Дариус Дорван. Наемник Корн Владимир

Вряд ли за окном собрались ревнивые мужики Лоринта, но даже если и так… Если дверь действительно подперта, то теперь можно ждать единственного — чего-нибудь жидкого и очень горючего, заброшенного через окно. А дальше жаркое пламя внутри, бесполезные усилия выбить дверь, открывающуюся, кстати, наружу, и попытка спасения через окно, прямо на ждущие их лезвия или наконечники копий.

Окно в доме не единственное, но второе, не в пример более маленькое, находится над входной дверью, и через него не выбраться даже самому мелкому из них — Галугу. Да и через большое окно Ториану не выскочить одним махом, придется пролазить, слишком уж он широк. И совсем не важно, кто находится за окном, пусть даже и кто-то из жителей Лоринта, важно сейчас спасти свои жизни, а разбираться нужно уже потом.

Послышался новый шорох, Дариус опять оказался возле окна, чуть сбоку, держа в руках кинжал и засапожный нож.

Внезапно он увидел, как снаружи, к закрывающей окно пленке пузыря приблизился темный предмет.

«Лезвие, — молнией сверкнула в голове догадка. — Сейчас оно разрежет пузырь, затем внутрь полетит горшок с чем-нибудь горючим, а следом — зажженный факел. Возможно, все пойдет по-другому, но медлить больше нельзя».

И Дариус резко махнул рукой с зажатым в ней кинжалом, отчаянно надеясь, что Ториан увидит его жест.

Они совпали — движение лезвия по захрустевшей пленке пузыря, рассекшей ее наискосок, и выпад Ториана глефой.

Было хорошо слышно, как лезвие вошло в плоть, после чего донесся звук падающего тела. И Дариус рыбкой нырнул в окно, молясь, чтобы при приземлении не наткнуться на колышек, сучок или какой-нибудь пень. Обошлось.

Земля встретила ударом в сжатые кулаки, после чего он продолжил кувырок, вставая на ноги и разворачиваясь. Их оказалось четверо, людей в уже хорошо знакомых балахонах варисургов, и один из них действительно держал в руках что-то похожее на кожаное ведро или бурдюк.

А чуть дальше и правее, прячась за углом дома, находился пятый, судя по отблеску, с зажженным факелом в руках.

«Спасибо тебе, Гитур, и вам, Марох и Ширла, всем-всем спасибо», — почему-то онемевшими вдруг губами шепотом перечислял имена богов Дариус, на миг представив, как лижут языки пламени внутренности дома и себя, в отчаянии мечущегося в жаре огня в попытке спастись.

А тело само делало то, чему сейчас не могла дать приказ голова. Шаг в сторону варисурга с ведром, попытавшегося им прикрыться, и удар зажатым в левой руке ножом в смутно белеющее горло.

Нырок под направленное в него копье с широким и длинным, как у глефы, лезвием, и еще один удар — кинжалом в защищенный только тканью одеяния живот. Лезвие, скользнувшее по ребрам уклоняющегося варисурга, повело в сторону, но вошло оно по самую крестовину.

За спиной раздался яростный крик Биста, повторившего прыжок гонорта из окна. Сверд, умудрившись извернуться в полете так, что приземлился уже на ноги, двумя ударами кривого меча заставил уткнуться лицом в землю еще одного жреца. Следом из окна послышался щелчок разряжаемого Галугом арбалета, и сразу же за этим донеслись проклятия самого арбалетчика, умудрившегося с такого малого расстояния послать болт мимо цели.

И все же Галуг свое дело сделал: жрец бога смерти, отшатнувшийся от звука просвистевшего рядом с его головой болта, на мгновение выпустил из внимания Биста, и тот достал его выпадом в грудь.

Двери дома содрогались от мощных ударов плеча Ториана, но подпорка держалась.

— Бист, — окликнул сверда Дариус и, когда тот повернулся к нему, указал на угол, где на земле лежал брошенный варисургом все еще горевший факел. — Там еще один! Осторожнее! — Следующий крик Дариуса прозвучал уже в спину сверду.

Существовала вероятность того, что враг притаился сразу за углом, и потому легко было нарваться на внезапный удар.

Но сверд — воин опытный, ему нет необходимости напоминать о простейших вещах. Бист не забежал сразу за угол, а обошел его на расстоянии, после чего скрылся из виду.

Подхватив с земли так похожее на глефу копье («Они называются гвизармами», — пронеслось в голове), Дариус бросился к входной двери.

Прыжком оказался на крыльце, с ходу вышиб ногой подпорку, после чего отскочил в сторону, чтобы не зашибло распахивающейся дверью. Первым из дома с глефой в руках выскочил Ториан, готовый ко всему.

Следом, с взведенным арбалетом, показался сложившийся почти пополам Галуг. Как по команде, все трое застыли на месте, прислушиваясь к звукам ночи.

Единственная улица Лоринта просматривалась только до середины, дальше, у колодца, она поворачивала, и потому невозможно было разглядеть, что творится на другом конце села, где, судя по звукам, завязывался бой. Даже не бой, избиение, потому что застигнутые врасплох жители Лоринта вряд ли смогут оказать достойное сопротивление.

Взвизгнув, жалобно заскулила до этого злобно лаявшая собака. Следом раздался чей-то вскрик, перешедший в долгий протяжный стон. За ним послышался звонкий звук ударов стали о сталь. Сначала частый, затем все реже, пока, наконец, не оборвался совсем. И сразу же раздался победный рев, недолго сопровождающийся горестным женским воем, внезапно прервавшимся.

«Варисурги не щадят никого», — вздрогнув, подумал Дариус, взглянув налево, где в частоколе виднелись ворота. Они оказались закрыты, и это говорило о многом.

Кто-то рассказал жрецам, где именно расположился он со своими людьми. Ведь наемники — самые сильные воины, представляющие для напавших на деревню наиболее серьезную угрозу. Тут и гадать нечего, план у варисургов таков: подперев двери, сжечь их в доме, в то время как остальные нападут с другого края села. И если бы не Элика, вернее, не мысли о ней, не давшие ему уснуть…

«Элика! — Имя девушки обдало Дариуса жаром огня, которого они избежали лишь чудом. — Дом лекаря на противоположном краю Лоринта, и он первый у ворот с другой стороны села! И Тацир тоже в нем!»

— За мной! — скомандовал Дариус и побежал к частоколу, туда, куда незадолго до этого метнулся сверд.

«Нет смысла пробиваться к Солу по улице, да мы и не сможем. Варисургов должно быть не меньше нескольких десятков, и цель их ясна — оставить расположение своего логова в тайне. А для этого им необходимо перебить всех до единого. И они смогут, нет у них жалости ни к кому, у слуг бога смерти Вариса».

Расположение Лоринта Дариус представлял хорошо. Хотя мысли его и были постоянно заняты одной Эликой, но все подробности он изучить успел, ведь от таких знаний иногда зависит очень-очень много.

Единственная улица с домами по обе стороны, окруженная частоколом. Окна домов выходят прямо на улицу, но сзади, на задворках, между домами и оградой — грядки, сараи с живностью. И к дому Сола легко попасть в обход, двигаясь вдоль частокола. Ну а если дела пойдут совсем уж плохо, всегда можно перемахнуть через ограду, не настолько она и высока, а там поле, и лес близко. Хоть в одном им повезло, ведь на противоположной стороне улицы, сразу за частоколом, начинается озеро, а Галуг почти не умеет плавать.

Когда Дорван забежал задом, то едва не столкнулся с Бистом. Сверд развел руками, коротко бросив: «Темно!» — после чего ругнулся на родном языке. Ну и правильно, не стоит разыскивать сбежавшего факельщика — в темноте так легко нарваться на внезапный удар.

Вдоль частокола они шли скорым шагом, изредка переходя на бег. Не разгонишься: грядки, сараи, плетни, поленницы. Еще и всякие рытвины, и так легко подвернуть ногу. Бревна ограды давно потемнели от времени, и потому можно не беспокоиться, что кто-нибудь умудрится заметить фигуры двигающихся людей.

Неподалеку полыхал дом. В другое время его тушили бы всем миром, пожар — едва ли не самое страшное в селении, где деревянные дома стоят вплотную друг к другу, но сейчас жителям Лоринта было не до того. Все они пытались спасти самое ценное, что у них есть, — собственную жизнь. Шум боя не затихал, но, судя по звукам, лишь в двух местах варисургам оказали достойное сопротивление.

Подворье, откуда звуки боя доносились особенно сильно, принадлежало Анлею — крупному бородатому мужику с тяжелым взглядом из-под кустистых бровей. Бородач — один из немногих жителей Лоринта, которых Дариус знал по имени. Знал от Ториана, потому что у Анлея, помимо шести сыновей, имелась еще и дочь — Марисса, девушка, с которой встречался Тор.

Дариус обратил внимание на хмурые взгляды бородача еще до того, как узнал его имя и все остальные подробности. Но только после рассказа Ториана понял, с чем именно они связаны.

«Если уж и помогать жителям Лоринта, то присоединившись к Анлею, — думал Дариус, не снижая хода. — Сам он, шестеро его сыновей, все как один здоровяки, да еще мы. По крайней мере, у людей появилась бы возможность убежать от жрецов. Но главное сейчас — Тацир. И Элика».

Он посмотрел направо, где плечо в плечо бежал Ториан, опасаясь, что тот замешкается, замедлит шаг, ведь где-то там должна быть Марисса. Но нет, Тор буквально летел, зло ощерив рот и глядя вперед, туда, где уже виднелась крыша дома лекаря.

И все же Анлею они помогли, пусть и случайно, когда из проулка между двумя домами навстречу им выскочили несколько варисургов. Вероятно, чтобы помочь своим, они пытались обойти подворье Анлея и неожиданно напасть сзади.

— Вперед! — скорее прохрипел, чем прокричал Дариус, подавая команду к атаке, и первым резко ускорился, чтобы как можно быстрее сблизиться с варисургами вплотную.

На третьем прыжке, отведя руку далеко назад, он с силой метнул гвизарму в гущу врагов, особенно не выбирая цель — на это не было ни времени, ни смысла.

Жрецы находились близко друг к другу, так что промахнуться сложно.

Удар гвизармой с разгона оказался такой силы, что варисурга, бежавшего впереди всех, сбило с ног и отбросило на других.

Рука Дариуса выхватила из-за спины топор, затем по своей воле перехватила его под самым лезвием, чтобы послать носок лезвия под подбородок оказавшегося на близком расстоянии варисурга.

Затем гонорт резко пригнулся и отпрыгнул в сторону, потому что над самым его ухом раздался крик Ториана:

— Я!

Что означало это «я», Дариус знал хорошо и потому поспешил освободить место. Много раз он видел, как бабочкой порхает в руках друга тяжеленная глефа, и тут уж лучше держаться подальше, чтобы ненароком не попасть под ее удар.

Ториан действовал глефой как секирой на очень длинной ручке. Опустив лезвие пару раз на головы ближайших к нему варисургов, он, держась за самый конец древка, пустил оружие по кругу над головой, делая большой шаг вперед и обрушивая новый удар. Щелкнул лук Биста, одновременно с ним стукнул арбалет Галуга, затем последовали два новых удара Ториана. Все, путь свободен.

Перемахнув через невысокий плетень, Дариус напрямик, через грядки, побежал к дому, стараясь на ходу выровнять дыхание и слыша за спиной топот ног остальных наемников.

Край небосклона начал уже алеть, но все еще было темно, и потому стол, расположенный под разросшейся черемухой, где так недавно Сол что-то толок в ступе, гонорт перепрыгнул, даже не пытаясь обежать его стороной, чтобы не терять времени.

Лежанка под навесом у глухой стены дома, где в последний раз он видел Тацира, оказалась пуста.

«Где же он? Перенесли в дом? Неудачно. Здесь бы его никто не обнаружил».

И тут Дариус увидел Тацира едва ли не у своих ног. Парень лежал на спине с откинутой назад головой, сжимая в руке короткий меч. Грудь его вся была залита чем-то темно-бурым, но именно так и выглядит кровь, когда не хватает света. И Дорван рухнул на колени рядом с Тациром, пытаясь рассмотреть хоть что-то.

Удар гвизармой — любимым оружием варисургов, с которым всегда изображают бога смерти — развалил грудь Тациру так широко, что даже ширины ладони не хватило бы, чтобы коснуться краев раны.

«Много чести убить человека, который и стоять-то способен только с чьей-либо помощью», — скрипнул зубами от ненависти Дариус.

— Гонорт, ему мы уже ничем не поможем, — положил руку на плечо Ториан. — Подумай о живых.

«Вот о них я сейчас и буду думать. — Дариус повел плечом, скидывая руку Ториана. — И прежде всего об Элике».

— Слушайте все, — поднявшись на ноги, негромко обратился он к окружившим его воинам. — Встречаемся на противоположном краю озера. Все, свободны.

— А ты?

Этот короткий вопрос Ториан с Галугом умудрились задать одновременно.

— Я? Попытаюсь найти Элику. Если она еще жива.

Как он ни старался, но голос все же дрогнул.

А может быть, это случилось оттого, что краем глаза Дариус уловил движение у самого частокола. Там росли густые кусты, сплошь покрытые какой-то незнакомой ему красной ягодой. Еще при первом визите к Солу он обратил на них внимание, уж больно аппетитно они выглядели, но попробовать так и не решился. За кустами определенно кто-то прятался.

Оказавшись двумя гигантскими прыжками у зарослей, Дариус раздвинул ветки.

«Элика, — радостно подумал он. — Она жива».

Но нет, притаившаяся за кустами женщина оказалась не Эликой. Такой девушка станет лет через двадцать, если, конечно, в этом возрасте будет похожа на свою мать.

— Где Элика? — Голос Дариуса снова дрогнул, но сейчас оправдываться было уже нечем.

— Ее утащили за собой эти люди, я видела, — со слезами ответила мать девушки. — В ту сторону. — И она указала рукой куда-то в глубь Лоринта. — Еще они ранили Сола, но он смог от них убежать.

Дариус вновь скрипнул зубами, отчего женщина, чьего имени он до сих пор не знал, отшатнулась так, что едва не упала на бок.

— Гонорт! — вновь позвал его Ториан.

Дариус отмахнулся от него свободной от топора рукой и пошел к дому лекаря. Шел он не спеша и даже склонил голову, будто пытаясь что-то разглядеть под ногами.

«Настраивается», — понял Ториан, провожая друга взглядом. Затем вздохнул чуть ли не обреченно и направился вслед за Дариусом, жалея о том, что не хватило времени облачиться в кирасу. Следом шли Галуг и Бист.

Галуг что-то бормотал себе под нос, вероятно, проклиная рану, сделавшую его неполноценным воином. Бист правой рукой на ощупь определял количество стрел в туле, висевшем у его левого бедра, едва слышно читая на свердском языке воинскую молитву на удачу в бою.

Шум боя к тому времени не затих, он лишь переместился в глубь Лоринта, а над самой деревней все сильнее поднималось зарево набирающего силу пожара.

Дариус прошел сквозь дом Элики, на мгновение задержался на крыльце, осматривая освещенную огнем пожарища до самого изгиба улицу, затем все так же неспешно спустился вниз по ступеням.

Два быстрых коротких шага, затем еще один, длинный и скользящий, движение корпуса в сторону, обухом топора подбить вверх устремленную в грудь гвизарму, после чего удар в подмышечную впадину и глубокий порез длинным, со скошенной вниз бородой, лезвием. Поворот на пятке опорной ноги, короткий замах и удар носком лезвия в центр белеющего под клобуком лба.

Снова поворот к первому из варисургов, с воем рухнувшему на колени, и удар под основание черепа. Удар, кажущийся несильным и небыстрым, швырнул мертвого врага лицом в пыль единственной улицы Лоринта.

Дариус шел по середине улицы, держа гвизарму у самого лезвия, и заостренный металлический вток, волочась по земле, то и дело позвякивал о камни. Он направлялся в глубь Лоринта, туда, где все еще кипел бой.

Сзади него, держась в нескольких шагах, шли три воина его котерии, растянувшись на всю ширину улицы: Ториан, положивший древко глефы на плечо. Бист слева от него, с луком в левой руке и почему-то с безвольно повисшей правой. И Галуг, державший взведенный арбалет наготове.

Откуда-то сбоку, из-за дома, донесся полный ужаса женский вскрик, чтобы тут же оборваться. Это заставило Дариуса вздрогнуть всем телом, но он продолжал идти все так же неспешно.

Лишь сам он знал, чего стоило ему не сорваться на бег, крича во все горло имя, что само рвалось с его губ, и не броситься туда, в темноту подворий, пытаясь найти ту, что спасла ему и его людям жизнь только потому, что жила на свете.

Он успел сделать еще несколько шагов, когда им навстречу устремились десять ночных убийц, не щадивших никого, даже детей.

Дариус дернул левой рукой, выбрасывая вперед гвизарму, и, дождавшись момента, когда вток древка упрется в ладонь, сделал резкий оборот, придавая копью ускорение. Гвизарма полетела немного боком, но в тело варисурга вошла как надо, заставив его упасть на колени.

Щелкнул арбалет Галуга, прозвенела тетива лука Биста, и мимо Дариуса с ревом пронесся Ториан.

Тор с ходу обрушил удары направо и налево, снова действуя глефой, как секирой на очень длинной рукояти. Дариус бросился другу на помощь, обходя жрецов сбоку, чтобы не попасть под его удар.

Сзади продолжал щелкать тетивой лук Биста, а Галуг, истратив последний болт, отбросил бесполезный арбалет в сторону и присоединился к атакующим варисургов Дариусу с Торианом, действуя теперь уже коротким мечом.

На какое-то время приверженцы бога смерти дрогнули, но преимущество в численности и длине оружия вскоре дало о себе знать.

Вздрогнул Ториан, пропустивший выпад гвизармой, которая скользнула ему по ребрам, прикрытым лишь тонкой тканью доходящей почти до колен рубахи, и хорошо было только то, что на этой стороне лезвия не имелось крюка, обязательно уцепившегося бы ему за бок. Галуг, едва не пропустивший удар острием гвизармы в лицо, отступил на безопасное расстояние, отчаянно показывая, что вот-вот бросится в атаку, но понимая, что так и не сможет решиться.

Бист, истративший остаток стрел, присоединился к остальным, держа саблю двумя руками и даже успев перерубить древко у одной из гвизарм. Он тоже не лез вперед, уж слишком устрашающе смотрелись выставленные им навстречу гвизармы варисургов.

— Назад! — крикнул Дариус, понимая, что еще несколько мгновений, и их сомнут, но вместо того, чтобы, показывая пример, отступить первым, метнулся в сторону врага. Он сам поставил своих людей в такую ситуацию, и теперь ему предстояло из кожи вон вылезти, чтобы дать им время уйти.

Дариусу удалось сблизиться с варисургами, не получив ни единой царапины, а дальше наступило то, что Сторн называл духом Мароха, а сам гонорт — кровавым туманом.

В глазах его действительно было красно то ли от близкого пламени пожарища, то ли от прихлынувшей к голове крови, когда ярость ослепляет настолько, что все вокруг видится словно в пелене красного цвета, когда звуки голосов превращаются в неразличимый гул, а лязг сталкивающихся клинков — в единый протяжный звон.

Уклон, удар обухом топора по локтю противника наотмашь, нырок под бьющую руку следующего, выход ему за спину, по пути чиркнуть по шее зажатым в левой руке кинжалом, поворот, чтобы разминуться с бликующим в пламени пожара широким лезвием гвизармы.

Удар с потягом в подколенный сгиб, заставивший варисурга рухнуть на одно колено, снова поворот с ударом локтем в горло, пара быстрых шагов, удар кинжалом под вздох, подшаг к попятившемуся варисургу и опять удар.

Боль от пореза в плече, шаг навстречу несущей неизбежную смерть гвизарме, отвести ее в последний миг клинком кинжала, использованного вместо щита, и вот оно, лицо рычащего варисурга, мешком свалившегося под ноги с почти отсеченной головой после удара лезвием топора.

На жрецов, ошеломленных неожиданно оказавшимся среди них вихрем, сеявшим вокруг себя смерть, с новой силой бросились Ториан с Бистом и Галуг.

Затем их атаку поддержали сыновья старого Анлея и сам Анлей с залитым кровью лицом, что-то гневно орущий, другие жители Лоринта, воспрянувшие духом после произошедшего на их глазах избиения. Адепты бога смерти окончательно дрогнули. Отступая шаг за шагом, они пятились по улице, и, в конце концов, их отход превратился в бегство.

Бежавших варисургов, несмотря на все усилия Дариуса, преследовать не стали, слишком уж разошелся пожар, грозивший уничтожить весь Лоринт.

Воды из колодца не хватало, и тогда Ториан вместе с сыновьями Анлея проделали в изрядно подгнившем со стороны озера частоколе изрядную дыру, сквозь которую выстроившиеся цепочкой жители Лоринта и передавали друг другу наполненные ведра. Селение сумели отстоять, и все же треть домов пламя успело охватить так, что тушить их оказалось делом бесполезным.

Дариус, изредка вздрагивая всем телом, сидел на том самом бревне, где так недавно они сидели вместе с Эликой, безучастно глядя на происходившее вокруг него и все еще сжимая в руке топор с искалеченным лезвием. Чужая кровь залила его с ног до головы, и даже на губах чувствовался ее солоноватый привкус. Затем, словно опомнившись, гонорт посмотрел на безнадежно испорченный топор и отшвырнул его далеко в сторону.

Люди проходили мимо него с опаской, ведь кто-то из них видел сам, а другим уже успели рассказать, что смог сотворить этот человек.

Наконец, к нему подошел Ториан, присел рядом, обняв рукой за плечи, и сказал:

— Дар, мы обязательно найдем Элику, обязательно, слышишь!

Дариус молча кивнул, соглашаясь: конечно, найдем. Только где искать?

Среди погибших ее не нашлось. Мать девушки и объявившийся Сол, выглядевший виноватым из-за того, что не смог защитить свою семью, осмотрели все тела погибших, среди которых были и женщины, и дети: варисурги действительно хотели уничтожить всех.

Оставалось только предположить, что варисурги увели Элику еще до того, как начался бой. Или… или она в одном из тех сгоревших домов, от которых все еще несло жаром.

К Дорвану приблизился староста Лиден, хромающий больше обычного, с глубоким порезом на лице.

— Спасибо, гонорт, если бы не ты и не твои люди…

Дариус посмотрел на него, подумав: «Если бы не я и не мои люди, ничего с Лоринтом не случилось бы. Только из-за нас варисурги сюда и заявились».

Рассвет наступил, сопровождаемый плачем и причитаниями людей, которые потеряли своих близких. Погибших оказалось так много, что скромный погост Лоринта грозил увеличиться в размерах сразу в несколько раз.

Дождавшись рассвета, Дариус пошел на берег озера, скинул с себя окровавленную одежду, наскоро ее сполоснул, тщательно отжал, после чего надел снова. Дом, тот, где он и его люди едва не нашли смерть, не пострадал. Войдя в него, Дорван вышел уже в кожаной кирасе. Не бог весть какая защита, но иногда нужно так мало, чтобы остаться в живых.

Дорван прицепил к поясу ножны с коротким мечом, недавно принадлежавшим Тациру, перекинул через плечо тул с луком Галуга, взял в руки прислоненную к стене дома гвизарму и направился к распахнутым воротам.

— Ты куда, гонорт? — окликнул его издалека Ториан, возвращающийся откуда-то из глубины селения.

— Я хочу ее найти, — не останавливаясь бросил через плечо Дариус тоном, в котором явственно читалось: он не будет выслушивать ничьих просьб, советов или уговоров.

— Да погоди ты, в самом-то деле. А мы тебе что, чужие? И еще народ там собрался, хотят к варисургам в долину идти, спрашивают тебя: поведешь?

Дариус ненадолго замедлил шаг:

— Пока они все соберутся… Догонят, если захотят.

Ториан настиг его в три прыжка, перегородил дорогу, взялся за плечи, заглядывая в глаза:

— Да что с тобой происходит? — спросил он. — Ты хоть выслушай сначала.

Друг держал за его плечи крепко, а делать ему больно, чтобы освободиться, Дариусу не хотелось.

— Говори, только быстро.

У этих людей, ненавидимых им сейчас всей душой, Элика. Девушка, которую он и за руку взять едва решился, так опасался, что она на него обидится… Дариус тряхнул головой, отгоняя от себя мысль о том, что именно может происходить сейчас, прямо в это самое мгновение.

— Дар, все уже готовы, ждут только твоего решения. Понимаешь, не только Элика пропала, еще три девушки, и среди них Марисса. Она ведь тоже мне как будто бы уже не чужая, а? Дариус, приди в себя, что ты сможешь сделать один? — Ториан на мгновение умолк, набрал воздуха в грудь, после чего продолжил: — А Кверий, брат Мариссы, знает дорогу напрямик, через горы. О ней варисургам никак не может быть известно, так что мы их еще и опередим.

Дариус слушал его, кивал в ответ, едва понимая, о чем идет речь. В голове билась лишь одна мысль: он должен догнать варисургов, а там уж как получится, главное — догнать.

Ториан, глядя в его глаза, пробормотал себе под нос что-то неразборчивое, затем с силой встряхнул:

— Ну так что сказать людям? Ты пойми, нет среди них воинов, они все там полягут, и мы с тобой будем виноваты. Нам что, мало всего того, что уже произошло?

Дариус упрямо закусил губу.

— Ты сможешь справиться не хуже меня, брат, ничуть не хуже.

Ториан на этот раз даже застонал, и в его стоне слышалось что-то очень похожее на отчаяние.

— Да как ты не можешь понять, что не будут они меня слушаться так, как тебя! Иди, — убрал он вдруг руки с плеч Дариуса. — И если ты сам сможешь остаться в живых, то знай, что жизнь каждого из них, — и Ториан ткнул большим пальцем в сторону Лоринта, — будет на твоей совести.

Дариус окликнул уже уходящего друга:

— Погоди, Тор.

Ториан остановился так резко, как будто наткнулся на стену.

Перед Дорваном выстроились двенадцать человек, и самому младшему из них исполнилось лет четырнадцать, не больше. Тот самый мальчишка-косарь, день назад смотревший на наемников с таким восхищением.

Паренек изо всех сил старался казаться старше и опытнее. Когда на него упал взгляд Дариуса, он даже пытался подняться на носки, чтобы прибавить себе роста. Нож на поясе, за спиной мешок, в руках гвизарма убитого в Лоринте варисурга. Следующим стоял мужик старше чуть ли не втрое, с заткнутым за пояс тяжелым топором лесоруба. Такой больше бы подошел для того, чтобы проламливать металлические доспехи, но никак не для маневренного боя, слишком уж тяжел. В руках он тоже держал гвизарму, их много осталось валяться в пыли на единственной улице Лоринта. Дальше находились пять братьев Мариссы. Рослые, широкоплечие, все как один с мрачными лицами и горящими решимостью глазами. Шестой брат, погибший в ночном бою, лежал среди тех, кто не уцелел этой ночью, на деревенской площади.

Следующие двое — очевидно, тоже братья, слишком уж похожи друг на друга, оба с большими ножами на поясе и с охотничьими луками в руках.

Ну и чуть в стороне — Ториан, Бист и Галуг.

Дариус прошелся вдоль строя из девяти человек, поочередно заглядывая в глаза, пытаясь увидеть в них ненависть за то, что он принес в их родной дом. Все люди смотрели по-разному, но именно того, чего Дариус опасался больше всего, он в их взгляде не нашел.

— Веди, — бросил он Кверию, брату Мариссы, обещавшему показать самую короткую дорогу к логову варисургов, и первым зашагал следом за ним.

ГЛАВА 7

— Вон они! — отвлек Дариуса от грустных мыслей об Элике громкий шепот Галуга.

Конечно же кто еще мог увидеть показавшихся вдали варисургов первым, если не лучник. Вообще-то зрение у Биста нисколько не хуже, но тот куда-то исчез как только они прибыли на место.

Среди девяти человек из Лоринта, несомненно, имелись и люди с очень острым зрением, хотя бы те двое братьев-охотников, но тут дело в другом. Нужно пройти столько, сколько прошел Галуг, и оказаться в таких ситуациях, в каких оказывался он, чтобы, помимо зрения, обладать еще и тем, что называют чутьем, чутьем на врага.

Сюда, на место, мимо которого, по уверениям Кверия, бывшего у них проводником, враг никак не мог пройти, они добирались большую часть дня.

И все это время Дорван нервничал, представляя, что может случиться с Эликой.

«Лишь бы только она жива осталась. — Дариус уже смирился с мыслью о том, что назойливой мухой лезло ему в голову. — Лишь бы только была жива».

Дорога к месту засады оказалась очень трудной, в одном месте им пришлось карабкаться чуть ли не по отвесной скале. Взобрались они на нее по веревке, скинутой тем самым мальчишкой-косарем, ловко поднявшимся первым.

Ториана наверх пришлось вытягивать последним. Он выглядел смущенным.

«И нечего глаза прятать, каждый из нас имеет свой собственный страх, — бросил на друга ободряющий взгляд Дариус. — Правда, не у всех он известен другим».

После подъема на скалу дорога к месту засады лучше не стала, и наемникам довольно долго пришлось пробираться сквозь густые заросли колючего кустарника. Но когда наконец они добрались до места, Кверий заверил, что жрецов они опередили надолго.

— Другой дороги у них нет, — утверждал он, — кроме как обойти вон ту гору.

Кверий, указывая, какую именно гору необходимо обойти варисургам, зачем-то переложил гвизарму из правой руки в левую, чтобы протянуть в нужном направлении освободившуюся.

— Там ущелье, внизу поток, а сбоку такие скалы, что смотришь на их вершины, и шапка с головы сваливается. Туда, где прячутся жрецы, я не доходил, ну а здесь…

И Кверий пренебрежительно махнул рукой, что означало: места эти знакомы ему, как огород у собственного дома.

Варисурги появились из леса, на краю луга. Трава была примята узкой полосой, что явно говорило: здесь не так давно прошли люди, много людей, и она еще не успела подняться. Места пустынные, так что с уверенностью можно сказать: примяли ее варисурги по дороге в Лоринт. Прав Кверий — нет здесь другой дороги, либо о ней не знают ни он, ни жрецы Вариса.

Когда варисурги полностью показались из леса и Дариус увидел тоненькую фигурку Элики, бредущую рядом с тремя другими захваченными девушками, он почему-то успокоился, пусть и жрецов оказалось больше, чем он рассчитывал — двадцать четыре человека, выходит, по два противника на каждого.

Но все это чепуха, главное, вон она, любимая, живая, а с остальным он как-нибудь справится.

Дариус внимательно всматривался в приближающихся варисургов. Раненых среди них нет. По крайней мере, не несут они никого, все идут своими ногами. Ну разве что один из жрецов заметно прихрамывает. Почти все они, кроме двух арбалетчиков, вооружены гвизармами, лучников нет совсем, что тоже обнадеживает.

«Вся сложность в том, что варисургов нельзя атаковать открыто, — думал Дорван. — И проблема вовсе не в том, сможем ли мы покончить с ними в лобовой атаке. Неизвестно, как они себя поведут, вдруг решат первым делом избавиться от пленниц. Надо придумать нечто такое, что с самого начала обезопасит девушек.

Ну и что тут придумаешь? — тоскливо продолжал размышлять он, глядя по сторонам. — Варисурги пройдут недалеко от засады, но что это даст? Пока до них добежишь, им три раза времени хватит на то, чтобы убить девушек. Попробовать подкрасться поближе в высокой траве? Вон, справа, она значительно выше. А толку? В одиночку с ними не справиться, но чем больше со мной будет людей, тем выше шанс, что нас обнаружат».

— Гонорт, — услышал он за спиной тихий зов Биста. Хотя до варисургов еще далеко, но почему-то все переговаривались только шепотом.

Дорван осторожно сполз с холма, на вершине которого все они и находились.

— Слушаю тебя, Бист.

— Там дальше луг сужается до узкого прохода между скалами, а за ними становится снова широким. И трава там чуть ли не по грудь. Я и подумал, может быть, это как-то поможет.

— Спасибо, Бист! — от души поблагодарил Дариус.

Сверду переход дался тяжелее всех остальных, Бист больше привык передвигаться на лошади, и до того, как он очутился в Фаронге, ему редко приходилось прогуливаться пешком, сам рассказывал.

Но именно Бист сделал то, о чем сам Дариус не смог догадаться, — разведал, что же находится там, впереди. И Дорван укорил себя за то, что даже тревога за судьбу Элики не должна была сделать его таким несообразительным. Люди доверили ему свои жизни, а он лишь душу себе рвет и больше ни о чем не думает.

Пригнувшись, Дариус снова поднялся на вершину холма, выглянул из-за ствола раскидистой сосны, прикинул расстояние до варисургов, скорость их движения, затем взглянул туда, где находился проход.

«Успею, — решил он, — и посмотреть, что к чему, и вернуться».

«Поможет, еще как поможет», — повеселел Дариус, вспомнив слова сверда, когда они с Бистом бегом, на всякий случай пригибаясь, оказались в нужном месте.

То, что он увидел, вполне его обнадежило. Если быть перед собой до конца честным, он пришел сюда спасти Элику и, по возможности, остальных девушек, а не полностью уничтожить служителей бога Вариса, подло напавших на Лоринт.

Девушки идут в самом хвосте, за ними варисургов немного, три или четыре человека, и если напасть в тот момент, когда основная часть жрецов уже скроется в проходе между скалами, то у него будут все шансы на успех.

Правда, неожиданной атаки уже не получится, сразу за проходом луг резко раздается вширь в обе стороны, и его люди окажутся довольно далеко.

Но когда он нападет, они поддержат его атакой, и тогда вряд ли варисурги все как один бросятся именно на него, иначе нападение придется им в спину.

— Бист, давай за остальными, — обратился он к сверду. — Будем ждать их здесь. И поосторожнее там, не шумите.

За своих он не беспокоился, они сделают все, как нужно, но остальные… Разве что братья-охотники да Кверий, показавшийся ему из всех деревенских наиболее толковым малым.

Когда за спиной послышался шум шагов торопящихся людей, план созрел окончательно. Теперь все зависело от самого Дариуса да от той толики удачи, без которой в любом деле трудно обойтись. Или от нелепой случайности — поймай ты глазом зайчик от чужого клинка, оступись на влажной траве или скользком камне, и будь ты хоть трижды мастером, все, конец.

Дариус мысленно обратился к богу воинов Мароху, прося даровать руке твердость, и к Лионе, богине судьбы и удачи, чтобы не обошла своим благословением.

Все, теперь оставалось только объяснить людям, чего именно он от них от всех ждет. Ну и еще кое-что, что тоже сделать необходимо.

— Бист и вы двое, — указал он рукоятью короткого меча на братьев-охотников. — Ваша цель — арбалетчики. Их вы должны уничтожить в первую очередь. Стреляйте не раньше, чем я себя обнаружу.

Затем обратился к остальным:

— Как только спрыгну вниз, все вы атакуете варисургов. Задача одна — не дать варисургам помочь тем, кого мы атакуем вдвоем с Торианом.

И сразу к Ториану:

— Тор, ведь ты мне поможешь? — с надеждой спросил Дариус. Именно спросил, потому что приказать не мог: то, что он затеял, было неправильным.

Ториан ощерился с самым недовольным видом, зачем-то ухватился за кончик носа большим и указательным пальцами, слегка сжал его, после чего сказал:

— Спрашиваешь! Что от меня требуется?

— Наша задача, Тор, отрезать остальных жрецов от девушек, когда основная часть варисургов пройдет между тех двух камней. — И Дариус снова рукояткой меча указал на проход. — Жрецов на той стороне останется человек пять-шесть, не больше, что вполне нам по силам. Как только мы нападем, остальные поддержат нас атакой.

Выговорившись, он замолчал, после чего вновь с надеждой посмотрел на Ториана.

— Ну так что, не передумал? — поинтересовался Дариус, понимая, что задает ненужный вопрос.

Ториан тяжело вздохнул и даже сплюнул в сторону.

— Ну что ты заладил: поможешь, поможешь? — зло зашептал он. — Ты что, совсем не понимаешь, я ведь и обидеться могу.

Затем отвернулся от друга, что-то неразборчиво пробурчав.

Дариус взглянул на варисургов, определяя расстояние до них, и негромко обратился к Галугу.

— Очень тебя прошу, присмотри за этим, — показал он глазами на мальчишку-косаря. — Ведь полезет же в самую гущу, и ему сразу голову снесут. Обещаешь?

Галуг взглянул на мальчишку, на Дариуса, вновь на мальчишку…

— Хорошо, я присмотрю за ним.

Галуг приблизился к мальчишке, и вслед за этим послышался его спокойный, всегда немного шепелявый говор:

— Эй, малец, слушай меня внимательно. Держись рядом и не вздумай даже шаг сделать без моего на то разрешения.

«Ну вот и славно, — подумал Дариус. — Хотя Галуг явно догадался, в чем тут дело. Ну а что еще остается? С одной рукой он не воин. Лук ему не удержать, гвизарму тоже, но характер у него такой, со стороны наблюдать не будет. А мальца он уже не бросит, слово дал».

— Дорван, — окликнул Бист.

Страницы: «« « 23456789 » ... »»