Врата Галактики Ахманов Михаил
«Паллада», а за нею «Один» и «Вереск» пересекли линию терминатора. Тьмы, однако, не было и в помине – под кораблями разливалось багровое сияние. Словно всадники Апокалипсиса, они гнали перед собой огненный вал, пожиравший живое и мертвое, скалы, леса, поселения, дороги, вышки энергоприемников. Ожесточение вдруг охватило Командора. Сейчас ему вспоминался Тхар – такой, каким он его увидел в две тысячи триста десятом, после высадки на поверхность. Руины городов, сожженные поля и рощи, ветер гоняет и кружит пепел на месте жилищ, а в грудах мусора белеют черепа и кости… Останки людей! Дроми были поразительно безжалостны. Специалисты Исследовательского Корпуса не раз объясняли, что причина их действий не жестокость, а иные, чем у землян, биология и психология, непонимание ценностей, для человека вполне очевидных. У дроми не имелось детства и детей, семьи, различия полов, дружеских или иных привязанностей, а потому их внутренний мир был не похож на человеческий. Оценку их поведения, говорили эксперты, нельзя давать с привычных гуманоиду позиций; то, что кажется актом зверской жестокости и вандализма, связано совсем с другими обстоятельствами, с недостатком пищи и мест для поселений, с пренебрежением жизнью, как собственной, так и чужой, с оценкой значимости индивидуума по его размерам – ведь дроми растут от рождения до смерти, и в их понятиях Старший, а значит, более ценный, – тот, кто выше и крупнее. С юных лет Командор выслушивал все это, сначала в Академии, потом – на лекциях для офицерского состава, но вывод, как многие его товарищи, делал иной, совсем не тот, к какому стремились подвести ученые-ксенологи. Раз дроми таковы, каковы они есть, то лучше подобных существ уничтожить, ибо их чужеродность вкупе с плодовитостью и агрессивностью – угроза всем гуманоидам Галактики. Так что не стоит взирать на ситуацию сквозь розовые очки и списывать жестокость за счет причин биологического свойства. Дьявол! Жестокость всегда жестокость, то, что понимает под этим человек, а все остальные трактовки бессмысленны!
Огненный вал катился дальше, захватывая новые территории. Хотя тучи раскаленной пыли закрывали землю, багровый огонь просвечивал даже сквозь эту плотную завесу, напоминая о сокрушительной мощи земного оружия. У дроми, к счастью, аннигиляторов не было. Дроми не отличались изобретательским талантом, их прогресс в технологии определялся вековыми связями с лоона эо.
Лончакам тоже стоило бы счетец предъявить, подумал Командор. На первый взгляд безобидные твари, однако выпестовали жаб, а до того – рогачей. Правда, оружия не продают… никому не продают, и это им зачтется. Хотя для Федерации могли бы сделать исключение.
Оружием лоона эо действительно не торговали, поставляя лишь свои чудесные машины для утилизации мусора и превращения всякого хлама в свет, кислород и плодородную почву. Но главным предметом торговли являлись универсальные модули величиной с песчинку, из которых можно было собрать различные устройства, от аппарата искусственного сна до блока управления космической станции. Такие чипы весьма пригодились бы на боевом корабле, повысив скорострельность орудий и точность расчетов АНК, но любая попытка использовать их с военными целями вела к фатальному концу – модули просто рассыпались прахом. То же самое происходило при их изучении самыми изощренными методами, какие могла изобрести земная наука. Кибернетики считали, что эти чипы, несмотря на крохотный размер, обладают искусственным интеллектом, позволявшим распознать способ их применения.
Так что к лоона эо тоже имелись претензии – хотя, с другой стороны, они не отказали в помощи с проникновением к Файтарла-Ата. Вызвав на лицевую пластину изображение вальдесовой посудины, Командор убедился, что она никуда не пропала, висит себе на безопасной орбите и поджидает его корабли. Пожалуй, все-таки надо поговорить с Вальдесом, решил Олаф Питер, расспросить о Ксении и сыновьях, когда операция завершится. Все же не врагами они с Ксенией расстались, просто у каждого своя дорога, и орлу с голубицей не по пути. Хотя, конечно, на голубицу Ксения не очень походила.
Оставляя за собой огонь и пепел, крейсеры пронеслись над ночным полушарием. Командор сидел в тесных объятиях кокона и, подключившись к тактическому компьютеру, прикидывал время, расстояния и скорость своих кораблей. Атака длилась двенадцать минут, и значит, на Файтарла-Ата уже заметили багровый пояс, окруживший планету. Вскоре информацию получат в космических крепостях на периферии системы – их, по данным разведки, не меньше семи, и дистанции до этих объектов весьма значительны. Удар по первым трем-четырем можно нанести внезапно, но остальные успеют подготовиться… Возможно, Чена и Ступинского лучше отправить не к астероидам, а к боевым сателлитам жаб… Он обдумал эту идею и решил, что так и сделает. С шахтами и поселениями на астероидах можно разобраться позже.
На левом щитке, куда передавалось изображение планеты, день сменил ночь.
– Конец облета – через сорок секунд, – доложил Перри.
– «Палладе», «Одину» и «Вереску»: операцию завершить, лечь на курс к Файтарла-Ата, – произнес Командор. – Ступинский, рапорт.
– Внеатмосферные объекты уничтожены, – откликнулся капитан «Дракона». Мониторы его корабля передали картину разрушения: рой плывущих в космосе обломков, окутанных раскаленным газом.
– Истребители?
– На борту, коммодор. Потерь нет.
Сорок секунд истекли. Включив панорамный обзор, Олаф Питер увидел, как «Дракон» и «Шиповник» спускаются к планете. Им предстояло сделать несколько витков от южного полюса к северному; тактический компьютер подсказал, что на это уйдет около часа. Примерно столько, сколько лететь до Файтарла-Ата.
– Уходим, – распорядился Командор. – Збых, когда закончишь здесь, иди к ближайшей цитадели. Оскар, у тебя такая же задача. Астероидами займемся потом. Все понятно?
– Так точно, – ответил Чен, затем пришло подтверждение от Ступинского.
Покинув планетарную орбиту, «Один», «Паллада» и «Вереск» начали разгоняться. Кораблик лончаков, пристроившись километрах в пяти от фрегата, не отставал – крохотная рыбка-лоцман, плывущая рядом с акулой. На лицевой пластине шлема горел сенсор связи с Вальдесом, но время его активировать еще не пришло. Личное – после долга! Сейчас мысли Олафа Питера были направлены совсем в другую сторону.
Дистанция до Файтарла-Ата чуть больше астрономической единицы – семьдесят минут полета на крейсерской скорости. Что могут сделать жабы за такое время?.. – думал он. Пожалуй, ничего. Разве что молиться своим богам, если они у них есть.
Глава 13
Файтарла-Ата. Судья Справедливости
В информационном плане Земная Федерация, несомненно, является открытым обществом. Любые сведения, которые содержатся в федеральной и планетарных сетях Ультранета, являются общедоступными, и любой гражданин сознательного возраста может их прокомментировать, сообщить свое мнение различным общественным институтам или просто добавить в сеть некие данные – визуальную запись, текст, научный трактат либо, предположим, соображения по поводу производства укрепляющих напитков из тинтахского меда. Однако следует понимать, что такая доступность и открытость не исключают наличия тайн и секретов, неведомых широкой публике и хранящихся, как правило, в архивах Коллегии Несогласных и Галактической ассоциации гуманоидов, файлах Секретной Службы Звездного Флота и тому подобных структур. Я готов с полным основанием утверждать, что эта информация, предназначенная в первую очередь для специалистов, относится к нашим провалам и ошибкам, совершенным в период экспансии человечества в иные миры. Непродуманные цивилизационные проекты, повлекшие катастрофу – такую, как случившаяся на Горькой Ягоде, – лишь часть этого горестного списка. В него входит еще многое – не оправдавшиеся надежды установить контакт с сильмарри, долгий, но безуспешный поиск звездной системы метаморфов, провал экспериментов по внечувственному восприятию и попытка проникнуть в транспортную сеть даскинов. Последний случай особенно характерен, ибо его связывают с другим загадочным событием – секретной операцией Флота, имевшей место во время нашего полуторавекового противоборства с дроми.
Дорджи-Айвен Наполи «Тайны прошлого и настоящего», издание Планетарного общества медиевистов, Гондвана
Сожженная планета осталась позади. Сейчас над ней, довершая разрушение, кружили «Дракон» с «Шиповником», а тяжелые крейсеры и «Вереск» легли на курс к Файтарла-Ата, главной цели экспедиции. Двигаясь вслед за фрегатом, «Анат» уходил от погибшего мира, но в глазах Марка еще стояли огненные вихри, бушующие на его поверхности. Несомненно, все живое там было уничтожено, и та же судьба ждала метрополию дроми. В далеком будущем, через миллионы лет, думал Марк, когда от Земной Федерации и ее врагов не останется ни праха, ни воспоминаний, археологи неведомой расы прилетят сюда и станут гадать, что случилось с планетами в этой системе. Может, взорвалась звезда, и ее протуберанцы слизнули жизнь вместе с почвенным покровом?.. Может, окутала эти миры туманность с раскаленной плазмой, одна из тех, что занимают в Галактике тысячи парсеков?.. Может, местные жители устроили гибельный эксперимент или атомную войну?.. Но будет и другая гипотеза – что их сожгли пришельцы из галактических глубин, наказав за давно забытую вину. И возникнут новые легенды о Владыках Пустоты, существах великого могущества, что летали среди звезд, награждая и карая. Правда, до наград дело еще не дошло, но будут и награды: кому – идею контурного привода, кому – Портулан Даскинов или что там еще…
Рини ушел в свою каюту – не мог смотреть на зрелище гибели и разрушения. Первый остался в рубке и глаз с экранов не сводил. Как всегда, лицо его было бесстрастным и руки с узкими кистями не дрожали, но в голосе прорезался холод.
– Я многое видел, но такое… – Он смолк на мгновение, потом спросил: – Ваша война всегда так выглядит? Миры, объятые огнем, и миллионы трупов?
– Нет, – отозвался Марк, – нет. Обычно сражаются в пространстве, флот против флота, бойцы против бойцов. Атака на планеты – редкость. Тем более их уничтожение.
Так оно и было. Планетарные операции случались нечасто, и самой известной считали поход в системы Молота в 2125 году, на заре космической экспансии землян. Тогда эскадра из шести тяжелых крейсеров под водительством коммодора Врбы обрушилась на Тхар, Роон и Эзат, форпост пришельцев из Рукава Персея. Планеты, однако, не подверглись уничтожению, не было еще столь мощных средств, чтобы вскипятить моря, а горы сровнять с дном океана. Задача экспедиции не предполагала подобных действий, так как миры Беты и Гаммы Молота подходили для колонизации и могли служить оборонительным рубежом на краю Провала. Фаата удалось изгнать, три Мира Окраины вошли в Федерацию, были заселены и стали надежной базой Флота. О тех событиях Марк знал во всех деталях и описал их в своей семейной хронике – ведь предок Коркоран являлся их участником. Тогда Пол Коркоран еще не был адмиралом, не был капитаном крейсера, а командовал фрегатом, выполнявшим функции разведчика. Чины и награды, слава и гибель – все было впереди…
– Аннигилятор – варварское оружие, – вдруг произнес Первый Регистратор.
Марк склонил голову.
– Согласен. Но если бы не он, дроми уже плодились и размножались бы на Земле и Марсе.
– Жечь разумных живьем… – Уголок рта у Первого дрогнул. – Есть другие способы, Судья Вальдес. Я помню.
Помню! Ты не серв, подумалось Марку, кто угодно, только не слуга лоона эо. Они, похоже, никогда не воевали, не захватывали чужих планет и нуждались в Защитниках лишь для обороны. Так что ты можешь помнить? Откуда? И кто ты такой?
Было ли это галлюцинацией, или голос Хийара в самом деле прозвучал в его ушах? Или в сознании?..
Говорят, что даскины обладали множеством достоинств… Они были мудры и сильны, долговечны и плодовиты, они умели изменять свои тела, делая их мощными и прекрасными…
Не очень ты силен на вид и не слишком красив, размышлял Марк, глядя на серва. Щупловат, невысок, бледноват… Но телесный облик можно изменить по-разному, в зависимости от того, где очутился, среди каких существ живешь. Возможно, ты даскин или их наблюдатель, принявший обличье биоробота? Либо метаморф, ведь они тоже умеют изменять лицо и тело? Такой, как Гюнтер Фосс, он же – Клаус Зибель и Кро Лайтвотер?..
Коллегия Несогласных была в курсе работ Исследовательского Корпуса и независимых ученых, касавшихся данной проблемы. Ксенологи считали, что эмиссары метаморфов присутствуют всюду, где есть вероятность социальных потрясений, экологических кризисов, межзвездных войн, геноцида в особенно крупных масштабах и прочих неприятностей. Существовала гипотеза, что они являются фактором стабильности, оберегая по мере сил Галактику от хаоса, в который могли бы ввергнуть ее конфликты между технологическими расами. Несомненно, их представители находились в мирах кни’лина и землян, хапторов и дроми, да и лоона эо не могли считаться исключением. Учитывая ментальный дар Хозяев, вряд ли метаморфы рискнули бы их копировать, а вот со слугами таких проблем не возникало. Эмиссары метаморфов были существами очень долговечными, срок их пребывания в иных мирах насчитывал тысячи лет, так что им хватало времени, чтобы «врасти» в чужое обличье, чужую культуру и историю. Гюнтер Фосс, известный и под другими именами, явился на Землю в начале тринадцатого века, провел на планете более тысячелетия и прожил бы в десять раз дольше, если б не погиб в 2318-м, в Битве у Голубой Зоны. Вполне возможно, Первый, если он был метаморфом, внедрился к лоона эо в те времена, когда они обитали на Арзе, Куллате, Файо и еще не помышляли о переселении в астроиды. Гигантский срок по человеческим меркам! Постледниковая эпоха, когда кроманьонцы, охотники на мамонтов, только начали обживать планету!
– Брат поведал мне легенду, – произнес Марк. – О том, как Древние, покидая наш мир, распределили свои дары между расами разумных. Нам, людям, досталось чувство справедливости, а лоона эо – миролюбие и мудрость. Был еще и другой подарок, для существ с неведомой планеты, – способность изменять свои тела. Мы называем их метаморфами или протеидами. Их мир не найден, но точно известно, что на Земле присутствовал их эмиссар. – Помолчав, он добавил: – Возможно, не только на Земле.
– Возможно, – согласился Первый. – И как вы к этому относитесь, Судья Вальдес? К факту непрерывного тайного наблюдения?
– Спокойно, даже положительно. Они не просто наблюдатели, они поддерживают равновесие в Галактике. В каком-то смысле мои коллеги.
– Вы так полагаете?
– Да. Наш опыт общения с ними невелик, но то создание, что появилось на Земле, действовало на пользу людям. Я знал этого… этого человека. Кро Лайтвотер, друг моего отца… В мирные годы, когда мы жили на Тхаре, он прилетал к нам.
– Что с ним случилось? – в голосе серва слышался неподдельный интерес.
– Кро Лайтвотер погиб, защищая Голубую Зону. Флот Фронтира, крейсер «Урал», триста восемнадцатый год… Дроми превратили крейсер в плазму… Даже метаморф не выжил бы.
– Кажется, вы назвали его человеком?
– Он им стал. Он, друг мой, такой же человек, как некий Первый Регистратор – серв, слуга и помощник лоона эо.
По лицу биоробота скользнул намек на улыбку.
– Пытаетесь меня разоблачить, Судья?
– Нет. Не в моих правилах копаться в чужих тайнах. Однако хотел бы спросить кое о чем.
– Я слушаю, Судья Вальдес.
Марк покосился на экраны. В центральном, на фоне расшитой звездами тьмы, висело солнце Файтарла-Ата, уже довольно большое и похожее на Гамму Молота, если наблюдать ее с Роона. В том, что Анат раскрыл слева от пульта, маячили три корабля в кильватерном строю: первой – серебристая рыбка-«Паллада», затем «Один», рыбина побольше, и, наконец, массивный корпус «Вереска», самого ближнего к бейри. В сравнении с планетой корабли, при всей их мощи, были такими крохотными, такими ничтожными! Однако один сожженный мир остался за ними, и та же участь ожидала другой, тот, что скоро вспыхнет под ударами аннигиляторов.
Он вздохнул и отвернулся от экрана.
– Хийар говорил мне, что разум серва имеет некое ограничение: время от времени слуга должен контактировать с живым Хозяином. Видеть его, говорить с ним, коснуться хотя бы его одежды… Если контакта не происходит, наступает депрессия. Это действительно так?
– В большинстве случаев, – подтвердил Первый. – Можно сказать, в подавляющем большинстве.
– Но не всегда?
– Не всегда.
– Почему? Из-за случайных вариаций разума?
– Конечно. Вы с этим уже столкнулись. Начиная с определенного порога, когда искусственный интеллект осознает собственное «я», отличия между индивидуумами неизбежны. Их спектр более узок, чем у существ, возникших в ходе естественной эволюции, но он имеет место. Использовать градации разума, принятые у вас, было бы не совсем правильно, но тем не менее…
– Ум и глупость, талант и ограниченность, – промолвил Марк. – Ты говоришь об этом?
– Да. Хотя более правильные термины в случае искусственного интеллекта – скорость и уровень переработки информации. – Удивительно, но на лице Первого вновь промелькнула улыбка. Потом он заявил: – У меня оба показателя очень высоки. Тем не менее мне приятно видеть Хийара и других лоона эо.
Из него выйдет хороший дипломат, подумалось Марку. Первый вполне владел искусством уклоняться от нежелательных вопросов.
Вздохнув, он поднялся, шагнул к выходу и молвил:
– Что-то я устал… Прогуляюсь по саду. Анат, сколько у меня есть времени?
– Фаза торможения начнется через сорок две минуты, Судья Вальдес, – послышалось в ответ.
У порога Марк обернулся. Первый смотрел на него со странным выражением, будто желая, но не решаясь что-то сказать. Так колеблется человек, который хочет сообщить некую новость, но не ведает, хорошая она или плохая, будет ли воспринята с радостью, с печалью или даже с гневом. Впрочем, эти ощущения были чисто субъективными; уловить эмоции Первого, если они существовали, Марк не сумел.
– Моя растерянность равна вашей обиде, – произнес Регистратор формулу извинения. – Простите, что я не ответил на ваши вопросы ясно и откровенно. Не время, Судья. Но вы должны знать: ответ непременно будет.
– Когда истает время и расточатся звезды, – с улыбкой сказал Марк. – Боюсь, я до этого не доживу.
Он вышел в коридор и постоял у каюты рини, пытаясь успокоиться. Ментальная атмосфера на корабле была не очень благополучной, словно его экипаж пережил сокрушительную бурю и теперь готовился к другому шторму, еще более ужасному. Возможно, Анат и то создание, желавшее казаться сервом, не обладали фантазией, а потому не страшились воображаемых картин, какие может явить Файтарла-Ата в скором будущем. Хийар, однако, был существом из плоти и крови, был живым, и фантомы грядущего его пугали. Марк это ясно ощущал.
– Мне хорошо, и тебе хорошо, мне плохо, и тебе плохо, – пробормотал он словно заклинание. – Ну, будем держаться друг за друга, братец. В конце концов, какая еще у нас опора?..
Шагая к тамбуру, к волшебной садовой калитке, Марк размышлял о сложностях жизни телепата. Конечно, прямой обмен переживаниями и мыслями вещь неплохая, однако есть свои нюансы. Не солжешь, а это уже минус, если вспомнить, что ложь бывает всякая, в том числе – во спасение. Ну, с этим еще можно примириться, а вот полная открытость чувств – проблема посерьезнее! Внутренний мир человека – табу для всех, и открыться можно лишь очень близкому, даже не детям, а матери или жене. Очевидно, это связано с тем, что люди наделены воображением, а их фантазии далеко не безобидны… Делиться ими не стоит, и нельзя по этим миражам судить о человеке, ибо они обман и морок… А если делиться не этим, то чем?.. Горем, тревогами, беспокойством?.. Но это значит, что свой груз ты перекладываешь на чужие плечи, и множество людей, у коих полно своих забот, получают в подарок твои неурядицы. Им – твои, а тебе взамен пришедшие от них, так что никакого выигрыша. Воистину, подумал Марк, делиться стоит только радостью и счастьем!
Может быть, лоона эо так и поступали? Может, в своих астроидах они поголовно счастливы? Может, это их естественное состояние?..
Но Хийар другой, напомнил он себе, Хийар способен горевать и печалиться. Первые его слова, первые эмоции отдавали горечью – рини страдал из-за гибели отца и сочувствовал Марку и Ксении, ибо они вместе с отцом потеряли мать… Выходит, не все так просто у лоона эо! С Хийаром – ясный и зримый пример, но, кроме того, в перманентное счастье Марку как-то не верилось. В таком состоянии могут находиться идиоты, но в человеческой популяции, в связи с успехами медицины, они перевелись.
Однако, добравшись до сада, он опять засомневался. Ни у кого из соплеменников Хийара не было отца-человека, да еще погибшего в бою! Не было брата и сестры среди людей, не было пусть не генетической, но духовной связи с человечеством и не было наследия, которым одарил его Сергей Вальдес. Одарил не кровью, но тем, что сильнее кровного родства, – миром своей души, сокровищами чувств. Стоило ли удивляться, что рини временами вел себя как человек? И, общаясь с ним, стоило ли судить о других лоона эо?..
Размышляя об этом, Марк обогнул пруд со скалой и неторопливо побрел по дорожкам сада. Они не были прямыми, а прихотливо извивались, словно хотели подвести его к разным редкостям и чудесам: к древней базальтовой плите с выбитым на ней непонятным рисунком, к растению, усеянному алыми, желтыми и синими цветами, к камню из сросшихся прозрачных кристаллов, рассыпавших алмазные искры, к заполненной водой впадине между кочками, на дне которой застыла рыба не рыба, спрут не спрут, но что-то, безусловно, живое, с десятком плавников-конечностей, покрытое зеленой чешуей. Вскоре Марк добрался до беседки с мозаичным полом, за которой лежала поросшая травами равнина с холмами и замками, но уже не реальная, а творение светоживописи или, возможно, голограмма какой-то местности на Куллате. Мозаика, украшавшая беседку, была шедевром из крохотных зернышек смальты, цветного камня и металлических нитей; ступить на нее казалось кощунством. Вероятно, изображался эпизод в неведомом мире, с которым велись торговые дела: три биоробота что-то предлагали зверообразным существам, покрытым густой буроватой шерстью, а на заднем плане торчал знакомый Марку аппарат, грузовой катер с межзвездного транспорта.
При виде этой картины ход его мыслей изменился – оставив тайны и загадки лоона эо, Марк решил, что стоит поразмышлять о сервах. Как Судью Справедливости, они его мало занимали, не причиняя сотой доли тех неприятностей, какими грозил конфликт с хапторами или кни’лина. Биороботы были сговорчивы, а споры, возникавшие между ними и таможенной службой Федерации, обычно касались предметов неясного назначения, ввоз которых считался опасным для здоровья людей – прежде всего здоровья психического. В список Запретных Товаров[55] уже попали гипноглифы и Ткани Забвения, музыкальные шарики коум, ковры-светильники, эрца и прочие снадобья, но насчет тинтахских вин, статуэток Собеседников и Зеркал Преображения вопрос оставался открытым. Сервы настойчиво их предлагали, обращаясь иногда с просьбами об экспертизе, которую и назначал Судья. Вернее, мог назначить, а мог отказать, но в последнем случае с ним в полемику не вступали, а покорялись его решению. Вот хапторы – те в семи случаях из десяти доводили конфликт до скандала.
Что до сервов, то они, безусловно, не являлись всего лишь роботами, и поводом к такому мнению была не только их близость к живым существам. В земном понимании робот, даже универсальный, замкнут в своей функциональной сфере; разумеется, он контактирует с людьми и другими искусственными интеллектами, но в отличие от человека у него нет тяги к общению. Социологи утверждали, что именно эта потребность плюс половой инстинкт и заботы о юном поколении объединяют индивидуумов, формируя из них крупную общность – племя, народ, планетарную расу. Сервы были бесполыми и, в силу биологических причин, не могли иметь потомства, но их склонность к контактам с себе подобными не подлежала сомнению. Наблюдая за ними много лет, ксеносоциологи заметили, что сервы образуют коллективы, к которым могут относиться экипаж любого транспортного судна, штат дипмиссии или торговой фактории и, наконец, технические команды на Тинтахе, Данвейте и в других мирах, которые обслуживали боевые корабли Защитников. В каждой такой группе существовала четкая иерархия, были старшие и младшие, те, кто руководил, и те, кто подчинялся, причем не лоона эо определяли эти роли, а, похоже, сами биороботы. Это позволяло утверждать, что сервы не просто разумные существа, но разумная раса, произведенная искусственным путем. А если так, то среди них, как у любого народа, были свои тупицы и середняки, свои таланты и гении. Собственно, об этом Первый и сказал, а еще добавил, что сам он относится к умникам.
Так кто же ты, Первый Регистратор?.. Робот, проживший так долго, что неспешный ход эволюции сделал его живым существом?.. Или метаморф, эмиссар загадочной расы, решивший затеряться среди сервов?.. Или то и другое – пустые домыслы, а истина столь поразительна, так невероятна, что даже Судья Справедливости ее отвергает и страшится, как испуганный ребенок – темноты?.. Ибо есть тайны и Тайны, и не каждая из них доступна человеческому пониманию…
– До Файтарла-Ата девять минут по земному времени. Мы в фазе торможения, Судья Вальдес, – сообщил Анат. – Желаете взглянуть на планету?
Он не успел ответить, как ударил колокол. Правда, тревожным набатом звук представлялся лишь его сознанию – на корабле ничего не гремело и не звенело, воздух в саду был недвижим, но ментальный импульс, что обрушился на Марка, походил на звон колоколов. Или, возможно, на рев сирены.
– Изменения в планетарном пространстве, – прозвучал голос Аната. – Повторяю: изменения в пространстве, которые не совпадают с прежней обсервацией. Первый Регистратор нуждается в советах гостя и Хозяина.
– Великая Пустота! Что там еще приключилось, – пробормотал Марк, торопливо направляясь к шлюзу. Он проскользнул в коридор, столкнулся там с рини, кивнул ему, затем оба очутились в рубке и молча уставились на экраны. В большем из них по-прежнему блестели звезды, сияло солнце, а под ним круглился шар Файтарла-Ата, зеленой и голубоватой, затянутой кое-где облаками, с пересекавшей поверхность изогнутой линией терминатора. Экран слева показывал планету вблизи, не всю, а край ее диска, над которым можно было различить полупрозрачную дымку атмосферы и едва заметные огни космических станций. Там происходило какое-то движение, но что именно перемещалось и куда, Марку различить не удалось.
– Ты вызывал нас? Зачем? – спросил Хийар, шагнув к пульту.
Первый невозмутимо вытянул руку с узкой кистью к боковому экрану.
– Как говорят на Земле, события ходят другим поворотом. Смотрите!
– События приняли неожиданный поворот, – автоматически поправил Марк. – Но какой? Что творится около планеты? Я не могу разглядеть на таком расстоянии.
– Приближаю, Судья, – произнес Анат, и картина на левом экране сделалась иной. Теперь там виднелся вытянутый объект, похожий на старинную трость с изогнутой рукоятью; ручку окружал зеленоватый ореол, какой создают при входе в атмосферу тормозные двигатели, а вся конструкция опускалась вниз, к поверхности планеты, маячившей за жидким туманом облаков. Внезапно масштаб изображения сменился, и Марк увидел десятки – нет, даже сотни! – таких же сателлитов, что плыли на границе стратосферы точно стайка угрей, спасавшихся от какого-то бедствия. Вниз, вниз, вниз! Все они стремились вниз, покинув космические выси ради твердой, но такой ненадежной земли. Ибо вскоре земля будет объята пожаром.
– Это резервуары с халлаха, рини… те, о которых ты говорил… – прошептал потрясенный Хийар.
– Да. И дроми опускают их на поверхность планеты, – отозвался Марк, еще не зная, радоваться ли случившемуся или горевать. Он уже понял, что в этот день война с дроми не закончится. Это было так же ясно, как и то, что через несколько лет на одном из крейсеров или, возможно, фрегатов появится новый боец Александра Вальдес. Судьба! – мелькнула мысль. Даже в век полетов к звездам с судьбой не поспоришь, от неизбежного не уйдешь…
– Если я верно понимаю… – начал Хийар, но Марк перебил брата:
– Правильно, рини. Я отменю операцию.
– Но продолжится война!
– Это так. – Мрачная тень легла на лицо Марка. – Файтарла-Ата не будет уничтожена, правящие кланы дроми уцелеют, и война продолжится. Мы будем сражаться десять или двадцать лет, возможно – целый век. Многие заплатят жизнью за мое решение, но иначе я не могу.
– Миллионы проклянут вас, Судья Вальдес, – бесстрастно вымолвил Первый. – Кажется, так это у вас называется? Проклятие, когда люди желают зла и бед какому-то человеку? Несчастий, болезней, потери уважения и… – серв сделал паузу, – гибели его детей?
Марк не вздрогнул, не побледнел и не покрылся потом. Все было передумано не раз, пережито в той иллюзорной реальности, какую рисуют человеку тревоги, помноженные на воображение. Слова Первого ничего не меняли и не являлись попыткой его уязвить или расстроить; кем бы ни было это существо, оно относилось к нему благожелательно. Потому и напомнило о последствиях, которые ждут Судью Вальдеса.
– Операция будет остановлена, – сказал Марк, наблюдая, как родильные корыта дроми садятся на планету, на все ее материки и острова. – Сейчас я это сделаю. Только одно меня удивляет… – Он повернул голову, оглядел рини, потом Первого Регистратора. – Удивляет, как они додумались защититься столь необычным способом? И выполнили это так быстро! Совсем на дроми не похоже. Они ведь тугодумы!
Хийар безмолвствовал, но не к нему были эти вопросы. Лицо Первого выглядело спокойным, когда он произнес:
– Ничего странного тут нет, Судья. Дроми контактируют с людьми два с лишним века и, я полагаю, разбираются в вашей психологии. Во всяком случае, в самых ее болевых моментах, связанных с потомством.
– Сомневаюсь, – возразил Марк, – очень сомневаюсь. А опыт у меня немалый – я, друг мой, сражался на Тхаре с их боевыми кланами.
– Ваш опыт – другой. Здесь, – Первый вытянул руку к планете, – не бойцы, а лидеры, политики, руководящая элита. Они знают и понимают гораздо больше.
– Это не очевидно, но спорить не буду. Времени нет! – Марк встал перед экраном, сложил руки на груди и произнес: – Анат, прошу соединить меня с командующим эскадрой и капитанами кораблей. Они, вероятно, очень заняты… Передай, что их вызывает не Марк Вальдес, а Судья Справедливости.
Прошло секунд двадцать, пока в окнах левого экрана появились Командор и трое его подчиненных. С Робертом Перри Марк уже встречался; хмурый темноглазый мужчина был, очевидно, Пахой, капитаном «Одина», а тот, что казался моложе всех, – Рафаэлем Дахаром с «Вереска». Возраст и опыт у этих четверых были различны, но лица в обрамлении шлемов выглядели похожими. От них волной тянулись нетерпение и настороженность, обычная реакция людей, оторванных от важного и спешного дела.
– Какого дьявола, Судья! – рявкнул Олаф Питер. – Мы уже рядом с гадючником и за сорок минут сожжем его дотла! Я бы просил не отвлекать меня и моих офицеров!
– Операция отменяется, – холодно промолвил Марк. – Вы можете уничтожить вторую планету с технологическим кланом, крепости оборонительного пояса и шахты на астероидах. Трогать Файтарла-Ата запрещаю.
Командор стиснул челюсти. Взгляд у него был как у волка, из чьей пасти вырвали полудохлую овцу.
– Причина? – каркнул он, раздувая ноздри. – Причина, Судья Вальдес? Надеюсь, это не ваши капризы?
– Для капризов не место и не время, – ответил Марк и принялся разъяснять ситуацию, наблюдая, как щеки Командора наливаются кровью. Что до офицеров, те мрачнели прямо на глазах. Роберт Перри хмурился, но выглядел спокойнее, чем два других капитана; видно, за годы службы привык, что есть дела его компетенции и есть проблемы, с которыми обязан разбираться командир. Брови Дахара сошлись на переносице, бледное лицо окаменело, являя сходство с гневным мраморным Ахиллом; в его ментальных импульсах разочарование и обида смешались с неприязнью. Паха беззвучно кривил губы, что-то бормотал, и хоть разборчивых звуков до Марка не долетело, он в точности знал, куда посылает его капитан «Одина».
– Халлаха, – произнес Командор, пронзая Марка гневным взглядом, – халлаха, дрянь, безмозглые черви… И ради них вы решили нас остановить? Не очень разумно, Судья! Я бы даже сказал, глупо! Вы ставите знак равенства между халлаха и миллионами жизней, человеческих жизней, которые можно спасти. Подумайте об этом!
– Я уже подумал, коммодор. И я не обязан объяснять вам свои резоны. Отдайте приказ, и пусть корабли уходят.
Олаф Питер прищурился.
– А если я не подчинюсь?
– Подчинятся ваши офицеры. Им известно о праве вето Судьи.
Черты Командора исказила бессильная ярость. В эти секунды Марк испытывал к нему что-то вроде сочувствия; этот человек, герой Земли, блестящий полководец, жил войной, а потому не мог представить время мира. Время, когда деяния полководцев будут взвешены и оценены, и об одних напишут: сражался храбро и достойно и честь свою не уронил, других же предадут забвению, ибо о позоре никто не любит вспоминать. Люди постараются забыть о том, что они сотворили, но это сохранится в памяти чужих, в памяти метаморфов и кни’лина, лоона эо и хапторов, в памяти тех же дроми.
«Собственно, я спасаю его репутацию, – подумал Марк, глядя на хмурые лица офицеров. – Его и всех остальных».
Роберт Перри прочистил горло.
– Если позволите, коммодор… Вето есть вето, мы должны подчиниться. И мы не имеем права требовать объяснений. Судья отвечает только перед своей Коллегией.
– Паха, Дахар! – прохрипел Командор сквозь зубы. – Вы тоже так считаете?
– Флот держится на дисциплине и соблюдении закона, – с похоронным видом промолвил Дахар.
– К сожалению, – мрачно усмехаясь, добавил Паха. – Но я вот что думаю… Может, все-таки раздавим жаб и их жабенышей и подадимся в пираты? Что скажешь, Командор?
– Отбой! – рявкнул Олаф Питер. – Уходим, камерады! Пойдем к боевым сателлитам и сделаем то, что нам позволено Судьей. Отключайтесь!
Окна с лицами капитанов закрылись, но сам Командор связь не оборвал. Он уставился на Марка, глядел пристально, недобро, как смотрят на врага, с которым еще предстоит помериться силой. Затем хрипло каркнул: «Будь ты проклят, Марк Вальдес!» – и исчез с экрана.
Вот и первое проклятие… Первое, но не последнее – в точности как предвидел Регистратор! Но все же он был не прав, не станут проклинать Вальдеса ни миллионы, ни сотни тысяч, ни даже тысячи. Операция «За алтари и очаги» секретна, и очень немногие узнают, как и почему она закончилась. Братец Анте будет разочарован… – подумал Марк и усмехнулся. Совесть его была спокойна.
– Боевые корабли уходят. Курс – на окраину системы, – доложил Анат. – Что делать мне, Судья?
– Возвращайся к планете-гиганту. Будем ждать эскадру там, у входа в транспортную сеть. Думаю, суток им хватит.
На экраны снова выплыла Файтарла-Ата. Мельтешение вокруг нее закончилось, сателлиты с молодью стояли на земле, и земля не горела, не взрывалась, не шла трещинами, не вспучивалась под напором лавы. Земля была спокойна и надежна, как и полагается земле.
– Ты сделал это, рини! – Хийар смотрел на Марка с восхищением. – Ты это сделал! Ты…
– Не надо представлять меня героем, – буркнул Марк. – Я следую долгу Судьи и понятиям о справедливости.
– Но не всякий человек на это способен. Кажется, ваши военные были разочарованы.
– Не думай, что им нравится жечь и убивать. Они тоже выполняют свой долг, тяжкий и очень неприятный, – заметил Марк и направился к выходу. Он хотел остаться один, подумать о принятом решении и о том, что послужило его причиной. Марка не терзали вина или мысли об ошибке, он был уверен в своей правоте, однако не мог избавиться от чувства, что его толкнули под руку. Определенно толкнули! Очень ненавязчиво, но в нужный момент!
Уже шагнув в коридор, он услышал тихий, очень тихий голос рини:
– Ты сомневался, Первый… ты утверждал, что деяния людей часто расходятся с их намерениями, а слова их – пятый палец…[56] Ты видишь, что это не так! Мой брат…
Улыбнувшись, Марк направился к своей каюте. В том, что Хийар в него верит, не было ничего удивительного. Удивляло другое: он понял сказанное рини, хотя тот говорил не на земном языке.
Бейри висел над гигантской планетой, поджидая боевые корабли. В отсеках «Аната» царила тишина; сад дремал, замкнутый в свое иллюзорное пространство, коридор был пуст, ни звука не доносилось из каюты Хийара, по стенам рубки молчаливо и плавно скользили цветные тени. Лишь вечный ураган, бурливший у Красного Пятна, напоминал, что планеты и звезды не спят, что Вселенная не нуждается в отдыхе, что время течет и течет, выталкивая весь огромный мир из настоящего мгновения в миг будущего. Впрочем, поступь времени ощущали только разумные существа, измеряя его вращением лун, сменой сезонов, распадом атомных частиц или собственными жизнями. Была у них еще одна мера – поступки. Правда, не все содеянное было достойно того, чтобы воздвигнуть в темпоральном потоке черный или белый обелиск, а лишь особенно великое, меняющее судьбы миров и народов. Случалось и так, что черные камни превращались в белые или наоборот, но это являлось не чудом, а проблеском истины, той истины, которую обнажает время, возвращая деянию должный цвет.
На «Анате» властвовал покой, но в иных местах, где обитали люди, не прекращалось движение, слышались шорохи и голоса, светились голографические экраны, мерцали ночные огни или сияло солнце. Майя Вальдес и ее дочь Александра, расположившись на скамье под пальмами, рисовали в четыре руки гондванский океан под бирюзовым небом, белую яхту на горизонте и дельфинов, круживших у самого берега. Их пальцы со световыми колечками то шевелились, то замирали, тянувшиеся от них лучи скользили по видеораме, оставляя то зеленый штрих, то мазок голубизны, то россыпь пенного узора. Иногда Сашка, сняв колечки, бросала дельфинам рыбу, которую они ловили на лету, благодарно вереща и щелкая. Сашка смеялась и щелкала в ответ. Кажется, дельфины ее понимали.
Олаф Питер Карлос Тревельян-Красногорцев стоял на мостике «Паллады», взирая на светящееся облако, бывшее еще недавно космической крепостью дроми. Мелкая акция, крутилось у него в голове, мелкий успех, можно сказать, совсем ничтожный! Послали завершить войну победой, а вышел пшик! Конечно, не его вина, что не пришлось разделаться с главным гадючником, но вина, как и слава с ускользнувшими наградами, тут ни при чем. Был шанс, такой шанс! Был, да упустили! Справедливо ли это? Всякий скажет: нет! В этой ситуации титул Судьи Вальдеса звучит насмешкой… Тоже родич, черт его возьми!.. Теперь, после недавней перепалки, и о сыновьях не спросишь…
Эта мысль совсем расстроила Командора, добавив яда к горечи несбывшегося. Наблюдая, как расплывается облако газа, он подумал, что этот поход не отнесешь к числу успешных и даже в мемуарах не опишешь – операция слишком секретная! Ну ничего, ничего, всякое бывает на войне, и с этим надо примириться. Он жив и полон сил, он сражался сорок лет за алтари и очаги и готов сражаться дальше. Готов терять дорогих ему женщин, годами не видеть ни дома, ни детей… Готов! Узнать бы только, что с сыновьями, с Павлом и Никитой…
Ксения Вальдес на далеком Тхаре тревожилась или, во всяком случае, была обеспокоена. Анте, внезапный родственник с Земли, исчез, а с ним и братец Марк – унеслись куда-то, отговорившись делом чрезвычайной важности. Конечно, из тех, про которые сказать никак нельзя, а можно лишь строить загадочные мины да морочить голову намеками! И где же Марк теперь, в какую дыру его занесло и когда он вернется?.. Если завтра Майя с Сашкой прилетят, что она им объяснит, что скажет про мужа и отца? Не похоже, чтобы Марк отправился судить очередную тяжбу с кни’лина или хапторами… И в Коллегию его не вызывали, об этом он бы сообщил без всяких недомолвок… Ксения полагала, что Анте Бранич втянул Марка в какую-то авантюру, отнюдь не связанную с его обычными задачами и статусом Судьи. Надо отдать должное ее проницательности – она была права. Что до Анте, тот доверия ей не внушал, а был, скорее, в большом подозрении.
И не зря! В эти минуты Анте Бранич, якобы житель Земли и легат Федерации, готовил документы для Совета и Секретной Службы. Дело вполне понятное: всякой миссии предшествует задание, а завершают ее отчеты. Но выглядел Анте Бранич совсем по-иному, чем на Тхаре, – рост, телосложение, черты лица, все разительно переменилось. Сейчас он был похож на Клауса Зибеля, сподвижника Пола Коркорана, погибшего двести с лишним лет назад. Впрочем, он регулярно попадал в списки потерь, что хранились в архивах Звездного Флота; там были упомянуты поход спецгруппы «37»,[57] Битва у Голубой Зоны и пара других смертельных эпизодов. Бранич всюду фигурировал под разными именами, да и сейчас он не являлся Браничем, а был известен как Саймон Шумилов, офицер Секретной Службы.
Он диктовал отчет уверенно и быстро, посматривая временами на объемный снимок: Сергей Вальдес, Кро Лайтвотер и сын Сергея юный Марк на фоне Андалузского хребта, в просторах Тхара. Завершив работу, он пробежал глазами текст, снова бросил взгляд на фотографию и дописал в конце: «Что бы ни сделал Марк Вальдес, как бы ни поступил, я это одобряю. Судье Справедливости виднее».
Потом отправил послание на два адреса.
В это время Судья Справедливости Марк Вальдес стоял на пороге рубки и слушал тишину. Она была всепоглощающей, глубокой, и никакие шорохи и скрипы, даже звук дыхания, ее не нарушали. Ментальное поле в отсеках «Аната» тоже казалось спокойным – ни единой пертурбации, связанной с волнением или тревогой экипажа. Его импульсы накатывали неторопливо, тихо и плавно, точно мелкие волны в хорошую погоду. Мнилось, что на этой ласковой зыби покачиваются парусные корабли, готовые отплыть в океан, безмятежный и солнечный, как морские просторы Гондваны. На мгновение зажмурившись, Марк представил океанский берег, играющих в воде дельфинов, высокие стройные пальмы, а под ними – Майю с Сашкой. Видение было таким ослепительным и ярким, что он невольно вздохнул, открыл глаза, и Гондвана исчезла. Перед ним был экран с гигантской планетой и горевшим на ее челе Красным Пятном; этот мир, холодный и безмолвный, навис над пультом и сидевшим в ложементе Первым Регистратором.
Серв повернулся к нему. Долгие секунды они глядели друг на друга, не моргая и не опуская глаз. Потом Марк произнес:
– Зачем ты это сделал? Зачем послал предупреждение дроми?
Первый не отозвался ни словом, ни жестом. Даже тень не промелькнула по его бесстрастному лицу.
Марк снова вздохнул.
– Только не говори мне, что ты здесь ни при чем. Коммодор и его капитаны сожгли бы планету вместе с молодью. Им все равно, где родильные лоханки дроми, в космосе или на поверхности… Сожгли бы в любом случае, и только я мог их остановить! А про меня и право вето знал только ты – значит, ты и надоумил дроми! Откуда им стало известно, что на борту «Аната» Судья? Они хоть умны, но не ясновидцы!
– Я здесь не единственный член экипажа, – промолвил Первый Регистратор.
– Хочешь сказать, что это сделал Хийар? Или Анат?
– Не хочу, – заметил Первый после недолгого раздумья.
– Вот и хорошо. Тогда повторяю вопрос: в чем тут смысл? Нежные чувства к дроми и их потомству? В это мне как-то не верится.
Первый молчал, но ждать его ответа Марк не собирался. В сущности, слова или ментальный отклик не были нужны; без всяких подтверждений он знал, что произошло и почему.
– Это проверка, – сказал он, не спуская глаз с Регистратора. – Тебе захотелось измерить жестокость и милосердие людей, ибо для новых Владык Пустоты то и другое необходимо. Уничтожать, но в крайнем случае… карать, зная меру… щадить, когда возможно… и чтобы решение было не готовым рецептом, а результатом борьбы. Единодушие опасно, так как ведет к действиям однозначным и примитивным. Должен быть солдат с аннигилятором и должен быть судья с законом. Так?
– Хвалю вашу проницательность, Судья Вальдес, – откликнулся Первый, и тут заговорил Анат:
– Приближаются боевые корабли. Я готов провести их в Солнечную систему. Скоро, Судья, вы будете дома.
– Ну, не так скоро, как хотелось бы, – ответил Марк. – Мой дом, дружок, на Тхаре.
– Я вас и туда доставлю.
– Спасибо. Это будет очень кстати.
Марк улыбнулся Первому, чувствуя, как покидает его напряжение. Он не испытывал обиды из-за недомолвок серва; всякий человек, любое разумное создание вправе хранить свои тайны.
– Вы не должны думать, Судья Вальдес, что наше путешествие было бесполезным, – произнес Регистратор.
– Бесполезным? Нет, я так не думаю. Ведь я встретил брата! И узнал много нового… Хотя не все, что мне хотелось бы.
Они по-прежнему смотрели друг на друга – человек и странное существо, то ли слуга лоона эо, то ли бывший властитель Галактики. Его глаза были глубокими и темными, как мрак Провала.
Потом Первый сказал:
– Я обещаю, Судья: ответы непременно будут. Не для вас, для ваших потомков. Далеких потомков, в земном понимании времени… Но ведь это вас не огорчит?
– Не огорчит, – ответил Марк, подошел к пульту и опустился на сиденье. – Не огорчит.
…Война длилась еще целое столетие, но Марк Вальдес дожил до ее конца. С Хийаром он больше не встретился. Но иногда видел в снах лицо златовласого эльфа и слышал его голос: «Я Хийар из астроида Анат, потомок Занту и Сергея Вальдеса… Счастлив встретить твой взгляд, рини!»
Приложение 1
Некоторые галактические расы, упоминавшиеся в романе
БИНО ФААТА (часто упоминаются как просто «фаата») – точно установленное самоназвание расы (на жаргоне астронавтов – «бинюки»).
Галактические координаты сектора бино фаата: PsW127/PsW188, Рукав Персея. Расположение материнского мира неизвестно; число захваченных планет в Рукаве Персея, вероятно, от ста до трехсот. Технологическая цивилизация уровня B7, основанная на симбиозе фаата с искусственными квазиразумными созданиями, наследием даскинов, которые используются на всех уровнях производства и управления. Цивилизация фаата насчитывает три фазы, разделенные периодами катастроф (Затмений). Настоящий период (Третья Фаза) характеризуется развитием мощной военной техники, агрессивностью и активной экспансией в Рукаве Персея. Попытка вторжения в Рукав Ориона – в частности, в Солнечную систему – была пресечена в результате вооруженного конфликта в 2088 году, с последующим захватом Роона, Тхара и Эзата в 2135 году. Результатом стали четыре Войны Провала в 2135–2261 годах.
Фаата двуполы и относятся к гуманоидным расам Галактики; способны давать потомство с людьми Земли и, возможно, с кни’лина. Отличия от людей: нервный узел на спине (в основании шеи), периодический выброс половых гормонов (период туахха), больший срок жизни (до тысячи лет у фаата высшей касты) и их способность к ментальному общению. Размножаются при помощи искусственного осеменения женщин касты кса, другие женские особи потомства не дают. Темп размножения медленный; оценка популяции – 2–3 миллиарда особей. Используют в своем секторе трудовые ресурсы покоренных рас (аэры, троны, п’ата), о которых практически ничего не известно.
Социальная структура – кастовый патронат. Большими группами населения, сосредоточенными на планете или на материке, управляют Связки, пять-восемь наиболее старых и опытных особей, полностью контролирующих все сферы жизни. Представители высшей касты, имеющие ментальный дар (собственно бино фаата), считаются полностью разумными, представители остальных каст – частично разумными (тхо). Некоторые низшие касты тхо (кса, олки, «рабочие», «пилоты») выведены искусственно, и их физиология больше отличается от человеческой, чем у высших каст.
Источники информации:
1. Отчеты, меморандумы и другие материалы Исследовательского Корпуса и Секретной Службы Звездного Флота Федерации.
2. Результаты независимого изучения технологии, физиологии и истории фаата (монографии, статьи в Ультранете и научной прессе, голофильмы и т. д.).
ДАСКИНЫ, или ДРЕВНЯЯ РАСА. Названия «даскины» или «Древние» в том или ином звучании фигурируют в языках всех известных галактических рас. Даскины являлись наиболее мощной и высокоразвитой цивилизацией, которая, согласно легендам, распространила свое влияние на всю Галактику (возможно, также и на другие галактики) и таинственно исчезла несколько миллионов лет назад (точный срок неизвестен). Облик, физиологические особенности, происхождение даскинов также неизвестны; равным образом, не сохранилось данных об их культуре, целях, образе жизни, размерах популяции, социальном устройстве и причинах, побудивших покинуть нашу Галактику. Тем не менее даскины не являются порождением фантазии более поздних народов, ибо сохранились общеизвестные артефакты, позволяющие судить об их научных и технологических достижениях. Из них наиболее значительными являются контурный двигатель и так называемый Портулан Даскинов, карта Галактики, доставленная на Землю сервами лоона эо. Затем необходимо отметить гигантские астроинженерные сооружения на протозвездах (в частности, на Юпитере), которые, очевидно, являются вратами межзвездной транспортной сети, встроенной в структуру Лимба. На многих планетах, ныне безлюдных, находили и находят до сих пор различные устройства даскинов неясного назначения: ассенизационные агрегаты, споры квазиразумных тварей, способных, при надлежащем развитии, к ментальному контакту, зев-цветок (прототип контурного привода) и т. д. Хотя даскины удалились из Галактики (и, возможно, вообще из нашей Вселенной), существует предание, что они оставили здесь эмиссаров – Владык Пустоты, существ своей или другой древней расы. Это, скорее всего, миф; за истекшие миллионолетия подобные существа ничем себя не проявили.
Источники информации:
Сведения, полученные от бино фаата, лоона эо, кни’лина и от других галактических культур.
ДРОМИ. Название расы пришло из языка лоона эо. Самоназвание неизвестно и, очевидно, не может быть воспроизведено звуками земной лингвы и на языках других гуманоидов. На жаргоне астронавтов дроми часто называют жабами и зеленокожими, что связано с их земноводным происхождением и внешним обличьем (похожи на гигантских двуногих и двуруких жаб).
Галактические координаты сектора дроми: OrY57/OrY64, Рукав Ориона. Материнский мир – Файтарла-Ата, координаты OrY60.08.72, число колонизированных планет – около ста (точно неизвестно). Технологическая цивилизация уровня B3, владеющая контурным приводом, который, вероятно, получен ими от лоона эо. Происходят от земноводных Файтарла-Ата, в процессе эволюции сохранили когти, клыки и чешуйчатую зеленоватую кожу. Половые различия отсутствуют, одна и та же особь может выступать в качестве самки и самца. Размножаются, откладывая мелкие, похожие на икру яйца, из которых затем выходят личинки (халлаха), быстро минующие цикл развития во взрослую особь. Данный период аналогичен земному понятию детства, и в это время масса тела личинок интенсивно увеличивается. Однако взрослые дроми тоже продолжают расти, хотя не столь быстро, и в старости достигают массы в 150–200 кг. Живут 45–50 лет, но малый жизненный период компенсируется чрезвычайной плодовитостью; оценка их популяции – 350–400 миллиардов особей. Очень агрессивны. Социальная структура – клановая, подчинение старейшинам и вождям кланов (Патриархам) заложено на генетическом уровне. На протяжении двух последних тысячелетий служили Защитниками лоона эо, у которых позаимствовали некоторые технические достижения и приемы. Контракт с ними лоона эо разорвали в 2099 году, когда на смену дроми пришли наемники с Земли.
По оценке специалистов, дроми являются несомненными соперниками и противниками земного человечества, что подтвердила длительная война 2306–2452 годов между Федерацией и Империей Дроми.
Источники информации:
1. Сообщения сервов и других искусственных жизненных форм лоона эо, обладающих интеллектом.
2. Сведения, собранные агентами Секретной Службы и независимыми экспертами в период военных действий.
КНИ’ЛИНА – точно установленное самоназвание расы («лысые», или «плешаки», на жаргоне астронавтов).
Галактические координаты сектора кни’лина: OrZ15/OrZ82, Рукав Ориона. Материнский мир – Йездан, координаты OrZ65.17.02. Гуманоидная раса с физиологией, чрезвычайно близкой к земному стандарту; сексуально совместимы с людьми, но в отличие от бино фаата браки не дают потомства (причина неясна из-за нежелания кни’лина касаться этого вопроса). Технологическая цивилизация уровня В6, в основных чертах сходная с земной. Горды, воинственны, высокомерны. Желание контактировать с Землей не проявляют, однако держат на Луне небольшую дипломатическую миссию.
Краткая история кни’лина. В древнюю эпоху Йездан, их материнский мир, имел один спутник, затем планета захватила второй, крупный астероид, что привело к катаклизмам, упадку цивилизации и, как следствие, к жестоким войнам и пандемии. В процессе борьбы с общепланетной болезнью большая часть населения была генетически преобразована в два крупных клана Ни и Похарас и два десятка мелких. В настоящее время единственный материк Йездана представляет собой зоны влияния Ни и Похарас и примыкающих к ним родственных кланов; имеются два органа управления, координирующий центр Хорада и около пятидесяти колоний, представляющих главную военную и экономическую силу расы. Оценка популяции – примерно 25 миллиардов, из них на Йездане – 2 миллиарда. Темп размножения такой же, как у земного человечества.
Основные отличия от людей: безволосы, строгие вегетарианцы (землян презрительно называют «волосатыми» и «пожирателями трупов»), обладают исключительно тонким обонянием, привержены ряду обязательных традиций в части одежды, питания, этикета. Представители высших сословий не должны приближаться друг к другу более чем на два метра, поэтому все помещения кни’лина, как жилые, так и рабочие, очень просторны. В жилых домах не поднимаются с пола, переползают на четвереньках. Секс и продолжение рода разделены. Носят только предписанную обычаем одежду: парадную, домашнюю, рабочую (сайгор и сайтени) и ритуальную (последняя имеется только у религиозных Похарас).
По оценке специалистов, кни’лина – соперники земного человечества, столь же опасные, как бино фаата и дроми.
Источники информации:
1. Сообщения сервов и других устройств лоона эо, обладающих интеллектом.
2. Отрывочные сведения, поступившие от сотрудников дипмиссии кни’лина на Луне.
3. Сведения, собранные агентами Секретной Службы и независимыми исследовательскими организациями.
ЛООНА ЭО – точно установленное самоназвание расы (на жаргоне астронавтов – «лончаки»).
Галактические координаты сектора лоона эо: OrY38/OrX05, Рукав Ориона. Материнский мир – Куллат, координаты OrX01.55.68. Вблизи Куллата находятся Файо, Арза и другие миры так называемой Розовой Зоны, освоенные и заселенные лоона эо в глубокой древности (предположительно 50–80 тысячелетий назад). Внешняя, или Голубая, Зона включает порядка двадцати планет – Харра, Тинтах, Данвейт и т. д., колонизированных в более поздние времена (10–12 тысяч лет назад).
Технологическая цивилизация уровня A1, наиболее высокого среди известных рас. Псевдогуманоиды; при внешнем облике, подобном человеческому, существуют глубокие физиологические различия между лоона эо и гуманоидной ветвью (люди, фаата, кни’лина и прочие). Происхождение неизвестно. Способ размножения – ментальный контакт, количество полов – четыре. Оценить размеры популяции не представляется возможным.
В психическом плане лоона эо интроверты, абсолютно не склонные к какому-либо взаимодействию с другими разумными существами. Тем не менее они поддерживают активные торговые связи с множеством цивилизаций, используя для этого сервов, весьма совершенных биороботов с интеллектом выше порога Глика – Чейни. Миролюбивы и, вероятно, очень долговечны. В настоящее время покинули планеты, включая материнский мир, и обитают в астроидах, искусственных космических поселениях. Социальная структура неизвестна.
Для обороны своего галактического сектора нанимают расы-Защитники (достоверно известны две: дроми, а до них – хапторы). С 2097 года Защитники вербуются в Солнечной системе и других мирах Земной Федерации. Первый контакт с сервами лоона эо произошел на Плутоне, в 2096 году.
Источник информации:
Официальные документы, представленные дипломатическим корпусом сервов, посольство лоона эо на Луне.
ЛЛЬЯНО – негуманоиды, к контактам с другими расами не склонны. Возможно, это связано с их речью, звуки которой невоспроизводимы для гуманоидов; редкое общение с ними производится с помощью искусственных языков, созданных лоона эо. Точное местоположение сектора лльяно не установлено; вероятно, он лежит в сотнях парсеков за мирами лоона эо, в направлении южного галактического полюса. Лльяно – закрытая раса, контактирующая в основном с лоона эо (через посредство сервов), хотя предмет торговли между ними до сих пор неясен. Внешний вид лльяно: мохнатые создания с округлыми формами и четырьмя или шестью конечностями (по свидетельству очевидцев, они похожи на небольших упитанных медведей).
Источник информации: дипмиссия сервов, посольство лоона эо на Луне.
МЕТАМОРФЫ, ИЛИ ПРОТЕИДЫ (самоназвание расы неизвестно).
Галактические координаты сектора и материнского мира этих загадочных существ неизвестны. Также нет достоверной информации об их технологическом уровне, хотя предполагается, что он достаточно высок и позволяет осуществлять межзвездные полеты (не ниже B8—B9). Негуманоидная раса, чьи представители обладают способностью к радикальному изменению внешнего обличья и, вероятно, метаболизма и физиологии. В качестве эмиссаров (наблюдателей?.. разведчиков?..) присутствуют на многих мирах, но, в силу своей природы, практически неуловимы.
Единственный надежно зафиксированный случай контакта эмиссара-метаморфа с земным сообществом относится к 2088 году (эпоха Вторжения). В этот период эмиссар развил активную деятельность, чтобы побудить вооруженные силы Земли к сопротивлению бино фаата и в конечном счете их уничтожению. Но эта акция фактически была выполнена самим эмиссаром: когда фаата приземлились, он доставил на борт контейнер с микророботами, биомеханическим аналогом насекомых, которые осуществили утилизацию тканей квазиразумного устройства, управлявшего звездолетом агрессоров. Его уничтожение привело к гибели всего экипажа фаата. Хотя причины враждебности метаморфов к бино фаата до сих пор не установлены, нет оснований сомневаться в самом этом факте.