори Грофа убьют. Мне кажется, его бы больше устроил бескровный вариант: попугать барона, дабы тот одумался. Но тут влез я, весь из себя такой красивый и удачливый (до умного или хотя бы внимательного еще далеко). Шрам отсылает Плащу данные, мол, в дело вписался падаван одного умелого убийцы и есть мизерный шанс, что парнишка справится. Тогда заказчик, не будь дурак, начинает страховаться (еще не факт, что Плащ и есть заказчик, а не доверенное лицо, обладающее правом закрыть контракт) самым простым образом – требует доставить доказательства лично.
Итак, начинается второй этап. Я влез в замок и с помощью мага, непонятно почему настроенного мне помогать, убиваю Грофа. Вроде все идет хорошо. Но ведь я «горяч, как сын гор», хотя выше холма ничего не видел. Мне нужно обязательно отомстить вероломному заказчику, и об этом тоже сообщает Шрам. Кто-то за кулисами напрягается и страхуется, нанимая Плаща, – теперь я просто уверен, что он не тот, кто мне нужен.
Я приезжаю в город. Время поджимает, тщательно подготовиться не успеваю. Распихав по карманам бесполезные железки, я двинулся в нору, где получил на орехи. Но меня не убили, хотя могли и должны были убить. Вопрос – почему? Ответ виден лишь один – заказчик был на балу. И скорее всего заказчик – маг. Он приметил наш разговор с графом и видел: я достиг успеха лишь благодаря старику. И тут у неизвестного нанимателя затряслись поджилки, ведь на сцене появилась новая фигура, которая благоволит какому-то убийце. Заказчик не решается меня убрать, дабы не наживать возможных проблем, но понимает, что оставлять такого свидетеля вблизи от сыскных органов – просто самоубийство. И тогда в дело вступает Шрам. Он сливает информацию обо мне наемникам, будто бы намекая, что если я не свалю куда подальше, то быть мне в лучшем случае битым. Маловероятно, что «Пробитые золотые» (что за название такое дурацкое?) стали первыми, кто получил пакет с моими данными.
Что же я имею в сухом остатке? Для начала я по уши вляпался в дерьмо (читай: дворцовые интриги), обзавелся неизвестным противником, который знает, как выгляжу я (спасибо Плащу), а я не знаю, как выглядит он, хоть и догадываюсь, как его зовут. Прибавим к этому предательство Шрама… Нет, он мне ничего не должен, но все равно неприятно. К тому же не стоит забывать об обещании, данном графу. В итоге получается смертельная солянка. Прижали со всех сторон, и поход на войну я теперь рассматриваю не как способ получить сумму денег, достаточную для обучения, а как единственный путь к спасению. Вот так юнцы становятся мужами. Интересно, Добряк знал, что Шраму нельзя доверять? Почему-то мне кажется, что учитель никогда никому не верил, а значит, предполагал, что может выйти подобная загогулина, но все равно отправил меня в эту таверну. Какой вывод? Мне преподали последний и самый нужный урок: никому никогда не доверяй. Что ж, я его не забуду.
– Старший! – Магиня помахала рукой высокому широкоплечему мужику, сидевшему за круглым столиком в окружении еще двух столь же грозных вояк. – Прости, что заставили ждать.
Наемники пододвинули по стулу и уселись за стол. Мне же места не досталось, поэтому я присел за соседний стол, чем вызвал недовольный взгляд со стороны пухленьких официанток.
– Все, что ты сказал, – сделали, – продолжила магиня. Видимо, она занимает не последнюю ступень в табели о рангах. – Обозников напрягли, те раскошелились и закупили провианта еще на два сезона. Правда, пришлось обойтись без ледника. Говорят, лето будет жарким, все потечет, мясо попортится. Зато по дешевке скупили солонину и сухари.
– Что по остальным? – спросил Старший.
– Все порядок, – отозвался Младший. Кажется, я понял, почему их так называют. Зеркальные жесты и одинаковые приятные тембры голоса. Да они братья! – Три тысячи болтов за девятьсот золотых. Стрелы – пять тысяч за полтысячи. Материалы для починки доспехов – хватит, конечно, всего на две рубки, но в приграничье их не купишь, так что пришлось раскошелиться.
– Сколько?
– Полторы тысячи, но дело того стоит: больше наших выживет, больше вражин поляжет.
– Понятно, – протянул Старший. – Шатры, дуги и остальное?
– Плотники в этот раз скидку не дали, – подключился эльф. Голос у него оказался какой-то надломленный, будто парень недавно ангиной переболел. – Пришлось материалы по полной цене закупать. Еле уложились в две сотни.
– Что с рекрутами?
– Шестьдесят три парня, – отодвинул от лица кружку один из уже сидевших вояк. Физиономия у него оказалась под стать фигуре, квадратная и с приплюснутым носом. – Еще нанял трех лекарей. Правда, пришлось подмахнуть с ними начальный маговский контракт, но, думаю, окупится.
– Хорошо, – кивнул главарь или генерал, фиг знает, что у них тут за звания. – Утром с первым лучами отходим. И так уже полсезона в столице сидим.
– Погодите! – крикнула магиня, когда все уже стали подниматься из-за стола. – Про этого-то совсем забыли.
Под «этим» она скорее всего подразумевала мою скромную персону.
– А что с ним? – удивился Старший.
– Барт, помнишь, мы на прошлой декаде в «Барсука» ездили? Ну там новости узнать и, может, пару умелых ребят найти.