Чёрный археолог Быченин Александр

– Мордобоя не ожидается, – успокоил он меня. – Кое-куда наведаемся, ты на подстраховке. Просто будь готов, на всякий пожарный.

– А еще кто с нами?

– Никого. Лишние уши ни к чему.

Вот так-то. Дражайший патрон начинает меня потихоньку втягивать в темные делишки. Собственно, этого следовало ожидать, он же прямым текстом выдал при вербовке, так что нечего ныть.

– Через двадцать минут на третьем «пятаке», глайдер поведешь сам. Ночевать вернемся на корабль, но, если будет желание, могу тебя и в городе высадить. Все, пошел.

Система GJ 1061, планета Босуорт-Нова,

космопорт Босуорт-Мэйн, 2 июня 2541 года, день

В каюте я надолго не задержался, лишь наспех набил объяву в местной ветви Сети, на одном из городских сайтов, да натянул взамен посконной хэбэшной футболки более-менее приличную темно-синюю тенниску. Вместо «худи» влез в затрапезного вида легкую ветровку, которую издали (и при наличии воображения) можно было принять за оригинального фасона пиджак. Нормальным костюмом я так и не обзавелся – Пьер насчет этого особо не доставал, а сам я предпочитал откладывать шопинг на потом. Правда, подчеркнутое невмешательство начальника в мой имидж не помешало ему при виде меня чуть брезгливо скривиться – эстет хренов! Себе же патрон оставался, как обычно, верен – элегантнейшая тройка сидела на нем второй кожей, а в сияющие туфли можно было смотреться вместо зеркала. Разве что ярким шарфом он на сей раз пренебрег. Я на его фоне и впрямь выглядел дико, хоть джинсы и были свежими – второй день ношу, – а ботинки не далее как утром испытали на себе действие щетки с хорошим воском.

– Давай за руль, мне по дороге кое с кем связаться надо будет. – Пьер в нарушение всех традиций устроился на заднем диванчике и извлек откуда-то – я так и не понял, откуда именно – роскошный коммуникатор.

Я опустился в кресло пилота, подергал штурвал, осваиваясь – все-таки он гораздо удобнее джойстика – и откинулся на высокую спинку, краем глаза наблюдая за веселым разноцветьем индикаторов на приборной доске: «мозг» глайдера запустил цикл предполетных тестов. Ощущать себя на месте верного Хосе было немного непривычно, да и, по чести сказать, летун из меня не самый лучший – практики маловато. Однако вбитые еще в академии навыки никуда не делись: дождавшись, когда на спидометре мигнет красным сенсор предстартовой готовности, я врубил движок и одновременно слегка потянул штурвал на себя. Летательный аппарат приподнялся на антиграве и застыл в непрочном равновесии. Люк прямо над нами разъехался на десяток сегментов, и я бросил глайдер вперед и вверх. Уже через пару секунд туша фрегата осталась далеко внизу. Я задал автопилоту курс, благо местные карты в навигаторе имелись, и расслабился с сознанием выполненного долга. Лететь предстояло чуть меньше часа. Патрон увлеченно трепался с кем-то по телефону, так что я оказался предоставлен сам себе, чем и воспользовался, выйдя в Сеть с мобильного терминала – служебного, само собой. Обиталище Попрыгунчика я из каюты старался без нужды не выносить, да и его самого светить перед посторонними резона не было.

Времени с подачи объявления прошло всего ничего, но я все же заглянул на сайт – проверить статистику. Подобных вакансий, надо сказать, в соответствующем разделе было не очень много, причем моя заявка на фоне остальных смотрелась выигрышно, о чем свидетельствовала уже добрая сотня просмотров. Однако контактных данных пока что никто не оставил. Впрочем, я и не надеялся на мгновенный результат. К тому же у меня было еще одно важное дело – не отходя, что называется, от кассы, я арендовал на завтра крошечную контору в офисном здании в одном из деловых районов. Оставшееся до прибытия в Город время убил на беглое изучение местных новостных порталов – я, кажется, уже упоминал, что есть у меня такая привычка, еще со времен бурной молодости. По правде говоря, это было куда увлекательнее, чем созерцание однообразных пустынных пейзажей, пробегавших под брюхом глайдера. Кто-то, может, и нашел бы в них нечто привлекательное, но романтик в моей душе уже давно и окончательно умер, так что бесплодная пустыня для меня таковой и являлась, безо всяких скидок на суровую эстетику. Разве что скальные останцы с плоскими площадками на вершинах вызвали проблеск интереса. Я еще подумал, что неплохо было бы на каком-нибудь из них поторчать чуток, вид наверняка оттуда открывается весьма живописный. Однако рай скалолазов скоро кончился, отступив под натиском каменистых пустошей.

Километров за триста до города природа немного оживилась – тут и там попадались отдельные кучки деревьев, которые с небольшой натяжкой можно было назвать оазисами, а еще минут через десять полета началась самая настоящая прерия – уже не безжизненная, но достаточно сухая. Впрочем, и царство трав быстро сменилось местностью, которую я бы, пожалуй, отнес к лесостепной полосе.

К этому времени Пьер, наконец, перестал терзать мобильник и несколько оживился, созерцая окрестности.

– А тут неплохо, – вынес он вердикт, повертев головой. – Паш, как думаешь?

– На Гемини было хуже, – не стал я оспаривать очевидное. – Но все равно не очень впечатляет.

– Вы, господин координатор по работе с пассажирами, слишком много кушаете, – хмыкнул Виньерон, и незамедлительно пояснил, перехватив мой взгляд в зеркальном покрытии выключенного в данный момент дисплея заднего вида: – В смысле, зажрались.

Я невесело ухмыльнулся – ага, самому-то не стремно меня в таком обвинять? Впрочем, на патрона грех обижаться. В конце концов, именно благодаря ему у меня появилась возможность созерцать сомнительные красоты Босуорт-Новы вместо опостылевшего купола Амьена.

– Паша, не спи!..

Продублировав предупреждение Пьера, запищал автопилот, сигнализируя о пересечении границы городского округа Босуорт-Сити, и я поспешил перехватить управление. Погасил скорость до минимума, недоуменно помотал головой – вокруг ни малейшего признака наличия большого города – и тут глайдер резко клюнул носом, копируя рельеф. Открывшееся зрелище впечатляло: плато, над которым мы все это время летели, обрывалось довольно крутой стеной метров этак пятидесяти высотой, а прямо под ней начиналась плодородная дельта полноводной, хоть и не очень широкой, реки. Разбросанные щедрой рукой творца островки выделялись ярко-зелеными пятнами на фоне коричневатой воды, но еще сильнее контрастировали с ними белые букашки маломерных суденышек, снующих по самым широким протокам числом три. А водный трафик тут довольно оживленный, судя по первым впечатлениям…

Машинально стабилизировав глайдер на новом горизонте, я повернул штурвал чуть влево, выводя аппарат по широкой дуге к городу. Хотя нет, вернее будет так: к Городу. Правы местные, невозможно относиться к вольготно раскинувшемуся вдоль побережья мегаполису иначе. Только так, с придыханием и невольным восхищением. Конечно, до таких гигантов, как Москва или Токио, Босуорт-Сити сильно не дотягивал, но впечатление здорово усиливалось резким контрастом: с трудом верилось, что в самом сердце дикой пустыни можно отыскать такой райский уголок. Небоскребы делового центра соседствовали с поражающими оригинальностью архитектуры развлекательными заведениями в северной части, которые сменялись утопающими в зелени спальными районами, в свою очередь плавно переходящими в нечто, весьма напоминающее трущобы пополам с промышленными зонами. На юге обширный порт соседствовал с курортной полосой, застроенной бесчисленными бунгало и отелями-свечками, а вдалеке, у самого горизонта, на синей глади моря просматривался то ли плавучий остров, то ли огромный круизный лайнер. Впрочем, скорее первое – не думаю, что кто-то в здравом уме будет соединять корабль с берегом сразу парой подвесных мостов с широкими пролетами. Вот туда бы попасть – опоры высотой метров сто, не меньше. При виде моста у меня всегда почему-то возникало совершенно детское желание забраться на самую середину, перегнуться через перила и харкнуть в воду, проводив плевок задумчивым взглядом. Видимо, есть во мне склонность к прекрасному, благополучно задвинутая на задворки сознания нешуточным ворохом проблем…

До самого Города было еще довольно далеко – глайдер пока что летел над обширной промышленной зоной, подковой охватившей жилые кварталы. Раскинувшие во все стороны щупальца магистралей заводы были отделены от более-менее приличных районов широкой полосой парков, которую почти без натяжек можно было назвать самыми натуральными джунглями. Впрочем, джунгли каменные могли бы им дать фору по части запутанности. По крайней мере, мне именно так показалось. Не хотел бы я тут заблудиться. Наверняка в них обитают хищники, куда более страшные, нежели лесные жители. По собственному опыту знаю – банды из гетто одинокому путнику неприятности организуют сразу и много.

Из задумчивости меня вывел резкий голос диспетчера, велевший прекратить самодеятельность и занять выделенный коридор. Пока что навстречу нам никто не попался, но я предпочел поверить специалисту на слово и принять за аксиому, что воздушное движение здесь весьма оживленное. Не прошло и пары минут, как я в этом убедился – если над «промкой» почти никто не летал, то уже над трущобами пришлось встраиваться в напряженный трафик. Скучать стало попросту некогда, и я полностью сосредоточился на управлении, предварительно уточнив у патрона адрес места назначения. Навигатор услужливо выдал маршрут, и я принялся петлять среди обшарпанных типовых высоток. Не люблю эти под копирку сделанные «свечки» – они совершенно бездушные, но при этом глыбами нависают и оставляют некое гнетущее чувство. Людские муравейники, скрывающие за своими стенами множество трагедий, больших и малых, бурлящие жизнью, беспросветной и тяжкой, разбавляемой нешуточными страстями с мордобитием, нередко доходящим до смертоубийства. Тьфу, пакость! Черт-черт-черт! И понесло же Пьера именно сюда! Чует мое сердце, добром это не кончится. Валить надо, без оглядки. И немедленно!..

– Паша, поворот сейчас проскочишь.

Спокойный голос патрона вырвал меня из пучины беспричинной паники, и я поспешно унял дрожь в руках – чертов приступ! Как всегда, в самый неподходящий момент. И ведь понимаю, что это именно приступ, только когда он уже проходит. Блин, как на душе мерзко. Теперь главное не упустить момент, взрыв ярости не за горами. Ладно, прорвемся…

Несколько неуклюже вписав глайдер в поворот, я начал потихоньку снижаться, аккуратно меняя горизонты. Лихачей в данном конкретном районе оказалось довольно много, так что маневрировать пришлось с оглядкой. Тем не менее я благополучно примостил летательный аппарат на слегка запущенной парковке на задах очередной высотки и облегченно выдохнул, вырубив движок. Виньерон подозрительно на меня покосился, но ничего не сказал, только дернул головой, мол, не отставай. Сам он надолго задерживаться в трущобах явно не собирался, а потому сразу же задал хороший темп, и мне пришлось бежать за ним чуть ли ни вприпрыжку. К моему немалому облегчению, никто на нас с патроном внимания не обратил, даже мордоворот-«фейсконтроль», подпиравший косяк у входа в ничем не примечательное заведение. Настолько непримечательное, что я даже названия не запомнил. Против ожидания, внутри оказалось довольно уютно – этакий погребок, отделанный пластиковыми панелями «под дерево», укутанный интимной полутьмой, рассмотреть в которой посетителей было весьма проблематично. Впрочем, Пьера данный факт нисколько не тревожил – он в первую же секунду вычислил потенциальную жертву и рванул прямиком в дальний угол, отделенный от основного зала барной стойкой, стилизованной под хранилище винных бочек. По крайней мере, в потемках днища дубовых емкостей, украшенные винтажными кранами, выглядели достаточно натурально. Отвлекшись, я едва не споткнулся о чьи-то ноги, но на раздавшиеся довольно громкие проклятья я не отреагировал – патрон зверским взглядом пресек на корню назревавший конфликт, и я рванул за ним, мысленно матерясь.

Искомый угол был освещен хуже остального зала, я вообще не понимал, как Пьер умудрился засечь объект, фигурально выражаясь. Тем не менее патрон уверенно протопал к уединенному столику, с двух сторон прикрытому кадками с фикусами (как мне показалось, искусственными), и вальяжно рухнул на диванчик с обивкой из шкурки молодого дермантина. Кивнул мне, и я понятливо прилип к барной стойке, соблюдая безопасную дистанцию. Собеседника Виньерона я не рассмотрел, да и не стремился особо – как говорится, меньше знаешь, лучше спишь. Раз решило начальство оставить меня в неведении, значит, были у него на то причины. Так что я с чистой совестью устроился на стандартном высоком табурете и бросил бармену:

– Минералки. Со льдом.

– Может, чего-нибудь покрепче? – моментально отреагировал тот.

– За рулем.

Бармен понятливо хмыкнул и через несколько мгновений одарил меня стаканом с шипучкой и кубиками льда. Сидеть сразу стало гораздо веселее, плюс я принялся корчить из себя крутого телохрана, то и дело обводя зал подозрительным взором. Хоть какое-то развлечение.

Скучать пришлось не особо долго, где-то с четверть часа. К тому времени, как стакан показал дно, из полутьмы закутка вынырнул довольный Пьер и коротким жестом позвал меня с собой. Я, понятное дело, возражать не стал, переправил опустевшую емкость бармену и рванул за патроном.

Оказавшись на свежем воздухе, Виньерон задумчиво потоптался у глайдера, словно не мог на что-то решиться, потом все же нырнул в салон, опять на заднее сиденье. Я уже привычно устроился за штурвалом и обернулся к работодателю:

– Куда теперь, патрон?

– Уилсон-стрит, строение пятнадцать, «бэ», – хмыкнул Пьер. – Тут недалеко. Такого же типа забегаловка, только для молодежи. Погнали.

Пиликнул навигатор, извещая о готовности маршрута, и я осторожно поднял глайдер – местные драйверы уже приучили глядеть по сторонам и поспешать не спеша.

Добрались и впрямь быстро, пропетляв по окрестностям буквально пять минут. В отличие от предыдущего заведения, клуб «Мохито» оказался частью довольно большого развлекательного комплекса, раскинувшегося на границе аж четырех городских районов, и даже несмотря на ранний час, парковка перед ним была плотно заставлена разнообразным транспортом. С некоторым трудом примостив глайдер в небольшом зазоре меж двумя гробами на колесах, которых автопроизводители по неизвестной прихоти причисляяли к непонятному классу «кроссоверов», я заглушил движок и вопросительно уставился на Пьера:

– Патрон, может, стоило девчонок прихватить? Я в современных танцах не особо разбираюсь, могу разве что танго изобразить. Или вальс.

– Мы по делу, – отрезал Виньерон. – И хорош зубоскалить. От меня ни на шаг, слушай внимательно, запоминай. И особенно того типа, с которым говорить будем.

– Понял.

На сей раз ворон ловить я не стал, успевая шагать следом за Пьером и даже в какой-то степени контролировать обстановку. Впрочем, всего лишь до того момента, как перед нами приветливо распахнулась широкая двустворчатая дверь, оснащенная парой мордоворотов в стильных клубных пиджаках оригинального фиолетового колера. Те на нас внимания не обратили, даже когда наши лица синхронно вытянулись, реагируя на звуковое давление огромных концертных мониторов, скалой высившихся в самом центре зала, лишь скользнули по нам равнодушными взглядами. Чувствовалось, что зрелище для них весьма заурядное, хотя я на их месте, наверное, гордился бы родным заведением. Звук был о-го-го, и даже больше. Как местные завсегдатаи умудрялись друг друга слышать, лично для меня загадка. Пьер ошеломленно помотал головой и махнул рукой куда-то вглубь зала. Я кивнул и шагнул следом за ним. В хаотично мечущихся лучах стробоскопа мой начальник казался этакой утонченно-изысканной нечистью, вроде высшего вампира из одного популярного телесериала, разве что клыков не хватало. Он уверенно лавировал в не слишком плотной толпе молодежи, и как будто кого-то выглядывал. Надо сказать, народу было не особо много – все же день на дворе, да еще и будний. Наверное, наличие даже такого количества клиентов в столь ранний час обуславливалось сверхудачным расположением развлекательного центра, но нам от этого было не легче. Ломаный ритм, разбавляемый тягучими блюзовыми гитарами, тяжко давил на уши, в глазах рябило от яркого неонового сияния, в такт какофонии, которую здесь считали музыкой, сменяемого плотной тьмой. Отыскать в таких условиях определенную личность на мой взгляд было просто нереально. Тем не менее, патрон с этой задачкой справился успешно – буквально через несколько минут, когда я уже почти оглох и ослеп, он схватил меня за плечо и потащил в полутьму, царившую вдоль стен. Через десяток шагов мы пересекли невидимую границу и оказались в относительно комфортных условиях – громкость «музыки» уменьшилась где-то наполовину, а мельтешение стробоскопа скрадывалось слабенькой силовой завесой. Любопытное решение, кстати говоря: вдоль периферии зала тянулись столики, отделенные друг от друга легкими перегородками в рост человека. «Нумеров» было много, несколько десятков. Оставалось лишь гадать, как Пьер умудрился засечь нужный. Однако его решительный вид не позволял усомниться в результате, и я безропотно шагал за начальником, полностью на него положившись.

Виньерон твердым шагом приблизился к одному из закутков, в котором в одиночестве скучал молоденький парнишка с внешностью типичного задрота, несмотря на подчеркнуто неформальный прикид, и с максимальным удобством устроился на диване напротив. Разрешения спрашивать он не стал, напрочь проигнорировав вытянувшуюся физиономию хозяина «нумера». Я пристроился рядом с патроном и принялся рассматривать потенциальную жертву собственного работодателя. Парнишка хлопал глазами, но почему-то не возникал.

– Ну, здравствуй, Джейми! – нарушил, наконец, молчание Пьер.

Паренек вздрогнул и выдавил:

– В-вы кто? И откуда меня знаете?

– Не важно, – сделал таинственное лицо мой патрон. – Прими как данность.

– Чего вам от меня надо? – чуть было не сорвался на визг Джейми, но в последний момент сбавил громкость. – Вы от Стива?..

Не знаю, что за Стива он имел в виду, но, судя по кислой мине, видеть он его отчаянно не хотел. Не самый храбрый паренек, однозначно. Да и вообще, какой-то заморыш. Такое впечатление, что дневного света и свежего воздуха неделями не видит. Из неоготов, что ли? Джинсы в облипочку, судя по торчащей из-под стола тощей ноге, футболка с какой-то абстракцией на мертвячью тему, короткая приталенная кожанка – это в такую-то жару! Патлы отрастил, сам чуть ли не дистрофик, зато в ухе серьга и на губе пирсинг. И взгляд – затравленный и злобно-трусливый одновременно. Не спрашивайте, как это. До знакомства с парнем я тоже такое мог с трудом представить. И еще, как бы попроще выразиться, безнадегой от него прямо-таки шибало. Издалека понятно, что пацан влип, и влип конкретно. И чего это Пьеру от него понадобилось?

– От Стива? – Пьер изогнул губы в ироничной усмешке. – Нет, что ты. Я сам от себя. Есть работа, по твоему профилю.

– Я б-больше не ломаю с-сети!.. – чуть ли не стуча зубами, отперся парень. – Уходите. Я сейчас охрану позову…

– Флаг в руки, – хмыкнул Виньерон и шутливо ткнул меня в бок: – Смотри, Паша, смелость прорезалась! А я думал, он совсем безнадежный.

Я в ответ лишь пожал плечами, мол, смотри сам. Тебе он понадобился, я вообще не при делах. Кстати, вот и объяснение, что со взглядом не так – наш новый знакомый хакер-профи, причем профи до такой степени, что не побоялся вживить в глаза нанодисплеи. А если в гляделках эта дрянь торчит, то и в башке однозначно вспомогательный видеопроцессор имеется, потому как без него он бы ничего вокруг видеть не смог. Парень еще далеко не киборг, но первый шажок по этой узкой тропинке уже сделал.

– Джейми, Джейми!.. – Пьер укоризненно покачал головой, не сводя тяжелого взгляда со съежившегося на диванчике паренька. – Ты хотя бы выслушал, прежде чем отказываться. Вдруг я именно тот человек, который может избавить тебя от Стива.

В глазах Джейми промелькнула безумная надежда, но сразу же сменилась флегмой смирившегося с незавидной судьбой человека:

– Многие пытались… На этой планете от Гири Доджерса не спрячешься…

– Гиря, говоришь?.. – Виньерон задумчиво ухмыльнулся. – Дал же бог кличку! Кстати, забыл представиться. Меня зовут Пьер-Мишель Виньерон. Капитан Пьер Виньерон.

Патрон постарался выделить свою должность интонацией, и от паренька данный факт не ускользнул. В глазах его зажегся робкий интерес.

– Ты правильно понял, – кивнул Пьер. – Я капитан и владелец грузопассажирского лайнера «Магнифик», который, я обращаю твое особое внимание, стартует с планеты не далее как послезавтра. Смекаешь?

Джейми нерешительно потеребил бороденку, вернее, место на подбородке, украшенное едва ли десятком тонких волосин, и выдал, как в ледяную воду бросился:

– Что нужно делать?

– Ничего сверхъестественного. Работа по профилю. Будешь моим судовым хакером. Только представь перспективы: выход в Сеть с корабельного терминала! Все следы обрываются после каждого гиперпрыжка, риск спалиться минимальный, плюс вся мощь центрального «мозга» к твоим услугам. Каково?

По загоревшимся глазам Джейми я понял, что перспективы он оценил. Но все равно еще не мог поверить своему счастью.

– Официально будешь числиться помощником админа, – продолжил Пьер расписывать предполагаемые бонусы. – Зарплата нормальная, вон, Паша не даст соврать. Посмотришь мир, заведешь новые знакомства. Но это не главное. За каждую акцию я выплачиваю весьма значительные премиальные, помимо основного оклада. Так что бедствовать не будешь. Плюс, чтоб ты знал, я могу раз и навсегда закрыть вопрос с Доджерсом.

– В-вы его т-того?.. – закатил глаза наш собеседник.

– Ну что за пошлость, право! – отперся Пьер. – Я его и пальцем не трону. У меня есть другие способы воздействия, ненасильственные. Но не менее от этого неприятные. Ты ведь знаешь, как Стив любит деньги? Я могу устроить ему сладкую жизнь, в финансовом смысле. Даже копам его сдавать не понадобится, сам приползет на коленях.

Джейми буквально пожирал моего патрона взглядом, но так и не мог решиться. Вполне понятная реакция, я бы тоже на слово незнакомому хрену с горы вряд ли бы поверил. С другой стороны, есть у Пьера способность внушать собеседнику если не доверие, то полную уверенность, что за свои слова он отвечает. Между прочим, насчет сладкой финансовой жизни он ничуть не преувеличивал. Скорее всего, про Стива Доджерса патрон знает все и даже немного больше, и уверен в своих силах, раз такие обещания дает. Наверняка через то самое братство свободных капитанов будет работать в случае чего. Я, кстати, уже имел возможность убедиться в действенности этого метода: на третьи сутки после старта с Гемини-3 префект Амьена, чей сынуля нагрубил Пьеру и словил от него славную зуботычину, прислал покаянное письмо. Попрыгунчик его перехватил, несмотря на мой прямой запрет. Впрочем, ругать я его за это сильно не стал.

– Я жду ответа.

Пьер закинул руки на затылок и вальяжно развалился на диване, продолжая сверлить Джейми тяжелым взглядом. Тот еще пару минут ломался, но потом сник:

– Я согласен. Только…

– Твою семью он не тронет. Я гарантирую. Сейчас с нами полетишь, или тебе собраться нужно?

– Вещи соберу. И с матерью переговорю. Раз уж влез во все это… – Парень криво ухмыльнулся и неторопливо поднялся со своего места. – Телефончик дадите?

– Отчего ж не дать? – притворно удивился Пьер. – Держи.

Патрон извлек из нагрудного кармана изящную визитку и протянул ее только что завербованному работнику. Теперь для Джейми обратного пути не было, Пьер его в любом случае додавит.

– Я позвоню, – не очень уверенно пообещал парень, но Виньерон предпочел пропустить эту неуверенность мимо ушей.

Встал с дивана, ободряюще хлопнул хакера по плечу:

– Жду звонка. Долго не тяни, в идеале уже завтра будь готов. Бывай.

Система GJ 1061, планета Босуорт-Нова,

космопорт Босуорт-Мэйн, 3 июня 2541 года, день

Вчера остаток дня прошел без эксцессов – на корабль мы вернулись сразу же после беседы с Джейми, и я до самого вечера занимался текучкой. Уже перед сном, с трудом отбившись от напрашивавшейся в гости Юми (ага, скучно ей – а у меня можно и с Попрыгунчиком напрямую пообщаться, и вообще, кажется, она на меня виды имела), я залез в Сеть. Комментарии под объявлением порадовали: заявки оставили семь претендентов. Я даже не стал просматривать их досье, просто отправил подтверждения, запланировав встречи с интервалом в полчаса. Этого вполне достаточно, чтобы при личном общении понять человека. И сегодня расхлебывал последствия собственной лени, граничащей с недальновидностью…

Арендованный микроофис оказался довольно уютным, хоть и не поражал удобством. По крайней мере, рабочий стол, кресло и скромный стул, предназначенный для претендента на должность, в наличии имелись, равно как и кондиционер со встроенным в стену простеньким дисплеем нехилой диагонали и выходом в Сеть. Подъехал я сильно заранее, и до прибытия кандидатов на пост моего заместителя успел перекусить, заказав еду в китайской забегаловке, расположенной в этом же здании на первом этаже, а потому пребывал в довольно благодушном настроении. Которое, впрочем, улетучилось уже после первого посетителя.

По очереди пообщавшись со стервозной старушенцией, юным идиотом, жаждавшим приключений, и побитым жизнью мужичком с явно уголовными ухватками, я проклял все на свете. Ну что мне стоило вчера заглянуть в резюме? Впрочем, это тоже не особо помогло бы – после ухода претендентов я этот пробел незамедлительно восполнил. И что бы вы думали? Судя по характеристикам, выложенным в Сети, я только что лишился трех выдающихся сотрудников, отменно работоспособных, высокопрофессиональных и сверхчестных. Ну, предположим, насчет опыта и навыков они не врали – себе дороже. Но старушка, например, «забыла» упомянуть, что с трех последних мест работы ее выперли за неспособность найти общий язык с коллегами и склонность к распусканию слухов. Юнец приписал себе целый год стажа, но прокололся на некоторых мелочах, о которых я и сам узнал только в последние недели, и со вздохом признался, что на настоящем корабле проходил обязательную практику после колледжа, причем рейс был внутрисистемный и у него пока еще даже нет допуска для работы в персонале «прыжкового» лайнера. Третий претендент был всем хорош, и я бы его однозначно взял, если бы мне требовался надежный человек для работы в эконом-классе. Но вот к господам со второй пассажирской палубы его подпускать категорически не стоило – слишком шустрый, проблем потом не оберешься. Не зря я столько времени просуществовал в трущобах Амьена. Там таких типчиков что грязи, и занимаются они в основном мелким мошенничеством. Короче, время только зря потерял. И теперь я потихоньку начал понимать дражайшего шефа с его нелюбовью к такого рода собеседованиям. Пьер Виньерон предпочитал подход прямо противоположный, как я уже имел возможность убедиться на собственной шкуре. И, надо признать, метод работал – взять хотя бы вчерашнего Джейми. Наверняка Пьер долго и тщательно выискивал подходящего специалиста, наводил справки, прикидывал, чем зацепить, и только потом делал предложение, от которого невозможно отказаться.

Тяжко вздохнув, я глянул на часы – время шло к полудню – и вывел на переносной терминал резюме очередного претендента. Вернее, претендентки. Однако углубиться в чтение не успел, запиликал звонок. Лениво ткнув сенсор, вмонтированный прямо в столешницу, снова уставился на планшетник. С дисплея на меня смотрела ничем не примечательная девица лет двадцати двух. А вот это уже интереснее…

Гостья тем временем процокала каблучками по дешевому пластиковому «паркету», и, судя по шорохам и легким вздохам, замялась в нерешительности около стула. Что-то слишком скромная… Ладно, отдадим инициативу в ее руки. И я принялся тщательно изучать экран терминала, подчеркнуто не обращая на девушку внимания. Впрочем, затягивать со знакомством она не стала, уже через несколько секунд деликатно кашлянула и выдала на интере с местным говором:

– Э-э-э… Добрый день. Я по поводу работы.

А голос-то, господа мои, замечательный! С легкой хрипотцой и самую чуточку в нос. Я соизволил оторваться от экрана и вопросительно выгнул бровь:

– Эуджиния Ланге?

Девица торопливо кивнула, и я хмыкнул себе под нос по-русски:

– Блин, дал же Бог имечко! Язык сломаешь…

Продолжить фразу на интере, как намеревался, я не успел – гостья на мгновение вспыхнула, но сразу же справилась с раздражением и выдала на языке родных осин:

– Можно просто Евгения.

И после секундной паузы:

– Сергеевна.

Приплыли, мля!.. Впрочем, к глупым ситуациям мне не привыкать – жизнь приучила, так что на улыбку Евгении Сергеевны я не обиделся. Сел в лужу, будь добр обтекать. Да и наверняка видок у меня был еще тот. Так что пришлось согнать с физиономии идиотскую ухмылку и указать гостье на стул. Та возражать не стала, уселась с видом приличной ученицы. Разве что руки на коленках не сложила – теребила от избытка чувств сумочку. Я в этих женских прибамбасах не разбираюсь, так что аксессуар этот мне ничего о хозяйке поведать не сумел, и я принялся ее внимательно разглядывать, чем привел в еще большее смущение. А посмотреть, надо сказать, было на что.

На первый взгляд – типичная молодая барышня, со средним достатком и высшим образованием за спиной. Таких на планетах Федерации миллионы. И только при более внимательном рассмотрении начинали всплывать мелкие, казалось бы, детали, но именно эти мелочи складывались в цельный образ. Одета достаточно скромно, но светлая блузка и юбка в тон удачно подчеркивали достоинства фигуры. Каблуки средней высоты – не шпильки, и это тоже звоночек, больше об удобстве печется, нежели о понтах. Лицо славянского типа, не красавица, но очень симпатичная: острый подбородок, еле заметно вздернутый аккуратный нос, чуть выступающие скулы, ямочки на щеках. Кареглазая, брови вразлет, взгляд очень открытый и по-детски наивный. Волосы убраны в аккуратный «хвост», на глаза падает густая челка – блин, ну вот почему мне все время на ум приходит пони из зоопарка, на которой меня родители в детстве катали? Грива у нее, между прочим, была самого натурального черного цвета, а Евгения Сергеевна русая. Или шатенка? Нет, все-таки русая. И стройная. И высокая. И… Блин, да она мне, походу, нравится?! С ума сошел, Гаранин? Она пришла устраиваться к тебе на работу! И ничего более. Обычная, среднестатистическая девчонка. Вон, и юбка короткая, и сиськи торчат задорно, и взгляд шальной – оно тебе надо?! Молчи, придурок! Ничего она не шальная. Весь ее облик поражал цельностью и подчеркнутой женственностью. Она умудрилась ни в чем не перешагнуть грань, отделяющую естественную сексуальность от вульгарности, и тем не менее даже от мимолетного ее взгляда хотелось втянуть живот, и вообще, быть джентльменом. Черт-черт-черт! Придется, видимо, разочаровать Евгению Сергеевну. Не сработаемся. Хотя очень хочется. Впрочем, побеседовать в любом случае нужно. А то как я буду в ее глазах выглядеть? А тебе, Паша, не пофиг ли? Отшить же собираешься. Мля!..

Взяв, наконец, себя в руки, я постарался принять деловой вид и приступил к процедуре знакомства:

– Прошу прощения за грубость. Разрешите представиться – Гаранин, Павел. – Выдержал небольшую паузу, подражая гостье, и с извиняющейся улыбкой закончил: – Алексеевич.

– Очень приятно.

– Взаимно. Евгения, э-э-э, Сергеевна, скажите, а где вы работали ранее?

– Если честно, то в одной забегаловке, официанткой, – потупилась девушка. Заметила мое вытянувшееся лицо и зачастила: – Вы не подумайте, образование у меня есть, профильное. Закончила Босуорт-колледж, экономический факультет, могу работать бухгалтером. Все необходимые практики пройдены, есть рекомендательные письма…

– Я, конечно, дико извиняюсь… Евгения, э-э-э, Сергеевна, – по отчеству звать гостью как-то не особо получалось, язык заплетался, честное слово. – Вы объявление о вакансии внимательно читали?

– Очень. Но я не договорила. Я всю сознательную жизнь мечтала попасть в Большой Космос, понимаете? Павел Алексеевич, я вас очень прошу, очень! Во Флот меня не взяли, сказали, не подхожу для экипажного состава, да и возраст уже не тот. Остается только завербоваться на гражданское судно, в обслуживающий персонал. Я ради этого закончила курсы стюардесс пассажирского флота.

Я заинтересованно хмыкнул. С этого и надо было начинать.

– И еще курсы секретарей-референтов, – окончательно добила меня девушка.

– Ну, хорошо. – Я расслабленно откинулся на спинку кресла. – Допустим, необходимыми навыками вы владеете. Но что-то мне не верится, что дело тут в романтике. А? Признавайтесь.

Евгения согласно кивнула, отчего челка окончательно перекрыла ей обзор, и раздраженно откинула ее, почему-то левой рукой на правую сторону – характерный такой жест, больше ни у кого не встречал. Обычно наоборот делают. А она явно не левша.

– Босуорт-Нова – очень маленькая планетка. Не спорьте, я тут живу с самого рождения. И перспектив роста для меня никаких. С моим образованием легко можно найти место экономиста, но не в Городе. Здесь все давно занято. А прозябать в отдаленном поселке совсем не хочется, – со вздохом закончила она.

– Верю. А родители что?

– У них не настолько обширные связи, чтобы меня пристроить. К сожалению. Мама бухгалтер в одной из горнодобывающих фирм, но вакансии в Босуорт-Сити она так и не добилась. Живет в Престон-лодж, это городок далеко на юге. А отец шериф там же. Выучить меня они смогли, а дальше приходится самой…

– Хорошо, Евгения Сергеевна, я вас понял. Признаться, вы производите весьма приятное впечатление. Но… – Я посмотрел ей в глаза, и она, против ожидания, взгляд не отвела. – Всегда есть это проклятое «но». Понимаете, корабль, на котором я служу, имеет некую, как бы поделикатнее выразиться, специфику. Контингент не самый приличный, скажем так. Обслуживаем мы в основном Внешние миры, а там частенько про равноправие полов слыхом не слыхивали. И вообще, манеры грубоваты…

– Я справлюсь! Просто дайте мне шанс!

Она наконец перестала теребить сумку, и теперь сидела, едва заметно покусывая губы и буравя меня решительным взглядом.

– Вы даже не поинтересуетесь условиями?

– Стандартный контракт меня устроит. Я прекрасно понимаю, что пигалицу без опыта никто в топ-менеджеры не возьмет. Но надо с чего-то начинать, не так ли?

Так-то оно так, но есть нюансы…

– Павел Алексеевич! Все, что я хочу – вырваться с этой пыльной планетенки и честно работать. Хоть круглыми сутками. И по выходным и праздникам тоже. Я умею подчиняться. И согласна даже на самую низовую должность, хоть стюардессы, хоть горничной. Дайте мне шанс. Ну, пожалуйста…

А вот это уже лишнее. Переигрываешь, девочка. Впрочем, целеустремленность – не самое плохое качество. Пригодится в жизни. Но как отчаянно не хочется ее втравливать в Пьеровы делишки! Черт-черт-черт!.. Если она станет моей помощницей, в любом случае придется ее в некоторые детали посвящать. Что не есть хорошо – она, похоже, идеалистка. Я таких с первого взгляда с некоторых пор вычисляю, пришлось с одним «честным» близко пересечься. Впрочем, это совсем другая история, грустная к тому же. Н-да. И хочется, и колется. Нет, не дело такой девушке в контрабанде участвовать. Не возьму. Кто там у нас еще остался? Я потянулся было к планшетнику, стараясь не смотреть на Евгению, но тут заверещал браслет инфора. Блин, вот только дражайшего шефа мне сейчас не хватало!

– У аппарата, – самую чуточку раздраженно буркнул я, ткнув в сенсор приема.

– Паша, бросай все и срочно давай на выход! – отозвался инфор голосом Виньерона.

Вот тебе, бабушка, и Юрьев день! Что стряслось-то?..

– Но, патрон… – Я покосился на заинтересованно встрепенувшуюся Евгению и сделал страшные глаза – типа, сиди молча и не мешай. – У меня еще три собеседования. Мне с людьми…

– Не е… Тьфу, то есть пох… В смысле, забей на все и бегом на выход! – рявкнул Пьер на том конце провода. – Нет времени. Через десять минут я тебя подхвачу. Как понял, прием?!

– Патрон!!!

– Короче, Паша! Или берешь того, кто у тебя сейчас сидит, или остаешься без помощника. Сам решай.

Я посмотрел на инфор, мигающий красным диодом обрыва связи, как на ядовитую змею. Наверняка случилось нечто из рук вон – я не припомню такого, чтобы всегда невозмутимый Пьер с трудом удержался от матюгов. На него это было совершенно не похоже. Интуиция прямо-таки вопила: вот оно, начинается! Темные делишки, мать их. И с девчонкой что-то надо решать…

– Павел Алексеевич?..

Робкий голос Евгении вернул меня в реальность. Я тряхнул головой и твердо глянул на собеседницу:

– К моему величайшему сожалению, вынужден вам отказать. Спасибо, что уделили мне время. Желаю удачи.

Глянув на таймер в углу настенного дисплея, я резко подорвался с места, своротив по пути кресло и стол, торопливо накинул ветровку и выбежал в коридор, на ходу кое-как протолкнув руки в рукава. На окружающую обстановку внимания я не обращал, занятый тревожными мыслями, а потому пропустил мимо ушей цоканье каблучков. Опомнился, лишь когда Евгения протиснулась вместе со мной в лифт. В ответ на мой удивленный возглас она ожгла меня столь твердым взглядом, что я проглотил остаток фразы и молча ткнул в единичку на сенсорном пульте. Створки сошлись, отрезав нас от суеты офисного здания, и кабинка с легким гудением магнитного привода понеслась вниз. Гравикомпенсатор слегка барахлил, так что в первое мгновение показалось, что желудок сейчас выскочит через рот, а все внутренности перемешаются в хаотичном порядке (эк сказанул!), но это ощущение сразу же прошло, и я прилип плечом к ближайшей стене. На девушку я смотреть остерегался, уж очень выражение лица у нее было решительное. Даже упрямое, я бы сказал. Как будто она пришла к какому-то важному решению, и теперь будет добиваться результата любыми способами. Черт, только этого мне не хватало…

– Евгения Сергеевна! – начал было я, прочистив горло, но сам себе стал противен от излишка официоза. – Женя! Вот поверьте мне на слово, не ваше это! Не стоит ломать карьеру. Да что там карьеру, подумайте о будущем. Зачем вам сомнительная запись в резюме? Зачем вам вообще влезать в эту авантюру? Вы же можете прекрасно здесь устроиться. Босуорт не самое плохое место в Федерации, я знаю. На себе испытал. Мы договорились?

– Вы не понимаете, – безуспешно скрывая горечь в голосе, отозвалась девушка. – Здесь болото. Я хочу свежего воздуха. Новых впечатлений. Новых знакомств. Свободы, наконец!.. Я…

Твою мать! Вот только не реви тут! Ну как так…

Впрочем, Евгения довольно быстро с собой справилась, и ее голос вновь обрел твердость:

– Павел Алексеевич! Ну пожалуйста! Дайте мне шанс. Я слышала, что сказал ваш капитан. Сейчас только от вас зависит моя судьба. Пожалуйста…

Умеют же бабы давить на жалость! Похоже, это у них врожденный талант. А если девчонка еще и симпатичная, так тут любой нормальный мужик сомлеет.

– Нет.

Это короткое слово далось мне с огромным трудом. И я весьма обрадовался тому факту, что лифт как раз в этот момент остановился на первом этаже и гостеприимно распахнул створки. Воспользовавшись оказией, я с максимально возможной скоростью рванул к выходу, старательно игнорируя перестук каблуков за спиной. Вырвался из порядком опостылевшего офисного здания, оглядел окрестности в поисках начальника. Взгляд буквально сразу же наткнулся на знакомый глайдер, припаркованный неподалеку от центрального подъезда, и я чуть ли не вприпрыжку побежал к откинувшейся вверх дверце пассажирского салона. Нырнул внутрь, схватившись за ручку, но захлопнуть люк не успел – бесцеремонно пропихнув меня вглубь салона, на задний диванчик с размаху рухнула Евгения, чтоб ее, Сергеевна.

– Ты что творишь? – От изумления я растерял остатки деликатности, но мне было, честно говоря, плевать. – Вылезай.

– Паша, у нас дела, – недовольно буркнул сидевший за рулем Пьер. – Разберись с девушкой.

– Слышала? Вали давай.

– Подвезите меня, ну пожалуйста! – Моя гневная отповедь ничуть не смутила незваную попутчицу. – У меня деньги кончились. Последние потратила на такси. Спешила на ваше, между прочим, собеседование. Будьте джентльменами!..

– Патрон?.. – Я нерешительно глянул на дражайшего шефа.

Тот, против ожидания, сохранил невозмутимость:

– И куда же вам нужно, юная леди?

– Тут недалеко, Виндж-стрит, гостиница «Принстон».

Пьер хмыкнул, выслушав показания навигатора, и коротко кивнул, мол, что с тобой делать, поможем. Дождался, когда Евгения захлопнет дверцу, и поднял глайдер в воздух. От лихости маневра я чуть было не долбанулся виском о боковое стекло и от души чертыхнулся. Попутчица же на столь мелкие неудобства не обратила внимания.

– Придется ехать домой…

В эту немудреную фразу она умудрилась вложить столько разнообразных оттенков, что мне стало невыносимо стыдно за собственную толстокожесть. Тут и искренняя жалость к себе, и жестокое разочарование, и крушение надежд, и… Блин! Похоже, она действительно упустила свой последний шанс! И виноват в этом только я. Скотина бесчувственная. Не смотреть на нее! Вот так. Пялимся в окно, как будто вокруг офигительной красоты пейзажи. Сосредоточься. Что она там, губы кусает? И глаза на мокром месте? Паша, не ведись!..

В кармане у Пьера заверещал коммуникатор, и я отвлекся от мрачных мыслей, обратившись в слух.

– Виньерон. Да. Понял. Пять минут.

Дражайший шеф вернул мобильник на законное место, буркнул «пристегнитесь» и поддал газу. Глайдер рванул вперед с вовсе уж безумной скоростью, и я от избытка впечатлений и думать забыл о несчастной соседке. Она, похоже, тоже немного растерялась и никак не отреагировала на резкое ускорение, а затем и поворот направо со сменой горизонта движения. А зря – судя по навигатору, мы теперь с каждой секундой удалялись от ее жилища.

Впрочем, гонка закончилась довольно быстро: вскоре Виньерон бросил глайдер круто вниз и с филигранной точностью притер аппарат меж двух «кроссоверов» на парковке около клуба «Мохито». Я мимоходом удивился – похоже, тачки вчерашние – и вопросительно уставился на начальника.

– Перелезай вперед, – рыкнул Пьер, с центрального пульта распахнув обе дверцы с правой стороны.

Я едва успел выполнить приказание, как в дверях заведения показался старый знакомый Джейми. Повреждений на нем я не заметил, тем не менее выглядел парень порядочно испуганным. В остальном расхождений с уже сложившимся образом не было – все та же приталенная кожанка, штаны в облипку, растрепанные патлы и близоруко сощуренные глаза. Но это уже побочный эффект от интегрированных в глазные яблоки нанодисплеев: они не сразу адаптировались к естественному освещению, приходилось помогать проверенным веками способом. Суетливо заозиравшись, Джейми безошибочно засек на стоянке наш глайдер и со всех ног рванул к нам, по пути едва не сшибив чей-то скутер. На заднее сиденье он прыгнул с разбега, отчего не совладал с инерцией и врезался в Евгению Сергеевну, и тут же заорал:

– Полетели быстрее! Они пришли, я их буквально на секунды опередил!

– Не суетись, Джейми! – строго отбрил паникера дражайший шеф. – Все под контролем.

Глайдер, направляемый твердой рукой Виньерона, беспрепятственно поднялся над парковкой и неторопливо, словно нехотя, влился в довольно интенсивный трафик. Убедившись, что подопечный в безопасности, патрон перестал лихачить, за что я был ему искренне благодарен.

Система GJ 1061, планета Босуорт-Нова,

Босуорт-Сити и окрестности, 3 июня 2541 года, день

Неприятности начались уже через пару кварталов. Пьер, сосредоточенно орудовавший штурвалом, вдруг удивленно хмыкнул:

– У нас хвост!

Я буквально затылком ощутил животный ужас Джейми, но не обернулся – сдержался усилием воли. Это во что же он влезть умудрился за ночь? Дражайший шеф задался тем же вопросом и не преминул его озвучить:

– Джейми, мальчик мой, ты что натворил?

– С-сам не знаю, – ушел в несознанку обвиняемый. – Мне п-позвонил Кертис, это подручный Гири, и велел оставаться дома. С-сказал, что есть серьезное дело и скоро подъедет. Я сразу же вам отзвонился и рванул в «Мохито».

– Умно, – похвалил Виньерон перепуганного хакера, причем с такой интонацией, что даже рекомый хакер различил издевку. – Может, стоило подробности выяснить? Дело у них, видите ли, серьезное!..

– Знаю я эти д-дела!.. – взвизгнул Джейми. Прокашлялся и продолжил уже немного спокойнее: – Эти если приходят, то от них не отвяжешься. Раз сам Кертис на связь вышел, значит, что-то его босс нехорошее задумал. А к составлению и реализации планов он относится очень тщательно. Педант хренов! На неделю бы заперли, не меньше. И не факт, что потом бы выпустили. Гиря меня последнее время не жалует. Могут и списать. С концами.

Хакер судорожно сглотнул и потер шею, как будто не мог поверить, что сжимающейся петли на ней нет. Пьер задумчиво побарабанил пальцами по штурвалу. Потом решительно залез в карман и перекинул старательно притворяющейся деталью интерьера Евгении Сергеевне самую обычную банковскую карту. Та машинально поймала пластиковый прямоугольник.

– Хочешь заработать, девочка?

Наша нечаянная попутчица смерила Виньерона долгим взглядом и кивнула.

– Доставишь этого типа, – Пьер ткнул в Джейми пальцем, – на борт лайнера «Магнифик». Босуорт-Мэйн, третий причальный комплекс, секция тридцать восемь. Я вас высажу. Возьмете такси. Не жадничай, на карте более чем достаточно. Код пять-пять-четыре-семь. На рейсовые челноки не вздумайте соваться. Все, что останется на счету – твой бонус.

Евгения еще раз кивнула и спрятала карту в сумочку.

– А теперь держитесь!

Кажется, немногим ранее я имел наглость посетовать на чрезмерное лихачество дражайшего шефа? Забудьте. По сравнению с тем, что он вытворял следующие пять минут, предыдущие приключения могли показаться легкой прогулкой. Хорошо хоть, я все-таки пристегнулся, поэтому ничего себе не разбил. А вот перегрузок наелся на пару лет вперед: выжав газ до отказа, Пьер бросил глайдер в крутое пике, умудрившись разминуться сразу с тремя машинами на нижнем горизонте, и выровнял аппарат почти у самого дорожного покрытия. Затем последовал крутой разворот на сто восемьдесят градусов, новый разгон и финт ушами в виде перехода сразу на три уровня вверх. Здесь движение было не столь плотное, и шеф разогнал глайдер чуть ли не до доступного ему максимума. Перегрузкой меня так вжало в кресло, что я дышал с трудом. Мысли ворочались еле-еле, а сердце буквально замирало от ужаса при каждом маневре. Пассажиры на заднем сиденье чувствовали себя ничуть не лучше, если судить по зеленым физиономиям и испуганным возгласам. Признаться, я и сам чуть было позорно не заорал, когда начальник на встречных курсах буквально в нескольких сантиметрах разошелся с ошалевшим таксистом. Впрочем, сам Виньерон сохранял предельно сосредоточенное выражение лица, и штурвал держал крепко. Руки его, в отличие от моих, не дрожали.

Вбитые в подкорку рефлексы работали без участия сознания, так что преследователей я вычислил уже при первом развороте. Два ничем не примечательных тяжелых глайдера, раза в полтора крупнее нашего, и соответствующей мощности, уверенно рассекали воздух в сотне метров от нас, и отставать пока явно не собирались. Фокус Пьера с резкой сменой уровней позволил избавиться от одного из загонщиков: пилот сплоховал, едва не налетев на развозной фургончик, в каких обычно доставляют мелкие партии грузов в магазины или кафешки, вынужден был отвернуть и в результате сбросил скорость. Что не совсем верно посреди оживленной воздушной «улицы» – его тут же чиркнул бортом какой-то лихач. Тяжелую машину крутануло вокруг оси, и она въехала носом в стену ближайшего здания, окончательно потеряв ход. Уже через пару мгновений поврежденный аппарат остался далеко позади, и шеф для закрепления успеха пару раз свернул в переулки. Однако второй мчался за нами, как привязанный, и даже потихоньку сокращал дистанцию. Несколько минут Виньерон петлял по району, не оставляя надежды стряхнуть с хвоста преследователя, но потом плюнул на эту затею и повел глайдер к окраине города. Отставший загонщик так и не появился, и я решил, что его можно сбросить со счета.

Воспользовавшись относительным затишьем, я окликнул Пьера:

– Патрон, может, лучше я? – И дернул головой в сторону пассажиров, чтобы было понятнее.

Виньерон посмотрел на меня, как на идиота, и выдал ровно одно слово:

– «Пищалки».

Вот что значит отсутствие специфического опыта! Теперь, зная ключевой факт, я легко проследил логическую цепочку, сложившуюся у шефа в голове. Если исходить из той предпосылки, что за Джейми пришли не просто так, резонно было предположить, что нас вчера засекли и, что называется, «взяли на карандаш». Что недвусмысленно говорило о возможностях Гири Доджерса, что бы там ни возомнил о себе Пьер. Так что смысла нет высаживать меня вместе с хакером – засекут моментально. Мы с начальником, не являясь резидентами планеты, автоматически попали в базу данных местного полицейского управления сразу, как пересекли границу космопорта. То есть, грубо говоря, наши идентификаторы начали передавать сигнал в центральный полицейский «мозг». Процедура рутинная, протекает в фоновом режиме и никого особо не напрягает, поскольку никто специально за гостями планеты не следит, и логи сервера периодически чистятся. Но сам факт имеет место быть. Поэтому при нужде, зная фигуранта в лицо и по фамилии, отыскать его в городе не составит труда – главное, оператору дать на лапу и грамотно поставить задачу. С местными жителями такой фокус не пройдет, тут придется лезть в систему видеонаблюдения, что весьма затратно как в финансовом плане, так и по времени. Выходит, шеф во всем прав. В нашем конкретном случае куда надежнее положиться на практически незнакомую девицу, чем на проверенного меня. Обидно даже.

Пьер между тем уверенно вел глайдер к одному ему известной цели и даже успевал поглядывать на экран навигатора. Преследователи не отставали, выдерживая темп, но и не приближались. Этакое хрупкое равновесие, одинаково не устраивавшее ни нас, ни загонщиков. Кстати говоря, удивительно, что первый глайдер нас так и не догнал. Повреждения он получил, прямо скажем, незначительные. Вероятно, шел параллельным курсом, или вовсе усвистел вперед и поджидал в засаде. Учитывая, что мы уже довольно долго держали один и тот же курс, вполне логичное развитие событий.

Впрочем, Виньерон так не считал. Вырвавшись из тесноты спального района, он принялся набирать высоту, нацелившись на виднеющийся вдалеке огромный корпус, вольготно раскинувшийся посреди парковой зоны. Скорее всего, это какой-то развлекательный или рекреационный комплекс, но явно не жилая «свечка» – эвон, тянется чуть ли не на километр. Этакий город в городе. Вскоре глайдер уже несся над самыми крышами высоток, старательно копируя их рукотворный рельеф. Наверняка внутри сейчас дикая суета – дражайший шеф наплевал на все правила техники безопасности и вел машину без соблюдения воздушных коридоров и безопасных горизонтов, а преследователь повторял все изгибы нашего маршрута, как привязанный. Впрочем, один раз он все же ошибся: Пьер вдруг резко ускорился и бросил наш летательный аппарат в пике, стелясь вдоль стены и чуть ли не задевая брюхом антенны и прочие выступающие части коммуникаций. Сплоховавший загонщик пронесся дальше, не успев среагировать, и ушел в вынужденный вираж, медленно гася скорость. Наш же глайдер мчался навстречу земле, подгоняемый тяговитым ионным движком. Я едва не поседел от страха, а парочка на заднем сиденье и вовсе зашлась в испуганном крике – полет сейчас больше напоминал поездку на исполинских «американских горках», так что ничего удивительного. Сам же шеф сохранял хладнокровие, вцепившись в штурвал. Бросил лишь короткое «готовьтесь», и резко замедлил падение, вырубив тягу и запустив антиграв. Задумка Пьера увенчалась полным успехом: юркая машинка выровнялась почти у самой поверхности и зависла на несколько мгновений, которых хватило, чтобы Евгения Сергеевна вытолкнула из салона оторопевшего Джейми и сама выскочила следом. Шеф тут же рванул с места в карьер, постепенно набирая высоту, и наши недавние попутчики затерялись среди экипажей такси, густо стоявших на парковке. Понятно теперь, что он на навигаторе выискивал. Умно, ничего не скажешь.

Едва наш глайдер поднялся над кронами парковых деревьев, как сплоховавший преследователь нас засек и рванул на форсаже наперерез. Однако шеф ожидал такого развития событий. Он, что называется, поддал газку и направил машину прочь от города, держась долины. Судя по всему, прогулка над пустыней в его планы не входила.

– И что теперь, патрон? – поинтересовался я, слегка отдышавшись.

– Будем с ними разбираться, – безразлично пожал плечами тот. – Сами они не отвяжутся. А разборки лучше всего устраивать, как показывает опыт, в местах безлюдных.

Больше к Пьеру я не приставал, расслабился и в соответствии с известной присказкой попытался получать удовольствие.

Гонка продолжалась еще добрых четверть часа. Город остался далеко позади, но преследователей, видимо, такое положение дел вполне устраивало. Они тянулись за нами, сохраняя безопасную дистанцию в пару сотен метров, пока лес внизу не начал потихоньку редеть, все чаще уступая место каменным «пальцам» и довольно обширным проплешинам с чахлой травой. В этот момент противник решил действовать. Не знаю, что у них был за глайдер, но он вдруг резко прибавил в скорости и нагнал нас буквально за секунды. Пронесся сверху, едва не задев днищем наш стабилизатор, и в ушах у меня раздался характерный звон лопнувшей струны. Заорать от страха я не успел – меня заглушил тревожный зуммер аварийного антигравитационного контура и в нос шибануло густой вонью сгоревшей пластмассы. Глайдер довольно резко провалился вниз, и Пьеру стоило большого труда удержать его на более-менее пологой траектории. Шеф ожег меня бешеным взглядом и грязно выругался, добавив напоследок:

– ЭМ-орудие, мать их!

Ага, а то я сам не догадался! Залп из электромагнитной пушки не шутка, электронная начинка нашего глайдера, скорее всего, превратилась в спекшийся монолит кремнийорганики и пластмассы. Наше счастье, что аварийный контур защищен не в пример надежнее основных управляющих цепей, так что при посадке в лепешку не расшибемся. Если это можно будет назвать посадкой…

Что характерно, я не ошибся. Удар получился просто чудовищный, хоть Пьер и умудрился приложить глайдер о землю днищем. Но нас все равно развернуло, протащило несколько метров по узкой прогалине меж мощными стволами и напоследок впечатало в дерево. Лесной исполин легко устоял, а вот нам пришлось туго. Я даже на какое-то мгновение отрубился, боднув лбом приборную панель. Очнулся от режущей боли – ремень безопасности врезался в грудь. С трудом откинувшись на спинку кресла, я избавился от привязи и очумело помотал головой. Что-то густое и липкое затекло в левый глаз, мешая сфокусировать зрение. Мазнул ладонью по лбу, опустил взгляд – так и есть, рассечение. Твою мать, как не вовремя! Кстати, что там с шефом? Не обращая внимания на толчки крови в ушах, я покосился на соседнее сиденье. Ага, Петр Михайлович жив, и даже более того, совершенно цел. Счастливчик, итить!

– Паша, не тормози! – Пьер мощным толчком выдавил из пазов дверцу, и та нехотя откинулась вверх. – Мобильник цел?

– Сгорел.

Блин, как трудно языком ворочать! Вот это меня приложило. Наверняка сотрясение заработал. Черт, лишь бы выворачивать не начало…

Виньерон окинул меня проницательным взглядом, перегнулся через мои колени и залез в «бардачок». Пошарил там, удовлетворенно ухмыльнулся и уронил мне на ляжки коробочку мини-кибердока.

– Пользоваться умеешь?

– Ага.

Не теряя времени на пустую болтовню, я прижал автоматическую аптечку торцом к внутренней поверхности бедра, и она прямо сквозь ткань вкатила мне хорошую дозу «антипохмелина» – так в армии по древней традиции называли препарат с неудобоваримым названием, призванный бороться с последствиями сотрясения головного мозга. Сразу же стало легче, и я последовал примеру дражайшего шефа – отжал свою дверцу. Нам, можно сказать, повезло – глайдер приложился о дерево в районе заднего сиденья, и покорежило его больше всего именно там.

Выбравшись на свободу, я облокотился о носовую часть аппарата и принялся глубоко дышать, прислушиваясь к собственному организму. Судя по ощущениям, ребра целы, равно как и руки-ноги. Если бы башкой не въехал в панельку, можно было бы сказать, что легко отделался. Через несколько секунд вернулась способность мыслить конструктивно, и я снова сунулся в салон: Пьер вылезать не торопился, задумчиво осматривая коммуникатор. Однако спросить ничего не успел: над поляной с ревом пронесся до боли знакомый тупоносый глайдер неприметной расцветки. Ушел в сторону, резко забирая вверх и влево. Мля! Сейчас закончит разворот и совершенно спокойно приземлится на полянке. И тогда нам кирдык, как говаривал один мой знакомый.

– Патрон, бежим!!!

– Паша, я тебя умоляю! – Пьер скривил губы в жутковатой ухмылке. – Не надо паники. Ты давай беги в лес, да не сразу ныряй, а по полянке, чтобы они тебя засекли. Усек?

– А вы?!

– Они только тебя видели, верно? Уведешь хотя бы одного, и то хлеб. А остальных я встречу здесь.

– Но…