Источник Бреннан Дж.
– Я еще никогда не водил автомобиль. Я справился? – произнес он с лукавой усмешкой на губах.
Я рассмеялась, хотя мне не следовало бы реагировать на его слова подобным образом. Я должна была поинтересоваться еще перед отъездом, почему Эммет с таким рвением предлагает исполнить обязанности шофера. Однако сегодня вечером мне не хотелось засыпать его вопросами. Я боялась того, что он может ответить.
– Ты отлично справился.
Мощные прожекторы, скрещивавшие лучи высоко в небе, и фонарики, разбросанные по территории «Тилландсии» превращали ночь в день. Бригада Питера с момента смерти Такера здесь больше не работала, но здание клуба стало настоящим воплощением безупречности. Только магия могла преобразить его настолько быстро. Унылую и облупившуюся краску сменила свежая и почти светящаяся побелка, которая покрывала стены и дорические колонны. Жалюзи поблескивали темной лакированной эмалью. Правда печально знаменитая дверь совсем не изменилась. Похоже члены «Тилландсии» решили сделать ее своим черно-красным символом.
Швейцар распахнул дверцу машины, и я вытянула ноги, стараясь, чтобы мои непривычно высокие каблуки надежно встали на недавно уложенный асфальт. Эммет обошел автомобиль и подал мне руку. Я оперлась на нее, наслаждаясь ощущением его силы. Мои пальцы невольно сжались на его рукаве, когда мы поднялись на крыльцо и переступили через порог особняка. Я нервно осмотрелась, но не заметила огромного стеклянного купола. В реальности архитектура здания полностью соответствовала канонам симметрии классицизма: две красиво изогнутые лестницы вели ко второму этажу – по одной с каждой стороны.
На нас устремились хищные и голодные взгляды. Одни из них были адресованы Эммету, другие – мне, а третьи – нам обоим. Я узнала некоторых жителей Саванны, включая мою учительницу старших классов, а также парочку бизнесменов с супругами. Сегодня в «Тилландсии» собралось много новичков, однако на лицах всех членов клуба – и местных сливок, и неофитов – отражалась одинаковая кровожадная радость. Разговоры смолкли, когда дворецкий в старинной ливрее и напудренном парике, шагнул к нам.
– Ваши приглашения, пожалуйста.
Он приподнял серебряный поднос, на который нам надлежало положить карточку. Я запаниковала. Неужели я забыла взять пропуск? Эммет улыбнулся и извлек картонный прямоугольник из кармана смокинга.
– Мисс Мерси Тейлор и мистер…?
Слуга сделал паузу, восхищаясь массивной фигурой Эммета.
– Моя имя Эммет Клэй.
– Не отказалась бы, чтобы он ко мне приклеился!
Театральный шепот донесся до нас от группы пожилых леди, которые сгрудились наверху лестницы. Разговоры постепенно стали возобновляться и вскоре зазвучали с новой силой, хотя взгляды членов «Тилландсии» были по-прежнему прикованы к нам.
– Добро пожаловать в «Тилландсию»! – провозгласил дворецкий.
Эммет склонился ко мне и прошептал прямо на ухо:
– Они любуются тобой.
Его дыхание щекотало мою щеку.
– По-моему, они все рассматривают тебя.
– Нет, – возразил он. – Ты просто неотразима. У тебя – чудесное платье, Мерси.
Я прикусила язык, с которого рвалось полушутливое: «В этой-то тряпке?», и сказала в ответ лишь: «Спасибо». Я согласилась примерить очередную находку Эллен – льдисто-голубое винтажное платье для коктейлей с широкими лямками. Полосы чуть более темных оттенков изящно переплетались между собой и буквально струились по ткани. В целом наряд смотрелся очень мило и скромно, а моя увеличившаяся грудь была надежно спрятана благодаря вырезу, доходившему до ключиц.
Несмотря на плиссировку, платье хорошо прикрывало меня, не привлекая внимания к моей беременности. Подол заканчивался ниже колена. Я одолжила у Эллен нить жемчуга в качестве талисмана на удачу и как знак моей веры в тетю, а волосы собрала в свободный пучок. В общем, мой имидж соответствовал скорее воскресной школе, чем оргии. Я обвела взглядом вестибюль, где царили юбки с длинными разрезами и лифы с глубокими декольте, и оценила силу соблазна, который создавала моя скромная внешность просто за счет контраста.
Я догадывалась, что участники оказались здесь по доброй воле, но атмосфера была странной. Я словно попала в зоопарк или в тюрьму со множеством клеток-камер. Дотронувшись до тетушкиного жемчуга, я постаралась настроиться на энергию Эллен.
– Тетя Эллен уже на месте, – сообщила я Эммету. – Я ее чувствую.
– Ты можешь определить, не угрожает ли ей опасность?
– Нет. Вряд ли она испытывает какой-то стресс.
В действительности, когда я дотянулась до Эллен, то ощутила ее безмятежность, как будто она задремала под воздействием успокоительных. Правда, по залу сновали официанты, разносившие бесконечные бокалы с любимым лекарством Эллен.
– Тогда начнем. Нужно сконцентрироваться на источнике энергии. – Эммет поднял руку, используя ее, как антенну или рогатину лозоходца. – Ее тут много, она прямо ждет, чтобы мы к ней подключились.
– Верно, – согласилась я.
Странно, но сила «Тилландсии» не резонировала, как ровная и живая энергия грани. Не было в ней и ничего от той шипящей патологической электризация, которая возникла в старой больнице Кэндлера в результате человеческих боли и страданий. Она находилась где-то посредине между этими двумя видами энергии и напоминала шелковую ткань, которую тянут вдоль шероховатого камня.
Я легонько дернула за связь, которую Эммет установил для контакта с Хило и тотчас почувствовала ответный рывок.
– Главное веселье – вон там, – заявил с ухмылкой нагой мужчина, в котором я узнала бывшего сенатора штата.
Он членом указал на дверь, которая вела, наверное, в гостиную или приемную.
Я почувствовала, как у меня запылали щеки, но заставила себя смотреть, как его бледные ягодицы исчезают в арочном проеме. И я совсем побагровела, когда к нам подошел дворецкий, объявлявший гостей.
– Если вы предпочитаете интимную обстановку, то наверху есть отдельные комнаты. Хотя все равно найдется немало тех, – и мужчина одарил Эммета восхищенным взглядом, – кто был бы весьма огорчен, если бы вы не присоединились к общему празднеству.
– Мы пришли сюда для того, чтобы «участвовать», – ответила я, хотя меня безумно страшила мысль об оргии.
– Нам не обязательно оставаться в «Тилландсии», Мерси. Мы могли бы найти Эллен и уехать, если хочешь.
– Если вы имеете в виду миссис Вебер, то она уже общается со своими друзьями, – сказал дворецкий и вытянул руку по направлению к смежной комнате, где, похоже, уже давно развлекались.
Я заметила, что он произнес ее фамилию как житель Старого Света – нисколько не американизируя.
Мы с Эмметом обменялись взглядами взаимной неуверенности.
– Не стесняйтесь. Ныряйте, – добавил дворецкий. – Вода теплая.
Я кивнула Эммету, он обнял меня за плечи и провел через арку в соседнее помещение. Оказавшись там, я обнаружила, что бывшую гостиную превратили в раздевалку. Справа стояла служительница-женщина примерно моего возраста. Она была совершенно голая и нисколько этого не стеснялась. Мускулистый мужчина – тоже обнаженный, за исключением ремня с кобурой на поясе – дежурил у двери, которая вела из импровизированного гардероба в помещение для утех.
– Добро пожаловать, – произнесла женщина, протягивая нам резиновые браслеты с выдавленными на них номерами. – Это номерки от ваших вещей на тот момент, когда вы захотите уходить отсюда. Постарайтесь их не потерять.
Она положила оба браслета на ладонь Эммета, а потом подала нам два черных пластиковых мешка для одежды с нарисованными на них соответствующими номерами.
– Не беспокойтесь, – сказала я ей. – Думаю, мы пока не станем снимать одежду.
– Ох, извините. Значит, вы здесь впервые. – Она тепло нам улыбнулась. – Никто туда не заходит, не выставив напоказ… товар.
– В нашем случае вы будете столь любезны, что сделаете нам исключение, – мягко проговорил Эммет.
Он не пытался зачаровать или принудить ее магически, как это сделал бы Оливер. Он просто выражал свое пожелание обычным непринужденным тоном.
– К величайшему сожалению, нет, сэр. Это было бы несправедливо. Кроме того, я уверена, что ни вам, ни вашей милой спутнице не стоит даже беспокоиться, – служащая улыбнулась мне, взглядом прося призвать Эммета образумиться. – Ваша подруга может оставить жемчуг, если желает. И туфли, – добавила она.
– Везде свои правила, – пробормотала я и кивнула. – Пожалуй, нам хватит одного мешка.
Эммет изумленно уставился на меня.
– Ах, милочка! – откликнулась служащая и рассмеялась. Похоже, мое отступление стало для нее немалым облегчением. – Не надо делать такую ошибку. Ты – редкая красавица, но очень редко бывает, чтобы приехавшая в «Тилландсию» пара уезжала вместе.
Эммет помрачнел: вот-вот должна была разразиться гроза. Он прищурился и нахмурил лоб.
– Прошу прощения. Когда я недавно употребил выражение «столь любезны», вам показалось, что я высказываю просьбу. Хочу вам пояснить, что в нашем случае вы сделаете исключение.
Женщина промолчала. Эммет швырнул браслеты ей на столик.
– Послушайте, – произнес охранник, кладя ладонь на кобуру. – Все приходят сюда, просто чтобы хорошо провести время. Расслабьтесь или уходите.
Эммет повернулся к охраннику. Хотя тот был ростом под метр восемьдесят и имел мускулатуру профессионального бодибилдера, Эммет возвышался над ним примерно на тридцать сантиметров. Я почувствовала, он боится, что на Эммета не подействуют никакие увещевания и ему придется доставать пистолет из кобуры. Эммет не отступал, и спустя несколько напряженных мгновений мужчина посторонился. Эммет снова обнял меня за плечи и повел во второй круг ада.
Зал – помещение нельзя было назвать обычной комнатой – казался гигантским. Вероятно, дело было в оптической иллюзии, которую создавали многочисленные зеркала в позолоченных рамах: они не только украшали стены, но и висели на потолке. Однако, несмотря на огромную площадь, в зале главенствовало ощущение духоты и тесноты. Окон не было и в помине, а единственным выходом являлась дверь, через которую мы только что вошли. Повсюду царила темнота, даже цвет стен определить не получалось. Лишь в самом дальнем углу яркий софит освещал сцену и стену за ней – цвета спелого чернослива. Я решила, что этот оттенок отлично подходит для оргии.
Глухие и хриплые вздохи разносились по залу: им вторили тихие стоны и перешептывания, а время от времени к ним присоединялся пугающий вопль экстаза. Я опустила глаза, стараясь ни на кого не смотреть. Но по всему полу извивались груды, горы и ряды тел, совокупляющихся и ласкающих друг друга в разнообразных и необычных сочетаниях. Колышущаяся и стонущая картина Босха. Я различила зеленые колышущиеся тени, вроде акации на солнце. Рядом металось что-то вроде морских водорослей, выброшенных на влажный берег. Татуировки, шрамы и всевозможные цвета кожи мелькали передо мной. Лица, искаженные оргазмом или болью, кому что нравится, выныривали из темноты, чтобы спустя мгновение снова погрузиться во мрак. Официанты сновали по залу, предлагая гостям любые виды зелий, начиная со спиртного и кончая крошечными упаковками с белым порошком, а также шприцы, наполненные одному богу известно чем. Столбы дыма поднимались и колыхались вокруг нас: от некоторых пахло сладко, даже приторно, а от других несло чем-то кислым, как уксус. Я старалась не вдыхать дым, опасаясь его ядовитого воздействия на малыша. Мне не следовало сюда приходить. Зачем я подвергла Колина такому риску? Я должна была думать в первую очередь о нем, а не о Мэйзи. Почему я потакала собственному эгоизму? Что я хотела – доказать себе, что мать меня любит? А что получилось в результате? Когда я осознала этот факт, мне впору было закричать. Хотя доводы и оправдания продолжали крутиться у меня в голове, истинная причина посещения «Тилландсии», внезапно высветилась передо мной. Однако я уже потерялась к ней интерес. Теперь мне стало важно только одно: доказать моему сыну Колину силу своих чувств.
Я попыталась пробиться обратно к выходу, спеша ретироваться отсюда, но десятки гостей напирали на меня во всех сторон. Я испугалась, колотя, шлепая и царапая тех, кто меня окружил. Эммет подхватил меня на руки и зашагал прочь от центра зала, где мы каким-то образом очутились. Он посадил меня спиной к дальней стене и своим огромным телом заслонил от тех, кто хотел на нас навалиться.
– Я хочу уйти! Скорей! – крикнула я ему. – Забудь про наш план!
– Я понял. Но я найду способ сделать то, что мы задумали.
– Давай дойдем до двери! – взмолилась я, не понимая, почему он такой бестолковый и упрямый.
– Выход находится как раз здесь – в этой стене, Мерси.
Я завела руку себе за спину и нащупала просто гладкую поверхность. Тогда я повернулась и увидела свое отражение в большом зеркале. Выражение моего лица напоминало загнанного в ловушку перепуганного зверька. Эммет положил руки мне на плечи и встряхнул.
– Не паникуй, – приказал он. – На тебя влияет магия этого помещения. Она пытается нас подчинить, но мы должны захватить власть и стать ее повелителями… Нам необходимо продолжить осуществление нашего плана. Ты справишься. У нас все получится.
Его слова сразу успокоили меня. Я почувствовала, что бессознательно подражаю ритму его дыхания. Медленные, глубокие вдохи и выдохи. Мое сердце прекратило отчаянно колотиться.
– Отсюда есть один-единственный выход – и он заключается в том, чтобы поймать силу, – прошептал Эммет.
Он бережно прижал мою спину к зеркалу. Его руки нашли мои, он соединил наши ладони и переплел пальцы. Его жар охватывал меня – я ощутила, как его энергия собирается у основания моего позвоночника и поднимается по моему телу вверх. Несмотря на страх и отвращение, которое у меня вызывало это дикое сборище, я почувствовала, что моя плоть поддается наслаждению.
– Представь себе силу, Мерси, – сказал он, касаясь губами мочки моего уха. – Понаблюдай, как энергия, собранная здесь, вливается в тебя.
Я попыталась вообразить, что энергия идет прямо ко мне, делается управляемой, но тотчас почувствовала, что зал вокруг нас изменяется. Какой-то звук – нечто среднее между человеческим стоном и стрекотанием саранчи – завибрировал в воздухе, хотя, похоже, никто, кроме нас с Эмметом, ничего не заметил. Гуляки пребывали в блаженном неведении относительно изменившейся атмосферы. Я принялась озираться по сторонам и вдруг заметила холодный и резкий луч – он двоился и троился в зеркальных поверхностях, сплетая паутину вокруг всех гостей «Тилландсии».
Этот луч пронзил мое сердце ужасом: я поняла, что мы перенеслись в шестиугольный вестибюль, где была убита моя мать. Купол снова нависал над нашими головами – сквозь него проникал тусклый свет, однако он не разгонял полумрак. Хотя зеркала исчезли вместе со стенами цвета сливы, я видела, что все вокруг нас отражается под тысячами самых разных углов. Глядя в пространство перед собой, я увидела себя со спины: мы с Эмметом застыли в объятиях друг друга.
Слуги, разносившие одурманивающие вещества, выволокли одного из участников празднества в центр зала. По бритой голове и уродливой культе вместо руки я узнала Райдера. Гуляки, которые переплелись настолько, что казались единой массой извивающейся плоти, начали распутываться: тела постепенно отпадали от общего скопления, вновь обретая индивидуальность. Некоторые поднимались на ноги, другие – только на колени. Отвратительнее всего были те, кто полностью потеряли человеческий облик: они медленно вставали на четвереньки. Десятки звериных глаз жадно устремились к Райдеру, полулежащему на полу.
– Его кровь во славу их! – прозвучало из плотного кольца людей, которые толклись возле жертвы, а затем этот клич подхватили и другие, повторяя его бесчетное количество раз.
Я увидела, что у Райдера на лбу вырезан знак, похожий на египетский анкх, соединенный с символом бесконечности. Он наливался воспаленно-красным цветом, но сам Райдер оставался равнодушен к разворачивающемуся вокруг него действу. Он стоял на коленях, слишком измученный, чтобы протестовать, и донельзя одурманенный, чтобы хоть чем-то интересоваться. Гуляки радостно приветствовали нового сотоварища – обнаженного мужчину в маске Януса, закрывавшей его голову целиком. Он подошел к Райдеру и провел ножом по его шее. Тело тяжело завалилось вперед. Вопреки всем законам физики, кровь не стала собираться лужицей на полу, а побежала перпендикулярно стенам.
Огромный стеклянный купол изменил форму и вытянулся, а лестница, которая к нему вела, тоже удлинилась и поползла вверх – уровень за уровнем. Это был уже не вестибюль, в котором я наблюдала смерть матери. Он превратился в башню, которая продолжала расти с чудовищной скоростью, уносясь все выше с каждой секундой.
Мужчина с ножом снял маску и торжествующе закричал. Он повернулся лицом ко мне. Глаза у него оказались абсолютно черными, не считая светящихся красных искр, заменивших собой зрачки. Я моментально узнала его. Это был Джо, приятель Райдера. Толпа потеряла интерес к обескровленному трупу Райдера и принялась надвигаться на нас с Эмметом, распевая что-то на непонятном мне языке. Я завопила и забилась, пытаясь привлечь внимание Эммета к тому, что происходило у него за спиной – но в ужасе догадалась, что он оцепенел. Эммета поймала сила, к которой мы только что подключились – и он замер, словно намертво прилип к металлическому забору под током. Он не мог ни пошевелиться, ни заговорить. Он был не в состоянии отсоединиться от энергии, которая струилась сквозь меня и перетекала в него. Черная магия просачивалась в мою плоть, собиралась вокруг солнечного сплетения – и, наконец, приблизилась к цели: к точке, в которой грань присоединяла свою магию к моей. Энергетический поток, накопленный здесь, нашел слабое место в самой грани, и я уподобилась порталу. Огромный груз абсолютной тьмы тянул меня, а его источником была именно сила «Тилландсии», которую я так легкомысленно допустила в себя.
Глава 31
– Что тут творится?
Голос Питера заставил мир вокруг меня замерцать и рассыпаться. Он схватил Эммета за плечи – и, хотя Эммет был гораздо крупнее, швырнул его на пол.
Меня трясло, в горле у меня еще застрял крик. Башня с куполом рассыпалась в прах. Мы стояли в подлинном вестибюле особняка. Гости отсутствовали, а помещение, в котором мы оказались, по-прежнему находилось в состоянии прерванного ремонта.
Питер повернулся от меня к Эммету, которому удалось сесть, хоть тот явно пребывал в шоке.
– Я спросил, что тут творится?
– Питер, – выдавила я. – Все не так, как выглядит на первый взгляд.
Питер крутанулся на месте. Лицо у него побагровело, на правом виске билась жилка. Его глаза горели гневом.
– Я даже не знаю, как это выглядит, Мерси. Почему бы тебе не рассказать мне, что вы двое здесь делаете?
– Мы искали Эмили, – пролепетала я.
По крайней мере, это было частью правды.
– Ты рассчитывала обнаружить Эмили в кармане его пиджака?
– Мы тебе все объясним, если ты дашь нам такую возможность, – вмешался Эммет.
Ему удалось встать и отчасти вернуть себе чувство собственного достоинства.
– Закрой пасть, пока я сам ее тебе не заткнул! – рявкнул Питер срывающимся голосом. – Что с тобой? – спросил он у меня. – Мне казалось, что мы со всем разобрались, когда отчалил Джексон! Мерси, мы же решили быть вместе! А сейчас я вижу, что ты непонятно чем занимаешься с этим типом. Но, Мерси, он ведь даже не настоящий! Он не мужчина.
Я бросила на Эммета взгляд, безмолвно умоляя его не парировать выпад соперника, пустив в ход сведения о происхождении Питера. Чуть кивнув, Эммет опустил голову и отошел на шаг.
– Послушай меня, Питер, – произнесла я, хоть моя совесть и укорила меня за то, что я говорю. – Ты не понимаешь, что здесь произошло.
– А почему бы тебе мне не растолковать? Медленно, внятно и просто, чтобы я сообразил что к чему.
Я принялась лихорадочно думать над своим ответом. Как мне объяснить Питеру, что моя жизнь перевернулась и мне кажется, что от меня вообще ничего не зависит? Нужные слова на ум не приходили. Питера начало трясти, но я не могла понять, вызвано ли это яростью или болью. Мне очень хотелось утешить его, но внезапно я отвлеклась на какое-то движение, которое заметила на периферии зрения. Я отвела взгляд от Питера – и поняла, что к нам приближается моя мать. Я потянулась к Питеру, чтобы заставить его посмотреть на нее, но он отстранился.
– Хватит! – прорычал он, но в это мгновение моя мать возникла прямо рядом с ним и вонзила нож глубоко ему в грудь.
Питер содрогнулся и закашлял кровью.
– Ну вот, – обратилась она ко мне. – Мама только что помогла тебе сделать выбор. А он отлично смотрится в смокинге, – она кивком указала на Эммета. – Но твой бывший ухажер мне надоел.
Она толкнула Питера – и юноша рухнул на пол.
– Что ты наделала?
Я вышла из ступора и бросилась к Питеру.
– Ножик у меня, кстати, железный, – сказала она. – Железо в сердце – единственный верный способ убить фейри.
Стоя на коленях рядом с Питером, я дрожащей рукой вытащила клинок у него из груди. Я отбросила его – и он растаял прямо в воздухе. Эммет попытался рвануться ко мне, но Эмили вскинула руку, повернув ее ладонью к нему. Невидимая магия отшвырнула Эммета, пригвоздив к стене. Он забился, но высвободиться не смог.
– Зачем? – спросила я женщину, о которой всего несколько секунд назад думала, как о маме.
– Назови это запасным планом, если желаешь, – проговорила она и шагнула к нам обоим. Осторожно выдвинув ногу, она пнула тело Питера. – Действуй. Мне любопытно посмотреть на твои способности. В нем еще теплится жизнь. Давай, Мерси, не бойся! Интересно, сумеешь ли ты его спасти? Конечно, если ты все-таки этого хочешь, – Она ухмыльнулась и кинула сальный взгляд на Эммета. – И поскорее, пока я не передумала.
– Я тебе не Эллен! – огрызнулась я. – Ты знаешь, что случилось, когда я попыталась исцелить старика.
– Да. Твоя попытка оказалась забавной.
Она расхохоталась.
Наверное, мне просто снится кошмар. Не может быть, чтобы Питер умирал на моих глазах. Моя мать – не монстр, не чудовище!
Она прочла мои мысли.
– Ах, малышка! Это реальность. И вечеринка в Тилландсии тоже была настоящей. Возможно, она произошла не в той сфере бытия, к которой ты привыкла – однако все было на самом деле. Мы были у цели! Ты и твой голем, и вся ваша чудесная сила слилась с моей! Чудесные ощущения! Мы почти приблизились к тому, чтобы завершить Вавилонские чары! Мы практически возвели башню, которая должна была выйти за пределы грани и дотянутся до древних богов! Пусть грань не пускает их к нам, но она не может помешать нашей встрече! А он, – она с негодованием посмотрела на Питера, – твой женишок заставил нас потратить впустую всю энергию отличного демона. Сила Баррона исчерпана, и я не могу получить ее обратно. – Она яростно пнула Питера в бок. – Я догадывалась, что ты возьмешь с собой голема, Мерси! Конечно! Ты же решила не рисковать своим парнем, но нет: ему все равно понадобилось явиться и все разрушить! Полагаю, магия крови фейри позволила ему разорвать наши чары.
Она принялась буравить Питера уничтожающим взглядом, а потом уставилась на мою шею, словно хотела меня придушить.
– Если бы на тебе был медальон, что я тебе дала, а не жалкий жемчуг твоей тетки, у него даже и тогда ничего не вышло бы, – добавила Эмили.
Она издевательски надула губы.
– Совершенно верно. Мама наложила на подарочек заклинание. – Она покачала головой, и ее фальшивое недовольство превратилось в гнев. – В тебе есть сила, малышка. В медальоне было достаточно магии, чтобы обычная ведьма поверила всему, что бы я ни говорила! Но ты стала только чуть более податливой.
Я – якорь. По идее, меня нельзя зачаровать – но сейчас мне было не до абстрактных размышлений. Я прижала ладонь к ране на груди Питера. Я наполовину молилась, наполовину тянулась к своей магии. Я отчаянно старалась исцелить Питера, заставить его сердце снова забиться. Эмили обошла вокруг нас с глубокомысленным видом.
– Ладно, ты – новичок, поэтому я предоставлю тебе помощь. Джозеф! – крикнула она в темноту. – Принеси ее!
Явившийся на зов Джо приволок с собой обнаженную Эллен. Его пальцы впивались в плечи моей тетки, оставляя на ней синяки. Он швырнул Эллен на пол рядом с нами.
– Вот и твоя драгоценная Эллен, – изрекла Эмили.
Эллен была практически без сознания. Кровь от множества уколов шприцами засохла на ее коже.
– Одной десятой того, что в нее вкачали, хватило бы, чтобы прикончить взвод нормальных мужчин, – заявил Джо. – Как здорово иметь такую игрушку, которую нельзя сломать, что с ней ни делай.
– Тик-так, тик-так, девочка моя, – сказала Эмили. – Мне-то наплевать, выживет он или помрет, но у твоего лепрекона почти нет времени.
– Он – не лепрекон!
– Еще пара секунд – и он будет трупом, дорогая.
В этот миг Эллен, которая до сих пор не двигалась, повернула голову в мою сторону. Я ощутила слабую надежду, хотя и не была уверена, что тетя действительно заметила меня, а не отреагировала чисто рефлекторно. Но она упрямо тянулась ко мне, и я быстро взяла ее за руку. Ее взгляд казался затуманенным, но, когда наши пальцы соединились, та Эллен, которую я знала и любила, вернулась обратно, подобно пловцу, вынырнувшему из воды. Она резко втянула в себя воздух, перекатилась на живот и встала на четвереньки. Подползла к Питеру, положила правую ладонь ему на лоб, а левую – на открытую рану. Потом зажмурилась, и ее губы зашевелились в беззвучной молитве.
Постепенно Эллен и Питера-пациента окутал золотой свет, а я сосредоточилась на лице Питера – друга, которого я любила, но еще с детства привыкла считать чем-то само собой разумеющимся. Теперь, когда мне грозила опасность потерять Питера навсегда, я поняла, насколько сильно он мне нужен. Эллен открыла глаза и посмотрела на меня. Ей было трудно говорить: горло у нее пересохло из-за наркотиков.
– Я его нашла, – прошептала она.
Его веки задрожали – и он вздохнул.
– Браво, дорогая! – Эмили зааплодировала ей. – Ты спасла паренька. – Она скривилась и обратилась ко мне: – Жаль, что ты не можешь помочь своей негритянке.
Радость, которая затопила меня, моментально испарилась.
– Что ты сделала с матушкой?
– Эта черномазая тебе не мать. Я твоя мать.
– Теперь нет! Думаю, ты вообще никогда ею не была. Что ты сделала с Хило?
Эмили прищурилась и кокетливо склонила голову к плечу.
– Мы дали ей дозу.
– Вы с Джо накачали ее наркотиками?
– О, нет. Не мы с Джозефом. Мы с тобой. Магия, которую ты попросила ее собирать… в ней было кое-что еще. Настолько крошечное, что твоя старушка-копушка все проглядела! – расхохоталась Эмили. – Конечно, рифмованные дразнилки – это примитивно, но я не удержалась. Твоя Хило, твоя «матушка»! Я знала, что она не удержится и отведает энергию, которую ты ей отправишь, поэтому я прибавила к ней нечто особенное, специально для нее. Она умерла в ту же секунду, как прикоснулась к силе. Полагаю, что ее кончина была мирной.
Едва она закончила свою тираду, как в дверь громко стукнули. Эмили вздрогнула. Когда она отвлеклась, я краем глаза увидела, что Эммет очнулся. Метнувшись через вестибюль, он встал защитным барьером между Эмили и – да благословит его Бог! – Питером и Эллен.
Еще удар. Эмили покосилась на Джо, и тот шагнул к двери, но резко притормозил, когда прозвучал третий удар, от которого тряхнуло весь особняк. Последний удар заставил красно-черную дверь широко распахнуться и тут же слететь с петель. Вращаясь, она пролетела на уровне моих плеч, едва не задев голову Джо. Он бросился на пол, пропуская створку над собой, и на карачках пополз к Эмили. Когда он выпрямился, то благоразумно встал у ведьмы за спиной.
– В следующий раз откроешь Хило на стук.
Хило перешагнула через порог, держа свою клюку высоко поднятой, и замерла. Несколько зигзагов молний прочертили небо, высветив силуэт старухи в пурпурном тюрбане, лиловом цветастом халате и вязаных крючком шлепанцах.
– Да ты живучая, как таракан! – возмутилась Эмили.
– Верно. Хило – таракан. – Хило уперла клюку в пол, тяжело оперлась на нее и скрючилась, приняв свою обычную позу. – И будет жива, когда тебя похоронят, – добавила она.
Эмили напружинилась, и на кончиках ее пальцев запылал красный шар. Она яростно завопила и швырнула сферу в Хило, а та уронила клюку и раскинула руки за мгновение до удара силы. По ее искаженному лицу я поняла, что ей безумно больно, но в следующую секунду ее гримаса сменилась победной улыбкой. Хило хлопнула в ладоши, и чужая энергия заискрилась ярко-синим. Она вновь развела руки и метнула шар обратно в Эмили. Файербол попал прямо в нее. Вонь от горелых волос окружила Эмили, но она устояла.
– Тебе придется поднапрячься, чтобы прикончить Хило, – закудахтала старуха. Эмили зашипела. – Хило заимствовала силу всю свою долгую жизнь и теперь готова проучить тебя за то, что ты тронула ее девочку, – заявила Хило и кивнула головой. Ее клюка послушно взмыла вверх. Старуха крепко сжала палку. – Ну, паршивка, бей. Покажи Хило, на что ты способна, – произнесла она, и ее глаза радостно блеснули.
Эмили издала вой и скрючила пальцы, превращая их в когти. На их кончиках сформировался новый огненный шар.
– Прекратите! – потребовала Айрис, ворвавшаяся в вестибюль. – Быстро!
Огонь Эмили истаял. Айрис озиралась по сторонам, явно стараясь во всем разобраться. За ней по пятам следовал Оливер.
Айрис шагнула к Эмили и погладила сестру по щеке. Несмотря на атмосферу насилия, отравившую дом, это был жест любви.
– Мы считали тебя мертвой, – сказала она и попыталась обнять Эмили.
– Не трогай меня! – с отвращением потребовала та.
– Эмми, – спросил Оливер. – Что с тобой случилось? Что это на тебя нашло?
Он вздохнул. Похоже, мой дядя очень хотел понять, в чем именно состоит «это».
– Ах, братик, я просто обрела свободу. Избавилась от тирании грани. Вот и все, – пояснила Эмили и взъерошила ему волосы. – А разве ты не жаждешь вкусить свободы? Оставить позади ощущение вины и горькое сожаление? Ты тоже страдал под ярмом грани. Ты был в изгнании, как и я. – Она дотронулась до его виска и приподняла его подбородок. – Мы с тобой – прямо как близнецы, Оливер! Между нами – гораздо больше сходства, чем между тобой и этими двумя скучными девицами, моими так называемыми сестрами. Тебя огонь не страшит. Ты любишь поступать по-своему. Присоединись ко мне. Присоединись к нам.
Эмили вскинула вторую руку, и ее длинные, покрытые красным лаком ногти заскользили по щекам Оливера. Она тряхнула головой, отбросив волосы за спину, и заглянула Оливеру в лицо, моргая своими зелеными глазами, как ласковая кошка. Она улыбнулась и пропела: «Красный пират, пришли Оли назад!»…
Оливер схватил ее за запястья и сжал губы.
– Точно, – проговорил он, наконец. – Я – гнусный эгоистичный павлин. Но признаюсь тебе: я совершенно не такой, как ты. Теперь в тебе появилось нечто жестокое, бесчеловечное… а может, оно было в тебе всегда.
Эмили рассмеялась:
– Бесчеловечное? Ах, Оливер, если бы ты знал! Поверь мне: ирония просто чудесная!
– Еще не поздно, Эмили, – произнесла Айрис. – Ты можешь остановиться и не идти дальше по темному пути. Выслушай нас, Эмили. Одумайся.
– Еще не поздно? – переспросила Эмили, адресуя этот вопрос не Айрис, а мне. – Я приняла сторону мятежных семейств! Я поклялась уничтожить вашу драгоценную грань! – Она кивнула на свою среднюю сестру. – Я терзала твою дорогую Эллен – и должна добавить, что наслаждалась каждым мигом этого процесса. А я не упоминала о том, что ее никчемного Такера убили мы с Джозефом?
– Ты сама сказала, что он тебе помогал! – воскликнула я.
Эллен посмотрела на меня так, как будто мои слова могли стать последней соломинкой, которая сломает ей спину.
– Милая, я соврала, – ухмыльнулась Эмили. – Меня поддерживают самые могущественные ведьмы нашего мира. Зачем мне Такер Перри? – Ее глаза сузились, и она отчеканила: – Я же не отчаявшаяся выпивоха!
Я поняла: Эмили проверяла, попал ли ее выпад в цель. Эллен дернулась, и ее сестрица просияла. А потом она опять повернулась ко мне.
– Он был жалкой пешкой. Я выжгла ему сердце исключительно для того, чтобы выбить тебя из колеи.
– И чтобы отнять его у меня, – тихо вымолвила Эллен, сидя на паркетном полу возле Питера.
Физические силы покидали ее. Эллен казалась изнуренной и еле-еле дышала.
– Да, сестренка, – ехидно подтвердила Эмили. – Ты права. – Она немного помолчала. – А как насчет того, что я сделала с тобой, Мерси? Я играла с твоими нежными чувствами. Я заколола твоего жениха… и, кстати, о твоем ненаглядном: я заставила тебя изменить ему. – Она бросила на Питера высокомерный взгляд. – Ты слышал, Питер? Я не лгу. Мерси отдалась этой твари. Может, не телом… однако он в нее вошел. И моя шлюха-дочь была в восторге.
– Заткнись! – прохрипел Питер, тщетно пытаясь принять сидячее положение.
– Не смей грубить будущей теще! – оборвала она Питера. – Ну, Мерси, каково твое мнение по поводу матери? Мне и впрямь еще не поздно образумиться?
Я посмотрела на Эмили, ощущая ее ядовитую силу, пропитывающую все вокруг. На меня нахлынуло столько ярости и ненависти… но я решила не поддаваться гневу. Мне хотелось найти возможность все это прекратить. Сделать еще одну попытку и вырвать ее из тьмы.
– Еще не поздно, – произнесла я. – Позволь нам тебе помочь.
Она фыркнула:
– Стараешься соответствовать имени, которое тебе навязала Эллен, да? Мерси, Милосердие![11] – Ее глаза распахнулись, рот обнажил ряд зубов. – Если бы имя тебе давала я, оно было бы совсем другим. Я бы назвала тебя «Мерзость», ибо ты действительно такая.
Она умолка и обратилась к Айрис.
– Мне не требуется ваша помощь. Мне нужно, чтобы вы убрались с моей дороги! Грань должна обрушиться. Наши давние друзья уже заждались, – изрекла она. И жалобно добавила: – И они очень проголодались!
– Прости меня, родная моя, – проговорила Айрис с нежностью. – Увы, тебе больше нельзя обладать силой. – Сделав паузу, она продолжила: – Эмили Роз Тейлор, я связываю тебя. Да отвергнет тебя сила. Да не сможешь ты ею владеть.
– Эмили Роз Тейлор, – подхватил Оливер и вместе с Айрис повторил слова заклинания.
– Да отвергнет тебя сила, – прибавила к хору свой усталый голос Эллен. – Да не сможешь ты ею владеть.
– Эмили Роз Тейлор, мама, – сказала я, чувствуя, как слова срывают с моего сердца защитный слой. – Я связываю тебя. Да отвергнет тебя сила. Да не сможешь ты ею владеть.
– Ах ты, дрянь! – брезгливо прошипела Эмили, прищурившись и откинув назад голову, как будто она увидела нечто отвратительное. – Значит, теперь ты мне угрожаешь? И вы все тоже решили, что можете мной помыкать? Я получаю энергию не от вашей грани! Она поступает из другого источника, который вы, глупцы, убогие муравьи, даже понять не способны.
– Ты опять ошиблась, – заявила Хило, стукнув палкой. – Хило раскусила твою грязную магию. Она учуяла ее на тебе. Смерть. Ужас. Скверну, которую ты взрастила в собственной душе.
– Скверна? Чересчур умное словечко для тебя, Хило. Не надо так напрягаться.
– Да, конечно. Ты – могучая и величественная, и магия из тебя так и прет, но есть еще кое-что…
– Ладно, ты, старая карга! Но ты меня заинтриговала. Выкладывай!
– Ты в меньшинстве, – заключила Хило и направила клюку на Эмили.
Электрическая дуга вырвалась из палки и нависла над головами Джо и Эмили. Айрис поняла намек и, вскинув руку, тоже послала вперед разряд энергии. Эммет присоединился к ним и добавил третью дугу. Эмили и ее приспешник очутились в магической клетке, правда, без одной стены.
– Используй свой шанс, Оли! – выкрикнула Эмили. – Ты знаешь, что я всегда тебе симпатизировала! Оставь их. Присоединись к нам. Мы не будем скрывать друг от друга истину. Мы не отдадим власть в их ручонки. При них ты – мелкая сошка. С нами ты станешь почти богом.
– Спасибо Эмили, но выражение «почти бог» намекает на то, что мне придется потратить на все это кучу времени, – парировал Оливер и напрягся, чтобы добавить свою долю энергию в окончательное построение клетки.
Однако не успел Оливер и глазом моргнуть, как хитрая ведьма провалилась сквозь пол и исчезла, прихватив с собой Джо.
– Думаю, я перестал быть паршивой овцой в нашей семье, – пробормотал Оливер, нарушая гробовую тишину.
– Да, Оливер, – согласилась Айрис. – Так и есть.
Глава 32
– Увезите меня отсюда, – попросила Эллен, скрещивая окровавленные руки на груди. – Я хочу домой, под душ.
– Конечно, – ответила Айрис. – Мы увезем тебя домой немедленно.
Оливер закутал Эллен в свой пиджак, а Айрис обняла сестру за плечи и повела к зияющему пролому, где раньше была красно-черная дверь.
– Я предупрежу семейства о возвращении Эмили, – сказал Эммет. – И я обязательно позабочусь о том, чтобы ее нашли. Пусть Эмили доставят в особое место – туда, где можно справиться с черной магией, которой она заразилась.
Странно, Эммет изъяснялся так, как будто Эмили подхватила инфекционную болезнь. Вероятно, данный вид магии именно это собой и представлял: злокачественное образование, которое разъедает всякую порядочность.
– Она заманила меня в клуб обманом, – произнесла Эллен. – Дала мне понять, что Такер жив. Она создала его копию. – Эллен замолчала и посмотрела на створку, валяющуюся на полу вестибюля. – Сожгите ее! – потребовала она.
Читать бесплатно другие книги:
