Чёрный археолог Быченин Александр

– Ребята, чего бездельничаем?!

А вот и админша-анимешка, легка на помине.

– Мы уже все, Юми-сан.

– Скажешь это капитану, когда он вас экзаменовать будет.

– Что, реально будет? – удивился я.

– Будет, обязательно будет. – Юмико лукаво улыбнулась и протянула мне небрежно свернутую распечатку. – Расписание вахт. Электронная версия в локалке, индивидуальные сетки ищите в почтовых ящиках.

– А это тогда зачем? – Я недоуменно повертел в руках подарок и швырнул его на пульт. – В КПК бы скинула, и все.

– Традиция. Галь, держи.

– Спасибо.

– Теперь уже не отвертитесь, – продолжила пояснять Юми. – А насчет экзамена… тебе, Паша, завтра первую вахту стоять. Старт в девять утра по корабельному. Вот и покажешь капитану, на что способен.

Напугала, ага. К роли страхующего пилота я готов куда лучше, чем к роли заботливой мамаши-ведущего. Всего и забот, что контролировать шлюзы и прилегающие к корпусу отсеки ремонтного дока. Правда, видеокамер там понатыкано довольно много, но ничего, справлюсь.

– А кто основным? Сам патрон?

– Нет, Легран.

В принципе, логично. Жан-Жак у нас самый опытный, ему и отстыковываться. Тем более, не известно, как поведет себя старик «Великолепный» после ремонта.

– Но капитан будет в рубке. И это тоже традиция.

– Ладно, ладно, считай, что я проникся. Пойду готовиться.

– Иди уже. Нам посекретничать надо. Да, Галь?..

Система 72 Геркулеса, Геркулес-5,

борт фрегата «Великолепный»,

14 декабря 2541 года, утро

Как бы я вчера перед Юми ни храбрился, вам могу признаться – волновался я сильно. Всю ночь и все утро, вплоть до заступления на вахту. Как-никак, впервые в, э-м-м, карьере мне предстояло стартовую суету, непосредственно момент отстыковки и маневрирование в Системе провести не в противоперегрузочном коконе или, за неимением такового, пристегнутым к кровати, а в кресле одного из операторов в командной рубке. И пусть все остальные здешние обитатели вели себя, как ни в чем не бывало, пусть Жан-Жак Легран, первый пилот, являл собой само спокойствие, пусть капитан Виньерон довольно улыбался, скользя взглядом по обновленному интерьеру – пусть. Для меня грядущий старт был шагом в неизвестность. Ну и, чего греха таить, своеобразным Рубиконом – как только «Великолепный» оторвется от верфи, пути назад уже не будет. Готов ли я пойти до конца? Время покажет. Одно знаю точно – за последние полгода я сильно изменился. Внутренне. Почувствовал вкус к жизни, что ли? Опять вспомнил про долг и прочую чепуху? Похоже. Только вряд ли это деградация, скорее, виток спирали – пришел к истоку, но на более высоком уровне. Блин, даже не знаю, как выразиться. Косноязычен от волнения, не иначе.

Хотя, если присмотреться, спокойствие коллег все же напускное – слишком уж сильно изменился командный пост старого фрегата. Пьер не пожалел денег на переоснащение, и теперь главное помещение корабля, его мозг, превратилось в трудно описываемое нечто. Вернее, описать-то как раз легче легкого: обширный полусферический зал с абсолютно гладким антрацитово-черным покрытием и равномерно разбросанными вдоль стен креслами операторов, больше похожими на защитные противоперегрузочные коконы. В общем, именно эта минималистская обстановка и не позволяла наметанному взгляду распознать капитанский мостик. Где, спрашивается, многочисленные пульты с не менее многочисленными мониторами? Где «трон» – капсула вахтенного пилота? Где дисплей на всю стену? Да и стена, собственно, где? Не считать же таковой вогнутую внутреннюю поверхность сферы? А традиционный «уголок отдыха» – закуток с диванчиком и неизменном фикусом в керамическом (обязательно!) горшке? Это что же, получается, фильмы про отважных космолетчиков врут?! Забавное, короче, ощущение. И ведь не в первый раз в рубке, а все равно задавленное стереотипами мышление выкидывает один и тот же фортель. Что уж про остальных, опытных космических волков, говорить? Это и называется разрыв шаблона.

Конечно, новое оборудование уже испытано, прогнаны все возможные тесты, все заинтересованные лица прошли соответствующую переподготовку, от души позанимались на тренажерах, но… все-таки волнительно. Первый по-настоящему серьезный пуск еще только предстоит, хоть и через каких-то десять-пятнадцать минут. От этого, кстати, еще сильнее коленки трясутся. Еле сдерживаюсь. Спасибо соседям по короткой шеренге – ходовая вахта по нынешнему штатному расписанию состояла всего из шести человек. Капитан седьмой, но сегодня ему отведена роль стороннего наблюдателя. Впрочем, он все равно главный – ему и только ему предстоит оценить работу системы в целом, для чего и нужно быть вне ее.

– Парни, готовы? – Пьер окинул нас внимательным взглядом – без тени насмешки, что для вечно ироничного капитана было весьма нехарактерно, – и привычным движением одернул пилотский комбез. – Юми, активируй управление.

– Есть, капитан! – донесся сразу со всех сторон мелодичный голос админши. – Операторы могут занять рабочие места. Система активирована. Жду подтверждение.

– По местам стоять, предстартовая готовность! – рявкнул вдруг дражайший шеф, и мы, все шестеро, порскнули к постам, оставив капитана в гордом одиночестве в самом центре рубки.

Полудюжина затянутых в одинаковые серые комбезы фигур рассредоточилась по залу, заняв ровно половину кресел-коконов – в остальных разместятся сменщики, когда настанет их черед заступить на вахту. В отличие от традиционных рубок, новая система позволяла обойтись без специализированных рабочих мест – все посты равноценны, функционал их целиком и полностью зависел от полномочий оператора, то бишь от зашитого в коннектор пакета программ. Вообще-то, маленькая финтифлюшка, совмещенная с наушником и весьма напоминавшая устаревшую беспроводную гарнитуру для мобильника, официально называлась «приемо-передающий модуль автоматизированной системы управления постом…» и далее, согласно штатному расписанию, но Денисов сразу же заявил – коннектор он и на Венере коннектор, и нечего язык ломать. Все его горячо поддержали, словечко прижилось, а сам приборчик, который настраивался на каждого носителя индивидуально, стал неотъемлемой частью экипировки всех членов экипажа, занятых на дежурствах в ходовой рубке. Впрочем, как и горошина второго наушника и – самое главное новшество – контактные линзы с весьма хитрой начинкой.

Кресло, именуемое «постом номер семь», заключило меня в мягкие объятия, ненавязчиво зафиксировав целой паутиной ремней, и я заученным движением сунул руки в перчатки, покоившиеся на подлокотниках. На самом деле, конечно, никакие это не перчатки, а продвинутые манипуляторы виртуального рабочего пространства, преобразующие даже самые малейшие движения кисти в управляющие импульсы. У десантуры в навороченные версии боевой брони похожая система встроена, разве что вместо линз-дисплеев используется забрало шлема. Я знаю, мне Тарасов рассказывал. Самому, конечно, пользоваться не доводилось. Хотя теперь наверстаю.

Несколько секунд я просто расслабленно лежал, ожидая, пока главный «мозг» фрегата наладит соединение с коннектором, потом на линзах замигала надпись «активируйте систему», и я послушно побарабанил пальцами по подлокотникам. Картинка сразу же обрела четкость и глубину, что твой 3D. Только в отличие от нехитрой видео технологии, линзы еще и реагировали на напряжение глазных мышц, обеспечивая своеобразную автофокусировку. Скользнув взглядом по привычному интерфейсу «большого брата» (все показатели на нулях, ведомый отсутствует), парой коротких движений курсора, управляемого указательным пальцем, подключил систему наблюдения. Прямо передо мной вырос виртуальный экран, разделенный на десяток зон, каждая из которых в свою очередь содержала целый каскад окошек, демонстрирующих картинки с обзорных камер, и я пробежался по ним стрелкой. При наведении курсора сектор увеличивался почти на весь дисплей, каскад преобразовывался в «плитку», и в таком режиме вполне можно было рассмотреть, что творится в том или ином отсеке. Правда, пока ничего интересного не происходило, по крайней мере, все активные зоны монитора светились зелеными рамками.

– Пост один готов! – доложился тем временем Легран, и следом за ним донеслись голоса «третьего» и «пятого» – так, не заморачиваясь, в боевом расписании звучали обозначения операторов.

– Пост семь готов! – спохватился и я.

Затем откликнулись «девятка» и «одиннадцатый», и «первый», еще раз перепроверив показания системы контроля, запустил главный визуальный модуль – здоровенный экран в центре рубки. Само собой, виртуальный, как и все остальные элементы интерфейса. Я слегка прищурился, фокусируя взгляд, и картинка чуть приблизилась, проступив сквозь ставшую полупрозрачной рабочую зону системы наблюдения. Пока что большая часть дисплея была занята пустыми рамками, в которых в штатном режиме отображались показатели основных систем корабля, и лишь в центре красовалась физиономия Жан-Жака. Выглядел он весьма довольным.

– Предстартовая готовность! – возвестила голова Леграна, и в одном из секторов протаял таймер. – Обратный отсчет. До старта десять минут. Капитан в рубке!

– Отставить! – отозвался Пьер. – Первый пилот, командуйте.

– Есть! – Легран скосил взгляд на какую-то из панелей, видимых только ему, и приступил к выполнению непосредственных обязанностей. – Доклад по постам!

– Выход системы в рабочий режим через пять секунд! – первой среагировала Юми. – Четыре! Три! Две! Есть штатная производительность.

– Пост три, в пределах нормы, – подал голос второй пилот, хмурый парень, с которым я так до сих пор толком и не познакомился. Вроде зовут Джонни, вот и все сведения.

– Пост пять, норма!

А это уже канонир, сегодня Марек Вальдес – даже не знаю, кто он по национальности, а в следующий раз вполне на его месте может оказаться и хорошо мне известный майор Тарасов.

– Пост семь, нор…

Черт, а это что?! Ведь только что все в порядке было! Я торопливо навел курсор на зону шесть – каскад камер наблюдения из стыковочных шлюзов, каковых на фрегате без учета малых технологических насчитывалось около десятка – выделил мигающую красную рамку, развернул картинку на весь экран и похолодел:

– Отставить старт! Нештатная ситуация! Код три единицы!

– Доклад!

– Несанкционированное проникновение в третий шлюз! Семь человек без скафандров. Вооружены!

– Что за?! – Дражайший шеф коротко выругался, но тут же вновь обрел способность мыслить здраво. – Паша, дай картинку на центральный дисплей. И запроси охранный сервер. Интересно, что за идиоты?..

Впрочем, ответа секьюрити он не дождался, хватило крупного плана одного из вторгшихся:

– Мать твою! Чего ему тут надо?!

Лично мне физиономия была незнакома, в отличие от парочки других. Я с немалым удивлением распознал в одном из вторгшихся… Егорушку! Пацанчика-сутенера, что попытался наехать на нас с Тарасовым в день моего прибытия. Ага, и второй тут. Если нас почтили присутствием шестерки, да еще и в соответствующем количестве – а нет ли здесь сакрального смысла? – логично предположить, что и главный, то бишь седьмой, с ними. Как там его? Точно, Петр Сивоха. Не подвела память, надо же! Сразу вспомнился бывший майор и его сентенция насчет «очередной блестящей интриги Пьера». Вот и доинтриговались. Принесла нелегкая, да еще в самый неподходящий момент. Хотя… назревает еще один интересный вопрос: а как, собственно, они вообще в предстартовую зону пробрались? Охрана совсем мух не ловит? Или подкупили? Или охранники олухов подставили? Или не олухов, а именно что дражайшего шефа? Судя по выражению его лица, вот-вот вляпаемся в историю…

– Где охрана?! Паша, какого черта?!

– Пытаюсь, патрон! – Я раз за разом слал вызов коллегам с верфи, но экран так и оставался безжизненным. Что за нафиг?! Сигнал идет, но с той стороны упорно не отвечают. – Похоже, у них проблемы со связью.

– Вызывай службу безопасности!

– Автоответчик! – после очередной безуспешной попытки отозвался я. – Патрон, нас специально глушат!

– Вот как!.. – задумчиво хмыкнул Виньерон. Кажется, он уже взял себя в руки, что не могло не радовать. – Ладно, будем играть по их правилам… Предстартовая готовность! Обратный отсчет!

– Капитан? – На физиономии Леграна не дрогнул ни один мускул, но севший голос выдал нешуточное волнение.

– Что непонятного?! – рявкнул Пьер. – Капитан в рубке! Принимаю командование!

Жан-Жак еле заметно скривился, но перечить не решился. Опять склонился над панелью управления, и таймер послушно продолжил обратный отсчет.

– Паша, связь с третьим шлюзом!

– Есть!

– Внимание! Говорит капитан Виньерон! Неопознанные нарушители, немедленно покиньте шлюз. Расстыковка пройдет по плану, у вас осталось восемь минут, чтобы убраться из опасной зоны.

Вторгшиеся никак не отреагировали, никто даже не дернулся, что было бы вполне естественно, донесись до них усиленный динамиками голос дражайшего шефа.

– Повторяю! Неопознанные нарушители, немедленно покиньте шлюз! У вас осталось семь минут, чтобы покинуть опасную зону!

– Патрон, похоже, они вас не слышат!

Виньерон чертыхнулся себе под нос, но предпринял еще одну – отчаянную – попытку докричаться до незваных гостей:

– Паша, громкость на максимум! Врубай сирену в шестой зоне!

– Есть!

Однако и столь радикальные меры не подействовали – давящий на уши вой обычно заставлял как минимум поморщиться, а чаще и вовсе матерно ругнуться, а этим хоть бы хны – как стояли, скучковавшись у переборки, так и стоят.

– Паша, проверь систему оповещения!

– Есть! – И после небольшой паузы: – Патрон, нас глушат! Кто-то влез в сеть, у меня нет доступа!

– Администратор!!!

– Я пытаюсь, капитан! – виновато отозвалась Юми. – Это спланированная атака, и кто-то очень хорошо к ней подготовился.

Ну-ка, где тут у нас аська?..

«Подключи Попрыгунчика!»

«Уже!»

Ладно, вдвоем справятся. Вопрос лишь, как скоро. Секунды тают, а шеф, похоже, закусил удила. Вон как нахмурился, да еще и глаза сузил – не помню, когда он еще был в такой ярости. И ведь реально может придурков в открытый космос запулить. С него станется…

– Паша, увеличь! – Виньерон впился взглядом в картинку, и раздраженно сплюнул: – Вот стервецы! Сейчас переборку взорвать попытаются. Нет, надо что-то делать!

Бессмыслица какая. Притащиться в шлюз перед самым стартом, да еще люк ковырять – не идиотизм ли? В чем смысл провокации? Стоп! Ключевое слово – провокация. Весьма кстати вспомнился полковник Жмень, наш преподаватель по «Основам личной безопасности», утверждавший, что любого дипломата можно подцепить на крючок минимум двумя путями: силовым давлением либо элементарной подставой. Примеров как первого, так и второго он приводил достаточно, чтобы мы, тогда еще совсем зеленые курсанты, прониклись серьезностью момента. А ведь здесь и сейчас у нас наиклассическая схема: нам устроили попытку несанкционированного проникновения на борт, да еще и лишили при этом возможности общения с агрессором. А потом, когда мы реально отстыкуемся и незадачливые гости глотнут вакуума, никого не будет интересовать тот факт, что мы предприняли все положенные инструкцией шаги. И доказательств злого умысла с нашей стороны будет предостаточно. Ч-черт, вот влипли!

– Патрон, нас подставили!

– Паша, уймись! Продолжаем предстартовые процедуры!

– Патрон, это атака! Неужели вы не видите?! Нам умышленное убийство впаяют! Из Системы не выпустят! Надо отложить старт!

– Паша!!!

– Капитан, парень дело говорит! – неожиданно вмешался в перебранку Жан-Жак. – Не надо нам руки марать. Прикажите отложить расстыковку.

– Кто еще думает так же? – осведомился Пьер, пробежав тяжелым взглядом по креслам. – Я слушаю!

– Лучше перестраховаться, капитан!

Джонни. Молодец, не ожидал.

– Поддерживаю.

А это Марек. Кто остался? Девятый и одиннадцатый посты.

– Сэр, нам не нужны неприятности!

– Точно!

Ну вот, дражайший шеф в абсолютном меньшинстве. Правда, раньше его такие мелочи не смущали…

– Отставить старт, протокол три единицы!

Ф-фух, уговорили все-таки!..

– Паша, открой шлюз.

– Есть, патрон!

– Юми, заблокируй внутреннюю переборку и вызови Гюнтера.

– Да, капитан.

Что-то наш дорогой шеф задумал, и у меня даже есть предположения на этот счет. Сейчас, кстати, и проверим.

Тяжеленная створка гильотинного типа скользнула вверх, распугав копошившихся с вышибными зарядами гангстеров, и лицо Сивохи удивленно вытянулось. Не ожидал? Получается, мы его из равновесия вывели? Уже хлеб. Впрочем, медлил он недолго, решительно толкнул ближайшего помощника к «предбаннику» и шагнул за ним следом. Остальные подтянулись буквально сразу же, и уже через пару мгновений теснились в клетушке шлюза, присматриваясь с нездоровым интересом к внутренней переборке.

– Паша, закрывай!

Створка с лязгом вернулась на законное место, заставив бандитов испуганно заозираться, но шеф на это не обратил никакого внимания.

– Первый пилот, принимайте командование!

– Есть, капитан!

– Юми, где Гюнтер?

– Я здесь, шеф.

– Бери людей и отправляйся в шестой сектор. Шлюз номер три занят агрессором. Обезвредить, но аккуратно, без трупов.

– Есть.

– Запускаем обратный отсчет!

Цифры на дисплее послушно замелькали, но теперь это никого не напрягало – подумаешь, отделаются запертые в шлюзе придурки ушибами да синяками, в самом крайнем случае – переломами. Но тут уж, как говорится, сами виноваты. Мы со своей стороны предприняли все возможные шаги для предотвращения трагедии. Правда, оставался открытым вопрос, как дражайший шеф планирует избавиться от нечаянных пассажиров, но тут вариантов вообще масса – можно элементарно внутрисистемный патруль вызвать и сдать пленных копам. В открытом космосе состыковаться можно, не прекращая движения, главное, скорости кораблей выровнять. А можно и вовсе в спасательную капсулу посадить и запулить в сторону ближайшего обитаемого объекта.

– Паша, наблюдай за шлюзами! – тем не менее предпочел уточнить задачу Виньерон. – Не дай бог, еще кто-нибудь полезет.

– Есть, патрон!

Интересно было бы, конечно, за всеми подробностями старта проследить, ну да ладно, есть и поважнее задача. Я бы даже сказал, жизненно важная. Впрочем, все рамки, даже та злополучная из третьего шлюза, горели равномерной приятной для глаза (и для нервов) зеленью. Да и с вирусом Юми наконец-то справилась, и я даже смог подключить аудиосистему. Правда, сразу же уменьшил звук – плененные гангстеры увлеченно переругивались, не стесняясь присутствия босса. Вернее, как раз его и материли, но тот сохранял неестественное спокойствие. Настолько туп, или хорошо заплатили? Скорее, второе. Выяснить бы, кто.

Последнее мое желание было вполне выполнимо, и, мало того, наиболее вероятно – не думаю, что Гюнтер упустит случай тесно пообщаться со столь одиозными клиентами.

– Пауль, как слышишь, прием.

А вот и он, кстати.

– Слышу. Что нужно?

– По команде откроешь переборку, но не до конца. И фильтры оптические включи.

– Зачем?

– Можешь не включать, если лень. Но я тебя предупредил.

– Ладно, ладно! Когда открывать?

– Да вот прямо сейчас… давай!

Я покосился на таймер – еще четыре минуты, быстро наши безопасники среагировали, видать, неподалеку от нужного сектора ошивались – и ткнул курсором в нужную иконку. Изображение чуть поблекло – сработал фильтр, – но я все равно рассмотрел, как переборка довольно медленно поползла вверх. Едва зазор между ней и палубой составил сантиметров десять, как в щель закатился до боли знакомый цилиндрик, свободно умещавшийся в ладони, и я, не дожидаясь команды, перевел курсор на соседний значок, заставив тяжелую плиту с лязгом рухнуть на место. Сверкнуло, глухо бумкнуло, и я мысленно поблагодарил Гюнтера за предупреждение – фильтры уберегли и зрение, и слух. А вот запертым в шлюзе ребятишкам пришлось очень несладко – стандартные «глушилки» на незащищенный организм действуют… оглушающе, лучше и не скажешь. Полчаса в трансе, больше напоминающем полную отключку, гарантированы.

– Пауль, как там? – подал голос Гюнтер.

– Норма, все готовы.

– Открывай тогда.

– Угу.

Переборка довольно быстро уехала вверх, освободив проход, и в проем проскользнули две облаченные в повседневные комбезы фигуры – сам Гюнтер и… майор Тарасов. Ну да, чтобы он, да пропустил веселье? Вот только почему их всего двое, и из оружия лишь стандартные «дефендеры» на поясах? Самоуверенные у нас силовики просто до жути. Зато теперь понятно, откуда «глушилка» взялась – не слабенькая гражданская хлопушка, а полноценная спецназовская примочка. Чтобы Тарасов, да не разжился любимыми приблудами? С его-то связями, в том числе и на черном рынке? Было бы верхом наивности предполагать обратное.

Между тем безопасники сноровисто спеленали полностью дезориентированных клиентов, воспользовавшись в качестве наручников банальнейшими пластиковыми стяжками для кабелей – в хозяйстве Юми такого добра было навалом, и Гюнтер на правах бойфренда периодически беззастенчиво потрошил ее запасы. Сложили аккуратно вдоль стен и даже принайтовали стандартными прорезиненными жгутами с зацепами, предназначенными, по правде говоря, для крепежа совсем других грузов, а парочку – самого Сивоху и случайно попавшуюся под руку «шестерку» – уволокли с собой.

– Пауль, закрывай!

– Э-э-э… Гюнтер?..

– Да?

– Тебя ничего не смущает?

– А чего? – Фигура на экране задумчиво повертела головой, но ничего подозрительного в шлюзе не обнаружила. – Нормально все.

– Может, взрывчатку заберешь?

– А на фига? Она тебе мешает?

– Нервирует.

Не признаваться же, что я после известных грустных событий любую оставленную без присмотра взрывоопасную дрянь панически боюсь? Что вполне объяснимо с психологической точки зрения. Вот только Гюнтеру не объяснишь – посмеется лишний раз, а то и Тарасова натравит.

– Пусть валяется, я взрыватель выкрутил.

– Как скажешь. – Я бросил взгляд на таймер и хмыкнул: – Поторопитесь, парни, полторы минуты до старта.

– Да мы недалеко, – отмахнулся главный безопасник.

– А как вы так быстро добрались?

– Секрет фирмы.

– А я вот сейчас Пьеру накапаю про бомбу!

– Ладно, расслабься! – Гюнтер выбрался в коридор, и теперь я его не видел, только слышал – приказ капитана ясен, контролировать шлюзы, так что переключаться на палубные камеры слежения я не стал. – Мы с Санычем у него сидели, так что бежать пришлось недалеко.

Ага, так я и думал. От офицерской палубы, где Тарасов обитал с самого своего появления на фрегате, до третьего шлюза рукой подать.

– Так где вас потом искать-то?

– В ближайшей «караулке», – судя по интонации, Гюнтер на ходу пожал плечами. – Где же еще?

– Отбой связи.

– Принял.

– Паша, как там? – перехватил мой взгляд оставшийся не у дел Пьер.

– Агрессор нейтрализован, двоих Гюнтер утащил на интервью, – коротко отчитался я. – Оставшиеся в шлюзе надежно зафиксированы, телесных повреждений не ожидается.

– Вот и славно… Первый пилот, обратный отсчет!

– Есть, капитан! Двадцать девять! Двадцать восемь!..

Нет, все-таки самое интересное я не пропустил. Сколько раз уже старты переживал, но в основном с шариков, а там условия совсем другие. Опять же, лежать пристегнутым к койке – это одно, а сидеть в кресле оператора – совсем другое. Даже волнительно. Да какой там волнительно! Сердце колотит, как после хорошей пробежки, и адреналин шарахнул не хуже, чем на ринге. Все-таки я романтик, что бы там Женька ни говорила. Женька… Ч-черт, не отвлекаться!

– Шестнадцать! Пятнадцать!..

Считанные секунды, ага. Не отвлекаемся. Еще раз пробежаться взглядом по монитору – одна зелень, все в порядке. Все шлюзы задраены, в прилегающих помещениях никого, крупнее таракана, да и тех наверняка нет – вакуум крайне отрицательно сказывается на любой форме жизни, даже такой неистребимой.

– Десять! Девять! Восемь!

Пьер непривычно сосредоточен, но в процесс не вмешивается – понимает, что все заняты делом. Однако волнуется едва ли не сильнее остальных. Впрочем, ему по должности положено. Равно как и скрывать это волнение от подчиненных. И хорошо, между прочим, с задачей справляется. Я не в счет, меня специально учили эмоции распознавать.

– Три! Два! Один! Есть отрыв!

Фрегат вздрогнул всем многотонным телом, но гораздо слабее, чем при взлете с планеты – стартовый импульс двигатели выдали просто смехотворный, чтобы туша лишь чуть удалилась от верфи. Никаких многократных перегрузок, никаких выходов на «первую космическую» – дюзы аккуратно пыхнули короткими хвостами пламени, заставив корабль медленно и величаво отплыть от «паука» станции. И лишь через несколько секунд последовал второй импульс – более длительный и мощный.

– Удаление три тысячи метров! – объявил Жан-Жак, продублировав счетчик на центральном экране. – Старт штатный, перехожу на протокол четыре-один-семь! Удаление девять тысяч! Тринадцать!..

Ага, еще чуть-чуть, и можно будет врубать маршевые движки, выхлоп инфраструктуру не повредит.

– Удаление двадцать тысяч! Маршевые, пуск!

Мощные двигатели завибрировали, распространив дрожь по телу корабля – будь мы в атмосфере, присутствовали бы и нехилые звуковые эффекты, невозможные в вакууме, – и фрегат начал уверенно ускоряться. Цифры на счетчике мелькали все быстрее, счет уже шел на тысячи километров, и невооруженным глазом рассмотреть верфь не представлялось возможным. Впрочем, данный факт никого не волновал – иллюминаторов в упрятанной в самом сердце фрегата рубке не было, изображение синтезировалось из видеопотоков нескольких сотен обзорных камер, работающих во всех мыслимых диапазонах, к тому же дополнялось информацией со сканеров.

– Удаление ноль-пять!

Черт бы побрал пилотов с их сленгом! И не сообразишь сразу… Так, понятно. Полтинничек. Пятьдесят тысяч километров, я имею в виду. В принципе, можно уже поздравить коллег с удачным стартом.

– Диспетчер, переводите на длинный «поводок»!

– Принял, «Великолепный»! – отозвался хриплый голос дежурного на станции. – Счастливого пути!

– Спасибо.

На центральном дисплее возникла довольная физиономия Жан-Жака:

– Господа! Старт прошел успешно, переходим в фазу разгона. Активирую протокол девять-ноль-семь!

Ага, автопилот врубил. Что ж, теперь можно и расслабиться…

– Не подвел, старичок! – Оживший Пьер улыбнулся и решительно направился к почти сливавшемуся со стеной люку.

Я же облегченно выдохнул и расслабленно откинулся на спинку кресла – хоть и заняться больше нечем, но и из рубки не уйдешь, вахта есть вахта. Еще около восьми часов скуки. Радовал лишь тот факт, что по выходу из Системы смены будут сокращенного состава – пилот плюс навигатор. Основная работа для нас с Галей начнется по прибытии в пункт назначения, то есть еще нескоро.

Окрестности системы 72 Геркулеса,

борт фрегата «Великолепный»,

14 декабря 2541 года, вечер

– Можно зайти?

– Эм-м… если настаиваете, патрон.

Признаться, столь поздний визит Виньерона меня изрядно удивил, так что препятствовать я не стал и отступил в сторону, пропустив капитана в прихожую.

– Проходите в зал, я сейчас кофейку организую.

– Было бы неплохо…

Сам знаю, что неплохо. Мне, вообще-то, отсыпаться после вахты положено. Однако ж о здоровом сне приходится только мечтать. Не успел предыдущих гостей выпроводить, как следующий заявился. И ведь не дашь от ворот поворот…

Вышеозначенные гости в лице Гюнтера и неизменно ироничного Тарасова, кстати, поделились весьма занятной информацией. Как я и предполагал, главный безопасник при поддержке бравого майора времени не терял, обработал захваченных гангстеров «химией» – пусть не такой мощной, как у ребят из СБФ, но все равно действенной – и выяснил много интересного. Господин Сивоха спектакль с проникновением в стартовую зону разыграл отнюдь не по собственной инициативе – его элементарно наняли пожелавшие остаться неизвестными парни ярко выраженной азиатской внешности. Может, китайцы, а может, и японцы. В таких тонкостях малограмотный мафиози не разбирался. С уверенностью он мог утверждать только одно – наниматели не местные, и раньше на станции не мелькали. Тут вообще было мало азиатов. И знай мы об этом ранее, не составило бы особого труда ребяток вычислить. Теперь же, понятно, никто специально для этого на станцию возвращаться не станет. Хватит и уже выясненных фактов. Цепочка получалась достаточно прозрачной, чтобы сделать очевидный вывод – наши друзья якудза все никак не успокоятся. Плюс еще один тревожный звоночек: предупрежденные большие люди из ремонтной мафии вставлять палки в колеса азиатам не спешили, скорее, с интересом наблюдали со стороны. И попадись мы в ловушку, постарались бы урвать свою часть добычи. Как говорится, дайте лишь повод.

Примерно через час после допроса Гюнтер с Тарасовым переместили пленных на спасательную палубу и загрузили в эвакобот. Пьер не стал заморачиваться с соблюдением формальностей и вызывать копов, а просто решил пожертвовать одной из шлюпок – все равно у нас их переизбыток, учитывая резкое сокращение личного состава. То есть в общем и целом все закончилось благополучно, как заявил Тарасов. Оба силовика были весьма довольны собой, и ушли от меня в отличном настроении. Впрочем, не исключено, что причиной тому стала распитая на троих бутылка коньяка. Но тут не уверен – лично меня принятый с устатку ароматный напиток вдохновил не особо. Куда больше хотелось завалиться спать. Ан не судьба, дражайший шеф пожаловал. И затеянный кофеек пришелся весьма кстати. Лишь бы патрон не догадался под это дело еще и сигарой угоститься, что было бы весьма печально – вентиляция в моей каюте на такие нагрузки не рассчитана, равно как и мои многострадальные легкие.

Пока варился обещанный кофе, я мучительно соображал, как бы поприличнее накрыть столик в зале – раньше как-то не выпадало оказии принимать столь высокого гостя, и сервировкой я особо не заморачивался. Надо отдать шефу должное, замешательство мое он увидел, и сам, без приглашения, завалился на кухню, где и занял место за столом – совсем как Тарасов до него. Облокотился устало на столешницу и уставился застывшим взглядом на холодильник. И только тогда до меня дошло, что родное начальство, как бы помягче… слегка подшофе.

– Угощайтесь, патрон. – Я поставил перед Пьером объемистую кружку и уселся напротив, вооружившись точно такой же. – Уж извините, наперстков не держим.

– Спасибо. – Виньерон не поморщившись хлебнул горячего варева, чем удивил меня до глубины души, и повторил: – Спасибо.

– Не за что, – отмахнулся я. – У меня этой бурды много.

– Не юродствуй, Паша! – Взгляд Пьера на миг стал холодным, что твой айсберг, но шеф тут же смягчил тон: – Ты прекрасно понял, о чем я.

На это я не нашел, что возразить, и некоторое время молча потягивал кофе, косясь на начальство. Мне просто-таки необходимо было собраться с мыслями, тем более что Пьер не возражал.

– Патрон, можно вопрос?

– Валяй.

– Вы бы действительно выбросили их в космос?

А что вы хотели? Надо оправдывать почетное звание жилетки и духовника в одном лице, как бы кощунственно это ни звучало.

– Хочешь правду? – Виньерон наконец дал волю чувствам и с отвращением отставил кружку. – А правда, Паша, такова – отправил бы. Не думай, что я совсем без царя в голове. Я просчитал ситуацию гораздо быстрее тебя, но… надоело. Вот просто надоело. Прятаться от всех, шифроваться, как вы, молодежь, выражаетесь. Кланяться встречным-поперечным по той лишь причине, что они облечены какой-то властью. Бегать от гангстеров. Опасаться федералов. От коллег скрываться. На-до-е-ло. Обрыдло. Наверное, нервы сдали.

Нет, фигня. Темнит шеф. У кого угодно могли нервы сдать, только не у него.

– Не веришь? – правильно истолковал Виньерон мое многозначительное молчание. – Ну да, кого я пытаюсь обмануть. На самом деле, Паша, мне вдруг до зуда в руках захотелось бросить всей этой своре вызов. Чтобы как когда-то, против всего мира. Чтобы адреналин, чтобы жизнь на кон, чтобы ответить ударом на удар – просто и без затей. Достала уже эта игра в конспирацию. Как тебе такая версия?

– А вот это в вашем стиле, патрон, – кивнул я. – И что же вас остановило? Вряд ли только мое вмешательство.

– Ты вовремя встрял, да и парни тебя поддержали.

– Но?..

– Но мне просто показалось обидным похерить величайший проект в карьере. Мы все уже столько сил в него вложили, что стало элементарно жалко бросать все на полпути. Раз уж ввязались в авантюру, надо ее довести до логического конца.